Брэдли Шелли. Своенравная невеста

   – Поскольку я женюсь с определенной целью, собака мне, дорогая Мэв, не подходит.
   – Я вам не дорогая. – Она сердито посмотрела на него.
   – Возможно, я это изменю.
   Кайрен одарил ее улыбкой, которая растапливала многие холодные сердца... или по крайней мере освобождала тела от одежды.
   – Вы не сможете, уверяю вас.
   Явно полагая, что устоит перед любым соблазном, Мэв выглядела очень самоуверенной. Но ведь она не знала о решимости, с какой Кайрен добивался того, на чем были сосредоточены его мысли.
   В ответ на ее заявление он лишь улыбнулся.
   – Если ты хочешь, чтобы я оставил Джейн в покое, я это сделаю.
   – Вы не женитесь на ней только потому, что я вас попросила? – удивленно прищурилась Мэв.
   – Нет. Я делаю это потому, что так решил. Джейн останется незамужней до тех пор, пока не найдет своего избранника и не получит моего одобрения.
   – Правда? – Она бросила на собеседника подозрительный взгляд и нахмурилась.
   – Дорогая леди, перестань ждать от меня обмана. Я просто не женюсь на Джейн, вот и все.
   – Благодарю вас, – чопорно ответила Мэв.
   Граф кивнул, и она повернулась, чтобы уйти, но Кайрен окликнул девушку:
   – Но я не принимал такого решения насчет тебя, милая Мэв...
   На следующее утро из Дублина привезли свернутый пергамент, и Мэв О'Ши, затаив дыхание, ждала, когда граф Килдэр его прочтет. Насколько успешными были действия повстанцев? Удалось ли Флинну освободить Квейда?
   Мэв сгорала от желания увидеть жениха прежде, чем забудет его лицо. Сколько же еще времени ее будет преследовать насмешливая улыбка англичанина, которая не давала ей уснуть прошлой ночью?
   Они находились в главном зале замка.
   Граф сидел на скамье возле очага. Не отрывая взгляда сине-зеленых глаз от бумаги, он внимательно читал послание. Мэв проглотила подступивший к горлу комок, ее желудок скрутил спазм.
   Виной тому страх, убеждала она себя. Только страх за брата и за жениха. Ни широкие плечи, ни длинные ноги этого человека, закаленного войной и бесчисленными часами тренировок, ее не волнуют. Килдэр убьет их обоих, если захочет. Это он уже доказал, едва появился в Лэнгморе. Так что спазм в животе не имеет отношения к красоте его лица или сильному телу.
   Наконец Кайрен поднял голову, свернул пергамент и выругался. Кажется, полученные известия не привели Килдэра в веселое расположение духа. Очень хорошо!
   – Какие новости, милорд? – спросила она, будто ни о чем не подозревала.
   Граф окинул ее задумчивым взглядом.
   – Где твой брат?
   – Он часто навещает девушку в соседней деревне, – пожала плечами Мэв, притворяясь равнодушной.
   – Какую девушку?
   – Не знаю. Почему он должен со мной делиться своими секретами?
   Килдэр скептически посмотрел на нее, однако ничего больше не сказал, и она подумала, что сойдет с ума от любопытства.
   – А что-нибудь случилось, милорд?
   – Полагаю, ты сама это знаешь, но все же скажу. Ночью замок Мелахайд атаковали неизвестные мятежники.
   Она попыталась сдержать вздох радости и облегчения. Флинна не схватили!
   – И что же произошло? – с деланным удивлением поинтересовалась Мэв.
   Значит, они проникли внутрь замка и вошли в тюрьму. Может ли она надеяться, что Флинну удалось освободить...
   – К счастью, никто не сбежал. – Мэв не сумела подавить горькое разочарование, вызвавшее у нее приступ душевной боли. – В полученном мною списке имен заключенных, которые нужны были мятежникам, есть некто Квейд О'Тул. Это твой... жених?
   Она кивнула. Ей хотелось закричать или разрыдаться от страха и отчаяния, но в присутствии Килдэра это было уж слишком. Поэтому она решила, что намного безопаснее молчать.
