Брэдли Селеста. Одна ночь со шпионом

   Внезапно ее внимание привлек один из прохожих. Нет, этого не может быть! Внизу, по улице, шагал Игби. Джулия тряхнула головой, не веря своим глазам. Остановив прачку, несшую тяжелое ведро с водой, он показал ей какой-то листок. Вероятно, это был рисунок. Жители этого района не умели читать, поэтому было бессмысленно предъявлять им какие-либо документы. Склонив голову, Игби внимательно выслушал прачку, которая что-то сказала ему, с сожалением качая головой.
   – Игби! – что было сил крикнула Джулия.
   Но ее голос не был слышен на улице. Джулия в отчаянии оглянулась вокруг. Ночной горшок! Не раздумывая, Джулия схватила его и швырнула в стекло.
   – Игби!
   Ее голос потонул в крике возмущенных прохожих, на головы которых упали осколки стекла и вылилось содержимое горшка. Игби обернулся, чтобы посмотреть, что явилось причиной поднявшегося вдруг переполоха, а затем окинул взглядом верхние этажи дома.
   Джулия рванулась к окну с такой силой, что железо больно впилось в ее кожу.
   – Игби! Игби!
   Она неистово замахала рукой. Взгляд Игби скользнул по оконной раме с разбитым стеклом, однако, вероятно, он не увидел Джулию. Повернувшись, Игби зашагал прочь и вскоре исчез из виду. Джулия пришла в отчаяние.
   – Нет, не уходи… – еле слышно прошептала она.
   Но тут перед ее глазами поплыли круги, и она упала на колени. Из глубоких ссадин на ее запястье струилась кровь.
 
   В толчее шумного, многолюдного Чипсайда было нелегко отыскать Джулию. Маркусу казалось, что все обитатели этих грязных улиц – от последнего нищего до пекаря – сговорились против него. Он был близок к отчаянию. Неужели ему так и не удастся найти Джулию? Он знал, что она где-то рядом. Кеб, за которым следили Маркус и Эллиот, именно сюда привез симпатичного мужчину небольшого роста и его расхворавшуюся жену.
   Его утешала мысль о том, что он находится в том районе, где Химера прячет Джулию. Но с другой стороны, разыскать ее в этих густо населенных кварталах было так же трудно, как найти иголку в стоге сена. На узких старых улочках встречавшиеся прохожие подозрительно смотрели на хорошо одетого джентльмена, неизвестно зачем забредшего в эту часть города, где жили бедняки.
   Джулия на его месте очень быстро нашла бы общий язык с местными оборванцами и за считанные часы завербовала бы их, сделав своими информаторами.
   Маркус показывал ее портрет, нарисованный Эллиотом на листе бумаги, каждому владельцу лавчонки, каждому жителю, каждому старьевщику, которого встречал на своем пути. Точно так же поступали и бывшие слуги Джулии из поместья Барроуби, которые явились к Маркусу, как будто услышав его немую мольбу о помощи.
   Повар Мег, Беппо и три брата Игби прочесывали сейчас соседние улицы, показывая обитателям местных зловонных трущоб рисованные портреты круглолицего моложавого мужчины и своей пропавшей госпожи. Если Джулия действительно находилась здесь, ее должны были непременно найти. Это подсказывал Маркусу здравый смысл. Но доводы разума не могли унять тревогу в его сердце. Маркус уже несколько раз терял свою возлюбленную. И это происходило в основном потому, что она не доверяла ему.
   Маркус боялся, что Джулия навсегда покинула его. Он чувствовал, как рвутся связывавшие их невидимые нити. Над их любовью нависла смертельная угроза. «Нет, я не позволю ей уйти от меня», – поклялся Маркус.
   Какой-то прохожий столкнулся с ним и, не извинившись, продолжил свой путь. Маркусу было не по себе в этом районе. Он задыхался от ужасающей вони. Похоже, здесь ничего не изменилось с эпохи Средневековья. Помои и нечистоты текли прямо посередине узких улочек так, как это было четыреста лет назад. Вокруг сновали толпы людей, слышались резкие, грубые окрики, грохот телег, хриплый смех и ругань.
