– Ты только представь себе! – донесся до ее слуха восторженный голос Петунии. – В нашей кибитке живет настоящая леди!
   – Но ведь это всего лишь Джилли, которую мы знаем с детских лет, – задумчиво возразил ей Джон. – Хотя, может быть, ты и права. Она очень изменилась за последние годы… Стала такой красавицей…
   Кибитки бродячих артистов были ее домом, но Джулия чувствовала себя здесь чужой. Она стала другой за время разлуки с близкими людьми.
   Джулия вздохнула. Нет, ей вряд ли удастся снова перевоплотиться в цирковую наездницу Джилли.
   Сняв свой грязный, запыленный вдовий наряд, она надела слишком короткую и широкую ночную рубашку, которую ей подарила Петуния. Джон и Петуния уже успели освободить кибитку от своих вещей и застелили постель ветхим, но чистым бельем. На постели лежало выцветшее стеганое одеяло. Джулия погладила его. В детстве она укрывалась точно таким же.
   – Я вернулась к своим истокам, мама, – прошептала она и закрыла лицо ладонями.
   Жизнь бросала ее из одной крайности в другую. Джулия то получала от судьбы щедрые подарки, то теряла самое дорогое. Взлеты чередовались с падениями. Ее жизненный путь был похож на движения маятника. Но в столь глубокую пропасть она упала впервые. Джулии казалось, что из того положения, в котором она находится сейчас, нет выхода.
   Что ждет ее впереди? Какие еще невзгоды подстерегают в будущем? У нее не было ни мужа, ни дома, ни денег, ни возлюбленного, ни работы. Джулия чувствовала себя опустошенной, у нее опускались руки.
   – Ничего, – попыталась она утешить себя, – завтра что-нибудь придумаю…
   Но от этих слов ей не стало легче. Она легла на скамью, служившую ей кроватью, и закрыла глаза. Теперь, когда она осталась одна, накопившиеся за день эмоции, которые она старательно сдерживала, готовы были выплеснуться наружу.
   Ее не покидали мысли о Маркусе. Джулия не хотела больше плакать и сокрушаться о нем. Слезами делу не поможешь. Она рассталась со своим возлюбленным, насладившись напоследок минутами близости с ним. Кроме того, у нее на память остался его жеребец.
   Возможно, они когда-нибудь снова встретятся. Маркус вряд ли оставит попытки найти Джулию и вернуть ее членам «четверки». Маркус не любит проигрывать. Он хорошо знает ее и может легко выследить.
   Джулия всегда мечтала о любовнике, который бы хорошо понимал ее и умел читать ее тайные мысли и желания. К несчастью, именно такой возлюбленный стал ее врагом. Непрошеные слезы навернулись на глаза. Женщины иногда плачут только для того, чтобы убедиться, что еще не утратили способность чувствовать.
   Оглушительный рев разорвал утреннюю тишину.
   – Себастьян?
   Отбросив стеганое одеяло, Джулия вскочила с постели и выбежала из кибитки, даже не удосужившись накинуть халат. Шлепая босыми ногами по холодной жидкой грязи, она мчалась через спящий лагерь туда, где расположился зверинец.
   За телегой, на которой сидели печальные обезьянки, копавшиеся в шерсти друг друга, она увидела Себастьяна, находившегося в тесной клетке. Шерсть его гривы была всклокочена и спутана, глаза слезились, он сильно отощал.
   – О моя бедная крошка! – прошептала Джулия, опустившись на колени прямо в грязь у прутьев решетки. – Не волнуйся, мамочка здесь, она не даст тебя в обиду.
   – Эй вы! Отойдите от животного! – крикнул подбежавший к ней верзила, одетый в заляпанные грязью холщовые штаны, и схватил Джулию за руку.
   Джулия оттолкнула его и снова повернулась к Себастьяну:
   – Не бойся, мой дорогой. Я не позволю злым людям издеваться над тобой.
