Страница:
– Кто отвратителен? – спросила, подойдя, Фелисити.
– Бонапарт, – ответила сестра. Фелисити презрительно сморщилась:
– Гнусный, мерзкий человек. Почему вы его обсуждаете?
– Джек говорит, что в ясную погоду его можно увидеть с башни. Думаю, если зарисовать оттуда вид, получится изумительная картина.
На Фелисити это не произвело впечатления. Джек догадывался, что у девочки на уме.
– Герцогиня, – он понизил голос до конспиративного шепота, – расскажите мне о мисс Портер.
На этот раз, как Джек и рассчитывал, глаза Фелисити блеснули.
– Что вы хотите знать?
– Ммм… – Джек потер подбородок и посмотрел на учительницу. – Откуда она? Чем занималась, прежде чем стала учительницей?
– Не знаю, – огорченно надула губы Фелисити. – Мы приехали в школу два года назад, мисс Портер уже работала там. – Девочка повернулась к сестре. – Талли?
Та пожала плечами:
– Ее отец занимался торговлей. Думаю, что в Лондоне, но помню, она как-то рассказывала, какие холодные зимы в Нортумберленде.
Да, изыскания недалеко продвинулись, решил Джек.
– Она ездила навестить свою семью? К ней кто-нибудь приезжал? Может быть, поклонник?
Сестры дружно рассмеялись.
– Поклонник? Да вы шутите, – сказала Талли. – Мисс Эмери строго запрещает учительницам подобные вещи. Мисс Портер тут же бы уволили, заметив, что она поддерживает отношения с мужчиной. Независимо от его достоинств.
– А почему вас сопровождает именно она, а не другая учительница?
– Она больше не учительница, – ответила Джеку Талли. – Прошлой зимой она получила наследство и предупредила, что после окончания семестра уволится.
Так мисс Портер богата? Когда девочки упомянули об этом накануне вечером, он не придал их словам значения. Джек снова взглянул на мисс Портер. Ее скромное платье и решение путешествовать с тремя подопечными отнюдь не свидетельствовали о ее богатстве.
– Судя по всему, денег много, – продолжила разговор Фелисити. – Горничная мисс Браун слышала от мальчишки, который носит подносы из кухни учительницам, что мисс Портер сняла дом в Кенте. Большой. Так что у нее значительное состояние.
– Кто же оставил ей деньги? – поинтересовался Джек.
– Не знаю, – пожала плечами Фелисити. – Но кто бы он ни был, мисс Портер относилась к нему с уважением. Только две недели назад она сняла траур, а до этого полгода ходила в черном.
Джек вспомнил шелковое черное платье, которое было на ней тогда в школе.
Возможно, тайный возлюбленный, чью пуговицу она берегла, оставил ей наследство.
Не успел Джек пуститься в дальнейшие расспросы, как все уже подошли к башне. Девочки по приказу мисс Портер вытащили альбомы и занялись рисованием. Сама она, усевшись на ближайший камень, достала спицы и принялась вязать чулок. Не из французского шелка, а из доброй английской шерсти.
– Когда я закончу, – сказала Талли, склонившись над альбомом, – мне бы хотелось нарисовать вид, открывающийся с башни.
– С башни? – нахмурилась мисс Портер, глядя на высокое каменное сооружение. – Почему бы тебе не нарисовать береговую линию?
Береговую линию? Джек подозрительно посмотрел на учительницу.
Да, предложение мисс Портер выглядело совершенно невинным. Но с другой стороны…
Что, если подробный план Тислтон-Парка попадет к врагу? Или, хуже того, план дома? Если секреты древнего здания выйдут наружу, хлопот не оберешься.
Черт побери, не годится он для этого дела, думал Джек. Он не контрабандист, как Даш… не лицемер и притворщик, как миссис Пимм… не умеет меняться, как хамелеон, что с легкостью делает его друг Темпл.
Он во всем этом профан. Один неверный шаг, одно случайно слетевшее с языка слово погубят множество жизней.
А тут еще таинственная власть мисс Портер над ним. Эта особа приводила его в смятение, не выходила у него из головы.
Застонав, Джек пнул камешек, и он отлетел к ногам мисс Портер.
Она подскочила, потом снова опустила глаза на вязание.
– Извините, – пробормотал Джек.
– Что-то не так, лорд Джон?
Вопрос был совершенно невинный, но Джека сегодня переполняли дурные предчувствия, и всюду виделись враги.
– Вам действительно нет необходимости проводить весь день с нами, – продолжила Миранда. – Мы сами найдем обратную дорогу. Полагаю, дела имения требуют вашего присутствия. Я заметила, что утром прибыл корабельный плотник с помощниками. Наверное, вы беспокоитесь, что дуб уберут без вас. Он значительно пополнит вашу казну, если… это дело должным образом уладить.
– Плотник свое дело знает, – ответил Джек. – Я предпочитаю провести день с вашими очаровательными ученицами. – Он подмигнул Пиппин, и та густо покраснела.
Мисс Портер, сердито засопев, снова занялась вязанием.
Джек не обращал внимания на ее молчаливый упрек и откровенное неодобрение.
Приличному джентльмену следует самому следить за делами.
Вряд ли его можно считать приличным джентльменом.
В этом-то все и дело.
– Разве вашему секретарю нечем заняться? – Миранда возобновила свои нападки и кивнула на Бруно, заглядывающего через плечо Талли в ее альбом.
– Он очень квалифицированный. Я уверен, что все дела идут своим чередом.
– Можно подумать! – усмехнулась Миранда. – Странный выбор на должность секретаря.
Джек посмотрел на Бруно и покачал головой, словно не видел странностей, которые разглядела мисс Портер.
Вздохнув, она отложила вязанье, смерив Джека критическим взглядом.
– Мистер Джонас скорее похож на профессионального боксера, чем на секретаря.
Джек снова посмотрел на своего похожего на медведя помощника и пожал плечами, чтобы поддразнить собеседницу:
– Поверьте, у него прекрасные рекомендации. И я не сомневаюсь в его способностях.
Подделывать документы.
Но не следует добавлять это к числу странностей, которые мисс Портер уже заметила.
– А вы всегда так откровенно говорите о своих наблюдениях, мисс Портер? – На этот раз Джек смотрел ей прямо в глаза и заметил настороженность, словно его собеседница тщательно обдумывала ответ.
Но не успела она ответить, как Бруно сказал Талли:
– У вас твердая рука, мисс.
Джек и мисс Портер повернулись к ним.
– Настоящий талант к рисованию, – продолжал Бруно. – Но перспектива немного нарушена. Здесь, – он указал сначала на одну точку рисунка, потом на другую, – и вот тут.
