Женщина, сидевшая за конторкой, сунула карточку в щель считывающего устройства и вперила взор в дисплей.
— Намерены ли вы декларировать что-либо из провозимого вами багажа? — скучающе осведомилась она.
— Нет, — ответила Лола. — У меня с собой только кое-какие подарки для родственников.
Она знала, что вопрос служащая задала стандартный, по протоколу. Лишь на немногих планетах таможенная служба строго следила за вывозом предметов, представляющих собой культурные ценности, но со станции типа Лорелеи, где основу экономики составляли туризм и игорный бизнес, вывезти можно было только сувениры. Кое-кому могло повезти в игре, и тогда он увозил с собой денег больше, чем привез, но такое случалось не слишком часто для того, чтобы могло грозить благосостоянию станции.
— О'кей, пройдите в зал ожидания двадцать три-А на третьем уровне, — вяло махнув левой рукой, сказала служащая космопорта. — Подниметесь по лестнице, повернете направо, а там стюард покажет вам дорогу. Нужна ли вам помощь носильщика?
— У нас только один большой чемодан. Он довольно тяжелый, и хорошо, если бы кто-то помог нам донести его, — ответила Лола и указала на тележку, которую толкал перед собой Эрни.
— Подождите вон там, сейчас подойдет носильщик, — кивнула служащая. — Приятного путешествия. Следующий?
— Какого дьявола? Что ты делаешь? — прошептал Эрни, встав рядом с Лолой. — Носильщик сразу допетрит, что у нас с собой что-то ценное, и тогда нам крышка!
— Расслабься, — успокоила напарника Лола. — Я все делаю правильно, поверь мне.
Она знала, что права. Носильщики запомнили бы их всего-навсего как еще одну парочку пассажиров с тяжеленным чемоданом, готовых уплатить чаевые за услугу, а не как скряг, которые готовы сами волочь неподъемный чемодан по запруженным народом переходам, лишь бы не платить лишние деньги. Еще несколько минут — и можно будет успокоиться окончательно.
Бренди наблюдала за тем, как легионеры роты «Омега» укладывают в трейлер последние детали сборно-разборного базового лагеря. Учения, на взгляд Бренди, прошли на редкость хорошо. По крайней мере на подготовленной территории, в отсутствие опасности нападения врагов и в идеальных погодных условиях легионерам удалось поставить СРБЛ в заданное время. Никто не получил травму, все осталось цело, да и к оборудованию никаких претензий не возникло.
Бренди, правда, чувствовала, что во время учений было что-то упущено, но пока она не могла бы точно сказать, что именно.
— Ну просто конфетка, а, стар-серж? — прозвучал рядом бархатный баритон и нарушил раздумья Бренди.
Обернувшись, она увидела Шоколадного Гарри в лиловой камуфляжной кепке и такого же цвета жилете поверх черного форменного комбинезона. Гарри продолжал рекламировать свою «противороботскую» одежду.
— Похоже на то, — кивнула Бренди. — Если все пойдет так же хорошо, когда нам придется ставить этот лагерь в реальных условиях, я буду просто в восторге. А пока хотелось бы постучать по дереву, чтобы не сглазить.
— Наш капитан уж если что покупает, так только самое клевое, — вальяжно отметил сержант-снабженец.
— Да, я еще помню то время, когда нам приходилось спать в палатках в полевых условиях, — вздохнула Бренди. — Палатки были дырявые, холодные, и спали мы наг сырой земле. Если бы нам снова грозило такое, я бы явилась к капитану с прошением об отставке.
— Ну, это вы загнули, конечно, — ухмыльнулся Гарри. — Ни за какие коврижки вы в отставку не уйдете, да и я тоже — пока наш капитан командует ротой. Если бы он заставил нас жить в палатках, так только потому, что иначе было бы нельзя, да и то — это были бы чертовски хорошие палатки, самые клевые на свете. Зуб даю: этот парень меня вынудит продлить контракт, а вот ежели бы мне кто такое ляпнул год назад — даже вы, к примеру, — я бы сказал, что у вас, пардон, крыша поехала.
— Ну конечно, — фыркнула Бренди, — ты бы, естественно, продлил контракт — но только для того, чтобы по-прежнему обмишуливать легионеров. Скажи-ка мне, сколько бабок ты уже заработал на продаже этого лилового тряпья? И откуда взялся этот бред насчет того, что нам предстоит усмирять роботов?
