Брэдли Селеста. Одна ночь со шпионом

   И она бы с радостью отдала ему всю себя… если бы была обыкновенной женщиной, за которую он ее и принимал.
   Джулия тяжело вздохнула.
   – Мне пора в усадьбу, – выдавила она из себя.
   – Но почему? – разочарованно спросил Маркус.
   У Джулии защемило сердце. Она растерянно взглянула на Маркуса.
   – Я должна вернуться домой…
   Маркус молча отплыл подальше от нее, давая ей возможность выйти на берег. То, что он не остановил ее, удивило Джулию. По-видимому, ее представление о Маркусе было ложным. Мужчина, о котором грезила она, не дал бы ей уйти.
   «Нет, Маркус все правильно сделал, – возразила она себе. – Он не стал останавливать меня, потому что я сама должна была принять решение. Я ведь хочу отдаваться, а не чувствовать, что меня берут силой».
   Да, Маркус действовал безупречно, и Джулия почувствовала к нему непреодолимое влечение. Он уважал ее, и это было самым главным.
   Маркус тем временем внимательно наблюдал за Джулией, которая медленно шла к берегу. Может быть, ему следовало остановить ее? По выражению ее глаз он понял, что она хочет его. Маркус мог бы воспользоваться этим, но не стал навязываться Джулии.
   Да, конечно, он мог бы проявить инициативу, но это ни к чему не привело бы, поскольку Джулия, по-видимому, решила не вступать с ним в интимную связь, несмотря на свое влечение.
   Маркус напомнил себе, что его цель состоит вовсе не в том, чтобы залезть под юбку к этой женщине. Он должен втереться к ней в доверие, разузнать у нее с помощью лести то, каким образом она стала ученицей и наследницей Лисы.
   Коснувшись дна, он подождал, пока холодная озерная вода остудит его жар. Услышав плеск за спиной, Маркус машинально обернулся. Джулия ждала от него защиты, и он должен был обеспечить ее безопасность.
   Однако никого постороннего рядом не было. Джулия уже наполовину вышла из воды и теперь, наклонившись, выжимала свои густые длинные волосы. На ее сосках дрожали капли, похожие на алмазы. От этой картины у Маркуса перехватило дыхание. Холодная вода не могла остудить его пыл.
   Джулия откинула назад волосы и, запрокинув голову, помотала ею. При этом ее высокая грудь соблазнительно затрепетала. Джулия была как никогда прекрасна. Ее роскошное тело обладало удивительной гибкостью. Повернувшись, Джулия вышла на мелководье, высоко поднимая колени.
   Сердце Маркуса бешено колотилось. Он не мог отвести взгляд от покачивавшихся, манящих бедер Джулии. Поднявшись на берег, она наклонилась, чтобы поднять с земли свою одежду. Дрожь пробежала по телу Маркуса. Он закрыл глаза, чтобы унять волнение. Но ему было трудно успокоиться. Перед мысленным взором Маркуса стояла соблазнительная картина.
   – Вам нездоровится, сэр? – раздался с берега голос Джулии.
   Маркус сдержанно кашлянул. Он давно уже не испытывал такого сильного возбуждения. Он невольно вспомнил хорошенькую горничную, в которую был влюблен в двенадцатилетнем возрасте. Тогда, как и сейчас, он сходил с ума от страсти.
   – Может быть, вам нужна помощь?
   О Боже, от ее голоса у него все сжималось внутри!
   – Со мной все в порядке, миледи, – тяжело дыша, промолвил он. – Я просто… наступил на острый камень.
   Маркус осторожно открыл один глаз и увидел, что Джулия уже полностью оделась. Просторное платье скрывало ее великолепную фигуру.
   «Надо быстрее выходить из воды», – решил Маркус.
   Видя, что он направляется к берегу, Джулия повернулась спиной к озеру.
   – К сожалению, я захватила всего лишь одно полотенце, – извиняющимся тоном промолвила она. – Если хотите, можете вытереться моим.
