Авербух Наталья. Граница

   – Госпожа, долго ты будешь просыпаться? - услышала я над ухом.
   Сонно открыв глаза, я увидела, что лежу (нет, я и так знала, что лежу, вопрос был в том - где?) в своей комнате в гостинице, а у изголовья кровати сидит страж и смотрит на меня так, будто я уже умираю. Я села и поинтересовалась:
   – Что-то случилось?
   Страж не успел ответить, когда я поняла: я видела стража таким, каким я знала. Днем. Но он же вроде меняет облик? Плохо соображая, что делаю, я пробормотала этнографическую формулу узнавания.
   Орала я, наверное, три минуты без остановки, потом кончился воздух. Представьте себе чудовище, похожее одновременно на медведя, дикого кабана и человека. Бурая шерсть клочьями свисала с почти лысой головы, пасть была украшена чудовищными зубами - длинными, кривыми и желтыми. Огромные глаза-плошки - зеленые, но не темные, как раньше, а водянистые, с ярко-алыми крапинками…
   Остальное тело было более человеческим, только вот он стоял, как медведь, полусогнув… ноги?… лапы? - и угрожающе выставив вперед руки - нормальные человеческие руки с медвежьими когтями вместо ногтей.
   Формула то показывала стража таким, то возвращала ему человеческий облик. И впечатление получалось еще более жуткое, чем если бы я просто увидела это чудовище.
   Когда у меня кончился воздух, я замолчала, страж вернулся к своему нормальному состоянию, а меня отбросило к стене.
   Я встала, мотая головой. Что это было?
   – Налюбовалась? - зло спросил страж. - Теперь знаешь?
   Ответить я не успела - прибежал запыхавшийся управляющий, за его спиной маячила дочь, изнывающая от страха и любопытства. О чем они подумали, для меня по сей день остается загадкой, но, увидев - все живы и никто никого не покалечил, - ушли, повинуясь нетерпеливому жесту стража.
   – Что это было? - повторила я свой вопрос, теперь уже вслух.
   – Твоя реакция на городскую магию, - ядовито уведомил меня страж. Это он о том, что меня о стенку стукнуло?
   – А… почему?
   – Ты теперь Заклятая, Госпожа. Городская магия - не для тебя.
   – Вот как? А почему… ты… такой?
   – Страж Заклятой может принимать любой облик по своему желанию. На это твоей з а клятости хватает, - добавил он с непонятной горечью.
   – Хватает? О чем ты?
   Но страж только отвернулся.
   – Как я сюда попала? - спросила я, решив быть последовательной.
   – Я принес. После обряда.
   – А управляющий? Он не удивился?
   – Ничего, я сказал - ты заболела.
   – А он?
   – Он предлагал вызвать лекаря.
   – А ты?
   – Я сказал - это скоро пройдет.
   – Прекрасно! Теперь мое начальство будет знать - я страдаю припадками, - проворчала я и осеклась, испугавшись - сейчас страж скажет: с начальством я вообще больше никогда не встречусь. Но он промолчал. Странно.
   – Сколько я лежала без сознания?
   – Сутки, как я и говорил.
   – А что ты делал? Толстяк и каланча не приставали?
   – А я сразу ушел из гостиницы.
   – Как ушел? А я осталась здесь одна?
   – Ну да, - кивнул он, слегка удивленный моим возмущением.
   – Без сознания, беспомощная? Ты представляешь, что могло случиться? Меня могли убить, ограбить, мог начаться пожар, да мало ли что еще!
   Страж с удивлением воззрился на меня.
   – Госпожа, что с тобой? Ты еще позавчера объясняла - с тобой в городе ничего не может случиться.
   –  Тогдая была в сознании! - продолжала кипятиться я. - Если я лежу в полной отключке, я хочу быть уверенной - меня охраняют.
   – Я учту, Госпожа. Но ведь ничего с тобой не случилось.
   – Откуда ты знаешь?
   – Ты не похожа на мертвую, - усмехнулся он. - К тому же я запер дверь, когда уходил.
