Брэдли Шелли. Своенравная невеста

   – Конечно, но я должна еще раз поблагодарить вас. Мэв прикоснулась к руке мужа, который моментально обнял ее и притянул к себе.
   – Тогда я прошу, чтобы ты поблагодарила меня должным образом, милая Мэв.
   От его многозначительного тона сердце у нее подпрыгнуло, желудок свело. Он же не имел в виду, что она...
   – Должным образом?
   Вместо ответа Килдэр прильнул к ее рту. Поцелуй оказался не таким страстным и требовательным, как предыдущие три. Его губы были нежными, изучающими и жаждущими, но без принуждения. Это явилось для Мэв полной неожиданностью, она растворилась в сладостном поцелуе и еще крепче прижалась к мужу, хотя умом понимала, что не должна этого делать, что ей следовало бы его оттолкнуть.
   Он на миг слегка отвел губы, и прежде чем она могла себя остановить, у нее вырвался протестующий стон. Руки непроизвольно обвили шею Килдэра, притягивая его ближе для нового поцелуя. Он со всем пылом отозвался на ее требование, и Мэв с не меньшей страстью отвечала ему.
   – Мэв! – позвала Бригид, уже спустившаяся с лестницы. – Ты где? Иди скорее!
   Килдэр оторвался от ее рта. Мэв очень не хотелось его отпускать, но она знала, что лучше это сделать, и притом немедленно.
   – Спокойной ночи, милая Мэв.
   Закусив губу, она пыталась утихомирить сердцебиение, потом вдруг до нее дошло, что она все еще обнимает мужа.
   – Спокойной ночи, – пробормотала Мэв и бросилась к двери.
   Рано утром из Дублина прискакал очередной гонец и тоже с плохой новостью.
   – Твои сведения верны? – спросил Кайрен.
   – Да, милорд. Сегодня ночью они снова напали на замок Мелахайд, чтобы освободить заключенных мятежников.
   И в том числе Квейда О'Тула, с раздражением подумал Кайрен. Черт возьми, почему мятежники с таким упорством стремятся вызволить его из тюрьмы? Или таково желание Мэв?
   – Они добились своего?
   – Нет, милорд. Главная башня очень надежна, хотя нападавшим удалось скрыться.
   Стиснув зубы, Кайрен отпустил гонца и отправился на поиски Флинна. Сначала он зашел в комнату ирландца, где никого не обнаружил, пощупал одеяла и простыни. Холодные, нет даже намека на тепло, которое бы свидетельствовало, что Флинн провел здесь ночь. Кайрен выругался. Он был слишком поглощен своей армией и Мэв, поэтому не заметил его исчезновения. После милой беседы с женой, закончившейся ее поцелуем, он вообще не мог думать ни о чем другом.
   Преодолев в несколько шагов узкий коридор, он распахнул дверь комнаты, где жили Мэв и Фиона.
   На постели свернулась клубочком спящая девушка, рядом с ней сидела Мэв. Она была в одной рубашке, и хотя он явился сюда для неотложного разговора, Кайрен не смог отвести взгляд от ее сливочной кожи в вырезе рубашки, от толстой рыжей косы, соблазнительно ниспадающей до ягодиц.
   При его появлении Мэв удивленно подняла глаза.
   – Почему вы здесь? – тихо спросила она. – Фиона только что уснула.
   Кайрен посмотрел на спящую. Истерзанная душа Фионы наконец обрела покой, и ему не хотелось тревожить девочку.
   – Идем в мою комнату. Мэв нахмурилась.
   – Как пожелаете, – вздохнула она. – Разрешите мне одеться.
   – Немедленно, – приказал он и, подойдя к ней, взял за руку.
   Ее лицо выражало яростный протест, но граф был уверен, что она не станет будить шумом сестру, как не станет задерживаться в коридоре, поскольку на ней одна рубашка и кто-нибудь может ее увидеть.
   Итак, его жена вошла в его комнату скорее раздетая, чем одетая, а ему, вместо того чтобы соблазнять ее, придется задавать ей вопросы.
   Какая несправедливость!
   Когда он приступил к делу, в его голосе прозвучало разочарование.
