Страница:
Перед самой развязкой Джордж все-таки сумел победить Дэвида, остановив хладнокровное убийство. Он надеялся, что Аманда воспримет это как победу. Возможно, этот вызов, ставший его лебединой песней, поможет ей понять, что ему довелось испытать в последние годы. Может, она даже будет любить его за это. Хотя бы совсем чуть-чуть, самую капельку.
Он поставил пузырек на стол, взял в руку пистолет и вложил дуло себе в рот.
В течение всего долгого пути Барри пыталась выяснить что-либо о Дэйли, но ее крики, просьбы, рыдания и угрозы так и не вывели сопровождающих из сосредоточенного молчания. Грэй тоже пребывал в полном неведении, когда их доставили на место назначения, в офис на окраине Вашингтона. Похитителей провели в служебный лифт, затем в кабинет в конце коридора седьмого этажа.
Поскольку Грэй постоянно сопротивлялся, его туда втолкнули первым. Услышав его грязные ругательства, Барри поняла, что ничего хорошего ее не ждет.
Она ожидала, что увидит тело Дэйли. Избитое, истерзанное и, возможно, окровавленное. Вместо этого девушка увидела его полуразвалившимся на софе, правда, очень усталым. Барри так обрадовалась, что бросилась к нему через весь полуосвещенный кабинет и встала на колени рядом с софой, не зная, плакать ей или смеяться.
— Дэйли, с тобой все в порядке?
— Теперь, пожалуй, да, — прохрипел он. — Теперь я вижу, что вы целы, вас не убили…
— У них там в машине Долли. Я боялась…
— Они принесли мне новую кислородную подушку, так что на данный момент я пока живой. За меня не переживай. Вы вытащили оттуда миссис Меррит?
— Да. Сейчас Ванесса в надежных руках, хотя она очень плоха. Непонятно даже, выживет она или нет.
С помощью агента, который снял с нее наручники, Барри встала и повернулась, чтобы рассмотреть хозяина кабинета. Она подняла свои руки и потрясла ими у него перед глазами, чтобы показать красные полосы от наручников у нее на запястьях:
— А без этого хамства, что, нельзя было обойтись, Билл?
Министр юстиции Уильям Йенси, казалось, был слегка смущен.
— Привет, Барри, мистер Бондюрант. Грэй глазам своим не верил:
— Вы что, знаете друг друга?
— Еще с колледжа, — ответил Йенси. — Барри работала репортером на радиостанции у нас в общежитии. Я был президентом студенческой политической коалиции. В те времена она частенько заходила ко мне, чтобы выведать кое-какую информацию.
— Выведываю и поныне. Это и есть мой информатор в Министерстве юстиции.
— Он твой информатор?!
— Я никогда не раскрываю секретных сведений, — объяснил Йенси. — В основном лишь подтверждаю или опровергаю факты, которые она добывает где-нибудь в другом месте. Я не позволяю ей заблудиться, правда, иногда это бывает весьма нелегко, — добавил он, сердито взглянув на нее.
— Так что, Билл, значит, обязательно? — повторила Барри свой вопрос.
— Мы обязаны были осуществить формальный арест. Вы с Бондюрантом разыскиваетесь по обвинению в похищении. — Он взглянул на Дэйли. — Мистер Уолш признался, что является вашим сообщником.
— Дэйли, конечно, нам помог, но это отнюдь не похищение. Мы спасли Ванессу Меррит.
— От чего, от кого?
— От ее мужа.
Йенси тяжело посмотрел на Барри, потом на Грэя.
— Я так и знал.
— Но, похоже, ты не очень удивлен, — заметила она.
— У меня тут недавно прокатилась целая волна очень странных телефонных разговоров. С Армбрюстером, с Мерритом. Кажется, очередное появление мистера Бондюранта в Вашингтоне всех здорово взволновало. Сначала мне приказано было задержать его, потом запрещено делать это. А тут еще выясняется, что с Бондюрантом водит компанию, угадайте кто? Правильно, ты. Кстати, — сухо добавил он, — ну и навешала ты лапши моим ребятам на похоронах Хови Фриппа! Только представь, как они мне пересказывали эту дивную байку про оральный секс за рулем.
— Что-что? — спросил Грэй.
— Долгая история, — пробормотала Барри. Обратившись к Йенси, она сказала:
— Я им парила мозги, потому что сомневалась, что это отличные ребята.
— Да ведь это ж агенты ФБР!
— Я знаю, но я боялась, что они, возможно… — Она посмотрела на Грэя, пытаясь понять по его реакции, что она вправе рассказать, а что нет.
Дэйли со своего места прервал ее колебания:
— Она думала, что они работают на Спенсера Мартина.
— Спенсер Мартин, — задумчиво повторил Йенси. — Я знал, что за вами наблюдает кто-то еще. Мои люди не однажды перехватывали их переговоры. Мы терялись в догадках, кто бы это мог быть.
— Спенс, — тотчас отозвался Грэй. Йенси обернулся к нему:
— И ты думаешь, я поверю тебе на слово?
— Я думаю, что ты главный представитель закона в нашей стране. А значит, плохих парней ты должен отлавливать.
— Но, с другой стороны, это означает, что я должен защищать права тех самых парней, которых люди считают плохими. Независимо ни от чего.
Чувствуя, что обстановка накаляется, Барри вступилась за Грэя:
— Билл, когда тебе станут известны все факты, ты сам согласишься, что Спенсер Мартин — опасный субъект.
— Я весь внимание. Хочешь, я изложу тебе факты, Барри? Твое имя ассоциируется с первой леди с того самого момента, как ты начала серию репортажей об СВДС, а тут вдруг первая леди загадочным образом исчезает. Вздор, который нес Далтон Нили, явно рассчитан на полных идиотов. Доктор Джордж Аллан называет меня некомпетентным. Секретная служба почтительно молчит. Мы знали, что вы собираетесь что-то предпринять сегодня ночью, когда пересаживались с машины на машину в многоярусном гараже. Мы подобрали старика…
— Э-э… — раздался голос обиженного Дэйли.
— ..чтобы его не убили люди, которые, по вашим заверениям, работают на Спенсера Мартина. — Расстегнув пиджак, он откинулся на спинку стула. — Я просто хочу знать, черт побери, что происходит! Мне надо докопаться до истины. И только поэтому вас привезли сюда, а не отправили прямо в тюрьму и не занесли в список особо опасных преступников.
— Я ценю твое доверие, Билл, — откликнулась Барри. — Но прежде чем я стану говорить с тобой, нельзя ли вызвать адвоката?
