Браст Стивен. Орка

   — Ты не видела парня с Востока, с которым в свое время часто встречалась?
   — Ты имеешь в виду Влада Талтоша? Парня, который выставил на посмешище представителя Организации при Империи? Парня, которого все хотят отправить к Водопадам? Парня, в голове которого столько золота, что волосы на ней сверкают? Парня, которого Организация так хочет заполучить, что всякий, кого с ним видели, надолго исчезает для бесед с лучшими специалистами Организации по извлечению информации? Ты говоришь о нем?
   — Угу.
   — Нет.
   — Я так и думал. До встречи, Кайра.
   — До встречи, Безжалостный.

ГЛАВА 4

 
   Первым делом следовало рассказать Владу обо всем, что мне удалось узнать. Однако я предпочла вернуться кружным путем, так что уже начало темнеть, когда я до него добралась. Он поджидал меня на тропинке, в пятидесяти метрах от дома. Я слегка насторожилась, поскольку не привыкла, чтобы меня успевали заметить издали — даже когда я не пытаюсь прятаться, но почти сразу же сообразила, что о моем приближении его предупредил Лойош. В следующий раз, когда я пожелаю незаметно подобраться к Владу, надо быть вдвойне осторожной.
   Из одежды Влад оставил на себе только штаны и сапоги, оголив грудь, покрытую густыми зарослями курчавых волос. Он сильно вспотел, хотя дышал, насколько я могла видеть, ровно.
   — Приятный вечер, — сказала я ему.
   Он кивнул.
   — Чем ты занимался? — поинтересовалась я.
   — Практиковался, — ответил он, указав на стоящее неподалеку дерево. Я заметила рукоятки нескольких метательных ножей, торчащих из ствола. — Кроме того, я пару раз поразил свою тень.
   — Было больно?
   — Только когда промахивался.
   — Она пострадала?
   — Нет. Мне с трудом удалось этого избежать…
   — Рада видеть, что ты поддерживаешь форму.
   — На самом деле я уже давно не тренировался, но теперь хочу восстановить прежние навыки — думаю, скоро они мне понадобятся.
   — Хм-м-м.
   — Кроме того, я понял, что мне необходимо прогуляться на свежем воздухе.
   — Да?
   — Там сейчас тяжело находиться, — сказал Влад, кивком показав на дом.
   — Неужели? — удивилась я.
   — Старуха выполняет свое обещание.
   — И?..
   Он покачал головой.
   — Расскажи, — попросила я.
   — Мальчик полностью закрыт.
   — А ты ждал другого?
   Влад молча взглянул мне в глаза.
   — Извини, — сказала я.
   — Он продолжает считать, что убил свою сестру или что должен ее спасти…
   — Сестру?
   — Да, ей тоже пришлось принять участие в том, что произошло. Савн чувствует себя виноватым перед ней.
   — Что еще?
   — Ну, он текла, а Лораан был его господином. Если ты крестьянин, то не совершаешь таких поступков. Врата Смерти, Кайра. Даже прикосновение к оружию Морганти…
   — Ты прав.
   — Ну а раз он не мог убить Лораана, значит, он убил свою сестру.
   — Не понимаю, — призналась я.
   — Я и сам не уверен, что все понимаю, — ответил Влад. — Но так он видит мир. Картина по-прежнему остается неясной, и нам приходится строить слишком много предположений. Кроме того, он получил сильный удар по голове.
   — И что в результате?
   — Она полагает, что Савн частично потерял память, из-за чего и находится в таком плачевном состоянии.
   — Все лучше и лучше.
   — Да, — вздохнул Влад.
   — Что теперь?
   — Не знаю. Старуха считает, что нам нужно найти способ войти с ним в контакт, но не знает как.
   — Он понимает, когда мы к нему обращаемся? Видит нас?
   — О, конечно. Но мы для него — порождения сна, поэтому то, что мы говорим или делаем, не имеет значения.
