Страница:
Тургенева, Чехова, Горького, Короленко. Читайте стихи Некрасова, Жуковского,
Фета, Тютчева, Полонского. Из иностранных писателей - Диккенса, Виктора
Гюго, Вальтера Скотта, Марк Твена. Можно было бы назвать еще много
замечательных писателей и много полезных книг, но я не знаю, что найдется в
Вашей библиотеке. Читайте внимательно, вдумчиво, старайтесь понять, чем
отличается один писатель от другого, что именно нравится Вам в прочитанной
книге, чему Вы хотели бы у автора научиться. Внимательное чтение поможет Вам
избавиться и от грамматических ошибок. А кроме того, не худо бы немножко
подзаняться и грамматикой.
Не обращайте внимания на недоверие подруг, подозревающих Вас в том, что
Вы где-то "списали" стихи. Работайте спокойно, но помните, что это дело
трудное и что хорошие стихи, рассказы и пьесы удаются только тем, кто умеет
горячо чувствовать, глубоко вдумываться в жизнь и тонко наблюдать ее.
Попробуйте найти себе руководителя среди окружающих Вас людей -
учителей, библиотекарей. Попросите их помочь Вам в поисках хороших книг.
Сейчас это для Вас самое главное.
Желаю Вам счастья и успехов в работе.
С. Маршак
Печатается по черновику письма.
1 В письме от 25 декабря 1944 года Т. Семенова (Воронеж), ученица школы
ФЗО, рассказала о своей жизни, о желании писать стихи об увиденном;
жаловалась, что подруги смеются над ее стихами, говорят, что она списывает
чужие; написала пьесу, но ее некому показать.
Москва, 4 апреля 1945 г.
Дорогой Степан Павлович,
Получил Ваше письмо [1]. Со всей живостью представляю себе сложность
Вашего душевного состояния [2]. Надеюсь, что возвращение в круг советских
людей будет для Вас целительным.
Пока пишу Вам очень коротко. Я узнал, что Ваши жена и сын живы и
находятся в Москве [3]. Как только я получу о них подробные сведения, я
сообщу Вам. Попытаюсь узнать и о Ваших книгах, поговорить о Вас в Союзе
писателей [4].
Желаю Вам сил, бодрости, здоровья, желаю - не то, что забыть обо всем
перенесенном, - а преодолеть всю горечь этих страшных лет неволи. Надеюсь
скоро написать Вам опять. Шлю Вам свой сердечный привет.
С. Маршак
1 Письмо писателя С. П. Злобина (1903-1965) от 26 февраля 1945 года.
"Милый и дорогой Самуил Яковлевич, - писал в нем С. П. Злобин, - как ни
странно, пишу не с того света. Это я - живой Степан Злобин. Три с половиной
года пробыл в гитлеровском плену и жив, и нахожусь в Красной Армии".
2 "В течение последних двух лет, - писал С. П. Злобин, участник
лагерной группы сопротивления, - я ежедневно ждал, что схватят и повесят, и
так это ощущение приелось, что не было, собственно, по этому поводу никакого
страха - считал себя неминуемым потенциальным удавленником и настолько
буднично, как бухгалтер считает себя бухгалтером. После освобождения даже
странно было - неужели никто не удавит?!"
3 С. П. Злобин спрашивал: "Ничего не знаю о своей семье. Написал, но
ответа еще не получил. Живы ли? Как живут? Ничего не знаю".
* "Что с моими почти законченными книгами (их было две больших
книги)?.. - писал далее С. П. Злобин. - Прошу Вас помочь мне войти в
советскую жизнь, в жизнь советского писателя как человеку, не запятнавшему
этого звания".
Москва, 7 февраля 1946 г.
Дорогой мой Женя,
Ты совсем забыл меня, а у меня времена трудные: очень, очень болен мой
младший сын Яков [1]. Живу в постоянной лихорадке и тревоге.
Вот о чем я прошу тебя. Юрий Капралов, очень талантливый молодой поэт
(ты помнишь его стихи "Паровоз", "Петергоф", премированные на Кировском
конкурсе) [2]" С тех пор он много работал. Некоторую гениальную, ребяческую
наивность он, конечно, потерял, но и в последних его стихах есть свежесть,
лиричность, умение мыслить, чувствовать и видеть. Товарищи и сверстники его
- Хаустов, Глеб Семенов - приняты в Союз писателей. Он имеет не меньше прав
на это. Печатался. Поведения и нрава хорошего. Если будет работать, выйдет в
люди. (...) Я пишу о его приеме Прокофьеву, Шкловский - Ахматовой. Поговори
о нем и читай от времени до времени его стихи. Что ты делаешь, здоров ли ты
и твои? Крепко целую.
Твой С. Маршак
Автограф письма хранится в ЦГАЛИ (фонд 2215).
1 Я. С. Маршак умер от туберкулеза 10 февраля 1946 г.
2 Конкурс проводился в 1934 году (см. письмо Э 178).
Москва, <20 мая 1946 г.>
Дорогой товарищ Левитин,
К сожалению, я так занят, что не мог ответить Вам сразу [1].
Стихи Ваши я внимательно прочел. Полагаю, что у Вас есть литературные
способности, но для того, чтобы добиться профессионального умения, придется
еще немало поработать. Впрочем, процесс этой работы сам по себе доставит Вам
много удовлетворения и радости, если только Вы найдете возможность тратить
на это столько времени и сил, сколько потребуется.
Прежде всего надо выяснить, какой жанр литературы - проза или стихи,
рассказы или сказки, очерки или повести, стихи для детей или для взрослых -
больше всего соответствует Вашим способностям и дает Вам возможность
проявить свои мысли, чувства, жизненный опыт и наблюдения. Вопрос этот
решить - не так просто. Жалко, что я не видел Вашей прозы и не знаю, что Вы
еще пробовали писать.
В Ваших стихах для маленьких детей есть и хорошее и плохое.
В некоторых Ваших стихах есть живые строки, естественные по интонации,
энергичные по размеру.
Например:
Лишь одна
Дорога к бору -
Раньше псов
Забраться в гору.
Или такая концовка:
Он свернулся,
Как клубок,
Вниз скатился
И - в лесок!
(Однако "как клубок" не хорошо потому, что столкновение двух "К"
неблагозвучно. Этого следовало бы избежать.)
В начале стихотворения "Пчелка" первое четверостишие хорошо слажено.
Вам не пришлось ломать фразу, чтобы вместить ее в стихотворную строфу. Это
неплохое начало для маленького рассказа в стихах.
Но во второй же строфе Вы нарушаете лад, переходя от дактилической,
трехсложной рифмы (хол-ми-ке - до-ми-ке) к женской, двухсложной (забо-ты -
со-ты). А дальше - в седьмой строфе - Вы совсем меняете размер ("Сядет
плавно и легонько")..
