Страница:
Уж в чём-чём, а в таком тонком деле, как управление провинциями и целыми планетарными королевствами эти ребята здорово поднаторели. В этой науке кое-кто из королей и губернаторов достиг полного совершенства. Поскольку империя находилась внутри темпорального коллапсара и не имела никаких возможностей для экспорта людских ресурсов, то им приходилось полагаться только на свой собственный потенциал. Главной ценностью для любого правителя таким образом становился человек, как полноценно развитая личность способная к творчеству и созидательному труду, а поскольку не было в империи такого закона, по которому правители были хоть как-то ограничены в области рекрутерской деятельности, то они только что не совершали ночные набеги на соседние провинции и не угоняли людей, а так в ход шли любые ухищрения, лишь бы заманить к себе побольше народа и настропалить его на созидательный труд. На галанцев изливались такие потоки благодеяний, что те порой, просто обалдевали.
С того самого момента, когда Веридор Мерк покинул Галан, самой большой редкостью на ней стал нищий, выброшенный из жизни и никому не нужный человек. Накормить голодного, одеть голого и согреть бездомного, давно уже не считалось благодеянием. Придать человеческой жизни высокий созидательный смысл, сделать человека нужным и значимым для общества и семьи, помочь ему раскрыть свои таланты, возвысить духовно и сделать так, чтобы он обеспечил себя и свою семью материально, вот что было главной задачей каждого галанского администратора любого уровня и тут все они как один сходились в мнении, что их задача заключается в том, чтобы быть в своей империи, как и на Варкене, самым обычным отцом-хранителем, только не клана, а уезда, провинции, планетарного королевства и, в конце концов, когда-нибудь своей Звёздной империи.
Именно поэтому в империи между губернаторами и планетарными королями велась жесткая и беспощадная борьба за её главное достояние, подданных императора. Налоговые льготы, гранты на развитие бизнеса и творчества, дворянство и членство в различных клубах, рыцарские ордены и общества, кружки по интересам и прямое участие в управлении жизнью провинции, всё это шло в ход, лишь бы заманить к себе не какого-то там выдающегося ученого или бизнесмена, а простого работягу и желательно со всей его семьёй. То, что людей обеспечивали самым дешевым по цене и самым роскошным по качеству жильём, подразумевалось автоматически. Так король Бастиан построил в приполярных районах Кируфа добрых три дюжины прекрасных учебных лагерей для черных рыцарей и подарил им целых четыре города, построенных в живописных долинах, в которых они смогли бы жить не в огромных башнях, а в небольших комфортабельных замках. Этим он разом увеличил число жителей своего королевства на двадцать три миллиона человек.
Ещё хитрее оказался герцог Болдрик Иркумийский, который построил для леди Риты изумительный Шелковый замок и умудрился каким-то образом уговорить её жить в нём наездами не менее трёх месяцев в году не как Верховную жрицу, а как простую иркумийскую аристократку, обожаемую своим народом. Это привело к тому, что в Иркумию переселилось из центральных областей Мадра свыше семи миллионов аристократов и всяких творческих личностей. Леди Рите это так понравилось, что она поселила в Шелковом замке трёх своих старших дочерей и посещала Иркумию не менее одного раза в месяц, задерживаясь в гостях у дочек порой на две недели. Да, оно и не мудрено, ведь в Иркумии её любили ничуть не меньше, чем в семье Жано Корреля. К тому же и сам император наезжал в Иркум и частенько жил в доме своей старшей дочери по несколько дней, чем также увеличил число жителей герцогства. Из-за этого вся узкая полоска земли, на которой располагалась Иркумия, была превращена в город-сад.
Поскольку другой земли у Болдрика под рукой не было, то он смело шагнул в океан Талейн и возвёл вдоль берега огромные дома башни, подводная часть которых была превращена в производственные комплексы, а надводная обеспечила жильем всех желающих. Иркумия, как и прежде, славилась своими ткачами и тканями, но куда больше ценились сами иркумийцы, одни из самых мощных сенситивов империи. Хотя ткачество это сугубо мирная профессия, иркумийские ткачи, как и мободийские космошахтёры, были ещё и превосходными сенситив-коммандос, которые мало в чём уступали черным рыцарям. А ещё иркумийцы задирали постоянно нос и насмешливо говорили жителям Роанта примерно так: – "Посмотрел бы я, какую империю создал бы ваш Сорквик без нашей Марго" и в этом была своя неоспоримая истина, с которой было трудно поспорить.
В общем каждый правитель без исключения стремился к тому, чтобы его провинция или планетарное королевство были если не самым прекрасным местом в галактике, то самым уникальным. А ещё каждый правитель прилагал титанические усилия к тому, чтобы не остаться в своей провинции или королевстве единственным жителем. Поэтому все они ещё и пеклись о том, чтобы детей рождалось как можно больше. Так на Вуркизе материнство было возведено в ранг государственной доблести, а к беременной женщине относились даже с большим почтением, чем к королю Хартану и это подтверждалось его указом. Борн Ринвал как-то признался принцу Гарендиру, что он лично готов служить курьером каждой влюблённой паре, а потом ещё и работать канделябром в их спальне, лишь бы они занимались по ночам тем, чем надо. Ну, как раз с этим прекрасно справлялись синие меха, производимые Раймуром Озалисом.
Вообще-то в империи трудно было найти незамужнюю девушку старше восемнадцати лет. Рождение первенца было обставлено такими торжествами и почестями, да, к тому же возводило женщину на такую высоту в обществе, что ни одна девушка, кем бы она не хотела стать, учёным или бизнесменом, от этого не отказывалась. Империя изо всех сил стремилась укреплять семью, а храм Великой Матери Льдов помогал этому ничуть не меньше. Беременность перестала быть обузой, мешающей полноценному развитию женщины и тормозящей её карьерный рост или творческие достижения. К услугам беременной женщины предлагалась целая индустрия, которая была готова прийти ей на помощь в любую секунду. Ну, а если ребёнок рождался вне брака, то это моментально открывало молодой матери двери любого губернаторского или королевского дворца и делало её фрейлиной империи. Правда, некоторые красотки всё же выбирали вместо этого храм Великой Матери Льдов, что и вовсе поднимало их на недосягаемую для всех остальных женщин высоту.