Девочка оглянулась на него, потом посмотрела на свой рисунок. Взглянув на башню, она кивнула:
– Вы совершенно правы. Спасибо, мистер Джонас. – Талли усердно заработала ластиком. – Вы художник, сэр?
Бруно покачал головой:
– Мой отец был художником. Гравером.
– И вы продолжили его дело? – спросила Фелисити.
– Я все изучил, но… – начал Бруно.
– Кто-нибудь проголодался? – перебил его Джек, предотвращая дальнейшие расспросы о прошлом своего секретаря.
Пиппин тут же отложила карандаш и предложила мистеру Бердуиллу помочь распаковать корзины.
Талли тем временем закончила рисунок, встала и повернулась к башне.
– Как бы мне хотелось посмотреть, какой вид открывается сверху.
– Там довольно пыльно, да и подниматься долго, – попытался охладить ее пыл Джек.
К его досаде, это только добавило близнецам решительности.
– Лорд Джон, нам с Герцогиней приходилось карабкаться и повыше, – сказала Талли. – Как говорит наш папа, от этого только аппетит улучшается.
Джека меньше всего волновал их аппетит. Он хотел охладить их любопытство.
Миранде не оставалось ничего другого, как последовать за своими подопечными в башню. Ее высказывания об опасности такого восхождения были встречены равнодушными взглядами.
А чего она ожидала? Сестры Лангли в лютую зиму пересекли русские степи, путешествовали по Индии, побывали на базарах Константинополя.
Башня в Тислтон-Парке, вероятно, пугала их не больше чаепития с придирчивой патронессой балов «Олмака».
Поскольку Миранда не могла позволить своим ученицам остаться наедине с лордом Джоном, ей пришлось плестись вслед за ними.
Внутри было не так темно и страшно, как можно было подумать. Свет пробивался сквозь щели каменной кладки, тонкими полосами пересекая ступени.
Винтовая лестница была узкой, на ступеньке помещался только один человек. Чем выше они поднимались, тем опаснее казался их путь. Перил не было, лишь изредка попадались случайные опоры для рук.
Джек проворно поднимался по лестнице И, лишь пройдя четверть пути, оглянулся на Миранду.
– Помочь вам, мисс Портер? – Он протянул руку.
– Нет, – ответила Миранда с излишней резкостью, поскольку мысль взять Джека за руку пугала ее больше, чем вероятность скатиться вниз и разбиться.
Да, она вознамерилась не доверять ему, но это вовсе не значит, что он не оказывает на нее влияния. Даже когда Джек поднимался по лестнице, трудно было отвести взгляд от его статной фигуры, широких плеч, сильной спины, мускулистых ног, обтянутых бриджами, и…
Закрыв глаза, Миранда выругала себя за то, что смотрит на его… его… О Господи!
Она становится такой же испорченной, как троюродная сестра миссис Хибберт. Всему виной странная атмосфера Тислтон-Парка. Только этим объясняется, что она совершенно околдована обаянием Джека, его поцелуем и его – посмеет ли она в этом признаться? – упругими ягодицами!
Миранда тряхнула головой. Казалось, все понятия о скромности и благопристойности улетучились из ее сознания.
К счастью для ее растревоженных чувств, Джек вскарабкался на самый верх и исчез из виду. Миранда медленно поднималась по лестнице, перебирая в памяти все, что слышала о нераскаявшихся повесах.
Когда она одолела последние ступеньки, Джек и ее ученицы стояли у большого окна.
Подойдя ближе, Миранда увидела, что далеко внизу бьются о берег волны. Башня стояла на краю скалы и возносилась вверх на пять ярусов. У Миранды закружилась голова.
– Боитесь высоты? – спросил Джек, когда она поспешно отступила.
– Ни капельки, – ответила Миранда, заставляя себя вернуться к окну.
Внизу шумели волны и, сколько хватало глаз, простирался пролив, отделявший Британию от континента.
– Отсюда действительно можно увидеть Францию, Джек? – спросила Талли, явно разочарованная тем, что не видит чужих берегов.
Кивнув, Джек снял с полки подзорную трубу и протянул девочкам:
– Смотрите сами.
Талли несколько минут всматривалась в горизонт, потом на ее лице появилась довольная улыбка.
– Смотри, Феписити, Франция, – взволнованно сказала девочка, передавая трубу сестре.
Фелисити посмотрела вдаль, потом повернула подзорную трубу к земле.
– Пиппин машет руками, зовет нас на пикник. – Она вручила трубу Джеку. – Нам лучше поторопиться, иначе Пиппин съест все бисквиты. – Фелисити схватила сестру за руку и потянула к лестнице, оставив Джека и Миранду одних.
– Вот хитрецы, – улыбнулся Джек.
– Что вы имеете в виду? – спросила Миранда, притворяясь наивной.
– Их настойчивое сватовство, – ответил Джек, подтверждая ее худшие опасения, и обошел вокруг нее, Миранда медленно повернулась, не сводя с него глаз.
– Не думаю, что они затеяли это ради…
Джек, наклонив голову, смотрел на нее так, будто был лучшего мнения о ее сообразительности.
– Что за нелепые утверждения, сэр?! – уперла руки в бока Миранда. – Я совершенно не желаю, чтобы меня сватали.
– Тогда вам лучше поставить в известность о своих планах Герцогиню, иначе вы постоянно будете оказываться наедине со мной. – Джек продолжал ходить вокруг нее, как кот вокруг сметаны.
Святые угодники! Может этот человек постоять спокойно?! Мало того что здесь высоко, так он еще вертится волчком. Миранда с трудом сохраняла равновесие.
– Их настойчивость, как вы это называете, ни к чему не приведет, – сказала Миранда. – И прекратите вертеться, у меня голова кружится.
– Наверное, из-за корсета, – поддразнил ее Джек.
– Что-о-о? – задохнулась Миранда, словно от его слов шнуровка стала туже.
– Из-за корсета. – Джек указал на ее платье, и ее соски тут же набухли, будто он к ним прикоснулся. – Думаю, вы слишком туго его зашнуровали.
Джек шагнул ближе, сокращая расстояние, и Миранде стало совсем трудно дышать.
«Он мошенник. Он снова пытается сбить тебя с толку, – твердила она себе. Но тело не слушалось доводов разума. Грудь отяжелела, бедра ныли от сладкой истомы, во рту пересохло. Миранда вновь превратилась в шестнадцатилетнюю девушку, прижатую к стене в театре, отдавшуюся во власть его губ, с го рук…
– Оставьте мой корсет в покое, – едва сумела выговорить она.
– Не беспокойтесь, мисс Портер. – Джек уже стоял у нее за спиной. – У меня есть сноровка.
