- С удовольствием! - Фекла сбросила с ног туфли, надела валенки,
неизменный выходной плюшевый жакет, накинула на голову шерстяной полу-
шалок. - Идемте.
Замкнув дверь, она подхватила Панькина и Суховерхова под руки.
- Хоть пройтись под ручку с начальством-то! Женки ваши не увидят
- темно, да и поздновато...
- О женках говорить нечего, - Панькин поправил на голове шапку,
посадил ее набекрень. - У меня возраст не тот, чтобы ревновать, а Лео-
нид Иванович, как мне известно, до сих пор холостяк... Оженю-ка я те-
бя, Суховерхов, посажу в Унде крепко на якорь.
- Женитьба - дело серьезное, - сдержанно сказал директор. - Тут
надо все хорошо взвесить. Особенно в моем возрасте...
- Взвесим, - Панькин сказал это уверенно, будто и в самом деле
собирался оженить директора школы. - Вот ты скажи, откуда берутся ста-
рые холостяки?
- Разве я отношусь к этой категории? Впрочем, пожалуй... - отоз-
вался Суховерхов. - Как-то не было времени, да и условий завести
семью.
- Какие там условия? Захороводил бабенку - и валяй в загс. Чего
мудреного-то?
- До войны не успел, учился, матери помогал, а на фронте какая
женитьба...
- Были ухари, и на фронте успевали, - заметил Панькин.
- Я не из тех... Когда демобилизовался, то уж и возраст стал не
жениховский...
- А как вы здесь оказались? - поинтересовалась Фекла.
- Приехал по направлению облоно. Любопытные здесь места. Все ка-
кое-то особенное. И село, и люди, и образ жизни... Я ведь родом из Ли-
пецкой области. На Север попал во время войны, на Карельский фронт...
- Вы были ранены?
- Легко...
Панькин осторожно высвободил свой локоть из Феклиной теплой руки:
- Пора домой. Извините, жена заждалась. Спасибо, Феня, за хороший
вечер. Спокойной ночи.
И свернул в проулок, исчез во тьме.
На улице было тихо и тепло. Под ногами хрупал свежий снег. Он вы-
пал вечером. Фекле все хотелось идти по тропке и прислушиваться, как
под валенками похрустывает этот чистый, еще не слежавшийся февральский
снежок. Низко над крышами горела яркая звездочка, одна в темном небе.
Кое-где в домах, там, где еще полуночничали, теплился свет в окнах.
- Вам не холодно? - спросил Суховерхов.
"Вежливый, - подумала Фекла, - Сам в пальтишке на рыбьем меху, а
у меня спрашивает..."
- Да что вы! - ответила. - Сегодня оттеплило. Морозы стояли дол-
го, мне они на Канине так надоели!
- На промысле?
- Да.
- Надо бы и мне побывать на промыслах, для общего знакомства с
рыбацкой жизнью...
- Побываете еще.
Подошли к школе. Большой двухэтажный дом казался нежилым - в ок-
нах ни огонька. Фекла спросила:
- Вы тут и живете?
- Сплю в кабинете, на диване.
- Почему же не на квартире?
- Надо привыкнуть к школе. Впрочем, Тихон Сафоныч мне уже подыс-
кал жилье у одного рыбака по имени Ермолай...
- Так он же бобыль! Кто будет прибирать вам избу, варить щи?
- Как-нибудь сами...
- Ну, это не дело. Надо найти другое жилье.
- Но мы уже договорились. Вскоре я туда перейду. Вот мы и пришли.
Не хотите заглянуть ко мне?
- Спасибо, уж поздно.
- Тогда я вас провожу.
- Так и будем провожать - я вас, а вы меня? - Фекла тихонько
рассмеялась. - Отдыхайте. Вам рано вставать. Спокойной ночи!
Суховерхов постоял, поглядел ей вслед и стал отпирать дверь.
На другой день с утра Фекла отправилась в магазин за хлебом. На
улице, как и ночью, было тихо, тепло, и она неторопливо шла по слегка
обледенелым мосточкам. Еще издали услышала:
- У Феклы вечор гостьбище было. Именины, кажись...
По голосу Фекла узнала Василису Мальгину, жену рулевого с доры.
- Все начальство у ей паслось. Собрались на дарову рюмку, - не
без зависти и ехидства сказала Авдотья Тимонина. Высокий, визгливый и
злой голос ее Фекла могла бы узнать из тысячи.
- Пятьдесят сполнилось, - уточнила Василиса. - Как без гостей-то?
Така дата...
Фекла замедлила шаг. Крыльцо рядом, за углом. Ей было любопытно.
- А что ей деется-то? Здоровушша, как лошадь. Мужика все ищет, да
не находит. Дураков нету, - слова Авдотьи будто хлестнули Феклу. Но
она не показала своей обиды. Выйдя из-за угла, поздоровалась и нето-
ропливо вошла в магазин.
А Авдотья молча заковыляла прочь, сердито тыча посохом в снег и
не оглядываясь.
К новогоднему празднику клуб достроить не успели. Как ни стара-
лись колхозные мастера, как ни наседал на них Панькин, оставались еще
кое-какие недоделки. После малярных работ медленно подсыхала краска,
потому что олифа была некачественная. Дорофей выдвинул в оправдание
свои доводы:
- Олифу покупал не я. И к чему вообще торопиться нам, Тихон? Ведь
давно известно: "Где сшито на живую нитку, там жди прорехи". И не стой
ты у нас над душой. К собранию все закончим.
Наконец пустили котельную, по трубам пошло тепло. К четырнадцато-
му февраля клуб был готов. Приходили люди поглядеть - восхищались,
ахали. Но больше всех был доволен Панькин. Он неторопливо, еще до ко-
миссии, осмотрел все помещения, посидел в зрительном зале в фанерном
кресле с гнутой спинкой, постоял на сцене за трибуной, прошел за кули-
сы.
- Добро сделали, - сказал он строителям, которые гуськом ходили
за ним, ревниво наблюдая, какое впечатление произвела их работа.
Все казалось обычным на этом собрании - и зал с оживленными при-
наряженными людьми, и президиум, где сидели члены правления и секре-
тарь райкома Шатилов с председателем рыбакколхозсоюза Поморцевым, до-
вольно частым гостем в Унде. Секретарша Настя с Августой за своим сто-
лом были готовы вести протокол. Привычная обстановка отчетного ежегод-
ного собрания. Кругом знакомые лица...
Но сердце старого председателя тревожила какая-то непонятная
грусть. Не оттого ли, что он делал колхозникам свой последний доклад?
Голос у него вначале от волнения срывался, но постепенно приобрел
уверенность. Тихон Сафоныч снова вошел в привычную деловую колею, и
колхозники это почувствовали.
