Страница:
Теперь только безысходность владела чувствами Мори.
В каюте потемнело. Но не потому, что погас свет или подвело зрение. Нет. Просто отныне для Мори все потеряло значение. Отсутствие светового восприятия являлось лишь внешним признаком внутреннего заточения, материальным воплощением ее недееспособности. Мори оказалась полностью истощенной, ее душевные силы и нервы не подлежали восстановлению. Было совершенно ясно, что Саккорсо победил, одержал верх, несмотря на всю ее ложь и ухищрения. Ее сын и все человечество оказались жертвой ее неспособности превзойти саму себя.
Ясность ума, на которую Мори возлагала надежды, так и не появилась. Осталось одно горькое безумие.
Ну, что ж, держи его в себе. Иди до конца и распрощайся с рассудком окончательно. Но сделай это тихо.
Не обращая внимания на содранные в кровь руки, Мори начала теребить волосы.
Сначала она накручивала их на пальцы, затем стала разделять толстые пряди на более тонкие. Когда дело дошло до отдельных волосков, она начала их выдергивать.
Постепенно погружаясь на самое дно отчаяния, Мори обретала глухое успокоение.
Так же, как каюта, державшая в заточении Мори, как ее тело, испытавшее столько мук, так же, как и последние события, продемонстрировавшие всю тщетность ее усилий, время потеряло для нее всякий смысл. Руки и голова болели, но и боль теперь не имела значения.
Мори едва ли понимала, что происходит, когда, испуганно озираясь по сторонам, словно ища спасение от сонма привидений, в каюту скользнул Сиб Макерн и закрыл за собой дверь.
21
В каюте потемнело. Но не потому, что погас свет или подвело зрение. Нет. Просто отныне для Мори все потеряло значение. Отсутствие светового восприятия являлось лишь внешним признаком внутреннего заточения, материальным воплощением ее недееспособности. Мори оказалась полностью истощенной, ее душевные силы и нервы не подлежали восстановлению. Было совершенно ясно, что Саккорсо победил, одержал верх, несмотря на всю ее ложь и ухищрения. Ее сын и все человечество оказались жертвой ее неспособности превзойти саму себя.
Ясность ума, на которую Мори возлагала надежды, так и не появилась. Осталось одно горькое безумие.
Ну, что ж, держи его в себе. Иди до конца и распрощайся с рассудком окончательно. Но сделай это тихо.
Не обращая внимания на содранные в кровь руки, Мори начала теребить волосы.
Сначала она накручивала их на пальцы, затем стала разделять толстые пряди на более тонкие. Когда дело дошло до отдельных волосков, она начала их выдергивать.
Постепенно погружаясь на самое дно отчаяния, Мори обретала глухое успокоение.
Так же, как каюта, державшая в заточении Мори, как ее тело, испытавшее столько мук, так же, как и последние события, продемонстрировавшие всю тщетность ее усилий, время потеряло для нее всякий смысл. Руки и голова болели, но и боль теперь не имела значения.
Мори едва ли понимала, что происходит, когда, испуганно озираясь по сторонам, словно ища спасение от сонма привидений, в каюту скользнул Сиб Макерн и закрыл за собой дверь.
21
– Мори? – Еще чуть-чуть, и шепот Макерна передел бы на крик. – О, Господи!
Мори отрешенно, словно не узнавая, посмотрела на вошедшего.
– Мори. – Пот каплями выступил на бледном лице Макерна и стекал на скошенный подбородок. – Вставай. – Он тяжело дышал, но не от возбуждения, а от страха. – У тебя мало времени. – Его взгляд лихорадочно заметался по каюте и снова остановился на Мори. – О, Боже! Что он с тобой сделал?
Мори почувствовала смутное беспокойство. Что-то ей мешает. Но она не шелохнулась. Казалось, ее дыхание остановилось. Лицо приняло безумное выражение. Лишь пальцы задвигались быстрее, с силой выдергивая волосы.
– Послушай. – Макерн, словно подкошенный, упал перед Мори на колени. Теперь его лицо находилось напротив лица Мори. – У тебя мало времени.
