Бойл Элизабет. Все изменит поцелуй

   — Я ничего вам не скажу, — ответила Оливия. — Скорее умру.
   Чамбли подошел к ней вплотную и схватил за волосы.
   — Вы скажете все, что я хочу знать. Хотя бы ради того, чтобы умереть и тем самым избавиться от мучений, умением причинять которые печально знаменит вот этот мой приятель. Впрочем, надеюсь, что вы одумаетесь и станете более покладистой и более благосклонной ко мне.
   После этой зловещей угрозы Чамбли с «бегемотом» вышли из комнаты, и Оливия осталась одна. Впрочем, не совсем одна: его сиятельство был так добр, что оставил в комнате одного из своих сторожевых псов. Пес лежал на коврике и внимательно следил за Оливией. И если она совершала хоть малейшее движение, даже если просто вздрагивала от холода — а в комнате было довольно прохладно, — то эта безобразная тварь сразу же начинала рычать. Оливия не очень хорошо разбиралась в собаках, однако ей казалось, что это пятнистое чудовище способно в одно мгновение отхватить ей ногу.
   Наконец, дрожа от холода, рассердившись на себя и на свою глупость, Оливия принялась изо всех сил дергать и рвать на себе веревки.
   — Проклятие, черт бы вас побрал! — бормотала она, пытаясь высвободить хотя бы одну руку. Веревки врезались ей в запястья, и вся кожа была в ссадинах.
   Пес поднялся и, заворчав, уставился на девушку. Оливия поморщилась от боли и сказала:
   — Ну давай, кусай. Можешь откусить мне палец или даже всю лодыжку. Но я тебя предупреждаю: они холодные как лед, так что на горячую пищу не рассчитывай!
   Пес заворчал и снова принялся ходить вокруг Оливии, словно прикидывая, какой лучше кусочек отхватить.
   Девушка закрыла глаза и затаила дыхание… А в следующее мгновение вдруг почувствовала, как к ее руке прикоснулся теплый и влажный язык.
   — Что ты делаешь? — сказала Оливия, открыв глаза. Пес же тем временем продолжал лизать ее натертые веревками руки, а заодно и сами веревки.
   Немного помедлив, Оливия снова попыталась высвободиться, и на сей раз ее рука, обильно увлажненная собачьей слюной, выскользнула из пут.
   — Может, ты хочешь сначала уравнять шансы, а уже потом меня съесть? — сказала она псу, глядевшему на нее с неким подобием улыбки.
   Что ж, теперь ей оставалось только найти способ выбраться из дома Чамбли и поскорее прийти…
   Прийти куда? Неужели к Роберту? Неужели к этому самозванцу?
   Но ведь именно о нем она подумала!
   Оливия подошла к окну и, распахнув его, выглянула наружу. Вдоль стены, почти до самого окна, поднималась деревянная решетка для вьющихся растений, и это делало побег предприятием хотя и трудным, но все-таки возможным.
   Задержав дыхание — она боялась высоты, — Оливия перекинула ногу через подоконник и взглянула вниз, чтобы оценить предстоявший ей спуск. И тут сад внизу под ней вдруг закачался и описал такую головокружительную дугу, что она чуть не вывалилась из окна. Оливия тихонько вскрикнула и, поспешно перекинув ногу обратно, приступила к обдумыванию других планов побега.
   Сердце ее бешено колотилось, и она никак не могла отдышаться. Пес подошел к ней и ткнулся мордой в ее колени; он смотрел ей прямо в глаза, будто говорил, что рад ее возвращению.
   — И я тоже рада, — пробормотала Оливия, почесав пса за ухом. — По правде говоря, лазать по стенам — не мое призвание.
   Тут ее непокорному воображению почему-то представилось, как Роберт Данверз взбирается по такой же крутой стене, чтобы спасти даму своего сердца. В черной одежде, с зажатым в зубах кинжалом, с «пиратской» косичкой на затылке — пожалуй, такой подъем он совершил бы без труда.
