Баланс сил был окончательно нарушен. После корниловского выступления начавшие было консолидироваться правые силы, способные противостоять большевикам, были разгромлены. Керенский, правительство и кадеты (связанные поначалу с Корниловым) – дискредитированы. В то же время большевики, активно участвовавшие в борьбе с «корниловщиной», были как бы «реабилитированы» в глазах масс и вновь стали обретать популярность. Под контроль РСДРП(б) перешли Советы Петрограда, Москвы и ряда других городов. Ленин с сентября 1917 г. настойчиво требовал вооруженного восстания, но ЦК не соглашался. Партийцы надеялись на то, что проходившее в Петрограде 14–22 сентября широкое Демократическое совещание создаст коалиционное социалистическое правительство с участием большевиков (им предполагалось отдать три министерских портфеля). Кроме того, приближался II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Члены ЦК понимали, что большевики недостаточно сильны и могут победить лишь под флагом борьбы за власть Советов. Л. Д. Троцкий, ставший накануне Октября фактически вторым вождем в РСДРП(б), да и многие другие большевики считали, что в случае передачи съездом власти Советам разгон Временного правительства станет легкой технической задачей.
Действительно, власть так и не смогла оправиться после «корниловщины». Балтийский флот и солдаты Петроградского гарнизона (которых Керенский хотел послать на фронт) фактически не контролировались Временным правительством. Большинство ленинских аргументов в пользу немедленного восстания (о начинающейся мировой революции, «второй корниловщине», планах сдачи Питера немцам и др.) были фиктивными. Истинным, хотя открыто и не высказывавшимся мотивом было стремление к монополизации власти: без победоносного восстания съезд Советов передал бы власть не одной большевистской партии, а коалиционному социалистическому правительству. Этого и хотел избежать вождь.
Под его давлением (вплоть до ультиматума ЦК), а также из-за крушения надежд на Демократическое совещание и созданный им Временный совет Российской республики (Предпарламент) 10, а затем 16 октября 1917 г. ЦК РСДРП(б) после острых дискуссий все же решил начать подготовку восстания. Для этого (а формально для обороны столицы от немцев) был создан Военно-революционный комитет.
24 октября 1917 г., стремясь предотвратить восстание, Керенский с кучкой верных ему юнкеров и казаков попытался занять типографию большевистской газеты «Рабочий путь». Но войска Военно-революционного комитета перешли в наступление и уже к утру 25 октября, почти не встречая сопротивления, захватили важнейшие объекты столицы. В ночь на 26-е после двух непродолжительных артиллерийско-ружейных обстрелов пал последний оплот Временного правительства – Зимний дворец. Большинство его защитников просто разбежались.
Незадолго до этого, вечером 25 октября 1917 г., начал работу II Всероссийский съезд Советов. Поначалу настроение депутатов было неустойчивым, и съезд поддержал предложение Мартова о прекращении кровопролития и начале переговоров для создания коалиционного общедемократического правительства. Но известие о взятии Зимнего дворца и уход со съезда большей части умеренных социалистов (не сумевших добиться осуждения большевиков) изменили обстановку. Съезд (а точнее, оставшиеся на нем депутаты) объявил о переходе власти к Советам и утвердил создание большевистского правительства – Совета Народных Комиссаров во главе с Лениным. Был принят Декрет о земле, представленный Лениным, но фактически воплотивший в себе близкую крестьянам эсеровскую аграрную программу. Он предусматривал уничтожение частной собственности на землю, а главное, конфискацию помещичьих и иных земельных владений и передачу их в уравнительное пользование крестьянам. Принятый съездом Декрет о мире имел главным образом пропагандистское значение и был направлен на подъем революционного движения в других странах.
Сами большевики, а тем более их противники часто называли Октябрьскую революцию переворотом. Действительно, события в Петрограде были настоящим переворотом. Он, в отличие от крупнейших европейских революций, планомерно готовился и был осуществлен сравнительно небольшой группой людей. Большинство горожан поначалу вообще не знали или не понимали, что творится. В более чем двухмиллионном городе, чей гарнизон (с пригородами) насчитывал 240 тыс. человек, где было 400 тыс. рабочих и более 20 тыс. красногвардейцев, в большевистском перевороте, по признанию Троцкого, участвовало до 25–30 тыс. человек (примерно столько же солдат были участниками июльского восстания 1917 г.). Однако переворот в Петрограде захватил и перевернул всю страну, послужив началом небывалой, крупнейшей в истории революции.
Не только многие современники событий 1917 г., но и все больше исследователей склоняются к тому, чтобы рассматривать их как единую революцию. Основаниями для этого служат хронологическая близость Февральской и Октябрьской революций, сходство основных социальных, политических сил и персоналий, многих тенденций развития, а также опыт Французской и некоторых иных революций, которые прошли ряд качественно разных стадий. Февральскую, Октябрьскую революции и Гражданскую войну правомерно рассматривать как составные части Великой российской революции 1917–1922 гг.
Причины победы большевиков прежде всего коренились в незавершенности модернизации России и в остроте социально-политического и идеологического кризиса, нараставшего после Февральской революции. В стране сохранялись мощные пласты традиционного общества. В деревне господствовала общинная собственность на землю; народным массам, в большинстве своем еще неграмотным, была чужда европеизированная культура и ее социальные «носители»; в массовом сознании были сильны стереотипы общинной уравнительности, коллективизма, радикализма, неприятия богатых и образованных слоев. В результате революционная, коммунистическая идеология, понимавшаяся народом, как правило, на уровне лозунгов, порой соединялась с некоторыми особенностями традиционалистского менталитета, частично замещая религию.
