Менестрель провел рукой по струнам арфы и открыл рот, чтобы начать повествование своей истории. Однако, прежде чем он произнес хоть одно слово, старик внезапно остановился и протянул открытую руку.
   Воин улыбнулся и положил на протянутую ладонь золотую монету. “Пой, менестрель”.
   “Келемвор!” — раздался голос, и воин обернулся влево, где к нему приближался Алприн. Когда Келемвор обернулся назад к менестрелю, старика уже простыл и след.
   “Ты выглядишь взволнованным”, — заметил Алприн, подходя к Келемвору.
   Воин нахмурился, вглядываясь в толпу в поисках менестреля. “Не взволнованным, друг мой. Лишь немного раздосадованным. Я хотел послушать историю, обещанную мне одним старичком. Теперь я никогда ее не услышу”.
   После покупки шляпки для жены Алприна, Келемвор и начальник порта направились на восток, в центр города, затем свернули на север. Вскоре перед ними возник небольшой, одноэтажный домик. Алприн спрятал красную шляпку с отделкой из розового шелка за спину и вошел в здание.
   “И как поживает сегодня моя бедная, покинутая жена?” — крикнул Алприн с порога.
   “Ей было бы гораздо лучше, если бы ее муж проводил с ней хоть немного времени”, — раздался голос в ответ. Спустя мгновение, владелица голоса, невзрачная женщина с прямыми черными волосами и смуглой кожей, предстала перед мужчинами. Едва Алприн показал ей шляпку, она издала тихий вскрик восхищения.
   “Это тебе, любовь моя”, — засмеялся начальник порта, надевая шляпку на голову жены и одаривая ее поцелуем.
   “А это кто?” — подозрительно спросила женщина, указывая на Келемвора.
   Алприн нервно прокашлялся. “Я пригласил это человека к нам на ужин, дорогая”, — невинно произнес начальник порта.
   “Я могла догадаться”, — раздраженно бросила она. Затем на ее лице засияла улыбка и она взяла Келемвора за руку. “Я Мойра. Если вы друг моего муж, то добро пожаловать в наш дом”.
   Час спустя, вкушая самый прекрасный ужин, что ему довелось отведать с тех пор как он покинул Арабель, Келемвор рассказывал о множестве странностей, которые ему довелось поведать в недавних путешествиях. Тем не менее он был осторожен и не разглашал причины, подвигшие его на странствие по Фаэруну.
   “Какое сумасшествие тебе довелось повидать”, — восхищенно поразился Алприн и обернулся к жене. “Подумай только, Мойра, мы с тобой могли бы отправиться в путешествие и сами повидать все эти поразительные вещи”.
   “Почему бы тебе просто не покинуть город, когда захочется?” — спросил воин, с наполовину набитым хлебом ртом.
   Мойра тут же вскочила с места и начала прибирать на столе. Лицо Алприна приняло серьезное выражение. “Келемвор”, — мрачно произнес он, — “Если я смогу обеспечить для тебя и твоих спутников безопасный отход, вы покинете Тантрас при первой возможности?”
   “Это я и собирался сделать…в конечном итоге”, — произнес воин. “Но почему тебе так не терпится отправить меня?”
   “Люди исчезают”, — прошептал Алприн. “Хорошие люди”.
   Мойра выронила металлический кубок и он шумно звякнул об пол. Алприн наклонился, чтобы помочь своей жене убрать разлившуюся воду и она прошептала, — “Он может быть одним из них! Следи за своими словами!”
   “Что за люди пропадают?” — спросил Келемвор, делая вид, что не расслышал замечания Мойры. “Чужестранцы, как я?”
   Алприн покачал головой, передавая жене тарелку. Мойра бросила на него гневный взгляд, схватила блюдо и ушла на кухню. “Я не обвиню тебя, если после того, как ты услышишь мою историю, ты посчитаешь меня сумасшедшим”, — пробормотал начальник порта.
   “Ты вовсе не похож на безумца”, — произнес Келемвор.
