Страница:
Лошади испуганно ржали, люди с ведрами перекликались, обмениваясь короткими репликами. Натянутый словно струна Льешо ждал команды, чтобы броситься в бой.
– Эй, парень! Хватай ведро!
Льешо узнал голос. Тут же бросился за ведром и встал в ряд мужчин и женщин, передающих воду из колодца. Ведра десятками переходили через его руки. Цепочка людей создала собственный ритм, и ритм этот освободил ум – можно было поразмышлять, действительно ли только что услышанный голос принадлежит тому самому человеку. Или это лишь плод воспаленного воображения? Может быть, нуждаясь в опытном командире, он сам придумал этот голос? Если нет, то что делает император Шана во дворе скромной гостиницы на большой западной дороге? И какое отношение имеет Шу к яростно бушующему за его спиной огню? К сожалению, не было времени выяснить это ни у подающего ему ведра погонщика верблюдов, ни у дочки трактирщика, которая принимала их.
Постепенно усталость и огненный жар сделали свое дело: думать Льешо уже не мог. Превратился в машину для передачи тяжелых ведер с водой, двигающуюся лишь по привычке. Мозг же попросту отключился. Он будет двигаться до тех пор, пока будут подавать ведра с водой или пока не упадет здесь же, где стоит. А может, до тех пор, пока кто-нибудь не вытащит его из цепочки и не сунет в одеревеневшие руки чашку воды.
– Отдохни, – снова раздался знакомый голос. Шу.
Льешо прищурился и только сейчас понял, что расцвечивающее облака дыма красное сияние – уже вовсе не огонь, а занимающаяся заря. Конюшни превратились в черные развалины, среди которых, словно руки, вздымались балки и перекрытия крыши.
– Хмиши? – на секунду оторвавшись от чашки с водой, спросил Льешо. – Он же ночевал вместе с лошадьми.
– Где-то здесь, – коротко успокоил Шу, а потом пояснил: – С ним все в порядке, он и поднял тревогу.
Льешо изо всех сил вытянул шею, но среди измученных, едва стоящих на ногах людей не смог найти ни одной знакомой фигуры.
– Пойдем в дом. Пусть Адар займется твоими руками. Только сейчас Льешо почувствовал, что ладони сбиты в кровь.
– Все в порядке.
Ему не хотелось признавать себя раненным. Могло быть и хуже. А здесь что? Всего лишь прорвались мозоли, и все. Неужели даже такие привычные к оружию руки можно сбить до крови? Оказывается, можно – кровь сочилась и капала с ладоней на землю.
– Такими руками ты даже меч не удержишь. На это возразить было нечего.
– Хорошо.
Шу не дождался ответа. Крепко схватив парня за плечо, император Шана повел его сквозь густую толпу народа в зал трактира – там Карина и Адар развернули пункт первой помощи. Как раз сейчас занимались ранами Хмиши – перевязывали ему лоб. Льинг суетилась рядом.
– Что с тобой случилось? – спросил Льешо.
Одновременно и сам Хмиши задал тот же вопрос. Напряжение спало, и оба рассмеялись.
– Отвечай первым, – настаивал Льешо. – Что там произошло?
Хмиши бросил настороженный взгляд в сторону Шу, а потом ответил, словно не понимая, о чем идет речь:
– Да какой-то горящий обломок прилетел прямо ко мне и стукнул по лбу – и разодрал кожу, и обжег, все сразу. Карине пришлось немножко почистить рану. Ну а с тобой что?
Вместо ответа Льешо просто поднял руки. Его усталый ум постепенно начинал что-то воспринимать. Кто-то поджег конюшни, едва не убив Хмиши, а скорее всего – намереваясь убить всех постояльцев гостиницы. Главное, что этот человек где-то здесь, прячется среди жертв пожара.
– Ничего страшного, пройдет, – успокоил Хмиши.
– Без мази и перевязки не обойтись, – вмешался Адар. Он потянул Льешо к столу, на котором были разложены перевязочные материалы. Аккуратно обработал мозоли – Хмиши и Льинг со сдержанным интересом наблюдали за процедурой.
– Ты бы видел мою голову до того, как Карина меня перевязала.
– К счастью, это была всего лишь твоя голова, так что ничего серьезного, – поддразнила Льинг, однако в ее глазах все еще стоял испуг.
– Правда, как он на самом деле себя чувствует? – поинтересовался у нее Льешо.
Вопрос его действительно волновал, да и просто хотелось поболтать – немного отвлечься. Адар как раз обрезал мертвую кожу, пытаясь добраться до живых тканей. Было больно, и юноша невольно сморщился. Однако от его внимания не укрылось, как беспомощно пожала плечами Льинг.
– Так что же произошло?
– Когда я его нашла, он был без сознания. Сначала мне даже показалось, что он мертв.
– А я очнулся.
Хмиши осторожно дотронулся до повязки, однако результат эксперимента его явно не порадовал.
– Ты меня напугал до полусмерти!
Льинг слегка толкнула его плечом, и Хмиши скорчил виноватую рожицу.
– Я больше не буду.
– Да уж, не надо!
– Все, вы свое отработали. – Адар затянул на руках Льешо повязки. – Подежурит кто-нибудь другой. Хозяин скоро снова откроет заведение, и вам обоим необходимо как следует отоспаться.
Льешо кивнул. Единственное, о чем он сейчас мечтал, – это кровать или даже просто кусочек пола, чтобы можно было лечь и уснуть. Но к ним шел Шу. В руках он держал две рубашки – из мягкой тонкой материи, однако очень простые, как и вся одежда Гуинмера. Богатство императора сквозило в каждом стежке элегантного наряда шанского купца, в котором Шу любил незаметно разгуливать по улицам собственной столицы. Он коротко и вежливо поклонился Адару – поклоном не равного по званию человека и с тем намеренно пустым выражением лица, из-за которого недруги считали Шу не слишком умным.
– Если вы располагаете минутой времени, целитель, то я хотел бы обсудить с вашей компанией один вопрос. Мы сможем поговорить в моей комнате?
– Я… – Адар на секунду замешкался, но потом поклонился в ответ. – Да, разумеется.
– Тогда, если вы закончили работу, мой человек принесет что-нибудь, чтобы мы утолили жажду.
Действительно, всех раненых уже перевязали. Лишившиеся пристанища в конюшнях конюхи и слуги пытались отыскать уголок поудобнее, чтобы хоть немного поспать перед тем, как утро снова позовет их на работу. Адар взял свою медицинскую сумку и на всякий случай еще раз оглядел трактир, чтобы удостовериться, что никто не остался без помощи. Этот взгляд напомнил Льешо, что он давным-давно не видел мастера Дена.
