Страница:
– Привет, – сказал он.
Он засунул руки в карманы и оглянулся на лес.
– Не хочешь встать под зонтик? – предложила она. Он кивнул головой. Они стояли так близко, что их руки, плечи соприкасались, и Иден с блаженством вдыхала знакомый аромат его одеколона.
– Ты могла когда-нибудь представить, что Кайл разрешит открыть вход? – спросил Бен. – Кстати, он так хорошо забаррикадировал его, что мы решили обмотать цепями валуны и оттащить их с помощью моей машины.
– Рабочие войдут с тобой в пещеру? – спросила Иден.
– Нет.
Она почувствовала облегчение: неприятно все-таки, что чужие люди вторгнутся в святыню ее матери.
– Иден, – Бен глубже засунул руки в карманы. – Спасибо за все, что ты сделала. Ты просто молодец!
– Нет, Бен. Тебе не за что благодарить меня. Я так виновата перед тобой. Я готова на коленях просить у тебя прощения.
– Ладно, Иден, успокойся, у тебя не было другого выхода. Сейчас все стало на свои места. Покончив с пещерой, я уеду в Аннаполис и начну там жизнь заново. Я хочу снова стать отцом для Блисс.
– Как она? – спросила Иден.
– Немного растеряна, – он стиснул зубы. – Может я не прав, но мне кажется, что только я смогу помочь ей.
– Ты совершенно прав, – согласилась Иден. Бен посмотрел на реку.
– Интересно, как высоко поднимется вода в реке?
– Сегодня утром я и Кэсси съездили посмотреть на реку. Вода действительно очень высоко поднялась. Поговаривают о наводнении. Может, лучше переждать, пока спадет вода и потом зайти в пещеру? – спросила Иден.
Нет, не о том она говорит с ним. Ей хотелось крикнуть ему: «Ты снишься мне каждую ночь. Я просыпаюсь с мыслью о тебе, с желанием твоей близости». Но его холодность, его отчужденность не располагали к подобным разговорам.
Бен покачал головой.
– Нам надо успеть поднять скелеты до того, как вода зальет пещеру.
– Может, последнее наводнение разрушило их?
– Нет, Кайл сказал, что вода тогда не достигла уровня лабиринта.
Несколько минут они молча наблюдали за рабочими, которые обматывали цепями валуны.
– Иден, – Бен первым прервал молчание, – мне очень жаль, что Сэм… прикоснулся к твоей дочке.
– Кэсси в порядке. Я уверена, что Сэм счел это единственным выходом из создавшегося положения. Только так он мог спастись от самого себя.
– Я знаю. – Он немного помолчал, потом добавил:
– Понедельник у тебя великий день, не так ли? Возвращаешься в страну сладких грез?
– Да.
– И там ты забудешь это лето.
Она съежилась. Он процитировал строчку из ее заявления. Иден повернулась к нему.
– Бен, прости меня за все. Я…
– Не извиняйся. Я понимаю тебя. Я сам хочу поскорее забыть эти полтора года. – Он посмотрел в сторону пещеры. – Я иду подгонять свой пикап.
Иден пошла за ним. Бен сел за руль и нажал на газ. Машина тронулась с места, но камень не сдвинулся, а цепь соскользнула с него. Наконец, после двух попыток, камень покатился вниз, оставляя после себя примятую траву. Мужчины издали радостный возглас, и Иден увидела узкий проход в скале. Ее поразила мысль о том, какой эксцентричной должна была быть ее мать, сделавшая эту пещеру вторым домом. Бен опустился на колени перед входом, готовясь войти туда, а Иден повернулась и направилась к дороге. Она увидела все, что считала нужным. Она вернется в дом и с головой уйдет в работу. Но сценарий не помог ей отвлечься от мыслей о Бене. Поэтому она решила заехать за Кэсси пораньше и остаток дня посвятить ей. Иден медленно спустилась на кухню. Кайл чистил яблоки, а Лу раскатывала тесто на низком выдвижном столике.
– Давай я помогу тебе, Кайл, – предложила Иден. Кайл не возражал, и она села за стол.
– Спасибо, – он посмотрел на часы. – Я иду на Ручей Ферри. Ты уже достаточно поработала, может присоединишься ко мне? – спросил он.
– Да, конечно, – с готовностью согласилась Иден.
– Как твой сценарий, Иден? – спросила Лу.
– Теперь, когда я следую своему первоначальному замыслу, работа продвигается намного быстрее.
Наступило молчание, и Иден поняла, что ей не стоило так явно радоваться успеху своего сценария.
– Я скоро вернусь, – Кайл резко встал, взял зонтик и вышел наружу. Иден продолжала чистить яблоки.
– Отложи-ка свое яблоко на минуту, – попросила Лу.
Иден с удивлением взглянула на тетю.
– Я хочу, чтобы ты внимательно выслушала меня. Положи яблоко. – Иден послушалась. – Я не могу больше терпеть это! – голос тети был резким.
– Терпеть что? – переспросила Иден, хотя прекрасно знала, что Лу имела в виду.
– Твое отношение к Кайлу. Он терпит от тебя все, потому что так боится потерять тебя. Помнишь ту ночь, когда произошел несчастный случай, Иден?
Иден замерла.
– Да, – с трудом ответила она.
– Я понимаю, дорогая, что плохое хочется поскорее забыть, и тебе это почти удалось. Но я помню все, что произошло тогда. Я помню, как бежала за тобой, и свой страх, страх за тебя – ведь ты была так молода. Я знала, что Кайл сойдет с ума от горя, когда вернется домой и узнает, что ты сбежала, никому не говоря ни слова, с каким-то парнем. – Подбородок Лу задрожал.
Иден опустила глаза.
– Я помню ту боль, когда машина наехала на меня, – продолжала Лу. – Да, Иден, это страшная боль, когда машина давит тебя всей своей железной массой, семнадцать лет назад мне отняли ногу, но я до сих пор чувствую боль на этом месте. Странно. Ты тогда плакала и кричала от ужаса. Но именно в этот момент я поняла, что ты любишь меня. Да, я еще была в состоянии думать. Меня страшно пугала мысль о смерти, и несказанно радовала мысль о том, что ты любишь меня. «Девочка любит меня, она никогда не говорила этого, но теперь я уверена в этом», – говорила я себе.
Иден встала и подошла к окну. Отсюда были видны летний домик и тропинка к пещере.
– Я не очень хорошо помню, как мы ехали в скорой помощи. Я только помню, что ты держала меня за руку и умоляла ничего не говорить Кайлу. Через пару деньков мы с тобой придумали историю, что ты была со мной в машине. По сей день он остается в неведении.
– Прости меня, Лу, за это. Как бы я хотела вернуть ту ночь и все изменить. – Иден посмотрела на тетю и спросила:
– Ты правда ничего не рассказала Кайлу?
– Нет. Это был первый раз, когда я солгала ему. Иден, почему ты не хочешь, чтобы Кайл узнал всей правды? Чего ты боишься?
