Страница:
Сегодня он критикует одних патриотов за слабость сил и неорганизованность, других за союз с левыми силами. Конечно, Солженицын понимает разницу между интернационалистами-ленинцами и троцкистами с одной стороны - и сталинскими государственниками с другой. Он верно пишет: "Сталин проснулся при подступающей угрозе большой войны и понял, что на хлипкой идеологии Коминтерна, без русского национального подъема ему в той войне не устоять. И в советской агитации внезапно вспомнились, зазвучали призывы к уже забытому, уже трижды проклятому и растоптанному патриотизму (с 1936 года появился термин "старший брат", с 1938 - "великий русский народ"). И только этот патриотизм - ...собственно русский, с воззывами к русскому военному прошлому и даже до Дмитрия Донского... - именно он, спасая весь мир и Россию, заодно спас и советскую коммунистическую власть со Сталиным на верхушке... Сегодня тот подвиг русского, нет, славянского народа (подавляюще главной силы в Красной Армии, и на заводах тыла, и на колхозных полях), сокрушившего гитлеризм, спасшего западные демократии при наименьших для них потерях,- сегодня, в живых чувствах и мировой памяти изглажен, забыт, невозблагодарен..." Конечно, при всем своем неприятии, Солженицын пишет о "трезвом государственном стратеге Сталине", наследие которого доконали, растащили Хрущев и Брежнев... Пишет он и о русофобской статье Александра Яковлева в 1972 году. "Эта статья надолго осталась идеологическим памятником брежневской эпохе". А затем последовал разгром "деятельности антисоветских элементов, прикрываемой идеями русизма" в период правления лютого русофоба Андропова... Откуда же взяться в первые годы перестройки организованной русской силе? А что делает национальная русская эмиграция? Лишь обвиняет всех от Шафаревича до Распутина в остаточном советизме и восхваляет ельцинскую демократию.
Александр Солженицын пишет о "дичайшей путанице", о создании ненужного патриотического блока с коммунистами. Но сам же добавляет: "Патриоты, не принявшие такого обличья в выборах 1990 года, и потерпели самое уничтожительное поражение..." В книге "Россия в обвале" проскальзывает иногда былой непримиримый антикоммунистический пафос, при этом сам же Солженицын справедливо показывает, как "иные орлы новой демократии перепорхнули прямо по верхам из "Правды", из журнала "Коммунист", из Коммунистических академий, из обкомов, а то - из ЦК КПСС. Из вчерашних политруков мы получили даже не просто демократов, но - самых радикальных..." Добавлю, что не "иные орлы", а все до единого орлы демократии выползли из чекистско-комиссарских кабинетов, и при предлагаемой еще газетой "День" департизации кабинеты власти покинули бы все до единого высшие начальники. Так уж получилось, что в компартии осталась все та же рабоче-крестьянская русская кость, отсюда и ее неизбежная русификация. Добавлю еще, что и говорить о каком-то новом коммунизме даже в случае прихода к власти президента Зюганова нелепо даже теоретически. Есть готовая структура. Переименуй ее вовремя, наполни русским национальным содержанием - и была бы основа для русского национального подъема. Тому пример - нынешний Китай, о взлете которого с завистью пишет Солженицын, прекрасно понимая, что ни о каком коммунистическом развитии Китая и речи не идет. Так надо ли было у нас ломать государственный хребет под видом избавления от идеологии? Уверен, что тот костяк из фронтовиков, на котором держится КПРФ, не читал ни строчки ни Маркса, ни Энгельса.
И потому, выступая вместе с ними против показа по НТВ антихристианского фильма, против развала страны, против ликвидации науки, армии, культуры,- патриоты не приравнивают себя к Юровским, Троцким и другим бесноватым интернационалистам...
Это во-первых. А во-вторых, я докончу тот тезис, с которого начал: для самостоятельного политического развития белому русскому патриотизму не хватало единого духовного лидера. А лидер этот, создавая прекрасные книги, собирает вокруг себя на приемах самую гайдаро-чубайсовскую тусовку... Поэтому еще "так роково получилось..." Ведь книга "Россия в обвале" - это и есть развернутая программа белого русского национализма. Да и все другие русские патриоты, от генерала Макашова до Виктора Илюхина, уверен, с небольшими частными отклонениями дружно подпишутся под всеми основными идеями этой книги.
А какое решительное неприятие западнизации демонстрирует Солженицын, в этом смыкаясь с оппонентом своим Александром Зиновьевым?! Осуждение горбачевской капитуляции, интернационалистского восторга интеллигенции, участия в боснийской войне против сербов. Александр Солженицын последовательно борется со всеми проявлениями русофобии, как бы продолжая книгу своего друга Игоря Шафаревича: "В этом антирусском направлении годами действовала и радиостанция "Свобода" - очень смягченно против коммунизма, но всем острием против русских традиций и даже русской религии, культуры... На годы чеченской войны "Свобода" вообще превратилась как бы в чеченскую радиостанцию, открыто враждебную российской стороне: половина информационного часа почти полностью состояла из чеченских аргументов и пропаганды... Америка всемерно поддерживает каждый антирусский импульс Украины. И как не сопоставить: что в огромной дозе Америка прощает Украине (а еще снисходительнее - республикам азиатским: и любое подавление инакомыслия, и любую подтасовку голосования) - того и в малой мере не прощает Белоруссии, разломно обрушивается на самые робкие попытки объединения ее с Россией... Ясно же видно, что Западу нужна Россия, технологически отсталая... Мы рабски подчиняемся программе МВФ - по недоумию? Или сознательно отдаваясь чужому умыслу?..."