– А где же?..
Да вот он – приближается широким, уверенным шагом, а за ним неотступно следует какой-то незнакомый человек. Даже не остановившись возле пункта первой помощи, лукавый бог направился прямиком к Шу и представил ему своего спутника.
– Вот об этом человеке я вам уже говорил. – Мастер Ден поклонился без малейшего намека на иронию. – Это Харлол, погонщик верблюдов изташеков. Его хозяин потерял в пожаре почти весь свой груз, так что ему приходится искать новую работу.
– Но у меня уже есть погонщик, – медленно ответил Шу. Подобно Льешо, он тоже внимательно вглядывался в лицо Дена, пытаясь обнаружить привычную издевку. С низким поклоном Харлол заговорил:
– Нет, уже нет. Вашего человека видели – он со всех ног улепетывал из конюшен. Вряд ли он вернется.
– А никто за ним, часом, не гнался?
– Не знаю, добрый господин.
Харлол, конечно, прекрасно понял, что имел в виду Шу, однако выдержал пристальный взгляд императора с таким простодушным видом, которому можно только позавидовать.
Шу смотрел вовсе не на погонщика-ташека, а на мастера Дена. Но взгляд бога не выражал ровным счетом ничего.
– Учти, все это на твоей совести, – ответил на молчаливый вызов Шу таким тоном, который понятнее слов выражал недоверие к советам обманщика.
Мастер Ден лишь с улыбкой поклонился и похлопал погонщика по плечу.
– Ну вот, видишь? Я же говорил, что все получится.
Харлол отстранился от фамильярного жеста и, в свою очередь, поклонился.
– Я устрою свою постель рядом с верблюдами – ведь ваш человек за ними больше не ухаживает.
– Конечно.
Шу настороженно и опасливо взглянул на мастера Дена. Потом с вежливым поклоном повел своих гостей по коридору, в комнату по соседству с той, в которой компания устроилась на неудачную ночевку.
– Входите, – пригласил Шу. – Долго я вас не задержу, но нам надо поговорить.
Император сделал шаг в сторону. Первым вошел Хмиши и загородил дверь, никого не пуская до тех пор, пока не оглядел внимательно всю комнату и не удостоверился в безопасности. Следом вошли Льешо и Карина, за ними – мастер Ден, а потом Льинг. Адар вошел последним и плотно закрыл дверь.
Комнату освещал медный фонарь, явно из багажа Шу. Человек в одежде слуги подставил хозяину складной стул. От взгляда Льешо не утаилось, что, несмотря на подчиненное положение, слуга держался и вел себя как заправский военный.
– Сенто, – позвал император. Не обращая внимания на стул, он уселся на ковер, поджав ноги, как это делали жители Гуинмера. – Принеси, пожалуйста, из моего багажа бутылку и стаканы.
– Хорошо, господин.
Сенто ни единым жестом не показывал, что охраняет самого императора. Покопавшись в куче сваленных в углу комнаты вещей, через пару минут он вернулся, причем даже не с одной бутылкой, а с двумя, и с целой стопкой небольших оловянных стаканчиков. Льешо раздумывал, пытаясь определить, что известно слуге и как начать разговор.
– Чем вы здесь занимаетесь? – наконец поинтересовался он, оставляя за императором право на подробности. Такой разговор, которого требовала конспирация, стал уже привычным. Никаких формальных выражений преданности не требовалось. В этот миг он обратил внимание на сложенные в углу седла, палатки и накидки. – Так вы и есть тот самый купец с двенадцатью верблюдами?
– Разумеется. Разве я мог позволить кому-то другому доставить вас до границы?
Здесь Льешо вспомнил свой прежний вопрос – где император найдет настолько глупого и неосторожного купца, который в качестве охранников наймет трех ныряльщиков из Фибии и в такой компании отправится по дороге на запад длиной в тысячу ли. Как оказалось, ответ заключался в самой логике императора Шу.
Пока Льешо справлялся с собственным удивлением и некоторой растерянностью, слуга наполнил стаканчики и, выйдя из комнаты, занял место возле двери.
Хмиши повернулся, чтобы пойти следом.
– Насколько вы ему доверяете?
– В достаточной степени. Сенто сопровождал меня и раньше. – Император жестом пригласил гостей садиться. – Пока он стоит у двери, никто не сможет прервать наш разговор.
И все-таки Льешо боялся доверять незнакомому человеку – будь он военный или слуга. Мастер Ден уже заметил, что кое-кто из свиты императора ведет себя достаточно подозрительно. Но ведь и плуту доверять опасно. Льешо не знал, что делать, а потому, чтобы хоть как-то успокоить нервы, отхлебнул из своего стакана, тут же невольно сморщившись.
– Сидр, – объяснил Шу. – Я из Гуинмера, а потому уважаю традиции родного края: крепкого спиртного и сам не пью, и другим не предлагаю.
Льешо вообще-то любил сидр и часто пил его за обедом. Но этот гуинмерский сорт оказался особенно кислым, так что, сделав пару глотков, Льешо отставил стакан в сторону. Предстояло выяснить немало важных вопросов, а значит, отключаться нельзя. Кроме того, не было ни малейшего желания играть в шпионские игры Шу – пусть даже и с сидром.
– Сегодня нас могли убить.
– Такая возможность всегда существует, – согласился Шу.
– Так что же, нам предстоит бороться с заговором против империи?
Голос Хмиши прозвучал почти с надеждой. Во всяком случае, это означало бы, что происки ведутся не против Льешо. Если он будет задавать умные, правильные вопросы, Льешо отдаст ему лидерство.
– Как насчет того человека, которого мастер Ден увидел убегающим с места пожара? Я его тоже видел. Не знал, что он ваш работник. Сомневаться не приходится – он старался убежать от горящих конюшен как можно дальше.
– Да, это действительно был мой человек. – Шу подкрепил свою уверенность выразительным кивком. – Больше того, если повезет, то он сумеет благополучно вернуться во дворец и рассказать госпоже Сьен Ма обо всем, что здесь происходит.
– О! – Хмиши растерянно переводил взгляд с императора на лукавого бога и обратно. – А мастер Ден это знал?
– Возможно, – уклончиво ответил Шу.
– Так, значит, этот новый человек – Харлол – зачем-то вам нужен.