   Неужели она хотела добить его? Как он мог в таком возбужденном состоянии вытираться полотенцем, от которого пахло влажной обнаженной женщиной?
   Быстро надев на мокрое тело поношенную рубашку и штаны, Маркус взял сапоги и зашагал вверх по тропинке.
   – Я должен вернуться на постоялый двор, – бросил он через плечо.
   – Не делайте глупостей, – остановила его Джулия. – Уже поздно, оставайтесь на ночь в усадьбе.
   «Нет, она определенно задумала убить меня», – решил Маркус. Он хотел отказаться от ее приглашения, поскольку знал, что ее гостеприимство может спалить его дотла.
   «Ты находишься здесь на задании, – сказал он себе. – Поэтому должен остаться в усадьбе на ночь».
   Джулия с удивлением посмотрела на находящегося в замешательстве Маркуса.
   – Вы можете лечь спать в комнате братьев Игби, – сказала она.
   – Благодарю вас, миледи, – выдавил из себя Маркус. – Я высоко ценю ваше гостеприимство.
   Джулия усмехнулась:
   – Пустяки, не стоит благодарности.
   Маркус не мог оторвать глаз от ее губ. Чувственные, полные, притягательные – какую тайну они скрывали?
   Маркус понял, что от возбуждения у него путаются мысли. Внезапно неподалеку мелькнула чья-то тень.
   – Игби? – окликнула вышедшего на берег озера слугу Джулия. – Что-то случилось?
   Подхватив юбки, она побежала навстречу лакею. Маркус поплелся вслед за ней, но, услышав тревожные нотки в голосе Джулии, разговаривавшей с Игби, он ускорил шаг.
   Джулия и Игби остановились у черного хода, который вел на кухню.
   – Вы уверены, что сейчас в доме нет никого из посторонних? – спросила Джулия.
   – А разве в дом кто-то проник? – вмешался в разговор запыхавшийся Маркус.
   Игби кивнул. На его веснушчатом, бледном лице читалось выражение озабоченности.
   – В некоторых комнатах все перевернуто вверх дном, сэр, – сообщил он.
   – А вы уверены, что злоумышленник не затаился где-нибудь в доме? – спросил Маркус.
   Джулия с недовольным видом посмотрела на него, и Маркус понял, что вмешивается в чужие дела. Это было поместье Барроуби, а не Рейвенклифф, его родовое гнездо. Здесь Маркус был гостем и одновременно… шпионом.
   Маркус насупился, пытаясь обуздать свои эмоции и разобраться в сложившейся ситуации. Впрочем, леди Барроуби была вполне способна сама решить все проблемы.
   Она распорядилась, чтобы слуги, вооружившись ножами и топорами, прочесали весь дом. Маркус вынужден был признать, что она вела себя очень хладнокровно. Он на ее месте, несмотря на грозившую опасность, ринулся бы обыскивать дом вместе с прислугой.
   – Пусть только кто-нибудь попробует напасть на моих людей, – шептала Джулия, прислушиваясь к доносившимся из дома звукам.
   Наконец Беппо помахал им из окна верхнего этажа, и они вошли в дом.
   Переступив порог кухни, Джулия огляделась вокруг. Мег в это время должен был уже готовить ужин. Но в печи не горел огонь, а на холодной плите стояли пустые кастрюли.
   Джулия направилась в вестибюль, надеясь, что Игби по своему обыкновению преувеличил размеры постигшего их бедствия.
   Но здесь ее ждала неприглядная картина. Вся парадная лестница и вестибюль были завалены обломками мебели и осколками фарфора. Похоже, кто-то крушил все подряд в приступе бешеной ярости. Двери, ведущие в комнаты, были распахнуты настежь, все вещи в них перерыты.
   В коридорах толпились слуги. Все они были ошеломлены произошедшим. Увидев хозяйку усадьбы, Беппо устремился к ней, протягивая осколок любимой фарфоровой вазы покойного Олдоса.