   – Где твой брат? – спросил Кайрен.
   Мэв уставилась на мужа с ошарашенным видом.
   – Вы подняли меня с постели и тащили сюда, полураздетую, чтобы спросить об этом? Мне действительно нечего сказать. – Мэв направилась к двери.
   Черт бы побрал эту строптивую женщину! Неужели она не может стать более уступчивой или послушной?
   Кайрен опять схватил ее за руку и круто развернул лицом к себе. Они стояли так близко, что он чувствовал ее легкий цветочный запах, видел под тонкой рубашкой округлости грудей с точками сосков. В голове у него мелькнули воспоминания о прошлой ночи. Мэв говорила о своей семье, спрашивала о его жизни, его друзьях, казалась такой... открытой. Потом во время их поцелуя обняла его за шею, требовала целовать еще.
   Кайрен приподнял ей подбородок, чтобы лучше видеть ее лицо.
   – Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю.
   В золотистых глазах Мэв сверкнул гнев, рот упрямо сжался. Но он продолжал сверлить жену грозным взглядом, будто хотел проникнуть в ее тайные мысли.
   – Спрашиваю еще раз: где твой брат?
   – Я не знаю.
   – Он отправился в Дублин?
   – Я не знаю.
   – Он с мятежниками?
   – Я не знаю, – после некоторого колебания ответила Мэв. – Я ничего не знаю!
   – Почему твой брат не сказал тебе о своем плане освободить из заключения твоего бывшего любовника?
   – Потому что он не говорит со мной о своих планах.
   Кайрен не сомневался, что девушка лжет. Даже если Мэв не знает точно, где находится ее брат, ей наверняка было известно о его намерениях. И она ничего ему не сказала.
   Проклятие! Мэв домогалась его, не говоря ни слова правды. Да, она пришла к нему в комнату, поблагодарила за помощь, не возражала, когда он стал ее целовать, хотя торопилась к Джейн, которая все еще не родила. Мэв даже не отпускала его, требуя продолжения и заставив его думать только о ней.
   Возможно, это и было ее целью.
   Граф перебирал в уме различные варианты. Да, прошлой ночью Мэв явилась к нему и отвлекла внимание, чтобы он не спрашивал про Флинна и не заметил его отсутствия. Неужели только ради этого? Даже растворяясь в поцелуе, Мэв содействовала мятежникам?
   Увы, похоже на то. Достаточно вспомнить его первую встречу с этой чертовкой, ее возмущение приездом нового графа, хотя он еще и не успел войти в Лэнгмор. Только глупец мог поверить, что ей вдруг понравилось его общество.
   Прищурившись, Кайрен продолжал молча смотреть на Мэв. Почему он чувствует себя обманутым невестой, которую никогда не хотел иметь?
   Сейчас он не находил ответа. Для этого нужна ясность мыслей, а он слишком разгневан.
   – Представляю, как тебе не терпится узнать, что произошло с твоим любовником. Я угадал?
   Видимо, чувствуя его раздражение, Мэв опустила глаза. Или она сожалеет, что делила постель с другим мужчиной? Кайрен хотел бы верить в это, но он знал, что ошибается. И пришел в еще большую ярость.
   – Квейд – мой друг, – пробормотала Мэв. – Я знала его всю жизнь, милорд.
   – Кайрен! Сколько раз я должен тебе повторять, чтобы ты называла меня по имени, женщина?
   – Сейчас это не важно.
   – Да! – рявкнул он. – Сейчас мы должны обсудить нечто другое. Вчера ты пришла в мою комнату и не только благосклонно отнеслась ко мне, но даже, казалось, получила удовольствие от моего поцелуя. А почему? Я думал, возможно, ты пришла по собственному желанию, возможно, ты захотела меня. Но нет, ты сделала это, чтобы обмануть меня, ввести в заблуждение. Своим пылом ты лишь отвлекала мое внимание от Флинна, который улизнул из замка. Все это было только уловкой, разве не так?
   – В... вы думаете... – задохнулась Мэв, – что я... я позволила целовать себя, чтобы отвлечь вас?
