Страница:
— Мне даже слышать об этом больно. Интересно, что на него упало?
— Я не знаю.
— Ты не спросила?
— Он не хотел об этом говорить. Ты знаешь, как он себя ведет, когда не желает о чем-нибудь рассказывать.
— Да. Очень похоже на тебя.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты ведь мне о многом не говоришь, правда?
— Пожалуй. Но не специально — во всяком случае, пока. Позднее могут возникнуть вопросы, которые я бы не хотела обсуждать. Но даже если я расскажу тебе все, что помню, и так, как помню, мы все еще будем здесь…
— Я понимаю. Хм-м-м.
— Что такое?
— Я подумала, что он остался бы доволен, если бы узнал, что мы целый день проговорили о нем.
— Я ему не скажу.
— Это не имеет значения.
— Мне продолжать?
— Давай сначала закажем еще чаю.
— Очень хорошо.
ГЛАВА 3
Я посмотрела на Влада, когда он умолк. Мне сразу же пришло в голову несколько мыслей, но я не знала, что сказать или спросить. К тому же я забыла: когда Влад рассказывает историю, вам следует добыть себе высокий и полный стакан и приготовиться к долгим паузам. Я обдумала все, о чем он мне поведал, и поинтересовалась:
— Кого убил мальчик?
— Типа по имени Лораан.
Я постаралась скрыть свою реакцию, продолжая молча смотреть на Влада.
— Похоже, ты знаешь, о ком идет речь?
— Да. Тебе хорошо известно, что я слежу за твоей карьерой. Я думала, он окончательно умер.
Влад пожал плечами.
— Поговори об этом с Мароланом. Точнее, с Черным Жезлом.
Я кивнула.
— Мальчик спас тебе жизнь?
— Простой ответ на твой вопрос — да. Более подробный займет неделю.
— Но ты его должник.
— Да.
— Понятно. Что произошло, пока ты меня ждал?
— Я навел справки о Файрисе и теперь знаю о нем немного больше, чем обитатели Норпорта.
— Что-нибудь интересное?
— Не слишком. Ему нравилось быть в центре внимания, но он не любил, когда становились известны его истинные намерения. Счетоводам будет очень нелегко установить подлинные размеры его состояния — полагаю, наследники сейчас сильно волнуются.
— Без этих бумаг им будет еще труднее во всем разобраться.
— Верно. Но я их верну, как только закончу свои дела. К тому же мне нужно спешить.
— Что еще произошло?
— О чем ты?
— С мальчиком.
— Ах вот ты о чем. Ничего. Она до сих пор пытается разобраться в его болезни. Наверное, очень непросто понять, что происходит в чужой голове.
Ну, если говорить о жизни Влада, то это очень мягко сказано.
— Что она делает?
— Часто и подолгу смотрит ему в глаза.
— Она прибегает к колдовству?
— Нет.
Я немного подумала, а потом сказала:
— Отведи меня к ним. Я хочу посмотреть на мальчика и встретиться с твоей старухой. У нее в доме мы можем обсудить наши дела не хуже, чем в любом другом месте.
— Мы?
— Да.
— Ладно.
Мы вышли и двинулись в путь. Я люблю ходить пешком; к сожалению, мне это редко удается. Нам пришлось пройти по густому лесу около четырех миль. Оказалось, что домик и в самом деле выкрашен в ярко-синий цвет и издалека выделяется на фоне зеленой листвы — жутковатое зрелище.
Когда мы подошли к двери, навстречу выскочила рыжая собака, которая принялась радостно вилять хвостом. Она обнюхала меня и отошла в сторонку, склонив голову набок, дважды тявкнула, а потом снова решила меня обнюхать. Посоветовавшись со своей собачьей совестью, она пришла к выводу, что меня можно условно считать безвредной, и поинтересовалась, не хотим ли мы с ней поиграть. Когда наши колебания затянулись, она побежала обратно в дом. Дверь снова отворилась, и на крыльце появилась хозяйка.
— Это моя подруга Кайра, — представил меня Влад. — Я не буду даже пытаться произнести ваше имя.
Она посмотрела на меня и кивнула.
— Гвдфрджаанси, — назвалась она.
— Гвдфрджаанси, — повторила я.
— Кайра, — ответила женщина. — Вы похожи на джарега.
Я почувствовала, что Влад серьезно на меня смотрит. Я пожала плечами.
— Называйте меня Мать, здесь все так делают.
— Хорошо, Мать.
Потом она повернулась к Владу.
— Тебе удалось что-нибудь узнать?
— Еще нет. — Он показал женщине пакет, который я ему принесла. — Нам нужно просмотреть бумаги.
— Заходите.
Мы приняли ее приглашение, собака последовала за нами. Внутри все оказалось так, как рассказывал Влад, только хуже. Я решила воздержаться от комментариев. Савн сидел на стуле спиной к очагу и смотрел прямо перед собой. Ужасное зрелище. И грустное.
— Боевой шок, — пробормотала я себе под нос.
— Что? — спросила старуха.
Я покачала головой. Савн оказался симпатичным юношей, во всяком случае для теклы, — худой, может быть, немного слишком бледный, но — явно с хорошей наследственностью. Гвдфрджаанси уселась рядом с ним и принялась поглаживать его затылок, внимательно наблюдая за лицом.
— Вы останетесь ночевать? — спросила Гвдфрджаанси.
— Я остановилась в гостинице в городе.
— Хорошо.
Влад подошел к столу, разложил на нем бумаги и принялся их изучать. Я опустилась на колени рядом с мальчиком, посмотрела ему в глаза и увидела в них лишь свое отражение. Его зрачки были слегка расширены, но в комнате царил полумрак, так что это меня не удивило. Захотелось сотворить пару заклинаний, но я заставила себя воздержаться. Тут только я заметила, что в комнате почти не чувствуется колдовства; несколько простых заклинаний против пыли и насекомых, кроме того, на собаку было наложено заклинание, защищающее от паразитов, но больше ничего.
Я почувствовала, что женщина меня разглядывает. Я продолжала смотреть в глаза мальчика, хотя и сама не знала, что надеюсь там найти.
— Ты воровка, не так ли? — спросила женщина.
— Так говорят.
— Меня дважды ограбили. Первый раз много лет назад. Во время Междуцарствия. Вы слишком молоды, чтобы помнить те времена.
— Благодарю вас.
Она негромко рассмеялась.
— Второй раз сравнительно недавно. Мне не нравится, когда меня грабят, — добавила она.
— Еще бы.
— Они избили моего мужа — он едва не умер.
— Я не избиваю людей, Мать.
