Авраменко Олег Евгеньевич. Протекторат

   Через четверть часа у меня уже раскалывалась голова от массы догадок и предположений, а от копания в мозгах Ньето меня снова затошнило. Наконец челнок совершил посадку в центральном аэропорту курортного города Лос-Анхелос, вырулил на стоянку и пристыковался к пассажирскому терминалу. Старшая стюардесса, поблагодарив за то, что мы воспользовались услугами их компании, пригласила нас к выходу, и как всегда в таких случаях, в салоне началось столпотворение.
   Протискиваясь мимо меня, Ньето улучил момент и прикрепил к моей сумочке миниатюрный "жучок". Он проделал это настолько ловко и умело, что я, даже зная о его намерении, совсем ничего не почувствовала. Тоненькая иголка длинной всего в полсантиметра удобно разместилась внутри шва, и снаружи ее никак нельзя было заметить. Через семьдесят два часа она тихо и мирно самоликвидируется, оставив после себя лишь безобидную пыль, а до того Ньето будет в курсе всех моих передвижений. Надо отдать ему должное - он знал, куда ставить "жучок". Порой женщины ходят без белья, зато со своими сумочками они никогда не расстаются.
   Ньето покинул челнок в числе первых, чтобы поскорее затеряться в толпе и больше не попадаться мне на глаза. В ближайшие его планы входила лишь слежка за мной на расстоянии; он не собирался предпринимать каких бы то ни было решительных шагов, пока я не обустроюсь на Эль-Парадисо и не войду в свою обычную колею. Люди, оказываясь в незнакомой обстановке, на первых порах ведут себя слишком непредсказуемо, им нужно некоторое время, чтобы привыкнуть к новому окружению. А Ньето не хотел, чтобы какая-нибудь досадная случайность помешала ему в точности выполнить заказ - убить меня, инсценировав несчастный случай, и лишь в самом крайнем случае пойти на прямое, открытое убийство. Он очень гордился тем, что за все семнадцать лет своей карьеры профессионального киллера ни разу не давал клиентам оснований жаловаться на несоблюдение условий контракта. Работу он всегда выполнял тщательно, в срок и в полном соответствии с заказом.
   "Ну что ж, подонок, - думала я, следуя в толпе пассажиров по ярко освещенному туннелю к зданию аэровокзала, - это будет твоя первая неудача. И последняя... вернее, предпоследняя. В следующий раз тебя обязательно повяжут уж я об этом позабочусь. А на Эль-Парадисо, если не ошибаюсь, существует смертная казнь..."
   Прикидывая в уме, как мне ускользнуть от Ньето, я миновала стеклянные двери, отделявшие туннель пассажирского терминала от зала прибытия, и не спеша направилась к пункту выдачи багажа за своим небольшим чемоданом с комплектом чистой одежды и белья, купальником, парой полотенец, пляжным халатом, всякими туалетными принадлежностями - словом, со всем, что могло мне понадобиться на планете.
   В мыслях я порадовалась своей обстоятельности, ведь был же у меня соблазн отправиться налегке, прихватив с собой только купальник, в конце концов я собиралась провести здесь всего лишь полдня, - и тогда у Ньето наверняка возникли бы подозрения насчет длительности моего пребывания на Эль-Парадисо. Мне и так здорово повезло, что он ничего не пронюхал о моих переговорах с командованием "Отважного". Будь ему известно, что через несколько часов я улетаю, он бы ускорил выполнение заказа и, возможно, прикончил бы меня прежде, чем я сумела почуять опасность. Моя телепатия дает мне большое преимущество перед противником, но вовсе не делает меня неуязвимой.
   Получив свой чемодан, я уже собиралась поставить его на платформу гравикара, который перевозил багаж пассажиров на стоянку такси, как вдруг невдалеке послышался звонкий оклик: - Вики!
   Я не почувствовала характерного в таких случаях легкого эмоционального толчка, свидетельствовавшего о том, что обращаются именно ко мне, но тем не менее быстро повернулась на голос. В нескольких шагах от меня стояла невысокая девушка лет двадцати с коротко остриженными соломенными волосами, одетая в плиссированную юбку бордового цвета, черные чулки и свободную белую блузку. На ее лице робко расцветала сдержанно-вежливая улыбка, зато большие серые глаза лучились безграничной радостью.
