Браст Стивен. Орка

   Влад кивнул:
   — Еще раз взгляни на время.
   — Ты прав, — сказала я. — Восемь часов утра или даже восемь вечера — совсем не то время, когда работают банки.
   — Именно. Ну а как ты расшифруешь «5 и 10»?
   — Банкноты или монеты по пять или десять империалов?
   Он кивнул:
   — Я пришел к такому же выводу. Скорее всего монеты. Неудобно носить, но удобнее торговаться.
   — Значит, действительно взятка. А «БТ» означает человека, получающего взятку — из банковских фондов. Кто может им быть?
   — Загляни в следующий листок.
   Он почти не отличался от первого — тот же почерк, та же сумма. Изменились дата и время, однако не упоминалось место встречи и отсутствовали «5 и 10». Листок был смят, словно кто-то хотел выбросить его в мусорную корзину, но промахнулся.
   — Ну? Они передали взятку в самом банке?
   — Возможно. Другой вариант — мы нашли одну из первых и одну из более поздних записей, когда уже не было необходимости лишний раз оговаривать место и сумму, как нечто само собой разумеющееся. И еще одно: обрати внимание на кляксы на обеих бумажках.
   — И сами листки сырые.
   — Верно. Полагаю, леди Воннит писала их для себя. Если бы они относились к официальным бумагам, то их бы подшили в специальные папки и забрали с собой — или, что более вероятно, уничтожили бы. Но она записывала суммы взяток, делая подсчеты или во время разговора, а потом хотела выбросить бумажку в мусорную корзину, но промахнулась.
   — Да, — согласилась я. — И кое-что было записано совсем недавно — скажем, в тот день, когда банк закрылся.
   — Верно.
   Я кивнула:
   — Кстати, я узнала почерк.
   — Ты его узнала?
   — В том смысле, что я вспомнила, где подобрала листочки с записями — большая их часть в скомканном виде лежала на полу за письменным столом — очевидно, они завалились туда. И еще: стол находился в самом просторном кабинете из всех — пожалуй, ты прав, заметки делала лично Воннит.
   — Отлично. Сделав эти выводы, я снова просмотрел все листочки, пытаясь найти другие упоминания БТ.
   — Похоже, они нашлись?
   — Да. Прочти следующий листок.
   — Другой почерк, — отметила я. — Скорее всего мужской. Ты обнаружил его там же?
   — Да.
   — Тогда записка адресована ей. Хм-м-м. Почерк далеко не идеальный, но я могу разобрать. «Возникают вопросы относительно распространения до БТ — я считаю, что мы должны усилить меры безопасности, прежде чем получится зеркальное отображение. Стоит ли использовать зап. фонд?» Не могу прочитать подпись — очевидно, она носит символический характер.
   — Да, пожалуй, ты права. И какой ты сделаешь вывод?
   — У меня вызывает любопытство странная фраза: «прежде чем получится зеркальное отображение».
   — Да, я тоже обратил на нее внимание. Почему бы не написать: «пока не отразится»? И что, вообще, она может значить? У тебя есть гипотеза?
   — А у тебя?
   — Есть. Но сначала я хочу услышать твою.
   — «Прежде чем получится зеркальное отображение». Хм-м-м.
   — Сдаешься?
   — Пока еще нет; ты слишком рано радуешься. — Я еще немного подумала, но ничего путного в голову не приходило. — Ладно, сдаюсь. Что тебе удалось заметить?
   Влад улыбнулся одной стороной лица.
   — Взгляни на следующую записку.
   — Хорошо. — Я посмотрела на последний, четвертый листок. Текст оказался самым длинным и наиболее невинным из всех.
   Там говорилось: «Леди, лорд Састорр приходил еще раз — в качестве залога под кредит он предлагает свою долю в „Норпортском угле“. Я сказал, что ему следует переговорить с вами, но его предложение показалось мне разумным. Я собираюсь сделать более точные оценки. Большая шишка из министерства финансов искала вас сегодня. Он не назвал своего имени, но обещал вернуться завтра — возможно, он представляет Императорскую ревизию, но я не думаю, что нам есть, о чем беспокоиться. Я говорил с Нартриа относительно жалобы, которую мы получили, и он обещал впредь вести себя вежливо. Приходила леди Эйси по поводу встречи в клубе. Она оставила листовку, которую я прилагаю к своей записке. Фиррна до сих пор болеет; если так будет продолжаться, нам придется искать ему замену — напомните мне, чтобы я обсудил сложившуюся ситуацию с вами». Записка была подписана столь же неразборчиво, как и предыдущая. Я прочла ее трижды, а затем посмотрела на Влада.