   Маркус неподвижно стоял посреди этой толчеи, словно скала посреди грязной, зловонной речушки. Ему вдруг стало нечем дышать – то ли от бьющих в нос дурных запахов, то ли от страха за жизнь Джулии. Она находилась в руках жестокого, безжалостного убийцы. Маркусу нужно было спешить. Если бы любовь дала ему крылья, он полетел бы прямо к своей возлюбленной, чтобы спасти ее.
   Маркус знал о преступлениях Химеры, о его хладнокровных убийствах тех, кто становился ему поперек пути. Этот человек использовал людей в своих целях, а потом расправлялся с ними. От него пострадали многие члены «Клуба лжецов».
   Теперь Маркус ругал себя за то, что не уговорил Джулию остаться с ним, что позволил ей бежать. Эта хрупкая, слабая, беззащитная женщина попала в сети подлого головореза. И все это произошло потому, что Маркус не сумел совладать со своей гордостью.
   Маркус горько усмехнулся. Раскаяние и страх за жизнь Джулии давно уже заставили его забыть и гордость, и самолюбие.
   Из табачной лавки вышел Эллиот и направился к стоявшему у ступеней церкви Маркусу.
   – Этот парень взял соверен за информацию, но так и не сказал ничего интересного. Он заявил, что не видел изображенных на портретах людей, – сокрушенно покачал головой Эллиот.
   – Деньги не имеют никакого значения, это всего лишь золото, – промолвил Маркус.
   Оглядевшись вокруг, он попытался настроиться и почувствовать Джулию. Однако ощутил лишь страх за нее, который постепенно нарастал и грозил перейти в панику. Стиснув зубы, он постарался взять себя в руки.
   – Еще не все потеряно, – сказал Эллиот, похлопав Маркуса по плечу. – Мы непременно найдем ее, не переживайте.
   Однако Маркус ощущал внутри ноющую пустоту. Эллиоту не удалось унять его боль и тревогу. Все мысли Маркуса были о Джулии.
 
   Открыв глаза, Джулия оторопела. Алмазы! Впрочем, нет, это были всего лишь осколки разбитого стекла, валявшиеся вокруг нее на деревянном полу. Она протянула руку, чтобы взять одно из поблескивавших стеклышек, и тут же задохнулась от острой боли в плечевом суставе.
   Сжав зубы, Джулия перекатилась в сторону кровати, чтобы ослабить натяжение цепи. Некоторое время она глубоко дышала, стараясь справиться со страшной болью, а затем, вспомнив о том, как только что на ее глазах рухнула последняя надежда на спасение, расплакалась.
   Взяв себя в руки, она вытерла рукавом платья мокрое от слез лицо.
   – Глупая девчонка, – пробормотала Джулия и, сев на полу, осторожно пошевелила плечом. – Ничего страшного, ты немного растянула связки. Пройдет! Не надо было падать на пол в обморок. Ты же не тряпичная кукла!
   Ее взгляд снова остановился на поблескивавших осколках. Оконное стекло было вдребезги разбито. Она не смогла бы скрыть свой проступок от Химеры.
   – Теперь он убьет меня, – с обреченным видом промолвила Джулия.
   Впрочем, эта мысль не слишком пугала ее. Если Химера расправится с ней, то она унесет с собой в могилу секретную информацию.
   Джулия вдруг впервые в жизни всерьез задумалась о смерти. Затаив дыхание, она посмотрела на острый, словно нож, длинный осколок стекла, лежавший на полу неподалеку от нее. Поколебавшись, она взяла его дрожащей рукой. Джулия могла перерезать себе вены на руках или всадить осколок в горло. Второй вариант был предпочтительнее, потому что сулил быструю смерть.
   Ей не следовало убегать от Курта. Пусть бы он убил ее! Курт был профессионалом. Она, наверное, даже ничего не почувствовала бы. А теперь ей придется своей рукой лишить себя жизни. Джулия надеялась лишь на то, что не придется слишком долго мучиться.
