Страница:
– Так вот, – сказала Марика, – к чему я веду. Господин Ивашко был совершенно прав, предполагая, что первый этап может растянуться на несколько лет. Скорее всего, так оно и будет.
– Слишком долго, – недовольно заметил Флавиан. – Мы потеряем массу времени.
– Лучше потерять время, чем голову, – отрезала Марика и сама удивилась резкости своего тона. Она заметила, что Эндре Миятович ухмыльнулся и с каким-то странным выражением посмотрел на Стэна. Брат кивнул. Марика торопливо продолжила: – Разумеется, можно было бы немного ускорить дело, будь у нас портал в каком-нибудь надёжном месте. Но портала у нас нет – а его сооружением могут заняться лишь люди, приспособленные к тамошней жизни... Впрочем, один такой человек уже есть. Это я.
– Нет! – хором воскликнули Стэн, Флавиан и княгиня Зарена. А Стэн добавил: – Об этом не может быть речи.
– Да, не может, – согласилась Марика. – Но не потому, что кое-кто из присутствующих здесь хочет держать меня на коротком поводке. Просто я на виду, и моё исчезновение немедленно насторожит Хранителей. То же самое относится и к Алисе. Хотя, если обстоятельства сложатся крайне неблагоприятно и нам придётся покинуть Норвик, мы с Алисой готовы взяться за постройку портала в более надёжном месте.
– Нет... – вновь запротестовал Стэн, но тут Стоичков постучал костяшками пальцев по столу, призывая его к порядку.
– Успокойся, Рей, умерь свой пыл. Не позволяй эмоциям и личной привязанности возобладать над долгом и здравым смыслом. Марика говорит дело. В данный момент мы располагаем лишь двумя порталами, которые связывают наш мир с миром наших предков; и оба портала находятся в замке Норвик. Потеряв замок, мы потеряем и их, а значит, потеряем доступ в мир МакКоев. Этого нельзя допустить. Если в ближайшее время возникнет такая ситуация, а другие наши люди ещё не будут подготовлены как следует, то не вижу иного разумного выхода, кроме предложенного Марикой.
– Но рисковать ею...
– А рисковать другими ты готов? – На этот раз Стэна перебила уже сама Марика. – Без надлежащей подготовки они ничего не добьются, тогда как наши с Алисой шансы очень высоки. Главное для нас – незаметно улизнуть из Норвика. Я уверена, что мы это сможем.
– А как отнесётся к этому сама Алиса? – спросил Стоичков. – А ваш отец? Неужели вы оставите его?
Марика покачала головой:
– Ни в коем случае. Я переправлю его сюда, и здесь он подождёт моего возвращения. По поводу его согласия я не имею ни малейших сомнений. Также я не сомневаюсь, что мойбрат примет моегоотца со всем радушием, с каким надлежит принимать родственников. Ведь так?
– Да, конечно... – после короткой паузы пробормотал Стэн. Хотя Марика не видела его лица, она была уверена, что он покраснел.
– А что касается Алисы, то мы с ней уже обговаривали возможность бегства. Она от этого не в восторге, но вместе с тем понимает, что в глазах Хранителей она одна из нас и что выбора у неё нет. На этой неделе Алиса уже начала готовиться: часть своих средств она втайне переводит на анонимные номерные счета, а другую часть собирается обратить в драгоценности и ценные бумаги на предъявителя. Правда, что делать с недвижимостью, она ещё не решила; я же посоветовала ей не спешить.
Будучи купцом, Арпад Савич первым сообразил, что речь идёт о каких-то финансовых операциях, и поинтересовался, что это значит. Марика, как могла, объяснила, а сразу после этого между членами Совета вспыхнул ожесточённый спор. В конце концов было решено без промедления начать подготовку четырёх молодых людей – двух юношей и двух девушек, которые должны были изображать супружеские пары, – для их последующего внедрения в мир МакКоев. Подбор кандидатур был возложен на Анте Стоичкова, Эндре Миятовича и Зарену Шубич. По второй части предложения Марики никакого решения принято не было – Стэн, Флавиан и княгиня Зарена категорически возражали, а время между тем поджимало – шёл уже пятый час по златоварскому времени. Стоичков благоразумно предложил не рассматривать этот вопрос, пока не возникнут те самые чрезвычайные обстоятельства, при которых Марика с Алисой и отцом больше не смогут оставаться в Норвике. Он прекрасно понимал, что тогда и Стэн, и Флавиан, и княгиня запоют совсем по-другому, а если всё же проголосуют против, то уж наверняка не воспользуются своим правом вето.
Затем Совет приступил к обсуждению последних событий в Златоваре, но вскоре заседание было прервано из-за того, что Стэна вызвал Мих Чирич. Как выяснилось, ничего архиважного не случилось – просто в поместье Буковича прибыла небольшая дружина, собранная местными жупанами, которые решили поддержать противников узурпатора; тем не менее, присутствие Стэна, как предводителя войска, было необходимо. Вместе со Стэном ушёл и Дражан Ивашко, чтобы досказать ему о происходящем в столице. Марика успела лишь поцеловать брата на прощание и вкратце договориться с ним о следующей встрече через три здешних дня, когда армия будет проходить мимо небольшого городка, где живёт семья Конноров. Первоначально Стэн не собирался обращаться к этим людям – он их не знал, и его знакомые их не знали, и только кто-то из знакомых его знакомых поддерживал с ними кое-какие отношения. Но теперь Стэн изменил своё решение, и Марика была рада, что скоро снова увидится с ним... Впрочем, не так уж и скоро – для неё пройдёт почти неделя.
После ухода Стэна и Ивашко Анте Стоичков объявил о закрытии заседания, и члены Совета стали расходиться. Флавиан попросил Марику задержаться, она согласилась. Княгиня Зарена тоже медлила, явно собираясь поговорить с племянницей, но Стоичков взял её под руку и увлёк к порталу, сказав на ходу Марике:
– Когда вы проснётесь, пожалуйста, дайте нам знать.
– Хорошо, – ответила та.
Наконец Марика и Флавиан остались в Зале Совета вдвоём. Некоторое время они оба молчали; молодой король нежно держал Марику за руку и смотрел на неё с восхищением. Его взгляд был таким пылким и страстным, что Марика не выдержала и отвела глаза.
– Мы так и будем молчать? – спросила она. – О чём ты хотел поговорить?
– О нашем будущем, – ответил Флавиан. – Ты согласилась стать моей женой, но так и не сказала, когда это произойдёт.
Марика посмотрела на него с сожалением, хотя в душе испытывала несказанное облегчение.