   — Ну? — нетерпеливо спросил он. — Теперь ты видишь?
   — Не слишком убедительно, — ответила я. — Все сходится, но доказательств нет.
   — Если бы оно на самом деле было так неубедительно, — заметил Влад, — то ты бы ничего и не заметила.
   Я пожала плечами.
   — Мы мыслим одинаково. Но из этого вовсе не следует, что мы правы.
   — Но эта версия объясняет упоминание о зеркале. В зеркале ты видишь собственное отражение, а если он искал то, о чем мы подумали… — Вместо окончания фразы Влад пожал плечами.
   — Я с тобой согласна. Но все же…
   — Да. Во всяком случае, мне будет с чего начать в разговоре с ее милостью банкиршей.
   Я снова взглянула на письмо. Подумать только!

ГЛАВА 9

 
   Влад сказал, что ему не хватает людей, которые делали бы за него работу, требующую беготни. Однако я предпочитаю свои собственные способы сбора данных. Проникновение в дом Файриса, когда у меня имелись планы особняка и все необходимые сведения, доставило мне удовольствие, так как опасаться приходилось лишь немногих вполне определенных вещей. На сей раз, когда мне вообще не требовалось никуда вламываться, я могла действовать не спеша — мне даже удалось вернуться домой и изучить Дом Орки, чтобы не совершить дурацких ошибок, хотя заранее все предусмотреть невозможно. Впрочем, когда ты пытаешься провернуть аферу, никакая информация не бывает лишней, поэтому я решила сначала провести собственное расследование.
   Я находилась в лесу, примерно в двухстах метрах от парадного входа в особняк леди Воннит, и внимательно его изучала. То есть я рассматривала участок и дом, что дало мне гораздо больше любопытных сведений, чем получил Влад, глядя на жилища Эндры и Рииги. Однако я располагала существенным преимуществом, которое дает возраст — я научилась многое узнавать о людях, взглянув на их дома (в особенности определять их внутреннюю планировку, оставаясь снаружи), поэтому сравнение получилось не совсем честным.
   Дом Воннит оказался гораздо старше, чем особняк Файриса. Вне всякого сомнения, он был построен для орки. Плавные линии крыши и фронтона позволили мне легко определить время постройки — конец Пятнадцатого и начало Шестнадцатого Цикла. Наверное, такие дома напоминали обитателям о кораблях или о море. Кроме того, конец Пятнадцатого и начало Шестнадцатого Цикла характерны тем, что самые богатые орки старались строить свои дома подальше от моря, насколько это позволял им их бизнес — еще одно указание на время постройки, ведь дом находился в нескольких лигах от побережья, а рек поблизости и вовсе не наблюдалось.
   Участок с одной стороны окружала увитая плющом стена. Сразу бросалось в глаза, что построили ее совсем недавно — скорее всего по приказу Воннит. Вряд ли из соображений безопасности — в таком случае она полностью опоясывала бы весь дом. Особых архитектурных достоинств я в ней тоже не заметила, из чего следовало: стену возвели, чтобы что-то скрыть. Впрочем, за ней оказался все тот же зеленый холм, на котором стоял дом. Вывод: Воннит просто хотела отметить границу своих владений. Второй вывод: она много времени проводит в комнате на втором этаже, окно которой выходит на стену. В качестве дополнительного доказательства можно привести наличие весьма любопытного памятника, стоящего посередине между домом и стеной.
   Скульптура изображает человека, скорее всего какого-то предка Воннит, возможно, построившего дом. Однако памятник поставили недавно, очевидно, и здесь Воннит проявила инициативу. Получалось, что она умножила состояние семьи, а значит, в доме недавно производилась перепланировка. Теперь, когда я знала, на что обратить внимание, я сразу заметила изменения — с дальней стороны пристроено несколько спален, причем архитектурный стиль сохранен самым тщательным образом.
   Я обратила внимание на то, что Воннит питает слабость к каменной кладке — может быть, это каким-то образом связано с тем, что она орка и прекрасно знает, что камень тонет, или причиной тому являются богатство и желание построить дом, который простоит много лет. Последняя причина показалась мне наиболее правдоподобной.
   А вот банк ее продержался недолго.