   – Да, черт побери, именно так я и думаю! Ты была подослана мятежниками. И ты замечательно справилась со своей задачей. Но знай, моя прелестная Мэв, – прошипел он, ткнув в нее пальцем, – это больше не повторится. Я понимаю, сейчас ты...
   – Ничего вы не понимаете и ничего не знаете обо мне. Кайрен до боли сжал ее руку.
   – Можешь лгать сколько тебе угодно, но я вижу, что ты готова на все, чтобы помочь мятежникам. Я стоял, наблюдая, как ты потчуешь меня добрыми словами, потом соблазняешь ртом. На что еще ты могла бы пойти, если бы меня не удовлетворили поцелуи?
   – Вы действительно свинья! Вчера я гадала, кто вы на самом деле: задира, который ради удовольствия избил моего брата, или храбрый, отзывчивый человек, который помог моим сестрам. Теперь я вижу, что больше задира, чем храбрец! И если бы я стремилась помочь мятежникам, убрав вас с их пути, то мне проще было отравить вас, чем целовать. Вы глупец!

Глава 8

   После двух ненастных дней опять выглянуло солнце, и во дворе замка продолжились тренировки. Килдэр проводил долгое занятие с солдатами прежнего графа и новоприбывшими из Дублина, но Фредди и его дружок почему-то отсутствовали.
   Стоя на зубчатой стене, Мэв пыталась не смотреть в сторону мужа. Она ждала возвращения Флинна и молилась о том, чтобы оно было безопасным. Тем не менее ее взгляд постоянно устремлялся к единственному, кто не надел тунику. Кто выглядел самым мужественным и сильным. Да, никто не мог сравниться с Килдэром.
   – Следи за своим плечом, парень! – крикнул Кайрен. – Будь готов к ударам противника.
   – Это трудная задача, – пожаловался молоденький солдат.
   – Трудная, но совершенно необходимая. Твое оружие должно быть достаточно сильным, чтобы убить, а не просто ранить. Оно должно быть достаточно тяжелым, чтобы выдержать удар вражеского клинка. Ты и сам должен быть сильным. Чтобы стать лучшим, ты должен свободно управляться с этим мечом. Всегда и по своему желанию.
   Ее взгляд скользил по обнаженной груди Килдэра. Даже отсюда Мэв видела, как играют его мускулы. Большинство других мужчин не могло похвастаться такой физической силой. Ни ее собственный брат, ни Квейд не обладали столь отточенным военным мастерством, оба охотнее говорили о восстании, чем тренировались для него.
   При мысли о мятеже Мэв начала беспокойно ходить взад-вперед. Где Флинн? Освободил ли он Квейда или сам попал в тюрьму?
   Вздохнув, она повернулась и налетела на Бригид.
   – Господи и Его воля, ну разве он не совершенство? – почти благоговейно произнесла девочка, глядя во двор замка.
   Поскольку Мэв не знала, кого имеет в виду ее младшая сестра, Килдэра или Кольма, то еще раз посмотрела вниз и утвердилась во мнении, что совершенством можно назвать лишь ее мужа. А оруженосец... Он пока мальчик.
   Кроме того, ей следовало направить мысли сестры в более благочестивое русло. В конце концов, начался Великий пост.
   – Все они мужчины, Господь создал их по одному и тому же образцу, Бригид.
   – Не похоже, – хихикнула девочка.
   Мэв взяла сестру за руку и заставила повернуться.
   – Разница между ними невелика. Все они мужчины, все они стремятся к войне. Те люди внизу уничтожат надежды Ирландии на свободу и посадят твоего брата в тюрьму.
   – Но ведь Кайрен – твой муж, – нахмурилась Бригид. Сдержав проклятие, Мэв отпустила ее руку. Девочка явно не понимала, что Килдэр – их враг. Хотя, если честно признаться, Мэв и сама не была в этом уверена.
   Прошлой ночью Килдэр обвинил ее в распутстве, утверждая, что она готова продать себя за Ирландию. Конечно, его мнение ничего для нее не значило, но отчего-то показалось ей обидным.
   Мэв раздраженно вздохнула.