Менять размер внутри стихотворения можно. Но это следует делать
сознательно, когда этого почему-либо требует содержание, то есть когда по
ходу дела нужно передать ускорение или замедление действия. Кроме того,
такие переходы должны быть музыкальны. Посмотрите песню рыбки в поэме
"Мцыри" Лермонтова. Этой песне предшествует другой стихотворный ритм. Но как
радует слух этот неожиданный и в то же время естественный переход.
Но самое главное, о чем я хотел бы сказать Вам, заключается в
следующем.
Даже самые простые стихи для самых маленьких ребят не должны состоять
из "общих мест", то есть из материала, всем известного до Вас и без Вас. В
каждую простейшую песенку надо вложить частицу себя: что-то, что Вы
по-настоящему любите, помните, хорошо заметили, что стало для Вас дорогим.
А если шутка, прибаутка, - то она должна быть такая, чтобы автору
самому было от нее весело и смешно.
Если в Ленинграде есть кому о Вас позаботиться (Союз писателей, Детгиз
или хотя бы та же "Ленинградская правда"), - пусть раздобудут для Вас
побольше книг. Познакомьтесь с народной детской поэзией. Лучше всего, если
для Вас достанут в Публичной библиотеке или в другой (напр(имер), в Академии
наук) сборничек народных песенок Бессонова [2]. Читайте поэтов - не только
детских и не только современных. Поэту, который пишет для детей, необходимо
развить вкус, овладеть настоящим мастерством. Читайте уже известных Вам
поэтов (таких, как Пушкин, Баратынский, Тютчев, Некрасов, Фет, Блок), но
читайте заново, вникая в строй их мысли и ритма.
То же относится и к прозе. Прозу Лермонтова, Гоголя, Чехова, Лескова,
Толстого Вам следует не только перечесть, но и обдумать самым тщательным
образом.
Мне, конечно, трудно давать Вам советы. Я не знаю Ваших обстоятельств,
а потому не знаю, насколько все Это для Вас осуществимо.
На всякий случай я говорил о Вас в здешнем Детгизе и просил, чтобы
директор (т. Дубровина) поручил Ленинградскому отделению Детгиза
позаботиться о Вас. Там есть хорошие, достойные люди.
Я думаю, что, несмотря на Вашу молодость, Вы успели накопить богатый
жизненный опыт, большой запас впечатлений, наблюдений и чувств. Все это Вам
пригодится в литературной работе. В. этом смысле песенки для самых маленьких
представляют собою не слишком емкую, не слишком вместительную форму. Я не
мог познакомиться с Вами, как с человеком, только по Вашим песенкам о
зайцах. Даже, простое письмо Ваше, приложенное к стихам, сказало мне о Вас
гораздо больше. А ведь художественное произведение должно говорить об авторе
его больше, чем обыкновенное письмо.
Может быть, когда Вы добьетесь настоящего мастерства, Вы окажетесь в
состоянии проявлять свою индивидуальность, характер, вкус, свои чувства и
наблюдения даже в стихах для детей, в стихах о зайцах и дерущихся петухах.
Пока же Вам следует брать темы, которые Вас больше трогают или волнуют.
А форму ищите такую, где Вы будете себя чувствовать свободнее. Если захотите
мне прислать еще что-нибудь, пришлите - я прочитаю. Желаю Вам бодрости, сил
и удачи.
С. Маршак
1 И. М. Левитин (Ленинград), инвалид Отечественной войны, прислал стихи
для детей на просмотр С. Я. Маршаку; в письме (без даты) рассказал о своей
судьбе.
2 Сборник русского литературоведа-слависта П. А. Бессонова (1828-1898)
"Детские песни", М. 1868.
Москва, 19 ноября 1946 г.
Многоуважаемый т. Смолян,
Вы совершенно правы [1]. Только 14 строк в стихотворении "Обезьянка"
принадлежат мне и представляют собою первоначальный вариант стихотворной
подписи к рисунку Остина Олдина в книге "Детки в клетке". В дальнейших
изданиях рисунки Олдина были заменены рисунками Е. Чарушина и многие тексты
были подвергнуты мною переработке или заменены новыми. В частности, к
рисунку, изображавшему обезьяну, я сделал новый текст, так как прежний,
соответствовавший рисунку Олдина, казался мне слишком меланхоличным. Новый
текст был короче, острее и живее.
Как Вы знаете, "Детки в клетке" были одной из моих первых детских
книжек. Она постепенно совершенствовалась, и только текст последних изданий
я считаю вполне законченным.
Что же касается второй половины приведенного Вами стихотворения (со
слов "Ворча, как старый какаду"), то она целиком присочинена неизвестным мне
автором. Насколько мне помнится, много лет тому назад известная пианистка и
композитор Ирина Сергеевна Миклашевская просила меня однажды по телефону
увеличить текст моей маленькой стихотворной подписи, так как для музыки этот
текст ей казался слишком коротким. Я не мог удовлетворить ее просьбу, и
тогда она поручила это дело - насколько мне не изменяет память - своему
сыну, а может быть, и дописала текст сама. Этот вариант песенки я никогда не
видел в печати и не слышал в публичном исполнении. Поэтому я против него не
возражал. И. С. Миклашевская - очень талантливая артистка и очень деликатный
человек. Я уверен, что она не позволила бы себе напечатать текст, не получив
предварительно моего согласия. Вот и вся история этого дела.
Вы хорошо сделали, что уведомили меня о том, что по радио исполняется
искаженный вариант моего стихотворения.
С искренним приветом.
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
1 В письме от 15 ноября 1946 года А. С. Смолян (Ленинград), сотрудник
газеты "Смена", прислал текст песенки об обезьяне, исполнявшейся по
ленинградскому радио (музыка И. С. Миклашевской); спрашивал, является ли С.
Я. Маршак автором текста второй половины песенки.
Москва, 16 января 1947 г.
Дорогой Павел Иванович,
Простите, что так долго не отвечал на Ваше письмо [1]. У меня сейчас
очень трудные обстоятельства. Болезнь жены совсем выбивает меня из колеи.
Но все-таки я дважды разговаривал о Вас с генералом Смирновым [2]. Я
передал ему Ваше желание работать в хорошей клинике. Но он склоняется больше
к тому, чтобы предоставить Вам возможность стать адъюнктом Академии. Для
этого надо будет сдать экзамен. Ген(ерал) Смирнов обещал мне, что Вам будет
послана программа. Получили ли Вы ее? Имеете ли возможность готовиться к
экзамену? Напишите мне об этом. Судьба Ваша меня живейшим образом
интересует.
Что касается баллады, то она, должно быть, будет напечатана в
февральской книжке журнала "Знамя" [3]. Как только у меня будет экземпляр, я
Вам пришлю его, если Вы к тому времени не будете уже в Москве.
