Бреттон Барбара. Случайная встреча

   — Что ж, неплохое приобретение, — заметил Эдди. — Будь у меня деньжата, я бы и сам купил этот дом.
   — Это не дом, а ловушка для термитов, — возразил Джон. — Он мог запросто рухнуть на бедную старушку Мардж, а ее детям было наплевать.
   — Они его отремонтировали, — сказала Ди. — Мой брат Чарли там работал.
   — Они отремонтировали его уже после смерти Мардж, — не сдавался Джон, — да и то лишь настолько, чтобы можно было его продать. Крыша там вот-вот обвалится.
   — А тебе-то что за дело? — спросила Ди. — Что-то я не припомню, чтобы ты давал бедной старушке Мардж бесплатные юридические консультации.
   Джон посмотрел на нее в упор:
   — Я уже не юрист, Ди.
   Она хотела что-то сказать, но передумала и ушла на кухню. Целую жизнь прожив на глазах друг у друга, они и без слов знали, кто чего стоит. Когда-то, очень давно, Ди тоже собиралась поступать в юридический колледж, но ранняя беременность и неудачное замужество разрушили ее мечты. А впрочем, чем она лучше Джона? Ведь и он отказался от карьеры юриста. Ди до сих пор не могла понять, почему он так поступил. Все в городке считали его ненормальным, и, возможно, они были правы. Человек обязан делать все, чтобы выжить, даже если не всегда понимает, зачем ему жить.
   — Не знаю, как вы, — сказала Салли, — а я ни за что не согласилась бы жить одна рядом с портом. Тем более что там в последнее время орудует какая-то шайка.
   — Женщина, которая заплатила наличными за дом Уин-слоу, не испугается каких-то малолетних хулиганов, — заметил Джейк. — У нее, должно быть, стальные нервы.
   — Железная леди! — хохотнул Рич. — Такая, пожалуй, всех нас уложит на лопатки.
   — Ладно вам! — сказала Ди, сама едва удерживаясь от смеха. — Ведь вы еще даже не видели эту бедняжку.
   — Я знаю такой тип женщин, — заявил Рич.
   — А я думал, мы имеем дело с принцессой Дианой, — сказал Джон. — Теперь же оказывается, что она — железная леди.
   Джейк ткнул Эдди локтем под ребра:
   — Может быть, это девушка твоей мечты.
   — Попридержи язычок, — с добродушной усмешкой отозвался Эдди. — Может быть… — Он осекся, глядя на входную дверь поверх плеча Джейка.
   Джон обернулся. Рядом с кассой стояла женщина в длинном черном дождевике, из-под которого выглядывали джинсы. Волосы цвета меда были убраны в строгий пучок на затылке. На лице — никакой косметики. Впрочем, она в ней и не нуждалась — вот уже лет десять порог кафе «Стар-лайт» не переступала такая красавица.
   «Сразу видно — порода», — подумал Джон. Он никогда раньше не придавал этому вопросу большого значения. А пожалуй, зря.
   — Невероятно… — пробормотала Ди. — Она ждет, что ее проводят к столику. Можно подумать, здесь ресторан! — Ди повысила голос: — Присаживайтесь где-нибудь, милочка. Я сейчас подойду.
   — Ты с ней полегче, Ди. Похоже, она не местная.
   Женщина, стоявшая у кассового аппарата, явно была в городке проездом. От нее, казалось, веяло деньгами и изысканностью, что было в Си-Гейте величайшей редкостью.
   Ди, посмотрев на Джона, скорчила гримасу. Потом снова взглянула в сторону кассы.
   — О Боже, — пробормотала она вполголоса, — идет сюда. Чем я заслужила такое наказание?
   За стойкой воцарилась тишина. Старики и Салли обернулись, чтобы посмотреть на новую посетительницу.
   — Ух ты! — прошептал Рич.
   — Мать честная! — благоговейно выдохнул Джейк.
   Эдди же просто выпучил глаза.
   Больше всего Джон был очарован ее походкой. Она шла как богиня.