Храм Великой Матери Льдов с его очаровательными жрицами так прочно вошел в жизнь галанцев, что молодёжь, читая старые книги, приходила в ужас от того, что их деды о нём ничего не знали. О том, что в храме жрицы занимаются любовью с паломниками, почти не говорили, ведь в храм шли только ради того, чтобы достичь совершенства и получить в нём Силу. Если какой-нибудь архо менял место работы, то во время собеседования его прежде всего просили показать браслет паломника и уже в зависимости от того, сколько клейм жрицы на нём оставили, ему предлагали ту или иную должность. У многих на руке было уже по два, три, а то и четыре плоских золотых браслета. Тех же типов, которые годам к сорока вообще не имели браслета паломника, в конце концов уговаривали поступить либо в черные рыцари, либо в космошахтёры провинции Мободи, либо в иркумийские ткачи. В любом случае после двухлетнего пребывания в торнее ордена такого парня, наконец, жрицы не гнали в шею.
Принцу Гарендиру, которого Велимент специально держал подальше от колледжа административного управления ордена, пришлось постигать всё это на ходу. Он честно признался императору, что не хочет быть на троне Галана бестолковым новичком и вместе с тем, что он мечтает найти и схватить за шиворот Латона Квинтеруса, он ещё хочет получить хорошее образование в области административного управления. С первым все получилось прекрасно и уже через три с половиной месяца после того, как с Галана была полностью снята угроза уничтожения, принц Гарендир, постарев в торнее на девять лет, вполне мог сказать себе, что он готов стать королём Галана. В первую очередь потому, что император, принимавший у него экзамен, который продлился целых две недели, остался им доволен, а его отец просто крепко пожал ему руку.
Зато принц Гарендир так и не вышел на след Латона, но, по большому счёту, у него не было времени заниматься его поисками всерьёз. Не было времени у него и на то, чтобы встретиться и поговорить со старыми друзьями и особенно с Микки, которого его жена называла своим дедом, хотя тот и не имел с ней прямого родства. За эти три с лишним месяца её дед успел ввязаться в такую несусветную афёру, что всех черных рыцарей буквально колотило от злости и принц Гарендир не был исключением. То, что этот великий умник взял и так запросто поставил на кон свой знаменитый Синий годо, который своим звонким голосом сопровождал каждый брачный полёт черных рыцарей, поразило его до глубины души. Все дальнейшие события, включая бой леди Корины с Рейном Дел Портером, хотя и заслуживали хвалебных эпитетов для их инициаторов, были весьма слабым утешением.
Сегодня принц Гарендир ждал Микки в гости и хотя ему было прекрасно известно, зачем этот тип заявится в его хольд, он попросил свою жену отнестись ко всем его злоключениям снисходительно и встретить незадачливого гладиатора так, как встречают самого близкого друга семьи. В общем, как деда, которого так любили его внуки. Все эти дни Эмилия была рядом с ним и Гар был счастлив наблюдая за тем, как его жена набирается опыта и сенситивных знаний. Будучи не самым опытным наставником, он всё же старался сделать всё, что только было в его силах, лишь бы хорошенько подготовить её к брачному полёту.
Как они и договаривались об этом, Микки явился к обеду и, как всегда, был одет в старинный дворянский наряд в отличие от королевского семейства, мужчины которого были одеты в черные мундиры, а женщины в современные наряды. Стол по этому поводу был накрыт в большой столовой и за ним расселась вся семья принца Гарендира. Дорогого гостя усадили на самом почётном месте в роскошное резное кресло и обед начался и это было не нудное мероприятие, во время которого взрослые то и дело шикают на детей и строго следят за тем, кто и как держит в руках вилку. Детвора весело носилась по столовой и ссорилась из-за того, кто будет сидеть на коленях у дедули, а кто у мамули или папули. Микки потешал всех рассказами о гонках на Поркере, во время которых ему не дали войти в горячую десятку и о том, как Сорквик не вышел на второе место из-за своего упрямства. Он нисколько не смущаясь рассказал о том, как Рейн умудрился обвести его вокруг пальца и поймать на честном слове и о том, как он в приступе бешенства разгромил свою спальную. В общем это был самый обычный семейный обед, во время которого Микки смог, наконец, высказать вслух свои обиды. С укоризной посмотрев сначала на Эмилию, а затем на Гара, он спросил:
– Деточки мои, неужели вам не стыдно?
Принц Гарендир налил себе в бокал вина, отпил пару глотков и, лукаво улыбнувшись, ответил:
– Микки, мне совершенно не стыдно. Кстати, а тебе не хочется узнать, почему я с тобой связался и пригласил сегодня на обед? – Не дожидаясь встречного вопроса, принц сложил пальцы в замок уважения к дочери и, поклонившись а-жене своего старшего сына, похвалил её и попросил вежливым тоном – Джесси, обед был просто великолепный. У меня к тебе есть одна просьба. Ты не составишь нам компанию, во время разговора с твоим отцом?
Графиня Джессика фрай-Флайермин, одна из первых дочерей Микки, была самой лучшей подругой Эмилии, а потом, когда Мартин, которого она когда-то нянчила, вырос, то каким-то образом вышло так, что они влюбились друг в друга и совершили брачный полёт. Мартин сразу же сделался любимчиком Микки, ну, а когда он ещё и породил двух а-детишек, сына и дочь, то и вовсе стал для него самым лучшим парнем на свете, хотя сын принца Гарендира был самым обычным черным рыцарем, правда, очень уж мощным сенситив-коммандос и ещё прекрасным премьер-командором, под чьим началом, не смотря на молодость, уже находился целый армейский корпус. Джессика прежде, чем ответить своему тестю, демонстративно посмотрела на мужа и тот чуть заметно кивнул ей головой, хотя у этой умницы и красавицы не было никакого синдрома Борна, как и у её подруги и тёщи. Ласково улыбнувшись, она сказала:
– Конечно, папочка. В комнате здоровья всё готово.