Мори посмотрела на него невидящим взором.
Макерн неуверенно протянул руки и, дотронувшись до ее плеч, быстро отпрянул, словно боялся обжечься. Он опустил взгляд и нервно сжал губы. Затем, преодолевая себя, он вновь поднял глаза и взял Мори за руки.
– Он не знает, что я здесь. Сейчас не моя вахта. Я дождался, когда все будут заняты, и пришел, предварительно отключив канал управления дверным замком. Но индикатор на его панели управления показывает, что ты по-прежнему заперта. Он не заметит обмана, пока не попытается открыть дверь сам.
Мори тупо уставилась на оператора системы внешнего обеспечения. Она едва ли понимала его слова.
– Ты можешь выйти. – В голосе Макерна сквозило отчаяние. – Мори, ты должна меня послушать. Не знаю, что он с тобой сделал, но ты должна меня послушать. Ты можешь выйти.
Последние слова, казалось, достигли сознания Мори. Что-то шевельнулось в окружающей ее тьме. Ты можешь выйти. «Выйти» – она узнала именно это слово.
Пальцы, наматывая и вырывая волосы, задвигались еще быстрее.
– Боже мой, Мори!
Пот на лице Макерна был похож на слезы. Он не был отважным человеком – по крайней мере, он не считал себя таковым, – но импульсивности ему было не занимать.
Поддавшись порыву, он вытянул руку и ударил Мори по лицу. Затем, вздрогнув – испугавшись, что причинил Мори боль, – закусил губу.
Мори отпустила волосы и дотронулась до покрасневшей щеки.
– Он может тебя услышать, – тише дуновения ветерка прошептала она. – По внутренней связи.
У Макерна перехватило дыхание. В ужасе он посмотрел на переговорное устройство.
– Связь отключена, – беспокойно прошептал он, вновь опустив глаза. – Он не подслушивает.
Мори с трудом вздохнула. Казалось, часть тревоги Макерна передалась и ей.
О чем он говорил? Уже не вспомнить. Кажется, о том, что она может выбраться из каюты?
Он сказал, что у нее мало времени?
Но как же его зовут?
Спазмы свели живот. Рот раскрылся сам собой. Казалось, Мори вот-вот разразится рыданиями.
– Пожалуйста, Мори! – взмолился Макерн. – Он убьет меня, когда узнает. Не упускай свой шанс, уходи!
Наконец, Мори его услышала. Тревога постепенно начала исчезать. Откуда-то из глубины медленно возвращался рассудок. Перед глазами забрезжил свет.
– «Время», – пробормотала она. – Ты сказал «время».
– Да! – воскликнул Макерн, вдохновленный ответом Мори. – Мы почти поравнялись с «Затишьем». До Малого Танатоса двенадцать часов. Командир обещал Амниону отправить катапультируемый модуль точно в срок. У тебя осталось, – Сиб взглянул на корабельный хронометр, – двадцать шесть минут.
И вновь слова Макерна показались Мори непонятными. «Малый Танатос»? «Затишье»? Впрочем, слова знакомы, но их значение постоянно ускользает… Почему он говорит об убийстве? У нее еще двадцать шесть минут.
Вдруг в мозгу всплыло имя.
– Сиб Макерн, что ты здесь делаешь? – Кажется, слова складываются в стройную цепочку. – Он тебя убьет.