   Ди указала на свободную табуретку в дальнем конце стойки.
   — Кофе?
   Богиня кивнула.
   — Кофе — это неплохо, — сказала она. — Но вообще-то мне нужна работа.

Глава 3

   — Отлично. — Женщина за стойкой усмехнулась. От нее исходил слабый запах кофе «Максвелл» и духов «Шалимар». Интересное сочетание, подумала Алекс. — Садитесь. Я налью вам кофе, а вы пока почитайте меню.
   Александре хотелось накинуть на голову свой дождевик — и испариться. «Бежать нельзя, Алекс. Тебе нужны деньги». Она расправила плечи и заставила себя улыбнуться.
   — Это место уже занято? — спросила она.
   — Вы хотите работать официанткой? — Это было сказано таким тоном, словно Алекс вознамерилась стать хозяйкой кафе.
   В зале стояла мертвая тишина. Все наверняка слышали, как колотится ее сердце.
   — Если я правильно поняла, у вас в кафе предлагают именно эту работу.
   — Работу? Я бы не стала называть это работой.
   — Не валяй дурака, Ди, — сказал мужчина в рыбацком свитере; он оторвался от своей чашки. — Ты полгода ждала, пока кто-нибудь войдет в эту дверь и попросит работу, а теперь виляешь. Дай ей хотя бы шанс.
   Алекс взглянула на мужчину в свитере. У него были темно-голубые глаза с густыми прямыми ресницами, давно не стриженные каштановые волосы и ночная щетина на тяжелой челюсти. Рыбацкий свитер и потертые джинсы парня явно видывали лучшие дни. К удивлению Александры, мужчина был босиком — в глаза бросались его ступни, длинные и загорелые, несмотря на ноябрь. Сердце Алекс затрепетало от какого-то странного волнения. Она ни разу не встречалась с мужчинами подобного типа. Они просто не существовали в ее прошлой жизни.
   — Большое спасибо.
   Он наклонил голову:
   — Не стоит благодарности.
   — Только потом не говорите, что я вас не предупреждала, — сказала официантка по имени Ди. — Оставьте свой телефон, и я передам его владельцу кафе.
   Алекс вспыхнула:
   — Вообще-то у меня пока нет телефона.
   — У вас нет телефона? — удивился пожилой мужчина в голубой пижаме и в кроссовках. — У всех людей есть телефон.
   — Я только вчера переехала, — объяснила она, удивляясь, почему остальные не замечают странного наряда старика. — Телефонная компания сегодня пришлет ко мне своего человека.
   Мужчина в рыбацком свитере расхохотался:
   — Вы купили дом Мардж Уинслоу?
   — Да, — подтвердила Алекс. — А вас что-то не устраивает?
   — Да нет, меня-то все устраивает. Только в следующий раз, когда пойдет дождь, у вас могут возникнуть проблемы.
   — Что вы хотите этим сказать?
   — Вам нужно поменять крышу, — объяснил он. — Эта не продержится всю зиму.
   — Риэлтер сказал, что крыша новая.
   — По сравнению с домом — да. Все относительно…
   — У вас своеобразное чувство юмора, — заметила Алекс. — Я бы не стала смеяться, если бы ваша крыша…
   — Вы из Англии? — спросил за ее спиной чей-то дребезжащий голос.
   Вздрогнув, Александра обернулась и увидела пожилую женщину без передних зубов.
   — Что вы сказали?
   — У вас акцент, — объяснила женщина, рассматривая Алекс с таким же откровенным любопытством, какое было написано на лицах всех остальных завсегдатаев кафе.
   — Я жила за границей, — уклончиво ответила Алекс, не желая вьщавать свои секреты. Она всегда быстро усваивала местное произношение. Через несколько месяцев у нее появится акцент коренной жительницы Нью-Джерси.
   — Я слышала, у англичан отвратительная туалетная бумага, — сказала женщина.
   Алекс невольно усмехнулась:
   — Кошмарная!
   — Меня зовут Салли Уайттон, магазин «Приманки и снасти Уайттон».