- Сегодня у нас особый торжественный день, - говорил Панькин. -
Колхозу "Путь к социализму" исполнилось тридцать лет. И давайте, доро-
гие товарищи, окинем взглядом пройденный нами путь. Тридцать лет мину-
ло с той поры, когда рыбаки собрались на первое организационное собра-
ние, чтобы объединиться в коллективное хозяйство. Помнится, у многих
тогда имелись сомнения, а кое у кого и возражения... И это было вполне
понятно, дело в ту пору начиналось невиданное и незнакомое. С чего мы
начинали? С гребного карбаса, с парусной елы. Путь был труден, но мы
уверенно шли вперед к новой жизни. Уже давненько мы расстались со ста-
рыми методами и орудиями лова, с прежним флотом. И теперь мы говорим
прошлому: "Прощайте, паруса!", потому что они были основной двигатель-
ной силой, пришедшей к нам от дедов и прадедов. От парусного судна к
современному рыболовному траулеру - таков наш путь. На долю рыбаков
выпало немало испытаний. Вспомните, как мы работали в трудные военные
годы, когда женщины, старики да подростки промышляли тюленей, ходили в
губу за селедкой, облавливали дальние тундровые озера и давали фронту
продовольствие. Вот здесь, в этом зале нового клуба, сидят организато-
ры колхоза и его первые работники: Дорофей Киндяков, Дмитрий Митенев,
Родион и Августа Мальгины, Фекла Зюзина, Анисим Родионов, Семен Деря-
бин, Николай Тимонин и другие. Это - ветераны колхоза. Они вынесли на
своих плечах все трудности и привели хозяйство к сегодняшнему его виду
и качеству. Вся их жизнь - пример для нашей молодежи, в энергичные ру-
ки которой мы сегодня передаем колхоз.
Доклад у Тихона Сафоныча пошел свободно, он вроде бы и забыл о
тексте, который лежал перед ним.
- Вот я приведу некоторые цифры, - продолжал он. - За тридцать
лет мощность колхозного промыслового флота возросла в семнадцать раз.
Триста пятьдесят тысяч центнеров рыбы выловлено и сдано государству.
Доходы от промыслов выросли в семь, а основные средства колхоза в со-
рок с лишним раз...
Председатель приводил еще и другие цифры, - известное дело, без
них не обходится ни один доклад. А когда он перешел к итогам минувшего
года и начал говорить о недостатках, доклад стал и вовсе будничным,
деловым. Упоминать о промахах в работе председателю не очень хотелось,
но их, как слова из песни выкинуть, убрать из доклада было невозможно.
И Тихон Сафоныч лишь сожалел, что устранять эти недостатки придется
уже не ему, а новому председателю.
Наконец Панькин поставил, как положено, задачи на будущее и обра-
тился к Поморцеву, руководителю рыбакколхозсоюза:
- А теперь я изложу наши неотложные просьбы к руководству. Прошу
вас, Сергей Осипович, для дальнейшего развития хозяйства выделить нам
следующее: моторную дору для речных и каботажных перевозок, сверлиль-
ный и токарный станки, оборудование водонапорной башни, трактор ДТ-75
с гидросистемой, строительные материалы - кирпич, шифер, цемент, горю-
чее и смазочное, а также прислать специалистов для изыскательских ра-
бот по строительству авиаплощадки, осушке болота и строительства грун-
товой дороги от Унды до моря...
- Ого! Ничего себе запросики! - заметил Поморцев, воспользовав-
шись паузой, и тут же спросил:
- Все?
- Нет, не все, - продолжал Панькин. - Теперь главная просьба: ес-
ли к вам поступит судно - средний рыболовный траулер, - новое, разуме-
ется, то выделите его нам. Хватит брать в аренду суда. Пора иметь
свои.
- А есть ли деньги на покупку такого судна?
- Найдем.
Поморцев озадаченно покачал головой.
- Ладно. Изложите все это письменно.
Панькин тут же подал Поморцеву заранее подготовленную заявку и
сошел с трибуны.
Председатель собрания Митенев предоставил слово для выступления
Поморцеву.
Сергей Осипович Поморцев, невысокий плотный мужчина лет пятидеся-
ти с хвостиком, в форменном морском кителе с нашивками на рукавах, ко-
ротко подстриженный, остроглазый, поздравил колхозников с тридцатиле-
тием и зачитал поздравительную телеграмму из Москвы, из главка. В те-
леграмме сообщалось, что колхозу присуждены одно из первых мест в со-
ревновании и Почетная грамота главка с премией.
После него выступил Шатилов. Секретарь райкома передал рыбакам
приветственный адрес и обратился к председателю:
- Рад сообщить вам, Тихон Сафоныч, и всему собранию о том, что за
долголетнюю и безупречную работу на посту председателя колхоза и в
связи с шестидесятилетием правительство наградило вас орденом Ленина.
В зале одобрительно зашумели, раздались аплодисменты. Иван Деми-
дович прикрепил к лацкану пиджака растерявшемуся от неожиданности
Панькину орден. А затем вручил также орден "Знак Почета" Фекле Зюзиной
и медали "За трудовую доблесть" Дорофею Киндякову, Семену Дерябину и
еще нескольким рыбакам.
Потом объявили перерыв.
На прения колхозники раскачались не сразу и, чтобы подать пример,
а заодно и заполнить паузу, стал выступать Митенев. Поблагодарив вы-
шестоящие организации за награды и приветствия, хотя и чувствовал себя
несколько обиженным тем, что его, ветерана колхоза, на этот раз награ-
дой обошли, Дмитрий Викентьевич со знанием дела заговорил о предстоя-
щей весенней путине. После него взял слово Родион Мальгин, а затем
разговорились и другие. О чем только не говорили: о том, что на судах
хромает дисциплина по приходе в порт и что летом уменьшались уловы
семги, так как часть рыбаков снимали с тоней на сенокос; о том, что
наважьи рюжи следует просушивать через каждые три недели лова и что
необходимо уменьшить в них для уловистости ячеи; о том, что договор с
рыбокомбинатом выполнен не по всем пунктам и что надо ввести в правле-
нии штатную единицу техника рыбодобычи, и так далее... Пожеланий и за-
мечаний было так много, что Панькин приуныл и повесил голову, чувствуя
себя неловко.
Всегда на собраниях всплывал ворох неполадок, и, кажется, ему не
привыкать к этому: дело обычное, для того и собрания. Но сегодня Пань-
кин сидел как на горячих угольях, он даже стал подумывать, что орден
ему, пожалуй, дали не по заслугам: "Вон как меня шпыняет каждый ора-
тор!"
На трибуне теперь стояла Фекла. Дородная, статная... Она смотрела
в зал и молчала. Конечно же, волновалась: никогда прежде не выступала.
Но вот она повернулась к президиуму, приложила руку к высокой груди и
поклонилась.
- Спасибо за орден. Премного благодарна. Я, пожалуй, еще не зас-
лужила такой высокой награды. Считайте, что ее дали вперед, вроде как
авансом. Но я заслужу! - Фекла перевела дух и... заговорила быстро и
напористо: - Что же такое творится у нас, товарищи, с транспортировкой
наваги с тони? Где такое видано, чтобы по месяцу, а то и больше рыба
лежала на берегу? Обозов из Мезени нет как нет, а самолетами возить
дорого. Вот и маемся. Уловы все копятся и копятся. Заморозим рыбу, а
тут оттепель - и все растает... Что же в конце концов получается?