   – Издеваться?! – с негодованием воскликнул верзила. – Да я заплатил за него сумму, равную моему годовому доходу, мисс! Я купил этого зверя у фермера, который собирался убить его. Но лев никого не подпускает к себе и отказывается принимать пищу!
   Джулия принялась разматывать проволоку на дверце клетки, чтобы открыть ее.
   – Вам нужно было мелко порубить мясо и выбрать из него все косточки, – сказала она. – Кроме того, льва необходимо было вымыть и расчесать ему шерсть. К тому же он сильно замерз. Разве вы не знаете, что львы живут в Африке и потому любят тепло? Их нельзя оставлять на холоде на ночь!
   Большая грязная рука перегородила Джулии путь к клетке.
   – Ступайте в фургон для девиц, мисс, – сердито сказал верзила. – И не вмешивайтесь в чужие дела. Я сам позабочусь о животных.
   Разъяренная Джулия резко повернулась к нему.
   – В фургон для девиц, ты сказал?! – воскликнула она в таком бешенстве, что верзила невольно отшатнулся от нее. – Ах ты, грязный навозный жук! У моей семьи был свой собственный балаган! Я – наездница Джилли, а это – мой лев! – Она с грозным видом начала наступать на дрессировщика и, ткнув его пальцем в живот, приказала: – Иди поруби мясо, идиот!
   – С-слушаюсь, мэм, – пролепетал верзила и бросился выполнять распоряжение Джулии.
   Глядя ему вслед, Себастьян снова издал громкий рев. Просунув руку между прутьев, Джулия потрепала льва по загривку.
   – Правильно, мой дорогой! – сказала Джулия. – Так ему и надо.
   Себастьян взял кисть ее руки в свою беззубую пасть, как будто прося хозяйку еще поласкать его. Джулия засмеялась.
   – Подожди, дорогой, сейчас я выпущу тебя на свободу, – сказала она и снова начала возиться с проволокой на дверце клетки. – Если бы этот идиот действительно обращался с тобой хорошо, он не стал бы так крепко заматывать проволоку.
   – Разве можно не любить это чудище? – раздался за ее спиной глубокий звучный голос.
   У Джулии упало сердце. Она резко обернулась и увидела Маркуса.
   – Как вы нашли меня? Мои люди никогда не…
   Маркус покачал головой:
   – Не беспокойтесь, они не предавали вас. Я шел по следу Себастьяна. Люди обожают своих домашних питомцев. Я знал, что вы любите этого льва и, где бы он ни находился, отыщете его.
   – Маркус, вы должны уйти отсюда.
   Он подошел ближе.
   – Вы же знаете, что я не могу этого сделать, – мягко сказал он. – Я не могу позволить вам скрыться.
   – Я хочу, чтобы вы немедленно уехали, – заявила Джулия, хотя ее сердце разрывалось от боли. – Я заставлю вас бежать отсюда, вы же знаете мой характер. На мой зов сбегутся все обитатели лагеря.
   Маркус усмехнулся:
   – Я пришел сюда, чтобы сделать вам предложение. Выходите за меня замуж.
   От сознания того, что это невозможно, у Джулии болезненно сжалось сердце.
   – Я не хочу портить вам карьеру, – сказала она.
   – Значит, вы согласитесь стать моей женой, если я откажусь от членства в «Королевской четверке»?
   Стараясь унять дрожь, Джулия скрестила руки на груди.
   – Никто еще не отказывался от этого, – заявила она.
   – Почему никто? Я могу привести в пример Этериджа.
   – Этеридж до конца своей жизни будет чувствовать себя Коброй. Он служит тайным агентом «четверки». Вы должны занять место Лисы. Другой кандидатуры нет.
   Да, действительно, никто по своей воле не выходил из «четверки». Джулия долгое время являлась Лисой и останется ею до конца своей жизни. Разве могла она снова стать Джилли Бутс после того, как многое узнала, ощутила вкус власти и взвалила на свои плечи бремя ответственности за политику в стране?
