Браст Стивен. Орка

   — Кто он такой? — резко спросила Тиммер.
   — Не знаю. Я никогда его прежде не видел.
   — А где ты его встретил?
   — Здесь, в таверне.
   — Почему же он обратился именно к тебе? — продолжал допрос Домм.
   Этот парень знает свое дело.
   — Не представляю, — ответил я.
   — Перестань. Неужели ты думаешь, что мы тебе поверим? Получается, что он вошел в таверну, выбрал первого попавшегося парня и предложил ему работу?
   Я покачал головой:
   — Откуда мне знать.
   — Из какого он Дома?
   — Орка, — ответил я.
   Они переглянулись, и у меня сложилось впечатление, что я угадал, впрочем, такой ответ напрашивался.
   — Как он выглядел? — спросила Тиммер.
   Сначала я хотел что-нибудь выдумать, но потом решил, что Калдор — человек не слишком наблюдательный, пусть поработают сами.
   — Даже не знаю, обычный человек.
   — Какого возраста?
   — Не знаю. Не очень старый. Тысяча двести или что-то около того.
   — Высокий? Низкий?
   — Я не знаю.
   — Выше тебя?
   — О да. Все выше меня.
   Домм встал.
   — Выше меня?
   — Да, пожалуй.
   Он снова уселся на стул.
   — Толстый?
   — Нет, скорее худой.
   — Длинные волосы? Короткие? Прямые? Вьющиеся?
   И так далее. В конце концов они получили довольно подробное описание несуществующего орки, и я признался им, что даже не подозревал о своих недюжинных способностях к запоминанию деталей чьей-либо внешности.
   — Хорошо, — продолжал Домм, задумчиво кивая. Он немного помолчал, а потом добавил: — Ну а теперь выкладывай остальное.
   — Что? — переспросил я, делая вид, что ужасно удивлен.
   — Кто ты такой и почему он обратился именно к тебе?
   Начиналось самое трудное. Они считали, что уже практически раскололи меня, — осталось еще немного поднажать, и я выдам им все. Поэтому я должен был делать вид, что пытаюсь вести свою игру. Трудность заключалась в том, что я не имел ни малейшего представления, в чем же именно должна состоять моя игра — мне и самому хотелось бы узнать о ней побольше, и лучше всего от них.
   Я тяжело вздохнул — уголки моего рта поползли вниз — и быстро закрыл лицо руками.
   — Прекрати, — рявкнул Домм. — Ты знаешь, кто мы такие, и тебе хорошо известно, что мы можем с тобой сделать. У тебя есть единственная возможность облегчить свою участь — прямо сейчас рассказать нам всю правду.
   Я кивнул, не убирая рук от лица.
   — Ладно, — едва слышно пролепетал я в ответ.
   — Начнем с имени.
   Я поднял на него затравленный взгляд и спросил тихим, дрожащим голоском:
   — Что со мной теперь будет?
   — Ничего, если ты честно во всем признаешься. Ты еще можешь нам понадобиться для дополнительного допроса, поэтому мы должны знать, где тебя найти, но больше тебе нечего опасаться — если ты скажешь нам всю правду.
   Я бросил выразительный взгляд на Тиммер.
   — Она тебя не тронет, — заверил Домм.
   — Пусть пообещает сама.
   Она слегка улыбнулась и проворковала:
   — Я выполню приказ лейтенанта. Если ты расскажешь правду.
   Лживые ублюдки — оба. Я с сомнением посмотрел на них:
   — А как насчет вашего начальства? Оно не станет возражать?
   На лице у Домма обозначилось нетерпение, но Тиммер сказала:
   — Если оно получит ответы на все свои вопросы, то не станет интересоваться, как именно мы их добыли.
   — А тот, с которым я беседовал вначале? Кажется, его звали Лофтис?
   — Да. Он не будет иметь ничего против.
   Я кивнул, словно их ответы меня устроили. Они заметно расслабились.