   На что еще ты могла бы пойти, если бы меня не удовлетворили поцелуи? Его обвинение болью отдавалось в сердце. Он наверняка бы ей не поверил, но Мэв не стала бы делить с ним постель даже ради успеха восстания. Он безосновательно нанес ей такое оскорбление!
   А если бы Флинн рассказал ей о своем плане и действительно попросил бы отвлечь Килдэра, чтобы тот не заметил его отсутствия? Мэв задумалась. Она многое бы отдала, чтобы помочь Квейду и ее любимой Ирландии. О, обмануть Килдэра она могла, и, не предлагая в качестве приманки свое тело, у нее хватило бы ума придумать другую хитрость. Но как ей разговаривать с Килдэром, если он продолжит свои расспросы? Лгать?
   Да. Она не остановится ни перед чем, лишь бы ее жених и брат вернулись домой невредимыми, а Ирландия сделала еще один шаг к свободе без кровопролития.
   Ее гнев утих. Закусив губу, Мэв пыталась обдумать свои действия. На что она могла бы пойти, не имеет значения. Килдэр оставался англичанином, который забыл, что в нем течет ирландская кровь. Он был врагом, которого обрадует казнь Квейда, если это случится.
   Но он был и тем человеком, кто доделал колыбель для ребенка Джейн, помог Фионе и поддержал ее в несчастье. Ему это было совершенно не нужно, и Мэв до сих пор удивлялась, зачем он это сделал.
   Так кто же такой Килдэр? И как ей с ним поступить?
   Небо вдруг прорезала молния, за нею последовал оглушительный раскат грома. Подняв глаза, девушка увидела – скоро пойдет дождь... опять.
   – Мэв, что с тобой? – неожиданно спросила Бригид. Она тут же согнала с лица озабоченность и улыбнулась младшей сестре:
   – Я немного устала, дорогая. И больше ничего.
   Со двора замка донеслось изощренное ругательство, которое могло принадлежать лишь Килдэру. Первая капля дождя упала ей на щеку, потом вторая, третья, и Мэв быстро повела сестру к лестнице.
   – По-моему, Джейн тоже устала, – сказала девочка. – Она говорит, что трудится уже несколько часов.
   – Что? – Открыв рот, Мэв уставилась на Бригид.
   Та испуганно отступила.
   – Разве она не сказала тебе сегодня утром?
   Сегодня утром? Нет. Мэв ушла в часовню, желая побыть в одиночестве и разобраться в путанице мыслей и чувств, вызванных браком. Она думала о том, что долг жены – подчиняться воле, желанию и капризам своего мужа.
   А покорность никогда не была ей свойственна.
   – Как у нее дела? – спросила Мэв. Бригид пожала плечами.
   – Она говорит, ее работа началась прошлой ночью и продолжалась до утра. Она велела мне найти тебя.
   – А вместо этого ты проводила время, разглядывая солдат? – рассердилась Мэв.
   – Да. Я виновата. – Девочка опустила глаза. – Я немного... отвлеклась.
   Несмотря на большое желание отчитать сестру за безответственность, Мэв решила вернуться к этому позже. Кстати, не только девочка не устояла перед искушением, она, взрослая женщина, тоже глазела на Килдэра. А ведь Бригид еще ребенок. Ладно, сейчас надо думать в первую очередь о Джейн.
   Когда Мэв вошла в комнату старшей сестры, то увидела, что та лежит на кровати, обхватив руками вздувшийся живот, дыхание у нее было тяжелым, с перебоями. Боже правый, за целый час Джейн не смогла родить? Мэв похолодела от ужаса и еще раз взглянула на старшую сестру.
   – Ты готова произвести своего младенца на свет, да? – Она попыталась улыбнуться.
   Джейн с трудом кивнула, и Мэв снова охватил страх. Нет, только без паники. Она уже присутствовала при родах и сможет помочь сестре. Природа сама подсказывает роженице, когда нужно тужиться. Ее задача – принять ребенка и удостовериться, что он дышит, вот и все.
   Мэв надеялась, что это так, хотя никакой уверенности у нее не было. Ее мать всегда принимала роды в замке с помощью одной из служанок.