   — А что имеет значение? Она ведь его зондировала, не так ли? Что с ним происходит?
   Влад пожал плечами.
   — Он пытается не подпустить меня или Лораана к сестре.
   — Непрекращающийся кошмар.
   — Именно.
   — Ужасно.
   — Да.
   — И мы ничего не можем сделать.
   — Во всяком случае, я не в силах ничего изменить.
   — Если бы ты мог войти туда сам, я имею в виду его сознание…
   — Конечно, я бы так и поступил. Без колебаний.
   Я кивнула.
   — Тогда мне остается только рассказать тебе о том, что удалось выяснить сегодня.
   — Давай.
   — Не хочешь вернуться в дом?
   — Нет.
   — Хорошо.
   Он надел рубашку, и я подробно выложила ему всю полученную мной информацию.
   Он умел слушать. Пока я говорила, Влад стоял совершенно неподвижно, прислонившись к дереву, и лишь изредка коротко кивал. Время от времени он задавал вопросы, чтобы уточнить какую-нибудь деталь. Лойош устроился у него на левом плече. Мне показалось, что джарег тоже внимает каждому сказанному мной слову. Всегда приятно, когда твой рассказ вызывает такой интерес.
   Когда я закончила, Влад сказал:
   — Любопытно. Кое-что явилось для меня неожиданностью.
   — То, что в эту историю вовлечена Организация?
   — Нет-нет. Совсем другое.
   — Тогда что?
   Он покачал головой и погрузился в размышления — казалось, я сообщила ему гораздо больше, чем он ожидал (а ведь такой вариант, судя по всему, нельзя было исключать). Поэтому я немного подождала, а потом спросила снова:
   — О чем ты?
   — Нет, получается какая-то бессмыслица, — наконец заявил Влад.
   — Почему?
   — Насколько хорошо ты знаешь Безжалостного?
   — Очень неплохо.
   — Он может тебя обманывать?
   — Конечно.
   — Ну, тогда все понятно. В любом случае кто-то лжет.
   — Что ты имеешь в виду?
   — Дай мне немного подумать, ладно? Кое-что я должен проверить сам. А завтра мы все с тобой обсудим.
   Я пожала плечами. Когда на Влада накатывает такое настроение, спорить с ним бесполезно.
   — Хорошо, — кивнула я. — Я вернусь завтра утром.
   — Договорились. — Потом, после едва заметной паузы: — Кайра?
   — Да?
   — Спасибо.
   — Пожалуйста.
 
   На следующее утро я проснулась поздно — ничто не мешало мне как следует выспаться. Я добралась до дома на окраине около полудня, но там меня встретила только собака. Сначала она держалась настороже и опасалась подходить ко мне близко. Но потом я с ней подружилась и даже немного поговорила. Многие владельцы кошек беседуют со своими питомцами, ну а с собаками разговаривают едва ли не все хозяева; уж не знаю, почему так получается.
   Примерно час спустя собака встрепенулась, вскочила и выбежала из дома навстречу хозяйке. Вскоре она вернулась вместе с Гвдфрджаанси и Савном.
   — Добрый день, Мать, — сказала я. — Надеюсь, вас не огорчило, что я вошла в дом без приглашения. Я сварила кляву.
   Она кивнула. Мальчик уселся на пол, а она затворила ставни. Только тут я сообразила, что днем окна в доме всегда плотно закрыты. Я принесла старухе чашку клявы, которую она выпила без сахара.
   — Что вам удалось выяснить, Мать?
   — Совсем не так много, как хотелось бы, — ответила она. Я ждала. Гвдфрджаанси добавила: — Я пришла к выводу, что у нас две серьезные проблемы: удар по голове и сестра.
   — А разве он до сих пор не оправился после удара?
   — Внешне все в порядке. Но мозг Савна поврежден.