В силу незавершенности и своеобразия российской модернизации буржуазия, средние слои были слабы. Поэтому слаб был и либерализм. (В еще большей мере все это было характерно и для стран Востока.) «Зажатые» между монархией и революционным движением, либералы могли добиться успехов лишь при поддержке – прямой или косвенной – одной из этих сил. Победа – не без участия либералов – Февральской революции кардинально изменила расстановку сил. Падение монархии, структурировавшей все Российское государство и общество, а также продолжавшаяся мировая война во многом предопределили дальнейший рост революционной стихии. «Европеизированные» либералы остались один на один с огромными, проникнутыми «традиционалистско-революционным» сознанием массами. Раскол властных структур снизил и без того малые шансы на установление в России стабильного демократического режима. Вынужденный союз кадетов с умеренными социалистами не позволил ни быстро реформировать страну, ни решительно бороться с революционной стихией. Временное правительство все более дискредитировалось. Привлекательной для масс альтернативы, кроме ожидания Учредительного собрания, либералы и умеренные социалисты предложить не сумели. Подавляющая часть населения, для которой верховная власть была традиционно чужда и далека, как и в Февральскую революцию, демонстрировала апатию и самоустранение от политики.
Рухнувшие после Февральской революции вековые устои, несформированность гражданского общества, продолжавшаяся мировая война, нараставший общенациональный кризис и слабость новой власти способствовали быстрой радикализации масс и превращению начавшей было формироваться демократии в безвластие и охлократию. Большевики, используя гибкую тактику и массированную демагогическую агитацию, сумели отразить и «простимулировать» эти настроения масс. Они решительно «оседлали» нараставшую революционно-анархическую стихию и использовали огромный заряд социальной ненависти, нетерпения, жажды уравнительной справедливости для прихода к власти и претворения в жизнь своей идеологической доктрины. При этом революция осуществлялась не под большевистскими, а под советскими, радикально-демократическими лозунгами (земля, мир, власть Советам, рабочий контроль на предприятиях) и потому объединила представителей и рабочих, и солдат, и крестьян, причем не только беднейших.
Хотя во многом Октябрьская революция явилась порождением западнической (марксистской) идеологии, она была направлена против европейской культуры, европеизированного культурного слоя и положила конец более чем двухсотлетнему процессу сближения России с Западом.
Зарождение большевистского режима. Поскольку подавляющая часть партий осуждала Октябрьский переворот (исключение составляли левые эсеры, максималисты, анархисты) и все основные политические силы страны были против большевистского правления, новая власть, еще очень слабая, держалась главным образом на неустойчивой поддержке революционизированных рабочих и солдатских масс. Поэтому социально-экономические преобразования поначалу были направлены не только на реализацию доктринальной цели большевиков, но прежде всего на усиление их политического влияния.
Декрет о земле санкционировал массовый захват и раздел крестьянами помещичьих, монастырских и прочих земель. Их, правда, вопреки ожиданиям крестьянства, оказалось немного. К 1919 г. крестьянам досталось лишь 17,2 млн десятин земли. Прибавка составила 1/10, а на душу населения еще меньше – из-за массового наплыва в деревню городского населения, не утратившего связи с землей.
В городах в массовом порядке стал вводиться рабочий контроль над производством (явочным порядком этот процесс начался еще до Октябрьской революции). Уже с 17 ноября 1917 г. началась национализация предприятий. Некоторое усиление политических позиций большевиков к концу 1917 г. способствовало радикализации экономической политики, развертыванию «кавалерийской атаки на капитал». Для руководства социалистическими преобразованиями в экономике 2 декабря 1917 г. был создан Высший совет народного хозяйства. Началась широкая национализация промышленности, флота и банков. Учитывая негативный опыт Парижской коммуны 1871 г. (коммунары оставили Французский банк в руках «буржуазии»), уже в ходе Октябрьского переворота большевики захватили Государственный банк, а в декабре 1917 г. – крупные коммерческие банки, после чего были изданы декреты о национализации банков и конфискации их акционерных капиталов. 21 января 1918 г. ВЦИК аннулировал государственные займы, заключенные царским и Временным правительством. (К тому времени государственный долг составлял примерно 50 млрд руб., в том числе 12 млрд – внешний.)
Кроме того, были отменены сословия и прежние чины, церковь отделена от государства, декретированы 8-часовой рабочий день, страхование на случай безработицы и болезни. Во многом эти шаги носили пропагандистский характер. «Демократические» декреты главным образом лишь узаконили то, что фактически было введено после Февральской революции, а основную часть «социальных» было трудно провести в жизнь из-за нараставшего экономического кризиса.
Эти меры, равно как и перераспределение земельных владений, в целом лежали в русле других европейских революций. Однако в отличие от них «общедемократические» мероприятия заняли в Октябрьской революции второстепенное место, а глубокие социально-экономические преобразования в городах придали ей беспрецедентный характер. Дальнейшую реализацию этих преобразований сдерживала слабость власти большевиков. Именно на укреплении власти и были сосредоточены их первоочередные усилия.
В ожидании близкой, как им казалось, мировой революции большевики сделали ставку на революционизированные массы. Развертывание под контролем большевиков самоуправления трудящихся позволяло, по мысли Ленина, быстро подавить сопротивление эксплуататорских классов и создать принципиально новое советское «государство-коммуну». Оно предоставляло широчайшие права «большинству» – трудящимся и выступало диктатором только по отношению к «меньшинству» – эксплуататорам. Предполагалось заменить постоянную армию всеобщим вооружением народа, свести до минимума роль чиновничества, сделать его полностью выборным, получающим зарплату не выше, чем средний квалифицированный рабочий. Стремясь раздуть революционно-экспроприаторский пыл масс, Ленин с успехом использовал лозунг «Грабь награбленное!».