   – Что это может означать, миледи? – с недоумением спросил он.
   Джулия знала ответ на этот вопрос. Кто-то хотел дать понять, что за хозяйкой поместья следят. О ней собирали сведения и не скрывали этого. Джулия не сомневалась, что это были члены «Королевской четверки». Кому еще нужно держать ее в напряжении?
   Олдос предупреждал жену, что ей будет нелегко отстоять место в «четверке», и оказался прав.
   Скрестив руки на груди, Джулия глубоко задумалась. Если Кобра, Лев и Сокол полагают, что ее может испугать взрыв в уборных на территории усадьбы или разгром в доме, то они ошибаются. Эти люди не понимают, с кем имеют дело.
   Она ободряюще улыбнулась слугам.
   – Все в порядке, – промолвила Джулия. – В комнатах не было ничего ценного.
   Олдос, слава Богу, научил ее держать всю информацию, касающуюся тайной деятельности, в голове, а не на бумаге.
   – Однако надо убрать мусор, – продолжала она. – Пусть братья Игби принесут холщовые мешки, а горничные заметут в них сор. Мы с вами, Пиклз, осмотрим испорченные вещи. Кое-что из них еще наверняка можно спасти, починить или отремонтировать. А вы, Мег, отправляйтесь на кухню. Ужин никто не отменял.
   Слуги, получив приказания, сразу же приступили к работе. Спокойствие хозяйки усадьбы убедило их в том, что им нечего бояться. Джулия улыбкой и добрым словом подбадривала их, хотя внутри у нее все кипело от ярости.
   «Черт бы побрал эту «четверку»! – раздраженно думала она. – Впрочем, если бы я была одним из ее членов, то скорее всего одобрила бы такие действия. Надеюсь, когда я отстою место Лисы, мои коллеги не будут просить меня о подобных услугах по крайней мере в течение первого года. А лучше всего лет двадцать».
   Маркус помогал ей. Он все это время находился рядом, и Джулия знала, что может положиться на него в трудную минуту. Это придавало ей силы. И еще Джулии нравилось, что Маркус вел себя неназойливо. Этим он отличался от других мужчин. Джулия не потерпела бы, если бы он постоянно вмешивался в ее дела.
   Ее радовало и то обстоятельство, что мистер Блайт-Гудмен не был замешан в провокации, которую устроили в ее доме. А вот невиновность ее жениха находилась под большим вопросом.

Глава 9

   Наши кони скачут ноздря в ноздрю, моя белая кобыла и его вороной жеребец мчатся галопом. Свобода и бешеная скачка завораживают меня, горячат мою кровь, возбуждают сокровенные уголки моего тела. Я сижу в мужском седле, сжимая ногами бока кобылы. Я наклоняюсь и подстегиваю ее и, когда она вырывается вперед, оборачиваюсь и смеюсь, глядя на него через плечо.
   Я уже думаю, что победила, но тут сбоку от меня снова возникает голова вороного жеребца. Я кричу, пытаясь заставить кобылу бежать резвее, ноуже слишком поздно. Сильная рука хватает меня за талию и вырывает из седла. Моя кобыла мчится вперед и побеждает в этой гонке без меня. А я оказываюсь в объятиях моего любимого. Я лежу на его коленях, а вороной жеребец постепенно переходит на шаг.
   – Ты проиграла, – шепчет любимый и, зарывшись лицом в мои волосы, смеется.
   Я обвиваю руками его шею.
   – Я победила.
   Приоткрыв рот, я страстно целую его, и наши языки вступают в яростную борьбу. Я сильна, но он сильнее. Я умна, но он тоже. Он мне ровня, и каждая наша схватка заканчивается победой и восторгом нас обоих. Он – мой достойный противник…
   Поцелуй разгорячает нас, и мы спешим избавиться от одежды. Сначала я теряю шляпку, потом вслед за ней отправляется мой жакет, ветер уносит шейный платок моего любимого… Вскоре я уже могу погладить обнаженную мужскую грудь. Он высоко задирает подол моего платья и сажает меня лицом к себе. Теперь я сижу верхом на его коленях. Покачивания в седле доводят меня до оргазма. Я скачу одновременно на мужчине и на жеребце. Я кричу от острого наслаждения, и свежий встречный ветер овевает мою обнаженную грудь.
