Страница:
– Скоро ученица моя придет, на стол соберет. Отобедаешь чем Единый послал.
– А где ваша ученица?
– На болото пошла, милый, аиров корень копать.
– А не страшно девочку одну отпускать, когда вокруг такое? – снова провокационно спросил Эринрандир.
– Ты не боись за мою малявку, синеглазенький. Она у меня ученая и крученая. Окромя того, моя наилучшая ученица, хоча и человеческой породы. Тока не мясной. – Бабка хитро подмигнула и сделала характерный жест рукой. – А мясо-молочной. Стал быть, сисястая.
Гастрономическое определение внешности иномирянки несколько Эрина смутило. Он повнимательнее присмотрелся к ведьме. Нет, не может быть, чтобы она была настолько древняя.
– Ишь ты! Уставился-то как! Зубки ужо не те, чтобы человечинкой баловаться. А вот во времена оные… – Ведьма восторженно закатила глаза. – Катюха грит, до сих пор помнят. Хоча б и в сказках, а хорошо нас люди запомнили, на века. Вот чё значит вовремя пообедать! – И назидательно подняла когтистый палец вверх.
Эрин представил себе товарища Шрака с недогрызенной берцовой костью в руке и умилился. До чего же гармонично тогда смотрелся бы уважаемый коллега.
Сейчас считается ужасно неполиткорректным вспоминать о том, что до Ухода гоблины таки да – время от времени, нерегулярно и в основном в ритуальных целях, но чело-веков кушали. Но что было, то было.
Чай у ведьмы оказался ароматный, пирожки были, к счастью, не с мясной, а с ягодной начинкой, и в целом Эрину здесь понравилось. А если бы еще и бабка не валяла дурака, а поведала о творящихся в лесу безобразиях, то вообще нечего больше пожелать. Но Эфа Горыниевна, старая змея, хитро уходила от всех неприятных или неудобных ей вопросов и сводила допрос к обсуждению личной жизни заезжего капитана НЧЧК.
– Не тужи, миленький, не печалься. Разве хоть одна из энтих дурищ стоит твоего горевания? – вопрошала она с интонацией народной сказительницы. – Ты на себя поглянь в зеркальце. Ахфицер, при пистоли да при погонах, сердце доброе, душа пылкая, собой красавец писана-а-ай и небось ублажить девку умеешь. Чего ж нос-то воротить? А?
– Не знаю, – вздохнул эльф. – Недостоин высокой чести.
– Энто чего же, чтобы ноги раздвинуть теперича высокая честь потребна?
– Да не в этом дело…
– А в чем? – потрясенно воскликнула ведьма, роняя кусочек пирожка на пол. – В былые времена эльфийки сговорчивее были.
Гоблинша не на шутку замыслилась и, подозрительно поглядев на распивающего чаи Эрина, спросила:
– А жениццо предлагал? Аль только в полюбовницы звал? Ежли тока на сеновале поваляться, то девка в своем праве отказать.
– До предложения не дошло. Она меня не любит.
– Уверен?
«Если судить здраво, окидывая трезвым взглядом события последних четырех месяцев, то и не любила никогда, и не полюбит впредь, – подумал ап-Телемнар. – Не исключено, что честно пыталась, да только не вышлю. Сердцу ведь не прикажешь».
– Более чем, – вынужден был признать он.
Вдруг гоблинша по-звериному принюхалась и даже показательно облизнулась.
– О! Чую дух человечий! Идет моя Катюха.
И точно, нюх у Эфы Горыниевны оказался отменный, словно у ищейки. Минут через пять в избушку вошла молодая девушка-иномирянка. Та самая, которую Эрин видел в Колдубинске накануне. Слава Эру, не рыжая и ничем не напоминающая сьючек. Как верно указала Эфа Горыниевна, бюст у барышни имелся весьма запоминающийся, ничуть не хуже, чем у Софоры из столовой. Но и кроме высокой девичьей груди, доброжелательному глазу было на чем задержаться: глаза веселые васильковые, здоровый румянец на обсыпанных веснушками щечках, русые кудряшки и самая искренняя улыбка, какую только видел Эрин у иномирянок.
– Здрасте! – просияла она.
– Здравствуйте, сударыня.
Девушка протянула руку для пожатия, предварительно вытерев перепачканную землей ладошку о штанину грязных, старых джинсов:
– Катя.
– Эрин.
– А я вас вчера видела, – смущенно буркнула юная ведьма.
– Я вас тоже.
– Мешок положь в угол, – скомандовала гоблинша. – Руки помой, проверь, как там борщец, настоялся ли, и накрывай на стол. Ужинать будем!
Эринрандир никогда от угощения не отказывался, памятуя о том, что следующая трапеза может случиться очень и очень не скоро. Да и было бы преступлением отказываться от ТАКОГО борща. Эльф сам не заметил, как умял две глубокие тарелки подряд, без остановки, несказанно умилив и бабку, и ее юную компаньонку.
– Ешь, касатик, ешь, – приговаривала Эфа. – Небось в твоем городище справной еды не водится. Худой ты шибко, синеглазик, тебя кормить надобно.
За ушами у энчечекиста предательски трещало, а желудок ликовал и просил добавки.
– Смотри, Катюха, и учись. Достанется тебе такой вот красавец, так ты ему не фасон свой показывай, а корми сытнее да к себе под бочок укладывай. Сытый и хорошо приголубленный мужик завсегда твой будет, – глубокомысленно вещала гоблинша. – Тогда он к тебе из любых странствий вернется и ни на кого смотреть не станет. Была б любовь меж вами.
Девчонка иронично усмехнулась и совершенно неожиданно съязвила:
– А чего ж ты, бабулечка, тогда десяток мужей сменила, если такая умная?
– Ха! Кабы не убили бы моего первого супружника твои сородичи, засранка, то и остальных девяти не было бы, – насмешливо хрюкнула Эфа и указала гостю на забранную в рамку картинку, где над верхушками хвойного леса летел дракон о трех головах.
– Энто Катюха рисовала. В Иномирье его теперь зовут Змей Горыныч. Верно я сказала, малявка?
– Ага, – бойко кивнула Катя. – Считается, что у него было три головы.
– Так не бывает, – заявил Эрин.
– Эх, да чего с людишек-то возьмешь? Все переврут, все перекрутят, – отмахнулась гоблинша. – Злей его звали, и был он драконом-оборотнем. И не Горыныч, а Горыничнин, то бишь мой. Законный супружник. Ах, какой муш-ш-шына был! Тока у него не три башки было… одной хватало вполне, у него кой-чего водилось такого размерчику, что на троих бы поделить.
И Эфа Горыниевна продемонстрировала, что именно и в каком ракурсе имелось в арсенале ее покойного мужа. Так заправский рыбак, если ему связать руки, показывает, какие большие глаза были у пойманной рыбы. Эрин и Катя, естественно, не поверили. И чтобы не развивать столь скользкую и крайне непристойную тему, ап-Телемнар решил сделать еще одну попытку выспросить у гоблинши про недавние убийства.
