Брэдли Шелли. Своенравная невеста

   Он не мог вспомнить ничего более совершенного.
   Когда она положила руки ему на грудь и ее пальцы принялись безжалостно играть его сосками, Кайрен окончательно потерял голову.
   – Что ты со мной делаешь, Мэв?
   Ее губы, целуя, двинулись к его уху, и она прошептала:
   – Заставляю тебя чувствовать все то изумительное, что ты пробуждаешь во мне.
   Сбросив сапоги, он встал коленями на матрас и начал освобождаться от штанов. Она помогала ему, гладила по спине, ягодицам, бедрам. Наконец остатки его одежды упали на пол, и он нагим лег рядом с женой.
   Она потянулась к нему губами, и Кайрен незамедлительно ответил на поцелуй. Он хотел ее всю. Его руки бродили по ее телу, задерживаясь на плечах, упругих округлостях груди, нежном изгибе живота... мягких складках ее женственности.
   Она была влажной, почти готовой, и крик Мэв призывал его к действию. Он раздвинул пальцами складки, нащупал розовый бутон, затвердевший от его ласк.
   – Кайрен?
   Вместо ответа он легонько коснулся бутона языком. Ее судорожный вздох побудил Кайрена сделать это снова. Потом он подхватил ее под ягодицы, развел ей бедра и, удостоверившись, что она ждет его, приступил к настоящей игре. Мэв вцепилась руками в простыню.
   – Кайрен.
   Он взял бутон в рот и начал посасывать, дразня языком вершинку, не останавливаясь до тех пор, пока не услышал громкий крик. Когда Мэв окатило волной удовольствия, ее бедра напряглись, вздрогнули, а потом расслабились. Радость, которую он ей доставил, еще больше возбудила его.
   Кайрен снова лег рядом и улыбнулся.
   – Ты выглядишь ужасно гордым собой, – хрипло сказала она.
   – А ты выглядишь так, будто собираешься жаловаться.
   – Грубиян, – засмеялась Мэв.
   Она погладила его по спине, потом встала на колени и с решительным блеском в глазах склонилась над ним. Кайрен замер.
   Ее рука скользнула по груди, опустилась вниз и обхватила твердую плоть. Наклонившись, она изучающе провела языком по бархатистой коже, и, открыв глаза, он увидел, что жена радостно улыбается. Чтобы дать мужу всю полноту ощущений, Мэв взяла в рот его чувствительную плоть.
   Кайрену показалось, что он умер и находится в раю. Однако, невзирая на его крики, Мэв повторяла все снова и снова. Он чувствовал приближение экстаза, ему хотелось быть в ней, хотелось так, как никогда и ничего другого.
   Схватив Мэв за плечи, он перевернулся и упал на матрас, подмяв ее под себя.
   – Если ты собиралась убить меня, то нашла верный способ, – пробормотал он и вошел в нее одним несильным толчком.
   Мэв приняла его, и он начал дюйм за дюймом овладевать ею.
   – Это ты хочешь убить меня, – простонала она. Кайрен прикусил ей мочку уха.
   – Давай попробуем вместе получить удовольствие.
   – Да, – выкрикнула девушка, когда он стал все глубже вторгаться в ее лоно.
   Его охватило безумие. Он жаждал добиться ее таким путем, слышать, как она снова и снова выкрикивает его имя, пока не потеряет голос, пока не сотрет из сознания воспоминания о ласках Квейда.
   Он чувствовал, что уже близок к опасной черте, но стиснул зубы. Мэв напряглась и закричала. Кайрен ощутил, как ее лоно сжало его плоть, требуя завершения. В глазах у него потемнело, когда он сделал последнее движение. Экстаз медленно уступал место удовлетворению, за которым последовала такая слабость, что он, кажется, уже не мог шевельнуться.
   Кайрен вдыхал запах ее кожи, слышал частые удары ее сердца, радовался совершенству их соединения и готов был поклясться, что никогда в жизни не испытывал ничего подобного.
   – Теперь я вижу, ты действительно скучал по мне, пока был в Дублине.