   “Пропал мой друг, Манаком”, — начал Алприн. “Недавно он был здесь, а на следующий день пропал. Ни стража, ни правительство не захотели и слышать об этом. Из городских книг исчезли все записи о нем. Я попытался выяснить, что с ним произошло. Через несколько часов на меня напал банда грабителей и избила меня до полусмерти. Я пытался сопротивляться, но их было слишком много”. Алприн замолчал и посмотрел на кухню, где его жена мыла посуду. “У Мойры было в запасе несколько целебных снадобий, которые нам подарили на свадьбу. Если бы не они, то я наверняка был бы уже на том свете”.
   “А разве жрецы Торма не могли помочь тебе? Ведь их бог рядом, а значит у них есть сила исцелять”, — произнес Келемвор.
   “Сила, но не желание”, — буркнула Мойра, входя в комнату и вытирая руки и фартук.
   “Как ты думаешь, кто мог похитить твоего друга?” — тихо произнес Келемвор.
   Алприн покачал головой. “Я не знаю. Но у меня есть мысли на этот счет. Будет лучше, если я не буду впутывать тебя во все это”.
   Келемвор рассмеялся. “Ты впутал меня уже просто упомянув об этом. Можешь смело говорить мне, что у тебя на уме. По крайней мере, если не хочешь сказать кто стоит за этим, можешь рассказать мне, что ты сам думаешь по этому поводу”.
   Алприн вздохнул и кивнул головой. “Я думаю, что кто-то втихую устраняет тех, кто верит в иных богов, нежели Торм. До меня дошли слухи, что некоторые жрецы, как Манаком, отказались уйти из города и были убиты”, — произнес начальник порта. “И кто бы не похитил Манакома, он наверняка думает, что я слишком много знаю и буду разнюхивать, пока не раскрою их заговор”.
   Воин покачал головой. “Тогда почему бы им попросту не похитить и тебя?”
   “Потому, что это вызовет ненужные подозрения”, — прошептала Мойра. “Алприн слишком известен и его исчезновение поднимет слишком большую шумиху. А им это сейчас нужно меньше всего”.
   Алприн покачал головой. “Но если ты и твои друзья будете вынюхивать в округе про различные религиозные артефакты, чем вы и занимаетесь по твоим словам, то это наверняка привлечет их внимание”. Начальник порта замолчал и смахнул со лба пот. “Я не смог спасти своего друга. Но возможно я смогу спасти тебя, Келемвор”.
   Келемвор начал подниматься из-за стола, но Мойра опустила руку на его плечо. “Останься”, — твердо произнесла Мойра. “Возможно мы подвергаем тебя опасности, просто болтая с тобой. Меньшее, что мы можем для тебя сделать это позволить переночевать у нас”.
   Алприн улыбнулся. “В любом случае, я уже не помню, когда мы вот так с Мойрой травили с гостями байки за полночь. И если ты останешься, то я смогу дать тебе имена некоторых людей, которые смогут вывезти вас из Тантраса. Я лично знаком со многими капитанами, останавливающимися в этом порту”.
   “И возможно ты сможешь уговорить моего мужа, чтобы мы с ним тоже покинули этот город ”, — прошептала Мойра, склонившись к уху воина.
   Келемвор вздохнул и сел обратно на стул. “Хорошо, я остаюсь”.
   Келемвора разместили в комнате, которая отводилась под детскую, до тех пор, пока Мойра не узнала, что не сможет иметь детей. Он хорошенько выспался, и когда проснулся несколько часов спустя, выяснил, Алприн уже отправился в порт. Мойра накрыла для воина завтрак, и они вдвоем побеседовали еще немного. Однако, вскоре Келемвор вернулся в таверну “Ленивая Луна”, где он обнаружил послание Миднайт. В нем его возлюбленная сообщала о своих успехах за прошедший день. Также она поведала о странных событиях происходивших в храмах по всему городу.
