Бейкер Мэдлин. Путь Лэйси

   — Ты сильно порезалась!
   Достав носовой платок из своего кармана, он обернул его вокруг пальца Лэйси, затем придержал ткань на месте пореза большим и указательным пальцами.
   — С тобой все в порядке? — спросил он. — Ты так бледна.
   Лэйси застенчиво улыбнулась.
   — Я… я не выношу вида крови, — призналась она.
   — Но ты не была так бледна, когда перевязывала меня, — заметил Мэтт.
   Лэйси пожала плечами. Он развязал носовой платок и проверил порез.
   — Мы промоем рану и продезинфицируем ее, чтобы туда не попала инфекция.
   Лэйси кивнула. Прикусив нижнюю губу, она старалась не вздрагивать от боли, когда Мэтт обмывал палец водой из фляги.
   — Сейчас чертовски будет болеть, — сказал он и взял бутылку виски.
   Лэйси покачала головой. Затаив дыхание, она смотрела на паутину, висевшую на потолке, пока Мэтт прижигал ей рану. Несмотря на свою решимость быть смелой, она вскрикнула от боли, когда виски проникло в рану, ей казалось, что палец охвачен огнем.
   Мэтт мягко выругался, завернул палец в лоскуток ткани, оторванный от его рубашки. Он никогда не боялся крови, ни своей собственной, ни чужой. Во время войны он видел людей, разорванных на куски. Он помогал одному из военных врачей ампутировать ногу и даже глазом не моргнул. Он хоронил людей, которые были разрублены штыком или разнесены пушкой на куски, и оставался спокойным, но в его сердце что-то дрогнуло, когда он увидел кровоточащий палец Лэйси и услышал, как она вскрикнула от боли. Почувствовав головокружение, девушка покачнулась. Мэтт быстро подхватил ее, прижимая к себе.
   — Ты в порядке? — взволнованно спросил он. — Не собираешься упасть в обморок, не так ли?
   — Не думаю.
   Лэйси вздохнула, когда Мэтт, поддерживая, обнял ее за талию. Так чудесно, что кто-то о ней заботится. Так хорошо находиться в объятиях Мэтта, чувствовать силу его рук. Не думая о том, что делает, она закрыла глаза и прижалась щекой к его груди. «Это такая надежная грудь, — подумала она сонно, — прочная и сильная». Она слышала, как бьется его сердце, ровно и уверенно, и это было так утешительно.
   Мэтт нежно прижал Лэйси к себе. «Бедное маленькое создание», — с нежностью подумал он и начал гладить ее волосы. Нагнувшись, он поцеловал ее в макушку, мягко двигая губами в тяжелой шелковой массе волос. Она чувствовала себя так хорошо в его руках и была сама не своя.
   Ничего не говоря, он прижал Лэйси еще сильнее, лаская руками ее спину. Было адом жить с ней рядом все эти недели, хотеть ее и не сметь дотронуться из боязни напугать силой страсти. Она была очень наивной, и он жаждал быть тем, кто научил бы ее удовольствиям и наслаждениям, которые могут разделить мужчина и женщина. Тем не менее, он был научен с самого детства, что джентльмен не насилует леди. Джентльмен удовлетворял свои желания где-нибудь в другом месте, так как было много женщин, которые желали удовлетворить страсть мужчины за любую сумму денег.
   Мэтт нахмурился. Он видел много проституток во время войны, женщин, которые хотели продать себя за стоимость обеда, лагерных шлюх, которые меняли свое целомудрие на еду, одежду или укрытие. Доступных женщин нетрудно было найти.
   Мэтт взглянул на Лэйси. Было ли это все, что он чувствовал к ней, просто страстью? Он хотел любить ее и защищать от зла. Конечно, это было больше, чем просто страстное желание. Возможно ли, что он влюбился в нее?
   Лэйси зашевелилась в его руках. Подняв голову, она нежно улыбнулась ему.
   — Спасибо, — пробормотала она. — Сейчас я чувствую себя лучше.
