Причины беспрецедентного по своему размаху террора были разноплановы. Прежде всего они связаны со стремлением Сталина к абсолютной власти и уничтожению не только реальной, но даже потенциально возможной оппозиции. Глубинные причины террора коренились в самом курсе на строительство социализма, предполагавшем коллективизацию деревни, ликвидацию «эксплуататорских классов» и политической оппозиции, лишившем общество элементарных демократических прав, способных защитить его от произвола властей. Террор призван был нейтрализовать резко возросшую в результате «великого перелома» социальную напряженность путем запугивания масс и представления им «виновников» их бед в виде многочисленных «вредителей», «шпионов» и других «врагов народа».
Широкие репрессии против «старой партийной гвардии» (из 14 членов большевистского ЦК 1917 г., доживших до 1930-хгг., 11 человек были объявлены врагами народа) имели своей целью не только «приструнить» элиту, но и уничтожить людей, мешавших новому харизматическому вождю своей самостоятельностью, знаниями реальной большевистской истории, истинного места Сталина в ленинском руководстве и способов его продвижения наверх. Ликвидация части правящей элиты большевистской партии позволила вождю обновить ее за счет новых, лично преданных ему выдвиженцев.
Одной из немаловажных причин массовых репрессий было параноидальное стремление Сталина к ликвидации «пятой колонны», тех людей, социальных слоев, которые, как он полагал, могли выступить против его власти в случае войны. Этот метод он усвоил еще в Гражданскую войну, а в условиях роста международной напряженности в конце 1920-х и особенно в середине 1930-х гг. применил его вновь.
Спускаемые «сверху» разнарядки по арестам фактически означали массовый террор против невинных людей. Обстановка неописуемого ужаса, которую порождали колоссальные и немотивированные репрессии, буквально парализовала советское общество, сделала его восприимчивым к массированной пропаганде и «пластичным» к любым действиям властей.
К концу 1930-х гг. внутриполитические задачи, которые преследовал своим террором Сталин, были в основном достигнуты. Сам он превратился в единоличного владыку огромной державы, в «непогрешимого», почти богоподобного вождя. Правящая элита была во многом обновлена и беспрекословно повиновалась вождю. Общество пережило невиданную трансформацию, в нем не осталось даже тени оппозиции. Ежов был снят со своего поста и расстрелян. Новым руководителем НКВД стал Л. П. Берия. Поскольку террор грозил окончательно дезорганизовать экономику и армию, с конца 1938 г. масштаб репрессий уменьшился. Тем не менее они продолжались вплоть до смерти Сталина.
Создание тоталитарного государства. В 1936 г., перед началом самой острой волны репрессий, была принята новая Конституция СССР. Было объявлено, что в стране в основном построен социализм. В западной историографии и среди отечественных историков конца 1980 – 1990-х гг. шли дискуссии о том, чем являлся сталинизм: извращением марксистской теории или же ее логическим продолжением – и можно ли считать построенное к концу 1930-х гг. общество действительно социалистическим? Хотя до конца эти споры не завершены, по мере того как их политизированность падала, появлялось все больше аргументов в пользу того, что социализм в СССР все же был. Свершившимся фактом можно считать «обобществление» производства, были уничтожены частная собственность и «эксплуататорские» классы. Разумеется, это «обобществление» заключалось в тотальном огосударствлении общества, политическая власть и функции по распоряжению собственностью были отчуждены от народа и осуществлялись партийно-государственным аппаратом и лично Сталиным. Отсутствием частной собственности, колоссальной ролью государства, относительной уравнительностью, бесправием населения такая модель напоминала некоторые традиционные восточные деспотии. Но это было в основном уже индустриальное общество с грамотным (в большинстве) населением и принципиально иной, ориентированной на будущее (а не на прошлые традиционные образцы) идеологией. Как показал полувековой опыт реального социализма, осуществлявшийся более чем в полутора десятках различных стран, принципиально иных форм «обобществления» и «пролетарской» власти создать было невозможно.
Главная историческая задача, которая объективно решалась (и ценой колоссальных, непозволительных жертв была решена) в ходе строительства социализма, являлось ускоренное завершение модернизации России, форсированный переход от аграрного общества к индустриальному. В своей основе советское общество 1930-х гг. было закономерным результатом реализации марксистско-ленинской доктрины. Предполагавшиеся Марксом и Лениным социалистическая революция и диктатура пролетариата, упразднение товарного производства, рыночных отношений в новом обществе и отрицание ими «буржуазного» либерализма (в том числе гарантий личных прав, парламентской демократии и правового государства) не могли не привести к тоталитаризму. Вместе с тем некоторые конкретные формы советского общества и масштаб репрессий несли на себе отпечаток личности Сталина.
На современном политическом языке государство, построенное в СССР к концу 1930-хгг., называют тоталитарным. Важнейшая его характеристика – максимально возможный контроль партии-государства над всеми сферами жизни общества. Предпосылками формирования в СССР государства такого типа явились не только обстановка в стране и большевистской партии в 1920—1930-х гг., но прежде всего Октябрьская революция, военно-коммунистические, а отчасти и многовековые российские традиции, связанные с гипертрофированной ролью государства, несформированностью гражданского общества, «антилиберализмом» массового общественного сознания и преобладанием в нем уравнительно-коллективистских начал.
Решив в основном внутренние задачи, сталинское руководство все более стало обращать внимание на внешнеполитические проблемы, тем более что ситуация в мире быстро накалялась.
Между императивами безопасности и экспансионизма: сталинский режим в 1939–1941 гг. Одним из факторов оформления советского тоталитаризма стало обострение международной обстановки, связанное с победой нацизма в Германии в 1933 г. и стремительным ростом очагов агрессии в Европе и на Дальнем Востоке. При этом к закономерному беспокойству советского руководства за безопасность социалистического государства все более примешивалось стремление воспользоваться нараставшим конфликтом в Европе для собственной экспансии и расширения границ. После того как даже Великая депрессия не привела к победе в западных странах коммунистических сил, парадигма советской внешней политики начала эволюционировать от мировой революции к имперским устремлениям.