«О да, мне-то уж это известно».
– Я немного распущу его, – сказал Джек. Миранда подавилась воздухом. Распустит корсет?
– Чтобы вам легче было дышать, – продолжал Джек низким тягучим голосом.
– У… меня… нет… никаких… проблем… с дыханием… – ловя ртом воздух после каждого слова, выдавила Миранда.
– А я думаю, есть, – прошептал ей на ухо Джек.
Его жаркое дыхание щекотало ей шею, доводя до дрожи. Миранда не могла даже дух перевести.
Когда она решила, что больше не выдержит, Джек взял ее за плечи и повернул лицом к себе. Его руки были сильными и властными, напрягшееся тело совсем рядом. Это напряжение шокировало само по себе, пугало и заставляло томительно ждать чего-то, чего она не понимала.
– Милорд, – едва прошептала она.
– Джек, – поправил он. Его рука легла на ее ягодицы, притягивая ближе.
– О-о-ох! – выдохнула Миранда. Это больше походило на стон, нежели на протест.
К чему отрицать? Она околдована и полна желания. Готова отдаться неведомому чувству, которое Джек разжигал в ней одним прикосновением.
Он даже не поцеловал ее, а она уже сдалась.
Джек всегда имел дело с женщинами только по обоюдному желанию. Но с мисс Портер он нарушил свои принципы.
Черт бы побрал эту особу с ее рыжими волосами. Она прочно обосновалась в его мыслях и теперь доводила его до безумия. Мало того что она совала нос не в свои дела, она к тому же разжигала в нем страсть.
Но он намерен проверить, как далеко она готова зайти в игре в кошки-мышки.
Глядя на учительницу, Джек задавался вопросом, какую роль играет он сам. Стоило только чуть поддразнить ее и взять в объятия, как он уже сгорал от желания. Эта женщина мгновенно возбуждала его. .
Но не он один оказался во власти чар. Мисс Портер подалась вперед, прижимаясь к нему бедрами, ласкаясь, словно кошка.
Положив руки ей на спину, Джек нащупал гладкое полотно корсета. Значит, шнуровка спереди. Представив, как выпустит на свободу налитую грудь и станет по очереди ласкать соски ртом, Джек издал торжествующий возглас.
Наклонившись, Джек прошептал ей на ухо:
– Мисс Портер, позвольте увидеть ваши сокровенные тайны. Позвольте вкусить их.
Его рука скользнула по ее груди, нашла сосок. Миранда затрепетала.
Его жажда не знала границ. Джек наклонился к Миранде, словно хотел попробовать ее на вкус, пытаясь расшнуровать корсет.
Какая женщина завязывает шнуровку двойным узлом?
Но не успел Джек припасть к ее губам, обжечь ее своим поцелуем, словно клеймом, как…
– Мисс Портер! Мисс Портер, вы спускаетесь? – позвала с лестницы Пиппин. – Мистер Бердуилл говорит, что все готово.
Слов девушки было достаточно, чтобы разрушить чары.
– Господи! – воскликнула Миранда, вырываясь из объятий Джека. – Оставьте меня. – Ее щеки пылали.
От ее панического возгласа у Джека в груди будто что-то щелкнуло. Он тут же отпустил ее и отступил, вернувшись к реальности.
Черт побери, что он выдумал? Это не соблазнительная шпионка, которую подослали выведать секреты Тислтон-Парка. Стоило заглянуть ей в глаза, увидеть смесь страха и желания, что толкала ее вперед, и все стало ясно. Мисс Портер – обычная старая дева, лишенная любви.
Страстная, но, судя по пылающим щекам, скорее невинная, чем нет.
А он одинокий мужчина, на чьих плечах лежит такой груз ответственности, что он всех готов подозревать. И в результате сам оказался в дураках.
– Я… я… – промямлил Джек.
– Вы, сэр, не джентльмен, – прошептала она.
Эта фраза приободрила Джека. Он тут не единственный, кто сгорал от страсти. Ее отвердевшие соски до сих пор проступали сквозь ткань платья. Джек готов был поклясться, что ее женское естество покрыто любовной влагой.
– Да и вы не леди.
– Как вы смеете?! – вспылила Миранда и, схватив шаль, накинула ее на плечи. – Вы хотите сказать, что я вас поощряла?
– Вы не возражали, когда ваши остроумные ученицы оставили нас одних. – Миранда снова возмутилась, но Джек не дал ей вставить слово. – Приходится согласиться, что девчонки видят то, что никто из нас не желает признавать, мисс Портер.
– И что же это?
– Мы прекрасно подходим друг другу.
Подмигнув, Джек оставил ее кипеть от гнева и поспешил вниз.
«Прекрасно подходим»! Миранда понимала, что он не имел в виду супружество. Ужасный человек! Она прошлась по площадке, чтобы собраться с мыслями.
Как ему удалось так легко одолеть ее? Она чувствовала себя совершенной дурой. Ответ нетрудно найти. Ее сердце все еще неистово колотилось, сладостная боль желания не отпускала лона, там, где касалось его готовое к сражению мужское естество.
Она старалась забыть, как сама прижималась бедрами к Джеку, борясь с желанием довершить то, что он начал.
О, если Джек хоть в чем-то и прав, так это в том, что она действительно не леди. Разве приличная женщина будет стоять в пустой башне и трепетать от страсти к отъявленному повесе?
К мужчине, способному почти на все.
Почти на все… Он отпустил ее, когда она запротестовала. Если бы он проявил настойчивость и поцелуями стер с ее губ протесты… Она не уверена, что все ее «нет» не превратились бы тогда в «пожалуйста, Джек!».
«Разрежь шнуровку. Разорви это скучное платье. Не терзай меня больше сновидениями».
Миранда подошла к открытому окну, вдохнула солоноватый морской воздух. И стояла так, пока ее мысли не прояснились.
Отойдя от окна, она присела на единственную здесь вещь – крепкий морской сундук. Как ей избегать Джека в оставшиеся до отъезда часы? Пока не взойдет солнце и она помчится прочь от Тислтон-Парка к своему милому дому в Кенте.
Размышляя, она покачивалась на сундуке взад и вперед, прижав колени к груди. Поискать приют у сэра Норриса? Нои он мог оказаться… Миранда выбросила его из головы.
Она машинально провела рукой по сундуку и нащупала большой висячий замок.
Замок?
Врожденное любопытство взяло верх и оторвало ее от размышлений. Что здесь хранят, если понадобился такой крепкий замок? Миранда встала и оглядела сундук. Она не могла понять, как его втащили сюда, И тут же задалась вопросом, что в сундуке спрятано такого, что его не поленились поднять на самый верхний ярус башни.
