Авраменко Олег Евгеньевич. Наследник Громовержца

   – Возможно, – предположил Кевин, – нам не следовало прибегать к колдовству.
   – Да, возможно, – согласился я. – Не исключено, что твой Образ Источника и мои манипуляции с Формирующими вроде как спугнули заклятие. Если оно вообще существует.
   – Что-то должно быть. Ведь не зря зулус покончил с собой... причем во второй раз. Если девочки ничего не обнаружат, я повторю путь – уже без всякого колдовства.
   – Я тоже.
   – Да, верно, – кивнул Кевин. – Ты будешь ехать на некотором отдалении и внимательно следить за мной. Надо было сразу так сделать.
   Наконец мы добрались до площади, посреди которой находилось древнее строение пятиугольной формы – такой вид имели все храмы в Изначальном Вавилоне, независимо от богов, которым они посвящены. Многие колдуны и ведьмы, использующие в своих магических действиях пентакль, даже не подозревают, что это – символ гармонии и совершенства. Впрочем, в высшей магии любые знаки и символы имеют только то значение, которое вкладывает в них сам колдун.
   На площади было почти безлюдно – Безымянный храм не пользовался особой популярностью. Возможно, он отпугивал потенциальных прихожан своим прошлым, а может, верующие предпочитали посещать храмы, посвященные конкретным божествам, полагая, что так будет легче их дозваться. Да и туристов больше привлекали другие достопримечательности, которые встречались в Вавилоне чуть ли не на каждом шагу.
   Фиона и Софи стояли справа от ступеней, ведущих ко входу в храм, и внимательно смотрели на нас. Я помахал им рукой, но они никак не отреагировали, а продолжали смотреть, о чем-то переговариваясь. Я решил, что они обнаружили заклятие и тщательно изучают его, не желая отвлекаться.
   – Похоже, что-то все-таки есть, – произнес Кевин, подумав о том же. – Правда, я не чувствую, чтобы они... Стоп! – вдруг воскликнул он и осадил коня, не доезжая шагов двадцати до храма. Мой гнедой тоже остановился. – Они... Кажется, они нас просто не видят!
   И в самом деле: теперь я заметил, что Фиона и Софи смотрят не на нас, а вроде как сквозь нас – их взгляды были сосредоточены на улице, по которой мы выехали на площадь.
   – Эй, девочки! – крикнул Кевин.
   Ноль реакции. Тогда я мысленно позвал:
   «Фи!»
   Она слегка качнула головой, и одновременно Софи вздернула подбородок – очевидно, с ней связался Кевин.
   «Да, – ответила Фиона. – Вы уже близко?»
   «Мы уже здесь, – сказал я. – Но невидимы».
   «Ага! Так заклятие все-таки есть?»
   «Как видишь... вернее, как не видишь. И мы его совершенно не чувствуем».
   Тут я ощутил колдовское воздействие – не только со стороны Фионы, но и Софи. Последняя использовала объединенную Силу всех трех Стихий – Источника, Порядка и Хаоса.
   «Все равно не вижу, – озадаченно произнесла Фиона. – Где вы?»
   «Именно там, где вы ищете».
   «Но я ничего не чувствую, – подключилась к нашему разговору Софи. – А это невозможно».
   «Тем не менее это так», – отозвался Кевин.
   Он вызвал Образ Источника. Софи и Фиона его сразу заметили, но...
   «А тебя по-прежнему не видно, – сказала Софи. – Образ возник словно сам по себе».
   «Черт побери! – растерянно выругался Кевин. – Не могли же мы стать призраками... Ну-ка сейчас проверим. Девочки, я иду к вам».
   Он соскочил с лошади и направился к ним. Но не успел сделать и нескольких шагов, как Фиона и Софи хором воскликнули:
   – Кевин!
   – Ты появился, – добавила Фиона.
   – И твой конь тоже, – сказала Софи. – А Феба не видно.
   Кевин оглянулся. По его взгляду я понял, что и он перестал видеть меня.