– Никогда не поверю, что вы ничего не знаете про тайны этого леса, Эфа Горыниевна, ведь даже мне понятно – здесь вокруг полным-полно вредоносной магии и запретного колдовства. Разве нет? Мы бы могли совместными усилиями найти и наказать преступника.
– Это кто это – мы? – ухмыльнулась лесная ведьма. – Я и твоя Энчечека? И пистоль мне дашь?
– Нет, оружие я вам не дам, но вы могли бы пойти навстречу следствию… – продолжил увещевания эльф, но был перебит на полуфразе.
– А давай, юноша, я пойду навстречу тебе самому. Помогу тебе с твоей сердечной раной. Как? Отстанешь от меня со своими мертвяками?
– Не отстану. У меня работа такая.
– Дам я тебе зелье отворотное. Сильное. Один глоток – и станет твое сердце холодным, словно камень в горном ручье. Не будешь тосковать по девчонке своей глупой, ни тебе снов горячечных, ни маеты душевной. Работай и работой себе на свою Энчечеку разлюбезную, – вкрадчиво нашептывала проницательная старуха. – Тебе ж ничего больше и не надобно. Я все вижу.
И не успел Эрин возразить, как в его ладонь легла маленькая склянка с темной жидкостью внутри.
– Можешь выкинуть, если тебе не надобно. Но прежде хорошенько подумай, синеглазый. Договорились?
– Хорошо, – согласился энчечекист, вставая. – Я тогда пойду. Спасибо за угощение, Эфа Горыниевна. Было очень вкусно. – И положил зелье в задний карман джинсов.
– Погоди, красавчик. Пущай тебя Катюха проводит.
– Не нужно меня провожать!
– Нужно! – рявкнула гоблинша и так зыркнула на девчонку, будто в случае отказа собиралась съесть живьем и без соли.
Прощались недолго, но душевно. Эрин клятвенно обещал не забывать старушку, рассказать, чем дело кончилось с убийцей магов, и вообще захаживать в гости в любое время.
ГЛАВА 5
– А где ваша ученица?
– На болото пошла, милый, аиров корень копать.
– А не страшно девочку одну отпускать, когда вокруг такое? – снова провокационно спросил Эринрандир.
– Ты не боись за мою малявку, синеглазенький. Она у меня ученая и крученая. Окромя того, моя наилучшая ученица, хоча и человеческой породы. Тока не мясной. – Бабка хитро подмигнула и сделала характерный жест рукой. – А мясо-молочной. Стал быть, сисястая.
Гастрономическое определение внешности иномирянки несколько Эрина смутило. Он повнимательнее присмотрелся к ведьме. Нет, не может быть, чтобы она была настолько древняя.
– Ишь ты! Уставился-то как! Зубки ужо не те, чтобы человечинкой баловаться. А вот во времена оные… – Ведьма восторженно закатила глаза. – Катюха грит, до сих пор помнят. Хоча б и в сказках, а хорошо нас люди запомнили, на века. Вот чё значит вовремя пообедать! – И назидательно подняла когтистый палец вверх.
Эрин представил себе товарища Шрака с недогрызенной берцовой костью в руке и умилился. До чего же гармонично тогда смотрелся бы уважаемый коллега.
Сейчас считается ужасно неполиткорректным вспоминать о том, что до Ухода гоблины таки да – время от времени, нерегулярно и в основном в ритуальных целях, но чело-веков кушали. Но что было, то было.
Чай у ведьмы оказался ароматный, пирожки были, к счастью, не с мясной, а с ягодной начинкой, и в целом Эрину здесь понравилось. А если бы еще и бабка не валяла дурака, а поведала о творящихся в лесу безобразиях, то вообще нечего больше пожелать. Но Эфа Горыниевна, старая змея, хитро уходила от всех неприятных или неудобных ей вопросов и сводила допрос к обсуждению личной жизни заезжего капитана НЧЧК.
– Не тужи, миленький, не печалься. Разве хоть одна из энтих дурищ стоит твоего горевания? – вопрошала она с интонацией народной сказительницы. – Ты на себя поглянь в зеркальце. Ахфицер, при пистоли да при погонах, сердце доброе, душа пылкая, собой красавец писана-а-ай и небось ублажить девку умеешь. Чего ж нос-то воротить? А?
– Не знаю, – вздохнул эльф. – Недостоин высокой чести.
– Энто чего же, чтобы ноги раздвинуть теперича высокая честь потребна?
– Да не в этом дело…
– А в чем? – потрясенно воскликнула ведьма, роняя кусочек пирожка на пол. – В былые времена эльфийки сговорчивее были.
Гоблинша не на шутку замыслилась и, подозрительно поглядев на распивающего чаи Эрина, спросила:
– А жениццо предлагал? Аль только в полюбовницы звал? Ежли тока на сеновале поваляться, то девка в своем праве отказать.
– До предложения не дошло. Она меня не любит.
– Уверен?
«Если судить здраво, окидывая трезвым взглядом события последних четырех месяцев, то и не любила никогда, и не полюбит впредь, – подумал ап-Телемнар. – Не исключено, что честно пыталась, да только не вышлю. Сердцу ведь не прикажешь».
– Более чем, – вынужден был признать он.
Вдруг гоблинша по-звериному принюхалась и даже показательно облизнулась.
– О! Чую дух человечий! Идет моя Катюха.
И точно, нюх у Эфы Горыниевны оказался отменный, словно у ищейки. Минут через пять в избушку вошла молодая девушка-иномирянка. Та самая, которую Эрин видел в Колдубинске накануне. Слава Эру, не рыжая и ничем не напоминающая сьючек. Как верно указала Эфа Горыниевна, бюст у барышни имелся весьма запоминающийся, ничуть не хуже, чем у Софоры из столовой. Но и кроме высокой девичьей груди, доброжелательному глазу было на чем задержаться: глаза веселые васильковые, здоровый румянец на обсыпанных веснушками щечках, русые кудряшки и самая искренняя улыбка, какую только видел Эрин у иномирянок.
– Здрасте! – просияла она.
– Здравствуйте, сударыня.
Девушка протянула руку для пожатия, предварительно вытерев перепачканную землей ладошку о штанину грязных, старых джинсов:
– Катя.
– Эрин.
– А я вас вчера видела, – смущенно буркнула юная ведьма.
– Я вас тоже.
– Мешок положь в угол, – скомандовала гоблинша. – Руки помой, проверь, как там борщец, настоялся ли, и накрывай на стол. Ужинать будем!
Эринрандир никогда от угощения не отказывался, памятуя о том, что следующая трапеза может случиться очень и очень не скоро. Да и было бы преступлением отказываться от ТАКОГО борща. Эльф сам не заметил, как умял две глубокие тарелки подряд, без остановки, несказанно умилив и бабку, и ее юную компаньонку.