— Пожалуйста, твое полное право. Конечно, если ты хочешь пойти таким путем. Но могла бы и поверить мне на слово.
— Без записи?
— Без записи.
За все время их знакомства он был известен ей как честный человек. Она многократно имела возможность убедиться в этом при подготовке своих репортажей. Пусть и злилась, когда он скрывал от нее сведения, представлявшие государственную тайну, но он никогда не снабжал ее заведомоложной информацией. Так что не доверять ему не было причин.
— Хорошо, — согласилась она. — Но тогда запасись терпением. Не знаю даже, с чего и начать.
— Давай прямо со Спенсера Мартина.
— А что ты о нем знаешь? Он…
— Берегись, Барри! — Грэй кивнул в сторону Йенси. — Вполне возможно, он был твоим товарищем по учебе. Допускаю, что он зарекомендовал себя как очень надежный источник информации, но прежде чем ты начнешь свой рассказ, вспомни хорошенько, кто его назначил на этот пост и на кого он работает.
Почувствовав себя оскорбленным, Йенси ответил:
— Я прекрасно помню, кто меня назначил на этот пост, мистер Бондюрант. Но я работаю не для президента, а во имя интересов всего народа Соединенных Штатов. И воспринимаю свою работу и ответственность, сопряженную с ней, очень серьезно. Да, верно, формально я нахожусь в подчинении у Дэвида Меррита. Но я обладаю иммунитетом от того дурного запаха, который исходит из Белого дома в эти дни. Что касается Спенсера Мартина, я в курсе, что у него есть своя широкая агентурная сеть. Его информаторы и агенты внедрены во все департаменты федерального правительства, не исключая, как ни стыдно в этом признаваться, тех подразделений, которые находятся в ведении Министерства юстиции. Но куда опаснее, однако, как мне представляется, то влияние, которое он оказывает на президента. Я хочу знать, почему и до какой степени Меррит опирается на него. Честно говоря, Бондюрант, я опасался за Барри, поскольку она так много времени проводит вместе с тобой. Именно поэтому пришлось предупредить ее о твоем последнем визите в Белый дом. А вдруг ты один из подручных Мартина?
— Напрасные опасения.
— Возможно. Думаю, и уволили-то тебя скорее всего из-за миссис Меррит. Грэй кивнул.
— Из-за нее же я опять вернулся в Вашингтон. Министр юстиции еще несколько мгновений внимательно смотрел на Грэя, а затем обратился к Барри:
— Ты начала все это дело с репортажей о СВДС. Не так ли?
— На самом деле не я, а Ванесса Меррит заварила эту кашу, пригласив меня на чашечку кофе. Это долгая история, и, изложив ее, я тем самым обвиню президента в неслыханных преступлениях.
— Именно для этого вас сюда и доставили, — кивнул Йенси. — Не важно, сколь длинна и подробна окажется твоя история. Не важно, кого ты станешь обвинять. Я хочу услышать ее всю, от начала до конца.
Глава 43
Глава 44
Он поставил пузырек на стол, взял в руку пистолет и вложил дуло себе в рот.
В течение всего долгого пути Барри пыталась выяснить что-либо о Дэйли, но ее крики, просьбы, рыдания и угрозы так и не вывели сопровождающих из сосредоточенного молчания. Грэй тоже пребывал в полном неведении, когда их доставили на место назначения, в офис на окраине Вашингтона. Похитителей провели в служебный лифт, затем в кабинет в конце коридора седьмого этажа.
Поскольку Грэй постоянно сопротивлялся, его туда втолкнули первым. Услышав его грязные ругательства, Барри поняла, что ничего хорошего ее не ждет.
Она ожидала, что увидит тело Дэйли. Избитое, истерзанное и, возможно, окровавленное. Вместо этого девушка увидела его полуразвалившимся на софе, правда, очень усталым. Барри так обрадовалась, что бросилась к нему через весь полуосвещенный кабинет и встала на колени рядом с софой, не зная, плакать ей или смеяться.
— Дэйли, с тобой все в порядке?
— Теперь, пожалуй, да, — прохрипел он. — Теперь я вижу, что вы целы, вас не убили…
— У них там в машине Долли. Я боялась…
— Они принесли мне новую кислородную подушку, так что на данный момент я пока живой. За меня не переживай. Вы вытащили оттуда миссис Меррит?
— Да. Сейчас Ванесса в надежных руках, хотя она очень плоха. Непонятно даже, выживет она или нет.
С помощью агента, который снял с нее наручники, Барри встала и повернулась, чтобы рассмотреть хозяина кабинета. Она подняла свои руки и потрясла ими у него перед глазами, чтобы показать красные полосы от наручников у нее на запястьях:
— А без этого хамства, что, нельзя было обойтись, Билл?
Министр юстиции Уильям Йенси, казалось, был слегка смущен.
— Привет, Барри, мистер Бондюрант. Грэй глазам своим не верил:
— Вы что, знаете друг друга?
— Еще с колледжа, — ответил Йенси. — Барри работала репортером на радиостанции у нас в общежитии. Я был президентом студенческой политической коалиции. В те времена она частенько заходила ко мне, чтобы выведать кое-какую информацию.
— Выведываю и поныне. Это и есть мой информатор в Министерстве юстиции.
— Он твой информатор?!
— Я никогда не раскрываю секретных сведений, — объяснил Йенси. — В основном лишь подтверждаю или опровергаю факты, которые она добывает где-нибудь в другом месте. Я не позволяю ей заблудиться, правда, иногда это бывает весьма нелегко, — добавил он, сердито взглянув на нее.
— Так что, Билл, значит, обязательно? — повторила Барри свой вопрос.
— Мы обязаны были осуществить формальный арест. Вы с Бондюрантом разыскиваетесь по обвинению в похищении. — Он взглянул на Дэйли. — Мистер Уолш признался, что является вашим сообщником.
— Дэйли, конечно, нам помог, но это отнюдь не похищение. Мы спасли Ванессу Меррит.
— От чего, от кого?
— От ее мужа.
Йенси тяжело посмотрел на Барри, потом на Грэя.
— Я так и знал.
— Но, похоже, ты не очень удивлен, — заметила она.
— У меня тут недавно прокатилась целая волна очень странных телефонных разговоров. С Армбрюстером, с Мерритом. Кажется, очередное появление мистера Бондюранта в Вашингтоне всех здорово взволновало. Сначала мне приказано было задержать его, потом запрещено делать это. А тут еще выясняется, что с Бондюрантом водит компанию, угадайте кто? Правильно, ты. Кстати, — сухо добавил он, — ну и навешала ты лапши моим ребятам на похоронах Хови Фриппа! Только представь, как они мне пересказывали эту дивную байку про оральный секс за рулем.