Первое время ставка на массы себя оправдывала. На местах Советы брали власть. Рабочие и крестьяне участвовали в социально-экономических преобразованиях, подрывавших силу буржуазии и помещиков. Армия демобилизовывалась. 2 декабря 1917 г. большевики заключили перемирие с немцами. Всеобщая забастовка государственных служащих, многих отрядов интеллигенции, грозившая парализовать страну, была подавлена к весне 1918 г.
С первых же дней большевики попытались ликвидировать свободу печати и развернули борьбу против остальных партий.
27 октября 1917 г. был принят Декрет о печати, по которому уже в первые два месяца было закрыто до 150 оппозиционных газет.
28 ноября СНК в связи с собранием членов Учредительного собрания и 100-тысячной демонстрацией в его поддержку объявил кадетов «партией врагов народа», аресты же их лидеров начались еще до этого.
В основе этой борьбы лежало стремление большевиков к практическому осуществлению социализма, которое не разделялось остальными партиями (кроме левых эсеров и отдельных маловлиятельных групп). К тому же этот курс (да и сам социализм, представлявшийся как «единая фабрика») требовал единого плана и сосредоточения функций по строительству нового общества в руках одного «архитектора» или «прораба». Все подталкивало большевиков к монополизации власти.
Вместе с тем по сравнению с другими радикальными силами, действовавшими в европейских революциях XVII–XIX вв., большевики отличались не только жесткостью доктринальных императивов, но и тем, что могли сочетать их с тактической гибкостью. Сложность борьбы с политической оппозицией и стремление к монополизации власти заставили Ленина усомниться в возможностях трудящихся, советских органов по нужному для большевиков подавлению «контрреволюции» и подтолкнули к созданию при Совнаркоме 7 декабря 1917 г. Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК). Уже спустя полгода она стала одним из ключевых институтов Советского государства. Масштабом и беспощадностью своих репрессий ВЧК наводила ужас на всю Россию.
Вскрывшаяся вскоре утопичность попыток замены постоянной армии «всеобщим вооружением народа» привела к созданию 15 января 1918 г. Рабоче-крестьянской красной армии (РККА). 29 мая 1918 г. она перешла от добровольного к принудительному принципу комплектования. Причем наркомвоендел (с марта 1918 г.) Л. Д. Троцкий, невзирая на сопротивление большевиков, взял курс на жесткую дисциплину и широкое привлечение в армию «военспецов» – бывших царских офицеров (для контроля над ними был введен институт комиссаров, а офицерские семьи объявлены заложниками). Это стало залогом боеспособности армии и ее быстрого роста.
Острота ситуации заставила большевиков не только бороться с другими партиями, но и искать среди них тактического союзника. 29 октября 1917 г. Исполком профсоюза железнодорожников под угрозой всеобщей забастовки потребовал прекратить военные действия (с 26 октября генерал П. Н. Краснов пытался овладеть Петроградом) и начать переговоры о создании однородного социалистического правительства. В ходе них большинство членов ЦК РСДРП(б) выступило за правительственную коалицию с умеренными социалистами. Когда после разгрома войск Краснова под нажимом Ленина переговоры были разорваны, примерно 1/4 членов большевистского ЦК и до 30 % наркомов (Л. Б. Каменев, А. И. Рыков, В. П. Ногин и др.) в знак протеста вышли из состава ЦК и Совнаркома. Правительственный и внутрипартийный кризис был ликвидирован лишь 9 декабря 1917 г., когда после долгих переговоров левые эсеры вошли в состав СНК. Эта правительственная коалиция помогла большевистскому режиму выжить и разрешить острейшую проблему Учредительного собрания.
II Всероссийский съезд Советов признал, что именно оно должно было окончательно решить аграрный вопрос и создать постоянные органы власти. Большевистский Совнарком считался временным – до созыва Учредительного собрания – правительством. После прихода к власти большевики не рискнули отменить выборы в Учредительное собрание. В результате первых в России всеобщих выборов 4/5 всех голосов было подано за социалистические партии. Таким образом, это был первый в мире социалистический парламент! Но большевики набрали лишь 22,5 %, а больше всех голосов – 39,5 % – получили эсеры. Тем не менее большевики не собирались отдавать власть и отказываться от курса на мировую революцию и диктатуру пролетариата, в которых видели способ решения всех острейших общественных проблем.
Открывшееся 5 января 1918 г. Учредительное собрание проходило в чрезвычайной обстановке. Таврический дворец, где оно заседало, был плотно окружен войсками и заполнен матросами, солдатами, не скрывавшими своих большевистских симпатий и порой даже наводившими винтовки на не нравившихся им ораторов. Попытки меньшевиков и эсеров найти компромиссные решения были проигнорированы. Воспользовавшись отказом Учредительного собрания обсуждать ультимативно составленную Лениным «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», большевики (а через некоторое время и левые эсеры) покинули Таврический дворец. Оставшиеся делегаты под утро были выставлены из него караулом.
III Всероссийский съезд Советов, проходивший 10–18 января 1918 г., одобрил разгон Учредительного собрания и принял «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», которая провозгласила в России Республику Советов, признала ее федеративный характер и законодательно утвердила задачу построения в стране социализма. Советы рабочих и солдатских депутатов были объединены с Советами крестьянских депутатов и последние оказались, по сути, под контролем большевиков и левых эсеров.
В результате углубилась политическая конфронтация, лозунг «Вся власть Учредительному собранию» послужил консолидации антибольшевистских сил. Расстрел крупных демонстраций в защиту Учредительного собрания в Петрограде, Москве и некоторых других городах явился одним из первых проявлений большевистских репрессий против широких масс.