   – Это же замечательно, – продолжала Джулия, видя, что Маркус молчит.
   Маркус нежно коснулся ее щеки.
   – Кто знает, кто знает… – пробормотал он.
   – Мне кажется, я поняла, почему не могу быть Лисой, – промолвила Джулия.
   – Поэтому вы всегда прислушиваетесь к голосу своего сердца? – спросил Маркус.
   Их взгляды встретились, и Джулия поняла, что Маркус видит ее насквозь.
   – В этом нет ничего зазорного, – поспешил успокоить Джулию Маркус, видя ее смятение. – Вы просто слишком эмоциональны. Но ваш темперамент не позволяет вам стать членом «четверки».
   – Дело не в моем темпераменте, – сказала Джулия, заложив руки за спину. – Я изначально не могла войти в состав «четверки».
   – Отчасти вы правы. Однако ваши смелые действия изменили всю ситуацию. Теперь уже все смирились с тем, что женщина знатного происхождения может занять место в «четверке». Это облегчает нам выбор преемников.
   Джулия бросила на Маркуса удивленный взгляд:
   – Неужели вы могли бы выбрать женщину в качестве своей преемницы?
   – Конечно, это вполне возможно, я очень ценю умных женщин.
   Джулия улыбнулась:
   – А о том, кого я хотела бы назначить себе в преемники, вы никогда не узнаете.
   Маркус тяжело вздохнул.
   – Значит, мы больше никогда не увидимся?
   У Джулии перехватило дыхание.
   – Скорее всего. Но я хочу сказать, что… – Она осеклась и, помолчав, заговорила снова: – Знаете, я всегда буду… Впрочем, об этом лучше не надо… Скажем так, я никогда не забуду вас.
   Он тронул ее за руку.
   – Я тоже никогда не забуду вас.
   – Это все, что мы можем сказать друг другу? – кусая губы, спросила Джулия.
   – А разве вы еще не все сказали?
   Джулия покачала головой:
   – Нет… Слава Богу, что мы расстаемся. У меня постоянно вызывало досаду то, что я не могу держать в узде свои эмоции.
   Маркус промолчал. Он тоже не мог держать в узде свои чувства. Они захлестывали его. Он не знал, где ему взять силы, чтобы заставить себя уехать отсюда!
   Вскинув голову, Джулия улыбнулась сквозь слезы.
   – Я ни о чем не жалею, – дрожащим голосом заявила она.
   «А я жалею о том, что сделал с тобой!» – в отчаянии думал Маркус.
   – Я рад, – глухо пробормотал он.
   «Теперь до конца жизни меня будет мучить совесть, – продолжал терзаться Маркус. – Я должен был попросить у тебя прощения за то, что помешал тебе сделать карьеру, о которой ты мечтала. Я виноват в том, что не оправдал твои надежды. Я не тот человек, которого ты искала. Я обманул тебя, назвавшись чужим именем. Мне жаль, что ты влюбилась в меня…»
   Джулия тяжело вздохнула.
   – Я буду следить за светской хроникой в газетах, – сказала она. – Там ведь часто публикуют разные сплетни, сообщения о заключении браков и тому подобное…
   – А у меня, к сожалению, не будет возможности узнавать новости о вас.
   Джулия окинула взглядом спящий лагерь.
   – Вы можете справляться обо мне у бродячих артистов. Они, конечно, не скажут вам о том, где я нахожусь. Но если я позволю им, они сообщат вам, жива ли я по крайней мере.
   Маркус вдруг представил себе, что однажды, когда он будет сидеть один у горящего камина в своем поместье Рейвенклифф, к нему в дверь постучится седой Игби и сообщит ужасную весть о смерти Джулии. Холодок пробежал по спине Маркуса. Дом в его воображении был холодным и безлюдным.
   Он никогда не женится, даже для маскировки, которая была предписана членам «четверки». В своем сердце он давно уже выбрал себе жену. Его и Джулию связывали крепкие узы. У Маркуса было такое чувство, будто епископ Кентерберийский уже сочетал их браком.