   В первый момент я даже не узнала ее - и не только потому, что из брюнетки она перекрасилась в блондинку. За три с лишним года Ева Монтанари сильно изменилась внешне, превратившись из несколько угловатого подростка в зрелую девушку. В ее облике появилась долгожданная женственность, щупленькая фигурка приобрела приятную округлость форм, а черты лица стали более выразительными, чему в немалой мере способствовала небольшая толика умело наложенной косметики. Она немного прибавила в росте и почти уже догнала меня с моими ста шестьюдесятью сантиметрами без каблуков. Как и прежде, Еву нельзя было назвать красивой - но она была чертовски привлекательной.
   Все это я отметила за те считанные секунды, которые понадобились Еве, чтобы подойти ко мне вплотную. Она взяла меня за руки и, все так же несмело улыбаясь, произнесла:
   - Привет, Вики. Как поживаешь?
   - Спасибо, хорошо, - ответила я растерянно. Сказать, что эта встреча просто удивила меня, значит не сказать ничего. - А как... что ты здесь делаешь?
   - Жду посадки на свой челнок. Когда услышала о прибытии рейса со станции "Габриэль", решила сходить посмотреть - авось, думаю, и ты на нем прилетела. Как видишь, угадала.
   Я еще больше изумилась:
   - Так ты знала, что я здесь?
   - Конечно, знала. Ведь это я убедила коммодора Конте взять тебя на корабль. А ты думала, он согласился из-за твоей красивой мордашки?
   Пока я переваривала эту информацию, Ева жадно смотрела на меня, продолжая крепко сжимать мои ладони в своих руках, В ее взгляде застыло множество невысказанных вопросов, и один из них был особенно труден для меня. Я не знала, как отвечать на него, если он будет произнесен вслух. Я очень боялась, что могу сказать правду...
   - Ты тоже летишь на "Отважном"? - немного совладав с собой, спросила я. На Дамогран?
   - Вот именно, - кивнула Ева. - Так что нам с тобой по пути. - С этими словами она подняла с пола мой чемодан. - Давай отойдем в сторонку. Не будем мешать людям.
   Мы направились к огромной прозрачной стене с видом на летное поле. Там было гораздо спокойнее - пассажиры и встречающие не расхаживали из стороны в сторону, а в основном стояли на месте, наблюдая за взлетом и посадкой самолетов и космических челноков.
   - Да, кстати, Вики, - на ходу спросила Ева. - Надеюсь, ты не против, если мы будем в одной каюте?
   - Конечно, не против. Я буду только рада. А что, на корабле мало места?
   - Вообще-то нет, места хватает. Эсминец рассчитан на полторы сотни человек экипажа, а летит меньше ста. Восемьдесят девять, кажется... Впрочем, это не важно. Свободные каюты на корабле есть, но все они тесные и не слишком комфортабельные. Зато у меня - "люкс".
   - Правда?
   - Ага. Три просторные комнаты и ванная вместо обычной душевой. Меня поселили в специальную каюту для VIP, расположенную рядом с капитанской, разумеется, не потому, что моя мать из Трапани, а потому что мой отчим Сантини. - Ева поставила чемодан на пол, повернулась ко мне и наконец-то улыбнулась по-настоящему. - Потом из-за этого возник конфуз: действительно важной персоне, земному посланнику, который подсел к нам на Нью-Джорджии, пришлось довольствоваться однокомнатной каютой.
   - И он не требовал выселить тебя? Земляне все такие надменные, считают себя чуть ли не высшими существами.
   Ева сдержанно рассмеялась:
   - О нет, месье Тьерри не такой. Он никогда не допустил бы подобной бестактности, тем более по отношению к молодой девушке... - Она быстро огляделась по сторонам, затем вопросительно посмотрела на меня: - Ты куда сейчас собираешься? У тебя на планете дела?
   - Нет, никаких дел. Просто хотела искупаться в море и немного позагорать.
   - Вот и отлично. Сейчас я сдам билет, и мы вместе поедем на побережье. Я, кстати, только что оттуда. Провела на нашем пляже полдня, ожидая тебя, но так и не дождалась. Мы с тобой лишь каким-то чудом не разминулись. Что ты так долго делала на станции?
   - Сначала спала, а потом занималась консервацией яхты. Я отдала ее на модернизацию - надоело путешествовать по Галактике со скоростью черепахи.
   - Понятно. А пока она в ремонте, решила слетать ко мне в гости на Дамогран?
   - Нет. Кого-кого, а тебя там встретить я не рассчитывала. Я думала, что ты еще два года будешь учиться на Терре-Сицилии, и вообще я не ожидала, что после университета ты вернешься на Дамогран.
