Бестужева Светлана. Одинокая волчица

   - Но это банально, - машинально закончила я знакомую фразу. - Как зовут твоего красавца?
   - То ли Алексей, то ли Александр, он пробормотал что-то, я не вникала. А тебе какая разница?
   - Никакой. Проверяю кое-какие догадки. Ну, и чем же дело кончилось?
   - А тем, что я не выдержала и выдала ему все, что о нем думаю. И о таких, как он вообще. Видела бы ты, как у него челюсть отвалилась! Похоже, не привык, чтобы с ним так разговаривали, привык одерживать мгновенные победы. Тут он от меня, естественно, отстал, а я подошла к Тарасову и сказала, чтобы он немедленно вез меня домой. Дорогой я, естественно, молчала, а уж дома-то выдала своему благоверному, что называется, на полную катушку за его дурацкое поведение. Он видит, что ко мне какой-то хмырь клеится, а сам пальцем не пошевелил, чтобы меня выручить. И знаешь, что он мне ответил?
   Галка сделала паузу и закурила очередную сигарету. Я молча ждала, хотя в принципе представляла себе, что мог ей сказать любимый муж. И Галка моих ожиданий не обманула:
   - Сказал, что я сама виновата, потому что, видишь ли, дала повод. Ни к кому этот тип не клеился, а ко мне приклеился. Ну, уж тут меня совсем понесло. Спать легли в разных комнатах. А утром все началось сначала, потом Тарасов взял и ушел. Вот и все. И тут ты позвонила. Неужели из-за какого-то придурка жизнь сломается? Наташка, а если он не вернется?
   Я не успела ответить, что вернется, хотя бы за личными вещами, как хлопнула входная дверь и на пороге возник Тарасов собственной персоной.
   - Привет, Натуля. Как жизнь? Нормально?
   Он уселся в кресло и стал спокойно набивать душистым табаком свою любимую, до черноты обкуренную трубку.
   - В некотором роде, - осторожно ответила я. - Более или менее. Только не пойму, что вы-то двое вытворяете. Ты, Галка, на самом деле должна радоваться, что на тебя единственную какой-то плейбой глаз положил. Значит, классно выглядишь и вообще молодец. А ты, Боря, должен гордиться тем, что у тебя такая жена, а не устраивать ей дурацкие сцены с хлопаньем дверьми.
   Тарасов недоуменно воззрился на меня:
   - А что? Я и горжусь, какие проблемы-то? Вот в Союз сходил, путевку купил.
   - В какой Союз? - изумилась я. - Советских социалистических, что ли?
   - Не смешно, - отмахнулся Тарасов. - В наш Союз архитекторов. На неделю поедем с Галкой в Прагу, пивка попить, отдохнуть - заслужили. Ну, а в Союзе ребят знакомых встретил, давно не виделись, посидели немного, вот и задержался. А что?
   На этот вопрос он ответа не получил. Галка смолчала, я - тем более.
   - Гал, у нас пирогом пахнет. Может, чайку поставить? - предложил Тарасов, принципиально не замечая наших смущенных лиц.
   - Поставь, - мгновенно отозвалась Галка.
   Говорила моя подруга таким кротким голосом, что я поняла: самое худшее позади, впереди - по-прежнему безоблачное небо. Галка поуютнее расположилась в кресле и стала с подробностями рассказывать о вчерашнем открытии и о тех людях, которые там были, не упоминая уже о противном Алексее-Александре. Минут через десять из кухни вернулся Тарасов и принес поднос с чаем и пирогом.
   - Давай, Натуля, выпьем за тебя, - предложил он тост. - За нашего ангела-хранителя.
   Я покосилась на Галку: та умиротворенно улыбалась. Слава Богу, эта реликтовая семья осталась целой и невредимой. Правда, особой моей заслуги в этом не было: они и сами бы неплохо разобрались в своих проблемах. Хотя, возможно, Галка без меня действительно успела бы наклюкаться водки, благо ей много и не надо, чтобы окосеть.
