Страница:
– Пожалуйста, объясните мне, где я и что происходит.
На крысином лице появилась злобная улыбка.
– Ты – гостья Антора Трелига, верховного советника и председателя партии Новой Перспективы, находишься на принадлежащем ему планетоиде Новые Помпеи. Тебе бы следовало быть польщенной.
– Польщенной, черт подери! – взорвалась Никки. – Это просто способ подобраться к моему отцу. Я заложница!
– Сообразительная малышка, – отозвался мужчина. – Ну да, два месяца ты была вроде как загипнотизированная, а теперь очень некстати пришла в себя.
– Мой отец… – поколебавшись, начала она. – Его нет? Вернее, он не собирается?..
– Он будет здесь со своим персоналом и всем прочим в течение недели, – ответил мужчина.
– О нет! – простонала несчастная, представив себе, что отец увидит, во что она превратилась. – Лучше мне умереть, чем показаться ему в таком виде.
Крысолицый ухмыльнулся.
– Перестань выть. Он все равно тебя любит. Твое состояние – побочный эффект от приема лекарства, которое мы давали тебе для страховки. Обычно мы ограничиваемся точно отмеренной дозой губки, но Трелиг хотел быть уверен, что ничто не повредит тебе мозги. Поэтому мы немного перестарались. Передозировка на всех действует по-разному. В твоем случае лекарство вызывает зверский аппетит. Но это лучше, чем нимфомания, волосатость, а то и кое-что совсем жуткое.
Никки не знала, что такое губка, но догадалась, что ее хотели приучить к какому-то наркотику.
– Мой папа вылечит меня, – вызывающе сказала девушка.
Человек с крысиным лицом пожал плечами:
– Может, и так. Не знаю. Я просто работаю здесь. Но пока ты будешь продолжать толстеть. Не волнуйся – некоторым толстые нравятся.
Девушку расстроили его слова и тон, которым они были произнесены.
– Я больше не буду столько есть, – решительно заявила она.
– Еще как будешь, – ответил мужчина, выходя из комнаты и собираясь запереть дверь. – Ты не сможешь остановиться. Ты станешь выпрашивать пищу, а мы будем делать тебя счастливой, поняла?
Дверь захлопнулась, и в замочной скважине повернулся ключ.
Никки понадобилось всего три минуты, чтобы удостовериться, что дверь действительно заперта и что она – такая же пленница, правда, теперь она об этом знала.
Неожиданно ей безумно захотелось есть.
Девушка попыталась заснуть, но чувство голода не проходило.
Человек с крысиной физиономией оказался прав. Через час дверь открылась, и в комнате появился сервировочный столик, заставленный тарелками с едой. Его ввезла служанка, о которой Никки могла сказать лишь то, что более красивой женщины она никогда не видела. Мгновение толстуха восторженно смотрела на стройную фигуру незнакомки, а затем жадно набросилась на еду. Женщина, взглянув на нее с грустью, собралась уходить.
– Подождите! – воскликнула Никки. – Скажите мне – вы здесь работаете или тоже являетесь пленницей?
Лицо женщины опечалилось.
– Мы все здесь – пленники, – ответила она мягким, мелодичным голосом. – Даже Эджил – это один из тех, кто вас обнаружил и доставил обратно. Мы не понаслышке знаем о передозировке губки и о садизме Антора Трелига.
– Он бьет вас? – затаив дыхание, спросила Никки.
Высокая красивая женщина печально покачала головой.
– Не только, и это не самое худшее, что происходит в этой обители ужасов. Вы все увидите сами, – закончила она, медленно поворачиваясь к двери. – Я полноценный мужчина. А Эджил – моя сестра.
НА БОРТУ ГРУЗОВОГО КОРАБЛЯ «АССАТИТ»
НОВЫЕ ПОМПЕИ
На крысином лице появилась злобная улыбка.
– Ты – гостья Антора Трелига, верховного советника и председателя партии Новой Перспективы, находишься на принадлежащем ему планетоиде Новые Помпеи. Тебе бы следовало быть польщенной.
– Польщенной, черт подери! – взорвалась Никки. – Это просто способ подобраться к моему отцу. Я заложница!
– Сообразительная малышка, – отозвался мужчина. – Ну да, два месяца ты была вроде как загипнотизированная, а теперь очень некстати пришла в себя.
– Мой отец… – поколебавшись, начала она. – Его нет? Вернее, он не собирается?..
– Он будет здесь со своим персоналом и всем прочим в течение недели, – ответил мужчина.
– О нет! – простонала несчастная, представив себе, что отец увидит, во что она превратилась. – Лучше мне умереть, чем показаться ему в таком виде.
Крысолицый ухмыльнулся.
– Перестань выть. Он все равно тебя любит. Твое состояние – побочный эффект от приема лекарства, которое мы давали тебе для страховки. Обычно мы ограничиваемся точно отмеренной дозой губки, но Трелиг хотел быть уверен, что ничто не повредит тебе мозги. Поэтому мы немного перестарались. Передозировка на всех действует по-разному. В твоем случае лекарство вызывает зверский аппетит. Но это лучше, чем нимфомания, волосатость, а то и кое-что совсем жуткое.
Никки не знала, что такое губка, но догадалась, что ее хотели приучить к какому-то наркотику.
– Мой папа вылечит меня, – вызывающе сказала девушка.
Человек с крысиным лицом пожал плечами:
– Может, и так. Не знаю. Я просто работаю здесь. Но пока ты будешь продолжать толстеть. Не волнуйся – некоторым толстые нравятся.
Девушку расстроили его слова и тон, которым они были произнесены.
– Я больше не буду столько есть, – решительно заявила она.
– Еще как будешь, – ответил мужчина, выходя из комнаты и собираясь запереть дверь. – Ты не сможешь остановиться. Ты станешь выпрашивать пищу, а мы будем делать тебя счастливой, поняла?
Дверь захлопнулась, и в замочной скважине повернулся ключ.
Никки понадобилось всего три минуты, чтобы удостовериться, что дверь действительно заперта и что она – такая же пленница, правда, теперь она об этом знала.
Неожиданно ей безумно захотелось есть.
Девушка попыталась заснуть, но чувство голода не проходило.