Миранда оглянулась на проем, в котором исчез Джек. Эхо его шагов давно стихло. Значит, он далеко.
Она снова посмотрела на сундук.
«Не надо этого делать, – сказала она себе. – Неприлично совать нос в чужие дела».
Но с другой стороны, Джек сказал, что она забыла о приличиях, перешагнув порог его дома.
Кроме того, замок крепкий, его не открыть… пока не найдется ключ.
Прищурив глаза, Миранда осмотрела все вокруг. Так она в школе проверяла, хорошо ли убрано помещение.
Если Джек ведет жизнь преступника, например контрабандиста, то в этом есть и ее вина.
«Ты виновата в его падении, – твердила она себе. – Если бы отец не солгал, что я умерла, Джек сделал бы мне предложение (которое я, разумеется, отвергла бы) и мог бы вести вполне респектабельную жизнь».
А может быть, и нет, но Миранда не могла отделаться от чувства вины.
В последний раз оглядев комнату, она нашла его. Большой ключ висел на крюке над проемом, ведущим на лестницу. Миранда не могла до него дотянуться, но, поразмыслив, схватила подзорную трубу и раздвинула на всю длину. Ее хватило, чтобы сбросить ключ с крючка.
Миранда боялась, что ключ упадет в пролет лестницы, но вовремя поймала его в воздухе.
Без размышлений она вставила ключ в замок и повернула его. Когда она попыталась поднять крышку, пугающая мысль пронзила ее мозг – что делать, если обнаружится нечто ужасное?
Например, контрабандный французский коньяк?
Или тело женщины, исчезнувшей ночью?
Отшатнувшись, Миранда с опаской посмотрела на сундук. Но любопытство пересилило страх. Миранда знала, что не уйдет от этого ящика Пандоры, не заглянув в него хотя бы одним глазком.
Все ее страхи навеяны готическими романами, которые Талли постоянно читала им вслух в карете. И не надо придавать значения разговорам о проклятии.
Снизу доносился счастливый смех Пиппин. Сияло солнце. На этом фоне мрачные мысли Миранды казались еще более зловещими.
Если девочкам что-то угрожает, ее долг позаботиться об их безопасности.
Этого было достаточно, чтобы оправдать любопытство, и Миранда рывком подняла крышку.
Заглянув внутрь, Миранда поняла, что воображение, подогретое романами, сыграло с ней злую шутку.
В сундуке лежали фитили, пара фонарей, кремень и бухта каната.
Миранда разочарованно вздохнула. В сундуке не оказалось ничего необычного и предосудительного.
Когда она ниже наклонилась над ним, в ноздри ударил знакомый запах.
Она рылась в сундуке, пока не нащупала рукоять пистолета и не задела бочонок с порохом. Вот откуда исходил привлекший ее внимание запах. Неудивительно, что он ей знаком. На складах ее отца временами хранился порох, заказанный флотом.
Миранда продолжала поиски. Под канатом что-то звякнуло. Она вытащила непонятный предмет наружу. Перед ее изумленными глазами покачивалась пара наручников.
Пистолет? Наручники?
Если к этому добавить странный подбор слуг лорда Джона, исчезнувшую женщину и обвинения сэра Норриса, то не знаешь, что и подумать.
Пожалуй, тут пахнет чем-то посерьезнее нелегальной торговли французским коньяком.
Что происходит в Тислтон-Парке?
События весьма опасного сорта, решила Миранда, укладывая наручники в сундук. Она посмотрела в окно на бушующие внизу волны. Новый поворот событий сбил ее с толку даже больше, чем несносный Джек Тремонт.
Мужчина, который создан шокировать ее и в то же время заставлять трепетать от страсти.
Глава 9
– Бонапарт, – ответила сестра. Фелисити презрительно сморщилась:
– Гнусный, мерзкий человек. Почему вы его обсуждаете?
– Джек говорит, что в ясную погоду его можно увидеть с башни. Думаю, если зарисовать оттуда вид, получится изумительная картина.
На Фелисити это не произвело впечатления. Джек догадывался, что у девочки на уме.
– Герцогиня, – он понизил голос до конспиративного шепота, – расскажите мне о мисс Портер.
На этот раз, как Джек и рассчитывал, глаза Фелисити блеснули.
– Что вы хотите знать?
– Ммм… – Джек потер подбородок и посмотрел на учительницу. – Откуда она? Чем занималась, прежде чем стала учительницей?
– Не знаю, – огорченно надула губы Фелисити. – Мы приехали в школу два года назад, мисс Портер уже работала там. – Девочка повернулась к сестре. – Талли?
Та пожала плечами:
– Ее отец занимался торговлей. Думаю, что в Лондоне, но помню, она как-то рассказывала, какие холодные зимы в Нортумберленде.
Да, изыскания недалеко продвинулись, решил Джек.
– Она ездила навестить свою семью? К ней кто-нибудь приезжал? Может быть, поклонник?
Сестры дружно рассмеялись.
– Поклонник? Да вы шутите, – сказала Талли. – Мисс Эмери строго запрещает учительницам подобные вещи. Мисс Портер тут же бы уволили, заметив, что она поддерживает отношения с мужчиной. Независимо от его достоинств.
– А почему вас сопровождает именно она, а не другая учительница?
– Она больше не учительница, – ответила Джеку Талли. – Прошлой зимой она получила наследство и предупредила, что после окончания семестра уволится.
Так мисс Портер богата? Когда девочки упомянули об этом накануне вечером, он не придал их словам значения. Джек снова взглянул на мисс Портер. Ее скромное платье и решение путешествовать с тремя подопечными отнюдь не свидетельствовали о ее богатстве.
– Судя по всему, денег много, – продолжила разговор Фелисити. – Горничная мисс Браун слышала от мальчишки, который носит подносы из кухни учительницам, что мисс Портер сняла дом в Кенте. Большой. Так что у нее значительное состояние.
– Кто же оставил ей деньги? – поинтересовался Джек.
– Не знаю, – пожала плечами Фелисити. – Но кто бы он ни был, мисс Портер относилась к нему с уважением. Только две недели назад она сняла траур, а до этого полгода ходила в черном.
Джек вспомнил шелковое черное платье, которое было на ней тогда в школе.
Возможно, тайный возлюбленный, чью пуговицу она берегла, оставил ей наследство.
Не успел Джек пуститься в дальнейшие расспросы, как все уже подошли к башне. Девочки по приказу мисс Портер вытащили альбомы и занялись рисованием. Сама она, усевшись на ближайший камень, достала спицы и принялась вязать чулок. Не из французского шелка, а из доброй английской шерсти.