   — Мне не следовало этого делать, — заговорил я голосом человека, который готов сознаться во всем. — Я самый обычный вор, понимаете? И никогда никому не причинил вреда. Я знаком с парой джарегов, которые покупают то, что мне удается украсть, — но подождите минутку! Вам ведь не нужно знать их имена?
   — Сомневаюсь, — ответил Домм.
   — Они меня убьют.
   — Вряд ли у них получится, — успокаивающе заметила Тиммер. — К тому же мы тебя защитим, — солгала она.
   — Хорошо, — продолжал я. — В любом случае я сделал большую глупость. Мне следовало хорошенько подумать. И все-таки — пятьдесят империалов!
   — Соблазнительно, — заметил Домм.
   — Вы правы, — вздохнул я. — Мое настоящее имя Ваан. Меня назвали так в честь моего дяди, который построил — но вы ведь не хотите ничего слышать о моем дяде, верно? — Я замолчал и грустно покачал головой. — Мне грозят большие неприятности, ведь так?
   — Да, — не стала спорить Тиммер.
   — Но ты можешь выйти сухим из воды, — заверил меня Домм.
   — Вы часто этим занимаетесь? Ну, выслеживаете людей, а потом их допрашиваете?
   Они пожали плечами.
   — Забавная у вас работа.
   Домм позволил себе полуулыбку.
   — Так что ты там болтал?
   — Ах да. — Я вспомнил, что в моем стакане оставалось еще немного вина, поэтому залпом осушил его и вытер лицо тыльной стороной ладони. — Вы вышли на меня через местных, не так ли? Я хочу сказать, что вы из Адриланки — любой бы догадался по вашим голосам. Вы навели справки обо мне, и они дали вам информацию?
   Они что-то проворчали себе под нос, однако по презрительному взгляду Тиммер я понял, что они скорее умрут, чем обратятся за помощью к местным властям. Важная деталь, хотя меня интересовало другое. Но мне удалось перехватить инициативу. Они были уверены, что им удалось меня сломать и я расскажу им все, если они будут задавать мне правильные вопросы. Следует отвечать на их вопросы по существу и не слишком отвлекаться.
   — Знаете, местные гвардейцы ловили меня несколько раз. В конце концов, меня всегда отпускают, потому что ничего не могут доказать, но я постоянно нахожусь в поле их зрения. Один раз они меня избили — решили, что мне что-то известно о какой-то крупной краже, но я не имел к ней никакого отношения. Я боюсь крупных дел. И на этот раз был напуган — оказалось, не зря. — Я подлил себе еще вина, выпил и позволил себе посмотреть на них. Они казались расслабленными и не слишком внимательно следили за моим рассказом — иными словами, я добился своего. — Лучше бы я прислушался к голосу своей интуиции. — Я сокрушенно покачал головой. — Пару дней назад я сказал своим друзьям, что у меня дурные предчувствия…
   Домм на секунду как будто очнулся.
   — Каким друзьям? — перебил он меня. — О чем ты говорил с ними? — Однако тут же спохватился и обменялся взглядом с нахмурившейся Тиммер.
   Так появилось на свет четвертое «ага» за этот день. Пожалуй, на сегодня хватит, подумал я, в особенности если учесть, что мои новые знакомые — во всяком случае, Домм — не собираются оставлять меня в живых.
   Протянув руку назад, я схватил шпагу и ударил плоской частью лезвия Домма по голове, одновременно пытаясь оглушить его и вонзить острие в Тиммер, но мой клинок был слишком легким. Тиммер оказалась быстрее. Намного быстрее. Она успела вскочить на ноги, вытащить шпагу и атаковать меня прежде, чем я поднялся из-за стола. В результате пришлось откатиться в угол и отбить ее выпад обеими руками, иначе ее клинок пронзил бы меня насквозь, и тем не менее ей удалось задеть мою левую руку, что мне совсем не понравилось. Но я поразил ее в предплечье, после чего направил острие своей шпаги ей в голову. Тиммер уронила оружие на пол. Пока она нагибалась, чтобы его поднять, я схватил сверток со своей одеждой, лежавший рядом со стулом. Среди прочего там находились мои сапоги.