   Она отвела руку с острым осколком стекла вниз, а пальцами другой руки нащупала пульсирующую на шее сонную артерию. Ее дыхание участилось. Бросив прощальный взгляд в окно – на серое небо и крыши домов, она закрыла глаза и приготовилась к смерти.
   «Ты должна бороться, Джилли, – услышала она вдруг внутренний голос. – Тебе нельзя падать духом, даже если тебя преследуют поражения. Все это временно. Ты должна стремиться к победе, даже если знаешь, что она невозможна. Твоя мама боролась за жизнь до последнего вздоха. Олдос тоже не позволял себе расслабляться. Он цеплялся за жизнь даже после того, как врачи вынесли ему приговор. Олдос в течение нескольких лет сопротивлялся, не желая умирать и оттягивая минуту своего ухода из этого мира».
   Имеет ли она право лишать себя жизни?!
   Рука, в которой она сжимала осколок, напряглась. Стиснув зубы, Джулия поднесла ее к горлу и приставила острие стекла к своей нежной коже. На запястье закапала теплая кровь.
   «Нет! – снова попытался остановить ее внутренний голос. – Может быть, Игби все же заметил тебя и придет тебе на помощь».
   «Я одна. Я совсем одна, – возразила Джулия самой себе. – И никто не явится, чтобы спасти меня».
   У Джулии были все основания для того, чтобы впасть в уныние.
   – Я не позволю тебе уйти! – услышала она вдруг голос Маркуса и открыла глаза.
   Его слова прозвучали явственно и отчетливо, но в комнате не было ни души. По всей видимости, у нее от голода и побоев начались слуховые галлюцинации. Джулия медленно сходила с ума.
   Конечно, Маркусу не понравилось бы то, что она сейчас собиралась сделать. Если бы Маркус попытался наложить на себя руки, Джулия разбранила бы его за малодушие…
   Впрочем, Маркус боролся бы до последнего вздоха, точно так же, как мама и Олдос.
   Рука с осколком упала ей на колени. Взглянув на нее, Джулия увидела, что острие стекла не было обагрено кровью. Джулия разжала пальцы и вздрогнула. Вся ее ладонь была в порезах, из которых сочилась кровь. Значит, сонная артерия осталась неповрежденной.
   Она хрипло засмеялась, чувствуя радость от того, что осталась в живых. Впрочем, Джулия не сомневалась в том, что ей грозит неминуемая гибель. Но она не сдастся без боя. Джулия решила бороться до самого конца.
   Она снова засмеялась, и в этот момент дверь в комнату распахнулась.

Глава 25

   Возможно ли быть более умным и талантливым, чем ты, быть лучше тебя?
 
   Джулия засмеялась в лицо дьяволу.
   – О, это вы, дорогой? – весело воскликнула она.
   Он хмуро посмотрел на разбитое окно.
   – Вы поступили неразумно. Поднимайтесь! Нам нужно уезжать отсюда.
   Нет, Джулия не желала покидать эту комнату. Ее друзья, бродячие артисты, находились где-то рядом. Если же Химера увезет ее отсюда и запрет где-нибудь в каюте корабля, Джулия может снова пасть духом. Во время долгого плавания Химера наверняка начнет пытать ее, чтобы выведать секреты, и тогда у Джулии развяжется язык. Это пугало ее больше всего.
   Джулия покачала головой:
   – Вы хотите силой вытащить меня отсюда на улицу? Предупреждаю, я буду кричать и сопротивляться. Мне кажется, что даже обитатели этих трущоб не потерпят такого грубого обращения с женщиной и вступятся за меня. – Джулия дерзко улыбнулась. – Кроме того, вы слишком долго морили меня голодом. Я не выдержу утомительного путешествия. Я еле стою на ногах.