Новой проблемой для большевиков стала угроза немецкого наступления. Ожидая скорую мировую революцию (а согласно марксистской теории, социализм мог победить лишь в случае «пролетарских» революций в нескольких странах), советская делегация затягивала начавшиеся 9 декабря 1917 г. переговоры с немцами о мире и использовала их для пробуждения антивоенных настроений в Европе. Когда германо-австрийская делегация в ультимативной форме потребовала заключения крайне тяжелого и унизительного договора, Ленин выступил за его подписание, объясняя это отсутствием сил, настроениями масс и необходимостью «мирной передышки» для сохранения советской власти. Против сепаратного мира выступили не только все российские партии, но и подавляющая часть большевиков. «Левые коммунисты» (Н. И. Бухарин, Н. Осинский, Е. А. Преображенский и др.), полагая, что в случае заключения мира Антанта все равно не даст «передышки» Советской России, призывали к революционной войне против Германии, надеясь подтолкнуть этим мировую революцию. Троцкий, признавая, что воевать Россия не может, тоже надеялся на революцию в Германии, а также на то, что немецкие войска уже не в состоянии наступать. (Если они все же начнут наступление, мир можно будет подписать, но уже под военным нажимом, избегая обвинений в отказе от своего лозунга всеобщего демократического мира и в нарушение союзнических обязательств.)
В основе противостояния Ленина и большинства вождей РСДРП(б) по поводу сепаратного мира лежала не только проблема нехватки ресурсов для продолжения войны, но, как и в октябре 1917 г., вопрос о власти. Продолжение войны с Германией объективно создавало условия для сотрудничества с умеренными социалистическими партиями, а возможно, и для создания широкого коалиционного правительства, что ставило под вопрос курс на социализм. Этого и стремился избежать Ленин любой ценой.
28 января 1918 г. наркоминдел Троцкий в ответ на ультиматум немцев заявил об отказе подписать мир, но в то же время о прекращении войны со стороны России. ВЦИК одобрил это решение, и 18 февраля немцы начали наступление, не встречая серьезного сопротивления. Только после этого и ультиматума Ленина о выходе его из ЦК и СНК большевистское руководство согласилось на подписание мира. Но немцы продолжили наступление и выдвинули новые, еще более тяжелые условия мира. После драматических дискуссий они были приняты. 3 марта 1918 г. в Брест-Литовске большевики подписали сепаратный мир. По нему от России отходили Польша, Прибалтика, часть Белоруссии, Украина, некоторые города в Закавказье (всего 780 тыс. км2 и 56 млн населения). Советская Россия обязывалась демобилизовать армию, флот и выплатить огромную, в 6 млрд золотых марок, контрибуцию.
Столь откровенное попрание национальных интересов страны ради доктринальных целей – сохранения своей власти как плацдарма для мировой революции – отличало большевиков даже от самых радикальных европейских революционеров XVII–XIX вв. Отличия эти были обусловлены как интернационалистической марксистской идеологией, так и несформированностью у широких масс гражданского (общенационального) сознания.
После Брестского мира левые эсеры вышли из Совнаркома. Ни о каких соглашениях с умеренными социалистами уже не могло быть и речи. Более того, страны Антанты решили начать военную интервенцию в Россию.
От революционного романтизма к борьбе за выживание. Начатый Брестским миром поворот от «триумфального шествия советской власти» к прозаической и жестокой борьбе за существование в полной мере проявился во внутренней политике. Октябрьская революция и политика большевиков способствовали стремительному обострению экономического и социального кризиса. Национализация банков разрушила финансовую инфраструктуру и подорвала основы крупного и среднего предпринимательства, а отказ от выплаты государственных долгов изолировал страну от мирового хозяйства. Рабочее управление национализированными предприятиями и рабочий контроль на частных заводах, за редким исключением, оказались малоэффективными. Падала дисциплина, производительность труда, резко выросли хищения заводского имущества. Промышленное производство свертывалось, а безработица при «рабоче-крестьянском» правительстве увеличилась до 800 тыс. человек. В полное расстройство пришел железнодорожный транспорт. Местные Советы порой конфисковывали грузы, провозившиеся по их территории, и нередко игнорировали распоряжения из Москвы.
В городах начался голод. Дневная норма хлеба в промышленных центрах снизилась до 50—100 г, а нередко не выдавали и того, что вызывало порой голодные бунты. Причиной голода послужило не столько «отпадение» от Советской России хлебородных районов (Украины, Юга России и др.), сколько незаинтересованность крестьянства в продаже хлеба государству по неэквивалентно низким – из-за огромной инфляции – ценам и без соответствующего товарного покрытия (следствие падения промышленного производства и дезорганизации крупной торговли).
Весной 1918 г. поднялся вал недовольства народных масс большевиками. Несмотря на препоны властей и откровенные фальсификации при перевыборах, в Советах укрепляли свои позиции меньшевики, эсеры и левые эсеры. На предприятиях Петрограда, Москвы, Тулы, Харькова и других городов были созданы неподконтрольные большевикам собрания уполномоченных от фабрик и заводов. В апреле вспыхнуло восстание в Ижевске, в мае – в Самаре, в июне – в Тамбове. Забастовки и вооруженные выступления происходили в Петрограде и многих других городах.
Все это побудило Ленина скорректировать тактику. «Главным врагом социализма» он назвал не ослабленную буржуазию, а «мелкобуржуазную стихию». Вождь призвал приостановить «красногвардейскую атаку на капитал», т. е. дальнейшую национализацию промышленности, и развивать «госкапитализм» по примеру Германии (соединив советскую власть с «империалистическим» опытом военно-государственного регулирования экономики). Подразумевалось наведение элементарной дисциплины, «учета и контроля», а также внедрение передовых методов организации труда, отдельных элементов материального стимулирования, привлечение к сотрудничеству «буржуазных специалистов» и даже предпринимателей. Вместо курса на демократическое рабочее управление предприятиями вводилось жесткое единоначалие.