   Келемвор дочитал записку, затем покинул таверну не оставив ответа. Замечания Миднайт касающиеся храмов в Тантрасе казалось совпадали с предположениям начальника порта о заговоре. Однако, прежде чем впустую беспокоить чародейку, ему хотелось выяснить как можно больше, поэтому он отправился на поиски информации. В его разуме постоянно крутились последние слова из записки Миднайт.
    “Темная Жатва” опасна. Избегай ее всеми способами. Все объясню позже…”
   В порту, Келемвор отыскал Алприна и узнал от него, что для него и его спутников была зафрахтована небольшая галера из Калаунта. Капитан был суеверным человеком, но вполне заслуживал доверия, и корабль должен был стоять в порту как минимум еще несколько дней. Алприн настоял, чтобы ни один из членов экипажа до самого отплытия не был извещен о дополнительных пассажирах.
   Удовлетворенный этими мерами, Келемвор поинтересовался у Алприна о организованной преступности в Тантрасе и “Темной Жатве”.
   “Они значат одно и тоже”, — сплюнул Алприн, нервно оглянувшись вокруг. “Город не трогает этот игорный дом лишь по одной причине — некоторые из их шпионов добывают там свою информацию. Это самая мерзкая дыра во всем городе, зловонная лужа порочности и нечистой веры”.
   Внезапно воин понял почему Миднайт сказала ему избегать “Темную Жатву”. Однако, Келемвор считал себя опытным профессионалом и бывалым искателем приключений. И еще он знал, что для того, чтобы в темных делах добыть нужную информацию, нужно пообщаться с преступниками, даже если для этого придется окунуться в настоящие отбросы общества.
   “И с кем будет лучше пообщаться там на предмет необходимой информации?” — прошептал Келемвор. “Нужен человек, который прекрасно осведомлен обо всем преступном мире этого города”.
   Алприн пробежался взглядом по лицам дюжины людей расположенных в радиусе ста футов от него. Похожt они не привлекли ничьего внимания. “А почему ты спрашиваешь?” — подозрительно поинтересовался Алприн, проведя рукой по своему обветренному лицу.
   “Я не могу обсуждать с тобой причины, которые привели меня и моих друзей в город”, — произнес Келемвор. “Я лишь прошу тебя доверять мне”. Воин взялся рукой за деревянные перила, затем облокотился на них.
   Алприн вздохнул и покачал головой. “Ты говоришь как Манаком”. Он отвернулся от воина. “Слушай, я думал мы уже обсудили это прошлой ночью. К тому же нам не стоит разговаривать о подобных вещах на улице. Опасность слишком велика. Нужно дождаться ночи”.
   “Я не могу столько ждать”, — зло бросил Келемвор, привлекая нежелательные взгляды случайных свидетелей. “Прости меня”, — тут же прошептал он. “Но сегодня ночью может быть слишком поздно для того, что я собираюсь сделать”.
   Начальник порта обернулся к воину, затем прислонился к перилам возле него. “Мне это не нравится”, — кисло произнес Алприн. “Но если ты собираешься наведаться в “Темную Жатву”, то тебе следует отыскать человека по имени Сабинус. Он занимается контрабандой и у него есть связи в правительстве и среди Тормитов. Теперь иди. Я и так сказал тебе слишком много. Если кто-нибудь узнает…”
   “Не узнает”, — улыбнулся Келемвор, хлопнув начальника порта по спине. “Ты настоящий друг и я благодарен тебе. Ну и разумеется, за мной должок”.
   “Тогда верни его, убравшись из этого города целым и невридимым”, — буркнул Алприн и пошел прочь, тревожно оглядывая толпу.
   Келемвор кивнул и покинул гавань. Воин быстро продвигался по улицам, останавливаясь лишь для того, чтобы уточнить путь до игорного дома “Темная Жатва”.
   Час спустя, воин стоял перед одноэтажным черным строением. Теперь он мог понять почему это зрелище повергло Миднайт в такой шок. Даже само здание выглядело мрачно и зловеще. Келемвор подавил дрожь и вошел внутрь.