   – Прощайте, – сказал Маркус, глядя на свою прекрасную, сводящую с ума, восхитительную Джулию.
   «Живите долго и будьте счастливы», – говорили его глаза.
   Маркус протянул руку, но так и не коснулся золотистой пряди волос, выбившейся из ее прически.
   Джулия растерянно смотрела на него, чувствуя, как сердце сжимается от боли.
   – О Боже, что с нами происходит? – прошептала она.
   У Маркуса перехватило горло.
   – По-видимому, это судьба, – сдавленным голосом промолвил он. – Мы не созданы друг для друга.
   Джулия покачала головой:
   – Нет, судьба свела нас вместе. А та ночь, которую мы провели вдвоем, доказала, что мы созданы друг для друга.
   Больше им не о чем было говорить. Маркус в последний раз взглянул в полные боли глаза Джулии и повернулся, чтобы уйти навсегда. Ему было трудно дышать, но он понимал, что заслуживает более сурового наказания, чем душевные муки.

Глава 20

   Может быть, мне лучше оставаться одной, потому что я не переживу, если меня снова бросят.
 
   Направляясь к своей лошади, Маркус рассматривал лагерь бродячих артистов. От пестроты разноцветных кибиток у него рябило в глазах.
   Фургоны были сдвинуты вместе и образовывали окружность. На периферии стояли более старые кибитки, разрисованные уже выцветшими красками. На крохотных окнах висели ветхие занавески. Потертый вид этих убогих фанерных домиков на колесах рассказывал о дальних странствиях и скитаниях по бесконечным дорогам. Судя по всему, у Джулии в детстве и юности была трудная жизнь. Однако люди, мимо которых он проходил, не были похожи на несчастных.
   Они смеялись, радуясь новому дню, готовили завтрак, с любопытством посматривали на Маркуса, приветливо здоровались и весело заговаривали с ним. Маркус впервые в жизни видел таких открытых и дружелюбных женщин и мужчин.
   Они не были похожи на сдержанных деревенских жителей. Бродячие артисты, не стесняясь, хохотали во все горло и громко обменивались довольно скабрезными шуточками. Рядом с повозками бегали счастливые дети. Голый малыш сидел прямо на грязной земле и, сунув палец в рот, внимательно смотрел на Маркуса.
   Наконец Маркус увидел своего вороного жеребца. Он был привязан к убогой кибитке и с аппетитом ел овес из надетого на его морду мешка. Вокруг на перевернутых ведрах стояли дети, с восхищением смотревшие на чистокровную лошадь. Судя по всему, это зрелище доставляло маленьким сорванцам огромное удовольствие.
   Маркус заколебался, не зная, что делать. Он заплатил за жеребца кругленькую сумму, поскольку намеревался в будущем завести табун чистокровных лошадей в своем поместье Рейвенклифф. Он не хотел, чтобы его скакун становился цирковой лошадью.
   Впрочем, в последнее время Маркус понес так много жестоких утрат, что потеря племенного жеребца не казалась ему невосполнимой. Повернувшись, он зашагал прочь из лагеря бродячих артистов, добровольно оставляя им своего любимого коня.
   Маркус знал, что эти люди могут в любую минуту подняться с места и тронуться в путь, а вместе с ними навсегда из его жизни уйдет Джулия. Сейчас она, наверное, давала последние распоряжения человеку, присматривающему за дрессированными животными. И скоро Джулия будет уже далеко от Маркуса.
   Он больше никогда не увидит ее.
   Маркус не заметил, как сделал круг и снова оказался у клеток с животными. Джулия все еще разговаривала с дрессировщиком, давая ему советы, как ухаживать за избалованным, капризным, потерявшим зубы львом. Маркус подошел к ним.
   – Джулия, – окликнул он свою возлюбленную. Слова застыли у нее на устах, и она резко повернулась.