– Боюсь, что не скоро, Флавиан. Ты же сам понимаешь, что сейчас я не могу. Сейчас моё место там, а твоё – здесь. Может случиться, что мне понадобится исчезнуть на три-четыре тамошних месяца, чтобы самой построить портал. Будучи твоей женой, королевой Ибрии, я никак не смогу этого сделать.
– Но мы ещё не решили...
– Обстоятельства решают за нас, пойми это. Ведь ты знаешь, что такое обстоятельства, ты – король. И я была очень огорчена, когда ты поддержал Стэна и тётю Зарену, вместо того чтобы поддержать меня — свою будущую жену. Выходит, ты не только не считаешься со здравым смыслом, ты также не считаешься и со мной.
Флавиан смутился:
– Я же хотел как лучше...
– Для себя, – отрезала Марика. – Но не для всех нас, не для всего нашего рода. Вначале ты говорил такие хорошие, такие правильные слова, а потом оказалось, что ты готов поставить под угрозу всё наше дело ради того, чтобы на полгода раньше затащить меня в свою постель.
– Что ты говоришь, Марика?! – Флавиан был шокирован. – Как ты можешь?
– А разве не так? Разве не поэтому ты возражал? Ты сразу понял, что это означает отсрочку нашей свадьбы, и потому выступил против. Ты ещё не стал моим мужем, а уже рвёшься решать за меня. И кроме того, ты не доверяешь мне. Ведь сколько раз Стэн клялся тебе, что той ночью, три месяца назад, я не совершила ничего постыдного. И что я вообще не совершала ничего постыдного. Но ты не верил, ты требовал доказательств: оказывается, тебе мало моего слова. А мне это совсем не нравится, Флавиан. Совсем не такой я представляю нашу совместную жизнь. И если ты думаешь, что, женившись на мне, станешь моим повелителем, будешь командовать мной и контролировать все мои поступки, указывать мне, что я должна делать, а чего не должна, то ты крупно ошибаешься. Прежде чем просить моей руки, тебе следовало хорошенько подумать, какой ты видишь свою будущую жену. Если верной подругой, спутницей жизни, соратницей и единомышленницей, готовой разделить с тобой все тяготы власти и поддержать тебя в трудную минуту, то да, я согласна на такую роль. Но если тебе нужна лишь красивая кукла, с которой приятно провести время в постели и не стыдно появиться на людях, если нужна покорная рабыня, безропотно исполняющая все твои желания, тогда поищи себе другую невесту – я не оправдаю твоих надежд.
Флавиан робко обнял её. Марика была от этого не в восторге, однако не стала сопротивляться.
– Мне нужна ты, – сказал он. – Я полюбил тебя не только за твою красоту. Я люблю тебя и за твой ум, и за твою решительность, и за твой упрямый, своенравный характер. Мне нравится, что по каждому вопросу у тебя есть своё мнение, что у тебя есть свои принципы и свои убеждения. Я всегда буду считаться с тобой и прислушиваться к твоим советам... Знаешь, при моём дворе говорят, что если я женюсь на тебе, то именно ты будешь править Ибрией.
Марика ничего не ответила и высвободилась из его объятий. Помолчав немного, Флавиан спросил:
– Когда ты пригласишь меня к себе в гости? По-моему, я единственный в Совете, кто ещё не был у тебя.
– Ты преувеличиваешь. Из двенадцати там было пока лишь шестеро.
– Но ведь для тебя я не самый последний из двенадцати.
– Конечно, нет.
– Так когда же? Можно сейчас?
– Нет, сейчас там ночь. – Марика немного покривила душой: там был только поздний вечер, но сейчас ей не хотелось принимать гостей, она чувствовала себя уставшей после Совета. – Портал находится в спальне Алисы, а она уже наверняка легла спать. Если не возражаешь, то завтра... то есть, для тебя сегодня. Ты сможешь освободиться после обеда?
– Ну, часик-полтора сумею выкроить.
– Тогда милости прошу ко мне в гости. Алиса будет рада познакомиться с тобой.
– Я тоже буду рад, – сказал Флавиан.
– Вот и договорились, – сказала она. – Ну что, прощаемся?
Он вздохнул и произнёс:
– До свидания, Марика.
– До скорой встречи, Флавиан.
Глава 24
Глава 25
– Слишком долго, – недовольно заметил Флавиан. – Мы потеряем массу времени.
– Лучше потерять время, чем голову, – отрезала Марика и сама удивилась резкости своего тона. Она заметила, что Эндре Миятович ухмыльнулся и с каким-то странным выражением посмотрел на Стэна. Брат кивнул. Марика торопливо продолжила: – Разумеется, можно было бы немного ускорить дело, будь у нас портал в каком-нибудь надёжном месте. Но портала у нас нет – а его сооружением могут заняться лишь люди, приспособленные к тамошней жизни... Впрочем, один такой человек уже есть. Это я.
– Нет! – хором воскликнули Стэн, Флавиан и княгиня Зарена. А Стэн добавил: – Об этом не может быть речи.
– Да, не может, – согласилась Марика. – Но не потому, что кое-кто из присутствующих здесь хочет держать меня на коротком поводке. Просто я на виду, и моё исчезновение немедленно насторожит Хранителей. То же самое относится и к Алисе. Хотя, если обстоятельства сложатся крайне неблагоприятно и нам придётся покинуть Норвик, мы с Алисой готовы взяться за постройку портала в более надёжном месте.
– Нет... – вновь запротестовал Стэн, но тут Стоичков постучал костяшками пальцев по столу, призывая его к порядку.
– Успокойся, Рей, умерь свой пыл. Не позволяй эмоциям и личной привязанности возобладать над долгом и здравым смыслом. Марика говорит дело. В данный момент мы располагаем лишь двумя порталами, которые связывают наш мир с миром наших предков; и оба портала находятся в замке Норвик. Потеряв замок, мы потеряем и их, а значит, потеряем доступ в мир МакКоев. Этого нельзя допустить. Если в ближайшее время возникнет такая ситуация, а другие наши люди ещё не будут подготовлены как следует, то не вижу иного разумного выхода, кроме предложенного Марикой.
– Но рисковать ею...
– А рисковать другими ты готов? – На этот раз Стэна перебила уже сама Марика. – Без надлежащей подготовки они ничего не добьются, тогда как наши с Алисой шансы очень высоки. Главное для нас – незаметно улизнуть из Норвика. Я уверена, что мы это сможем.
– А как отнесётся к этому сама Алиса? – спросил Стоичков. – А ваш отец? Неужели вы оставите его?
Марика покачала головой:
– Ни в коем случае. Я переправлю его сюда, и здесь он подождёт моего возвращения. По поводу его согласия я не имею ни малейших сомнений. Также я не сомневаюсь, что мойбрат примет моегоотца со всем радушием, с каким надлежит принимать родственников. Ведь так?