   «Феб, ты здесь?»
   «А где же еще. Просто ты сошел с Тропы, а я еще остаюсь на ней».
   «Да, действительно... Сдуреть можно!»
   Тем временем Фиона и Софи подбежали к Кевину и по очереди прикоснулись к нему, будто желая убедиться, что он реален.
   – Это просто... просто... – Фиона умолкла, не в силах подобрать нужное слово.
   «Феб, где ты? – мысленно спросила Софи, озираясь по сторонам. – Интересно, что будет, если я подойду к тебе».
   Я не знал, что будет – то ли она пройдет сквозь меня, то ли натолкнется на невидимую преграду, то ли я сразу стану видимым и мой путь по Тропе прервется. А я не для того блуждал зигзагами по Вавилону, чтобы, подобно Кевину, в последний момент все испортить и не узнать, чем же кончается Тропа.
   В считаные секунды я принял решение, спешился быстрым шагом двинулся к храму. Услышал, как позади ахнула Фиона, когда из пустоты возникла моя лошадь – но без всадника.
   – Феб, вернись! – крикнул вслед Кевин, тут же огадавшись о моем намерении. – Не иди сам. Давай повторим путь.
   – Все четверо, – подхватила Фиона.
   Я не стал их слушать, взбежал по ступеням и вошел распахнутые врата храма.
   Тогда и сработало в полную силу древнее заклятие Тропы...

20

   Это не было похоже ни на стремительный рывок о Туннелю, ни на мгновенный прыжок адепта Источника, ни на мягкий переход через Безвременье. Мир вокруг меня словно опрокинулся и вывернулся наизнанку. На какую-то ужасную секунду я перестал ощущать собственное тело, лишился зрения, слуха, прочих чувств, способности мыслить и испытывать эмоции, о при этом не потерял сознания, а продолжал осознавать себя, бесплотного и обезличенного.
   Тогда я не испугался, ведь в тот момент я не был способен что-либо чувствовать. Страх пришел позже, когда ко мне вернулся контроль над телом и разумом, когда невесть откуда пришло понимание жуткой истины, что на мгновение я прикоснулся к Вечности – к той самой Вечности, которая наступает после смерти... Сраженный этой мыслью, я не удержал равновесия и грохнулся на четвереньки, больно ударившись ладонями и коленями о неровный каменный пол. Эта боль окончательно привела меня в чувство, я быстро вскочил на ноги и огляделся по сторонам.
   Я находился в большой пещере, тускло освещенной зловеще-красными всполохами, срывавшимися с высокого потолка, а у дальней стены, в широком углублении, похожем на неправильной формы бассейн, пылал такого же цвета огонь. Кроме меня, ни единой живой души здесь не наблюдалось, и я еще не решил, хорошо это или плохо. С одной стороны, не было к кому обратиться за помощью, а с другой – никто пока мне и не угрожал.
   Последнее обстоятельство имело немаловажное значение, поскольку в данный момент я не располагал эффективными средствами защиты, так как не мог дотянуться до Формирующих. У меня оставались лишь внутренние колдовские ресурсы – энергия, которую вырабатывал мой организм и которой хватило бы только на самые простые магические действия.
   Поначалу я решил, что попал в зону действия изолирующих чар, и, обострив свое зрительное восприятие, попытался определить, насколько они сильны. Но тут меня ждал еще один неприятный сюрприз: я вообще не обнаружил Формирующих, они здесь отсутствовали. Я не понимал, как это может быть, ведь Формирующие доступны даже из Порядка и Хаоса; по всем современным представлениям, они обеспечивают существование материи и энергии, самого пространства и времени.
   Я попробовал вызвать на связь Фиону, Кевина или Софи. В принципе внутренние колдовские ресурсы давали такую возможность. Отец рассказывал, что однажды Артур почти целую минуту удерживал контакт с дедом Янусом, хотя был лишен доступа к внешним щеточникам энергии. Но у меня ничего не вышло – да и не могло получиться. В любом случае мысленный сигнал должен был идти к адресату по Формирующим, а их-то как раз не было...