— Просто-напросто в свое время я удачно закупил партию противороботского камуфляжа, — возмущенно ответил Гарри. — Вот и распродаю теперь ребятам по дешевке. А то где бы еще они смогли купить так недорого такие необходимые вещи!
— Ну еще бы. Ты еще скажи, что твоя мамочка — девственница, — хихикнула Бренди и хлопнула Гарри по плечу. — Вероятность того, парень, что нам придется драться с роботами, примерно такая же, как если бы нам приказали захватить штурмом кондитерскую фабрику. Нет, я даже так скажу: нам скорее бы поручили захватить штурмом кондитерскую фабрику.
— А что тут такого невероятного? — невинно пожал плечами Гарри. — Когда служишь в Космическом Легионе, надо быть готовым ко всему, даже к самому невероятному.
— Естественно, — кивнула Бренди. — Вот только кое-что более вероятно. Ты пытаешься заставить ребят поверить в то, что располагаешь секретными сведениями, а на самом деле знаешь ничуть не больше, чем они. Но поскольку ты был в курсе того, что ожидается прибытие этого самого оборудования, ты мог догадаться, что нас вскоре перебросят кое-куда, где капитан не сумеет поселить нас в роскошной гостинице. И все же там и в помине нет никаких взбунтовавшихся роботов, которыми ты всех столь старательно пытаешься напугать.
— «Безопасность — превыше всего» — вот мой девиз, — гордо отозвался Гарри. — Никто не стал бы покупать эти вещички, если бы не хотел. Но вы уж мне поверьте на слово, стар-серж, ежели мы все-таки попадем куда-то, где по нам начнут палить роботы, вы очень сильно пожалеете о том, что на вас нет ничего лиловенького.
— Допустим, — усмехнулась Бренди, но тут же стала серьезной и добавила:
— Но если мы окажемся там, где никаких роботов не будет, все, кто вырядился в эти тряпки, будут выглядеть как кактусы на снегу. Пойми, Гарри, я не имею ничего против того, чтобы ты при случае сшибал лишний бакс-другой. Да и капитан, как я понимаю, тоже не возражает. Но если кто-то из наших ребят пострадает из-за того, что ты всучил ему нечто такое, без чего ему бы не грозила опасность, тебе придется ответить передо мной. Это понятно?
— Конечно, Бренди, конечно, понятно, — с готовностью закивал Шоколадный Гарри. — Но только ты не бойся, ник то не пострадает. А вот если нам и вправду придется сражаться с роботами, все будут защищены намного лучше, уверяю тебя.
— Отлично, — прищурилась Бренди. — Но запомни: если этот твой дурацкий камуфляж — дерьмо собачье, ты не будешь первым, кто из-за этого пострадает, но вот вторым будешь обязательно, это я тебе обещаю.
Шоколадный Гарри торжественно ткнул себя в грудь указательным пальцем.
— Бренди, — сказал он, — парню, который якшался с гангстерами, нечего бояться такого, чем его думает напугать Легион.
Бренди шагнула ближе к Гарри и ухватила его за ворот комбинезона. Гарри был довольно высокого роста, но все же почувствовал, как его ступни отрываются от земли.
— Тогда, может быть, тебе станет страшно от того, чем тебя попробую напугать я, — процедила она сквозь зубы, разжала пальцы, и Гарри, приземлившись, покачнулся и попятился.
— Ой, ну ладно тебе, Бренди! — пробормотал он. Но Бренди уже отвернулась и зашагала прочь.
Гарри сунул руку в карман комбинезона и вытащил носовой платок, дабы вытереть пот со лба. Пот он вытер, но когда глянул на платок, обнаружил, что тот — лилового цвета.
— О черт! — выругался Гарри и сердито запихнул платок обратно в карман.
Шутт порядком взмок, упражняясь на гребном тренажере. Он задал себе такой ритм гребли, чтобы не слишком утомляться, но и при этом не слишком расслабляться. Он слишком долго не упражнялся в последнее время, и теперь ему было приятно как следует размяться. Когда он услышал сигнал вызова своего коммуникатора, он недовольно буркнул, разжал пальцы, сжимавшие имитаторы весел, и поднес левую руку к губам.
— Что случилось, Мамочка?
— Хорошая новость, мой сладенький, — донесся из динамика микрокоммуникатора воркующий голосок Розы. — Суши говорит, что ему удалось выяснить, кто грабанул кабак.