   Я взглянула на часы и поняла, что если хочу успеть в клуб вовремя, мне надо поторапливаться. На все про все минут сорок, могу уложиться, если уйду в ближайшие десять минут.
   - Может, тебя на машине подкинуть? - тут же прочитала Галка мои мысли. - Быстрее получится.
   Я вспомнила специфическую манеру езды своей подруги и внутренне поежилась. Но вслух сказала совсем другое:
   - Мы же пили, Галка. Куда тебе за руль?
   Настаивать она не стала.
   Уже в прихожей, воспользовавшись тем, что Тарасова от процедуры прощания со мной отвлек телефонный звонок, Галка шепотом спросила меня:
   - А как получилось, что ты знаешь продолжение тех фраз, которые мне говорил вчерашний хмырь?
   Как всегда, смотрит в корень, а значит, стрессовая ситуация прошла окончательно.
   - Человек с таким голосом, как ты описала, звонит мне два дня подряд и говорит такие же фразы. Просит о свидании и приглашает в ресторан.
   - Да ты что! - ахнула Галка. - И...
   - Окстись, подруга. У тебя - Тарасов, у меня - Андрей. И вообще, я больше не намерена искать приключений на свою голову. Позвонит-позвонит, надоест и отстанет. Даже говорить не о чем.
   - Не скажи... - задумчиво протянула Галка. - Совпадение-то интересное. К чему бы это?
   - К дождю, - философски заметила я. - Просто мир до безобразия тесен, вот и все.
   Тут очень во время вернулся Тарасов и нам пришлось прервать этот увлекательный разговор. По дороге в клуб я об этом слегка пожалела, потому что мне в голову пришло сразу несколько интересных соображений. Но они были настолько фантастичны, что я волевым усилием выбросила их из головы и сосредоточилась на предстоящем мероприятии.
   Тусовка, на которую я добралась, к счастью, вовремя, официально называлась "Клуб любителей детективов", а на самом деле была чем-то средним между теми мероприятиями, которые когда-то проводились в красных уголках ЖЭКов и сельских библиотек, и также почти забытыми ныне так называемыми "устными журналами". Раз в месяц в помещении, арендованном у "Музея экслибриса", который находится на углу Рождественки и Пушечной улицы, встречались люди, которые детективы читают, пишут и просто любят.
   Сегодня предполагалась встреча с женщиной, которую средства массовой информации уже окрестили "российской Агатой Кристи", и которая писала лихо закрученные детективы, причем в количестве, поражающем воображение. Книгами Ксении Марусевой были завалены все прилавки по всей стране, их выпускали самые разные издательства, а коллегам-писателям оставалось только рвать на себе от зависти волосы (что большинство и делало) или пытаться конкурировать с Марусевой (на что отваживались очень немногие и без видимого успеха). Так что меня предстоящая встреча занимала до чрезвычайности: если эта дама хотя бы вполовину так же интересна, как её детективы, то вечер должен был быть отменным.
   Большая комната, в которой обычно проходили собрания клуба, была полна народу, пришлось даже приносить дополнительные стулья, что случалось крайне редко. Мне стул был не нужен: я давно облюбовала для себя широкий подоконник одного из окон, на котором, во-первых, можно было расположиться с максимальным комфортом, а во-вторых, при необходимости незаметно выйти: покурить или совсем уйти.
   Марусева уже прибыла и, судя по всему, пила кофе с основателями и руководителями клуба в комнате для гостей. Это тоже было традиционно, а собравшиеся рядовые читатели-почитатели могли скоротать время возле стеллажей с произведениями писательницы и даже приобрести приглянувшуюся книгу с автографом.
   Я, в принципе, человек не завистливый, но при виде нескольких десятков книг в ярких переплетах с крупно выведенной фамилией автора на обложке, меня кольнуло чувство острой зависти. По большому счету, я перетолмачила с английского на русский ничуть не меньше томов, но кто и когда интересовался фамилией переводчика?