   — Алекс Карри. — Александра секунду помолчала. — Дом Уинслоу.
   Очень скоро она была представлена сидевшим за стойкой мужчинам. Рич, Джейк, два Пола, Дейв, Эдди в голубой пижаме… Все они разменяли седьмой десяток, кроме мужчины в рыбацком свитере. Его звали Джон, и у него были невероятно печальные и красивые глаза.
   — Вы с Эдди родственники? — спросила Алекс, когда вокруг наконец возобновились обычные разговоры.
   — Галлахеров видно сразу, не так ли?
   — Просто вы на него очень похожи.
   Наверное, когда-то старик был так же поразительно красив, как и его сын, подумала Алекс.
   — Да, это мой отец.
   — А… — Она посмотрела на Эдди.
   Джон Галлахер проследил за ее взглядом:
   — Вас удивляет, что он в пижаме?
   — Вообще-то… да, немного, — призналась Алекс.
   — Он лунатик.
   — Тогда понятно.
   — Вы будете часто видеться с Эдди, если получите эту работу.
   — Я позабочусь о том, чтобы в его чашке всегда был кофе. — Интересно, а с его сыном она будет видеться так же часто? В нем было что-то… странно волнующее, но что именно — Алекс не могла понять. Она обернулась к Ди: — Я позвоню вам днем и скажу номер своего телефона.
   — Не буду ничего обещать, — с дружелюбной улыбкой сказала Ди. — Мой босс — самый гнусный тип во всем городке. Может, он захочет, чтобы я еще месяц-другой покрутилась одна в этом пекле.
   Джон многозначительно взглянул на Ди. Официантка, казалось, не заметила этого взгляда, но Алекс заметила и решила, что пора уходить, пока ее не начали расспрашивать про прежнюю работу.
   — Ну что ж, — пробормотала она, осторожно продвигаясь к выходу, — большое спасибо…
   — Останьтесь, — предложила Ди, — выпейте кофе. Утренний наплыв посетителей скоро кончится, и если вы немножко подождете, то мы сможем поговорить.
   — Нет!
   Ди вскинула брови:
   — Нет?
   О Господи, ну и кашу она заварила!
   — Это замечательная идея, но мне… нужно бежать. У меня миллион дел… знаете, переезд и все такое…
   — Еще нет и семи утра, — сказала Ди, явно озадаченная столь бурной реакцией. — Поверьте, это кафе — единственное заведение, которое открыто в такой ранний час. Почему бы вам…
   — У нее дела, Ди, — вмешался Джон Галлахер и посмотрел на Алекс. — Скоро она обнесет кафе высоким забором, чтобы не выпускать посетителей.
   — Не болтай! — Ди хлестнула Джона кухонным полотенцем. — Позвоните мне днем, — сказала она Александре. — Вероятно, я смогу дать вам ответ.
   Но Алекс уже знала, какой будет ответ.
   Дождавшись, когда за женщиной закроется дверь, Ди жестом пригласила Джона пройти с ней на кухню.
   — Иди-иди, Джонни! — Салли приподняла свои накрашенные брови. — Вам с Ди давно пора познакомиться поближе.
   — Вот и я о том же, — громко вздохнул Эдди. — Один из Галлахеров должен взять себе эту женщину.
   Не обращая внимания на болтовню стариков, Джон толкнул дверь и переступил порог кухни. Повар Уилл стоял на заднем крыльце и курил сигарету.
   — Ну, что скажешь? — спросила Ди, наливая себе стакан апельсинового сока. — Взять ее в официантки или позвонить в журнал «Вог»?
   — Ты зря с ней так грубо, — сказал он, тоже наливая себе стакан сока. — У нее дрожали руки.
   — А ты рассмотрел эти руки? — спросила Ди, с явным удивлением взглянув на собственные. — Самое большее, что они делали, так это расправляли цветочки в вазах.
   Конечно, он рассмотрел ее руки. Он прекрасно рассмотрел всю Алекс Карри — от густой копны светло-каштановых волос до безупречно начищенных туфелек на изящных ножках. Эта женщина была так же неуместна в «Старлайте», как он — в Букингемском дворце.