— Новость просто отличная, — ответил Шутт и после небольшой паузы поинтересовался:
— А-а-а… Надеюсь, это не один из нас?
— Что ж, — мурлыкнула Мамочка, — это не я и скорее всего не ты, дорогуша. Ну а теперь признайся, кто у тебя еще на уме, цветочек мой?
— Ну… я бы, конечно, предпочел, чтобы этим человеком оказался кто-нибудь из местных, — признался Шутт. — Но у меня такое ощущение, что для того, чтобы получить точный ответ, мне придется поговорить с Суши лично. Свяжи меня с ним, ладно?
— Нет, я просто ушам своим не верю! — притворно возмутилась Мамочка. — Неужели ты способен так оскорбить меня? Если ты задаешь мне прямые вопросы, я тебе всегда стараюсь дать точные ответы. А если ты задаешь не правильные вопросы, тут уж я, извини, не виновата. Но будь по-твоему, моя прелесть.
Роза умолкла, и Шутт услышал писк электронного сигнала — Мамочка вызвала Суши.
— Суши на связи, капитан, — послышался голос легионера. — Я нашел этого поганца.
— Отличная новость, — ответил Шутт. — А я уж боялся, что дело придется передать местной полиции и улететь с Ландура, так и не узнав, кто повинен в случившемся. Надеюсь, преступник — не легионер?
После того, как Роза укорила Шутта в том, что он нечетко формулирует вопросы, он постарался быть точнее.
— Угу, — отозвался Суши. — Он — точно не легионер.
— Ну, слава Богу, утешил, — облегченно вздохнул Шутт. — Ты уже сообщил об этом полиции?
— Пока нет. Я же не знал, что вы предпочтете, капитан.
Может, вы хотите самолично взять этого мерзавца. Так что теперь вам и карты в руки, сэр. Если вы хотите передать информацию здешним копам, я могу взять это на себя.
Шутт покачал головой, но, вспомнив о том, что Суши его не видит, сказал:
— Я сказал ландурским полицейским о том, что они не имеют права арестовывать кого-либо из моих подчиненных без моего разрешения. Думаю, стоит оказать им подобную любезность и в отношении местных жителей. Мы предложим полиции любую помощь, какую они пожелают, а уж они пусть сами решают. Будь так добр, передай мне полученные тобой сведения, а я лично передам их местным властям.
— Договорились, капитан, — ответил Суши и прервал связь.
Шутт взглянул на отложенные им «весла» и задумался: не поупражняться ли еще. Но нет — он сбился с ритма, да и дело нужно было закончить поскорее. Он встал, потянулся и направился к душевой кабинке.
Дневник, запись № 525
Ландурская полиция поначалу не слишком охотно приняла сообщение моего босса о том, что преступник обнаружен. Несмотря на то что в общем и целом полицейские выказывали готовность к сотрудничеству, они все же сохраняли подозрительность в отношении тех мотивов, коими руководствовался мой босс, которого они считали командиром оккупационных войск. Имея намерение выявить истинного преступника, дабы затем бескорыстно поделиться с местной полицией результатами проведенного расследования, мой босс столкнулся с тем, что ему пришлось растолковывать полицейским, как правильно интерпретировать эти самые результаты, да еще и оказывать им помощь в осуществлении ареста. И несмотря на то что он, по идее, не мог тратить время на это и выделять людей в помощь полиции, другие варианты представлялись ему еще менее предпочтительными.
И тут встал вопрос: каким образом оказать помощь полиции, но при этом не взять на себя руководство всей операцией. Мой босс начал понимать, что гражданские власти Ландура — не самые, компетентные в галактике в плане исполнения возложенной на них роли. На самом деле понять это следовало раньше.
— Объясните мне еще раз, как вы установили, что именно этот человек — преступник, — в который раз попросил патрульный офицер Данстэбль — мордастый здоровяк, ветеран полиции. На Суши и Шутта он смотрел так, что можно было не сомневаться: он привык выслушивать любые рассказы как минимум дважды, но при этом не верил ни единому слову. Разговор протекал в кабине полицейского гравилета, замаскированного под грузовой антиграв. Машина стояла за домом, в котором проживал подозреваемый. Полицейские ждали момента, когда он выйдет из дома и направится на работу. Еще одна полицейская бригада засела в подъезде дома.
— Вы передали нам видеозапись, сделанную с помощью камеры наблюдения во время ограбления ресторана, — в который раз ответил Суши.