– Ешь, касатик, ешь, – приговаривала Эфа. – Небось в твоем городище справной еды не водится. Худой ты шибко, синеглазик, тебя кормить надобно.
За ушами у энчечекиста предательски трещало, а желудок ликовал и просил добавки.
– Смотри, Катюха, и учись. Достанется тебе такой вот красавец, так ты ему не фасон свой показывай, а корми сытнее да к себе под бочок укладывай. Сытый и хорошо приголубленный мужик завсегда твой будет, – глубокомысленно вещала гоблинша. – Тогда он к тебе из любых странствий вернется и ни на кого смотреть не станет. Была б любовь меж вами.
Девчонка иронично усмехнулась и совершенно неожиданно съязвила:
– А чего ж ты, бабулечка, тогда десяток мужей сменила, если такая умная?
– Ха! Кабы не убили бы моего первого супружника твои сородичи, засранка, то и остальных девяти не было бы, – насмешливо хрюкнула Эфа и указала гостю на забранную в рамку картинку, где над верхушками хвойного леса летел дракон о трех головах.
– Энто Катюха рисовала. В Иномирье его теперь зовут Змей Горыныч. Верно я сказала, малявка?
– Ага, – бойко кивнула Катя. – Считается, что у него было три головы.
– Так не бывает, – заявил Эрин.
– Эх, да чего с людишек-то возьмешь? Все переврут, все перекрутят, – отмахнулась гоблинша. – Злей его звали, и был он драконом-оборотнем. И не Горыныч, а Горыничнин, то бишь мой. Законный супружник. Ах, какой муш-ш-шына был! Тока у него не три башки было… одной хватало вполне, у него кой-чего водилось такого размерчику, что на троих бы поделить.
И Эфа Горыниевна продемонстрировала, что именно и в каком ракурсе имелось в арсенале ее покойного мужа. Так заправский рыбак, если ему связать руки, показывает, какие большие глаза были у пойманной рыбы. Эрин и Катя, естественно, не поверили. И чтобы не развивать столь скользкую и крайне непристойную тему, ап-Телемнар решил сделать еще одну попытку выспросить у гоблинши про недавние убийства.
– Никогда не поверю, что вы ничего не знаете про тайны этого леса, Эфа Горыниевна, ведь даже мне понятно – здесь вокруг полным-полно вредоносной магии и запретного колдовства. Разве нет? Мы бы могли совместными усилиями найти и наказать преступника.
– Это кто это – мы? – ухмыльнулась лесная ведьма. – Я и твоя Энчечека? И пистоль мне дашь?
– Нет, оружие я вам не дам, но вы могли бы пойти навстречу следствию… – продолжил увещевания эльф, но был перебит на полуфразе.
– А давай, юноша, я пойду навстречу тебе самому. Помогу тебе с твоей сердечной раной. Как? Отстанешь от меня со своими мертвяками?
– Не отстану. У меня работа такая.
– Дам я тебе зелье отворотное. Сильное. Один глоток – и станет твое сердце холодным, словно камень в горном ручье. Не будешь тосковать по девчонке своей глупой, ни тебе снов горячечных, ни маеты душевной. Работай и работой себе на свою Энчечеку разлюбезную, – вкрадчиво нашептывала проницательная старуха. – Тебе ж ничего больше и не надобно. Я все вижу.
И не успел Эрин возразить, как в его ладонь легла маленькая склянка с темной жидкостью внутри.
– Можешь выкинуть, если тебе не надобно. Но прежде хорошенько подумай, синеглазый. Договорились?
– Хорошо, – согласился энчечекист, вставая. – Я тогда пойду. Спасибо за угощение, Эфа Горыниевна. Было очень вкусно. – И положил зелье в задний карман джинсов.
– Погоди, красавчик. Пущай тебя Катюха проводит.
– Не нужно меня провожать!
– Нужно! – рявкнула гоблинша и так зыркнула на девчонку, будто в случае отказа собиралась съесть живьем и без соли.
Прощались недолго, но душевно. Эрин клятвенно обещал не забывать старушку, рассказать, чем дело кончилось с убийцей магов, и вообще захаживать в гости в любое время.
ГЛАВА 5
1-20 марта
Совместная гномско-нолдорская авантюра (а я в тот момент была истинная нолдэ, мама бы порадовалась) вполне удалась. Буквально исползав на четвереньках в радиусе ста метров участок леса, где было найдено тело гоблина, мы действительно обнаружили искомое. Амулет производства Танка Гашишиевича висел на кусте неподалеку от места гибели несчастного посланца.
– Хм… – изрек гном, пока я фотографировала куст, амулет и лес вокруг. – Это выглядит так, словно он сам его сорвал и бросил… скажем, за спину. Интересно зачем.
– Может быть, надеялся защититься, – пожала плечами я. – Ах Моргот и все его твари! Какая жалость, что нам в придачу не достался толковый аниматор!
– Да бросьте, леди. – Зарин покачал головой. – Шакира говорит, там вместо мозга – форменная каша. Ничего бы аниматоры оттуда не выцепили.
– Но ведь череп не поврежден! – Я убрала телефон и аккуратно стряхнула амулет с ветки прямо в носовой платок, за неимением специального пакетика и перчаток. – Как же так?
– А вот так. – Гном почесал затылок и хмыкнул. – Хрен его знает… простите, миледи!
– Ничего. – Я попыталась отряхнуть коленки. Получилось плохо.
– А… Ну вот – череп целехонек, ни дырочки, ни трещинки, – а мозги всмятку!
– Загадка на загадке. – Я поморщилась. – Ладно, дело уже к сумеркам. Идемте.
– Ага. – Зарин тревожно огляделся. – К вечеру тут стало как-то совсем нехорошо. Давайте быстрей.
– Ладно.
Я пошла вперед, про себя слегка недоумевая. Странное дело, но мне этот лес не казался страшным и гиблым – ни ясным полднем, ни в надвигающихся сумерках. Право же, уходить отсюда мне положительно не хотелось! Была б моя воля, я бы осталась бродить тут до утра, нимало этим не тяготясь. Однако долг и желудок властно звали меня обратно в Колдубинск, да и Зарина подставлять не хотелось. Отличный товарищ этот гном! Не то что… Все! Не собираюсь думать о милорде капитане! По крайней мере, сейчас.
– Да уж, миледи, мы с вами выглядим так, словно весь этот лес на брюхе исползали, – недипломатично заметил Зарин, усаживаясь в «нуэно».
– Ну ведь так оно и было. – Я бросила косой взгляд в зеркальце. – Зато мы возвращаемся с добычей! И какой, а!
Добыча стоила мне длинной царапины на щеке, растрепавшейся косы с запутавшимися в ней хвоинками и перепачканных локтей и коленок. Вспомнив, что платок у меня теперь занят, грязь с лица я вытерла рукавом. Не сказала бы, что это сильно помогло… Балрог! В следующий раз обязательно возьму с собой пачку влажных салфеток, а пока и так сойдет. Перед кем мне тут красоваться, а?