   – Очень жаль. Я хотел увезти вас во Францию. Мне пришлось долго жить в Англии. Сначала я пережидал эпоху Террора, втайне надеясь на то, что восставшие массы уничтожат всех наследников. Я никогда не сочувствовал революционерам. Мне казалась нелепой сама мысль о том, что простолюдины могут управлять государством! – Химера усмехнулся. – А потом к власти пришел Наполеон. Он тоже был выходцем из низов, но обладал такими качествами, как коварство и честолюбие. Этот человек заслуживал уважения. Однако он держал меня здесь, на этом сыром, прячущемся в тумане, Богом забытом острове! Он обещал мне вернуть за мои услуги прежние владения, но не сказал, когда это произойдет! – Химера нахмурился. – Я рассчитывал на вас. Вы были красивы, Наполеон обожает прелестных блондинок. Но посмотрите теперь на себя в зеркало! Кому нужна костлявая, полудохлая кляча? Вы правы, вам не вынести путешествия. И теперь мне остается только одно – избавиться от вас.
   Химера пнул ее ногой под ребра. Джулия вскрикнула, у нее потемнело в глазах. Придя в себя, она почувствовала, что Химера поднимает ее на ноги. Джулию тошнило, но ее желудок был пуст. Очень жаль. Химера заслуживал, чтобы на него извергли рвотные массы.
   Джулия покачнулась, но сумела сохранить равновесие. Она решила, что лучше уж стоять перед своим мучителем, чем валяться у его ног.
   – Вы лысеете, – бросив вниз взгляд на голову Химеры, который был ниже ее ростом, сказала Джулия. – Скоро вам придется носить парик.
   Химера до боли сжал руку Джулии.
   – Заткнитесь!
   Из груди Джулии рвался смех.
   – А если я этого не сделаю, то что будет? – с вызовом спросила она.
   – Я убью вас, – заявил Химера голосом, исполненным твердой решимости, и достал из кармана жилета ключ от наручников, которые были на Джулии.
   – И только? – Джулия дерзко улыбнулась. – В таком случае мне нечего терять.
   Когда он склонился над запястьем ее левой руки, стараясь попасть ключом в ржавую замочную скважину, Джулия, сделав глубокий вдох, занесла над ним правую руку, в которой все еще сжимала длинный, острый осколок стекла.
   На затылок Химеры упала капля крови из порезов на ее ладони, и злодей тут же поднял глаза на свою жертву.
   – Что…
   Собрав последние силы, Джулия нанесла удар. Однако Химера успел увернуться, стекло вонзилось ему в плечо, а не в горло.
   – Сука! – в ярости крикнул он, зажав рану на плече. Из нее ручьем текла кровь. Однако Джулия поняла, что рана не смертельна, и ее охватило отчаяние.
   Кандалы упали, и Джулия отпрянула от Химеры, не выпуская из рук осколок стекла. Ее колени подкашивались, она шаталась, нетвердо стоя на ногах. Как жаль, когда у нее появились и воля к сопротивлению, и оружие, силы оставили ее.
   Химера ударил ее по щеке, и она рухнула на пол. Ее мучитель обезумел от ярости и был жесток и беспощаден.
   Джулия попыталась встать, опираясь на руки, но у нее сильно кружилась голова. Новый удар заставил ее упасть на пол. Химера опустился на одно колено рядом со своей беспомощной, едва дышащей жертвой.
   – Глупая, слабая женщина, вот вы кто, – с презрительной ухмылкой промолвил он, вцепившись в горло Джулии. – Жаль, что я не утопил вас еще в младенчестве, как слепого котенка.
   Джулия попыталась оттолкнуть его, но у нее не было сил сопротивляться. Химера начал медленно душить ее, наслаждаясь мучениями своей жертвы. Он со жгучим интересом наблюдал, как из Джулии по капле уходит жизнь.
   «Я сейчас умру!» Эта мысль пронзила Джулию. У нее мутилось в голове, но нарастающий гнев помогал ей справляться с болью и слабостью. Этот человек причинил много зла ей, ее матери, «Клубу лжецов», «Королевской четверке» и Англии. Джулию приводила в бешенство мысль о том, что он снова одержит победу, если сейчас убьет ее и уйдет от возмездия, чтобы продолжать совершать свои злодеяния.
   Внезапно она сообразила, что осколок стекла все еще находится у нее в руке.
   Она нанесла удар и порезала щеку Химеры. Для этого ей не потребовалось много сил. Острие само вошло в плоть.
   – Сука! – снова воскликнул Химера, стирая кровь со щеки.