– Да, конечно... – после короткой паузы пробормотал Стэн. Хотя Марика не видела его лица, она была уверена, что он покраснел.
– А что касается Алисы, то мы с ней уже обговаривали возможность бегства. Она от этого не в восторге, но вместе с тем понимает, что в глазах Хранителей она одна из нас и что выбора у неё нет. На этой неделе Алиса уже начала готовиться: часть своих средств она втайне переводит на анонимные номерные счета, а другую часть собирается обратить в драгоценности и ценные бумаги на предъявителя. Правда, что делать с недвижимостью, она ещё не решила; я же посоветовала ей не спешить.
Будучи купцом, Арпад Савич первым сообразил, что речь идёт о каких-то финансовых операциях, и поинтересовался, что это значит. Марика, как могла, объяснила, а сразу после этого между членами Совета вспыхнул ожесточённый спор. В конце концов было решено без промедления начать подготовку четырёх молодых людей – двух юношей и двух девушек, которые должны были изображать супружеские пары, – для их последующего внедрения в мир МакКоев. Подбор кандидатур был возложен на Анте Стоичкова, Эндре Миятовича и Зарену Шубич. По второй части предложения Марики никакого решения принято не было – Стэн, Флавиан и княгиня Зарена категорически возражали, а время между тем поджимало – шёл уже пятый час по златоварскому времени. Стоичков благоразумно предложил не рассматривать этот вопрос, пока не возникнут те самые чрезвычайные обстоятельства, при которых Марика с Алисой и отцом больше не смогут оставаться в Норвике. Он прекрасно понимал, что тогда и Стэн, и Флавиан, и княгиня запоют совсем по-другому, а если всё же проголосуют против, то уж наверняка не воспользуются своим правом вето.
Затем Совет приступил к обсуждению последних событий в Златоваре, но вскоре заседание было прервано из-за того, что Стэна вызвал Мих Чирич. Как выяснилось, ничего архиважного не случилось – просто в поместье Буковича прибыла небольшая дружина, собранная местными жупанами, которые решили поддержать противников узурпатора; тем не менее, присутствие Стэна, как предводителя войска, было необходимо. Вместе со Стэном ушёл и Дражан Ивашко, чтобы досказать ему о происходящем в столице. Марика успела лишь поцеловать брата на прощание и вкратце договориться с ним о следующей встрече через три здешних дня, когда армия будет проходить мимо небольшого городка, где живёт семья Конноров. Первоначально Стэн не собирался обращаться к этим людям – он их не знал, и его знакомые их не знали, и только кто-то из знакомых его знакомых поддерживал с ними кое-какие отношения. Но теперь Стэн изменил своё решение, и Марика была рада, что скоро снова увидится с ним... Впрочем, не так уж и скоро – для неё пройдёт почти неделя.
После ухода Стэна и Ивашко Анте Стоичков объявил о закрытии заседания, и члены Совета стали расходиться. Флавиан попросил Марику задержаться, она согласилась. Княгиня Зарена тоже медлила, явно собираясь поговорить с племянницей, но Стоичков взял её под руку и увлёк к порталу, сказав на ходу Марике:
– Когда вы проснётесь, пожалуйста, дайте нам знать.
– Хорошо, – ответила та.
Наконец Марика и Флавиан остались в Зале Совета вдвоём. Некоторое время они оба молчали; молодой король нежно держал Марику за руку и смотрел на неё с восхищением. Его взгляд был таким пылким и страстным, что Марика не выдержала и отвела глаза.
– Мы так и будем молчать? – спросила она. – О чём ты хотел поговорить?
– О нашем будущем, – ответил Флавиан. – Ты согласилась стать моей женой, но так и не сказала, когда это произойдёт.
Марика посмотрела на него с сожалением, хотя в душе испытывала несказанное облегчение.
– Боюсь, что не скоро, Флавиан. Ты же сам понимаешь, что сейчас я не могу. Сейчас моё место там, а твоё – здесь. Может случиться, что мне понадобится исчезнуть на три-четыре тамошних месяца, чтобы самой построить портал. Будучи твоей женой, королевой Ибрии, я никак не смогу этого сделать.
– Но мы ещё не решили...
– Обстоятельства решают за нас, пойми это. Ведь ты знаешь, что такое обстоятельства, ты – король. И я была очень огорчена, когда ты поддержал Стэна и тётю Зарену, вместо того чтобы поддержать меня — свою будущую жену. Выходит, ты не только не считаешься со здравым смыслом, ты также не считаешься и со мной.
Флавиан смутился:
– Я же хотел как лучше...
– Для себя, – отрезала Марика. – Но не для всех нас, не для всего нашего рода. Вначале ты говорил такие хорошие, такие правильные слова, а потом оказалось, что ты готов поставить под угрозу всё наше дело ради того, чтобы на полгода раньше затащить меня в свою постель.
– Что ты говоришь, Марика?! – Флавиан был шокирован. – Как ты можешь?
– А разве не так? Разве не поэтому ты возражал? Ты сразу понял, что это означает отсрочку нашей свадьбы, и потому выступил против. Ты ещё не стал моим мужем, а уже рвёшься решать за меня. И кроме того, ты не доверяешь мне. Ведь сколько раз Стэн клялся тебе, что той ночью, три месяца назад, я не совершила ничего постыдного. И что я вообще не совершала ничего постыдного. Но ты не верил, ты требовал доказательств: оказывается, тебе мало моего слова. А мне это совсем не нравится, Флавиан. Совсем не такой я представляю нашу совместную жизнь. И если ты думаешь, что, женившись на мне, станешь моим повелителем, будешь командовать мной и контролировать все мои поступки, указывать мне, что я должна делать, а чего не должна, то ты крупно ошибаешься. Прежде чем просить моей руки, тебе следовало хорошенько подумать, какой ты видишь свою будущую жену. Если верной подругой, спутницей жизни, соратницей и единомышленницей, готовой разделить с тобой все тяготы власти и поддержать тебя в трудную минуту, то да, я согласна на такую роль. Но если тебе нужна лишь красивая кукла, с которой приятно провести время в постели и не стыдно появиться на людях, если нужна покорная рабыня, безропотно исполняющая все твои желания, тогда поищи себе другую невесту – я не оправдаю твоих надежд.
Флавиан робко обнял её. Марика была от этого не в восторге, однако не стала сопротивляться.
– Мне нужна ты, – сказал он. – Я полюбил тебя не только за твою красоту. Я люблю тебя и за твой ум, и за твою решительность, и за твой упрямый, своенравный характер. Мне нравится, что по каждому вопросу у тебя есть своё мнение, что у тебя есть свои принципы и свои убеждения. Я всегда буду считаться с тобой и прислушиваться к твоим советам... Знаешь, при моём дворе говорят, что если я женюсь на тебе, то именно ты будешь править Ибрией.