– Я не хочу, чтобы у меня возникли проблемы. Но Лу отмахнулась от ее объяснения.
– Проблемы у тебя возникли уже раньше, – сказала она.
Но Иден знала ответ.
– Я боялась, что он возненавидит меня, когда узнает правду, а я так боялась потерять его любовь.
Лу кивнула.
– Да, я ждала этого ответа. Но Кайл тоже боялся потерять твою любовь, и поэтому не говорил тебе, что он твой отец. Он был так счастлив первые летние месяцы: ты привыкла к нам и не хотела уезжать. Поэтому ему казалось, что ты сможешь принять правду о нем. Теперь он снова боится потерять тебя навсегда.
– Он не потеряет меня, – сказала Иден.
– Так скажи ему об этом. Иден села чистить яблоко.
– Что я ему должна сказать? – спросила она.
– Скажи, что не уедешь в понедельник. Глаза Иден наполнились слезами.
– Но я должна уехать, уехать как можно дальше от Бена.
Лу взяла яблоко из рук Иден.
– Послушай, детка, ты сбегаешь не только от близких людей, любящих тебя, но и от влюбленного в тебя мужчины. Правильно ли ты поступаешь?
В этот момент раздались шаги Кайла на крыльце. Он вошел и положил зонтик на пол.
– Вода очень быстро прибывает, – сообщил он. – Если она будет прибывать с такой скоростью, то через два часа доберется до пещеры. Я должен пойти и предупредить Бена, чтобы через час, даже если он не нашел скелета, он вышел оттуда. Не стоит рисковать ради этого.
Кайл был очень взвинчен, лицо его покраснело, на висках выступил пот. «В таком состоянии ему нельзя идти в пещеру», – подумала Иден, а вслух сказала:
– Я пойду туда.
Кайл нахмурился, посмотрел на нее.
– Нет, ты не пойдешь туда, – отрезал он.
– И ты тоже, – не поддавалась Иден.
– Ты потеряешь сознание, Иден.
– А ты упадешь и сломаешь себе шею, – нашлась она.
– Ну, ладно, ладно, – успокоила их Лу, – я пойду туда.
Кайл засмеялся и посмотрел на Иден.
– Ты уверена, что хочешь пойти туда?
– Да, – ответила Иден.
– Ты подойдешь ко входу и позовешь Бена. Сердце Иден начало колотиться.
– Какой длины тоннель? – спросила она.
– Около тридцати ярдов, – Кайл с сомнением посмотрел на нее. – Помни дорогая, что Сейчас все будет по-другому, не так, как в детстве. И учти, что только твои фонари будут освещать тебе дорогу.
Иден поднялась в свою комнату, надела свитер и, когда спустилась вниз, Кайл вручил ей зеленую каску, на козырьке которой была прикреплена лампочка. Иден надела ее. Она оказалась ей немного велика.
– Как я выгляжу в ней? – поинтересовалась она.
– Прекрасно, – признался Кайл. – Это лишний раз доказывает, что тебе все к лицу. Я провожу тебя, – сказал он, подав ей фонарь. – Если уровень воды в реке слишком быстро поднимется, я крикну, чтобы ты поднималась.
По дороге к пещере он рассказывал ей о лабиринте.
– Я объяснил Бену, где нужно искать, – сказал Кайл, – но память может подвести меня, к тому же лабиринт есть лабиринт.
Когда они достигли поля, ужасная картина предстала их взору.
– Господи, – только и могла сказать Иден. Бурлящая зеленая вода поглотила большую часть поля, подбираясь к пещере. Хорошо, что машина Бена стояла на дороге.
– Неужели вода может еще подняться? – с ужасом спросила Иден.
– Разве ты не помнишь, что она поднималась и выше?
Когда они приблизились ко входу в пещеру, Иден пришлось признаться себе, что она совершила глупость, согласившись войти внутрь. Она с содроганием всматривалась в черный провал в скале.
– Ты не обязана спускаться туда, дорогая, – Кайл заметил ее состояние.
– Раз я сказала, что войду туда, значит войду. Не бойся, Кайл, со мной все в порядке.
Она включила фонарь и лампочку на каске и вступила внутрь. Земля тут же ушла вниз и Иден показалось, что сердце выскочит из груди. Она забыла этот спуск. Господи, страшно представить, с какой скоростью вода зальет пещеру. Иден пошла вперед, лучи света пронизывали темноту, освещая необыкновенной красоты сталактиты и сталагмиты. Теперь земля немного выровнялась, и она шла увереннее. В пещере стоял затхлый запах. Свет от ее лампочки и фонаря ярко освещал пространство перед ней. «Но как, должно быть, было светло от всех ламп, которые Кэтрин закрепляла на стенах и выступах пещеры» – думала Иден. Еще несколько шагов и внезапно узкий проход вывел ее в огромную комнату, и Иден пришлось вцепиться в сталагмит, чтобы не упасть. Теперь она начала узнавать комнату, в которой сейчас находилась. Она продолжила путь, посматривая на сталактиты, свисавшие с потолка пещеры. Вдруг ее нога наткнулась на что-то… Иден посмотрела вниз и у нее перехватило дыхание. Это была пишущая машинка ее матери. Она присела рядом с ней. Машинка была перевернута и заржавела до неузнаваемости. Иден прикоснулась к клавишам. Она поднялась и огляделась вокруг. Здесь когда-то стояла мебель. Стол Кэтрин стоял справа от Иден, и она увидела выступ, за которым она прятала дневник и рассказы, полные неистовой силы любви ее и Кайла. Обнаружив их, Кайл сжег рассказы, хотя Лу считала, что это были лучшие произведения Кэтрин. Иден оглянулась назад, но тьма уже поглотила вход в пещеру. Она не знала, идти ли ей дальше. Иден так жадно дышала, что холодный воздух обжег ей легкие. Она чувствовала вокруг себя призраки прошлого: ее мать, Мэтью Райли, Кайл. Вот они сидят на канапе и читают при свете лампы. Она услышала испанскую мелодию, отражающуюся эхом от этих стен. Увидела Лу, танцующую под эту музыку. Иден пошла дальше. В стене пещеры, словно в каменной чаше, блестело озерцо. Потолок так низко нависал над ним, что тысячи освещенных сталактитов, преломляли свои грани в черной поверхности воды, вспыхивая разноцветными огоньками. Рядом с озерцом была навалена старая мебель. Деревянная основа канапе сохранилась почти полностью, но обивка пострадала. Стол матери был опрокинут, стул валялся рядом.
Иден знала, что тоннель, ведущий в лабиринт, находится справа от нее. Она быстро отыскала вход и вошла в него. Потолок касался ее головы. Иден сложила руки рупором и закричала: «Бен»! Она вытянула шею, прислушиваясь, но было тихо. Ей придется пройти еще немного. Через несколько ярдов стены вокруг нее сузились, а потолок стал еще ниже. Она не могла разогнуться, ей трудно было дышать. «Бен»! – крикнула она. Но ответа опять не последовало. Иден предпочитала дойти до конца тоннеля и найти Бена, чем возвращаться одной обратно через огромную пещеру.