— Что-что? — спросил Грэй.
— Долгая история, — пробормотала Барри. Обратившись к Йенси, она сказала:
— Я им парила мозги, потому что сомневалась, что это отличные ребята.
— Да ведь это ж агенты ФБР!
— Я знаю, но я боялась, что они, возможно… — Она посмотрела на Грэя, пытаясь понять по его реакции, что она вправе рассказать, а что нет.
Дэйли со своего места прервал ее колебания:
— Она думала, что они работают на Спенсера Мартина.
— Спенсер Мартин, — задумчиво повторил Йенси. — Я знал, что за вами наблюдает кто-то еще. Мои люди не однажды перехватывали их переговоры. Мы терялись в догадках, кто бы это мог быть.
— Спенс, — тотчас отозвался Грэй. Йенси обернулся к нему:
— И ты думаешь, я поверю тебе на слово?
— Я думаю, что ты главный представитель закона в нашей стране. А значит, плохих парней ты должен отлавливать.
— Но, с другой стороны, это означает, что я должен защищать права тех самых парней, которых люди считают плохими. Независимо ни от чего.
Чувствуя, что обстановка накаляется, Барри вступилась за Грэя:
— Билл, когда тебе станут известны все факты, ты сам согласишься, что Спенсер Мартин — опасный субъект.
— Я весь внимание. Хочешь, я изложу тебе факты, Барри? Твое имя ассоциируется с первой леди с того самого момента, как ты начала серию репортажей об СВДС, а тут вдруг первая леди загадочным образом исчезает. Вздор, который нес Далтон Нили, явно рассчитан на полных идиотов. Доктор Джордж Аллан называет меня некомпетентным. Секретная служба почтительно молчит. Мы знали, что вы собираетесь что-то предпринять сегодня ночью, когда пересаживались с машины на машину в многоярусном гараже. Мы подобрали старика…
— Э-э… — раздался голос обиженного Дэйли.
— ..чтобы его не убили люди, которые, по вашим заверениям, работают на Спенсера Мартина. — Расстегнув пиджак, он откинулся на спинку стула. — Я просто хочу знать, черт побери, что происходит! Мне надо докопаться до истины. И только поэтому вас привезли сюда, а не отправили прямо в тюрьму и не занесли в список особо опасных преступников.
— Я ценю твое доверие, Билл, — откликнулась Барри. — Но прежде чем я стану говорить с тобой, нельзя ли вызвать адвоката?
— Пожалуйста, твое полное право. Конечно, если ты хочешь пойти таким путем. Но могла бы и поверить мне на слово.
— Без записи?
— Без записи.
За все время их знакомства он был известен ей как честный человек. Она многократно имела возможность убедиться в этом при подготовке своих репортажей. Пусть и злилась, когда он скрывал от нее сведения, представлявшие государственную тайну, но он никогда не снабжал ее заведомоложной информацией. Так что не доверять ему не было причин.
— Хорошо, — согласилась она. — Но тогда запасись терпением. Не знаю даже, с чего и начать.
— Давай прямо со Спенсера Мартина.
— А что ты о нем знаешь? Он…
— Берегись, Барри! — Грэй кивнул в сторону Йенси. — Вполне возможно, он был твоим товарищем по учебе. Допускаю, что он зарекомендовал себя как очень надежный источник информации, но прежде чем ты начнешь свой рассказ, вспомни хорошенько, кто его назначил на этот пост и на кого он работает.
Почувствовав себя оскорбленным, Йенси ответил:
— Я прекрасно помню, кто меня назначил на этот пост, мистер Бондюрант. Но я работаю не для президента, а во имя интересов всего народа Соединенных Штатов. И воспринимаю свою работу и ответственность, сопряженную с ней, очень серьезно. Да, верно, формально я нахожусь в подчинении у Дэвида Меррита. Но я обладаю иммунитетом от того дурного запаха, который исходит из Белого дома в эти дни. Что касается Спенсера Мартина, я в курсе, что у него есть своя широкая агентурная сеть. Его информаторы и агенты внедрены во все департаменты федерального правительства, не исключая, как ни стыдно в этом признаваться, тех подразделений, которые находятся в ведении Министерства юстиции. Но куда опаснее, однако, как мне представляется, то влияние, которое он оказывает на президента. Я хочу знать, почему и до какой степени Меррит опирается на него. Честно говоря, Бондюрант, я опасался за Барри, поскольку она так много времени проводит вместе с тобой. Именно поэтому пришлось предупредить ее о твоем последнем визите в Белый дом. А вдруг ты один из подручных Мартина?
— Напрасные опасения.
— Возможно. Думаю, и уволили-то тебя скорее всего из-за миссис Меррит. Грэй кивнул.
— Из-за нее же я опять вернулся в Вашингтон. Министр юстиции еще несколько мгновений внимательно смотрел на Грэя, а затем обратился к Барри:
— Ты начала все это дело с репортажей о СВДС. Не так ли?
— На самом деле не я, а Ванесса Меррит заварила эту кашу, пригласив меня на чашечку кофе. Это долгая история, и, изложив ее, я тем самым обвиню президента в неслыханных преступлениях.
— Именно для этого вас сюда и доставили, — кивнул Йенси. — Не важно, сколь длинна и подробна окажется твоя история. Не важно, кого ты станешь обвинять. Я хочу услышать ее всю, от начала до конца.
Глава 43
Вот черт! Похоже, все пропало. Барри с Грэем все еще разгуливают на свободе. Ванесса в какой-то трижды распроклятой больнице. В больнице! Я полагал, что вот-вот получу печальное сообщение о ее смерти. Вместо этого меня обрадовали, что она на лечении в правительственной больнице Вашингтона.
— Успокойся, Дэвид.
Он обернулся к Спенсу, глаза его блестели, словно алмазы.
— Не надо меня опекать, Спенс. Если они обгадили меня, значит, обгадили и тебя. Помни об этом, когда говоришь мне эти свои пошлости.
— Я не опекаю тебя и не говорю пошлостей. Я, естественно, причастен ко всему этому. Но если мы потеряем голову, ситуация только ухудшится.
— Вряд ли. Хуже уже некуда.
— Думаю, ты ошибаешься. Дэвид в сердцах стукнул кулаком.
— Но как же это произошло?
— Не знаю. В Табор-Хаусе все шло по плану. Мои люди, отринув свою профессиональную гордость, позволили Бондюранту одолеть их. Но откуда же нам было знать, что у Клета в нескольких милях оттуда уже стоит готовый вертолет?
— А надо было знать! Я тебе за это деньги плачу!