   Вдруг в голове раздался голос. Нет, со мной никто не связался, увы. Голос принадлежал моему собственному рассудку – той части моего «эго», к чьему мнению я привык прислушиваться.
   «Как же тебя угораздило, Феб? – вопрошал мой рассудок. – Ты всегда был такой осторожный, такой осмотрительный – и вдруг сломя голову побежал в храм. А ведь уже понимал, что это не какой-то нелепый сектантский ритуал, что здесь замешаны силы, в которых ты ни черта не смыслишь. И не только ты, но и Кевин с Фионой, и даже Софи... Что на тебя нашло?»
   Я догадывался, что на меня нашло. Похоже, это были чары Тропы – такие же неощутимые и непонятные, как и те, что сделали нас с Кевином невидимыми для Фионы и Софи. Они заставили меня позабыть об осторожности, они заглушили голос рассудка, который отозвался только сейчас, когда было уже слишком поздно. А тогда сама мысль о том, чтобы сойти с Тропы, вызывала у меня протест. И я поддался порыву, принял глупейшее решение закончить путь в одиночку, хотя в тот момент оно казалось мне единственно верным и разумным. Безусловно, это было какое-то наваждение...
   С той стороны пещеры, где в углублении горел огонь, раздались хлопки, похожие на взрывы фейерверков. Языки красного пламени в центре «бассейна» взметнулись вверх и обрели очертания человеческой фигуры. Я рефлекторно потянулся за Формирующими и лишь потом вспомнил, что их нет. Мне оставалось полагаться только на внутреннюю магию да еще на клинок, висевший на поясе. Я немедленно извлек его из ножен, хотя и сомневался, что он меня защитит.
   – Итак, пожаловал новичок, – прозвучал гулкий, как из колодца, голос. – Подойди ближе, не бойся.
   – Я не боюсь, – ответил я и солгал: мне было страшно до дрожи в коленках. – Но я и здесь неплохо себя чувствую.
   – Как хочешь.
   Фигура покинула пределы «бассейна» и двинулась ко мне. Я сразу же пожалел, что не подошел ближе: тогда бы я сам выбрал, на каком расстоянии вести разговор, а теперь... Но вопреки моим опасениям огненный демон – и, видимо, хозяин этого места – дошел лишь до центра пещеры и там остановился.
   – Кто ты? – требовательно спросил он.
   – Феб из Сумерек, – ответил я. – А ты?
   – Многие из тех, кто приходил до тебя, зовут меня Нергалом. Я принимаю это имя, оно ничем не хуже других.
   – Но это только имя, – заметил я. – А суть?
   – Отчасти она заключена в имени. В том, что люди вкладывают в него.
   – Так ты бог смерти?
   – Зависит от того, какой смысл придавать этим словам, – произнес тот, кто назвался Нергалом. Языки пламени, из которых состояло его тело (но тело ли?), уплотнились и четче очертили фигуру, крепко сбитую и рослую, а на его лице даже проступило некоторое подобие черт. – Многие люди подразумевают под богами некие вечные сущности, управляющие теми или иными природными стихиями и явлениями. Я не такой. Еще под этим словом, причем обычно с заглавной буквы и в единственном числе, имеют в виду Творца Вселенной, стоящего над мирозданием. Это тоже не про меня. Я не стою над мирозданием, я нахожусь вне его. Вселенная существует сама по себе, а я – сам по себе.
   – Но это невозможно!
   – Раз я есть, значит, возможно.
   Перед таким непробиваемым аргументом пришлось спасовать.
   – Ну допустим... Хотя тогда ты не можешь быть богом. Скорее, ты демон.
   – Некоторые приходящие сюда так меня называют. Я не возражаю. Однако должен заметить, что слово «демон» еще более расплывчатое и неопределенное, чем «бог».