   Но похоже, ни он, ни другие столь же отважные герои не собирались приходить к ней на выручку. Так что если она желает спастись, придется сделать это самостоятельно, без чьей-либо помощи. После нескольких минут размышления, обдумав все возможные варианты, Оливия решила, что можно рискнуть и отважиться на встречу с Майло — во всяком случае, другого выхода она не видела.
   К тому же как бы они спустилась с саквояжем в руке?
   Подхватив свой старенький саквояж, Оливия прижала его к груди — как бы в благодарность за то, что он подсказал ей удобную причину для отказа от бегства столь опасным путем.
   Девушка направилась к выходу, и ее четвероногий приятель последовал за ней.
   — Так ты тоже хочешь выйти?
   Пес в ответ завилял хвостом.
   Оливия уже протянула руку, чтобы открыть дверь, но вдруг увидела, что защелка отходит сама собой.
   О Боже, кто-то идет!
   Пес зарычал, Оливия же окинула взглядом комнату, но в очередной раз убедилась, что защищаться ей нечем. В ее распоряжении лишь раскрытое окно.
   Узнав о поспешном уходе лорда Чамбли, Роберт улыбнулся. Чамбли клюнул на записку, которую ему доставил подкупленный мальчик-слуга. Записка была якобы от лорда Каслрея.
   — Вот удивится Каслрей, когда его увидит! — посмеивался Акилсс.
   — А как будет удивлен сам Чамбли — ведь его вежливо выпроводят на улицу, — сказал Роберт, глядя вслед удалявшемуся экипажу. — К счастью, дорога займет немало времени, так что мы успеем вызволить мисс Саттон и незаметно уйти.
   Будь на месте Роберта с Акилесом люди менее опытные, им было бы очень непросто попасть в дом Чамбли, но эти двое в последние годы только тем и занимались, что убегали из разного рода гостиниц и тайно проникали в чужие дома, даже во французские казармы, весьма тщательно охраняемые. Так что сейчас они уверенно приблизились к лондонской резиденции Чамбли и нисколько не сомневались в том, что без труда смогут пробраться в дом.
   — Черт побери, да это настоящая крепость, — проворчал Акилес после четвертой неудачной попытки проникнуть в дом.
   Жилище лорда Чамбли и впрямь казалось неприступной крепостью. Во-первых, большинство окон в доме его светлости были заперты и забраны в решетки, а если какие-то и были открыты, то внутри у камина лежала огромная собака — такая могла и покусать, и поднять тревогу при малейшей попытке проникнуть в комнату.
   В одном месте они наткнулись на старую деревянную решетку для вьющихся растений, ведущую в комнату на четвертом этаже. Однако при первой же попытке Роберта взобраться по ней прогнившее дерево с треском проломилось у него под ногами.
   Они уже хотели продолжить поиски, как вдруг вверху прямо над ними распахнулось окно. Роберт и Акилес нырнули в кусты и затаились.
   В следующее мгновение они увидели, как из окна высунулась голова с рыжими всклокоченными волосами, и майор тотчас же узнал Оливию Саттон.
   Да, конечно же, это была мисс Саттон — вне всякого сомнения.
   — Кажется, гостья лорда Чамбли нашлась, — прошептал Роберт. — И по-моему, она не очень-то довольна предложенными ей апартаментами.
   И вдруг из окна свесилась изящная ножка — было очевидно, что мисс Саттон не отдавала себе отчета в том, насколько ненадежна решетка, по которой она намеревалась спуститься вниз. Конечно же, решетка ее не выдержала бы.
   У Роберта перехватило дыхание. Он прекрасно понимал, что спускаться из этого окна — чистейшее безумие. Майор уже собрался крикнуть, чтобы остановить девушку, но тут нога исчезла в комнате и штора на окне задернулась — Оливия передумала спускаться.
   Роберт был вне себя от ярости: как она могла подвергать себя такому риску! И в то же время он восхищался смелостью девушки — не каждый мужчина решился бы на столь дерзкий побег.