Нацистский режим в Германии тоже был нацелен на уничтожение существовавшей системы международных отношений и перекройку политической карты мира. Поскольку этот режим не претендовал на столь радикальную перестройку социально-экономической сферы, как в СССР, и не решал одновременно задачи индустриализации, то сформировать тоталитарное государство и мобилизационную экономику ему удалось гораздо быстрее, чем советскому. К тому же нацистская идеология отличалась крайним национализмом и явным экспансионизмом. В результате нацистский режим первым начал внешнюю экспансию, которая в итоге привела ко Второй мировой войне.
Примирить в этих условиях стремление, с одной стороны, избежать втягивания в большую войну, а с другой – «прирастить» территорию СССР было очень непросто. Но Сталин сделал свой выбор. Неудача создания в середине 1930-х гг. системы коллективной безопасности в Европе, трудный ход переговоров с Великобританией и Францией о взаимной помощи на случай агрессии весной—летом 1939 г. на фоне военных конфликтов с Японией на Дальнем Востоке 1938–1939 гг. подвигли его к заключению договора о ненападении с нацистской Германией 23 августа 1939 г. и разделу Европы на сферы влияния. Через неделю, 1 сентября 1939 г., Гитлер напал на
Польшу, развязав Вторую мировую войну. В начальный период этой войны СССР выступал фактическим союзником Германии, поставляя ей сырье, стратегические материалы и совместно, согласно секретным приложениям к договорам о ненападении и «о дружбе и границах», деля Европу.
17 сентября Красная армия вступила в еще сражавшуюся с нацистами Польшу и заняла западные области Украины и Белоруссии (составлявшие 51 % территории страны). В июне 1940 г., после разгрома Франции, с помощью Красной армии к СССР были присоединены Эстония, Латвия, Литва и Бессарабия. На присоединенных территориях тут же начались «социалистические преобразования» и политические репрессии. Высылкам и депортациям было подвергнуто по меньшей мере 1,4 млн человек – от 4 до 10 % населения. 30 ноября 1939 г. Советский Союз начал войну против Финляндии, но, встретив упорное сопротивление финнов и дружное международное осуждение, вынужден был довольствоваться лишь территориальными уступками.
Несмотря на внешне теплые отношения, противоречия между Германией и СССР постепенно нарастали. 31 июля 1940 г. Гитлер заявил своему военному руководству о том, что первоочередной задачей является война с СССР. 18 декабря 1940 г. план нападения на СССР, так называемый план «Барбаросса», был утвержден.
В СССР уже с конца 1938 – начала 1939 г. внутренняя политика стала определяться растущей угрозой втягивания СССР в глобальный военный конфликт. Предпринимались колоссальные усилия по форсированному развитию ВПК и Красной армии. 1 сентября 1939 г. был принят Закон о всеобщей воинской обязанности. Численность вооруженных сил с января 1939 г. по 22 июня 1941 г. выросла в 2,6 раза (с 1,9 до 4,9 млн человек)! Число орудий и минометов увеличилось с 56 до 118 тыс. (более чем в 2 раза), танков – с 18 до 23 тыс. (и это без учета находившихся в ремонте), самолетов – с 17,5 до 24,5 тыс. По количеству боевой техники Красная армия существенно превосходила все армии мира!
Однако колоссальная работа по повышению обороноспособности страны во многом сводилась на нет сталинским террором. Из-за него страна запоздала с подготовкой к войне. Всеобщая воинская повинность была введена лишь за год и 10 месяцев до Великой Отечественной войны. Резкое увеличение армии за столь короткий срок привело к острейшей нехватке подготовленного командного состава и падению выучки войск. Но главное, массовые репрессии «обезглавили» армию, уничтожив 9/10 высшего командного состава.
(Это несоизмеримо превышало потери высших советских военачальников в Великой Отечественной войне!) Массовому уничтожению подвергся средний и отчасти младший командный состав. Только в 1937–1938 гг. (а «чистки» в армии проводились с середины 1920-х гг.) было репрессировано примерно 40 тыс. командиров. Из 85 членов Военного совета при Наркомате обороны были репрессированы 76, из 5 маршалов – 3, из 16 командармов – 15, почти все командиры дивизий и бригад, около половины командиров полков! Почти полностью была разгромлена советская разведка. К 1941 г. только в сухопутных частях не хватало 67 тыс. командиров. Лишь 7 % командиров имели высшее военное образование, а 3/4 находились на своих должностях менее года.
В середине 1930-х гг. советская школа военного искусства была одной из лучших в мире. Уже тогда успешно разрабатывалась теория современной маневренной войны с использованием крупных танковых и десантных соединений. В результате сталинских репрессий эта школа по большей части была уничтожена. В радикально обновленном военном руководстве возобладали стереотипы времен Гражданской войны.
Репрессии обескровили и военно-промышленный комплекс. Они дезорганизовали работу конструкторских бюро и военных заводов, затруднили принятие на вооружение новой техники. Многие выдающиеся конструкторы и инженеры были репрессированы. Некоторые из уцелевших работали затем в специально созданных конструкторских бюро – так называемых шарашках.
Советско-финляндская война наглядно показала низкую боеспособность Красной армии, вопиющие ошибки в ее управлении и боевой подготовке. После завершения войны произошла смена руководства Наркомата обороны, началась реорганизация армии. Ускорился выпуск новых образцов военной техники. Однако нехватка времени и сохранявшаяся в стране обстановка страха и подозрительности не позволили добиться качественных сдвигов в повышении боеготовности армии.