   – Если вы с братом собирались освободить его, чтобы ты могла благополучно выйти замуж до того, как я выберу себе невесту, меня это очень рассердит.
   Рассердит его?
   – Моя цель – выйти замуж за человека, которого я выбрала сама! И если кто-нибудь вырвет его из когтей англичан, я буду ему только благодарна.
   Лицо у Килдэра стало жестким и непримиримым.
   – Ты разочарована, что Флинн потерпел неудачу?
   – Флинн не имеет никакого отношения к прошлой ночи. Как я уже сказала, он у женщины...
   – Если Флинн хотел, чтобы женщина согрела его постель, ему вряд ли требовалось для этого покидать Лэнгмор. По моим наблюдениям, многие женщины в Лэнгморе достойны внимания.
   Мэв заставила себя выдержать пылкий взгляд Килдэра.
   – Возможно, – сказала она. – Но здесь нет женщины, которая бы хотела лечь в вашу постель.
   Она тут же увидела, что граф принял эти слова как вызов. Поднявшись со скамьи, он дерзко оглядел ее с ног до головы, и от его оценивающего взгляда Мэв пробрала дрожь. Килдэр был врагом, и не имело значения, насколько он завладел ее вниманием.
   Неожиданно на его лице снова появилась знакомая улыбка, и граф весьма уверенно ответил:
   – Я докажу тебе, моя прелестная Мэв, что ты ошибаешься.
   – Вы не сможете заставить меня полюбить вас. Сказать такое было явной глупостью. Мэв осознала это, когда улыбка Килдэра стала еще лучезарнее и он шагнул к ней. Она быстро огляделась, но увидела, что помощи ей ждать неоткуда. Кроме них, в главном зале никого не было. Справа от нее возвышалась каменная стена, покрытая недавно выбитыми гобеленами, а слева находился очаг, в котором ярко горел огонь, согревавший помещение.
   – Как ты можешь знать, что тебе что-то не нравится, если не испытала этого? – насмешливо спросил Кайрен.
   Мэв приросла к полу.
   – Я и без того знаю, что любое прикосновение врага будет мне неприятно.
   – Правда? Ну, раз ты настолько уверена, тогда почему бы нам не попробовать?
   Прежде чем она успела произнести хоть слово или вытянуть руку, чтобы помешать ему, Кайрен взял ее за талию и прижал к своей твердой как скала груди.
   Мэв почувствовала, как вспыхнуло у нее лицо, а в животе возникло странное ощущение, которое она могла назвать только ожиданием. Нет, такое она должна чувствовать лишь к Квейду, а не к врагу. К тому, кто скоро разорит их дом и насильно возьмет в жены ее или одну из ее сестер.
   Килдэр смотрел ей в глаза так, словно хотел проникнуть внутрь ее сознания, увидеть ее желания, которые мог исполнить. Мэв уже едва помнила, кто стоит перед ней.
   Девушка приоткрыла рот, чтобы запротестовать и глотнуть побольше воздуха. Но Кайрен наклонился, взял в плен ее губы, пытаясь раздвинуть их настойчивой лаской. Дыхание у нее прервалось, и она утонула в ощущениях. Покалывание его утренней щетины, звук хриплого дыхания, ощущение железных объятий – все это Мэв ощущала с необыкновенной остротой. Килдэр соблазнял ее губами, дразня и принуждая к капитуляции.
   Она поддалась наслаждению, а затем потребовала большего. Да, граф, без сомнения, знал, как пробудить в женщине страстное желание. Поцелуй стал настойчивее, теперь его язык проник ей рот, вступил в сражение с ее язычком и продолжал свою игру до тех пор, пока Мэв, чувствуя слабость в ногах, не обняла Килдэра, чтобы не упасть.
   Он поднял голову и обжег ее своей улыбкой.
   Святая Дева Мария, что она наделала?
   – Прекратите! – Она резко отступила.
   – Почему, милая Мэв? Тебе не понравилось? – Кайрен снова потянулся к ней.
   – Нет.