Услышав про комнату здоровья, в которой жил а-доктор этого дружного семейства по имени Авиценна, Микки удивлённо поднял брови и Гар сказал ему:
– Дедуля, кажется я смогу тебя сегодня обрадовать. Видишь ли, старина, во время прохождения курса молодого правителя мне удалось не только сдать экзамен на право правлением Галаном, но и понять, что сделала леди Рита с кристалломозгом моей Эмили. Вот потому-то я с тобой и связался. Так что думай теперь сам, стыдно мне или нет. Вот если бы я этого не сделал, тогда мне точно было бы стыдно. Ну, что, старина Микки, ты готов узнать, что сделало мою жену полисенситивом или тебе сначала нужно хорошенько выпить для храбрости?
Микки ждал чего угодно, но только не этого. Он вскочил из-за стола и как-то нелепо замер, не зная что ему делать, то ли расцеловать Гара, то ли пожать руку своей любимой внученьке. В конечном итоге он просто кивнул головой и последовал за Эмилией, Джессикой и Гарендиром то и дело охая и всплескивая руками от избытка чувств. А-доктор Авиценна в комнате здоровья был занят тем, что общался со своими коллегами и поскольку ещё тогда, когда они шли по коридору определил, что все четверо пациентов, направляющихся в его обитель, абсолютно здоровы, даже не соизволил их поприветствовать, но никто на это не обиделся. К тому же принцу Гарендиру нужен был не он, а то специальное оборудование, которое стояло в их комнате здоровья, а точнее тот сверхчувствительный сканер, которые обычно покупали те семьи, в которых имелись андроиды.
Хотя принц Гарендир и не считал себя большим знатоком медицины и прочей биологии, его знаний вполне хватало для того, чтобы уметь обращаться с таким сканером. Одно время он попутно изучал влияние вулканов на организм человека и хотя так и не нашел какой-либо видимой связи, здорово набил себе руку по части всяких медико-биологических исследований. Причём на очень тонком, молекулярном уровне. Именно это и помогло ему понять в торнее, что же произошло с Эмилией. Он усадил жену и невестку в кресла, надвинул на их головы сканирующие шлемы и, подтолкнув Микки к большому, удобному кожаному креслу, вывел на свободное пространство комнаты здоровья, которая была самой обычной медицинской палатой и лабораторией одновременно, голографическое изображение двух мозаичных кристалломозгов одновременно. Микки не сразу сумел определить, какой из них чей. Гарендир, сев во второе кресло, взял в руку небольшой пульт управления, оснащённый лазерной указкой, и указав на правый кристалломозг, сказал:
– Это кристалломозг Эмилии, Микки, и как ты видишь, он ничем не отличается от твоего собственного или от мозга Джессики.
Микки, непроизвольно дёрнув плечом от нетерпения, тихим голосом сказал:
– Парень, не порть мне нервы, лучше сразу расскажи о главном.
– Ну, о главном, так о главном, Микки. – Мирно отозвался Гарендир и продолжил – А самое главное, дружище, заключается в том, что любой мозг имеет все основания к тому, чтобы повелевать Силой. Вот смотри на это, старина. – Повинуясь движению пальца принца, сканер моментально выделил в одном и другом кристалломозге ту область, где соединялись между собой рукотворная и выросшая самостоятельно части мыслительного аппарата – собственно сам кристалломозг андроида и спинной мозг человека – В те далёкие времена, когда ты был ещё совсем юным андроидом, считалось, что представители твоего племени не могут быть сенситивами потому, что у вас не мозжечка, в котором, якобы, и происходит трансформация пси-энергии Вселенной в пресловутую сенситивную Силу. Микки, это заблуждение, ошибка, полная хреновина и вообще, называй это, как хочешь. Справедливым здесь является только одно, просто так, ни с того, ни с сего кристалломозг андроида не обретёт способность к сенситивной трансформации пси-энергии. Галанцы этого никогда не видели, но ты галакт и неоднократно заводил двигатели внутреннего сгорания, которые ни за что не начнут работать, если не залить в их баки топлива. Так же и с кристалломозгом а-человека. Пока ему не дашь хорошего пинка, он так и будет в твоей умной голове каменюкой. Теперь смотри сюда и сравнивай обе голограммы.
Голографическое изображение снова увеличилось и теперь были видны всего два электрода порта соединения кристалломозга с нервной тканью спинного мозга. Электрод, изготовленный из сплава тантала и платины, походил на ребристую, пористую колонну, которую оплели толстые канаты нейрона. По нейрону то и дело пробегали сполохи электрических импульсов, но это было всего лишь следствием компьютерного преобразования картинки. Это Микки прекрасно понимал без каких-либо дополнительных пояснения, зато он никак не мог понять, почему один нейрон был каким-то лилово-серым и рыхлым, а другой ярким, кремово-розовым, плотным и блестящим. Да, и импульсы идущий в кристалломозг Джессики и из него, были слабенькими, а те, которые проходили по нейрону Эмилии, мощными и яркими, как вспышки электросварки. Впрочем, как раз причину этих различий он понял сразу же и потому громко воскликнул:
– Это что же получается, Гар, выходит леди Рита вырастила Лауре и Эмилии нейроны совершенно нового вида?
– Микки, это и так и не так одновременно. – Сказал Гарендир – Такие нейроны, как у Эмилии, ты увидишь у каждого нормального, опытного и достаточно мощного сенситива. Чем больше наш брат-сенситив работает и чем чаще шастает в храм к жрицам, тем плотнее и сильнее становятся его нервные клетки. Это давно уже подмечено учёной братией. Знаешь, старина, хотя я и не практикующий сенситив-стартер, для меня является совершенно пустячным делом включить сенситивные способности у ребёнка. Всех своих сыновей и дочерей, а они к счастью моей Эмилии рождались обычными детьми, я включал сам и всегда делал по высшему разряду. Зато ни Жано, ни Низа сенситивным стартингом никогда не занимались и может быть поэтому они так и не поняли, что произошло с Луизой. Зато мою натуру ты хорошо знаешь, Микки, и мою страсть во всём разобраться. После того, как я обнаружил горячую дырку под нашим островом, мои мозги тоже изрядно разогрелись и долго не остывали. До того самого дня, когда леди Рита приказала мне и Эмилии явиться к ней. Может быть именно поэтому я и увидел воочию, что она сделала с моей любимой. Микки, по сути это тот же самый сенситивный стартинг, только она провела его не за несколько секунд и не лёгким касанием, а в течение добрых двух часов и к тому же влила в мою Эмили столько энергии, что не будь у вас, андроидов такие крепкие мозги, её кристалломозг точно расплавился бы. Ну, а после этого я только и делал, что тренировал Эмили и, так сказать, массировал её нервные клетки и это дало хорошие результаты. Сейчас Эмили стала довольно мощным сенситивом и сможет запросто совершить телепорт на Сиринеллу. Всё, что ты хочешь знать, записано на этот инфокристалл. Думаю, что тебе это поможет научить леди Риту делать то же самое с каждым андроидом без исключения. Как мне кажется, даже наши а-доктора, хотя они и ребята со странностями, тоже смогут стать сенситивами.