   — Нет, я спрашиваю о другом — разве нельзя попытаться вылечить травму? Я знаю колдунов…
   — Пока еще нет. До тех пор, пока я не буду уверена, что смогу его исцелить, я не стану воздействовать на мозг.
   — Мне кажется, я вас поняла. А что с сестрой?
   — Мальчик чувствует себя виноватым в том, что ей пришлось столько пережить. Здесь и заключена главная проблема. Мне кажется, он использует свою вину, чтобы отгородиться от реальности. Савн создает фантазии, в которых пытается ее спасти. Но всякий раз в последний момент что-то вынуждает его отступить перед опасностью. После чего он теряет контроль над своими фантазиями, и те превращаются в кошмары. К тому же он был учеником лекаря, и то, что он сделал, мучит его гораздо сильнее, чем любого другого крестьянского мальчишку.
   Я кивнула. Во время разговора Гвдфрджаанси неуловимо изменилась. Передо мной стояла уже не просто старуха из маленького домика, наполненного уродливыми резными фигурками, — я беседовала с колдуньей и умелой целительницей разума. Мне больше не казалось странным, что местные жители часто обращаются к ней со своими проблемами.
   — У вас есть план?
   — Нет. Я еще слишком многого не знаю. Если я начну действовать вслепую, то могу погубить мальчика — и себя.
   — Понимаю. — Немного подумав, я спросила: — А зачем вы ходите на прогулки?
   — Мне кажется, он привык много ходить. Когда ему приходится долго сидеть без движения, он начинает испытывать беспокойство.
   — А почему вы закрываете ставни? Из-за него или вы всегда так делаете?
   — Из-за него. Он слишком много пережил, чересчур многое видел и слышал — поэтому я хочу ограничить его восприятие.
   — Ограничить? Но если мальчик оказался в плену своих фантазий, разве не лучше для него от них отвлечься?
   — Возможно, ты права. Но в большинстве случаев лучше отсечь все внешние воздействия. Получается, что он пытается выйти из-под давления, а новые впечатления только увеличивают нагрузку. Если бы я была полностью уверена в собственной правоте, то создала бы вокруг него поле, которое полностью отрежет его от внешнего мира. Не исключено, что так и будет.
   — Вам уже встречались аналогичные случаи?
   — Ты спрашиваешь, лечила ли я людей, которые так глубоко ушли в себя, что потеряли связь с окружающей действительностью? Да, нескольких. Некоторые были даже в худшем состоянии, чем Савн.
   — Вам удалось им помочь?
   — Двоих я сумела вылечить. Троих — нет. — Ее голос оставался невозмутимым.
   Получалось, что шансов на благоприятный исход совсем не много. С другой стороны, можно надеяться, что как раз сейчас она, вопреки прежним неудачам, сумеет добиться успеха. Впрочем, меня продолжали мучить сомнения. Поэтому я спросила:
   — А как вы действуете обычно?
   — Я стараюсь выяснить причину болезни. Потом излечиваю физические травмы, полученные моими пациентами. После чего, когда мне кажется, что они уже готовы, я отправляюсь вместе с ними в путешествие по снам.
   — Понятно.
   — Тебе известно, что такое путешествие по снам?
   — Да. И какого рода сны вы выбираете для таких прогулок?
   — Я пытаюсь вновь подвести их к моменту, явившемуся причиной ситуации, из которой они теперь не могут выйти, и дать возможность принять другое решение.
   — И в тех трех случаях вы не смогли добиться положительного результата?
   — Нет. Но в одном из них я слишком мало знала, когда уходила в сны.
   — Судя по вашим словам, этот метод весьма опасен.
   — Очень. Я чуть не сошла с ума, а пациенту стало хуже. Он разучился есть и пить, даже с посторонней помощью, и вскоре умер.
   Я постаралась ничем не выдать своих чувств, хотя это далось мне нелегко. Какая ужасная смерть — и с какими страшными мыслями приходится жить человеку, пытающемуся бороться с недугом.
   — А что явилось причиной болезни?