   – Ты чувствуешь, как сильно я хочу тебя? – хриплым от страсти голосом спрашивает он.
   Я поступила эгоистично, первой получив наслаждение. Но ему нравится, когда я себя так веду. Наконец ритм движения приводит и его в экстаз.
   Сладкая пытка длится до тех пор, пока он не начинает стонать, запрокинув голову. Его тело сотрясают судороги. Он не в силах остановить меня.
   – Ты будешь моим жеребцом, на котором я поскачу дальше? – вкрадчивым голосом спрашиваю я.
   Я кладу руки ему на плечи. Слегка приподнявшись, я сажусь, и он медленно входит в мое лоно. Я приподнимаюсь и опускаюсь в ритм движению лошади. У меня теперь свой жеребец. Я скачу на нем, хлопая его по голым плечам, до тех пор, пока нас обоих не охватывает пламя беспощадного огня.
 
   Проснувшись, Джулия блаженно потянулась, не открывая глаз. После вчерашнего напряженного дня у нее болели плечи и ломило спину. Но ничто не могло испортить ее радостного, приподнятого настроения.
   Вчера в усадьбе стряслась беда. Чтобы полностью ликвидировать причиненный ущерб, обитателям Барроуби придется еще несколько дней трудиться не покладая рук. От страшной вони будет не так-то легко избавиться. И тем не менее Джулия находилась в прекрасном расположении духа.
   Вчера вечером Маркус, пожелав спокойной ночи, пожал ей руку. Джулия до сих пор помнила те ощущения, которые возникли у нее от прикосновения его сильных, теплых пальцев.
   Они были приятнее, чем ощущения от поцелуя. Впрочем, нет… Жадный поцелуй в саду тоже был восхитителен. Но легкое рукопожатие означало нечто большее, чем страсть. Оно говорило о нежности и заботе, о том, что между ними может возникнуть взаимопонимание… Это вселяло надежду в душу Джулии.
   Вчера она вела себя как глупая девчонка. Ей хотелось поскорее выпроводить гостя и остаться одной. Джулия боялась, что не устоит перед искушением и сама кинется ему на шею. В ее памяти еще были слишком живы воспоминания о купании в озере и о поцелуе в саду… Пожелав друг другу спокойной ночи, они еще долго стояли у двери, ведущей в спальню Джулии. Дом уже погрузился в сон. Вокруг царила тишина, слуги разошлись по своим комнатам…
   Улыбнувшись, Джулия снова сладко потянулась и выставила ступни из-под одеяла. В комнате было жарко.
   Жарко? Но ведь Джулия всегда вставала в пять часов утра, еще до того, как слуги начинали топить печи и камины в доме. Лишь через час после ее подъема в комнате становилось тепло.
   Открыв глаза, она увидела, что портьеры на окнах раздвинуты, спальня залита ярким светом, а в камине весело горит огонь. На столике, стоявшем у кровати, Джулию уже ждал завтрак. Горячие блюда были накрыты серебряными крышками.
   – Наконец-то вы стали просыпаться поздно, как все порядочные леди, – сказала Пиклз, выходя из гардеробной. В руках она держала приготовленное для Джулии платье. – Впрочем, сейчас еще девять утра.
   – Как девять? – изумилась Джулия и резко села на постели. – Неужели я так долго спала? – Она быстро отбросила в сторону одеяло. – О Боже, у меня уйма дел!
   – Ничего страшного, и без вас управятся, – проворчала Пиклз. – Этот глупый канатоходец, которого вы сделали своим дворецким, наконец-то взялся за ум. Он вместе с мистером Блайтом-Гудменом собрал парней, и теперь все они строят уборные, которые будут просторнее и крепче прежних.