   Дублин. Ее слова охладили его пыл, вернув к реальности. Восторг исчез, сменившись дурным предчувствием.
   Он пережил в ее объятиях украденные мгновения счастья. И как бы ему ни хотелось остановить их, это было бы в высшей степени нечестно. Теперь он должен сказать Мэв правду.
   Кайрен сел, заставив себя посмотреть на нее, потом взял ее руки в свои.
   – Да, я очень скучал. Но кое-что произошло, и я... я должен тебе объяснить.
   Мэв нахмурилась. В ее взгляде мелькнуло беспокойство, смешанное с любопытством.
   Он украл у нее последний поцелуй, зная, что за это она еще больше возненавидит его. Когда они наконец оторвались друг от друга, Кайрен ощутил боль утраты. Но он не мог промолчать о смерти О'Тула, она все равно скоро услышит об этом и придет в ярость.
   – Был парламент, – начал Кайрен. – Они собирались встретиться в определенное время, но я не получил их сообщение.
   Мэв виновато покраснела.
   – Ты получила их письмо? – спросил он.
   – Нет.
   – Но тебе известна его судьба?
   Мэв кивнула. Значит, как он и предполагал, его украл Флинн, а она, разумеется, не донесет на брата. Кайрен едва ли мог осуждать ее за то, что она защищает своего родственника. На ее месте он поступил бы так же.
   – Парламент решал много вопросов.
   Как ему выговорить эти слова? Как помягче сказать ей правду?
   – Включая судьбу повстанцев? – испуганно спросила Мэв.
   Он колебался, желая навсегда похоронить произошедшее в своей памяти.
   – Квейд?
   Ему не понравилось беспокойство, которое прозвучало в ее голосе и отразилось на лице, за судьбу другого мужчины, даже мертвого. Но ведь он все время знал, что, и выходя замуж, и деля с ним постель, Мэв всегда любила Квейда О'Тула.
   Подавив гнев, он посмотрел ей в глаза и ответил:
   – Казнен.
   – Нет!
   Лицо у нее сморщилось, она закрыла его руками и подтянула колени к груди.
   Кайрен погладил ее по голове. Он не мог сказать, что сожалеет. В конце концов это война.
   – Я понимаю, ты огорчилась.
   Мэв подняла голову, по щекам у нее текли слезы.
   – Ты! – яростно выкрикнула она, заворачиваясь в простыню. – Ты назначил ему смерть.
   – У меня нет такой власти, Мэв. Я лишь голосовал, как все.
   – Голосовал за смерть.
   – Мы воюем. А на войне заключенных по обыкновению казнят. Остальные проголосовали до меня, поэтому мой отказ ничего бы не изменил.
   – И ты ликовал, – презрительно фыркнула она.
   – Нет, я...
   – Конечно, да. Ты любишь битвы, кровь. Тебя это возбуждает. Ты радовался, когда он делал свой последний вдох?
   – Нет.
   Кайрен протянул к ней руку, но Мэв отскочила.
   – Не прикасайся ко мне!
   В глазах у нее мелькнул ужас, и она с такой яростью посмотрела на Кайрена, что ему показалось, будто лицо его обожгло пламенем.
   – Ты брал меня в этой постели, зная, что он мертв, зная, как я буду себя чувствовать после этого.
   – Я только хотел прикоснуться к тебе, – вздрогнув, пробормотал он.
   – Ты хотел сплясать на могиле Квейда, насладиться своей победой. Никогда больше, милорд.
   – Но, Мэв...
   – Находите себе облегчение со служанками или со шлюхами в Дублине. Но не вздумайте опять прикасаться ко мне.
   – Моя дорогая...
   Мэв отшвырнула его руку.
   – С этого момента я вам только враг. Вы предали меня, вы мне солгали, разрушили мою жизнь и убили человека, за которого я хотела выйти замуж.
   – Я его не убивал! Мэв, даже если бы я проголосовал за его освобождение, это не имело бы веса. Они хотели его смерти.
   – Вы недооцениваете свой дьявольский язык, милорд. Если бы вы попытались, может, и увидели бы его свободным.