Все эти меры сопровождались массированной пропагандой, подготавливавшей население к грядущей войне. Престиж армии в обществе был необычайно высок. Царил культ авиации, многие из летчиков были национальными героями. Городская молодежь была охвачена массовым физкультурным движением, прыгала с парашютом, изучала стрелковое оружие и радиодело. Все знали, что война не за горами. Но с кем придется воевать, ясности не было. Антифашистская пропаганда после 23 августа 1939 г. была свернута. Напротив, гневно осуждались «империалисты», «поджигатели войны» из Великобритании и Франции, подчеркивалось «миролюбие» нацистской Германии и важность дружественных с ней отношений. Под влиянием нового курса среди городского населения возникла даже мода на немецкие имена.
В мае – июне 1941 г. в европейской части СССР была проведена скрытая мобилизация 800 тыс. призывников, к западным границам стали подтягиваться войска. Вместе с тем 14 июня 1941 г. сообщение ТАСС решительно опровергло «слухи» о готовящемся нападении Германии на СССР и подчеркнуло верность советского руководства договору о ненападении. Таким образом, и германское, и советское руководство, понимая неизбежность столкновения, активно к нему готовилось.
Испытание войной. Нападение нацистской Германии на СССР застало врасплох и самого Сталина, и страну в целом. По свидетельству Г. К. Жукова, на рассвете 22 июня 1941 г. Сталин не мог поверить, что вторжение немецких войск – не провокация, а начало страшной войны. В посланной войскам директиве подчеркивалось, чтобы, выбив с советской территории немцев, они не переходили границу СССР. Лишь 3 июля 1941 г., спустя полторы недели после начала Великой Отечественной войны, вождь набрался мужества обратиться к населению по радио. Назвав сограждан не только товарищами, но «братьями и сестрами», он впервые попытался объяснить дезориентированной стране, что речь идет о чрезвычайной опасности, о жизни и смерти Советского Союза.
Тем не менее уже с первых дней войны была развернута масштабная работа по отражению агрессии, перестройке государства на военный лад. Была создана Ставка Верховного Главнокомандования, которая сосредоточила стратегическое руководство войсками; Государственный комитет обороны, еще более централизовавший руководство страной и подчинивший его военным задачам; Совет по эвакуации и другие органы. Началась всеобщая мобилизация и перестройка экономики. Работа велась в напряженнейшем ритме, без выходных. При невыполнении приказов никакие смягчающие обстоятельства не учитывались, следовали суровые кары. Однако население страны, как правило, воспринимало драконовские меры с пониманием и не щадило сил для помощи армии.
Людские, материальные и территориальные потери СССР в Великой Отечественной не шли ни в какое сравнение с потерями в Первой мировой войне. За три с лишним года той войны Россия безвозвратно потеряла до 2,3 млн человек – меньше, чем Красная армия только за 6 месяцев 1941 г.! Беспрецедентные в мировой истории потери уже в первые недели войны, казалось, должны были неминуемо привести Советское государство к краху. Тем не менее оно устояло и, преодолев первоначальный шок, с колоссальными «издержками», но смогло использовать свои огромные мобилизационные возможности для отпора врагу.
Поначалу Сталин действовал в привычном для него духе и полагался главным образом на командный окрик и репрессии. Он взвалил вину за поражения на группу военачальников (Д. Г. Павлова, А. Д. Локтионова и др.) и расстрелял их. Опираясь на опыт Гражданской войны, Сталин ввел в армии институт комиссаров. Приказом Ставки попавшие в плен красноармейцы объявлялись изменниками. Семьи дезертировавших или плененных командиров подлежали аресту, а семьи солдат лишались государственных пособий. Даже оказавшихся в заложниках стали считать «пособниками» нацистов. С осени 1941 г. использовалась тактика «выжженной земли»: было предписано «разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40–60 км в глубину от переднего края и на 20–30 км вправо и влево от дорог».
Политические репрессии продолжались на протяжении всей войны. Только генералов было арестовано 100 человек, из которых 63 погибли. (Из попавших в гитлеровский плен 72 советских генералов погиб лишь каждый третий.) За создание так называемых контрреволюционных организаций и антисоветскую агитацию было репрессировано 90 тыс. военнослужащих. В ГУЛАГе умерло от истощения и было расстреляно 600 тыс. человек. Репрессиям были подвергнуты целые народы. В 1941 г. были депортированы 1,2 млн немцев из Поволжья, других городов, а в 1943–1944 гг. и другие «неблагонадежные» народы: около 0,5 млн чеченцев и ингушей, более 160 тыс. калмыков и карачаевцев, 180 тыс. крымских татар, десятки тысяч балкарцев, турок, болгар, курдов и др. На новых, как правило, необустроенных местах в Сибири, Казахстане и Средней Азии смертность среди них составляла 20–25 %, а сколько еще погибло при выселении и транспортировке!
Таким образом, сталинский режим сохранил свои системообразующие черты. Но постепенно происходили некоторые изменения в его механизмах и в сознании руководства. Под влиянием острейшей ситуации 1941–1942 гг. Сталин стал чуть более гибким и внимательным к мнению своих подчиненных, прежде всего военных. Произошла широкая замена кадров. Многие выдвиженцы периода Гражданской войны и «большого террора» показали свою бездарность и, несмотря на личную преданность Сталину, были оттеснены на второй план или заменены выдвинувшимися в эти годы талантливыми полководцами и руководителями, способными самостоятельно принимать и реализовывать решения.
Во внутренней политике и официальной пропаганде под влиянием смертельной угрозы режиму появились новые мотивы. Фактически была реабилитирована Русская православная церковь (этому способствовала и необходимость улучшения отношений с союзниками). Сталин санкционировал выборы патриарха (которого у Русской православной церкви не было с 1925 г.), на местах начали создаваться новые приходы.