— Ты просто вламываешься в дома?
— Когда вы работаете с больными на голову людьми, вы не боитесь заразиться? — спросила я.
— Всегда, — ответила она. — Но я стараюсь быть осторожной. Я не смогу добиться результата, если мой разум запутается в том же лабиринте, где заблудился пациент.
— Звучит разумно. Насколько я понимаю, вы лечите таких людей.
— Иногда.
— Как часто?
— Иногда.
— Вам приходится проникать в его разум, не так ли?
— Да.
Я взглянула на старуху.
— Вы напуганы, верно?
Она отвернулась.
— Я испытала бы то же самое, — сказала я. — Вламываться в чужие дома совсем не так страшно, как в чужой разум. И гораздо выгоднее, — добавила я.
Я почувствовала, что Влад смотрит в мою сторону, и повернулась к нему. Похоже, он слышал наш разговор и не мог решить, следует ли ему на меня рассердиться. Покачав головой, он вернулся к изучению бумаг.
Я встала и подошла к собаке, чтобы познакомиться с ней поближе. Казалось, она все еще относится ко мне с подозрением, но готова поверить в мою благонадежность — временно.
Наконец Гвдфрджаанси сказала:
— Ладно. Я начну завтра.
К тому времени, когда я навестила их на следующее утро, Влад расстелил на столе большой лист бумаги — уж не знаю, где он его нашел. Лист был испещрен надписями и стрелками. Я постояла возле него некоторое время, потом спросила:
— Где мальчик?
— Он вместе с Матерью отправился на прогулку. Ротса и собака увязались за ними.
— А Лойош?
— Летает в лесу — вспоминает, как нужно вести себя на охоте.
У него на лице появилось особенное выражение, и я поняла, что он обсуждает свое последнее замечание с Лойошем. Влад был явно доволен собой.
— Как продвигается расследование? — спросила я.
Он пожал плечами.
— Файрис предпочитал ничего никому не рассказывать.
— Ты уже говорил.
— Даже еще в большей степени, чем я предполагал.
— Введи меня в курс дела.
— На Файриса работали двести человек, которые занимались перевозками. Больше мне не удалось ничего выяснить. Почти все остальное, чем он владел, принадлежало Файрису через родственников — жену, сына, сестру и дочерей, а также нескольких друзей. В свою очередь, большая часть имущества пошла на уплату долгов, впрочем, особой ценности оно не представляло. С самого начала он задумал грандиозную аферу — Файрис обманул банки, которые выдали ему значительные кредиты. Затем использовал кредиты для того, чтобы создать видимость процветания своих компаний, что позволило ему получить новые кредиты. Вот основной принцип его деятельности.
— Ты сам это выяснил?
— Да.
— Ты же не счетовод.
— Верно, но мне ничего не нужно доказывать в суде — я все понял благодаря тому, что определил, какими компаниями он интересовался, а из бумаг узнал, кому они принадлежали. Здесь нет никаких серьезных доказательств, но, если присмотреться повнимательнее, картина становится достаточно очевидной.
— Насколько крупную аферу он задумал?
— Трудно сказать. Но на мелочи не стал бы размениваться.
— А какова правовая сторона вопроса?
— Понятия не имею, — ответил Влад. — Я уверен, что Империя попытается во всем разобраться, но на дознание уйдут годы.
— А что будет сейчас?
— Не знаю. Я намерен что-нибудь предпринять, вот только не решил, с чего начать.
Савн и Гвдфрджаанси вскоре вернулись и уселись на полу возле очага. У женщины было такое выражение лица, что мне сразу же расхотелось задавать ей вопросы. Она принялась растирать руки Савна. Влад молча наблюдал за ними; я чувствовала, как он напряжен.
— Тебе необходимо начать действовать — и очень быстро, не так ли? — спросила я.
— Чем скорее, тем лучше. Но сначала нужно разобраться, а это совсем не просто. — После короткой паузы он добавил: — А почему ты вообще мне помогаешь?
— Насколько я поняла, ты сделал список всех известных тебе компаний и их возможных владельцев, — предположила я, не отвечая на его вопрос.
— Правильно. В ратуше наверняка успели хорошо запомнить мое лицо.
— Позднее у тебя могут возникнуть неприятности.
— Не исключено. Надеюсь, вскоре мне удастся покинуть Норпорт.
— Хорошая мысль.
— Да.
— Ну, тут уж ничего не поделаешь. Как ты думаешь, может быть, стоит взять одну из бумаг и нанести пару визитов?
— Конечно, но я не знаю, какие следует задавать вопросы. Сначала необходимо понять, кто в действительности владеет землей и…
Мы с Лойошем одновременно отреагировали на появление в комнате колдовства, чуть позже его почувствовал и Влад. Мы повернулись в сторону Гвдфрджаанси, которая держала Савна за плечи и что-то тихонько говорила. Мы молча наблюдали за ними в течение минуты, но воздержались от обсуждения. Я откашлялась.
— Так что ты говорил?
Влад недоуменно повернулся ко мне.
— Я не помню, — признался он.
— Что-то о необходимости выяснить имя истинного владельца земли.
— Да, верно. — Он с видимым усилием заставил себя сосредоточиться. — Больше всего мне хотелось бы узнать, к каким выводам придет Империя после двухвекового расследования. Но я не могу так долго ждать.
— Возможно, я сумею тебе помочь.
— Как?
— Дом Джарега.
Влад нахмурился.
— А какое отношение к делу могут иметь джареги?
— У меня нет оснований считать, что мы имеем отношение к Файрису. Но если он занимался чем-то незаконным и зарабатывал хорошие деньги, тогда весьма вероятно, что джареги были с ним как-нибудь связаны.
— Хорошая мысль, — заметил Влад.
Лойош продолжал наблюдать за женщиной и мальчиком. Некоторое время Влад молчал; интересно, подумала я, о чем они с Лойошем разговаривают? Обмениваются ли они словами, или только образами? У меня никогда не возникало таких близких отношений, но, с другой стороны, я ведь и не колдунья!
— У тебя есть связи с местными джарегами?
— Да.
— Хорошо, — кивнул он. — Попробуй войти с ними в контакт. А я попытаюсь связать все воедино.
— Холодно. Очень холодно. Холодно, — сказала женщина.
Влад и я одновременно посмотрели на нее. Женщина не дрожала, внутри дома было тепло. Она все еще держала руки на плечах Савна и продолжала смотреть ему в глаза.
— Не могу его отогнать. Найти холодную точку. Не могу его отогнать. — Потом она замолчала.
Я посмотрела на Влада и подняла руки ладонями вверх.
