Страница:
Когда он проснулся, его палец замер, а рука, к которой прижималась щека Кэтрин, напряглась. Она торопливо закрыла глаза: пускай думает, что пленница спит. Конечно, Кэтрин повела себя по-детски, но если приняла какое-то решение, то надо его выполнять: притворный сон спасет ее от неловкости.
Сэм высвободил руку, встал с сиденья и спустил свою спортивную сумку вниз с багажной полки. Потом направился в конец салона автобуса, наверное, в туалет.
Кэтрин окончательно открыла глаза и села, слегка расслабившись. Она потянулась, пытаясь размяться. Потом выпрямила спину, обхватила пальцами поясницу, отвела плечи назад и выгнулась, разминая позвоночник. Подняв подбородок, повернула голову влево, вправо и вдруг поймала устремленный на нее взгляд. Мужчина сидел через проход и не сводил глаз с ее груди.
Первым желанием было ссутулиться, но что-то помешало ей подчиниться этому порыву, может быть, возобладало раздражение и остановило ее. Наоборот, Кэтрин села еще прямее, провоцируя мужчину, а наряд, обтягивающий грудь, делал свое дело. Кэтрин продолжала смотреть на мужчину, пока тот наконец не отклеил взгляда от ее груди. Заметив, что она смотрит на него без улыбки и удивленно подняв брови, он густо покраснел и отвернулся.
Как ни странно, Кэтрин ощутила прилив уверенности. Она отвернулась к окну, за которым не происходило ничего особенного. Паника, охватившая ее вчера вечером, улетучилась. Она решила спокойно обдумать свое положение. Один вариант – позволить прокатить себя через всю страну, как маленького вымуштрованного солдатика, тогда она может оставаться самой собой, в броне привычных хороших манер. Она будет играть по правилам Мак-Кэйда, и как только окажется в Майами, сразу все уладится и встанет на свое место. Именно это вчера она пыталась сделать.
Но сегодня такой вариант ее не устраивал.
Мак-Кэйд перевернул ее мир вверх дном. Из-за каких-то вшивых баксов, которые он горит желанием получить. Так с какой же стати она должна облегчать ему работу? Совершенно очевидно, что он очень торопится доставить ее в Майами. Но вот чего она не могла понять – каким образом в этот сценарий попал автобус? Но факт остается фактом: они едут в автобусе, а не летят на быстрокрылом самолете, и на этом стоит сосредоточиться. Итак, если Мак-Кэйд спешит, значит, она должна делать все возможное и невозможное, чтобы путешествие затянуть. Она знала лишь один способ, как это сделать.
Обдумывая манеру поведения с Сэмом, Кэтрин пыталась представить себе, как бы повела себя Кейли в подобной ситуации. Всю жизнь к ней относились с уважением, как и она к себе. Вот почему Кэтрин постаралась уехать подальше от сестры и ее окружения.
Но странное дело, ее добропорядочное поведение не принесло ей ничего замечательного. Никакой отдачи. Более того, оно завело ее черт знает куда! Сэм Мак-Кэйд, этот самодовольный, всемогущий и самоуверенный тип, определил для себя, кто она. А если так, какой смысл его разочаровывать? Зачем? Он настаивает, что она Кейли, ну и пожалуйста, пусть получает Кейли!
Причем Кейли высшей пробы!
Но Сэм устоял: нельзя позволить позывам плоти создавать проблемы. Он должен за этим проследить. Черт побери, он дремал, вот и все, а она сидела рядом. Его тело отреагировало на то, как пошевелилось ее колено, он проснулся и увидел свою руку на упругой, невероятно белой и гладкой женской ноге. Да о чем он, черт побери? Дотронься до любой, будет то же самое, уверял себя Мак-Кэйд. Тем более что он давно не занимался сексом. Как только закончит это дело, найдет способ развлечься. Между тем Сэм был очень рад, что Рыжая крепко спала и ничего не заметила.
В этот момент он увидел, как его пленница встает с кресла, выходит в проход и тянется к верхней полке, выставляя напоказ свое живописное тело от кончиков пальцев на руках до кончиков пальцев на ногах. Трое мужчин подскочили как ужаленные и кинулись на помощь, тесня друг друга.
Но она и бровью не повела, даже не взглянула в их сторону, чем невероятно удивила Сэма. Тем не менее горячая волна накрыла его, в три прыжка он оказался возле суетящейся кучки павлинов, распустивших хвост, и загородил собой проход. Без лишних церемоний он отодвинул локтями двоих и через голову третьего потянулся к сумке Кэтрин.
– Я достану! – прорычал он в лицо самому упорному, конопатому от веснушек помощнику, и тот поспешил ретироваться.
Поза, в которой он снимал чемодан, вызвала приступ боли в спине Сэма, он поставил вещи на сиденье и проворчал:
– Черт побери, что у тебя там? – Он мог побиться об заклад, что не книги.
– Да уж кое-что поинтереснее жалкой кучи тряпья в твоей сумке, можешь не сомневаться, – процедила Кэтрин сквозь зубы и рывком открыла крышку.
Сердце Сэма екнуло. Стоило ему бросить беглый взгляд в нутро чемодана, как глаза заболели от блеска вещичек, размером не больше его бумажника. Именно последнее обстоятельство беспокоило его особенно сильно, потому как означало одно: потребуются серьезные расходы, чтобы прикрыть ее убийственные формы. Рыжая наклонилась над чемоданом, и Сэм с раздражением заметил, как мужчина, сидящий через проход, и парень за ним, вытянув шею, старались получше рассмотреть шикарный зад. Сэм подвинулся и загородил вожделенный вид.
– Ax, – пробормотала она удовлетворенно. Сэм видел, с каким трудом она вынимает коробки из чемодана. Кэтрин раскрыла одну, и он понял, что придавало чемодану такой вес. Не одежда, это точно, потому как каждая тряпка весила не больше трех унций. И не туфли на немыслимо высоких каблуках. Килограммы косметики, вот что это было. Под его пристальным взглядом девушка взяла махровое полотенце, одну из таинственных бутылочек с лосьоном, зубную щетку и зубную пасту. Еще немного порывшись в своей добыче, она бросила это занятие. Потом выпрямилась и, держа косметичку в руках, повернулась к нему, глядя снизу вверх:
– Туалет сзади, да?
Он кивнул.
Наблюдая, как она идет по проходу, Сэм помрачнел, заметив оживившиеся глаза мужчин, готовых вывернуть шею, чтобы посмотреть на Рыжую. Да, придется распрощаться с надеждой на тихое, спокойное путешествие.