   – Нет? – Он сделал вид, что смущен. – По-моему, я не слышал от тебя возражений. Разве ты протестовала?
   – Свинья! – пробормотала она, заливаясь краской. Граф одарил ее своей невыносимой усмешкой, и тогда Мэв ударила его по голени.
   – Больше не целуйте меня!
   Она знала, что ее реакция – сплошное ребячество, но Килдэр действительно привел ее в ярость, будь он проклят.
   Когда Мэв с гордо поднятой головой покидала главный зал, Кайрен смеялся ей вслед.
   Утром Кайрен снова расположился в главном зале, на том же самом месте и дожидался третью сестру О'Ши.
   Сегодняшний день с ним должна провести Фиона, но это вряд ли доставит ему удовольствие. Во-первых, его беспокоили мысли о ее сердитом брате, который вернулся прошлой ночью, к тому же он не мог забыть ее рыжеволосую сестру.
   У него закипала кровь при одном воспоминании о поцелуях очаровательной Мэв. Он не ждал от нее столь пылкого отзыва, равно как не был готов к тому, что и сам вдруг с такой силой захочет ее. Страсть в браках по политическим соображениям не подразумевается. Сегодня он поговорит с Фионой и посмотрит, может ли она стать ему подходящей женой.
   – Доброе утро, милорд.
   Девушка появилась перед ним совершенно неожиданно, ибо Кайрен не уловил, когда она подошла.
   Как обычно, Фиона выглядела привлекательной. Ей очень шло голубое платье, которое подчеркивало цвет ее глаз, свежесть лица и форму роскошной груди. Но улыбка оставалась все такой же испуганной, и она все с той же силой сжимала руки.
   – Доброе утро, Фиона. Дождь уже кончился, и мы бы могли прогуляться в саду. – Она вздрогнула, лицо ее побледнело, и Кайрен с любопытством спросил: – Ты не любишь гулять на свежем воздухе?
   – Я... люблю, – пробормотала она. – Но... утро холодное.
   Граф нахмурился. На рассвете он допросил вызывающе молчавшего Флинна о мятежниках, а после бесполезного предприятия, которое породило у него только новые подозрения, потому что он не мог пока ничего доказать, Кайрен вышел в сад. По его мнению, занимающийся день был достаточно теплым для февраля.
   Пожав плечами, он указал девушке на скамью.
   – Как тебе угодно, леди. Садись.
   – Благодарю.
   Ее голос был чуть слышным и почти терялся в огромном помещении. Фиона напоминала графу настороженного котенка.
   – Расскажи, что доставляет тебе удовольствие.
   – Милорд? – Она нахмурилась, но даже это было лишь едва заметным движением бровей.
   Неужели сестры О'Ши не понимают, что такое удовольствие? Но ведь что-то же они делают? Хотя бы ради интереса.
   – Я – Кайрен, а не милорд, – поправил он. – Что заставляет тебя улыбаться, Фиона?
   – Месса, ми... Кайрен.
   Месса? Значит, Фиона улыбается в доме Господа. Улыбнется ли она когда-нибудь в постели, которую он, возможно, с ней разделит? А если нет, зачем ему такая женщина?
   – Что еще? Может, тебе нравятся празднества?
   – Нет. Там слишком много людей.
   – Музыка? Я, например, больше люблю веселую музыку и танцы.
   Пожав плечами, Фиона отвела взгляд.
   – Мне нравится задумчивая музыка, а не танцы. Странно. Какая женщина не любит танцевать? Он знал одну леди, которая не переставала стучать каблучками до тех пор, пока не начинала задыхаться от бешеного ритма и смеха.
   – Может, ты путешествовала?
   – Путешествовала, милорд? Куда?
   – Куда-нибудь. – Он раздраженно махнул рукой. – В Дублин? Лондон?
   – Нет.
   Просто «нет». Без всяких объяснений вроде: «Нет, но хотела бы» или «Нет, чтоб ты пропал». Одно слово. Как он должен вести беседу с такой женщиной? Как ему побольше узнать о ней?
   – Расскажи мне о своих родителях. – Кайрен задал вопрос по-другому, чтобы она не смогла ответить на него одним словом.