   Ева небрежно пожала плечами:
   - Тем не менее я возвращаюсь. Университет я окончила досрочно - и, между прочим, с отличием. Меня же недаром называют юным гением. Работать буду на дамогранской базе Корпуса, там у нас есть довольно мощная исследовательская группа, которая занимается изучением процессов в Галактическом Ядре. А ты что ищешь в нашем захолустье?
   - Да, собственно, ничего, - как можно безразличнее ответила я. - Как и раньше, жажду новых впечатлений. Хочу побывать в дикой, еще неосвоенной области Галактики, посмотреть вблизи на Центральное Скопление. Это, должно быть, изумительное зрелище.
   - Звездное небо у нас действительно потрясающее, - согласилась Ева. - Мне очень недоставало его на Терре-Сицилии. Почти так же, как и тебя... - Она вновь взяла меня за руки. - Вики, это так здорово, что мы летим вместе. Если бы ты только знала, как я соскучилась по тебе!
   - Я знаю, Ева, - искренне ответила я. - Я все понимаю. Ведь мне тоже очень не хватало тебя. За все эти годы не было и дня, чтобы я не вспомнила о тебе.
   И только сказав это, я поняла, что тем самым провоцирую Еву напрямик задать вопрос, почему же тогда я пренебрегла нашей дружбой и, вопреки уговору, не прилетела на Терру-Сицилию. Но, к счастью, она не воспользовалась случаем, чтобы прояснить наши отношения, а вернулась к предыдущей теме:
   - Итак, какова наша дальнейшая программа? Поедем на пляж?
   Вспомнив про Ньето, я отрицательно покачала головой. Меня совсем не прельщала перспектива нежиться голышом на солнышке, когда поблизости околачивается наемный убийца. Особого удовольствия от такого отдыха я явно не получу.
   - Вот что, Ева, - сказала я. - Мое предложение может показаться тебе странным, но... В общем, давай снимем номер в какой-нибудь гостинице. Например, в "Пасадене", где мы останавливались в прошлый раз.
   Она пристально посмотрела мне в глаза, но ни о чем расспрашивать на стала и после секундных раздумий согласно кивнула:
   - Ладно, давай. Только сначала я сдам билет и предупрежу Келли Симпсон, что с ней не полечу.
   - Кто такая Келли Симпсон? - спросила я.
   - Да так, попутчица. Тоже пассажир "Отважного". - Ева вновь подхватила мой чемодан и увлекла меня к выходу из зала прибытия. - Она дипломат, новый сотрудник земного посольства на Дамогране.
   - Вы вместе были на пляже?
   - Нет, но я совсем не удивлюсь, если окажется, что она тайком следила за мной.
   - С какой стати?
   - Да ни с какой, просто из любопытства. Келли с первого дня вцепилась в меня мертвой хваткой, так хочет подружиться со мной, аж из кожи вон лезет. Ужасно прилипчивая особа, хотя, надо признать, интересная собеседница. Поначалу я считала ее набитой дурой, но позже убедилась, что мое первое впечатление было ошибочным, с ней все-таки можно иметь дело.
   В устах Евы это была высшая похвала. Подавляющее большинство людей не вызывали у нее ровно никакого интереса, с ними она откровенно скучала и при малейшей возможности стремилась избавиться от их общества. Мало кому удавалось пробиться сквозь ее внешнюю холодность и замкнутость, достучаться до ее сердца, зажечь хоть искорку заинтересованности в ее глазах. За время нашего недолгого знакомства я так и не смогла уяснить, какими качествами должен обладать человек, чтобы заставить Еву выбраться из скорлупы, в которой она пряталась от окружающего мира. Ясно было одно: у меня оные качества присутствовали, притом в пропорциях, близких к идеальным.
   - А с кем еще на корабле можно иметь дело? - полюбопытствовала я.
   - С Мишелем Тьерри, - без раздумий ответила Ева. - Он начальник Келли, тот самый земной посланник, о котором я уже говорила. И еще, пожалуй, с коммодором Конте. Правда, с ним у меня отношения не сложились.
   - Почему?
   - Он сам все испортил, пытаясь приударить за мной. Мне это не понравилось.
   - Может, он влюбился в тебя?
   - В том-то и дело, что нет. Если бы он влюбился, я бы с пониманием отнеслась к его ухаживаниям - в конце концов, я не такая бездушная стерва, как обо мне думают. Но у него на уме был один только секс.
   - Ты уверена?