Оставшийся путь до города мы проделали молча. Почтенный сын Иприта, вконец умученный неугомонной эльфийской девой, мирно клевал носом, иногда похрапывая в бороду. А я настолько погрузилась в укрощение строптивого «нуэно», что даже мыслям о синеглазой с-сумеречной сволочи не оставалось места. Ха! Он дождется, что именно так я и стану его называть – ССС. Коротко, звучно и абсолютно непонятно. Конспирация – наше все.
– Приехали. – Я потрясла гнома-энчечекиста за плечо, остановив машину рядом с местным управлением. – Почтенный тар-Иприт, может быть, вас подбросить?
– А? – вскинулся тот. – Нет, миледи, не надо. Я сначала занесу все это в контору. А вы оставите машину тут? Или заберете?
– Нет, – я потянулась, – отгоню нашего «козлика» к общежитию. Как думаете, можно оставить ключи этой администраторше, чтоб она их ап-Телемнару передала?
– Вполне.
– Ну я тогда так и сделаю. Всего хорошего, уважаемый Зарин.
– До завтра, миледи. Знаете, – уже вылезший из машины гном вдруг обернулся, – а вы действительно полезная особа, сударыня.
– Несмотря на закидоны? – польщенно фыркнула я и подмигнула.
– Их можно и потерпеть, – Зарин сморщил нос, – если недолго. Ну до свидания.
– До свидания, – кивнула я и завела мотор.
«Закидоны», тис зеленый! И как там он выразился тогда в лесу – «бабьи фокусы»? Иногда я проклинаю эльфийский слух – слишком уж он острый. Впрочем, свою способность к мыслечтению я проклинаю гораздо чаще. С тех пор как встретила капитана лорда ап-Телемнара – практически каждый день. Интересно, хоть кто-нибудь из этих самодовольных морд иногда задумывается, сколько их закидонов приходится терпеть мне? С завидной периодичностью доказывать, что ты не мумак, не безмозглая кукла и не эксклюзивный «умный» приборчик – тут любой спятит, не только я, с моей фамильной предрасположенностью к истерии.
В холл общежития я вошла почти строевым шагом – и моментально попала под перекрестный огонь злобных взглядов прекрасных глаз. Мамочки, сколько же тут, оказывается, дриад-то! Прямо-таки заповедник какой-то. Заказник. Цветник, чтоб их всех… Зараза! Щиты!
Ой, поздно… Замешкавшись, я пропустила момент, когда можно было еще закрыться, и волей-неволей погрузилась в мешанину мыслей и образов, активно исходящих от лесных дев. Притом это были ментальные конструкции такого свойства, что столь возмутившие меня в лесу мысли милорда ап-Телемнара по сравнению с этим казались невинными детскими шалостями. Дриады, пожри их тля, мечтали. Громко и красочно. Замкнутое помещение и общая направленность мечтаний аккумулировала всю эту… порнографию в мощный, назойливый и откровенно непристойный поток, в котором я теперь вынуждена была бултыхаться.
Интересно, их он тоже зовет солнышками? Хотя нет, неинтересно. Совершенно.
Чеканя шаг, я подошла к стойке регистрации. Пухлая администраторша воззрилась на меня с откровенной ухмылкой… понимающей такой.
– Капитан ап-Телемнар появлялся? – холодно спросила я и сунула ей под нос раскрытое удостоверение, чтоб не забывалась.
– Нет еще, – сладко улыбнулась дриада. – Ждем-с.
Поток ее фантазий был настолько конкретен и… реален, что я усомнилась – а фантазии ли это? Может быть, уже… воспоминания, а? То-то он был с утра такой довольный!
От злости я стиснула несчастную связку в кулаке так, словно собиралась раздавить… словно это была его шея. С какой радостью и облегчением я бы ее свернула! Видение лежащего под кустом тела с оторванной по методу колдубинского маньяка головой промелькнуло и отлетело. Нет, повторяться просто смешно. Пожирание племенным грифоном заживо тоже не годится. Все это было бы слишком мелко… слишком быстро и мягко.
Собственноручно переломать все кости – по одной в день! – и заклеймить фамильной печаткой посреди лба. А потом выпустить, и пусть он тогда окучивает эти цветочки, травки и деревца сколько в них влезет. Ха!
– Ну что ж. – Я фыркнула. – Тогда и я, пожалуй, подожду.
– Не положено. – Противница улыбнулась еще слаще. – У нас режим. И вообще… – Тут Мелисса понизила голос и выдала вкрадчивым шепотом такое, что я не поверила своим ушам: – Поздно, дорогуша. Место занято.
Что? Проклятье, да что эта… метелка себе позволяет?!
Я не знаю, голоса каких именно предков сейчас во мне проснулись, однако все они были единодушны и орали хором: «Убить упрямую тварь!» Ты на кого свой мерзкий рот разинула, коряга?
– Знаете, милочка, – зловеще процедила я сквозь зубы, – что-то мне ваш цветничок кажется слишком заросшим. Не помешала бы небольшая прополка. И тотальное опрыскивание. С высоты. А может, зачистка территории подсечно-огневым методом, а? Могу организовать. А то что-то много тут мутировавших сорняков развелось, разговорчивых таких. Заводские выбросы влияют не иначе.
Администраторша открыла рот – и закрыла его. Увидеть в глазах собеседника отблески лесного пожара – да, неприятное, должно быть, зрелище для дриады. Надеюсь, моя мечта – выжечь местные джунгли пламенем, пройдясь над ними на бреющем на трофейном мамином Глау, – была не менее яркой и объемной. Что ж, видимо, проняло.
– Извольте передать это капитану, когда он вернется. – Я аккуратно выложила на стойку ключи от машины. – И напишите-ка мне расписку, милочка, о том, что приняли на хранение.
Сложив нацарапанную дриадой бумажку, я засунула ее в нагрудный карман штормовки и отбыла, не прощаясь. Молодая поросль убиралась с моего пути с поразительной прытью.