– И это возможно, – снова подтвердил Шу. В разговор со вздохом вмешался мастер Ден:
– Да, едва я заметил агента разведки, как сразу его узнал. И тем не менее погонщика верблюдов у нас действительно не было. Жители Ташека славятся своим умением обращаться с этими животными, а во всем остальном они – загадка. Мне просто показалось, что иметь одного из них здесь, при себе, будет очень интересно.
Выяснять подробно всю правду не стоило – это заняло бы слишком много времени. Льешо понял, что у мастера Дсна имелись какие-то скрытые причины для того, чтобы нанять именно этого человека и таким способом приблизить его ко всей компании. А мастер Ден, судя по всему, решил отложить подробные разъяснения до лучших времен.
– Так вам удалось выяснить, кто именно поджег конюшни и зачем? – поинтересовался Шу у лукавого бога.
– Как это сделать? – Мастер Ден пожал плечами, всем своим видом показывая, что суть происходящих событий ему не ведома. – Вполне возможно, что таким образом решили нам отомстить те самые гарны, которые приходили в трактир вчера вечером, – что ни говори, а оказанный прием никак не мог их порадовать. А может, они узнали Льешо и решили, что, создав всю эту панику, сумеют его похитить и отдать волшебнику. Или причина в чьей-то личной мести, не имеющей ровным счетом ничего общего ни с гарнами, ни с нашим отрядом. Немало купцов хранят свои товары под крышей конюшни; не исключено, что поджог устроил чей-то конкурент. Больше того, что, если это просто-напросто несчастный случай?
Глаза лукавого бога хитро сверкнули.
– Если мы останемся и начнем расследование, то только вызовем к себе подозрение.
Льинг явно не хотела возражать, но нужно было хоть как-то сдвинуть разговор с мертвой точки.
– Если такое произойдет снова, значит, охотятся за нами, а если неприятности прекратятся, то получается, что дело не в нас.
Льешо вовсе не выглядел увереннее своих товарищей, и мастер Ден решил подчеркнуть очевидное:
– В пути нам непременно встретятся неприятности, независимо от того, будут ли они связаны с ужасами сегодняшней ночи или нет.
– Ее сиятельство такого не допустит, – заверил бога Шу. – Если нам действительно грозит опасность, она непременно найдет способ предупредить нас.
На этом разговор на некоторое время прервался. Однако Льешо еще не полностью исчерпал запас вопросов к императору.
– Могу представить, как вас ждут в имперском городе, – осторожно намекнул он.
– Вместо меня на троне сейчас сидит госпожа Сьен Ма. Глаза императора, казалось, в эту минуту сосредоточились на какой-то далекой, невидимой из этой комнаты точке. А Льешо не смог подавить сомнений: что именно поставило смертную богиню войны во главе империи? Шу тем временем резко тряхнул головой, словно пытаясь освободиться от гнетущих мыслей.
– Марко и его союзники доказали, что империя слишком понадеялась на собственное могущество и утратила бдительность. Военные банды гарнов откуда-то проникли в столицу.
Льешо это знал – они оба понесли утраты в недавней борьбе, а привычка императора путешествовать по своей стране инкогнито была одним из немногих тщательно охраняемых секретов Шана. Постоянно меняя обличья, Шу видел и слышал много такого, чего никогда не узнал бы как император. И тем не менее вопрос остается открытым: что именно делает он нынче на западной дороге?
Но почему же все-таки Гуинмер? Выбора у Льешо не было. Северный переход через пустыню Гансау даже ранним летом давался с огромным трудом. Пересыхало все, в том числе самые маленькие ручейки и проталины, благодаря которым путь становился возможным ранней весной. Привычный кочевой народ ташеков, собиравшийся весной возле недолговечных оазисов, с наступлением засухи сворачивал шатры и отправлялся в путь на юг в поисках воды.
Подобно маршруту из Гуинмера, дорога Небесного Моста сначала вела на юг, а потом сворачивала на запад, к переходам над Кунголом. Небесный Мост представлял собой самый дальний путь – длиннее переходов через пустыню Гансау и даже через Гуинмер и Гарнию. В то же время он считался самым безопасным – главным образом потому, что по этой дороге не возили свои товары гарны. Так что если Льешо хотел разыскать братьев, ему надо было идти не по Небесному Пути, а по тому, которыми пользовались эти люди. Значит, хотят они того или нет, придется выбрать дорогу на Гуинмер.
Впрочем, Шу не рассуждал так категорично. Отхлебнув из своего стакана, император принялся объяснять:
– Гуинмер – самая уязвимая граница между Шаном и Гарпией. Если провинция падет, империя окажется беззащитной, совершенно открытой.
Адар нахмурился:
– Так что же мы обнаружим, когда попадем в Гуинмер?
– Если повезет, то доблестного правителя, пару принцев из Фибии, счастливое воссоединение и официальный визит. Затем я вернусь в Шан, чтобы продолжить свое дело, а вы отправитесь дальше.
Император пожал плечами, словно признавая собственные сомнения.
– Однако куда более вероятно, что мы обнаружим провинцию, которая изо всех сил старается держаться поближе к империи и в то же время закрывает глаза, когда по ее дорогам проезжают вооруженные отряды гарнов. Впрочем, я не ожидал, что неприятности нагрянут так скоро.
План имел какой-то смысл только в том случае, если в караване, с которым поедет вся компания, не будет ни шпиона, ни предателя. А вот на это как раз полагаться нельзя. Льешо решил, что обязательно должен возразить, вот только сначала надо суметь открыть глаза.
Голос Адара немного отвлек юношу от бесплодных усилий удержаться и не заснуть.
– – Дальнейшие дискуссии вполне могут подождать. Если мы хотим подготовиться к дальней дороге, то просто необходимо час-другой поспать.
Льешо мысленно согласился с этим утверждением. Ему чудилось, что пальцы и на ногах, и на руках где-то очень далеко, и все расстояние до них заполнено странным туманом, заменяющим тело.
– Помогите мне отвести Льешо в постель, пока он не упал где сидит, – попросил Адар и добавил: – Я же знал, что он не готов к долгому пути.