Александр Солженицын последовательно объясняет: все равно по пути Запада мы не сможем пойти, как бы ни старались. У каждого народа - свой национальный путь развития. А значит, надо строить свое русское национальное государство - тем более, что 83% русского населения дают такую основу. Да еще 25 миллионов злых, брошенных русских во всех отделившихся республиках... "Напротив, руководство России всеми усилиями старается не запачкаться в какой-либо уклон к интересам русским, даже обходит старательно само слово "русские" - а всегда "россияне". Русский этнос демонстративно не взят в опору России". Поистине золотые слова, которые редко услышишь и в оппозиции. Я не раз слышал слова осуждения Солженицына за якобы стремление к уменьшению России, за неприятие СНГ. Но эти негодующие читатели всегда пропускали слова писателя о том, что надо идти от свершившегося. Не он уничтожил СССР, а беловежская троица, да и потом Верховный Совет, ратифицировавший раскол, в том числе и голосами всех коммунистов. Сам же Солженицын пишет: "И довершен был развал интриганской подготовкой, а затем наскоком Беловежья. Раскол СССР был совершен в опрометчивой спешке и наихудшим образом". Опять же в ущерб прежде всего русским, без учета интересов русских. И мечта Солженицына о "реальном, взаимокрепком соединении трех славянских республик с Казахстаном - в одно федеративное государство" - это сегодня наша всеобщая мечта. А пока же, и здесь Солженицын прав, СНГ существует только за счет и в ущерб России. "Уже в 1991 году Азербайджан стал членом "Исламской конференции". Почти все лидеры Средней Азии открыто ориентируются на Турцию. И еще - какие территориальные претензии мы услышим от них через 15-30 лет?.. Надо строить не СНГ, а прочную российскую государственность, - она сама-то еще не создалась, она сама-то еще под вопросом".
Вот это и есть главный лозунг книги "Россия в обвале", ради него и вся книга написана, под нее и вся критика подстраивается - национальная Россия.
И ко всему другому: от реформ Чубайса до чеченской войны, от демпрессы, или, по Солженицыну, "четвертой власти", до семибанкирщины - он подходит с точки зрения построения сильного национального государства.
Значит, надеется Александр Исаевич и на русскую мистику, на Божий промысел... А кто способен противостоять? Минуя свое неприятие коммунистических идей, говоря лишь о политике нынешней России, видит и Солженицын, что даже в президентскую "...избирательную кампанию явно видна была неуверенность Зюганова, боязнь победить у коммунистической верхушки... И дальше, при всех порой дерзких заявлениях коммунистов,- уверенно продолжалось их втягивание в компросисс с олигархической властью". Но как быть не с благоденствующими вождями оппозиции, а с тьмою нищих и обобранных по всей стране?
Выход видится Александру Солженицыну - в повороте к русскому самоуправлению. В последовательной и неуклонной защите интересов русского народа.
"Тогда как в странах Восточной Европы установились открыто национальные правительства (и никто их за это не корит), тогда как власти республик СНГ, да и всех автономий в России, напряженно заняты сохранением своего коренного народа (и повсюду считают это естественным), - у всего комплекса нынешних российских властей - отсохло, отвалилось, да и не произрастало никогда, внимание к существенным нуждам русского народа (одним патриотическим названием загородной резиденции или очередного ордена ничего не изменишь). Чего за душой нет - того к коже не пришьешь. Наши центральные властные круги - и уже не в первую, ох, не в первую смену - к собственно русским проблемам нацело равнодушны... А меньше всего заботятся - о 25 миллионах земляков, впопыхах к независимости отмежеванных от нас"...
Вот об этих отмежеванных - самые горькие строчки книги. Писатель называет это самым массовым предательством своих сынов за мировую историю. Их выгоняют из домов, насилуют, грабят, просто убивают - и полное молчание властей. Да и что их ждет в самой России? Как беженцы, они тоже стоят в конце очереди за всеми армянами из Азербайджана, турками-месхетинцами, азербайджанцами из Армении, русские беженцы в России на последнем месте..." Ни в одном российском заявлении после Беловежья память и забота об этих брошенных не прозвучала".
Солженицын предлагает, при всем уважении всех народов: "Однако страны СНГ объявили себя именно национальными государствами, в этом самоизъявлении есть своя ответственность, и она раскладывается на каждого члена той суверенной нации: твоя страна. А вне ее ты - иностранец. Из объявления своих независимостей надо же делать и выводы". Попробуйте запросто стать гражданином США... А тем более европейских государств, ежели по национальности ты - русский. В Германии исключение, кроме русских немцев, сделано евреям. Но оставим пока этот вопрос. Необходим оборонительный закон, защищающий права русских по всей территории СНГ и ограничивающий переселение в Россию иностранцев, дабы не быть поглощенными другими народами.
Пример Косова Поля, древнейшей сербской земли, лишь недавно заселенной беженцами из Албании, которые уже претендуют на собственную независимость,этот пример говорит о мировой тенденции. Закончился ХХ век, век интернационализма. Третье тысячелетие наступает под флагом национальных государств. Даже в сытой, скучной Европе восстановили свои парламенты Шотландия и Уэльс - спустя сотни лет. Восстанавливает свое самоуправление Северная Ирландия. Вот и Россия в ее нынешнем виде с учетом интересов всех издавна заселяющих ее народов, должна строить сильное национальное государство. Не опоздать бы! И здесь так велики ошибки, прежде всего территориальные. Как бездумно ельцинский режим отдал Казахстану, Украине, Молдавии древнейшие русские земли, не заботясь ни о чем. Но Солженицын уверен, что эти территориальные заимствования еще боком обойдутся захватчикам. Он как бы даже с сочувствием говорит о ложном историческом пути, на который ступила Украина, отказавшись от натурального этнического объема: "удержать побольше, побольше территорий и населения и выглядеть "великой державой", едва не крупнейшей в Европе... (Когда Хмельницкий присоединял Украину к России, Украина составляла лишь пятую часть сегодняшней территории)... Отяжелительная ошибка ее - именно в этом непомерном расширении на земли, которые никогда до Ленина Украиной не были... Стратегическая ошибка в выборе государственной задачи идет постоянной помехой здоровому развитию Украины - непременно и вредоносно скажется: и в неорганичной соединенности западных областей с восточными, и в двоении (теперь уже троении) религиозных ветвей, и в упругой силе подавляемого русского языка, который доселе считали родным 63% населения". Как же прав в этом Александр Солженицын! Случайно, что ли, свои дневники, самые интимные, Тарас Шевченко писал на русском языке, оставляя "ридну мову" лишь для поэзии. Украина захлебнется в русскости, не сумев подняться до собственной имперскости. Так же и Литва проросла бы Россией, оставайся у нее в свое время на века все древние русские земли. Ее спас свой собственный этнический закуток. Вот и Украине бы в целях самосохранения самой отдать России все русские земли. Ну да ладно, как пишет Солженицын, "ребром выпрет". Да и России куда без Севастополя?