   Пока я размышляла о несправедливости ко мне творческой судьбы, Марусева появилась в зале собственной персоной. Молодая, высокая, интересная женщина, того почти исчезнувшего сейчас типа, о которых говорят: "кровь с молоком".
   - А скажите, трудно было пробиться в писатели? - задал ей кто-то с ходу "оригинальный вопрос". - Детективы ведь - не женская литература...
   - В писатели не пробиваются, писателями становятся, - мгновенно отпарировала Ксения. - Или... не становятся, если нет таланта. А юбка жанру не помеха.
   - Ну, все-таки убийства, насилия, кровь... Не женское это дело, продолжал гнуть свою линию настырный оппонент.
   - Ага, не женское! - фыркнула Марусева. - А расследовать преступления - женское? Следователей-женщин, между прочим, чуть ли не больше, чем следователей-мужчин. А вот уголовный розыск - епархия действительно мужская и не моги на неё посягать, глупая баба!
   Я не смогла сдержаться и негромко хихикнула. Молодец, девушка, правильно излагает! Ксения глянула в мою сторону и чуть заметно улыбнулась.
   - Что традиционно считалось работой розыска? - уже гораздо спокойнее продолжила она. - Личный сыск, засады, погони, перестрелки, задержания и прочие погремушки, которыми тешила себя мальчишеская романтика. Этими погремушками потрясали художественные и публицистические произведения, а также устно передающиеся баллады и сказания, из которых половина - чистой воды охотничьи байки. И почему-то никто не любил и не любит говорить, что раскрытие преступления - работа умственная, негромкая, невидная. Что, прежде чем демонстрировать чудеса личного сыска, нужно не один час просидеть за столом, сосредоточенно перебирая в памяти места, адреса, биографии, клички, приметы внешности, особенности поведения и речи, и только потом идти туда, не знаю куда, и искать того, не зная кого. Что прежде чем мчаться на трех машинах с мигалками, задерживать бандита при помощи стволов и накачанной мускулатуры, нужно долго и кропотливо собирать информацию, отслеживая все передвижения вышеозначенного бандита. Предсказывать эти его действия, наконец!
   - Но ведь предсказывать можно только действия профессионала! - не выдержала я. - Дилетанты непредсказуемы, вы сами об этом в одной из своих книг очень образно рассказали.
   - Ну, основное количество преступлений совершают все-таки профессионалы, - снисходительно уронила Марусева. - А вот попадаются чаще всего дилетанты...
   Я уже раскаялась, что вылезла со своим вопросом. Всем известно, что лучше всех управлялся с преступниками - хоть с дилетантами, хоть с профессионалами - Шерлок Холмс, который терпеть не мог делать лишних движений. И Эркюль Пуаро, кстати, тоже не гонялся за бандитами по крышам небоскребов и не преследовал их в гоночных автомобилях. Есть детективы действия, есть - аналитики. Первые, конечно, интереснее читать и проще писать, зато для вторых нужно иметь хоть какой-то запас интеллекта. А так все правильно. Лошади кушают овес и сено. Волга впадает в Каспийское море. Юбка жанру не помеха... Похоже, пора устраивать перекур, благо с моего любимого подоконника можно было выскользнуть в фойе, а потом вернуться обратно, не привлекая к себе внимания.
   В этом самом фойе я год назад познакомилась с Андреем... Надеюсь, он не слишком задержится в Белых Столбах и успеет за мной заехать. Вообще, напрасно я сюда притащилась, сидела бы дома, работала, ждала бы друга с горячим ужином...
   - Здравствуйте, Наташа, - услышала я за спиной голос, который уже могла назвать знакомым. - Видите, мы все-таки встретились, как вы ни отказывались...