   Джулия замерла, и он, решив, что у нее наконец иссякли силы, снова вцепился ей в горло, чтобы завершить начатое. В этот момент Джулии хотелось только одного – изуродовать этого человека, оставить на нем следы, по которым его будет легко опознать, лишить неуловимого Химеру обаяния, с помощью которого он втирался в доверие к людям, превратить его лицо в отвратительную маску.
   У Джулии потемнело в глазах. Она понимала, что конец близок и надо действовать. Джулия снова полоснула острым осколком по лицу Химеры и стала яростно колоть и резать его. Она задалась целью испортить его внешность, которая помогала ему лгать и обманывать людей.
   Химера чертыхнулся и, отбросив ее руку, снова вцепился в горло своей жертвы. Он боялся, что она, отдышавшись, обретет силы к сопротивлению. Его лицо было теперь залито кровью, которая сочилась из многочисленных порезов. Однако Химера в пылу борьбы вряд ли замечал, какой урон его внешности нанесла Джулия своей ослабевшей рукой.
   Джулия торжествовала. Если бы ей хватало воздуха, она рассмеялась бы от радости. Ей удалось изуродовать лицо Химеры, теперь его избороздят многочисленные шрамы. Он больше не сможет маскироваться с помощью переодеваний, никакой грим не скроет его обезображенных черт.
   Руки больше не слушались Джулию. Окружающий мир начал погружаться в темноту, в которой не было ни боли, ни страданий. Окровавленное лицо убийцы, который продолжал душить ее, расплывалось перед ее помутневшим взором. В его глазах – так похожих на глаза Джулии – не было ни пощады, ни жалости.
   «Смерть… прости, Олдос… Маркус, любовь моя… я так соскучилась по тебе…» – мелькали в голове Джулии отрывочные мысли. Ее сознание постепенно гасло.
   Через мгновение она лишилась чувств и уже не слышала топота бегущих по коридору людей и грохота, с которым они распахнули дверь в комнату.

Глава 26

   Я не могу философски относиться к смерти. Я ненавижу смерть в любой ее форме. Неужели от этого я становлюсь слабее?
 
   Ворвавшись в меблированные комнаты, которые снимал убийца, Маркус и Игби увидели, что он душит Джулию.
   – Стой!
   Химера отскочил от Джулии.
   – Слишком поздно, англичанин! – воскликнул он, злорадно смеясь. – Или вы полагаете, что ее еще можно спасти?
   Он бросился к разбитому окну, и Маркус инстинктивно устремился за ним, чтобы не дать ему уйти.
   Химера снова рассмеялся. По его лицу струилась кровь. Он был страшен и отвратителен.
   – Итак, решайте, как вам поступить! Вы можете или догнать меня, или спасти ее! Сделать и то и другое сразу вам не под силу!
   Он вскочил на подоконник и исчез из вида.
   Маркус позволил ему беспрепятственно уйти. Он надеялся, что злодей размозжит себе голову о булыжную мостовую. Впрочем, Химера, вероятно, умел лазить по отвесным стенам и благополучно спустился вниз по фасаду дома.
   Маркуса сейчас не интересовала судьба Химеры. Все его мысли были о Джулии. Он готов был отринуть все, что мешало их любви.
   Она лежала на грязном ковре, как низверженный с небес ангел, разбившийся о землю.
   – О Боже… – растерянно шептал Игби. – О Боже, кровь…
   Маркус, не помня себя, подбежал к возлюбленной и упал рядом с ней на колени. Дрожащей рукой он стер с ее лица кровь, которая была повсюду – на щеках, на шее, на лбу.
   Но как ни странно, Маркус не обнаружил ран на ее лице. Хриплый смех вырвался из его груди.
   – Это не ее кровь! – воскликнул он и посмотрел на Игби. – Моя девочка порвала в клочья этого ублюдка!
   Игби радостно ухмыльнулся:
   – Узнаю нашу госпожу!
   Но тут взгляд Маркуса упал на багровые следы от пальцев убийцы, которые, словно адское ожерелье, выступили на шее Джулии, и у него сжалось сердце от боли.