   Без тени колебания она повернулась к Бригид и прошептала:
   – Найди Исмению... быстро. И приведи ее сюда.
   Кивнув, девочка выскочила в коридор и понеслась по лестнице вниз. Мэв с удовлетворением посмотрела ей вслед и опустилась на колени рядом с Джейн, которая с такой силой сжала ее руки, что они побелели.
   – Как долго это продолжается?
   Сестра сморщилась от боли и застонала. Потом опять послышалось хриплое, прерывистое дыхание. Мэв была уверена, что ребенок скоро появится.
   Внезапно боль, кажется, отступила, и Джейн ответила:
   – Не могу сказать.
   Она посмотрела в окно. Ее мягкие темные волосы намокли от пота и прилипли к вискам.
   – Наверное, с полудня, – добавила она.
   Мэв еще больше испугалась. С полудня миновало уже почти четыре часа! Она столько терпела? Совсем одна, без всякой помощи?
   – Я здесь, – сказала Мэв, беря сестру за руку. – Все будет хорошо. Как тебе помочь?
   – Вынь из меня этого ребенка, – слабо улыбнулась Джейн.
   – Сделаю все возможное. Я послала Бригид за Исменией, она-то знает, что нужно делать.
   Прежде чем Джейн успела ответить, лицо у нее снова исказилось от боли, и она мертвой хваткой вцепилась в руку сестры, едва не сломав ее. Мэв закусила губу, но к душераздирающему воплю Джейн она абсолютно не была готова. Она не помнила ни одной женщины, которая бы делала такие неимоверные усилия, чтобы произвести на свет ребенка.
   Боже всемогущий, пусть это свершится! Младенец должен сейчас выйти!
   – Какого дьявола? Что тут за крики? – рявкнул с порога Килдэр.
   Сестра даже не повернула голову, и Мэв снова почувствовала беспокойство.
   – Уйдите! У нее сейчас появится ребенок.
   Взглянув на свояченицу, Килдэр помрачнел, но после некоторого колебания все же вышел, а Мэв занялась сестрой.
   – Джейн, милая, я должна посмотреть, не видна ли уже головка. Если видна, тебе придется сосредоточиться на родах.
   Та кивнула.
   Задрав ей до пояса юбку и подол рубашки, Мэв сразу увидела... не маленькую головку, как она рассчитывала, а ягодицы ребенка.
   Она зажала рот ладонью, чтобы подавить крик ужаса.
   При таких родах женщина обычно умирала. А у нее совершенно нет опыта, что она может сделать? Наверное, только молить Господа о том, чтобы он дал ей увидеть младенца Джейн, сосущего грудь матери, оставшейся в живых.
   – Что? Ты его видишь? – прошептала сестра.
   – Да. – Мэв надеялась, что ее голос не так дрожит, как руки. – Он выходит.
   – Уже началось? – спросила Исмения, чуть ли не вбежавшая в комнату, несмотря на свой почтенный возраст.
   Мэв кивнула, а затем прошептала:
   – Он идет задом.
   – Мы ничего не сможем сделать, – помрачнела старая женщина и перекрестилась. – Остается лишь молиться.
   – Мы должны ей помочь.
   Мэв хотела добавить, что не оставит сестру умирать, но промолчала, ибо ее могла услышать Джейн.
   – Я обещаю только принести воду и несколько трав, – пожала плечами Исмения. – Остальное в руках Господа, как он распорядится, так и будет.
   С этими словами она вышла из комнаты, а Мэв потерянно смотрела на дверь. Неужели все кончено? И никто ей больше не поможет сохранить жизнь сестре?
   Услышав очередной пронзительный вопль, она повернулась, опять увидела ягодицы застрявшего ребенка, но Джейн не делала никаких усилий, чтобы вытолкнуть его наружу. Появившаяся кровь испачкала ее рубашку и простыни.
   – Тужься, – приказала Мэв, наклонившись к сестре. – Он хочет выйти.
   – Не могу, – прошептала Джейн и с трудом покачала головой. – Дай мне поспать.
   – Нет. Сначала роди этого ребенка!
   Сестра начала кричать, по лицу у нее потекли слезы, и, мысленно отстегав себя за жестокость, Мэв взяла ее за руку.