— Пожалуй, мне пора идти, — сказала я.
Влад кивнул и вновь погрузился в свои бумаги. Я направилась к двери. Собака лениво вильнула хвостом и опустила голову на передние лапы.
До Норпорта нужно было пройти две или три мили, но я уже запомнила несколько подходящих точек для телепортации. Поэтому отошла немного в сторону и затем перенеслась в переулок, рядом с которым находилась контора ростовщика, напугав своим появлением пару уличных мальчишек. Они опасливо посмотрели на меня, а потом снова занялись своими делами. Я свернула за угол и вошла в маленькое темное заведение. За стойкой стоял человек среднего возраста, вопросительно взглянувший на меня.
— Боюсь, мне придется тебя разочаровать, Дор, — сказала я прежде, чем он успел открыть рот.
— Неужели ты ничего для меня не принесла?
— Нет. Мне нужно повидать человека наверху.
— Задержись на минутку…
— В следующий раз.
Он пожал плечами.
— Ты знаешь дорогу.
Бедняга Дор. Обычно ему достается то, что я опасаюсь пристраивать в Адриланке, — он получает хорошие вещи по сходной цене. Только не сегодня. Я прошла мимо него во внутреннюю часть магазина, поднялась по лестнице и оказалась в симпатичной комнате, где увидела двух крутых парней. Один смуглый тип с заостренной головой — словно кто-то пытался засунуть ее в воронку — сидел перед дверью в следующую комнату. Другой — с руками, свисающими чуть ли не до пола, который походил на марионетку (и казался почти столь же сообразительным, впрочем, внешность бывает обманчивой) стоял, опираясь спиной о стену. Они меня не узнали.
— Безжалостный у себя? — спросила я.
— А кто его хочет видеть? — отозвался Голова-Воронка.
— Ну, я хочу, — с улыбкой заявила я.
Он нахмурился.
— Скажи, что пришла Кайра.
В глазах появилось удивление. Так бывает всегда. И каждый раз меня радует подобная реакция. Голова-Воронка встал, отодвинул в сторону свой стул, открыл дверь и заглянул в соседнюю комнату. Я услышала, как он что-то тихонько говорит, а потом Безжалостный ответил:
— Неужели? Ну так пускай войдет. — Они обменялись еще парой невнятных фраз, за которыми последовало: — Я же сказал, пусть войдет.
Голова-Воронка повернулся ко мне и отступил в сторону. Я сделала реверанс и прошла мимо него — реверанс выглядит довольно глупо, когда на тебе штаны, но я не смогла удержаться. Он старался держаться от меня подальше, словно я могла на ходу украсть у него кошелек. Почему люди, которые совершенно спокойно ввязываются в смертельно опасные авантюры, часто боятся хороших воров? Их пугает унижение? Или дело в том, что они не знают, как я проделываю свои штучки? Мне так и не удалось понять. Но многие реагируют именно так. И мне всегда хочется стащить у них кошельки.
Кабинет Безжалостного был обманчиво маленьким. Я сказала «обманчиво», потому что его хозяин занимает гораздо более высокое место в Организации, чем думают многие, — даже его служащие знают далеко не все. Так он чувствует себя спокойнее. Я случайно узнала правду, когда мне поручили облегчить карман одного из бандитов Безжалостного, и я столкнулась с системой охраны. Да и сам Безжалостный производит обманчивое впечатление. Он выглядит, говорит и действует как большой, злобный, безмозглый и жестокий головорез, какими мы все представляемся Левой Руке. На самом деле он исключительно расчетлив — даже его знаменитые приступы ярости неизменно заканчиваются тем, что исчезают определенные люди, но не более того. Много лет я пыталась разгадать его и пришла к выводу, что он так ведет себя не ради власти или удовольствия в очередной раз обмануть Гвардию. Безжалостный хочет накопить побольше денег, обеспечить себе безопасность и уйти на покой. Впрочем, у меня нет никаких доказательств, но меня не удивит, если однажды он соберет свои вещички и исчезнет, чтобы остаток жизни провести на одном из купленных им островов.
За долгие годы нашего знакомства я дала ему понять, что мне известно его истинное положение в Организации, и он постепенно перестал прикидываться, когда мы оставались наедине. Возможно, ему нравилось иногда сбрасывать маску и вести откровенные беседы, но я сильно сомневаюсь.
Все это промелькнуло в моем сознании, когда я садилась на единственный свободный стул в комнате, где едва хватало места на два стула и стол.
— Должно быть, у тебя на примете что-то очень серьезное, если ты явилась ко мне. — У него был грубый и хриплый голос, вполне соответствующий выбранной им личине; я давно пришла к выводу, что он прикидывается. Но Безжалостный ни разу не вышел из образа.
— И да, и нет, — ответила я.
— Возникла проблема?
— В некотором роде.
— Тебе нужна помощь?
— Что-то вроде того.
Он покачал головой.
— Вот что мне в тебе нравится, Кайра. Ты так замечательно все объясняешь.
— Моя роль не слишком значительна, но она — часть важного плана. Я не хотела назначать тебе встречу, поскольку намерена просить тебя об одолжении, за которое ты ничего не получишь, вот я и пришла сюда. Речь идет об услуге третьим лицам.
Он кивнул:
— Тогда все ясно.
— Что тебе известно о Файрисе?
Он удивился:
— Орка?
— Да.
— Он мертв.
— Угу.
— Он владел большим состоянием.
— Да.
— Большая часть его имущества пошла на уплату долгов.
— Вот что мне в тебе нравится, Безжалостный. Ты от всей души готов поделиться информацией, которая никому больше не известна.
Он забарабанил пальцами правой руки по столу, внимательно наблюдая за моим лицом.
— Что именно ты хочешь узнать?
— Какой интерес имеет Организация в нем и его бизнесе?
— А какой твой интерес?
— Я же сказала: услуга другу.
— Ага.
— Это большой секрет, Безжалостный?
— Да, — ответил он. — Весьма.
— Ниточки тянутся на самый верх?
— Да, к тому же тут речь идет об очень больших деньгах.
— И ты пытаешься решить, о чем мне можно рассказать в качестве услуги?
— Верно.
Я ждала. Любые мои слова ничего не изменили бы.
— Ладно, — наконец заговорил он. — Вот что я тебе расскажу. У множества людей имеются обязательства и расписки этого типа. Осколки. У всех есть такие бумаги. Крупные банки могут разориться, а некоторые члены Организации отправятся в неожиданные отпуска. Речь идет не только обо мне, мы все здесь замешаны.
— А как насчет тебя?