   Интересно, как она перенесла банкротство? Принадлежит ли она к той категории людей, которые просто пожимают плечами и придумывают оправдания, в том числе и для себя? Или неудача ее уничтожит? Будет ли она некоторое время предаваться скорби, или у нее появятся новые идеи? Файрис принадлежал к последней категории — всякий раз, когда его аферы разваливались, он все начинал снова. Этим невозможно не восхищаться.
   Снаружи я заметила четырех охранников, а вскоре обнаружила еще четверых, которые хорошо замаскировались — оказалось, что один из них находился так близко, что мне стало не по себе, хотя я и не делала ничего противозаконного. Я продолжала наблюдение, отметила, что окна застеклены, как и в особняке Файриса, увидела изящную мозаику на фронтоне и блеск позолоченного колокольчика у входной двери.
   Да. Она тоже любит выставлять свое богатство напоказ, хотя ей и далеко до сокровищ, поражающих воображение в доме Эндры. Впрочем, я ведь еще не видела внутреннего убранства дома. И все это время мое подсознание продолжало выстраивать его интерьер. Те планы и схемы, которые автоматически возникали в моем воображении, могли никогда мне не понадобиться, но так уж устроена моя голова. Должна признаться, мне грех жаловаться на способности. Может быть, именно поэтому я и получаю настоящее удовольствие от своей работы — так всегда бывает, когда делаешь что-то хорошо. Есть и худшие побудительные мотивы; лучших же, возможно, попросту не существует.
   Сейчас я также сделала то, что у меня получалось превосходно, — наложила грим, превративший меня в орку. Настолько качественно, чтобы удовлетворить даже самих орков. Так я по крайней мере надеялась.
   Я подошла к двери и взялась за колокольчик. В хорошо построенных домах вы обычно не слышите ни малейших отзвуков его трели — значит, либо дом и вправду хорош, либо колокольчик не работает.
   Оказалось, что с колокольчиком здесь все в порядке. Дверь открыли — исола, причем достойный представитель своего Дома — пожилой, много выше среднего роста, с грациозными движениями, искренне довольный моим приходом, хотя он понятия не имел, кто я такая и что тут делаю.
   — Добро пожаловать в дом моей леди полукапитана Воннит, графини Ликотта и баронессы Трай. Меня зовут Хаб. Чем могу служить?
   — Доброе утро, Хаб, — ответила я. — Я третий карт-мастер Арейк из Адриланки с посланием для полукапитана. Если вам будет угодно, я подожду снаружи; пожалуйста, передайте леди Воннит, что меня прислал ее друг из министерства финансов и что возникли небольшие трудности с нашими договоренностями.
   — Нет никакой необходимости ждать снаружи, третий карт-мастер; пожалуйста, следуйте за мной. — И я зашагала за ним.
   Хаб привел меня в гостиную, а сам отправился сообщить своей госпоже о моем приходе.
   Еще на пороге у меня возникло ощущение, что я нахожусь в огромной свободной комнате — очевидно, Воннит предпочитала открытые пространства. Впрочем, я была к этому готова, поскольку еще снаружи успела оценить размеры дома и высоту потолков, но увидеть все своими глазами — совсем другое дело. Тут только мне показалось странным, что орка живет в большом просторном доме — доме, где нигде нет ни единого напоминания о кораблях. Конечно, некоторые люди, оказавшись на суше после долгой жизни на корабле, не хотят иметь перед глазами ничего, что напоминало бы им о море. Мне кажется, истинная причина состоит, как и у большинства джарегов, не имеющих ничего общего с преступным миром, в том, что многие орки проводят жизнь на суше и направляют свои коммерческие инстинкты совсем в другое русло — управляют банками, например.
   Вернулся Хаб:
   — Полукапитан ждет вас в Западной комнате.
   На первом этаже коридоры отсутствовали — большие просторные комнаты, выстроенные анфиладой, переходили одна в другую. Из гостиной, где я ждала Хаба, мы попали в столовую, посреди которой стоял длинный лакированный стол, а оттуда перешли в громадное помещение, стены которого были обшиты темными панелями, а в воздухе витал неуловимый аромат благовоний. Все стулья здесь имели мягкие удобные сиденья и стояли группами по три или четыре, как если бы кто-то попытался разделить огромный зал на несколько маленьких. Я отметила, что в комнате практически нечего украсть, если не считать содержимого горки, а я не люблю воровать легко бьющиеся вещи.
   Я поклонилась стоящей передо мной женщине и спросила:
   — Полукапитан Воннит?
   Она жестом предложила мне сесть. Я присела на один из ближайших стульев. Она посмотрела на Хаба и кивком приказала ему налить мне вина. Сама Воннит уже держала в руке наполненный бокал.