   Джон прислонился к раковине и выпил свой сок.
   — Что ж, наверное, она не привычна к труду. Так ты хочешь взять ее на работу или нет?
   — Ты хозяин, тебе и решать.
   — Потише, пожалуйста. — Джон кивнул на Уилла, стоявшего на заднем крыльце. — Никто не должен об этом знать.
   Ник, бывший владелец кафе, сбежал из городка два месяца назад, сбежал, оставив за собой столь длинный хвост из невыплаченных долгов, что поверг в шок даже своего бухгалтера. Завсегдатаи кафе думали, что Ник гостит у своих греческих родственников, но на самом деле он просто-напросто исчез и не собирался возвращаться. Банк хотел закрыть кафе, но тут на сцену выступил Джон. Он взял на себя все долговые обязательства, но с условием, что банк сохранит это в тайне. Джон знай: людям нужно это кафе, а значит, не следовало отдавать его без борьбы.
   Ди уселась на стойку напротив Джона.
   — Вряд ли она хоть что-то смыслит в работе официантки.
   — Да, — медленно проговорил он, — вряд ли.
   Ди кивнула на дверь:
   — Ты видел, как эти стариканы на нее пялились? Если она будет здесь работать, мне придется вытирать их слюни со столиков.
   — Тоже верно, — согласился Джон.
   — Мне понадобится несколько недель, чтобы научить ее быстро обслуживать посетителей. Я буду работать с двойной нагрузкой.
   — А вот это тебе совсем ни к чему.
   Ее карие глаза сверкнули.
   — Черт возьми, конечно, ни к чему!
   — Значит, ты не хочешь принять ее на работу?
   — Я этого не говорила.
   — А что же ты решила?
   — Можешь взять ее. — Ди бросила Джону пластиковый тюбик с кленовым сиропом. — Ты всегда любил рисковать.
   — А почему ты думаешь, что она — риск?
   Ди усмехнулась:
   — Она хочет здесь работать, и этим все сказано.
 
   — Готово! — Телефонный техник поднялся из-за дивана, смахнул пыль с брюк и протянул Александре листок бумаги. — Вот номер вашего телефона.
   Алекс взглянула на листок и радостно засмеялась.
   — Чудесно! — воскликнула она. — Спасибо вам, огромное спасибо!
   — Ну что вы, леди, это всего лишь телефонный номер. Подумаешь, большое дело!
   «Может быть, для тебя и не большое, — думала Александра, запирая дверь. — А для меня — огромное». Дом, машина, телефон. Теперь осталось только найти работу, и можно жить. «Так чего же ты ждешь? Позвони в кафе и сообщи свой телефон».
   Она полистала хрустящие страницы новой телефонной книги, нашла кафе «Старлайт» и быстро, пока не передумала, набрала номер.
   — «Старлайт». Ди у телефона.
   — Привет, эт… это Алекс Карри. Я заходила сегодня утром и говорила с вами насчет…
   — Работы, — перебила Ди, — я помню.
   У Алекс подогнулись колени, она присела на подлокотник дивана.
   — Я… э… я позвонила, чтобы сообщить вам мой номер телефона и…
   — Вы приняты на работу.
   Алекс соскользнула с подлокотника и опустилась на диван. Наверное, это сон!
   — Вы меня слышите? — спросила Ди.
   — Вы сказали, что я принята на работу?
   — Именно так.
   — О Господи!
   — Вы передумали?
   — Нет! — Она резко выпрямилась. — Нет, я не передумала! Я очень рада. — Если не сказать, «потрясена», мысленно добавила Алекс.
   — Когда желаете приступить к работе?
   — Я могу приехать через десять минут.
   Ди расхохоталась:
   — Милочка, не надо так торопиться. Давайте условимся на понедельник.
   — Понедельник? — Алекс не могла скрыть разочарования.
   — В четверг мы будем закрыты по случаю Дня благодарения, — объяснила Ди, — да и вообще дела лучше начинать после праздников.
   Понедельник… Алекс подавила вздох.