Марика ничего не ответила и высвободилась из его объятий. Помолчав немного, Флавиан спросил:
– Когда ты пригласишь меня к себе в гости? По-моему, я единственный в Совете, кто ещё не был у тебя.
– Ты преувеличиваешь. Из двенадцати там было пока лишь шестеро.
– Но ведь для тебя я не самый последний из двенадцати.
– Конечно, нет.
– Так когда же? Можно сейчас?
– Нет, сейчас там ночь. – Марика немного покривила душой: там был только поздний вечер, но сейчас ей не хотелось принимать гостей, она чувствовала себя уставшей после Совета. – Портал находится в спальне Алисы, а она уже наверняка легла спать. Если не возражаешь, то завтра... то есть, для тебя сегодня. Ты сможешь освободиться после обеда?
– Ну, часик-полтора сумею выкроить.
– Тогда милости прошу ко мне в гости. Алиса будет рада познакомиться с тобой.
– Я тоже буду рад, – сказал Флавиан.
– Вот и договорились, – сказала она. – Ну что, прощаемся?
Он вздохнул и произнёс:
– До свидания, Марика.
– До скорой встречи, Флавиан.
Глава 24
Когда Флавиан покинул Зал Совета, Марика выбрала «нить», ведущую к новому порталу в Норвике, и послала вдоль неё вызов.
«Слышу, солнышко, слышу, – прозвучал слабый, но всё же внятный ответ Алисы. – Я на кухне, захотелось перекусить перед сном. Ты уже вернулась?»
«Как раз возвращаюсь», – ответила она и порадовалась прогрессу кузины в мысленном общении.
«Я скоро буду. Тебе принести что-нибудь поесть?»
«Нет, спасибо, я не голодна».
«Ну, как хочешь...»
Марика быстро установила соединение порталов и вступила под сияющую арку. В тот же момент у неё возникло впечатление, что она упустила какую-то важную мысль. Что-то связанное с порталами промелькнуло в её голове, задержалось лишь на долю секунды, а потом исчезло, оставив после себя лишь лёгкое недоумение. Не тревогу, не беспокойство – а именно недоумение. Никакой опасности Марика не чувствовала, зато чувствовала какую-то странность. Очутившись в закрытом шкафу, она несколько секунд простояла неподвижно, пытаясь вернуть ускользнувшую мысль. Но тщетно...
Махнув на всё рукой, Марика погасила портал, распахнула створки двери и вышла из шкафа.
В комнате горел только ночник, постель была разобрана, а на правой подушке виднелась свежая вмятина. Часы показывали без четверти одиннадцать. Было очевидно, что Алиса, не дождавшись возвращения подруги, уже легла было спать, но потом вдруг почувствовала себя голодной (это порой случалось) и отправилась на кухню перекусить.
Не спеша раздевшись, Марика водворила позаимствованное у кузины платье на своё место в шкаф, затем облачилась в ночную рубашку и легла в постель. Через несколько минут в спальню вошла Алиса со стаканом апельсинового сока.
– Привет. Долго же вы там совещались. Я от скуки чуть было не заснула. Соку выпьешь?
– Не откажусь.
Приняв сидячее положение, Марика взяла стакан, сделала несколько маленьких глотков, а остальное вернула Алисе.
– Спасибо.
– Это всё для тебя.
– Нет, я больше не хочу.
– Воля твоя.
Алиса поставила стакан на тумбочку и сняла халат. Сегодня на ней была совсем уж коротенькая ночная рубашка, едва доходившая до талии, а также шёлковые трусики её любимого розового цвета с непременными кружевными оборками. Улёгшись в постель, она произнесла:
– Ладно. Рассказывай, что вы там решили.
Марика придвинулась к кузине, положила голову ей на плечо и начала пересказывать ход заседания Совета. Она старалась не пропустить ничего важного, но избегала вдаваться в излишние подробности, которые никоим образом не повлияли на принятые решения.
– Ну что ж, – задумчиво произнесла Алиса, когда Марика закончила. – Всё вышло так, как ты и предвидела.
Марика пожала плечами:
– Иначе быть не могло. Сложившиеся обстоятельства диктуют нам свои условия, и мы вынуждены принимать их.
– Но ведь Стэн, Флавиан и твоя тётка решительно возражают против «кризисного варианта», – заметила Алиса.
– Они возражают, пока не возник кризис. А когда их прикрутит, они мигом переменят свою позицию.
Алиса положила огрызок яблока в вазу и откинулась на подушку.
– Дяде Генри будет трудно приспособиться к другой жизни в другом мире.
– Я знаю, – кивнула Марика. – Но отец не захочет расставаться со мной, да и я ни за что не брошу его.
– Что верно, то верно, – согласилась Алиса. – Между прочим, где-то месяц назад дядя признался мне, что со страхом ожидает того дня, когда закончится вся эта кутерьма вокруг короны и ты снова станешь жить с братом. Он уже привык к тому, что ты постоянно рядом, и теперь его не удовлетворят редкие встречи с тобой. Думаю, он давно был готов переселиться к тебе и только ждал, когда ты сама это предложишь.
Марика вздохнула:
– Я давно хотела это предложить, но никак не решалась признаться во всём Стэну. Теперь этой проблемы не существует. А насчёт трудностей ты, пожалуй, преувеличиваешь. Я в состоянии обеспечить отцу те условия, к которым он привык здесь. – (Как обычно, при переходе из мира в мир, понятия «там» и «здесь» поменялись для неё местами.) – Я окружу его такой роскошью и такой заботой, которые здесь ему и не снились. Там у него будет всё, что он только захочет.
– Кроме футбола, – заметила Алиса.
– Почему? И футбол тоже. Я смогу организовать и спонсировать целую лигу. А отец, как и всякий заядлый болельщик, в душе мечтает быть тренером. В нашем мире его мечта осуществится.
Алиса ухмыльнулась, а потом, не выдержав, широко зевнула.
– Хочешь спать? – спросила Марика.
– Хочу немного. Но не беда. Утром я отосплюсь.
– Разве завтра с утра у тебя нет занятий?
– Есть, но я на них не пойду. Ни завтра, ни послезавтра – вообще никогда.
Марика неодобрительно покачала головой. Однажды Алиса уже бросала учёбу – когда погибли её родители; но полтора года назад снова поступила в университет.
– Не принимай скоропалительных решений. Ведь ещё ничего не ясно. Я всё же надеюсь, что нам не придётся никуда бежать.