   – Пожалуйста, Джейн, не сдавайся, – умоляюще произнесла она, а потом крикнула: – Исмения! Скорее иди сюда!
   Но вместо служанки на пороге возник Килдэр.
   – Она отправилась домой за травами.
   – Домой? Нет! Сейчас не время. Она необходима мне здесь! Ребенок выходит задом.
   Килдэр подошел к кровати и внимательно оглядел роженицу.
   – Ты можешь его перевернуть?
   – Моя сестра не лошадь, вы, глупец!
   – Да. – Он похлопал жену по руке. – Успокойся, Мэв. Джейн снова застонала, и она, высвободив свою руку, наклонилась к сестре. Глаза у нее были закрыты, даже губы выглядели белыми на смертельно побледневшем лице.
   – Она собирается умереть, – дрожащим голосом прошептала Мэв. – О Боже...
   Килдэр схватил ее за плечи и встряхнул.
   – Она не умрет. Давай попытаемся еще раз.
   – Что вы знаете о рождении детей? – процедила сквозь зубы Мэв.
   – Очевидно, меньше, чем ты. Займи свое место, чтобы принять его. Он выйдет.
   Отдав ей приказание, он встал рядом с Джейн и крепко сжал ее безвольную руку.
   – Слушай меня, – твердо произнес он. – Ты не должна сдаваться. Этот ребенок тебе нужен.
   – Нет, – проскулила Джейн.
   – А я говорю, да. Борись! Разве Джеральт хотел, чтобы его ребенок умер, не познав жизнь?
   Джейн приоткрыла глаза.
   – Нет, – согласилась она и тут же закричала от боли.
   – Тужься, дорогая, – умоляла сестру Мэв.
   – Тужься, черт бы тебя побрал! – рявкнул Килдэр.
   – Я не могу.
   – Клянусь, ты можешь. Давай! – настаивал он. Джейн страшно закричала, ее плечи судорожно задергались, но она тужилась.
   – Она упадет. Встаньте позади нее! – выдохнула Мэв.
   Ее муж безропотно подчинился и целую минуту удерживал Джейн в сидячем положении. Килдэр выглядел смущенным. Капли пота стекали ему на брови. Он не отпустил свояченицу, даже когда она зашлась от нечеловеческого крика.
   Посмотрев вниз, Мэв увидела появившиеся ягодицы ребенка, его бедра и нижнюю часть спинки.
   – Он сейчас выйдет! – с надеждой и радостью воскликнула она.
   Схватки утихли, и Килдэр положил Джейн на кровать. Ошеломленная, Мэв смотрела, как он взял ее сестру за руку и вполголоса сказал:
   – Я знал, что ты борешься. Ты храбрая женщина, Джеральт мог бы тобой гордиться.
   – Он родился? – прошептала Джейн.
   – Почти, – заверила Мэв. – Еще одно усилие, возможно, два.
   К ее облегчению, сестра кивнула.
   Пару секунд она лежала спокойно, а когда вновь накатила волна боли, вцепилась в руку Килдэра. Тот поморщился и кивнул Мэв, которая тут же ухватила младенца и тихонько потянула к себе.
   Джейн опять закричала, но Килдэр моментально обнял ее за плечи.
   – Тужься! – приказал он. – Тужься!
   Стиснув зубы, роженица сделала еще одно усилие. Снова раздался ее душераздирающий крик, и вдруг на подставленные руки Мэв с воплем упал скользкий комок плоти. Она посмотрела на сморщенного, окровавленного и недовольного младенца.
   – Это мальчик! – радостно воскликнула она. – Мальчик! Джейн кивнула и улыбнулась.
   Тут к ней подошла вернувшаяся Исмения, пальцем прочистила новорожденному рот и запеленала его в кусок холста, который принесла вместе с водой.
   – Поздравляю, леди. – Старая женщина протянула ребенка усталой матери.
   Джейн взяла его, с улыбкой взглянула на красное, испачканное личико, и младенец издал громкий вопль. Килдэр засмеялся.
   Стоявшая у двери Бригид встретила своего племянника, открыв от счастья рот.