   — В котором часу?
   — Мы открываемся в семь, но я стараюсь приезжать к шести-шести пятнадцати.
   — Я буду в шесть.
   — Знаете, мне почему-то кажется, что вы никогда раньше не работали официанткой.
   У Алекс упало сердце.
   — Это вопрос?
   — Да, — сказала Ди, немного помолчав. — Вообще-то мне хотелось бы, чтобы вы на него ответили.
   — Я никогда раньше не работала официанткой.
   — Этого я и боялась.
   — Я не буду вас винить, если вы передумаете брать меня на работу.
   — Я тоже не буду себя винить, — проговорила Ди, — но у меня такое чувство, что мы нужны вам так же, как и вы нам.
   — Значит, у меня все-таки есть работа?
   — Да, у вас есть работа.
   — Вы об этом не пожалеете! — воскликнула Алекс, кружась по комнате с телефоном в руке. — Я буду отличной официанткой, самой лучшей!
   — Ладно, вы только приходите вовремя, — сказала Ди, — а там разберемся.
 
   В День благодарения Джон проснулся в 4.14 утра — разбудил его телефонный звонок. Светящиеся зеленые цифры электронного будильника пялились на него из темноты, пока он шарил рукой по ночному столику в поисках телефонной трубки.
   — Это Джон Галлахер? — спросил женский голос. Даже сквозь сонный дурман он сообразил, что это чертовски приятный женский голос… Смутно знакомый, принадлежащий явно не местной.
   — Кто говорит?
   — Мне нужен Джон Галлахер. Если я не туда попала, то…
   — Джон Галлахер слушает.
   — Ваш отец у меня.
   — Черт возьми, кто говорит?
   — Алекс, — ответила женщина. — Алекс Карри.
   Богиня! Теперь он проснулся окончательно. Богиня ему звонит?
   — Этого не может быть! Мой старик крепко спит.
   — Правильно, — согласилась она, — в моей гостиной.
   Джон застонал и провел ладонью по спутанным волосам. Второй раз за два дня. Да что же это происходит?
   — Я обнаружила его на своем парадном крыльце, он был в пижаме, — продолжала Алекс. — Наверное, он гулял во сне и здесь остановился.
   — Вы живете в доме Уинслоу?
   Она засмеялась. У нее был чудесный смех.
   — Я бы предпочла называть его домом Карри.
   — Не выпускайте отца, — сказал он, снимая свои джинсы с дверцы платяного шкафа. — Буду у вас через пять минут.
 
   Через пять минут? У Алекс екнуло сердце. Джон Галлахер взволновал ее еще в кафе, и мысль о том, что он скоро явится в ее гостиную, совершенно ошеломила ее. На мгновение она даже пожалела, что не оставила Эдди на крыльце. Нет, она не боялась Джона Галлахера, просто он был таким… сокрушительно мужественным, что в его присутствии она как никогда остро ощущала свою женственность.
   — Идиотка, — пробормотала она, вешая трубку.
   В тот день он даже не пытался с ней заигрывать. Только сказал, что в ее доме протекает крыша. Но этого короткого диалога хватило, чтобы Алекс вспомнила одну простую истину: Создатель поделил род людской на мужчин и женщин и сделал это неспроста.
   Она напила в чайник воды и поставила его на плиту. Электрозажигалка дважды щелкнула, но не сработала. Алекс несколько раз взмахнула рукой, рассеивая запах газа. Потом зажгла толстую кухонную спичку и поднесла ее к конфорке. Вспыхнул огонь, и Алекс поздравила себя с очередной хозяйственной победой.
   Этот дом достался ей вместе с мебелью и прочими предметами домашнего обихода. Некоторые вещи оказались довольно ветхими, но все же ими еще можно было пользоваться, а это — главное. Алекс стала счастливой обладательницей обеденного стола и четырех стульев, обитых винилом разных оттенков, дивана и кресла, давно пережившего лучшие времена, кофейного столика из темной сосны, двух торшеров с встроенными мозаичными пепельницами и дубового спального гарнитура, который сразу же очаровал новую хозяйку. Кухня была украшена двойной раковиной и окном, выходившим на задний дворик; имелась и разная хозяйственная утварь — тарелки с отколотыми краями, видавшие виды кастрюли и сковороды.