— Я не связан напрямую, поэтому скорее всего мне ни чего не грозит.
— Если тебе что-то потребуется…
— Угу. Спасибо.
— Как он умер?
Безжалостный развел руками.
— Поехал покататься на проклятой Виррой лодке, поскользнулся и ударился головой о борт.
Я приподняла бровь.
— Никто не хотел его смерти, Кайра. Я хочу сказать, что у нас был только один шанс получить наши вложения обратно: если его люди заработают серьезные деньги. А после его смерти мы остались ни с чем.
— Ты уверен?
— Как можно быть хоть в чем-то уверенным? Я не желал его смерти. Я не знаю никого, кто хотел бы видеть его мертвым. Империя прислала лучших следователей, и они полагают, что произошел несчастный случай.
— Хорошо, — сказала я. — Каким он был человеком?
— Ты думаешь, я хорошо его знал?
— Ты давал ему деньги в долг или рассматривал такую возможность, — значит, ты его изучил.
Он улыбнулся, потом на его лице появилось задумчивое выражение — сомневаюсь, что на свете найдется много людей, которые его видели.
— Знаешь, он вел себя совершенно естественно.
— Не понимаю.
— Казалось, у него нет никаких задних мыслей — ни у кого не возникло ни малейших подозрений.
— Звучит знакомо.
Он пропустил мое замечание мимо ушей.
— Файрис пытался быть воспитанным, профессиональным, расчетливым — он старался убедить тебя, что является настоящим бизнесменом. И пытался произвести впечатление — всегда.
— Своим богатством?
Безжалостный кивнул:
— Да, именно так. И еще тем, что он всех знает и что он хорош в своем деле. Полагаю, это являлось частью имиджа — производить впечатление — и было для него важнее, чем сами деньги.
Я молча кивнула. Он улыбнулся.
— Мало?
— Да.
— Тогда мне нужна причина.
— Ты ставишь меня в неловкое положение, — сказала я.
— Неловкое? — И он взглянул на меня так, как я смотрела на Влада, когда поняла, что смутился он.
— У меня есть друг…
— Понимаю.
Я рассмеялась.
— Ладно, забудем. У меня остался должок, — призналась я, погрешив против истины. — Одна старуха, которую собираются вышвырнуть из дома потому, что все начали продавать собственность после смерти Файриса.
— Старую женщину лишили права выкупа имущества? Ты шутишь?
— Нет.
— Я тебе не верю.
— Неужели я бы стала такое выдумывать?
Он, посмеиваясь, покачал головой.
— Да, пожалуй, не стала бы. И что же ты собираешься делать?
— Сама еще не знаю. Пытаюсь раздобыть побольше информации и все обдумать. — В любом случае если у Влада и был другой план, он им со мной не поделился. — Что еще ты можешь мне рассказать?
— Ну, ему было тысяча четыреста лет. Никто о нем не слышал до Междуцарствия, но после того, как оно закончилось, он очень быстро стал набирать вес.
— Как быстро?
— К концу первого столетия Файрис уже был очень богатым человеком.
— Да, времени он не терял.
— А потом, через сорок или пятьдесят лет он разорился.
— Полностью?
— Угу.
— И все вернул?
— Вдвое. Всякий раз он становился богаче, и каждое следующее разорение оказывалось более жестоким.
— Одни и те же причины? Бумажные замки?
— Точно.
— Перевозки?
— И строительство кораблей. Этим он занимался с самого начала.
— Почему никто не учится на своих прежних ошибках?
— Мне кажется, ты кого-то хочешь покритиковать, Кайра? — Он слишком болезненно воспринял мои слова.
— Нет. Меня просто разбирает любопытство. Мне известно, что ты совсем не глуп. Большинство людей, у которых он брал деньги, тоже знали свое дело. Как же ему удавалось всякий раз добиваться успеха?
Безжалостный слегка расслабился.
— Ты не видела его в деле.
— Что ты хочешь сказать? Он умел продавать свои идеи?
— Да, и много больше. Даже когда он разорялся, никто об этом не знал. Конечно, когда такой богатый человек теряет свой капитал, банкротство не оказывает влияния на образ его жизни — у него остаются особняк и яхта, он продолжает бывать в клубах, как и прежде, и ездит в дорогих экипажах.
— Конечно.
— И он этим пользуется. Через пять минут разговора с ним ты забываешь, что он недавно разорился. А потом вбегают его секретари с какими-то бумагами, которые он должен подписать, или с вопросами о каких-то серьезных сделках, и он вновь оказывается на вершине мира. — Безжалостный пожал плечами. — Не знаю. Может быть, его секретари специально приходили только для того, чтобы произвести впечатление, — но такая тактика срабатывала. Заканчивалось тем, что у тебя складывалось впечатление: сейчас самый подходящий момент вложить свои деньги, в противном случае кто-нибудь другой заработает на выгодной сделке.
— И желающих оказывалось множество.
— Среди джарегов? Да.
— И они глубоко завязли?
— Точно.
— Это не слишком хорошо для моего расследования.
— Ты опасаешься, что можешь помешать Организации?
— В том числе.
— Такой вариант нельзя исключать, — заметил он.
— Верно.
— И что тогда произойдет?
— Не знаю, — вздохнула я.
Он покачал головой.
— Я не хочу, чтобы у тебя возникли неприятности, Кайра.
— Я тоже, — заявила я. — Как далеко за пределы Норпорта выходит эта история?
— Трудно сказать. Все сосредоточено здесь, но он начал расширять свое дело. Конечно, у него есть офисы и в других местах — без них не обойтись, если занимаешься перевозками. Но подробности мне неизвестны.
— А что происходило перед тем, как он умер?
— Что ты имеешь в виду?
— У меня сложилось впечатление, что для Файриса наступали трудные времена.
— И даже очень. Он отчаянно барахтался. Естественно, внешне это никак на нем не сказывалось, но поползли слухи, что он зашел слишком далеко и вскоре вся его империя рухнет.
— Хм-м-м.
— По-прежнему подозреваешь, что его кто-то заказал?
— Слишком много совпадений.
— Я знаю. Но мне так не кажется. Как я уже сказал, я ничего не слышал. К тому же Империя провела расследование, а они мастерски умеют делать такие вещи.
Я кивнула. Тут он совершенно прав.
— Ладно, — вздохнула я. — Спасибо за помощь.
— Тут не о чем говорить. Если тебе еще что-нибудь понадобится — дай мне знать.
— Обязательно, — пообещала я, вставая.
— Да, кстати, — остановил он меня.
— Я тебя слушаю.