Так же гневно пишет Александр Исаевич и о Казахстане. Из всех других республик предлагает он постепенно вывозить русских, укоренять на русской же земле - тем более, что и так народу мало. "Однако из Казахстана, где казахов, со всеми переселенческими усилиями Назарбаева, всего 40%, а русских до 7 миллионов и еще же множество украинцев, две трети миллиона немцев, поляки - уезжать стыдно, это немощная капитуляция. Не большинству же бежать от меньшинства"...
А вот в Чечне то, что "три года благодушествовали самые знатные российские "правозащитники"...", когда шла настоящая этническая чистка русских,- это было преступление. И таких преступных шагов ельцинского режима - миллион". "Но выдающимся и необъясненным шагом было: после басаевского террористического налета на Буденновск в июне 1995 года - не только отпустить всю банду, но и - немедля затем добровольно отдать чеченам почти всю территорию, какую за полгода у них завоевали,- и опять начинать от исходной черты"...
Преступность - национальный позор. Деревня наша русская - национальный позор. Как можно продавать землю, когда она по закону принадлежит крестьянам?! Отдайте ее в надежные русские крестьянские руки... "Корневая, душевная связь народа с землей - это не товар биржевой, она дорога нам, как сама Родина и сама душа. И эта самая дорогая, корневая наша связь - под угрозой полного уничтожения".
Судьба средней школы, лучшей в мире,- национальный позор. Уничтожение армии - суперпозор. Так и озаглавил эту часть книги "Армия, разгромленная без войны". Что еще сказать? Везде показуха, фальшь, ложь. "А что не показное - это демографическое крушение, даже просто зловещее вымирание, и не всех росскийских народов, а преимущественно славянских... Именно этнические русские вымирают - и с каким темпом? Начиная с 1993 года перевес смертности русских над рождаемостью достигает миллиона в год... И разве наших речистых политиков - это вымирание волнует?.. Падение рождаемости у русских - также не виданное в мире... К середине ХХI века доля русских в Федерации составит уже меньше половины...
Быть ли нам, русским? - задается вопросом писатель. И связывает с вопросом: сохранится ли Православие в наше смутное время? Ибо прежде всего русский народ - православный народ, как считает Солженицын: "Именно православность, а не имперская державность создала русский культурный тип". Это уже давний русский спор - православный национализм и имперская государственность. По разному его решали и во времена Раскола, и во времена Петра Великого, и во времена Николая Первого, но как правило, не в пользу православного русского национализма. Но то были века - имперские. Держава была - имперская. Может быть, сейчас наступает время русского национализма? А с ним и великого национального государства? Не фальшивой республики Русь, а нынешней, да еще в будущем с прибавлениями славянских народов, да еще и Казахстаном, по-настоящему крепкого национального государства? К этому призывает своей книгой "Россия в обвале" Александр Солженицын.
Ибо при всем обвале из бесчисленных поездок по русской глубинке вынес писатель убеждение: "Нет, еще - не добиты люди. Еще - живы их глаза и помыслы. Еще - есть энергия добрых действий... Однако мы - не первый век живем, но уже 11 веков, и не первая эта проверка народа на выстойку - в этот раз против временщиков криминальной власти и той смрадной неразберихи, в какую они увязили жизнь России. Наперекор всему, как нам не дают дышать, - тяга к общественной справедливости и тяга к нравственной жизни нет, не загасли. И сила их - тоже убедительна"...
Потому и боятся до сих пор русской нравственной энергии все те не названные Солженицыным темные силы, все те не названные им "чужие люди", все не названные им пришельцы во власть, в чьих руках уже более половины экономики России. Так как же уберечься от их влияния? Умеют же они где надо - подыграть, а где надо - натравить. Считаю, что вся сложность взаимоотношений Солженицына и Шолохова на совести таких "советников". Какие-то личные пристрастия были и будут. Писатели - тоже люди. Но неужели Александру Исаевичу не ясно, что те "темные силы" не Федора Крюкова защищают? Надо будет - и за "Россию в обвале" так измажут грязью, как Шолохову не снилось. Ненавидят нашу православную душу и боятся одновременно. Как черти - ладана. Потому и вздрагивают при слове "русский", потому и обвиняют в неведомом фашизме, потому и мажут нас грязью. Отчетливо видит автор эту "мазутную полосу": "Скорозабывчиво затеяли ляпать тот фашизм и на всю Россию, главную силу, спасшую мир от Гитлера. За спиной слабых, хотя громких кучек русских националистов - ожидали какой-то грозной миллионной силы? Зазвенели обвинения от радикал-демократической образованщины, затем от иностранных радиостанций - в наступающем, уже все заливающем "русском фашизме", и замахали страшные крылья со страниц московских газет. Тут живо отозвался вдумчивый российский президент. В середине января 1995, тотчас за нашим позорным военным поражением в Грозном, сквозь кровь и стон гибнущего там населения и самих воюющих ...был созван в Москве... Международный Антифашистский Форум. И в февральском послании к федеральному собранию президент потребовал не прекращения кровопролития в Чечне, но прокуратуре и судам решительно защищать Россию от фашистской идеологии. Какой не было в России никогда - и совсем не она России угрожает... Припечатывать - по обстановке. Так и простая наша попытка защитить свое национальное существование от наплыва нетрудовой стаи из азиатских стран СНГ (какая европейская страна не озабочена подобным?) - фашизм!.. Да, непримиримые формы всякого, без исключения всякого на Земле национализма есть болезнь. И больной национализм опасен, вреден прежде всего для своего же народа. Но не за крайней гневливой бранью, а совестящим вразумлением можно и нужно обращать его в национализм строительный, созидательный. Без которого ни один народ в истории не выстроил своего бытия!"