   – Вот как?
   Джулия снова откинулась на подушки, и служанка поставила поднос с завтраком ей на колени. Джулия никогда не была неженкой, она не привыкла завтракать в постели. Но от еды исходил такой аппетитный аромат, огонь в камине так приятно потрескивал, а горячий чай был сейчас так кстати…
   Джулия вдруг резко отпрянула от еды.
   – Пиклз, почему так неприятно пахнет от чая? Где ты брала воду?
   – Что вы такое говорите, миледи! Я, как всегда, брала воду из трубы, проведенной на кухню… – Подойдя к кровати, Пиклз наклонилась к чашке и принюхалась. – О Боже, воняет, как из уборной!
   – Водонапорная башня! – воскликнула Джулия.
   Второе утро подряд хозяйка усадьбы выбегала из своей спальни полуодетой. На лестнице она столкнулась с запыхавшимся Беппо, который поднимался к ней. Он был охвачен тревогой.
   – Не знаю, как это произошло, миледи, – начал оправдываться он. – Мы перекрыли доступ сточных вод в водонапорную башню, но…
   – Мне кажется, я знаю, как это произошло, – перебила его Джулия.
   Она должна была предвидеть такое развитие событий. Железный замок на крышке цистерны водонапорной башни внушал обитателям дома уверенность в том, что грязь не попадет в питьевую воду. Однако ее можно было испортить другим способом.
   Джулия потерла виски.
   – Дела с водой плохи, как я поняла? – спросила она. Беппо растерянно развел руками!
   – Нам придется вычерпать всю воду из цистерны и потом дождаться, когда подземный источник наполнит ее снова. Боюсь, что эту процедуру надо будет повторить пару раз. Одним словом, в течение целого месяца, а быть может, и дольше нам будет не хватать воды…
   У Джулии подкосились колени, и она в изнеможении опустилась на ступеньку лестницы. Поместье Барроуби было огромным. Джулия содержала большой штат прислуги, которая поддерживала порядок в усадьбе и позволяла хозяйке всегда радушно принимать множество гостей. Сможет ли такое количество народа долго обходиться без воды?
   Опустив голову, Джулия уперлась лбом в колени, и ее волосы упали ей на руки. Ее золотистые пряди еще пахли озерной водой, в которой Джулия купалась сегодня ночью.
   Внезапно ее осенило, и она вскинула голову.
   – Может быть, пока мы не очистим цистерну, нам можно использовать озерную воду, хорошо фильтруя ее? – спросила Джулия.
   Пиклз фыркнула.
   – Лучше не фильтровать, а кипятить ее, чтобы отбить неприятный привкус, – заметила она.
   Беппо задумчиво покачал головой:
   – Нам понадобится слишком много телег и бочек, чтобы обеспечить водой всю усадьбу.
   – Не так уж и много, – возразила Джулия. – Мы отошлем часть прислуги в деревню. Ферману удалось избавиться от большинства назойливых постояльцев, и теперь он может приютить у себя на время наших людей. Если их помощь понадобится, то мы всегда сможем позвать их, ведь до деревни рукой подать. Заприте на ключ все комнаты, которые мы не используем, и распустите по домам всех садовников. Их услуги нам пока не понадобятся. Оставьте только тех людей, которые обслуживают дом. Вам все понятно?
   Беппо наморщил лоб.
   – А еще нам, пожалуй, следует отогнать лошадей и дойных коров на северное пастбище. Там они могут сами ходить к озеру на водопой, – сказал он.
   Джулия улыбнулась:
   – Прекрасная мысль! Думаю, лошадям отдых пойдет на пользу. Во всяком случае, для них это лучше, чем возить весь день бочки с водой.
   – А зачем нам возить воду? – раздался вдруг глубокий мужской голос, и у Джулии учащенно забилось сердце.