За исключением централизации управления экономикой и привлечения на советскую службу старых специалистов (которым в большинстве своем просто некуда было деваться), ленинский план потерпел неудачу. Из-за существовавших экономических и политических условий буржуазия не могла пойти на сотрудничество с советской властью, а рабочий контроль все более дискредитировал себя. В результате масштабы национализации лишь возрастали: к марту 1918 г. было национализировано 836 предприятий, а с марта до конца июня 1918 г. – 1222.
Действительно, власть так и не смогла оправиться после «корниловщины». Балтийский флот и солдаты Петроградского гарнизона (которых Керенский хотел послать на фронт) фактически не контролировались Временным правительством. Большинство ленинских аргументов в пользу немедленного восстания (о начинающейся мировой революции, «второй корниловщине», планах сдачи Питера немцам и др.) были фиктивными. Истинным, хотя открыто и не высказывавшимся мотивом было стремление к монополизации власти: без победоносного восстания съезд Советов передал бы власть не одной большевистской партии, а коалиционному социалистическому правительству. Этого и хотел избежать вождь.
Под его давлением (вплоть до ультиматума ЦК), а также из-за крушения надежд на Демократическое совещание и созданный им Временный совет Российской республики (Предпарламент) 10, а затем 16 октября 1917 г. ЦК РСДРП(б) после острых дискуссий все же решил начать подготовку восстания. Для этого (а формально для обороны столицы от немцев) был создан Военно-революционный комитет.
24 октября 1917 г., стремясь предотвратить восстание, Керенский с кучкой верных ему юнкеров и казаков попытался занять типографию большевистской газеты «Рабочий путь». Но войска Военно-революционного комитета перешли в наступление и уже к утру 25 октября, почти не встречая сопротивления, захватили важнейшие объекты столицы. В ночь на 26-е после двух непродолжительных артиллерийско-ружейных обстрелов пал последний оплот Временного правительства – Зимний дворец. Большинство его защитников просто разбежались.
Незадолго до этого, вечером 25 октября 1917 г., начал работу II Всероссийский съезд Советов. Поначалу настроение депутатов было неустойчивым, и съезд поддержал предложение Мартова о прекращении кровопролития и начале переговоров для создания коалиционного общедемократического правительства. Но известие о взятии Зимнего дворца и уход со съезда большей части умеренных социалистов (не сумевших добиться осуждения большевиков) изменили обстановку. Съезд (а точнее, оставшиеся на нем депутаты) объявил о переходе власти к Советам и утвердил создание большевистского правительства – Совета Народных Комиссаров во главе с Лениным. Был принят Декрет о земле, представленный Лениным, но фактически воплотивший в себе близкую крестьянам эсеровскую аграрную программу. Он предусматривал уничтожение частной собственности на землю, а главное, конфискацию помещичьих и иных земельных владений и передачу их в уравнительное пользование крестьянам. Принятый съездом Декрет о мире имел главным образом пропагандистское значение и был направлен на подъем революционного движения в других странах.
Сами большевики, а тем более их противники часто называли Октябрьскую революцию переворотом. Действительно, события в Петрограде были настоящим переворотом. Он, в отличие от крупнейших европейских революций, планомерно готовился и был осуществлен сравнительно небольшой группой людей. Большинство горожан поначалу вообще не знали или не понимали, что творится. В более чем двухмиллионном городе, чей гарнизон (с пригородами) насчитывал 240 тыс. человек, где было 400 тыс. рабочих и более 20 тыс. красногвардейцев, в большевистском перевороте, по признанию Троцкого, участвовало до 25–30 тыс. человек (примерно столько же солдат были участниками июльского восстания 1917 г.). Однако переворот в Петрограде захватил и перевернул всю страну, послужив началом небывалой, крупнейшей в истории революции.
Не только многие современники событий 1917 г., но и все больше исследователей склоняются к тому, чтобы рассматривать их как единую революцию. Основаниями для этого служат хронологическая близость Февральской и Октябрьской революций, сходство основных социальных, политических сил и персоналий, многих тенденций развития, а также опыт Французской и некоторых иных революций, которые прошли ряд качественно разных стадий. Февральскую, Октябрьскую революции и Гражданскую войну правомерно рассматривать как составные части Великой российской революции 1917–1922 гг.
Причины победы большевиков прежде всего коренились в незавершенности модернизации России и в остроте социально-политического и идеологического кризиса, нараставшего после Февральской революции. В стране сохранялись мощные пласты традиционного общества. В деревне господствовала общинная собственность на землю; народным массам, в большинстве своем еще неграмотным, была чужда европеизированная культура и ее социальные «носители»; в массовом сознании были сильны стереотипы общинной уравнительности, коллективизма, радикализма, неприятия богатых и образованных слоев. В результате революционная, коммунистическая идеология, понимавшаяся народом, как правило, на уровне лозунгов, порой соединялась с некоторыми особенностями традиционалистского менталитета, частично замещая религию.
В силу незавершенности и своеобразия российской модернизации буржуазия, средние слои были слабы. Поэтому слаб был и либерализм. (В еще большей мере все это было характерно и для стран Востока.) «Зажатые» между монархией и революционным движением, либералы могли добиться успехов лишь при поддержке – прямой или косвенной – одной из этих сил. Победа – не без участия либералов – Февральской революции кардинально изменила расстановку сил. Падение монархии, структурировавшей все Российское государство и общество, а также продолжавшаяся мировая война во многом предопределили дальнейший рост революционной стихии. «Европеизированные» либералы остались один на один с огромными, проникнутыми «традиционалистско-революционным» сознанием массами. Раскол властных структур снизил и без того малые шансы на установление в России стабильного демократического режима. Вынужденный союз кадетов с умеренными социалистами не позволил ни быстро реформировать страну, ни решительно бороться с революционной стихией. Временное правительство все более дискредитировалось. Привлекательной для масс альтернативы, кроме ожидания Учредительного собрания, либералы и умеренные социалисты предложить не сумели. Подавляющая часть населения, для которой верховная власть была традиционно чужда и далека, как и в Февральскую революцию, демонстрировала апатию и самоустранение от политики.