   Кайрен нахмурился, глядя на маску ненависти, скрывшую ее прелестное лицо.
   – А какой ценой? Позволить ему и дальше устраивать мятеж? Чтобы он мог забрать тебя и сделать из меня рогоносца?
   – Что случилось бы потом, вы могли бы увидеть, если бы Квейд остался жив. Но что вам известно о таких людях? – с насмешкой спросила она. – Вы же подлый, бессердечный, отъявленный соблазнитель женщин. Никогда больше не говорите со мной.
   Завернутая в простыню, словно настоящая богиня, Мэв вышла из комнаты и захлопнула за собой дверь. Кайрен почувствовал, как этот шум эхом отозвался в его сердце.

* * *

   Неделя прошла в напряженном молчании. Казалось, воздух в Лэнгморе сгустился, как перед бурей. Того и гляди блеснет молния.
   Кайрен проводил день за днем, час за часом, тренируя своих людей. Бывший сброд начал превращаться в дисциплинированную, боеспособную команду, которая могла сдержать и отразить нападение маленькой армии мятежников. И Мэв с тревогой думала, не чувствует ли Кайрен... граф Килдэр приближения решающей битвы.
   Но ее больше мучила тяжесть собственной вины, чем разбитое сердце. Как она могла столь бесстыдно лежать с палачом Квейда? Почему даже теперь она предательски по нему скучает?
   Подняв глаза, она увидела входящую в малый зал Джейн. Старшая сестра держала на руках спящего сына и вся светилась от радости. Ее сердце наконец исцелилось.
   Мэв не могла сказать то же самое про себя.
   – В последние дни ты похожа на грозовую тучу, – ласково произнесла Джейн. – То ли ждать дождя, то ли раскатов грома. Мы с Фионой и Бригид очень беспокоимся.
   Значит, она пришла, чтобы поговорить с сестрой? Вздохнув, Мэв попробовала обуздать свои чувства и хотя бы выглядеть спокойной.
   – Мне понятно твое горе, – сказала Джейн. – Я знаю, что ты любила Квейда.
   Да, она его любила. Он был нежным другом, как и она, интересовался книгами. Всегда понимал ее взгляды, никогда не пытался их изменить. Они были одного мнения об Ирландии и Лэнгморе. Их брак мог стать гармоничным. А теперь он навеки ушел.
   – Восстание обходится дорогой ценой, – продолжала сестра. – Мы должны верить, что жертвы не напрасны.
   Мэв чуть заметно кивнула. Джейн права. Но это не умаляло ни ее страданий, ни ее вины. Она дважды охотно делила постель с английским мучителем Квейда. Она поддалась обману Килдэра, позволяла ему увлечь ее своим обаянием, пока не предала человека, который поклялся ей в вечной любви. А хуже всего то, что она совсем не так любила Квейда.
   Мэв чувствовала себя виноватой.
   – Ты не готова разговаривать об этом? – спросила Джейн.
   Посмотрев на сестру, Мэв увидела в ее темных глазах понимание и участие и покачала головой.
   – Ладно, – ответила Джейн, поднимаясь со стула. – Маленький Джеральт спит. Я положу его и сама немного отдохну. Если ты передумаешь...
   – Спасибо. – Мэв тоже встала и благодарно обняла сестру. – Я знаю.
   Джейн с улыбкой вышла, а Мэв снова принялась ходить взад-вперед.
   Трясина чувств все глубже затягивала ее, и она не знала, что делать, как совместить несовместимое: горе и вину с постыдной тоской тела по ужасному мужу.
   – Мэв?
   Она повернулась на голос Килдэра и вздрогнула от ярости. Она опасалась его.
   Каждый день он пытался разговаривать с ней, упрашивая забыть его прегрешения и простить. Но Мэв отказывалась.
   Скользнув взглядом по его серьезному лицу, девушка взяла вышивание, лежавшее на столе, и молча направилась к двери.
   Кайрен остановил ее и потянул обратно.
   – Когда-нибудь ты все равно должна со мной поговорить.
   Мэв посмотрела на мужа с таким видом, словно он был каким-то отвратительным грызуном.