   Не отдавая себе отчета в том, что делает, она повернулась и радостно улыбнулась поднимающемуся по лестнице мистеру Блайту-Гудмену, человеку, которого она еще совсем недавно собиралась вычеркнуть из своей жизни.
   Маркус… После их поцелуя и купания в озере она могла его так называть. Ей нравилось это звучное благородное имя, которое очень подходило ему.
   Но тут Джулия опомнилась. Ей нельзя расслабляться, это грозит потерей душевного равновесия. Хотя приветливо улыбавшийся Маркус выглядел безобидно, она не должна недооценивать исходившей от него опасности. Джулия знала, что могла влюбиться в этого человека. О Боже, ей было так легко утонуть в его зеленых, как весенний лес, бездонных глазах!
   – Вы говорили о воде, миледи? – промолвил он, выводя Джулию из задумчивости.
   – Хм… – пробормотала Джулия, с трудом соображая, о чем идет речь.
   Уголки губ Маркуса дрогнули. Он видел ее растерянность и едва сдерживал смех. Джулия постаралась взять себя в руки. Ей не хотелось выглядеть смешной в глазах Маркуса.
   – Вода в цистерне загрязнена, – сообщила она и, встав, отряхнула юбку.
   Маркус сразу же посерьезнел.
   – Вы считаете, что это последствия вчерашнего взрыва?
   Джулия покачала головой:
   – Мег проверял воду перед тем, как лечь спать. Она была чистой. Кто-то испортил ее ночью.
   Лишить большую усадьбу источника питьевой воды – серьезное преступление, более опасное, чем взрыв уборных. Действия неизвестного злоумышленника походили на объявление войны.
   Взглянув на леди Барроуби, которую про себя Маркус уже начал называть просто Джулией, он понял, что она готова принять этот вызов. Эту женщину было трудно чем-нибудь запугать. Если диверсии в усадьбе были делом рук лорда Ливерпула, который подобным образом проверял Джулию, то надо признать, что протеже Лисы с честью выдержала все испытания.
   Джулия была чертовски умна. Но это вовсе не означало, что она лишена коварства и тщеславия, качеств, свойственных людям, склонным к совершению преступлений. Одного ума было мало для того, чтобы стать членом «четверки». Преступники тоже порой обладают развитым мышлением. Заклятый враг «четверки», французский шпион по кличке Химера, отличался прекрасными умственными способностями.
   Члены «Королевской четверки» должны были прежде всего хранить верность своей родине и быть готовыми жертвовать ради нее своими интересами. Джулии еще предстояло доказать Маркусу свою преданность короне.
   Услышав стук в дверь, Беппо быстро спустился в холл. Джулия и Маркус не спеша последовали за ним.
   Это был Эллиот. Переступив порог дома, он стал снимать перчатки.
   – А вот и я, миледи! – широко улыбаясь, воскликнул он. Однако улыбка быстро сошла с лица Эллиота, как только он заметил Маркуса.
   – Блайт-Гудмен? Черт возьми! Что вы здесь делаете в такую рань?
   Маркус усмехнулся.
   – Вчера я задержался здесь до позднего вечера, и леди Барроуби любезно предложила мне воспользоваться ее гостеприимством и переночевать в усадьбе, – ответил он.
   Эллиот с недовольным видом поморщился. Маркус догадался, о чем он сейчас думал. Его приятель сожалел о том, что вчера, не пожелав возиться в грязи, рано покинул усадьбу и тем самым лишил себя удовольствия переночевать в доме леди Барроуби.
   Поздоровавшись с гостем, Джулия вышла на крыльцо. А Маркус, задержавшись, похлопал Эллиота по плечу.
   – Не расстраивайтесь, старина, – сказал он. – Не каждый рожден героем.
   – Вы вторглись на мою территорию, Блайт-Гудмен, – бросив на Маркуса свирепый взгляд, заявил Эллиот.