– А мне всё равно, – ответила Алиса. – Мне просто надоела учёба. Я не вижу в ней никакого смысла.
– А я всегда завидовала тебе, – грустно произнесла Марика. – Мне так хотелось учиться в университете...
– Но не по моей специальности. Я никогда не понимала, кого готовят на филологических факультетах. Многие мои сокурсники мнят себя в будущем великими писателями – а на деле оказывается, что подавляющее большинство писателей по образованию кто угодно, только не филологи. Сама же я выбрала филологию лишь потому, что с детства имела склонность к языкам и любила читать. Но изучать языки и читать книги можно и без филологического образования. Если в дальнейшем мне представится возможность вновь пойти учиться, то я выберу что-нибудь серьёзное – биологию, например, или химию. А пока что есть дела поважнее. Я буду обучать ваших людей английскому, заодно усовершенствую свой славонский, стану больше времени уделять магии, ближе познакомлюсь с вашим миром. И кроме того... – Алиса умолкла, поднялась и обхватила колени руками. На её щеках проступил румянец смущения. – Марика, только не обижайся на меня, но... В общем, я хочу спросить: твой брат, случайно, не... гм... не увлекается мальчиками?
Марика недоуменно посмотрела на неё и вдруг залилась звонким смехом:
– Ну... Ну, ты даёшь!.. Надо же, такое придумать... Стэн – и мальчики!.. Что за глупости!.. Это... это просто... Просто умора!.. – Перестав смеяться, она утёрла с лица слёзы и уже спокойнее продолжала: – Право, не знаю, с чего ты взяла, что он может быть мужеложцем. Если уж говорить начистоту, то мой братишка – бабник, каких мало. После смерти своей невесты, Аньешки, Стэн так и не смог заставить себя жениться на другой девушке, но это вовсе не значит, что он ведёт целомудренный образ жизни. Где там! Стэн пасёт взглядом каждую встречную юбку, в Мышковиче у него несколько постоянных любовниц, и даже на меня он порой так смотрит, что, кажется, вот-вот готов затащить в постель. И непременно затащил бы – не будь я его сестрой.
– Значит, он точно не «голубой»?
– Говорю же тебе, что нет. И советую быть с ним осторожной. Ты явно приглянулась ему, а он не привык особо церемониться.
Алиса порывисто обняла её.
– А я не буду, – страстно прошептала она. – Не буду осторожной.
– Да что с тобой? – спросила озадаченная Марика.
Алиса немного отстранилась и посмотрела ей в глаза.
– Господи! Неужели ты так ничего и не поняла?
– А что я должна понять?
– Что я влюбилась в нормального гетеросексуального мужчину. Впервые в жизни!
– О Боже!.. – только и сказала Марика.
А Алиса крепко поцеловала её в губы, затем упала ничком на кровать и зарылась лицом в подушку.
– Ты даже не представляешь, как я счастлива, – сказала она. – Ты просто не можешь представить...
– Не могу, – согласилась Марика. – Потому что я в здравом уме, а ты... ты, похоже, рехнулась. – Она погладила Алису по голове. – Пойми, дорогая, Стэн не тот человек, с которым ты будешь счастливой.
Алиса перевернулась набок и вопросительно взглянула на Марику.
– Ты так плохо о нём думаешь? Разве ты не любишь его?
– Люблю, но это не мешает мне относится к нему объективно. И я вовсе не думаю о нём плохо. Стэн хороший, очень хороший, он один из лучших людей, которых я встречала в жизни, но его отношение к женщинам... слишком цинично, что ли. И это не от душевной чёрствости, скорее наоборот. Стэн очень сильно любил Аньешку и, по-моему, до сих пор её любит. Мне кажется, он не может простить другим женщинам, что они живут, любят, веселятся – тогда как Аньешка мертва. И он мстит им на свой манер, всячески подчёркивая, как мало они для него значат.
– Он очень несчастный человек, – со вздохом промолвила Алиса. – Мне так жаль его.
– Мне тоже жаль Стэна. Но мне жаль и тебя, глупышка. Если ты не выбросишь эту дурь из своей головы...
– Это не дурь, Марика. Не смей так говорить. Если бы ты только знала, что я почувствовала, когда увидела Стэна! Я поняла, что всю свою жизнь ждала именно его. И так испугалась, что он тоже окажется «голубым»... К счастью, он оказался нормальным.
– Но не к твоему счастью, – стояла на своём Марика. – Для него ты будешь всего лишь одной из многих его женщин. Разве это счастье?
– Для меня – да. По мне, лучше быть одной из многих женщин любимого человека, чем единственной – но нелюбимого.
– А то, что он не будет любить тебя так, как ты того заслуживаешь...
– Главное, что я люблю его, – перебила её Алиса. – Только это важно.
«Она сошла с ума, – подумала Марика с горечью. – Почему все женщины, когда влюбляются, теряют голову? Я тоже чуть не потеряла – но вовремя остановилась... Прости, Кейт, любимый...»
– Алиса, – произнесла она вслух. – Как ты думаешь, ещё не поздно позвонить Кейту?
– Конечно, нет. Как и Джейн, Кейт «сова». Ты всё-таки решилась?
– Совет считает, что я должна, – сдержанно ответила Марика.
Она взяла с прикроватной тумбочки свой сотовый телефон и набрала номер Кейта. Вместо гудков вызова, в ответ прозвучал записаннный голос со станции: «Извините, но в данное радиосвязь с абонентом отсутствует».
– Ну вот, – сказала Марика. – Он выключил телефон и лёг спать.
– Или выключил, чтобы ему не мешали работать, – предположила Алиса. – Можно подождать до завтра, а можно позвонить на домашний. Уолши никогда не ложатся раньше полуночи.
– Ты помнишь их номер?
– Разумеется.
Под диктовку кузины Марика набрала номер. После четвёртого гудка послышался щелчок, а вслед за тем – усталый женский голос:
– Дом Уолшей.
Алиса, которая прижимала ухо к трубке с обратной стороны, шёпотом произнесла:
– Это мать.
– Добрый вечер, мэм, – сказала Марика. – Вы не могли бы попросить Кейта?
– А кто его спрашивает?
– Его знакомая. Марика Мышкович.
Последовала долгая пауза. Не дождавшись ответа, Марика произнесла:
– Алло, вы слышите меня?
– Да, мисс Мышкович, – произнесла миссис Уолш таким тоном, как будто говорила: «О да, понимаю! Это вы хорошо придумали...» – К сожалению, Кейта сейчас нет.
– А когда он вернётся?
– Этого я не знаю.
– Ну... Вы не могли бы передать ему, что я его спрашивала. Пусть завтра с утра он перезвонит.
– Хорошо, передам.