   – Они умерли.
   Ее шепот сбивал его с толку, краткость доводила почти до сумасшествия.
   – Да, Фиона. Это мне известно. Я спрашиваю, что они были за люди.
   Вот так. Сейчас она, без сомнения, должна употребить для ответа хотя бы несколько слов. Другого выхода нет.
   – Заботливые.
   Проклятие, ей опять удалось! Кайрен тяжело вздохнул.
   – Заботливые? Они сажали тебя на колени? Твой отец покупал тебе ленты для волос? Они любили тебя?
   – Да.
   Фиона отвечала на все его вопросы, но одним словом. При этом она даже не смотрела на него! Если женщина не может встретиться с ним взглядом, когда они разговаривают, Кайрен представил себе, что будет, если он попытается разделить с ней брачное ложе.
   Правда, он никогда не хотел женщину, которая слишком много болтает, но женщину вроде этой нельзя целовать столько и как ему нравится.
   Кайрен снова нахмурился.
   Он знал, что останется здесь до следующего года, то есть достаточное время, чтобы жениться и обзавестись ребенком. Но он не мог себе представить, как будет ежедневно сидеть рядом с Фионой за столом, каждую ночь лежать рядом с ней, не слыша ни слова, не встречая ее взгляд. Такие муки выносить целый год?
   Хотя это делает Фиону послушной. Маловероятно, что она начнет спорить с ним по поводу Лэнгмора или по поводу мятежников... вообще по поводу чего-либо.
   Почему-то мысль о слишком покорной жене показалась скучной.
   – Фиона, ты меня извинишь? Я должен ненадолго встретиться с моим оруженосцем.
   На миг ее лицо просветлело от облегчения. Тут же встав со скамьи, она попятилась к выходу.
   – Конечно, милорд. Я уверена, вы заняты. – И Фиона быстро исчезла.
   Черт побери, эта женщина за все утро рассказала совсем немного. Кайрен подумал, что ему следовало бы радоваться, но он чувствовал злость.
   Теперь выбор невесты сводился к двум оставшимся сестрам: многообещающей девочке, почти ребенку... и ехидной девушке с поцелуями как огонь.

Глава 4

   Еще одно утро, еще одна сестра О'Ши.
   Кайрен тяжело вздохнул, когда в главный зал вошла Бригид. Она явилась сюда после воскресной обедни, посвященной началу масленицы.
   Девушка была в ярко-зеленом платье с высоким лифом и пышными рукавами. Светлые волосы падали ей на плечи, макушку украшал декоративный золотой убор по размеру больше, чем ее голова.
   Бригид оделась с особой тщательностью, и пораженный граф не сомневался, что она выбрала лучший, самый новый из своих нарядов. К сожалению, она выглядела в нем еще моложе, как маленькая девочка, стащившая платье у матери.
   Скрыв гримасу разочарования, он напомнил себе, что проводит этот день с Бригид, чтобы добиться цели. Если она та невеста, которая требуется, – сговорчивая, терпимая, способная быть ему здесь помощницей, – он решит жениться на ней.
   В конце концов, из четырех сестер она самая дружелюбная... во всяком случае, не принесет в их спальню нож.
   Естественно, Кайрен не мог отрицать, что мысль о невесте-ребенке ему не по душе, но он знал, что должен проявлять осторожность. После того как он исключил из списка потенциальных невест Джейн и Фиону, выбора у него почти нет. А ведь нужно выполнить свой долг перед Гилфордом. Он слишком многим обязан графу и не позволит, чтобы из-за интриг короля Генриха этот человек потерял Хартвич-Холл. Когда он был увезен матерью из Ирландии, а затем брошен на произвол судьбы, старик принял его в свой дом и воспитал.
   Кайрен прогнал мысли о прошлом, сосредоточив внимание на Бригид.
   – С добрым вас утром, милорд. – Она сделала реверанс.
   – Доброе утро, Бригид. Не желаешь сесть и позавтракать?
   – Спасибо, милорд.