   «Она такая красивая, — подумал Мэтт, — невероятно красивая. Волосы, словно тусклое пламя, глаза — огромные и невинные». Взяв ее за подбородок, он наклонил голову и нежно поцеловал ее. Он не был готов к пылкости, которая пронзила его, когда губы коснулись ее, пылкости, которая превратила его тело в пламя и вселилась в поясницу, побуждая его взять то, чего он жаждал с того момента, когда открыл глаза и увидел ее. Жаждущим ртом он поцеловал ее снова.
   Лэйси поцеловала его в ответ. Вдруг, забыв всякий стыд, она прижалась к Мэтту, желая, чтобы он целовал ее, желая чувствовать его мускулистое тело рядом с ее телом, его руки, обнимающие ее. Он был единственным надежным существом в мире чужаков, единственным источником безопасности. Ее рот подчинился его рту, губы раскрылись, когда она поддалась опьяняющему теплу, которое проникло к ногам, расслабляя колени и превращая кровь в пламя.
   Язык Мэтта нежно исследовал глубины ее рта, смакуя секретную сладость, разжигая неизвестное раньше чувство восхищения в самой глубине ее существа, чувство такого блаженства и восхищения, что она задрожала от удовольствия. Ее сердце забилось в диком ритме, руки охватили его шею, прижимая его сильнее, желая поглотить его.
   Мэтт издал тихий стон, когда губы Лэйси раздвинулись под его губами. Его тело, трепещущее, от безумной страсти, ожило. Желание пронизало его, сводя на край безумия. Ее грудь прижалась к его груди, такая мягкая и теплая, возбуждая еще больше. Его руки скользнули по ее спине, гладя ягодицы и прижимая ее бедра к своим, давая ей почувствовать очевидность его страсти.
   — Лэйси.
   Ее имя прозвучало стоном на его губах. Кровь пульсировала в мозгу, громыхала в ушах, словно отдаленный раскат грома, когда огонь страсти распространился по всему его телу. Неясный слабый голос разума предупреждал, что если он не отпустит ее сейчас, то никогда уже этого не сделает.
   Он начал отталкиваться, но Лэйси не хотела отпускать его. Ее руки еще крепче обхватили его шею, она пылко и страстно поцеловала его. Она вся дрожала от ощущения, которого не понимала, но оно было невероятно приятным, притупляя все чувства, пронизывая ее удовольствием, и она не хотела, чтобы оно заканчивалось.
   Предупреждающие звонки зазвенели громко и отчетливо в голове Мэтта Дрего. Пора было остановиться. Она была еще ребенком, напомнил он себе, она не знала страсти, опьяненная удовольствием. Она не знает, что она с ним делает, и что он хочет сделать с нею.
   С усилием он разжал ее руки.
   — Лэйси… — Его голос был тихим, в нем были и страсть, и боль.
   — Пожалуйста, Мэтт, — пробормотала она.
   — Лэйси, ты не знаешь, чего просишь.
   — Покажи мне, — умоляла она и прижала свои губы к его губам, уверенная, что она умрет, если он не поцелует ее снова.
   Это был такой соблазн, против которого не устоит ни один мужчина. Зная, что это неправильно, Мэтт опустил Лэйси на одеяло. Его язык ощущал прелесть ее рта, руки нежно гладили живот и бедра.
   Лэйси застонала от восхищения, когда неожиданный прилив тепла наполнил ее. Все ее чувства были настроены на Мэтта. Ее губы целовали его, руки прикасались к его телу, ее ноздри были наполнены его запахом, уши слышали только грубое дыхание, когда его рот двигался по ее лицу, усыпая поцелуями глаза, нос и рот. Закрыв глаза, она отдалась волшебству его рук, восторгу его поцелуев. Волны возбуждения потрясли ее, заставляя забыть все кроме прикосновения его рук и губ к жаждущему телу.