– Сам ты парень со странностями! – Возмущённо рявкнул в ответ на эти слова вредный семейный а-доктор Авиценна – Единственная наша странность только в том и заключается, что мы соглашаемся лечить таких балбесов, как ты, Гар Салри, которые вечно норовят залезть туда, где им делать нечего. А что касается твоего открытия, мальчик мой, то я тоже очень хочу стать сенситивом, чтобы хорошенько за тобой приглядывать, а потому, Микки, делай что хочешь, обещай леди Рите всё что угодно, но пусть она научится делать нас, железных докторов сенситивами.
Принц Гарендир тотчас рассмеялся и воскликнул:
– Да, Микки, Авик совершенно прав. Тебе придётся очень постараться. При всём моём уважении к леди Рите, я могу сказать только одно, она как была когда-то полуграмотной иркумийской ткачихой, так ею и осталась до сих пор, хотя она и воплощённая Матидейнахш. Поэтому, друг мой, тебе придётся действительно предпринять героические усилия и вложить в прелестную головку этой красавицы знания доктора наук в добрых пяти, а то и шести областях. Без этого ничего не получится. Да, и всех остальных жриц это тоже касается. Даже не знаю, что ты для этого предпримешь старина и чем сумеешь соблазнить леди Риту.
Микки поднялся из кресла и прошелся по лаборатории. Резко повернувшись на высоких каблуках своих ботфортов, отчего его длинная шпага хлестанула воздух, он с хитрой улыбкой сказал:
– Гар, к счастью у меня для Риты есть нечто такое, из-за чего она не то что доктором наук станет, а даже в академики рванёт в чём её только мать родила.
Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, внутреннее пространство темпорального коллапсара "Галан", звездная система Обелайр, планета Галан, центральная часть континента Мадр, город Роант, дворец наследного принца Тефалда.
Галактические координаты:
L = 52877,39437 СЛ;
Стандартное галактическое время:
20 декабря, 11 часов 27 минут
Леди Рита лежала на своей старенькой, но такой уютной кушетке, обитой тёмно-бордовым шелком, совершенно нагой. Эту кушетку ей когда-то очень давно подарил её давний любовник, молодой мастер-краснодеревщик, имени которого она уже и не помнила, но бережно хранила его подарок и даже поставила её в своём новом саду коралловых деревьев. Тогда она была ещё совсем юной, восторженной дурочкой и, кажется, ещё мечтала о замужестве, хотя тот парень был не первым её любовником. В те далёкие годы она даже и не мечтала о том, что судьба вознесёт её так высоко. Даже выше вершины горы Калавартог. Кушетка была поставлена на самом краю просторной террасы находящейся почти на вершине уже совсем другой горы, Ашботан, и хотя покои леди Риты были расположены ещё выше и она в данный момент лежала на высоте почти четырнадцати километров над уровнем океана Талейн, всё равно не ощущала никакого дискомфорта. Если бы не те хитроумные машины, которые были установлены на крутых склонах горы, то она миом бы замёрзла, но ещё раньше умерла от недостатка кислорода.
Однако, с самого первого дня, как только гора Ашботан заменила собой гору Калавартог, это не грозило ни одной жрице. На склонах всей верхней части горы Ашботан жители Календиза устроили множество красивых террас с водопадами, озерами и красивыми парками, чтобы жрицам было где отдохнуть в тишине и посмотреть сверху на остров Равелнаштарам и Варкенардиз, галанские инженеры установили машины, делающие воздух вокруг горы точно таким же, как у её подножия. Леди Рита никогда не вдавалась в такие технические тонкости, как эти и просто радовалась тому, что теперь у неё было две дюжины террас с очень красивыми садами и парками, но самой чудесной из них была именно эта, с подаренным ей юным поркерианином Дорси Соймером при таких романтических, почти как в старинном рыцарском романе, обстоятельствах, садом коралловых деревьев.
Единственное, что её несколько тяготило, так это то, что Дорси, похоже, не было суждено стать её паломником потому, что тот втрескался по уши в Дженис, а эта своенравная юная красавица отвечала ему взаимностью. Она к тому же жутко ревновала своего ухажера к своей бабушке и леди Рите даже пришлось сказать ей о том, что ни о каком паломничестве юного чемпиона к ней не может быть и речи. На то, что Дорси был паломником леди Корины, Дженис смотрела точно так же, как и любая другая девушка или женщина из ордена рыцарей Варкена, то есть как на вполне обычную процедуру сугубо медицинского характера. Леди Рита очень внимательно за всем наблюдала и поражалась двойственности натуры этого настырного паренька. В покоях её подруги он вёл себя, как взрослый мужчина, словно уже был архо, а с её внучкой был самым обычным мальчишкой, впервые влюбившимся в девочку.
Самое смешное в этой ситуации заключалось в том, что через два с половиной месяца её внучке должно было исполниться шестнадцать, а Дорси Соймеру спустя всего одну неделю пятнадцать, после чего он отправится в торней и выйдет из него уже семнадцатилетним трао. О том, что последует за этим, Рита даже боялась думать, хотя и знала со стопроцентной уверенностью, что этот парень тотчас притащит в спальную её внучки каменного синего барса и эта парочка отправится в брачный полёт прямо из дворца Сорквика и тот не сможет этому никак помешать, поскольку уж кого-кого, а Дорси не остановят никакие запреты, да, и Дженис тоже. Так что быть этому черному рыцарю и сержанту лесного патруля ещё и принцем, поскольку Сорквик вписал имя своей внучки в список наследных принцев и принцесс, а к своему тренеру испытывал искреннее уважение и признательность. Выволочку он, конечно, устроит обоим, но не более того.