В Советском Союзе были возрождены некоторые атрибуты дореволюционной эпохи: гвардия, офицерство, погоны, «нереволюционные» ордена (Кутузова, Суворова, Нахимова и даже Александра Невского, хотя до революции последний был причислен к лику святых). Стали организовываться суворовские училища, во многом по образцу кадетских корпусов. Было введено раздельное обучение в школах, ученическая форма, подобная гимназической. В 1943 г. под давлением союзников был распущен Коминтерн. В 1944 г. вместо «Интернационала» был принят новый государственный гимн с имперскими мотивами, славившими «Великую Русь», «сплотившую навеки» советские республики.
В годы страшных испытаний советское тоталитарное государство, которое стало выразителем некоторых общенациональных интересов, начало пользоваться поддержкой небывалого числа советских людей. На оккупированной территории страны (к ноябрю 1942 г. – это 1,8 млн км2 и 73 млн человек – более 40 % населения СССР) ему противостоял нацистский оккупационный режим. Еще накануне нападения на СССР Гитлер заявил, что предстоящая война «будет сильно отличаться от борьбы на Западе, жестокость на Востоке слишком мягка для будущего». Война велась не только против властей, вооруженных сил, но и против народов нашей страны. Их нацисты относили к числу «неполноценных» и подлежащих массовому истреблению и ассимиляции. Генеральный план ОСТ, направленный на «экономическое освоение» и «колонизацию» оккупированных территорий, предусматривал «радикальное сокращение коренного населения путем запланированного голода и насильственного выселения». На работу в Германию было вывезено 5,4 млн человек, из них 2,2 млн погибли в неволе.
Одной из важных задач оккупантов стало привлечение к борьбе против советской власти самих граждан СССР. Для этого они использовали как агитацию, так и откровенный шантаж, а для военнопленных – угрозу смерти. В итоге до 1,5 млн советских граждан служили в военизированных частях (национальных, казачьих, в так называемой Русской освободительной армии) или же в полиции! Этот невиданный для России коллаборационизм был вызван не только стремлением людей выжить, спасти своих близких. Во многом это была реакция на сталинский массовый террор, варварскую коллективизацию и раскулачивание, затронувшие миллионы советских людей (нацисты активно использовали эти темы в своей пропаганде).
Тем не менее подавляющая часть населения хотя относилась к этим проявлениям сталинского режима негативно и находилась в тяжелом материальном положении, все же не поддалась на нацистскую агитацию, более того, помогала партизанам (хотя отношения с ними у населения при этом были далеко не безоблачными). Жестокость оккупационного режима сделала его противниками даже многих из тех, кто с надеждой встретил свержение советской власти. Несмотря на большие потери, численность вооруженных партизан с середины 1942 до конца 1943 г. выросла, по оценкам, в 4 раза: с 65 тыс. до более 250 тыс. человек. Общее количество партизан, по новым данным, составило 0,3–0,5 млн человек (их безвозвратные потери достигали 100 тыс. человек).
Намеренно жестокие условия оккупационного режима, непосильный труд, голод, инфекционные болезни при отсутствии элементарной медицинской помощи привели к гибели 4,1 млн человек. Кроме того, миллионы мирных людей погибли от немецких бомбежек, военных действий в прифронтовой полосе, от голода в осажденных городах и т. д. Общее количество погибшего в Великую Отечественную войну гражданского населения, даже по минимальным оценкам, составило 13,7 млн человек. Трагическая судьба ждала и советских военнопленных. Их число доходило до 5,7 млн, а по некоторым оценкам, и до 6,2 млн человек. 58 % из них – 3,3 млн человек – погибли в результате целенаправленного уничтожения, непосильного труда и голода. (Из 236 тыс. английских и американских военнопленных, находившихся на территории Германии, за годы войны погибли 8,5 тыс. человек – 3,5 %.)
Великая Отечественная война стала не только проверкой, но и в некотором смысле высшей точкой развития советского тоталитаризма. Победа в войне послужила ему в качестве повторной (после Гражданской войны) легитимизации, упрочила его позиции в массовом сознании. Во многом это относилось и к мировому сообществу, авторитет и влияние СССР в котором резко выросли, и он превратился во вторую после США сверхдержаву. Великая Отечественная война наложила неизгладимый отпечаток на все советское общество. Отныне любые шаги, любые жертвы для укрепления обороноспособности страны вызывали понимание и поддержку широких слоев населения как в городе, так и в деревне.
Советский режим: от «заморозков» к «оттепелям»
Широкие репрессии против «старой партийной гвардии» (из 14 членов большевистского ЦК 1917 г., доживших до 1930-хгг., 11 человек были объявлены врагами народа) имели своей целью не только «приструнить» элиту, но и уничтожить людей, мешавших новому харизматическому вождю своей самостоятельностью, знаниями реальной большевистской истории, истинного места Сталина в ленинском руководстве и способов его продвижения наверх. Ликвидация части правящей элиты большевистской партии позволила вождю обновить ее за счет новых, лично преданных ему выдвиженцев.
Одной из немаловажных причин массовых репрессий было параноидальное стремление Сталина к ликвидации «пятой колонны», тех людей, социальных слоев, которые, как он полагал, могли выступить против его власти в случае войны. Этот метод он усвоил еще в Гражданскую войну, а в условиях роста международной напряженности в конце 1920-х и особенно в середине 1930-х гг. применил его вновь.
Спускаемые «сверху» разнарядки по арестам фактически означали массовый террор против невинных людей. Обстановка неописуемого ужаса, которую порождали колоссальные и немотивированные репрессии, буквально парализовала советское общество, сделала его восприимчивым к массированной пропаганде и «пластичным» к любым действиям властей.