Он откинулся на спинку стула и посмотрел в потолок.
— Я не знаю.
— Ты не спросила?
— Он не хотел об этом говорить. Ты знаешь, как он себя ведет, когда не желает о чем-нибудь рассказывать.
— Да. Очень похоже на тебя.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты ведь мне о многом не говоришь, правда?
— Пожалуй. Но не специально — во всяком случае, пока. Позднее могут возникнуть вопросы, которые я бы не хотела обсуждать. Но даже если я расскажу тебе все, что помню, и так, как помню, мы все еще будем здесь…
— Я понимаю. Хм-м-м.
— Что такое?
— Я подумала, что он остался бы доволен, если бы узнал, что мы целый день проговорили о нем.
— Я ему не скажу.
— Это не имеет значения.
— Мне продолжать?
— Давай сначала закажем еще чаю.
— Очень хорошо.
ГЛАВА 3
Я посмотрела на Влада, когда он умолк. Мне сразу же пришло в голову несколько мыслей, но я не знала, что сказать или спросить. К тому же я забыла: когда Влад рассказывает историю, вам следует добыть себе высокий и полный стакан и приготовиться к долгим паузам. Я обдумала все, о чем он мне поведал, и поинтересовалась:
— Кого убил мальчик?
— Типа по имени Лораан.
Я постаралась скрыть свою реакцию, продолжая молча смотреть на Влада.
— Похоже, ты знаешь, о ком идет речь?
— Да. Тебе хорошо известно, что я слежу за твоей карьерой. Я думала, он окончательно умер.
Влад пожал плечами.
— Поговори об этом с Мароланом. Точнее, с Черным Жезлом.
Я кивнула.
— Мальчик спас тебе жизнь?
— Простой ответ на твой вопрос — да. Более подробный займет неделю.
— Но ты его должник.
— Да.
— Понятно. Что произошло, пока ты меня ждал?
— Я навел справки о Файрисе и теперь знаю о нем немного больше, чем обитатели Норпорта.
— Что-нибудь интересное?
— Не слишком. Ему нравилось быть в центре внимания, но он не любил, когда становились известны его истинные намерения. Счетоводам будет очень нелегко установить подлинные размеры его состояния — полагаю, наследники сейчас сильно волнуются.
— Без этих бумаг им будет еще труднее во всем разобраться.
— Верно. Но я их верну, как только закончу свои дела. К тому же мне нужно спешить.
— Что еще произошло?
— О чем ты?
— С мальчиком.
— Ах вот ты о чем. Ничего. Она до сих пор пытается разобраться в его болезни. Наверное, очень непросто понять, что происходит в чужой голове.
Ну, если говорить о жизни Влада, то это очень мягко сказано.
— Что она делает?
— Часто и подолгу смотрит ему в глаза.
— Она прибегает к колдовству?
— Нет.
Я немного подумала, а потом сказала:
— Отведи меня к ним. Я хочу посмотреть на мальчика и встретиться с твоей старухой. У нее в доме мы можем обсудить наши дела не хуже, чем в любом другом месте.
— Мы?
— Да.
— Ладно.
Мы вышли и двинулись в путь. Я люблю ходить пешком; к сожалению, мне это редко удается. Нам пришлось пройти по густому лесу около четырех миль. Оказалось, что домик и в самом деле выкрашен в ярко-синий цвет и издалека выделяется на фоне зеленой листвы — жутковатое зрелище.
Когда мы подошли к двери, навстречу выскочила рыжая собака, которая принялась радостно вилять хвостом. Она обнюхала меня и отошла в сторонку, склонив голову набок, дважды тявкнула, а потом снова решила меня обнюхать. Посоветовавшись со своей собачьей совестью, она пришла к выводу, что меня можно условно считать безвредной, и поинтересовалась, не хотим ли мы с ней поиграть. Когда наши колебания затянулись, она побежала обратно в дом. Дверь снова отворилась, и на крыльце появилась хозяйка.
— Это моя подруга Кайра, — представил меня Влад. — Я не буду даже пытаться произнести ваше имя.
Она посмотрела на меня и кивнула.
— Гвдфрджаанси, — назвалась она.
— Гвдфрджаанси, — повторила я.
— Кайра, — ответила женщина. — Вы похожи на джарега.
Я почувствовала, что Влад серьезно на меня смотрит. Я пожала плечами.
— Называйте меня Мать, здесь все так делают.
— Хорошо, Мать.
Потом она повернулась к Владу.
— Тебе удалось что-нибудь узнать?
— Еще нет. — Он показал женщине пакет, который я ему принесла. — Нам нужно просмотреть бумаги.
— Заходите.
Мы приняли ее приглашение, собака последовала за нами. Внутри все оказалось так, как рассказывал Влад, только хуже. Я решила воздержаться от комментариев. Савн сидел на стуле спиной к очагу и смотрел прямо перед собой. Ужасное зрелище. И грустное.
— Боевой шок, — пробормотала я себе под нос.
— Что? — спросила старуха.
Я покачала головой. Савн оказался симпатичным юношей, во всяком случае для теклы, — худой, может быть, немного слишком бледный, но — явно с хорошей наследственностью. Гвдфрджаанси уселась рядом с ним и принялась поглаживать его затылок, внимательно наблюдая за лицом.
— Вы останетесь ночевать? — спросила Гвдфрджаанси.
— Я остановилась в гостинице в городе.
— Хорошо.
Влад подошел к столу, разложил на нем бумаги и принялся их изучать. Я опустилась на колени рядом с мальчиком, посмотрела ему в глаза и увидела в них лишь свое отражение. Его зрачки были слегка расширены, но в комнате царил полумрак, так что это меня не удивило. Захотелось сотворить пару заклинаний, но я заставила себя воздержаться. Тут только я заметила, что в комнате почти не чувствуется колдовства; несколько простых заклинаний против пыли и насекомых, кроме того, на собаку было наложено заклинание, защищающее от паразитов, но больше ничего.
Я почувствовала, что женщина меня разглядывает. Я продолжала смотреть в глаза мальчика, хотя и сама не знала, что надеюсь там найти.
— Ты воровка, не так ли? — спросила женщина.
— Так говорят.
— Меня дважды ограбили. Первый раз много лет назад. Во время Междуцарствия. Вы слишком молоды, чтобы помнить те времена.
— Благодарю вас.
Она негромко рассмеялась.
— Второй раз сравнительно недавно. Мне не нравится, когда меня грабят, — добавила она.
— Еще бы.
— Они избили моего мужа — он едва не умер.
— Я не избиваю людей, Мать.
— Ты просто вламываешься в дома?