   — Можно попробовать прорваться с боем, — предложил Акилес.
   Старый слуга не упускал случая схватиться с достойным противником, а вид здоровенного молодца, расхаживавшего у входа, сулил задиристому Акилесу несколько неплохих раундов.
   — Нет, это слишком рискованно. — Роберт покачал головой. — Пока мы будем к ней пробиваться, сюда сбежится вся охрана — и в каком положении мы тогда окажемся? Как мы сможем доказать, что лорд Чамбли, личный представитель короля, является изменником, а его пленница держит в своих руках судьбу всего Пиренейского полуострова? Нет, эту женщину мы должны увести незаметно, без единого свидетеля.
   Роберт запрокинул голову и посмотрел в окно. Слишком уж высоко… И о чем только она, черт побери, думала, когда вступила в сговор с лордом Чамбли? Что Оливия решила сбежать из дома лорда — в этом не было ни малейшего сомнения. Но почему она столь легкомысленно поехала с ним?
   А может, она вовсе не вступала в сговор с Чамбли? Может, он каким-то образом обманул ее?
   Но сам факт, что она поехала с Чамбли, уже свидетельствовал против нее. Если же вспомнить ее прошлое — связь с маркизом и убийство, — то становилось ясно: ее поцелуи были так же лживы, как лживы ее уста.
   Впрочем, это обстоятельство никак не повлияло на решимость майора вырвать Оливию из лап Чамбли — пусть даже против ее воли.
   Выходя из кустов, Роберт зацепился полой плаща за ветку, и пока он возился с плащом, заметил краем глаза ступеньки, ведущие куда-то в подвал. Ступеньки эти были едва различимы среди буйных зарослей. Роберт с Акилесом подобрались к ним поближе и обнаружили давно заброшенный вход, который, на их счастье, не только не охранялся, но и не был заперт.
   Пробравшись наконец в дом, они отметили для себя, что Чамбли держит очень немногочисленный штат прислуги: за то время, что они шли по коридорам и холлам, им попались на глаза всего две служанки.
   В одной из комнат, где им пришлось спрятаться от проходившей мимо горничной, они наткнулись на огромную собаку. Лениво приоткрыв один глаз, она глухо зарычала.
   Акилес ужасно испугался и с криком «бежим отсюда!» ринулся к выходу; этот рослый мужчина, способный одним ударом кулака сбить с ног любого противника, чрезвычайно боялся собак.
   Роберт схватил его за плечи и проворчал:
   — Представь, что это кошка.
   — Нет уж… — Акилес сплюнул. — Эх, надо было прорываться с боем! Или позвать на помощь полицейского.
   Майор усмехнулся.
   — Из-за своры перекормленных собак? Кажется, ты слишком давно не был на фронте.
   Роберт выглянул в коридор.
   — Никого нет, можно идти.
   Акилес пулей вылетел из комнаты, едва не сбив Роберта с ног.
   Вскоре они подошли к двери той комнаты, где, как подозревал Роберт, содержалась мисс Саттон. Повернувшись к слуге, майор, прошептал:
   — На счет три.
   Подняв руку вверх, Роберт стал загибать пальцы. При счете «три» они дружно ворвались в комнату и увидели метнувшуюся к окну девушку.
   — Проклятие! — закричал Роберт.
   Майор бросился за мисс Саттон, однако остановить ее не успел — перевалившись через подоконник, Оливия скрылась за окном.
   — А-а! — раздался ее крик, и вслед за этим послышался какой-то треск. — Помогите!
   Подскочив к окну, Роберт увидел, что мисс Саттон висит, держась одной рукой за подоконник. Решетка под ней провалилась, и ей не на что было опереться ногой и не за что ухватиться другой рукой. Схватив девушку за запястье, майор попытался втащить ее в комнату, но это оказалось не так-то просто.
   Обернувшись, Роберт крикнул:
   — Акилес, мне нужна помощь!