   – Да, это в большей мере эмоциональная дефиниция, – согласился я. – Впрочем, ладно, не будем углубляться в дебри семантики. Примем как данность, что ты потустороннее существо. То есть – существуешь за пределами Вселенной. Но тогда как ты возник? Как начал существовать?
   – Мне кажется, я был всегда, – ответил Нергал. – Хотя «всегда» для меня условное понятие, поскольку я существую вне пространства и времени. Я не чувствую разницы между секундой и Вечностью.
   – А как же последовательность событий? Ты ее тоже не воспринимаешь?
   – Это совсем разные вещи. Не путай причинность со временем.
   Я быстро оглянулся вокруг.
   – Ну а что скажешь об этом месте? Здесь вроде бы есть пространство. И время, кажется, идет.
   – Мы опять вступаем на зыбкую почву неточных определений. На самом деле этого места нет. Оно существует лишь как событие – наша с тобой встреча и разговор.
   С минуту я молчал, осмысливая услышанное. A еще думал, что делать дальше. Пока что этот – бог?., демон? короче, Нергал – не выказывал склонности к агрессии. Однако кто знает, как повернется наша беседа. И я сильно подозревал, что на помощь Кевина, Фионы и Софи рассчитывать нечего. Если пещера, где я сейчас нахожусь, и впрямь является лишь материализованным событием, то вполне вероятно, что время здесь просто фикция. Такая же, как в Безвременье...
   – Мы обсудили только первое слово в твоем титуле, – вновь заговорил я. – А второе, «смерть»?
   – Оно столь же неоднозначное. Одни люди рассматривают смерть как прекращение существования, другие – как его продолжение в иной форме.
   – А что смерть для тебя?
   – Для меня она средство существования. Я принимаю человеческие жизни, обращая их в смерть.
   До сих пор я думал, что мне страшно. Но это было не так. Только сейчас я по-настоящему испугался, и пришлось приложить огромные усилия, чтобы не выдать свой страх.
   – Ты хочешь сказать, что питаешься человеческими жизнями?
   – Вернее, их переходом в смерть, – уточнил мой собеседник. – Не сомневаюсь, что я мог бы найти и другие способы поддержания своего бытия, но меня удовлетворяет и этот.
   – Тогда ты не бог и не демон, – промолвил я с отвращением. – Ты просто паразит.
   – Так меня тоже называют, – бесстрастно ответил Нергал. Судя по всему, ему было все равно, какие эмоции я испытываю, а может, он вообще не понимал, что это такое. – И опять же я не возражаю. Однако должен заметить, что это неточное определение. Я не только беру, но и даю. Избранные получают от меня могущество и бессмертие. Реальное бессмертие, а не просто вечную молодость. Сейчас ты смертен, хоть и не подвержен старости; я же предлагаю тебе бесконечную жизнь и полное избавление от страха смерти. Если тебя убьют или произойдет несчастный случай, ты возродишься к новой жизни – причем сохранив свою личность и все свои воспоминания.
   – Как Мпило Уфуэ из Амазулу? – полюбопытствовал я.
   – Да, – кивнул Нергал своей огненной головой. – Он рассказывал о тебе и твоих товарищах, когда был здесь последний раз. Он считал, что поступил правильно, не раскрыв вам тайну Тропы. У него и у других, называющих себя Братством Нергала, не совсем понятные мне представления о том, кто достоин принять дар бессмертия. Сам я даю его каждому приходящему ко мне.
   – Бессмертие, конечно, неплохо, – сказал я. – А как насчет могущества? Что оно собой представляет? Какая-то особая Сила, неведомая во Вселенной?
   – Нет. Мой дар умножит те способности, которыми ты уже обладаешь. Подойди к Огненной Купели, – он указал на «бассейн» с огнем, – и погрузись в нее. Не бойся, ты не сгоришь, а получишь запас могущества вкупе с бессмертием и вернешься в свой мир. А когда этот запас иссякнет, приходи снова. Как видишь, все очень просто.
   – Да, вижу. Но я так понимаю, все это не бесплатно.
   – Правильно понимаешь. Взамен ты должен регулярно приносить мне жертвы.