Что и требовалось доказать! Не говоря ничего, прячась за шутки-прибаутки, старая гоблинская ведьма сделала все от себя зависящее, чтобы следователь сумел догадаться если не обо всем, то о многом. Для опытного глаза достанет и того, что они на пару с ученицей увешаны очень необычными амулетами, причем практически идентичными тем, которые носили сотрудники и пациенты МЛТП. Возможно, некая ушлая мыслечтица и не знает, но в не столь отдаленном прошлом Эрин чуть было не защитил диссертацию по нетрадиционному использованию амулетов и талисманов. Было дело. Во всяком случае, он ее успел написать. И отличить амулет «Синий глаз», защищающий хозяина от нечестного торговца, от похожего внешне «сно-ловца» ап-Телемнар сумеет даже на смертном одре с дыркой в черепе. Не говоря уж о «Денежном дереве» и «Золотой пирамиде». Так вот, и обитатели профилактория во главе с косящим под психа Танком, и почтенная Эфа Горыниевна, и симпатичная иномирянка Катерина (надо же, там все-таки есть и другие, кроме Ольги, женские имена) всеми силами пытались спасти свой разум от зловредного внушения, ночных кошмаров и лунатизма. Если добавить редкостный амулет «Древо жизни» и уникальный сам по себе «Фунгицид», то, похоже, самый главный враг притаился именно в Гадском лесу. Хоть бери и вызывай спецподразделение по биомагозачистке для обработки окрестностей Колдубинска. Теперь бы еще определить, кто тут дергает за ниточки, кто главный кукловод? Потому что Чистого и Абсолютного Зла, как правило, в природе и криминалистике не бывает. Поймем, кому это выгодно, – отыщем и преступника. Пока же выгоды из происходящего Эринрандир не видел никакой. Даже если предположить, что Танк Гашишиевич ворует по-крупному и торгует на стороне медикаментами, а погибшие маги пытались его выдать, то смысла в убийствах никакого нет. Они же были пациентами. Что стоит уколоть их чем-то… хм… радикальным? Ну так, чтоб не насмерть, а довести до состояния растения. А потом написать в медкартах: дескать, у всех пятерых состояние резко ухудшилось, кое-кто впал в кому, а кто-то окончательно сбрендил. Зачем же убивать? И уж тем более нет нужды выбрасывать трупы за территорию МЛТП. Нелогично получается.
Эрин настолько погрузился в свои размышления, что совсем позабыл об идущей рядом иномирянке.
– Вы только на Бабулечку-ягулечку не обижайтесь, пожалуйста, – жалобно попросила Катя, когда они отошли от избушки метров триста. – Она в Энчечеку не верит. Только в магию и драконов.
– Я ее понимаю, – улыбнулся эльф.
Дракон бы и ему сейчас не помешал.
– А ты сама во что веришь?
– Я верю в Добро и Чудеса. Раньше не верила, а как сюда попала, так и поверила.
– Тебе у нас нравится? Не скучаешь по дому?
– Очень нравится, – искренне призналась девушка. – Мое место тут. Я чувствую. А дома… – Она тяжело вздохнула. – Я с бабушкой росла, ее уже в живых нет. По биофаку, что ли, скучать?
– Ну не знаю, – пожал плечами эльф. – Друзья, увлечения, возлюбленный… Всегда есть что терять.
Катя как-то странно усмехнулась. Словно энчечекист сказал что-то забавное.
– Я слишком толстая.
– Что?
– Да. Для нашего мира я слишком толстая, немодельной внешности. До стандартов девяносто – шестьдесят – девяносто мне далеко.
Эринрандир остановился и с сомнением оглядел спутницу с головы до ног:
– Прости, пожалуйста, за вопрос, но где именно должны… хм… располагаться эти стандарты?
– Грудь, талия, бедра. И чтобы рост не менее ста восьмидесяти, – грустно молвила дщерь человеческая.
– Неужели все люди в твоем мире соответствуют таким параметрам?
– Нет. Только избранные.
На этом моменте у капитана ап-Телемнара проснулся сугубо профессиональный интерес. Проблема «избранности» в среде иномирян считалась наиболее социально опасной, зачастую толкающей их на преступные действия.
– Погоди, ты хочешь сказать, что у так называемых избранных должны иметься не только выдающиеся моральные качества, но и физические стандарты? – спросил он.
Девушка начала путано объяснять непонятливому эльфу иномирянские критерии отбора «избранных». Выходило, что лишь красивые, длинноногие и стройные особи женского пола наряду с мускулистыми, высокими и богатыми особями-мужчинами достойны счастливой и долгой жизни. Причем мужчине-иномирянину зачастую достаточно быть просто обеспеченным материально. Одновременно с этим в иномирье существовала также теория о превалировании высоких душевных свойств над физическими. Но у Катерины плохо получалось доказать сочетание, казалось бы, полностью противоположных философских учений.
– Стоп! Катя, ты сама себе противоречишь.
– Ничего я не противоречу. Нравятся только красавицы, а обычные никому не нужны.
– Разве ты обычная? Ты в отличие от миллионов своих сородичей оказалась в другом мире, где тебя все устраивает, где тебя любят и понимают.
– Я говорю про внешность.
– Ага. Значит, по-твоему, я – весь из себя такой красавец – должен быть абсолютно счастлив, – кривовато усмехнулся ап-Телемнар, ощущая ягодичной мышцей заветную склянку в заднем кармане. – Думаешь, мне очень легко живется на свете? Только потому, что у меня синие глаза и довольно симпатичная, для эльфа разумеется, внешность?
Катя смутилась:
– Вас никогда не называли «толстой коровой» и «жирной задницей»…
– Меня называли «подонком», «коррупционером», «продажной тварью» и «выродком». Что, по моему скромному мнению, гораздо хуже.
– Это потому что вы эльф, – буркнула девушка, окончательно став пунцовой до корней волос.
– Нет, это потому что вы в своем Иномирье говорите одно, делаете другое, а думаете третье.
Эрин думал, что барышня обидится на резкий тон и назидательные нотки, но, к его изумлению, задушевная беседа о размерах задниц растопила между ним и иномирянкой ледок недоверия.
– Вы правы, бабушка меня любит, и жить мне здесь очень нравится.
– Даже сейчас? Даже когда в лесу рядом с могучей гоблинской ведьмой и под ее защитой все равно опасно жить? – осторожно полюбопытствовал Эрин.
– Эфа сказала, что никуда не уйдет с того места, на котором прожила две тысячи лет. И лес на произвол судьбы не оставит.
– Кому сказала? – насторожился капитан ап-Телемнар.
– Ему, – загадочно ответствовала Катя. – Не смотрите на меня так. Я не знаю, кто он такой. Только бабулечка его не боится, просто связываться не хочет. Говорит, сколь веревочке ни виться, а конец ему один – пуля в лоб. Он очень хитрый, но не бессмертный, не выйдет у него ничего.
– Что именно не выйдет?
– Стать бессмертным, – прошептала юная ведьма, мерцая васильковыми глазами. – Эфа сказала: дескать, издохнет гад, и все наладится само собой, а она поможет… лесу.
Ага! Значит, лес таки при чем. Стало быть, будем искать в этом направлении. Опять же, реально существует некий «он», духовный лидер и вдохновитель. Именно «он», а не «она». Уже легче. Хотя злоумышленник может действовать руками женщины. Такое случалось неоднократно.
Несмотря на паршивейшее настроение, Эрин ощутил прилив чисто профессионального азарта. Сейчас бы нырнуть в подвал магистрата и засесть за работу на всю ночь. Все проанализировать, сопоставить наблюдения с фактами. Глядишь, к утру можно было бы и опергруппу вызывать. Для окончательного решения вопроса. Так нет же! Честные колдубинцы сладко почивают в своих постельках и видят тридесятый сон.