– Когда я закончу, – сказала Талли, склонившись над альбомом, – мне бы хотелось нарисовать вид, открывающийся с башни.
– С башни? – нахмурилась мисс Портер, глядя на высокое каменное сооружение. – Почему бы тебе не нарисовать береговую линию?
Береговую линию? Джек подозрительно посмотрел на учительницу.
Да, предложение мисс Портер выглядело совершенно невинным. Но с другой стороны…
Что, если подробный план Тислтон-Парка попадет к врагу? Или, хуже того, план дома? Если секреты древнего здания выйдут наружу, хлопот не оберешься.
Черт побери, не годится он для этого дела, думал Джек. Он не контрабандист, как Даш… не лицемер и притворщик, как миссис Пимм… не умеет меняться, как хамелеон, что с легкостью делает его друг Темпл.
Он во всем этом профан. Один неверный шаг, одно случайно слетевшее с языка слово погубят множество жизней.
А тут еще таинственная власть мисс Портер над ним. Эта особа приводила его в смятение, не выходила у него из головы.
Застонав, Джек пнул камешек, и он отлетел к ногам мисс Портер.
Она подскочила, потом снова опустила глаза на вязание.
– Извините, – пробормотал Джек.
– Что-то не так, лорд Джон?
Вопрос был совершенно невинный, но Джека сегодня переполняли дурные предчувствия, и всюду виделись враги.
– Вам действительно нет необходимости проводить весь день с нами, – продолжила Миранда. – Мы сами найдем обратную дорогу. Полагаю, дела имения требуют вашего присутствия. Я заметила, что утром прибыл корабельный плотник с помощниками. Наверное, вы беспокоитесь, что дуб уберут без вас. Он значительно пополнит вашу казну, если… это дело должным образом уладить.
– Плотник свое дело знает, – ответил Джек. – Я предпочитаю провести день с вашими очаровательными ученицами. – Он подмигнул Пиппин, и та густо покраснела.
Мисс Портер, сердито засопев, снова занялась вязанием.
Джек не обращал внимания на ее молчаливый упрек и откровенное неодобрение.
Приличному джентльмену следует самому следить за делами.
Вряд ли его можно считать приличным джентльменом.
В этом-то все и дело.
– Разве вашему секретарю нечем заняться? – Миранда возобновила свои нападки и кивнула на Бруно, заглядывающего через плечо Талли в ее альбом.
– Он очень квалифицированный. Я уверен, что все дела идут своим чередом.
– Можно подумать! – усмехнулась Миранда. – Странный выбор на должность секретаря.
Джек посмотрел на Бруно и покачал головой, словно не видел странностей, которые разглядела мисс Портер.
Вздохнув, она отложила вязанье, смерив Джека критическим взглядом.
– Мистер Джонас скорее похож на профессионального боксера, чем на секретаря.
Джек снова посмотрел на своего похожего на медведя помощника и пожал плечами, чтобы поддразнить собеседницу:
– Поверьте, у него прекрасные рекомендации. И я не сомневаюсь в его способностях.
Подделывать документы.
Но не следует добавлять это к числу странностей, которые мисс Портер уже заметила.
– А вы всегда так откровенно говорите о своих наблюдениях, мисс Портер? – На этот раз Джек смотрел ей прямо в глаза и заметил настороженность, словно его собеседница тщательно обдумывала ответ.
Но не успела она ответить, как Бруно сказал Талли:
– У вас твердая рука, мисс.
Джек и мисс Портер повернулись к ним.
– Настоящий талант к рисованию, – продолжал Бруно. – Но перспектива немного нарушена. Здесь, – он указал сначала на одну точку рисунка, потом на другую, – и вот тут.
Девочка оглянулась на него, потом посмотрела на свой рисунок. Взглянув на башню, она кивнула:
– Вы совершенно правы. Спасибо, мистер Джонас. – Талли усердно заработала ластиком. – Вы художник, сэр?
Бруно покачал головой:
– Мой отец был художником. Гравером.
– И вы продолжили его дело? – спросила Фелисити.
– Я все изучил, но… – начал Бруно.
– Кто-нибудь проголодался? – перебил его Джек, предотвращая дальнейшие расспросы о прошлом своего секретаря.
Пиппин тут же отложила карандаш и предложила мистеру Бердуиллу помочь распаковать корзины.
Талли тем временем закончила рисунок, встала и повернулась к башне.
– Как бы мне хотелось посмотреть, какой вид открывается сверху.
– Там довольно пыльно, да и подниматься долго, – попытался охладить ее пыл Джек.
К его досаде, это только добавило близнецам решительности.
– Лорд Джон, нам с Герцогиней приходилось карабкаться и повыше, – сказала Талли. – Как говорит наш папа, от этого только аппетит улучшается.
Джека меньше всего волновал их аппетит. Он хотел охладить их любопытство.
Миранде не оставалось ничего другого, как последовать за своими подопечными в башню. Ее высказывания об опасности такого восхождения были встречены равнодушными взглядами.
А чего она ожидала? Сестры Лангли в лютую зиму пересекли русские степи, путешествовали по Индии, побывали на базарах Константинополя.
Башня в Тислтон-Парке, вероятно, пугала их не больше чаепития с придирчивой патронессой балов «Олмака».
Поскольку Миранда не могла позволить своим ученицам остаться наедине с лордом Джоном, ей пришлось плестись вслед за ними.
Внутри было не так темно и страшно, как можно было подумать. Свет пробивался сквозь щели каменной кладки, тонкими полосами пересекая ступени.
Винтовая лестница была узкой, на ступеньке помещался только один человек. Чем выше они поднимались, тем опаснее казался их путь. Перил не было, лишь изредка попадались случайные опоры для рук.
Джек проворно поднимался по лестнице И, лишь пройдя четверть пути, оглянулся на Миранду.
– Помочь вам, мисс Портер? – Он протянул руку.
– Нет, – ответила Миранда с излишней резкостью, поскольку мысль взять Джека за руку пугала ее больше, чем вероятность скатиться вниз и разбиться.
Да, она вознамерилась не доверять ему, но это вовсе не значит, что он не оказывает на нее влияния. Даже когда Джек поднимался по лестнице, трудно было отвести взгляд от его статной фигуры, широких плеч, сильной спины, мускулистых ног, обтянутых бриджами, и…
Закрыв глаза, Миранда выругала себя за то, что смотрит на его… его… О Господи!
Она становится такой же испорченной, как троюродная сестра миссис Хибберт. Всему виной странная атмосфера Тислтон-Парка. Только этим объясняется, что она совершенно околдована обаянием Джека, его поцелуем и его – посмеет ли она в этом признаться? – упругими ягодицами!