   – Отпустите меня, – процедила она.
   – Нет, я хочу, чтобы ты меня выслушала.
   – Вы не можете сказать мне ничего такого, что я хотела бы услышать.
   – Черт побери, Мэв! – Он еще крепче сжал ее руку. – Я не мог остановить казнь О'Тула, даже если бы захотел. Я понимаю твое горе, но не могу принять твои обвинения.
   Пожав плечами, она уставилась на дальнюю стену. Внутри все клокотало от гнева. Неужели он не понимает, как она ненавидит его за участие в смерти Квейда, за то, что он тем утром, зная правду, все же занимался с ней любовью? Или этот распутник считал, что имеет права на ее тело даже после своего предательства?
   Да, он был англичанином и, без сомнения, думал именно так.
   – Ради всего святого, поговори со мной! – рявкнул он. Мэв ответила лишь бесстрастным взглядом, хотя горела желанием обругать его последними словами. Нет, она не даст ему такого удовлетворения, не примет вызов, на который он рассчитывает.
   Килдэр проглотил ругательство и выпустил ее руку.
   – Где твой брат?
   Флинн исчез шесть дней назад, и Мэв не знала, где он. Когда она в слезах рассказала ему о смерти Квейда, ярость брата не имела границ. Теперь она начинала беспокоиться за его жизнь.
   – Женщина, ты пытаешься убить меня, – заявил Килдэр... и вдруг поцеловал ее. Мэв сжала губы, сопротивляясь его посягательству и чувствуя, как Кайрен пытается открыть ей рот. Ни за что!
   Неожиданно от знакомого запаха у нее больно кольнуло в груди.
   Она вырвалась и пронзила мужа злобным взглядом.
   – Один раз вы заставили меня забыть свой долг и верность Ирландии. Теперь мне известно, что вы негодяй. Такого больше не случится...

Глава 12

   Минула еще неделя. Кайрен не оставлял попыток вызвать жену на разговор. Мэв с тем же упорством их пресекала.
   Слушая латынь отца Шона, она старалась не обращать внимания на присутствие сестер и обитателей замка, пришедших на воскресную мессу. Сейчас она могла забыть о них. Могла даже временно игнорировать тревогу за брата.
   Но Кайрена, посетившего службу, она не заметить не могла.
   Он стоял рядом. Слишком близко. Их руки соприкоснулись. По коже Мэв побежали мурашки. Он переступил с ноги на ногу, легонько задев ее бедром.
   Мэв хотелось закричать.
   Наверняка его неожиданный интерес к церкви вызван желанием просто досадить ей. Они с сестрами не пропускали ежедневную мессу. Всегда, когда у нее случались неприятности или ее что-то беспокоило, Мэв находила утешение в молитвах. Витражи, знакомая обстановка церкви – все это успокаивало.
   Близость Килдэра действовала ей на нервы, отвлекала, вынуждая думать не о вере, а о том, как спастись бегством. Но если она покинет церковь, то окажется наедине с Килдэром. Это слишком рискованно.
   Грубиян толкнул ее локтем в бок. Мэв посмотрела на него, потом огляделась и увидела, что прихожане гуськом двинулись к выходу. Не удостоив мужа взглядом и молясь, чтобы он не прочел ее мысли, она покраснела и пошла за ними.
   Мэв заметила у дверей церкви незнакомца. Очень высокий, светловолосый человек смотрел на ее мужа и улыбался.
   Переведя любопытный взгляд с великана на Килдэра, она увидела, что тот радостно улыбается в ответ.
   – Эрик! Я не ждал тебя. Когда ты... – Он вдруг нахмурился. – Как ты прошел через ворота Лэнгмора?
   Гигант помахал в воздухе пергаментом с королевским гербом.
   – Имя короля Генриха и его печать открывают многие двери, – засмеялся он.
   Килдэр шагнул к другу, и они сердечно обнялись. Мэв продолжала с любопытством смотреть на них, ибо никогда еще не видела у Кайрена такой искренней улыбки и такого явного проявления любви. Видимо, он считал этого человека побратимом. Сестры и обитатели замка разглядывали их с не меньшим любопытством.