   “Вас ожидают?” — спросил толстый, уродливый человек, едва воин оказался внутри здания.
   “Хорошие новости всегда приходят неожиданно”, — рявкнул Келемвор. “Просто скажи Сабинусу, что владелец Кольца Зимы здесь и страстно желает освободиться от лишнего имущества”.
   Толстяк фыркнул. “У тебя нет имени?”
   “Сабинусу не нужно мое имя. Ему нужно лишь знать то, чем я владею”, — рявкнул Келемвор.
   “Жди здесь”, — произнес стражник, подозрительно осматривая воина. Затем толстяк растворился за двустворчатой дверью. Когда двери распахнулись, коридор наполнился азартными криками игроков и смеха, затем створки также быстро сомкнулись, унеся с собой все звуки.
   Несколько минут спустя стражник вернулся и жестом приказал Келемвору следовать за ним. Они вошли в игорный дом и на воина обрушились звуки разнузданного веселья. В помещение находилось пять шестов на которых извивались танцовщицы из далеких стран, и некоторые из них прыгали по столам, дразня мужчин и выпрашивая у них деньги.
   Игроки делали ставки, которые иногда стоили им жизней, но чаще жизней другим. На столе, между двумя стариками, лежала прекрасная женщина, а они бросали кости, чтобы выяснить, кто будет владеть ею сегодняшним вечером. За другим столом сцена была обратной — две женщины играли на мускулистого мужчину с золотыми волосами.
   Вся комната была пропитана запахом вина и гниющего мусора. По полу носились какие-то странные твари. Келемвор почувствовал как его ноги коснулось что-то пушистое, и он заметил как от него метнулся, поглощая все что падало на пол, комок из шерсти и когтей. Он не мог даже представить себе, что это было за существо.
   Однако, воина наконец подвели к столу Сабинуса, и он удивился насколько юным был этот достаточно известный человек. Контрабандисту едва можно было дать семнадцать зим. Он носил коротко остриженные рыжие волосы, а его красная кожа почти не отличалась от цвета его волос. И хотя выглядел он молодо, но его словно окружала аура темной мудрости — наподобие той, что окружает старые секреты прошлого и древние, полусгнившие проклятые артефакты. Контрабандист жестом пригласил Келемвор присесть. Воин принял его приглашение и положил руки на стол, открытыми ладонями вверх, что являлось обычным знаком доверия.
   “Ты заинтересовал меня”, — прошипел Сабинус. “Но не вздумай зря тратить мое время. В Драгон Риче пропало множество болванов, подобных тебе, которые не смогли подтвердить свои слова делом”.
   “Я и не смел подумать о том, чтобы тратить твое драгоценное время”, — солгал Келемвор. “Я принес тебе кое-что ценное”.
   Контрабандист слегка поерзал на своем месте. “Мне доложили. Кольцо Зимы это не тот предмет, который так просто можно достать. Я думал, что оно было утеряно”.
   “То, что утеряно, всегда может быть найдено. Теперь давай не будем попусту молоть языками и перейдем ближе к делу”, — твердо произнес Келемвор парню, убирая руки под стол.
   Сабинус оскалился мрачной улыбкой. “Хорошо. Перейдем к делу. Мне это нравится”. Рыжеволосый контрабандист качнулся на стуле, едва сдерживая волнение. “Если у тебя есть кольцо — покажи его”.
   “Ты думаешь я взял его с собой? Ты верно принял меня за простофилю с базара?” — резко спросил Келемвор.
   “Это зависит от того насколько ты глуп”, — рявкнул паренек. “А ты глуп настолько, что смеешь лгать мне о такой важной вещи? Кольцо Зимы это власть. С его помощью Королевства можно погрузить в ледяной век. Выжить смогут лишь сильнейшие, или те кто будет готов к катастрофе”. Сабинус пробежался рукой по волосам.
   Келемвор прищурил глаза и наклонился к контрабандисту. Двое стражей напряглись и потянулись за кинжалами, но Сабинус остановил их. “Я могу сообщить тебе точное место, где спрятано кольцо. Я могу рассказать какие опасности поджидают на пути к нему и как их избежать”, — произнес Келемвор.