К концу 1930-х гг. внутриполитические задачи, которые преследовал своим террором Сталин, были в основном достигнуты. Сам он превратился в единоличного владыку огромной державы, в «непогрешимого», почти богоподобного вождя. Правящая элита была во многом обновлена и беспрекословно повиновалась вождю. Общество пережило невиданную трансформацию, в нем не осталось даже тени оппозиции. Ежов был снят со своего поста и расстрелян. Новым руководителем НКВД стал Л. П. Берия. Поскольку террор грозил окончательно дезорганизовать экономику и армию, с конца 1938 г. масштаб репрессий уменьшился. Тем не менее они продолжались вплоть до смерти Сталина.
Создание тоталитарного государства. В 1936 г., перед началом самой острой волны репрессий, была принята новая Конституция СССР. Было объявлено, что в стране в основном построен социализм. В западной историографии и среди отечественных историков конца 1980 – 1990-х гг. шли дискуссии о том, чем являлся сталинизм: извращением марксистской теории или же ее логическим продолжением – и можно ли считать построенное к концу 1930-х гг. общество действительно социалистическим? Хотя до конца эти споры не завершены, по мере того как их политизированность падала, появлялось все больше аргументов в пользу того, что социализм в СССР все же был. Свершившимся фактом можно считать «обобществление» производства, были уничтожены частная собственность и «эксплуататорские» классы. Разумеется, это «обобществление» заключалось в тотальном огосударствлении общества, политическая власть и функции по распоряжению собственностью были отчуждены от народа и осуществлялись партийно-государственным аппаратом и лично Сталиным. Отсутствием частной собственности, колоссальной ролью государства, относительной уравнительностью, бесправием населения такая модель напоминала некоторые традиционные восточные деспотии. Но это было в основном уже индустриальное общество с грамотным (в большинстве) населением и принципиально иной, ориентированной на будущее (а не на прошлые традиционные образцы) идеологией. Как показал полувековой опыт реального социализма, осуществлявшийся более чем в полутора десятках различных стран, принципиально иных форм «обобществления» и «пролетарской» власти создать было невозможно.
Главная историческая задача, которая объективно решалась (и ценой колоссальных, непозволительных жертв была решена) в ходе строительства социализма, являлось ускоренное завершение модернизации России, форсированный переход от аграрного общества к индустриальному. В своей основе советское общество 1930-х гг. было закономерным результатом реализации марксистско-ленинской доктрины. Предполагавшиеся Марксом и Лениным социалистическая революция и диктатура пролетариата, упразднение товарного производства, рыночных отношений в новом обществе и отрицание ими «буржуазного» либерализма (в том числе гарантий личных прав, парламентской демократии и правового государства) не могли не привести к тоталитаризму. Вместе с тем некоторые конкретные формы советского общества и масштаб репрессий несли на себе отпечаток личности Сталина.
На современном политическом языке государство, построенное в СССР к концу 1930-хгг., называют тоталитарным. Важнейшая его характеристика – максимально возможный контроль партии-государства над всеми сферами жизни общества. Предпосылками формирования в СССР государства такого типа явились не только обстановка в стране и большевистской партии в 1920—1930-х гг., но прежде всего Октябрьская революция, военно-коммунистические, а отчасти и многовековые российские традиции, связанные с гипертрофированной ролью государства, несформированностью гражданского общества, «антилиберализмом» массового общественного сознания и преобладанием в нем уравнительно-коллективистских начал.
Решив в основном внутренние задачи, сталинское руководство все более стало обращать внимание на внешнеполитические проблемы, тем более что ситуация в мире быстро накалялась.
Между императивами безопасности и экспансионизма: сталинский режим в 1939–1941 гг. Одним из факторов оформления советского тоталитаризма стало обострение международной обстановки, связанное с победой нацизма в Германии в 1933 г. и стремительным ростом очагов агрессии в Европе и на Дальнем Востоке. При этом к закономерному беспокойству советского руководства за безопасность социалистического государства все более примешивалось стремление воспользоваться нараставшим конфликтом в Европе для собственной экспансии и расширения границ. После того как даже Великая депрессия не привела к победе в западных странах коммунистических сил, парадигма советской внешней политики начала эволюционировать от мировой революции к имперским устремлениям.
Нацистский режим в Германии тоже был нацелен на уничтожение существовавшей системы международных отношений и перекройку политической карты мира. Поскольку этот режим не претендовал на столь радикальную перестройку социально-экономической сферы, как в СССР, и не решал одновременно задачи индустриализации, то сформировать тоталитарное государство и мобилизационную экономику ему удалось гораздо быстрее, чем советскому. К тому же нацистская идеология отличалась крайним национализмом и явным экспансионизмом. В результате нацистский режим первым начал внешнюю экспансию, которая в итоге привела ко Второй мировой войне.
Примирить в этих условиях стремление, с одной стороны, избежать втягивания в большую войну, а с другой – «прирастить» территорию СССР было очень непросто. Но Сталин сделал свой выбор. Неудача создания в середине 1930-х гг. системы коллективной безопасности в Европе, трудный ход переговоров с Великобританией и Францией о взаимной помощи на случай агрессии весной—летом 1939 г. на фоне военных конфликтов с Японией на Дальнем Востоке 1938–1939 гг. подвигли его к заключению договора о ненападении с нацистской Германией 23 августа 1939 г. и разделу Европы на сферы влияния. Через неделю, 1 сентября 1939 г., Гитлер напал на
Польшу, развязав Вторую мировую войну. В начальный период этой войны СССР выступал фактическим союзником Германии, поставляя ей сырье, стратегические материалы и совместно, согласно секретным приложениям к договорам о ненападении и «о дружбе и границах», деля Европу.