С того самого момента, когда Веридор Мерк покинул Галан, самой большой редкостью на ней стал нищий, выброшенный из жизни и никому не нужный человек. Накормить голодного, одеть голого и согреть бездомного, давно уже не считалось благодеянием. Придать человеческой жизни высокий созидательный смысл, сделать человека нужным и значимым для общества и семьи, помочь ему раскрыть свои таланты, возвысить духовно и сделать так, чтобы он обеспечил себя и свою семью материально, вот что было главной задачей каждого галанского администратора любого уровня и тут все они как один сходились в мнении, что их задача заключается в том, чтобы быть в своей империи, как и на Варкене, самым обычным отцом-хранителем, только не клана, а уезда, провинции, планетарного королевства и, в конце концов, когда-нибудь своей Звёздной империи.
Именно поэтому в империи между губернаторами и планетарными королями велась жесткая и беспощадная борьба за её главное достояние, подданных императора. Налоговые льготы, гранты на развитие бизнеса и творчества, дворянство и членство в различных клубах, рыцарские ордены и общества, кружки по интересам и прямое участие в управлении жизнью провинции, всё это шло в ход, лишь бы заманить к себе не какого-то там выдающегося ученого или бизнесмена, а простого работягу и желательно со всей его семьёй. То, что людей обеспечивали самым дешевым по цене и самым роскошным по качеству жильём, подразумевалось автоматически. Так король Бастиан построил в приполярных районах Кируфа добрых три дюжины прекрасных учебных лагерей для черных рыцарей и подарил им целых четыре города, построенных в живописных долинах, в которых они смогли бы жить не в огромных башнях, а в небольших комфортабельных замках. Этим он разом увеличил число жителей своего королевства на двадцать три миллиона человек.
Ещё хитрее оказался герцог Болдрик Иркумийский, который построил для леди Риты изумительный Шелковый замок и умудрился каким-то образом уговорить её жить в нём наездами не менее трёх месяцев в году не как Верховную жрицу, а как простую иркумийскую аристократку, обожаемую своим народом. Это привело к тому, что в Иркумию переселилось из центральных областей Мадра свыше семи миллионов аристократов и всяких творческих личностей. Леди Рите это так понравилось, что она поселила в Шелковом замке трёх своих старших дочерей и посещала Иркумию не менее одного раза в месяц, задерживаясь в гостях у дочек порой на две недели. Да, оно и не мудрено, ведь в Иркумии её любили ничуть не меньше, чем в семье Жано Корреля. К тому же и сам император наезжал в Иркум и частенько жил в доме своей старшей дочери по несколько дней, чем также увеличил число жителей герцогства. Из-за этого вся узкая полоска земли, на которой располагалась Иркумия, была превращена в город-сад.
Поскольку другой земли у Болдрика под рукой не было, то он смело шагнул в океан Талейн и возвёл вдоль берега огромные дома башни, подводная часть которых была превращена в производственные комплексы, а надводная обеспечила жильем всех желающих. Иркумия, как и прежде, славилась своими ткачами и тканями, но куда больше ценились сами иркумийцы, одни из самых мощных сенситивов империи. Хотя ткачество это сугубо мирная профессия, иркумийские ткачи, как и мободийские космошахтёры, были ещё и превосходными сенситив-коммандос, которые мало в чём уступали черным рыцарям. А ещё иркумийцы задирали постоянно нос и насмешливо говорили жителям Роанта примерно так: – "Посмотрел бы я, какую империю создал бы ваш Сорквик без нашей Марго" и в этом была своя неоспоримая истина, с которой было трудно поспорить.
В общем каждый правитель без исключения стремился к тому, чтобы его провинция или планетарное королевство были если не самым прекрасным местом в галактике, то самым уникальным. А ещё каждый правитель прилагал титанические усилия к тому, чтобы не остаться в своей провинции или королевстве единственным жителем. Поэтому все они ещё и пеклись о том, чтобы детей рождалось как можно больше. Так на Вуркизе материнство было возведено в ранг государственной доблести, а к беременной женщине относились даже с большим почтением, чем к королю Хартану и это подтверждалось его указом. Борн Ринвал как-то признался принцу Гарендиру, что он лично готов служить курьером каждой влюблённой паре, а потом ещё и работать канделябром в их спальне, лишь бы они занимались по ночам тем, чем надо. Ну, как раз с этим прекрасно справлялись синие меха, производимые Раймуром Озалисом.
Вообще-то в империи трудно было найти незамужнюю девушку старше восемнадцати лет. Рождение первенца было обставлено такими торжествами и почестями, да, к тому же возводило женщину на такую высоту в обществе, что ни одна девушка, кем бы она не хотела стать, учёным или бизнесменом, от этого не отказывалась. Империя изо всех сил стремилась укреплять семью, а храм Великой Матери Льдов помогал этому ничуть не меньше. Беременность перестала быть обузой, мешающей полноценному развитию женщины и тормозящей её карьерный рост или творческие достижения. К услугам беременной женщины предлагалась целая индустрия, которая была готова прийти ей на помощь в любую секунду. Ну, а если ребёнок рождался вне брака, то это моментально открывало молодой матери двери любого губернаторского или королевского дворца и делало её фрейлиной империи. Правда, некоторые красотки всё же выбирали вместо этого храм Великой Матери Льдов, что и вовсе поднимало их на недосягаемую для всех остальных женщин высоту.