Но по крайней мере она использовала лишь малую часть из десяти фунтов косметики в чемодане, с облегчением заметил Сэм, когда девушка возвращалась. Она немножко подкрасила губы и ресницы. И слава Богу, не сделала вчерашнюю прическу перьями, с которой он увидел ее в аэропорту. Сэм прекрасно понимал, что хватается за соломинку. Да, расчесанные волосы, собранные узелком на макушке, выглядели скромнее, однако маленькая волнистая прядка выбилась с одной стороны и спускалась с затылка по белой длинной шее, наводя всех мужчин на одну и ту же мысль: как будто девушка только что вылезла из постели после занятия любовью с каким-нибудь парнем. Его последняя надежда на неприметное путешествие умерла навсегда.
Надо отдать ей должное, Рыжая вела себя довольно послушно. Слава Богу. Уже за это он благодарил Всевышнего. Сэм отодвинулся, пропуская девушку к окну.
Она повернулась к Сэму и спросила:
– Сколько нам ехать до Флориды?
– Трое с половиной суток.
Ему показалось, что в глубине ее глаз мелькнула паника, но даже если он не ошибся, она сдержалась и просто кивнула.
– Я хочу есть.
– Мы остановимся на завтрак минут через десять. Потерпишь или тебе что-нибудь дать?
– Я подожду. – Кэтрин была счастлива подождать, ведь у нее есть целых пять минут на подготовку к тому, что она собиралась сделать. В животе заурчало, но истинной причиной такого поведения организма был не голод, а нервы. Она несколько раз медленно и глубоко вздохнула, желая унять разбушевавшийся желудок, но ей это не удалось.
Автобус въехал в Бойзе и очень скоро припарковался возле кафе.
– Остановка на завтрак, – объявил водитель и открыл двери. – Сорок пять минут, и советую не опаздывать. Я иду строго по графику.
В проходе маленькая седая женщина неуклюже пыталась засунуть пакет на верхнюю багажную полку. Люди толкали ее, протискиваясь, ворчали. К удивлению Кэтрин, Сэм остановился возле женщины.
– Минуту, мадам, давайте-ка я помогу вам, – предложил он, взял пакет и легко закинул на полку. Подняв большой палец в знак того, что все в порядке, он отмахнулся от благодарности и махнул, приглашая идти следом за ними.
Кэтрин исподтишка наблюдала за Сэмом, когда они вошли в кафе и сели за столик возле стойки. Он выглядел большим, грозным, с черной щетиной на щеках и угрюмо сомкнутым ртом, с пронзительными золотистыми глазами, и, видит Бог, за время, проведенное с ним, впечатление Кэтрин о нем не изменилось. Но откуда взялась та очаровательная улыбка? Буквально тридцать секунд он казался робким и милым. Покачав головой, Кэтрин взяла у официантки меню. Но может быть, она нервничает больше, чем хочет показать?
Кэтрин изучала список, выискивая самые дорогие блюда. Наградой для нее стало болезненное выражение лица Сэма, когда она сделала заказ. «Привыкай, Мак-Кэйд, – молча посоветовала Кэтрин. – Я собираюсь наносить тебе удары по самым чувствительным местам. Самое ценное для тебя сейчас – время и кошелек».
Стоило вспомнить о том, что она собирается сделать, как дыхание Кэтрин сразу учащалось, и она силой удерживала воздух в легких. Нельзя поспешностью, торопливостью все испортить. Она не станет рисковать и не даст времени Сэму решить проблему до отхода автобуса. Кэтрин обвела взглядом заполненное людьми кафе. Все места заняты пассажирами автобуса. Торопливые официантки суетились, принимали заказы, наливали кофе в большие чашки. Одна из них остановилась перед их столиком, наполнила до краев чашку Сэма, поставила перед ними плоские тарелки и положила столовые приборы, завернутые в бумажные салфетки. Кэтрин развернула и разложила салфетку на коленях.
Через четверть часа официантка вернулась с заказом.
– Осторожно, тарелки горячие, – предупредила она. – Приятного аппетита.
Кэтрин почти не ела, она лениво поковыряла в тарелке, не отрывая глаз от водителя автобуса, сидевшего через два столика.
– Черт побери, ты собираешься есть или будешь забавляться? – раздраженно спросил Сэм, и Кэтрин наконец стала жевать, глядя на него.
– Оказывается, я почти не проголодалась, – произнесла она невероятно холодно.
– Тогда давай сюда. Может, тебя дома кормили по-королевски и ты выросла в роскоши. Рыжая, но я из тех мест, где еду не выбрасывают.
Кэтрин удивленно взглянула на Сэма.
– Ни один нормальный человек не назвал бы мое окружение роскошным. – Услышав свой голос, Кэтрин деликатно хмыкнула. – Хотя о чем это я, совсем забыла, мы ведь говорим о тебе, а не обо мне.
– Да, у меня уровень доходов довольно низкий, верно. – Сэм намеренно не заметил оскорбления и потянулся к ее тарелке. – Черт побери, если бы ты имела понятие о том, что значит для человека неуверенность в завтрашнем дне, когда он не представляет, что будет есть завтра и будет ли есть вообще, ты бы сумела находить удовольствие в еде. – Он переложил себе почти все, оставив ей совсем немного. – Вот, съешь хотя бы это.
– Я же сказала тебе, я не…
– А я сказал – ешь! Ты не ужинала вчера, и будь я проклят, если ты у меня заболеешь.
– О нет. Мы, конечно, не должны доставлять никаких затруднений бесстрашному охотнику за процентами, – резко парировала Кэтрин и всадила вилку в кусочек мяса. Сердитое настроение успокоило ее желудок, Она очистила свою тарелку, потом посмотрела через стол на Сэма. – Отдай-ка обратно немного мяса.
Он отрезал от оставшегося куска половину и отдал ей.
Они быстро поели, им налили еще по чашке кофе, и в голове Кэтрин прозвенел звонок. Пришло время действовать.
Она поднялась.
– Мне надо в туалет.
– Давай. – Сэм потянулся через стол, взял ее сумочку. – Отдай мне твою губную помаду.
– Простите?
– Не валяй дурака, Рыжая, давай помаду.
Кэтрин подавила вздох, но подчинилась. Она выудила тюбик и дала ему.
– Все тюбики, Рыжая.
Она выловила еще три и отдала ему.
– Доволен?
– Я буду доволен, только когда получу свой гонорар в Майами.
Сэм проводил ее до туалета, открыл дверь, заглянул и с удовлетворением убедился, что запасного выхода нет.
Это был маленький туалет без окон, с одним унитазом, с одной раковиной и шкафчиком с необходимыми принадлежностями. Кэтрин захлопнула дверь у него перед носом и заперлась. Потом подошла и встала возле раковины, схватившись руками за холодный фаянс. Опустив голову, набрала воздуха, стараясь контролировать дыхание, потом сделала глубокий выдох и подняла голову, чтобы встретиться с собственным отражением в зеркале, засиженном мухами.
О’кей. Она это сделает. В конце концов, надо просто устроить маленький скандальчик. Водитель автобуса не захочет задерживаться, он уедет, забрав всех пассажиров, кроме них с Сэмом. И таким образом столь нежно лелеемое расписание Мак-Кэйда будет нарушено.