Брак! Рыба для употребления почти что и непригодная. Хозяйки в городе,
верно, носы воротят от такой наваги! Я давала тебе знать, Тихон Сафо-
ныч, и ты высылал два раза оленьи упряжки. А потом опять успокоился.
Негоже так, негоже! Вот что я хотела сказать. Если складно, так и лад-
но, а не складно, так извините. На этом моя речь кончается.
Когда Фекла вернулась на свое место в президиуме, Родион хитрова-
то улыбнулся и шепнул ей:
- Ты чего на Панькина-то взъелась? Давно ли он у тебя гостил?
Фекла шевельнула бровями.
- Дружба дружбой, а служба службой. Или не ведома тебе такая по-
говорка?
Было часов семь вечера. Уже дважды объявляли перерыв, и, кажется,
выпили весь чай из ведерных самоваров, и съели все пирожки и бутербро-
ды в буфете. Собрание подошло к выборам правления.
В него избрали девять человек, в том числе Митенева, Дорофея,
Феклу, Родиона и Климцова. Когда Панькин предложил кандидатуру Климцо-
ва, по залу прошел шумок. Но, поскольку Ивана рекомендовал Панькин,
возражать не стали, полагаясь на мнение и опыт Тихона Сафоныча.
Стали выбирать председателя. Эту процедуру, как обычно, вел
представитель из района.
- Тихон Сафоныч уходит на заслуженный отдых, - сказал Шатилов. -
Конечно, хотелось бы, чтобы он еще поработал, однако возраст и состоя-
ние здоровья не позволяют. Пора человеку и отдохнуть. Но кто его заме-
нит? Какие будут предложения?
- У меня есть предложение, - сказал Митенев. - По поручению пар-
тийной группы и старого состава правления колхоза я рекомендую на
должность председателя Ивана Даниловича Климцова. Товарищ молодой,
энергичный, с работой справится.
- Недавно его приняли в члены партии, - добавил Шатилов. - Есть
ли другие предложения?
Послышались возгласы:
- А не молод ли?
- Сладит ли с работой?
- Почему не сладит? Дельный парень. Свой, унденский!
Шатилов прислушивался к репликам, не спешил их прерывать. Наконец
он повторил:
- Есть другие предложения?
- Есть! - крикнул с места Андрей Котцов. - Митенева! У него твер-
дая рука и опыт имеется!..
Андрей, не выдержав до конца собрания, был чуть навеселе. Офоня
Патокин, что сидел рядом, тянул его за полу: "Да сиди ты! Чего тебя
дернуло за язык?" Но Андрей, не слушая его, кричал, размахивая рукой:
"Митенева-а-а!"
- Хорошо, - сказал Шатилов, - Поступила вторая кандидатура: Мите-
нев. Есть еще предложения?
Больше предложений не поступило. Шатилов озабоченно глянул на
парторга, сидевшего рядом. Тот пожал плечами и попросил слова:
- Я снимаю свою кандидатуру, так как быть председателем мне не
позволяет возраст. Кроме того, как вы знаете, у меня есть общественная
работа...
- Поступил самоотвод, - с видимым облегчением сказал Шатилов. -
Ну как, удовлетворим просьбу товарища Митенева?
- Уважим!
- Удовлетворить!
- Но Андрей опять поднял руку из своего угла в последнем ряду.
- Митенева-а-а!
- Да прикуси ты язык, Андрюха! - одернула его одна из рыбачек. -
Дело говори!
- Митенева-а-а! - все тянул Котцов.
- Тихо, товарищи, - продолжал Шатилов. - Давайте обсудим все спо-
койно. Котцов, который кричит там в углу, по-моему, навеселе...
- Вывести его! - зашумело, собрание.
- Ну вот, докричался? И дался тебе этот Митенев! - в сердцах про-
ворчал Офоня и ткнул Андрея кулаком в бок. Чувствуя, что дело принима-
ет серьезный оборот, Котцов замолчал. Поэтому выводить его не стали.
- Ставлю на голосование: кто за самоотвод Дмитрия Викентьевича?
Так... Большинство. Принято. Кто теперь желает высказаться по кандида-
туре Климцова? - спросил Шатилов.
Высказались двое: Панькин и "телефонный председатель" Окунев. Из
зала поступило предложение:
- Надо бы послушать, что скажет сам Климцов.
- Верно! Как он думает?
Иван, чуть-чуть смущаясь, вышел на сцену и стал рядом с трибуной.
- Не изберете - не обижусь, а изберете - не подведу, - сказал он
и вернулся на место.
- Вот так высказался: всего два слова!
- Этот не из говорунов, сразу видно...
- Давайте голосовать!
Проголосовали за Ивана дружно. Даже Андрей Котцов поднял руку.
В тот вечер колхоз получил новое название - "Звезда Севера".
Новый председатель начал с того, что ввел у себя ежедневные ут-
ренние планерки. К восьми часам все стулья в его кабинете были заняты.
Иван Данилович начинал совещание неизменным "итак".
- Итак, что мы имеем за прошлые сутки? - Он сам отвечал на этот
не очень конкретный, но в общем-то всем понятный вопрос: - К ферме
привезли шесть возов сена. Мало, Фекла Осиповна! Почему рано отпустили
возчиков? Можно было еще по разу обернуться.
Фекла глянула на Климцова холодновато, вприщур. Серые глаза пред-
седателя на молодом скуластом лице были непреклонны. Фекла вздохнула,
досадуя на себя: еще не вошла в роль заведующей по-настоящему и больше
занималась уговорами, чем требовала.
- Да вывезем сено. Не впервые, - примирительно сказал Окунев.
- Проследите за этим, - распорядился Климцов. - А вы, Фекла Оси-
повна, требовательнее относитесь к подчиненным, - уже более мягко по-
советовал Климцов. - Теперь дальше... Как идет ремонт судовых механиз-
мов на "Боевике", Афанасий Григорьевич?
- Денька через три опробуем двигатель, - ответил Патокин.
- Срок приемлемый. А что с трактором? - Климцов повернулся к
трактористу, высокому рыжеватому парню в ватнике. - Почему вчера, Па-
вел, не ездил за бревнами?
- Двигатель забарахлил. Ремонтировать надо, - ответил тракторист.
- Какая неполадка?
- Что-то с пускачом.
- Немедленно займитесь ремонтом. Пока стоит зимник, лес, что за-
готовлен для строительства, надо вывезти до бревнышка!
Все это были те самые текущие дела, о которых говорил Климцову
Панькин, когда передавал бразды правления.
Когда люди разошлись, Митенев принес на подпись банковские доку-
менты.
- Такая новость, Дмитрий Викентьевич, - сказал ему Климцов. - Нам
предлагают купить в тралфлоте судно. Они там обновляют свой флот, по-
лучают новые тральщики, а старые списывают или продают.
Митенев насторожился.
- Какой тип судна?
- Средний тральщик.
- А стоимость?
Климцов назвал внушительную сумму. Дмитрий Викентьевич покачал
головой.
- А плавал сколько?
- Не знаю. Надо уточнить...
- Куда нам старье-то! Был бы новый...
- Пока, быть может, придется купить и старый. Надо съездить в Ар-
хангельск, посмотреть, что за корабль.