Храм Великой Матери Льдов с его очаровательными жрицами так прочно вошел в жизнь галанцев, что молодёжь, читая старые книги, приходила в ужас от того, что их деды о нём ничего не знали. О том, что в храме жрицы занимаются любовью с паломниками, почти не говорили, ведь в храм шли только ради того, чтобы достичь совершенства и получить в нём Силу. Если какой-нибудь архо менял место работы, то во время собеседования его прежде всего просили показать браслет паломника и уже в зависимости от того, сколько клейм жрицы на нём оставили, ему предлагали ту или иную должность. У многих на руке было уже по два, три, а то и четыре плоских золотых браслета. Тех же типов, которые годам к сорока вообще не имели браслета паломника, в конце концов уговаривали поступить либо в черные рыцари, либо в космошахтёры провинции Мободи, либо в иркумийские ткачи. В любом случае после двухлетнего пребывания в торнее ордена такого парня, наконец, жрицы не гнали в шею.
Принцу Гарендиру, которого Велимент специально держал подальше от колледжа административного управления ордена, пришлось постигать всё это на ходу. Он честно признался императору, что не хочет быть на троне Галана бестолковым новичком и вместе с тем, что он мечтает найти и схватить за шиворот Латона Квинтеруса, он ещё хочет получить хорошее образование в области административного управления. С первым все получилось прекрасно и уже через три с половиной месяца после того, как с Галана была полностью снята угроза уничтожения, принц Гарендир, постарев в торнее на девять лет, вполне мог сказать себе, что он готов стать королём Галана. В первую очередь потому, что император, принимавший у него экзамен, который продлился целых две недели, остался им доволен, а его отец просто крепко пожал ему руку.
Зато принц Гарендир так и не вышел на след Латона, но, по большому счёту, у него не было времени заниматься его поисками всерьёз. Не было времени у него и на то, чтобы встретиться и поговорить со старыми друзьями и особенно с Микки, которого его жена называла своим дедом, хотя тот и не имел с ней прямого родства. За эти три с лишним месяца её дед успел ввязаться в такую несусветную афёру, что всех черных рыцарей буквально колотило от злости и принц Гарендир не был исключением. То, что этот великий умник взял и так запросто поставил на кон свой знаменитый Синий годо, который своим звонким голосом сопровождал каждый брачный полёт черных рыцарей, поразило его до глубины души. Все дальнейшие события, включая бой леди Корины с Рейном Дел Портером, хотя и заслуживали хвалебных эпитетов для их инициаторов, были весьма слабым утешением.
Сегодня принц Гарендир ждал Микки в гости и хотя ему было прекрасно известно, зачем этот тип заявится в его хольд, он попросил свою жену отнестись ко всем его злоключениям снисходительно и встретить незадачливого гладиатора так, как встречают самого близкого друга семьи. В общем, как деда, которого так любили его внуки. Все эти дни Эмилия была рядом с ним и Гар был счастлив наблюдая за тем, как его жена набирается опыта и сенситивных знаний. Будучи не самым опытным наставником, он всё же старался сделать всё, что только было в его силах, лишь бы хорошенько подготовить её к брачному полёту.
Как они и договаривались об этом, Микки явился к обеду и, как всегда, был одет в старинный дворянский наряд в отличие от королевского семейства, мужчины которого были одеты в черные мундиры, а женщины в современные наряды. Стол по этому поводу был накрыт в большой столовой и за ним расселась вся семья принца Гарендира. Дорогого гостя усадили на самом почётном месте в роскошное резное кресло и обед начался и это было не нудное мероприятие, во время которого взрослые то и дело шикают на детей и строго следят за тем, кто и как держит в руках вилку. Детвора весело носилась по столовой и ссорилась из-за того, кто будет сидеть на коленях у дедули, а кто у мамули или папули. Микки потешал всех рассказами о гонках на Поркере, во время которых ему не дали войти в горячую десятку и о том, как Сорквик не вышел на второе место из-за своего упрямства. Он нисколько не смущаясь рассказал о том, как Рейн умудрился обвести его вокруг пальца и поймать на честном слове и о том, как он в приступе бешенства разгромил свою спальную. В общем это был самый обычный семейный обед, во время которого Микки смог, наконец, высказать вслух свои обиды. С укоризной посмотрев сначала на Эмилию, а затем на Гара, он спросил:
– Деточки мои, неужели вам не стыдно?
Принц Гарендир налил себе в бокал вина, отпил пару глотков и, лукаво улыбнувшись, ответил:
– Микки, мне совершенно не стыдно. Кстати, а тебе не хочется узнать, почему я с тобой связался и пригласил сегодня на обед? – Не дожидаясь встречного вопроса, принц сложил пальцы в замок уважения к дочери и, поклонившись а-жене своего старшего сына, похвалил её и попросил вежливым тоном – Джесси, обед был просто великолепный. У меня к тебе есть одна просьба. Ты не составишь нам компанию, во время разговора с твоим отцом?
Графиня Джессика фрай-Флайермин, одна из первых дочерей Микки, была самой лучшей подругой Эмилии, а потом, когда Мартин, которого она когда-то нянчила, вырос, то каким-то образом вышло так, что они влюбились друг в друга и совершили брачный полёт. Мартин сразу же сделался любимчиком Микки, ну, а когда он ещё и породил двух а-детишек, сына и дочь, то и вовсе стал для него самым лучшим парнем на свете, хотя сын принца Гарендира был самым обычным черным рыцарем, правда, очень уж мощным сенситив-коммандос и ещё прекрасным премьер-командором, под чьим началом, не смотря на молодость, уже находился целый армейский корпус. Джессика прежде, чем ответить своему тестю, демонстративно посмотрела на мужа и тот чуть заметно кивнул ей головой, хотя у этой умницы и красавицы не было никакого синдрома Борна, как и у её подруги и тёщи. Ласково улыбнувшись, она сказала:
– Конечно, папочка. В комнате здоровья всё готово.
Услышав про комнату здоровья, в которой жил а-доктор этого дружного семейства по имени Авиценна, Микки удивлённо поднял брови и Гар сказал ему:
– Дедуля, кажется я смогу тебя сегодня обрадовать. Видишь ли, старина, во время прохождения курса молодого правителя мне удалось не только сдать экзамен на право правлением Галаном, но и понять, что сделала леди Рита с кристалломозгом моей Эмили. Вот потому-то я с тобой и связался. Так что думай теперь сам, стыдно мне или нет. Вот если бы я этого не сделал, тогда мне точно было бы стыдно. Ну, что, старина Микки, ты готов узнать, что сделало мою жену полисенситивом или тебе сначала нужно хорошенько выпить для храбрости?