   “Что тебе нужно в обмен?” — осторожно спросил Сабинус.
   Я хочу, чтобы ты сказал мне, где находится Скрижаль Судьбы, — саркастично подумал воин. А вслух он произнес, — “Информация. Мне нужно знать почему последователи Сан, Илматера и остальных богов, кроме Торма, были изгнаны из города…и по чьему приказу”.
   “Возможно это я смогу тебе сказать”, — пробормотал Сабинус. “Расскажи мне побольше о Кольце Зимы. Твои слова развяжут мне язык и освежат мою память”. Парень наклонился вперед.
   Келемвор нахмурился. Он подумал о ледяном чудовище, которое охраняло кольцо и всех тех людях, которые погибли от его лап. Затем зеленоглазый воин поведал Сабинусу все, что он знал.
   В другом конце зала, в темном углу, за Сабинусом и Келемвором наблюдали двое людей. Один из них носил черную маску с прорезями для глаз. Второй был худощав и смугл, и чувствовал себя довольно странно, наблюдая как воин все больше увязает в расставленной для него паутине.
   “Сабинус хорошо справляется со своей ролью”, — произнес Сайрик откидываясь в тени.
   “Не нравится мне все это”, — буркнул Даррок. “Не больше, чем быть переправленным через Драгон Рич в ящике, который скорее напоминал гроб”.
   “Ты даже не разу в него не залез, пока мы не добрались до берега”, — резко произнес Сайрик. “Ты что суеверен? Ты действительно думаешь, что полежав один день в гробу, на следующий день ты сделаешь свой последний вздох? Если это так, то тебе следовало сказать об этом раньше”.
   “Нет”, — рыкнул убийца и опустил руку к кинжалу. “Я подвел своего бога и должен заслужить прощение. Но я не хочу видеть эти ящики снова!” А еще я хотел бы видеть тебя мертвым, вор, — подумал он.
   Сайрик покачал головой и засмеялся. “Ну сколько раз тебе объяснять? С твоим лицом мы бы никогда не пробрались в город. У тебя уже сложилась репутация, Даррок. Ты столь известен, сколь известен может быть убийца. Ящики и связи Сабинуса в доках были единственным способом пробраться в Тантрас не поднимая тревоги”.
   Даррок отвел взгляд. Даже несмотря на то, что его лицо скрывала маска, Сайрик мог сказать, что убийца над чем-то задумался.
   “Смотри. Сабинус куда-то уводит его”, — отметил Сайрик, поднимая свою бутылку и делая глоток темного, горького эля. “Они направляются вниз, к арене. Тебе лучше поторопиться. Келемвору не понадобится много времени, чтобы понять что его предали, и тогда он попытается сбежать”. Вор опустил свой эль и улыбнулся. “И если это случится снова, Бэйн будет очень недоволен тобой”.
   “Нами обоими”, — напомнил Даррок вору и поднялся с места.
   “Пусть тебе улыбнется удача”, — произнес Сайрик убийце, отправившемуся вслед за Келемвором и Сабинусом в южную часть игорного дома. Там, воин и контрабандист прошли через небольшую дверку и спустились по спиральной лестнице. Ступени привели в темную комнату, беспросветную дыру, которая казалось с жадностью поглощала все отблески света, отбрасываемые фонариком Сабинуса.
   Чувства воина были настороже, и мускулы готовы к действию. “Говоришь, твои записи хранятся здесь внизу?” — нетерпеливо рыкнул Келемвор, пытаясь сосредоточиться хоть на каком-нибудь предмете в темной комнате.
   “А где еще я могу хранить их?” — засмеялся контрабандист. “По сути у меня есть один документ с печатью и подписью, которые вполне могут заинтересовать тебя. Это приказ на казнь”.