- Посмотреть непременно надо. Кота в мешке не покупают. Может,
развалина какая... По принципу - на тебе, боже, что нам негоже...
- Кого мне взять из знающих рыбаков? - спросил Климцов
- Офоню - по двигателям, а Дорофея - по мореходной части, - посо-
ветовал Митенев. - В рыбакколхозсоюзе еще попроси Сергеева посмотреть
судно. И, само собой, Поморцева...
- Спасибо за совет. Завтра вылетим.
Митенев еще посоветовал ему:
- Смотри, Иван, старьем не увлекайся. По молодости лет тебе, мо-
жет, и хочется поскорее заиметь свое судно. Но по мне - лучше погодить
бы до нового. Деньги на ветер нам нельзя бросать. И уж если тебе будут
навязывать тральщик, то гляди в оба. Все досконально обследуй: двига-
тели, ходовую часть, корпус, траление чтоб было кормовым - не борто-
вым... Бортовое траление устарело... Дотошней будь.
- Постараюсь, - сказал Иван.
Тихон Сафоныч, сдав хозяйство Климцову, почувствовал себя не на
месте. Подобное случалось со всеми пенсионерами, когда они оказывались
не у дел. Предаваться отдыху и праздному времяпрепровождению для него
было, пожалуй, труднее, чем тянуть председательскую лямку. Он все ни-
как не мог привыкнуть к положению отставного главы колхоза. По-прежне-
му по утрам его подкидывало с кровати чуть ли не с петухами. Пока жена
досматривала утренние сны, он грел самовар и потихоньку садился пить
чай. Потом, глянув на часы, хватался за пиджак: торопился в правление.
Но тут же спохватывался - там его больше не ждут...
"А может, ждут? Наверное, по привычке счетоводки и Митенев погля-
дывают на дверь: скоро ли появится Панькин? Да нет, чего им теперь ме-
ня ждать? Они, небось, радуются, когда в контору легкой походочкой
влетает молодой председатель Иван Климцов. Все, Панькин, отплавал твой
парусник. Приспосабливайся, брат, к новой жизни, как постаревший вер-
ховой конь, отгарцевавший свое под седлом, привыкает к тележному скри-
пу. Примиряйся со званием персонального пенсионера с орденами и вче-
рашней славой" - вот какие мысли приходили в голову Тихону Сафонычу, и
он, вздохнув, снимал пиджак и возвращался к столу продолжать чаепитие.
Вставала жена, умывалась, заплетала в косу жидкие волосы и погля-
дывала на мужа с ласковой многозначительной усмешкой.
- Что, муженек, кончились твои заботы? Теперь уж я не знаю, как
тебя и величать по должности.
- Так и величай: пен-си-о-нер!
Приметив пиджак, небрежно накинутый на спинку стула, Ирина Львов-
на интересовалась:
- Опять надевал пиджак-от? Теплынь ведь в избе.
- Дак попал на глаза...
Жена, налив чаю, подвигала к мужу тарелку с шанежками.
Единственная дочь Панькиных Лиза перед войной уехала в Ярославль
учиться в техникуме, да там и осталась. Вышла замуж за мастера шинного
завода. Теперь уж подросла и ходит в школу внучка. Иногда Лиза навеща-
ла родителей, но редко. Тихон Сафоныч и Ирина Львовна скучали по доче-
ри и внучке.
Ирина Львовна нрав имела веселый, любила шуточку да острое слов-
цо. За тридцать лет замужества она ни разу не огорчила мужа ни женским
капризом, ни вздорной выходкой. Многие мужики завидовали Панькину, что
у него такая славная жена.
Теперь она то и дело находила работу своему бездельничающему суп-
ругу, чтобы он не очень уж тосковал по служебному креслу.
- На повети половица прохудилась. Заменить бы надо. А то пойдешь
сено задавать овцам - и оступишься. Шею сломать можно.
Тихон Сафоныч брал топор, пилу и шел заменять половицу.
Потом она просила его расчесать проволочными щетками-ческами
овечью шерсть для пряжи, вставить в горнице в раму новое стекло взамен
треснувшего, наколоть хороших смолистых полешков для растопки и сло-
жить их сушиться за печку. Тихон Сафоныч чесал шерсть, заготовлял лу-
чину, вставлял стекла, но тоска по привычным председательским делам не
проходила.
Он стал наведываться в правление. Его там встречали почтительно.
Счетоводки подвигали ему стул, Митенев приветливо улыбался и даже пы-
тался шутить, что было совсем не в его характере.
- Ну как на пенсионерских-то хлебах? Живот начал небось расти от
неподвижного образа жизни? - спрашивал он, надевая очки, чтобы получше
рассмотреть Панькина.
Тот отвечал:
- Наоборот, худею. От безделья...
- Скоро и мне такой жребий падет: мух в избе пересчитывать да с
женкой браниться... Недолго уж осталось, - с притворной сокрушенностью
говорил бухгалтер.
Секретарша Настя уже не вставала, как раньше, при его появлении,
не вытягивалась в струнку, а только вежливо здоровалась и тотчас пог-
ружалась в свои бумажки.
Климцов, правда, частенько забегал к Тихону Сафонычу посовето-
ваться в затруднительных случаях, чему Панькин всегда радовался. И,
собираясь покупать тральщик, Иван Данилович пригласил его принять
участие в осмотре судна. Но Тихон Сафоныч вежливо уклонился от такого
предложения, сказав, что в современных рыболовных судах он совершенно
не разбирается. Во время поездок в Мурманск к приходу туда рыбаков Ти-
хон Сафоныч бывал на колхозных судах в основном гостем. Ему отводили
одну из лучших кают, и он общался с экипажем. А по части устройства
тральщика и состояния его механизмов он был специалистом неважным. Да-
же шутил по этому поводу: "Я знаю только, где нос, а где корма. Ну еще
в салоне место сумею найти, когда сядем обедать да чарку поднимать за
ваш приход с моря".
Потому он и сказал Климцову:
- Я буду вам только обузой. Обойдетесь без меня. Однако могу по-
советовать вот что... Тебе будут нахваливать судно: все, мол, в поряд-
ке, тральщик почти новый! Так ты не очень-то слушай и про себя думай:
"Ничего подобного, должны быть в нем изъяны", - и старайся обнаружить
их. Надувать тебя никто не собирается, однако им надо списать судно,
чтобы поскорее купить новое. На такое приобретение нужны большие день-
ги, и потому тебе будут продавать старое подороже. А стоимость корабля
зависит от процента изношенности. Ты старайся определить его точнее,
чтобы этот процент был повыше. Они станут его занижать, а ты повышай.
И помни - тут есть одна тонкость. Чрезмерно занижать процент изношен-
ности им тоже не с руки. К ним может вышестоящее начальство придрать-
ся: а, мол, судно еще хорошее, может плавать, а вы его списываете. По-
тому и нажимай на них. Поломаются, поломаются, да и уступят.
Климцов осторожно возразил:
- Вы думаете, нам придется торговаться? У них, наверное, уже все
определено по документам - и уровень изношенности, и стоимость судна.