Тоннель повернул, и внезапно огромный каменный выступ занял почти весь проход. Иден прошиб холодный пот. Она упала на колени, не в силах находиться в полусогнутом состоянии.
– Бен!.. Бен!..
– Иден! Иден! – послышался издалека его голос. Но она его отчетливо услышала.
– Какого черта ты здесь делаешь? – крикнул Бен.
– Меня Кайл прислал сюда. Я застряла. Этот чертов камень мешает мне.
– Не бойся, проход расширяется, – кричал он. – Ползи дальше.
Иден с трудом протиснулась мимо камня и облегченно вздохнула.
– Иден! Ты пролезла?
– Да!
Она шла сгибаясь, колени ее дрожали. Вскоре она увидела впереди себя бледный желтый свет. Она еще раз свернула за угол, и в тот же миг ослепительный свет лампы Бена ударил ей в глаза.
– Еще несколько ярдов, – сказал он, появившись перед ней.
Иден последовала за ним. Как она хотела припасть к его груди и долго так стоять, но он только коснулся ее плеча и спросил:
– Ты в порядке?
– Да. На поиски остался лишь час. Вода слишком быстро прибывает.
Бен кивнул.
– Ты только оглянись, – сказал он и осветил комнату. Это был настоящий лабиринт.
– Я боялся заблудиться, поэтому не мог пойти от входа. Но раз уж ты здесь, мы оставим тут фонарь – он будет освещать нам начало лабиринта, а сами отправимся на поиски. – Иден кивнула в знак согласия, и они пошли. Ей так хотелось о многом поговорить с Беном, поэтому она первая нарушила молчание.
– Господи, страшно представить, как давно я была здесь в последний раз.
Он молчал. Был слышен только хруст щебня.
– Нам не нужно поддерживать беседу, мы должны заниматься работой, – сказал он наконец.
Она хотела ему возразить, но потом передумала. Она будет молчать, раз он так хочет. Через некоторое время проход расширился. Даже не осветив землю, Иден уже знала, что найдет здесь место последнего успокоения Рози. Действительно, скелет лежал менее чем в ярде от нее. Она позвала Бена, а сама присела перед скелетом. Это был скелет ребенка немного старше Кэсси. Бен подошел к ней и покачал головой от удивления.
– Я прочесывал этот участок больше часа, а ты сразу наткнулась на него.
Он поднял фотоаппарат и сделал несколько снимков, потом разложил простыню около скелета, который был засыпан землей почти на несколько дюймов. Бен вытащил щеточку из кармана джинсов и тщательно очистил кости. Иден, как зачарованная, следила за движениями его рук. Руки у Бена были такими красивыми и сильными. Он осторожно ощупывал кости, словно они могли дать ему ключ к разгадке тайны. Иден помогла Бену переложить скелет на простыню, которую потом медленно завернули и опустили в черный пластиковый пакет. Все это время они молчали. Иден не решалась заговорить первой, боясь, что ее снова одернут.
Через несколько минут они достигли входа в тоннель. Бен первым вошел в него, осторожно волоча за собой пластиковый мешок. Иден шла за ним и поднимала мешок, если они натыкались на каменный выступ.
Сказывалось напряжение последних часов: у нее болели спина, ноги, плечи. Но она уже не испытывала страха – Бен был рядом. Как только они вошли в большую комнату, Бен поднял на руки мешок и понес его. Иден шла впереди, освещая ему дорогу.
– Твоя мать была большой оригиналкой, найдя для себя здесь убежище, – проворчал Бен, когда они шли.
– Представляешь, какой одинокой она чувствовала себя в доме, раз предпочитала эту пещеру, – сказала Иден.
Кайл ждал их у входа.
– Рад вас снова видеть! – приветствовал он их. Увидев залитое водой поле, Бен чертыхнулся.
– Если бы я знал, что вода так быстро прибывает, я бы давно вылез из этой дыры.
Он направился к своей машине.
– Я повезу скелет к себе домой, Кайл, и в понедельник отвезу его в университет.
– Может, помочь чем-нибудь? – предложила Иден. Она искала возможности поговорить с ним. «Ты убегаешь от мужчины, который любит тебя», – звучали слова Лу в ее голове.
– Нет, – ответил Бен, не повернув головы. – Я сам справлюсь.
Кайл помогал Бену положить скелет на переднее сиденье, а Иден вышла на дорогу. Бен больше не нуждался в ее помощи. Ему вообще ничего не нужно было от нее. Он закончил свою работу и теперь возвратится в Аннаполис. Это был их окончательный разрыв, но разве можно было винить его в чем-нибудь.
Через несколько минут Кайл догнал ее, и Иден поспешно вытерла слезы. Они уже вышли на дорогу, когда услышали звук заведенного мотора. Бен должен проехать мимо них, и она помашет ему вслед.
– Ты хочешь вернуться к нему, – констатировал Кайл.
– Да, – согласилась Иден, – но он не хочет этого.
– Упрямый, как осел.
Бен проехал мимо, два раза просигналив, и Иден помахала ему, не поднимая головы. «Вот и все, – подумала она, глотая слезы, – кончился наш роман». Молча они подошли к дому. Но едва они переступили порог, Кайл повернулся к Иден.
– Я привезу Кэсси, – сказал он, – а ты поезжай к Бену.
Он протянул ей ключи от ее машины, открыл ящик тумбочки и вытащил пожелтевшую от времени тетрадь – последнюю.
ГЛАВА 47
Он засунул руки в карманы и оглянулся на лес.
– Не хочешь встать под зонтик? – предложила она. Он кивнул головой. Они стояли так близко, что их руки, плечи соприкасались, и Иден с блаженством вдыхала знакомый аромат его одеколона.
– Ты могла когда-нибудь представить, что Кайл разрешит открыть вход? – спросил Бен. – Кстати, он так хорошо забаррикадировал его, что мы решили обмотать цепями валуны и оттащить их с помощью моей машины.
– Рабочие войдут с тобой в пещеру? – спросила Иден.
– Нет.
Она почувствовала облегчение: неприятно все-таки, что чужие люди вторгнутся в святыню ее матери.
– Иден, – Бен глубже засунул руки в карманы. – Спасибо за все, что ты сделала. Ты просто молодец!
– Нет, Бен. Тебе не за что благодарить меня. Я так виновата перед тобой. Я готова на коленях просить у тебя прощения.
– Ладно, Иден, успокойся, у тебя не было другого выхода. Сейчас все стало на свои места. Покончив с пещерой, я уеду в Аннаполис и начну там жизнь заново. Я хочу снова стать отцом для Блисс.
– Как она? – спросила Иден.