   – У управляющего был запасной ключ, - буркнула я. - И замки здесь плевые.
   – Если бы управляющий грабил и убивал всех больных постояльцев, его давно бы сняли с этого места, - напомнил мне страж.
   – Может, не всех, только половину, - не сдавалась я.
   Он только махнул рукой.
   – А куда ты ходил?
   – Разведывал почву, - невразумительно ответил страж.
   – Что делал?
   – Разведывал почву, - повторил он.
   Теперь пришла моя очередь махать рукой. Ситуация понятней не стала.
   – Страж, а почему я здесь? - наконец догадалась спросить я. - Я думала, после обряда Заклятые остаются еще… способности отшлифовать, познакомиться с другими…
   – Остаются. - Страж обвиняюще посмотрел на меня. - Остаются и шлифуют новые способности. Только для этого надо иметь способности!
   – Что ты хочешь сказать?
   – А то - ты, Госпожа, почти не изменилась после обряда! - Он сорвался на крик.
   – То есть? Ты хочешь сказать… я осталась… такой же, как была?
   – Да. - Страж отвернулся с несчастным видом. - Вчера впервые появилась Заклятая, начисто лишенная каких бы то ни было способностей, и это ты!
   – Значит, я все-таки человек. - Я с трудом удержалась от блаженной улыбки: не хотела расстраивать совершенно убитого горем стража.
   Теперь я могу спокойно вернуться домой.
   – Заклятые тоже люди, - обиделся страж.
   – Правда? - Нет, я слышала и об этом, но вообще-то считалось - в Заклятых нет ничего человеческого.
   – Почти, - замялся страж.
   – Ну, так я и без "почти" проживу.
   – Ты еще радуешься? - накинулся на меня страж.
   – А ты хотел, чтобы я плакала?
   – Я уже ничего не хочу, - в очередной раз отмахнулся от меня страж.
   У него был вид, как у нянечки, которая узнала, что ребенок, за которым ее наняли ухаживать - слабоумный.
   – Не расстраивайся ты так, - попробовала я утешить стража, - хочешь, я сниму с тебя твою клятву, и ты сможешь вернуться в лес?
   – Я от своего слова не отказываюсь, - мрачно и гордо ответил страж.
   – Как хочешь, - пожала я плечами, - тебе же жить.
   Страж нервно прошелся по комнате.
   – Никто не понимает, почему ты не изменилась после обряда.
   – Может, потому, что я и не собиралась становиться Заклятой?
   – А с чего ты взяла - все хотели? Сколько Заклятых приходилось чуть только не пинками гнать на обряд - потом они лучше всех колдовали!
   – А они не пытались тебя отблагодарить после обряда? - поинтересовалась я, сообразив: гнал несчастных девушек сам страж. Ему это по должности полагалось. - Будь у меня волшебные способности - тебе точно не поздоровилось.
   – Попробуй, Госпожа, отблагодари, - ответил страж, с надеждой глядя на меня.
   Я удивленно уставилась на него. Чего он ждет? Как это я должна его благодарить? Страж еще немного подождал и пояснил:
   – Я бы только радовался, если б ты попыталась меня уничтожить.
   – Вот ты о чем…
   – Но ты ничего не можешь - ничего! Пустышка! - Последнее слово страж выплюнул, как оскорбление. К его досаде, я не обиделась и не бросилась защищать свое доброе имя.
   – А если бы я тебя испепелила? - поинтересовалась я. - Ты бы тоже радовался?
   – А меня нельзя убить, - равнодушно ответил страж. - Даже ты, Госпожа, не сможешь.
   – Почему "даже я"?
   – Потому. Я твой страж.
   – Угу. А что я могу?
   – Ранить можешь, - признал страж. - Больше никто не может.
   – Это всегда так было? - подозрительно осведомилась я. - Тебя всегда никто даже поцарапать не мог?
   – Нет, только после обряда. Быть стражем настоящей Заклятой - большая честь и большая выгода, - продолжил он. - Вот только ты не настоящая.