— Когда вы работаете с больными на голову людьми, вы не боитесь заразиться? — спросила я.
— Всегда, — ответила она. — Но я стараюсь быть осторожной. Я не смогу добиться результата, если мой разум запутается в том же лабиринте, где заблудился пациент.
— Звучит разумно. Насколько я понимаю, вы лечите таких людей.
— Иногда.
— Как часто?
— Иногда.
— Вам приходится проникать в его разум, не так ли?
— Да.
Я взглянула на старуху.
— Вы напуганы, верно?
Она отвернулась.
— Я испытала бы то же самое, — сказала я. — Вламываться в чужие дома совсем не так страшно, как в чужой разум. И гораздо выгоднее, — добавила я.
Я почувствовала, что Влад смотрит в мою сторону, и повернулась к нему. Похоже, он слышал наш разговор и не мог решить, следует ли ему на меня рассердиться. Покачав головой, он вернулся к изучению бумаг.
Я встала и подошла к собаке, чтобы познакомиться с ней поближе. Казалось, она все еще относится ко мне с подозрением, но готова поверить в мою благонадежность — временно.
Наконец Гвдфрджаанси сказала:
— Ладно. Я начну завтра.
К тому времени, когда я навестила их на следующее утро, Влад расстелил на столе большой лист бумаги — уж не знаю, где он его нашел. Лист был испещрен надписями и стрелками. Я постояла возле него некоторое время, потом спросила:
— Где мальчик?
— Он вместе с Матерью отправился на прогулку. Ротса и собака увязались за ними.
— А Лойош?
— Летает в лесу — вспоминает, как нужно вести себя на охоте.
У него на лице появилось особенное выражение, и я поняла, что он обсуждает свое последнее замечание с Лойошем. Влад был явно доволен собой.
— Как продвигается расследование? — спросила я.
Он пожал плечами.
— Файрис предпочитал ничего никому не рассказывать.
— Ты уже говорил.
— Даже еще в большей степени, чем я предполагал.
— Введи меня в курс дела.
— На Файриса работали двести человек, которые занимались перевозками. Больше мне не удалось ничего выяснить. Почти все остальное, чем он владел, принадлежало Файрису через родственников — жену, сына, сестру и дочерей, а также нескольких друзей. В свою очередь, большая часть имущества пошла на уплату долгов, впрочем, особой ценности оно не представляло. С самого начала он задумал грандиозную аферу — Файрис обманул банки, которые выдали ему значительные кредиты. Затем использовал кредиты для того, чтобы создать видимость процветания своих компаний, что позволило ему получить новые кредиты. Вот основной принцип его деятельности.
— Ты сам это выяснил?
— Да.
— Ты же не счетовод.
— Верно, но мне ничего не нужно доказывать в суде — я все понял благодаря тому, что определил, какими компаниями он интересовался, а из бумаг узнал, кому они принадлежали. Здесь нет никаких серьезных доказательств, но, если присмотреться повнимательнее, картина становится достаточно очевидной.
— Насколько крупную аферу он задумал?
— Трудно сказать. Но на мелочи не стал бы размениваться.
— А какова правовая сторона вопроса?
— Понятия не имею, — ответил Влад. — Я уверен, что Империя попытается во всем разобраться, но на дознание уйдут годы.
— А что будет сейчас?
— Не знаю. Я намерен что-нибудь предпринять, вот только не решил, с чего начать.
Савн и Гвдфрджаанси вскоре вернулись и уселись на полу возле очага. У женщины было такое выражение лица, что мне сразу же расхотелось задавать ей вопросы. Она принялась растирать руки Савна. Влад молча наблюдал за ними; я чувствовала, как он напряжен.
— Тебе необходимо начать действовать — и очень быстро, не так ли? — спросила я.
— Чем скорее, тем лучше. Но сначала нужно разобраться, а это совсем не просто. — После короткой паузы он добавил: — А почему ты вообще мне помогаешь?
— Насколько я поняла, ты сделал список всех известных тебе компаний и их возможных владельцев, — предположила я, не отвечая на его вопрос.
— Правильно. В ратуше наверняка успели хорошо запомнить мое лицо.
— Позднее у тебя могут возникнуть неприятности.
— Не исключено. Надеюсь, вскоре мне удастся покинуть Норпорт.
— Хорошая мысль.
— Да.
— Ну, тут уж ничего не поделаешь. Как ты думаешь, может быть, стоит взять одну из бумаг и нанести пару визитов?
— Конечно, но я не знаю, какие следует задавать вопросы. Сначала необходимо понять, кто в действительности владеет землей и…
Мы с Лойошем одновременно отреагировали на появление в комнате колдовства, чуть позже его почувствовал и Влад. Мы повернулись в сторону Гвдфрджаанси, которая держала Савна за плечи и что-то тихонько говорила. Мы молча наблюдали за ними в течение минуты, но воздержались от обсуждения. Я откашлялась.
— Так что ты говорил?
Влад недоуменно повернулся ко мне.
— Я не помню, — признался он.
— Что-то о необходимости выяснить имя истинного владельца земли.
— Да, верно. — Он с видимым усилием заставил себя сосредоточиться. — Больше всего мне хотелось бы узнать, к каким выводам придет Империя после двухвекового расследования. Но я не могу так долго ждать.
— Возможно, я сумею тебе помочь.
— Как?
— Дом Джарега.
Влад нахмурился.
— А какое отношение к делу могут иметь джареги?
— У меня нет оснований считать, что мы имеем отношение к Файрису. Но если он занимался чем-то незаконным и зарабатывал хорошие деньги, тогда весьма вероятно, что джареги были с ним как-нибудь связаны.
— Хорошая мысль, — заметил Влад.
Лойош продолжал наблюдать за женщиной и мальчиком. Некоторое время Влад молчал; интересно, подумала я, о чем они с Лойошем разговаривают? Обмениваются ли они словами, или только образами? У меня никогда не возникало таких близких отношений, но, с другой стороны, я ведь и не колдунья!
— У тебя есть связи с местными джарегами?
— Да.
— Хорошо, — кивнул он. — Попробуй войти с ними в контакт. А я попытаюсь связать все воедино.
— Холодно. Очень холодно. Холодно, — сказала женщина.
Влад и я одновременно посмотрели на нее. Женщина не дрожала, внутри дома было тепло. Она все еще держала руки на плечах Савна и продолжала смотреть ему в глаза.
— Не могу его отогнать. Найти холодную точку. Не могу его отогнать. — Потом она замолчала.
Я посмотрела на Влада и подняла руки ладонями вверх.