   – О Боже… – сдавленным голосом прошептал Маркус и приложил ухо к ее груди.
   Однако громкий стук собственного сердца Маркуса заглушал другие звуки. Приподняв ее тело, он прижался щекой к ее щеке, стараясь уловить дыхание. Слезы застилали его взор.
   – Дыши, дорогая, дыши! – воскликнул Маркус, тряся Джулию за плечи. – Ты же сильная женщина, дыши!
   Он сжимал ее безжизненное тело в своих объятиях. Растерянный Игби присел рядом с ним на корточки.
   – Дышите, миледи, – повторил он вслед за Маркусом, не спуская с нее умоляющего взгляда.
   Маркус был вне себя от горя. Ему казалось, что Джулия навсегда уходит от него…
   – Я знаю, что недостоин тебя, – промолвил он, – что не заслужил счастья быть рядом с тобой, но прошу тебя, дыши! Дыши, любовь моя!
   Но Джулия не подавала признаков жизни.
   – О, сэр… – простонал Игби. – Мне кажется, все кончено… она…
   – Это отвратительно, – внезапно слабым голосом прошептала Джулия.
   Маркус оцепенел.
   – Джулия? Ты что-то сказала?
   Ее глаза все еще были закрыты, но Маркус уже не сомневался в том, что она жива. Джулия слегка оттолкнула его.
   – Вы нетрезвы… – Она закашлялась. – Я не выношу запах алкоголя… больше никогда не пейте…
   Маркус облегченно вздохнул.
   – Слушаюсь, миледи. Клянусь, это никогда не повторится, – радостно заявил он.
   – Я прослежу… Я не потерплю, чтобы в нашем доме стоял запах алкоголя…
   Маркус прижался лицом к ее шее. Его горячие слезы смывали кровь Химеры с кожи Джулии.
   – О моя Джилли…
   – Дурацкое имя… – с трудом промолвила она. – Я Джулия…
   У Маркуса сдали нервы, и он зарыдал. Раскачиваясь из стороны в сторону вместе с Джулией, которую сжимал в объятиях, он то смеялся, то плакал и клялся себе, что никогда больше не оставит свою возлюбленную.

Глава 27

   Потерять жену – это действительно страшно.
 
   В секретной палате Маркус предстал перед членами «Королевской четверки» и премьер-министром. Двое джентльменов стояли, а двое сидели за старым массивным столом.
   Лорд Рирдон, Кобра, был чем-то сильно озабочен. Лицо лорда Уиндема, Сокола, как всегда, хранило непроницаемое выражение. Лорд Гринли, бывший наставник Маркуса, стоял, скрестив руки на груди. Он еще накануне заседания извинился перед Маркусом за то, что не сможет ему ничем помочь.
   Маркус не обижался на Дейна. Хотя, конечно, было бы хорошо, если бы Лев открыто вступился за человека, который когда-то являлся его преемником. «Будь что будет», – решил Маркус.
   Лорд Ливерпул, организовавший это собрание, сумел обеспечить кворум. Премьер-министр стоял, опершись на резную спинку стула, предназначавшегося для Лисы. Создавалось впечатление, что он испытывал непреодолимое желание занять это место.
   Маркус усмехнулся.
   «Не спеши, Роберт, – подумал он. – Я еще не сдался!»
   Сокол, откашлявшись, встал.
   – Лорд Драйден, – официальным тоном промолвил он, – вас обвиняют в том, что вы утаили важную информацию от своих коллег и помогли бежать одному известному шпиону. Что вы скажете на это?
   Маркус, нахмурившись, почесал подбородок.
   – Какому именно шпиону? Химере или леди Барроуби? – уточнил он.
   На лице Сокола не дрогнул ни один мускул. Этот человек отличался хладнокровием, его трудно было вывести из себя.
   – Сейчас нас больше интересует Химера, – с невозмутимым видом заявил он. – Хотя позже, конечно, дойдет очередь и до обсуждения вашей недозволенной связи с леди Барроуби.
   Маркус заложил руки за спину и окинул своих судей спокойным взглядом.