Микки ждал чего угодно, но только не этого. Он вскочил из-за стола и как-то нелепо замер, не зная что ему делать, то ли расцеловать Гара, то ли пожать руку своей любимой внученьке. В конечном итоге он просто кивнул головой и последовал за Эмилией, Джессикой и Гарендиром то и дело охая и всплескивая руками от избытка чувств. А-доктор Авиценна в комнате здоровья был занят тем, что общался со своими коллегами и поскольку ещё тогда, когда они шли по коридору определил, что все четверо пациентов, направляющихся в его обитель, абсолютно здоровы, даже не соизволил их поприветствовать, но никто на это не обиделся. К тому же принцу Гарендиру нужен был не он, а то специальное оборудование, которое стояло в их комнате здоровья, а точнее тот сверхчувствительный сканер, которые обычно покупали те семьи, в которых имелись андроиды.
Хотя принц Гарендир и не считал себя большим знатоком медицины и прочей биологии, его знаний вполне хватало для того, чтобы уметь обращаться с таким сканером. Одно время он попутно изучал влияние вулканов на организм человека и хотя так и не нашел какой-либо видимой связи, здорово набил себе руку по части всяких медико-биологических исследований. Причём на очень тонком, молекулярном уровне. Именно это и помогло ему понять в торнее, что же произошло с Эмилией. Он усадил жену и невестку в кресла, надвинул на их головы сканирующие шлемы и, подтолкнув Микки к большому, удобному кожаному креслу, вывел на свободное пространство комнаты здоровья, которая была самой обычной медицинской палатой и лабораторией одновременно, голографическое изображение двух мозаичных кристалломозгов одновременно. Микки не сразу сумел определить, какой из них чей. Гарендир, сев во второе кресло, взял в руку небольшой пульт управления, оснащённый лазерной указкой, и указав на правый кристалломозг, сказал:
– Это кристалломозг Эмилии, Микки, и как ты видишь, он ничем не отличается от твоего собственного или от мозга Джессики.
Микки, непроизвольно дёрнув плечом от нетерпения, тихим голосом сказал:
– Парень, не порть мне нервы, лучше сразу расскажи о главном.
– Ну, о главном, так о главном, Микки. – Мирно отозвался Гарендир и продолжил – А самое главное, дружище, заключается в том, что любой мозг имеет все основания к тому, чтобы повелевать Силой. Вот смотри на это, старина. – Повинуясь движению пальца принца, сканер моментально выделил в одном и другом кристалломозге ту область, где соединялись между собой рукотворная и выросшая самостоятельно части мыслительного аппарата – собственно сам кристалломозг андроида и спинной мозг человека – В те далёкие времена, когда ты был ещё совсем юным андроидом, считалось, что представители твоего племени не могут быть сенситивами потому, что у вас не мозжечка, в котором, якобы, и происходит трансформация пси-энергии Вселенной в пресловутую сенситивную Силу. Микки, это заблуждение, ошибка, полная хреновина и вообще, называй это, как хочешь. Справедливым здесь является только одно, просто так, ни с того, ни с сего кристалломозг андроида не обретёт способность к сенситивной трансформации пси-энергии. Галанцы этого никогда не видели, но ты галакт и неоднократно заводил двигатели внутреннего сгорания, которые ни за что не начнут работать, если не залить в их баки топлива. Так же и с кристалломозгом а-человека. Пока ему не дашь хорошего пинка, он так и будет в твоей умной голове каменюкой. Теперь смотри сюда и сравнивай обе голограммы.
Голографическое изображение снова увеличилось и теперь были видны всего два электрода порта соединения кристалломозга с нервной тканью спинного мозга. Электрод, изготовленный из сплава тантала и платины, походил на ребристую, пористую колонну, которую оплели толстые канаты нейрона. По нейрону то и дело пробегали сполохи электрических импульсов, но это было всего лишь следствием компьютерного преобразования картинки. Это Микки прекрасно понимал без каких-либо дополнительных пояснения, зато он никак не мог понять, почему один нейрон был каким-то лилово-серым и рыхлым, а другой ярким, кремово-розовым, плотным и блестящим. Да, и импульсы идущий в кристалломозг Джессики и из него, были слабенькими, а те, которые проходили по нейрону Эмилии, мощными и яркими, как вспышки электросварки. Впрочем, как раз причину этих различий он понял сразу же и потому громко воскликнул:
– Это что же получается, Гар, выходит леди Рита вырастила Лауре и Эмилии нейроны совершенно нового вида?
– Микки, это и так и не так одновременно. – Сказал Гарендир – Такие нейроны, как у Эмилии, ты увидишь у каждого нормального, опытного и достаточно мощного сенситива. Чем больше наш брат-сенситив работает и чем чаще шастает в храм к жрицам, тем плотнее и сильнее становятся его нервные клетки. Это давно уже подмечено учёной братией. Знаешь, старина, хотя я и не практикующий сенситив-стартер, для меня является совершенно пустячным делом включить сенситивные способности у ребёнка. Всех своих сыновей и дочерей, а они к счастью моей Эмилии рождались обычными детьми, я включал сам и всегда делал по высшему разряду. Зато ни Жано, ни Низа сенситивным стартингом никогда не занимались и может быть поэтому они так и не поняли, что произошло с Луизой. Зато мою натуру ты хорошо знаешь, Микки, и мою страсть во всём разобраться. После того, как я обнаружил горячую дырку под нашим островом, мои мозги тоже изрядно разогрелись и долго не остывали. До того самого дня, когда леди Рита приказала мне и Эмилии явиться к ней. Может быть именно поэтому я и увидел воочию, что она сделала с моей любимой. Микки, по сути это тот же самый сенситивный стартинг, только она провела его не за несколько секунд и не лёгким касанием, а в течение добрых двух часов и к тому же влила в мою Эмили столько энергии, что не будь у вас, андроидов такие крепкие мозги, её кристалломозг точно расплавился бы. Ну, а после этого я только и делал, что тренировал Эмили и, так сказать, массировал её нервные клетки и это дало хорошие результаты. Сейчас Эмили стала довольно мощным сенситивом и сможет запросто совершить телепорт на Сиринеллу. Всё, что ты хочешь знать, записано на этот инфокристалл. Думаю, что тебе это поможет научить леди Риту делать то же самое с каждым андроидом без исключения. Как мне кажется, даже наши а-доктора, хотя они и ребята со странностями, тоже смогут стать сенситивами.