   Она почти не осознавала, что он раздевает ее, пока не почувствовала прохладный воздух, веющий по обнаженному телу. Она открыла рот от удивления, когда почувствовала его язык, скользнувший по ее груди, дразнящий и досаждающий. Она попыталась остановить его, но когда первый шок прошел, начала подгонять его, охваченная сильной страстью, которая была для нее новой и устрашающей своим накалом. Она была уверена, что умрет, если он не удовлетворит незнакомое желание, бушующее в ней. Ее руки неустанно двигались по его широкой спине и плечам, проникнув под рубашку, чтобы погладить его мускулистое тело. Его кожа была влажной и теплой, глаза сверкали страстью, когда ее пальцы начали ласкать его грудь, а затем опустились ниже, пока не исчезли внутри его брюк.
   Мэтт издал хриплый крик, когда ее рука остановилась у него на пояснице. Кое-как, немного удерживая ее, ему удалось выскользнуть из джинсов и рубашки, и сейчас они лежали рядом, их тела и губы были слиты в одно целое.
   Снаружи шел сильный ливень. Гром грохотал в темном небе, молния раскалывала черные тучи. Дождь стучал по крыше хижины «и завывал ветер.
   «Мы одни во всем мире, — подумала Лэйси. — Только я, Мэтт и буря».
   Она была готова, когда он встал над ней, дать ему все, чего бы он ни попросил, только бы он удовлетворил дикую страсть, бушующую в ней. На короткое мгновение она почувствовала страх, когда он развел ее бедра. «Сейчас пути назад нет», — подумала она и почувствовала неожиданную панику.
   Мэтт ощутил изменение в ней, увидел неожиданный испуг в ее глазах. Он знал, что должен остановиться. Она была девственницей, невинным ребенком, и он не имел права трогать ее. Но она была нужна ему. Боже, как она ему нужна. Зная; что это неправильно, он опустил голову и страстно поцеловал ее, и когда она поцеловала его сама, он вошел в нее, вздыхая от удовольствия, когда женское тепло сомкнулось вокруг него.
   Лэйси почувствовала внезапную боль, когда он овладел ею. Она потерялась в наслаждении его поцелуев, в волшебстве его прикосновений.
   Она шептала его имя, когда его жизнь вздымалась внутри нее, наполняя ее восхитительным теплом и чувством бесконечного спокойствия…
   Позже ей стало стыдно. Она отдалась мужчине, который не был ей мужем, мужчине, который никогда не говорил, что любит ее. Мужчине, который был сбежавшим заключенным. Как она посмотрит в глаза отцу? Как она будет жить со стыдом оттого, что сделала? Она продала свое целомудрие за несколько мгновений удовольствия.
   Она не двигалась и не говорила ни слова, но Мэтт почувствовал, что она отталкивается от него.
   — Что случилось, Лэйси? — спросил он, нахмурившись. — Я тебя обидел?
   Она покачала головой. «Он обидел меня, — подумала она с горечью, — но не так, как он думал».
   — Лэйси…
   Он протянул руку, чтобы утешить, но она оттолкнула ее.
   — Оставь меня.
   — Лэйси, что с тобой?
   — Оставь меня! — громко повторила она и расплакалась, словно ее сердце разрывалось.
   Несмотря на просьбы оставить ее одну, Мэтт обнял ее и прижал к себе. Она вырывалась, но затем со вздохом, который, казалось, исходил изнутри, растаяла в его руках.
   — Лэйси, что-то не так? — нежно спросил Мэтт. — Скажи мне.
   — Мне так стыдно.
   Ее слова были едва слышны, но были полны вины и раскаяния.
   Мэтт похлопал Лэйси по спине — так успокаивают обиженного ребенка. Ум и сердце обвиняли его в том, что он был самым низким мерзавцем. Конечно, ей стыдно. Она была чистой девушкой, а не какой-нибудь дешевой шлюхой. Он не должен был дотрагиваться до нее. Она была молода и невинна, не осознавала того, что делает, легко унесенная новизной страсти, чудом открытия. Он знал, что она будет жалеть о сделанном, как только волшебство рассеется.
   — Лэйси, — медленно сказал он, — я не хотел обидеть тебя. У меня никогда этого не было в мыслях.
   — Это не твоя вина, — сказала она тихим голосом.
   «И это самое ужасное, — подумала она печально. — Он не виноват. Вина была полностью моей».