Она еще раз глубоко вздохнула, расправила плечи и повернулась к двери. Кэтрин уже потянулась открыть замок, как кто-то начал громко стучать в дверь. Отскочив, она отдернула руку.
– Давай открывай, Рыжая, пора идти.
Не сводя глаз с замка, Кэтрин отступила на шаг одр двери. Ей совсем не хотелось устраивать сцену в кафе.
Почему она раньше не догадалась, что вот здесь и надо проделать все задуманное?
– Рыжая, открывай.
– Нет. – Голос звучал слабо, тихо. Откашлявшись, Кэтрин повторила:
– Нет.
Молчание длилось не больше секунды, потом тихий угрожающий голос спросил:
– Что ты сказала?
– Я сказала – нет, я отсюда не выйду.
Сэм с силой стукнул кулаком по двери.
– Вытаскивай свою задницу или я разнесу эту дверь ко всем чертям!
– Эй, что случилось? – послышался раздраженный женский голос.
– Вас это не касается, леди! – прорычал Сэм.
– Я хозяйка, мистер, и меня очень даже касается, когда угрожают моей собственности. Когда кто-то намерен разнести вдребезги то, что принадлежит мне.
– Слушайте, вы не поняли…
– Мэм! – крикнула Кэтрин через закрытую дверь. – Я вас очень прошу, не могли бы вы заставить его уйти? Он заделал мне ребенка, – начала она свою импровизацию, – обещал позаботиться обо мне. Я думала, он на мне женится, понимаете? А он тащит меня в клинику, чтобы заставить… – Кэтрин умолкла. – Он говорит, будто маленький Сэмми вообще не от него. Хотя прекрасно знает, что ни с кем другим я никогда…
– Да это же ложь! – Сэм не верил своим ушам. Толпа собиралась, народ подтягивался, заинтересованный в развитии событий, Хозяйка заведения уставилась на Сэма Мак-Кэйда так, будто более презренного существа на свете не было, а водитель автобуса посматривал на часы. – Да я никогда к ней не прикасался.
Один мужчина в толпе недоверчиво хмыкнул. Сэм резко обернулся и поглядел на него.
– Что? – прорычал он в лицо недоверчивому незнакомцу.
– Да мы все видели ее, приятель, – заявил мужчина. – Мы все видели, как ты возле нее терся. Думаешь, поверим, что ты и пальцем ее не тронул?
– Да мне плевать, чему ты веришь, а чему нет! Я говорю правду. Если я и крутился возле нее, то только по одной причине: я представитель поручителя, а она под моим арестом.
Еще один тип недоверчиво хмыкнул. Сэм признал в нем деревенщину, сидевшего через проход, – это он пускал слюни, глядя на задницу Рыжей.
– Хороша у тебя работенка, – насмешливо сказал парень. – Вы с арестованной спали, как голубки, всю дорогу. Видать, так прижиматься по инструкции положено? Не больно-то ты хочешь от нее избавиться, приятель, по правде сказать. – Он посмотрел мимо Сэма на запертую дверь туалета и похотливо улыбнулся. – Я-то тебя не осуждаю, нет. Я бы тоже поохотился за процентами с такой телкой.
– Осталось три минуты! – крикнул водитель автобуса.
Сэм дернулся, будто его ударили, и еще раз постучал в дверь.
– Хорошо, Рыжая. Все зашло слишком далеко. Ты сейчас выходишь или я ломаю дверь.
– Ты сломай мне, сломай. И приготовься заплатить сполна, – предупредила хозяйка кафе.
– Боже мой! – Сэму так хотелось разбить что-нибудь, но он взял себя в руки. – Может, у вас найдется отвертка? Я сниму петли.
– Не найдется.
Сэм ничего не мог сделать за две оставшиеся минуты. С глухим стуком он ударился лбом о дверь и выплеснул целый набор витиеватых ругательств.
– Пора занимать места! – обратился водитель к толпе.
– Сэмми? – раздался из туалета голос Кэтрин. – Не сходи с ума. Если не хочешь жениться, отпусти меня домой к маме. Это ведь твой ребенок, Сэм, я просто не могу позволить себе от него избавиться.
Сэм почувствовал перемену в настроении толпы, больше оно не было веселым, оно стало по-настоящему мрачным. Что ж, этот раунд Рыжая выиграла, печально признал Сэм Мак-Кэйд. Он повернулся к водителю:
– Дай мне забрать вещи из автобуса.
– Я не могу открыть багажное отделение, – сухо заявил водитель. – У нас строгое правило на этот счет.
– Это не нарушит никаких правил – они в салоне на полке.
– Тогда ладно. Последнее предупреждение, граждане пассажиры, автобус отходит.
Сэм схватил водителя за руку, когда пассажиры стали заполнять автобус:
– А как насчет наших билетов?
– Поговори с Дарси. – Водитель указал на хозяйку кафе. – У нее разрешение от местных властей, она переоформит ваши билеты на следующий рейс.
– А когда он будет?
– Я не нанимался торчать тут с тобой и обсуждать расписание. Спросишь у Дарси. – Водитель стряхнул с плеча руку Сэма и забрался в кабину. – Ну давай! – крикнул он ему. – У тебя тридцать секунд. У меня график!
Сэм управился за двадцать секунд. Дверь с шипением закрылась за ним, и через секунду большой автобус, удовлетворенно урча, отрулил от стоянки, выплюнув клубок дыма, и исчез за углом,
Рыжая первой увидела его глаза, когда он плечом открыл дверь кафе. Она сидела за стойкой и пила маленькими глотками что-то из дымящейся чашки, а Дарси суетилась вокруг нее. Три официантки, задрав ноги, пили кофе и курили, глубоко затягиваясь. Он подумал: ну какой смысл травить себя дымом? Если только они хотят похудеть.
С громким стуком опустив вещи на пол, он подошел к хозяйке кафе, стараясь не смотреть в сторону своей вероломной пленницы, опасаясь, что не совладает с собой и свернет ее нежную белую шейку.
– Водитель автобуса сказал, что вы можете переоформить билеты.
– Хм. – Дарси неодобрительно посмотрела на Мак-Кэйда. Но тем не менее перестала успокаивающе похлопывать Кэтрин по спине и направилась к концу стойки, к компьютеру. Она нажала несколько клавиш, чтобы выяснить картину с билетами. Дарси вела себя по-деловому и быстро все узнала. Потом вернулась обратно и принялась с любопытством разглядывать Сэма, как будто он был странным существом, только что выползшим из-под камня. – Так, значит, ты поразвлекся с этой молоденькой женщиной? – презрительно бросила она ему, подавая билеты. – А когда пришло время проявить себя настоящим мужчиной и выполнять обязательства, удрал в кусты?