– Я так больше не могу, – ответил Макерн, словно поняв Мори, осознав, что ей нужно, словно страх подвигнул его вырвать ее из пут отчаяния. Ей нужны слова, которые она может узнать, которые восстановят се рассудок. – Когда он продал твоего сына в первый раз, – продолжал Макерн, – я был готов взбунтоваться. Если бы только я не был один. Если бы я не был таким трусом… С тех пор, как я на корабле, я в ужасе от того, что здесь творится. По ночам я кричу от кошмаров. Но чтобы продать человека Амниону… Такого не было никогда… Я видел мутагены собственными глазами, Мори, – страстно заявил Макерн, словно был единственным обладателем страшной тайны. – Они – зло. То, что они делают, это… – Макерна передернуло. Казалось, он не мог найти слов, чтобы выразить свое отвращение. – Ты была права. Любой из нас может стать следующим… В тот раз я подумал, что не выдержу. Я должен был что-то сделать, пусть находясь в одиночестве, пусть рискуя погибнуть. Но ты меня спасла. Ты спасла мою жизнь, Мори. – Не было никаких сомнений, что Макерн говорит правду. Пот на лице и испуганный взгляд со всей очевидностью демонстрировали это. – Ты смогла сама позаботиться о Дэйвисе… Тогда я решил, что сделаю для тебя все. Выполню все, что бы ты ни попросила. Но не подворачивалось случая. Ник тебя освободил. Он играл… Вы оба делали вид, будто заодно, будто вся операция – хорошо разработанный план, чтобы улизнуть со Станции всех свобод. Я не знал, радоваться мне или хвататься за голову… Мне захотелось тебя отблагодарить за то, что ты помогла мне понять, что Саккорсо не всесилен и способен далеко не на всякое преступление. Я опасался лишь того, что ваши действия – совместно разработанный вами план против Амниона. Если это так, то получалось, что Саккорсо всесилен. А если нет, значит, ты заплатила ужасную цену за ваши с Дэйвисом жизни… Когда мы сблизились с амнионским кораблем, я узнал правду… Мне ее не вынести. Знай это. Мне просто ее не вынести… Я хочу тебе помочь, – закончил Макерн. – Это все, что я могу сделать.
Казалось, его слова достигли цели, создали ориентиры в кромешной тьме, окружавшей Мори. Постепенно она начала понимать, что происходит, но все же один вопрос оставался непонятен: зачем Макерн явился к ней в каюту.
– Но, – спросила она, – почему ты рискуешь ради меня жизнью?
– Мори. – Гримаса исказила лицо Макерна. – Неужели ты забыла? Неужели он лишил тебя памяти? Он собирается отдать им твоего сына, отправить его в катапультируемом модуле. – Макерн быстро взглянул на хронометр. – Осталась двадцать одна минута.
Вот они, столь необходимые слова. Услышав их, Мори возродилась.
Впервые она сфокусировала взгляд на своем спасителе.
Теперь главное не торопиться, чтобы не сделать ошибки. Времени достаточно.
– Где он? – спросила Мори совершенно спокойно, так, что не оставалось сомнений в том, кого она имеет в виду.
– Его отвели в модуль. – В отличие от Мори, Макерн нервничал. – Двадцать минут назад. Мне пришлось ждать. Пока Дэйвиса не перевели, этот коридор охранялся. Я не рискнул здесь появиться, пока Лит не доложила, что твой сын в модуле. Она сказала… – Макерн нервно откашлялся. – Она сказала, что Дэйвис не доставил ей никаких хлопот, что он, якобы, находился в шоке, словно зная, что ему уготовлено, но был слишком подавлен, чтобы сопротивляться.
Девятнадцать минут.
Мори не думала о Дэйвисе. Незачем. Решительности ей не занимать.
– Ник изменил свои коды? – спросила она у Макерна.
– У него не было времени, – покачал головой оператор системы внешнего обеспечения.
Конечно, не изменил. Зачем? Единственный человек, который может ими воспользоваться, находится в заточении, причем без сознания.
План, который подспудно зрел в Мори, возник в ее сознании со всей четкостью.
С усилием, причинившим боль всем ее суставам, она поднялась на ноги.
– Возвращайся к себе в каюту, – сказала она Сибу, вынимая пульт управления зонным имплантатом. – Ты храбрее, чем думаешь.
Кожа на ладонях саднила и кровоточила. Правда, теперь это не имело значения. Мори нажала несколько кнопок, и ее мышцы стали наливаться силой.