Человек с крысиной физиономией оказался прав. Через час дверь открылась, и в комнате появился сервировочный столик, заставленный тарелками с едой. Его ввезла служанка, о которой Никки могла сказать лишь то, что более красивой женщины она никогда не видела. Мгновение толстуха восторженно смотрела на стройную фигуру незнакомки, а затем жадно набросилась на еду. Женщина, взглянув на нее с грустью, собралась уходить.
– Подождите! – воскликнула Никки. – Скажите мне – вы здесь работаете или тоже являетесь пленницей?
Лицо женщины опечалилось.
– Мы все здесь – пленники, – ответила она мягким, мелодичным голосом. – Даже Эджил – это один из тех, кто вас обнаружил и доставил обратно. Мы не понаслышке знаем о передозировке губки и о садизме Антора Трелига.
– Он бьет вас? – затаив дыхание, спросила Никки.
Высокая красивая женщина печально покачала головой.
– Не только, и это не самое худшее, что происходит в этой обители ужасов. Вы все увидите сами, – закончила она, медленно поворачиваясь к двери. – Я полноценный мужчина. А Эджил – моя сестра.
НА БОРТУ ГРУЗОВОГО КОРАБЛЯ «АССАТИТ»
Сидя в рубке перед главным экраном компьютера, капитан грузовика «Ассатиn» Мавра Чанг внимательно наблюдала, как маленькое дипломатическое судно медленно исчезает в воздушном шлюзе ее гигантского корабля. Когда светящаяся эмблема Совета Миров, украшавшая летательный аппарат, скрылась из глаз, последовал сигнал, что швартовка закончена, и затвор герметично закрылся.
– После стыковки разрешаю подняться на борт, – произнесла капитан сильным, удивительно низким голосом.
– Подтверждаю, – раздалось в ответ из динамика.
– Сохраняй эту позицию и жди дальнейших приказаний, – бросила Мавра компьютеру и, выйдя из рубки, пустилась в далекий путь к центральному воздушному шлюзу корабля.
«Почему нельзя было расположить эти шлюзы хоть чуточку поближе?» – подумала она с раздражением. Впрочем, космические суда пришвартовывались к ее грузовику лишь дважды.
Столь сильный, богатый голос принадлежал девушке, рост которой едва достигал ста пятидесяти сантиметров. Чтобы хоть как-то сгладить впечатление, производимое этим несоответствием, при посторонних она всегда носила высокие сверкающие черные сапоги, незаметно прибавляющие ей тринадцать сантиметров. Мавра была очень худенькой и изящной, объем ее талии казался просто немыслимым, а маленькая грудь идеально соответствовала остальным пропорциям тела. Двигалась она грациозно и лениво, как кошка. Сейчас на ней было надето все самое лучшее: толстые черные брюки, облегавшие ее тело, как чулок, черная рубашка без рукавов, столь же туго облегающая тело, и черный пояс с золотой пряжкой в виде дракона. Пояс, свободно лежавший на бедрах, не был декоративным элементом одежды: в его потайных отделениях лежало несколько предметов, с которыми капитан Чанг не расставалась ни днем, ни ночью. Кроме того, на нем висел блестящий черный пистолет.
Мавра чем-то походила на китаянку, однако люди с трудом признавали в ней уроженку Востока.
Она не носила ювелирных украшений, ее черные как смоль волосы были коротко острижены, длинные серебристые ногти напоминали о последних достижениях медицины, позволяющих превратить обыкновенный человеческий палец в грозное оружие.
Хотя Мавра Чанг редко думала о своей внешности, у самого входа в шлюз она остановилась и взглянула на свое отражение в зеркальной поверхности полированного металла. Ее смуглая кожа казалась гладкой и нежной, а многочисленные шрамы в этом наряде не были заметны.
Довольно насвистывая, она подождала, пока давление не уравновесилось, и, когда над дверью вспыхнула зеленая лампочка, открыла шлюз.
Все шлюзы можно было открыть только вручную и только изнутри. Эта предосторожность спасла множество капитанских жизней.
Через несколько минут внутрь корабля вошла древняя старуха. В прошлом она была крупной высокой женщиной, но годы согнули ее, и все ее тело как-то странно обвисло. Она давно уже выглядела так, будто находилась при смерти, однако всегда отвергала любую помощь пилотов и капитанов грузовых кораблей. Лицо старухи выражало гордое высокомерие, порожденное жизненным опытом и важным положением, а ее темные глаза отражали редкую независимость натуры.
Выйдя из шлюза, она подобрала свое белое одеяние и позволила запереть за собой дверь.
Мавра Чанг, намного уступающая в росте матриарху, предложила ей кресло и, усевшись на полу, словно Будда, уставилась на гостью.
Ответом ей был такой же пристальный взгляд. Удивительно молодые глаза советницы Ли Пак Алаины изучили каждый дюйм лица и тела маленького астронавта.
– Значит, вы и есть Мавра Чанг. – произнесла наконец старуха, и голос ее был хриплым не только из-за возраста, но и вследствие ощущения своей власти.
Мавра почтительно кивнула:
– Имею такую честь. Старуха оглядела корабль.
– Эх, если бы снова стать молодой! Но врачи говорят, что еще одно омоложение, и я лишусь рассудка. – Она окинула взглядом сидевшую на полу фигуру. – Сколько вам лет?
– Двадцать семь.
– И уже командир корабля! – воскликнула она. – Ну и ну!
– Я получила его в наследство, – объяснила Мавра.
Старуха кивнула:
– Я знаю. Я много чего знаю о вас, Мавра Чанг. Вы появились на свет в мире Харвича триста двадцать семь месяцев назад; вы самая старшая из восьми детей, родившихся в семье традиционалистов – сенатора Васуры Тоняж и врача Марчело Хисетти. Вы осиротели, когда двадцать два года назад этот мир, несмотря на их отчаянные усилия, стал коммунистическим. Когда схватили остальных членов вашей семьи, некие влиятельные друзья тайно привезли вас в космопорт Гноши и передали под опеку Маки Хунг Чанг, капитану грузового корабля, хорошо заплатив ей за ваше спасение. Гражданка Чанг положила деньги в карман и, поручив исключенному из медицинской корпорации врачу изменить вашу внешность, бросила вас на произвол судьбы.
Мавра слушала, открыв рот и затаив дыхание. Каким образом эта развалина проследила ее жизненный путь, особенно после того как смылась Маки?