   Опять снова-здорово. Он надеется - я разозлюсь и попробую его пристукнуть с помощью магии? Или не стесняется выражать свое разочарование?
   – Кстати, а что-нибудь еще изменилось?
   – Да почти ничего, - с тоской ответил страж. - Разве… вот что, Госпожа, попробуй призвать свой Знак!
   – Какой знак? - опешила я.
   – Твой, - нетерпеливо ответил страж. - Любая Заклятая может призвать свой Знак, для этого никакой Силы не надо. Ну?
   Я послушалась. Знак. Как это? Я вытянула перед собой руки и сосредоточилась. От рук пошло слабое сияние. Потом появился Знак. Так просто?
   Он был… никакой. Бесформенное пятно непонятного цвета. Серо-буро-малиновый в крапинку. Как только я об этом подумала, Знак вспыхнул указанными цветами и пропал.
   Страж разочарованно вздохнул.
   – Даже Знака нет. Куда ты годишься?
   – Слушай, хватит сетовать на мою бездарность, - не выдержала я. - Лучше садись и объясни мне, что должно было измениться после посвящения, что изменилось, а что нет.
   – Ты не знаешь, что значит - быть Заклятой? - поразился страж.
   – Нет, - созналась я. - В городах Заклятых нет, есть только бессвязные слухи. Вроде Заклятые - это злые ведьмы, которые раз в месяц собираются и насылают порчу на города? А потом устраивают нечестивые пляски на развалинах.
   Страж взвыл.
   – Госпожа, ты же этнограф, неужели ты веришь в подобные россказни?
   – А это неправда? - изумилась я.
   – О! - Страж схватился за голову, сраженный моим вопиющим невежеством.
   Оказалось, Заклятые - вовсе не ведьмы. То есть среди Заклятых есть и ведьмы тоже, но не все Заклятые - ведьмы, и не все ведьмы - Заклятые.
   – А почему они меня тогда проклинали? - удивилась я. - Я думала…
   – Они тебя не проклинали, Госпожа, а заклинали.
   – А было похоже - проклинали, - упрямо пробормотала я.
   – Госпожа, при посвящении сначала твоим именем тебя заговаривают от любых проклятий, порчи и другого колдовства. Как ты могла предположить, будто тебя проклинали!
   – Ага… - потрясенно кивнула я.
   – После посвящения ты должна была обрести какую-нибудь способность, - продолжал страж, - соответствующую твоей сущности. Кроме того, твое положение Заклятой дает тебе безграничное уважение в лесах и деревнях и полную защиту от любой нечисти и нежити… очень кстати, ведь своих фокусов с городской магией ты лишилась.
   – А почему лишилась?
   – Потому. Заклятые колдуют иначе, - отрезал страж. - И тебя заговорили от любой магии, - городской в первую очередь!
   – Вот удружили, - проворчала я, представляя, как буду объяснять начальству, почему, даже если я всего лишь запечатываю письма, меня прикладывает о ближайшие стены. - Что теперь?
   – Я говорил с Заклятыми. Они сказали - ты, - здесь страж виновато кашлянул и отвел глаза, - можешь испортить им репутацию. Лучше тебе вернуться обратно в столицу, где никому до Заклятых дела нет. А я смогу вернуться в свой лес, он пока не занят.
   – А ты сообщил им, что я - королевский эмиссар?
   – Я решил, не стоит. Это уже ничего не изменило бы, к чему тебе неприятности?
   – Да уж. - Я поняла мысль стража: стань я нормальной Заклятой, они бы обрадовались, но теперь это бы их только разозлило: ничего не умею, так еще и шпионка!
   – Они только велели людям на глаза не попадаться, - продолжал страж, - придется идти через лес.
   – А почему?
   – Каждый, кто тебя увидит, сразу поймет, кто ты, а после первой же просьбы все раскроется.
   – Ты хочешь сказать, это видно? - Я вскочила и заметалась по комнате в поисках зеркала - кто знает, как колдовали эти придурочные, - может, я позеленела или покрылась пятнами?