Миранда тряхнула головой. Казалось, все понятия о скромности и благопристойности улетучились из ее сознания.
К счастью для ее растревоженных чувств, Джек вскарабкался на самый верх и исчез из виду. Миранда медленно поднималась по лестнице, перебирая в памяти все, что слышала о нераскаявшихся повесах.
Когда она одолела последние ступеньки, Джек и ее ученицы стояли у большого окна.
Подойдя ближе, Миранда увидела, что далеко внизу бьются о берег волны. Башня стояла на краю скалы и возносилась вверх на пять ярусов. У Миранды закружилась голова.
– Боитесь высоты? – спросил Джек, когда она поспешно отступила.
– Ни капельки, – ответила Миранда, заставляя себя вернуться к окну.
Внизу шумели волны и, сколько хватало глаз, простирался пролив, отделявший Британию от континента.
– Отсюда действительно можно увидеть Францию, Джек? – спросила Талли, явно разочарованная тем, что не видит чужих берегов.
Кивнув, Джек снял с полки подзорную трубу и протянул девочкам:
– Смотрите сами.
Талли несколько минут всматривалась в горизонт, потом на ее лице появилась довольная улыбка.
– Смотри, Феписити, Франция, – взволнованно сказала девочка, передавая трубу сестре.
Фелисити посмотрела вдаль, потом повернула подзорную трубу к земле.
– Пиппин машет руками, зовет нас на пикник. – Она вручила трубу Джеку. – Нам лучше поторопиться, иначе Пиппин съест все бисквиты. – Фелисити схватила сестру за руку и потянула к лестнице, оставив Джека и Миранду одних.
– Вот хитрецы, – улыбнулся Джек.
– Что вы имеете в виду? – спросила Миранда, притворяясь наивной.
– Их настойчивое сватовство, – ответил Джек, подтверждая ее худшие опасения, и обошел вокруг нее, Миранда медленно повернулась, не сводя с него глаз.
– Не думаю, что они затеяли это ради…
Джек, наклонив голову, смотрел на нее так, будто был лучшего мнения о ее сообразительности.
– Что за нелепые утверждения, сэр?! – уперла руки в бока Миранда. – Я совершенно не желаю, чтобы меня сватали.
– Тогда вам лучше поставить в известность о своих планах Герцогиню, иначе вы постоянно будете оказываться наедине со мной. – Джек продолжал ходить вокруг нее, как кот вокруг сметаны.
Святые угодники! Может этот человек постоять спокойно?! Мало того что здесь высоко, так он еще вертится волчком. Миранда с трудом сохраняла равновесие.
– Их настойчивость, как вы это называете, ни к чему не приведет, – сказала Миранда. – И прекратите вертеться, у меня голова кружится.
– Наверное, из-за корсета, – поддразнил ее Джек.
– Что-о-о? – задохнулась Миранда, словно от его слов шнуровка стала туже.
– Из-за корсета. – Джек указал на ее платье, и ее соски тут же набухли, будто он к ним прикоснулся. – Думаю, вы слишком туго его зашнуровали.
Джек шагнул ближе, сокращая расстояние, и Миранде стало совсем трудно дышать.
«Он мошенник. Он снова пытается сбить тебя с толку, – твердила она себе. Но тело не слушалось доводов разума. Грудь отяжелела, бедра ныли от сладкой истомы, во рту пересохло. Миранда вновь превратилась в шестнадцатилетнюю девушку, прижатую к стене в театре, отдавшуюся во власть его губ, с го рук…
– Оставьте мой корсет в покое, – едва сумела выговорить она.
– Не беспокойтесь, мисс Портер. – Джек уже стоял у нее за спиной. – У меня есть сноровка.
«О да, мне-то уж это известно».
– Я немного распущу его, – сказал Джек. Миранда подавилась воздухом. Распустит корсет?
– Чтобы вам легче было дышать, – продолжал Джек низким тягучим голосом.
– У… меня… нет… никаких… проблем… с дыханием… – ловя ртом воздух после каждого слова, выдавила Миранда.
– А я думаю, есть, – прошептал ей на ухо Джек.
Его жаркое дыхание щекотало ей шею, доводя до дрожи. Миранда не могла даже дух перевести.
Когда она решила, что больше не выдержит, Джек взял ее за плечи и повернул лицом к себе. Его руки были сильными и властными, напрягшееся тело совсем рядом. Это напряжение шокировало само по себе, пугало и заставляло томительно ждать чего-то, чего она не понимала.
– Милорд, – едва прошептала она.
– Джек, – поправил он. Его рука легла на ее ягодицы, притягивая ближе.
– О-о-ох! – выдохнула Миранда. Это больше походило на стон, нежели на протест.
К чему отрицать? Она околдована и полна желания. Готова отдаться неведомому чувству, которое Джек разжигал в ней одним прикосновением.
Он даже не поцеловал ее, а она уже сдалась.
Джек всегда имел дело с женщинами только по обоюдному желанию. Но с мисс Портер он нарушил свои принципы.
Черт бы побрал эту особу с ее рыжими волосами. Она прочно обосновалась в его мыслях и теперь доводила его до безумия. Мало того что она совала нос не в свои дела, она к тому же разжигала в нем страсть.
Но он намерен проверить, как далеко она готова зайти в игре в кошки-мышки.
Глядя на учительницу, Джек задавался вопросом, какую роль играет он сам. Стоило только чуть поддразнить ее и взять в объятия, как он уже сгорал от желания. Эта женщина мгновенно возбуждала его. .
Но не он один оказался во власти чар. Мисс Портер подалась вперед, прижимаясь к нему бедрами, ласкаясь, словно кошка.
Положив руки ей на спину, Джек нащупал гладкое полотно корсета. Значит, шнуровка спереди. Представив, как выпустит на свободу налитую грудь и станет по очереди ласкать соски ртом, Джек издал торжествующий возглас.
Наклонившись, Джек прошептал ей на ухо:
– Мисс Портер, позвольте увидеть ваши сокровенные тайны. Позвольте вкусить их.
Его рука скользнула по ее груди, нашла сосок. Миранда затрепетала.
Его жажда не знала границ. Джек наклонился к Миранде, словно хотел попробовать ее на вкус, пытаясь расшнуровать корсет.
Какая женщина завязывает шнуровку двойным узлом?
Но не успел Джек припасть к ее губам, обжечь ее своим поцелуем, словно клеймом, как…
– Мисс Портер! Мисс Портер, вы спускаетесь? – позвала с лестницы Пиппин. – Мистер Бердуилл говорит, что все готово.
Слов девушки было достаточно, чтобы разрушить чары.
– Господи! – воскликнула Миранда, вырываясь из объятий Джека. – Оставьте меня. – Ее щеки пылали.
