Брэдли Шелли. Своенравная невеста

   Но если она не поможет Кайрену, умрут десятки, возможно, сотни невинных людей. Отцы, братья, сыновья, некоторые почти дети, примкнут к кровавому восстанию и заплатят своими жизнями непомерную цену за неопределенное будущее Ирландии. Почему никто из них не видит, что только свобода, рожденная в мирных переговорах с Англией, будет реальной и на долгое время?
   – Мэв. – Он взял ее за руки. – Я знаю, что прошу у тебя слишком много. Ты не веришь, но я хочу закончить эту войну мирно. Я знаю, у тебя мало причин доверять мне. Но я действительно собираюсь это сделать.
   Мэв отчаянно хотелось мира. Чтобы Джейн могла без страха растить маленького Джеральта, чтобы ужасные воспоминания Фионы навсегда исчезли из ее памяти, чтобы она сама могла родить собственного ребенка не в угнетенной стране.
   Но как она может отдать будущее Ирландии в руки человека, который всем сердцем предан Англии? Он уверен, что Ирландия должна находиться под английским правлением.
   Господи, ее рассудок понимал то, чего не понимало ее тело: она не может вручить судьбу Флинна воину, который ничего не сделал, чтобы спасти от казни ее жениха. Да, возможно, Кайрен не обладал такой властью, но Квейд не был его противником, и он мог хотя бы попытаться. Не секрет, что ее муж и ее брат испытывают большую неприязнь друг к другу. Наступит ли в Лэнгморе согласие, пока кто-нибудь один не уедет отсюда... или не умрет?
   Она вздрогнула.
   – Мэв? – Он сжал ее руки.
   – Вы переоцениваете мое значение для повстанцев, милорд, – начала она.
   Предать брата, возможно, обречь его на казнь было немыслимо. Она могла только дать Кайрену намек, чтобы предотвратить худшее, не раскрывая местонахождение Флинна.
   – Я знаю, у тебя есть сведения, Мэв. Последний год ты передаешь сообщения от мятежника к мятежнику.
   Как он узнал об этом? Она быстро отвела взгляд, чтобы муж не прочел в ее глазах правду.
   – Вы думаете, что повстанцы доверят женщине нечто важное?
   – Они верят ирландке, которая не вызывает подозрений у англичанина. Они верят тебе, Мэв.
   Она пожала плечами, по-прежнему избегая его взгляда.
   – Я слышу только домыслы, как и вы, милорд.
   – И какие же домыслы ты слышала? – резко спросил Кайрен.
   Она мысленно пыталась отобрать сведения, которые будут полезны Килдэру и не повредят ее брату. Несколько деталей могли бы ему пригодиться, но потом она сочла, что говорить о них преждевременно и, значит, слишком опасно.
   – Замок Мелахайд – не единственное английское укрепление, которое повстанцы хотели бы вернуть себе.
   – Ты говоришь, что в их планы входит завладеть всем Пейлом?
   – Меня не удивит, если подобная идея получит одобрение.
   – Как они могут это сделать с двумя сотнями людей?
   Мэв облегченно вздохнула, когда муж наконец отпустил ее, позволив пересечь комнату и взять чистый пергамент.
   – Я думаю, при необходимости они могут найти оружие, спрятанное в тайниках. – С этими словами она бросила пергамент в очаг.
   Пожираемый огнем, он мгновенно вспыхнул и свернулся.
   Кайрен в ужасе смотрел на пламя, лицо у него посерело.
   «Он понял то, что должен понять», – с удовлетворением подумала Мэв, спокойно выходя из зала.

Глава 14

   – И что ты намерен теперь делать? – поздней ночью спросил Эрик.
   Кайрен оглядел пустой главный зал, пожал плечами и взял кружку с элем. Целый вечер он писал письма англичанам Пейла, чтобы предупредить их о массированном нападении мятежников, одно из которых, он был уверен, должно произойти в ближайшие дни. Потом составлял план защиты Лэнгмора с расчетом на собственную армию и верность солдат, хотя мог лишь гадать, чью сторону они примут в битве. Он молился, чтобы они были на его стороне.