А пока жду от Вас вестей. Пишите мне, если даже ответ от меня
задерживается. У меня не всегда находится время для немедленного ответа. Но
письмам Вашим я буду всегда рад.
Ваш С. Маршак
1 В письме от 17 декабря 1946 года П. И. Буренин, военврач, герой
баллады С. Я. Маршака "Ледяной остров" (см. т. 1 наст. изд.)" писал о своем
желании работать в хирургической клинике.
2 Генерал-полковник медицинской службы Е. И. Смирнов - начальник
Военно-медицинской службы Советской Армии.
3 Баллада "Ледяной остров" впервые была напечатана в журнале "Знамя",
1947, Э 2.
(Москва), 24 марта 1947 г.
Уважаемый Михаил Николаевич,
Разбирая свою переписку, я нашел Ваше письмо, которое, в силу трудных
обстоятельств моей жизни в последние годы, осталось без ответа [1].
Но лучше поздно, чем никогда. Надеюсь, что мое письмо еще застанет Вас
на старом месте.
В стихах Ваших есть искра каких-то способностей. Чувствуется
искренность, некоторая музыкальность. В стихах "Осень", "Зимние мечтания",
"Коноплянка" попадаются живые строчки. В "Осени" верно найден стихотворный
ход, ритм, соответствующий настроению осеннего, хмурого денька.
Утром инеем сверкают
Луг, сухой камыш.
Листья вяло опадают.
На озерах - тишь.
В этом есть хорошая простота, свое наблюдение, а не только общие места,
как в стихотворении "Романс", которое похоже на множество плохих старомодных
романсов и ни в малейшей степени не выражает ни подлинного характера автора,
ни нашего времени. Если бы эти стихи попались мне без подписи, я никак не
мог бы предположить, что их писал 36-летний человек, слесарь сахарного
Завода, знающий жизнь, людей, труд.
С этой точки зрения хотелось бы, чтобы в таких стихах, как "Посевная",
больше проявлялось чувство жизни, наблюдательность, поэтическая память,
сохраняющая дорогие нам подробности. Именно из таких точных, замеченных
неравнодушными глазами подробностей и создается поэтическая картина.
Прочитайте внимательнее Пушкина, Лермонтова, Фета, Некрасова. Если
судить по Вашим стихам, Вы, должно быть, любите больше других нашего общего
земляка - Никитина (он и мой земляк, потому что по рождению и первым годам
жизни я - тоже воронежец). Это хороший, честный, искренний поэт, но немного
однообразный по размерам и ритмам, "одноголосый" поэт. Наши поэты-классики
покажут Вам большие возможности, большее разнообразие русского стиха.
Если у Вас есть хоть немного свободного времени, поработайте над
классиками. Читайте их внимательно, по-взрослому, вглядывайтесь и
вдумывайтесь и в содержание, и в форму. Когда окрепнете, переходите к
современникам. Вам, я думаю, интереснее других Александр Твардовский,
Исаковский.
Читайте много хорошей поэзии.
И у поэзии, и у прозы один закон: чем больше в них умещается
пережитого, наблюденного, прочувствованного - тем ближе произведение к
настоящему искусству.
Желаю Вам всего лучшего.
С. Маршак
Печатается по рукописной копии.
1 М. Н. Островерхое (г. Эртиль Воронежской обл.), слесарь ТЭЦ сахарного
завода, прислал поэту три своих стихотворения на отзыв.
(Москва), 24 марта 1947 г.
Дорогой Георгий Тимофеев (отчества Вашего не знаю),
Очень тронуло меня Ваше письмо [1]. Я вспомнил и Съезд писателей, и
Алексея Максимовича, и ребят, которые пришли нас приветствовать. Портрет
Вашей работы [2] у меня хранится до сих пор и, кажется, почти не изменился.
Мы с Вами, вероятно, переменились больше.
Если будет у Вас время и охота, напишите о себе больше. Меня живейшим
образом интересует, какими людьми стали мальчики, которых я встречал в
двадцатых, тридцатых годах. Вы много видели, много пережили, и Вам,
несомненно, есть о чем рассказать.
Посылаю Вам фотографию (не слишком удачную, но другой сейчас у меня
нет) и одну из моих книжек, написанную и для детей, и для взрослых. Вы
когда-то в детстве читали мою первую "Почту". Вот Вам "Почта" вторая -
военная.
Крепко жму Вашу руку. Желаю здоровья и счастья.
С. Маршак
Печатается по рукописной копии.
1 В письме от 2 марта 1947 года Г. Тимофеев, морской офицер, вспоминал,
что он был в группе пионеров, беседовавших с С. Я. Маршаком в перерыве между
заседаниями Первого съезда советских писателей; С. Я. Маршак познакомил
тогда ребят с А. М. Горьким.
2 Во время заседания съезда Г. Тимофеев нарисовал портрет С. Я. Маршака
и подарил его поэту.
<Москва>, 21 апреля 1947 г. Дорогой Александр Александрович,
Извините меня за промедление в ответе. Болезнь и другие трудные
обстоятельства помешали мне написать Вам сразу же после получения Вашего
письма [1].
Мне было очень приятно узнать, что сонеты, над которыми я работал в
последние годы, пришлись Вам по сердцу. Кроме тех, что напечатаны в
журналах, мною переведено еще несколько. Теперь их уже около пятидесяти. Я
не умею и не люблю переводить без любви и выбора, сплошь, подряд. Мне
кажется, что перевод только тогда выполняет свое назначение, когда он
перестает быть переводом и входит в нашу поэзию. А это возможно только при
постепенном накоплении переводов. Постараюсь дать Вам столько, сколько успею
при максимальном из Ваших сроков [2].
Еще сложнее обстоит дело с "Венерой и Адонисом" [3]. Я с молодости
облюбовал этот отрывок, и поэтому, вероятно, он мне в какой-то степени
удался.
Два сонета, которые беспокоят Вас со стороны метрической, уже давно
приведены мною в норму и даже печатались в новых вариантах [4].
Буду очень рад, если моя работа будет Вам полезна при издании творений
нашего общего друга Шекспира.
Жму Вашу руку.
С. Маршак
Печатается по черновику письма.
1 В письме от 29 марта 1947 года из Ленинграда известный шекспировед А.
А. Смирнов (1883-1962), в связи с подготовкой восьмого тома Полного собрания
сочинений В. Шекспира, предложил С. Я. Маршаку закончить перевод всех
сонетов английского поэта.
2 В т. VIII Полного собрания сочинений В. Шекспира (Гослитиздат, М.
1949) все сонеты были напечатаны в переводе С. Я. Маршака.