Да еще этот Джордж! И куда он запропастился? Ночью он сменился и, наверное, отправился домой. Позвони, спроси его, смогут ли врачи этой больницы обезвредить то, что он сделал.
— Я уже несколько раззвонил ему домой. Линия занята, и на звонки никто не отвечает.
— Он числится личным врачом Ванессы. Может, его вызвали в больницу, — с надеждой проговорил Дэвид.
— Крайне маловероятно, Дэвид. После всего что случилось, Клет не подпустит его к Ванессе ближе чем на милю.
— Черт! Если это не сработает…
— Придумаем еще что-нибудь, — спокойно закончил за него Спенс. — Не забывай, что Ванесса стала представлять опасность для администрации. Она, ты и я, только мы трое знаем, что случилось той ночью в детской. Джордж, возможно, подозревает, но у него нет никаких доказательств. Так или иначе, мы должны гарантировать молчание Ванессы. Тогда уж точно никто не узнает.
— Кроме, — Дэвид многозначительно посмотрел на Спенса, — меня и тебя.
Когда президент Меррит прибыл в больницу навестить свою жену, уже занимался восход. Вместо обычного костюма он решил надеть что под руку попадет, а сверху накинул ветровку. Дэвид не без оснований считал, что чем более растрепанным он будет выглядеть, тем убедительнее покажется его тревога.
Секретная служба прибыла раньше. Больница находилась едва ли не в состоянии хаоса.
Внутреннюю радиосеть включили на полную мощность, и там кто-то взахлеб заливался последними новостями о состоянии здоровья первой леди. Президент вошел в больницу через кухню, воспользовался лифтом для персонала, затем его провели в палату.
У изголовья ее кровати он увидел своего тестя.
— Как она, Клет? — спросил он печально.
— А почему бы тебе не спросить у нее самой? Казалось, Ванесса спит, но как только Дэвид взял ее руку, глаза первой леди открылись. Он сделал вид, что рад видеть супругу.
— Привет, дорогая. Слава Богу, с тобой все в порядке.
— Привет, Дэвид. Как хорошо, что ты пришел, — откликнулась она не без сарказма.
— Мистер президент, это доктор Мерфи. С отсутствующим видом он принял к сведению это представление Клета и обратился к подошедшему:
— Что с моей женой, доктор?
— По-моему, мистер президент, она принимала недопустимо большие дозы лития, а в сочетании с успокоительными это усугубило эффект. — Но ведь содержание микроэлементов в ее крови постоянно контролировалось. Мерфи кивнул.
— Доктор Леопольд по факсу прислал мне ее медицинскую карту из Табор-Хауса. Записи соответствуют тому, что должно было быть, но это никак не вяжется с тем, что обнаружила наша лаборатория.
— Как мог персонал доктора Леопольда совершить такую непростительную ошибку?
Никто не высказал предположений на этот счет. Наоборот, вокруг доктора Мерфи царила растерянная тишина.
— И каковы ваши прогнозы относительно ее здоровья? — оживленно спросил Дэвид.
— Произошла сильная интоксикация организма. Я предпринял меры, и, думаю, через несколько дней ситуация нормализуется. Потом я откорректирую дозировку лекарства, чтобы оно действовало эффективно и в то же время безопасно. Она не должна превращаться в зомби, а к нам она была доставлена именно в таком состоянии.
— Она выздоровеет?
— Да, мистер президент.
— Слава Богу. — Дэвид сжал руку Ванессы и прижал к своим губам, затем наклонился и нежно поцеловал супругу. Ее губы оказались не теплее и не живее, чем губы манекена.
Доктор извинился и оставил их втроем. Прежде чем Клет получил возможность начать атаку, Дэвид решил перехватить инициативу:
— Ox и надеру же я за это задницу Дэксу Леопольду!
Клет сказал:
— Прежде чем ты вплотную займешься чьей-то там задницей, лично я посоветовал бы тебе начать подумывать о том, чем прикрыть свою собственную.
Дэвид притворился оскорбленным.
— Что ты имеешь в виду?
В этот момент в дверь постучали. В комнату вошел Спенсер Мартин.
Ванесса сделала резкий вдох и несколько оживилась. Клет криво усмехнулся:
— Так, так. Фальшивый пенни снова вернулся к нам в кошелек.
Спенс пропустил оскорбление мимо ушей и обратился к Ванессе:
— Я рад, что дело идет на поправку. — И тут же повернулся к Дэвиду:
— У Далтона Нили проблемы: никак не может убедить средства массовой информации, что у миссис Меррит все хорошо. Полагаю, вам необходимо самому сделать заявление, сэр, и заверить нацию, что первая леди скоро снова займет свое место.
— Хорошая идея, — согласился Дэвид. — Клет, почему бы тебе не пойти со мной? Твое присутствие будет неоспоримым подтверждением хороших новостей.
Армбрюстер посмотрел на Ванессу:
— С тобой все нормально, милая? Ты побудешь немного одна?
— Я больше не одна, папа, — нежно отозвалась она.
— Ну, конечно же, нет. — Сенатор наклонился и поцеловал ее в лоб. Затем выпрямился, резко выбросил руку в сторону двери:
— После вас, мистер президент.
Дэвиду не понравилось это самодовольство сенатора. Оно понравилось ему даже меньше, чем то отвращение, с которым смотрела на него жена. Тем не менее он попрощался с Ванессой, пообещал, что сегодня в течение дня еще появится, и нежно поцеловал ее руку, прежде чем уйти.
С самого начала своего президентства Меррит в общении с прессой всегда старался показать, что он является плотью от плоти народа, избравшего его. Дружелюбие Дэвида заставляло людей вставать на его защиту.
Сегодняшний день не был исключением.
К вящему неудовольствию Секретной службы, короткая пресс-конференция была назначена прямо на первом этаже больницы. Журналистская братия и медицинский персонал толпились около нейлоновой веревки, которая призвана была служить разделительным барьером.
Задерганный Далтон Нили с благодарной улыбкой на лице стоял рядом с президентом, чье появление сразу привело прессу в неистовство. Его немедленно забросали вопросами. Он поднял руки, призывая собравшихся к тишине. Когда шум поутих, Меррит объявил, что он с сенатором Армбрюстером пришли сюда прямо из палаты миссис Меррит.
— Мы оба говорили с ней. Она хорошо себя чувствует, выглядит бодро, настроение хорошее. Мы с сенатором Армбрюстером очень ценим ту заботу, которую оказывает ей в этой больнице прекрасная команда врачей, медсестер и обслуживающего персонала.
Клет поражался, что Дэвид держится с таким апломбом.