   — Благодарю вас, — сказала я.
   Мы сделали по нескольку глотков. Это вино Влад называет бренди, причем очень хорошего качества. Она еще раз кивнула Хабу. Он поклонился и вышел.
   — Я не знала, что я с кем-то дружу в министерстве финансов. Более того, у меня вообще нет там знакомых.
   Я выпила еще немного вина, чтобы потянуть время. Она пригласила меня в дом, угостила бокалом бренди, а теперь утверждает, будто не знает, о чем идет речь. Что ж, значит, леди решила поиграть, а мне что делать? Убедить ее быть со мной откровенной или принять ее правила?
   — Я понимаю, — сказала я. — Но если бы вы имели таких друзей…
   — Да? Если бы имела?
   Иногда мне везет.
   — Возможно, вам будет интересно узнать, что огонь разгорается ярче.
   — Прошу прощения?
   — Люди начали задавать вопросы.
   — А они получают ответы?
   — Нет. — И после паузы я добавила: — Пока.
   В ее глазах вспыхнул огонек.
   — Ваши слова можно трактовать как угрозу.
   — Нет-нет, — ответила я. — Никаких угроз. Но вы знакомы с лордом Шортислом.
   — В самом деле? — спросила она. — С чего вы взяли?
   — Я имела в виду, что вам известно, как он работает.
   — Я полагала, что известно, — проговорила Воннит. — Но вы утверждаете, что он мне не угрожает, и все же…
   Так-так. До самой верхушки.
   — Лично он — нет. Я хотела сказать, что на него оказывают давление — и вы догадываетесь, кто за этим стоит.
   Воннит нахмурилась.
   — Откровенно говоря, не догадываюсь. Феникс выделывает курбеты со своим любовником, насколько мне известно, поэтому она здесь ни при чем, а я не могу себе представить, чтобы кто-то другой имел возможность или желание угрожать нам.
   Ситуация становилась все более интересной.
   — Отсутствие ее величества еще не означает, что она не имеет доступа к информации.
   В первый раз на лице Воннит появилось беспокойство.
   — Вы уверены? Произошла утечка?
   — Да, — кивнула я.
   — Где?
   — Не знаю, я всего лишь посланец.
   — Насколько серьезно положение?
   — Не слишком — пока. Поползли слухи. Но лорд Ш… то есть некоторые наши общие знакомые считают, что вас следует поставить в известность.
   — Да, да. И чего он от меня ждет?
   — Вы знакомы с лордом Лофтисом, который проводит…
   — Конечно, знакома.
   — С ним связан источник давления.
   — Он совершил промах?
   — Не очень серьезный, но достаточный, чтобы возникла некоторая опасность. Вы должны быть готовы предпринять несколько шагов.
   — Что? Каких шагов?
   — Речь идет о бегстве.
   — О, неужели вы считаете, что может дойти до этого?
   — Мы надеемся, что нет.
   Она кивнула:
   — Хорошо. Почему же… почему меня не предупредили напрямую? Почему послали вас?
   Хм-м-м. Хороший вопрос.
   — А вы сами как думаете?
   На мгновение мне показалось, что Воннит вообще ничего не сможет ответить, но потом она удивленно посмотрела на меня и проговорила:
   — Императрица? Она использует Державу? Нет, она не станет! Она же феникс!
   Я пожала плечами.
   — До этого еще не дошло и, может быть, не дойдет, но попытайтесь вообразить себе следующий и самый естественный шаг.
   — Не может быть. Шортисл сошел с ума.
   — Возможно, — заметила я. — Почти наверняка.
   — Несомненно. Никто не делал ничего подобного со времен седьмого правления Дома Джарега — вы помните, что произошло после этого!
   — Вот почему необходимо соблюдать осторожность.
   — Да, пожалуй. — Она покачала головой. — Нам следовало с самого начала принять самые серьезные меры предосторожности — договориться о контактах и паролях. — Тут Воннит была совершенно права. — Но так уж получилось, что события развивались своим чередом.
   — Да, — сказала я. По выражению ее лица я поняла, что сейчас Воннит начнет задавать вопросы, поэтому я допила вино и встала. — Перед нами стоят очень трудные задачи, но все же нет ничего невозможного. — В такой общей формулировке она не смогла отыскать никакого подвоха.
   — Конечно, — согласилась Воннит. — Передайте, что я жду сообщений и буду готова, как вы выразились, предпринять ряд шагов.