   - Конечно. Я же не слепая и могу различить, где чувства, а где - просто желание гульнуть. Самое возмутительное, что Конте не простой офицер, а командир корабля, и ему не подобает так вести себя с пассажирами, которые во время полета находятся целиком в его власти. Это здорово смахивает на злоупотребление служебным положением.
   Келли Симпсон мы нашли там, где и оставила ее Ева, - за столиком кафетерия в комфортабельном зале ожидания аэровокзала. Она оказалась красивой негритянкой лет тридцати, очень рослой, едва ли не на голову выше меня, но несмотря на это довольно изящной. Познакомив нас, Ева сообщила ей, что немного задержится на планете и вернется на корабль лишь через несколько часов. Келли явно была разочарована тем, что лететь ей придется одной, однако напрашиваться в нашу компанию не стала, прекрасно понимая, что мы с Евой хотим побыть вдвоем.
   Поначалу я не собиралась читать ее мысли - это было не к спеху, к тому же у меня еще не прошла головная боль, вызванная длительным и в высшей степени неприятным контактом с разумом Ньето. Однако к концу нашей короткой беседы я изменила свое решение, уловив в эмоциях Келли какую-то странную настороженность по отношению ко мне. Она словно бы оценивала меня - но не как человека и свою новую попутчицу, а как возможного противника.
   Ясное дело, это не могло не встревожить меня, особенно когда за мной уже охотился наемный убийца. Пока Ева ходила сдавать свой билет, я, под предлогом того, что хочу выпить стакан сока, осталась в кафетерии и, вежливо внимая пустопорожней болтовне Келли, осторожно прикоснулась к ее мыслям. Глубоко проникать в ее разум я не стала, ограничившись лишь тем, что лежало на поверхности, но и этого оказалось достаточно, чтобы развеять мои опасения.
   Против меня Келли Симпсон ничего не имела, а ее настороженность была не более чем профессиональной реакцией на незнакомца. В целом я казалась ей безобидной, но сама специфика ее работы вынуждала с подозрением относиться ко всем без исключения людям, видеть в каждом встречном если не врага, то, во всяком случае, потенциального соперника. Из ее текущих мыслей я не смогла выяснить, на кого она работает и с какой целью направляется на Дамогран, однако было очевидно, что ее задание каким-то образом связано с адмиралом Сантини.
   Меня так и подмывало копнуть глубже и разузнать подробности, однако я удержалась от соблазна и решила повременить, пока мы не окажемся в более спокойной обстановке на борту корабля. Сейчас Келли заметно нервничала, что отнюдь не облегчало чтение ее мыслей, а у меня были и другие заботы, в данный момент поважнее - прежде всего мне следовало избавиться от Ньето. Я уже придумала, как оставить его в дураках, теперь предстояло самое сложное заставить этот план сработать.
   Через несколько минут вернулась Ева. Мы попрощались с Келли Симпсон, прошли на стоянку флайеров, где взяли такси и отправились в прибрежный отель "Пасадена". Дорогой мы в основном молчали, то и дело обмениваясь улыбками. Ева отбросила свою обычную сдержанность и сияла от счастья, отчего ее лицо из просто симпатичного стало почти красивым. Я же, наряду с радостью от встречи, в глубине души испытывала некоторую неловкость перед Евой. С ее появлением моя миссия приобретала личностную окраску, что мне совсем не нравилось. Меня, впрочем, с самого начала смущало, что в деле замешаны близкие родственники Евы, а теперь ситуация стала во сто крат хуже: получалось, что я не просто собираюсь шпионить за ее отчимом, но и невольно использую нашу дружбу, чтобы поближе подобраться к адмиралу Сантини. В общем, нехорошо получалось. Очень нехорошо. И самое скверное, что ничего поделать я не могла...
   В отеле я сняла на свое имя комфортабельный одноместный номер, заплатив за две недели вперед. Это, конечно, было расточительно, но моя безопасность того стоила. Вне всяких сомнений, Ньето вскоре проверит мой гостиничный счет, и я не хотела, чтобы он заподозрил неладное. Тогда он установит за мной более плотную слежку, и мне будет гораздо труднее уйти от него. Лучше уж выбросить на ветер пару тысяч, но обеспечить себе надежное прикрытие. Хорошо хоть Ньето не рискнул использовать подслушивающий "жучок", ограничившись лишь следящим, иначе моя задача сильно усложнилась бы.
   Еще выходя из такси, я украдкой шепнула Еве, чтобы она ни о чем не спрашивала меня при посторонних, поэтому, - пока я договаривалась с администратором, она благоразумно помалкивала, лишь глядела на меня с недоумением, к которому примешивалась изрядная доля страха - страха перед нашей новой разлукой.