   — Моего пациента жестоко избили грабители.
   — Понятно. — Я с трудом удержалась от очевидного вопроса. С такими вещами трудно потом жить.
   — На мою долю пришлось гораздо меньше страданий, чем на его.
   — Вовсе не обязательно, — возразила я, вспомнив о Водопадах Смерти.
   — Возможно, ты права.
   — В любом случае я понимаю, почему вы так тщательно готовитесь.
   — Да.
   Она подошла к Савну и снова села рядом с ним, взяла за плечи и заглянула в глаза. После паузы Гвдфрджаанси сказала:
   — Мне кажется, что за этой маской прячется очень милый юноша. Наверное, он бы тебе понравился.
   — Может быть, — ответила я. — Мне нравятся многие люди.
   — Даже те, у которых ты воруешь?
   — Особенно те, у которых я ворую.
   Она даже не улыбнулась.
   — Почему ты уверена, что я не напишу на тебя донос?
   Вопрос меня изрядно удивил.
   — А вы собираетесь написать? — спросила я.
   — Не исключено.
   — Тогда вам не следовало ставить меня в известность.
   Она покачала головой.
   — Но ты же не убийца, — заявила она.
   — Вы уверены?
   — Да. А вот твой приятель, человек с Востока, — он убийца.
   Я пожала плечами.
   — И что вы сообщите в своем доносе? Что я воровка? Чиновники Империи об этом знают. Что я что-то украла? Они спросят, что именно. Вы можете рассказать им обо всем, что знаете. Но к тому времени Влад надежно спрячет бумаги, или даже вернет на место. Что дальше? Вы думаете, они будут вам благодарны?
   Она бросила на меня свирепый взгляд.
   — На самом деле я не собиралась писать донос.
   Я кивнула.
   Через несколько минут Гвдфрджаанси сказала:
   — Ты знакома с человеком с Востока совсем мало — их жизнь коротка. Однако ты относишься к нему как к другу.
   — Он мой друг.
   — Почему?
   — Он тоже не смог бы ответить на ваш вопрос, — сказала я.
   — Но…
   — Иными словами, вас интересует, сумеет ли он выполнить свое обещание, — предположила я.
   — И станет ли это делать, — не стала со мной спорить Гвдфрджаанси.
   — Полагаю, да. Он умеет складывать головоломки. В любом случае попытается. Более того, зная Влада…
   — Да?
   — Не исключено, что он будет так сильно стараться выполнить поставленную задачу, что может забыть о собственной безопасности и рискнуть жизнью.
   Она не нашлась, что сказать в ответ, и снова обратила все свое внимание на Савна. Размышлять о Савне было бесполезно, а мысли о возможной гибели Влада мне нравились еще меньше, поэтому я решила прогуляться. Малыш составил мне компанию — то ли потому, что я ему нравилась, то ли из-за того, что он мне не доверял и предпочитал за мной присматривать.
   В любом случае — хороший пес.
   К тому времени, когда мы вернулись, уже начало темнеть, а за кухонным столом сидел Влад. На его левом предплечье красовалась повязка, а кроме того, он сбрил усы. Уж не знаю, что меня удивило больше. Наверное, все-таки отсутствие усов.
   Повязка пропиталась кровью, но Влад не казался ослабевшим и не обращал внимания на рану. Малыш прыгал вокруг него, приглашая поиграть, принюхивался к ране и явно обиделся, когда Влад слегка отпихнул его. Лойош наблюдал за ними с некоторым пренебрежением, если, конечно, я в состоянии понять образ мышления джарега.
   Влад заметил, что я смотрю на него, и заявил:
   — Не беспокойся, заживет.
   — Похоже, ты занимался чем-то серьезным.
   — Совершенно верно.
   — Давно вернулся? — поинтересовалась я.
   — Полчаса назад, не больше.
   — Узнал что-нибудь новенькое?
   — Да.