3 В январском номере журнала "Знамя" был опубликован отрывок из поэмы
В. Шекспира "Венера и Адонис" (фрагмент под названием "Конь" - см. т. 3
наст. изд.). К этой шекспировской поэме С. Я. Маршак более не обращался.
4 См. письмо Э 135 и прим. 4 к нему.
<Москва, 6 июня 1947 г.>
Дорогие ребята,
Сказать по правде, я завидую вам. Сколько дорог лежит перед вами, как
много вам предстоит увидеть во время летних путешествий по родной стране,
туристских, походов, поездок в лагеря.
Как я любил в юности ходить пешком по незнакомым дорогам, ночевать где
придется, слушать рассказы случайных попутчиков. Помню, мы ходили вдвоем с
товарищем из Ялты в Севастополь по горным тропинкам Яйлы. Мы заблудились,
ночью на склонах гор нас застиг шумный, теплый ливень, ночевали мы в
охотничьем шалашике, пропускавшем струи дождя, как решето, - и все это
кажется теперь чем-то праздничным, чудесным, почти сказочным. Я долго был
неутомимым и выносливым пешеходом. О путнике-пешеходе писал я стихи, которые
начинались так:
...В пути с утра до первых звезд,
От бурь не знает он защиты,
Но много дней и много верст
Его терпению открыты... [1]
Но во времена моей юности по-настоящему путешествовать ребятам было не
так-то легко. Не было туристских баз, нельзя было остановиться на ночевку в
чужой школе, трудно было найти взрослого человека - умелого руководителя,
который согласился бы предпринять с ребятами дальний поход.
На мальчишек, которые бродили по окрестностям без взрослых, местные
жители поглядывали искоса. Дескать, зачем пожаловали? Уж не для того ли,
чтобы стянуть с веревки белье или набрать в чужом саду полную шапку слив?
Советским ребятам открыты все пути и все дороги нашей страны. Их
гостеприимно встретят и в любом колхозе, и в рыбачьем поселке на Черном или
Белом море, и в лесном заповеднике, и в промышленном комбинате. Им охотно
покажут все, чем богат каждый край.
А страна у нас разнообразная и привольная. Человек, который в молодости
измерил ее собственными шагами и всю жизнь любовно и пристально изучал по
книгам и рассказам бывалых людей, Алексей Максимович Горький так писал детям
Заполярья:
"... Большие и изумительные радости ждут вас, ребята!.. Пред вами
развернутся разнообразнейшие красоты великой нашей страны, увидите Алтай,
Памир, Урал, Кавказ, поля пшеницы размером в тысячи гектаров, гигантские
фабрики, заводы, колоссальные электростанции, хлопковые плантации Средней
Азии, виноградники Крыма, свекловичные поля, фабрики сахара, удивительные
города - Москва, Ленинград, Киев, Харьков, Тифлис, Эривань, Ташкент, столицы
маленьких братских республик - например, Чувашии, - столицы, которые до
революции очень мало отличались от больших сел..." [2]
Все, о чем говорит Алексей Максимович Горький, вы можете увидеть своими
глазами. И это еще далеко не все! Надо только уметь видеть, а это искусство
дается не сразу. Ему надо учиться, как и всякому другому искусству. Иной
ходит и ездит много, а замечает мало или совсем ничего, как чемодан, который
совершает кругосветное путешествие и остается все тем же чемоданом, только
что с потертыми углами...
Для того, чтобы многое узнать, вовсе не всегда надо ездить далеко.
Путешествие по своему краю или даже району может дать иной раз больше для
изучения нашей замечательной родины, чем беглый проезд по всей стране.
Черноморские ребята в прошлом году сделали замечательные открытия, не выходя
за пределы своего района. Они нашли стоянку первобытного человека, нашли
горючие сланцы.
Чем лучше вы будете знать свою родину, тем больше вы будете ее любить.
Вам выпало счастье родиться и жить в стране, где каждый человек может найти
свое место в большом всенародном деле. Вас всех ждет интересная,
разнообразная, плодотворная работа для блага родной земли.
Изучайте же родную землю не только за школьной партой по учебнику
географии. Будьте с самых ранних лет путешественниками, исследователями,
зоркими наблюдателями жизни и природы.
(С. Маршак)
Обращение по радио. Печатается по машинописной копии.
1 Первая строфа стихотворения С. Я. Маршака "Пешеход" (см. т. 5 наст.
изд.).
2 Из письма А. М. Горького двум тысячам пионеров заполярного города
Игарки. - М. Горький, Собрание сочинений в 30-ти томах, Гослитиздат, т. 30,
М. 1955, стр. 422.
<Москва, июнь 1947 г.>
Уважаемый товарищ Радул,
Я получил Вашу телеграмму [1] и спешу ответить на нее.
Мне думается, что сборник стихов молдавских поэтов в русских переводах
[2] после тех исправлений и дополнений, которые были сделаны в последнее
время, даст довольно верное представление о характере и направлении
современной молдавской поэзии. Надо надеяться, что этим сборником положено
хорошее начало содружеству молдавских и русских поэтов. Но в дальнейшем, на
мой взгляд, следовало бы вести работу несколько иначе. Лучшие поэтические
книги - в том числе сборники и антологии - создаются не путем заказа, всегда
ограниченного тесными сроками, а путем медленного и тщательного отбора и
накопления. Для этого русским поэтам надо знакомиться с молдавской поэзией
(а молдавским - с русской) не только тогда, когда надо спешно выпускать
сборники. Эта работа должна идти непрерывно, систематически отражаясь в
журналах, а потом из лучшего следует выбирать лучшее.
Но тем не менее и в настоящем сборнике есть подлинные удачи. Я думаю,
что читателю книга будет интересна и полезна.
Шлю Вам искренний привет и прошу передать мои лучшие пожелания
товарищам, с которыми я познакомился по их стихам.
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
1 Телеграмма из Кишинева от М. М. Радула, секретаря ЦК ВКП(б) Молдавии
по пропаганде и агитации, не сохранилась.
2 Сб. "Поэты Советской Молдавии" под редакцией С. Маршака и М.
Голодного, Кишинев, 1947.
<Москва, 3 августа 1947 г.>
Дорогая Анна Григорьевна,
Не знаю, найдет ли Вас по этому адресу мое письмо. Я отвечаю Вам с
таким опозданием только потому, что был долго болен и находился в санатории,
куда мне писем не пересылали.
Ваше письмо [1] напомнило мне далекие времена нашей юности и глубоко
тронуло меня. Хоть в беглых чертах, я представил себе всю Вашу жизнь и
почувствовал, что у Вас до сих пор молодое сердце.
Пишу Вам сейчас второпях, так как опять уезжаю сегодня. На этот раз -
ненадолго, недели на две.
Если буду уверен в Вашем адресе, пришлю Вам новые свои книги и напишу
подробнее.