   Джулия сначала решила, что Маркус вернулся, чтобы поцеловать ее на прощанье. Но затем она подумала, что он, наверное, хочет заковать ее в кандалы и отвезти к своим коллегам. Честно говоря, она не знала, какой из этих вариантов развития событий был бы для нее наихудшим.
   – Да? – В голосе ее слышалась надежда.
   – Я не знаю, что делать, – признался Маркус. – Я не могу доносить на вас, но и не могу позволить вам уехать.
   Джулия провела кончиком языка по пересохшим от волнения губам.
   – Вы спрашиваете у меня совета?
   Джулия боялась давать ему совет, поскольку подозревала, что может поступить очень глупо. Она была готова сдаться в руки «четверки» ради карьеры Маркуса.
   – Мы провели вместе всего лишь одну ночь, – сказал Маркус. – И прежде чем навсегда расстаться, я хочу провести с вами один день. – Он погладил ее по щеке. – Я прошу, чтобы вы уделили мне время. Я хочу провести наедине с вами целый день.
   Сердце Джулии затрепетало от радости.
   – Со мной? – переспросила она, не веря своему счастью.
   Он улыбнулся и приложил свою ладонь к ее щеке. От его руки исходило приятное тепло. Джулия почувствовала, что вот-вот расплачется.
   – Да, с вами, – прошептал Маркус.
   Джулия постаралась взять себя в руки. Ей нельзя было раскисать в решающий момент жизни.
   – Я не приму ваше предложение, – вскинув голову, с вызовом заявила она, – если вы намереваетесь использовать это время для того, чтобы склонить меня к браку или к уходу в монастырь.
   Маркус усмехнулся.
   – Я не собираюсь давить на вас или запугивать. Мы не будем говорить ни о монастыре, ни о Лисе, ни о «Королевской четверке», – пообещал он и, убрав ладонь с ее щеки, протянул Джулии руку. – Мы просто проведем это время вместе, вдвоем. Только вы и я, и больше никого. Вы можете пойти на это?
   Посмотрев на протянутую руку Маркуса, Джулия перевела взгляд на его лицо. Он выглядел смертельно усталым. Еще вчера вечером она сама находилась в подобном состоянии, но бродячие артисты отогрели ее добротой своих сердец. Благодаря их радушному приему Джулия прекрасно отдохнула за ночь.
   Немного поколебавшись, она подала ему свою руку.
   – Хорошо, оставайтесь здесь, со мной.
   – Значит, этот джентльмен остается с нами? – пробасил верзила.
   – Это Джон Уолд, – представила дрессировщика Джулия. – Познакомьтесь с ним, Маркус.
   Бородатый, неопрятного вида верзила по-детски радостно улыбнулся безукоризненно одетому лорду Драйдену.
   Маркус протянул парню руку, но тот, не обратив внимание на его жест, заключил нового знакомого в свои медвежьи объятия.
   – Маркус, вам не найти лучшей жены, чем наша милая Джилли, – заявил Джон и, выпустив его из своих могучих лап, продолжал: – А теперь помогите-ка мне убрать конское… – верзила замялся и, взглянув на Джулию, закончил: – конские кругляшки.
   Маркус с сомнением посмотрел на грязную совковую лопату, которую Джон сунул ему в руки.
   – Знаете, Джон, мне кажется, не стоит… – начала было Джулия, ошеломленная бесцеремонностью дрессировщика.
   Однако верзила прервал ее:
   – Это же обычай! Надеюсь, вы его не забыли? – И Джон снова обратился к Маркусу: – Шевелитесь, старина. Вам так или иначе придется выполнить эту работу.
   – Но… – нерешительно промолвил Маркус и растерянно замолчал, видя, что Джулия помахала ему рукой, собираясь уходить.
   – Я буду ждать вас в своей кибитке, – с улыбкой сказала она. – Мы пообедаем вместе.
   Маркус сделал было шаг, чтобы последовать за ней, но, взглянув на свои сапоги, остановился. На них налипли комья грязи, смешанной с теплым конским навозом.