   Девушка наклонила голову и села на скамью рядом с графом, позволив ему лучше разглядеть ее. Кайрен уперся глазами в глубокий вырез ее лифа. Краска залила лицо Бригид.
   Испытывая неловкость, граф сосредоточил внимание на кубке с теплым сидром. Бригид сделала то же самое. Он молча потягивал забродившую жидкость, поскольку не знал, с чего начать.
   – Какую вы хотите себе жену, милорд? Чтобы она доставляла вам удовольствие, когда вы будете каждую ночь скакать на ней верхом?
   Кайрен, пораженный вопросом, чуть не выплюнул сидр. Да, такая женщина всегда приятна, но откуда это известно наивной девочке?
   – Что?
   Она едва заметно пожала костлявыми плечиками.
   – Флинн говорит, что все мужчины хотят такую невесту.
   Большинство – да. Хоть Кайрен и знал много замужних женщин одного возраста с Бригид, его они никогда не интересовали. Однако сейчас он смотрел на подобный брак и с другой точки зрения: если женщина имеет неразвитую грудь, которая не радует мужской взгляд, она не способна выкормить ею младенца.
   Конечно, ирландец – самодовольный хлыщ, но какая дурацкая блажь заставила Флинна говорить подобные вещи своей юной сестре?
   – Это не все, что мужчина ищет в женщине, – ответил Кайрен и умолк.
   Разве он когда-нибудь хотел чего-то иного?
   – Да, я слышала. Флинн еще сказал, что мужчина хочет женщину, которая умеет хорошо целовать. А как, я вас спрашиваю, мне научиться? Каждого мужчину, смотрящего на меня, Флинн пугает до смерти!
   Граф в этом не сомневался.
   – Теперь это не важно, девочка. Через несколько лет...
   – Но как только я научусь, могу быть хорошей женой. – Бригид закусила губу, и, не успел Кайрен ответить, лицо у нее вдруг просветлело. – Ну конечно! Вы можете научить меня. Даже если вы больше англичанин, чем ирландец, вы очень красивый. – Девочка опять покраснела. – И раз мы скоро поженимся...
   – Я еще не принял решение, Бригид. Возможно, мы не поженимся.
   При мыслях о поцелуях с девочкой, а тем более о любовных утехах в постели Кайрен вздрогнул. Почему? Ведь он не испытывал никаких угрызений совести по поводу ее сестры.
   Правда, Мэв старше. Но Бригид просто милая, непосредственная и совсем не похожа на сводящую его с ума Мэв. Он догадывался, что девочка любит посмеяться, а это всегда нравилось ему в женщинах. И все-таки она еще почти ребенок.
   – В апреле мне исполнится уже тринадцать. Если не сейчас, то когда?
   Тринадцать? Как он и думал, Бригид слишком молода.
   – Ждать не так долго. Года два или три.
   Девочка открыла рот и с возмущением уставилась на него.
   – Два или три года! Я к тому времени буду старой девой. – Кайрен засмеялся, и она пнула его под столом ногой. – Нечего хихикать надо мной! Это очень нехорошо, вы, осел!
   Кайрен нагнулся, чтобы потереть место ушиба. Несомненно, храбрая девочка.
   – Вы улыбаетесь! – пожаловалась она. – А я ведь только прошу у вас поцелуй, который потом вы будете требовать от меня. И что? Меня же за это высмеивают.
   – Сир? Я... я хотел сказать, милорд? – Неуверенный голос Кольма избавил графа от необходимости отвечать Бригид.
   Кайрен повернулся. Юноша стоял в дверях главного зала. Его заинтересованный взгляд наткнулся на девочку. Граф улыбнулся. Его оруженосец и юная Бригид?
   – Слушаю тебя, Кольм. Входи, садись.
   Тот подошел к столу, осторожно сел на скамью по левую руку хозяина и снова тайком посмотрел на Бригид. Повернувшись к девочке, которая сидела справа от него, граф заметил, что младшая из сестер О'Ши еще больше зарделась.
   Кольму и самому-то всего пятнадцать. У парня доброе сердце, он слишком мягкий, чтобы готовить его к военной службе. Кайрен любил юношу. Возможно, они...