- Все может быть, - уклончиво ответил Панькин.- И если то судно
неизменный выходной плюшевый жакет, накинула на голову шерстяной полу-
шалок. - Идемте.
Замкнув дверь, она подхватила Панькина и Суховерхова под руки.
- Хоть пройтись под ручку с начальством-то! Женки ваши не увидят
- темно, да и поздновато...
- О женках говорить нечего, - Панькин поправил на голове шапку,
посадил ее набекрень. - У меня возраст не тот, чтобы ревновать, а Лео-
нид Иванович, как мне известно, до сих пор холостяк... Оженю-ка я те-
бя, Суховерхов, посажу в Унде крепко на якорь.
- Женитьба - дело серьезное, - сдержанно сказал директор. - Тут
надо все хорошо взвесить. Особенно в моем возрасте...
- Взвесим, - Панькин сказал это уверенно, будто и в самом деле
собирался оженить директора школы. - Вот ты скажи, откуда берутся ста-
рые холостяки?
- Разве я отношусь к этой категории? Впрочем, пожалуй... - отоз-
вался Суховерхов. - Как-то не было времени, да и условий завести
семью.
- Какие там условия? Захороводил бабенку - и валяй в загс. Чего
мудреного-то?
- До войны не успел, учился, матери помогал, а на фронте какая
женитьба...
- Были ухари, и на фронте успевали, - заметил Панькин.
- Я не из тех... Когда демобилизовался, то уж и возраст стал не
жениховский...
- А как вы здесь оказались? - поинтересовалась Фекла.
- Приехал по направлению облоно. Любопытные здесь места. Все ка-
кое-то особенное. И село, и люди, и образ жизни... Я ведь родом из Ли-
пецкой области. На Север попал во время войны, на Карельский фронт...
- Вы были ранены?
- Легко...
Панькин осторожно высвободил свой локоть из Феклиной теплой руки:
- Пора домой. Извините, жена заждалась. Спасибо, Феня, за хороший
вечер. Спокойной ночи.
И свернул в проулок, исчез во тьме.
На улице было тихо и тепло. Под ногами хрупал свежий снег. Он вы-
пал вечером. Фекле все хотелось идти по тропке и прислушиваться, как
под валенками похрустывает этот чистый, еще не слежавшийся февральский
снежок. Низко над крышами горела яркая звездочка, одна в темном небе.
Кое-где в домах, там, где еще полуночничали, теплился свет в окнах.
- Вам не холодно? - спросил Суховерхов.
"Вежливый, - подумала Фекла, - Сам в пальтишке на рыбьем меху, а
у меня спрашивает..."
- Да что вы! - ответила. - Сегодня оттеплило. Морозы стояли дол-
го, мне они на Канине так надоели!
- На промысле?
- Да.
- Надо бы и мне побывать на промыслах, для общего знакомства с
рыбацкой жизнью...
- Побываете еще.
Подошли к школе. Большой двухэтажный дом казался нежилым - в ок-
нах ни огонька. Фекла спросила:
- Вы тут и живете?
- Сплю в кабинете, на диване.
- Почему же не на квартире?
- Надо привыкнуть к школе. Впрочем, Тихон Сафоныч мне уже подыс-
кал жилье у одного рыбака по имени Ермолай...
- Так он же бобыль! Кто будет прибирать вам избу, варить щи?
- Как-нибудь сами...
- Ну, это не дело. Надо найти другое жилье.
- Но мы уже договорились. Вскоре я туда перейду. Вот мы и пришли.
Не хотите заглянуть ко мне?
- Спасибо, уж поздно.
- Тогда я вас провожу.
- Так и будем провожать - я вас, а вы меня? - Фекла тихонько
рассмеялась. - Отдыхайте. Вам рано вставать. Спокойной ночи!
Суховерхов постоял, поглядел ей вслед и стал отпирать дверь.
На другой день с утра Фекла отправилась в магазин за хлебом. На
улице, как и ночью, было тихо, тепло, и она неторопливо шла по слегка
обледенелым мосточкам. Еще издали услышала:
- У Феклы вечор гостьбище было. Именины, кажись...
По голосу Фекла узнала Василису Мальгину, жену рулевого с доры.
- Все начальство у ей паслось. Собрались на дарову рюмку, - не
без зависти и ехидства сказала Авдотья Тимонина. Высокий, визгливый и
злой голос ее Фекла могла бы узнать из тысячи.
- Пятьдесят сполнилось, - уточнила Василиса. - Как без гостей-то?
Така дата...
Фекла замедлила шаг. Крыльцо рядом, за углом. Ей было любопытно.
- А что ей деется-то? Здоровушша, как лошадь. Мужика все ищет, да
не находит. Дураков нету, - слова Авдотьи будто хлестнули Феклу. Но
она не показала своей обиды. Выйдя из-за угла, поздоровалась и нето-
ропливо вошла в магазин.
А Авдотья молча заковыляла прочь, сердито тыча посохом в снег и
не оглядываясь.
К новогоднему празднику клуб достроить не успели. Как ни стара-
лись колхозные мастера, как ни наседал на них Панькин, оставались еще
кое-какие недоделки. После малярных работ медленно подсыхала краска,
потому что олифа была некачественная. Дорофей выдвинул в оправдание
свои доводы:
- Олифу покупал не я. И к чему вообще торопиться нам, Тихон? Ведь
давно известно: "Где сшито на живую нитку, там жди прорехи". И не стой
ты у нас над душой. К собранию все закончим.
Наконец пустили котельную, по трубам пошло тепло. К четырнадцато-
му февраля клуб был готов. Приходили люди поглядеть - восхищались,
ахали. Но больше всех был доволен Панькин. Он неторопливо, еще до ко-
миссии, осмотрел все помещения, посидел в зрительном зале в фанерном
кресле с гнутой спинкой, постоял на сцене за трибуной, прошел за кули-
сы.
- Добро сделали, - сказал он строителям, которые гуськом ходили
за ним, ревниво наблюдая, какое впечатление произвела их работа.
Все казалось обычным на этом собрании - и зал с оживленными при-
наряженными людьми, и президиум, где сидели члены правления и секре-
тарь райкома Шатилов с председателем рыбакколхозсоюза Поморцевым, до-
вольно частым гостем в Унде. Секретарша Настя с Августой за своим сто-
лом были готовы вести протокол. Привычная обстановка отчетного ежегод-
ного собрания. Кругом знакомые лица...
Но сердце старого председателя тревожила какая-то непонятная
грусть. Не оттого ли, что он делал колхозникам свой последний доклад?
Голос у него вначале от волнения срывался, но постепенно приобрел
уверенность. Тихон Сафоныч снова вошел в привычную деловую колею, и
колхозники это почувствовали.