Рухнувшие после Февральской революции вековые устои, несформированность гражданского общества, продолжавшаяся мировая война, нараставший общенациональный кризис и слабость новой власти способствовали быстрой радикализации масс и превращению начавшей было формироваться демократии в безвластие и охлократию. Большевики, используя гибкую тактику и массированную демагогическую агитацию, сумели отразить и «простимулировать» эти настроения масс. Они решительно «оседлали» нараставшую революционно-анархическую стихию и использовали огромный заряд социальной ненависти, нетерпения, жажды уравнительной справедливости для прихода к власти и претворения в жизнь своей идеологической доктрины. При этом революция осуществлялась не под большевистскими, а под советскими, радикально-демократическими лозунгами (земля, мир, власть Советам, рабочий контроль на предприятиях) и потому объединила представителей и рабочих, и солдат, и крестьян, причем не только беднейших.
Хотя во многом Октябрьская революция явилась порождением западнической (марксистской) идеологии, она была направлена против европейской культуры, европеизированного культурного слоя и положила конец более чем двухсотлетнему процессу сближения России с Западом.
Зарождение большевистского режима. Поскольку подавляющая часть партий осуждала Октябрьский переворот (исключение составляли левые эсеры, максималисты, анархисты) и все основные политические силы страны были против большевистского правления, новая власть, еще очень слабая, держалась главным образом на неустойчивой поддержке революционизированных рабочих и солдатских масс. Поэтому социально-экономические преобразования поначалу были направлены не только на реализацию доктринальной цели большевиков, но прежде всего на усиление их политического влияния.
Декрет о земле санкционировал массовый захват и раздел крестьянами помещичьих, монастырских и прочих земель. Их, правда, вопреки ожиданиям крестьянства, оказалось немного. К 1919 г. крестьянам досталось лишь 17,2 млн десятин земли. Прибавка составила 1/10, а на душу населения еще меньше – из-за массового наплыва в деревню городского населения, не утратившего связи с землей.
В городах в массовом порядке стал вводиться рабочий контроль над производством (явочным порядком этот процесс начался еще до Октябрьской революции). Уже с 17 ноября 1917 г. началась национализация предприятий. Некоторое усиление политических позиций большевиков к концу 1917 г. способствовало радикализации экономической политики, развертыванию «кавалерийской атаки на капитал». Для руководства социалистическими преобразованиями в экономике 2 декабря 1917 г. был создан Высший совет народного хозяйства. Началась широкая национализация промышленности, флота и банков. Учитывая негативный опыт Парижской коммуны 1871 г. (коммунары оставили Французский банк в руках «буржуазии»), уже в ходе Октябрьского переворота большевики захватили Государственный банк, а в декабре 1917 г. – крупные коммерческие банки, после чего были изданы декреты о национализации банков и конфискации их акционерных капиталов. 21 января 1918 г. ВЦИК аннулировал государственные займы, заключенные царским и Временным правительством. (К тому времени государственный долг составлял примерно 50 млрд руб., в том числе 12 млрд – внешний.)
Кроме того, были отменены сословия и прежние чины, церковь отделена от государства, декретированы 8-часовой рабочий день, страхование на случай безработицы и болезни. Во многом эти шаги носили пропагандистский характер. «Демократические» декреты главным образом лишь узаконили то, что фактически было введено после Февральской революции, а основную часть «социальных» было трудно провести в жизнь из-за нараставшего экономического кризиса.
Эти меры, равно как и перераспределение земельных владений, в целом лежали в русле других европейских революций. Однако в отличие от них «общедемократические» мероприятия заняли в Октябрьской революции второстепенное место, а глубокие социально-экономические преобразования в городах придали ей беспрецедентный характер. Дальнейшую реализацию этих преобразований сдерживала слабость власти большевиков. Именно на укреплении власти и были сосредоточены их первоочередные усилия.
В ожидании близкой, как им казалось, мировой революции большевики сделали ставку на революционизированные массы. Развертывание под контролем большевиков самоуправления трудящихся позволяло, по мысли Ленина, быстро подавить сопротивление эксплуататорских классов и создать принципиально новое советское «государство-коммуну». Оно предоставляло широчайшие права «большинству» – трудящимся и выступало диктатором только по отношению к «меньшинству» – эксплуататорам. Предполагалось заменить постоянную армию всеобщим вооружением народа, свести до минимума роль чиновничества, сделать его полностью выборным, получающим зарплату не выше, чем средний квалифицированный рабочий. Стремясь раздуть революционно-экспроприаторский пыл масс, Ленин с успехом использовал лозунг «Грабь награбленное!».
Первое время ставка на массы себя оправдывала. На местах Советы брали власть. Рабочие и крестьяне участвовали в социально-экономических преобразованиях, подрывавших силу буржуазии и помещиков. Армия демобилизовывалась. 2 декабря 1917 г. большевики заключили перемирие с немцами. Всеобщая забастовка государственных служащих, многих отрядов интеллигенции, грозившая парализовать страну, была подавлена к весне 1918 г.
С первых же дней большевики попытались ликвидировать свободу печати и развернули борьбу против остальных партий.
27 октября 1917 г. был принят Декрет о печати, по которому уже в первые два месяца было закрыто до 150 оппозиционных газет.