   После он несколько часов рассказывал Эрику все, что знал о мятеже... и все, о чем ему намекнула Мэв. Он падал от усталости, но чувствовал, что нуждается в совете друга.
   – Что я собираюсь делать? – Кайрен провел рукой по растрепанным волосам. – Я вынужден ждать. Я не знаю, где находится Флинн или мой отец. А Мэв сказала мне не слишком много... Она мне не доверяет.
   – Ты представляешься ей врагом, угрозой для ее семьи. Со временем она изменит к тебе отношение.
   Кайрен мрачно засмеялся.
   – Ты полон надежд. Больше, чем я. – Он покачал головой. – Мэв не придет. Возможно, она мирное создание, поглощенное книгами, а не битвами, но она готова бороться со мной до последнего вздоха.
   – И тебя это беспокоит.
   Не вопрос, утверждение. Как всегда, серые глаза друга, казалось, видели его насквозь.
   Кайрен обиженно и в то же время облегченно кивнул.
   – А почему ты считаешь, что у нее именно такие чувства? – спросил Эрик.
   Граф представил себе Мэв: ее гневно сжатый рот, запрокинутую в экстазе голову, дразнящую улыбку, мягкие волосы, огненным каскадом обрамляющие лицо. Что-то в ее свободной манере держать себя всегда привлекало его. В ней билось сердце страстной, храброй и умной женщины, способной на большую любовь. Когда он был с нею, она сбивала его с толку. Ее глазами он видел жизнь такой, какой не видел никогда раньше, – с надеждой на мир, с ожиданием чего-то большего, кроме следующей битвы. Он видел жизнь, полную радости.
   – Потому что... – Кайрен вздохнул, потом вдруг осознал ужасающую правду и мрачно ответил: – Потому что я люблю эту женщину.
   Отставив кружку, он закрыл лицо руками. Действительно ли он любит Мэв? Да, это правда. Когда такое могло случиться? Почему ее?
   – Добро пожаловать в наши с Дрейком ряды, – засмеялся Эрик. – Достойно презрения любить женщину так, что она лишает тебя разума, но тут уж ничего не поделаешь. Сочувствую тебе.
   Его друг явно не разделял его горя.
   – Тебе легко говорить, – рассердился Кайрен. – Твоя жена отвечает тебе взаимностью.
   – Мэв сделает то же самое. И думаю, очень скоро. Уж поверь своему опытному другу.
   Вспыхнувшая было надежда угасла столь же быстро, как и появилась.
   – Нет, – вздохнул Килдэр. – Из-за Квейда, Флинна, мятежа – самой Ирландии – она никогда мне не поверит, никогда не придет ко мне.
   – Есть способы уговорить ее, – улыбнулся Эрик.
   – Даже если я уговариваю Мэв снова и снова, ее молчание и обида с каждым разом только усугубляются. Я начинаю думать, стоит ли удовольствие такой цены.
   – Ого! Это уже серьезно, – ответил Эрик. – Ты любишь ее, жаждешь ее разговоров и хорошего отношения больше, чем ее тела.
   Кайрен бросил на друга убийственный взгляд.
   – Ты хочешь сказать, что я круглый дурак?
   – Нет, я хочу сказать, что ты сделал разумный выбор.
   – Это не имеет значения. Она никогда не примет меня в свое сердце.
   – Примет, – отмел его страхи Эрик.
   – Ты не понял и не можешь понять. Ведь тебя никогда не беспокоил вопрос, любит ли Гвинет другого.
   – Как тебе известно, до нашей свадьбы она тосковала по сэру Финли Фэрфаксу, – напомнил Эрик.
   – По этому ничтожеству? Оставь. Конечно, Гвинет не любила его. Она просто хотела быть леди, иметь положение. А тебе она отдалась всем сердцем. И Эверил почти так же любила Дрейка с самого начала их брака.
   – Мэв не может выйти замуж за мертвого.
   – Я не думаю, что он умер в ее сердце, – возразил Кайрен. – И она винит меня за его казнь.