– Немного растеряна, – он стиснул зубы. – Может я не прав, но мне кажется, что только я смогу помочь ей.
– Ты совершенно прав, – согласилась Иден. Бен посмотрел на реку.
– Интересно, как высоко поднимется вода в реке?
– Сегодня утром я и Кэсси съездили посмотреть на реку. Вода действительно очень высоко поднялась. Поговаривают о наводнении. Может, лучше переждать, пока спадет вода и потом зайти в пещеру? – спросила Иден.
Нет, не о том она говорит с ним. Ей хотелось крикнуть ему: «Ты снишься мне каждую ночь. Я просыпаюсь с мыслью о тебе, с желанием твоей близости». Но его холодность, его отчужденность не располагали к подобным разговорам.
Бен покачал головой.
– Нам надо успеть поднять скелеты до того, как вода зальет пещеру.
– Может, последнее наводнение разрушило их?
– Нет, Кайл сказал, что вода тогда не достигла уровня лабиринта.
Несколько минут они молча наблюдали за рабочими, которые обматывали цепями валуны.
– Иден, – Бен первым прервал молчание, – мне очень жаль, что Сэм… прикоснулся к твоей дочке.
– Кэсси в порядке. Я уверена, что Сэм счел это единственным выходом из создавшегося положения. Только так он мог спастись от самого себя.
– Я знаю. – Он немного помолчал, потом добавил:
– Понедельник у тебя великий день, не так ли? Возвращаешься в страну сладких грез?
– Да.
– И там ты забудешь это лето.
Она съежилась. Он процитировал строчку из ее заявления. Иден повернулась к нему.
– Бен, прости меня за все. Я…
– Не извиняйся. Я понимаю тебя. Я сам хочу поскорее забыть эти полтора года. – Он посмотрел в сторону пещеры. – Я иду подгонять свой пикап.
Иден пошла за ним. Бен сел за руль и нажал на газ. Машина тронулась с места, но камень не сдвинулся, а цепь соскользнула с него. Наконец, после двух попыток, камень покатился вниз, оставляя после себя примятую траву. Мужчины издали радостный возглас, и Иден увидела узкий проход в скале. Ее поразила мысль о том, какой эксцентричной должна была быть ее мать, сделавшая эту пещеру вторым домом. Бен опустился на колени перед входом, готовясь войти туда, а Иден повернулась и направилась к дороге. Она увидела все, что считала нужным. Она вернется в дом и с головой уйдет в работу. Но сценарий не помог ей отвлечься от мыслей о Бене. Поэтому она решила заехать за Кэсси пораньше и остаток дня посвятить ей. Иден медленно спустилась на кухню. Кайл чистил яблоки, а Лу раскатывала тесто на низком выдвижном столике.
– Давай я помогу тебе, Кайл, – предложила Иден. Кайл не возражал, и она села за стол.
– Спасибо, – он посмотрел на часы. – Я иду на Ручей Ферри. Ты уже достаточно поработала, может присоединишься ко мне? – спросил он.
– Да, конечно, – с готовностью согласилась Иден.
– Как твой сценарий, Иден? – спросила Лу.
– Теперь, когда я следую своему первоначальному замыслу, работа продвигается намного быстрее.
Наступило молчание, и Иден поняла, что ей не стоило так явно радоваться успеху своего сценария.
– Я скоро вернусь, – Кайл резко встал, взял зонтик и вышел наружу. Иден продолжала чистить яблоки.
– Отложи-ка свое яблоко на минуту, – попросила Лу.
Иден с удивлением взглянула на тетю.
– Я хочу, чтобы ты внимательно выслушала меня. Положи яблоко. – Иден послушалась. – Я не могу больше терпеть это! – голос тети был резким.
– Терпеть что? – переспросила Иден, хотя прекрасно знала, что Лу имела в виду.
– Твое отношение к Кайлу. Он терпит от тебя все, потому что так боится потерять тебя. Помнишь ту ночь, когда произошел несчастный случай, Иден?
Иден замерла.
– Да, – с трудом ответила она.
– Я понимаю, дорогая, что плохое хочется поскорее забыть, и тебе это почти удалось. Но я помню все, что произошло тогда. Я помню, как бежала за тобой, и свой страх, страх за тебя – ведь ты была так молода. Я знала, что Кайл сойдет с ума от горя, когда вернется домой и узнает, что ты сбежала, никому не говоря ни слова, с каким-то парнем. – Подбородок Лу задрожал.
Иден опустила глаза.
– Я помню ту боль, когда машина наехала на меня, – продолжала Лу. – Да, Иден, это страшная боль, когда машина давит тебя всей своей железной массой, семнадцать лет назад мне отняли ногу, но я до сих пор чувствую боль на этом месте. Странно. Ты тогда плакала и кричала от ужаса. Но именно в этот момент я поняла, что ты любишь меня. Да, я еще была в состоянии думать. Меня страшно пугала мысль о смерти, и несказанно радовала мысль о том, что ты любишь меня. «Девочка любит меня, она никогда не говорила этого, но теперь я уверена в этом», – говорила я себе.
Иден встала и подошла к окну. Отсюда были видны летний домик и тропинка к пещере.
– Я не очень хорошо помню, как мы ехали в скорой помощи. Я только помню, что ты держала меня за руку и умоляла ничего не говорить Кайлу. Через пару деньков мы с тобой придумали историю, что ты была со мной в машине. По сей день он остается в неведении.
– Прости меня, Лу, за это. Как бы я хотела вернуть ту ночь и все изменить. – Иден посмотрела на тетю и спросила:
– Ты правда ничего не рассказала Кайлу?
– Нет. Это был первый раз, когда я солгала ему. Иден, почему ты не хочешь, чтобы Кайл узнал всей правды? Чего ты боишься?
– Я не хочу, чтобы у меня возникли проблемы. Но Лу отмахнулась от ее объяснения.
– Проблемы у тебя возникли уже раньше, – сказала она.
Но Иден знала ответ.
– Я боялась, что он возненавидит меня, когда узнает правду, а я так боялась потерять его любовь.
Лу кивнула.
– Да, я ждала этого ответа. Но Кайл тоже боялся потерять твою любовь, и поэтому не говорил тебе, что он твой отец. Он был так счастлив первые летние месяцы: ты привыкла к нам и не хотела уезжать. Поэтому ему казалось, что ты сможешь принять правду о нем. Теперь он снова боится потерять тебя навсегда.
– Он не потеряет меня, – сказала Иден.
– Так скажи ему об этом. Иден села чистить яблоко.
– Что я ему должна сказать? – спросила она.
– Скажи, что не уедешь в понедельник. Глаза Иден наполнились слезами.
– Но я должна уехать, уехать как можно дальше от Бена.
Лу взяла яблоко из рук Иден.
– Послушай, детка, ты сбегаешь не только от близких людей, любящих тебя, но и от влюбленного в тебя мужчины. Правильно ли ты поступаешь?
В этот момент раздались шаги Кайла на крыльце. Он вошел и положил зонтик на пол.