   — Я практически вынудила тебя, — выпалила Лэйси и покраснела с головы до пят.
   Мэтт старался не смеяться, но мысль о том, что Лэйси воспользовалась им, была такой смешной, что он не смог сдержаться.
   С криком девушка вырвалась из его рук, более униженная, чем когда-либо. На протяжении недель она боялась, что Мэтт оскорбит ее, и когда это, в конце концов, случилось, это было по ее вине. Она стала бесстыдной шлюхой, и сейчас он нагло смеялся над ней.
   — Лэйси, прости, — извинился Мэтт. — Я не смеялся над тобой, честно. Ты, должно быть, знаешь, что я хотел тебя тоже, что ничего другого между нами и не должно было произойти.
   Лэйси посмотрела на него, ее глаза сверкали от слез.
   — Ты красивая молодая женщина, — искренне сказал Мэтт. — Было мучительно держать себя в руках. Если кто-то и виноват, то это я.
   — Ты думаешь, что я красива?
   — Очень красива, — с чувством сказал он, — и очень желанна.
   Эти слова согрели ее, снимая боль и стыд.
   — Иди сюда.
   Сердце Лэйси сильно забилось, когда она повернулась к нему. Сев рядом, она положила голову ему на плечо.
   Мэтт глубоко вздохнул. Он почувствовал угрызения совести, видя на глазах Лэйси слезы. Он никого не лишал девственности раньше и чувствовал себя чертовски виноватым.
   — Послушай, Лэйси, я… как только приедем в какой-нибудь город, мы поженимся.
   Слова были сказаны еще до того, как он осознал, что сказал.
   Лэйси посмотрела на него, моргая глазами.
   — Мы поженимся?
   — Я обещаю.
   — Ты действительно хочешь жениться?
   Ее вопрос застиг его врасплох. По правде говоря, он не хотел жениться. Его единственным опытом было то, как он наблюдал за своим отцом и Летицией, и он ничего хорошего не видел в их отношениях. Сол Дрего был ужасным мужем и неудачным отцом. Летиция выполняла обязанности жены и матери, но никогда не испытывала удовольствия ни в одной из этих ролей. Мэтт никогда не видел счастливого брака и после неудачи с Клэр Дьюпрей решил, что никогда не женится.
   Но сейчас он смотрел в заплаканные глаза Лэйси Монтана, вспоминая, какой прелестной она была, и мысль о женитьбе не казалась такой уж отвратительной.
   — Да, — сказал он, удивившись, сам, — я хочу жениться.
   На лице Лэйси появилась сияющая улыбка.
   — Я люблю тебя, Мэтт, — прошептала девушка. Она старалась не влюбиться, напоминая себе, что он заключенный, но ухаживала за ним и как-то против своей воли полюбила его.
   — Лэйси.
   Он прижал ее сильнее, его сердце наполнилось чувством, которое он никогда ни к кому не испытывал, даже к Клэр. «Возможно, это любовь, — подумал он, — возможно, нет. Но что бы это ни было, я хочу это сохранить».
   После обеда дождь прекратился. Неохотно они покинули домик. Лэйси оглянулась, стараясь запомнить каждую линию серой маленькой хижины, где Мэтт показал ей, что такое быть женщиной. Она слегка улыбнулась, когда взглянула на прогнувшуюся крышу и скрипучую дверь, на грубые стены. Домик больше не выглядел таким убогим, как раньше.
   — Куда мы едем? — спросила Лэйси, когда они отъехали от хижины. В животе у нее урчало от голода. Им было нечего есть в хижине.
   — В лагерь Верди, недалеко отсюда, — ответил Мэтт. — Мы там найдем немного продуктов. Может быть, узнаем какие-нибудь новости.
   Лэйси покачала головой. Она почти забыла о своем отце, окруженная любовью Мэтта. Но сейчас она вдруг забеспокоилась о нем больше, чем когда-либо. Она слышала ужасные рассказы о людях, которых изувечили и подвергали пыткам индейцы. Несомненно, даже такой безбожный народ, как апачи, не мог быть таким жестоким, как ей рассказывали.