   Некоторое время Эрик задумчиво молчал, а потом ответил:
   – Разумеется. Ведь это намного легче, чем признать, что она любит тебя.
   – Как бы я хотел, чтобы твои слова оказались правдой! Но ты принимаешь желаемое за действительное.
   – Тебе виднее, – пробормотал Эрик, однако в его тоне слышалось несогласие. – А что ты будешь делать, если Мэв забеременеет? Покинешь Ирландию, чтобы потом вернуться за ребенком, или останешься?
   Разумный вопрос. Кайрен поднял глаза к потолку, но ответа там не нашел. Он давно мечтал уехать из Ирландии, но теперь мысль о расставании с Мэв очень его беспокоила.
   К его удивлению, даже этот зеленый, дождливый остров стал для него привлекательным. Но жить долгие годы бок о бок с Мэв, страдая от неразделенной любви, пока она тоскует по бывшему жениху и составляет заговоры с мятежниками, – это выше его сил. Они возненавидят друг друга, как случилось с его родителями. А вдруг Эрик прав?
   – Я не знаю, что стану делать, если она забеременеет. – Кайрен взял кружку и осушил ее одним большим глотком. – Правда, не знаю...
   – Мятежники идут! – раздался в предутренней тишине крик стражника, и в дверь спальни Кайрена постучали. – Мятежники идут к замку!
   Он мгновенно проснулся и с колотящимся сердцем вскочил с постели.
   – Собирайте людей и поднимайте лорда Белфорда. Я спущусь через пару минут! – крикнул он в ответ, натягивая тунику и штаны.
   Снова постучали, и в комнату вошел Кольм.
   – Лорд Белфорд проснулся, милорд, – доложил оруженосец.
   – Остальные тоже готовы?
   – Да. Они закончили копать вчера утром.
   – Хорошо. – Кайрен мрачно улыбнулся мальчику. – К нам идет большой отряд?
   – Человек пятьдесят или около того, милорд. Да, больше, чем он предполагал.
   – Отправь двух легковооруженных ирландских пехотинцев следить за их продвижением. Затем вернешься сюда и приглядишь за женщинами Лэнгмора и маленьким Джеральтом. Собери их в одном месте.
   Кивнув, оруженосец побежал выполнять приказание, а Кайрен выругался и отправился во внутренний двор. Он не помнил, чтобы когда-нибудь так боялся предстоящего сражения.
   В коридоре он увидел сестер О'Ши. Бригид стояла рядом с оруженосцем и казалась скорее испуганным ребенком, а не взрослой женщиной. Джейн укачивала сына, Фиона испуганно вцепилась в руку Мэв, стоявшей у двери их комнаты. Его жена выглядела слабой и очень бледной.
   Кайрена рассердило такое промедление. Чего они ждут? Может, боятся солдат?
   Он снова посмотрел на Мэв, желая прочесть на ее лице тревогу, намек на то, что ей известно о предстоящей битве... хоть что-нибудь, что помогло бы ему, дало надежду. Но увидел только напряжение и бледность. И все-таки он страстно ее хотел.
   Конечно, он был не настолько глуп, чтобы верить в то, что она когда-нибудь его полюбит. Ему бы только прикоснуться к ней. Это походило на лихорадку, от которой он никак не мог вылечиться.
   За последние три дня она едва разговаривала с ним, ссылаясь на плохое самочувствие. И лежала в постели. Бригид шепнула ему, что она все время спит, а еще у нее постоянная рвота. Когда Кайрен пришел, чтобы успокоить ее, Джейн сразу отослала его... по просьбе Мэв.
   Вздохнув, он внимательно оглядел жену.
   – Как ты себя чувствуешь, Мэв?
   – Торопитесь. Вас ждет ваша любимая битва. – Она даже не взглянула на мужа.
   Что ему делать с женой, которая так его ненавидит? Он предполагал, что этой любовью и объясняется его равнодушие к красивой дочери торговца. Кайрен выругался. Как он мог дойти до такого жалкого состояния?