   Домм оглушенно тряс головой. Тиммер вновь напала на меня, но я отбросил ее клинок в сторону своим узлом, ударил ее им по голове, вскочил на стол и по пути угодил в голову Домма рукоятью шпаги. Стол встал на попа, на мгновение оказавшись между Тиммер и мной, что позволило мне развернуться и броситься к задней двери. Я не мог бежать так быстро, как мне хотелось, из-за проклятых Виррой сапог на платформе, но все же оказался у выхода быстрей, чем они меня догнали.
   Путь отхода я планировал заранее, но кто же знал, что из раны на моей руке будет течь кровь? Я выскочил в переулок и, убрав в ножны шпагу, тут же свернул в следующий. Сзади послышался грохот шагов, и я понял, что Тиммер меня преследует. В мои намерения не входила ее смерть — ты прекрасно знаешь, какой поднимается шум, стоит убить хотя бы одного гвардейца, — но еще меньше мне хотелось умирать самому. К сожалению, в этой обуви я не сумел бы от нее оторваться. Телепортироваться также не имело никакого смысла — она успевала проследить за мной.
   Я уже начал подумывать о том, где принять бой, но тут мне повезло. Свернув за угол, я увидел типа, который только что вышел из лавки и телепортировался домой вместе со всеми покупками. Если бы на шее у меня не висел Камень Феникса, мешающий контактам с Высшими существами, я бы вознес благодарственную молитву Вирре. Вместо этого я проскочил через то место, откуда он только что исчез, и, прикрывая раненую руку свертком, вбежал в лавочку, надеясь, что следы крови не укажут Тиммер направление, в котором я скрылся.
   В лавке торговали одеждой. Несколько покупателей, не торопясь, рассматривали товар. За прилавком стоял настоящий креота, который вежливо обратился ко мне:
   — Чем могу служить, милорд?
   — Можете, — ответил я, пытаясь отдышаться. — У вас есть что-нибудь красное?
   — У вас идет кровь! — воскликнул один из покупателей.
   — Да, — согласился я. — Знаете, сейчас это модно.
   — Мой дорогой сэр… — начал владелец.
   — Минуточку, — сказал я, осторожно выглядывая из-за занавески — как раз вовремя, чтобы увидеть, как телепортировалась Тиммер. — А, ладно, не имеет значения. Мне нравится узор, который кровь оставляет на одежде. Всего наилучшего.
   Я выскочил обратно в переулок, быстро свернул за угол и торопливо зашагал прочь, стараясь не оставлять за собой кровавой дорожки. Я знал, что если мне повезет, то пройдет еще несколько минут, прежде чем Тиммер сообразит, что преследует не того человека. Домм же остался слишком далеко, чтобы представлять для меня опасность.
   — Ну, Лойош?
   — Сейчас тебе ничто не угрожает, босс.
   — Хорошо. Подожди еще немного, а потом присоединяйся ко мне.
   Я нашел укромный уголок, и через полторы минуты раненый креота превратился в раненого человека с Востока. Спрятав одежду креоты в сумку, я снял Камень Феникса и телепортировал ее в одно местечко на побережье Адриланки, которое очень хорошо знал, и где она составила компанию паре трупов, которые едва ли станут возражать против ее соседства. Лойош опустился на мое плечо и подробно объяснил мне, что он думает о людях, которые считают себя очень умными, а поступают как полнейшие идиоты. Я поблагодарил его за то, что он поделился со мной своими ценными мыслями.
   Поскольку я еще не успел надеть на себя Камень Феникса, ничто не помешало мне телепортироваться на полянку в здешнем лесу, неподалеку отсюда. И вот я здесь, Кайра, и, как всегда, рад тебя видеть. Кстати, тебе кто-нибудь говорил, как ты прелестна, когда начинаешь переодеваться?