   Маркус понял, что даже денди готовы сражаться не на жизнь, а на смерть, если на карту поставлено богатство и их личное благополучие. Состояние леди Барроуби было хорошей наградой, которая ждала победителя.
   – Я никому не навязывался, – пожав плечами, сказал Маркус. – Меня пригласили, и я остался.
   Эллиот зло прищурился.
   – Она согласилась стать моей женой, – заявил он.
   Маркус криво усмехнулся:
   – А вам не кажется, что леди Барроуби могла за это время передумать?
   Эллиот явно занервничал.
   – Я это выясню.
   Маркус кивнул:
   – Очень хорошо, что вы приехали. В усадьбе не хватает рук. Нам предстоит целый день таскать огромные тяжелые бочки воды от озера к дому.
   Эллиот побледнел.
   – Таскать? – ошеломленно переспросил он.
   – Да, приятель, пойдемте. – Маркус снова похлопал его по плечу. – От физического труда еще никто не умер, поверьте мне.
   Повернувшись, чтобы последовать за Джулией, Маркус услышал, как Эллиот проворчал у него за спиной:
   – Глупости! От тяжелого физического труда ежедневно умирает множество людей.
   Как только работа закипела, к Джулии снова вернулось хорошее настроение. Стоял погожий осенний день, и мужчины трудились с большим старанием, пытаясь произвести на Джулию приятное впечатление. Наблюдать за ними было забавно.
   К ее удивлению, мистер Эллиот оказался довольно выносливым молодым человеком. Кто бы мог подумать, что этот щеголь и бездельник обладает недюжинной силой? Джулия, черпавшая ведром воду из озера, сделала небольшой перерыв в работе и взглянула на Эллиота и Маркуса, которые в этот момент грузили большую бочку на телегу, стоявшую на высоком берегу. Конюх боялся спускаться к кромке воды, так как колеса телеги могли увязнуть во влажной почве. Мужчины не прекращали спорить и переругиваться, но это не мешало им трудиться. Джулия и не надеялась, что ей удастся запастись таким большим количеством воды.
   Эллиот настоял на том, чтобы воду возили с дальнего конца озера, расположенного на максимальном расстоянии от разрушенных уборных. Там она была наиболее чистой. А Маркус предложил заполнить, кроме бочек, все имеющиеся в доме медные переносные ванны, чтобы увеличить запас воды. Джулия не знала, что бы она делала без этих двух помощников!
   У Джулии разыгралась фантазия, когда Маркус, которому стало жарко, сбросил сюртук и жилет и остался в рубашке с закатанными рукавами. Вода из бочек, которые мужчины грузили на подводы, выплескивалась, и вскоре рубашка на груди Маркуса намокла. Джулия кусала губы, наблюдая за ним. Маркус был очень хорош с влажными волосами и полуобнаженной мускулистой грудью, к которой прилипала мокрая ткань.
   Несколько раз Маркус ловил на себе взгляд Джулии и улыбался в ответ. Джулия смущалась, видя, что он читает ее тайные мысли и понимает, в каком состоянии она находится. Но все равно она была не в силах отвести от него восхищенных глаз. Между ними как будто шел беззвучный разговор…
   Да, это был поистине удивительный день!
   Наконец они наполнили бочки водой и погрузили их на телегу. Страшно уставшие от напряженной работы Эллиот, Маркус и Джулия теперь могли вздохнуть с облегчением. Но как только телега исчезла из виду, Джулия схватилась за голову.
   – О Боже! Почему мы не сели на телегу? – воскликнула она. – Там оставалось место. А теперь нам придется несколько миль идти пешком.
   Как она раньше не подумала об этом? Это Маркус был во всем виноват! Все ее внимание было приковано к его гибкому, мускулистому телу.
   У Эллиота было такое расстроенное выражение лица, что Джулия чуть не рассмеялась.
   – Я поступила крайне безответственно, – покаялась она. – Вы, господа, бескорыстно помогли мне, а я не смогла обеспечить вам даже минимум удобств.