   Но слуга отрицательно покачал головой и указал на сидевшую посреди комнаты чудовищных размеров собаку, приветливо вилявшую хвостом.
   — Акилес, давай же! — закричал Роберт, перегнувшись через подоконник и хватая Оливию за другую руку.
   Слуга опасливо поглядывал на собаку; он не решался пройти мимо нее.
   Почувствовав, что руки Оливии выскальзывают, Роберт заорал:
   — Я не могу ее втащить!
   Оливия в испуге задергалась, и удерживать ее стало еще труднее. Акилес же по-прежнему стоял у входа.
   — Успокойтесь, не шевелитесь, — сказал Роберт.
   — Поднимите меня, вы должны меня поднять, — лепетала девушка, с мольбой в глазах глядя на майора.
   — А зачем вы прыгали в окно? — проворчал Роберт; сделав отчаянное усилие, он подтащил девушку поближе к подоконнику.
   — А что мне оставалось делать?
   Тут Роберт рывком втащил Оливию, и она упала прямо в его объятия.
   Какое-то время они приходили в себя. Затем Оливия вдруг выпалила:
   — Я с удовольствием убежала бы через дверь, если бы вы не вломились в комнату и не напугали меня до смерти.
   Роберт невольно улыбнулся.
   — Напугали? Вас, мисс Саттон?
   Оливия вполне могла бы показаться совершенно невинной испуганной девушкой, если бы не ее негодование. Впрочем, гнев и страх прекрасно уживались в мисс Саттон; более того, это несколько странное сочетание Роберт находил просто неотразимым. С трудом удержавшись от смеха, он воскликнул:
   — . Смотрите, что вы сделали с моим слугой!
   Оливия откинула с лица непокорный локон и взглянула на Акилеса; тот в ужасе взирал на пса.
   — И этого человека вы привели, чтобы спасти меня?
   Оливия с насмешливой улыбкой посмотрела на Роберта, и в этой ее улыбке было что-то интимное, словно она намекала на какую-то их общую тайну.
   Роберт вдруг подумал о том, что их нынешняя встреча чем-то напоминает недавнюю встречу в парке. Только на сей раз они уже оба знали, какой страстный поцелуй ждет их впереди, и Роберту показалось, что девушка не просто ждет его, но ждет с нетерпением.
   Но тут Оливия внезапно отстранилась и залилась румянцем.
   — Благодарю вас, но я вовсе не просила меня спасать, — проговорила она с раздражением в голосе.
   — Собственно говоря, я пришел сюда не затем, чтобы вас спасать, — ответил Роберт. — Я пришел за вами, потому что наш разговор еще не окончен.
   Стиснув зубы, Оливия бросилась к своему саквояжу, валявшемуся на полу.
   — Как же это я сразу не догадалась! — воскликнула она. — Чего еще можно ждать от таких людей, как вы!
   В ее устах это прозвучало так, словно он был каким-нибудь пьянчугой из «Семи кругов», а не тайным агентом. Впрочем, Роберт тут же вспомнил: «Она ведь не знает, что я — доверенное лицо Веллингтона».
   — Что ж, — сказала Оливия, — надеюсь, вы все сказали. Потому что мне уже пора.
   Похлопав себя по ноге, девушка направилась к двери, и пес покорно последовал за ней.
   Акилес влез на ближайший стул, чтобы не оказаться на пути этого ужасного животного. «Интересно, — с улыбкой спросил себя Роберт, — чего он больше испугался — собаки или цокающих каблучков мисс Caттон?»
   Роберт смотрел вслед уходящей Оливии и глазам своим не верил: какая неслыханная дерзость! Он спас ее, а она его же и обвинила во всем случившемся! К тому же ухитрилась так его запутать, что теперь он не знал, чего ему больше хочется — поцеловать ее или задушить.
   Да, уж решительности ей не занимать, с этим не поспоришь.
   — Идем! — рявкнул майор опешившему Акилесу и последовал за девушкой.