Льешо с трудом разлепил веки и увидел расплывчатый образ – на него смотрел мастер Ден. Потом Адар взял его под правую руку, а Карина – под левую. Оказалось, что ноги еще способны служить, несмотря на то, что кажутся совсем не связанными с телом. Пока Льешо пытался осознать сей факт, ноги привели его в комнату, которую занимал их отряд. Это можно было определить по куче багажа за ширмой – точно такой же, как в комнате Шу. Льешо упал на жесткий матрас. Адар слегка прикоснулся губами ко лбу брата, вознес короткую молитву, прося спокойной ночи, и притулился рядом. К счастью для всей компании, бог был совсем близко. Молитвам не приходилось лететь далеко. Эта мысль утонула в темной глубине сна Льешо. Ему приснилось, что он – семилетний мальчик, лежит в детской кроватке в тени огромных гор – ворот в рай – и слушает призывные звуки идущих мимо караванов. Тело еще помнило легкий, разреженный воздух, запах тающих на летнем ветерке льдов западных перевалов. Ему до сих пор приходилось бороться с тяжелым воздухом равнин.
– Мама! – позвал он во сне на родном языке Фибии.
– Тихо, тихо!
Прохладная рука Адара легла на его лоб. Раз здесь Адар, значит, все будет хорошо. Никакой опасности нет. Можно спать спокойно.
Глава пятая
– Эй, парень! Хватай ведро!
Льешо узнал голос. Тут же бросился за ведром и встал в ряд мужчин и женщин, передающих воду из колодца. Ведра десятками переходили через его руки. Цепочка людей создала собственный ритм, и ритм этот освободил ум – можно было поразмышлять, действительно ли только что услышанный голос принадлежит тому самому человеку. Или это лишь плод воспаленного воображения? Может быть, нуждаясь в опытном командире, он сам придумал этот голос? Если нет, то что делает император Шана во дворе скромной гостиницы на большой западной дороге? И какое отношение имеет Шу к яростно бушующему за его спиной огню? К сожалению, не было времени выяснить это ни у подающего ему ведра погонщика верблюдов, ни у дочки трактирщика, которая принимала их.
Постепенно усталость и огненный жар сделали свое дело: думать Льешо уже не мог. Превратился в машину для передачи тяжелых ведер с водой, двигающуюся лишь по привычке. Мозг же попросту отключился. Он будет двигаться до тех пор, пока будут подавать ведра с водой или пока не упадет здесь же, где стоит. А может, до тех пор, пока кто-нибудь не вытащит его из цепочки и не сунет в одеревеневшие руки чашку воды.
– Отдохни, – снова раздался знакомый голос. Шу.
Льешо прищурился и только сейчас понял, что расцвечивающее облака дыма красное сияние – уже вовсе не огонь, а занимающаяся заря. Конюшни превратились в черные развалины, среди которых, словно руки, вздымались балки и перекрытия крыши.
– Хмиши? – на секунду оторвавшись от чашки с водой, спросил Льешо. – Он же ночевал вместе с лошадьми.
– Где-то здесь, – коротко успокоил Шу, а потом пояснил: – С ним все в порядке, он и поднял тревогу.
Льешо изо всех сил вытянул шею, но среди измученных, едва стоящих на ногах людей не смог найти ни одной знакомой фигуры.
– Пойдем в дом. Пусть Адар займется твоими руками. Только сейчас Льешо почувствовал, что ладони сбиты в кровь.
– Все в порядке.
Ему не хотелось признавать себя раненным. Могло быть и хуже. А здесь что? Всего лишь прорвались мозоли, и все. Неужели даже такие привычные к оружию руки можно сбить до крови? Оказывается, можно – кровь сочилась и капала с ладоней на землю.
– Такими руками ты даже меч не удержишь. На это возразить было нечего.
– Хорошо.
Шу не дождался ответа. Крепко схватив парня за плечо, император Шана повел его сквозь густую толпу народа в зал трактира – там Карина и Адар развернули пункт первой помощи. Как раз сейчас занимались ранами Хмиши – перевязывали ему лоб. Льинг суетилась рядом.
– Что с тобой случилось? – спросил Льешо.
Одновременно и сам Хмиши задал тот же вопрос. Напряжение спало, и оба рассмеялись.
– Отвечай первым, – настаивал Льешо. – Что там произошло?
Хмиши бросил настороженный взгляд в сторону Шу, а потом ответил, словно не понимая, о чем идет речь:
– Да какой-то горящий обломок прилетел прямо ко мне и стукнул по лбу – и разодрал кожу, и обжег, все сразу. Карине пришлось немножко почистить рану. Ну а с тобой что?
Вместо ответа Льешо просто поднял руки. Его усталый ум постепенно начинал что-то воспринимать. Кто-то поджег конюшни, едва не убив Хмиши, а скорее всего – намереваясь убить всех постояльцев гостиницы. Главное, что этот человек где-то здесь, прячется среди жертв пожара.
– Ничего страшного, пройдет, – успокоил Хмиши.
– Без мази и перевязки не обойтись, – вмешался Адар. Он потянул Льешо к столу, на котором были разложены перевязочные материалы. Аккуратно обработал мозоли – Хмиши и Льинг со сдержанным интересом наблюдали за процедурой.
– Ты бы видел мою голову до того, как Карина меня перевязала.
– К счастью, это была всего лишь твоя голова, так что ничего серьезного, – поддразнила Льинг, однако в ее глазах все еще стоял испуг.
– Правда, как он на самом деле себя чувствует? – поинтересовался у нее Льешо.
Вопрос его действительно волновал, да и просто хотелось поболтать – немного отвлечься. Адар как раз обрезал мертвую кожу, пытаясь добраться до живых тканей. Было больно, и юноша невольно сморщился. Однако от его внимания не укрылось, как беспомощно пожала плечами Льинг.
– Так что же произошло?
– Когда я его нашла, он был без сознания. Сначала мне даже показалось, что он мертв.
– А я очнулся.
Хмиши осторожно дотронулся до повязки, однако результат эксперимента его явно не порадовал.
– Ты меня напугал до полусмерти!
Льинг слегка толкнула его плечом, и Хмиши скорчил виноватую рожицу.
– Я больше не буду.
– Да уж, не надо!
– Все, вы свое отработали. – Адар затянул на руках Льешо повязки. – Подежурит кто-нибудь другой. Хозяин скоро снова откроет заведение, и вам обоим необходимо как следует отоспаться.
Льешо кивнул. Единственное, о чем он сейчас мечтал, – это кровать или даже просто кусочек пола, чтобы можно было лечь и уснуть. Но к ним шел Шу. В руках он держал две рубашки – из мягкой тонкой материи, однако очень простые, как и вся одежда Гуинмера. Богатство императора сквозило в каждом стежке элегантного наряда шанского купца, в котором Шу любил незаметно разгуливать по улицам собственной столицы. Он коротко и вежливо поклонился Адару – поклоном не равного по званию человека и с тем намеренно пустым выражением лица, из-за которого недруги считали Шу не слишком умным.