– А вам хорошие сны снятся, Эрин? – вдруг спросила Катя.
– Бывает, что и хорошие, – уклончиво ответил эльф и мысленно добавил: «А чтобы не снились плохие, я пью жидкую анестезию, помогает лучше любого заклинания».
– Все равно возьмите. – Девушка протянула ему амулет. – Пригодится.
Очень похоже на птичий глаз и по-научному называется «Ночной мониторинг», сразу понял Эринрандир, повертев штучку в руках. На порядок улучшает любое, даже эльфийское, зрение, хранит от паники и прочих неконтролируемых страхов.
– Спасибо. Большая честь для меня.
– Вы моей бабулечке очень понравились, значит, вам можно доверять, – доверчиво пояснила свой поступок Катерина. – Я очень хочу, чтобы вы его поймали. Очень-очень.
– Ты так любишь Эфу?
– Конечно! Она самая лучшая, хоть и бывшая людоедка. В детстве мне в сказках Баба-яга больше всех нравилась, тоже хотелось жить в лесу, в избушке на курьих ножках.
– А где ты прошла портал перемещения? – уточнил Эрин.
– А вот прямо здесь. В этом лесу.
Эльфу оставалось лишь подивиться. Значит, этот мир специально позвал девочку Катю, раз она очутилась именно там, где всегда хотела быть. Редчайший, почти уникальный случай. «Вот если бы все иномиряне были такими, – подумалось энчечекисту. – Тогда бы НЧЧК пришлось закрыть».
Дойдя до дороги, Эринрандир приказал девочке возвращаться. Стремительно темнело, и ему не хотелось, чтобы Катя шла ночью по опасному лесу, полному неведомых чудовищ, пусть она хоть десять раз любимая ученица Эфы Горыниевны. Упаси Эру, с девчонкой приключится какая-то беда, тогда гоблинше ничто не помешает вспомнить молодость и сменить рацион на более… хм… мясной. Говорят, у эльфов очень вкусный костный мозг.
Совместная гномско-нолдорская авантюра (а я в тот момент была истинная нолдэ, мама бы порадовалась) вполне удалась. Буквально исползав на четвереньках в радиусе ста метров участок леса, где было найдено тело гоблина, мы действительно обнаружили искомое. Амулет производства Танка Гашишиевича висел на кусте неподалеку от места гибели несчастного посланца.
– Хм… – изрек гном, пока я фотографировала куст, амулет и лес вокруг. – Это выглядит так, словно он сам его сорвал и бросил… скажем, за спину. Интересно зачем.
– Может быть, надеялся защититься, – пожала плечами я. – Ах Моргот и все его твари! Какая жалость, что нам в придачу не достался толковый аниматор!
– Да бросьте, леди. – Зарин покачал головой. – Шакира говорит, там вместо мозга – форменная каша. Ничего бы аниматоры оттуда не выцепили.
– Но ведь череп не поврежден! – Я убрала телефон и аккуратно стряхнула амулет с ветки прямо в носовой платок, за неимением специального пакетика и перчаток. – Как же так?
– А вот так. – Гном почесал затылок и хмыкнул. – Хрен его знает… простите, миледи!
– Ничего. – Я попыталась отряхнуть коленки. Получилось плохо.
– А… Ну вот – череп целехонек, ни дырочки, ни трещинки, – а мозги всмятку!
– Загадка на загадке. – Я поморщилась. – Ладно, дело уже к сумеркам. Идемте.
– Ага. – Зарин тревожно огляделся. – К вечеру тут стало как-то совсем нехорошо. Давайте быстрей.
– Ладно.
Я пошла вперед, про себя слегка недоумевая. Странное дело, но мне этот лес не казался страшным и гиблым – ни ясным полднем, ни в надвигающихся сумерках. Право же, уходить отсюда мне положительно не хотелось! Была б моя воля, я бы осталась бродить тут до утра, нимало этим не тяготясь. Однако долг и желудок властно звали меня обратно в Колдубинск, да и Зарина подставлять не хотелось. Отличный товарищ этот гном! Не то что… Все! Не собираюсь думать о милорде капитане! По крайней мере, сейчас.
– Да уж, миледи, мы с вами выглядим так, словно весь этот лес на брюхе исползали, – недипломатично заметил Зарин, усаживаясь в «нуэно».
– Ну ведь так оно и было. – Я бросила косой взгляд в зеркальце. – Зато мы возвращаемся с добычей! И какой, а!
Добыча стоила мне длинной царапины на щеке, растрепавшейся косы с запутавшимися в ней хвоинками и перепачканных локтей и коленок. Вспомнив, что платок у меня теперь занят, грязь с лица я вытерла рукавом. Не сказала бы, что это сильно помогло… Балрог! В следующий раз обязательно возьму с собой пачку влажных салфеток, а пока и так сойдет. Перед кем мне тут красоваться, а?
Оставшийся путь до города мы проделали молча. Почтенный сын Иприта, вконец умученный неугомонной эльфийской девой, мирно клевал носом, иногда похрапывая в бороду. А я настолько погрузилась в укрощение строптивого «нуэно», что даже мыслям о синеглазой с-сумеречной сволочи не оставалось места. Ха! Он дождется, что именно так я и стану его называть – ССС. Коротко, звучно и абсолютно непонятно. Конспирация – наше все.
– Приехали. – Я потрясла гнома-энчечекиста за плечо, остановив машину рядом с местным управлением. – Почтенный тар-Иприт, может быть, вас подбросить?
– А? – вскинулся тот. – Нет, миледи, не надо. Я сначала занесу все это в контору. А вы оставите машину тут? Или заберете?
– Нет, – я потянулась, – отгоню нашего «козлика» к общежитию. Как думаете, можно оставить ключи этой администраторше, чтоб она их ап-Телемнару передала?
– Вполне.
– Ну я тогда так и сделаю. Всего хорошего, уважаемый Зарин.
– До завтра, миледи. Знаете, – уже вылезший из машины гном вдруг обернулся, – а вы действительно полезная особа, сударыня.
– Несмотря на закидоны? – польщенно фыркнула я и подмигнула.
– Их можно и потерпеть, – Зарин сморщил нос, – если недолго. Ну до свидания.
– До свидания, – кивнула я и завела мотор.
«Закидоны», тис зеленый! И как там он выразился тогда в лесу – «бабьи фокусы»? Иногда я проклинаю эльфийский слух – слишком уж он острый. Впрочем, свою способность к мыслечтению я проклинаю гораздо чаще. С тех пор как встретила капитана лорда ап-Телемнара – практически каждый день. Интересно, хоть кто-нибудь из этих самодовольных морд иногда задумывается, сколько их закидонов приходится терпеть мне? С завидной периодичностью доказывать, что ты не мумак, не безмозглая кукла и не эксклюзивный «умный» приборчик – тут любой спятит, не только я, с моей фамильной предрасположенностью к истерии.