28 ноября СНК в связи с собранием членов Учредительного собрания и 100-тысячной демонстрацией в его поддержку объявил кадетов «партией врагов народа», аресты же их лидеров начались еще до этого.
В основе этой борьбы лежало стремление большевиков к практическому осуществлению социализма, которое не разделялось остальными партиями (кроме левых эсеров и отдельных маловлиятельных групп). К тому же этот курс (да и сам социализм, представлявшийся как «единая фабрика») требовал единого плана и сосредоточения функций по строительству нового общества в руках одного «архитектора» или «прораба». Все подталкивало большевиков к монополизации власти.
Вместе с тем по сравнению с другими радикальными силами, действовавшими в европейских революциях XVII–XIX вв., большевики отличались не только жесткостью доктринальных императивов, но и тем, что могли сочетать их с тактической гибкостью. Сложность борьбы с политической оппозицией и стремление к монополизации власти заставили Ленина усомниться в возможностях трудящихся, советских органов по нужному для большевиков подавлению «контрреволюции» и подтолкнули к созданию при Совнаркоме 7 декабря 1917 г. Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК). Уже спустя полгода она стала одним из ключевых институтов Советского государства. Масштабом и беспощадностью своих репрессий ВЧК наводила ужас на всю Россию.
Вскрывшаяся вскоре утопичность попыток замены постоянной армии «всеобщим вооружением народа» привела к созданию 15 января 1918 г. Рабоче-крестьянской красной армии (РККА). 29 мая 1918 г. она перешла от добровольного к принудительному принципу комплектования. Причем наркомвоендел (с марта 1918 г.) Л. Д. Троцкий, невзирая на сопротивление большевиков, взял курс на жесткую дисциплину и широкое привлечение в армию «военспецов» – бывших царских офицеров (для контроля над ними был введен институт комиссаров, а офицерские семьи объявлены заложниками). Это стало залогом боеспособности армии и ее быстрого роста.
Острота ситуации заставила большевиков не только бороться с другими партиями, но и искать среди них тактического союзника. 29 октября 1917 г. Исполком профсоюза железнодорожников под угрозой всеобщей забастовки потребовал прекратить военные действия (с 26 октября генерал П. Н. Краснов пытался овладеть Петроградом) и начать переговоры о создании однородного социалистического правительства. В ходе них большинство членов ЦК РСДРП(б) выступило за правительственную коалицию с умеренными социалистами. Когда после разгрома войск Краснова под нажимом Ленина переговоры были разорваны, примерно 1/4 членов большевистского ЦК и до 30 % наркомов (Л. Б. Каменев, А. И. Рыков, В. П. Ногин и др.) в знак протеста вышли из состава ЦК и Совнаркома. Правительственный и внутрипартийный кризис был ликвидирован лишь 9 декабря 1917 г., когда после долгих переговоров левые эсеры вошли в состав СНК. Эта правительственная коалиция помогла большевистскому режиму выжить и разрешить острейшую проблему Учредительного собрания.
II Всероссийский съезд Советов признал, что именно оно должно было окончательно решить аграрный вопрос и создать постоянные органы власти. Большевистский Совнарком считался временным – до созыва Учредительного собрания – правительством. После прихода к власти большевики не рискнули отменить выборы в Учредительное собрание. В результате первых в России всеобщих выборов 4/5 всех голосов было подано за социалистические партии. Таким образом, это был первый в мире социалистический парламент! Но большевики набрали лишь 22,5 %, а больше всех голосов – 39,5 % – получили эсеры. Тем не менее большевики не собирались отдавать власть и отказываться от курса на мировую революцию и диктатуру пролетариата, в которых видели способ решения всех острейших общественных проблем.
Открывшееся 5 января 1918 г. Учредительное собрание проходило в чрезвычайной обстановке. Таврический дворец, где оно заседало, был плотно окружен войсками и заполнен матросами, солдатами, не скрывавшими своих большевистских симпатий и порой даже наводившими винтовки на не нравившихся им ораторов. Попытки меньшевиков и эсеров найти компромиссные решения были проигнорированы. Воспользовавшись отказом Учредительного собрания обсуждать ультимативно составленную Лениным «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», большевики (а через некоторое время и левые эсеры) покинули Таврический дворец. Оставшиеся делегаты под утро были выставлены из него караулом.
III Всероссийский съезд Советов, проходивший 10–18 января 1918 г., одобрил разгон Учредительного собрания и принял «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», которая провозгласила в России Республику Советов, признала ее федеративный характер и законодательно утвердила задачу построения в стране социализма. Советы рабочих и солдатских депутатов были объединены с Советами крестьянских депутатов и последние оказались, по сути, под контролем большевиков и левых эсеров.
В результате углубилась политическая конфронтация, лозунг «Вся власть Учредительному собранию» послужил консолидации антибольшевистских сил. Расстрел крупных демонстраций в защиту Учредительного собрания в Петрограде, Москве и некоторых других городах явился одним из первых проявлений большевистских репрессий против широких масс.
Новой проблемой для большевиков стала угроза немецкого наступления. Ожидая скорую мировую революцию (а согласно марксистской теории, социализм мог победить лишь в случае «пролетарских» революций в нескольких странах), советская делегация затягивала начавшиеся 9 декабря 1917 г. переговоры с немцами о мире и использовала их для пробуждения антивоенных настроений в Европе. Когда германо-австрийская делегация в ультимативной форме потребовала заключения крайне тяжелого и унизительного договора, Ленин выступил за его подписание, объясняя это отсутствием сил, настроениями масс и необходимостью «мирной передышки» для сохранения советской власти. Против сепаратного мира выступили не только все российские партии, но и подавляющая часть большевиков. «Левые коммунисты» (Н. И. Бухарин, Н. Осинский, Е. А. Преображенский и др.), полагая, что в случае заключения мира Антанта все равно не даст «передышки» Советской России, призывали к революционной войне против Германии, надеясь подтолкнуть этим мировую революцию. Троцкий, признавая, что воевать Россия не может, тоже надеялся на революцию в Германии, а также на то, что немецкие войска уже не в состоянии наступать. (Если они все же начнут наступление, мир можно будет подписать, но уже под военным нажимом, избегая обвинений в отказе от своего лозунга всеобщего демократического мира и в нарушение союзнических обязательств.)