– Вода очень быстро прибывает, – сообщил он. – Если она будет прибывать с такой скоростью, то через два часа доберется до пещеры. Я должен пойти и предупредить Бена, чтобы через час, даже если он не нашел скелета, он вышел оттуда. Не стоит рисковать ради этого.
Кайл был очень взвинчен, лицо его покраснело, на висках выступил пот. «В таком состоянии ему нельзя идти в пещеру», – подумала Иден, а вслух сказала:
– Я пойду туда.
Кайл нахмурился, посмотрел на нее.
– Нет, ты не пойдешь туда, – отрезал он.
– И ты тоже, – не поддавалась Иден.
– Ты потеряешь сознание, Иден.
– А ты упадешь и сломаешь себе шею, – нашлась она.
– Ну, ладно, ладно, – успокоила их Лу, – я пойду туда.
Кайл засмеялся и посмотрел на Иден.
– Ты уверена, что хочешь пойти туда?
– Да, – ответила Иден.
– Ты подойдешь ко входу и позовешь Бена. Сердце Иден начало колотиться.
– Какой длины тоннель? – спросила она.
– Около тридцати ярдов, – Кайл с сомнением посмотрел на нее. – Помни дорогая, что Сейчас все будет по-другому, не так, как в детстве. И учти, что только твои фонари будут освещать тебе дорогу.
Иден поднялась в свою комнату, надела свитер и, когда спустилась вниз, Кайл вручил ей зеленую каску, на козырьке которой была прикреплена лампочка. Иден надела ее. Она оказалась ей немного велика.
– Как я выгляжу в ней? – поинтересовалась она.
– Прекрасно, – признался Кайл. – Это лишний раз доказывает, что тебе все к лицу. Я провожу тебя, – сказал он, подав ей фонарь. – Если уровень воды в реке слишком быстро поднимется, я крикну, чтобы ты поднималась.
По дороге к пещере он рассказывал ей о лабиринте.
– Я объяснил Бену, где нужно искать, – сказал Кайл, – но память может подвести меня, к тому же лабиринт есть лабиринт.
Когда они достигли поля, ужасная картина предстала их взору.
– Господи, – только и могла сказать Иден. Бурлящая зеленая вода поглотила большую часть поля, подбираясь к пещере. Хорошо, что машина Бена стояла на дороге.
– Неужели вода может еще подняться? – с ужасом спросила Иден.
– Разве ты не помнишь, что она поднималась и выше?
Когда они приблизились ко входу в пещеру, Иден пришлось признаться себе, что она совершила глупость, согласившись войти внутрь. Она с содроганием всматривалась в черный провал в скале.
– Ты не обязана спускаться туда, дорогая, – Кайл заметил ее состояние.
– Раз я сказала, что войду туда, значит войду. Не бойся, Кайл, со мной все в порядке.
Она включила фонарь и лампочку на каске и вступила внутрь. Земля тут же ушла вниз и Иден показалось, что сердце выскочит из груди. Она забыла этот спуск. Господи, страшно представить, с какой скоростью вода зальет пещеру. Иден пошла вперед, лучи света пронизывали темноту, освещая необыкновенной красоты сталактиты и сталагмиты. Теперь земля немного выровнялась, и она шла увереннее. В пещере стоял затхлый запах. Свет от ее лампочки и фонаря ярко освещал пространство перед ней. «Но как, должно быть, было светло от всех ламп, которые Кэтрин закрепляла на стенах и выступах пещеры» – думала Иден. Еще несколько шагов и внезапно узкий проход вывел ее в огромную комнату, и Иден пришлось вцепиться в сталагмит, чтобы не упасть. Теперь она начала узнавать комнату, в которой сейчас находилась. Она продолжила путь, посматривая на сталактиты, свисавшие с потолка пещеры. Вдруг ее нога наткнулась на что-то… Иден посмотрела вниз и у нее перехватило дыхание. Это была пишущая машинка ее матери. Она присела рядом с ней. Машинка была перевернута и заржавела до неузнаваемости. Иден прикоснулась к клавишам. Она поднялась и огляделась вокруг. Здесь когда-то стояла мебель. Стол Кэтрин стоял справа от Иден, и она увидела выступ, за которым она прятала дневник и рассказы, полные неистовой силы любви ее и Кайла. Обнаружив их, Кайл сжег рассказы, хотя Лу считала, что это были лучшие произведения Кэтрин. Иден оглянулась назад, но тьма уже поглотила вход в пещеру. Она не знала, идти ли ей дальше. Иден так жадно дышала, что холодный воздух обжег ей легкие. Она чувствовала вокруг себя призраки прошлого: ее мать, Мэтью Райли, Кайл. Вот они сидят на канапе и читают при свете лампы. Она услышала испанскую мелодию, отражающуюся эхом от этих стен. Увидела Лу, танцующую под эту музыку. Иден пошла дальше. В стене пещеры, словно в каменной чаше, блестело озерцо. Потолок так низко нависал над ним, что тысячи освещенных сталактитов, преломляли свои грани в черной поверхности воды, вспыхивая разноцветными огоньками. Рядом с озерцом была навалена старая мебель. Деревянная основа канапе сохранилась почти полностью, но обивка пострадала. Стол матери был опрокинут, стул валялся рядом.
Иден знала, что тоннель, ведущий в лабиринт, находится справа от нее. Она быстро отыскала вход и вошла в него. Потолок касался ее головы. Иден сложила руки рупором и закричала: «Бен»! Она вытянула шею, прислушиваясь, но было тихо. Ей придется пройти еще немного. Через несколько ярдов стены вокруг нее сузились, а потолок стал еще ниже. Она не могла разогнуться, ей трудно было дышать. «Бен»! – крикнула она. Но ответа опять не последовало. Иден предпочитала дойти до конца тоннеля и найти Бена, чем возвращаться одной обратно через огромную пещеру.
Тоннель повернул, и внезапно огромный каменный выступ занял почти весь проход. Иден прошиб холодный пот. Она упала на колени, не в силах находиться в полусогнутом состоянии.
– Бен!.. Бен!..
– Иден! Иден! – послышался издалека его голос. Но она его отчетливо услышала.
– Какого черта ты здесь делаешь? – крикнул Бен.
– Меня Кайл прислал сюда. Я застряла. Этот чертов камень мешает мне.
– Не бойся, проход расширяется, – кричал он. – Ползи дальше.
Иден с трудом протиснулась мимо камня и облегченно вздохнула.
– Иден! Ты пролезла?
– Да!
Она шла сгибаясь, колени ее дрожали. Вскоре она увидела впереди себя бледный желтый свет. Она еще раз свернула за угол, и в тот же миг ослепительный свет лампы Бена ударил ей в глаза.
– Еще несколько ярдов, – сказал он, появившись перед ней.
Иден последовала за ним. Как она хотела припасть к его груди и долго так стоять, но он только коснулся ее плеча и спросил:
– Ты в порядке?