   – Милорд, прибыли остатки армии прежнего графа. Они во дворе и ждут вас.
   – Благодарю. Я скоро выйду. Ты знаком с этой белокурой девушкой?
   – Н-нет, милорд.
   Парень выглядел так, словно готов был провалиться сквозь землю от смущения. Кайрен снова улыбнулся.
   – Эту прелестную девушку зовут Бригид О'Ши. – Он посмотрел на девочку и закончил представление: – А это Кольм Колинфорд. Мой оруженосец.
   На несколько секунд воцарилось молчание, потом Кольм наконец сказал:
   – Приветствую вас, госпожа.
   – И я вас, добрый сэр. – Лицо Бригид стало пунцовым. Снова молчание. Оба украдкой обменялись взглядами.
   Судя по нерешительности Кольма, граф понял, что у него мало опыта в общении с женщинами, и вздохнул. Ему не следовало упускать из виду столь важную часть образования мальчика.
   А ведь Кольм и Бригид, возможно, очень подходят друг другу.
   Кайрен весело ухмыльнулся и встал со скамьи. Молодые люди вопросительно посмотрели на него, и граф дружески хлопнул своего оруженосца по плечу.
   – Бригид ищет мужчину, чтобы он ее поцеловал. Может, ты сумеешь научить девушку целоваться, пока я буду занят с прибывшими людьми.
   Улыбаясь, он направился к выходу и покинул главный зал, а парочка потрясенно смотрела ему вслед.
   Когда граф спускался с лестницы, он увидел Мэв. Она шла наверх. В одной руке девушка держала тонкую свечу, в другой книгу, на ее носу были деревянные очки, губы слегка шевелились при чтении. Она явно не замечала его.
   Наблюдая за ней, Кайрен подумал, что она выглядит ученой... чего он никогда не любил в женщинах. Это пахнет глубиной мысли и отвращением к действию. Конечно, Мэв умеет замечательно целоваться, но он не мог представить ее играющей под дождем или наслаждающейся хорошей охотой. Ее место в доме, с книгой перед глазами и, возможно, с собакой у ног.
   Кайрена пробрала дрожь, когда он вообразил себе такую... оседлую жизнь.
   – Доброе утро, – сказал он за миг до того, как они должны были столкнуться.
   Мэв оторвала взгляд от страницы и, увидев графа, нахмурилась.
   – Доброе утро. Я думала, вы проводите этот день с Бригид.
   – Да.
   Она молчала, ожидая продолжения. Кайрен улыбнулся. Пусть себе ждет. Досада, отразившаяся на ее красивом лице, только придала ему живости.
   – И где она сейчас?
   – В главном зале наверху.
   – Она завтракает? – спросила Мэв, закрывая книгу.
   – Целуется с моим оруженосцем, я полагаю. Кайрен не собирался злить ее, однако не мог сдержать усмешку, когда увидел, какой яростью сверкнули золотистые глаза Мэв.
   – Целуется? – Она вспыхнула.
   Граф не знал отчего, но ему хотелось, чтобы причиной, вызвавшей этот восхитительный румянец, были ее воспоминания об их поцелуях, а не гнев. В конце концов, разве не из-за них он провел бессонную ночь? Может, ему лучше выбрать в жены Мэв, хотя он еще не говорил об этом с ней?
   – Бригид не нужно, чтобы ее кто-то целовал, – возразила она. – Тем более какой-то английский дурак вроде оруженосца. Вероятно, он поиграет с ней и... и оставит ее с ребенком...
   Кайрен разразился смехом.
   – Вряд ли Кольм знает, как играть с собой, не говоря уж о женщине.
   Подмигнув ей, граф с довольным видом прошел мимо. Мэв так и не нашлась, что ответить.
   Кайрен поработал с людьми прежнего графа всего пятнадцать минут и решил, что это лишь жалкая кучка неучей.