В основе противостояния Ленина и большинства вождей РСДРП(б) по поводу сепаратного мира лежала не только проблема нехватки ресурсов для продолжения войны, но, как и в октябре 1917 г., вопрос о власти. Продолжение войны с Германией объективно создавало условия для сотрудничества с умеренными социалистическими партиями, а возможно, и для создания широкого коалиционного правительства, что ставило под вопрос курс на социализм. Этого и стремился избежать Ленин любой ценой.
28 января 1918 г. наркоминдел Троцкий в ответ на ультиматум немцев заявил об отказе подписать мир, но в то же время о прекращении войны со стороны России. ВЦИК одобрил это решение, и 18 февраля немцы начали наступление, не встречая серьезного сопротивления. Только после этого и ультиматума Ленина о выходе его из ЦК и СНК большевистское руководство согласилось на подписание мира. Но немцы продолжили наступление и выдвинули новые, еще более тяжелые условия мира. После драматических дискуссий они были приняты. 3 марта 1918 г. в Брест-Литовске большевики подписали сепаратный мир. По нему от России отходили Польша, Прибалтика, часть Белоруссии, Украина, некоторые города в Закавказье (всего 780 тыс. км2 и 56 млн населения). Советская Россия обязывалась демобилизовать армию, флот и выплатить огромную, в 6 млрд золотых марок, контрибуцию.
Столь откровенное попрание национальных интересов страны ради доктринальных целей – сохранения своей власти как плацдарма для мировой революции – отличало большевиков даже от самых радикальных европейских революционеров XVII–XIX вв. Отличия эти были обусловлены как интернационалистической марксистской идеологией, так и несформированностью у широких масс гражданского (общенационального) сознания.
После Брестского мира левые эсеры вышли из Совнаркома. Ни о каких соглашениях с умеренными социалистами уже не могло быть и речи. Более того, страны Антанты решили начать военную интервенцию в Россию.
От революционного романтизма к борьбе за выживание. Начатый Брестским миром поворот от «триумфального шествия советской власти» к прозаической и жестокой борьбе за существование в полной мере проявился во внутренней политике. Октябрьская революция и политика большевиков способствовали стремительному обострению экономического и социального кризиса. Национализация банков разрушила финансовую инфраструктуру и подорвала основы крупного и среднего предпринимательства, а отказ от выплаты государственных долгов изолировал страну от мирового хозяйства. Рабочее управление национализированными предприятиями и рабочий контроль на частных заводах, за редким исключением, оказались малоэффективными. Падала дисциплина, производительность труда, резко выросли хищения заводского имущества. Промышленное производство свертывалось, а безработица при «рабоче-крестьянском» правительстве увеличилась до 800 тыс. человек. В полное расстройство пришел железнодорожный транспорт. Местные Советы порой конфисковывали грузы, провозившиеся по их территории, и нередко игнорировали распоряжения из Москвы.
В городах начался голод. Дневная норма хлеба в промышленных центрах снизилась до 50—100 г, а нередко не выдавали и того, что вызывало порой голодные бунты. Причиной голода послужило не столько «отпадение» от Советской России хлебородных районов (Украины, Юга России и др.), сколько незаинтересованность крестьянства в продаже хлеба государству по неэквивалентно низким – из-за огромной инфляции – ценам и без соответствующего товарного покрытия (следствие падения промышленного производства и дезорганизации крупной торговли).
Весной 1918 г. поднялся вал недовольства народных масс большевиками. Несмотря на препоны властей и откровенные фальсификации при перевыборах, в Советах укрепляли свои позиции меньшевики, эсеры и левые эсеры. На предприятиях Петрограда, Москвы, Тулы, Харькова и других городов были созданы неподконтрольные большевикам собрания уполномоченных от фабрик и заводов. В апреле вспыхнуло восстание в Ижевске, в мае – в Самаре, в июне – в Тамбове. Забастовки и вооруженные выступления происходили в Петрограде и многих других городах.
Все это побудило Ленина скорректировать тактику. «Главным врагом социализма» он назвал не ослабленную буржуазию, а «мелкобуржуазную стихию». Вождь призвал приостановить «красногвардейскую атаку на капитал», т. е. дальнейшую национализацию промышленности, и развивать «госкапитализм» по примеру Германии (соединив советскую власть с «империалистическим» опытом военно-государственного регулирования экономики). Подразумевалось наведение элементарной дисциплины, «учета и контроля», а также внедрение передовых методов организации труда, отдельных элементов материального стимулирования, привлечение к сотрудничеству «буржуазных специалистов» и даже предпринимателей. Вместо курса на демократическое рабочее управление предприятиями вводилось жесткое единоначалие.
За исключением централизации управления экономикой и привлечения на советскую службу старых специалистов (которым в большинстве своем просто некуда было деваться), ленинский план потерпел неудачу. Из-за существовавших экономических и политических условий буржуазия не могла пойти на сотрудничество с советской властью, а рабочий контроль все более дискредитировал себя. В результате масштабы национализации лишь возрастали: к марту 1918 г. было национализировано 836 предприятий, а с марта до конца июня 1918 г. – 1222.