   Когда мы наконец поднялись в номер и остались наедине, Ева немедленно набросилась на меня с расспросами:
   - Что это значит, Вики? Ты передумала лететь на Дамогран? Ты остаешься здесь?
   Убедившись, что нас никто не подслушивает, я устало опустилась в кресло и сказала:
   - Все в порядке, Ева, не беспокойся. Я лечу с тобой.
   - Тогда зачем ты сняла номер на две недели?
   - Так нужно. - Я немного помедлила, собираясь с мыслями. - Помнишь, ты как-то говорила мне, что когда-нибудь я доиграюсь со своим покером?
   - Помню, - кивнула она, присев на подлокотник моего кресла. - И что, доигралась?
   - Да.
   - Тебя поймали на жульничестве?
   Протестовать против ее нелепого предположения и настаивать на том, что мне просто сказочно везет, я не стала. Ева наотрез отказывалась верить в мое везение и считала, что я выигрываю в карты благодаря обману. Впрочем, по-своему она была права: читать мысли игроков вполне подпадает под определение жульничества. Ведь это, по сути, то же самое, что заглядывать в чужие карты.
   - Нет, не поймали, - ответила я. - Но я очень неудачно выбрала себе партнера. Им оказался один злопамятный мафиози по имени Оганесян, который не смог простить мне, что я выиграла у него почти миллион земных марок.
   - Ого!.. - Ева покачала головой. - Аппетит у тебя неплохой. Где это случилось?
   - На Арцахе, одной захудалой планетке в пяти тысячах световых лет отсюда.
   - Приличное расстояние.
   - Да, я тоже так думала. Поэтому имела неосторожность сделать банковский перевод на Эль-Парадисо и тем самым фактически сообщила Оганесяну, куда направляюсь. А его обида оказалась настолько сильной, что он послал за мной погоню. Пассажирский корабль с Арцаха обогнал мою яхту и сделал здесь остановку еще несколько дней назад. На нем прибыл по меньшей мере один человек Оганесяна - а может, их было двое или трое. Но одного я узнала точно. Сегодня он летел вместе со мной на челноке, и я далека от мысли, что это была случайная встреча.
   - А ты не обозналась?
   - Нет, у меня хорошая память на лица. Я точно видела его на Арцахе - и не где-нибудь, а в окружении Оганесяна. Судя по всему, он не знал об этом, иначе избегал бы попадаться мне на глаза.
   - И что ему от тебя нужно? Деньги или жизнь?
   - Похоже, и то и другое. Первое - по возможности, второе - наверняка. Оганесян уже пытался расквитаться со мной. - И я вкратце рассказала о подброшенном на мою яхту контейнере со смесью бериллия и радия. - Глупо, конечно, но весьма злобно. Вряд ли он послал своего человека в такую даль, чтобы тот просто погрозил мне пальцем. А что касается денег, то они, по-моему, особого значения не имеют. Думаю, Оганесяна возмутил сам факт, что я осмелилась выиграть у него, а не то, сколько я выиграла.
   Ева удобнее устроилась на подлокотнике кресла, оперлась локтем на его мягкую спинку и задумалась. Я с тревогой ожидала ее дальнейших вопросов, понимая, что ей не составит никакого труда запутать меня, если она заподозрит, что я лгу или Что-то скрываю.
   К счастью, у Евы не было причин подозревать меня во лжи. После недолгих раздумий она произнесла:
   - Да, неприятная ситуация. Как я понимаю, ты сняла этот номер и заплатила за него вперед, чтобы обмануть своего преследователя?
   - Совершенно верно. Пусть он думает, что я здесь надолго и не спешит с выполнением задания. А я тем временем ускользну от него и окажусь на борту "Отважного", где он меня не достанет.
   - Что ж, неплохо задумано, - одобрительно кивнула Ева. - Хоть это и авантюра. Ты такая хладнокровная, Вики! Я бы на твоем месте бросилась к ближайшему полицейскому с мольбой о защите... - Тут она зябко поежилась, внезапно сообразив, что, находясь рядом со мной, тоже подвергается смертельной опасности. В следующую секунду Ева спрыгнула с подлокотника кресла, быстро подбежала к входной двери и проверила, заперта ли она. - Знаешь, мне страшно. Я очень боюсь - и за тебя, и за себя. За нас обеих.