ИНТЕРЛЮДИЯ

 
   — Я никогда не слышала про Безжалостного, о котором ты говорила. Если даже он и занимает некое положение в Норпорте, откуда ему знать о Файрисе?
   — Ты спрашиваешь об одной из тех вещей, о которых я ничего не могу тебе рассказать.
   — И таких вещей немало, так ведь?
   — Я с самого начала предупреждала тебя, что так будет, Коти.
   — Да, я помню. До сих пор я не слышала, чтобы Влад изменял свою внешность.
   — Для меня это также оказалось сюрпризом. Возможно, он научился маскироваться во время своих скитаний.
   — А как вела себя старуха? Как она отнеслась к новостям, которые он принес?
   — Подозреваю, что случившееся ее очень взволновало, но она делала вид, что ей на все наплевать. Казалось, происходящее не имеет к ней ни малейшего отношения.
   — Пожалуй, я ее понимаю. Было бы странно, если бы она вела себя иначе.
   — Да.
   — Забавно, ты подробно описываешь мне, как Влад пересказывал содержание своих разговоров с разными людьми, — и я узнаю обо всем, что он пережил, как говорится, «из третьих рук». И все же у меня постоянно возникает ощущение, будто я слышу не твой, а его голос.
   — Признайся, ты о нем скучаешь, не так ли?
   — Я…
   — Он тоскует по тебе, Коти.
   — Давай не будем снова все начинать, ладно?
   — Как хочешь.
   — Все так запутано, Кайра. Мне трудно. Я не знаю правильных ответов. Да, я скучаю по нему. Но мы не можем быть вместе.
   — Знаешь, он изменился.
   — Ты пытаешься воскресить наши прежние отношения, Кайра?
   — Не знаю. Но я считаю, что он должен знать о…
   — Давай не будем об этом говорить.
   — Хорошо. Может быть, мне стоит рассказывать покороче.
   — Не стоит. У тебя отлично получается.
   — Однако я должна предупредить, что запоминаю диалоги отнюдь не дословно, поэтому многое в них мне приходится воссоздавать, а кое-что придумывать заново. Но главное ты услышишь.
   — Конечно. Должно быть, тебе нашлось что сказать ему, когда он вошел в дом. Я бы на твоем месте не удержалась.
   — О да.

ГЛАВА 7

 
   — Ну что же, — медленно проговорила я. — Мои поздравления, Влад.
   Он смотрел на меня и ждал ключевой фразы.
   — Теперь за тобой будут гоняться не только джареги, но и Империя, — сказала я. — И очень скоро они протянут ниточку от тебя к тем документам, которые я украла, и тогда Дом Орки захочет до тебя добраться, как, впрочем, и до меня. Остается только подождать, пока к ним присоединятся остальные четырнадцать Домов, и все будет в порядке. Тогда тебе нужно будет заняться людьми с Востока и сариоли. Хорошая работа.
   — Это талант, — ответил он. — Я не могу принять твои похвалы на свой счет.
   Я смотрела на Влада и обдумывала все, что с ним произошло. Он выглядел — даже не знаю, самодовольным, нет, здесь нужно другое слово, пожалуй, лучше будет сказать: приятно удивленным с налетом самоуспокоенности. Иногда я забываю, каким хитрым бывает Влад, как он силен в импровизации и оценке шансов, как умеет выигрывать почти безнадежные партии. С другой стороны, временами ему самому начинает казаться, что он лучше, чем есть на самом деле. Головокружение от собственных успехов может в один прекрасный день привести его к гибели, в особенности теперь, когда он носит Камень Феникса и полностью отрезан от тех, кто хотел бы и мог бы ему помочь.
   — Хорошо, — сказала я. — Либо Файриса убили, либо Империя опасается, что его убили, — но в любом случае Империя всячески старается скрыть истинную картину происшедшего.
   — Кто-то в Империи, — уточнил Влад.
   — Нет, — возразила я, — именно Империя.