   Она старалась выбросить эти мысли из головы. День был слишком чудесным, чтобы размышлять о жестокости и уродстве. Лучше верить в то, что ее отец жив и с ним все в порядке.
   Она подогнала свою лошадь ближе к Мэтту, и мило улыбнулась, когда он взглянул на нее. Его добрый взгляд заставил ее сердце петь, и Лэйси подумала, что если бы не несчастье, которое приключилось с ее отцом, она чувствовала бы себя очень счастливой. Небо было светло-голубое, отдаленные деревья изумрудно-зеленые, вымытые дождем, солнце над головой было медового цвета. Синдер бежала очень бойко, и Лэйси вынуждена была сдерживать лошадь, натягивая вожжи. Так хорошо жить!
   Сейчас, лежа под своими одеялами у костра, Лэйси не могла спать. Все, о чем она могла думать, был Мэтт. Как хорошо снова оказаться в его объятиях. Ее тело жаждало его прикосновений, губы страстно желали его поцелуя, но она не могла заставить себя позвать его.
   Он сидел у костра с задумчивым выражением лица и пристально смотрел на равнину, дымя сигаретой, зажатой в зубах. Его профиль отчетливо выделялся, освещенный костром, и она снова подумала, какой он красивый.
   Страсть была новым для нее чувством. Она знала, что нехорошо с ее стороны хотеть Мэтта, знала, что она не должна разрешать ему снова заниматься с ней любовью, пока они не поженятся. Если бы у нее хватило духу позвать его, но что она могла сказать?
   Лэйси разочарованно вздохнула. Она знала не много о мужчинах. Может быть, Мэтт не хотел ее снова так скоро. Лучше ничего не говорить, чем выпрашивать любовь и получить отказ.
   Мэтт Дрего сделал глубокую затяжку, выпустил облако дыма. Он видел краем глаза, как Лэйси ворочалась под своими одеялами. Он также был встревожен и испытывал желание. Он думал, что, однажды овладев Лэйси, удовлетворит свою страсть, но она только усилилась. Весь день он почти ни о чем другом не думал. Несколько раз он испытывал желание стащить ее с лошади и бросить на траву. Но он знал, что она будет шокирована и не поймет такой грубости. Разве она не дала ясно понять прошлой ночью, что была шокирована тем, что они сделали?
   Проклятье! Если бы он мог обнять ее и снова заняться с ней любовью. Если бы только она захотела его так, как он ее хочет. Вскочив, он обошел лагерь, постоянно следя взглядом за Лэйси. Он хотел направиться к своим одеялам, вдруг их взгляды встретились. Они смотрели друг на друга долгое время через тлеющие угольки костра, и Мэтт почувствовал, что все его чувства устремились к ней.
   Словно загипнотизированный, он подошел к ней, охваченный страстью. Встав на колени, он отбросил одеяло и взял Лэйси на руки. Она не сопротивлялась, положив голову ему на плечо, ее глаза сияли любовью.
   Он все еще колебался, боясь оскорбить ее чувства.
   — Лэйси?
   Страсть, которую он испытывал к ней, чувствовалась в его голосе.
   Она кивнула, надеясь, что он поймет, чего она хочет, даже если она не может ничего сказать.
   — Ох, Лэйси, — вздохнул он, и его рот приблизился к ее рту.
   Он поцеловал ее со всей страстью, его кровь превратилась в огонь, когда она ответила на его поцелуй с пылом, который удивил его и доставил огромное удовольствие.
   — Это ужасно, Мэтт? — трепетно прошептала она.
   — Ужасно, что я так хочу тебя?
   — Нет.
   — Я не могу ничего поделать со своими чувствами. Я…
   Она отвернулась не в состоянии сказать ему, что ее тело требовало его ласк.
   — Я могу подождать, Лэйси, — сказал Мэтт неровным голосом. — Мы будем в Верди через пару дней, там мы можем пожениться. — Он вздохнул. — Я могу подождать. Это будет нелегко, но я попробую.
   — Я не хочу ждать, Мэтт, — призналась она, ее слова звучали нежнее, чем легкое дуновение ветра.