Я подписываюсь под такими словами, уважаемый Александр Исаевич. Нам нужен созидающий строительный русский национализм для строительства нашей национальной России. Нам нужна ваша книга "Россия в обвале". Нам нужен лидер русского строительного национализма Александр Солженицын. Будьте им! Спуститесь с надмирных высот на ту русскую национальную почву, которая вам так дорога!
ЦИТАТНИК СОЛЖЕНИЦЫНА
Я называю новую книгу Александра Исаевича Солженицына "Двести лет вместе" цитатником отнюдь не в пренебрежительном смысле. Как мы помним, цитатником Мао пользовались сотни миллионов людей. Даст Бог, и новая книга известного русского писателя тоже обретет широчайшую аудиторию. Это во-первых.
А во-вторых, книга "Двести лет вместе" на самом деле похожа на цитатник. Думаю, цитаты из сотен источников составляют не менее двух третей книги. И цитаты подбираются одна точнее другой, источники подбираются - из самых весомых. Скрупулезность и дотошность при работе над текстом просто поражают. Нет привычного солженицынского широкого и вольного замаха. Нет его уверенных и категоричных суждений. Будто какой-то дамоклов меч подвешен над исследователем, и он перебирает слово за словом, цитату за цитатой, дабы никоим образом не попасть в сомнительное положение. Такова осторожность всемирно известного писателя, нобелевского лауреата. Какова же проблема, к которой можно подходить писателю такого ранга с подобной осмотрительностью? Будто первому идти по минному полю, когда каждую секунду можно подорвать свою репутацию на века? Он же на всю советскую систему смело замахивался, не очень-то сверяя свою семантику и не всегда точно проверяя данные, цитируемые им в том же "Архипелаге ГУЛАГ". Недаром кто-то назвал ту книгу сборником лагерного фольклора. Он же рискованно влез в антишолоховскую авантюру, не очень-то заботясь о своей репутации. Всему миру, начиная с пьесы "Пир победителей" и заканчивая воспоминаниями "Бодался теленок с дубом", он смело, напористо и непреклонно годами нес все свои истины как непреложное откровение, как истину в последней инстанции. И вдруг мы видим совсем другого, аккуратного даже в мелочах, крайне деликатного в семантике и в собственных заключениях академичнейшего исследователя, боящегося даже в деталях ошибиться. Что это за дуб, с которым повзрослевший теленок даже не рискует бодаться? Что же за тема такая, о которой надо говорить, лишь опираясь на сотни неопровержимых цитат? И прав ли Александр Исаевич, избрав подобный подход? Я думаю, что прав. Ибо тема его исследования - русско-еврейский вопрос. "Я не терял надежды, что найдется прежде меня автор, кто объемно и равновесно, обоесторонне осветит нам этот каленый клин". Пока не нашлось, а ждать уже у Солженицына нет времени. Дело не в том, что нет смельчаков ни с русской, ни с еврейской стороны, кто бы осмелился написать о русско-еврейской проблеме. Смельчаков - навалом. Как сам Солженицын пишет: "Не скажешь, что не хватает публицистов,- особенно у российских евреев их намного, намного больше, чем у русских". Но и русских блистательных умов было немало, от того же Державина, упоминаемого и щедро цитируемого Солженицыным, до Достоевского и Лескова, Булгакова и Розанова, Максима Горького и Шафаревича. Поэтому не соглашусь с Павлом Басинским, что "Работа Солженицына первая в своем роде книга писателя и историка..." По сути, эта проблема разбирается еще и в древнерусском "Слове о Законе и Благодати" митрополита Илариона, блистательно недавно переведенном Юрием Кузнецовым. Но все эти заметки и высказывания, статьи и книги русских мыслителей и писателей по еврейскому вопросу так или этак перекидывались как булыжники на ту или иную сторону баррикады. Поразительно, что сами писатели часто преследовали ту же цель, что и Солженицын: "стремились показать... погружались в события, а не в полемику", искали "возможные пути в будущее, очищенные от горечи прошлого", но ожесточенные баррикадники очень быстро превращали их труды в свое оружие. Солженицын сам же и описывает, как это происходило с работами по еврейскому вопросу Гавриилы Державина: "За свои наблюдения в Белоруссии, выводы, за все его "Мнение"... - Державину припечатано "имя фанатического юдофоба" и тяжелого антисемита... А между тем - никакой исконной предвзятости к евреям у него не было, все его "Мнение" сформировалось в 1800 году на фактах разорения и голода крестьян, и направлено оно было к тому, чтобы сделать добро и белорусскому крестьянству и самому еврейству..." Но если ты приводишь разоблачающие евреев факты, если, как пишет Солженицын: "Державин нашел, что пьянством крестьян пользовались еврейские винокуры",- если считаешь, что "еврейские народные учители... внушили евреям глубокую ненависть ко всякой другой религии", значит нет тебе никакого оправдания. Как бы ты при этом ни пробовал осмыслить возможность дальнейшего мирного существования в России этого "по нравам своим опасного", но данного нам по "Всевысочайшему Промыслу" народа, ты будешь заклеймен в лучшем случае как ксенофоб. И потому вся осторожность Александра Исаевича может быть понята и оправдана, цель-то чересчур важна очистить поле для взаимного диалога. Но и эта осторожность может оказаться напрасной. Может оказаться абсолютно прав обозреватель "Известий" Александр Архангельский, утверждая, что независимо от того, какой окажется книга Солженицына: "может быть верной, а может быть - глубоко ошибочной",- все равно лучше было бы, "чтобы Солженицын эту книгу не писал". И даже не читая книгу, публицист из либеральных "Известий" выносит приговор: "своим двухтомником Солженицын гвоздя не забил". То есть никаким примирителем, никаким сапером, по образному выражению Павла Басинского, разминирующим минное поле этой труднейшей, острейшей, но и необходимейшей темы для наших разгоряченных либералов Александр Солженицын не стал.