– Маки Чанг была арестована за контрабандный ввоз запрещенных товаров в комм-миры, – продолжала старуха. – В тринадцать лет вы оказались предоставлены самой себе в варварском мире Калива. Чем вы только не занимались с тех пор, законным и незаконным. В девятнадцать лет вы встретили и полюбили красивого капитана грузового корабля по имени Гимбол Нисонги. Пять лет назад Нисонги был убит грабителями на Басаде, и теперь вы управляете этим кораблем самостоятельно. – Она ласково улыбнулась. – О да, я вас знаю, Мавра Чанг.
Мавра Чанг смотрела на старуху во все глаза.
– Вы немало потрудились, чтобы разузнать обо мне все эти подробности. Но ведь это только вступление. Основная часть разговора впереди. Старуха улыбнулась еще более ласково:
– Конечно, дорогая. И именно эта часть свела нас сегодня вместе.
Внезапно Мавра стала очень деловитой.
– О чем идет речь? Убийство? Контрабанда? Что-нибудь противозаконное?
Улыбка на лице советницы сразу увяла.
– Да, нечто противозаконное, но не с моей и не с вашей стороны. До того как вступить с вами в контакт, мы изучили биографии тысяч негодяев…
– Почему именно со мной? – перебила молодая женщина, привыкшая сразу расставлять все по своим местам.
– Во-первых, потому, что вы чертовски аполитичны – законы и правила вас не волнуют. Во-вторых, потому, что вы сохранили некоторые нравственные принципы: вы снабжаете коммов припасами, но вы их ненавидите, и с полным основанием.
Мавра Чанг кивнула:
– Ненавижу – слишком мягко сказано. Они же надругались над целыми народами. За исключением членов партии, какой бы она ни была, все коммы одинаково выглядят, одинаково себя ведут, одинаково думают. Счастливые ублюдки. – В сердцах она даже выругалась.
– Не спорю, – согласилась советница Алаина. – Вы обладаете также немалым мужеством, вы здоровы морально и физически, вы испытали столько страданий, сколько большинству людей и не снилось. Кроме того, маленькая очаровательная женщина не вызовет никакого подозрения – из-за роста люди склонны недооценивать вас.
Мавра вытянула перед собой ноги и уперлась ладонями в колени.
– Так чем же я могу помочь всемогущей советнице?
– Вам что-нибудь говорит имя Антора Трелига? – резко спросила Алаина.
– Важная шишка, – усмехнулась Мавра. – Пользуется большим влиянием в Совете Миров и в сфере рэкета. Практически держит под контролем Новую Перспективу.
Старуха кивнула:
– Верно, верно. А теперь я расскажу вам то, что вы не знаете. Антор Трелиг – руководитель синдиката торговцев губкой. Мы добились некоторых успехов в борьбе с этой заразой, но наркотик по-прежнему распространяется, и, используя партийные структуры и делая ловкие политические ходы, Антор сумел заполучить тринадцать голосов из состава Совета.
Мавра чуть не задохнулась от ярости.
– Но ведь это может дать ему контроль над запретным оружием! – воскликнула она.
– Вы правы, – вздохнула Алаина. – Некоторое время он находился как бы в тени, но сейчас объявил – тайно, конечно, не прямо, – что стал обладателем абсолютного оружия, с помощью которого можно будет превратить все миры в коммунистические или вообще сделать все, что взбредет ему в голову. Он пригласил пятнадцать членов Совета для демонстрации этого новейшего оружия. По его мнению, эффект будет настолько устрашающим, что советники, представляющие плюралистические миры, вынуждены будут голосовать вместе с ним.
– И что он предпримет, если получит полный контроль над Советом? – тихо спросила Мавра.
– Дело в том, что Антор всегда боготворил Римскую империю эпохи ее наивысшего расцвета, – ответила старуха и, заметив непонимающий взгляд Мавры, усмехнулась:
– Не тревожьтесь. В сущности, это было незначительное явление в истории. Во главе империи стоял всевластный император, которого почитали как бога; в ней имелся многочисленный класс рабов, и она прославилась не только своей способностью покорять огромные территории, но и своей развращенностью. То, что они могли бы натворить, обладая современной технологией, трудно вообразить даже в самых жутких кошмарах. Вот таков Антор Трелиг.
– А может быть, он просто блефует насчет этого оружия? – спросила Мавра. Алаина покачала головой:
– Оружие у него есть. Мои агенты начали подозревать об этом, когда известный физик Гил Зиндер неожиданно свернул свою работу в Макеве и исчез, забрав с собой научное оборудование и персонал. У Зиндера были неортодоксальные идеи. Он считал, что марковиане умели превращать энергию в материю, и верил, что ему удастся повторить этот процесс. – Помолчав, она в упор взглянула на капитана. – Допустим, что он прав. Допустим, что он добился успеха.
– И вы полагаете, что Зиндер стал работать на Трелига? – не столько спросила, сколько констатировала Мавра.
– Мы в этом уверены, – ответила старуха. – Девять недель назад мои сыщики засекли подозрительный полет из Макевы; это был корабль без груза, зафрахтованный Трелигом; управлял им его собственный пилот. Некоторые оперативники видели, как в космический челнок Трелига внесли большой сверток, по форме напоминающий человеческое тело. Более того, мы обнаружили, что образование доктора Юлина, главного ассистента Зиндера, оплатил известный нам партнер Трелига и что Юлин является внуком одного из руководителей синдиката торговцев губкой.
– Значит, Трелиг узнал, когда Зиндер получил первые результаты, и у него есть преданный человек, способный контролировать ход работы. А кого, по вашему мнению, похитили? – спросила Мавра Чанг.
– Дочь Зиндера. Ее похитили задолго до того, как проект был закрыт. Отец в ней души не чает. Мы считаем, что она заложница, удерживаемая для того, чтобы заставить Зиндера соорудить большую модель устройства, которое у него было в Макеве. Задумайтесь над этим! Вы нацеливаете на мир некое оружие, затем сообщаете ему, каким вы этот мир желаете видеть, на что он должен быть похож, как ему следует думать – и гопля! Готово!
Мавра кивнула:
– Мне трудно поверить в нечто подобное, но… – Она замялась, но все-таки продолжила:
– Давным-давно, когда я была совсем маленькая, дедушка и бабушка рассказывали о чем-то таком, о построенном марковианами мире, где было возможно все. – Она мечтательно улыбнулась. – Забавно, что раньше я никогда об этом не вспоминала. Это, конечно же, была волшебная сказка.