   Они настигли ее на лестничной площадке. Оливия обернулась, окинула их внимательным взглядом, молча покачала головой и стала спускаться по лестнице.
   — Без меня вы никуда не пойдете, — сказал Роберт, хватая ее за руку.
   Оливия резко развернулась и навела на него пистолет — точно такой же, как и в первый раз.
   «Господи, откуда у нее столько оружия?» — подумал майор.
   — На вашем месте я не была бы столь самоуверенна, — сказала она.
   Роберт мысленно поклялся себе, что при первой же возможности отберет у нее все эти проклятые пистолеты и выбросит их в Темзу. А заодно не помешало бы и саму мисс Саттон окунуть разок-другой для острастки.
   Оливия продолжала спускаться, а Роберт и Акилес следовали за ней.
   — Откуда вы знаете, где выход? — спросил ее Роберт.
   — А я и не знаю этого.
   — В таком случае нас всех скоро схватят, — сказал Роберт. — Если бы вы поверили мне и послушались моих советов, я смог бы вывести вас отсюда в целости и сохранности — даю слово джентльмена.
   — Неужели? — усмехнулась Оливия. — Почти то же самое мне совсем недавно обещал лорд Чамбли. Хватит с меня на сегодня джентльменских обещаний.
   На следующей площадке Оливия вынуждена была остановиться — этажом ниже проходили две горничные.
   Роберта задело такое явное сомнение в его порядочности. Ведь для того, кто считает свою честь незапятнанной и ценит ее больше жизни, слышать из чьих бы то ни было уст насмешки над своими благородными побуждениями — оскорбительно; тем более оскорбительно слышать их из уст женщины, находящейся под подозрением в предательстве. Но окончательно его вывел из себя язвительный тон Оливии.
   — Так в чем же дело, мисс Саттон? Неужели Чамбли не согласился взять вас в долю? — с усмешкой проговорил майор.
   Оливия окинула его презрительным взглядом. — Нет.
   Горничные ушли, и она снова зашагала по лестнице. Оглянувшись, объявила:
   — Он хочет все взять себе.
   — Значит, Чамбли намерен вас обмануть?
   — Ха! Обмануть? Нет, он задумал меня убить.
   — Убить? — осклабился Роберт. — За что же? Вы что, и его хотели застрелить?
   Оливия какое-то время молчала. Затем, глянув через плечо, бросила:
   — Похоже, его светлость — тоже охотник за кладом.
   Майор нахмурился. Оливия явно давала понять, что считает его, Роберта Данверза, алчным и беспринципным негодяем. Впрочем, он вынужден был признать, что у нее не было никаких оснований думать иначе.
   Они свернули в холл и увидели стоявшего у выхода здоровенного верзилу.
   — Майло, — прошептала Оливия; и майор с Акилесом переглянулись — было очевидно, что девушке уже приходилось встречаться с этим человеком.
   Должно быть, Майло обладал чрезвычайно чутким слухом: он вдруг насторожился и стал озираться.
   «Проклятие! — подумал майор. — Какого черта я упустил ее?»
   Сделав шаг вперед, Роберт одной рукой обхватил девушку за талию, другой зажал ей рот и затащил в ближайшую комнату.
   Четвероногий друг Оливии последовал за ними. Расположившись на ближайшем коврике, пес вопросительно поглядывал на людей; при этом казалось, что он ждет каких-то неожиданностей.
   Когда Акилес затворил за собой дверь, Роберт отпустил руку, которой зажимал девушке рот.
   — Отпустите меня! — Оливия вырвалась и, сверкая глазами, направила на майора пистолет.
   — Нравится тебе это или нет, но тебе придется выслушать меня, — сказал Роберт.
   Оливия усмехнулась — словно давала понять, что в любом случае не поверит ни одному слову.
   Майор уже хотел заговорить, но девушка жестом остановила его.
   — Постойте, я попробую угадать, — сказала она. — У вас секретное задание — отыскать «Королевский выкуп». Сюда вас послал, вероятно, сам Веллингтон. А сокровища послужат во благо Испании и во славу Англии.