Александр Солженицын пишет о "дичайшей путанице", о создании ненужного патриотического блока с коммунистами. Но сам же добавляет: "Патриоты, не принявшие такого обличья в выборах 1990 года, и потерпели самое уничтожительное поражение..." В книге "Россия в обвале" проскальзывает иногда былой непримиримый антикоммунистический пафос, при этом сам же Солженицын справедливо показывает, как "иные орлы новой демократии перепорхнули прямо по верхам из "Правды", из журнала "Коммунист", из Коммунистических академий, из обкомов, а то - из ЦК КПСС. Из вчерашних политруков мы получили даже не просто демократов, но - самых радикальных..." Добавлю, что не "иные орлы", а все до единого орлы демократии выползли из чекистско-комиссарских кабинетов, и при предлагаемой еще газетой "День" департизации кабинеты власти покинули бы все до единого высшие начальники. Так уж получилось, что в компартии осталась все та же рабоче-крестьянская русская кость, отсюда и ее неизбежная русификация. Добавлю еще, что и говорить о каком-то новом коммунизме даже в случае прихода к власти президента Зюганова нелепо даже теоретически. Есть готовая структура. Переименуй ее вовремя, наполни русским национальным содержанием - и была бы основа для русского национального подъема. Тому пример - нынешний Китай, о взлете которого с завистью пишет Солженицын, прекрасно понимая, что ни о каком коммунистическом развитии Китая и речи не идет. Так надо ли было у нас ломать государственный хребет под видом избавления от идеологии? Уверен, что тот костяк из фронтовиков, на котором держится КПРФ, не читал ни строчки ни Маркса, ни Энгельса.
И потому, выступая вместе с ними против показа по НТВ антихристианского фильма, против развала страны, против ликвидации науки, армии, культуры,- патриоты не приравнивают себя к Юровским, Троцким и другим бесноватым интернационалистам...
Это во-первых. А во-вторых, я докончу тот тезис, с которого начал: для самостоятельного политического развития белому русскому патриотизму не хватало единого духовного лидера. А лидер этот, создавая прекрасные книги, собирает вокруг себя на приемах самую гайдаро-чубайсовскую тусовку... Поэтому еще "так роково получилось..." Ведь книга "Россия в обвале" - это и есть развернутая программа белого русского национализма. Да и все другие русские патриоты, от генерала Макашова до Виктора Илюхина, уверен, с небольшими частными отклонениями дружно подпишутся под всеми основными идеями этой книги.
А какое решительное неприятие западнизации демонстрирует Солженицын, в этом смыкаясь с оппонентом своим Александром Зиновьевым?! Осуждение горбачевской капитуляции, интернационалистского восторга интеллигенции, участия в боснийской войне против сербов. Александр Солженицын последовательно борется со всеми проявлениями русофобии, как бы продолжая книгу своего друга Игоря Шафаревича: "В этом антирусском направлении годами действовала и радиостанция "Свобода" - очень смягченно против коммунизма, но всем острием против русских традиций и даже русской религии, культуры... На годы чеченской войны "Свобода" вообще превратилась как бы в чеченскую радиостанцию, открыто враждебную российской стороне: половина информационного часа почти полностью состояла из чеченских аргументов и пропаганды... Америка всемерно поддерживает каждый антирусский импульс Украины. И как не сопоставить: что в огромной дозе Америка прощает Украине (а еще снисходительнее - республикам азиатским: и любое подавление инакомыслия, и любую подтасовку голосования) - того и в малой мере не прощает Белоруссии, разломно обрушивается на самые робкие попытки объединения ее с Россией... Ясно же видно, что Западу нужна Россия, технологически отсталая... Мы рабски подчиняемся программе МВФ - по недоумию? Или сознательно отдаваясь чужому умыслу?..."
Александр Солженицын последовательно объясняет: все равно по пути Запада мы не сможем пойти, как бы ни старались. У каждого народа - свой национальный путь развития. А значит, надо строить свое русское национальное государство - тем более, что 83% русского населения дают такую основу. Да еще 25 миллионов злых, брошенных русских во всех отделившихся республиках... "Напротив, руководство России всеми усилиями старается не запачкаться в какой-либо уклон к интересам русским, даже обходит старательно само слово "русские" - а всегда "россияне". Русский этнос демонстративно не взят в опору России". Поистине золотые слова, которые редко услышишь и в оппозиции. Я не раз слышал слова осуждения Солженицына за якобы стремление к уменьшению России, за неприятие СНГ. Но эти негодующие читатели всегда пропускали слова писателя о том, что надо идти от свершившегося. Не он уничтожил СССР, а беловежская троица, да и потом Верховный Совет, ратифицировавший раскол, в том числе и голосами всех коммунистов. Сам же Солженицын пишет: "И довершен был развал интриганской подготовкой, а затем наскоком Беловежья. Раскол СССР был совершен в опрометчивой спешке и наихудшим образом". Опять же в ущерб прежде всего русским, без учета интересов русских. И мечта Солженицына о "реальном, взаимокрепком соединении трех славянских республик с Казахстаном - в одно федеративное государство" - это сегодня наша всеобщая мечта. А пока же, и здесь Солженицын прав, СНГ существует только за счет и в ущерб России. "Уже в 1991 году Азербайджан стал членом "Исламской конференции". Почти все лидеры Средней Азии открыто ориентируются на Турцию. И еще - какие территориальные претензии мы услышим от них через 15-30 лет?.. Надо строить не СНГ, а прочную российскую государственность, - она сама-то еще не создалась, она сама-то еще под вопросом".