– Для Антора Трелига это скоро станет реальностью, – решительно заявила Алаина. – То же самое относится и к устройству доктора Зиндера.
– И вы хотите, чтобы я его уничтожила? – спросила Мавра.
Алаина покачала головой:
– Нет, я думаю, это невозможно. Оно слишком хорошо защищено. Максимум, на что мы способны, это вытащить оттуда доктора Зиндера. И если наша догадка верна, спасти его дочь, Никки.
– Где они находятся? – спросила Мавра, к которой уже вернулась ее деловитость.
– В личном убежище Антора, – ответила старуха. – Это принадлежащий ему планетоид Новые Помпеи. Он представляет собой центр синдиката торговцев губкой и источник снабжения этой дрянью всего сектора галактики.
Мавра присвистнула:
– Новые Помпеи неуязвимы. Чтобы проникнуть туда, понадобится целая армия. Это невозможно!
– Разве я говорила, что вы должны проникнуть туда? – Алаина последнее слово подчеркнула. – Я сказала, что вы должны вытащить оттуда двоих людей. На Помпеи вы попадете без проблем. Меня пригласили на эту демонстрацию, но никто не рассчитывает, что такая старая развалина, как советница Ли Пак Алаина, прибудет туда лично. Как и некоторые другие, я направлю туда своего представителя, близкого мне человека, кому я могу доверять.
Мавра кивнула:
– Сколько времени я буду находиться на этом астероиде?
– Антор пригласил нас на три дня. В первый день он собирается устроить прием и похваляться Новыми Помпеями. Во второй день он проведет свою демонстрацию. В третий ультиматумы и еще более приторные любезности.
– Времени в обрез, – прокомментировала Мавра Чанг. – Мне надо разыскать двух лиц, находящихся, вероятно, далеко друг от друга, и перекинуть их на свой корабль – и все это под самым носом у сторожевых псов Антора Трелига, в отведенное им для этого время и на его территории.
Алаина кивнула:
– Я знаю, что это почти невозможно, но мы должны попытаться. Хотя бы спасти его дочь. Я убеждена, что они посадили ее на губку, но это можно будет выяснить потом. Очень хочу надеяться, что с вами ничего подобного не случится. Губка – самый отвратительный наркотик, и это лишь самая малость того, на что способен Антор Трелиг.
– А может он просто подложить нам отраву в послеобеденную выпивку? – с тревогой спросила Мавра.
– Он этого не сделает, – успокоила ее Алаина. – Ему невыгодно, чтобы что-то случилось с представителями других планет. Наоборот, они должны быть здоровы и находиться в здравом уме, ибо только тогда их можно будет напугать настолько, что они уговорят сдаться даже таких недоверчивых людей, как я. Но если ему станут известны ваши истинные цели, он ликвидирует меня, а с вами сделает все, что захочет. Вы это понимаете?
Мавра молча кивнула.
– Вы согласны?
– Сколько? – подняла брови молодая женщина. Алаина обрадовалась.
– Ваше задание будет выполнено наполовину успешно, если вы освободите Никки. Я убеждена, что в этом случае Зиндер постарается ликвидировать свое устройство. За это, скажем, десять миллионов.
Сумма ошеломила Мавру. С такими деньгами и с кораблем она становилась свободной как ветер и могла делать все, что угодно.
– Неудача означает смерть, – предупредила Алаина, – или рабство у Антора Трелига. Он безжалостный, аморальный садист, захватившее власть чудовище. В конце концов таких всегда останавливали, но до этого погибали бессчетные миллионы ни в чем не повинных людей. Антор – самый отвратительный из всех тиранов. Я уверена, что на Новых Помпеях вы сами все увидите. Узнайте, что он думает о людях и о мирах, может быть, это придаст вам силы.
– Половину – вперед, – заметила Мавра Чанг. Советник Алаина пожала плечами:
– А если вы потерпите неудачу? Зачем вам тогда деньги?
– После стыковки разрешаю подняться на борт, – произнесла капитан сильным, удивительно низким голосом.
– Подтверждаю, – раздалось в ответ из динамика.
– Сохраняй эту позицию и жди дальнейших приказаний, – бросила Мавра компьютеру и, выйдя из рубки, пустилась в далекий путь к центральному воздушному шлюзу корабля.
«Почему нельзя было расположить эти шлюзы хоть чуточку поближе?» – подумала она с раздражением. Впрочем, космические суда пришвартовывались к ее грузовику лишь дважды.
Столь сильный, богатый голос принадлежал девушке, рост которой едва достигал ста пятидесяти сантиметров. Чтобы хоть как-то сгладить впечатление, производимое этим несоответствием, при посторонних она всегда носила высокие сверкающие черные сапоги, незаметно прибавляющие ей тринадцать сантиметров. Мавра была очень худенькой и изящной, объем ее талии казался просто немыслимым, а маленькая грудь идеально соответствовала остальным пропорциям тела. Двигалась она грациозно и лениво, как кошка. Сейчас на ней было надето все самое лучшее: толстые черные брюки, облегавшие ее тело, как чулок, черная рубашка без рукавов, столь же туго облегающая тело, и черный пояс с золотой пряжкой в виде дракона. Пояс, свободно лежавший на бедрах, не был декоративным элементом одежды: в его потайных отделениях лежало несколько предметов, с которыми капитан Чанг не расставалась ни днем, ни ночью. Кроме того, на нем висел блестящий черный пистолет.
Мавра чем-то походила на китаянку, однако люди с трудом признавали в ней уроженку Востока.
Она не носила ювелирных украшений, ее черные как смоль волосы были коротко острижены, длинные серебристые ногти напоминали о последних достижениях медицины, позволяющих превратить обыкновенный человеческий палец в грозное оружие.
Хотя Мавра Чанг редко думала о своей внешности, у самого входа в шлюз она остановилась и взглянула на свое отражение в зеркальной поверхности полированного металла. Ее смуглая кожа казалась гладкой и нежной, а многочисленные шрамы в этом наряде не были заметны.
Довольно насвистывая, она подождала, пока давление не уравновесилось, и, когда над дверью вспыхнула зеленая лампочка, открыла шлюз.
Все шлюзы можно было открыть только вручную и только изнутри. Эта предосторожность спасла множество капитанских жизней.