Буду рад, если Вы мне напишете о себе и больше расскажете о тех
Фета, Тютчева, Полонского. Из иностранных писателей - Диккенса, Виктора
Гюго, Вальтера Скотта, Марк Твена. Можно было бы назвать еще много
замечательных писателей и много полезных книг, но я не знаю, что найдется в
Вашей библиотеке. Читайте внимательно, вдумчиво, старайтесь понять, чем
отличается один писатель от другого, что именно нравится Вам в прочитанной
книге, чему Вы хотели бы у автора научиться. Внимательное чтение поможет Вам
избавиться и от грамматических ошибок. А кроме того, не худо бы немножко
подзаняться и грамматикой.
Не обращайте внимания на недоверие подруг, подозревающих Вас в том, что
Вы где-то "списали" стихи. Работайте спокойно, но помните, что это дело
трудное и что хорошие стихи, рассказы и пьесы удаются только тем, кто умеет
горячо чувствовать, глубоко вдумываться в жизнь и тонко наблюдать ее.
Попробуйте найти себе руководителя среди окружающих Вас людей -
учителей, библиотекарей. Попросите их помочь Вам в поисках хороших книг.
Сейчас это для Вас самое главное.
Желаю Вам счастья и успехов в работе.
С. Маршак
Печатается по черновику письма.
1 В письме от 25 декабря 1944 года Т. Семенова (Воронеж), ученица школы
ФЗО, рассказала о своей жизни, о желании писать стихи об увиденном;
жаловалась, что подруги смеются над ее стихами, говорят, что она списывает
чужие; написала пьесу, но ее некому показать.
Москва, 4 апреля 1945 г.
Дорогой Степан Павлович,
Получил Ваше письмо [1]. Со всей живостью представляю себе сложность
Вашего душевного состояния [2]. Надеюсь, что возвращение в круг советских
людей будет для Вас целительным.
Пока пишу Вам очень коротко. Я узнал, что Ваши жена и сын живы и
находятся в Москве [3]. Как только я получу о них подробные сведения, я
сообщу Вам. Попытаюсь узнать и о Ваших книгах, поговорить о Вас в Союзе
писателей [4].
Желаю Вам сил, бодрости, здоровья, желаю - не то, что забыть обо всем
перенесенном, - а преодолеть всю горечь этих страшных лет неволи. Надеюсь
скоро написать Вам опять. Шлю Вам свой сердечный привет.
С. Маршак
1 Письмо писателя С. П. Злобина (1903-1965) от 26 февраля 1945 года.
"Милый и дорогой Самуил Яковлевич, - писал в нем С. П. Злобин, - как ни
странно, пишу не с того света. Это я - живой Степан Злобин. Три с половиной
года пробыл в гитлеровском плену и жив, и нахожусь в Красной Армии".
2 "В течение последних двух лет, - писал С. П. Злобин, участник
лагерной группы сопротивления, - я ежедневно ждал, что схватят и повесят, и
так это ощущение приелось, что не было, собственно, по этому поводу никакого
страха - считал себя неминуемым потенциальным удавленником и настолько
буднично, как бухгалтер считает себя бухгалтером. После освобождения даже
странно было - неужели никто не удавит?!"
3 С. П. Злобин спрашивал: "Ничего не знаю о своей семье. Написал, но
ответа еще не получил. Живы ли? Как живут? Ничего не знаю".
* "Что с моими почти законченными книгами (их было две больших
книги)?.. - писал далее С. П. Злобин. - Прошу Вас помочь мне войти в
советскую жизнь, в жизнь советского писателя как человеку, не запятнавшему
этого звания".
Москва, 7 февраля 1946 г.
Дорогой мой Женя,
Ты совсем забыл меня, а у меня времена трудные: очень, очень болен мой
младший сын Яков [1]. Живу в постоянной лихорадке и тревоге.
Вот о чем я прошу тебя. Юрий Капралов, очень талантливый молодой поэт
(ты помнишь его стихи "Паровоз", "Петергоф", премированные на Кировском
конкурсе) [2]" С тех пор он много работал. Некоторую гениальную, ребяческую
наивность он, конечно, потерял, но и в последних его стихах есть свежесть,
лиричность, умение мыслить, чувствовать и видеть. Товарищи и сверстники его
- Хаустов, Глеб Семенов - приняты в Союз писателей. Он имеет не меньше прав
на это. Печатался. Поведения и нрава хорошего. Если будет работать, выйдет в
люди. (...) Я пишу о его приеме Прокофьеву, Шкловский - Ахматовой. Поговори
о нем и читай от времени до времени его стихи. Что ты делаешь, здоров ли ты
и твои? Крепко целую.
Твой С. Маршак
Автограф письма хранится в ЦГАЛИ (фонд 2215).
1 Я. С. Маршак умер от туберкулеза 10 февраля 1946 г.
2 Конкурс проводился в 1934 году (см. письмо Э 178).
Москва, <20 мая 1946 г.>
Дорогой товарищ Левитин,
К сожалению, я так занят, что не мог ответить Вам сразу [1].
Стихи Ваши я внимательно прочел. Полагаю, что у Вас есть литературные
способности, но для того, чтобы добиться профессионального умения, придется
еще немало поработать. Впрочем, процесс этой работы сам по себе доставит Вам
много удовлетворения и радости, если только Вы найдете возможность тратить
на это столько времени и сил, сколько потребуется.
Прежде всего надо выяснить, какой жанр литературы - проза или стихи,
рассказы или сказки, очерки или повести, стихи для детей или для взрослых -
больше всего соответствует Вашим способностям и дает Вам возможность
проявить свои мысли, чувства, жизненный опыт и наблюдения. Вопрос этот
решить - не так просто. Жалко, что я не видел Вашей прозы и не знаю, что Вы
еще пробовали писать.
В Ваших стихах для маленьких детей есть и хорошее и плохое.
В некоторых Ваших стихах есть живые строки, естественные по интонации,
энергичные по размеру.
Например:
Лишь одна
Дорога к бору -
Раньше псов
Забраться в гору.
Или такая концовка:
Он свернулся,
Как клубок,
Вниз скатился
И - в лесок!
(Однако "как клубок" не хорошо потому, что столкновение двух "К"
неблагозвучно. Этого следовало бы избежать.)
В начале стихотворения "Пчелка" первое четверостишие хорошо слажено.
Вам не пришлось ломать фразу, чтобы вместить ее в стихотворную строфу. Это
неплохое начало для маленького рассказа в стихах.
Но во второй же строфе Вы нарушаете лад, переходя от дактилической,
трехсложной рифмы (хол-ми-ке - до-ми-ке) к женской, двухсложной (забо-ты -
со-ты). А дальше - в седьмой строфе - Вы совсем меняете размер ("Сядет
плавно и легонько")..