Ситуация вроде бы к этому не располагала. Стоя за его спиной, Клет даже восхищался, какого замечательного президента он выпестовал практически своими собственными руками. И этот самый президент на поверку оказался настоящим монстром. И теперь, как в классической истории Мэри Шелли, создатель должен был уничтожить свое творение.
Президент уклонился от ответа на вопрос о докторе Джордже Аллане, сказав, что в данный момент его здесь нет. На вопросы о так называемом похищении миссис Меррит из Табор-Хауса он ответил, что в этом деле еще предстоит хорошенько разобраться.
— Сведения, которыми я располагаю сейчас, очень противоречивы, — сказал он.
После этого Мэррит напомнил всем, что эта пресс-конференция была рассчитана на очень короткое время, сердечно поблагодарил за внимание и направился к выходу. Клет отказался отвечать на вопросы, которыми его тут же засыпали, но попросил Дэвида подвезти его домой.
Дэвид отнюдь не обрадовался просьбе тестя, но тем не менее согласился и оповестил шофера, что у них будет одна незапланированная остановка, прежде чем они вернутся в Белый дом.
— Садись в другую, — жестко сказал Клет Спенсу, который попытался было присоединиться и сесть в президентский лимузин.
Спенс посмотрел на Дэвида в ожидании инструкции.
— Пожалуйста, Спенс, — кивнул президент. Клету показалось, что Спенсу не понравился такой оборот дела, но он не подал виду.
— Когда это он успел опять возникнуть из небытия? — спросил Клет, как только кавалькада тронулась.
— Когда ты сочинил эту веселую историю про… Как там это называлось? «Деликатные личные дела»?
— Что-то типа того, — усмехнулся Клет. — Честно говоря, очень жаль, что Бондюрант не пристрелил этого сукина сына, когда у него был такой шанс.
— Ты попросил подвезти тебя, чтобы сообщить об этом? Чтобы в очередной раз высказать свое негативное мнение о моем советнике?
— Нет. То, что я хочу тебе сказать, куда важнее.
— Кончай темнить Клет! Ты и так уже сделал слишком много прозрачных намеков, что я на краю пропасти и спасти меня сможешь только ты.
— На самом деле ты не так уж далек от истины, Дэвид. Я являюсь единственным барьером, отделяющим тебя от ямы с дерьмом, такой глубокой, что тебе вряд ли удастся достать до дна.
Дэвид присвистнул:
— О! Это уже серьезно!
— Смеешься надо мной, Дэвид? А как тебе понравится вот это? — Клет включил свой устрашающий взгляд на полную мощность. — Ребенок Ванессы был не от тебя, поэтому ты убил его и пытался как минимум дважды убить ее.
Как Клет и предполагал, эти заявления смели улыбку с лица Дэвида.
— Если тебе об этом рассказала Ванесса, то, значит, она больна гораздо серьезнее, чем мы предполагали. Мы же оба знаем, что все это полная ерунда!
Клет держал себя в руках, не желая давать Дэвиду даже этого маленького преимущества.
— Я не хочу тратить время попусту, Дэвид. На каждое мое обвинение у тебя всегда готова куча лживых отказов, объяснений и подтверждений. Я знаю твой стиль работы, потому что именно я научил тебя очень многому. Давай облегчим жизнь нам обоим. Я могу гарантировать тебе то, в чем ты сильно нуждаешься.
— И что же это?
— Мое молчание. И молчание Ванессы.
— В обмен на что?
— Безусловный развод. Дэвид даже глазом не моргнул.
— Ты, наверное, рехнулся, Клет?
— Уверяю тебя, со мной все в порядке.
— Ты предлагаешь развод с Ванессой без суда?
— Не предлагаю. Требую. А в противном случае… Игривая улыбка вернулась на лицо Дэвида Меррита:
— А в противном случае, что? Клет достал свой дипломат и вынул оттуда почтовый конверт.
— Или я вызываю Билла Йенси и вручаю ему вот это.
Он передал своему зятю конверт, тот достал оттуда несколько цветных фотографий. Снимки тотчас выпали у него из рук.
— Не способствует аппетиту, правда? Она вся истекала кровью. Но вот чего Бекки Старджис совершенно точно не делала, так это не умирала случайно. Она не падала навзничь во время скандала с тобой и не ударялась головой об угол стола, как ты мне сказал той ночью. Ты избил ее до смерти, Дэвид. И эти фотографии — тому подтверждение.
Дэвид оправился от шока с заметной легкостью.
— Это блеф, Клет. Один из тех, которые не делают тебе чести. Меня на фотографиях нет. А, может, это снимки первого попавшегося трупа? Например, ты сам мог избить эту девчонку до смерти.
— Мог бы, но не делал этого. В конверте, кроме фотографий, есть еще кое-что. — Дэвид потряс конверт, и ему на колени выпала аудиокассета. — Ты убил ее, Дэвид, и в своем слезном признании сам проговорился. Помнишь? Если нет, послушай на досуге, на пленке все записано. — И вкрадчивым голосом Клет добавил:
— Я все записываю, Дэвид, Позже стираю то, что не может иметь никаких последствий, и храню то, что когда-нибудь, возможно, пригодится. Увидев то, что ты сделал с этой бедной беззащитной девушкой и ее ребенком, эту пленку я решил сохранить.
Клет с удовлетворением отметил, что на лбу Дэвида выступили капельки пота. Но Мэррит не сдался:
— Ты никогда не используешь это, Клет, потому что ты так же виновен, как и я.
— Мне бы, конечно, не хотелось этого делать, — признался сенатор. — Моя жизнь на государственном уровне закончится с позором, но зато я отправлю тебя в преисподнюю и буду спокойно доживать остаток своих дней рядом с моей любимой дочерью. И вспоминать обо мне будут как о замечательном государственном деятеле. Этот ужасный инцидент из твоего прошлого, — добавил он, кивнув на фотографии, — может исчезнуть как дуновение ветерка. Все, что тебе нужно для этого сделать, это отпустить Ванессу без лишней возни и шумных объяснений в средствах массовой информации.
— Как конкретно ты предлагаешь провернуть такой номер?
Клет пожал плечами:
— Не сошлись характерами. Точка. Смерть ребенка до предела обострила напряжение в семье. Все. Миллионы семейных пар в Америке поймут и оценят. Если ты с честью выдержишь испытание разводом, то это даже сыграет тебе на руку и принесет новые голоса.
Дэвид клацнул челюстью.
— Ты считаешь меня идиотом? Развод накануне выборов равносилен политическому самоубийству. Партия, наверное, даже откажется выдвигать меня в качестве кандидата.