– Если вы располагаете минутой времени, целитель, то я хотел бы обсудить с вашей компанией один вопрос. Мы сможем поговорить в моей комнате?
– Я… – Адар на секунду замешкался, но потом поклонился в ответ. – Да, разумеется.
– Тогда, если вы закончили работу, мой человек принесет что-нибудь, чтобы мы утолили жажду.
Действительно, всех раненых уже перевязали. Лишившиеся пристанища в конюшнях конюхи и слуги пытались отыскать уголок поудобнее, чтобы хоть немного поспать перед тем, как утро снова позовет их на работу. Адар взял свою медицинскую сумку и на всякий случай еще раз оглядел трактир, чтобы удостовериться, что никто не остался без помощи. Этот взгляд напомнил Льешо, что он давным-давно не видел мастера Дена.
– А где же?..
Да вот он – приближается широким, уверенным шагом, а за ним неотступно следует какой-то незнакомый человек. Даже не остановившись возле пункта первой помощи, лукавый бог направился прямиком к Шу и представил ему своего спутника.
– Вот об этом человеке я вам уже говорил. – Мастер Ден поклонился без малейшего намека на иронию. – Это Харлол, погонщик верблюдов изташеков. Его хозяин потерял в пожаре почти весь свой груз, так что ему приходится искать новую работу.
– Но у меня уже есть погонщик, – медленно ответил Шу. Подобно Льешо, он тоже внимательно вглядывался в лицо Дена, пытаясь обнаружить привычную издевку. С низким поклоном Харлол заговорил:
– Нет, уже нет. Вашего человека видели – он со всех ног улепетывал из конюшен. Вряд ли он вернется.
– А никто за ним, часом, не гнался?
– Не знаю, добрый господин.
Харлол, конечно, прекрасно понял, что имел в виду Шу, однако выдержал пристальный взгляд императора с таким простодушным видом, которому можно только позавидовать.
Шу смотрел вовсе не на погонщика-ташека, а на мастера Дена. Но взгляд бога не выражал ровным счетом ничего.
– Учти, все это на твоей совести, – ответил на молчаливый вызов Шу таким тоном, который понятнее слов выражал недоверие к советам обманщика.
Мастер Ден лишь с улыбкой поклонился и похлопал погонщика по плечу.
– Ну вот, видишь? Я же говорил, что все получится.
Харлол отстранился от фамильярного жеста и, в свою очередь, поклонился.
– Я устрою свою постель рядом с верблюдами – ведь ваш человек за ними больше не ухаживает.
– Конечно.
Шу настороженно и опасливо взглянул на мастера Дена. Потом с вежливым поклоном повел своих гостей по коридору, в комнату по соседству с той, в которой компания устроилась на неудачную ночевку.
– Входите, – пригласил Шу. – Долго я вас не задержу, но нам надо поговорить.
Император сделал шаг в сторону. Первым вошел Хмиши и загородил дверь, никого не пуская до тех пор, пока не оглядел внимательно всю комнату и не удостоверился в безопасности. Следом вошли Льешо и Карина, за ними – мастер Ден, а потом Льинг. Адар вошел последним и плотно закрыл дверь.
Комнату освещал медный фонарь, явно из багажа Шу. Человек в одежде слуги подставил хозяину складной стул. От взгляда Льешо не утаилось, что, несмотря на подчиненное положение, слуга держался и вел себя как заправский военный.
– Сенто, – позвал император. Не обращая внимания на стул, он уселся на ковер, поджав ноги, как это делали жители Гуинмера. – Принеси, пожалуйста, из моего багажа бутылку и стаканы.
– Хорошо, господин.
Сенто ни единым жестом не показывал, что охраняет самого императора. Покопавшись в куче сваленных в углу комнаты вещей, через пару минут он вернулся, причем даже не с одной бутылкой, а с двумя, и с целой стопкой небольших оловянных стаканчиков. Льешо раздумывал, пытаясь определить, что известно слуге и как начать разговор.
– Чем вы здесь занимаетесь? – наконец поинтересовался он, оставляя за императором право на подробности. Такой разговор, которого требовала конспирация, стал уже привычным. Никаких формальных выражений преданности не требовалось. В этот миг он обратил внимание на сложенные в углу седла, палатки и накидки. – Так вы и есть тот самый купец с двенадцатью верблюдами?
– Разумеется. Разве я мог позволить кому-то другому доставить вас до границы?
Здесь Льешо вспомнил свой прежний вопрос – где император найдет настолько глупого и неосторожного купца, который в качестве охранников наймет трех ныряльщиков из Фибии и в такой компании отправится по дороге на запад длиной в тысячу ли. Как оказалось, ответ заключался в самой логике императора Шу.
Пока Льешо справлялся с собственным удивлением и некоторой растерянностью, слуга наполнил стаканчики и, выйдя из комнаты, занял место возле двери.
Хмиши повернулся, чтобы пойти следом.
– Насколько вы ему доверяете?
– В достаточной степени. Сенто сопровождал меня и раньше. – Император жестом пригласил гостей садиться. – Пока он стоит у двери, никто не сможет прервать наш разговор.
И все-таки Льешо боялся доверять незнакомому человеку – будь он военный или слуга. Мастер Ден уже заметил, что кое-кто из свиты императора ведет себя достаточно подозрительно. Но ведь и плуту доверять опасно. Льешо не знал, что делать, а потому, чтобы хоть как-то успокоить нервы, отхлебнул из своего стакана, тут же невольно сморщившись.
– Сидр, – объяснил Шу. – Я из Гуинмера, а потому уважаю традиции родного края: крепкого спиртного и сам не пью, и другим не предлагаю.
Льешо вообще-то любил сидр и часто пил его за обедом. Но этот гуинмерский сорт оказался особенно кислым, так что, сделав пару глотков, Льешо отставил стакан в сторону. Предстояло выяснить немало важных вопросов, а значит, отключаться нельзя. Кроме того, не было ни малейшего желания играть в шпионские игры Шу – пусть даже и с сидром.
– Сегодня нас могли убить.
– Такая возможность всегда существует, – согласился Шу.
– Так что же, нам предстоит бороться с заговором против империи?
Голос Хмиши прозвучал почти с надеждой. Во всяком случае, это означало бы, что происки ведутся не против Льешо. Если он будет задавать умные, правильные вопросы, Льешо отдаст ему лидерство.
– Как насчет того человека, которого мастер Ден увидел убегающим с места пожара? Я его тоже видел. Не знал, что он ваш работник. Сомневаться не приходится – он старался убежать от горящих конюшен как можно дальше.