   Я чуть не поперхнулась сигаретой от удивления и резко обернулась. Рядом со мной стоял мой недавний телефонный собеседник и улыбался мне с таким восторгом, будто эта встреча действительно была мечтой всей его сознательной жизни, а тут вдруг стала явью. Вот уж воистину мир тесен!
   - Здравствуйте, - значительно менее восторженно отозвалась я. - Какими судьбами?
   - Мы собираемся делать передачу об этой даме. Вот я и приехал, так сказать, на разведку. И - вот счастье! - увидел вас в зале.
   - Боюсь, что вам нужно туда возвращаться, - заметила я. - Марусева все ещё выступает, а вам нужно делать передачу о ней, а не обо мне.
   - Почему? - с изумлением спросил меня Александр. - Почему вы не хотите, чтобы о вас сделали телепередачу? Мы покажем красивую женщину и её красивые произведения...
   Где-то я уже слышала этот текст... Интересно, какие мои красивые произведения он собирается показывать? Переводы? Он вообще-то помнит, чем я занимаюсь?
   - В той комнате можно выпить шампанского, - продолжил Александр, не замечая моего молчания и недоумения. - Пойдемте? Заодно и встречу отметим.
   И он глянул на меня так, что я впервые в жизни поняла, что означает выражение "раздевает глазами". Ощущение, должна сказать, не из приятных. В крайнем случае - на любителя.
   - По-моему, печь шла о ресторане? - учтиво-светски поинтересовалась я, припомнив детали недавнего разговора. - Вы, кажется, даже хотели, чтобы я выбрала - какой именно.
   - Наташенька, так у нас впереди весь вечер, - бархатно рассмеялся мой собеседник. - Начнем здесь, закончим в другом месте... по вашему выбору. И все-все обсудим насчет передачи. Вы ведь переводчик, правильно?
   Надо же, запомнил!
   - И какую передачу можно сделать о переводчике? Их вообще показывают только тогда, когда они переводят чьи-то умные разговоры, причем исключительно на заднем плане. А я перевожу художественную литературу...
   - Правда? - неожиданно ещё больше обрадовался он. - Тогда вас вообще мне Бог послал. Молодая, прелестная, умная женщина, да ещё связана с издательствами...
   - Подождите, подождите! - замахала я руками. - Готова разделить все восторги, но только по пунктам. Что вас больше всего привлекает: молодость, экстерьер, интеллект или место работы?
   Но его не так-то легко оказалось смутить.
   - Сначала - шампанское, - объявил он непререкаемым тоном. - А потом я готов ответить на все ваши вопросы. Даже на самые нескромные.
   - Не бывает нескромных вопросов, бывают нескромные ответы, пробурчала я, чувствуя, что меня опять затягивает в какую-то авантюру. Телевидение, шампанское, комплименты... Что-то все это слишком уж здорово складывается! Потом придется выслушивать очередную Галкину нотацию о недопустимо легкомысленном поведении... Галкину? Черт, вот так совпадение! Неужели это её он вчера охмурял? Ну, тогда у нас пойдет потеха!
   - Простите, - спросила я самым невинным тоном, когда мы уже сели в соседней комнате за столик и пригубили шампанское - "за продолжение знакомства", - вы вчера были на презентации Центра социальной защиты? Или это называется как-то по-другому?
   - Был, - несколько удивленно ответил Александр. - Не хотите же вы сказать... Да нет, если бы вы там были, я просто не мог бы вас не заметить. Все последние дни я только о вас и думаю, других женщин просто не замечаю.
   Правда ведь, интересно? И тут меня вторично осенило, я поняла, где могла слышать этот голос, почему он показался мне таким знакомым. Кафе у метро "Кропоткинская"! Голос из-за стенки, вещавший о правильной охоте за женщинами. Лекция большого любителя и специалиста. Н-да, с Галкой он явно и грубо промахнулся. Что ж, каждый человек имеет право на ошибку. Боюсь только, что и сегодняшний вечер не пополнит его коллекцию боевых трофеев. Бабник-профессионал - это не по моей части. Впрочем, все слишком красиво начиналось, чтобы походить на правду.