Когда к Сэму Мак-Кэйду привязывались хулиганы в его старом районе, или позднее, в армии, или лучше сказать так: всегда, когда ему грозили неприятности, Сэм стоически держался. Его главным девизом было: никогда не показывать задирам, как сильно они тебя раздражают. Но сейчас в нем что-то возмутилось из-за нечестной игры и уничижительного тона, причем со стороны совершенно незнакомого человека.
– – Позвольте-ка уточнить, правильно ли я расслышал? – зарычал он на хозяйку кафе. – Насколько я понимаю, вы никогда про меня не слышали, а заявляете, что я должен жениться на этой Рыжей и воспитывать ее ребенка?
– Ну она говорит, это и ваш ребенок, мистер.
Сэм мрачно рассмеялся:
– Правильно – мой ребенок. Которого я, стало быть, поразвлекшись, ей заделал. – Но это уже перебор. Подумать только, как истово всю жизнь он придерживался профессиональных правил, и что вышло? Его уже объявили папашей, а он даже не попробовал вкуса игры!
Ладно, черт побери. Теперь Рыжая узнает, как сильно ошиблась. Нельзя с ним бороться таким способом, и теперь она получит достойного партнера. В такие игры обычно играют двое. Итак, Сэм Мак-Кэйд взял себя в руки и изобразил на лице несмелую улыбку.
– Ах, миссис Дарси, что мне сказать? Уж если вы правы, так правы. – Засунув билеты в карман рубашки, он повернулся на каблуках и направился прямиком к Рыжей.
Кэтрин, настороженно следившая за Сэмом одним глазом, повернулась к нему, догадавшись, что он направляется к ней. Она немного волновалась, хотя испытывала удовольствие от одержанной победы. Но она не могла просчитать новый ход, а что он его сделает, Кэтрин не сомневалась и заставляла себя держаться невозмутимо. Сказать, что Сэм Мак-Кэйд в ярости – ничего не сказать. А ведь он еще не знает расписания следующего автобусного рейса. Как он себя поведет, когда узнает, – одному Богу известно. Но на лице Сэма она не могла прочесть ничего, кроме решительности, впрочем, это не означало, что кровопролития не произойдет.
Но такого Кэтрин не ожидала! Сэм, не говоря ни слова, сел рядом, обвил ногой ее бедро, запустил большие горячие руки ей в волосы и впился губами в ее губы.
Необъяснимое белое пламя охватило ее всю. Кэтрин была потрясена. Она услышала, как ахнули официантки, и потянулась к запястьям Сэма, пытаясь отцепить от себя его руки, но это было все равно что пытаться сдвинуть гору. Его губы никак не могли оторваться от ее губ. Отчаянно сопротивляясь, боясь ответить на поцелуй, Кэтрин сильнее вцепилась в его за запястье, но он держал ее не за затылок, а обхватив пальцами нежные щеки. Голова девушки лежала у него в руках, как в чаше. Когда наконец он отнял свои губы, Кэтрин сильно толкнула его в грудь и грубо спросила:
– Что ты себе позволяешь, Мак…
– Да, я свинья, – пробормотал он и наклонился, чтобы прижаться ртом к ямочке за ухом, потом, не отпуская ее голову, он стал целовать шею. – Ты была права вчера насчет денег, когда говорила… – Он приоткрыл губы и прихватил зубами кожу на шее, потом отстранился и потер большим пальцем это место, а Кэтрин испугалась – не осталось бы синяка. Сэм Мак-Кэйд не спускал с нее напряженного золотистого взгляда. – Извини, дорогая, я позабочусь и о тебе, и о ребенке. Обещаю, ты мне только скажи, чего хочешь, – я все сделаю.
Кэтрин застыла. Ах, подлец! Беспринципный, бессовестный подлец! Он воспользовался ее вымыслом и обратил его против нее! Она крепко стиснула бедра. И на минуту, к ее вечному стыду…
Сэм вдруг резко отступил назад, стащил ее со стула и, развернув, прижал спиной к себе, а его огромные руки легли ей на живот, отчего Кэтрин почувствовала нестерпимый жар внизу, везде, и что-то твердое стало настойчиво толкаться ей в поясницу.
О Боже! Почему в комнате стало так жарко? Взглянув на Дарси, Кэтрин решила, что жарко не только ей, но и этой пожилой женщине тоже. Казалось, и у нее поднялась температура, потому что, уставившись на них с открытым ртом, она промокала носовым платком шею.
– Миссис Дарси, а когда следующий автобус? – Вибрирующий голос Сэма раздался где-то между лопатками Кэтрин.
Дарси пришлось дважды откашляться.
– Хм, завтра утром в девять часов.
Кэтрин почувствовала, как тело Сэма напряглось.
– Завтра? – Он говорил угрожающе тихо. – И что, до завтра нет ни одного автобуса?
– В вашем направлении нет.
Сэм так крепко стиснул Кэтрин, что та невольно застонала. Он слегка расслабил руки, но его тело осталось твердым, как камень.
– А мотель поблизости есть? Что-нибудь подешевле?
Официантки наперебой торопились рассказать что знали. Через несколько минут Сэм, держа вещи в одной руке, а другой стискивая запястье Кэтрин, стоял у двери.
– Ну что ж, очень жаль, я не могу всех вас пригласить к нам на свадьбу, но если когда-нибудь будете во Флориде, найдите нас. Сэм и Кейли Мак…
– Кэтрин, – перебила она его и торжествующе посмотрела на женщин. – Меня зовут Кэтрин. У него, похоже, неразрешимая проблема: никак не может отличить меня от моей сестры.
Нехорошая улыбка появилась на лице Сэма.
– Только в темноте, дорогая, – сказал он и поволок ее за дверь.
Было совершенно ясно: последнее слово осталось за ним.
Но улыбка сразу погасла, как только Сэм широкими шагами пересек автобусную стоянку. У нее возникло дурное предчувствие: наверняка его злость гораздо сильнее, чем он показывает, и если бы он дал себе волю, неизвестно, что бы произошло. Вдруг Сэм резко остановился, повернулся к ней, и они оказались лицом к лицу. Сумки шмякнулись о землю, подняв облачко пыли.
– Малютка Сэмми? – Он схватил Кэтрин за плечи, нависая над ней. – Черт побери! Откуда такая идея? – Глаза его сузились. Сэм Мак-Кэйд, подозрительно уставившись на нее, хриплым голосом потребовал:
– Черт, Рыжая, а ну говори! Ты на самом-то деле не беременная?
Кэтрин вздернула подбородок.
– Конечно, нет. Не старайся казаться смешнее, чем есть на самом деле.
– Не вижу ничего смешного, леди. Дела и так плохи. Я бы не хотел, чтобы какой-нибудь любовник гнался за нами, желая сделать тебя честной женщиной, или, говоря возвышенно, предложить руку и сердце. – Потом Сэм грубо хмыкнул. – Впрочем, я бы даже приплатил, чтобы поглядеть на такое.
Сэм высвободил руку, встал с сиденья и спустил свою спортивную сумку вниз с багажной полки. Потом направился в конец салона автобуса, наверное, в туалет.
Кэтрин окончательно открыла глаза и села, слегка расслабившись. Она потянулась, пытаясь размяться. Потом выпрямила спину, обхватила пальцами поясницу, отвела плечи назад и выгнулась, разминая позвоночник. Подняв подбородок, повернула голову влево, вправо и вдруг поймала устремленный на нее взгляд. Мужчина сидел через проход и не сводил глаз с ее груди.
Первым желанием было ссутулиться, но что-то помешало ей подчиниться этому порыву, может быть, возобладало раздражение и остановило ее. Наоборот, Кэтрин села еще прямее, провоцируя мужчину, а наряд, обтягивающий грудь, делал свое дело. Кэтрин продолжала смотреть на мужчину, пока тот наконец не отклеил взгляда от ее груди. Заметив, что она смотрит на него без улыбки и удивленно подняв брови, он густо покраснел и отвернулся.
Как ни странно, Кэтрин ощутила прилив уверенности. Она отвернулась к окну, за которым не происходило ничего особенного. Паника, охватившая ее вчера вечером, улетучилась. Она решила спокойно обдумать свое положение. Один вариант – позволить прокатить себя через всю страну, как маленького вымуштрованного солдатика, тогда она может оставаться самой собой, в броне привычных хороших манер. Она будет играть по правилам Мак-Кэйда, и как только окажется в Майами, сразу все уладится и встанет на свое место. Именно это вчера она пыталась сделать.
Но сегодня такой вариант ее не устраивал.
Мак-Кэйд перевернул ее мир вверх дном. Из-за каких-то вшивых баксов, которые он горит желанием получить. Так с какой же стати она должна облегчать ему работу? Совершенно очевидно, что он очень торопится доставить ее в Майами. Но вот чего она не могла понять – каким образом в этот сценарий попал автобус? Но факт остается фактом: они едут в автобусе, а не летят на быстрокрылом самолете, и на этом стоит сосредоточиться. Итак, если Мак-Кэйд спешит, значит, она должна делать все возможное и невозможное, чтобы путешествие затянуть. Она знала лишь один способ, как это сделать.
Обдумывая манеру поведения с Сэмом, Кэтрин пыталась представить себе, как бы повела себя Кейли в подобной ситуации. Всю жизнь к ней относились с уважением, как и она к себе. Вот почему Кэтрин постаралась уехать подальше от сестры и ее окружения.
Но странное дело, ее добропорядочное поведение не принесло ей ничего замечательного. Никакой отдачи. Более того, оно завело ее черт знает куда! Сэм Мак-Кэйд, этот самодовольный, всемогущий и самоуверенный тип, определил для себя, кто она. А если так, какой смысл его разочаровывать? Зачем? Он настаивает, что она Кейли, ну и пожалуйста, пусть получает Кейли!
Причем Кейли высшей пробы!
* * *
Сэм медленно возвращался по проходу. «Ты не должен даже прикасаться к товару, – твердил он себе неизвестно в который раз, когда сбежал в туалет, оставив Рыжую спать. – Ты понял это, Мак-Кэйд? У тебя работа, которую ты должен сделать, а ты что вытворяешь?» Он хмыкнул, вспоминая ее горячую кожу и испытывая искушение довести дело до естественного конца…Но Сэм устоял: нельзя позволить позывам плоти создавать проблемы. Он должен за этим проследить. Черт побери, он дремал, вот и все, а она сидела рядом. Его тело отреагировало на то, как пошевелилось ее колено, он проснулся и увидел свою руку на упругой, невероятно белой и гладкой женской ноге. Да о чем он, черт побери? Дотронься до любой, будет то же самое, уверял себя Мак-Кэйд. Тем более что он давно не занимался сексом. Как только закончит это дело, найдет способ развлечься. Между тем Сэм был очень рад, что Рыжая крепко спала и ничего не заметила.
В этот момент он увидел, как его пленница встает с кресла, выходит в проход и тянется к верхней полке, выставляя напоказ свое живописное тело от кончиков пальцев на руках до кончиков пальцев на ногах. Трое мужчин подскочили как ужаленные и кинулись на помощь, тесня друг друга.
Но она и бровью не повела, даже не взглянула в их сторону, чем невероятно удивила Сэма. Тем не менее горячая волна накрыла его, в три прыжка он оказался возле суетящейся кучки павлинов, распустивших хвост, и загородил собой проход. Без лишних церемоний он отодвинул локтями двоих и через голову третьего потянулся к сумке Кэтрин.
– Я достану! – прорычал он в лицо самому упорному, конопатому от веснушек помощнику, и тот поспешил ретироваться.
Поза, в которой он снимал чемодан, вызвала приступ боли в спине Сэма, он поставил вещи на сиденье и проворчал:
– Черт побери, что у тебя там? – Он мог побиться об заклад, что не книги.
– Да уж кое-что поинтереснее жалкой кучи тряпья в твоей сумке, можешь не сомневаться, – процедила Кэтрин сквозь зубы и рывком открыла крышку.
Сердце Сэма екнуло. Стоило ему бросить беглый взгляд в нутро чемодана, как глаза заболели от блеска вещичек, размером не больше его бумажника. Именно последнее обстоятельство беспокоило его особенно сильно, потому как означало одно: потребуются серьезные расходы, чтобы прикрыть ее убийственные формы. Рыжая наклонилась над чемоданом, и Сэм с раздражением заметил, как мужчина, сидящий через проход, и парень за ним, вытянув шею, старались получше рассмотреть шикарный зад. Сэм подвинулся и загородил вожделенный вид.
– Ax, – пробормотала она удовлетворенно. Сэм видел, с каким трудом она вынимает коробки из чемодана. Кэтрин раскрыла одну, и он понял, что придавало чемодану такой вес. Не одежда, это точно, потому как каждая тряпка весила не больше трех унций. И не туфли на немыслимо высоких каблуках. Килограммы косметики, вот что это было. Под его пристальным взглядом девушка взяла махровое полотенце, одну из таинственных бутылочек с лосьоном, зубную щетку и зубную пасту. Еще немного порывшись в своей добыче, она бросила это занятие. Потом выпрямилась и, держа косметичку в руках, повернулась к нему, глядя снизу вверх:
– Туалет сзади, да?
Он кивнул.
Наблюдая, как она идет по проходу, Сэм помрачнел, заметив оживившиеся глаза мужчин, готовых вывернуть шею, чтобы посмотреть на Рыжую. Да, придется распрощаться с надеждой на тихое, спокойное путешествие.