— Правильно, — снисходительно кивнул полицейский. — И если вы внимательно просмотрели эту запись, то вы должны были понять, что толку от нее почти никакого. Эти записи — они всегда такие дерганые, что там собственную жену вряд ли узнаешь.
— Верно, — согласился Шутт. — Но в Легионе имеется кое-какое очень качественное оборудование, с помощью которого можно скрупулезно изучить самый некачественный видеоматериал. А Суши — наш лучший компьютерщик…
— Угу, и вы думаете, что с помощью всех этих ваших штучек можно найти преступника, — проговорил Данстэбль таким тоном, словно Шутт пытался убедить его в том, что ограбление ресторана совершили маленькие зелененькие эльфики. — А я вам вот что скажу: чем мудренее компьютерные прибамбасы, тем меньше я им доверяю. Компьютерщик так все разукрасит, что ни в жизнь не догадаешься, а как же все на записи поначалу было.
— А вы все-таки постарайтесь мне поверить, — терпеливо проговорил Суши. — Дело в том, что мы не просто расчищаем изображение. На записи мы видим только внешность человека, которая может быть изменена с помощью грима или пластической операции. Но с помощью нашего оборудования я могу засечь мельчайшие особенности движения человека, его походки, осанки — то есть нечто уникальное, свойственное только ему, такое, чего не подделать даже опытному актеру.
— Есть и еще кое-что, — подхватил Шутт. — У Суши имеются кое-какие связи, которые… но нет, пожалуй, о них лучше не распространяться. Но за счет его связей мы смогли добиться широчайшего охвата подозреваемых. Как вам говорил наш капеллан, под описание преступника подпадает значительное число ландурцев. Но человек, за которым мы сегодня охотимся, не просто соответствует приметам. У него такая же походка и все прочее.
— Было бы куда лучше, если бы у него еще отпечатки пальцев совпали и метка ДНК, — проворчал полицейский. — Если мы арестуем гражданина без достаточных на то оснований, потом от неприятностей не отмоешься.
— А между прочим, я что-то не припомню, чтобы вас волновали такие проблемы, когда вы думали, что грабитель — легионер, — возразил Суши.
Полицейский одарил его свирепым взором, но сказать ничего не успел. Шутт прошептал:
— Он идет!
Все уставились в ветровое стекло кабины, откуда хорошо просматривалась улица. И действительно: по тротуару шагал мужчина в черном комбинезоне. Взбитые «коком» темные волосы и бакенбарды были хорошо видны даже издалека. Мужчина повернул за угол следом за женщиной с детской коляской. Данстэбль нажал кнопку коммуникатора, дабы дать сигнал бригаде, засевшей в подъезде, развернулся к Шутту и сказал:
— Ну ладно, допустим, на подозреваемого этот типчик смахивает. Но ведь вы сами говорили, у нас теперь десятки таких красавчиков. Ну и как же мы узнаем, он ли ограбил заведение Такамине?
— Это наверняка он, — заявил Суши. — Он — единственный прихожанин Церкви Короля, проживающий в этом районе. Если бы сейчас, в то время, когда он возвращается домой с работы, здесь вдруг появился еще один его единоверец, это было бы почти невероятным совпадением.
— Парень, если бы ты прослужил в полиции столько, сколько я, ты бы поверил и не в такие совпадения.
— Я вам верю, но не сомневаюсь, что во всех подобных случаях вы все-таки арестовывали подозреваемых, — возразил Суши и добавил потише из опаски, что мужчина может их услышать:
— А вы уверены, что он нас не увидит?
— Если только у него в глазах нету рентгеновских аппаратиков, — буркнул полицейский. — Ладушки. Значит, так: как только он свернет к подъезду, мы выскочим и отрежем ему путь к отступлению. Вдруг он заметит тех, кто засел в подъезде, и решит дать деру.
Подозреваемый был уже совсем недалеко от машины.
Ни о чем не догадываясь, он беспечно шагал следом за женщиной с детской колясочкой. Теперь черты его лица были видны отчетливо. Шутт поймал себя на мысли о том, что теперь, когда у него появилась причина пытаться отличить десятки мужчин, уподобившихся Королю, друг от друга, он легко определял различия между ними. Этот мужчина, к примеру, явно был азиатского происхождения, и этот факт не могли скрыть никакие пластические операции, Шутт начал догадываться о том, каким образом с помощью компьютерного анализа Суши удалось выделить этого человека из нескольких десятков других, которые бы на первый взгляд могли показаться близнецами.