17 сентября Красная армия вступила в еще сражавшуюся с нацистами Польшу и заняла западные области Украины и Белоруссии (составлявшие 51 % территории страны). В июне 1940 г., после разгрома Франции, с помощью Красной армии к СССР были присоединены Эстония, Латвия, Литва и Бессарабия. На присоединенных территориях тут же начались «социалистические преобразования» и политические репрессии. Высылкам и депортациям было подвергнуто по меньшей мере 1,4 млн человек – от 4 до 10 % населения. 30 ноября 1939 г. Советский Союз начал войну против Финляндии, но, встретив упорное сопротивление финнов и дружное международное осуждение, вынужден был довольствоваться лишь территориальными уступками.
Несмотря на внешне теплые отношения, противоречия между Германией и СССР постепенно нарастали. 31 июля 1940 г. Гитлер заявил своему военному руководству о том, что первоочередной задачей является война с СССР. 18 декабря 1940 г. план нападения на СССР, так называемый план «Барбаросса», был утвержден.
В СССР уже с конца 1938 – начала 1939 г. внутренняя политика стала определяться растущей угрозой втягивания СССР в глобальный военный конфликт. Предпринимались колоссальные усилия по форсированному развитию ВПК и Красной армии. 1 сентября 1939 г. был принят Закон о всеобщей воинской обязанности. Численность вооруженных сил с января 1939 г. по 22 июня 1941 г. выросла в 2,6 раза (с 1,9 до 4,9 млн человек)! Число орудий и минометов увеличилось с 56 до 118 тыс. (более чем в 2 раза), танков – с 18 до 23 тыс. (и это без учета находившихся в ремонте), самолетов – с 17,5 до 24,5 тыс. По количеству боевой техники Красная армия существенно превосходила все армии мира!
Однако колоссальная работа по повышению обороноспособности страны во многом сводилась на нет сталинским террором. Из-за него страна запоздала с подготовкой к войне. Всеобщая воинская повинность была введена лишь за год и 10 месяцев до Великой Отечественной войны. Резкое увеличение армии за столь короткий срок привело к острейшей нехватке подготовленного командного состава и падению выучки войск. Но главное, массовые репрессии «обезглавили» армию, уничтожив 9/10 высшего командного состава.
(Это несоизмеримо превышало потери высших советских военачальников в Великой Отечественной войне!) Массовому уничтожению подвергся средний и отчасти младший командный состав. Только в 1937–1938 гг. (а «чистки» в армии проводились с середины 1920-х гг.) было репрессировано примерно 40 тыс. командиров. Из 85 членов Военного совета при Наркомате обороны были репрессированы 76, из 5 маршалов – 3, из 16 командармов – 15, почти все командиры дивизий и бригад, около половины командиров полков! Почти полностью была разгромлена советская разведка. К 1941 г. только в сухопутных частях не хватало 67 тыс. командиров. Лишь 7 % командиров имели высшее военное образование, а 3/4 находились на своих должностях менее года.
В середине 1930-х гг. советская школа военного искусства была одной из лучших в мире. Уже тогда успешно разрабатывалась теория современной маневренной войны с использованием крупных танковых и десантных соединений. В результате сталинских репрессий эта школа по большей части была уничтожена. В радикально обновленном военном руководстве возобладали стереотипы времен Гражданской войны.
Репрессии обескровили и военно-промышленный комплекс. Они дезорганизовали работу конструкторских бюро и военных заводов, затруднили принятие на вооружение новой техники. Многие выдающиеся конструкторы и инженеры были репрессированы. Некоторые из уцелевших работали затем в специально созданных конструкторских бюро – так называемых шарашках.
Советско-финляндская война наглядно показала низкую боеспособность Красной армии, вопиющие ошибки в ее управлении и боевой подготовке. После завершения войны произошла смена руководства Наркомата обороны, началась реорганизация армии. Ускорился выпуск новых образцов военной техники. Однако нехватка времени и сохранявшаяся в стране обстановка страха и подозрительности не позволили добиться качественных сдвигов в повышении боеготовности армии.
Все эти меры сопровождались массированной пропагандой, подготавливавшей население к грядущей войне. Престиж армии в обществе был необычайно высок. Царил культ авиации, многие из летчиков были национальными героями. Городская молодежь была охвачена массовым физкультурным движением, прыгала с парашютом, изучала стрелковое оружие и радиодело. Все знали, что война не за горами. Но с кем придется воевать, ясности не было. Антифашистская пропаганда после 23 августа 1939 г. была свернута. Напротив, гневно осуждались «империалисты», «поджигатели войны» из Великобритании и Франции, подчеркивалось «миролюбие» нацистской Германии и важность дружественных с ней отношений. Под влиянием нового курса среди городского населения возникла даже мода на немецкие имена.
В мае – июне 1941 г. в европейской части СССР была проведена скрытая мобилизация 800 тыс. призывников, к западным границам стали подтягиваться войска. Вместе с тем 14 июня 1941 г. сообщение ТАСС решительно опровергло «слухи» о готовящемся нападении Германии на СССР и подчеркнуло верность советского руководства договору о ненападении. Таким образом, и германское, и советское руководство, понимая неизбежность столкновения, активно к нему готовилось.
Испытание войной. Нападение нацистской Германии на СССР застало врасплох и самого Сталина, и страну в целом. По свидетельству Г. К. Жукова, на рассвете 22 июня 1941 г. Сталин не мог поверить, что вторжение немецких войск – не провокация, а начало страшной войны. В посланной войскам директиве подчеркивалось, чтобы, выбив с советской территории немцев, они не переходили границу СССР. Лишь 3 июля 1941 г., спустя полторы недели после начала Великой Отечественной войны, вождь набрался мужества обратиться к населению по радио. Назвав сограждан не только товарищами, но «братьями и сестрами», он впервые попытался объяснить дезориентированной стране, что речь идет о чрезвычайной опасности, о жизни и смерти Советского Союза.