   Я села за стол напротив Влада. Савн лежал на полу. Старуха сидела рядом с ним и наблюдала за нами.
   — Начнем с самого начала?
   — Сперва мне нужно выпить стакан воды.
   Старуха хотела встать, но я жестом остановила ее. Выйдя на улицу, подошла к колодцу, наполнила водой кувшин и вернулась в дом. Влад выпил полную чашку.
   — Хочешь еще? — спросила я.
   — Пожалуйста.
   Я принесла ему вторую чашку. Он сделал несколько больших глотков, вытер рот тыльной стороной ладони и кивнул мне.
   — Ну? — нетерпеливо спросила я.
   Он пожал плечами.
   — Ты уже рассказала, как все началось.
   — Продолжай.
   — Полная бессмыслица, — проворчал Влад.
   — Ты уже говорил. Но что именно?
   Влад нахмурился:
   — Кайра, ты когда-нибудь занималась расследованием гибели человека — пыталась определить причину смерти?
   — Нет, такого опыта у меня нет. А у тебя?
   — Тоже, но мне приходилось иметь отношение к нескольким делам подобного рода, если ты понимаешь, о чем я говорю.
   — Понимаю. И представляю себе, как проводятся расследования. — Я пожала плечами. — К чему ты ведешь?
   — Сколько времени необходимо, чтобы выяснить, что смерть не является насильственной?
   — То есть что человека не убивали?
   — Да.
   — Не знаю. Тут многое зависит от трупа…
   — Если имело место убийство, то на расследование уходит день, в крайнем случае два.
   — Ну да, но чтобы доказать, что человек умер своей смертью…
   — Именно.
   — Необходимо провести тщательное расследование.
   — Да. Очень тщательное. В обязанности следователей входит доскональное изучение всех обстоятельств и деталей — как если бы он был человеком, которого хотели убить, или у них вызвало бы подозрение время смерти, или…
   — То есть именно тех неясностей и темных мест, которые имеются, в случае Файриса.
   — Да. Смерть Файриса у многих вызвала сомнения и вопросы. Если бы ты оказалась на месте старшего следователя, разве ты не проверила бы все несколько раз, прежде чем отсылать рапорт, в котором говорится, что Файрис умер от несчастного случая, никак не связанного со злым умыслом какого-нибудь человека?
   — На что ты намекаешь?
   — Твой друг джарег сказал: следователи Империи установили, что Файрис умер от несчастного случая.
   — И?..
   — Когда умер Файрис?
   — Несколько недель назад.
   Он кивнул:
   — Именно. Несколько недель назад. Кайра, они не могли так быстро решить задачу. Только в том случае, если Файрис умер насильственной смертью, у них появился бы шанс написать исчерпывающий отчет за такой короткий промежуток времени.
   — Теперь я поняла. И к какому выводу ты приходишь?
   — Либо твой друг Безжалостный тебе солгал, либо…
   — Либо кто-то солгал Безжалостному.
   — Да. А кто мог обмануть Безжалостного в такой ситуации? Из тех, кому он доверяет?
   — Никто.
   — Верно.
   — Он от природы очень подозрителен.
   — А кому он поверил бы?
   Я пожала плечами:
   — Империи, наверное.
   — Именно.
   — Но Империя не лжет.
   Влад выразительно приподнял брови. Я покачала головой.
   — Неужели ты намекаешь на то, что императорские следователи…
   — Угу.
   — Нет.
   — Ты не допускаешь такой возможности?
   — А зачем им лгать? Разве они могут рассчитывать, что подобное сойдет им с рук? Скольких следователей пришлось бы подкупить и какие суммы выплатить? Не следует забывать, что отчет будет самым тщательным образом проверен — риск слишком велик. Они должны понимать, что, рано или поздно, их выведут на чистую воду.
   Влад кивнул:
   — Ты приводишь очень убедительные доводы, Кайра. Те же самые мысли не давали мне покоя вчера, когда ты рассказала мне о своем разговоре с Безжалостным.