— Ты не можешь знать этого наверняка. Развод отнюдь не преступление. А вот двойное убийство — другое дело. Тут ты получишь по полной программе. — Армбрюстер дал своему зятю возможность полностью осознать отвратительные последствия, которые вызовет дело Бекки Старджис, если его вытащить на свет божий. После паузы Клет продолжил:
— Я предлагаю тебе классную сделку, Дэвид. Даже если бы здесь не были замешаны мои личные интересы, я бы посоветовал тебе принять условия.
— Эти хреновы фотографии еще ничего не доказывают! И кассета тоже.
— А от них этого и не требуется, — ласково сказал Клет. — Один только намек на такой грандиозный скандал, и у тебя уже нет никаких шансов на второй срок. От тебя отвернутся все и вся, и не важно, что ты попытаешься предпринять. Этого пятна тебе не смыть до конца жизни.
Казалось, Дэвид вот-вот взорвется, но Клет понимал, что выиграл только первый раунд. Ему предстоит выиграть еще очень и очень много раундов, прежде чем Дэвид упадет на маты и запросит пощады. Вот тогда начнется настоящий, жуткий скандал, но есть еще и другие, их, можно сказать, полный чемодан. Один за другим он будет извлекать их оттуда и демонстрировать уважаемой публике. Этого добра хватит на годы и годы, и процесс этот будет тянуться еще долго после того, как Клет Армбрюстер с чувством выполненного долга отправится в свой последний путь. Он умрет счастливым человеком, поскольку будет знать, что Дэвиду Мерриту в этой жизни нет больше ни минуты покоя.
Но на данный момент Клет был удовлетворен. На сегодняшнее утро с него достаточно.
— Эти копии ты можешь оставить себе, Дэвид. У меня есть еще. Кстати, если ты вдруг задумаешь натравить на меня Спенса или одного из его ублюдков» то имей в виду, что у моего адвоката тоже имеются копии фотографий и записи. Ему дано задание отправить их в средства массовой информации в случае моего ухода из жизни вследствие любой из причин, кроме естественной смерти.
Шофер остановил лимузин около поворота перед домом сенатора.
— Подожди минутку, — сказал Дэвид, схватив Клета за руку, когда тот уже собирался выходить. — Ты гарантируешь свое молчание, а как насчет Барри Трэвис и Грэя Бондюранта? Ты заодно с ними?
Клет рассердился при одной только мысли об этом:
— С журналисткой, у которой в голове ветер гуляет, и с человеком, обесчестившим мою дочь? Ну уж нет! Оставь их себе. — Он похлопал Дэвида по коленке. — Хорошенько обдумай все, что я тебе сказал, и приходи. Не сомневаюсь, мы найдем общий язык.
— Успокойся, Дэвид.
Он обернулся к Спенсу, глаза его блестели, словно алмазы.
— Не надо меня опекать, Спенс. Если они обгадили меня, значит, обгадили и тебя. Помни об этом, когда говоришь мне эти свои пошлости.
— Я не опекаю тебя и не говорю пошлостей. Я, естественно, причастен ко всему этому. Но если мы потеряем голову, ситуация только ухудшится.
— Вряд ли. Хуже уже некуда.
— Думаю, ты ошибаешься. Дэвид в сердцах стукнул кулаком.
— Но как же это произошло?
— Не знаю. В Табор-Хаусе все шло по плану. Мои люди, отринув свою профессиональную гордость, позволили Бондюранту одолеть их. Но откуда же нам было знать, что у Клета в нескольких милях оттуда уже стоит готовый вертолет?
— А надо было знать! Я тебе за это деньги плачу!
Да еще этот Джордж! И куда он запропастился? Ночью он сменился и, наверное, отправился домой. Позвони, спроси его, смогут ли врачи этой больницы обезвредить то, что он сделал.
— Я уже несколько раззвонил ему домой. Линия занята, и на звонки никто не отвечает.
— Он числится личным врачом Ванессы. Может, его вызвали в больницу, — с надеждой проговорил Дэвид.
— Крайне маловероятно, Дэвид. После всего что случилось, Клет не подпустит его к Ванессе ближе чем на милю.
— Черт! Если это не сработает…
— Придумаем еще что-нибудь, — спокойно закончил за него Спенс. — Не забывай, что Ванесса стала представлять опасность для администрации. Она, ты и я, только мы трое знаем, что случилось той ночью в детской. Джордж, возможно, подозревает, но у него нет никаких доказательств. Так или иначе, мы должны гарантировать молчание Ванессы. Тогда уж точно никто не узнает.
— Кроме, — Дэвид многозначительно посмотрел на Спенса, — меня и тебя.
Когда президент Меррит прибыл в больницу навестить свою жену, уже занимался восход. Вместо обычного костюма он решил надеть что под руку попадет, а сверху накинул ветровку. Дэвид не без оснований считал, что чем более растрепанным он будет выглядеть, тем убедительнее покажется его тревога.
Секретная служба прибыла раньше. Больница находилась едва ли не в состоянии хаоса.
Внутреннюю радиосеть включили на полную мощность, и там кто-то взахлеб заливался последними новостями о состоянии здоровья первой леди. Президент вошел в больницу через кухню, воспользовался лифтом для персонала, затем его провели в палату.
У изголовья ее кровати он увидел своего тестя.
— Как она, Клет? — спросил он печально.
— А почему бы тебе не спросить у нее самой? Казалось, Ванесса спит, но как только Дэвид взял ее руку, глаза первой леди открылись. Он сделал вид, что рад видеть супругу.
— Привет, дорогая. Слава Богу, с тобой все в порядке.
— Привет, Дэвид. Как хорошо, что ты пришел, — откликнулась она не без сарказма.
— Мистер президент, это доктор Мерфи. С отсутствующим видом он принял к сведению это представление Клета и обратился к подошедшему:
— Что с моей женой, доктор?
— По-моему, мистер президент, она принимала недопустимо большие дозы лития, а в сочетании с успокоительными это усугубило эффект. — Но ведь содержание микроэлементов в ее крови постоянно контролировалось. Мерфи кивнул.
— Доктор Леопольд по факсу прислал мне ее медицинскую карту из Табор-Хауса. Записи соответствуют тому, что должно было быть, но это никак не вяжется с тем, что обнаружила наша лаборатория.
— Как мог персонал доктора Леопольда совершить такую непростительную ошибку?
Никто не высказал предположений на этот счет. Наоборот, вокруг доктора Мерфи царила растерянная тишина.
— И каковы ваши прогнозы относительно ее здоровья? — оживленно спросил Дэвид.