   Ева действительно была напугана, притом так сильно, что растеряла изрядную долю своей обычной проницательности. При других обстоятельствах ей непременно пришло бы в голову, что для пущей верности преследователь мог прицепить ко мне "жучка" - в лучшем случае, следящего, а худшем - подслушивающего. И тогда бы она испугалась еще больше.
   Однако мысль о "жучке" не посетила Еву - ни в тот момент, ни в последующие сорок минут, которые мы провели в номере, обсуждая различные возможности незаметно выскользнуть из гостиницы. Ева предлагала не хитрить, а просто нанять нескольких опытных телохранителей, которые без проблем доставят нас на орбитальную станцию и посадят на катер с эсминца. В ее предложении был свой резон, и если бы моим преследователем был обычный головорез, я бы, пожалуй, согласилась с ней. Но за мной охотился Ньето - профессиональный убийца с семнадцатилетним стажем, и я не хотела рисковать. Он вполне мог оставить в дураках и дюжину самых опытных телохранителей.
   Никакого приемлемого плана действий мы придумать не успели. Дальнейшие события решили все за нас, и нам оставалось только следовать их логике. Мы с Евой продолжали спорить о том, что предпринять дальше, когда раздался мелодичный звонок в дверь и из динамика послышался ровный мужской голос:
   - Простите за беспокойство, сеньорита, это коридорный. Администрация отеля желает угостить вас нашим фирменным хересом - лучшим напитком на всем Эль-Парадисо.
   Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы пробиться сквозь плотный металлопластик двери и заглянуть в разум коридорного. Контакт получился очень слабым, но вполне достаточным, чтобы я могла прочесть его текущие мысли. Когда я это сделала, у меня резко поднялось давление, закружилась голова, а внизу живота вновь запульсировала боль. Все мое тело мгновенно сковал ужас, и на то были веские причины - за дверью стоял Хуан Игнасио Ньето...
   Покинув челнок, он первым делом воспользовался услугами общественного видеофона и заглянул в свой секретный почтовый ящик. Там уже лежало письмо от Серхио де Артьеды, который сообщал, что в последний момент открылись новые обстоятельства - оказывается, я не намерена оставаться на планете, а через несколько часов улетаю с Эль-Парадисо на сицилианском эсминце "Отважный". Это давало Ньето полное право разорвать контракт, оставив себе задаток в качестве неустойки, но он все же решил выполнить заказ нанимателя. Дело представлялось ему простым и несложным, а обещанный гонорар был достаточно высок, чтобы отступить от своего правила не совершать убийств без тщательной подготовки. В конце концов, речь шла не о политическом деятеле, крупном бизнесмене или влиятельном мафиози, а о совершенно беззащитной девчонке, которую достаточно припугнуть оружием, чтобы она померла от страха. И вот Ньето был здесь - с серебряным ведерком, в котором, помимо бутылки шампанского и кубиков сухого льда, лежал снятый с предохранителя лучевой пистолет.
   Слегка трясущимися руками я открыла сумочку, достала оттуда разрешенный законами Эль-Парадисо парализатор и направила его в сторону двери. Ева бросила на меня затравленный взгляд и тихим шепотом, почти беззвучно, спросила:
   - Это его голос?
   Я неопределенно качнула головой и указала взглядом в ближний угол комнаты. Ева все поняла и беспрекословно отступила с линии огня, а я тем временем прикрыла правую руку с парализатором своей сумочкой, в левую взяла дистанционный пульт и разблокировала дверной замок.
   - Входите, открыто!
   За два часа, прошедшие со времени посадки челнока, Ньето совершенно преобразился, и я бы ни за что не узнала его, если бы не умела читать мысли. Сейчас он походил не на скромного клерка, как раньше, а на заправского гостиничного слугу - красная с золотым шитьем ливрея, черные брюки, блестящие остроносые туфли, элегантные белые перчатки, прилизанные волосы и любезная улыбка на невозмутимом лице. Держался он так уверенно и непринужденно, будто последние двадцать лет только тем и занимался, что прислуживал в отелях.
   Я медлила с выстрелом, дожидаясь, пока Ньето закроет за собой дверь, и это едва не стоило мне жизни. Внешне превратившись в безобидного коридорного, он не лишился своих инстинктов охотника, и ему хватило одного беглого взгляда, чтобы оценить ситуацию. Меня выдала напряженная поза, неестественное положение сумочки на коленях, мертвенная бледность лица и лихорадочный блеск глаз. Ньето хорошо знал этот блеск - так смотрели на него загнанные жертвы, готовые оказать отчаянное сопротивление.