   — Я люблю тебя, Лэйси, — хрипло прошептал Мэтт. — Господи, как я люблю тебя!
   И когда он поцеловал ее еще раз, у нее не было причин сомневаться в этом.

Глава 6

   Они достигли Верди в субботу. Столб, установленный в тысяча восемьсот шестьдесят четвертом году, находился в тридцати пяти милях к востоку от Прескотта, что в Аризоне. Лагерь был построен, чтобы обеспечить защиту горного района Прескотта.
   В этот день новобранцы маршировали строем на площадке, а неподалеку сержант-негр ездил верхом на брыкающемся мустанге. Наездника приветствовали громкими возгласами полдюжины солдат в голубой армейской форме.
   Высокий худощавый человек с золотыми пряжками лейтенанта подошел к Мэтту и Лэйси, когда они спрыгнули с лошадей.
   — Чем могу помочь?
   Он как-то странно посмотрел на Мэтта, и Лэйси стало интересно, почему.
   — Мы ищем место, где можно было бы переночевать, — ответил Мэтт, стряхивая пыль со своей шляпы. Он нежно улыбнулся Лэйси. — И нам нужен священник.
   Лейтенант Уилсон Чарльз Маккей перевел взгляд с Мэтта на Лэйси и почувствовал, как его дыхание участилось, когда он посмотрел на молодую женщину, стоящую рядом с незнакомцем. Она была очень красива, осознал Маккей. Он не видел ни одной красивой женщины долгое время. В любом случае, ни одной приличной женщины.
   Взгляд его вернулся к Мэтту. «Мужчина опасен», — подумал лейтенант.
   — Я думаю, священник сможет обручить вас, — сказал лейтенант. — Вам нужно отметиться у капитана Слэтера, чтобы провести здесь ночь. — Маккей указал на здание слева. — Там находится кабинет капитана, первая дверь налево. Вы не можете не заметить ее.
   Лейтенант повернулся и пошел прочь.
   Взяв Лэйси за руку, Мэтт отправился к капитану.
   Капитан Том Слэтер сидел за столом, лениво листая потрепанную Полицейскую газету. Он отвлеченно думал о том, что Маргарет приготовила на обед и вернулся ли из Прескотта сержант Карлисл.
   Слэтер отложил газету в сторону, когда в кабинет вошли мужчина и женщина.
   — Чем могу служить? — спросил он, выпрямившись в своем кресле. Он детально оглядел молодую пару своими глубоко посаженными серыми глазами. Мужчина был высокий и загорелый. Тот факт, что он был наполовину индеец, не остался незамеченным. Капитан прожил пятнадцать лет в стране апачей. Девушка была очень красивая. Они выглядели так, словно путешествовали целый год.
   Мэтт внутренне вздрогнул, встретив изучающий взгляд офицера.
   — Нам нужно где-то переночевать.
   Глаза Слэтера сузились. На руке у девушки не было обручального кольца.
   — Вы женаты?
   — Пока нет, — быстро ответил Мэтт. — Мы надеялись, что местный священник поможет нам.
   Слэтер задумчиво кивнул, думая о том, не сбежала ли девушка из дому, чтобы выйти замуж за человека, которого не одобрили родители. И правильно сделали. Слэтер уважал апачей, но он не доверял метисам, и ему не нравилось, что такая красивая молодая девушка связалась с человеком, который принесет ей только несчастье. Но ему до этого не было дела.
   Капитан улыбнулся.
   — Прошу прощения, — вежливо сказал он, — боюсь, что не расслышал ваше имя.
   — Данбар, — сказал Мэтт, протянув руку. — Мэттью Данбар. А это Лэйси Монтана.
   Слэтер пожал Мэтту руку, глядя на Лэйси. Он заметил смущение на ее лице, когда Данбар представился.
   — Предполагаю, что вы хотели бы освежиться, мисс Монтана, — заметил капитан. — Почему бы вам не пойти в мои апартаменты? Дом за лазаретом. Это единственный дом, где растут цветы во дворе. Моя супруга будет рада познакомиться с вами.