   Стоя на покрытой травой равнине перед Лэнгмором, он еще раз оглядел «армию». Из двух дюжин постоянных наемников четверо выглядели так, будто проводили свои дни за пьянством с рассвета до заката, еще троих, казалось, вот-вот собьет с ног порыв холодного ветра. Несколько человек с седыми волосами находились значительно ближе к могиле, чем к колыбели. Целая дюжина не умела владеть палашом, топором или булавой. Кто, во имя ада, их тренировал? Остальные были ирландцами, кернами, то есть легковооруженными ирландскими пехотинцами, но служившими за деньги, о чем свидетельствовало их дерзкое поведение.
   Да, потребуется не один месяц, чтобы превратить эту кучку сброда в настоящих воинов. С отвращением вздохнув, Кайрен отвернулся.
   У него на это нет времени. Его цель – взять жену, сделать ей ребенка и уехать отсюда. Однако с выбором жены дело обстоит совсем плохо. Джейн слишком поглощена своим горем, Фиона замкнулась в каком-то испуганном молчании, Бригид веселая... зато ужасно юная.
   Проклятие! Он не хочет никакой жены, но должен помочь Гилфорду.
   Значит, остается только Мэв.
   Кайрен почувствовал себя в ловушке, будто стены Лэнгмора сомкнулись вокруг него, лишая воздуха и света, и вздрогнул.
   Сдержав ругательство, он повернулся к одному из своих капитанов, прибывших в Ирландию вместе с Кольмом, и приказал продолжить обучение скверных защитников Лэнгмора.
   Кайрен должен побыть на воле!
   Через несколько минут он направил своего Ланселота на восток: к морю, к Англии, куда угодно, лишь бы это принесло ему свободу.
   Подъехав к реке Слейни, граф немного задержался, чтобы попить холодной воды, которая журчала по камням, покрытым мхом, и снова двинулся в путь.
   Местность стала гористой, солнце быстро садилось. Узкие горные долины и многочисленные болота пламенели багряными цветами дремлющего вереска. Повсюду была видна зелень, пробудившаяся к жизни с приходом весны и покрывшая холмистую землю.
   Эта земля выглядела очень знакомой. Казалось, он проезжал по местам, которые не видел с тех пор, как ему исполнилось восемь лет.
   В сумерках Кайрен спешился у озера и двинулся по кромке воды к склону холма. Неожиданно перед ним появился водопад, очень похожий на тот, возле которого он любил играть в детстве, и его вдруг охватило непонятное чувство. Он почему-то был уверен, что за следующим холмом лежат руины Бэлкорти.
   Нет. Он не увидит дом своего отрочества. И не должен видеть.
   Кайрен опять сел на Ланселота, решив вернуться в Лэнгмор. Но неожиданно для самого себя направил жеребца вперед, к подножию следующего холма.
   За несколько секунд до того, как солнце окончательно зашло, граф успел оглядеть пастбище внизу. Руины Бэлкорти лежали в величественном запустении.
   Камни замка почернели от огня. Крепостные стены почти сровнялись с землей. Кайрен мог бы держать пари, что жители соседних городов тайком растащили блоки когда-то внушительной главной башни, чтобы построить собственные, более надежные дома.
   Бэлкорти уже не был столь важным и шумным замком. Ужасного памятника ненависти, которой муж и жена долго мучили друг друга, больше не существовало.
   Это стало еще одной причиной, чтобы вернуться в Лэнгмор и исполнить свой долг. Чем скорее он выберет себе проклятую невесту, тем скорее покинет Ирландию и станет более счастливым человеком.
   За ужином Кайрен сидел в середине помоста между двумя сестрами О'Ши: по левую руку была подавленная Джейн, справа Мэв, демонстративно игнорирующая его присутствие. Да, это будет долгий вечер.
   Пока слуги разносили еду, граф посмотрел на Фиону, которая расположилась за ближним от него столом. Флинн устроился рядом с сестрой, он выглядел сильно помятым и недовольным. Без сомнения, ирландец принимал участие в недавнем мятеже, хотя своей цели не достиг, в частности, не освободил бунтаря Квейда О'Тула, жениха Мэв. Но это не имело значения, ибо Кайрен все равно собирался наказать брата О'Ши. И очень скоро.