Вот это и есть главный лозунг книги "Россия в обвале", ради него и вся книга написана, под нее и вся критика подстраивается - национальная Россия.
И ко всему другому: от реформ Чубайса до чеченской войны, от демпрессы, или, по Солженицыну, "четвертой власти", до семибанкирщины - он подходит с точки зрения построения сильного национального государства.
Значит, надеется Александр Исаевич и на русскую мистику, на Божий промысел... А кто способен противостоять? Минуя свое неприятие коммунистических идей, говоря лишь о политике нынешней России, видит и Солженицын, что даже в президентскую "...избирательную кампанию явно видна была неуверенность Зюганова, боязнь победить у коммунистической верхушки... И дальше, при всех порой дерзких заявлениях коммунистов,- уверенно продолжалось их втягивание в компросисс с олигархической властью". Но как быть не с благоденствующими вождями оппозиции, а с тьмою нищих и обобранных по всей стране?
Выход видится Александру Солженицыну - в повороте к русскому самоуправлению. В последовательной и неуклонной защите интересов русского народа.
"Тогда как в странах Восточной Европы установились открыто национальные правительства (и никто их за это не корит), тогда как власти республик СНГ, да и всех автономий в России, напряженно заняты сохранением своего коренного народа (и повсюду считают это естественным), - у всего комплекса нынешних российских властей - отсохло, отвалилось, да и не произрастало никогда, внимание к существенным нуждам русского народа (одним патриотическим названием загородной резиденции или очередного ордена ничего не изменишь). Чего за душой нет - того к коже не пришьешь. Наши центральные властные круги - и уже не в первую, ох, не в первую смену - к собственно русским проблемам нацело равнодушны... А меньше всего заботятся - о 25 миллионах земляков, впопыхах к независимости отмежеванных от нас"...
Вот об этих отмежеванных - самые горькие строчки книги. Писатель называет это самым массовым предательством своих сынов за мировую историю. Их выгоняют из домов, насилуют, грабят, просто убивают - и полное молчание властей. Да и что их ждет в самой России? Как беженцы, они тоже стоят в конце очереди за всеми армянами из Азербайджана, турками-месхетинцами, азербайджанцами из Армении, русские беженцы в России на последнем месте..." Ни в одном российском заявлении после Беловежья память и забота об этих брошенных не прозвучала".
Солженицын предлагает, при всем уважении всех народов: "Однако страны СНГ объявили себя именно национальными государствами, в этом самоизъявлении есть своя ответственность, и она раскладывается на каждого члена той суверенной нации: твоя страна. А вне ее ты - иностранец. Из объявления своих независимостей надо же делать и выводы". Попробуйте запросто стать гражданином США... А тем более европейских государств, ежели по национальности ты - русский. В Германии исключение, кроме русских немцев, сделано евреям. Но оставим пока этот вопрос. Необходим оборонительный закон, защищающий права русских по всей территории СНГ и ограничивающий переселение в Россию иностранцев, дабы не быть поглощенными другими народами.
Пример Косова Поля, древнейшей сербской земли, лишь недавно заселенной беженцами из Албании, которые уже претендуют на собственную независимость,этот пример говорит о мировой тенденции. Закончился ХХ век, век интернационализма. Третье тысячелетие наступает под флагом национальных государств. Даже в сытой, скучной Европе восстановили свои парламенты Шотландия и Уэльс - спустя сотни лет. Восстанавливает свое самоуправление Северная Ирландия. Вот и Россия в ее нынешнем виде с учетом интересов всех издавна заселяющих ее народов, должна строить сильное национальное государство. Не опоздать бы! И здесь так велики ошибки, прежде всего территориальные. Как бездумно ельцинский режим отдал Казахстану, Украине, Молдавии древнейшие русские земли, не заботясь ни о чем. Но Солженицын уверен, что эти территориальные заимствования еще боком обойдутся захватчикам. Он как бы даже с сочувствием говорит о ложном историческом пути, на который ступила Украина, отказавшись от натурального этнического объема: "удержать побольше, побольше территорий и населения и выглядеть "великой державой", едва не крупнейшей в Европе... (Когда Хмельницкий присоединял Украину к России, Украина составляла лишь пятую часть сегодняшней территории)... Отяжелительная ошибка ее - именно в этом непомерном расширении на земли, которые никогда до Ленина Украиной не были... Стратегическая ошибка в выборе государственной задачи идет постоянной помехой здоровому развитию Украины - непременно и вредоносно скажется: и в неорганичной соединенности западных областей с восточными, и в двоении (теперь уже троении) религиозных ветвей, и в упругой силе подавляемого русского языка, который доселе считали родным 63% населения". Как же прав в этом Александр Солженицын! Случайно, что ли, свои дневники, самые интимные, Тарас Шевченко писал на русском языке, оставляя "ридну мову" лишь для поэзии. Украина захлебнется в русскости, не сумев подняться до собственной имперскости. Так же и Литва проросла бы Россией, оставайся у нее в свое время на века все древние русские земли. Ее спас свой собственный этнический закуток. Вот и Украине бы в целях самосохранения самой отдать России все русские земли. Ну да ладно, как пишет Солженицын, "ребром выпрет". Да и России куда без Севастополя?