Через несколько минут внутрь корабля вошла древняя старуха. В прошлом она была крупной высокой женщиной, но годы согнули ее, и все ее тело как-то странно обвисло. Она давно уже выглядела так, будто находилась при смерти, однако всегда отвергала любую помощь пилотов и капитанов грузовых кораблей. Лицо старухи выражало гордое высокомерие, порожденное жизненным опытом и важным положением, а ее темные глаза отражали редкую независимость натуры.
Выйдя из шлюза, она подобрала свое белое одеяние и позволила запереть за собой дверь.
Мавра Чанг, намного уступающая в росте матриарху, предложила ей кресло и, усевшись на полу, словно Будда, уставилась на гостью.
Ответом ей был такой же пристальный взгляд. Удивительно молодые глаза советницы Ли Пак Алаины изучили каждый дюйм лица и тела маленького астронавта.
– Значит, вы и есть Мавра Чанг. – произнесла наконец старуха, и голос ее был хриплым не только из-за возраста, но и вследствие ощущения своей власти.
Мавра почтительно кивнула:
– Имею такую честь. Старуха оглядела корабль.
– Эх, если бы снова стать молодой! Но врачи говорят, что еще одно омоложение, и я лишусь рассудка. – Она окинула взглядом сидевшую на полу фигуру. – Сколько вам лет?
– Двадцать семь.
– И уже командир корабля! – воскликнула она. – Ну и ну!
– Я получила его в наследство, – объяснила Мавра.
Старуха кивнула:
– Я знаю. Я много чего знаю о вас, Мавра Чанг. Вы появились на свет в мире Харвича триста двадцать семь месяцев назад; вы самая старшая из восьми детей, родившихся в семье традиционалистов – сенатора Васуры Тоняж и врача Марчело Хисетти. Вы осиротели, когда двадцать два года назад этот мир, несмотря на их отчаянные усилия, стал коммунистическим. Когда схватили остальных членов вашей семьи, некие влиятельные друзья тайно привезли вас в космопорт Гноши и передали под опеку Маки Хунг Чанг, капитану грузового корабля, хорошо заплатив ей за ваше спасение. Гражданка Чанг положила деньги в карман и, поручив исключенному из медицинской корпорации врачу изменить вашу внешность, бросила вас на произвол судьбы.
Мавра слушала, открыв рот и затаив дыхание. Каким образом эта развалина проследила ее жизненный путь, особенно после того как смылась Маки?
– Маки Чанг была арестована за контрабандный ввоз запрещенных товаров в комм-миры, – продолжала старуха. – В тринадцать лет вы оказались предоставлены самой себе в варварском мире Калива. Чем вы только не занимались с тех пор, законным и незаконным. В девятнадцать лет вы встретили и полюбили красивого капитана грузового корабля по имени Гимбол Нисонги. Пять лет назад Нисонги был убит грабителями на Басаде, и теперь вы управляете этим кораблем самостоятельно. – Она ласково улыбнулась. – О да, я вас знаю, Мавра Чанг.
Мавра Чанг смотрела на старуху во все глаза.
– Вы немало потрудились, чтобы разузнать обо мне все эти подробности. Но ведь это только вступление. Основная часть разговора впереди. Старуха улыбнулась еще более ласково:
– Конечно, дорогая. И именно эта часть свела нас сегодня вместе.
Внезапно Мавра стала очень деловитой.
– О чем идет речь? Убийство? Контрабанда? Что-нибудь противозаконное?
Улыбка на лице советницы сразу увяла.
– Да, нечто противозаконное, но не с моей и не с вашей стороны. До того как вступить с вами в контакт, мы изучили биографии тысяч негодяев…
– Почему именно со мной? – перебила молодая женщина, привыкшая сразу расставлять все по своим местам.
– Во-первых, потому, что вы чертовски аполитичны – законы и правила вас не волнуют. Во-вторых, потому, что вы сохранили некоторые нравственные принципы: вы снабжаете коммов припасами, но вы их ненавидите, и с полным основанием.
Мавра Чанг кивнула:
– Ненавижу – слишком мягко сказано. Они же надругались над целыми народами. За исключением членов партии, какой бы она ни была, все коммы одинаково выглядят, одинаково себя ведут, одинаково думают. Счастливые ублюдки. – В сердцах она даже выругалась.
– Не спорю, – согласилась советница Алаина. – Вы обладаете также немалым мужеством, вы здоровы морально и физически, вы испытали столько страданий, сколько большинству людей и не снилось. Кроме того, маленькая очаровательная женщина не вызовет никакого подозрения – из-за роста люди склонны недооценивать вас.
Мавра вытянула перед собой ноги и уперлась ладонями в колени.
– Так чем же я могу помочь всемогущей советнице?
– Вам что-нибудь говорит имя Антора Трелига? – резко спросила Алаина.
– Важная шишка, – усмехнулась Мавра. – Пользуется большим влиянием в Совете Миров и в сфере рэкета. Практически держит под контролем Новую Перспективу.
Старуха кивнула:
– Верно, верно. А теперь я расскажу вам то, что вы не знаете. Антор Трелиг – руководитель синдиката торговцев губкой. Мы добились некоторых успехов в борьбе с этой заразой, но наркотик по-прежнему распространяется, и, используя партийные структуры и делая ловкие политические ходы, Антор сумел заполучить тринадцать голосов из состава Совета.
Мавра чуть не задохнулась от ярости.
– Но ведь это может дать ему контроль над запретным оружием! – воскликнула она.
– Вы правы, – вздохнула Алаина. – Некоторое время он находился как бы в тени, но сейчас объявил – тайно, конечно, не прямо, – что стал обладателем абсолютного оружия, с помощью которого можно будет превратить все миры в коммунистические или вообще сделать все, что взбредет ему в голову. Он пригласил пятнадцать членов Совета для демонстрации этого новейшего оружия. По его мнению, эффект будет настолько устрашающим, что советники, представляющие плюралистические миры, вынуждены будут голосовать вместе с ним.
– И что он предпримет, если получит полный контроль над Советом? – тихо спросила Мавра.