   И все это принадлежало ей — каждый ржавый гвоздик, каждая покоробившаяся половица, каждый дюйм прохудившейся крыши. Если не приедет Джон Галлахер, то она возьмет себе и этого старика в голубой пижаме, который спит сейчас перед ее телевизором.
   За окнами завывал ветер. От его порывов дребезжали стекла. В прежней своей жизни Алекс была надежно защищена от непогоды и разных неприятных звуков — от скрипа полов, например, и дребезжания стекол. Но она больше не желала находиться в подобной изоляции. Ей хотелось чувствовать капли дождя на лице, дышать соленым морским воздухом, засыпать под шум волн, что с плеском разбивались о портовый причал.
   Порыв ветра взметнул шторы над задней дверью, и огонь под чайником угрожающе затрепетал.
   — Только посмей погаснуть! — пригрозила Александра, спиной загородив конфорку от ветра.
   Бедный старик совсем замерз в гостиной. Александра накрыла его старой шалью и лоскутным одеялом, которое нашла на чердаке. Но ему надо было согреться изнутри.
   К тому же Эдди Галлахер — ее первый гость, а это уже повод для торжества.
   Джон в полусне натянул джинсы и свитер. Потом, спотыкаясь, вышел из дома. Бейли не отставала от хозяина ни на шаг. Собака была молодой и бойкой, и порой ее неуемная жажда жизни заставляла Джона чувствовать себя столетним старцем. Сильный порыв ветра чуть не сбил его с ног, но лишь раззадорил Бейли. Отрывисто пролаяв три раза, она поскреблась в дверцу хозяйского грузовика, оставив на ней следы грязных лап.
   Местные старожилы называли такую погоду сонной. В промозглый осенний день особенно хочется забраться под теплое одеяло и прижаться к любимому человеку. И почти у всех имелся такой человек. Но к Джону в постель в последнее время не стремился никто, кроме Бейли.
   Интересно, с кем проводила ночи Алекс Кэрри? Он заметил белый след от обручального кольца на ее пальце. Ди была убеждена, что она — разведенная.
   — Улика номер один, — сказала она об отсутствующем кольце.
   Джон предположил, что Алекс могла оставить кольцо на кухонном столе, на что Ди сказала, что у ее кота Ньюта больше романтического воображения, чем у Джона.
   Что ж, она права: у него совершенно отсутствовало романтическое воображение. Иначе он обязательно задался бы вопросом: почему у Алекс Карри такие грустные глаза и манеры королевы в изгнании? И непременно представил бы себя в объятиях этой роскошной женщины.
   Но Ди знала, о чем говорила. Его же романтическое воображение умерло три года назад вместе с Либби и мальчиками.
   Джон повернул ключ зажигания, но безрезультатно. Попытался еще раз — и услышал зловещий скрежет.
   — Черт возьми!
   Джон вспомнил своего брата Брайана, у которого было целых две машины: «сааб» — на будни и «порше» — на выходные. Этот сукин сын, наверное, нанял человека, чтобы тот заводил их зимой по утрам.
   — Не рассчитывай, что я приеду, — сказал ему Брайан, когда они в последний раз говорили об отце. — Я не могу каждый раз бегать по берегу и искать старика. У меня своя жизнь, братик. Может быть, когда-нибудь ты тоже попробуешь создать свою.
   «Я уже пробовал, — подумал Джон, наконец-то запустив двигатель. — И загубил три жизни».
 
   Проснувшись, Эдди увидел, что над ним стоит незнакомка в белой ночной рубашке до пола с кружевным воротничком и манжетами. По ее плечам и спине струились густые золотистые волосы. И эта роскошная женщина улыбалась ему, как своему старому приятелю. Вот это да!
   — Я что, умер? — спросил Эдди.
   — Умерли? — Она засмеялась. — С чего вы взяли?