Безусловно, даже поймав подозреваемого, им еще пришлось бы убедить местный суд в том, что свидетельства его причастности к совершенному преступлению столь же неопровержимы, как полагал Суши. Если бы адвокат подозреваемого ухитрился затянуть судебное разбирательство так, что ко времени суда рота «Омега» уже покинула бы Ландур и Суши не смог бы выступить в роли свидетеля обвинения, то адвокат, пожалуй, смог бы добиться оправдания своего подзащитного. Впрочем, оправдания адвокат мог бы добиться даже в том случае, если бы Суши на суде присутствовал.
Несмотря на то что сама идея выявления преступника с помощью компьютерного анализа видеозаписи принадлежала Шутту, сам он плохо понимал, чем чреваты последствия предоставления суду таких доказательств.
Подозреваемый свернул на дорожку, ведущую к подъезду, и Данстэбль зловеще ухмыльнулся.
— Ладно, давайте сцапаем этого урода, — распорядился он и рывком открыл дверцу гравилета.
К несчастью, как раз в этот момент юная дама с детской коляской громко чихнула. Подозреваемый обернулся и увидел, как Данстэбль спрыгивает на дорожку, а следом за ним — Шутт и Суши. Бросив взгляд в сторону подъезда, он увидел, что оттуда выскочили несколько полицейских. Тут подозреваемый бросил свою коробку для завтрака и опрометью помчался по газону, не щадя цветочных клумб. Такого поведения Шутту вполне хватило для того, чтобы он укрепился в своих подозрениях.
— Парализуй его, Суши! — крикнул Шутт и опустился на колени, чтобы дать Суши возможность лучше прицелиться.
Но офицер Данстэбль ничего не знал о принципе действия лучевого парализатора, и уж тем более ничего не знала женщина с коляской. А может быть, пытающийся спастись бегством преступник решил использовать их в качестве живых щитов. Как бы то ни было, и Данстэбль, и молодая мама с коляской оказались на линии огня. Суши прицелился, но тут же покачал головой. Он не мог рисковать.
А женщина с коляской оказалась вдобавок на пути Данстэбля. Он только и успел притормозить, чтобы не налететь на них и не перевернуть коляску с младенцем. Женщина взвизгнула от испуга и остановилась. Но когда Данстэбль предпринял попытку обогнуть коляску, женщина попятилась и потянула коляску к себе и в результате снова загородила полисмену дорогу. На этот раз Данстэбль остановился настолько резко, что оступился и рухнул наземь, едва не задев коляску. Он, правда, тут же поднялся, но к этому мгновению подозреваемый успел исчезнуть за углом.
Другие полицейские заметили бегущего подозреваемого.
Несколько из них рванули за ним следом по газону в надежде догнать. Но далеко убежать они не успели — наткнулись на непроходимую живую изгородь. Молодой полисмен с тяжелой квадратной нижней челюстью и мышцами тяжелоатлета попытался прорваться сквозь колючие кусты и тут же безнадежно увяз в них. Остальные и пробовать не стали повторять его попытку. Молодой полисмен вопил от боли, а его напарники принялись вытаскивать его из кустов. При этом они тоже время от времени натыкались на зловредные колючки и то и дело вскрикивали и ругались. Подозреваемый получил приличную фору.
— Грабитель ушел, — заключил Шутт и в сердцах ударил кулаком по ладони другой руки. — Теперь нам ни за что не снять подозрений с наших ребят.
— Ну, это я не знаю, — проворчал вернувшийся к гравилету Данстэбль. — Я так думаю, что ваши дела как раз не так-то плохи. Парень дал деру, как только увидел нас, а значит, он наверняка в чем-то виноват.
— Да, но может быть, он виноват всего-навсего в неуплате за парковку, — в отчаянии покачал головой Шутт. — Я хочу, чтобы с моей роты были сняты всякие подозрения, а пока этот удалец будет разгуливать на воле, кто-то все равно может сказать, что мы покинули Ландур с пятном на нашей репутации.
— Погодите расстраиваться, капитан. Может быть, еще сработает мой запасной план, — задумчиво проговорил Суши, глядя в ту сторону, где исчез беглец.
— Запасной план? — Шутт обернулся и укоризненно посмотрел на Суши. — Ты ничего не говорил ни о каком запасном плане!
Суши смущенно ответил:
— Не говорил, потому что, если бы он не понадобился, о нем никому и знать не надо было. Особенно — полицейским.