- Сегодня у нас особый торжественный день, - говорил Панькин. -
Колхозу "Путь к социализму" исполнилось тридцать лет. И давайте, доро-
гие товарищи, окинем взглядом пройденный нами путь. Тридцать лет мину-
ло с той поры, когда рыбаки собрались на первое организационное собра-
ние, чтобы объединиться в коллективное хозяйство. Помнится, у многих
тогда имелись сомнения, а кое у кого и возражения... И это было вполне
понятно, дело в ту пору начиналось невиданное и незнакомое. С чего мы
начинали? С гребного карбаса, с парусной елы. Путь был труден, но мы
уверенно шли вперед к новой жизни. Уже давненько мы расстались со ста-
рыми методами и орудиями лова, с прежним флотом. И теперь мы говорим
прошлому: "Прощайте, паруса!", потому что они были основной двигатель-
ной силой, пришедшей к нам от дедов и прадедов. От парусного судна к
современному рыболовному траулеру - таков наш путь. На долю рыбаков
выпало немало испытаний. Вспомните, как мы работали в трудные военные
годы, когда женщины, старики да подростки промышляли тюленей, ходили в
губу за селедкой, облавливали дальние тундровые озера и давали фронту
продовольствие. Вот здесь, в этом зале нового клуба, сидят организато-
ры колхоза и его первые работники: Дорофей Киндяков, Дмитрий Митенев,
Родион и Августа Мальгины, Фекла Зюзина, Анисим Родионов, Семен Деря-
бин, Николай Тимонин и другие. Это - ветераны колхоза. Они вынесли на
своих плечах все трудности и привели хозяйство к сегодняшнему его виду
и качеству. Вся их жизнь - пример для нашей молодежи, в энергичные ру-
ки которой мы сегодня передаем колхоз.
Доклад у Тихона Сафоныча пошел свободно, он вроде бы и забыл о
тексте, который лежал перед ним.
- Вот я приведу некоторые цифры, - продолжал он. - За тридцать
лет мощность колхозного промыслового флота возросла в семнадцать раз.
Триста пятьдесят тысяч центнеров рыбы выловлено и сдано государству.
Доходы от промыслов выросли в семь, а основные средства колхоза в со-
рок с лишним раз...
Председатель приводил еще и другие цифры, - известное дело, без
них не обходится ни один доклад. А когда он перешел к итогам минувшего
года и начал говорить о недостатках, доклад стал и вовсе будничным,
деловым. Упоминать о промахах в работе председателю не очень хотелось,
но их, как слова из песни выкинуть, убрать из доклада было невозможно.
И Тихон Сафоныч лишь сожалел, что устранять эти недостатки придется
уже не ему, а новому председателю.
Наконец Панькин поставил, как положено, задачи на будущее и обра-
тился к Поморцеву, руководителю рыбакколхозсоюза:
- А теперь я изложу наши неотложные просьбы к руководству. Прошу
вас, Сергей Осипович, для дальнейшего развития хозяйства выделить нам
следующее: моторную дору для речных и каботажных перевозок, сверлиль-
ный и токарный станки, оборудование водонапорной башни, трактор ДТ-75
с гидросистемой, строительные материалы - кирпич, шифер, цемент, горю-
чее и смазочное, а также прислать специалистов для изыскательских ра-
бот по строительству авиаплощадки, осушке болота и строительства грун-
товой дороги от Унды до моря...
- Ого! Ничего себе запросики! - заметил Поморцев, воспользовав-
шись паузой, и тут же спросил:
- Все?
- Нет, не все, - продолжал Панькин. - Теперь главная просьба: ес-
ли к вам поступит судно - средний рыболовный траулер, - новое, разуме-
ется, то выделите его нам. Хватит брать в аренду суда. Пора иметь
свои.
- А есть ли деньги на покупку такого судна?
- Найдем.
Поморцев озадаченно покачал головой.
- Ладно. Изложите все это письменно.
Панькин тут же подал Поморцеву заранее подготовленную заявку и
сошел с трибуны.
Председатель собрания Митенев предоставил слово для выступления
Поморцеву.
Сергей Осипович Поморцев, невысокий плотный мужчина лет пятидеся-
ти с хвостиком, в форменном морском кителе с нашивками на рукавах, ко-
ротко подстриженный, остроглазый, поздравил колхозников с тридцатиле-
тием и зачитал поздравительную телеграмму из Москвы, из главка. В те-
леграмме сообщалось, что колхозу присуждены одно из первых мест в со-
ревновании и Почетная грамота главка с премией.
После него выступил Шатилов. Секретарь райкома передал рыбакам
приветственный адрес и обратился к председателю:
- Рад сообщить вам, Тихон Сафоныч, и всему собранию о том, что за
долголетнюю и безупречную работу на посту председателя колхоза и в
связи с шестидесятилетием правительство наградило вас орденом Ленина.
В зале одобрительно зашумели, раздались аплодисменты. Иван Деми-
дович прикрепил к лацкану пиджака растерявшемуся от неожиданности
Панькину орден. А затем вручил также орден "Знак Почета" Фекле Зюзиной
и медали "За трудовую доблесть" Дорофею Киндякову, Семену Дерябину и
еще нескольким рыбакам.
Потом объявили перерыв.
На прения колхозники раскачались не сразу и, чтобы подать пример,
а заодно и заполнить паузу, стал выступать Митенев. Поблагодарив вы-
шестоящие организации за награды и приветствия, хотя и чувствовал себя
несколько обиженным тем, что его, ветерана колхоза, на этот раз награ-
дой обошли, Дмитрий Викентьевич со знанием дела заговорил о предстоя-
щей весенней путине. После него взял слово Родион Мальгин, а затем
разговорились и другие. О чем только не говорили: о том, что на судах
хромает дисциплина по приходе в порт и что летом уменьшались уловы
семги, так как часть рыбаков снимали с тоней на сенокос; о том, что
наважьи рюжи следует просушивать через каждые три недели лова и что
необходимо уменьшить в них для уловистости ячеи; о том, что договор с
рыбокомбинатом выполнен не по всем пунктам и что надо ввести в правле-
нии штатную единицу техника рыбодобычи, и так далее... Пожеланий и за-
мечаний было так много, что Панькин приуныл и повесил голову, чувствуя
себя неловко.
Всегда на собраниях всплывал ворох неполадок, и, кажется, ему не
привыкать к этому: дело обычное, для того и собрания. Но сегодня Пань-
кин сидел как на горячих угольях, он даже стал подумывать, что орден
ему, пожалуй, дали не по заслугам: "Вон как меня шпыняет каждый ора-
тор!"
На трибуне теперь стояла Фекла. Дородная, статная... Она смотрела
в зал и молчала. Конечно же, волновалась: никогда прежде не выступала.
Но вот она повернулась к президиуму, приложила руку к высокой груди и
поклонилась.
- Спасибо за орден. Премного благодарна. Я, пожалуй, еще не зас-
лужила такой высокой награды. Считайте, что ее дали вперед, вроде как
авансом. Но я заслужу! - Фекла перевела дух и... заговорила быстро и
напористо: - Что же такое творится у нас, товарищи, с транспортировкой
наваги с тони? Где такое видано, чтобы по месяцу, а то и больше рыба
лежала на берегу? Обозов из Мезени нет как нет, а самолетами возить
дорого. Вот и маемся. Уловы все копятся и копятся. Заморозим рыбу, а
тут оттепель - и все растает... Что же в конце концов получается?