   — Ты хочешь сказать, Императрица…
   — Я бы не стала утверждать, что здесь замешана лично Императрица, хотя на самом деле не вижу особой разницы.
   — О чем ты?
   — Если допустить, что Императрица не в курсе дела, значит, за спиной у гвардейцев должна стоять не менее значительная фигура, имеющая поддержку и влияние на уровне правительства.
   — Откуда у тебя такая уверенность? Час назад ты даже не сомневалась…
   — Твой рассказ произвел на меня впечатление, — ответила я. — И ты раскрыл мне глаза на то, о чем сам не подозреваешь. — Я нахмурилась. — Тон, которым Лофтис говорил с Доммом, а Домм и Тиммер затем беседовали между собой, дал мне очень важную информацию…
   — То, что Тиммер ничего не знает — или, быть может, не знала…
   — Дело не в этом, Влад. Они получили приказ и имели поддержку, причем не только сверху, но и со всех сторон. Слишком много людей на уровне Империи участвует в нашей истории, чтобы предположить, что за веревочки дергает один человек.
   — Хм-м. Я понял твою мысль. Но если в игру вовлечена такая масса народу, как им удается до сих пор сохранять ее в тайне?
   — Тайны бывают разные, Влад. Если через год или даже два до Императрицы дойдут слухи о какой-то афере, которую провернули при расследовании смерти Файриса, она вряд ли захочет задним числом принимать меры по этому поводу. Особенно если ей станет известно, что здесь оказался замешан некто, имеющий на нее влияние.
   — Иными словами, сосуд может протекать — главное, чтобы он не разбился.
   — Неплохое сравнение. — Я пожала плечами. — Я лишь делаю предположения, основываясь на своем знании двора, но мне кажется, что они недалеки от истины. Влад, ты попал в крайне тяжелую ситуацию. Я должна просить о помощи.
   Влад невесело рассмеялся.
   — Просить о помощи? Кого? Сетру Лавоуд? Она уже выступала против Империи. Ты думаешь, она снова ввяжется в подобную историю? Не зная, кто за ней стоит и каковы ставки? Разве Ледяное Пламя и могущество горы Тсер справятся с отвратительными мелкими интригами? Или ты имеешь в виду Маролана? Он может решить все проблемы, пригласив нашу хозяйку переехать в Черный Замок, вот только не думаю, что она согласится. К тому же у Маролана нет связей в Доме Орки. Алира с удовольствием вступила бы в игру, но ты ведь не станешь со мной спорить, Кайра, ловкость и тонкость не самые сильные ее стороны — она просто прикончит всех, кто будет вести себя недостойно, и в результате еще сильнее запутает ситуацию. Нам могла бы помочь Норатар — если бы сейчас правил Дом Дракона. Но, насколько я слышал, Зарика все еще на троне — по крайней мере официально.
   Я не знала, что ему ответить, поэтому промолчала.
   — Не забывай, — продолжал Влад, — мне наплевать, что Империя делает и с кем — до тех пор, пока она не мешает мне выполнить обещание, данное мной Гвыд… Хвыд… колдунье, которая взялась помочь Савну. А тебе разве не все равно?
   Для меня настал трудный момент. Я знала, что мне совсем не все равно — но…
   — Да, — со вздохом солгала я, — ты прав. Однако нельзя исключить, что нам придется иметь дело с мощью всей Империи, чтобы разрешить нашу маленькую проблему. Даже не знаю.
   — Я тоже, — ответил Влад.
   — Что нам в итоге известно?
   — Мы знаем, что Империя пытается скрыть некий факт — весьма вероятно, убийство. Известно, что далеко не все следователи в курсе подробностей дела. Мы выяснили также, что многие из тех, кто владеет всей полнотой информации, совсем не в восторге от происходящего. Однако у них есть приказ, гласящий: каждого, кто проникнет в тайну, необходимо убить. Наконец, возникла ужасная путаница по поводу наследства Файриса, и будет совсем непросто установить нынешнего владельца голубого домика. И еще мы знаем, что на самом деле что-то где-то очень неправильно.