– Дело в том, что Антор всегда боготворил Римскую империю эпохи ее наивысшего расцвета, – ответила старуха и, заметив непонимающий взгляд Мавры, усмехнулась:
– Не тревожьтесь. В сущности, это было незначительное явление в истории. Во главе империи стоял всевластный император, которого почитали как бога; в ней имелся многочисленный класс рабов, и она прославилась не только своей способностью покорять огромные территории, но и своей развращенностью. То, что они могли бы натворить, обладая современной технологией, трудно вообразить даже в самых жутких кошмарах. Вот таков Антор Трелиг.
– А может быть, он просто блефует насчет этого оружия? – спросила Мавра. Алаина покачала головой:
– Оружие у него есть. Мои агенты начали подозревать об этом, когда известный физик Гил Зиндер неожиданно свернул свою работу в Макеве и исчез, забрав с собой научное оборудование и персонал. У Зиндера были неортодоксальные идеи. Он считал, что марковиане умели превращать энергию в материю, и верил, что ему удастся повторить этот процесс. – Помолчав, она в упор взглянула на капитана. – Допустим, что он прав. Допустим, что он добился успеха.
– И вы полагаете, что Зиндер стал работать на Трелига? – не столько спросила, сколько констатировала Мавра.
– Мы в этом уверены, – ответила старуха. – Девять недель назад мои сыщики засекли подозрительный полет из Макевы; это был корабль без груза, зафрахтованный Трелигом; управлял им его собственный пилот. Некоторые оперативники видели, как в космический челнок Трелига внесли большой сверток, по форме напоминающий человеческое тело. Более того, мы обнаружили, что образование доктора Юлина, главного ассистента Зиндера, оплатил известный нам партнер Трелига и что Юлин является внуком одного из руководителей синдиката торговцев губкой.
– Значит, Трелиг узнал, когда Зиндер получил первые результаты, и у него есть преданный человек, способный контролировать ход работы. А кого, по вашему мнению, похитили? – спросила Мавра Чанг.
– Дочь Зиндера. Ее похитили задолго до того, как проект был закрыт. Отец в ней души не чает. Мы считаем, что она заложница, удерживаемая для того, чтобы заставить Зиндера соорудить большую модель устройства, которое у него было в Макеве. Задумайтесь над этим! Вы нацеливаете на мир некое оружие, затем сообщаете ему, каким вы этот мир желаете видеть, на что он должен быть похож, как ему следует думать – и гопля! Готово!
Мавра кивнула:
– Мне трудно поверить в нечто подобное, но… – Она замялась, но все-таки продолжила:
– Давным-давно, когда я была совсем маленькая, дедушка и бабушка рассказывали о чем-то таком, о построенном марковианами мире, где было возможно все. – Она мечтательно улыбнулась. – Забавно, что раньше я никогда об этом не вспоминала. Это, конечно же, была волшебная сказка.
– Для Антора Трелига это скоро станет реальностью, – решительно заявила Алаина. – То же самое относится и к устройству доктора Зиндера.
– И вы хотите, чтобы я его уничтожила? – спросила Мавра.
Алаина покачала головой:
– Нет, я думаю, это невозможно. Оно слишком хорошо защищено. Максимум, на что мы способны, это вытащить оттуда доктора Зиндера. И если наша догадка верна, спасти его дочь, Никки.
– Где они находятся? – спросила Мавра, к которой уже вернулась ее деловитость.
– В личном убежище Антора, – ответила старуха. – Это принадлежащий ему планетоид Новые Помпеи. Он представляет собой центр синдиката торговцев губкой и источник снабжения этой дрянью всего сектора галактики.
Мавра присвистнула:
– Новые Помпеи неуязвимы. Чтобы проникнуть туда, понадобится целая армия. Это невозможно!
– Разве я говорила, что вы должны проникнуть туда? – Алаина последнее слово подчеркнула. – Я сказала, что вы должны вытащить оттуда двоих людей. На Помпеи вы попадете без проблем. Меня пригласили на эту демонстрацию, но никто не рассчитывает, что такая старая развалина, как советница Ли Пак Алаина, прибудет туда лично. Как и некоторые другие, я направлю туда своего представителя, близкого мне человека, кому я могу доверять.
Мавра кивнула:
– Сколько времени я буду находиться на этом астероиде?
– Антор пригласил нас на три дня. В первый день он собирается устроить прием и похваляться Новыми Помпеями. Во второй день он проведет свою демонстрацию. В третий ультиматумы и еще более приторные любезности.
– Времени в обрез, – прокомментировала Мавра Чанг. – Мне надо разыскать двух лиц, находящихся, вероятно, далеко друг от друга, и перекинуть их на свой корабль – и все это под самым носом у сторожевых псов Антора Трелига, в отведенное им для этого время и на его территории.
Алаина кивнула:
– Я знаю, что это почти невозможно, но мы должны попытаться. Хотя бы спасти его дочь. Я убеждена, что они посадили ее на губку, но это можно будет выяснить потом. Очень хочу надеяться, что с вами ничего подобного не случится. Губка – самый отвратительный наркотик, и это лишь самая малость того, на что способен Антор Трелиг.
– А может он просто подложить нам отраву в послеобеденную выпивку? – с тревогой спросила Мавра.
– Он этого не сделает, – успокоила ее Алаина. – Ему невыгодно, чтобы что-то случилось с представителями других планет. Наоборот, они должны быть здоровы и находиться в здравом уме, ибо только тогда их можно будет напугать настолько, что они уговорят сдаться даже таких недоверчивых людей, как я. Но если ему станут известны ваши истинные цели, он ликвидирует меня, а с вами сделает все, что захочет. Вы это понимаете?
Мавра молча кивнула.
– Вы согласны?
– Сколько? – подняла брови молодая женщина. Алаина обрадовалась.
– Ваше задание будет выполнено наполовину успешно, если вы освободите Никки. Я убеждена, что в этом случае Зиндер постарается ликвидировать свое устройство. За это, скажем, десять миллионов.
Сумма ошеломила Мавру. С такими деньгами и с кораблем она становилась свободной как ветер и могла делать все, что угодно.
– Неудача означает смерть, – предупредила Алаина, – или рабство у Антора Трелига. Он безжалостный, аморальный садист, захватившее власть чудовище. В конце концов таких всегда останавливали, но до этого погибали бессчетные миллионы ни в чем не повинных людей. Антор – самый отвратительный из всех тиранов. Я уверена, что на Новых Помпеях вы сами все увидите. Узнайте, что он думает о людях и о мирах, может быть, это придаст вам силы.