– Да. На поиски остался лишь час. Вода слишком быстро прибывает.
Бен кивнул.
– Ты только оглянись, – сказал он и осветил комнату. Это был настоящий лабиринт.
– Я боялся заблудиться, поэтому не мог пойти от входа. Но раз уж ты здесь, мы оставим тут фонарь – он будет освещать нам начало лабиринта, а сами отправимся на поиски. – Иден кивнула в знак согласия, и они пошли. Ей так хотелось о многом поговорить с Беном, поэтому она первая нарушила молчание.
– Господи, страшно представить, как давно я была здесь в последний раз.
Он молчал. Был слышен только хруст щебня.
– Нам не нужно поддерживать беседу, мы должны заниматься работой, – сказал он наконец.
Она хотела ему возразить, но потом передумала. Она будет молчать, раз он так хочет. Через некоторое время проход расширился. Даже не осветив землю, Иден уже знала, что найдет здесь место последнего успокоения Рози. Действительно, скелет лежал менее чем в ярде от нее. Она позвала Бена, а сама присела перед скелетом. Это был скелет ребенка немного старше Кэсси. Бен подошел к ней и покачал головой от удивления.
– Я прочесывал этот участок больше часа, а ты сразу наткнулась на него.
Он поднял фотоаппарат и сделал несколько снимков, потом разложил простыню около скелета, который был засыпан землей почти на несколько дюймов. Бен вытащил щеточку из кармана джинсов и тщательно очистил кости. Иден, как зачарованная, следила за движениями его рук. Руки у Бена были такими красивыми и сильными. Он осторожно ощупывал кости, словно они могли дать ему ключ к разгадке тайны. Иден помогла Бену переложить скелет на простыню, которую потом медленно завернули и опустили в черный пластиковый пакет. Все это время они молчали. Иден не решалась заговорить первой, боясь, что ее снова одернут.
Через несколько минут они достигли входа в тоннель. Бен первым вошел в него, осторожно волоча за собой пластиковый мешок. Иден шла за ним и поднимала мешок, если они натыкались на каменный выступ.
Сказывалось напряжение последних часов: у нее болели спина, ноги, плечи. Но она уже не испытывала страха – Бен был рядом. Как только они вошли в большую комнату, Бен поднял на руки мешок и понес его. Иден шла впереди, освещая ему дорогу.
– Твоя мать была большой оригиналкой, найдя для себя здесь убежище, – проворчал Бен, когда они шли.
– Представляешь, какой одинокой она чувствовала себя в доме, раз предпочитала эту пещеру, – сказала Иден.
Кайл ждал их у входа.
– Рад вас снова видеть! – приветствовал он их. Увидев залитое водой поле, Бен чертыхнулся.
– Если бы я знал, что вода так быстро прибывает, я бы давно вылез из этой дыры.
Он направился к своей машине.
– Я повезу скелет к себе домой, Кайл, и в понедельник отвезу его в университет.
– Может, помочь чем-нибудь? – предложила Иден. Она искала возможности поговорить с ним. «Ты убегаешь от мужчины, который любит тебя», – звучали слова Лу в ее голове.
– Нет, – ответил Бен, не повернув головы. – Я сам справлюсь.
Кайл помогал Бену положить скелет на переднее сиденье, а Иден вышла на дорогу. Бен больше не нуждался в ее помощи. Ему вообще ничего не нужно было от нее. Он закончил свою работу и теперь возвратится в Аннаполис. Это был их окончательный разрыв, но разве можно было винить его в чем-нибудь.
Через несколько минут Кайл догнал ее, и Иден поспешно вытерла слезы. Они уже вышли на дорогу, когда услышали звук заведенного мотора. Бен должен проехать мимо них, и она помашет ему вслед.
– Ты хочешь вернуться к нему, – констатировал Кайл.
– Да, – согласилась Иден, – но он не хочет этого.
– Упрямый, как осел.
Бен проехал мимо, два раза просигналив, и Иден помахала ему, не поднимая головы. «Вот и все, – подумала она, глотая слезы, – кончился наш роман». Молча они подошли к дому. Но едва они переступили порог, Кайл повернулся к Иден.
– Я привезу Кэсси, – сказал он, – а ты поезжай к Бену.
Он протянул ей ключи от ее машины, открыл ящик тумбочки и вытащил пожелтевшую от времени тетрадь – последнюю.
ГЛАВА 47
Когда Иден подъехала к дому Бена, дождь уже прекратился. Тучи рассеялись, обнажив темно-фиолетовое голубое небо. На долину опустился вечер. Иден подняла руку, чтобы постучать, но Бен уже открыл дверь. Он успел принять душ и переодеться в вылинявшие джинсы и сорочку-шамбре.
– Можно войти? – робко спросила Иден. Но по его лицу было видно, что он не очень расположен принимать гостей. Он нехотя пропустил Иден, а сам пошел к стойке и налил себе стакан апельсинового сока.
– Налить тебе? – повернулся он к ней.
Она отказалась и оглядела комнату. Черный пакет лежал на столе. И вдруг Иден увидела кондиционер.
– Господи, кондиционер! – не удержалась она. Бен прислонился к стойке бара.
– Шарон пытается загладить свою вину и поэтому разрешила мне взять из дома этот кондиционер, а также мой компьютер и усилитель к стереосистеме, – объяснил он.
– Бен, я тоже хочу загладить свою вину! – выпалила Иден.
– Послушай, Иден, мне не хочется ничего ни выяснять, ни улаживать. Я смирился с мыслью, что мы расстались. Это уже прошлое, а я буду думать только о будущем.
Не надо было ей приходить. Напрасно она послушалась Кайла. Да, теперь они чужие друг другу. На нем даже одежда, которую она никогда не видела. Иден выглянула в окно. Уже совсем стемнело.
– Мне уйти? – спросила она.
– Не вижу смысла в том, чтобы ты осталась, – ответил он.
– Ты все еще злишься на меня?
– Нет, уже нет.
Она скрестила руки на груди.
– А мне кажется, что злишься, иначе не обращался бы со мной так.
– Послушай, Иден, я хочу забыть о тебе, о том, что мы были когда-то близки с тобой. В понедельник ты улетишь, а во вторник я проснусь и скажу себе: «Иден уехала. Ну и что, невелика потеря».
Она вздрогнула, как от удара. Бен отвернулся.
– Прости, это было слишком жестко, – сказал он. – Видимо, я все еще злюсь на тебя и хочу причинить тебе боль.
– Я люблю тебя, Бен. Он засмеялся.
– Я больше не верю твоим словам. Ты говорила, что любишь меня, но стоило тебе пообщаться с Майклом, как ты решила, что я Джек-Потрошитель. По твоей милости люди обзывают меня подонком. Ты писала, что я ничего не значу для тебя, что я – твоя ошибка. Но ведь тебе было хорошо со мной, не правда ли? После того, как твое имя появилось в газетах рядом с моим, ты боялась показаться со мной на людях, не надев очки. Как я могу верить тебе?