– Да, это действительно был мой человек. – Шу подкрепил свою уверенность выразительным кивком. – Больше того, если повезет, то он сумеет благополучно вернуться во дворец и рассказать госпоже Сьен Ма обо всем, что здесь происходит.
– О! – Хмиши растерянно переводил взгляд с императора на лукавого бога и обратно. – А мастер Ден это знал?
– Возможно, – уклончиво ответил Шу.
– Так, значит, этот новый человек – Харлол – зачем-то вам нужен.
– И это возможно, – снова подтвердил Шу. В разговор со вздохом вмешался мастер Ден:
– Да, едва я заметил агента разведки, как сразу его узнал. И тем не менее погонщика верблюдов у нас действительно не было. Жители Ташека славятся своим умением обращаться с этими животными, а во всем остальном они – загадка. Мне просто показалось, что иметь одного из них здесь, при себе, будет очень интересно.
Выяснять подробно всю правду не стоило – это заняло бы слишком много времени. Льешо понял, что у мастера Дсна имелись какие-то скрытые причины для того, чтобы нанять именно этого человека и таким способом приблизить его ко всей компании. А мастер Ден, судя по всему, решил отложить подробные разъяснения до лучших времен.
– Так вам удалось выяснить, кто именно поджег конюшни и зачем? – поинтересовался Шу у лукавого бога.
– Как это сделать? – Мастер Ден пожал плечами, всем своим видом показывая, что суть происходящих событий ему не ведома. – Вполне возможно, что таким образом решили нам отомстить те самые гарны, которые приходили в трактир вчера вечером, – что ни говори, а оказанный прием никак не мог их порадовать. А может, они узнали Льешо и решили, что, создав всю эту панику, сумеют его похитить и отдать волшебнику. Или причина в чьей-то личной мести, не имеющей ровным счетом ничего общего ни с гарнами, ни с нашим отрядом. Немало купцов хранят свои товары под крышей конюшни; не исключено, что поджог устроил чей-то конкурент. Больше того, что, если это просто-напросто несчастный случай?
Глаза лукавого бога хитро сверкнули.
– Если мы останемся и начнем расследование, то только вызовем к себе подозрение.
Льинг явно не хотела возражать, но нужно было хоть как-то сдвинуть разговор с мертвой точки.
– Если такое произойдет снова, значит, охотятся за нами, а если неприятности прекратятся, то получается, что дело не в нас.
Льешо вовсе не выглядел увереннее своих товарищей, и мастер Ден решил подчеркнуть очевидное:
– В пути нам непременно встретятся неприятности, независимо от того, будут ли они связаны с ужасами сегодняшней ночи или нет.
– Ее сиятельство такого не допустит, – заверил бога Шу. – Если нам действительно грозит опасность, она непременно найдет способ предупредить нас.
На этом разговор на некоторое время прервался. Однако Льешо еще не полностью исчерпал запас вопросов к императору.
– Могу представить, как вас ждут в имперском городе, – осторожно намекнул он.
– Вместо меня на троне сейчас сидит госпожа Сьен Ма. Глаза императора, казалось, в эту минуту сосредоточились на какой-то далекой, невидимой из этой комнаты точке. А Льешо не смог подавить сомнений: что именно поставило смертную богиню войны во главе империи? Шу тем временем резко тряхнул головой, словно пытаясь освободиться от гнетущих мыслей.
– Марко и его союзники доказали, что империя слишком понадеялась на собственное могущество и утратила бдительность. Военные банды гарнов откуда-то проникли в столицу.
Льешо это знал – они оба понесли утраты в недавней борьбе, а привычка императора путешествовать по своей стране инкогнито была одним из немногих тщательно охраняемых секретов Шана. Постоянно меняя обличья, Шу видел и слышал много такого, чего никогда не узнал бы как император. И тем не менее вопрос остается открытым: что именно делает он нынче на западной дороге?
Но почему же все-таки Гуинмер? Выбора у Льешо не было. Северный переход через пустыню Гансау даже ранним летом давался с огромным трудом. Пересыхало все, в том числе самые маленькие ручейки и проталины, благодаря которым путь становился возможным ранней весной. Привычный кочевой народ ташеков, собиравшийся весной возле недолговечных оазисов, с наступлением засухи сворачивал шатры и отправлялся в путь на юг в поисках воды.
Подобно маршруту из Гуинмера, дорога Небесного Моста сначала вела на юг, а потом сворачивала на запад, к переходам над Кунголом. Небесный Мост представлял собой самый дальний путь – длиннее переходов через пустыню Гансау и даже через Гуинмер и Гарнию. В то же время он считался самым безопасным – главным образом потому, что по этой дороге не возили свои товары гарны. Так что если Льешо хотел разыскать братьев, ему надо было идти не по Небесному Пути, а по тому, которыми пользовались эти люди. Значит, хотят они того или нет, придется выбрать дорогу на Гуинмер.
Впрочем, Шу не рассуждал так категорично. Отхлебнув из своего стакана, император принялся объяснять:
– Гуинмер – самая уязвимая граница между Шаном и Гарпией. Если провинция падет, империя окажется беззащитной, совершенно открытой.
Адар нахмурился:
– Так что же мы обнаружим, когда попадем в Гуинмер?
– Если повезет, то доблестного правителя, пару принцев из Фибии, счастливое воссоединение и официальный визит. Затем я вернусь в Шан, чтобы продолжить свое дело, а вы отправитесь дальше.
Император пожал плечами, словно признавая собственные сомнения.
– Однако куда более вероятно, что мы обнаружим провинцию, которая изо всех сил старается держаться поближе к империи и в то же время закрывает глаза, когда по ее дорогам проезжают вооруженные отряды гарнов. Впрочем, я не ожидал, что неприятности нагрянут так скоро.
План имел какой-то смысл только в том случае, если в караване, с которым поедет вся компания, не будет ни шпиона, ни предателя. А вот на это как раз полагаться нельзя. Льешо решил, что обязательно должен возразить, вот только сначала надо суметь открыть глаза.
Голос Адара немного отвлек юношу от бесплодных усилий удержаться и не заснуть.
– – Дальнейшие дискуссии вполне могут подождать. Если мы хотим подготовиться к дальней дороге, то просто необходимо час-другой поспать.
Льешо мысленно согласился с этим утверждением. Ему чудилось, что пальцы и на ногах, и на руках где-то очень далеко, и все расстояние до них заполнено странным туманом, заменяющим тело.