   Понимая, что не способен теперь ничего изменить, он спустился по винтовой лестнице во двор, где его ждала армия. К своему удивлению, он увидел там всех ирландских солдат числом в двадцать три человека и еще дюжину новых.
   – Кто эти люди? – повернулся он к стражнику.
   – Простите, милорд, но это ирландцы, которым не по душе планы мятежников, – объяснил Шон. – Солдаты говорят, что вы справедливый человек. Поэтому они и пришли.
   Прежде чем Килдэр успел ответить, рядом с ним встал Эрик, а вслед за другом, тяжело дыша, прибежали двое пехотинцев, отправленных следить за передвижением мятежников.
   – Они привели самое малое пятьдесят человек, милорд. Они идут пешком, и у половины в руках горящие факелы.
   Кайрен похолодел. Значит, как он и боялся, мятежники собираются поджечь замок, не интересуясь, кто тут может умереть. Они наверняка считали, что если у них нет укреплений, то пусть их не будет и у англичан.
   Подобная тактика уравнивала на войне силы противников, но часто ценой великого множества человеческих жизней. Старики, женщины и дети погибали в бушующем пламени. Разве Флинн этого не знает? Неужели ему безразлично, что их планы означают и уничтожение его собственного дома, его семьи?
   Видимо, безразлично.
   Кайрен хотел избавить Лэнгмор с находящимися тут людьми от участи, постигшей Бэлкорти много лет назад. Он повернулся к своей армии и крикнул:
   – Всем приготовиться! Вы знаете наш план. Где мои лучники?
   Вперед шагнули четверо легковооруженных пехотинцев с луками и стрелами. На их лицах застыла решимость. Да, этим четверым он доверял.
   – Отлично. Поднимайтесь на зубцы башен. Пока я готовлю остальных, вы начинаете стрельбу по мятежникам, как только они появятся на дороге. Не жалейте стрел. Они не должны подойти к стенам Лэнгмора.
   Когда лучники убежали, Кайрен посмотрел на оставшихся.
   – Держите наготове свое оружие и свою храбрость. Прикрывайте друг другу спину. У всех нас здесь есть семья, которую мы должны защищать.
   – Да, милорд! – крикнула охрана. Другие им вторили.
   – Каждый из вас запомнил план?
   Все, даже новоприбывшие, это подтвердили. Кайрену очень не нравилось, что его хитрость известна людям, которых он совершенно не знал и в чьей преданности сомневался. Но теперь он мог лишь надеяться, что заслужил доверие своих людей и они не выдадут его мятежникам для казни.
   – Когда я дам команду, – сказал он, – действуйте быстро. Наше преимущество будет недолгим.
   Солдаты выразили понимание, кто словом, кто жестом, и тут же отправились за ворота замка. Килдэр шел следом, глядя на Эрика.
   – Ты думаешь, это сработает, мой друг?
   – Я не могу придумать лучшего плана.
   – Я тоже, – пробормотал Кайрен.
   Но его это не успокаивало. В любом случае многие сегодня погибнут, а он знал, как Мэв ненавидела кровопролитие, и ему вдруг захотелось остановить его (ради нее. Что, впрочем, было неосуществимо, сродни попытке дотянуться до луны.
   Быстро пройдя по краю узкой дороги, ведущей к Лэнгмору, он прыгнул в загодя вырытую траншею, прижался к земле и натянул травяное покрытие, которое они с солдатами приготовили за последние дни. Кайрен надеялся, что при столь немногочисленной армии каждый человек у мятежников на счету и они не могли послать своих шпионов. К тому же солнце еще не взошло, и если в сером утреннем свете он сумеет неожиданным появлением застать их врасплох, его хитрость удастся.
   Тем не менее Кайрен со страхом думал, что мятежники увидят ловушку и тогда за несколько часов Лэнгмор превратится в груду обожженных камней, покинутых и забытых, как Бэлкорти.