— Пожалуй, мне пора идти, — сказала я.
Влад кивнул и вновь погрузился в свои бумаги. Я направилась к двери. Собака лениво вильнула хвостом и опустила голову на передние лапы.
До Норпорта нужно было пройти две или три мили, но я уже запомнила несколько подходящих точек для телепортации. Поэтому отошла немного в сторону и затем перенеслась в переулок, рядом с которым находилась контора ростовщика, напугав своим появлением пару уличных мальчишек. Они опасливо посмотрели на меня, а потом снова занялись своими делами. Я свернула за угол и вошла в маленькое темное заведение. За стойкой стоял человек среднего возраста, вопросительно взглянувший на меня.
— Боюсь, мне придется тебя разочаровать, Дор, — сказала я прежде, чем он успел открыть рот.
— Неужели ты ничего для меня не принесла?
— Нет. Мне нужно повидать человека наверху.
— Задержись на минутку…
— В следующий раз.
Он пожал плечами.
— Ты знаешь дорогу.
Бедняга Дор. Обычно ему достается то, что я опасаюсь пристраивать в Адриланке, — он получает хорошие вещи по сходной цене. Только не сегодня. Я прошла мимо него во внутреннюю часть магазина, поднялась по лестнице и оказалась в симпатичной комнате, где увидела двух крутых парней. Один смуглый тип с заостренной головой — словно кто-то пытался засунуть ее в воронку — сидел перед дверью в следующую комнату. Другой — с руками, свисающими чуть ли не до пола, который походил на марионетку (и казался почти столь же сообразительным, впрочем, внешность бывает обманчивой) стоял, опираясь спиной о стену. Они меня не узнали.
— Безжалостный у себя? — спросила я.
— А кто его хочет видеть? — отозвался Голова-Воронка.
— Ну, я хочу, — с улыбкой заявила я.
Он нахмурился.
— Скажи, что пришла Кайра.
В глазах появилось удивление. Так бывает всегда. И каждый раз меня радует подобная реакция. Голова-Воронка встал, отодвинул в сторону свой стул, открыл дверь и заглянул в соседнюю комнату. Я услышала, как он что-то тихонько говорит, а потом Безжалостный ответил:
— Неужели? Ну так пускай войдет. — Они обменялись еще парой невнятных фраз, за которыми последовало: — Я же сказал, пусть войдет.
Голова-Воронка повернулся ко мне и отступил в сторону. Я сделала реверанс и прошла мимо него — реверанс выглядит довольно глупо, когда на тебе штаны, но я не смогла удержаться. Он старался держаться от меня подальше, словно я могла на ходу украсть у него кошелек. Почему люди, которые совершенно спокойно ввязываются в смертельно опасные авантюры, часто боятся хороших воров? Их пугает унижение? Или дело в том, что они не знают, как я проделываю свои штучки? Мне так и не удалось понять. Но многие реагируют именно так. И мне всегда хочется стащить у них кошельки.
Кабинет Безжалостного был обманчиво маленьким. Я сказала «обманчиво», потому что его хозяин занимает гораздо более высокое место в Организации, чем думают многие, — даже его служащие знают далеко не все. Так он чувствует себя спокойнее. Я случайно узнала правду, когда мне поручили облегчить карман одного из бандитов Безжалостного, и я столкнулась с системой охраны. Да и сам Безжалостный производит обманчивое впечатление. Он выглядит, говорит и действует как большой, злобный, безмозглый и жестокий головорез, какими мы все представляемся Левой Руке. На самом деле он исключительно расчетлив — даже его знаменитые приступы ярости неизменно заканчиваются тем, что исчезают определенные люди, но не более того. Много лет я пыталась разгадать его и пришла к выводу, что он так ведет себя не ради власти или удовольствия в очередной раз обмануть Гвардию. Безжалостный хочет накопить побольше денег, обеспечить себе безопасность и уйти на покой. Впрочем, у меня нет никаких доказательств, но меня не удивит, если однажды он соберет свои вещички и исчезнет, чтобы остаток жизни провести на одном из купленных им островов.
За долгие годы нашего знакомства я дала ему понять, что мне известно его истинное положение в Организации, и он постепенно перестал прикидываться, когда мы оставались наедине. Возможно, ему нравилось иногда сбрасывать маску и вести откровенные беседы, но я сильно сомневаюсь.
Все это промелькнуло в моем сознании, когда я садилась на единственный свободный стул в комнате, где едва хватало места на два стула и стол.
— Должно быть, у тебя на примете что-то очень серьезное, если ты явилась ко мне. — У него был грубый и хриплый голос, вполне соответствующий выбранной им личине; я давно пришла к выводу, что он прикидывается. Но Безжалостный ни разу не вышел из образа.
— И да, и нет, — ответила я.
— Возникла проблема?
— В некотором роде.
— Тебе нужна помощь?
— Что-то вроде того.
Он покачал головой.
— Вот что мне в тебе нравится, Кайра. Ты так замечательно все объясняешь.
— Моя роль не слишком значительна, но она — часть важного плана. Я не хотела назначать тебе встречу, поскольку намерена просить тебя об одолжении, за которое ты ничего не получишь, вот я и пришла сюда. Речь идет об услуге третьим лицам.
Он кивнул:
— Тогда все ясно.
— Что тебе известно о Файрисе?
Он удивился:
— Орка?
— Да.
— Он мертв.
— Угу.
— Он владел большим состоянием.
— Да.
— Большая часть его имущества пошла на уплату долгов.
— Вот что мне в тебе нравится, Безжалостный. Ты от всей души готов поделиться информацией, которая никому больше не известна.
Он забарабанил пальцами правой руки по столу, внимательно наблюдая за моим лицом.
— Что именно ты хочешь узнать?
— Какой интерес имеет Организация в нем и его бизнесе?
— А какой твой интерес?
— Я же сказала: услуга другу.
— Ага.
— Это большой секрет, Безжалостный?
— Да, — ответил он. — Весьма.
— Ниточки тянутся на самый верх?
— Да, к тому же тут речь идет об очень больших деньгах.
— И ты пытаешься решить, о чем мне можно рассказать в качестве услуги?
— Верно.
Я ждала. Любые мои слова ничего не изменили бы.
— Ладно, — наконец заговорил он. — Вот что я тебе расскажу. У множества людей имеются обязательства и расписки этого типа. Осколки. У всех есть такие бумаги. Крупные банки могут разориться, а некоторые члены Организации отправятся в неожиданные отпуска. Речь идет не только обо мне, мы все здесь замешаны.
— А как насчет тебя?