   Роберт кивнул.
   — Да, верно. Именно так. Оливия поморщилась.
   — Неужели вы считаете меня такой глупой? Поверьте, я не такая простушка.
   — Но я действительно выполняю задание Веллингтона, — пробормотал Роберт.
   Оливия отмахнулась.
   — Вот что, мистер Данверз… Можете врать сколько вам угодно, но давайте перенесем этот разговор на более удобное для меня время. Лорда Чамбли вызвали на какую-то встречу, но не известно, как долго он там пробудет. А я не собираюсь с ним встречаться. Поэтому хочу побыстрее покинуть этот дом.
   Девушка выразительно взглянула на собеседника, словно говорила: «Но уйти отсюда я намерена без вас».
   — О, у меня такое ощущение, что лорд Чамбли немного задержится, — с улыбкой проговорил Роберт.
   Оливия внимательно посмотрела на майора и, ткнув в него пистолетом, словно перстом указующим, высказала предположение:
   — Это вы прислали ему записку.
   Роберт, возможно, улыбнулся бы ее догадливости, если бы ему не пришлось внимательно следить за стволом пистолета.
   Едва заметно кивнув, он добавил:
   — Кроме того, карета лорда Чамбли находится в очень плохом состоянии — вот-вот колесо отвалится. Следовало бы предостеречь его от поездки в столь ненадежном экипаже.
   Однако это сообщение не произвело на Оливию особого впечатления; она направилась к двери, бормоча не самые лестные слова по адресу родителей Роберта. Такого майору еще не приходилось слышать из уст благовоспитанной леди. Как ни странно, это вызвало у него восхищение.
   Внезапно со стороны парадной двери послышался какой-то шум, и почти тотчас же раздался голос лорда Чамбли.
   — Где Майло?! — закричал он. — Немедленно разыщите мне его! Немедленно!
   Оливия обернулась и, взглянув на Роберта, проговорила:
   — По-видимому, ваша записка оказалась не слишком убедительной.
   Майор молча пожал плечами.
   Сердце подсказывало девушке, что Роберт и есть ее долгожданный герой. И все-таки она не доверяла ему — слишком уж много ей пришлось пережить за последние часы. Конечно, он спас ей жизнь, втащив в комнату, но все же…
   Она вовсе не была уверена, что он пришел в дом Чамбли только для того, чтобы спасти ее. Скорее всего он сделал это потому, что у нее в руках ключ к разгадке «Королевского выкупа».
   Так что он ничем не лучше Брэдстоуна и Чамбли.
   Но когда Роберт Данверз брал ее за руку, когда прикасался к ней — в эти мгновения ей очень хотелось верить ему.
   — Пошли, — сказал он. — Надо поскорее отсюда выбираться.
   Оливия обернулась и увидела, что слуга Роберта уже взобрался на подоконник — оказывается, они уже успели из оконных портьер соорудить канат.
   Девушка покачала головой. Она ни за что не полезет в окно. Пусть даже ей придется пустить в ход оружие — она все равно выйдет через дверь, как нормальный человек.
   Роберт кивнул на пистолет в ее руке.
   — Бросьте эту вашу игрушку, пока не подстрелили себя или меня.
   В следующее мгновение он выхватил у нее пистолет и засунул в ее саквояж. Затем вырвал и саквояж и, указывая пальцем на распахнутое окно, проговорил:
   — Не глупите. Это единственный способ выбраться отсюда.
   Оливия с удивлением взглянула на своего спутника. Он тотчас же направился к окну, словно был абсолютно уверен: она непременно должна последовать за ним — просто потому, что он так сказал. Но как ни странно, именно так она и представляла встречу с Хоббе. Да, именно так он и должен был ворваться в ее жизнь.
   Сердце девушки бешено колотилось; ей хотелось без оглядки броситься за своим героем, за этим благородным, сильным человеком. Но неудачная попытка бегства через окно слишком уж напугала ее; к тому же она всегда боялась высоты…
   Оливия шагнула к двери и осторожно приоткрыла ее.