   — В каком смысле? — спросила я.
   — Фактор времени — забавная вещь, но мне совсем не до смеха.
   — Продолжай, — сказала я, хотя уже начала понимать, что здесь и в самом деле происходят странные вещи.
   — К чему такая спешка? Когда умирает какой-нибудь богатый человек вроде Файриса, обычно проходит от пятидесяти до пары сотен лет, прежде чем удается утрясти имущественные претензии и распределить права на владения согласно завещанию. Но представители Империи не только окутали завесой тайны расследование его смерти, но и вопросы с наследством решают в ужасной спешке. И так поступает не только сама Империя — так ведут себя все, кто, тем или иным образом, замешан в этой истории.
   — Что ты имеешь в виду, когда говоришь «все»?
   — Я хочу сказать, — проговорил Влад, тщательно подбирая слова, — что не прошло и недели после смерти Файриса, а нашей хозяйке уже предложили покинуть свой дом, дав всего шесть месяцев на сборы. Какая-то ерунда, объяснить которую можно двумя способами: первое — земля почему-то стала очень дорогой; второе — кто-то где-то сильно запаниковал.
   Я кивнула. Да, Влад не ошибся.
   — Я с тобой почти согласна. Насчет паники ты определенно прав, только вот цена на землю вовсе не обязательно возросла.
   — Да? Но тогда почему?..
   — Тот, кто хочет заполучить землю, намерен выручить за нее крупную сумму наличными, после чего унести ноги, пока никто не сообразил, что она ему не принадлежит и, следовательно, он не имеет права ее продавать.
   — Пожалуй. Звучит разумно, — заметил Влад. Он ненадолго задумался. — К сожалению, твоя догадка нам ничем не поможет — мы не в состоянии выделить группу наиболее подозрительных людей или кого-то исключить.
   — Верно, — кивнула я.
   — Значит, нам ничего не остается, кроме как попытаться определить, кто за этим стоит. Перед нами возникает уже знакомый вопрос: что теперь?
   На сей раз у меня нашелся ответ:
   — Сейчас мы пойдем спать. Уже поздно, и мой мозг требует отдыха. Вернемся к нашей беседе завтра утром.
   — Хорошо. Встречаемся здесь?
   — Да.
   — Я приготовлю завтрак.
   — А я достану продукты.
   — Работать с тобой — одно удовольствие, Кайра.
   Всю ночь я пыталась проанализировать информацию, свалившуюся на нас за последнее время; готова поставить жемчужину Джуинана против фунта чая, что Влад занимался тем же самым. И я бы выиграла — в качестве доказательства могу представить выражение его лица на следующее утро.
   — Ты плохо спал? — невинно предположила я.
   Он нахмурился и принялся заваривать кляву. Я положила продукты на кухонный стол и сказала:
   — Гусиные яйца, креветки, салат из листьев цикория, оранжевые и черные грибы, сладкий и острый перец. И еще фунт хлеба. Можешь готовить завтрак.
   — А лук?
   — Его полно на грядках за домом.
   — Чеснок?
   — Висит в корзинке, примерно в шести сантиметрах справа от тебя. Мы сегодня наблюдательны, не так ли?
   — Пойди поцелуйся с Лойошем, — проворчал он.
   Лойош, устроившийся рядом с Ротсой возле холодного очага, поднял голову и, как мне показалось, что-то сказал Владу. Гвдфрджаанси вышла из задней комнаты, вытирая волосы.
   — Ты уже сделал кляву? — спросила она.
   — Да, — кивнул Влад. — Надеюсь, она не слишком крепкая.
   — Только не надо острить, — проворчала она.
   Савн все еще лежал, укрытый шкурами, но уже проснулся и глядел в потолок. Я заметила, что Влад тоже посмотрел на него.
   — Сегодня я намерена проникнуть внутрь, — заявила старуха.
   Я услышала, как вздохнул Влад — или я сама?