   — Ну, тогда…
   — Кайра, давай я доложу тебе о своих приключениях, а ты сама сделаешь выводы?
   Я кивнула:
   — Ладно, я тебя слушаю. Нет, подожди минутку. — Я налила себе стакан воды, поставила рядом с собой кувшин, села и потянулась. — Вот теперь можешь продолжать.
   Влад сделал пару глотков воды, на несколько мгновений прикрыл глаза, а потом начал свою историю.

ГЛАВА 5

 
   Прежде всего, естественно, я должен был выяснить, кто проводил расследование. Я опасался, что Империя направила сюда своих людей из Адриланки, из чего следует, что они уже вернулись обратно, — значит, мне пришлось бы телепортироваться в нашу любимую столицу. Подобная перспектива меня совсем не вдохновляла, как ты понимаешь.
   Но не будем торопиться. Можно было бы найти менестреля — у меня имеется договор с их гильдией, — но новости распространяются ими в обе стороны, поэтому я решил воспользоваться другим источником информации.
   На личном опыте я давно убедился, что есть вещи универсальные для всех мест, поэтому нашел самую сомнительную парикмахерскую в Норпорте. Парикмахерские весьма популярны на Востоке или в тех районах Адриланки, где живут люди с Востока (кстати, парикмахеры сбривают усы, а также стригут волосы), но они есть везде. Могу спорить, ты никогда не задумывалась о таких мелочах, Кайра; но хотя усы не такая уж важная часть внешности, о них тоже следует заботиться. К счастью, у меня имеется несколько достаточно острых клинков, поэтому до сих пор я обходился без услуг цирюльников, но у большинства людей с Востока нет таких возможностей. Но даже на Востоке, говорил мне Нойш-па, цирюльни ничем не отличаются от наших заведений.
   Парикмахер, как мне показалось, был валлистой, причем весьма уродливым. Он посмотрел на меня, на Лойоша, на мою рапиру и открыл рот — наверное, намеревался сообщить мне, что здесь не обслуживают людей с Востока, — но Лойош сразу же на него зашипел. Пока валлиста пытался придумать ответ для Лойоша, я уселся на один из стульев, поставленных для ожидающих своей очереди клиентов. Рядом стоял маленький столик, и я сразу заметил на нем то, что искал.
   Искомое представляло собой лист бумаги, на котором было написано от руки «Газета Раттера». В основном в ней критиковались местные чиновники, о которых я никогда прежде не слышал. Кроме того, сочинитель высказывал свое мнение относительно налоговой политики Империи, намекая на неких пиратов, хорошо усвоивших ее уроки. В газетенке приводился список недавно закрывшихся банков — очевидно, в одном из них держала свои деньги и наша хозяйка. Далее журналист рассуждал о том, кому из банкиров-мошенников удастся быстрее смыться, и задавал риторические вопросы об отношении к происходящему Империи: неужели она настолько некомпетентна, что не замечает, как банки отбирают у людей сбережения, накопленные за целую жизнь? И можно ли считать это ее официальной политикой? Там же мне удалось обнаружить довольно любопытные иронические комментарии по поводу смерти Файриса — борзописец утверждал, что люди, вложившие капиталы в его компанию, получили по заслугам. Но я хотел увидеть кое-что другое. Разумеется, в газете даже не упоминалось настоящее имя автора.
   — Что вам угодно? — спросил парикмахер.
   — Я хочу узнать, кто поставляет эту стряпню.
   Мои слова смутили валлисту, поскольку я не похож на гвардейца — впрочем, они, как правило, не проявляют интереса к подобным газетенкам. Однако официально такого рода издания находятся вне закона, поэтому люди, выпускающие их в свет, стараются оставаться в тени, и я понимал, что требую от валлисты выдать мне небольшую тайну. Я кинул ему империал — как раз в тот момент, когда он принялся отрицательно качать головой. Поймав монету, он открыл рот, закрыл его и собрался бросить мой империал обратно. Тогда я метнул пару ножей в стену, по обе стороны от его головы. Хорошо, что я недавно потренировался, иначе вполне мог бы нанести урон его прическе. В любом случае я сильно напугал беднягу, судя по громким воплям, вырвавшимся из его глотки.