   – Как поживает Гвинет? – спросил Кайрен.
   – Очень хорошо. – Улыбка Эрика стала шире. – Через несколько дней после твоего отъезда из королевской резиденции она родила прекрасную девочку. Мы назвали ее Блит. И моя Гвинет уже планирует выдать ее за Лохлана, старшего сына Дрейка и Эверил.
   Муж с веселым смехом хлопнул Эрика по спине.
   – Рад за тебя, мой друг. А как поживают Дрейк и Эверил?
   – Тоже хорошо. Дрейк отправился в Дунели, снова в клан Макдугалов. С каждым днем он становится все счастливее, хвала Богу. Ты знаешь, что Эверил – прекрасная жена и мать, скоро она родит третьего ребенка.
   – Отлично! А что с Гилфордом? Он уже полностью оправился?
   – Старый дурень переживет всех нас.
   – Король Генрих больше не одалживал у него денег?
   – Нет, – скривился Эрик. – Благодаря твоей помощи наш добрый король уже не сомневается в верности Гилфорда.
   Килдэр с явным облегчением кивнул.
   – Но ты, мой друг, не потрудился сообщить нам о своих делах, – грозно произнес Эрик. – Ты выбрал себе невесту? Гвинет и Эверил спустят с меня шкуру, если я не удовлетворю их любопытство.
   Килдэр с беспокойной улыбкой посмотрел на Мэв, потом обнял за талию. Девушка окаменела.
   От проницательного взгляда гостя не укрылись ни его жест, ни ее реакция.
   – Это Мэв, вторая сестра О'Ши. Мы поженились чуть больше месяца назад.
   Она поняла, что Кайрен хочет, чтобы Эрик счел их брак счастливым. По мнению Килдэра, его друзьям удалось найти в их союзах необыкновенную любовь.
   Но Эрик кажется не настолько глупым. Он довольно скоро увидит, что его другу нечем похвастаться.
   – Мэв, – напряженно улыбнулся тот, – разреши представить тебе Эрика Невилла, графа Белфорда.
   – Милорд, – кивнула она и быстро отошла от мужа.
   Граф взял ее руку, вежливо приподнял, холодные серые глаза оценивающе смотрели на нее.
   – Для меня большое удовольствие познакомиться с женой Кайрена, – произнес он.
   Мэв нервно сглотнула.
   – Я тоже рада нашему знакомству.
   Повисло молчание. Любопытные начали расходиться. Мэв торопливо представила Джейн, Фиону и Бригид.
   Джейн холодно кивнула и ушла. Фиона пробормотала несколько слов и последовала за старшей сестрой. Бригид с явным интересом смотрела на гостя, и Мэв сердитым взглядом отослала девочку.
   Опять наступило молчание. Почувствовав взгляд Эрика, она открыла рот, чтобы извиниться, но граф заговорил первым:
   – Кайрен, не мог бы ты посмотреть своим опытным глазом на моего жеребца? Кажется, последние несколько миль он хромал.
   – Если хочешь, – пожал плечами Килдэр. – Но я могу послать Кольма, он прекрасно разбирается в таких вещах.
   Мэв нахмурилась, не понимая, что задумал Эрик. Он хочет отделаться от Килдэра? Что за игру затеял этот англичанин? Он привез какое-то известие от короля?
   Ее муж тоже выглядел озадаченным, но согласно кивнул.
   – Тогда проходи в главный зал и дай отдых старым костям. Я скоро присоединюсь к тебе.
   – Я намерен совершить с твоей женой маленькую прогулку по Лэнгмору, – ответил Эрик, предлагая ей руку.
   Мэв знала, что выбора у нее все равно нет, поэтому неохотно положила свою руку на твердую ладонь гостя.
   Показав ему внешние постройки, включая красильню, лавки пивовара и аптекаря, она провела друга Килдэра в главный зал и пригласила присесть.
   – Как видите, милорд, Лэнгмор не отличается от других замков.