   – Ты чего, Госпожа? - перехватил меня страж. - Деревенские всегда могут распознать нечисть или Заклятую: они слишком долго жили у самого леса. А в городе тебя никто не узнает.
   – Что? - Я попыталась вырваться и возобновить метания. - Ты хочешь сказать, меня даже родные не узнают?
   – Успокойся, Госпожа. - Страж силой усадил меня на стул возле кровати. - Я имел в виду: никто не узнает в тебе Заклятую, для городских ты никак не изменилась!
   – Так бы сразу и сказал. - Я отдышалась. - А Силу деревенские не видят, только заклятость?
   – Не видят, - согласился страж. - В общем, собирайся, Госпожа, нам пора.
   – Подожди, - вспомнила я. - А материал?
   – Какой материал, Госпожа?
   – Который ты… то есть я обещала в своем письме.
   – Ах, это! Госпожа, твои обещания меня не касаются, сама выкручивайся.
   – Это же ты мне надиктовал!
   – Но это ведь ты писала.
   – А моя репутация?
   – Твои проблемы, - пожал плечами страж. - Не убьют же тебя за это.
   – А если бы убили?
   – Я бы вмешался. Еще вопросы есть?
   Я подумала.
   – Когда завтрак?
   – Уже обед, Госпожа, - усмехнулся страж. Он подошел к двери, приоткрыл ее и крикнул управляющему, чтобы подавали. - Заклятым полагается еще сутки после пробуждения поститься… но тебя это не касается.
   – Утешил. Я зверски хочу есть.

Глава 10

   После того, как мы съели принесенный нам обед, я догадалась поинтересоваться:
   – Сколько ты денег потратил, пока я спала?
   – Нисколько. Я… поговорил с управляющим. Денег он не вернул, но обещал исправиться.
   – А почему денег не вернул?
   – Ну… я не взял. Толстяк сказал, дочери приданое копит…плакал, бедняга.
   – Альтруист, тоже мне! - в сердцах выкрикнула я. - Неужели не мог так его напугать, чтобы вернул? Мне, по-твоему, на приданое копить не надо?
   – Не понадобится, - отрезал страж.
   – Как это - не понадобится?!
   – А я не дам тебе выйти замуж.
   – Это еще почему? - вытаращила я глаза.
   – Я не могу позволить тебе связать себя с кем-нибудь клятвой.
   – Не слабо. А если я все-таки выйду замуж? Когда ты будешь в лесу, а я в городе?
   – Тогда ты проснешься вдовой.
   – Ничего у тебя шуточки!
   – А я не шучу, Госпожа, я узнаю и приду убивать того, кто осмелится на тебе жениться.
   – Ну ты и сволочь.
   – Ты мне уже говорила это два раза, Госпожа.
   – Так услышишь в третий. По какому праву лишаешь меня личной жизни?
   – А надо было думать раньше, Госпожа, когда клятву принимала, - ехидно заметил страж.
   – Очень мило. И как мне теперь быть? Сначала тебя убить?
   – Не выйдет.
   – Почему? Тебя невозможно убить?
   – Можно, Госпожа, можно, - спокойно ответил страж. Я затаила дыхание. Неужели он обратно поглупел и сейчас мне все выложит? - Я умру, Госпожа, как только отомщу за твою смерть.
   – Что?!
   – Как только отомщу…
   – Нет, погоди, меня кто-то убивать собрался?
   – Сколько я знаю - нет, - удивился вопросу страж.
   – А… почему тогда?
   – Каждый страж, Госпожа, должен быть к чему-нибудь привязан. Страж леса, например, умирает, если вырубить лес. Страж Заклятой - если убить его хозяйку. После того, как отомстит, конечно, - в обоих случаях.
   Вот зачем я тебе была нужна, гадюке.
   – А если я покончу жизнь самоубийством?
   – Тогда я сразу умру.
   – А когда я умру от старости?
   – Найду себе другую Заклятую, - пожал страж плечами.