Бен подошел к двери и распахнул ее.
– Прощай, Иден!
Подойдя к порогу, она обернулась к нему.
– Будь счастлив, Бен, – прошептала она и пошла к своей машине. Только отъехав от дома, она дала волю слезам.
Вскоре после отъезда Иден, Бен вышел из дома. Было около девяти часов вечера, и он уже проголодался. По дороге к Сахарному Холму он вспоминал свой разговор с Иден. Нет, он не жалел, что был резок с ней и не оставил ей надежды на примирение. Она заслужила это. Ей вообще не стоило приезжать к нему и заводить этот бесполезный, надрывающий им обоим душу разговор. Да, надолго он запомнит несчастное лицо Иден.
В ресторане было непривычно тихо для субботнего вечера, и он без труда нашел свободный столик. Заметив его, к нему направилась Руфь, и Бен внутренне сжался, приготовившись выслушать очередную глупость, но ее слова поразили его.
– Можно мне присесть за твой стол? – спросила она.
Бен в изумлении смотрел на нее.
– Да, конечно, – ответил он, жестом приглашая сесть.
Она села напротив него.
– Я должна извиниться перед тобой, – сказала она.
– За что? – Бен решил, что он ослышался.
– За то, что все это время считала тебя подонком, надругавшимся над своей дочкой. И все здесь обращались с тобой, как с подонком. Теперь мы знаем, что ты не виноват, и нам так неловко перед тобой.
Бен внимательно посмотрел на нее.
– С чего вы решили, что я не виноват? – спросил он.
– Мы прочитали статью в газете.
– Статью? Что за статью? – удивился он.
– Разве ты не видел ее? – в свою очередь удивилась она. Но потом спохватилась.
– Правильно, ты не мог ее видеть. Газета появится здесь только завтра, в воскресенье, а мой парень покупает субботние выпуски в городе и привозит их сюда. Так что мы раньше всех узнаем новости. Подожди минутку. – Она встала и через некоторое время вернулась с газетой.
– Вот она! – Руфь ткнула пальцем в статью, помещенную в разделе светской хроники «Сандэй Пост». – Тебе как обычно, дорогуша? – проворковала она.
– «Дорогуша»? – Да, конечно.
Под фотографией Бена и Иден, сделанной в Долине, шло заявление Иден, в котором она не только вернула ему доброе имя, но и выставила себя в самом невыгодном для себя свете. В заключение она писала: «Я совершила ужасную, непростительную ошибку. Меня не оправдывает то, что я пыталась защитить дочь и свою карьеру. Я оклеветала невинного человека, которого очень люблю».
Строчки поплыли перед глазами Бена. Он вскочил и бросился к Руфь.
– Я должен уйти, Руфь! – Бен коснулся плеча девушки, хотя всего час назад не посмел бы сделать это. – Не поздно отменить заказ?
– Нет проблем, дорогуша, – успокоила она его, – приходи завтра вечером, и твой заказ будет ждать тебя на стойке бара.
Иден прочитала Кэсси сказку и поцеловала девочку перед сном. Вернувшись к себе в комнату, она переоделась в белую шелковую ночную рубашку и забралась под одеяло. Было еще рано, но она чувствовала себя такой разбитой после всех событий сегодняшнего дня. Болела и душа, и тело. Несколько минут она лежала без движения, уставившись в потолок. Потом, стряхнув с себя оцепенение, она включила лампу, стоявшую на тумбочке, и потянулась за сумкой, в которой лежал последний дневник матери. Пришел час последнего дневника матери. Только Иден открыла сумку, как рука замерла. Вот захлопнулась дверца машины, раздался стук в дверь кухни. Иден прислушивалась. Кайл разговаривал с кем-то, потом раздались шаги на лестнице, ведущей наверх. Это Бен! Бен! Сердце, казалось, вот-вот выскочит из ее груди от радости. Она бросила сумку на пол и присела в кровати.
– Иден? – услышала она тихий голос Бена.
– Войди, – пригласила она.
Он вошел и присел к ней на кровать.
– Я отвратительно вел себя сегодня утром, – Бен взял ее за руку. – Прости меня.
– Все в порядке.
– Я прочитал сегодня твое заявление в газете.
– Чудесно! – обрадовалась Иден. Может, она уедет отсюда несчастной женщиной, но, по крайней мере, совесть ее будет чиста.
– Тебе не стоило так резко критиковать себя, – сказал он.
– Стоило.
Он провел большим пальцем по гладкой коже ее руки.
– Ты имела в виду это заявление, когда призналась мне в любви сегодня утром?
– Да.
Он улыбнулся немного печально и сжал ее руку.
– Вчера я смотрел твой фильм «Сердце зимы». Он идет в деревушке Гловерстон.
– Но ты уже два раза видел его.
– Я знаю, – согласился он. – Просто я захотел увидеть тебя, а это был самый безопасный выход из положения. Ведь я так боюсь поддаться твоему очарованию. Но фильм не принес мне облегчения. Ты была женщиной из фильма. Лили, как там бишь ее фамилия? Ты прекрасная артистка, Иден, и ты полностью перевоплотилась в эту женщину. Но меня до сих пор раздражает этот Майкл Кэри. Я не мог спокойно смотреть, как он ласкает и целует тебя.
Бен поежился.
– Короче говоря, я ушел до той сцены, ты понимаешь какой, Иден.
Она улыбнулась и коснулась его щеки.
– Я ведь люблю тебя, – сказал он.
– Тогда скажи мне, чтобы я не уезжала в понедельник.
– Пожалуйста, не уезжай.
Она наклонилась, чтобы поцеловать его, но так заболели мышцы спины, что лицо ее скривилось.
– Очень болит? – с участием спросил Бен. Иден кивнула.
– Можно войти? – робко спросила Иден. Но по его лицу было видно, что он не очень расположен принимать гостей. Он нехотя пропустил Иден, а сам пошел к стойке и налил себе стакан апельсинового сока.
– Налить тебе? – повернулся он к ней.
Она отказалась и оглядела комнату. Черный пакет лежал на столе. И вдруг Иден увидела кондиционер.
– Господи, кондиционер! – не удержалась она. Бен прислонился к стойке бара.
– Шарон пытается загладить свою вину и поэтому разрешила мне взять из дома этот кондиционер, а также мой компьютер и усилитель к стереосистеме, – объяснил он.
– Бен, я тоже хочу загладить свою вину! – выпалила Иден.
– Послушай, Иден, мне не хочется ничего ни выяснять, ни улаживать. Я смирился с мыслью, что мы расстались. Это уже прошлое, а я буду думать только о будущем.
Не надо было ей приходить. Напрасно она послушалась Кайла. Да, теперь они чужие друг другу. На нем даже одежда, которую она никогда не видела. Иден выглянула в окно. Уже совсем стемнело.