– Половину – вперед, – заметила Мавра Чанг. Советник Алаина пожала плечами:
– А если вы потерпите неудачу? Зачем вам тогда деньги?
НОВЫЕ ПОМПЕИ
Антор Трелиг стоял над шахтой, в которую была помещена увеличенная модель Оби. В эту дыру ухнули семь месяцев напряженного труда и средства, достаточные для формирования бюджета целой планеты. Он наблюдал, как гигантские краны прилаживают на место «большое зеркальное блюдо». Вместе со всем устройством оно должно было находиться на глубине, равной почти половине расстояния между верхней и нижней сторонами астероида. Снаружи эта система во многом походила на гигантский радиотелескоп.
Однако ее назначение было куда более зловещим. Деньги мало беспокоили Антора Трелига; все затраты, пошедшие на реализацию этого проекта, составляли небольшую часть его доли в доходах от продажи губки и в средствах, изымаемых из бюджетов сотни миров, контролируемых синдикатом. Деньги представляли для него интерес только в том случае, когда они вели к усилению могущества.
Толстенные тросы медленно укладывали на место огромное сверкающее зеркало. Это Трелига тоже не волновало. Важно было лишь то, что проект близок к завершению.
Он направился туда, где, наблюдая за этой процедурой, сидел Гил Зиндер, целиком находившийся во власти инженеров и техников. Оглянувшись, ученый заметил Трелига, и его лицо выразило нескрываемое презрение.
Советник был бодр и весел.
– Ну что ж, доктор, – сказал он непринужденно. – Почти готово. Это – важное событие. Зиндер нахмурился.
– Да, важное, но счастливым я его назвать не могу. Послушайте, Трелиг, я выполнил все ваши требования. Позвольте мне теперь поставить дочку перед маленьким диском и вылечить ее от губки.
Трелиг улыбнулся:
– Разве она так плохо себя чувствует? Юлин каждую неделю приводит ее в порядок, а ожирение ее не убьет.
Гил Зиндер вздохнул:
– Послушайте, Трелиг, почему бы не вернуть ей хотя бы нормальный вес? Девяносто килограммов – это слишком много для человека ее роста.
Хозяин Новых Помпеи ухмыльнулся:
– Но ведь здесь она весит только шестьдесят четыре! Это намного меньше, чем крошка тянула на Макеве!
Ученому страстно захотелось плюнуть советнику в физиономию, но он сдержался. Конечно, Никки весила здесь меньше; но теперь ее мышцы привыкли к малой гравитации и ожирение привело не только к увеличению веса: оно ее изуродовало, сделало ее неуклюжей. На Макеве при 1 g она, вероятно, чувствовала бы себя измученной, пройдя метров сто; здесь положение было не лучше.
Но Зиндер понимал, что до тех пор, пока план Трелига не будет выполнен до конца, его дочь останется на той стороне астероида; он также знал, почему честолюбивый и вероломный Юлин оказался единственным человеком, которому поверила Никки.
Поэтому ученому оставалось лишь одно: ждать, когда огромное устройство будет окончательно смонтировано.
Однако его очень беспокоил Юлин. Этот блестящий молодой человек был из того же теста, что и советник. Его научное превосходство над Трелигом и над любым экспертом Трелига гарантировало ему полную безопасность. Без Юлина Трелиг не мог оперировать зеркалом Оби, а Юлин был последователем Зиндера, хотя и не потратил нескольких десятилетий на теоретические исследования, которые легли в основу программы этого чудовища. Он никогда не сумел бы построить такую машину.
Но он умел ею управлять.
И именно этого Зиндер боялся больше всего. Как только все работы будут закончены, он и Никки, особенно Никки, окажутся никому не нужными.
Оставаясь под присмотром Юлина, доктор не мог ограничить секретную программу, которую следовало заложить в Оби; хотя идея и конструирование принадлежали Зиндеру, ему никогда не разрешали сидеть за контрольным пультом в отсутствие Юлина.
Находясь на Новых Помпеях, Гил Зиндер гораздо лучше разобрался в планах Антора Трелига. Он мысленно все подсчитал, проверил, перепроверил, и его единственной надеждой остались новые идеи и подходы, ведь такой машины, как эта, никогда не существовало.
Если не считать черного пуловера с длинными рукавами и пояса, молодая женщина была одета точно так же, как в тот день, когда познакомилась с советником Алаиной. Пояс представлял собой широкую ленту, сплетенную из толстых черных веревок, которые соединяла значительно более крупная и прочная пряжка в виде дракона. Никто не знал, что фактически это был трехметровый кнут для быков. Потайные отделения в пряжке предназначались для нескольких шприцев и пузырьков с самыми различными ядами. В голенищах и в высоких толстых каблуках ее сапог были спрятаны другие полезные предметы. Тем не менее ее одежда была так естественна и так ладно сидела, что создавала впечатление, будто там ничего не спрятано. На Мавре были также серьги в виде соединенных друг с другом хрустальных кубиков, которые скрывали еще больше сюрпризов.
Она легонько потерла свой зад, болевший после того, как ее буквально начинили противоядиями и антитоксинами, способными защитить от всего, что только можно себе представить. «Если я случайно порежу палец, – усмехнулась про себя молодая женщина, – из него наверняка польется не кровь, а какая-нибудь прозрачная гадость».
– Мавра Чанг. Представитель советника Алаины, – сообщила она невидимым охранникам на частоте, о которой ее заранее уведомили.
– Очень хорошо, – ответил монотонный голос, отдаленно напоминавший мужской. – Занимайте место в линии кораблей. Подождем остальных и тогда сделаем пересадку, Представитель советника Алаины мысленно выругалась. У нее не осталось никаких шансов: специальное снаряжение и великолепно замаскированные отсеки для беглецов оказались совершенно бесполезными. На Помпеи их повезут всех вместе на корабле Трели га.
Мавра вынула зеркало и внимательно изучила свое лицо. На этот раз она сделала легкий макияж, использовала коричневую губную помаду и лак для волос, который придал ее прическе стальной голубоватый оттенок. Она даже нанесла на свои металлические ногти неяркую краску, которая скрыла их несколько необычные свойства. Косметика предназначалась для Трелига. Хотя формально он, как все представители его расы, был бисексуален – у него были и мужской, и женский половые органы, – его больше привлекали мужчины как внешностью, так и с точки зрения сексуального аппетита.