   Мне ситуация не понравилась. Получается, если я захочу выйти замуж, мне придется сначала избавиться от стража. Чтобы избавиться от стража, надо сначала убить меня… Но если меня убьют, на мне никто не женится.
   Смерть меня не прельщала.
   – А иначе от тебя нельзя избавиться? - с надеждой поинтересовалась я.
   – Только если я откажусь от своей клятвы, а ты примешь ее обратно. Но я не откажусь, не надейся, - злорадно закончил страж.
   – Ага, еще бы, - мрачно поддакнула я. - А вынудить тебя отказаться нельзя?
   Разговор получился дикий. Страж с огромным удовольствием выкладывал мне всю информацию, зная: это мне не поможет. Наверняка о самом важном он умолчит. Но хоть что-то…
   – Можно, Госпожа. Если знать мое имя.
   – А…
   – Нет, этого я тебе не скажу, Госпожа.
   – Сволочь.
   – Ты повторяешься.
   – Может быть. А с помощью твоего имени тебя можно заколдовать?
   – Заколдовать, подчинить своей воле, - кивнул страж. - Но ты этого все равно не сумеешь, Госпожа, ведь ты ничегоне умеешь.
   – Тебе не надоедает это повторять? А почему меня нельзя заколдовать, ты говорил, у меня ведь тоже есть тайное имя?
   – Есть, Госпожа, но тебя закляли им от колдовства. Поэтому заколдовать нельзя.
   – Тогда почему тайное? - фыркнула я.
   Страж улыбнулся и неслышно, одними губами прошептал:
   – Ашатан.
   Неслышно? Да я услышала бы его, даже разделяй нас ревущий водопад! Собственное имя громом прозвучало в ушах, перед глазами сверкнул яркий свет, меня всю скрутило и даже подбросило.
   – Что это было? - спросила я, в изнеможении опускаясь на стул.
   – Твое тайное имя, Госпожа.
   – Никогда так больше не делай.
   – Не буду, Госпожа, - пообещал страж и продолжил объяснение: - Свое тайное имя ты услышишь на каком угодно расстоянии, с его помощью тебя можно пробудить ото сна, обморока, вернуть к жизни - если есть куда возвращать, конечно, - освободить от власти чужих чар…
   – Постой! - вскочила я на ноги. - Ты же говорил, меня нельзя заколдовать!
   – Обычными заклинаниями - нельзя. Но всегда можно изобрести что-нибудь новое.
   – Халтурщицы твои Заклятые.
   Страж, не обращая внимания на мои слова, закончил:
   – Еще Заклятая не может солгать или не ответить, если к ней обращаются тайным именем. Оно может быть использовано для пытки - поэтому держи-ка, Госпожа, его в секрете.
   – Для пытки?!
   – Ты же видела, как оно действует. Тебе понравится, если я буду повторять его непрерывно? Тайное имя произносится только в Доме Заклятых. Вне Дома оно опасно.
   – А те Заклятые, которые меня посвящали? - растерялась я. - Они же знают…
   – Заклятые не могут вредить друг другу с помощью имен - слишком велика связь между ними.
   – Связь? - обалдело спросила я.
   – Да, Госпожа, все Заклятые - сестры, и всегда вместе, даже на расстоянии. Это больше, чем кровные узы.
   – И я?
   – И ты тоже, Госпожа, хотя…
   – Что - "хотя"?
   Страж снова замялся.
   – Они не хотят напоминаний о вашем родстве, - наконец выговорил он. - Поэтому просили тебя вернуться в родной город и… больше не появляться в этих местах.
   Ему было стыдно за Заклятых, которые бросили свою новую сестру одну, совершенно беспомощную и ни к чему не способную, внезапно поняла я. Наверное, ему кажется, он должен был убедить их помочь мне… вот только как?
   – Не расстраивайся за меня, страж, я буду необыкновенно счастлива убраться отсюда как можно скорее.
   – Как можно скорее не получится, Госпожа, - мрачно ответил страж, - нам придется идти в обход: миновать человеческие поселения.
   – В обход, так в обход, не буду спорить.