   В общем, я ожидал это услышать и потому не был Локирован. Лишь уточнил:
   – Человеческие?
   – Разумеется, человеческие. Причем обычно никакого ритуала проводить не требуется. Просто все убийства, которые ты отныне совершишь, станут твоим жертвоприношением мне, и через тебя я буду впитывать энергию их смерти. Но время от времени тебе понадобится приносить особые, ритуальные жертвы которые призваны укреплять нашу связь. Их нужно приводить сюда, ко мне. Чтобы заклание состоялось жертва должна вступить на Тропу после тебя, но завершить ее первой.
   Теперь стало ясно, почему зулус пришел в такой ужас, когда Фиона предложила ему пройти вперед. Хотя, с другой стороны, он получил от Нергала бессмертие, а значит, не мог стать жертвой... Или все-таки мог?..
   – И как часто, – спросил я, – придется приносить жертвы?
   – Не могу сказать, ведь для меня не существует времени. Ты сам будешь чувствовать, когда придет пора новой жертвы – и обычной, и ритуальной. Но чем больше, тем лучше; как говорят люди, каши маслом не испортишь... хотя сам я ничего не понимаю в вашей еде. А теперь ступай в Огненную Купель – первую дозу могущества и бессмертия ты получишь авансом, – затем возвращайся с первой своей ритуальной жертвой. Это может быть кто угодно, однако учти: чем ценнее твоя жертва, чем она дороже тебе, тем сильнее ты станешь.
   Я невольно представил себе картину, как веду на заклание Фиону, и содрогнулся от ужаса. Впрочем, могло быть и хуже – если бы я представил в роли жертвы маму или Люсию. К счастью, услужливое подсознание заблокировало даже саму мысль об этом.
   – А если я не стану приносить жертвы?
   – Станешь, – заверил меня Нергал. – После первой дозы могущества и бессмертия ты рано или поздно вернешься за следующей. Все возвращались. Все до единого.
   Я взглянул на Огненную Купель.
   – Видать, улетная у тебя ширка, если все приседают на нее с первого раза. Но я даже пробовать не собираюсь.
   – А у тебя нет выбора, разве не ясно? Ты уже сделал его, когда дошел до конца Тропы. Теперь ты целиком в моей власти, и я мог бы сразу отправить тебя в Купель.
   – Так зачем же лясы со мной точил? – зло спросил я.
   – Интересно поговорить с неглупым человеком, – объяснил Нергал. – К тому же я всегда предоставляю шанс добровольно принять мой дар. А если кто отказывается, тогда...
   Внезапно мои руки онемели, я выронил клинок и против своей воли сделал шаг вперед. Потом еще один. И еще... Я отчаянно сопротивлялся, но все равно продолжал приближаться к Купели. Одновременно Нергал отступал, пока не оказался над пылающим в выемке огнем. А мне оставалось совсем немного...
   Я собрался с последними силами и все-таки заставил остановиться уже поднятую для следующего шага ногу.
   – Вот как? – произнес Нергал, и в его голосе почудилось удивление. – А ты, оказывается, упрям.
   Я ничего не ответил. Берег силы для сопротивления, хотя и понимал, что долго не продержусь. Я лишь оттягивал неизбежный конец – и не знал, что делать Дальше.
   Кевин, Фиона, Софи! Где же вы, Аид вас побери? Неужели вы не можете ничего придумать? Неужели, Софи, даже ты, Собирающая Стихии, беспомощна?.. Боги Олимпа! Я в вас не верю... точнее, не верю в вашу божественность и просто считаю своими предками. Но, может, я ошибаюсь? Может быть, вы действительно стали богами? Так помогите же мне...
   Эй, Порядок! Я же твой будущий Страж. Пусть я от этого не в восторге, но ты сам меня выбрал, по какой-то причине я понадобился тебе. А сейчас ты рискуешь меня потерять. Не знаю, что произойдет со мной в этой чертовой Огненной Купели, но явно что-то ужасное. Вряд ли тогда я тебе сгожусь...