— Произошла сильная интоксикация организма. Я предпринял меры, и, думаю, через несколько дней ситуация нормализуется. Потом я откорректирую дозировку лекарства, чтобы оно действовало эффективно и в то же время безопасно. Она не должна превращаться в зомби, а к нам она была доставлена именно в таком состоянии.
— Она выздоровеет?
— Да, мистер президент.
— Слава Богу. — Дэвид сжал руку Ванессы и прижал к своим губам, затем наклонился и нежно поцеловал супругу. Ее губы оказались не теплее и не живее, чем губы манекена.
Доктор извинился и оставил их втроем. Прежде чем Клет получил возможность начать атаку, Дэвид решил перехватить инициативу:
— Ox и надеру же я за это задницу Дэксу Леопольду!
Клет сказал:
— Прежде чем ты вплотную займешься чьей-то там задницей, лично я посоветовал бы тебе начать подумывать о том, чем прикрыть свою собственную.
Дэвид притворился оскорбленным.
— Что ты имеешь в виду?
В этот момент в дверь постучали. В комнату вошел Спенсер Мартин.
Ванесса сделала резкий вдох и несколько оживилась. Клет криво усмехнулся:
— Так, так. Фальшивый пенни снова вернулся к нам в кошелек.
Спенс пропустил оскорбление мимо ушей и обратился к Ванессе:
— Я рад, что дело идет на поправку. — И тут же повернулся к Дэвиду:
— У Далтона Нили проблемы: никак не может убедить средства массовой информации, что у миссис Меррит все хорошо. Полагаю, вам необходимо самому сделать заявление, сэр, и заверить нацию, что первая леди скоро снова займет свое место.
— Хорошая идея, — согласился Дэвид. — Клет, почему бы тебе не пойти со мной? Твое присутствие будет неоспоримым подтверждением хороших новостей.
Армбрюстер посмотрел на Ванессу:
— С тобой все нормально, милая? Ты побудешь немного одна?
— Я больше не одна, папа, — нежно отозвалась она.
— Ну, конечно же, нет. — Сенатор наклонился и поцеловал ее в лоб. Затем выпрямился, резко выбросил руку в сторону двери:
— После вас, мистер президент.
Дэвиду не понравилось это самодовольство сенатора. Оно понравилось ему даже меньше, чем то отвращение, с которым смотрела на него жена. Тем не менее он попрощался с Ванессой, пообещал, что сегодня в течение дня еще появится, и нежно поцеловал ее руку, прежде чем уйти.
С самого начала своего президентства Меррит в общении с прессой всегда старался показать, что он является плотью от плоти народа, избравшего его. Дружелюбие Дэвида заставляло людей вставать на его защиту.
Сегодняшний день не был исключением.
К вящему неудовольствию Секретной службы, короткая пресс-конференция была назначена прямо на первом этаже больницы. Журналистская братия и медицинский персонал толпились около нейлоновой веревки, которая призвана была служить разделительным барьером.
Задерганный Далтон Нили с благодарной улыбкой на лице стоял рядом с президентом, чье появление сразу привело прессу в неистовство. Его немедленно забросали вопросами. Он поднял руки, призывая собравшихся к тишине. Когда шум поутих, Меррит объявил, что он с сенатором Армбрюстером пришли сюда прямо из палаты миссис Меррит.
— Мы оба говорили с ней. Она хорошо себя чувствует, выглядит бодро, настроение хорошее. Мы с сенатором Армбрюстером очень ценим ту заботу, которую оказывает ей в этой больнице прекрасная команда врачей, медсестер и обслуживающего персонала.
Клет поражался, что Дэвид держится с таким апломбом.
Ситуация вроде бы к этому не располагала. Стоя за его спиной, Клет даже восхищался, какого замечательного президента он выпестовал практически своими собственными руками. И этот самый президент на поверку оказался настоящим монстром. И теперь, как в классической истории Мэри Шелли, создатель должен был уничтожить свое творение.
Президент уклонился от ответа на вопрос о докторе Джордже Аллане, сказав, что в данный момент его здесь нет. На вопросы о так называемом похищении миссис Меррит из Табор-Хауса он ответил, что в этом деле еще предстоит хорошенько разобраться.
— Сведения, которыми я располагаю сейчас, очень противоречивы, — сказал он.
После этого Мэррит напомнил всем, что эта пресс-конференция была рассчитана на очень короткое время, сердечно поблагодарил за внимание и направился к выходу. Клет отказался отвечать на вопросы, которыми его тут же засыпали, но попросил Дэвида подвезти его домой.
Дэвид отнюдь не обрадовался просьбе тестя, но тем не менее согласился и оповестил шофера, что у них будет одна незапланированная остановка, прежде чем они вернутся в Белый дом.
— Садись в другую, — жестко сказал Клет Спенсу, который попытался было присоединиться и сесть в президентский лимузин.
Спенс посмотрел на Дэвида в ожидании инструкции.
— Пожалуйста, Спенс, — кивнул президент. Клету показалось, что Спенсу не понравился такой оборот дела, но он не подал виду.
— Когда это он успел опять возникнуть из небытия? — спросил Клет, как только кавалькада тронулась.
— Когда ты сочинил эту веселую историю про… Как там это называлось? «Деликатные личные дела»?
— Что-то типа того, — усмехнулся Клет. — Честно говоря, очень жаль, что Бондюрант не пристрелил этого сукина сына, когда у него был такой шанс.
— Ты попросил подвезти тебя, чтобы сообщить об этом? Чтобы в очередной раз высказать свое негативное мнение о моем советнике?
— Нет. То, что я хочу тебе сказать, куда важнее.
— Кончай темнить Клет! Ты и так уже сделал слишком много прозрачных намеков, что я на краю пропасти и спасти меня сможешь только ты.
— На самом деле ты не так уж далек от истины, Дэвид. Я являюсь единственным барьером, отделяющим тебя от ямы с дерьмом, такой глубокой, что тебе вряд ли удастся достать до дна.
Дэвид присвистнул:
— О! Это уже серьезно!
— Смеешься надо мной, Дэвид? А как тебе понравится вот это? — Клет включил свой устрашающий взгляд на полную мощность. — Ребенок Ванессы был не от тебя, поэтому ты убил его и пытался как минимум дважды убить ее.
Как Клет и предполагал, эти заявления смели улыбку с лица Дэвида.
— Если тебе об этом рассказала Ванесса, то, значит, она больна гораздо серьезнее, чем мы предполагали. Мы же оба знаем, что все это полная ерунда!
Клет держал себя в руках, не желая давать Дэвиду даже этого маленького преимущества.