   - И что же вы обо мне думаете? - поинтересовалась я. - Только пропустите, пожалуйста, две страницы, где про молодость и красоту. Начинайте сразу с интриги: зачем я вам понадобилась?
   Наградой мне была довольно длительная пауза. Александр явно перестраивался на ходу, причем не очень хорошо понимал, куда именно ему нужно поворачивать и как себя вести. Стандартный сценарий явно не проходил, а для того, чтобы создать оригинальный, нужно все-таки знать человека более или менее хорошо. А помогать ему я не собиралась.
   - Вы - необыкновенная, - наконец изрек Александр самым бархатным голосом, на какой был способен. - Вы производите впечатление женщины, которую интересуют исключительно духовные ценности. И я подумал, что нам было бы чрезвычайно интересно побеседовать с вами... ну, о литературе, например. Я ведь, грешен, тоже немножко графоманю...
   - Да? Как интересно! И где же вы публикуетесь?
   - Пока ещё нигде. Я только-только закончил роман... Вот и хотел спросить вас, не можете ли вы мне посоветовать издательство...
   - О чем роман-то? - поинтересовалась я, вертя в руках бокал из-под шампанского. - Детективный?
   - Этой пошлости я даже не читаю, - поморщился Александр.
   - Экая досада, - посочувствовала я. - А то издательство, где я подвизаюсь, специализируется почти исключительно на этом жанре. Ну, ещё дамские любовные романы. Может быть, ваш в эту серию подойдет?
   - Нет, у меня исторический роман. Но любовь там тоже есть.
   - Где же её нет? - вздохнула я. - Даже в моих детективах попадается.
   - В тех, которые вы переводите?
   - И в тех, которые пишу.
   - Так вы ещё и пишете? А откуда берете сюжеты?
   - В основном, из жизни...
   Я замолчала и украдкой поглядела на часы. Скоро, по-видимому, приедет Андрей. Пора закругляться, а то можно и на неприятности нарваться.
   - Вы торопитесь? - перехватил мой взгляд Александр. - Но ведь ещё совсем рано. И вы так интересно рассказываете.
   - За мной должен заехать муж, - сухо проинформировала я его. - И вряд ли обрадуется тому, что увидит.
   - Он так ревнив?
   - А ваша жена вам все позволяет?
   - А она ничего не знает, - простенько ответил Александр. - И никогда не бывает там, где я. К тому же она женщина вполне разумная, понимает, что на привязи такого мужчину, как я, не удержишь...
   Он бросил короткий взгляд в зеркало, висевшее за моей спиной, и я буквально покатилась от смеха. В одна секунду передо мной появился Масик собственной персоной: нежно-снисходительный взгляд на свое отражение, довольная улыбка, машинальное поглаживание выхоленных усов. Просто однояйцевые близнецы, только голоса разные.
   - Что вас так рассмешило? - досадливо спросил Александр.
   Вечер для него явно пошел наперекосяк. Но я ничего не могла поделать с накатившим на меня приступом веселья. До слез дохохоталась.
   - Извините, - наконец произнесла я, отдышавшись, - но вы мне так напомнили одного моего знакомого... Он, правда, ещё и руки себе любил целовать, после того, как в зеркало наглядится. Таким красавцем себя считает.
   - Не понимаю, что смешного может быть в красивом мужчине? - уже с заметным раздражением спросил Александр.
   - Ладно, - совсем уже успокоилась я, - прошу прощения. С детства, знаете ли, чрезвычайно смешлива. Так что ресторан, как вы сами понимаете, отменяется. Муж не поймет.
   - А вы скажете ему, что у вас заболела голова, вы ушли пораньше и решили часть дороги пройти пешком. А я вас потом провожу. Кстати, можно действительно часть дороги пройти пешком. Вы где живете? Да что такого смешного я опять сказал?