– Помогите мне отвести Льешо в постель, пока он не упал где сидит, – попросил Адар и добавил: – Я же знал, что он не готов к долгому пути.
Льешо с трудом разлепил веки и увидел расплывчатый образ – на него смотрел мастер Ден. Потом Адар взял его под правую руку, а Карина – под левую. Оказалось, что ноги еще способны служить, несмотря на то, что кажутся совсем не связанными с телом. Пока Льешо пытался осознать сей факт, ноги привели его в комнату, которую занимал их отряд. Это можно было определить по куче багажа за ширмой – точно такой же, как в комнате Шу. Льешо упал на жесткий матрас. Адар слегка прикоснулся губами ко лбу брата, вознес короткую молитву, прося спокойной ночи, и притулился рядом. К счастью для всей компании, бог был совсем близко. Молитвам не приходилось лететь далеко. Эта мысль утонула в темной глубине сна Льешо. Ему приснилось, что он – семилетний мальчик, лежит в детской кроватке в тени огромных гор – ворот в рай – и слушает призывные звуки идущих мимо караванов. Тело еще помнило легкий, разреженный воздух, запах тающих на летнем ветерке льдов западных перевалов. Ему до сих пор приходилось бороться с тяжелым воздухом равнин.
– Мама! – позвал он во сне на родном языке Фибии.
– Тихо, тихо!
Прохладная рука Адара легла на его лоб. Раз здесь Адар, значит, все будет хорошо. Никакой опасности нет. Можно спать спокойно.
Глава пятая
О Богиня! Вздрогнув, Льешо проснулся. На подоконник только что легли первые лучи огромного золотого солнца. Восхода второго солнца он не заметил, поскольку как раз в этот момент начал разыскивать свой дорожный мешок, мысленно отчитывая себя за проявленную накануне глупость.
– Льешо? Что случилось?
Стоявшая на посту у двери Льинг подошла поближе, не выпуская из рук тяжелый меч. От неожиданности и удивления голос ее зазвучал резко и громко. Тут же проснулись все остальные и начали хвататься за оружие. Однако сражаться оказалось не с кем.
– На нас никто не нападает, – успокоил товарищей Льешо. – Во всяком случае, сейчас. Но мы забыли об одном вполне вероятном мотиве вчерашнего нападения…
Он полез в мешок – там хранились те самые дары, которые се сиятельство преподнесла ему по дороге из Фаршо.
Мастер Ден встал и потянулся – кончики его толстых пальцев достали до потолка в самой высокой точке.
– Ты хочешь сказать, что мастер Марко решил уничтожить гостиницу, чтобы его воры могли завладеть твоим багажом? – уточнил он, наблюдая, как Льешо ползает по полу.
– А ты считаешь, что я ошибаюсь?
– Совсем не обязательно. Что бы ни произошло, император никогда не оставил бы эти комнаты без должной охраны. Сенто крупно повезло – огонь не добрался до гостиницы и не уничтожил ее, как конюшни.
Льешо тяжело вздохнул. Он знал, что человек этот – не просто слуга, знал и то, что как солдаты они призваны отдать в битве жизнь. Мысль о том, что Сенто был бы вынужден стоять на посту до самого конца и сгореть вместе с гостиницей, заставила вспомнить собственного телохранителя, погибшего от гарнского меча в трагическое для Льешо седьмое лето. Ему вовсе не хотелось, чтобы люди, защищающие его самого и его собственность, погибали, но он понимал, что по мере приближения к Фибии ситуация будет становиться все более напряженной и непредсказуемой.
Льешо нащупал в мешке свертки и, торопливо вытащив их, развязал, стремясь как можно быстрее удостовериться в целости и сохранности драгоценностей. Кубок из нефрита, свадебный подарок из прошлой жизни, он взял в руки и, подняв повыше и поворачивая в лучах утреннего солнца, начал внимательно рассматривать. Плененный теплым сиянием просвечивающих сквозь прозрачный камень обещаний, какое-то время юноша стоял неподвижно. Где-то глубоко-глубоко, в самых отдаленных уголках мозга, начали вырисовываться туманные образы, похожие на давние воспоминания. Все еще раздумывая о таящихся в нем секретах, Льешо снова завернул кубок и положил его на место, в мешок. Потом вытащил за древко короткое копье. Это оружие однажды уже унесло его жизнь и все же снова жаждало крови. Копье Льешо ненавидел, но оно легло ему в руку с легкостью, которая приходит только в результате долгой практики. Удивительно, как оно вписывается в ладонь!
Мастер Ден кивнул в сторону копья:
– Марко рано или поздно услышит легенду. И наверняка решит получить копье – ведь считается, что оно обладает смертельной властью над тем королем, который им владеет. Однако власть эта действует в двух направлениях. Ты уже ранил им Марко. Как и тебе самому, ему тоже суждено было выздороветь, так что теперь он наверняка захочет знать, как именно может служить тебе это оружие.
Льешо никогда не задумывался о том, что опыт способен отягощать оружие, но он действительно ранил этим копьем волшебника. Так что теперь Марко волнуется. Ему непременно захочется защититься от легендарного копья, больше того – повернуть его против самого Льешо.
– Это нам пригодится, – пробормотал Льешо.
– Если ты прав, и за последними событиями действительно стоит Марко, – Адар показал на окно, за которым тянулся покрытый пеплом двор, – открыто нести с собой это оружие – значит бросить дерзкий вызов.
– И что же?
Льешо в упор посмотрел на брата.
Адар склонил голову, прикрыл глаза и тяжело, сокрушенно вздохнул. К раздражению Льешо, Карина положила руку на плечо старшего из братьев.
– Адар всего лишь беспокоится о твоей безопасности. Целитель с благодарной улыбкой открыл глаза.
– Разумеется. Как нам сохранить твою безопасность, Льешо, если ты сам делаешь себя мишенью?
– Мастер Марко знает, что я – владелец копья. А уже одно это превращает меня в мишень. Но если он считает, что я опасен, то это замедлит его движение и добавит действиям осторожности – что нам на руку.
– Послушайте своего короля, – прервал мастер Ден спор, не дав ему разгореться. – Если уж речь заходит о поединке, нам просто необходимо знать, кому именно будет принадлежать власть – мальчику или оружию. Лучше выяснить это сейчас, а не возле ворот в рай.
– Нам нужен живой король, а не жертва, – резко заметил Адар.
– Я не дам копью убить себя.
Льешо поднялся с пола, крепко сжимая в правой руке копье. Левую он поднес к груди; там в кожаном мешочке висели три черные жемчужины – подарки Богини, призрака и дракона. Хмиши и Льинг вежливо поклонились Адару, однако молча, без единого слова сомнения, вышли вслед за Льешо из комнаты. Эта сцена, казалось, пришлась весьма по душе лукавому богу. Наконец, поддавшись уговорам Карины, Адар сдался и тоже вышел из комнаты, впрочем, не удержавшись от последнего замечания:
– Мы еще пожалеем об этом.
Льешо и сам это знал; он просто не видел иных вариантов. Интересно, нельзя ли, признав свою неправоту, заслужить сочувствие Карины? Однако жалости он не хотел и не принял бы ее даже в качестве замены той трогательной заботы, которую девушка оказывала его брату. Так что оставалось лишь положить этот случай в копилку опыта – или отсутствия такового – да пошевеливаться, пока караван не ушел без него.
– Льешо? Что случилось?
Стоявшая на посту у двери Льинг подошла поближе, не выпуская из рук тяжелый меч. От неожиданности и удивления голос ее зазвучал резко и громко. Тут же проснулись все остальные и начали хвататься за оружие. Однако сражаться оказалось не с кем.
– На нас никто не нападает, – успокоил товарищей Льешо. – Во всяком случае, сейчас. Но мы забыли об одном вполне вероятном мотиве вчерашнего нападения…
Он полез в мешок – там хранились те самые дары, которые се сиятельство преподнесла ему по дороге из Фаршо.
Мастер Ден встал и потянулся – кончики его толстых пальцев достали до потолка в самой высокой точке.
– Ты хочешь сказать, что мастер Марко решил уничтожить гостиницу, чтобы его воры могли завладеть твоим багажом? – уточнил он, наблюдая, как Льешо ползает по полу.
– А ты считаешь, что я ошибаюсь?
– Совсем не обязательно. Что бы ни произошло, император никогда не оставил бы эти комнаты без должной охраны. Сенто крупно повезло – огонь не добрался до гостиницы и не уничтожил ее, как конюшни.
Льешо тяжело вздохнул. Он знал, что человек этот – не просто слуга, знал и то, что как солдаты они призваны отдать в битве жизнь. Мысль о том, что Сенто был бы вынужден стоять на посту до самого конца и сгореть вместе с гостиницей, заставила вспомнить собственного телохранителя, погибшего от гарнского меча в трагическое для Льешо седьмое лето. Ему вовсе не хотелось, чтобы люди, защищающие его самого и его собственность, погибали, но он понимал, что по мере приближения к Фибии ситуация будет становиться все более напряженной и непредсказуемой.
Льешо нащупал в мешке свертки и, торопливо вытащив их, развязал, стремясь как можно быстрее удостовериться в целости и сохранности драгоценностей. Кубок из нефрита, свадебный подарок из прошлой жизни, он взял в руки и, подняв повыше и поворачивая в лучах утреннего солнца, начал внимательно рассматривать. Плененный теплым сиянием просвечивающих сквозь прозрачный камень обещаний, какое-то время юноша стоял неподвижно. Где-то глубоко-глубоко, в самых отдаленных уголках мозга, начали вырисовываться туманные образы, похожие на давние воспоминания. Все еще раздумывая о таящихся в нем секретах, Льешо снова завернул кубок и положил его на место, в мешок. Потом вытащил за древко короткое копье. Это оружие однажды уже унесло его жизнь и все же снова жаждало крови. Копье Льешо ненавидел, но оно легло ему в руку с легкостью, которая приходит только в результате долгой практики. Удивительно, как оно вписывается в ладонь!
Мастер Ден кивнул в сторону копья:
– Марко рано или поздно услышит легенду. И наверняка решит получить копье – ведь считается, что оно обладает смертельной властью над тем королем, который им владеет. Однако власть эта действует в двух направлениях. Ты уже ранил им Марко. Как и тебе самому, ему тоже суждено было выздороветь, так что теперь он наверняка захочет знать, как именно может служить тебе это оружие.
Льешо никогда не задумывался о том, что опыт способен отягощать оружие, но он действительно ранил этим копьем волшебника. Так что теперь Марко волнуется. Ему непременно захочется защититься от легендарного копья, больше того – повернуть его против самого Льешо.
– Это нам пригодится, – пробормотал Льешо.
– Если ты прав, и за последними событиями действительно стоит Марко, – Адар показал на окно, за которым тянулся покрытый пеплом двор, – открыто нести с собой это оружие – значит бросить дерзкий вызов.
– И что же?
Льешо в упор посмотрел на брата.
Адар склонил голову, прикрыл глаза и тяжело, сокрушенно вздохнул. К раздражению Льешо, Карина положила руку на плечо старшего из братьев.
– Адар всего лишь беспокоится о твоей безопасности. Целитель с благодарной улыбкой открыл глаза.
– Разумеется. Как нам сохранить твою безопасность, Льешо, если ты сам делаешь себя мишенью?
– Мастер Марко знает, что я – владелец копья. А уже одно это превращает меня в мишень. Но если он считает, что я опасен, то это замедлит его движение и добавит действиям осторожности – что нам на руку.
– Послушайте своего короля, – прервал мастер Ден спор, не дав ему разгореться. – Если уж речь заходит о поединке, нам просто необходимо знать, кому именно будет принадлежать власть – мальчику или оружию. Лучше выяснить это сейчас, а не возле ворот в рай.
– Нам нужен живой король, а не жертва, – резко заметил Адар.
– Я не дам копью убить себя.
Льешо поднялся с пола, крепко сжимая в правой руке копье. Левую он поднес к груди; там в кожаном мешочке висели три черные жемчужины – подарки Богини, призрака и дракона. Хмиши и Льинг вежливо поклонились Адару, однако молча, без единого слова сомнения, вышли вслед за Льешо из комнаты. Эта сцена, казалось, пришлась весьма по душе лукавому богу. Наконец, поддавшись уговорам Карины, Адар сдался и тоже вышел из комнаты, впрочем, не удержавшись от последнего замечания:
– Мы еще пожалеем об этом.
Льешо и сам это знал; он просто не видел иных вариантов. Интересно, нельзя ли, признав свою неправоту, заслужить сочувствие Карины? Однако жалости он не хотел и не принял бы ее даже в качестве замены той трогательной заботы, которую девушка оказывала его брату. Так что оставалось лишь положить этот случай в копилку опыта – или отсутствия такового – да пошевеливаться, пока караван не ушел без него.