   – Я предлагаю обсудить последний вопрос немедленно. Меня ведь еще не лишили права голоса? – Он улыбнулся. – Или я уже официально смещен со своего поста?
   – Нет, вы все еще Лиса, – прищурившись, сказал Лев и сел на свой стул. – Давайте дадим ему слово, я хочу выслушать его.
   Маркус был рад, что старый друг помог ему настоять на своем.
   Сокол пожал плечами:
   – Хорошо. Мы отложим обсуждение вопроса, связанного с Химерой. – Он строго посмотрел на Маркуса. – Но ненадолго.
   Маркус поклонился.
   – Благодарю вас. Прежде всего я хотел бы объяснить, как возник наш роман, – начал он. – Надеюсь, вы помните, джентльмены, что сами советовали мне пофлиртовать с леди Барроуби?
   Рирдон едва заметно усмехнулся, Дейн фыркнул, Ливерпул поморщился, а Уиндем стал нетерпеливо барабанить пальцами по столу.
   Маркус едва сдержал улыбку.
   – Прошу прощения, но я не мог не упомянуть об этом. Сориентировавшись в обстановке, я решил, что должен затмить своих соперников, поклонников леди Барроуби, и стать ее избранником. Этого требовали интересы дела. Мне нужно было сблизиться с Джулией для того, чтобы выведать ее секреты и добыть нужную информацию.
   – Да-да, нам все это известно, – нетерпеливо перебил его Ливерпул. – Вскоре вы узнали о том, что эта женщина низкого происхождения.
   Маркус кивнул:
   – Да. Но, к сожалению, к тому времени я уже ничего не мог поделать с собой. – Он улыбнулся. – Я влюбился в Джулию.
   Дейн оторопел, услышав это признание.
   – Но я думал, что вы влюблены в мою жену!
   Маркус покачал головой:
   – Я никогда по-настоящему не любил Оливию. Я просто завидовал вам. У вас был близкий человек, который бесконечно верил в вас. – Маркус потупил взор. – Я не сразу разобрался в своих чувствах.
   Ливерпул замахал руками.
   – Что мы здесь обсуждаем, господа? – возмущенно промолвил он. – Сердечные дела или измену? – Наклонившись вперед, премьер-министр хлопнул ладонью по столу. – Я хочу знать, какого черта вы позволили этой женщине три раза бежать!
   Уиндем бросил на Ливерпула холодный взгляд.
   – Прошу вас, милорд, не забывайте, что вы находитесь здесь в качестве наблюдателя, – напомнил он.
   Ливерпул насупился:
   – Да, я больше не являюсь Коброй, но я все еще всерьез отношусь к своему долгу перед Англией. – Впившись взглядом в Маркуса, он добавил: – В отличие от некоторых.
   Маркус был больше не в силах сдерживаться и обрушил весь свой гнев на Ливерпула.
   – Вы понимаете свой долг как право подсылать к леди наемных убийц? – с негодованием спросил он, сжимая кулаки.
   Рирдон и Дейн с недоумением взглянули на Ливерпула.
   Дейн резко встал со своего места.
   – Это правда? – спросил он.
   Ливерпул, выпрямившись, заложил руки за спину.
   – Я пустил по ее следу «лжецов», – невозмутимо сказал он. – Они должны были опередить Драйдена.
   Рирдон встал.
   – Вы не имели на это права, милорд! – воскликнул он.
   Ливерпул холодно взглянул на своего бывшего протеже:
   – Я признаю, что этот случай достоин сожаления, но ведь мы к тому времени уже убедились в том, какую опасность представляет для нас женщина, располагающая огромной сетью осведомителей и помощников.
   – Но она работала на нас! – горячо возразил Маркус. – Благодаря ей мы получили ценную информацию о Химере. Зачем вы отдали приказ убить ее? – При воспоминании о пережитом страхе за жизнь Джулии голос Маркуса дрогнул. – Вы послали в погоню за ней наемного убийцу из «Клуба лжецов», Курта по прозвищу Повар, который хладнокровно всадил бы нож в сердце беззащитной хрупкой женщины, если бы ему это приказали.