Так же гневно пишет Александр Исаевич и о Казахстане. Из всех других республик предлагает он постепенно вывозить русских, укоренять на русской же земле - тем более, что и так народу мало. "Однако из Казахстана, где казахов, со всеми переселенческими усилиями Назарбаева, всего 40%, а русских до 7 миллионов и еще же множество украинцев, две трети миллиона немцев, поляки - уезжать стыдно, это немощная капитуляция. Не большинству же бежать от меньшинства"...
А вот в Чечне то, что "три года благодушествовали самые знатные российские "правозащитники"...", когда шла настоящая этническая чистка русских,- это было преступление. И таких преступных шагов ельцинского режима - миллион". "Но выдающимся и необъясненным шагом было: после басаевского террористического налета на Буденновск в июне 1995 года - не только отпустить всю банду, но и - немедля затем добровольно отдать чеченам почти всю территорию, какую за полгода у них завоевали,- и опять начинать от исходной черты"...
Преступность - национальный позор. Деревня наша русская - национальный позор. Как можно продавать землю, когда она по закону принадлежит крестьянам?! Отдайте ее в надежные русские крестьянские руки... "Корневая, душевная связь народа с землей - это не товар биржевой, она дорога нам, как сама Родина и сама душа. И эта самая дорогая, корневая наша связь - под угрозой полного уничтожения".
Судьба средней школы, лучшей в мире,- национальный позор. Уничтожение армии - суперпозор. Так и озаглавил эту часть книги "Армия, разгромленная без войны". Что еще сказать? Везде показуха, фальшь, ложь. "А что не показное - это демографическое крушение, даже просто зловещее вымирание, и не всех росскийских народов, а преимущественно славянских... Именно этнические русские вымирают - и с каким темпом? Начиная с 1993 года перевес смертности русских над рождаемостью достигает миллиона в год... И разве наших речистых политиков - это вымирание волнует?.. Падение рождаемости у русских - также не виданное в мире... К середине ХХI века доля русских в Федерации составит уже меньше половины...
Быть ли нам, русским? - задается вопросом писатель. И связывает с вопросом: сохранится ли Православие в наше смутное время? Ибо прежде всего русский народ - православный народ, как считает Солженицын: "Именно православность, а не имперская державность создала русский культурный тип". Это уже давний русский спор - православный национализм и имперская государственность. По разному его решали и во времена Раскола, и во времена Петра Великого, и во времена Николая Первого, но как правило, не в пользу православного русского национализма. Но то были века - имперские. Держава была - имперская. Может быть, сейчас наступает время русского национализма? А с ним и великого национального государства? Не фальшивой республики Русь, а нынешней, да еще в будущем с прибавлениями славянских народов, да еще и Казахстаном, по-настоящему крепкого национального государства? К этому призывает своей книгой "Россия в обвале" Александр Солженицын.
Ибо при всем обвале из бесчисленных поездок по русской глубинке вынес писатель убеждение: "Нет, еще - не добиты люди. Еще - живы их глаза и помыслы. Еще - есть энергия добрых действий... Однако мы - не первый век живем, но уже 11 веков, и не первая эта проверка народа на выстойку - в этот раз против временщиков криминальной власти и той смрадной неразберихи, в какую они увязили жизнь России. Наперекор всему, как нам не дают дышать, - тяга к общественной справедливости и тяга к нравственной жизни нет, не загасли. И сила их - тоже убедительна"...
Потому и боятся до сих пор русской нравственной энергии все те не названные Солженицыным темные силы, все те не названные им "чужие люди", все не названные им пришельцы во власть, в чьих руках уже более половины экономики России. Так как же уберечься от их влияния? Умеют же они где надо - подыграть, а где надо - натравить. Считаю, что вся сложность взаимоотношений Солженицына и Шолохова на совести таких "советников". Какие-то личные пристрастия были и будут. Писатели - тоже люди. Но неужели Александру Исаевичу не ясно, что те "темные силы" не Федора Крюкова защищают? Надо будет - и за "Россию в обвале" так измажут грязью, как Шолохову не снилось. Ненавидят нашу православную душу и боятся одновременно. Как черти - ладана. Потому и вздрагивают при слове "русский", потому и обвиняют в неведомом фашизме, потому и мажут нас грязью. Отчетливо видит автор эту "мазутную полосу": "Скорозабывчиво затеяли ляпать тот фашизм и на всю Россию, главную силу, спасшую мир от Гитлера. За спиной слабых, хотя громких кучек русских националистов - ожидали какой-то грозной миллионной силы? Зазвенели обвинения от радикал-демократической образованщины, затем от иностранных радиостанций - в наступающем, уже все заливающем "русском фашизме", и замахали страшные крылья со страниц московских газет. Тут живо отозвался вдумчивый российский президент. В середине января 1995, тотчас за нашим позорным военным поражением в Грозном, сквозь кровь и стон гибнущего там населения и самих воюющих ...был созван в Москве... Международный Антифашистский Форум. И в февральском послании к федеральному собранию президент потребовал не прекращения кровопролития в Чечне, но прокуратуре и судам решительно защищать Россию от фашистской идеологии. Какой не было в России никогда - и совсем не она России угрожает... Припечатывать - по обстановке. Так и простая наша попытка защитить свое национальное существование от наплыва нетрудовой стаи из азиатских стран СНГ (какая европейская страна не озабочена подобным?) - фашизм!.. Да, непримиримые формы всякого, без исключения всякого на Земле национализма есть болезнь. И больной национализм опасен, вреден прежде всего для своего же народа. Но не за крайней гневливой бранью, а совестящим вразумлением можно и нужно обращать его в национализм строительный, созидательный. Без которого ни один народ в истории не выстроил своего бытия!"