   – Я же говорю, что эту работу необходимо сделать во что бы то ни стало, – хохотнув, заявил Джон. – От того, что вы будете стоять как истукан, дерьма не убавится.
   Взглянув вслед удаляющейся Джулии, Маркус тяжело вздохнул. Ну что ж, конский навоз – так конский навоз… Вообще-то, конечно, он не это имел в виду, предлагая Джулии провести вместе целый день. Но огонек, который он заметил в ее глазах, обещал скорую встречу. Маркус надеялся, что ему не придется слишком долго коротать время за не слишком приятным занятием.
 
   Джулия издали наблюдала, как Маркус работал под присмотром Джона. Она не могла рассказать своему возлюбленному о том, что таков старинный обычай. Собиравшуюся пожениться парочку бродячие артисты разлучали на целый день, заставляя жениха и невесту проводить время врозь. Таким образом жившим постоянно бок о бок влюбленным давали возможность проверить свои чувства и соскучиться друг по другу. Они с нарастающим нетерпением ожидали свидания, и их радость от долгожданной встречи наедине была огромна.
   Хотя Джулия и Маркус были разлучены, она знала, где может найти его, в лагере сложно потерять друг друга из виду. От сознания того, что Маркус находится совсем близко, у нее становилось тепло на душе. Мысль о том, что она в любую минуту может увидеть его, согревала Джулию, как костер в холодную ночь.
   Джулия в прекрасном настроении готовила обед. Петуния наблюдала за ней с нарастающим беспокойством. Она понимала, что такой человек, как лорд Драйден, не захочет навсегда остаться в труппе бродячих артистов. Догадавшись, о чем думает пожилая женщина, Джулия улыбнулась.
   – Давайте посмотрим, что будет дальше, – сказала она. – Пусть Маркус проведет с нами целый день.
   Джулия ходила по лагерю, разыскивая Маркуса. Все утро он занимался самой грязной работой. Бродячие артисты, добродушно подтрунивая над ним, давали ему то одно, то другое задание.
   – Прошу вас, милорд, опорожните мой ночной горшок, – просил кто-то. – И будьте так любезны, вымойте его.
   – Спасибо, милорд! – слышались то здесь, то там веселые голоса. – А теперь, пожалуйста, сделайте поглубже выгребную яму в общественном туалете!
   Все это время Джулия издали наблюдала за своим возлюбленным. Она видела, что сначала он страшно разозлился на артистов, но потом успокоился и стал воспринимать происходящее как какую-то странную игру.
   Но через некоторое время ей самой надоели все эти издевательства и насмешки, и Джулия решила положить им конец. С нее хватит! Она хотела побыть наедине с Маркусом, насладиться общением с ним.
   Джулия нашла его в загоне, сооруженном для Себастьяна. Он сидел на земле, прислонившись спиной к колесу одной из повозок и надвинув на глаза шляпу. По всей видимости, он дремал, устав от напряженной работы. Затаив дыхание, Джулия любовалась этой картиной. Маркус, наверное, и не заметил, как лев положил голову ему на колени, вытянувшись рядом, словно огромная собака золотистого окраса.
   Внезапно Маркус лениво поднял руку и, положив ее на гриву Себастьяна, сделал то, что обожала гигантская кошка, – почесал ее за ухом.
   «Ах вы, мои любимые!» – растроганно подумала Джулия.
   Маркус зевнул, и Себастьян тут же последовал его примеру, продемонстрировав внушительные размеры своей беззубой пасти.
   Джулия с ласковой улыбкой покачала головой.
   – Лентяи, вот вы кто, – прошептала она.
   Стараясь не шуметь, она повернулась и пошла к своему фургону. Удобно устроившись на перевернутом ведре, Джулия принялась чистить картошку. Через некоторое время ее взгляд упал на нежные кисти рук, и она глубоко задумалась. Всего лишь неделю назад все называли ее «леди Барроуби» и она жила в огромном поместье. Но сейчас от былой роскоши не осталось и следа.