– Большое спасибо, мэм. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи... – Вдруг голос матери Кейта сорвался на всхлип. – Нет! Погодите, мисс... миледи.
– Да, я слушаю, – тотчас насторожилась Марика. Назвав её «миледи», миссис Уолш тем самым давала понять, что ей кое-что известно.
– Пожалуйста, передайте Кейту и Джейн, чтобы они связались со мной. Скажите им, что я всё знаю. Мне нужно с ними поговорить. Обязательно.
– Прошу прощения, мэм, – растерянно произнесла Марика. – Я вас не понимаю.
– Эта линия не прослушивается, миледи. А я дома сама. Можете не беспокоиться.
– Но я действительно ничего не понимаю! – почти выкрикнула Марика. – О чём вы говорите?
– Вы... Так вы в самом деле не знаете, где Кейт и Джейн? – теперь уже и в голосе миссис Уолш сквозила растерянность. – Это не вы помогли им скрыться?
Алиса тихо ахнула. Марика почувствовала, как в её груди похолодело.
– Вы хотите сказать, что Кейт и Джейн исчезли? Вы обращались в полицию?
– Это не дело полиции, мисс. – Мать Кейта вернулась от «миледи» к «мисс». – Это... Я просто не могу поверить, что вы ничего не знаете. Неужели я ошиблась?
– Послушайте, мэм, – взволнованно заговорила Марика. – Вам обязательно нужно обратиться в полицию. Я подозреваю, что Кейт связался с опасными людьми...
– Чепуха, мисс. Я прекрасно знаю, с кем связался Кейт. И с кем связалась Джейн. И знаю, почему они скрылись. Если вы не помогали им...
– Я же говорю, что нет.
– ...тогда вас это не касается. Но если вы всё-таки знаете, где они, то передайте им мои слова.
– Но я...
– Прощайте, мисс. И пожалуйста – больше не звоните сюда. Это для вашего же блага.
Она положила трубку. Марика машинально выключила телефон, вернула его обратно на тумбочку и в полном недоумении посмотрела на Алису:
– Ты что-нибудь поняла?
Кузина покачала головой:
– То же самое я хотела спросить у тебя.
«Слышу, солнышко, слышу, – прозвучал слабый, но всё же внятный ответ Алисы. – Я на кухне, захотелось перекусить перед сном. Ты уже вернулась?»
«Как раз возвращаюсь», – ответила она и порадовалась прогрессу кузины в мысленном общении.
«Я скоро буду. Тебе принести что-нибудь поесть?»
«Нет, спасибо, я не голодна».
«Ну, как хочешь...»
Марика быстро установила соединение порталов и вступила под сияющую арку. В тот же момент у неё возникло впечатление, что она упустила какую-то важную мысль. Что-то связанное с порталами промелькнуло в её голове, задержалось лишь на долю секунды, а потом исчезло, оставив после себя лишь лёгкое недоумение. Не тревогу, не беспокойство – а именно недоумение. Никакой опасности Марика не чувствовала, зато чувствовала какую-то странность. Очутившись в закрытом шкафу, она несколько секунд простояла неподвижно, пытаясь вернуть ускользнувшую мысль. Но тщетно...
Махнув на всё рукой, Марика погасила портал, распахнула створки двери и вышла из шкафа.
В комнате горел только ночник, постель была разобрана, а на правой подушке виднелась свежая вмятина. Часы показывали без четверти одиннадцать. Было очевидно, что Алиса, не дождавшись возвращения подруги, уже легла было спать, но потом вдруг почувствовала себя голодной (это порой случалось) и отправилась на кухню перекусить.
Не спеша раздевшись, Марика водворила позаимствованное у кузины платье на своё место в шкаф, затем облачилась в ночную рубашку и легла в постель. Через несколько минут в спальню вошла Алиса со стаканом апельсинового сока.
– Привет. Долго же вы там совещались. Я от скуки чуть было не заснула. Соку выпьешь?
– Не откажусь.
Приняв сидячее положение, Марика взяла стакан, сделала несколько маленьких глотков, а остальное вернула Алисе.
– Спасибо.
– Это всё для тебя.
– Нет, я больше не хочу.
– Воля твоя.
Алиса поставила стакан на тумбочку и сняла халат. Сегодня на ней была совсем уж коротенькая ночная рубашка, едва доходившая до талии, а также шёлковые трусики её любимого розового цвета с непременными кружевными оборками. Улёгшись в постель, она произнесла:
– Ладно. Рассказывай, что вы там решили.
Марика придвинулась к кузине, положила голову ей на плечо и начала пересказывать ход заседания Совета. Она старалась не пропустить ничего важного, но избегала вдаваться в излишние подробности, которые никоим образом не повлияли на принятые решения.
– Ну что ж, – задумчиво произнесла Алиса, когда Марика закончила. – Всё вышло так, как ты и предвидела.
Марика пожала плечами:
– Иначе быть не могло. Сложившиеся обстоятельства диктуют нам свои условия, и мы вынуждены принимать их.
– Но ведь Стэн, Флавиан и твоя тётка решительно возражают против «кризисного варианта», – заметила Алиса.
– Они возражают, пока не возник кризис. А когда их прикрутит, они мигом переменят свою позицию.
Алиса положила огрызок яблока в вазу и откинулась на подушку.
– Дяде Генри будет трудно приспособиться к другой жизни в другом мире.
– Я знаю, – кивнула Марика. – Но отец не захочет расставаться со мной, да и я ни за что не брошу его.
– Что верно, то верно, – согласилась Алиса. – Между прочим, где-то месяц назад дядя признался мне, что со страхом ожидает того дня, когда закончится вся эта кутерьма вокруг короны и ты снова станешь жить с братом. Он уже привык к тому, что ты постоянно рядом, и теперь его не удовлетворят редкие встречи с тобой. Думаю, он давно был готов переселиться к тебе и только ждал, когда ты сама это предложишь.
Марика вздохнула:
– Я давно хотела это предложить, но никак не решалась признаться во всём Стэну. Теперь этой проблемы не существует. А насчёт трудностей ты, пожалуй, преувеличиваешь. Я в состоянии обеспечить отцу те условия, к которым он привык здесь. – (Как обычно, при переходе из мира в мир, понятия «там» и «здесь» поменялись для неё местами.) – Я окружу его такой роскошью и такой заботой, которые здесь ему и не снились. Там у него будет всё, что он только захочет.
– Кроме футбола, – заметила Алиса.
– Почему? И футбол тоже. Я смогу организовать и спонсировать целую лигу. А отец, как и всякий заядлый болельщик, в душе мечтает быть тренером. В нашем мире его мечта осуществится.
Алиса ухмыльнулась, а потом, не выдержав, широко зевнула.