   Мэв посмотрела на мужа, и по неизвестной ей причине у нее почему-то навернулись слезы.
   – Мы это сделали, – пробормотала она. – Я до сих пор не могу поверить.
   – Это сделала ты, – сказал он. – А я только кричал на нее.
   – Я думаю, это чудо, – добавила Исмения, которая принесла чистую воду.
   Сполоснув руки, Мэв повернулась к сестре и увидела, что младенец жадно сосет грудь Джейн. Кажется, это и в самом деле чудо. Оба живы отчасти благодаря помощи Кайрена. Теперь у Джейн все будет хорошо.
   – Вы не только кричали, вы помогли, – заверила она мужа и, увидев его сомнение, добавила: – Правда. До вашего прихода я очень боялась.
   Кайрен пожал плечами, но спорить не стал. Вскоре ребенок утомился, как, впрочем, и Джейн. Исмения взяла его из рук матери и вымыла.
   – Идем, мы здесь больше не нужны, – сказал Килдэр, обняв жену за талию, и Мэв молча последовала за ним в его комнату.
   Даже здесь, наедине с Кайреном, она чувствовала не обычное напряжение, а... радость.
   Когда он налил вина, Мэв подошла к окну и посмотрела на небо. За несколько часов, пока длились роды, успело стемнеть, и ночь уже разбросала по сине-черному небосводу тысячи блестящих звезд. Луна освещала серебряным светом холмистый пейзаж, который она так хорошо знала. Издалека до нее долетал шум реки Барроу, даже ветерок не беспокоил прохладный воздух. Мэв глубоко вздохнула.
   Похоже, сегодня Господь объявил день отдыха от борьбы и ссор. Он принес в семью О'Ши нового ребенка, окутав спокойствием Ирландию и стены Лэнгмора.
   Хотя Мэв знала, что все это лишь временно, мимолетная иллюзия, тем не менее это вызывало у нее улыбку.
   Кайрен протянул супруге кубок.
   – Ты должна быть довольна сестрой, – сказал он. Мэв пожала плечами.
   – Я рада, что они живы и мальчик выглядит здоровым.
   – Это точно. Он выглядит парнем, которым Джейн может гордиться.
   Пока Мэв небольшими глотками потягивала вино, рука Кайрена сначала нежно гладила ее спину, затем плечи и шею, снимая напряжение усталых мышц. Она расслабилась, отдавшись ленивому удовольствию.
   Могла ли она когда-нибудь представить, что прикосновения Кайрена вызовут у нее иные чувства, кроме страха и мрачных опасений? А теперь она не желает это прекращать. Хотя должна. Но именно сейчас она не может отказать себе в маленьком утешении.
   – Ты меня поражаешь, – тихо сказал он.
   – Я? – спросила Мэв, приоткрыв глаза.
   Она увидела, что взгляд графа прикован к ее рту, и губы нетерпеливо дрогнули в ожидании его поцелуя.
   Вместо этого он произнес:
   – Ты смелая, находчивая и добрая. Ты заботишься о своей семье.
   Против воли Мэв покраснела.
   – Я делаю лишь то, что кажется мне правильным.
   – Ты управляешь и Лэнгмором, и семьей.
   – Вы бы поступили так же, – нахмурилась Мэв.
   Она заметила на лице Кайрена сомнение, но он ничего не сказал, продолжая гладить ее спину. Она вдруг снова почувствовала напряжение, хотя на этот раз оно, как ни странно, было ей приятно.
   Видимо, Килдэр что-то прочел в ее глазах.
   – Милая Мэв, – прошептал он и, отведя волосы с ее лица, поцеловал.
   Без спешки, с ласковой настойчивостью и удовольствием. Она просто не могла не ответить. Сегодня она забудет обо всем, ни завтрашний день, ни вчерашний сейчас не имеют значения.
   Мэв повернулась к мужу и крепко прижалась к его широкой груди. Вздрагивая от его ласк, она успела подумать, как воин, привыкший к кровавым битвам, может быть с нею таким нежным, а потом утонула в бесконечном поцелуе, купаясь в туманном море эмоций, где не существовало ничего, кроме его губ и ее страсти.