   Новая информация, как ни странно, подняла мне настроение, и будущее виделось более светлым, чем должно бы быть. Во-первых, я все равно пока замуж не собираюсь, соберусь - вот тогда и буду думать. А во-вторых, наверно, можно заставить этого пакостника открыть свое имя или взять клятву обратно. Надо только хорошо поразмыслить. Неужели королевский этнограф не справится с упрямой лесной нечистью?
   О пути через лес рассказывать не хочется. Страж выбрал такую дорогу, что мы обошли всех его окрестных коллег. Поскольку даже Заклятым надо есть, мы останавливались у них на ночь, отдыхали, запасались провизией на день или два и шли дальше. Я поражалась: все стражи - без исключения! - были родственниками моему с отцовской стороны.
   – Ну у вас и семейственность! - говорила я. - А где твои родственники со стороны матери?
   Страж неопределенно хмыкал.
   – Их нет, Госпожа. То есть нет среди стражей.
   – Как? У твоей матери вообще нет родственников?
   – Есть, - ответил как-то страж, - есть сестра. Ты ее видела.
   – Да? И кто она?
   – Судья Заклятых, которая тебя посвящала.
   – Что? Каким образом? Как же так? - захлебнулась я вопросами.
   – Когда пропала моя мать, - пояснил страж, искоса поглядывая на меня, - сестра отправилась ее искать… а нашла Заклятых. И прошла посвящение.
   – А твоя мать - она так и не нашлась?
   – Нет, тетя нашла ее, но мать не захотела возвращаться.
   – И что? Что делал твой отец?
   – Дома сидел вместе с матерью, конечно, - ответил страж, удивленный моим вопросом.
   – Ничего не понимаю.
   – А тебе и не надо.
   Все они были очень добры ко мне, то есть они так думали. На самом деле меня страшно бесило, как осторожно со мной разговаривает вся эта лесная нечисть: словно я и правда была слабоумной. Бесило, с каким сочувствием они смотрят на моего стража.
   Я устала от их доброты и сочувствия, которые мне были вовсе не нужны! Меня не беспокоило, есть ли во мне Сила, нет ли, но терпеть их жалость я больше не могла. Поэтому наши со стражем отношения охладились до невозможности. Невинная фраза: "а вот в этом лесу живет мой двоюродный дядя" или "троюродная бабушка" заставляли меня скрипеть зубами и требовать обойти оную бабушку стороной. Страж обижался, ругался, говорил - не понимает моего упрямства, потом приводил железный аргумент: "а где ты будешь спать, и что ты будешь есть?", и мы шли на поклон к его троюродной бабушке, которая при мне разговаривала со стражем скорбным шепотом, поминутно оглядываясь по сторонам.
   Всех этих родственников - по-моему, страж с ними консультировался на тему, нельзя ли как-нибудь мне помочь, но ответы были неутешительны - я обходила в своей каждодневной форме, которая и так мне не шла, а теперь вовсе висела мешком - в лесу я еще и похудела. На требования не позориться и надеть одежду получше, я отвечала - вообще никогда не буду красиво одеваться, ведь теперь в этом нет смысла: все равно замужество мне не светит. И вообще, чихала я на мнение обо мне его родственников вплоть до пятого колена! Им нравится считать меня слабоумной - вот ее они и получат! Сами напросились!
   К Эрдо мы добрались, едва только не передравшись. То есть я очень даже хотела залепить ему по физиономии, но меня удерживали два соображения: во-первых, со стража станется дать сдачи, а во-вторых, я была уверена - за нами наблюдают его родственники, растворенные по их обычаю в лесах. Вмешаться не вмешаются, но в следующий раз дальше сеней не пустят.
   Эрдо встретила нас на границе своих владений.
   Довольно небрежно поприветствовав обожаемого сына, она почти стразу переключилась на меня:
   – Элесит, деточка! Как ты?
   Я издала чуть слышный стон, который, как страж уже знал, означал: "если ты не уберешь от меня свою родню, я за себя не ручаюсь!"
   Эрдо удивленно уставилась на меня.