   Я представила себе, как мы проходим пешком "часть дороги" от самого центра Москвы до её южной окраины, и на меня снова накатил приступ безудержного веселья. Теперь уж я точно знала, что ничего из запланированного со мной у Александра не выйдет. Провожать даму в мои выселки может только влюбленный. Или сумасшедший. Первым тут и не пахло, а второй был как бы лишним. Вакантного места сумасшедшего у меня нет. Давно занято Масиком.
   - Я живу почти у кольцевой дороги, - сказала я, с наслаждением наблюдая, как вытягивается лицо моего собеседника. - Пешком все-таки далековато. Вот если бы у вас была машина...
   - Но я же не смогу садиться за руль, если мы пойдем в ресторан!
   Логично. Не сможет. А главное - не захочет.
   - Но если вы сегодня заняты, - продолжил он как ни в чем ни бывало, то давайте встретимся как-нибудь в другой раз. Погуляем. Посидим где-нибудь. Обсудим сюжет вашей новой книги, подумаем, что делать с моей. Я бы очень хотел сделать серию ваших фотопортретов...
   - Надеюсь, не обнаженных? - ляпнула я, не в силах отделаться от параллелей с Масиком.
   Ляпнула - и страшно изумилась эффекту от этой в общем-то не самой умной фразы. Александр как-то весь подобрался, от сахарной приторности ничего не осталось и на меня глянули холодные и злые глаза чем-то обеспокоенного человека.
   - Уверяю вас, мадам, такая мысль мне даже в голову не пришла, - с подчеркнутой изысканностью произнес он. - А засим прошу прощения. Я вдруг вспомнил, что сегодня у меня ещё одно чрезвычайно важное мероприятие. Благодарю за волшебный вечер.
   "Спасибо за внимание, простите за беспокойство, извините, что без скандала обошлось", вертелось у меня на языке, но я его благополучно прикусила. Вечер, конечно, удался: будет что рассказать Галке.
   Александр чрезвычайно церемонно приложился к моей руке и пружинистым шагом покинул помещение. Я поплелась в фойе, решив выкурить ещё одну сигарету. И увидела, что Андрей уже ждет меня там, причем вид у него не самый приветливый.
   - Что за тип с тобой только что простился? - спросил он с ходу. - В первую минуту мне показалось, что ты притащила сюда Масика.
   - Мне тоже так показалось, только, к сожалению, не в первую минуту, а позже. Этот тип написал роман и интересовался, не могу ли я помочь с публикацией.
   - Все пишут романы, прямо поветрие какое-то, - проворчал Андрей уже менее сердито. - Оперу вот только никто не пишет, приходится самому до всего докапываться. Поедем домой, устал.
   - Поедем, - охотно согласилась я. - Ты что-нибудь раскопал?
   - Да. Только давай без обид. Скоро к нам приедет Павел и я все расскажу вам обоим сразу. А пока помолчим.
   Не хочу себя хвалить, но на обратном пути я совершила подвиг. За тридцать с лишним минут езды не проронила ни единого слова. Даже случайно.
   Наверное, я действительно по-своему люблю Андрея, если оказалась способной на такое. Правда, была ещё одна причина того, что я всю дорогу не открывала рта. Пока Андрей отпирал машину, я заметила, как в нескольких шагах от нас мой недавний собеседник разговаривал с высокой и стройной женщиной, которая мне сразу кого-то напомнила. Рядом с ними стояла шикарная иномарка с включенным мотором, за рулем которой кто-то сидел. Быстро же, однако, он нашел мне замену! Но где, черт побери, где я могла видеть эту девицу? Нас они не заметили, возможно, к счастью.
   Потому что почти возле самого дома меня осенило: я видела её на фотографиях. На тех, что стащила у Масика и на той, которую рассматривала в квартире Елены. Это была... Марианна!