Но по крайней мере она использовала лишь малую часть из десяти фунтов косметики в чемодане, с облегчением заметил Сэм, когда девушка возвращалась. Она немножко подкрасила губы и ресницы. И слава Богу, не сделала вчерашнюю прическу перьями, с которой он увидел ее в аэропорту. Сэм прекрасно понимал, что хватается за соломинку. Да, расчесанные волосы, собранные узелком на макушке, выглядели скромнее, однако маленькая волнистая прядка выбилась с одной стороны и спускалась с затылка по белой длинной шее, наводя всех мужчин на одну и ту же мысль: как будто девушка только что вылезла из постели после занятия любовью с каким-нибудь парнем. Его последняя надежда на неприметное путешествие умерла навсегда.
Надо отдать ей должное, Рыжая вела себя довольно послушно. Слава Богу. Уже за это он благодарил Всевышнего. Сэм отодвинулся, пропуская девушку к окну.
Она повернулась к Сэму и спросила:
– Сколько нам ехать до Флориды?
– Трое с половиной суток.
Ему показалось, что в глубине ее глаз мелькнула паника, но даже если он не ошибся, она сдержалась и просто кивнула.
– Я хочу есть.
– Мы остановимся на завтрак минут через десять. Потерпишь или тебе что-нибудь дать?
– Я подожду. – Кэтрин была счастлива подождать, ведь у нее есть целых пять минут на подготовку к тому, что она собиралась сделать. В животе заурчало, но истинной причиной такого поведения организма был не голод, а нервы. Она несколько раз медленно и глубоко вздохнула, желая унять разбушевавшийся желудок, но ей это не удалось.
Автобус въехал в Бойзе и очень скоро припарковался возле кафе.
– Остановка на завтрак, – объявил водитель и открыл двери. – Сорок пять минут, и советую не опаздывать. Я иду строго по графику.
В проходе маленькая седая женщина неуклюже пыталась засунуть пакет на верхнюю багажную полку. Люди толкали ее, протискиваясь, ворчали. К удивлению Кэтрин, Сэм остановился возле женщины.
– Минуту, мадам, давайте-ка я помогу вам, – предложил он, взял пакет и легко закинул на полку. Подняв большой палец в знак того, что все в порядке, он отмахнулся от благодарности и махнул, приглашая идти следом за ними.
Кэтрин исподтишка наблюдала за Сэмом, когда они вошли в кафе и сели за столик возле стойки. Он выглядел большим, грозным, с черной щетиной на щеках и угрюмо сомкнутым ртом, с пронзительными золотистыми глазами, и, видит Бог, за время, проведенное с ним, впечатление Кэтрин о нем не изменилось. Но откуда взялась та очаровательная улыбка? Буквально тридцать секунд он казался робким и милым. Покачав головой, Кэтрин взяла у официантки меню. Но может быть, она нервничает больше, чем хочет показать?
Кэтрин изучала список, выискивая самые дорогие блюда. Наградой для нее стало болезненное выражение лица Сэма, когда она сделала заказ. «Привыкай, Мак-Кэйд, – молча посоветовала Кэтрин. – Я собираюсь наносить тебе удары по самым чувствительным местам. Самое ценное для тебя сейчас – время и кошелек».
Стоило вспомнить о том, что она собирается сделать, как дыхание Кэтрин сразу учащалось, и она силой удерживала воздух в легких. Нельзя поспешностью, торопливостью все испортить. Она не станет рисковать и не даст времени Сэму решить проблему до отхода автобуса. Кэтрин обвела взглядом заполненное людьми кафе. Все места заняты пассажирами автобуса. Торопливые официантки суетились, принимали заказы, наливали кофе в большие чашки. Одна из них остановилась перед их столиком, наполнила до краев чашку Сэма, поставила перед ними плоские тарелки и положила столовые приборы, завернутые в бумажные салфетки. Кэтрин развернула и разложила салфетку на коленях.
Через четверть часа официантка вернулась с заказом.
– Осторожно, тарелки горячие, – предупредила она. – Приятного аппетита.
Кэтрин почти не ела, она лениво поковыряла в тарелке, не отрывая глаз от водителя автобуса, сидевшего через два столика.
– Черт побери, ты собираешься есть или будешь забавляться? – раздраженно спросил Сэм, и Кэтрин наконец стала жевать, глядя на него.
– Оказывается, я почти не проголодалась, – произнесла она невероятно холодно.
– Тогда давай сюда. Может, тебя дома кормили по-королевски и ты выросла в роскоши. Рыжая, но я из тех мест, где еду не выбрасывают.
Кэтрин удивленно взглянула на Сэма.
– Ни один нормальный человек не назвал бы мое окружение роскошным. – Услышав свой голос, Кэтрин деликатно хмыкнула. – Хотя о чем это я, совсем забыла, мы ведь говорим о тебе, а не обо мне.
– Да, у меня уровень доходов довольно низкий, верно. – Сэм намеренно не заметил оскорбления и потянулся к ее тарелке. – Черт побери, если бы ты имела понятие о том, что значит для человека неуверенность в завтрашнем дне, когда он не представляет, что будет есть завтра и будет ли есть вообще, ты бы сумела находить удовольствие в еде. – Он переложил себе почти все, оставив ей совсем немного. – Вот, съешь хотя бы это.
– Я же сказала тебе, я не…
– А я сказал – ешь! Ты не ужинала вчера, и будь я проклят, если ты у меня заболеешь.
– О нет. Мы, конечно, не должны доставлять никаких затруднений бесстрашному охотнику за процентами, – резко парировала Кэтрин и всадила вилку в кусочек мяса. Сердитое настроение успокоило ее желудок, Она очистила свою тарелку, потом посмотрела через стол на Сэма. – Отдай-ка обратно немного мяса.
Он отрезал от оставшегося куска половину и отдал ей.
Они быстро поели, им налили еще по чашке кофе, и в голове Кэтрин прозвенел звонок. Пришло время действовать.
Она поднялась.
– Мне надо в туалет.
– Давай. – Сэм потянулся через стол, взял ее сумочку. – Отдай мне твою губную помаду.
– Простите?
– Не валяй дурака, Рыжая, давай помаду.
Кэтрин подавила вздох, но подчинилась. Она выудила тюбик и дала ему.
– Все тюбики, Рыжая.
Она выловила еще три и отдала ему.
– Доволен?
– Я буду доволен, только когда получу свой гонорар в Майами.
Сэм проводил ее до туалета, открыл дверь, заглянул и с удовлетворением убедился, что запасного выхода нет.
Это был маленький туалет без окон, с одним унитазом, с одной раковиной и шкафчиком с необходимыми принадлежностями. Кэтрин захлопнула дверь у него перед носом и заперлась. Потом подошла и встала возле раковины, схватившись руками за холодный фаянс. Опустив голову, набрала воздуха, стараясь контролировать дыхание, потом сделала глубокий выдох и подняла голову, чтобы встретиться с собственным отражением в зеркале, засиженном мухами.
О’кей. Она это сделает. В конце концов, надо просто устроить маленький скандальчик. Водитель автобуса не захочет задерживаться, он уедет, забрав всех пассажиров, кроме них с Сэмом. И таким образом столь нежно лелеемое расписание Мак-Кэйда будет нарушено.
Она еще раз глубоко вздохнула, расправила плечи и повернулась к двери. Кэтрин уже потянулась открыть замок, как кто-то начал громко стучать в дверь. Отскочив, она отдернула руку.
– Давай открывай, Рыжая, пора идти.
Не сводя глаз с замка, Кэтрин отступила на шаг одр двери. Ей совсем не хотелось устраивать сцену в кафе.
Почему она раньше не догадалась, что вот здесь и надо проделать все задуманное?
– Рыжая, открывай.
– Нет. – Голос звучал слабо, тихо. Откашлявшись, Кэтрин повторила:
– Нет.
Молчание длилось не больше секунды, потом тихий угрожающий голос спросил:
– Что ты сказала?
– Я сказала – нет, я отсюда не выйду.
Сэм с силой стукнул кулаком по двери.
– Вытаскивай свою задницу или я разнесу эту дверь ко всем чертям!
– Эй, что случилось? – послышался раздраженный женский голос.
– Вас это не касается, леди! – прорычал Сэм.
– Я хозяйка, мистер, и меня очень даже касается, когда угрожают моей собственности. Когда кто-то намерен разнести вдребезги то, что принадлежит мне.
– Слушайте, вы не поняли…
– Мэм! – крикнула Кэтрин через закрытую дверь. – Я вас очень прошу, не могли бы вы заставить его уйти? Он заделал мне ребенка, – начала она свою импровизацию, – обещал позаботиться обо мне. Я думала, он на мне женится, понимаете? А он тащит меня в клинику, чтобы заставить… – Кэтрин умолкла. – Он говорит, будто маленький Сэмми вообще не от него. Хотя прекрасно знает, что ни с кем другим я никогда…
– Да это же ложь! – Сэм не верил своим ушам. Толпа собиралась, народ подтягивался, заинтересованный в развитии событий, Хозяйка заведения уставилась на Сэма Мак-Кэйда так, будто более презренного существа на свете не было, а водитель автобуса посматривал на часы. – Да я никогда к ней не прикасался.
Один мужчина в толпе недоверчиво хмыкнул. Сэм резко обернулся и поглядел на него.
– Что? – прорычал он в лицо недоверчивому незнакомцу.
– Да мы все видели ее, приятель, – заявил мужчина. – Мы все видели, как ты возле нее терся. Думаешь, поверим, что ты и пальцем ее не тронул?
– Да мне плевать, чему ты веришь, а чему нет! Я говорю правду. Если я и крутился возле нее, то только по одной причине: я представитель поручителя, а она под моим арестом.
Еще один тип недоверчиво хмыкнул. Сэм признал в нем деревенщину, сидевшего через проход, – это он пускал слюни, глядя на задницу Рыжей.
– Хороша у тебя работенка, – насмешливо сказал парень. – Вы с арестованной спали, как голубки, всю дорогу. Видать, так прижиматься по инструкции положено? Не больно-то ты хочешь от нее избавиться, приятель, по правде сказать. – Он посмотрел мимо Сэма на запертую дверь туалета и похотливо улыбнулся. – Я-то тебя не осуждаю, нет. Я бы тоже поохотился за процентами с такой телкой.
– Осталось три минуты! – крикнул водитель автобуса.
Сэм дернулся, будто его ударили, и еще раз постучал в дверь.
– Хорошо, Рыжая. Все зашло слишком далеко. Ты сейчас выходишь или я ломаю дверь.
– Ты сломай мне, сломай. И приготовься заплатить сполна, – предупредила хозяйка кафе.
– Боже мой! – Сэму так хотелось разбить что-нибудь, но он взял себя в руки. – Может, у вас найдется отвертка? Я сниму петли.
– Не найдется.
Сэм ничего не мог сделать за две оставшиеся минуты. С глухим стуком он ударился лбом о дверь и выплеснул целый набор витиеватых ругательств.
– Пора занимать места! – обратился водитель к толпе.
– Сэмми? – раздался из туалета голос Кэтрин. – Не сходи с ума. Если не хочешь жениться, отпусти меня домой к маме. Это ведь твой ребенок, Сэм, я просто не могу позволить себе от него избавиться.
Сэм почувствовал перемену в настроении толпы, больше оно не было веселым, оно стало по-настоящему мрачным. Что ж, этот раунд Рыжая выиграла, печально признал Сэм Мак-Кэйд. Он повернулся к водителю:
– Дай мне забрать вещи из автобуса.
– Я не могу открыть багажное отделение, – сухо заявил водитель. – У нас строгое правило на этот счет.
– Это не нарушит никаких правил – они в салоне на полке.
– Тогда ладно. Последнее предупреждение, граждане пассажиры, автобус отходит.
Сэм схватил водителя за руку, когда пассажиры стали заполнять автобус:
– А как насчет наших билетов?
– Поговори с Дарси. – Водитель указал на хозяйку кафе. – У нее разрешение от местных властей, она переоформит ваши билеты на следующий рейс.
– А когда он будет?
– Я не нанимался торчать тут с тобой и обсуждать расписание. Спросишь у Дарси. – Водитель стряхнул с плеча руку Сэма и забрался в кабину. – Ну давай! – крикнул он ему. – У тебя тридцать секунд. У меня график!
Сэм управился за двадцать секунд. Дверь с шипением закрылась за ним, и через секунду большой автобус, удовлетворенно урча, отрулил от стоянки, выплюнув клубок дыма, и исчез за углом,
Рыжая первой увидела его глаза, когда он плечом открыл дверь кафе. Она сидела за стойкой и пила маленькими глотками что-то из дымящейся чашки, а Дарси суетилась вокруг нее. Три официантки, задрав ноги, пили кофе и курили, глубоко затягиваясь. Он подумал: ну какой смысл травить себя дымом? Если только они хотят похудеть.
С громким стуком опустив вещи на пол, он подошел к хозяйке кафе, стараясь не смотреть в сторону своей вероломной пленницы, опасаясь, что не совладает с собой и свернет ее нежную белую шейку.
– Водитель автобуса сказал, что вы можете переоформить билеты.
– Хм. – Дарси неодобрительно посмотрела на Мак-Кэйда. Но тем не менее перестала успокаивающе похлопывать Кэтрин по спине и направилась к концу стойки, к компьютеру. Она нажала несколько клавиш, чтобы выяснить картину с билетами. Дарси вела себя по-деловому и быстро все узнала. Потом вернулась обратно и принялась с любопытством разглядывать Сэма, как будто он был странным существом, только что выползшим из-под камня. – Так, значит, ты поразвлекся с этой молоденькой женщиной? – презрительно бросила она ему, подавая билеты. – А когда пришло время проявить себя настоящим мужчиной и выполнять обязательства, удрал в кусты?
Когда к Сэму Мак-Кэйду привязывались хулиганы в его старом районе, или позднее, в армии, или лучше сказать так: всегда, когда ему грозили неприятности, Сэм стоически держался. Его главным девизом было: никогда не показывать задирам, как сильно они тебя раздражают. Но сейчас в нем что-то возмутилось из-за нечестной игры и уничижительного тона, причем со стороны совершенно незнакомого человека.
– – Позвольте-ка уточнить, правильно ли я расслышал? – зарычал он на хозяйку кафе. – Насколько я понимаю, вы никогда про меня не слышали, а заявляете, что я должен жениться на этой Рыжей и воспитывать ее ребенка?
– Ну она говорит, это и ваш ребенок, мистер.
Сэм мрачно рассмеялся:
– Правильно – мой ребенок. Которого я, стало быть, поразвлекшись, ей заделал. – Но это уже перебор. Подумать только, как истово всю жизнь он придерживался профессиональных правил, и что вышло? Его уже объявили папашей, а он даже не попробовал вкуса игры!
Ладно, черт побери. Теперь Рыжая узнает, как сильно ошиблась. Нельзя с ним бороться таким способом, и теперь она получит достойного партнера. В такие игры обычно играют двое. Итак, Сэм Мак-Кэйд взял себя в руки и изобразил на лице несмелую улыбку.
– Ах, миссис Дарси, что мне сказать? Уж если вы правы, так правы. – Засунув билеты в карман рубашки, он повернулся на каблуках и направился прямиком к Рыжей.
Кэтрин, настороженно следившая за Сэмом одним глазом, повернулась к нему, догадавшись, что он направляется к ней. Она немного волновалась, хотя испытывала удовольствие от одержанной победы. Но она не могла просчитать новый ход, а что он его сделает, Кэтрин не сомневалась и заставляла себя держаться невозмутимо. Сказать, что Сэм Мак-Кэйд в ярости – ничего не сказать. А ведь он еще не знает расписания следующего автобусного рейса. Как он себя поведет, когда узнает, – одному Богу известно. Но на лице Сэма она не могла прочесть ничего, кроме решительности, впрочем, это не означало, что кровопролития не произойдет.
Но такого Кэтрин не ожидала! Сэм, не говоря ни слова, сел рядом, обвил ногой ее бедро, запустил большие горячие руки ей в волосы и впился губами в ее губы.
Необъяснимое белое пламя охватило ее всю. Кэтрин была потрясена. Она услышала, как ахнули официантки, и потянулась к запястьям Сэма, пытаясь отцепить от себя его руки, но это было все равно что пытаться сдвинуть гору. Его губы никак не могли оторваться от ее губ. Отчаянно сопротивляясь, боясь ответить на поцелуй, Кэтрин сильнее вцепилась в его за запястье, но он держал ее не за затылок, а обхватив пальцами нежные щеки. Голова девушки лежала у него в руках, как в чаше. Когда наконец он отнял свои губы, Кэтрин сильно толкнула его в грудь и грубо спросила:
– Что ты себе позволяешь, Мак…
– Да, я свинья, – пробормотал он и наклонился, чтобы прижаться ртом к ямочке за ухом, потом, не отпуская ее голову, он стал целовать шею. – Ты была права вчера насчет денег, когда говорила… – Он приоткрыл губы и прихватил зубами кожу на шее, потом отстранился и потер большим пальцем это место, а Кэтрин испугалась – не осталось бы синяка. Сэм Мак-Кэйд не спускал с нее напряженного золотистого взгляда. – Извини, дорогая, я позабочусь и о тебе, и о ребенке. Обещаю, ты мне только скажи, чего хочешь, – я все сделаю.
Кэтрин застыла. Ах, подлец! Беспринципный, бессовестный подлец! Он воспользовался ее вымыслом и обратил его против нее! Она крепко стиснула бедра. И на минуту, к ее вечному стыду…
Сэм вдруг резко отступил назад, стащил ее со стула и, развернув, прижал спиной к себе, а его огромные руки легли ей на живот, отчего Кэтрин почувствовала нестерпимый жар внизу, везде, и что-то твердое стало настойчиво толкаться ей в поясницу.
О Боже! Почему в комнате стало так жарко? Взглянув на Дарси, Кэтрин решила, что жарко не только ей, но и этой пожилой женщине тоже. Казалось, и у нее поднялась температура, потому что, уставившись на них с открытым ртом, она промокала носовым платком шею.
– Миссис Дарси, а когда следующий автобус? – Вибрирующий голос Сэма раздался где-то между лопатками Кэтрин.
Дарси пришлось дважды откашляться.
– Хм, завтра утром в девять часов.
Кэтрин почувствовала, как тело Сэма напряглось.
– Завтра? – Он говорил угрожающе тихо. – И что, до завтра нет ни одного автобуса?
– В вашем направлении нет.
Сэм так крепко стиснул Кэтрин, что та невольно застонала. Он слегка расслабил руки, но его тело осталось твердым, как камень.
– А мотель поблизости есть? Что-нибудь подешевле?
Официантки наперебой торопились рассказать что знали. Через несколько минут Сэм, держа вещи в одной руке, а другой стискивая запястье Кэтрин, стоял у двери.
– Ну что ж, очень жаль, я не могу всех вас пригласить к нам на свадьбу, но если когда-нибудь будете во Флориде, найдите нас. Сэм и Кейли Мак…
– Кэтрин, – перебила она его и торжествующе посмотрела на женщин. – Меня зовут Кэтрин. У него, похоже, неразрешимая проблема: никак не может отличить меня от моей сестры.
Нехорошая улыбка появилась на лице Сэма.
– Только в темноте, дорогая, – сказал он и поволок ее за дверь.
Было совершенно ясно: последнее слово осталось за ним.
Но улыбка сразу погасла, как только Сэм широкими шагами пересек автобусную стоянку. У нее возникло дурное предчувствие: наверняка его злость гораздо сильнее, чем он показывает, и если бы он дал себе волю, неизвестно, что бы произошло. Вдруг Сэм резко остановился, повернулся к ней, и они оказались лицом к лицу. Сумки шмякнулись о землю, подняв облачко пыли.
– Малютка Сэмми? – Он схватил Кэтрин за плечи, нависая над ней. – Черт побери! Откуда такая идея? – Глаза его сузились. Сэм Мак-Кэйд, подозрительно уставившись на нее, хриплым голосом потребовал:
– Черт, Рыжая, а ну говори! Ты на самом-то деле не беременная?
Кэтрин вздернула подбородок.
– Конечно, нет. Не старайся казаться смешнее, чем есть на самом деле.
– Не вижу ничего смешного, леди. Дела и так плохи. Я бы не хотел, чтобы какой-нибудь любовник гнался за нами, желая сделать тебя честной женщиной, или, говоря возвышенно, предложить руку и сердце. – Потом Сэм грубо хмыкнул. – Впрочем, я бы даже приплатил, чтобы поглядеть на такое.