Тем не менее уже с первых дней войны была развернута масштабная работа по отражению агрессии, перестройке государства на военный лад. Была создана Ставка Верховного Главнокомандования, которая сосредоточила стратегическое руководство войсками; Государственный комитет обороны, еще более централизовавший руководство страной и подчинивший его военным задачам; Совет по эвакуации и другие органы. Началась всеобщая мобилизация и перестройка экономики. Работа велась в напряженнейшем ритме, без выходных. При невыполнении приказов никакие смягчающие обстоятельства не учитывались, следовали суровые кары. Однако население страны, как правило, воспринимало драконовские меры с пониманием и не щадило сил для помощи армии.
Людские, материальные и территориальные потери СССР в Великой Отечественной не шли ни в какое сравнение с потерями в Первой мировой войне. За три с лишним года той войны Россия безвозвратно потеряла до 2,3 млн человек – меньше, чем Красная армия только за 6 месяцев 1941 г.! Беспрецедентные в мировой истории потери уже в первые недели войны, казалось, должны были неминуемо привести Советское государство к краху. Тем не менее оно устояло и, преодолев первоначальный шок, с колоссальными «издержками», но смогло использовать свои огромные мобилизационные возможности для отпора врагу.
Поначалу Сталин действовал в привычном для него духе и полагался главным образом на командный окрик и репрессии. Он взвалил вину за поражения на группу военачальников (Д. Г. Павлова, А. Д. Локтионова и др.) и расстрелял их. Опираясь на опыт Гражданской войны, Сталин ввел в армии институт комиссаров. Приказом Ставки попавшие в плен красноармейцы объявлялись изменниками. Семьи дезертировавших или плененных командиров подлежали аресту, а семьи солдат лишались государственных пособий. Даже оказавшихся в заложниках стали считать «пособниками» нацистов. С осени 1941 г. использовалась тактика «выжженной земли»: было предписано «разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40–60 км в глубину от переднего края и на 20–30 км вправо и влево от дорог».
Политические репрессии продолжались на протяжении всей войны. Только генералов было арестовано 100 человек, из которых 63 погибли. (Из попавших в гитлеровский плен 72 советских генералов погиб лишь каждый третий.) За создание так называемых контрреволюционных организаций и антисоветскую агитацию было репрессировано 90 тыс. военнослужащих. В ГУЛАГе умерло от истощения и было расстреляно 600 тыс. человек. Репрессиям были подвергнуты целые народы. В 1941 г. были депортированы 1,2 млн немцев из Поволжья, других городов, а в 1943–1944 гг. и другие «неблагонадежные» народы: около 0,5 млн чеченцев и ингушей, более 160 тыс. калмыков и карачаевцев, 180 тыс. крымских татар, десятки тысяч балкарцев, турок, болгар, курдов и др. На новых, как правило, необустроенных местах в Сибири, Казахстане и Средней Азии смертность среди них составляла 20–25 %, а сколько еще погибло при выселении и транспортировке!
Таким образом, сталинский режим сохранил свои системообразующие черты. Но постепенно происходили некоторые изменения в его механизмах и в сознании руководства. Под влиянием острейшей ситуации 1941–1942 гг. Сталин стал чуть более гибким и внимательным к мнению своих подчиненных, прежде всего военных. Произошла широкая замена кадров. Многие выдвиженцы периода Гражданской войны и «большого террора» показали свою бездарность и, несмотря на личную преданность Сталину, были оттеснены на второй план или заменены выдвинувшимися в эти годы талантливыми полководцами и руководителями, способными самостоятельно принимать и реализовывать решения.
Во внутренней политике и официальной пропаганде под влиянием смертельной угрозы режиму появились новые мотивы. Фактически была реабилитирована Русская православная церковь (этому способствовала и необходимость улучшения отношений с союзниками). Сталин санкционировал выборы патриарха (которого у Русской православной церкви не было с 1925 г.), на местах начали создаваться новые приходы.
В Советском Союзе были возрождены некоторые атрибуты дореволюционной эпохи: гвардия, офицерство, погоны, «нереволюционные» ордена (Кутузова, Суворова, Нахимова и даже Александра Невского, хотя до революции последний был причислен к лику святых). Стали организовываться суворовские училища, во многом по образцу кадетских корпусов. Было введено раздельное обучение в школах, ученическая форма, подобная гимназической. В 1943 г. под давлением союзников был распущен Коминтерн. В 1944 г. вместо «Интернационала» был принят новый государственный гимн с имперскими мотивами, славившими «Великую Русь», «сплотившую навеки» советские республики.
В годы страшных испытаний советское тоталитарное государство, которое стало выразителем некоторых общенациональных интересов, начало пользоваться поддержкой небывалого числа советских людей. На оккупированной территории страны (к ноябрю 1942 г. – это 1,8 млн км2 и 73 млн человек – более 40 % населения СССР) ему противостоял нацистский оккупационный режим. Еще накануне нападения на СССР Гитлер заявил, что предстоящая война «будет сильно отличаться от борьбы на Западе, жестокость на Востоке слишком мягка для будущего». Война велась не только против властей, вооруженных сил, но и против народов нашей страны. Их нацисты относили к числу «неполноценных» и подлежащих массовому истреблению и ассимиляции. Генеральный план ОСТ, направленный на «экономическое освоение» и «колонизацию» оккупированных территорий, предусматривал «радикальное сокращение коренного населения путем запланированного голода и насильственного выселения». На работу в Германию было вывезено 5,4 млн человек, из них 2,2 млн погибли в неволе.