   — Очень хорошо. Я, или кто-нибудь другой свяжемся с вами. И тот, кто к вам придет, скажет, что он из Общества Элимсонари Адриланки.
   — Общество Элимсонари Адриланки, — повторила она. — Хорошо. Удачи вам.
   — Спасибо, — ответила я. — И будьте осторожны.
   Я даже не понимала, в каком напряжении находилась, пока не вышла из дома. Но даже после этого мне не сразу удалось расслабиться, потому что за мной все еще могли наблюдать. Я надеялась, что ничем не выдала себя, но уверенности у меня не было; Воннит вполне могла играть со мной в ту же игру, которую предложила ей я.
   Я прошла несколько шагов по дороге, после чего телепортировалась в Крыло Орки Императорского дворца, на случай, если за мной захотят проследить. Уж не посетить ли министерство финансов, раз уж я оказалась во дворце? Однако, по здравом размышлении, я решила, что меня могут узнать джареги, которые часто там бывают по делам, поэтому просто подождала минут десять или пятнадцать, после чего телепортировалась обратно в голубой дом.
   Влад разговаривал с Гвдфрджаанси, наверное, о состоянии Савна, пока тот спал. Как только я вошла, Влад спросил:
   — Ну?
   — Не знаю, — ответила я. — Кажется, все прошло удачно, но…
   — Что тебе удалось узнать?
   Малыш начал тыкаться носом мне в ноги, я погладила его по спине и тихонько отпихнула в сторону. Лойош, сидевший на левом плече Влада, слегка наклонил голову — наверное, опять веселился.
   — Ты хочешь сказать, что Большая Шишка из министерства финансов — сам Шортисл?
   — Не обязательно, но Шортисл участвует в игре на одном из этапов.
   Влад тихонько присвистнул.
   — Давай обсудим детали, — предложил он.
   Я пересказала ему весь разговор, добавив несколько замечаний относительно архитектуры, после чего он заявил:
   — Да, Шортисл в деле. Подозреваю, что Императрице это не понравится, а если кое-кто узнает, что здесь замешаны мы, не поздоровится и нам.
   — Ты дважды прав, — согласилась я.
   — Достаточно ли у Шортисла влияния, чтобы привлечь Отряд специальных заданий?
   — Исключено, — покачала я головой. — За этим должен стоять кто-то еще.
   — Ладно. — Я видела, что он принял мою точку зрения. — Тиасса? Лорд Кааврен?
   — Я его знаю. Ты сам слышал, как Лофтис о нем говорил, а я угрожала Лофтису, что все расскажу Кааврену.
   — Императрица?
   — Еще менее вероятно. Я бы даже рискнула сказать «невозможно».
   — Проклятие, тогда кто? Кто еще может отдать такой приказ Отряду специальных заданий?
   — Никто.
   — О, замечательно. Отличный ответ. — Влад нахмурился. — Однажды я побывал возле горы Тсер — знаешь это место?
   Я пожала плечами.
   — Угу. Так вот, я разговаривал с Сетрой Лавоуд, волшебницей…
   — Я знаю, кто она такая.
   — Конечно. Она рассказала мне о войне между драконами и джарегами.
   — Правда?
   — Насколько я понял, война была жуткой. Ты в ней участвовала?
   — Конечно, — ответила я. — На стороне драконов.
   Он вежливо улыбнулся.
   — Драконы обладали реальной силой, но джареги имели одно преимущество — они всегда атаковали верхушку. Пока драконлорды убивали всех джарегов, которые попадались им на пути — вне зависимости от того, принадлежали они к Организации или нет, — джареги медленно и планомерно уничтожали военачальников Дома Дракона. Это была грязная маленькая война, в которую в конце концов пришлось вмешаться Сетре Лавоуд. Ты знала?
   — Продолжай.
   — Она заявила, что становится во главе драконов, — так она мне сказала. А сама сидела на своей горе Тсер и ждала, когда джареги заявятся ее убивать. И они приходили, а Сетра Лавоуд с ними разбиралась, что было довольно глупо со стороны джарегов. Никто не в силах уничтожить Волшебницу горы Тсер, если только вновь не объявится Марио. Но дело не в этом. Сетра упомянула Восьмой Цикл, когда она занимала пост Главнокомандующего и под ее началом находились шестьсот солдат для обороны небольшого холма против…
   — К чему ты клонишь, Влад?