   Лэйси испуганно взглянула на Мэтта.
   — Иди, Лэйси, — сказал Мэтт, улыбнувшись. — Я скоро приду.
   — Спасибо, капитан, — вежливо сказала Лэйси и вышла из комнаты.
   Выйдя на улицу, она медленно пошла к дому капитана и чувствовала себя потерянным ягненком, спускаясь по пыльной дороге. Мужчины оборачивались ей вслед, когда она проходила мимо. Некоторые из них приветствовали ее. Все они улыбались.
   Дом капитана был маленький, белый, перед ним были клумбы с цветами. Немного поколебавшись, Лэйси подошла к дому и постучала в дверь.
   На стук вышла стройная женщина лет тридцати пяти. У нее были темно-русые волосы, собранные в пучок на затылке, выразительные голубые глаза, она была очень загорелой после долгих лет жизни под солнцем Аризоны.
   — Да? — спросила женщина хорошо поставленным голосом. — Чем могу помочь?
   — Я… капитан Слэтер сказал мне прийти к вам.
   Маргарет Слэтер кивнула, словно чужаки появлялись у ее двери каждый день.
   — Конечно, моя дорогая. Ты не зайдешь? Она пропустила Лэйси вперед.
   — Меня зовут Маргарет, — сказала она, протягивая наманикюренную руку.
   — Лэйси Монтана, — ответила Лэйси, пожав руку женщины.
   — Итак, судя по тому, как ты выглядишь, я бы сказала, что ты хочешь сначала принять ванну, а затем познакомиться, — заметила Маргарет Слэтер с дружеской улыбкой. — Я как раз нагрела воду для себя.
   — Я могу подождать, — быстро сказала Лэйси.
   — Не стоит. Ванна находится на кухне, и вода уже должна быть горячей.
   — Нет, в самом деле, — сказала Лэйси, — я не хочу причинять вам неудобства.
   Маргарет мягко засмеялась
   — Не в обиду будь, сказано, дитя, — любезно сказала она, — но я думаю, что ты больше нуждаешься в ванне, чем я.
   Лэйси застенчиво улыбнулась. Ей действительно нужно было принять ванну, это было то, чего она больше всего хотела.
   — Кухня находится здесь, — сказала Маргарет Слэтер, указывая на закрытую дверь. — Полотенце на столе. Когда ты вымоешься, я дам халат, который должен тебе подойти, если ты хочешь постирать свою одежду.
   — Благодарю вас, миссис Слэтер. Это так мило с вашей стороны.
   Вода была действительно горячей, и Лэйси разделась и осторожно легла в цинковую ванну. Горячая вода была приятной, и девушка закрыла глаза, давая теплу проникнуть в ее тело, смягчая уставшие мускулы. Через несколько минут она начала мыться, сначала тело, затем волосы, а потом постирала свой пыльный охотничий наряд.
   Через полчаса она уже сидела в гостиной Слэтеров в голубом махровом халате, попивая чай из изящной китайской чашки.
   — Я не могу представить, почему задерживается Мэтт, — сказала Лэйси.
   Маргарет Слэтер мягко улыбнулась.
   — Я думаю, что Том высасывает из него информацию, — сказала она, покачав головой. — Том хочет знать все, что творится на его территории. Вы издалека пришли?
   —Да.
   — Что вас привело в лагерь Верди? У нас не так много посетителей.
   — Мы ищем священника, — ответила Лэйси, слегка покраснев.
   — Свадьба! — с восхищением сказала Маргарет. — Как чудесно!
   Лэйси кивнула. Женщина ей нравилась все больше и больше.
   — Сделай мне одолжение, — сказала Маргарет, наклонившись вперед. — Надень мое свадебное платье.
   — Ох, я не могу, — запротестовала Лэйси, ошеломленная предложением.
   — Это красивый наряд, весь в кружевах, из старинного сатина. Я надеялась, что моя дочь наденет его однажды, но у нас нет детей.
   — Я с радостью надену его, — сказала Лэйси, смущенная щедростью женщины. — Благодарю вас.
   — Когда свадьба?
   — Не знаю.