   Внезапно перед Келемвором и Сабинусом выросли очертания просторной, светлой площадки, и в тот же миг во тьме загорелось с дюжину факелов, освещая ловушку, в которую так неосторожно угодил Келемвор. В тот же миг воин осознал, что подвал игорного дома представлял из себя некое подобие арены, с площадкой посередине и балконами, откуда наблюдатели могли смотреть за происходящим. Также воин заметил, что в помещении собралось уже почти с сотню людей.
   “Приказ на твою казнь!” — крикнул Сабинус, стремительно бросившись к дверному проему в стене. Прежде чем Келемвор успел броситься за ним, его внимание привлекла яркая вспышка света. Он посмотрел вверх и увидел, что на лестнице стоит громила в маске.
   “Даррок”, — прошипел Келемвор. Тем не менее воин тотчас взял себя в руки и занял защитную стойку, грациозно извлекая меч. Изуродованный убийца молча спустился по лестнице, твердо сжимая в руке свой червленый меч с кроваво-красными рунами.
   Убийца был облачен в темную кожу, с металлическими ободами на лодыжках, бедрах, поясе и бицепсах. Достигнув пола арены, Даррок вознес руки и скрестил их между собой. Едва его запястья соприкоснулись, раздался резкий звук и металлические ободы превратились в полосы острой стали. Одним движением Даррок сорвал с себя маску и отбросил ее на землю.
   Келемвор отпрянул назад, потрясенный обезображенным лицом убийцы. Толпа, до этого момента хранившая молчание, взорвалась и на двух противников внизу, посыпались крики и насмешки. Воин вошел в белый квадрат, шириной в тридцать футов, и убийца последовал его примеру. В безумном взгляде Даррока не осталось и единого намека на человечность.
   Внезапно Даррок метнулся вперед, его черный меч описал в воздухе замысловатую дугу. Убийца двигался словно молния, танцуя вокруг Келемвора и нанося смертоносные удары. Даррок успевал отпрыгнуть прежде, чем у Келемвора появлялся хотя бы единый шанс на ответ.
   Боги! — подумал Келемвор. Где он тренировался? Собственное мастерство Келемвора во владении клинком было весьма высоким, но убийца был настоящим мастером.
   Убийца шагнул назад, затем развернулся и со всей силы ударил Келемвора в живот. Келемвор уклонился от удара, его волосы на миг прикрыли ему лицо. Даррок вновь развернулся, на этот раз взмахнув клинком.
   В воздухе завертелось несколько черных волос с седыми прожилками. С молниеносной скоростью Даррок схватил их в руку.
   “Это должна была быть твоя шея, мразь”, — произнес убийца вытягивая перед собой пучок волос. “Можешь начинать молить о пощаде!”
   Толпа взревела. “Ставлю двадцать монет на обезображенного уродца!” — крикнул один из зрителей.
   “Пятьдесят на мерзкую тварь со шрамом!” — крикнула какая-то женщина, и затененные балконы взорвались смехом.
   Разгневанный насмешками, Даррок взревел и со всей силы рубанул сверху. Келемвор парировал удар своим клинком и тени, окружающие арену, разрезал дождь из искр. И все же сила удара заставила Келемвора опуститься на колено.
   “Пролей его кровь, ты уродец!” — крикнул один из зрителей.
   “Покажи на что ты способен или мы прикуем тебя у входной двери в игорный дом, чтобы отпугивать детей!”
   “Я убью тебя, когда найду, маленькая ведьма”, — прошипел Даррок, разворачиваясь и прикладываясь рукоятью меча по лбу Келемвора. Воин упал назад, и убийца нанес удар, оставивший на груди Келемвора кровавый порез.
   Келемвор подумал о том, чтобы бежать, но знал, что для того, чтобы покинуть “Темную Жатву” он должен был сначала прикончить Даррока. Зеленоглазый воин игнорируя обжигающую боль в груди, подбросил меч высоко в воздух и бросился на убийцу. Взгляд Даррока лишь на мгновение задержался на мече, но Келемвору этого хватило, чтобы пнуть его в бок и подобрать упавший на землю меч.