   Замечу - исчезнувшая из мужниного дома несколько дней назад. А этот красавец ещё спрашивал, откуда берутся сюжеты для детективов.
   Глава четырнадцатая.
   Наша скромная трапеза подходила к концу, когда телефон ожил. По тому, как стремительно Андрей схватил трубку, я поняла, что все это время его мысли были заняты только Павлом и его проблемами. Нет, все-таки мужская дружба великое дело!
   - Павел? Ну что? В какую? Несколько дней? Понятно! Тогда давай приезжай. Не выдуривайся, иначе я к тебе поеду. Там тебе сейчас делать абсолютно нечего, завтра навестишь. Ты слышишь меня - немедленно к нам. Нельзя быть одному... С ума сошел? Наташа нормальная женщина, а не стерва какая-нибудь. Жду. Давай, старик, все остальное при личной встрече. Ты где? Понял. Значит, минут через сорок. Все, я пошел за бутылкой. Давай.
   Андрей положил трубку и схватил сигарету. Из моей пачки, чего в принципе никогда не делает, потому что терпеть не может мою любимую "Яву". Более того, он попытался поджечь фильтр, потому что сунул сигарету в рот не тем концом. Тут уж я не выдержала:
   - Так у тебя ничего не получится, - мягко заметила я. - Закури по-человечески.
   Андрей швырнул злополучную сигарету в пепельницу, тут же взял другую табачную палочку и закурил. Но после первой же затяжки закашлялся и раздраженно смял ни в чем неповинное изделие:
   - Как можно курить эту отраву?
   - Бывает трудно, но я справляюсь, - ответила я, с трудом сдерживая распиравшее меня любопытство.
   Что там, черт побери, случилось? Но пока Андрей в таком состоянии, к нему лучше с вопросами не приставать. Он тем временем лихорадочно пересчитал наличность в кошельке.
   - Кроме водки нам что-нибудь нужно? - спросил он наконец.
   - Купи хлеба. Я нажарю картошки и открою банку сардин. Сойдет?
   - Сойдет. Ему сейчас нужно выпить стакан водки, а все остальное детали. Просто плотно закусить, а чем - неважно. Все, я побежал.
   Андрей вернулся мгновенно и молча уселся на кухне, напряженно прислушиваясь к звукам на лестнице. Так что дверь он открыл практически в ту же секунду, в которую Павел коснулся кнопки звонка.
   Сказать, что Павел выглядел плохо - значит ничего не сказать. Он словно похудел на несколько килограмм, почернел, губы были сжаты так, что рот превратился в узкую щель. За такой короткий отрезок времени! Это было невероятно, но тем не менее факт оказался фактом, и я впервые увидела, что Павел - никакой не супермен со стальными нервами и железной выдержкой, а обычный человек. Что, черт побери, случилось с Милочкой?
   Андрей тут же подтолкнул Павла в сторону кухни, усадил, налил ему стакан водки, а себе плеснул в рюмку. Про меня он напрочь забыл, но надо сказать, что водка - это было последнее, чего мне хотелось в данной ситуации. Так что я даже не обиделась.
   - Ну, залпом! - скомандовал Андрей и Павел подчинился ему, точно автомат. Что тоже было абсолютно для него нехарактерно.
   Водка на Павла не произвела ровным счетом никакого впечатления: будто стакан кипяченой водички махнул. Тем не менее, Андрей чуть ли не силком запихал в своего друга хоть какую-то закуску и тут же налил по второй. В тех же пропорциях. Это подействовало. В лице Павла появились живые краски, губы разжались, а в глазах что-то подозрительно блеснуло. Это заметил и Андрей, потому что торопливо сказал:
   - Мы тут посидим, а у тебя, Наташенька, кажется было много срочной работы?
   Намек был более чем прозрачным и я покорно поднялась, чтобы уйти. Но Павел вяло махнул рукой и возразил Андрею: