Бир Грег. Божий молот

   — Астероиды! — крикнул Марти. — Взрываются!
   На этот раз свет вспыхивал ближе и ярче, слепил глаза, как паяльная лампа, оставляя в небе красные следы. На высоте сотни миль над Сан-Франциско что-то происходило, скорее всего, сражение.
   Франсин хотела выйти из машины, но Артур остановил жену. Она посмотрела на него, однако ничего не сказала, только лицо её исказилось от страха и гнева.
   Ещё несколько вспышек над головой — и вновь вокруг воцарилась темнота.
   Артур почти удивился, поняв, что плачет. Злость и ненависть душили его.
   — Сволочи! — простонал он, уронив руки на руль. — Будь они прокляты!
   — Папа… — захныкал Марти.
   — Замолчи, чёрт возьми! — крикнул Артур, потом одной рукой сжал ладонь Франсин, а другой дотянулся до сына. — Никогда не забывай того, что видел. Если мы выживем, никогда, никогда не забывай!
   — Что случилось, Арт? — спросила Франсин, стараясь сохранить спокойствие.
   Марти плакал. Артур закрыл глаза, уже ругая себя за то, что дал волю эмоциям. Он прислушивался к голосам, звучавшим по каналам Сети, и попытался понять, что к чему.
   — Сиэтла больше нет, — сказал он.
   Тревор Хикс и все остальные.
   — А Годж? — спросил Марти сквозь слёзы. — Где он? Он жив?
   — Думаю, жив, — ответил Артур, содрогаясь от ужаса. — Чудовищно! Они хотят уничтожить наши спасательные корабли, наши ковчеги! Они стремятся к тому, чтобы не выжил ни один человек.
   — Что? Почему? — спросила Франсин.
   — Запомните! — повторил Артур. — Просто запомните.
   Ему потребовалось почти двадцать минут, чтобы овладеть собой и снова выехать на трассу. Сан-Франциско и залив надёжно защищены. Внезапно Артура охватила безотчётная, утробная, любовь к Боссам, Сети и всей той работе, которая велась, чтобы защитить и спасти людей. Это было благоговейное чувство первобытного человека.
   А что ощущает солдат, видя, как грабят его родину?
   — Они бомбили Сиэтл? — спросила Франсин. — Инопланетяне? Или русские.
   — Нет. Не русские. Пожиратели планет. Они пытались уничтожить и Сан-Франциско. — И Кливленд, который устоял, и Шанхай, превращённый в руины, и, кто знает, сколько других мест, где скрывались ковчеги. Артура передёрнуло. — Боже! Что будут делать русские? Как поступим мы?
   Руль заходил в руках Гордона. Сквозь шум мотора они услыхали содрогающий душу стон. Отзываясь на гибель города, под колёсами машины затряслась земля.
 
   В два часа ночи Ирвин Шварц поднял трубку трезвонившего телефона, соединённого с его рабочим кабинетом, и нажал на кнопку.
   — Да?
   Только после этого он услышал рокот вертолётных лопастей.
   Звонил дежурный офицер из Белого Дома.
   — Мистер Шварц, мистер Крокермен эвакуируется. Он предлагает вам место в его вертолёте.
   Шварц отметил про себя нежелание офицера назвать Крокермена президентом. Просто «мистер Крокермен». Если у вас нет власти — нет и титула.
   — Отчего такая срочность?
   — Сиэтл подвергся нападению. Кливленд, Чарлстон и Сан-Франциско тоже.
   — Господи. Русские?
   — Неизвестно. Вы должны быть на месте как можно скорее, сэр.
   — Хорошо. — Шварц не успел накинуть даже пальто.
   В одной нижней рубахе, в которой спал, и в брюках, он быстро шёл по лужайке перед Белым Домом. Он инстинктивно пригнулся под мощными лопастями вертолёта и взбежал по лестнице. Дул прохладный ночной ветер, и голова мёрзла без шляпы. Дверца самолёта захлопнулась за спиной Шварца. Сотрудник секретной службы спустился с трапа и наблюдал, как вертолёт поднимается в небо и берет курс на базу военно-воздушных сил в Гримсоне, Индиана.
   Крокермен сидел между штабным офицером и морским пехотинцем. Моряк держал на коленях «футбол» — чемоданчик с ядерной кнопкой, — а офицер — переносной центр данных и управления, подсоединённый к системе связи вертолёта.
   На борту находились три сотрудника секретной службы и Нэнси Конгдон, личный секретарь президента. Если бы миссис Крокермен жила в Белом Доме, то, конечно же, присоединилась бы к мужу.
   — Господин президент, — начал офицер. — Министр обороны находится в Колорадо. Госсекретарь — в Майами на встрече губернаторов. Вице-президент — в Чикаго. Полагаю, спикер парламента тоже эвакуировался. У меня есть информация со спутников и других сенсорных устройств. — Офицер говорил громко, чтобы перекричать шум мотора, но в отлично звукоизолированной кабине это было не обязательно.
   Президент и его спутники внимательно слушали.
   — Они сравняли с землёй Сиэтл и разрушили Чарлстон. Эпицентр пришёлся на океан. Наши спутники не засекли запуска ракет ни из Советского Союза, ни с подводной лодки. Вообще, в это время в воздух не поднялась ни одна ракета. Похоже, Сан-Франциско и Кливленд, а может, и другие места как-то защищены, что и спасло их…
   — У нас нет подобных видов защиты, — едва слышно прохрипел Крокермен и посмотрел на Шварца.
   Он похож на мертвеца, подумал Ирвин. Какой тусклый безжизненный взгляд! Завтра должен был бы начаться процесс об импичменте.
   — Вы правы, сэр.
   — Это не русские, — заметил один из сотрудников секретной службы, высокий негр средних лет.
   — Не русские, — повторил Крокермен. На его лице появились признаки жизни. — А кто?
   — Пожиратели планет, — отчеканил Шварц.
   — Начинается? — спросил морской пехотинец, прижимая к себе чемоданчик, словно кто-то хотел отобрать его.
   — Один Бог знает. — Шварц покачал головой.
   Из переносного центра данных раздался сигнал. Офицер надел наушники.
   — Господин президент» Москва, премьер Арбатов.
   Крокермен ещё раз внимательно посмотрел на Шварца, прежде чем взять наушники и микрофон. Шварц знал, что означает этот взгляд. Он всё ещё не сломлен, черт нас всех побери!
 
   Въехав в Ричмонд, Артур свернул на аллею, а потом — к вершине холма, на котором жили Грант и Даниэл. Близилась полночь. Потрясённый Артур не мог забыть о случившемся. Воспоминания о голосе Сети, полном скорби и бессилия, мучили его, как ужасный постоянный горький привкус во рту. Он сидел, положив руки на руль и уставившись невидящим взглядом на грубую деревянную дверь гаража. Потом обернулся к Франсин.
   — Ты в порядке? — спросила она.
   — Кажется, да.
   Артур оглянулся. Марти растянулся на заднем сиденье, закрыв глаза и приоткрыв рот. Голова его чуть свисала.
   — Слава Богу, он спит, — сказала Франсин. — Ты испугал нас обоих.
   — Я испугал вас? — переспросил Артур. Прорвалась усталость, а за ней и гнев. — Если бы ты могла почувствовать то, что испытал я…
   — Пожалуйста. — Франсин переменилась в лице. — Мы не дома. Вон идёт Грант.
   Она вышла из машины. Артур застыл в смущении. Потом он закрыл глаза, настойчиво прислушиваясь к звукам Сети и пытаясь найти объяснение случившемуся. По радио то и дело передавали сообщения о совершенно необъяснимой трагедии в Сиэтле. С момента разрушения города истёк только один час.
   Артур и раньше предполагал, что могущественные силы, превратившие Землю в поле сражения, могут развязать ядерную войну. Возможно, те, кто связан с Сетью, даже пытаются сейчас помешать пожирателям планет. Артуру ничего не остаётся, кроме как довериться Сети. Правда, в данный момент он отрезан от неё.
   Артур взял бормочущего что-то во сне Марти на руки. Грант проводил его в спальню с огромной кроватью и раскладной детской кроваткой. Даниэл (она спит, объяснил Грант) заранее приготовила постели и полотенца, а также оставила ужин: фрукты и суп. Франсин укрыла Марти и пошла на кухню, где уже сидели мужчины.
   — Ты слышал, что случилось? — спросила она.
   — Нет…
   Помятая рубашка и взъерошенные седые волосы Гранта свидетельствовали о том, что он дремал в кресле и вскочил, услышав шум подъехавшей машины.
   — Мы видели вспышку на севере, — сказал Артур.
   — Артур подозревает, что в Сиэтле что-то произошло, — предупредила Франсин. Она посмотрела на мужа почти с вызовом: давай, расскажи то, что знаешь. Расскажи, откуда ты это знаешь.
   Артур испуганно уставился на неё. Потом до него дошло: наконец-то она среди своих близких. Он перестал быть единственным человеком, на которого Франсин могла опереться. Она могла отважиться на страхи и сомнения: Марти спит и ничего не слышит. Артур хорошо понимал жену, но все равно почувствовал укол обиды. После боли, пережитой за последние часы, это невинное предательство, казалось, переполнило чашу терпения.
   — Мы слышали по радио, — сказал Артур, выбрав самый лёгкий путь для объяснения. — Что-то случилось в Сиэтле.
   — Что же, ради Бога? У меня брат в Сиэтле! — воскликнул Грант.
   Стекла в окнах задребезжали. Ветер донёс до них отзвуки последних взрывов. Артур взглянул на часы и кивнул.
   — Всё кончено, — сказал он. — Целый город разрушен.
   — Господи! — крикнул Грант и вскочил со стула. Он подошёл к телефону и начал набирать номер.
   — Мы слышали об этом не по радио, — тихо произнесла Франсин и подняла плечи. Сложив руки на коленях, она уставилась на ковёр.
   — Линия занята. — Грант бросился к телевизору. — Когда вы узнали?
   — Мы увидели вспышку около пятнадцати минут назад, — объяснила Франсин, виновато посмотрев на мужа. Он взял её руку и крепко сжал в своей. Рука Франсин дрогнула в ответ. Закрыв лицо другой ладонью, женщина старалась сдержать слёзы.
   Заговорило радио. Диктор сообщал последние известия внушительным официальным тоном, в котором слишком хорошо угадывался страх. «…сообщают из Сиэтла и Чарлстона, что оба города подверглись ядерной атаке. Имеются противоречивые сведения, что взрывы не сопровождались радиоактивным излучением. У нас по-прежнему нет ясного представления о случившемся. Но очевидно только, что два этих приморских города, расположенных на восточном и западном побережьях, разрушены до основания при необъяснимых обстоятельствах. Правительство заявляет, что наша страна не находится в состоянии войны с другим государством, из чего можно заключить, что взрывы не были вызваны атакой ракет с ядерными боеголовками; по крайней мере, речь не идёт о ракетах Советского Союза. Вспышки света над Сан-Франциско и Кливлендом заставляют предположить, что начинается процесс уничтожения Земли и что мы являемся свидетелями…»
   — Скажи им, — тихо попросила Франсин. — Скажи им. Я верю тебе. Правда, верю. Они должны знать.
   Артур покачал головой. Она снова закрыла лицо руками.
   — Нельзя, — сказал Артур. — И тебе тоже. Это только причинило бы им боль.
   В дверях появилась Даниэл. Она набросила на длинную шёлковую ночную сорочку халат.
   — Что случилось? — спросила она.
   Франсин обняла сестру и увела её в другую комнату. Артур посмотрел на нетронутый ужин. Не сейчас, подумал он, но ждать осталось недолго.
 
   Эдвард проснулся в восемь часов утра от шума возле палатки. Он посмотрел на часы, быстро натянул брюки и открыл дверь. На лужайке стояли Минелли и пухленькая черноволосая женщина в чёрной футболке и чёрных джинсах. Минелли протянул руку.
   — Поздравь, — объявил он. — Я нашёл Инес.
   — Поздравляю.
   — Инес Эспиноса. А это мой друг Эдвард Шоу. Тоже любитель камней. Эдвард, Инес.
   — Очень приятно, — проговорила Инес.
   — Мы встретились на танцах вчера вечером. Жаль, что ты не пошёл со мной.
   — Я не в настроении, — сказал Эдвард. — Мог бы испортить веселье.
   — Вокруг все только и делают, что толкуют о роботах-насекомых. Инес говорит, она видела множество их за Йосемите-Вилледж. Что ты об этом думаешь?
   — Я тоже видел нескольких, — признался Эдвард. — Подождите минуту. Я оденусь, и мы состряпаем что-нибудь на завтрак.
   Угощая друзей гренками и крутыми яйцами, Эдвард рассказал, что он видел возле Мист-Трейл. Инес кивнула и посмотрела на него большими карими глазами. Судя по всему, она не была склонна к болтовне.
   — Что это такое, по-твоему?
   — Чёрт возьми! Если инопланетяне смастерили фальшивых пришельцев, то почему бы им не произвести на свет роботов-пауков? Кому-то ведь надо изучать Землю. Исследовать планету перед тем, как взорвать её к чёртовой матери.
   Инес неожиданно заплакала.
   — Ну, давай не будем говорить об этом дерьме, — попросил Минелли. — Она очень чувствительна. Её муженёк погиб на шоссе несколько дней назад, а её выбросило из машины. В общем, легко отделалась.
   Инес вытерла глаза и показала царапины и ушибы на руке.
   — Она голосовала на дорогах, чтобы добраться сюда. Очень милая девушка. — Минелли обнял подругу, и Инес обняла его в ответ.
   Маленький худой человек с высоким квадратным лбом быстро прошёл мимо камня, на котором они расположились. В руке он нёс бейсбольную биту размером почти с него. Человечек двигался словно во сне.
   — Что случилось, парень? — спросил Минелли.
   — Только что услышал по радио, что инопланетяне сбросили атомные бомбы на Сиэтл, Чарлстон и Шанхай вчера вечером. Я родом из Чарлстона.
   Он продолжал спускаться по тропе и бита качалась в нетвёрдой руке.
   Инес судорожно икнула.
   — Что ты собираешься делать? — крикнул Минелли вслед человечку.
   — Собираюсь поймать несколько этих дерьмовых блестящих паучков и раздавить их, — ответил тот, не останавливаясь. — Хочу преподать им урок от своего имени.
   Минелли поставил чашку и соскользнул с камня. Он протянул Инес руку, и та, опираясь на неё, спрыгнула вниз с неожиданной грацией.
   — Думаю, пора перебираться на Глесьер-Пойнт, — тихо сказал Минелли. — Хочешь с нами?
   Эдвард кивнул, но потом покачал головой.
   — Не сейчас. Я скоро присоединюсь к вам.
   — Хорошо. Инес идёт со мной. Мы разобьём там лагерь. Ждём тебя.
   — Спасибо.
   Парочка двинулась по тропе к Карри-Вилледж.
   Эдвард забрался в свою палатку и вытащил топографические карты долины и районов, расположенных к югу от неё. Растянувшись на животе поперёк кровати, он изучил тропу Фор-Майл-Трейл, ведущую к Юньон-Пойнту, потом окрестности Глесьер-Пойнта и сравнил оба района.
   Глесьер-Пойнт выглядел более доступным. Но если Земля начнёт трястись, может случиться, что скала расколется, упадёт и погребёт их под собой.
   Имеет ли это значение? Какая разница — час или два, так или иначе?
 
   Эдвард отметил номер кредитной карточки на диске телефона и позвонил в дом Стеллы в Шошоне. После трёх гудков ответила Бернис Морган.
   — Стелла составляет опись товаров в магазине, — сказала Бернис. — Жизнь продолжается. Я могу соединить тебя с ней.
   В трубке раздалось гудение, что-то пискнуло, потом Эдвард услышал голос Стеллы.
   — Это Эдвард. Чем занимаешься?
   — Чем всегда, — ответила Стелла. — Где ты сейчас?
   — В Йосемите. Устроился здесь. Жду.
   — Ну что, парк оправдал твои надежды?
   — Больше чем оправдал. Прекрасное место. И не слишком многолюдное.
   — Я так и думала.
   — Ты слышала о Сиэтле и Чарлстоне?
   — Конечно.
   Её голос звучал, как всегда, решительно.
   — Все ещё хочешь остаться в Шошоне?
   — Я домосед, — сказала Стелла. — Пришла весточка от сестры. Она возвращается из Зимбабве. Мы едем за ней в Лас-Вегас послезавтра. Приглашаем тебя…
   Эдвард обвёл взглядом берег реки и поляну за телефонной кабинкой. Я чувствую себя здесь на своём месте, подумал он. Как дома.
   — Я надеялся, что смогу уговорить тебя приехать вместе с миссис Морган, — сказал он в трубку.
   — Я рада, что ты попросил об этом, но…
   — Понимаю. Ты — дома. Я тоже.
   — Мы оба упрямцы, верно?
   — Минелли тоже здесь. Не знаю, где Реслоу. Минелли нашёл подружку.
   — Ему повезло. А тебе?
   Эдвард хихикнул.
   — Я чересчур привередлив.
   — Зря. Знаешь… — Стелла замолчала, и в течение нескольких секунд оба не произнесли ни слова. — Возможно, ты и знаешь.
   — Если бы у нас было больше времени… — сказал Эдвард.
   — А договор остаётся в силе? — спросила Стелла.
   — Договор?
   — Если все окажется ложной тревогой…
   — Договор не расторгнут.
   — Я буду думать о тебе, — сказала женщина. — Не забывай.
   Как сложилась бы его жизнь со Стеллой? Она решительна, умна и довольно своенравна. Вероятно, они бы плохо ладили или — также вероятно — хорошо…
   Оба знали: у них не будет времени, чтобы выяснить это.
   — Я не забуду, — пообещал Эдвард.
 
   Добравшись до Карри-Вилледж, Эдвард зашёл в магазин и купил сухие супы и несколько пакетов продуктов, предназначенных для туристов. Запасы магазина быстро истощались.
   — Машины не приходят уже два дня, — сообщила молоденькая продавщица. — Мы постоянно звоним, и они твердят, что едут. Никто ничего не делает. Просто все сидят и ждут. Отвратительные времена, вот что я вам скажу.
   Он прибавил к покупкам пару солнечных очков, отдав последние наличные. Всё, что у него теперь оставалось — кредитные карточки и несколько чеков путешественника. Плевать!
   Эдвард заполнил пластиковый пакет и уже готов был уйти, когда увидел в дальнем углу магазина вчерашнюю блондинку. Она копалась в корзине с подгнившими яблоками. Набрав воздуху, Эдвард поставил сумку на прилавок и быстро зашагал к ней.
   — Ну что, отыскала мужа?
   Женщина посмотрела на него, печально улыбнулась и покачала головой.
   — Не так-то это и плохо, — заметила она, вытащила из корзины потрескавшееся яблоко и уныло обследовала его. — Обожаю фрукты — и вот, что они предлагают.
   — У меня есть несколько отличных яблок в моей… палатке. Скоро я ухожу на Глесьер-Пойнт. Могу угостить тебя. Яблоки слишком тяжёлые, чтобы все их унести наверх.
   — Очень любезно с твоей стороны.
   Она бросила яблоко в корзину и протянула Эдварду руку. Тонкие холодные сильные пальцы. Эдвард слабо пожал её руку.
   — Меня зовут Бетси, — представилась блондинка. — Девичья фамилия — Сазерн.
   — А я — Эдвард Шоу. — Он решил идти напролом. — У меня никого нет.
   — То есть?
   — Никого, с кем я мог бы провести оставшееся время.
   — А сколько его осталось?
   — Говорят, меньше недели. Но никто не знает точно.
   — Где твоя палатка?
   — Недалеко.
   — Если угостишь меня хорошим хрустящим сочным яблоком, я пойду за тобой на край света.
   Эдвард широко улыбнулся.
   — Спасибо, — сказал он. — Нам туда.
   — Тебе спасибо.
   В палатке он выбрал самое красное яблоко и вытер его чистой салфеткой. Бетси впилась в него, вытирая струйку сока, стекающую по подбородку, и наблюдала, как он собирает рюкзак.
   — Надеюсь, ты не один из тех невежд? — спросила она резко.
   — Что ты имеешь в виду?
   — Не хочу быть неблагодарной, но если ты видишь все происходящее в розовом цвете и думаешь, что Бог спасёт нас или что-то в этом роде…
   Эдвард покачал головой.
   — Отлично. Мне сразу показалось, что ты умный парень. Приятный и умный. У нас осталось не так много времени, правда?
   — Немного. — Он навалился на рюкзак и застегнул его. Потом посмотрел на Бетси.
   — Знаешь, если бы я могла начать все сначала, я бы выбирала мужчин, похожих на тебя.
   Её слова укололи Эдварда.
   — Так говорят все красивые женщины. В окопах не найдёшь старых дев.
   — Ах, — она рассмеялась. — Ты мне нравишься. Ты… Извини, ты не страдаешь какими-нибудь заразными, мгновенно проявляющимися болезнями.
   — Нет.
   — Я тоже. Ты никого не ждёшь?
   — Нет.
   — Я тоже. Рада познакомиться.
   Она протянула ему руку, и Эдвард аккуратно пожал её пальцы, потом улыбнулся и привлёк женщину к себе.
 
   В восемь часов утра Артур снова услышал голос Сети. Он открыл глаза и тронул Франсин за плечо. Он действовал, как в дурмане.
   — Нам надо отправляться. — Он вылез из постели и натянул брюки. — Одевай Марти.
   Франсин недовольно хмыкнула.
   — Слушаюсь, сэр, — сказала она. — Куда теперь?
   — Трудно сказать, — ответил Артур. — Мне велено быть через час в определённом месте. В Сан-Франциско.
   Марти сел на кровати, протирая глаза.
   — Вперёд, дружище! — сказала Франсин. — Срочно выступаем!
   — Хочу спать, — протянул мальчик.
   Франсин схватила Артура за руку и прижала её к себе, напряжённо уставившись в лицо мужа.
   — Я скажу только один раз… Если ты сошёл с ума и все это зря, то я…
   Она ущипнула его за нос. Франсин явно не шутила: он ощутил боль, на глазах выступили слёзы. Артур крепко сжал её руку.
   — Ты меня понимаешь?
   Он кивнул.
   — Нам надо спешить.
   Несмотря на боль в носу, Артура переполнял восторг. С какой стати так рано поднимать нас и торопить куда-то? Не иначе, что-то произойдёт…
   Но воодушевление спало, как только он вышел в коридор и увидел Гранта. Рядом с одетым в халат отцом сонно ковыляла Бекки.
   — Вы приехали слишком поздно, чтобы подниматься засветло, — удивился Грант. — Ничего себе ночка! Я спал не больше часа… Даниэл вообще не сомкнула глаз.
   Когда мужчины вошли в кухню, они увидели там Даниэл, сидящую за чашкой кофе. Побледневшее лицо и пепельница, полная окурков, свидетельствовали о бессонной ночи.
   — Ранние пташки, — уныло протянула она.
   — Нам надо уезжать, — предупредил Артур.
   — Мы думали, вы побудете с нами.
   — Мы тоже так считали. Но я много размышлял этой ночью. Нам надо… уехать отсюда как можно скорее. Масса дел.
   Вошли Франсин и Марти. Даниэл вопросительно склонила голову набок. Марти смущённо улыбнулся Бекки, но она не обратила на кузена никакого внимания. Девочка переводила взгляд с отца на мать.
   — Что, чёрт возьми, происходит с семьёй? — спросила Даниэл резким голосом. — Дьявол, куда вы отправляетесь?
   — Не знаю, — тупо ответила Франсин. — Решения принимает Артур.
   — Вы сошли с ума?
   — Не надо, Данни, — вмешался Грант.
   — Я всю ночь пыталась понять, в чём дело. Почему вы уезжаете сейчас? Почему? — Она находилась на грани истерики. — Что-то происходит. Что-то, связанное с правительством. Поэтому вы приехали сюда, да? А теперь собираетесь бросить нас всех, оставить умирать?
   У Артура заныло сердце. Она близка к истине.
   — Сегодня мы отправляемся в город, — объяснил он. — У меня там дела, а Франсин и Марти должны быть рядом со мной.
   — Может, и мы поедем с вами? — предложила Даниэл. — Все вместе. Ведь мы одна семья. Я чувствовала бы себя лучше, если бы мы держались друг друга.
   Франсин посмотрела на мужа. В её глазах стояли слёзы. У Марти задрожали губы. Растерявшись от общего молчания, Бекки прижалась к матери.
   — Нет, — отрезал Грант.
   Даниэл повернулась к нему.
   — Что?
   — Нет. Мы не поддадимся панике. У Артура есть работа. Если он выполняет задания правительства — хорошо. Но мы не станем паниковать в этом доме, пока моё слово что-то в нём значит.
   — Они отправляются… в какое-то место, — тихо сказала Даниэл.
   Грант согласно кивнул.
   — Может, и так. Но мы не станем вмешиваться.
   — Чертовски мило с твоей стороны, — заметила его жена. — Мы твоя семья. Что ты собираешься сделать для нас?
   Грант посмотрел на Артура, и тот почувствовал решимость сохранить спокойствие, несмотря на страх и замешательство, овладевшие родственником.
   — Я сохраню порядок в этом доме, — заявил Грант. — Сохраню его достоинство.
   — Достоинство? — крикнула Даниэл.
   Она смахнула чашку с кофе на пол и выбежала из кухни. Бекки стояла возле лужицы на полу и беззвучно рыдала.
   — Папа, — бормотала она между приступами плача.
   — Мы просто поспорили, — объяснил Грант. Он встал на колени возле девочки и обнял её за плечи. — Всё будет хорошо.
   Артур машинально собирал вещи в ванной комнате и спальне. Франсин отыскала сестру и попыталась успокоить её.
   Грант проводил Артура до подъездной аллеи. На холмах лежал густой утренний туман, сквозь дымку проступало солнце. Несколько голубок пели в кустах свои чудесные бессмысленные песни.
   — Ты продолжаешь работать на правительство? — спросил Грант.
   — Нет.
   — Я думал, они спрячут нас всех в каком-нибудь укрытии или на шатле. Это не так?
   — Нет.
   Артур с трудом превозмогал душевную боль. А на что надеешься ты сам? Не на то ли, что произойдёт нечто похожее на сказку, придуманную Грантом?
   — Вы вернётесь вечером? Просто как будто вы поехали в город, а потом… возвратились?
   Артур покачал головой.
   — Думаю, не получится.
   — Вы собираетесь путешествовать, бродить… пока… не начнётся?
   — Не знаю.
   Грант скривил лицо и покачал головой.
   — Интересно, надолго ли нас хватит? Всех ожидает смерть, и мы не можем противиться этому.
   Артуру показалось, что он проглотил осколки стекла.
   — Мы будем держаться по-своему, — продолжал Грант. — Если вы предпочитаете провести оставшееся время в машине, может, людям удастся не потерять свой облик. Продолжать жить. Если мы останемся дома, может… тоже. Как и все…
   Пожалуйста! Вы всемогущи, вы всесильны, как боги, молился Артур Боссам, управляющим Сетью. Возьмите нас всех, спасите нас. Пожалуйста!
   Но информация, полученная им, говорила, что молиться бессмысленно. Артур даже не был уверен, что его собственная семья обретёт спасение. Ни капли уверенности — только великая неумирающая надежда. Он сжал руку Гранта.
   — Я всегда восхищался тобой, — сказал он. — Ты не такой, как я. Хочу, чтобы ты знал: я всегда восхищался тобой и Даниэл. Вы хорошие люди. Где бы мы ни оказались, что бы ни случилось, мы будем думать о вас. Я верю, что и мы тоже всегда в ваших мыслях.
   — Так и будет, — подтвердил Грант.
   Из дома вышли Даниэл и Франсин, за ними — Марти. Бекки выглядывала из окна — маленькое привидение с белыми сверкающими волосами.