Менять размер внутри стихотворения можно. Но это следует делать
сознательно, когда этого почему-либо требует содержание, то есть когда по
ходу дела нужно передать ускорение или замедление действия. Кроме того,
такие переходы должны быть музыкальны. Посмотрите песню рыбки в поэме
"Мцыри" Лермонтова. Этой песне предшествует другой стихотворный ритм. Но как
радует слух этот неожиданный и в то же время естественный переход.
Но самое главное, о чем я хотел бы сказать Вам, заключается в
следующем.
Даже самые простые стихи для самых маленьких ребят не должны состоять
из "общих мест", то есть из материала, всем известного до Вас и без Вас. В
каждую простейшую песенку надо вложить частицу себя: что-то, что Вы
по-настоящему любите, помните, хорошо заметили, что стало для Вас дорогим.
А если шутка, прибаутка, - то она должна быть такая, чтобы автору
самому было от нее весело и смешно.
Если в Ленинграде есть кому о Вас позаботиться (Союз писателей, Детгиз
или хотя бы та же "Ленинградская правда"), - пусть раздобудут для Вас
побольше книг. Познакомьтесь с народной детской поэзией. Лучше всего, если
для Вас достанут в Публичной библиотеке или в другой (напр(имер), в Академии
наук) сборничек народных песенок Бессонова [2]. Читайте поэтов - не только
детских и не только современных. Поэту, который пишет для детей, необходимо
развить вкус, овладеть настоящим мастерством. Читайте уже известных Вам
поэтов (таких, как Пушкин, Баратынский, Тютчев, Некрасов, Фет, Блок), но
читайте заново, вникая в строй их мысли и ритма.
То же относится и к прозе. Прозу Лермонтова, Гоголя, Чехова, Лескова,
Толстого Вам следует не только перечесть, но и обдумать самым тщательным
образом.
Мне, конечно, трудно давать Вам советы. Я не знаю Ваших обстоятельств,
а потому не знаю, насколько все Это для Вас осуществимо.
На всякий случай я говорил о Вас в здешнем Детгизе и просил, чтобы
директор (т. Дубровина) поручил Ленинградскому отделению Детгиза
позаботиться о Вас. Там есть хорошие, достойные люди.
Я думаю, что, несмотря на Вашу молодость, Вы успели накопить богатый
жизненный опыт, большой запас впечатлений, наблюдений и чувств. Все это Вам
пригодится в литературной работе. В. этом смысле песенки для самых маленьких
представляют собою не слишком емкую, не слишком вместительную форму. Я не
мог познакомиться с Вами, как с человеком, только по Вашим песенкам о
зайцах. Даже, простое письмо Ваше, приложенное к стихам, сказало мне о Вас
гораздо больше. А ведь художественное произведение должно говорить об авторе
его больше, чем обыкновенное письмо.
Может быть, когда Вы добьетесь настоящего мастерства, Вы окажетесь в
состоянии проявлять свою индивидуальность, характер, вкус, свои чувства и
наблюдения даже в стихах для детей, в стихах о зайцах и дерущихся петухах.
Пока же Вам следует брать темы, которые Вас больше трогают или волнуют.
А форму ищите такую, где Вы будете себя чувствовать свободнее. Если захотите
мне прислать еще что-нибудь, пришлите - я прочитаю. Желаю Вам бодрости, сил
и удачи.
С. Маршак
1 И. М. Левитин (Ленинград), инвалид Отечественной войны, прислал стихи
для детей на просмотр С. Я. Маршаку; в письме (без даты) рассказал о своей
судьбе.
2 Сборник русского литературоведа-слависта П. А. Бессонова (1828-1898)
"Детские песни", М. 1868.
Москва, 19 ноября 1946 г.
Многоуважаемый т. Смолян,
Вы совершенно правы [1]. Только 14 строк в стихотворении "Обезьянка"
принадлежат мне и представляют собою первоначальный вариант стихотворной
подписи к рисунку Остина Олдина в книге "Детки в клетке". В дальнейших
изданиях рисунки Олдина были заменены рисунками Е. Чарушина и многие тексты
были подвергнуты мною переработке или заменены новыми. В частности, к
рисунку, изображавшему обезьяну, я сделал новый текст, так как прежний,
соответствовавший рисунку Олдина, казался мне слишком меланхоличным. Новый
текст был короче, острее и живее.
Как Вы знаете, "Детки в клетке" были одной из моих первых детских
книжек. Она постепенно совершенствовалась, и только текст последних изданий
я считаю вполне законченным.
Что же касается второй половины приведенного Вами стихотворения (со
слов "Ворча, как старый какаду"), то она целиком присочинена неизвестным мне
автором. Насколько мне помнится, много лет тому назад известная пианистка и
композитор Ирина Сергеевна Миклашевская просила меня однажды по телефону
увеличить текст моей маленькой стихотворной подписи, так как для музыки этот
текст ей казался слишком коротким. Я не мог удовлетворить ее просьбу, и
тогда она поручила это дело - насколько мне не изменяет память - своему
сыну, а может быть, и дописала текст сама. Этот вариант песенки я никогда не
видел в печати и не слышал в публичном исполнении. Поэтому я против него не
возражал. И. С. Миклашевская - очень талантливая артистка и очень деликатный
человек. Я уверен, что она не позволила бы себе напечатать текст, не получив
предварительно моего согласия. Вот и вся история этого дела.
Вы хорошо сделали, что уведомили меня о том, что по радио исполняется
искаженный вариант моего стихотворения.
С искренним приветом.
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
1 В письме от 15 ноября 1946 года А. С. Смолян (Ленинград), сотрудник
газеты "Смена", прислал текст песенки об обезьяне, исполнявшейся по
ленинградскому радио (музыка И. С. Миклашевской); спрашивал, является ли С.
Я. Маршак автором текста второй половины песенки.
Москва, 16 января 1947 г.
Дорогой Павел Иванович,
Простите, что так долго не отвечал на Ваше письмо [1]. У меня сейчас
очень трудные обстоятельства. Болезнь жены совсем выбивает меня из колеи.
Но все-таки я дважды разговаривал о Вас с генералом Смирновым [2]. Я
передал ему Ваше желание работать в хорошей клинике. Но он склоняется больше
к тому, чтобы предоставить Вам возможность стать адъюнктом Академии. Для
этого надо будет сдать экзамен. Ген(ерал) Смирнов обещал мне, что Вам будет
послана программа. Получили ли Вы ее? Имеете ли возможность готовиться к
экзамену? Напишите мне об этом. Судьба Ваша меня живейшим образом
интересует.
Что касается баллады, то она, должно быть, будет напечатана в
февральской книжке журнала "Знамя" [3]. Как только у меня будет экземпляр, я
Вам пришлю его, если Вы к тому времени не будете уже в Москве.