   — Мне не часто приходится просыпаться в обществе ангелов.
   Она села напротив него на подлокотник дивана.
   — Вы опытный льстец, мистер Галлахер.
   У нее есть чувство юмора, подумал Эдди. Значит, он не умер. Ему еще не доводилось слышать про ангелов с чувством юмора.
   Она протянула ему белую кружку с чем-то горячим.
   — Хотите чаю? Я добавила молоко и сахар. Если вам не нравится, я могу сварить кофе.
   Эдди взял кружку. В последнее время у него побаливали руки, и он с удовольствием прижал пальцы к теплому.
   — Большое спасибо, мисс.
   — Зовите меня Алекс, — сказала она, усаживаясь на диван. — Вообще-то меня зовут Александра, но мне больше нравится Алекс.
   — А вы зовите меня Эдди.
   — Хорошо спали?
   — Так себе, — отозвался он. — Простите, что ворвался к вам без приглашения.
   — А вы ко мне не врывались, — сказала она, отхлебнув из своей чашки. — Вы сидели на моем парадном крыльце. Я вышла и спросила, не замерзли ли вы.
   — Я был на вашем парадном крыльце?
   — Ну да.
   Женщина совсем не сердилась, даже улыбалась. Эдди насторожился. Похоже, дела его совсем плохи. Во что он хоть одет? Эдди опустил глаза — и обмер.
   — Пресвятая Дева Мария! — пробормотал он. — Я в пижаме!
   Слава Богу, это была хорошая голубая пижама, а не красная в клеточку, потертая на швах и с оторванными пуговицами.
   Алекс похлопала его по руке, и этот дружелюбный жест заставил Эдди прослезиться. С тех пор как умерла его жена, он не знал таких ласковых прикосновений.
   — Мне кажется, вы ходили во сне.
   Он протер кулаком глаза, надеясь, что она этого не заметит.
   — Джонни и доктор Бенинс тоже так говорят, но я им не верю.
   — Почему же вы им не верите? — спросила Алекс. — Ваш сын не стал бы вас обманывать.
   В ее словах был смысл, но Эдди подозревал, что с ним происходит что-то более серьезное.
   — Знакомое место, — заметил он, оглядывая гравюры в дешевых рамках и ветхую мебель.
   — Это дом Уинслоу, — сказала Алекс, и губы ее расплылись в широкой улыбке. — Я переехала сюда в субботу.
   На лысину Эдди упала капля холодной дождевой воды. Старик вздрогнул.
   — Дом Уинслоу? — Он печально покачал головой. — Вам предстоит много работы.
   — Я знаю, — сказала она и снова улыбнулась. — Чудесно, правда?
   Эдди подумал над ее словами, но не уловил их смысла.
   — Откуда вы знаете, что Джонни — мой сын?
   «И откуда, черт возьми, ей известно, что я Галлахер? Ведь я не прикалывал к пижаме карточку со своей фамилией! Хотя, если эти ночные прогулки будут продолжаться и дальше, пожалуй, стоит прикалывать».
   — На днях мы встречались с вами в кафе, мистер Галлахер. — Она немного помолчала. — Я приходила туда узнать насчет места официантки.
   Эдди криво усмехнулся:
   — Наверное, я старею. — Он стукнул себя ладонью по лбу. — Раньше я никогда не забывал симпатичных девушек.
   — Не расстраивайтесь. — Алекс ласково улыбнулась старику. — Я не такая уж заметная, чтобы меня запомнить.
   «А я не такой уж старый, — подумал он, хлебнув горячего чая. — Не такой уж старый, чтобы не понять свои проблемы».
 
   Когда Джон вырулил на подъездную дорожку, в доме Уинслоу горели все окна. Голые деревья причудливо изгибались под ветром и дождем. На их фоне домик казался еще меньше, чем был на самом деле. Коттеджик стоял в самом конце квартала, рядом с морским портом. В детстве Джон верил, что в доме Мардж живут привидения — огромные злющие привидения, которые кушают маленьких непослушных мальчиков.