– Мне уйти? – спросила она.
– Не вижу смысла в том, чтобы ты осталась, – ответил он.
– Ты все еще злишься на меня?
– Нет, уже нет.
Она скрестила руки на груди.
– А мне кажется, что злишься, иначе не обращался бы со мной так.
– Послушай, Иден, я хочу забыть о тебе, о том, что мы были когда-то близки с тобой. В понедельник ты улетишь, а во вторник я проснусь и скажу себе: «Иден уехала. Ну и что, невелика потеря».
Она вздрогнула, как от удара. Бен отвернулся.
– Прости, это было слишком жестко, – сказал он. – Видимо, я все еще злюсь на тебя и хочу причинить тебе боль.
– Я люблю тебя, Бен. Он засмеялся.
– Я больше не верю твоим словам. Ты говорила, что любишь меня, но стоило тебе пообщаться с Майклом, как ты решила, что я Джек-Потрошитель. По твоей милости люди обзывают меня подонком. Ты писала, что я ничего не значу для тебя, что я – твоя ошибка. Но ведь тебе было хорошо со мной, не правда ли? После того, как твое имя появилось в газетах рядом с моим, ты боялась показаться со мной на людях, не надев очки. Как я могу верить тебе?
Бен подошел к двери и распахнул ее.
– Прощай, Иден!
Подойдя к порогу, она обернулась к нему.
– Будь счастлив, Бен, – прошептала она и пошла к своей машине. Только отъехав от дома, она дала волю слезам.
Вскоре после отъезда Иден, Бен вышел из дома. Было около девяти часов вечера, и он уже проголодался. По дороге к Сахарному Холму он вспоминал свой разговор с Иден. Нет, он не жалел, что был резок с ней и не оставил ей надежды на примирение. Она заслужила это. Ей вообще не стоило приезжать к нему и заводить этот бесполезный, надрывающий им обоим душу разговор. Да, надолго он запомнит несчастное лицо Иден.
В ресторане было непривычно тихо для субботнего вечера, и он без труда нашел свободный столик. Заметив его, к нему направилась Руфь, и Бен внутренне сжался, приготовившись выслушать очередную глупость, но ее слова поразили его.
– Можно мне присесть за твой стол? – спросила она.
Бен в изумлении смотрел на нее.
– Да, конечно, – ответил он, жестом приглашая сесть.
Она села напротив него.
– Я должна извиниться перед тобой, – сказала она.
– За что? – Бен решил, что он ослышался.
– За то, что все это время считала тебя подонком, надругавшимся над своей дочкой. И все здесь обращались с тобой, как с подонком. Теперь мы знаем, что ты не виноват, и нам так неловко перед тобой.
Бен внимательно посмотрел на нее.
– С чего вы решили, что я не виноват? – спросил он.
– Мы прочитали статью в газете.
– Статью? Что за статью? – удивился он.
– Разве ты не видел ее? – в свою очередь удивилась она. Но потом спохватилась.
– Правильно, ты не мог ее видеть. Газета появится здесь только завтра, в воскресенье, а мой парень покупает субботние выпуски в городе и привозит их сюда. Так что мы раньше всех узнаем новости. Подожди минутку. – Она встала и через некоторое время вернулась с газетой.
– Вот она! – Руфь ткнула пальцем в статью, помещенную в разделе светской хроники «Сандэй Пост». – Тебе как обычно, дорогуша? – проворковала она.
– «Дорогуша»? – Да, конечно.
Под фотографией Бена и Иден, сделанной в Долине, шло заявление Иден, в котором она не только вернула ему доброе имя, но и выставила себя в самом невыгодном для себя свете. В заключение она писала: «Я совершила ужасную, непростительную ошибку. Меня не оправдывает то, что я пыталась защитить дочь и свою карьеру. Я оклеветала невинного человека, которого очень люблю».
Строчки поплыли перед глазами Бена. Он вскочил и бросился к Руфь.
– Я должен уйти, Руфь! – Бен коснулся плеча девушки, хотя всего час назад не посмел бы сделать это. – Не поздно отменить заказ?
– Нет проблем, дорогуша, – успокоила она его, – приходи завтра вечером, и твой заказ будет ждать тебя на стойке бара.
Иден прочитала Кэсси сказку и поцеловала девочку перед сном. Вернувшись к себе в комнату, она переоделась в белую шелковую ночную рубашку и забралась под одеяло. Было еще рано, но она чувствовала себя такой разбитой после всех событий сегодняшнего дня. Болела и душа, и тело. Несколько минут она лежала без движения, уставившись в потолок. Потом, стряхнув с себя оцепенение, она включила лампу, стоявшую на тумбочке, и потянулась за сумкой, в которой лежал последний дневник матери. Пришел час последнего дневника матери. Только Иден открыла сумку, как рука замерла. Вот захлопнулась дверца машины, раздался стук в дверь кухни. Иден прислушивалась. Кайл разговаривал с кем-то, потом раздались шаги на лестнице, ведущей наверх. Это Бен! Бен! Сердце, казалось, вот-вот выскочит из ее груди от радости. Она бросила сумку на пол и присела в кровати.
– Иден? – услышала она тихий голос Бена.
– Войди, – пригласила она.
Он вошел и присел к ней на кровать.
– Я отвратительно вел себя сегодня утром, – Бен взял ее за руку. – Прости меня.
– Все в порядке.
– Я прочитал сегодня твое заявление в газете.
– Чудесно! – обрадовалась Иден. Может, она уедет отсюда несчастной женщиной, но, по крайней мере, совесть ее будет чиста.
– Тебе не стоило так резко критиковать себя, – сказал он.
– Стоило.
Он провел большим пальцем по гладкой коже ее руки.
– Ты имела в виду это заявление, когда призналась мне в любви сегодня утром?
– Да.
Он улыбнулся немного печально и сжал ее руку.
– Вчера я смотрел твой фильм «Сердце зимы». Он идет в деревушке Гловерстон.
– Но ты уже два раза видел его.
– Я знаю, – согласился он. – Просто я захотел увидеть тебя, а это был самый безопасный выход из положения. Ведь я так боюсь поддаться твоему очарованию. Но фильм не принес мне облегчения. Ты была женщиной из фильма. Лили, как там бишь ее фамилия? Ты прекрасная артистка, Иден, и ты полностью перевоплотилась в эту женщину. Но меня до сих пор раздражает этот Майкл Кэри. Я не мог спокойно смотреть, как он ласкает и целует тебя.
Бен поежился.
– Короче говоря, я ушел до той сцены, ты понимаешь какой, Иден.
Она улыбнулась и коснулась его щеки.
– Я ведь люблю тебя, – сказал он.
– Тогда скажи мне, чтобы я не уезжала в понедельник.
– Пожалуйста, не уезжай.
Она наклонилась, чтобы поцеловать его, но так заболели мышцы спины, что лицо ее скривилось.
– Очень болит? – с участием спросил Бен. Иден кивнула.