– Сам ты парень со странностями! – Возмущённо рявкнул в ответ на эти слова вредный семейный а-доктор Авиценна – Единственная наша странность только в том и заключается, что мы соглашаемся лечить таких балбесов, как ты, Гар Салри, которые вечно норовят залезть туда, где им делать нечего. А что касается твоего открытия, мальчик мой, то я тоже очень хочу стать сенситивом, чтобы хорошенько за тобой приглядывать, а потому, Микки, делай что хочешь, обещай леди Рите всё что угодно, но пусть она научится делать нас, железных докторов сенситивами.
Принц Гарендир тотчас рассмеялся и воскликнул:
– Да, Микки, Авик совершенно прав. Тебе придётся очень постараться. При всём моём уважении к леди Рите, я могу сказать только одно, она как была когда-то полуграмотной иркумийской ткачихой, так ею и осталась до сих пор, хотя она и воплощённая Матидейнахш. Поэтому, друг мой, тебе придётся действительно предпринять героические усилия и вложить в прелестную головку этой красавицы знания доктора наук в добрых пяти, а то и шести областях. Без этого ничего не получится. Да, и всех остальных жриц это тоже касается. Даже не знаю, что ты для этого предпримешь старина и чем сумеешь соблазнить леди Риту.
Микки поднялся из кресла и прошелся по лаборатории. Резко повернувшись на высоких каблуках своих ботфортов, отчего его длинная шпага хлестанула воздух, он с хитрой улыбкой сказал:
– Гар, к счастью у меня для Риты есть нечто такое, из-за чего она не то что доктором наук станет, а даже в академики рванёт в чём её только мать родила.
Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, внутреннее пространство темпорального коллапсара "Галан", звездная система Обелайр, планета Галан, центральная часть континента Мадр, город Роант, дворец наследного принца Тефалда.
Галактические координаты:
М = 98* 39* 21* + 0,34978 СЛ;
L = 52877,39437 СЛ;
Х = (-) I 724,50003 СЛ;
Стандартное галактическое время:
785 236 год Эры Галактического Союза
20 декабря, 11 часов 27 минут
Поясное планетарное время:
Леди Рита лежала на своей старенькой, но такой уютной кушетке, обитой тёмно-бордовым шелком, совершенно нагой. Эту кушетку ей когда-то очень давно подарил её давний любовник, молодой мастер-краснодеревщик, имени которого она уже и не помнила, но бережно хранила его подарок и даже поставила её в своём новом саду коралловых деревьев. Тогда она была ещё совсем юной, восторженной дурочкой и, кажется, ещё мечтала о замужестве, хотя тот парень был не первым её любовником. В те далёкие годы она даже и не мечтала о том, что судьба вознесёт её так высоко. Даже выше вершины горы Калавартог. Кушетка была поставлена на самом краю просторной террасы находящейся почти на вершине уже совсем другой горы, Ашботан, и хотя покои леди Риты были расположены ещё выше и она в данный момент лежала на высоте почти четырнадцати километров над уровнем океана Талейн, всё равно не ощущала никакого дискомфорта. Если бы не те хитроумные машины, которые были установлены на крутых склонах горы, то она миом бы замёрзла, но ещё раньше умерла от недостатка кислорода.
Однако, с самого первого дня, как только гора Ашботан заменила собой гору Калавартог, это не грозило ни одной жрице. На склонах всей верхней части горы Ашботан жители Календиза устроили множество красивых террас с водопадами, озерами и красивыми парками, чтобы жрицам было где отдохнуть в тишине и посмотреть сверху на остров Равелнаштарам и Варкенардиз, галанские инженеры установили машины, делающие воздух вокруг горы точно таким же, как у её подножия. Леди Рита никогда не вдавалась в такие технические тонкости, как эти и просто радовалась тому, что теперь у неё было две дюжины террас с очень красивыми садами и парками, но самой чудесной из них была именно эта, с подаренным ей юным поркерианином Дорси Соймером при таких романтических, почти как в старинном рыцарском романе, обстоятельствах, садом коралловых деревьев.
Единственное, что её несколько тяготило, так это то, что Дорси, похоже, не было суждено стать её паломником потому, что тот втрескался по уши в Дженис, а эта своенравная юная красавица отвечала ему взаимностью. Она к тому же жутко ревновала своего ухажера к своей бабушке и леди Рите даже пришлось сказать ей о том, что ни о каком паломничестве юного чемпиона к ней не может быть и речи. На то, что Дорси был паломником леди Корины, Дженис смотрела точно так же, как и любая другая девушка или женщина из ордена рыцарей Варкена, то есть как на вполне обычную процедуру сугубо медицинского характера. Леди Рита очень внимательно за всем наблюдала и поражалась двойственности натуры этого настырного паренька. В покоях её подруги он вёл себя, как взрослый мужчина, словно уже был архо, а с её внучкой был самым обычным мальчишкой, впервые влюбившимся в девочку.
Самое смешное в этой ситуации заключалось в том, что через два с половиной месяца её внучке должно было исполниться шестнадцать, а Дорси Соймеру спустя всего одну неделю пятнадцать, после чего он отправится в торней и выйдет из него уже семнадцатилетним трао. О том, что последует за этим, Рита даже боялась думать, хотя и знала со стопроцентной уверенностью, что этот парень тотчас притащит в спальную её внучки каменного синего барса и эта парочка отправится в брачный полёт прямо из дворца Сорквика и тот не сможет этому никак помешать, поскольку уж кого-кого, а Дорси не остановят никакие запреты, да, и Дженис тоже. Так что быть этому черному рыцарю и сержанту лесного патруля ещё и принцем, поскольку Сорквик вписал имя своей внучки в список наследных принцев и принцесс, а к своему тренеру испытывал искреннее уважение и признательность. Выволочку он, конечно, устроит обоим, но не более того.