   – Так плохо? - посочувствовала она.
   – Мама, Элесит устала, ей надо отдохнуть, - поспешил вмешаться страж.
   – Да-да, конечно. - Эрдо поспешно взмахнула рукой, и нам открылся древесный коридор, напрямик ведущий к ее дому. Как мне объяснял страж, они редко так делают, предпочитая передвигаться по лесным тропкам: деревья устают, когда приходится расступаться. Несмотря на раздражение, я почувствовала себя польщенной.
   В доме Эрдо проводила меня в комнату, в которой я жила в свой прежний визит. Я удачно симулировала смертельную усталость, и Хозяйка поспешила откланяться, оставив меня, наконец, одну.
   Ненадолго: не успела я присесть на кровать, как в комнату ворвался страж.
   – Госпожа, кончай свой спектакль!
   – Чего тебе надо?
   – Кого ты из себя строишь? Неужели ты хотя бы здесь не можешь не валять дурака?
   – Оставь меня в покое, страж, - велела я. - Между прочим, я действительно устала.
   – Госпожа, ты ведешь себя неприлично! Неужели ты не видишь - все желают тебе только добра?
   – Оставь меня.
   – Но…
   – Сынок, - раздалось за дверью. - Дай Элесит отдохнуть с дороги.
   – Вот видишь, - подмигнула я. - Можешь идти и оставить меня наедине с вашей добротой; кстати, предупреди свою мать - мы тут не задержимся и завтра же выступаем.
   – Но…
   – Или я сама с ней поговорю, - пригрозила я. - Она будет счастлива получить счет на пятнадцать золотых.
   – Ах ты!… - Страж невероятным усилием воли сдержался и не выругался, не плюнул на пол в доме своей матери.
   После того, как за ним с треском захлопнулась дверь, я тихо расхохоталась. Похоже, я его достала. Это хорошо, я-то слышала, как одна из родственниц (забыла, какая именно) все спрашивала, неужели страж не может оставить меня у себя в лесу, где меня никто не будет беспокоить, бедняжечку…
   Уверена, после почти недельного скандала такого желания у него даже не возникнет.
   Как же я от них устала!
   Я, наверное, успела заснуть: тихо скрипнувшая дверь меня разбудила. В комнату на цыпочках проскользнула Эрдо.
   – Элесит, деточка, - осторожно начала она. Интересно, она продолжала называть меня прежним именем, я ведь должна была его лишиться после обряда. Может, не лишилась, потому, что я не настоящая Заклятая? В любом случае, "Элесит" звучит приятней, чем когда тебя за глаза называют "она" или "эта бедная малышка". - Сын сказал мне, ты хочешь скорее вернуться в город. Неужели это обязательно? Поживи с нами, и мы непременно сообразим, как тебе помочь…
   – Эрдо, я прошу вас, не надо.
   – Элесит, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, - упрямо продолжила Эрдо, присаживаясь на край кровати, - но ты должна подумать и…
   – Эрдо, вы ничего не понимаете! Я ничего, совсем ничего не чувствую, я только устала от вашей доброты, она мне не нужна! Слышите - не нужна!
   – Да-да, конечно, деточка. Я бы на твоем месте говорила бы то же самое…
   – Эрдо! Пожалуйста! Неужели не ясно? Я никогда не хотела становиться Заклятой - и я совершенно не расстроилась, когда ей не стала!
   – Конечно, тебе хочется себя в этом убедить, Элесит, но ты не должна это делать. Как ты можешь опускать руки?
   – О! - простонала я. - Эрдо! Меня все совершенно устраивает, когда вы, наконец, поймете?! Меня злит только ваше сочувствие, которое мне совершенно ни к чему!!!
   – Да, деточка, ты права, - склонила голову хозяйка леса. - Жалость унижает… я тебя понимаю.
   – О!
   Мне все-таки удалось настоять на своем и уйти от Эрдо на рассвете. Страж страшно ругался, мол, у меня совсем нет совести. Я молча соглашалась: нет, так нет, какая разница?