– Хочешь спать? – спросила Марика.
– Хочу немного. Но не беда. Утром я отосплюсь.
– Разве завтра с утра у тебя нет занятий?
– Есть, но я на них не пойду. Ни завтра, ни послезавтра – вообще никогда.
Марика неодобрительно покачала головой. Однажды Алиса уже бросала учёбу – когда погибли её родители; но полтора года назад снова поступила в университет.
– Не принимай скоропалительных решений. Ведь ещё ничего не ясно. Я всё же надеюсь, что нам не придётся никуда бежать.
– А мне всё равно, – ответила Алиса. – Мне просто надоела учёба. Я не вижу в ней никакого смысла.
– А я всегда завидовала тебе, – грустно произнесла Марика. – Мне так хотелось учиться в университете...
– Но не по моей специальности. Я никогда не понимала, кого готовят на филологических факультетах. Многие мои сокурсники мнят себя в будущем великими писателями – а на деле оказывается, что подавляющее большинство писателей по образованию кто угодно, только не филологи. Сама же я выбрала филологию лишь потому, что с детства имела склонность к языкам и любила читать. Но изучать языки и читать книги можно и без филологического образования. Если в дальнейшем мне представится возможность вновь пойти учиться, то я выберу что-нибудь серьёзное – биологию, например, или химию. А пока что есть дела поважнее. Я буду обучать ваших людей английскому, заодно усовершенствую свой славонский, стану больше времени уделять магии, ближе познакомлюсь с вашим миром. И кроме того... – Алиса умолкла, поднялась и обхватила колени руками. На её щеках проступил румянец смущения. – Марика, только не обижайся на меня, но... В общем, я хочу спросить: твой брат, случайно, не... гм... не увлекается мальчиками?
Марика недоуменно посмотрела на неё и вдруг залилась звонким смехом:
– Ну... Ну, ты даёшь!.. Надо же, такое придумать... Стэн – и мальчики!.. Что за глупости!.. Это... это просто... Просто умора!.. – Перестав смеяться, она утёрла с лица слёзы и уже спокойнее продолжала: – Право, не знаю, с чего ты взяла, что он может быть мужеложцем. Если уж говорить начистоту, то мой братишка – бабник, каких мало. После смерти своей невесты, Аньешки, Стэн так и не смог заставить себя жениться на другой девушке, но это вовсе не значит, что он ведёт целомудренный образ жизни. Где там! Стэн пасёт взглядом каждую встречную юбку, в Мышковиче у него несколько постоянных любовниц, и даже на меня он порой так смотрит, что, кажется, вот-вот готов затащить в постель. И непременно затащил бы – не будь я его сестрой.
– Значит, он точно не «голубой»?
– Говорю же тебе, что нет. И советую быть с ним осторожной. Ты явно приглянулась ему, а он не привык особо церемониться.
Алиса порывисто обняла её.
– А я не буду, – страстно прошептала она. – Не буду осторожной.
– Да что с тобой? – спросила озадаченная Марика.
Алиса немного отстранилась и посмотрела ей в глаза.
– Господи! Неужели ты так ничего и не поняла?
– А что я должна понять?
– Что я влюбилась в нормального гетеросексуального мужчину. Впервые в жизни!
– О Боже!.. – только и сказала Марика.
А Алиса крепко поцеловала её в губы, затем упала ничком на кровать и зарылась лицом в подушку.
– Ты даже не представляешь, как я счастлива, – сказала она. – Ты просто не можешь представить...
– Не могу, – согласилась Марика. – Потому что я в здравом уме, а ты... ты, похоже, рехнулась. – Она погладила Алису по голове. – Пойми, дорогая, Стэн не тот человек, с которым ты будешь счастливой.
Алиса перевернулась набок и вопросительно взглянула на Марику.
– Ты так плохо о нём думаешь? Разве ты не любишь его?
– Люблю, но это не мешает мне относится к нему объективно. И я вовсе не думаю о нём плохо. Стэн хороший, очень хороший, он один из лучших людей, которых я встречала в жизни, но его отношение к женщинам... слишком цинично, что ли. И это не от душевной чёрствости, скорее наоборот. Стэн очень сильно любил Аньешку и, по-моему, до сих пор её любит. Мне кажется, он не может простить другим женщинам, что они живут, любят, веселятся – тогда как Аньешка мертва. И он мстит им на свой манер, всячески подчёркивая, как мало они для него значат.
– Он очень несчастный человек, – со вздохом промолвила Алиса. – Мне так жаль его.
– Мне тоже жаль Стэна. Но мне жаль и тебя, глупышка. Если ты не выбросишь эту дурь из своей головы...
– Это не дурь, Марика. Не смей так говорить. Если бы ты только знала, что я почувствовала, когда увидела Стэна! Я поняла, что всю свою жизнь ждала именно его. И так испугалась, что он тоже окажется «голубым»... К счастью, он оказался нормальным.
– Но не к твоему счастью, – стояла на своём Марика. – Для него ты будешь всего лишь одной из многих его женщин. Разве это счастье?
– Для меня – да. По мне, лучше быть одной из многих женщин любимого человека, чем единственной – но нелюбимого.
– А то, что он не будет любить тебя так, как ты того заслуживаешь...
– Главное, что я люблю его, – перебила её Алиса. – Только это важно.
«Она сошла с ума, – подумала Марика с горечью. – Почему все женщины, когда влюбляются, теряют голову? Я тоже чуть не потеряла – но вовремя остановилась... Прости, Кейт, любимый...»
– Алиса, – произнесла она вслух. – Как ты думаешь, ещё не поздно позвонить Кейту?
– Конечно, нет. Как и Джейн, Кейт «сова». Ты всё-таки решилась?
– Совет считает, что я должна, – сдержанно ответила Марика.
Она взяла с прикроватной тумбочки свой сотовый телефон и набрала номер Кейта. Вместо гудков вызова, в ответ прозвучал записаннный голос со станции: «Извините, но в данное радиосвязь с абонентом отсутствует».
– Ну вот, – сказала Марика. – Он выключил телефон и лёг спать.
– Или выключил, чтобы ему не мешали работать, – предположила Алиса. – Можно подождать до завтра, а можно позвонить на домашний. Уолши никогда не ложатся раньше полуночи.
– Ты помнишь их номер?
– Разумеется.
Под диктовку кузины Марика набрала номер. После четвёртого гудка послышался щелчок, а вслед за тем – усталый женский голос:
– Дом Уолшей.
Алиса, которая прижимала ухо к трубке с обратной стороны, шёпотом произнесла:
– Это мать.
– Добрый вечер, мэм, – сказала Марика. – Вы не могли бы попросить Кейта?
– А кто его спрашивает?