   Джулия вновь превратилась в наездницу Джилли. Однако теперь в ее багаже имелись бесценные опыт и знания.
   И все это благодаря Олдосу. Джулия боготворила своего покойного мужа.
   У нее было такое чувство, как будто теперь Джулия и Джилли слились в одно новое существо, более талантливое, чистое и жизнеспособное. Она никогда не ощущала себя такой сильной и уверенной, как сейчас, когда, надев старый фартук, она чистила картошку и готовила обед лорду Драйдену.
   Джулии было искренне жаль, что она так и не получила место Лисы. Она знала, что, как никто другой, была готова взять на себя огромную ответственность за судьбу страны. Джулия прекрасно справилась бы со своими обязанностями.
   Вздохнув, она снова сосредоточилась на картошке. В своей неудаче Джулия прежде всего винила лорда Ливерпула. Она, как и многие ее соотечественники, с удовольствием плюнула бы ему в лицо.
   – Ну надо же, какой болван! – пробормотала она.
   – Кто – болван? – раздался рядом с ней голос Маркуса. Подняв глаза, она увидела, что он стоит, прислонившись к стенке кибитки, и с улыбкой смотрит на нее.
   Джулия поджала губы.
   – Ну что, парни, выспались?
   Маркус фыркнул и смущенно потер затылок.
   – Себастьяну хорошо. У него густая шерсть, ему не холодно спать на земле.
   – Вы так думаете? – Джулия бросила Маркусу тряпку. – Помойте его, я не хочу пачкать руки. Я, конечно, люблю Себастьяна, но не желаю, чтобы от меня дурно пахло.
   Поймав брошенную ему тряпку, Маркус удивленно посмотрел на Джулию.
   – Мне кажется… с вами произошла какая-то перемена.
   Джулия усмехнулась:
   – Я наконец просто поняла, кто я на самом деле.
   – Вы пришли к каким-то выводам, обдумав ситуацию, в которой оказались?
   Джулия встала и взяла в руки кастрюлю с очищенной картошкой.
   – Вы же знаете меня. Я постоянно о чем-то размышляю, взвешиваю, думаю…
   Маркус усмехнулся:
   – А затем принимаете решение взять весь мир под свой контроль?
   Джулия приблизилась к Маркусу.
   – Мир для меня полон кипящих страстей, – промолвила она.
   Глаза Маркуса потемнели.
   – Кипение, огонь, жар… Давайте лучше поговорим об обеде, – предложил он.
   Джулия бросила на Маркуса томный взгляд.
   – Давайте, – с придыханием промолвила она. – Советую вам сегодня хорошо подкрепиться за обедом. Вам понадобится много сил…
   Маркус на мгновение закрыл глаза.
   – Вы собираетесь обольстить меня? – спросил он и попытался схватить ее за руку.
   Джулия, засмеявшись, отпрянула.
   – Перестаньте, иначе я пролью воду из кастрюли!
   Маркус взглянул на очищенную картошку.
   – А что это там плавает такое белое?
   Джулия растерянно посмотрела на Маркуса:
   – Вы действительно не знаете, что это такое?
   Маркус наморщил лоб:
   – Хм… яйца?
   Джулия закатила глаза:
   – Милорд, вы прекрасно чистите уборные и убираете дерьмо, но, похоже, вы никогда не заглядывали на собственную кухню.
   – А, по-вашему, мне следовало это сделать?
   Джулия пожала плечами:
   – Не знаю… Наверное, нет…
   Она постоянно забывала о том, что перед ней был один из самых могущественных и влиятельных людей Англии. Лиса. И этот человек не принадлежит ей.
   Джулия улыбнулась, чтобы скрыть охватившую ее грусть.
   – А теперь ступайте к водоему и выкупайте Себастьяна, лорд Львиное Дыхание, – сказала Джулия.
   Маркус хлестнул Джулию тряпкой, когда она повернулась к нему спиной.
   – Да вы, оказывается, развязная девица, леди Чищеная Картошка.