   — Оливия! Нет! — закричал Роберт. Но было уже поздно.
   — Вот так сюрприз! — воскликнул лорд Чамбли. — Не ожидал увидеть вас здесь, Брэдстоун. Удивительно, что я клюнул на вашу приманку и помчался к Каслрею! К счастью, мне повезло и я встретил его карету неподалеку отсюда. Поэтому все довольно скоро разъяснилось и мне не пришлось ехать к нему через весь город. — В следующее мгновение в руке Чамбли появился пистолет. — Я всегда считал, Брэдстоун, что партнеры должны доверять друг другу. Но вы, очевидно, придерживаетесь другой точки зрения.
   Чамбли взвел курок и прицелился Роберту в грудь. Но тут Оливия, заслонив майора, сказала:
   — Не стреляйте. Я скажу вам все, что вы хотите, только не стреляйте.
   «Господи, что я говорю? — подумала она. — Зачем защищаю этого человека?»
   Чамбли из-за плеча девушки взглянул на Роберта и криво усмехнулся.
   — Как вам удается держать эту крошку в заблуждении? — Посмотрев на Оливию, он продолжал: — Вы, дорогая, все еще находитесь под властью его чар? Неужели не видите, что ему нет до вас никакого дела? Разве не так, Брэдстоун? — Лорд Чамбли шагнул к девушке, и дуло его пистолета уткнулось ей прямо в грудь. — Вы, мисс Саттон, интересуете нас обоих с одной лишь точки зрения — как источник информации о местонахождении «Королевского выкупа».
   Оливия мысленно улыбнулась. Неужели Чамбли действительно полагает, что перед ним маркиз Брэдстоун — настоящий маркиз Брэдстоун? Может быть, этот Роберт вовсе не лжет?
   — Отпустите нас, и я расскажу вам все, что вас интересует, — сказала она. Чамбли засмеялся.
   — Неужели? Ах, мисс Саттон, как это любезно с вашей стороны. Однако позвольте довести до вашего сведения, что я сейчас вовсе не настроен заключать сделки. Имейте в виду, я держу в руке пистолет. Поэтому у вас есть лишь один выход: рассказать мне все, что вам известно.
   Но Оливия твердо стояла на своем.
   — Если вы его не отпустите, — она кивнула на Роберта, — я не скажу вам ничего.
   — Послушай, Оливия… — попытался вмешаться майор.
   — Лучше помолчи, Брэдстоун, — перебил Чамбли. — Или ты уже забыл о судьбе сэра Саттона?
   — Моего отца?! — воскликнула Оливия; она почувствовала, как по спине пробежал неприятный холодок. — Какое отношение имеет он к этому делу?
   Чамбли криво усмехнулся.
   — Мы с вашим любовником, мисс Саттон, попросили вашего отца помочь нам в одном деле, а он отказался. Категорически. И слышать не хотел о том, чтобы похитить послание. Мог бы стать богатым человеком, но предпочел остаться нищим. Да, жаль, что он не отнесся к нашему предложению с должным вниманием, а, Брэдстоун?
   Роберт промолчал.
   — И если бы он согласился, — продолжал Чамбли, — то, может быть, среди его бумаг и не оказалось бы этой проклятой переписки с голландцами.
   — Это вы!.. — воскликнула Оливия. — Это вы выставили его предателем!
   — Разумеется. Вернее — мы оба. — Чамбли кивнул на Роберта. — Но как бы то ни было, родитель ваш отказался нам помочь.
   Роберт сделал шаг вперед.
   — Мерзавец!
   Чамбли навел на него пистолет.
   — Помолчи, Брэдстоун! Или, может, расскажешь любовнице о своей собственной роли в смерти ее несчастного отца? Думаю, ей будет интересно послушать. Ведь прибежала же она к тебе опять — после всего случившегося! Кажется, она и сейчас жаждет тебя не меньше, чем тогда, верно, дружище?