— Я не хочу тратить время попусту, Дэвид. На каждое мое обвинение у тебя всегда готова куча лживых отказов, объяснений и подтверждений. Я знаю твой стиль работы, потому что именно я научил тебя очень многому. Давай облегчим жизнь нам обоим. Я могу гарантировать тебе то, в чем ты сильно нуждаешься.
— И что же это?
— Мое молчание. И молчание Ванессы.
— В обмен на что?
— Безусловный развод. Дэвид даже глазом не моргнул.
— Ты, наверное, рехнулся, Клет?
— Уверяю тебя, со мной все в порядке.
— Ты предлагаешь развод с Ванессой без суда?
— Не предлагаю. Требую. А в противном случае… Игривая улыбка вернулась на лицо Дэвида Меррита:
— А в противном случае, что? Клет достал свой дипломат и вынул оттуда почтовый конверт.
— Или я вызываю Билла Йенси и вручаю ему вот это.
Он передал своему зятю конверт, тот достал оттуда несколько цветных фотографий. Снимки тотчас выпали у него из рук.
— Не способствует аппетиту, правда? Она вся истекала кровью. Но вот чего Бекки Старджис совершенно точно не делала, так это не умирала случайно. Она не падала навзничь во время скандала с тобой и не ударялась головой об угол стола, как ты мне сказал той ночью. Ты избил ее до смерти, Дэвид. И эти фотографии — тому подтверждение.
Дэвид оправился от шока с заметной легкостью.
— Это блеф, Клет. Один из тех, которые не делают тебе чести. Меня на фотографиях нет. А, может, это снимки первого попавшегося трупа? Например, ты сам мог избить эту девчонку до смерти.
— Мог бы, но не делал этого. В конверте, кроме фотографий, есть еще кое-что. — Дэвид потряс конверт, и ему на колени выпала аудиокассета. — Ты убил ее, Дэвид, и в своем слезном признании сам проговорился. Помнишь? Если нет, послушай на досуге, на пленке все записано. — И вкрадчивым голосом Клет добавил:
— Я все записываю, Дэвид, Позже стираю то, что не может иметь никаких последствий, и храню то, что когда-нибудь, возможно, пригодится. Увидев то, что ты сделал с этой бедной беззащитной девушкой и ее ребенком, эту пленку я решил сохранить.
Клет с удовлетворением отметил, что на лбу Дэвида выступили капельки пота. Но Мэррит не сдался:
— Ты никогда не используешь это, Клет, потому что ты так же виновен, как и я.
— Мне бы, конечно, не хотелось этого делать, — признался сенатор. — Моя жизнь на государственном уровне закончится с позором, но зато я отправлю тебя в преисподнюю и буду спокойно доживать остаток своих дней рядом с моей любимой дочерью. И вспоминать обо мне будут как о замечательном государственном деятеле. Этот ужасный инцидент из твоего прошлого, — добавил он, кивнув на фотографии, — может исчезнуть как дуновение ветерка. Все, что тебе нужно для этого сделать, это отпустить Ванессу без лишней возни и шумных объяснений в средствах массовой информации.
— Как конкретно ты предлагаешь провернуть такой номер?
Клет пожал плечами:
— Не сошлись характерами. Точка. Смерть ребенка до предела обострила напряжение в семье. Все. Миллионы семейных пар в Америке поймут и оценят. Если ты с честью выдержишь испытание разводом, то это даже сыграет тебе на руку и принесет новые голоса.
Дэвид клацнул челюстью.
— Ты считаешь меня идиотом? Развод накануне выборов равносилен политическому самоубийству. Партия, наверное, даже откажется выдвигать меня в качестве кандидата.
— Ты не можешь знать этого наверняка. Развод отнюдь не преступление. А вот двойное убийство — другое дело. Тут ты получишь по полной программе. — Армбрюстер дал своему зятю возможность полностью осознать отвратительные последствия, которые вызовет дело Бекки Старджис, если его вытащить на свет божий. После паузы Клет продолжил:
— Я предлагаю тебе классную сделку, Дэвид. Даже если бы здесь не были замешаны мои личные интересы, я бы посоветовал тебе принять условия.
— Эти хреновы фотографии еще ничего не доказывают! И кассета тоже.
— А от них этого и не требуется, — ласково сказал Клет. — Один только намек на такой грандиозный скандал, и у тебя уже нет никаких шансов на второй срок. От тебя отвернутся все и вся, и не важно, что ты попытаешься предпринять. Этого пятна тебе не смыть до конца жизни.
Казалось, Дэвид вот-вот взорвется, но Клет понимал, что выиграл только первый раунд. Ему предстоит выиграть еще очень и очень много раундов, прежде чем Дэвид упадет на маты и запросит пощады. Вот тогда начнется настоящий, жуткий скандал, но есть еще и другие, их, можно сказать, полный чемодан. Один за другим он будет извлекать их оттуда и демонстрировать уважаемой публике. Этого добра хватит на годы и годы, и процесс этот будет тянуться еще долго после того, как Клет Армбрюстер с чувством выполненного долга отправится в свой последний путь. Он умрет счастливым человеком, поскольку будет знать, что Дэвиду Мерриту в этой жизни нет больше ни минуты покоя.
Но на данный момент Клет был удовлетворен. На сегодняшнее утро с него достаточно.
— Эти копии ты можешь оставить себе, Дэвид. У меня есть еще. Кстати, если ты вдруг задумаешь натравить на меня Спенса или одного из его ублюдков» то имей в виду, что у моего адвоката тоже имеются копии фотографий и записи. Ему дано задание отправить их в средства массовой информации в случае моего ухода из жизни вследствие любой из причин, кроме естественной смерти.
Шофер остановил лимузин около поворота перед домом сенатора.
— Подожди минутку, — сказал Дэвид, схватив Клета за руку, когда тот уже собирался выходить. — Ты гарантируешь свое молчание, а как насчет Барри Трэвис и Грэя Бондюранта? Ты заодно с ними?
Клет рассердился при одной только мысли об этом:
— С журналисткой, у которой в голове ветер гуляет, и с человеком, обесчестившим мою дочь? Ну уж нет! Оставь их себе. — Он похлопал Дэвида по коленке. — Хорошенько обдумай все, что я тебе сказал, и приходи. Не сомневаюсь, мы найдем общий язык.
Глава 44
Министр юстиции стоял у окна, уперев руки в бока. Барри очень хотелось бы знать, о чем он сейчас думает. Поверил или нет? Во время ее монолога он несколько раз прерывал журналистку, задавал уточняющие вопросы. Но когда она закончила, встал и, не проронив ни слова, начал расхаживать по кабинету. И невозможно было понять, поверил он ей или нет.