От ее панического возгласа у Джека в груди будто что-то щелкнуло. Он тут же отпустил ее и отступил, вернувшись к реальности.
Черт побери, что он выдумал? Это не соблазнительная шпионка, которую подослали выведать секреты Тислтон-Парка. Стоило заглянуть ей в глаза, увидеть смесь страха и желания, что толкала ее вперед, и все стало ясно. Мисс Портер – обычная старая дева, лишенная любви.
Страстная, но, судя по пылающим щекам, скорее невинная, чем нет.
А он одинокий мужчина, на чьих плечах лежит такой груз ответственности, что он всех готов подозревать. И в результате сам оказался в дураках.
– Я… я… – промямлил Джек.
– Вы, сэр, не джентльмен, – прошептала она.
Эта фраза приободрила Джека. Он тут не единственный, кто сгорал от страсти. Ее отвердевшие соски до сих пор проступали сквозь ткань платья. Джек готов был поклясться, что ее женское естество покрыто любовной влагой.
– Да и вы не леди.
– Как вы смеете?! – вспылила Миранда и, схватив шаль, накинула ее на плечи. – Вы хотите сказать, что я вас поощряла?
– Вы не возражали, когда ваши остроумные ученицы оставили нас одних. – Миранда снова возмутилась, но Джек не дал ей вставить слово. – Приходится согласиться, что девчонки видят то, что никто из нас не желает признавать, мисс Портер.
– И что же это?
– Мы прекрасно подходим друг другу.
Подмигнув, Джек оставил ее кипеть от гнева и поспешил вниз.
«Прекрасно подходим»! Миранда понимала, что он не имел в виду супружество. Ужасный человек! Она прошлась по площадке, чтобы собраться с мыслями.
Как ему удалось так легко одолеть ее? Она чувствовала себя совершенной дурой. Ответ нетрудно найти. Ее сердце все еще неистово колотилось, сладостная боль желания не отпускала лона, там, где касалось его готовое к сражению мужское естество.
Она старалась забыть, как сама прижималась бедрами к Джеку, борясь с желанием довершить то, что он начал.
О, если Джек хоть в чем-то и прав, так это в том, что она действительно не леди. Разве приличная женщина будет стоять в пустой башне и трепетать от страсти к отъявленному повесе?
К мужчине, способному почти на все.
Почти на все… Он отпустил ее, когда она запротестовала. Если бы он проявил настойчивость и поцелуями стер с ее губ протесты… Она не уверена, что все ее «нет» не превратились бы тогда в «пожалуйста, Джек!».
«Разрежь шнуровку. Разорви это скучное платье. Не терзай меня больше сновидениями».
Миранда подошла к открытому окну, вдохнула солоноватый морской воздух. И стояла так, пока ее мысли не прояснились.
Отойдя от окна, она присела на единственную здесь вещь – крепкий морской сундук. Как ей избегать Джека в оставшиеся до отъезда часы? Пока не взойдет солнце и она помчится прочь от Тислтон-Парка к своему милому дому в Кенте.
Размышляя, она покачивалась на сундуке взад и вперед, прижав колени к груди. Поискать приют у сэра Норриса? Нои он мог оказаться… Миранда выбросила его из головы.
Она машинально провела рукой по сундуку и нащупала большой висячий замок.
Замок?
Врожденное любопытство взяло верх и оторвало ее от размышлений. Что здесь хранят, если понадобился такой крепкий замок? Миранда встала и оглядела сундук. Она не могла понять, как его втащили сюда, И тут же задалась вопросом, что в сундуке спрятано такого, что его не поленились поднять на самый верхний ярус башни.
Миранда оглянулась на проем, в котором исчез Джек. Эхо его шагов давно стихло. Значит, он далеко.
Она снова посмотрела на сундук.
«Не надо этого делать, – сказала она себе. – Неприлично совать нос в чужие дела».
Но с другой стороны, Джек сказал, что она забыла о приличиях, перешагнув порог его дома.
Кроме того, замок крепкий, его не открыть… пока не найдется ключ.
Прищурив глаза, Миранда осмотрела все вокруг. Так она в школе проверяла, хорошо ли убрано помещение.
Если Джек ведет жизнь преступника, например контрабандиста, то в этом есть и ее вина.
«Ты виновата в его падении, – твердила она себе. – Если бы отец не солгал, что я умерла, Джек сделал бы мне предложение (которое я, разумеется, отвергла бы) и мог бы вести вполне респектабельную жизнь».
А может быть, и нет, но Миранда не могла отделаться от чувства вины.
В последний раз оглядев комнату, она нашла его. Большой ключ висел на крюке над проемом, ведущим на лестницу. Миранда не могла до него дотянуться, но, поразмыслив, схватила подзорную трубу и раздвинула на всю длину. Ее хватило, чтобы сбросить ключ с крючка.
Миранда боялась, что ключ упадет в пролет лестницы, но вовремя поймала его в воздухе.
Без размышлений она вставила ключ в замок и повернула его. Когда она попыталась поднять крышку, пугающая мысль пронзила ее мозг – что делать, если обнаружится нечто ужасное?
Например, контрабандный французский коньяк?
Или тело женщины, исчезнувшей ночью?
Отшатнувшись, Миранда с опаской посмотрела на сундук. Но любопытство пересилило страх. Миранда знала, что не уйдет от этого ящика Пандоры, не заглянув в него хотя бы одним глазком.
Все ее страхи навеяны готическими романами, которые Талли постоянно читала им вслух в карете. И не надо придавать значения разговорам о проклятии.
Снизу доносился счастливый смех Пиппин. Сияло солнце. На этом фоне мрачные мысли Миранды казались еще более зловещими.
Если девочкам что-то угрожает, ее долг позаботиться об их безопасности.
Этого было достаточно, чтобы оправдать любопытство, и Миранда рывком подняла крышку.
Заглянув внутрь, Миранда поняла, что воображение, подогретое романами, сыграло с ней злую шутку.
В сундуке лежали фитили, пара фонарей, кремень и бухта каната.
Миранда разочарованно вздохнула. В сундуке не оказалось ничего необычного и предосудительного.
Когда она ниже наклонилась над ним, в ноздри ударил знакомый запах.
Она рылась в сундуке, пока не нащупала рукоять пистолета и не задела бочонок с порохом. Вот откуда исходил привлекший ее внимание запах. Неудивительно, что он ей знаком. На складах ее отца временами хранился порох, заказанный флотом.
Миранда продолжала поиски. Под канатом что-то звякнуло. Она вытащила непонятный предмет наружу. Перед ее изумленными глазами покачивалась пара наручников.
Пистолет? Наручники?