Как только на орбиту прибыл последний корабль с эмблемой Совета Миров, со стороны звезды Аста подошел шикарный частный пассажирский лайнер, и все приглашенные один за другим перебрались на него.
Однако ее назначение было куда более зловещим. Деньги мало беспокоили Антора Трелига; все затраты, пошедшие на реализацию этого проекта, составляли небольшую часть его доли в доходах от продажи губки и в средствах, изымаемых из бюджетов сотни миров, контролируемых синдикатом. Деньги представляли для него интерес только в том случае, когда они вели к усилению могущества.
Толстенные тросы медленно укладывали на место огромное сверкающее зеркало. Это Трелига тоже не волновало. Важно было лишь то, что проект близок к завершению.
Он направился туда, где, наблюдая за этой процедурой, сидел Гил Зиндер, целиком находившийся во власти инженеров и техников. Оглянувшись, ученый заметил Трелига, и его лицо выразило нескрываемое презрение.
Советник был бодр и весел.
– Ну что ж, доктор, – сказал он непринужденно. – Почти готово. Это – важное событие. Зиндер нахмурился.
– Да, важное, но счастливым я его назвать не могу. Послушайте, Трелиг, я выполнил все ваши требования. Позвольте мне теперь поставить дочку перед маленьким диском и вылечить ее от губки.
Трелиг улыбнулся:
– Разве она так плохо себя чувствует? Юлин каждую неделю приводит ее в порядок, а ожирение ее не убьет.
Гил Зиндер вздохнул:
– Послушайте, Трелиг, почему бы не вернуть ей хотя бы нормальный вес? Девяносто килограммов – это слишком много для человека ее роста.
Хозяин Новых Помпеи ухмыльнулся:
– Но ведь здесь она весит только шестьдесят четыре! Это намного меньше, чем крошка тянула на Макеве!
Ученому страстно захотелось плюнуть советнику в физиономию, но он сдержался. Конечно, Никки весила здесь меньше; но теперь ее мышцы привыкли к малой гравитации и ожирение привело не только к увеличению веса: оно ее изуродовало, сделало ее неуклюжей. На Макеве при 1 g она, вероятно, чувствовала бы себя измученной, пройдя метров сто; здесь положение было не лучше.
Но Зиндер понимал, что до тех пор, пока план Трелига не будет выполнен до конца, его дочь останется на той стороне астероида; он также знал, почему честолюбивый и вероломный Юлин оказался единственным человеком, которому поверила Никки.
Поэтому ученому оставалось лишь одно: ждать, когда огромное устройство будет окончательно смонтировано.
Однако его очень беспокоил Юлин. Этот блестящий молодой человек был из того же теста, что и советник. Его научное превосходство над Трелигом и над любым экспертом Трелига гарантировало ему полную безопасность. Без Юлина Трелиг не мог оперировать зеркалом Оби, а Юлин был последователем Зиндера, хотя и не потратил нескольких десятилетий на теоретические исследования, которые легли в основу программы этого чудовища. Он никогда не сумел бы построить такую машину.
Но он умел ею управлять.
И именно этого Зиндер боялся больше всего. Как только все работы будут закончены, он и Никки, особенно Никки, окажутся никому не нужными.
Оставаясь под присмотром Юлина, доктор не мог ограничить секретную программу, которую следовало заложить в Оби; хотя идея и конструирование принадлежали Зиндеру, ему никогда не разрешали сидеть за контрольным пультом в отсутствие Юлина.
Находясь на Новых Помпеях, Гил Зиндер гораздо лучше разобрался в планах Антора Трелига. Он мысленно все подсчитал, проверил, перепроверил, и его единственной надеждой остались новые идеи и подходы, ведь такой машины, как эта, никогда не существовало.
* * *
Мавра Чанг вывела свой маленький, но быстроходный корабль на круговую орбиту, расположенную на расстоянии примерно одного светового года от Новых Помпеи. Она прибыла не первой; несколько похожих кораблей уже болталось на этой орбите, выстроившись в линию.Если не считать черного пуловера с длинными рукавами и пояса, молодая женщина была одета точно так же, как в тот день, когда познакомилась с советником Алаиной. Пояс представлял собой широкую ленту, сплетенную из толстых черных веревок, которые соединяла значительно более крупная и прочная пряжка в виде дракона. Никто не знал, что фактически это был трехметровый кнут для быков. Потайные отделения в пряжке предназначались для нескольких шприцев и пузырьков с самыми различными ядами. В голенищах и в высоких толстых каблуках ее сапог были спрятаны другие полезные предметы. Тем не менее ее одежда была так естественна и так ладно сидела, что создавала впечатление, будто там ничего не спрятано. На Мавре были также серьги в виде соединенных друг с другом хрустальных кубиков, которые скрывали еще больше сюрпризов.
Она легонько потерла свой зад, болевший после того, как ее буквально начинили противоядиями и антитоксинами, способными защитить от всего, что только можно себе представить. «Если я случайно порежу палец, – усмехнулась про себя молодая женщина, – из него наверняка польется не кровь, а какая-нибудь прозрачная гадость».
– Мавра Чанг. Представитель советника Алаины, – сообщила она невидимым охранникам на частоте, о которой ее заранее уведомили.
– Очень хорошо, – ответил монотонный голос, отдаленно напоминавший мужской. – Занимайте место в линии кораблей. Подождем остальных и тогда сделаем пересадку, Представитель советника Алаины мысленно выругалась. У нее не осталось никаких шансов: специальное снаряжение и великолепно замаскированные отсеки для беглецов оказались совершенно бесполезными. На Помпеи их повезут всех вместе на корабле Трели га.
Мавра вынула зеркало и внимательно изучила свое лицо. На этот раз она сделала легкий макияж, использовала коричневую губную помаду и лак для волос, который придал ее прическе стальной голубоватый оттенок. Она даже нанесла на свои металлические ногти неяркую краску, которая скрыла их несколько необычные свойства. Косметика предназначалась для Трелига. Хотя формально он, как все представители его расы, был бисексуален – у него были и мужской, и женский половые органы, – его больше привлекали мужчины как внешностью, так и с точки зрения сексуального аппетита.
Как только на орбиту прибыл последний корабль с эмблемой Совета Миров, со стороны звезды Аста подошел шикарный частный пассажирский лайнер, и все приглашенные один за другим перебрались на него.