   Мобилизовав все внутренние ресурсы, я врезал по Нергалу гасящим заклятием. Как и следовало ожидать, это ни к чему не привело. Лишь на какую-то секунду языки пламени, из которых была соткана его фигура, немного увяли, но затем запылали с прежней силой. Дело закончилось тем, что я потерял концентрацию и сделал еще один шаг.
   – Ты мне нравишься, Феб из Сумерек, – произнес Нергал. – Твое упорство не может не вызывать уважения. Из тебя получится отличный...
   Вдруг он осекся, и в тот же миг сила, тянувшая меня вперед, исчезла. Я резко дернулся назад, оступился, по все-таки сумел удержаться на ногах.
   А Нергал стремительно погрузился в огонь – и сделал это вовремя, поскольку в следующий момент по обе стороны Купели возникли две рослые фигуры в белых одеяниях с золотыми нимбами над головами. И хотя все Агнцы на одно лицо, я почему-то сразу узнал в том, который был справа, Рафаила.
   – Ты цел? – спросил он.
   – Да вроде, – сказал я, еще не до конца веря своему счастью. – Вы нагрянули очень кстати.
   – Ты сам нас призвал.
   – А как вы меня нашли?
   – По твоему заклятию. Оно указало нам путь.
   – Так вы знаете, что это за место?
   – Нет, – ответил Рафаил и подошел ко мне. – Порядок не может найти ему объяснения. А значит, его нужно уничтожить. – Он крепко схватил меня за плечи. – Мы справимся.
   В это время другой Агнец, так и не вымолвив ни слова, прыгнул в Огненную Купель.
   Меня ослепила яркая вспышка, уши заложило от оглушительного грохота. Я потерял опору под ногами и почувствовал, что куда-то лечу. В лицо мне хлестко ударил ветер.
   Раскрыв глаза, я увидел, что мы с Рафаилом устремляемся в ясное безоблачное небо над Вавилоном. Внизу под нами был Безымянный храм, в куполе которого зияла рваная дыра – очевидно, через нее мы и вылетели. Из храма в панике выбегали люди – немногочисленные прихожане и жрецы. Только сейчас я окончательно поверил, что спасен.
   – Спасибо, Рафаил! – крикнул я. – А где твой товарищ?
   – Он погиб, чтобы открыть выход.
   – Мне жаль.
   – Это был его долг, – невозмутимо произнес Рафаил. – А теперь нам пора расстаться, Феб из Сумерек. Лучше, чтобы нас не видели вместе.
   С этими словами он отшвырнул меня в сторону. Я начал было левитировать, но затем обнаружил, что блокирующие чары над Вавилоном отсутствуют, и переместился по Туннелю вниз, на край площади.
   «Фи!» – мысленно позвал я.
   «Феб! – тотчас пришел радостно-взволнованный ответ. – Как ты?.. Держись, мы идем к тебе по Тропе».
   «Не надо. Возвращайтесь».
   «Ты где?»
   «Пеленгуй, я открыт».
   Спустя секунду Фиона возникла рядом со мной и порывисто обняла меня. Потом так же резко отстранилась и принялась хлестать по щекам, истерически выкрикивая:
   – КАК ТЫ СМЕЛ МЕНЯ ПУГАТЬ! Я УЖЕ НЕ ЗНАЛА, ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ. ЕСЛИ ТЫ ЕЩЕ РАЗ...
   – Погоди... Да хватит же! – Я перехватил ее руку и указал вверх: – Смотри.
   В небе Рафаил уже был не один – к нему присоединилось еще с десяток Агнцев. Они выстроились в некое подобие боевого крыла и, словно пикирующие бомбардировщики, ринулись вниз, к храму. Столкновение было ужасным, и храм взлетел в воздух, точно нашпигованный взрывчаткой. Мы с Фионой немедленно привели в действие защитные чары, чтобы в нас не попали камни и осколки стекла, разлетевшиеся в разные стороны.