Одной из важных задач оккупантов стало привлечение к борьбе против советской власти самих граждан СССР. Для этого они использовали как агитацию, так и откровенный шантаж, а для военнопленных – угрозу смерти. В итоге до 1,5 млн советских граждан служили в военизированных частях (национальных, казачьих, в так называемой Русской освободительной армии) или же в полиции! Этот невиданный для России коллаборационизм был вызван не только стремлением людей выжить, спасти своих близких. Во многом это была реакция на сталинский массовый террор, варварскую коллективизацию и раскулачивание, затронувшие миллионы советских людей (нацисты активно использовали эти темы в своей пропаганде).
Тем не менее подавляющая часть населения хотя относилась к этим проявлениям сталинского режима негативно и находилась в тяжелом материальном положении, все же не поддалась на нацистскую агитацию, более того, помогала партизанам (хотя отношения с ними у населения при этом были далеко не безоблачными). Жестокость оккупационного режима сделала его противниками даже многих из тех, кто с надеждой встретил свержение советской власти. Несмотря на большие потери, численность вооруженных партизан с середины 1942 до конца 1943 г. выросла, по оценкам, в 4 раза: с 65 тыс. до более 250 тыс. человек. Общее количество партизан, по новым данным, составило 0,3–0,5 млн человек (их безвозвратные потери достигали 100 тыс. человек).
Намеренно жестокие условия оккупационного режима, непосильный труд, голод, инфекционные болезни при отсутствии элементарной медицинской помощи привели к гибели 4,1 млн человек. Кроме того, миллионы мирных людей погибли от немецких бомбежек, военных действий в прифронтовой полосе, от голода в осажденных городах и т. д. Общее количество погибшего в Великую Отечественную войну гражданского населения, даже по минимальным оценкам, составило 13,7 млн человек. Трагическая судьба ждала и советских военнопленных. Их число доходило до 5,7 млн, а по некоторым оценкам, и до 6,2 млн человек. 58 % из них – 3,3 млн человек – погибли в результате целенаправленного уничтожения, непосильного труда и голода. (Из 236 тыс. английских и американских военнопленных, находившихся на территории Германии, за годы войны погибли 8,5 тыс. человек – 3,5 %.)
Великая Отечественная война стала не только проверкой, но и в некотором смысле высшей точкой развития советского тоталитаризма. Победа в войне послужила ему в качестве повторной (после Гражданской войны) легитимизации, упрочила его позиции в массовом сознании. Во многом это относилось и к мировому сообществу, авторитет и влияние СССР в котором резко выросли, и он превратился во вторую после США сверхдержаву. Великая Отечественная война наложила неизгладимый отпечаток на все советское общество. Отныне любые шаги, любые жертвы для укрепления обороноспособности страны вызывали понимание и поддержку широких слоев населения как в городе, так и в деревне.
Советский режим: от «заморозков» к «оттепелям»
К апогею тоталитаризма. Война дала импульс изменению массового сознания. Она смела удушливую атмосферу 1930-х гг. и породила надежды на перемены в стране. К тому же миллионы людей (более 6,1 млн человек в составе действующей армии и 5,5 млн репатриантов) впервые побывали за границей и смогли сопоставить достижения европейской и советской цивилизации. Широкое сотрудничество с «империалистическими» странами, ставшими союзниками в борьбе с нацизмом, поколебало утвердившиеся стереотипы и вызвало интерес и симпатии к Западу. В целом люди чувствовали себя победителями и верили в то, что мирная жизнь будет совсем иной, чем прежде. Среди народа ходили слухи о предстоящем роспуске колхозов и даже ВКП(б).
Неясное, часто неосознанное стремление народа к свободе по большей части не доходило до критики социалистической системы. Отсутствие гражданского общества, страх и вколоченные идеологемы давали о себе знать. Исключение составляли присоединенные перед войной Прибалтика, Западная Украина и Западная Белоруссия, где до середины 1950-х гг. шла партизанская война против советского режима. (Только внутренние войска провели 55 тыс. оперативно-войсковых операций против партизан, нанеся им потери в 230 тыс. человек, в том числе 50 тыс. убитыми.) Но и в России отношение к начальству стало более критическим. Относительной радикальностью отличалось молодое поколение, которое было меньше подвержено страху и идеологическим догмам. В Москве, Воронеже, Свердловске, Челябинске и других городах возникли молодежные группы, которые занимали антисталинские, но, как правило, просоциалистические позиции.
Реформистские настроения проникали и в большевистскую элиту, обновленную в годы войны. В ходе выработки и закрытого обсуждения проектов новой Конституции СССР и Программы
ВКП(б) нередко звучали демократические предложения о децентрализации управления экономикой, расширении внутрипартийной демократии, ротации кадров. По существу, в различных слоях общества ставился вопрос о том, чтобы отойти от довоенной общественной модели.
Неясное, часто неосознанное стремление народа к свободе по большей части не доходило до критики социалистической системы. Отсутствие гражданского общества, страх и вколоченные идеологемы давали о себе знать. Исключение составляли присоединенные перед войной Прибалтика, Западная Украина и Западная Белоруссия, где до середины 1950-х гг. шла партизанская война против советского режима. (Только внутренние войска провели 55 тыс. оперативно-войсковых операций против партизан, нанеся им потери в 230 тыс. человек, в том числе 50 тыс. убитыми.) Но и в России отношение к начальству стало более критическим. Относительной радикальностью отличалось молодое поколение, которое было меньше подвержено страху и идеологическим догмам. В Москве, Воронеже, Свердловске, Челябинске и других городах возникли молодежные группы, которые занимали антисталинские, но, как правило, просоциалистические позиции.
Реформистские настроения проникали и в большевистскую элиту, обновленную в годы войны. В ходе выработки и закрытого обсуждения проектов новой Конституции СССР и Программы
ВКП(б) нередко звучали демократические предложения о децентрализации управления экономикой, расширении внутрипартийной демократии, ротации кадров. По существу, в различных слоях общества ставился вопрос о том, чтобы отойти от довоенной общественной модели.