   С противным звуком меч воина пробил колено и ногу убийцы. Кончик клинка вошел в плоть всего на дюйм, но этого было вполне достаточно, чтобы обездвижить его ногу. Даррок перенес вес тела на здоровую ногу, отпрыгнул в сторону и рухнул на пол.
   Толпа с замиранием сердца смотрела как Келемвор бросился на поверженного убийцу. Клинок воина просвистел сквозь воздух, но убийца откатился в сторону и сделал ответный выпад. Из плеча воина хлынул струя крови. Испугавшись, что верно направленный удар Даррока может рассечь его артерию, воин пригнулся, инстинктивно прижав одну руку к порезу.
   Потеря одной ноги лишь слегка замедлила Даррока. Убийца воткнул свой меч в пол, поднялся на здоровую ногу и навис над Келемвором. За долю мгновения до того, как стальная полоска на лодыжке Даррока должна была перерезать глотку воина, Келемвор откатился в сторону.
   В тот миг когда Даррок упал на него, Келемвор успел занести свой меч. Плоская часть клинка убийцы ударила воина по лицу, но Келемвор сосредоточил всю свою силу на единственном взмахе меча. Потом Келемвор почувствовал как его оружие пробило плоть и кости в груди убийцы. Воин упал на белый пол и Даррок рухнул поверх него.
   Келемвор попытался пошевелиться, но ему в лоб уперлось острие на левой руке убийцы. Меч воина оказался зажатым весом тела Даррока. Воина охватила паника, когда он попытавшись освободить свои руки, увидел, что в нескольких дюймах от его лица двигается острая полоса стали. Он посмотрел вверх и увидел всего в нескольких дюймах от себя обезображенное лицо Даррока. Убийца попытался заговорить, но вместо этого у него изо рта полилась кровь. Лицо Даррока упало, и Келемвор понял, что убийца был мертв.
   На балконах началась какая-то суматоха, и воин услышал что на арену кто-то выбежал. С Келемвора стащили труп и воин откинул голову назад. Открыв глаза, Келемвор сосредоточил свое внимание на балконе перед собой. Он совсем был не готов к тому, что его там поджидало.
   Рядом с мерцающим факелом стоял Сайрик, и потрясенно смотрел на окровавленного воина. На какой-то миг взгляды двоих встретились, и на лице крючконосого вора расплылась зловещая ухмылка. Перед Келемвором кто-то прошел, на миг перекрыв ему поле зрения. Когда воин вновь посмотрел на балкон, то вора там уже не было.
   Приземистый, почти полностью лысый дварф помог воину подняться на ноги. Поднявшись на неверных ногах, Келемвор понимал, что должен попытаться поймать Сайрика. Но также воин знал, что вор, как и Сабинус, уже были далеко. “Настоящий чемпион!” — крикнул лысый дварф, затем обернулся к Келемвору. “Что желаешь? Золота, женщин, власть, секреты? Только скажи и все это будет твоим. На нашей арене не было ничего подобного уже много лет”.
   “Секреты”, — устало прошипел Келемвор.
   “Тогда прошу, следуй за мной”, — произнес дварф. “Мы вылечим твои раны и расскажем тебе, все что ты хочешь знать”.
   Двадцать минут спустя Келемвор узнал, что клинок Даррока ранил его не очень серьезно, и он уже восстановился от потери крови. Он зашел в ближайшую конюшню и купил лошадь, так как был слишком слаб, чтобы пешком идти в гавань, а затем в таверну.
   По пути в доки, воин пытался сдержать свою злость, чтобы она не помешала ему выполнить то, что он задумал. В “Темной Жатве” Келемвор узнал, что в исчезновениях о которых упоминал Алприн замешан городской чиновник по имени Дунн Тенвелз. Также Тенвелз издал указ, по которому любые религиозные артефакты, которые не были вывезены из города или спрятаны в хранилища, должны быть конфискованы. Большинство из этих предметов ныне заперты в хранилище, которое находится “под рукой Торма”.