   — Отправитесь в путешествие по его сознанию? — уточнила я.
   — Нет, я намерена сначала устранить физические повреждения. Они не слишком велики, и я их тщательно изучила — хуже ему не станет. Напротив, он должен начать постепенно выздоравливать.
   Влад кивнул, вернулся на кухню и принялся готовить завтрак. Гвдфрджаанси уселась на полу возле головы Савна. Я стала нарезать овощи, периодически кое-что пробуя. Влад никак не отреагировал на мое вмешательство, из чего следовало: либо он уникален и совсем не похож на других поваров, либо думает о другом, или смущен, поскольку никто ему не помогал с тех пор, как он расстался с Коти. Я почувствовала укор совести, но не могла удержаться. Перцы оказались изумительными.
   — Существует совсем немного вещей, звучащих приятней, чем лук, когда его кладут на раскаленную, залитую маслом сковороду. Главная хитрость состоит в том, чтобы лишь слегка подрумянить его и успеть вовремя добавить все остальное, а затем, после короткой паузы, вылить сверху яйца — яйца в последнюю очередь, потому что они прожарятся в мгновение ока…
   — О чем ты думаешь, Влад?
   Он пожал плечами.
   — О том же, о чем и ты, конечно, — сумеем ли мы помочь нашей хозяйке, не затрагивая интересов огромной Империи? И, если без Империи не обойтись, как нам одержать победу? Задача представляется довольно хитрой.
   — Хитрой, — проворчала я, покачивая головой. — А ты не слишком много на себя берешь?
   Он пожал плечами.
   — Не вижу никаких проблем. Я проложу себе путь по трупам гвардейцев, раскрою их босса, прикончу мерзавца и займу его место. Затем постараюсь втереться в доверие к Императрице, убью ее, заберу Имперскую Державу и буду сам управлять Драгейрой, выжимая из Империи все соки, чтобы обогатиться и наказать тех, кто обижал меня в течение всей моей жизни. Потом я организую покорение Востока, а со временем стану владыкой мира. — Он немного помолчал, взбивая яйца, и хмуро посмотрел на меня. — А потом, держу пари, я встречу симпатичную девушку. — Он прикрыл сковородку крышкой. — Хочешь накрыть стол на четверых?
   — На троих, — поправила хозяйка, продолжавшая сидеть рядом с мальчиком, она держала его за плечи и смотрела ему в глаза. — Савну нужно отдохнуть.
   Я посмотрела на нее, на Савна, потом на Влада, а он — на меня. В следующий момент я почувствовала, как подействовало заклинание, но ничего не успела сказать. Видимо, Влад ощутил то же самое, вернее, он ощутил то же, что и Лойош; так или иначе, оба уставились на хозяйку, после чего обменялись взглядами. Глаза Влада были широко раскрыты, но он пожал плечами.
   — Смотри, чтобы ничего не пригорело, — напомнила я.
   — Не волнуйся, — проворчал Влад, вновь поворачиваясь к огню.
   Я накрыла на стол. Примерно через две минуты действие заклинания закончилось, после чего старуха присоединилась к нам, и мы позавтракали. Казалось, Лойош и Ротса ее раздражают, хотя она должна была уже к ним привыкнуть. Однако Гвдфрджаанси промолчала. Малыш пристроился у стола и взывал к нам своими выразительными глазами, но так ничего и не выпросил, бедняга. Завтрак получился очень вкусным, и довольно долго все молча наслаждались, пока я не заметила, что Влад смотрит на меня.
   — Что такое? — спросила я.
   — Тебе не понравилось?
   — Ты ждешь комплиментов?
   — Нет.
   Я пожала плечами.
   — Очень вкусно.
   — Хорошо, — отозвался он…
   Я не знаю людей, подобных Владу: его мозг всегда работает. Даже Маролан иногда позволяет себе расслабиться, но я никогда не видела, чтобы Влад переставал думать. Меня очень интересовало, о чем он сейчас размышляет, но я не знала, как спросить, не нарушив приличий.