А пока жду от Вас вестей. Пишите мне, если даже ответ от меня
задерживается. У меня не всегда находится время для немедленного ответа. Но
письмам Вашим я буду всегда рад.
Ваш С. Маршак
1 В письме от 17 декабря 1946 года П. И. Буренин, военврач, герой
баллады С. Я. Маршака "Ледяной остров" (см. т. 1 наст. изд.)" писал о своем
желании работать в хирургической клинике.
2 Генерал-полковник медицинской службы Е. И. Смирнов - начальник
Военно-медицинской службы Советской Армии.
3 Баллада "Ледяной остров" впервые была напечатана в журнале "Знамя",
1947, Э 2.
(Москва), 24 марта 1947 г.
Уважаемый Михаил Николаевич,
Разбирая свою переписку, я нашел Ваше письмо, которое, в силу трудных
обстоятельств моей жизни в последние годы, осталось без ответа [1].
Но лучше поздно, чем никогда. Надеюсь, что мое письмо еще застанет Вас
на старом месте.
В стихах Ваших есть искра каких-то способностей. Чувствуется
искренность, некоторая музыкальность. В стихах "Осень", "Зимние мечтания",
"Коноплянка" попадаются живые строчки. В "Осени" верно найден стихотворный
ход, ритм, соответствующий настроению осеннего, хмурого денька.
Утром инеем сверкают
Луг, сухой камыш.
Листья вяло опадают.
На озерах - тишь.
В этом есть хорошая простота, свое наблюдение, а не только общие места,
как в стихотворении "Романс", которое похоже на множество плохих старомодных
романсов и ни в малейшей степени не выражает ни подлинного характера автора,
ни нашего времени. Если бы эти стихи попались мне без подписи, я никак не
мог бы предположить, что их писал 36-летний человек, слесарь сахарного
Завода, знающий жизнь, людей, труд.
С этой точки зрения хотелось бы, чтобы в таких стихах, как "Посевная",
больше проявлялось чувство жизни, наблюдательность, поэтическая память,
сохраняющая дорогие нам подробности. Именно из таких точных, замеченных
неравнодушными глазами подробностей и создается поэтическая картина.
Прочитайте внимательнее Пушкина, Лермонтова, Фета, Некрасова. Если
судить по Вашим стихам, Вы, должно быть, любите больше других нашего общего
земляка - Никитина (он и мой земляк, потому что по рождению и первым годам
жизни я - тоже воронежец). Это хороший, честный, искренний поэт, но немного
однообразный по размерам и ритмам, "одноголосый" поэт. Наши поэты-классики
покажут Вам большие возможности, большее разнообразие русского стиха.
Если у Вас есть хоть немного свободного времени, поработайте над
классиками. Читайте их внимательно, по-взрослому, вглядывайтесь и
вдумывайтесь и в содержание, и в форму. Когда окрепнете, переходите к
современникам. Вам, я думаю, интереснее других Александр Твардовский,
Исаковский.
Читайте много хорошей поэзии.
И у поэзии, и у прозы один закон: чем больше в них умещается
пережитого, наблюденного, прочувствованного - тем ближе произведение к
настоящему искусству.
Желаю Вам всего лучшего.
С. Маршак
Печатается по рукописной копии.
1 М. Н. Островерхое (г. Эртиль Воронежской обл.), слесарь ТЭЦ сахарного
завода, прислал поэту три своих стихотворения на отзыв.
(Москва), 24 марта 1947 г.
Дорогой Георгий Тимофеев (отчества Вашего не знаю),
Очень тронуло меня Ваше письмо [1]. Я вспомнил и Съезд писателей, и
Алексея Максимовича, и ребят, которые пришли нас приветствовать. Портрет
Вашей работы [2] у меня хранится до сих пор и, кажется, почти не изменился.
Мы с Вами, вероятно, переменились больше.
Если будет у Вас время и охота, напишите о себе больше. Меня живейшим
образом интересует, какими людьми стали мальчики, которых я встречал в
двадцатых, тридцатых годах. Вы много видели, много пережили, и Вам,
несомненно, есть о чем рассказать.
Посылаю Вам фотографию (не слишком удачную, но другой сейчас у меня
нет) и одну из моих книжек, написанную и для детей, и для взрослых. Вы
когда-то в детстве читали мою первую "Почту". Вот Вам "Почта" вторая -
военная.
Крепко жму Вашу руку. Желаю здоровья и счастья.
С. Маршак
Печатается по рукописной копии.
1 В письме от 2 марта 1947 года Г. Тимофеев, морской офицер, вспоминал,
что он был в группе пионеров, беседовавших с С. Я. Маршаком в перерыве между
заседаниями Первого съезда советских писателей; С. Я. Маршак познакомил
тогда ребят с А. М. Горьким.
2 Во время заседания съезда Г. Тимофеев нарисовал портрет С. Я. Маршака
и подарил его поэту.
<Москва>, 21 апреля 1947 г. Дорогой Александр Александрович,
Извините меня за промедление в ответе. Болезнь и другие трудные
обстоятельства помешали мне написать Вам сразу же после получения Вашего
письма [1].
Мне было очень приятно узнать, что сонеты, над которыми я работал в
последние годы, пришлись Вам по сердцу. Кроме тех, что напечатаны в
журналах, мною переведено еще несколько. Теперь их уже около пятидесяти. Я
не умею и не люблю переводить без любви и выбора, сплошь, подряд. Мне
кажется, что перевод только тогда выполняет свое назначение, когда он
перестает быть переводом и входит в нашу поэзию. А это возможно только при
постепенном накоплении переводов. Постараюсь дать Вам столько, сколько успею
при максимальном из Ваших сроков [2].
Еще сложнее обстоит дело с "Венерой и Адонисом" [3]. Я с молодости
облюбовал этот отрывок, и поэтому, вероятно, он мне в какой-то степени
удался.
Два сонета, которые беспокоят Вас со стороны метрической, уже давно
приведены мною в норму и даже печатались в новых вариантах [4].
Буду очень рад, если моя работа будет Вам полезна при издании творений
нашего общего друга Шекспира.
Жму Вашу руку.
С. Маршак
Печатается по черновику письма.
1 В письме от 29 марта 1947 года из Ленинграда известный шекспировед А.
А. Смирнов (1883-1962), в связи с подготовкой восьмого тома Полного собрания
сочинений В. Шекспира, предложил С. Я. Маршаку закончить перевод всех
сонетов английского поэта.
2 В т. VIII Полного собрания сочинений В. Шекспира (Гослитиздат, М.
1949) все сонеты были напечатаны в переводе С. Я. Маршака.
3 В январском номере журнала "Знамя" был опубликован отрывок из поэмы
В. Шекспира "Венера и Адонис" (фрагмент под названием "Конь" - см. т. 3
наст. изд.). К этой шекспировской поэме С. Я. Маршак более не обращался.