   – Но он весьма красивый, леди. Чувствуется ваша забота. – Англичанин сказал это искренне, без всякого пренебрежения.
   – Но мои сестры и я занимаемся только хозяйством, а Кайрен отвечает за все остальное.
   – Как обстоят дела с вашей армией?
   Мэв напряглась. Господи, он не теряет времени на пустые разговоры, его интересует главное.
   – Вам лучше спросить об этом у Кайрена.
   – Держу пари, он тренирует их со дня своего приезда. Он всегда готов к настоящей битве.
   Девушка стиснула зубы. Этот человек знает о склонности Килдэра к насилию?
   – Да, он знает слишком много о военном искусстве, милорд. – В голосе Мэв прозвучал сарказм. – И слишком мало обо всем прочем.
   – О, так он лишился своего умения очаровывать дам? Лишился своего умения? Отнюдь. К своему несчастью, Мэв обнаружила, что собственное тело предает ее, требуя ласки Килдэра в наиболее странное время – поздно ночью и рано утром. Она залилась краской.
   – Значит, все-таки не лишился? – с довольной улыбкой спросил Эрик.
   Мэв посмотрела на гостя. Он такой же бесстыдник, как и его друг!
   – Я сказала только о его любви к войне, милорд. О других качествах я вообще не собираюсь говорить.
   Она встала, чтобы уйти, но Эрик легким прикосновением остановил ее.
   – Я не имел намерения вас обидеть, леди. Умоляю, простите меня. Дрейк, Гилфорд и я, мы давно беспокоимся за Кайрена. Мы очень хотим, чтобы он наконец остепенился и был счастлив.
   Мэв кивнула, принимая извинения.
   – Вам лучше побеседовать с ним о его любви к кровопролитию, вместо того чтобы разговаривать со мной о плотских вещах.
   Улыбка Эрика исчезла без следа.
   – Вы правы, – сказал он. – Еще раз простите меня. Килдэру необходимы битвы, и это тревожит нас много лет. Гилфорд постоянно напоминает мне, что большую часть жизни Кайрен не знал ничего другого. Это правда, но я все равно беспокоюсь.
   Мэв с недоумением смотрела на него, стараясь понять смысл услышанного. Кроме битв, Килдэр больше ничего не знал? Ведь у него все эти годы были его друзья, его наставник. Тогда что Эрик имеет в виду?
   Относительно спокойные дни незаметно сменяли друг друга. Мэв по-прежнему хранила молчание, и об этом знали все обитатели замка. Кайрен выходил из себя, понимая, что не может ничего изменить, не покусившись на свободу упрямой женщины. Такая мысль у него возникала, но ему не хотелось применять насилие, она должна заговорить с ним и вернуться в его постель добровольно.
   Но вряд ли это могло произойти. Скорее Англия пойдет на уступки папе римскому.
   День святого Патрика выдался туманным. Сестры О'Ши планировали устроить торжество, и Кайрена интересовало, не появится ли здесь после долгого отсутствия Флинн с мятежниками, чтобы начать войну. Он поклялся быть в полной боевой готовности на случай, если такое действительно случится.
   Тем не менее Кайрен в честь праздника освободил армию Лэнгмора от тренировок. Эрик был еще в постели, и Кайрен не знал, чем себя занять. Он праздно бродил по двору.
   Его мысли были сосредоточены на жене, теплой, улыбающейся, обнаженной...
   Думать о ней бесполезно, Мэв еще долго не позволит ему никакой близости. Она ясно дала это понять.
   Кайрен с проклятиями обошел толпу простого люда, собравшегося на торжество. Музыканты и танцоры, шуты и торговцы – все готовились к празднику. Лучше бы им находиться где-нибудь в другом месте.
   – Милорд Килдэр?
   Повернувшись на голос, Кайрен увидел пожилого торговца, стоящего возле своей тележки. Морщинистое лицо и седая борода свидетельствовали о его нелегкой жизни.
   – Да, – наконец сказал он.
   – Я могу предложить вам разные пряности, от них ваша еда станет много вкуснее. Или вот это. – Старик показал на кучу поделочных камней, отшлифованных и блестевших, словно драгоценные. – Большинство взято прямо из чаши Грааля, доложу я вам. Они истинное сокровище.