– Его знакомая. Марика Мышкович.
Последовала долгая пауза. Не дождавшись ответа, Марика произнесла:
– Алло, вы слышите меня?
– Да, мисс Мышкович, – произнесла миссис Уолш таким тоном, как будто говорила: «О да, понимаю! Это вы хорошо придумали...» – К сожалению, Кейта сейчас нет.
– А когда он вернётся?
– Этого я не знаю.
– Ну... Вы не могли бы передать ему, что я его спрашивала. Пусть завтра с утра он перезвонит.
– Хорошо, передам.
– Большое спасибо, мэм. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи... – Вдруг голос матери Кейта сорвался на всхлип. – Нет! Погодите, мисс... миледи.
– Да, я слушаю, – тотчас насторожилась Марика. Назвав её «миледи», миссис Уолш тем самым давала понять, что ей кое-что известно.
– Пожалуйста, передайте Кейту и Джейн, чтобы они связались со мной. Скажите им, что я всё знаю. Мне нужно с ними поговорить. Обязательно.
– Прошу прощения, мэм, – растерянно произнесла Марика. – Я вас не понимаю.
– Эта линия не прослушивается, миледи. А я дома сама. Можете не беспокоиться.
– Но я действительно ничего не понимаю! – почти выкрикнула Марика. – О чём вы говорите?
– Вы... Так вы в самом деле не знаете, где Кейт и Джейн? – теперь уже и в голосе миссис Уолш сквозила растерянность. – Это не вы помогли им скрыться?
Алиса тихо ахнула. Марика почувствовала, как в её груди похолодело.
– Вы хотите сказать, что Кейт и Джейн исчезли? Вы обращались в полицию?
– Это не дело полиции, мисс. – Мать Кейта вернулась от «миледи» к «мисс». – Это... Я просто не могу поверить, что вы ничего не знаете. Неужели я ошиблась?
– Послушайте, мэм, – взволнованно заговорила Марика. – Вам обязательно нужно обратиться в полицию. Я подозреваю, что Кейт связался с опасными людьми...
– Чепуха, мисс. Я прекрасно знаю, с кем связался Кейт. И с кем связалась Джейн. И знаю, почему они скрылись. Если вы не помогали им...
– Я же говорю, что нет.
– ...тогда вас это не касается. Но если вы всё-таки знаете, где они, то передайте им мои слова.
– Но я...
– Прощайте, мисс. И пожалуйста – больше не звоните сюда. Это для вашего же блага.
Она положила трубку. Марика машинально выключила телефон, вернула его обратно на тумбочку и в полном недоумении посмотрела на Алису:
– Ты что-нибудь поняла?
Кузина покачала головой:
– То же самое я хотела спросить у тебя.
Глава 25
– Видите вон то тёмное пятнышко на горизонте? – спросил Милош Вуйко, указывая вперёд, немного левее по курсу корабля.
Более зоркая Джейн сразу кивнула. А Кейт, внимательно присмотревшись, произнёс:
– Да, действительно. Что-то такое я, кажется, вижу.
– Это северная оконечность мыса Бокья, – объяснил Милош. – Мы приближаемся к ибрийскому побережью.
Они втроём стояли на полуюте у левого борта, придерживаясь за высокие перила. Палуба под их ногами мерно покачивалась, за кормой бурлила вода. Рассекая спокойную гладь моря, двухмачтовый бриг «Одинокая звезда» резво шёл на всех парусах в направлении юго-юго-запад.
– Значит, мы скоро будем в Канабре? – отозвалась Джейн.
– Ещё до захода солнца, госпожа. Если, конечно, ветер не переменится.
– А он может перемениться?
– Да вроде не должен, – пожал плечами молодой моряк. – Хотя кто знает. Сейчас погода на море неустойчива. Жаль, что с нами нет Слободана. У него потрясающее чутьё на погоду.
Кейт понял, что Милош имеет в виду Слободана Волчека, хозяина «Одинокой звезды» и до недавнего времени – её капитана. Два с половиной месяца назад Волчек получил под своё командование трёхмачтовый фрегат «Князь Всевлад», который вместе с другим кораблём, «Святой Илоной», отплыл на поиски западного морского пути в Хиндураш. Члены команды охотно говорили о своём хозяине и бывшем капитане. Несмотря на его молодость, они относились к нему с большим уважением, и за три дня плавания Кейт немало узнал как о самом Волчеке, так и обо всей экспедиции в Хиндураш. Слушая разговоры моряков, он недоумевал, почему Стэн, имея широкий выбор среди опытных шкиперов, всё же назначил капитаном «Князя Всевлада» девятнадцатилетнего парня – пусть даже тот из молодых да ранних. Но обронённое Милошем слово «чутьё» мигом расставило всё на свои места. Кейт мысленно выругал себя за недогадливость.
Более зоркая Джейн сразу кивнула. А Кейт, внимательно присмотревшись, произнёс:
– Да, действительно. Что-то такое я, кажется, вижу.
– Это северная оконечность мыса Бокья, – объяснил Милош. – Мы приближаемся к ибрийскому побережью.
Они втроём стояли на полуюте у левого борта, придерживаясь за высокие перила. Палуба под их ногами мерно покачивалась, за кормой бурлила вода. Рассекая спокойную гладь моря, двухмачтовый бриг «Одинокая звезда» резво шёл на всех парусах в направлении юго-юго-запад.
– Значит, мы скоро будем в Канабре? – отозвалась Джейн.
– Ещё до захода солнца, госпожа. Если, конечно, ветер не переменится.
– А он может перемениться?
– Да вроде не должен, – пожал плечами молодой моряк. – Хотя кто знает. Сейчас погода на море неустойчива. Жаль, что с нами нет Слободана. У него потрясающее чутьё на погоду.
Кейт понял, что Милош имеет в виду Слободана Волчека, хозяина «Одинокой звезды» и до недавнего времени – её капитана. Два с половиной месяца назад Волчек получил под своё командование трёхмачтовый фрегат «Князь Всевлад», который вместе с другим кораблём, «Святой Илоной», отплыл на поиски западного морского пути в Хиндураш. Члены команды охотно говорили о своём хозяине и бывшем капитане. Несмотря на его молодость, они относились к нему с большим уважением, и за три дня плавания Кейт немало узнал как о самом Волчеке, так и обо всей экспедиции в Хиндураш. Слушая разговоры моряков, он недоумевал, почему Стэн, имея широкий выбор среди опытных шкиперов, всё же назначил капитаном «Князя Всевлада» девятнадцатилетнего парня – пусть даже тот из молодых да ранних. Но обронённое Милошем слово «чутьё» мигом расставило всё на свои места. Кейт мысленно выругал себя за недогадливость.