Брак! Рыба для употребления почти что и непригодная. Хозяйки в городе,
верно, носы воротят от такой наваги! Я давала тебе знать, Тихон Сафо-
ныч, и ты высылал два раза оленьи упряжки. А потом опять успокоился.
Негоже так, негоже! Вот что я хотела сказать. Если складно, так и лад-
но, а не складно, так извините. На этом моя речь кончается.
Когда Фекла вернулась на свое место в президиуме, Родион хитрова-
то улыбнулся и шепнул ей:
- Ты чего на Панькина-то взъелась? Давно ли он у тебя гостил?
Фекла шевельнула бровями.
- Дружба дружбой, а служба службой. Или не ведома тебе такая по-
говорка?
Было часов семь вечера. Уже дважды объявляли перерыв, и, кажется,
выпили весь чай из ведерных самоваров, и съели все пирожки и бутербро-
ды в буфете. Собрание подошло к выборам правления.
В него избрали девять человек, в том числе Митенева, Дорофея,
Феклу, Родиона и Климцова. Когда Панькин предложил кандидатуру Климцо-
ва, по залу прошел шумок. Но, поскольку Ивана рекомендовал Панькин,
возражать не стали, полагаясь на мнение и опыт Тихона Сафоныча.
Стали выбирать председателя. Эту процедуру, как обычно, вел
представитель из района.
- Тихон Сафоныч уходит на заслуженный отдых, - сказал Шатилов. -
Конечно, хотелось бы, чтобы он еще поработал, однако возраст и состоя-
ние здоровья не позволяют. Пора человеку и отдохнуть. Но кто его заме-
нит? Какие будут предложения?
- У меня есть предложение, - сказал Митенев. - По поручению пар-
тийной группы и старого состава правления колхоза я рекомендую на
должность председателя Ивана Даниловича Климцова. Товарищ молодой,
энергичный, с работой справится.
- Недавно его приняли в члены партии, - добавил Шатилов. - Есть
ли другие предложения?
Послышались возгласы:
- А не молод ли?
- Сладит ли с работой?
- Почему не сладит? Дельный парень. Свой, унденский!
Шатилов прислушивался к репликам, не спешил их прерывать. Наконец
он повторил:
- Есть другие предложения?
- Есть! - крикнул с места Андрей Котцов. - Митенева! У него твер-
дая рука и опыт имеется!..
Андрей, не выдержав до конца собрания, был чуть навеселе. Офоня
Патокин, что сидел рядом, тянул его за полу: "Да сиди ты! Чего тебя
дернуло за язык?" Но Андрей, не слушая его, кричал, размахивая рукой:
"Митенева-а-а!"
- Хорошо, - сказал Шатилов, - Поступила вторая кандидатура: Мите-
нев. Есть еще предложения?
Больше предложений не поступило. Шатилов озабоченно глянул на
парторга, сидевшего рядом. Тот пожал плечами и попросил слова:
- Я снимаю свою кандидатуру, так как быть председателем мне не
позволяет возраст. Кроме того, как вы знаете, у меня есть общественная
работа...
- Поступил самоотвод, - с видимым облегчением сказал Шатилов. -
Ну как, удовлетворим просьбу товарища Митенева?
- Уважим!
- Удовлетворить!
- Но Андрей опять поднял руку из своего угла в последнем ряду.
- Митенева-а-а!
- Да прикуси ты язык, Андрюха! - одернула его одна из рыбачек. -
Дело говори!
- Митенева-а-а! - все тянул Котцов.
- Тихо, товарищи, - продолжал Шатилов. - Давайте обсудим все спо-
койно. Котцов, который кричит там в углу, по-моему, навеселе...
- Вывести его! - зашумело, собрание.
- Ну вот, докричался? И дался тебе этот Митенев! - в сердцах про-
ворчал Офоня и ткнул Андрея кулаком в бок. Чувствуя, что дело принима-
ет серьезный оборот, Котцов замолчал. Поэтому выводить его не стали.
- Ставлю на голосование: кто за самоотвод Дмитрия Викентьевича?
Так... Большинство. Принято. Кто теперь желает высказаться по кандида-
туре Климцова? - спросил Шатилов.
Высказались двое: Панькин и "телефонный председатель" Окунев. Из
зала поступило предложение:
- Надо бы послушать, что скажет сам Климцов.
- Верно! Как он думает?
Иван, чуть-чуть смущаясь, вышел на сцену и стал рядом с трибуной.
- Не изберете - не обижусь, а изберете - не подведу, - сказал он
и вернулся на место.
- Вот так высказался: всего два слова!
- Этот не из говорунов, сразу видно...
- Давайте голосовать!
Проголосовали за Ивана дружно. Даже Андрей Котцов поднял руку.
В тот вечер колхоз получил новое название - "Звезда Севера".
Новый председатель начал с того, что ввел у себя ежедневные ут-
ренние планерки. К восьми часам все стулья в его кабинете были заняты.
Иван Данилович начинал совещание неизменным "итак".
- Итак, что мы имеем за прошлые сутки? - Он сам отвечал на этот
не очень конкретный, но в общем-то всем понятный вопрос: - К ферме
привезли шесть возов сена. Мало, Фекла Осиповна! Почему рано отпустили
возчиков? Можно было еще по разу обернуться.
Фекла глянула на Климцова холодновато, вприщур. Серые глаза пред-
седателя на молодом скуластом лице были непреклонны. Фекла вздохнула,
досадуя на себя: еще не вошла в роль заведующей по-настоящему и больше
занималась уговорами, чем требовала.
- Да вывезем сено. Не впервые, - примирительно сказал Окунев.
- Проследите за этим, - распорядился Климцов. - А вы, Фекла Оси-
повна, требовательнее относитесь к подчиненным, - уже более мягко по-
советовал Климцов. - Теперь дальше... Как идет ремонт судовых механиз-
мов на "Боевике", Афанасий Григорьевич?
- Денька через три опробуем двигатель, - ответил Патокин.
- Срок приемлемый. А что с трактором? - Климцов повернулся к
трактористу, высокому рыжеватому парню в ватнике. - Почему вчера, Па-
вел, не ездил за бревнами?
- Двигатель забарахлил. Ремонтировать надо, - ответил тракторист.
- Какая неполадка?
- Что-то с пускачом.
- Немедленно займитесь ремонтом. Пока стоит зимник, лес, что за-
готовлен для строительства, надо вывезти до бревнышка!
Все это были те самые текущие дела, о которых говорил Климцову
Панькин, когда передавал бразды правления.
Когда люди разошлись, Митенев принес на подпись банковские доку-
менты.
- Такая новость, Дмитрий Викентьевич, - сказал ему Климцов. - Нам
предлагают купить в тралфлоте судно. Они там обновляют свой флот, по-
лучают новые тральщики, а старые списывают или продают.
Митенев насторожился.
- Какой тип судна?
- Средний тральщик.
- А стоимость?
Климцов назвал внушительную сумму. Дмитрий Викентьевич покачал
головой.
- А плавал сколько?
- Не знаю. Надо уточнить...
- Куда нам старье-то! Был бы новый...
- Пока, быть может, придется купить и старый. Надо съездить в Ар-
хангельск, посмотреть, что за корабль.