— Я не связан напрямую, поэтому скорее всего мне ни чего не грозит.
— Если тебе что-то потребуется…
— Угу. Спасибо.
— Как он умер?
Безжалостный развел руками.
— Поехал покататься на проклятой Виррой лодке, поскользнулся и ударился головой о борт.
Я приподняла бровь.
— Никто не хотел его смерти, Кайра. Я хочу сказать, что у нас был только один шанс получить наши вложения обратно: если его люди заработают серьезные деньги. А после его смерти мы остались ни с чем.
— Ты уверен?
— Как можно быть хоть в чем-то уверенным? Я не желал его смерти. Я не знаю никого, кто хотел бы видеть его мертвым. Империя прислала лучших следователей, и они полагают, что произошел несчастный случай.
— Хорошо, — сказала я. — Каким он был человеком?
— Ты думаешь, я хорошо его знал?
— Ты давал ему деньги в долг или рассматривал такую возможность, — значит, ты его изучил.
Он улыбнулся, потом на его лице появилось задумчивое выражение — сомневаюсь, что на свете найдется много людей, которые его видели.
— Знаешь, он вел себя совершенно естественно.
— Не понимаю.
— Казалось, у него нет никаких задних мыслей — ни у кого не возникло ни малейших подозрений.
— Звучит знакомо.
Он пропустил мое замечание мимо ушей.
— Файрис пытался быть воспитанным, профессиональным, расчетливым — он старался убедить тебя, что является настоящим бизнесменом. И пытался произвести впечатление — всегда.
— Своим богатством?
Безжалостный кивнул:
— Да, именно так. И еще тем, что он всех знает и что он хорош в своем деле. Полагаю, это являлось частью имиджа — производить впечатление — и было для него важнее, чем сами деньги.
Я молча кивнула. Он улыбнулся.
— Мало?
— Да.
— Тогда мне нужна причина.
— Ты ставишь меня в неловкое положение, — сказала я.
— Неловкое? — И он взглянул на меня так, как я смотрела на Влада, когда поняла, что смутился он.
— У меня есть друг…
— Понимаю.
Я рассмеялась.
— Ладно, забудем. У меня остался должок, — призналась я, погрешив против истины. — Одна старуха, которую собираются вышвырнуть из дома потому, что все начали продавать собственность после смерти Файриса.
— Старую женщину лишили права выкупа имущества? Ты шутишь?
— Нет.
— Я тебе не верю.
— Неужели я бы стала такое выдумывать?
Он, посмеиваясь, покачал головой.
— Да, пожалуй, не стала бы. И что же ты собираешься делать?
— Сама еще не знаю. Пытаюсь раздобыть побольше информации и все обдумать. — В любом случае если у Влада и был другой план, он им со мной не поделился. — Что еще ты можешь мне рассказать?
— Ну, ему было тысяча четыреста лет. Никто о нем не слышал до Междуцарствия, но после того, как оно закончилось, он очень быстро стал набирать вес.
— Как быстро?
— К концу первого столетия Файрис уже был очень богатым человеком.
— Да, времени он не терял.
— А потом, через сорок или пятьдесят лет он разорился.
— Полностью?
— Угу.
— И все вернул?
— Вдвое. Всякий раз он становился богаче, и каждое следующее разорение оказывалось более жестоким.
— Одни и те же причины? Бумажные замки?
— Точно.
— Перевозки?
— И строительство кораблей. Этим он занимался с самого начала.
— Почему никто не учится на своих прежних ошибках?
— Мне кажется, ты кого-то хочешь покритиковать, Кайра? — Он слишком болезненно воспринял мои слова.
— Нет. Меня просто разбирает любопытство. Мне известно, что ты совсем не глуп. Большинство людей, у которых он брал деньги, тоже знали свое дело. Как же ему удавалось всякий раз добиваться успеха?
Безжалостный слегка расслабился.
— Ты не видела его в деле.
— Что ты хочешь сказать? Он умел продавать свои идеи?
— Да, и много больше. Даже когда он разорялся, никто об этом не знал. Конечно, когда такой богатый человек теряет свой капитал, банкротство не оказывает влияния на образ его жизни — у него остаются особняк и яхта, он продолжает бывать в клубах, как и прежде, и ездит в дорогих экипажах.
— Конечно.
— И он этим пользуется. Через пять минут разговора с ним ты забываешь, что он недавно разорился. А потом вбегают его секретари с какими-то бумагами, которые он должен подписать, или с вопросами о каких-то серьезных сделках, и он вновь оказывается на вершине мира. — Безжалостный пожал плечами. — Не знаю. Может быть, его секретари специально приходили только для того, чтобы произвести впечатление, — но такая тактика срабатывала. Заканчивалось тем, что у тебя складывалось впечатление: сейчас самый подходящий момент вложить свои деньги, в противном случае кто-нибудь другой заработает на выгодной сделке.
— И желающих оказывалось множество.
— Среди джарегов? Да.
— И они глубоко завязли?
— Точно.
— Это не слишком хорошо для моего расследования.
— Ты опасаешься, что можешь помешать Организации?
— В том числе.
— Такой вариант нельзя исключать, — заметил он.
— Верно.
— И что тогда произойдет?
— Не знаю, — вздохнула я.
Он покачал головой.
— Я не хочу, чтобы у тебя возникли неприятности, Кайра.
— Я тоже, — заявила я. — Как далеко за пределы Норпорта выходит эта история?
— Трудно сказать. Все сосредоточено здесь, но он начал расширять свое дело. Конечно, у него есть офисы и в других местах — без них не обойтись, если занимаешься перевозками. Но подробности мне неизвестны.
— А что происходило перед тем, как он умер?
— Что ты имеешь в виду?
— У меня сложилось впечатление, что для Файриса наступали трудные времена.
— И даже очень. Он отчаянно барахтался. Естественно, внешне это никак на нем не сказывалось, но поползли слухи, что он зашел слишком далеко и вскоре вся его империя рухнет.
— Хм-м-м.
— По-прежнему подозреваешь, что его кто-то заказал?
— Слишком много совпадений.
— Я знаю. Но мне так не кажется. Как я уже сказал, я ничего не слышал. К тому же Империя провела расследование, а они мастерски умеют делать такие вещи.
Я кивнула. Тут он совершенно прав.
— Ладно, — вздохнула я. — Спасибо за помощь.
— Тут не о чем говорить. Если тебе еще что-нибудь понадобится — дай мне знать.
— Обязательно, — пообещала я, вставая.
— Да, кстати, — остановил он меня.
— Я тебя слушаю.
Он откинулся на спинку стула и посмотрел в потолок.