   — Они выбрали очень удачную тактику — им ничего не нужно делать. Мы покусываем их то здесь, то там, ведем разведку, и нам очень многое удалось узнать, но, главное, теперь мы выяснили, что они гораздо сильнее нас и занимают практически неприступные позиции. Мы не в состоянии до них добраться. Если мы расскажем Империи о том, что происходит, они спрячутся, и потребуется еще сто лет, чтобы во всем разобраться. А если мы будем продолжать в том же духе, это займет еще больше времени.
   — Я тебя поняла. И что же нам делать?
   — Необходимо заставить Сетру Лавоуд покинуть гору Тсер — в переносном смысле.
   Я задумчиво кивнула.
   — И как ты предлагаешь это сделать?
   — Сейчас они напуганы, — продолжал Влад. — Лофтис получил задание скрыть убийство Файриса, а Воннит явно что-то задумала, как и Шортисл. Поэтому я предлагаю дать им наживку — например, меня. А потом мы заманим их в ловушку.
   — Угу. И каким образом ты намерен прожить достаточно долго, чтобы успеть заманить их в ловушку?
   Влад потер верхнюю губу в том месте, где начали отрастать волосы.
   — Эту часть плана я еще не продумал, — признался он.
   — Понятно. Не забудь сообщить мне, когда соберешься с мыслями.
   — Ну а что ты предложишь?
   — Давай вернемся к самому началу, Влад. Что нам известно о Файрисе?
   Влад пожал плечами:
   — Не слишком много. Конечно, у нас есть с чего начать, но…
   — Да. Я бы хотела узнать о нем побольше.
   — Кайра, ты потеряешь не один год. Да, у нас есть его записи. Но среди подставных компаний, фальшивых кораблей, кредитов без соответствующего обеспечения и горы бумаг — большая часть которых нам недоступна — мы никогда не найдем то, что смогло бы объяснить происходящее.
   — Может быть, — ответила я. — Но ты помнишь Безжалостного?
   — Твоего друга-джарега? Конечно.
   — Я думаю, что если здесь замешаны джареги, то кто-нибудь где-нибудь обязательно знает, что происходит.
   — Почему ты так думаешь?
   — Сам посуди: сколько джарегов связано с такими вещами? Многие занимаются финансированием подобных проектов, так что среди них обязательно найдется хотя бы один достаточно умный для того, чтобы не сразу хвататься за легкие деньги, а сначала навести справки о Файрисе. Нам остается лишь найти его и получить собранную им информацию.
   Влад с сомнением посмотрел на меня:
   — Ты полагаешь, что сумеешь это провернуть? То есть найдешь нужного джарега и заставишь его поделиться информацией, не дав ему ничего взамен?
   — Да, у меня получится, — заверила я Влада.
   Он пожал плечами:
   — Хорошо. Валяй.
   — Процесс может затянуться на несколько дней, — предупредила я.
   — Я согласен.
   — Кроме того, я хочу предпринять еще кое-какие шаги, но прежде нам следует обдумать, достаточно ли хороша моя идея.
   — Я не уверен, что мне она понравится.
   — Ты говоришь мудрые вещи, Влад. Я сама не уверена, что нам следует так поступать, но идея меня преследует.
   — Так поделись ею со мной, Кайра.
   — Ты любишь добавлять мед в кляву, не так ли?
   — Верно. Так вот, значит, о чем ты думаешь?
   — Ты быстро соображаешь.
   — Только из-за того, что меня уже не раз жалили пчелы. Рассказывай, что у тебя на уме.
   И я обрисовала ему общий смысл, опустив детали, которые ему совсем не понравились бы. Он слушал весьма сосредоточенно, а потом сказал:
   — Да, действительно. А у нас даже нет перчаток, не говоря уже о сетке, которой принято закрывать лицо. Вопрос только в том, насколько велик рой и как сильно они разозлятся, если их потревожить?
   — Да, все дело именно в этом. Ты можешь придумать что-нибудь получше?
   Влад вздохнул и покачал головой:
   — К сожалению, Кайра, не могу.
   — Тогда я начну?
   Он коротко кивнул, но я видела, что мой план его не слишком вдохновляет. Ну, если откровенно, то и меня тоже.
   — А чем займешься ты, пока я буду собирать сласти?
   На его губах появилась особенная улыбка.
   — Я что-нибудь придумаю, — заверил меня Влад.
   Нам следовало не высовываться. Постепенно собирая информацию, не исключено, что, рано или поздно, мы бы во всем разобрались. Может быть. Так я размышляла, когда вышла из голубого дома и телепортировалась к себе, чтобы разными способами досадить сразу нескольким людям.