- Посмотреть непременно надо. Кота в мешке не покупают. Может,
развалина какая... По принципу - на тебе, боже, что нам негоже...
- Кого мне взять из знающих рыбаков? - спросил Климцов
- Офоню - по двигателям, а Дорофея - по мореходной части, - посо-
ветовал Митенев. - В рыбакколхозсоюзе еще попроси Сергеева посмотреть
судно. И, само собой, Поморцева...
- Спасибо за совет. Завтра вылетим.
Митенев еще посоветовал ему:
- Смотри, Иван, старьем не увлекайся. По молодости лет тебе, мо-
жет, и хочется поскорее заиметь свое судно. Но по мне - лучше погодить
бы до нового. Деньги на ветер нам нельзя бросать. И уж если тебе будут
навязывать тральщик, то гляди в оба. Все досконально обследуй: двига-
тели, ходовую часть, корпус, траление чтоб было кормовым - не борто-
вым... Бортовое траление устарело... Дотошней будь.
- Постараюсь, - сказал Иван.
Тихон Сафоныч, сдав хозяйство Климцову, почувствовал себя не на
месте. Подобное случалось со всеми пенсионерами, когда они оказывались
не у дел. Предаваться отдыху и праздному времяпрепровождению для него
было, пожалуй, труднее, чем тянуть председательскую лямку. Он все ни-
как не мог привыкнуть к положению отставного главы колхоза. По-прежне-
му по утрам его подкидывало с кровати чуть ли не с петухами. Пока жена
досматривала утренние сны, он грел самовар и потихоньку садился пить
чай. Потом, глянув на часы, хватался за пиджак: торопился в правление.
Но тут же спохватывался - там его больше не ждут...
"А может, ждут? Наверное, по привычке счетоводки и Митенев погля-
дывают на дверь: скоро ли появится Панькин? Да нет, чего им теперь ме-
ня ждать? Они, небось, радуются, когда в контору легкой походочкой
влетает молодой председатель Иван Климцов. Все, Панькин, отплавал твой
парусник. Приспосабливайся, брат, к новой жизни, как постаревший вер-
ховой конь, отгарцевавший свое под седлом, привыкает к тележному скри-
пу. Примиряйся со званием персонального пенсионера с орденами и вче-
рашней славой" - вот какие мысли приходили в голову Тихону Сафонычу, и
он, вздохнув, снимал пиджак и возвращался к столу продолжать чаепитие.
Вставала жена, умывалась, заплетала в косу жидкие волосы и погля-
дывала на мужа с ласковой многозначительной усмешкой.
- Что, муженек, кончились твои заботы? Теперь уж я не знаю, как
тебя и величать по должности.
- Так и величай: пен-си-о-нер!
Приметив пиджак, небрежно накинутый на спинку стула, Ирина Львов-
на интересовалась:
- Опять надевал пиджак-от? Теплынь ведь в избе.
- Дак попал на глаза...
Жена, налив чаю, подвигала к мужу тарелку с шанежками.
Единственная дочь Панькиных Лиза перед войной уехала в Ярославль
учиться в техникуме, да там и осталась. Вышла замуж за мастера шинного
завода. Теперь уж подросла и ходит в школу внучка. Иногда Лиза навеща-
ла родителей, но редко. Тихон Сафоныч и Ирина Львовна скучали по доче-
ри и внучке.
Ирина Львовна нрав имела веселый, любила шуточку да острое слов-
цо. За тридцать лет замужества она ни разу не огорчила мужа ни женским
капризом, ни вздорной выходкой. Многие мужики завидовали Панькину, что
у него такая славная жена.
Теперь она то и дело находила работу своему бездельничающему суп-
ругу, чтобы он не очень уж тосковал по служебному креслу.
- На повети половица прохудилась. Заменить бы надо. А то пойдешь
сено задавать овцам - и оступишься. Шею сломать можно.
Тихон Сафоныч брал топор, пилу и шел заменять половицу.
Потом она просила его расчесать проволочными щетками-ческами
овечью шерсть для пряжи, вставить в горнице в раму новое стекло взамен
треснувшего, наколоть хороших смолистых полешков для растопки и сло-
жить их сушиться за печку. Тихон Сафоныч чесал шерсть, заготовлял лу-
чину, вставлял стекла, но тоска по привычным председательским делам не
проходила.
Он стал наведываться в правление. Его там встречали почтительно.
Счетоводки подвигали ему стул, Митенев приветливо улыбался и даже пы-
тался шутить, что было совсем не в его характере.
- Ну как на пенсионерских-то хлебах? Живот начал небось расти от
неподвижного образа жизни? - спрашивал он, надевая очки, чтобы получше
рассмотреть Панькина.
Тот отвечал:
- Наоборот, худею. От безделья...
- Скоро и мне такой жребий падет: мух в избе пересчитывать да с
женкой браниться... Недолго уж осталось, - с притворной сокрушенностью
говорил бухгалтер.
Секретарша Настя уже не вставала, как раньше, при его появлении,
не вытягивалась в струнку, а только вежливо здоровалась и тотчас пог-
ружалась в свои бумажки.
Климцов, правда, частенько забегал к Тихону Сафонычу посовето-
ваться в затруднительных случаях, чему Панькин всегда радовался. И,
собираясь покупать тральщик, Иван Данилович пригласил его принять
участие в осмотре судна. Но Тихон Сафоныч вежливо уклонился от такого
предложения, сказав, что в современных рыболовных судах он совершенно
не разбирается. Во время поездок в Мурманск к приходу туда рыбаков Ти-
хон Сафоныч бывал на колхозных судах в основном гостем. Ему отводили
одну из лучших кают, и он общался с экипажем. А по части устройства
тральщика и состояния его механизмов он был специалистом неважным. Да-
же шутил по этому поводу: "Я знаю только, где нос, а где корма. Ну еще
в салоне место сумею найти, когда сядем обедать да чарку поднимать за
ваш приход с моря".
Потому он и сказал Климцову:
- Я буду вам только обузой. Обойдетесь без меня. Однако могу по-
советовать вот что... Тебе будут нахваливать судно: все, мол, в поряд-
ке, тральщик почти новый! Так ты не очень-то слушай и про себя думай:
"Ничего подобного, должны быть в нем изъяны", - и старайся обнаружить
их. Надувать тебя никто не собирается, однако им надо списать судно,
чтобы поскорее купить новое. На такое приобретение нужны большие день-
ги, и потому тебе будут продавать старое подороже. А стоимость корабля
зависит от процента изношенности. Ты старайся определить его точнее,
чтобы этот процент был повыше. Они станут его занижать, а ты повышай.
И помни - тут есть одна тонкость. Чрезмерно занижать процент изношен-
ности им тоже не с руки. К ним может вышестоящее начальство придрать-
ся: а, мол, судно еще хорошее, может плавать, а вы его списываете. По-
тому и нажимай на них. Поломаются, поломаются, да и уступят.
Климцов осторожно возразил:
- Вы думаете, нам придется торговаться? У них, наверное, уже все
определено по документам - и уровень изношенности, и стоимость судна.
- Все может быть, - уклончиво ответил Панькин.- И если то судно