В холл общежития я вошла почти строевым шагом – и моментально попала под перекрестный огонь злобных взглядов прекрасных глаз. Мамочки, сколько же тут, оказывается, дриад-то! Прямо-таки заповедник какой-то. Заказник. Цветник, чтоб их всех… Зараза! Щиты!
Ой, поздно… Замешкавшись, я пропустила момент, когда можно было еще закрыться, и волей-неволей погрузилась в мешанину мыслей и образов, активно исходящих от лесных дев. Притом это были ментальные конструкции такого свойства, что столь возмутившие меня в лесу мысли милорда ап-Телемнара по сравнению с этим казались невинными детскими шалостями. Дриады, пожри их тля, мечтали. Громко и красочно. Замкнутое помещение и общая направленность мечтаний аккумулировала всю эту… порнографию в мощный, назойливый и откровенно непристойный поток, в котором я теперь вынуждена была бултыхаться.
Интересно, их он тоже зовет солнышками? Хотя нет, неинтересно. Совершенно.
Чеканя шаг, я подошла к стойке регистрации. Пухлая администраторша воззрилась на меня с откровенной ухмылкой… понимающей такой.
– Капитан ап-Телемнар появлялся? – холодно спросила я и сунула ей под нос раскрытое удостоверение, чтоб не забывалась.
– Нет еще, – сладко улыбнулась дриада. – Ждем-с.
Поток ее фантазий был настолько конкретен и… реален, что я усомнилась – а фантазии ли это? Может быть, уже… воспоминания, а? То-то он был с утра такой довольный!
От злости я стиснула несчастную связку в кулаке так, словно собиралась раздавить… словно это была его шея. С какой радостью и облегчением я бы ее свернула! Видение лежащего под кустом тела с оторванной по методу колдубинского маньяка головой промелькнуло и отлетело. Нет, повторяться просто смешно. Пожирание племенным грифоном заживо тоже не годится. Все это было бы слишком мелко… слишком быстро и мягко.
Собственноручно переломать все кости – по одной в день! – и заклеймить фамильной печаткой посреди лба. А потом выпустить, и пусть он тогда окучивает эти цветочки, травки и деревца сколько в них влезет. Ха!
– Ну что ж. – Я фыркнула. – Тогда и я, пожалуй, подожду.
– Не положено. – Противница улыбнулась еще слаще. – У нас режим. И вообще… – Тут Мелисса понизила голос и выдала вкрадчивым шепотом такое, что я не поверила своим ушам: – Поздно, дорогуша. Место занято.
Что? Проклятье, да что эта… метелка себе позволяет?!
Я не знаю, голоса каких именно предков сейчас во мне проснулись, однако все они были единодушны и орали хором: «Убить упрямую тварь!» Ты на кого свой мерзкий рот разинула, коряга?
– Знаете, милочка, – зловеще процедила я сквозь зубы, – что-то мне ваш цветничок кажется слишком заросшим. Не помешала бы небольшая прополка. И тотальное опрыскивание. С высоты. А может, зачистка территории подсечно-огневым методом, а? Могу организовать. А то что-то много тут мутировавших сорняков развелось, разговорчивых таких. Заводские выбросы влияют не иначе.
Администраторша открыла рот – и закрыла его. Увидеть в глазах собеседника отблески лесного пожара – да, неприятное, должно быть, зрелище для дриады. Надеюсь, моя мечта – выжечь местные джунгли пламенем, пройдясь над ними на бреющем на трофейном мамином Глау, – была не менее яркой и объемной. Что ж, видимо, проняло.
– Извольте передать это капитану, когда он вернется. – Я аккуратно выложила на стойку ключи от машины. – И напишите-ка мне расписку, милочка, о том, что приняли на хранение.
Сложив нацарапанную дриадой бумажку, я засунула ее в нагрудный карман штормовки и отбыла, не прощаясь. Молодая поросль убиралась с моего пути с поразительной прытью.
Что и требовалось доказать! Не говоря ничего, прячась за шутки-прибаутки, старая гоблинская ведьма сделала все от себя зависящее, чтобы следователь сумел догадаться если не обо всем, то о многом. Для опытного глаза достанет и того, что они на пару с ученицей увешаны очень необычными амулетами, причем практически идентичными тем, которые носили сотрудники и пациенты МЛТП. Возможно, некая ушлая мыслечтица и не знает, но в не столь отдаленном прошлом Эрин чуть было не защитил диссертацию по нетрадиционному использованию амулетов и талисманов. Было дело. Во всяком случае, он ее успел написать. И отличить амулет «Синий глаз», защищающий хозяина от нечестного торговца, от похожего внешне «сно-ловца» ап-Телемнар сумеет даже на смертном одре с дыркой в черепе. Не говоря уж о «Денежном дереве» и «Золотой пирамиде». Так вот, и обитатели профилактория во главе с косящим под психа Танком, и почтенная Эфа Горыниевна, и симпатичная иномирянка Катерина (надо же, там все-таки есть и другие, кроме Ольги, женские имена) всеми силами пытались спасти свой разум от зловредного внушения, ночных кошмаров и лунатизма. Если добавить редкостный амулет «Древо жизни» и уникальный сам по себе «Фунгицид», то, похоже, самый главный враг притаился именно в Гадском лесу. Хоть бери и вызывай спецподразделение по биомагозачистке для обработки окрестностей Колдубинска. Теперь бы еще определить, кто тут дергает за ниточки, кто главный кукловод? Потому что Чистого и Абсолютного Зла, как правило, в природе и криминалистике не бывает. Поймем, кому это выгодно, – отыщем и преступника. Пока же выгоды из происходящего Эринрандир не видел никакой. Даже если предположить, что Танк Гашишиевич ворует по-крупному и торгует на стороне медикаментами, а погибшие маги пытались его выдать, то смысла в убийствах никакого нет. Они же были пациентами. Что стоит уколоть их чем-то… хм… радикальным? Ну так, чтоб не насмерть, а довести до состояния растения. А потом написать в медкартах: дескать, у всех пятерых состояние резко ухудшилось, кое-кто впал в кому, а кто-то окончательно сбрендил. Зачем же убивать? И уж тем более нет нужды выбрасывать трупы за территорию МЛТП. Нелогично получается.
Эрин настолько погрузился в свои размышления, что совсем позабыл об идущей рядом иномирянке.
– Вы только на Бабулечку-ягулечку не обижайтесь, пожалуйста, – жалобно попросила Катя, когда они отошли от избушки метров триста. – Она в Энчечеку не верит. Только в магию и драконов.
– Я ее понимаю, – улыбнулся эльф.
Дракон бы и ему сейчас не помешал.
– А ты сама во что веришь?
– Я верю в Добро и Чудеса. Раньше не верила, а как сюда попала, так и поверила.