Шутт с видом оскорбленного достоинства выпрямился и расправил плечи.
— Не твое дело, Суши, решать, что я должен знать, а что не должен. Я — твой командир.
— А я — глава межпланетной… организации, — парировал Суши. — Организации, к которой я решил обратиться от имени владельца ресторана, господина Такамине. Вот теперь и посмотрим, что из этого получится.
— я…
— Нет, я, — оборвал его Суши и прижал палец к губам. — Не стоит уточнять названий, — прошептал он и кивком указал на офицера Данстэбля.
— Какого черта? О чем это вы болтаете? — нахмурившись, поинтересовался полисмен, но тут послышался крик со стороны колючих кустов, откуда полицейские пытались вызволить своего собрата. — Будь я проклят! Он возвращается! — воскликнул Данстэбль, обернувшись.
И точно: подозреваемый медленно шагал к дому с виноватой физиономией. Его осанка и походка яснее всяких слов говорили о готовности сдаться в руки правосудия. А за ним следом — как бы совершенно случайно — шел приземистый пожилой японец и вел на поводке маленькую, но весьма злобного вида собачонку.
— Вот видите? — торжествующе провозгласил Суши. — Говорил я вам, что созданное мной предприятие в один прекрасный день заработает! — Он развернулся к Данстэблю. — Думаю, теперь у вас больше не будет никаких хлопот с задержанием подозреваемого.
И стоило ему произнести эти слова, как один из полисменов схватил подозреваемого за руку, и тот сдался без малейшего сопротивления. Пожилой японец прошел мимо, негромко уговаривая свою собачонку, и вежливо поклонился полисменам.
Лишь тот, кто знал, куда смотреть, заметил бы на запястье пожилого господина мудреную татуировку, означавшую, что он — член Якудзы.
Дневник, запись № 526
С поимкой грабителя последнее важное дело роты «Омега» на Ландуре было практически завершено. Мой босс сосредоточил свои усилия на окончательной подготовке роты к переброске к новому месту назначения. К тому моменту, когда капитан наконец получил от правительства разрешение сообщить своим подчиненным, куда именно перебрасывают роту, любопытство легионеров достигло апогея.
Но естественно, слухи тут же приняли иной характер.
Клыканини поморщился от яркого солнца, лучи которого отражались от купола здания ландурского космопорта, сунул лапу в карман, извлек оттуда темные очки и водрузил на нос. На его свинячьей физиономии темные очки смотрелись очень комично, но сослуживцы Клыканини к этому зрелищу давно привыкли, как привыкли и к тому, что видом напоминавший гигантского кабана-бородавочника волтрон — один из самых подкованных в интеллектуальном отношении легионеров.
— Малявка, скажи мне, зачем зенобианцы хотеть иметь военные советники? — осведомился волтрон у своей напарницы. — Я так думать, они и сами быть бойцы хоть куда.
Супермалявка сняла ранец с плеча, поставила на землю и глянула на напарника.
— Честно говоря, я и сама этого понять не могу, — призналась она. — Если летный лейтенант Квел — типичный представитель зенобианской военщины, то просто страшно представить, кто же им такой угрожает, что им понадобилась помощь.
— Хотеть не хотеть, а скоро мы сами это будем узнать, — угрюмо пробурчал Клыканини. — Зачем бы еще они нас звать?
— А затем, чтобы мы показали всем, что мы — самые крутые, — заявил Спартак — один из двух легионеров-синтианцев, служивших в роте «Омега». Его ранец плыл за ним по воздуху на глайдборде. — И еще затем, чтобы мы показали, что все расы в галактике могут действовать дружно, дабы отражать угрозы врагов.
— Да, но кто враги зенобианцев? — задумчиво проговорила Супермалявка. — Наверняка это кто-то жутко свирепый, если уж они были вынуждены попросить о помощи.
Клыканини проворчал:
— Угу. И кто бы они ни быть, почему они быть наши враги? Клыканини они ничего плохой не делать. Почему мы должны быть сражаться с они?
— Никто не говорил, что мы будем с кем-то сражаться, — заявила Бренди, положив свой ранец рядом с другими на землю неподалеку от посадочной площадки. — Мы — советники, не забывайте об этом. И нам не придется вступать в бой до тех пор, пока кто-то не нападет на нас. Кроме того, никто не говорил и о том, что на зенобианцев кто-то нападает.