   Отогнав дурные мысли, он прислушивался и ждал. Наконец стал слышен топот множества ног по мосту, а затем по дороге. Вскоре Кайрен увидел свет факелов и проглотил комок страха, вспомнив жар, крики, запах горевшей плоти.
   Мятежники были совсем рядом, шли между траншеями по обеим сторонам дороги. Внезапно к топоту ног прибавилось резкое шипение стрел, заполнившее утренний воздух. В следующий момент раздались стоны, крики, глухой стук падающих и умирающих людей.
   Но другие не остановились. Они бросились в атаку на замок, уходя из-под обстрела лучников, и бежали до тех пор, пока не укрылись под недостроенной защитной стеной.
   Сердце у Кайрена бешено стучало, по вискам стекали капли пота.
   – Вперед! – крикнул он.
   Солдаты как один отбросили травяное покрытие и атаковали мятежников. Перепрыгнув через тела, Кайрен присоединился к своим людям и увидел испуганные лица врагов.
   Его меч снова и снова входил в уязвимую плоть, тут же ища другую. Рядом с ним Эрик без особого труда одолел двух мятежников. Хоть оба ирландца и выглядели устрашающе, Эрик превосходил их воинским мастерством.
   Когда небо окрасилось в розовые и оранжевые цвета, в утреннем воздухе уже стоял густой запах крови. Пот заливал Кайрену глаза.
   Но мятежники с факелами упорно двигались вдоль стены Лэнгмора.
   – Эрик, другие! – крикнул другу Кайрен.
   – Понял. Этих я задержу, – ответил тот, махнув мечом в сторону нескольких мятежников, достигших ворот замка.
   Он хлопнул по плечу троих солдат. Один последовал за ним, а двое по его приказу начали быстро обходить стену.
   Оставив своих людей помогать Эрику, Кайрен бросился к троице негодяев. Двое из них уже отыскали деревянные подмостки, чтобы по ним забраться на стену замка, третий держал наготове факел. Пламя освещало его лицо, на котором играла злорадная ухмылка.
   Флинн!
   Как мог этот человек уничтожать собственный дом? Разве он не знает, что там его сестры? Вдруг они погибнут в огне?
   Взбешенный его тупостью, Кайрен ринулся на него с мечом. Солдаты Лэнгмора бежали рядом. Одного мятежника убили они, другого заколол Кайрен.
   Теперь он стоял перед Флинном, чувствуя непреодолимое желание вонзить клинок негодяю в живот. Но Мэв никогда ему этого не простит.
   Он молча смотрел, как Флинн швырнул горящий факел на деревянные подмостки и схватился за кинжал.
   – Погасить огонь! – приказал Килдэр солдатам и метнулся к Флинну.
   О'Ши попытался увернуться, но Кайрен оказался быстрее и не дал ему ни малейшего шанса. Обхватив Флинна за плечи, он сбил его с ног и прижал к земле. Тот, разумеется, начал вырываться и сыпать проклятиями. Кайрен ударил его в живот.
   Флинн хрюкнул, потом с ненавистью посмотрел на противника.
   – Только не говори мне, что ты можешь помешать нашей победе, – издевательски сказал он.
   Килдэр еще грубее прижал его к земле.
   – Тебя я уже остановил.
   – Это ничего не меняет, ты, английский придурок. Когда остальные английские укрепления будут уничтожены, мы без всякого труда возьмем Лэнгмор.
   – Я бы на твоем месте не был таким самоуверенным, – произнес Кайрен. – Всем англичанам в Пейле известно о ваших планах. Все уже готовы оказать вам достойную встречу.
   На лице Флинна появилось неописуемое удивление. Предводитель мятежников опять стал вырываться, брыкаясь и рыча от ярости, но получил удар в челюсть и моментально обмяк.
   – Огонь потушен, милорд.
   Кайрен взглянул на солдата, который гасил пламя своей рубашкой и затаптывал сапогами.
   – Хорошая работа.
   Встав на ноги, он огляделся в поисках других мятежников и не обнаружил ни единого. Тогда он снова нагнулся, чтобы взвалить Флинна себе на плечи.
   – Ступай к остальным и помоги, если потребуется, – велел он солдату.