– Тебе у нас нравится? Не скучаешь по дому?
– Очень нравится, – искренне призналась девушка. – Мое место тут. Я чувствую. А дома… – Она тяжело вздохнула. – Я с бабушкой росла, ее уже в живых нет. По биофаку, что ли, скучать?
– Ну не знаю, – пожал плечами эльф. – Друзья, увлечения, возлюбленный… Всегда есть что терять.
Катя как-то странно усмехнулась. Словно энчечекист сказал что-то забавное.
– Я слишком толстая.
– Что?
– Да. Для нашего мира я слишком толстая, немодельной внешности. До стандартов девяносто – шестьдесят – девяносто мне далеко.
Эринрандир остановился и с сомнением оглядел спутницу с головы до ног:
– Прости, пожалуйста, за вопрос, но где именно должны… хм… располагаться эти стандарты?
– Грудь, талия, бедра. И чтобы рост не менее ста восьмидесяти, – грустно молвила дщерь человеческая.
– Неужели все люди в твоем мире соответствуют таким параметрам?
– Нет. Только избранные.
На этом моменте у капитана ап-Телемнара проснулся сугубо профессиональный интерес. Проблема «избранности» в среде иномирян считалась наиболее социально опасной, зачастую толкающей их на преступные действия.
– Погоди, ты хочешь сказать, что у так называемых избранных должны иметься не только выдающиеся моральные качества, но и физические стандарты? – спросил он.
Девушка начала путано объяснять непонятливому эльфу иномирянские критерии отбора «избранных». Выходило, что лишь красивые, длинноногие и стройные особи женского пола наряду с мускулистыми, высокими и богатыми особями-мужчинами достойны счастливой и долгой жизни. Причем мужчине-иномирянину зачастую достаточно быть просто обеспеченным материально. Одновременно с этим в иномирье существовала также теория о превалировании высоких душевных свойств над физическими. Но у Катерины плохо получалось доказать сочетание, казалось бы, полностью противоположных философских учений.
– Стоп! Катя, ты сама себе противоречишь.
– Ничего я не противоречу. Нравятся только красавицы, а обычные никому не нужны.
– Разве ты обычная? Ты в отличие от миллионов своих сородичей оказалась в другом мире, где тебя все устраивает, где тебя любят и понимают.
– Я говорю про внешность.
– Ага. Значит, по-твоему, я – весь из себя такой красавец – должен быть абсолютно счастлив, – кривовато усмехнулся ап-Телемнар, ощущая ягодичной мышцей заветную склянку в заднем кармане. – Думаешь, мне очень легко живется на свете? Только потому, что у меня синие глаза и довольно симпатичная, для эльфа разумеется, внешность?
Катя смутилась:
– Вас никогда не называли «толстой коровой» и «жирной задницей»…
– Меня называли «подонком», «коррупционером», «продажной тварью» и «выродком». Что, по моему скромному мнению, гораздо хуже.
– Это потому что вы эльф, – буркнула девушка, окончательно став пунцовой до корней волос.
– Нет, это потому что вы в своем Иномирье говорите одно, делаете другое, а думаете третье.
Эрин думал, что барышня обидится на резкий тон и назидательные нотки, но, к его изумлению, задушевная беседа о размерах задниц растопила между ним и иномирянкой ледок недоверия.
– Вы правы, бабушка меня любит, и жить мне здесь очень нравится.
– Даже сейчас? Даже когда в лесу рядом с могучей гоблинской ведьмой и под ее защитой все равно опасно жить? – осторожно полюбопытствовал Эрин.
– Эфа сказала, что никуда не уйдет с того места, на котором прожила две тысячи лет. И лес на произвол судьбы не оставит.
– Кому сказала? – насторожился капитан ап-Телемнар.
– Ему, – загадочно ответствовала Катя. – Не смотрите на меня так. Я не знаю, кто он такой. Только бабулечка его не боится, просто связываться не хочет. Говорит, сколь веревочке ни виться, а конец ему один – пуля в лоб. Он очень хитрый, но не бессмертный, не выйдет у него ничего.
– Что именно не выйдет?
– Стать бессмертным, – прошептала юная ведьма, мерцая васильковыми глазами. – Эфа сказала: дескать, издохнет гад, и все наладится само собой, а она поможет… лесу.
Ага! Значит, лес таки при чем. Стало быть, будем искать в этом направлении. Опять же, реально существует некий «он», духовный лидер и вдохновитель. Именно «он», а не «она». Уже легче. Хотя злоумышленник может действовать руками женщины. Такое случалось неоднократно.
Несмотря на паршивейшее настроение, Эрин ощутил прилив чисто профессионального азарта. Сейчас бы нырнуть в подвал магистрата и засесть за работу на всю ночь. Все проанализировать, сопоставить наблюдения с фактами. Глядишь, к утру можно было бы и опергруппу вызывать. Для окончательного решения вопроса. Так нет же! Честные колдубинцы сладко почивают в своих постельках и видят тридесятый сон.
– А вам хорошие сны снятся, Эрин? – вдруг спросила Катя.
– Бывает, что и хорошие, – уклончиво ответил эльф и мысленно добавил: «А чтобы не снились плохие, я пью жидкую анестезию, помогает лучше любого заклинания».
– Все равно возьмите. – Девушка протянула ему амулет. – Пригодится.
Очень похоже на птичий глаз и по-научному называется «Ночной мониторинг», сразу понял Эринрандир, повертев штучку в руках. На порядок улучшает любое, даже эльфийское, зрение, хранит от паники и прочих неконтролируемых страхов.
– Спасибо. Большая честь для меня.
– Вы моей бабулечке очень понравились, значит, вам можно доверять, – доверчиво пояснила свой поступок Катерина. – Я очень хочу, чтобы вы его поймали. Очень-очень.
– Ты так любишь Эфу?
– Конечно! Она самая лучшая, хоть и бывшая людоедка. В детстве мне в сказках Баба-яга больше всех нравилась, тоже хотелось жить в лесу, в избушке на курьих ножках.
– А где ты прошла портал перемещения? – уточнил Эрин.
– А вот прямо здесь. В этом лесу.
Эльфу оставалось лишь подивиться. Значит, этот мир специально позвал девочку Катю, раз она очутилась именно там, где всегда хотела быть. Редчайший, почти уникальный случай. «Вот если бы все иномиряне были такими, – подумалось энчечекисту. – Тогда бы НЧЧК пришлось закрыть».
Дойдя до дороги, Эринрандир приказал девочке возвращаться. Стремительно темнело, и ему не хотелось, чтобы Катя шла ночью по опасному лесу, полному неведомых чудовищ, пусть она хоть десять раз любимая ученица Эфы Горыниевны. Упаси Эру, с девчонкой приключится какая-то беда, тогда гоблинше ничто не помешает вспомнить молодость и сменить рацион на более… хм… мясной. Говорят, у эльфов очень вкусный костный мозг.