Если к этому добавить странный подбор слуг лорда Джона, исчезнувшую женщину и обвинения сэра Норриса, то не знаешь, что и подумать.
Пожалуй, тут пахнет чем-то посерьезнее нелегальной торговли французским коньяком.
Что происходит в Тислтон-Парке?
События весьма опасного сорта, решила Миранда, укладывая наручники в сундук. Она посмотрела в окно на бушующие внизу волны. Новый поворот событий сбил ее с толку даже больше, чем несносный Джек Тремонт.
Мужчина, который создан шокировать ее и в то же время заставлять трепетать от страсти.
Глава 9
Миранда знала, что ничто так не отвлекает от глупостей, как тяжелая работа. Поэтому, вернувшись в дом, она открыла дверь в музыкальный салон и отправила девочек убираться. Сначала они артачились и сопротивлялись, но когда под чехлом обнаружилось прекрасное фортепьяно, Талли воодушевилась.
– Никакой игры, пока не наведете в комнате порядок, – сказала ей Миранда.
Вожделенно поглядывая на давно стоявший без дела инструмент, Талли призвала на помощь сестру и кузину.
В любом случае девчонки так устанут, рассуждала Миранда, что им будет не до интриг. Тут, к ее радости, прибыл мистер Стиллингз с кузнецом. Оставив учениц убираться, Миранда пошла расплатиться с мастером и выслушать отчет кучера.
Фелисити тут же вышла на середину комнаты.
– Как я раньше этого не заметила? – Она торопливо сдернула с мебели чехлы и раздвинула тяжелые шторы. – Это прекрасное место.
– Для чего? – повела носом Пиппин. – Тут очень странно пахнет.
– Для романа! – объявила Фелисити, распахивая французские окна в запущенный розарий, которого, похоже, лет двадцать не касались лопата и ножницы садовника.
– Ну, не знаю, – сморщив нос, протянула Пиппин.
– Свежий воздух и цветы сотворят чудо, – уверяла ее Фелисити. – Мы устроим музыкальный вечер и пригласим мисс Портер и лорда Джона. Талли, ты можешь сыграть своего Моцарта. А когда возникнет соответствующее настроение, ты, Пиппин, придумаешь повод оставить их одних.
Пиппин оглядела пыльную комнату.
– Не знаю, как мы успеем тут прибраться. Мисс Портер ушла с мистером Стиллингзом и кузнецом. Подковать лошадь недолго.
Оглянувшись на открытую дверь, Фелисити прошептала:
– Надо было снять несколько…
– В следующий раз это сделаешь ты, – рассердилась Пиппин. – И одну-то трудно снять, чтобы тебя не поймали.
Фелисити вздохнула:
– Им нужно время. Наверное, ты могла бы… Кузина перебила ее:
– Не могу же я снять еще одну подкову, это было бы слишком очевидно.
– Пожалуй, – согласилась Фелисити. – Значит, найдем другой способ.
Талли лукаво взглянула на сестру:
– Помнишь, в Санкт-Петербурге нам пришлось отложить поездку, потому что украли упряжь? А папа подумал, что в этом замешана няня Таша?
– Помню, так и было, – улыбнулась Фелисити. – Сегодня ночью мы украдем упряжь.
– Вы не думаете, что это будет столь же очевидно, как очередная пропавшая подкова? – возразила Пиппин.
– Тогда что ты предлагаешь? – повернулась к кузине Фелисити.
Пиппин прошлась по комнате, обдумывая варианты.
– Можно распороть какой-нибудь шов, сломать пару пряжек. У папы был неуклюжий конюх. Он как-то уронил на пряжку ведро с пойлом, и она пришла в негодность.
– Отлично! – улыбнулась Фелисити. – Нужно заманить сюда мисс Портер и Джека, убаюкать их романтической музыкой, а мы тем временем займемся упряжью.
– Никакой игры, пока не наведете в комнате порядок, – сказала ей Миранда.
Вожделенно поглядывая на давно стоявший без дела инструмент, Талли призвала на помощь сестру и кузину.
В любом случае девчонки так устанут, рассуждала Миранда, что им будет не до интриг. Тут, к ее радости, прибыл мистер Стиллингз с кузнецом. Оставив учениц убираться, Миранда пошла расплатиться с мастером и выслушать отчет кучера.
Фелисити тут же вышла на середину комнаты.
– Как я раньше этого не заметила? – Она торопливо сдернула с мебели чехлы и раздвинула тяжелые шторы. – Это прекрасное место.
– Для чего? – повела носом Пиппин. – Тут очень странно пахнет.
– Для романа! – объявила Фелисити, распахивая французские окна в запущенный розарий, которого, похоже, лет двадцать не касались лопата и ножницы садовника.
– Ну, не знаю, – сморщив нос, протянула Пиппин.
– Свежий воздух и цветы сотворят чудо, – уверяла ее Фелисити. – Мы устроим музыкальный вечер и пригласим мисс Портер и лорда Джона. Талли, ты можешь сыграть своего Моцарта. А когда возникнет соответствующее настроение, ты, Пиппин, придумаешь повод оставить их одних.
Пиппин оглядела пыльную комнату.
– Не знаю, как мы успеем тут прибраться. Мисс Портер ушла с мистером Стиллингзом и кузнецом. Подковать лошадь недолго.
Оглянувшись на открытую дверь, Фелисити прошептала:
– Надо было снять несколько…
– В следующий раз это сделаешь ты, – рассердилась Пиппин. – И одну-то трудно снять, чтобы тебя не поймали.
Фелисити вздохнула:
– Им нужно время. Наверное, ты могла бы… Кузина перебила ее:
– Не могу же я снять еще одну подкову, это было бы слишком очевидно.
– Пожалуй, – согласилась Фелисити. – Значит, найдем другой способ.
Талли лукаво взглянула на сестру:
– Помнишь, в Санкт-Петербурге нам пришлось отложить поездку, потому что украли упряжь? А папа подумал, что в этом замешана няня Таша?
– Помню, так и было, – улыбнулась Фелисити. – Сегодня ночью мы украдем упряжь.
– Вы не думаете, что это будет столь же очевидно, как очередная пропавшая подкова? – возразила Пиппин.
– Тогда что ты предлагаешь? – повернулась к кузине Фелисити.
Пиппин прошлась по комнате, обдумывая варианты.
– Можно распороть какой-нибудь шов, сломать пару пряжек. У папы был неуклюжий конюх. Он как-то уронил на пряжку ведро с пойлом, и она пришла в негодность.
– Отлично! – улыбнулась Фелисити. – Нужно заманить сюда мисс Портер и Джека, убаюкать их романтической музыкой, а мы тем временем займемся упряжью.