4 См. письмо Э 135 и прим. 4 к нему.
<Москва, 6 июня 1947 г.>
Дорогие ребята,
Сказать по правде, я завидую вам. Сколько дорог лежит перед вами, как
много вам предстоит увидеть во время летних путешествий по родной стране,
туристских, походов, поездок в лагеря.
Как я любил в юности ходить пешком по незнакомым дорогам, ночевать где
придется, слушать рассказы случайных попутчиков. Помню, мы ходили вдвоем с
товарищем из Ялты в Севастополь по горным тропинкам Яйлы. Мы заблудились,
ночью на склонах гор нас застиг шумный, теплый ливень, ночевали мы в
охотничьем шалашике, пропускавшем струи дождя, как решето, - и все это
кажется теперь чем-то праздничным, чудесным, почти сказочным. Я долго был
неутомимым и выносливым пешеходом. О путнике-пешеходе писал я стихи, которые
начинались так:
...В пути с утра до первых звезд,
От бурь не знает он защиты,
Но много дней и много верст
Его терпению открыты... [1]
Но во времена моей юности по-настоящему путешествовать ребятам было не
так-то легко. Не было туристских баз, нельзя было остановиться на ночевку в
чужой школе, трудно было найти взрослого человека - умелого руководителя,
который согласился бы предпринять с ребятами дальний поход.
На мальчишек, которые бродили по окрестностям без взрослых, местные
жители поглядывали искоса. Дескать, зачем пожаловали? Уж не для того ли,
чтобы стянуть с веревки белье или набрать в чужом саду полную шапку слив?
Советским ребятам открыты все пути и все дороги нашей страны. Их
гостеприимно встретят и в любом колхозе, и в рыбачьем поселке на Черном или
Белом море, и в лесном заповеднике, и в промышленном комбинате. Им охотно
покажут все, чем богат каждый край.
А страна у нас разнообразная и привольная. Человек, который в молодости
измерил ее собственными шагами и всю жизнь любовно и пристально изучал по
книгам и рассказам бывалых людей, Алексей Максимович Горький так писал детям
Заполярья:
"... Большие и изумительные радости ждут вас, ребята!.. Пред вами
развернутся разнообразнейшие красоты великой нашей страны, увидите Алтай,
Памир, Урал, Кавказ, поля пшеницы размером в тысячи гектаров, гигантские
фабрики, заводы, колоссальные электростанции, хлопковые плантации Средней
Азии, виноградники Крыма, свекловичные поля, фабрики сахара, удивительные
города - Москва, Ленинград, Киев, Харьков, Тифлис, Эривань, Ташкент, столицы
маленьких братских республик - например, Чувашии, - столицы, которые до
революции очень мало отличались от больших сел..." [2]
Все, о чем говорит Алексей Максимович Горький, вы можете увидеть своими
глазами. И это еще далеко не все! Надо только уметь видеть, а это искусство
дается не сразу. Ему надо учиться, как и всякому другому искусству. Иной
ходит и ездит много, а замечает мало или совсем ничего, как чемодан, который
совершает кругосветное путешествие и остается все тем же чемоданом, только
что с потертыми углами...
Для того, чтобы многое узнать, вовсе не всегда надо ездить далеко.
Путешествие по своему краю или даже району может дать иной раз больше для
изучения нашей замечательной родины, чем беглый проезд по всей стране.
Черноморские ребята в прошлом году сделали замечательные открытия, не выходя
за пределы своего района. Они нашли стоянку первобытного человека, нашли
горючие сланцы.
Чем лучше вы будете знать свою родину, тем больше вы будете ее любить.
Вам выпало счастье родиться и жить в стране, где каждый человек может найти
свое место в большом всенародном деле. Вас всех ждет интересная,
разнообразная, плодотворная работа для блага родной земли.
Изучайте же родную землю не только за школьной партой по учебнику
географии. Будьте с самых ранних лет путешественниками, исследователями,
зоркими наблюдателями жизни и природы.
(С. Маршак)
Обращение по радио. Печатается по машинописной копии.
1 Первая строфа стихотворения С. Я. Маршака "Пешеход" (см. т. 5 наст.
изд.).
2 Из письма А. М. Горького двум тысячам пионеров заполярного города
Игарки. - М. Горький, Собрание сочинений в 30-ти томах, Гослитиздат, т. 30,
М. 1955, стр. 422.
<Москва, июнь 1947 г.>
Уважаемый товарищ Радул,
Я получил Вашу телеграмму [1] и спешу ответить на нее.
Мне думается, что сборник стихов молдавских поэтов в русских переводах
[2] после тех исправлений и дополнений, которые были сделаны в последнее
время, даст довольно верное представление о характере и направлении
современной молдавской поэзии. Надо надеяться, что этим сборником положено
хорошее начало содружеству молдавских и русских поэтов. Но в дальнейшем, на
мой взгляд, следовало бы вести работу несколько иначе. Лучшие поэтические
книги - в том числе сборники и антологии - создаются не путем заказа, всегда
ограниченного тесными сроками, а путем медленного и тщательного отбора и
накопления. Для этого русским поэтам надо знакомиться с молдавской поэзией
(а молдавским - с русской) не только тогда, когда надо спешно выпускать
сборники. Эта работа должна идти непрерывно, систематически отражаясь в
журналах, а потом из лучшего следует выбирать лучшее.
Но тем не менее и в настоящем сборнике есть подлинные удачи. Я думаю,
что читателю книга будет интересна и полезна.
Шлю Вам искренний привет и прошу передать мои лучшие пожелания
товарищам, с которыми я познакомился по их стихам.
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
1 Телеграмма из Кишинева от М. М. Радула, секретаря ЦК ВКП(б) Молдавии
по пропаганде и агитации, не сохранилась.
2 Сб. "Поэты Советской Молдавии" под редакцией С. Маршака и М.
Голодного, Кишинев, 1947.
<Москва, 3 августа 1947 г.>
Дорогая Анна Григорьевна,
Не знаю, найдет ли Вас по этому адресу мое письмо. Я отвечаю Вам с
таким опозданием только потому, что был долго болен и находился в санатории,
куда мне писем не пересылали.
Ваше письмо [1] напомнило мне далекие времена нашей юности и глубоко
тронуло меня. Хоть в беглых чертах, я представил себе всю Вашу жизнь и
почувствовал, что у Вас до сих пор молодое сердце.
Пишу Вам сейчас второпях, так как опять уезжаю сегодня. На этот раз -
ненадолго, недели на две.
Если буду уверен в Вашем адресе, пришлю Вам новые свои книги и напишу
подробнее.
Буду рад, если Вы мне напишете о себе и больше расскажете о тех