Я подписываюсь под такими словами, уважаемый Александр Исаевич. Нам нужен созидающий строительный русский национализм для строительства нашей национальной России. Нам нужна ваша книга "Россия в обвале". Нам нужен лидер русского строительного национализма Александр Солженицын. Будьте им! Спуститесь с надмирных высот на ту русскую национальную почву, которая вам так дорога!
ЦИТАТНИК СОЛЖЕНИЦЫНА
Я называю новую книгу Александра Исаевича Солженицына "Двести лет вместе" цитатником отнюдь не в пренебрежительном смысле. Как мы помним, цитатником Мао пользовались сотни миллионов людей. Даст Бог, и новая книга известного русского писателя тоже обретет широчайшую аудиторию. Это во-первых.
А во-вторых, книга "Двести лет вместе" на самом деле похожа на цитатник. Думаю, цитаты из сотен источников составляют не менее двух третей книги. И цитаты подбираются одна точнее другой, источники подбираются - из самых весомых. Скрупулезность и дотошность при работе над текстом просто поражают. Нет привычного солженицынского широкого и вольного замаха. Нет его уверенных и категоричных суждений. Будто какой-то дамоклов меч подвешен над исследователем, и он перебирает слово за словом, цитату за цитатой, дабы никоим образом не попасть в сомнительное положение. Такова осторожность всемирно известного писателя, нобелевского лауреата. Какова же проблема, к которой можно подходить писателю такого ранга с подобной осмотрительностью? Будто первому идти по минному полю, когда каждую секунду можно подорвать свою репутацию на века? Он же на всю советскую систему смело замахивался, не очень-то сверяя свою семантику и не всегда точно проверяя данные, цитируемые им в том же "Архипелаге ГУЛАГ". Недаром кто-то назвал ту книгу сборником лагерного фольклора. Он же рискованно влез в антишолоховскую авантюру, не очень-то заботясь о своей репутации. Всему миру, начиная с пьесы "Пир победителей" и заканчивая воспоминаниями "Бодался теленок с дубом", он смело, напористо и непреклонно годами нес все свои истины как непреложное откровение, как истину в последней инстанции. И вдруг мы видим совсем другого, аккуратного даже в мелочах, крайне деликатного в семантике и в собственных заключениях академичнейшего исследователя, боящегося даже в деталях ошибиться. Что это за дуб, с которым повзрослевший теленок даже не рискует бодаться? Что же за тема такая, о которой надо говорить, лишь опираясь на сотни неопровержимых цитат? И прав ли Александр Исаевич, избрав подобный подход? Я думаю, что прав. Ибо тема его исследования - русско-еврейский вопрос. "Я не терял надежды, что найдется прежде меня автор, кто объемно и равновесно, обоесторонне осветит нам этот каленый клин". Пока не нашлось, а ждать уже у Солженицына нет времени. Дело не в том, что нет смельчаков ни с русской, ни с еврейской стороны, кто бы осмелился написать о русско-еврейской проблеме. Смельчаков - навалом. Как сам Солженицын пишет: "Не скажешь, что не хватает публицистов,- особенно у российских евреев их намного, намного больше, чем у русских". Но и русских блистательных умов было немало, от того же Державина, упоминаемого и щедро цитируемого Солженицыным, до Достоевского и Лескова, Булгакова и Розанова, Максима Горького и Шафаревича. Поэтому не соглашусь с Павлом Басинским, что "Работа Солженицына первая в своем роде книга писателя и историка..." По сути, эта проблема разбирается еще и в древнерусском "Слове о Законе и Благодати" митрополита Илариона, блистательно недавно переведенном Юрием Кузнецовым. Но все эти заметки и высказывания, статьи и книги русских мыслителей и писателей по еврейскому вопросу так или этак перекидывались как булыжники на ту или иную сторону баррикады. Поразительно, что сами писатели часто преследовали ту же цель, что и Солженицын: "стремились показать... погружались в события, а не в полемику", искали "возможные пути в будущее, очищенные от горечи прошлого", но ожесточенные баррикадники очень быстро превращали их труды в свое оружие. Солженицын сам же и описывает, как это происходило с работами по еврейскому вопросу Гавриилы Державина: "За свои наблюдения в Белоруссии, выводы, за все его "Мнение"... - Державину припечатано "имя фанатического юдофоба" и тяжелого антисемита... А между тем - никакой исконной предвзятости к евреям у него не было, все его "Мнение" сформировалось в 1800 году на фактах разорения и голода крестьян, и направлено оно было к тому, чтобы сделать добро и белорусскому крестьянству и самому еврейству..." Но если ты приводишь разоблачающие евреев факты, если, как пишет Солженицын: "Державин нашел, что пьянством крестьян пользовались еврейские винокуры",- если считаешь, что "еврейские народные учители... внушили евреям глубокую ненависть ко всякой другой религии", значит нет тебе никакого оправдания. Как бы ты при этом ни пробовал осмыслить возможность дальнейшего мирного существования в России этого "по нравам своим опасного", но данного нам по "Всевысочайшему Промыслу" народа, ты будешь заклеймен в лучшем случае как ксенофоб. И потому вся осторожность Александра Исаевича может быть понята и оправдана, цель-то чересчур важна очистить поле для взаимного диалога. Но и эта осторожность может оказаться напрасной. Может оказаться абсолютно прав обозреватель "Известий" Александр Архангельский, утверждая, что независимо от того, какой окажется книга Солженицына: "может быть верной, а может быть - глубоко ошибочной",- все равно лучше было бы, "чтобы Солженицын эту книгу не писал". И даже не читая книгу, публицист из либеральных "Известий" выносит приговор: "своим двухтомником Солженицын гвоздя не забил". То есть никаким примирителем, никаким сапером, по образному выражению Павла Басинского, разминирующим минное поле этой труднейшей, острейшей, но и необходимейшей темы для наших разгоряченных либералов Александр Солженицын не стал.