   Долговязый ирландец быстро исчез за воротами замка, и Кайрен с тяжелым вздохом пошел следом.
   У дверей главной башни Эрик и другие солдаты охраняли пленных, глаза которых еще воинственно сверкали.
   Но этот блеск сразу померк, сменившись ужасом, когда они увидели своего предводителя, болтающегося на плече Килдэра.
   – Нет! – крикнул один из них.
   – Да, – ответил Кайрен. – Вы разбиты и отправитесь в тюрьму.
   Под их с Эриком руководством солдаты повели мятежников в подземелье Лэнгмора, где пленных разделили на группы. Раненых собрали в одном месте, и Кайрен приказал одному из своих людей найти целительницу Исмению и привести ее.
   Флинна он сам отнес в дальний конец полутемной камеры, со вздохом облегчения бросил на деревянную скамью, потом вышел и закрыл за собой тяжелую дверь. Подозвав стражника, Кайрен приказал ему запереть дверь на ключ.
   Удовлетворенный тем, что ни Флинн, ни другие мятежники не смогут бежать, он покинул мрачное подземелье. Ему хотелось увидеть Мэв, удостовериться, что она в порядке.
   В его комнате под присмотром Кольма находились все сестры О'Ши. Бригид спала возле оруженосца. Джейн пыталась нежным голосом успокоить плачущего сына. Фиона, ломая руки, сидела рядом со старшей сестрой. Мэв стояла поодаль, у самого очага.
   К ней первой Кайрен и обратился.
   – Сражение закончено, – сказал он. – Вы в безопасности.
   Мэв повернулась, окинула его холодным изучающим взглядом. Бледное, обезумевшее лицо жены встревожило Килдэра, и он ласково положил руку ей на плечо. Мэв тут же сбросила ее.
   – Сколько людей умерло этим утром?
   Он сдержал вздох. Что она скажет, когда он сообщит ей, что Флинн находится в его тюрьме и англичане Пейла наверняка захотят казнить ее брата в Дублине? Конечно, она возненавидит его на веки вечные.
   – Я пока не знаю. Возможно, человек тридцать.
   – Полагаю, вы разочарованы, вам бы хотелось большего числа жертв. Это неудачный день, поскольку вы пролили мало невинной крови.
   Невинной? Она просто глупа! Ее слепая привязанность к Флинну и преданность мятежникам – это не что иное, как непонимание грозящей опасности.
   Бросив яростный взгляд на Кольма и остальных, слушающих их разговор, он рявкнул:
   – Вон!
   Женщины покорно вышли, и Кольм закрыл дверь.
   – Убийство для меня не развлечение. Я не стремлюсь проливать кровь. Но я защищаю то, что принадлежит мне. Сегодня утром это был Лэнгмор. А те невинные, по твоему мнению, люди собирались поджечь твой дом вместе с тобой, твоими сестрами и беззащитным младенцем в придачу.
   – Даже Лэнгмор? – От его слов Мэв побледнела еще больше.
   – Каждое английское укрепление. Ты ожидала, что я буду стоять, наблюдая, как они поджигают Лэнгмор, как ты кричишь, живьем сгорая в пламени?
   – Нет, – прошептала она.
   – Даже те осторожные намеки, которые ты соизволила мне дать, свидетельствовали о том, насколько зловеши планы мятежников. И ты это знала.
   – Но я предполагала, что вы их не убьете, а только остановите!
   – Иногда, – вздохнул Кайрен, – это одно и то же. Она так закусила губу, что он испугался, как бы не потекла кровь.
   – Мэв... – Он снова обнял ее за плечи, и она его не оттолкнула.
   – Убитые... Я знаю кого-нибудь из них? – Голос у нес сорвался.
   – Понятия не имею. Я послал Исмению в темницу к раненым. – Он замолчал, боясь сказать ей про Флинна. – Твой брат тоже находится в тюрьме.
   – Флинн! – Она резко отпрянула. – Брат ранен? Я должна пойти к нему...
   Кайрен схватил ее за руку.