   Я прозевал точный момент, когда прибыли Кевин и Софи. Наверно, их вызвала Фиона, а может, они сами явились, привлеченные взрывом. Софи тоже обняла меня, но не так крепко, и от оплеух воздержалась. А Кевин просто спросил:
   – Ты в норме, Феб?
   – Уже да.
   – Это они тебя выручили? – Кевин кивнул в сторону Агнцев, которые как раз выбирались из-под завалов храма.
   – Ну... – несколько растерялся я. – В общем, да.
   – Я их вызвала, – пришла мне на выручку Софи. – Подумала: а вдруг поможет.
   – И помогло, – подхватил я, взглянув на нее с благодарностью; после всего случившегося мне тем более не хотелось разглашать всему миру, что мной интересуется Порядок. – Похоже, Агнцам удалось взломать блокирующие чары и...
   – Чары взломали мы, – уточнил Кевин. – Чтобы не тратить время на дорогу до Нефритовых Врат. К счастью, теперь нас никто не заподозрит, все свалят на Агнцев. Между прочим, ты потерял свою шпагу.
   Я машинально прикоснулся к пустым ножнам:
   – Да, потерял. Она осталась в храме... то есть там, откуда вызволили меня Агнцы.
   Впрочем, я совсем не расстроился. На долю нашего поколения уже не досталось легендарного оружия предков, а мой клинок был всего лишь копией дедовской Эскалибур, сотворенной Источником. Таких подделок я мог получить сколько угодно.
   К этому времени вавилоняне уже опомнились от первого шока, и на место инцидента прибыл гвардейский отряд, состоящий из сведущих в военном деле колдунов. Они атаковали Агнцев шквалом смертоносных заклятий, но те не стали вступать в схватку, а снова взлетели в небо, снова выстроились в боевой порядок и вторично спикировали в уже разрушенный храм.
   На сей раз, как мне показалось, взрыв был еще похлеще предыдущего. Место, где стоял храм, превратилось в котлован, а от него через площадь протянулась трещина, которая с каждой секундой становилась все шире и длиннее. Достигнув края площади, она двинулась вверх по улице – той самой, по которой мы с Кевином ехали, следуя по Тропе.
   – Ага! – сказала Фиона. – Агнцы разрушают Тропу.
   – Верно, – кивнул Кевин. – И, по-моему, нам пора сматываться. Особенно тебе, Софи. Многим известно, что ты адепт Порядка, и, если тебя здесь узнают, хлопот не оберешься.
   – Ты прав, – согласилась Софи и взяла меня с Фионой за руки. – Отправляемся в Безвременье. Там Феб и расскажет, что с ним приключилось.

21

   Рассказывать мне пришлось трижды кряду. Первый раз – Кевину, Фионе и Софи. При этом также присутствовала и Хозяйка, но она скорее слушала мои мысли, а не слова. Мы сидели на траве вокруг скатерти, уставленной хрустальными вазами с фруктами и сладостями, шагах в двадцати от нас слегка волновался Источник, время от времени извергая из своих недр снопы голубых искр, а я повествовал о своей встрече с загадочным существом, которого называли Нергалом, и старался не пропустить ни единой, даже самой несущественной, детали.
   Когда я закончил, Кевин не стал ничего спрашивать или уточнять, а сразу ушел. Я понимал, каково ему – ведь мой рассказ не оставил никаких сомнений в том, что Ричи вел Амалию на заклание. И почти наверняка она была не единственной его жертвой. Могли быть и другие, которые, в отличие от нее, не остались в живых.
   Затем Хозяйка предложила посвятить в эту историю Артура. У меня не нашлось аргументов, чтобы возразить ей, и я согласился. Когда прибыл Артур, я поведал ему обо всем случившемся со мной, начиная с Ричи и цербера, и умолчал лишь о планах Порядка на мой счет. Выслушав, Артур настоял на том, чтобы посоветоваться с Янусом. Софи привела деда, и я повторил рассказ уже в третий раз.