   — Парня зовут Болтун, — сказал он, накричавшись.
   — Где мне его найти?
   — Не знаю.
   Тогда я вытащил еще один метательный нож (последний из недавно купленных) и немного подождал.
   — Он живет где-то поблизости, — пропищал валлиста. — Спросите у людей. Они укажут вам точнее.
   — А если нет, — осведомился я, — когда должен прийти следующий выпуск?
   — Через пару недель, — ответил он. — Но точнее я сказать не могу. Они всегда появляются неожиданно.
   — Ладно, — проворчал я и шагнул к цирюльнику. Он в испуге отскочил в сторону. Но я хотел только вытащить из стены свои ножи.
   Выйдя из парикмахерской, я свернул в первый попавшийся переулок. И сразу же нашел тех, кого искал, — стайку сорванцов, восемь мальчишек и девчонок, из самых разных Домов. Уличных детей совсем не заботит, к какому Дому ты принадлежишь. Не исключено, что здесь имеет место некая моральная проблема, хотя мне она не представляется значительной.
   Я подошел к ним и несколько секунд разглядывал всю компанию. Они в ответ изучали меня с довольно забавной настороженностью, но особого страха я не заметил. Конечно, ведь я всего-навсего человек с Востока, и пусть у меня имеется шпага, зато в их отряде восемь бойцов.
   — Кто-нибудь из вас знает Болтуна? — спросил я.
   Девчушка, на вид не более семидесяти лет, скорее всего лидер группы, ответила:
   — Возможно.
   — Зачем он вам нужен? У него проблемы? — спросил один из мальчишек.
   Вслед за этим посыпались вопросы:
   — А вы, случайно, не птичка?
   — Можно посмотреть вашу шпагу?
   — Да, — проворчал я. — Перед вами птичка. И я собираюсь арестовать Болтуна, чтобы устранить угрозу безопасности Империи, а потом мы запрем его в темнице и будем пытать. Еще есть вопросы?
   Наградой мне послужил дружный смех.
   — Кто вы? — спросила девчушка.
   Я пожал плечами и вытащил империал.
   — Богатый человек, который хочет поделиться своими деньгами с другими. А кто вы такие?
   Они разом повернулись к девчушке. Да, она определенно являлась главарем этой шайки.
   — Лааче, — представилась она. — А это ваше домашнее животное?
   — Вперед, босс, объясни им, кто я.
   — Заткнись, Лойош.
   — Моего друга зовут Лойош, — ответил я. — Он летает и высматривает для меня добычу.
   — И кого он ищет?
   — Например, когда я дам одному из вас империал, чтобы тот привел сюда Болтуна, он полетит за ним, чтобы проследить, не пропадут ли даром мои деньги. Или, если кто-нибудь возьмется за тот же империал объяснить мне, где я смогу найти Болтуна, Лойош останется с ним до тех пор, пока я не буду уверен, что меня не обманули.
   Кто-то из мальчишек с недоверием поинтересовался:
   — Он и вправду может рассказать вам, куда пошел человек?
   Лааче с усмешкой взглянула на меня:
   — Вы уверены, что мы согласимся?
   — Нет.
   — Передать Болтуну, чтобы он захотел встретиться с вами?
   Я вытащил еще один империал:
   — Это для него.
   — Ему действительно не грозят неприятности?
   — Как знать. Я никогда прежде его не видел. А вдруг он на днях ограбил Императорскую сокровищницу?
   Девчушка одарила меня вполне взрослой улыбкой и протянула руку; я вложил в ее ладонь одну из монет.