   – Флинн в полном здравии, если не считать нескольких синяков. – Он закрыл глаза, ненавидя то, что должно последовать дальше. – Мэв, не стану тебе лгать, его ждут серьезные неприятности.
   – Нет! Я поговорю с ним, попрошу все прекратить. Только не отсылайте его.
   Золотистые глаза жены умоляли, она крепко сжала его руки.
   – Это не в моей власти, Мэв. Все пленные мятежники должны быть отправлены в замок Мелахайд... где парламент решит их судьбу.
   – Вы имеете в виду, пошлет их на смерть?
   – По всей вероятности, да. – Кайрен не видел смысла лгать ей.
   – А вы, я уверена, станете героем битвы за дело короля Генриха и покорителем восстания.
   – Ты думаешь, я хочу славы за подавление этого жалкого мятежа? Меня охватила ненависть, когда я увидел Флинна с горящим факелом в руке, который забрался на деревянные подмостки у стены Лэнгмора и поджег их. Я хотел убить его за предательство, за то, что он подвергал тебя опасности. Но, щадя твои чувства, я этого не сделал. Теперь я вижу, что был глупцом. – Мэв хранила молчание, упрямо выпятив подбородок. Кайрен выругался. – Неужели ты не понимаешь, что Флинн сделал выбор, приняв участие в этом мятеже? Он хочет убивать людей и разрушать дома. Ты считаешь, что это не заслуживает наказания?
   – Но ведь ничего такого не произошло, – возразила она. – Разве он должен за это умереть?
   – Флинн не успокоится, пока не увидит, как течет кровь англичан. Я не могу позволить ему убивать других.
   Повернувшись, Кайрен направился к двери и с яростью захлопнул ее за собой. Он молил Бога, чтобы гнев подольше не ослабевал, ибо тогда его место займут лишь страдания. Брак между англичанином и ирландкой не может быть счастливым, что со всей очевидностью доказали его собственные родители.
   Кайрен с болью признавал, что он и Мэв это подтвердили.
   – Что?! – оторопел Эрик, а потом сердито поинтересовался: – Ты в здравом уме? Ты понимаешь, о чем говоришь?
   Друзья объезжали стены Лэнгмора, проверяя их состояние после набега мятежников, поэтому могли не опасаться чужих ушей.
   – Проклятие! – Кайрен сжал в руках поводья. – Разве у меня есть выбор? Если я отправлю Флинна вместе с другими в Пейл, не пройдет и недели, как парламент его казнит. Я уже получил сообщения от большинства лордов. Они требуют, чтобы несколько мятежников, оставшихся после битвы в живых, были доставлены в Мелахайд. Срок – неделя. Если я выполню свой долг, то навсегда потеряю жену.
   Эрик хотел напомнить другу, что его отказ может показаться изменой, но воздержался. В первые месяцы брака он из-за своих обязанностей едва не потерял Гвинет и понимал двойственное положение Кайрена.
   Тем не менее он считал выбор друга ошибочным. Флинн опасен и зол, он не прекратит бунтовать до последнего вздоха.
   – И что ты собираешься с ним делать, если оставишь его в Лэнгморе?
   Кайрен пожал плечами. Он выглядел изможденным, его привычная улыбка почти исчезла, теперь он больше хмурился. Эрик искренне желал, чтобы это не затянулось надолго. Ведь Мэв наверняка понимает всю невыносимость положения, в которое она поставила собственного мужа. Приняв ее сторону, он навлечет на себя гнев короля.
   Впрочем, Гвинет, несмотря на любовь к ней Эрика, пару раз уже доказывала, что где женщина и чувства, там одно беспокойство и логика частенько отсутствует.
   – Я не знаю, что делать, – признался Кайрен. – По собранным мной сведениям, я предполагаю, что мятеж близится к концу. Три четверти их людей или умерли, или сидят в тюрьме. Их оружие чуть лучше первобытного. Возможно, я сумею продержать Флинна в темнице Лэнгмора до тех пор, пока Англия не добьется большей стабильности в Пейле.