   – Благодарю, но мне не надо.
   Торговец нагнулся к прилавку и вытащил за руку молодую женщину.
   – Может, вашу милость заинтересует это? – угодливо спросил он.
   Кайрен молча смотрел на женщину, которую торговец без зазрения совести предлагал ему. Видимо, она была дочерью старика. Красавица лет восемнадцати, с темными волосами, в беспорядке падавшими ей на лицо, с потрясающе красивым ртом и глазами, сулившими греховные наслаждения.
   – Я – Изольда. Мне доставит удовольствие помочь вам, милорд, – хрипловатым голосом сказала она, выходя из-за тележки и становясь рядом.
   Торговец моментально исчез.
   Килдэр уставился на Изольду. В добавление ко всем ее прелестям у нее была невероятно пышная грудь – высокая, округлая, упругая, большая часть которой выступала из глубокого выреза обтягивающего красного платья. Гладкая кожа, веселые темные глаза, пухлые губы могли свести с ума любого мужчину.
   Почему же тогда он не чувствует ни малейшего возбуждения?
   Кайрен сердится на Изольду и на себя. Перед ним стояла богиня греха, добровольно предлагавшая себя за ничтожную сумму. Она готова ласкать руками и ртом – каждый дюйм его тела, если он пожелает, – даст ему облегчение, которого он не имел с того утра, когда Мэв перестала с ним разговаривать. Но это его совсем не интересует.
   Что с ним случилось, почему он не хочет такую соблазнительную женщину, как Изольда? Во всем определенно виновата Мэв. Черт бы ее побрал!
   – Благодарю тебя, прекрасная Изольда, но не сегодня.
   На лице женщины мелькнуло нечто большее, чем просто удивление. Кайрен повернулся, собираясь уйти, и обнаружил стоявшего неподалеку Эрика. Друг смотрел на него своим ястребиным взглядом. Проклятие, дадут ли ему хоть минуту покоя?
   – Что? – спросил Кайрен. Тот пожал плечами.
   – Я только хотел посмотреть на приготовления к торжеству.
   Килдэр жестом указал на суету вокруг, процедив:
   – Любуйся.
   Оставив Эрика, он вошел в замок. Сегодня он должен найти Мэв. Немедленно. Они должны покончить с этим глупым молчанием, которое лишает его способности думать.
   Первым делом Кайрен направился к спальне, которую его жена делила с Фионой, и ногой распахнул дверь. Обе находились в комнате. Фиона стояла полностью одетая и расчесывала волосы. Мэв была в одной рубашке. Огненные кудри создавали вокруг нее пламенное облако.
   Мэв явно удивило неожиданное вторжение мужа. Потом ее лицо превратилось в ледяную маску.
   – Милорд?
   – Я – Кайрен, – рявкнул он, бросив гневный взгляд на Фиону.
   Бледная, испуганная сестра безропотно вышла, и граф захлопнул за ней дверь.
   – Довольно молчания, женщина. Мы женаты. Я не заставляю тебя ложиться в мою постель, так что ты можешь хотя бы поговорить со мной. Это все, что от тебя требуется.
   – И о чем прикажете мне говорить? – с презрением осведомилась Мэв. – О варваре, который не считается с моими желаниями? Или о том, что вы обманули меня, не посчитавшись с моими чувствами?
   Кайрен схватил ее за плечи и сжал, когда она попыталась вывернуться.
   – Черт побери, Мэв! Я уже сказал, что не мог остановить казнь, даже если бы захотел. Возможно, я и глава Пейла, но я не обладаю единоличной властью. Беркленд, Батлер и остальные высказали свое мнение. Что, по-твоему, значил бы один мой голос против их?
   Она посмотрела на него, потом вырвалась и ответила:
   – Я не говорю, что вы могли его спасти. Я говорю, что вы должны были попытаться. Но... Что вам нужно, кроме битв? Даже ваши собственные друзья считают, что это у вас в крови. Вам милее война, чем мир.