– Если кто-то из нас останется жив, то только благодаря тебе. – Еще несколько кнопок, и куда-то исчезла психологическая усталость, ускорились рефлексы. – Я постараюсь, чтобы о твоем приходе никто не узнал. – Очередные несколько кнопок вдохнули жизнь в ее суставы. – Только не забудь вновь запереть мою каюту.
Шестнадцать минут.
Мори ничего не могла сделать, чтобы выгородить Макерна. Его жизнь зависела от предосторожностей, которые тот принял. Кивнув Сибу, Мори выскочила из каюты.
– Удачи! – прошептал он ей вслед. – Обо мне не беспокойся!
В коридоре пусто. Хорошо.
Мори ощутила в себе силу, сравнимую с мощью корабельной артиллерии. Она убьет любого, кто окажется у нее на пути. По крайней мере, попытается, хотя и не хочет этого. Хватит крови на руках. Достаточно ее собственной.
Хорошо, что ноги босы. К лифту лучше подойти бесшумно.
Теперь нажать кнопку.
Спокойствие в каждом движении.
Мори сохраняла спокойствие и, в то же время, была готова обрушиться на любого, кто окажется в лифте.
Никого. Так же, как и в коридоре.
Лифт помчал Мори к основным отсекам корабля – машинному отделению и вспомогательному мостику.
Нику, конечно, не составит труда ее выследить. Вспомогательный компьютер скажет, какая дверь открылась и закрылась, какие используются лифты, сколько людей находится в том или ином отсеке или коридоре. Но компьютер выдаст эти данные, только если Ник сделает запрос, а он сделает запрос, только если что-то заподозрит.
Или если Сиб выдаст ее каким-либо образом…
Но Ник, должно быть, занят приготовлениями к отправке модуля…
Пятнадцать минут.
Лифт остановился. Дверь открылась.
За дверью стояла Мика Васак.
Первый помощник с удивлением посмотрела на Мори.
Нет, только не ее. Мори не может напасть на Мику. Да, та помогла Нику нейтрализовать Мори. Тем не менее, Мори у нее в долгу за человеческое отношение и молчание, если не за активную помощь. Не Мика, так другой бы оглушил Мори.
Но Дэйвису грозит опасность. Если Мори за него не вступится, его отдадут Амниону.
Сжавшись, как тугая пружина, Мори прыгнула на первого помощника как раз в тот момент, когда Мика с поднятыми руками сделала шаг назад. Очевидно, она была не вооружена.
На полпути Мори остановилась.
Спокойно. Времени достаточно.
С поднятыми руками Мика отступила к переборке. Она, как всегда, хмурилась.
– Странно, – сурово проговорила первый помощник. – А Ник сказал, что ты беспомощна, как ягненок… Плохо, когда командир такого корабля, как этот, не умеет управлять обычным радиоэлектродом.
– Не стой у меня на нуги, – сквозь зубы процедила Мори. – Я не хочу причинять тебе вреда.
Мрачная усмешка коснулась губ Мики.
– Ты знаешь, что Салага – мой брат? – не менее мрачным тоном поинтересовалась она. – Когда наши родители умерли, ему некуда было податься. Я пристроила его сюда, чтобы присматривать за ним… Он, наверное, старше Дэйвиса всего на пару лет… Однажды ты сказала мне правду, когда мне это было нужно. Ты пошла на риск, несмотря на то, что я могла тебя выдать… Как жаль, что я тебя здесь не видела. Если бы видела, размозжила бы тебе голову.
Четырнадцать минут.
У Мори не было времени на изъявление благодарности. Сердце выскакивало из груди. Видимо, Мори настроила имплантат на чересчур сильное излучение. Легкие едва справлялись со своей работой: мышцам требовалось слишком много кислорода.
Мори повернулась и побежала по направлению к вспомогательному мостику.
Мостик находился недалеко: прямо и налево. Когда Мори повернула, коридор пошел круто вверх. Неважно. Она лишь следила за мелькавшими мимо дверями, за которыми могла таиться опасность.
Дверь в рубку управления двигателями и машинное отделение оказалась открыта. Именно эта дверь Мори и нужна. Электроника, управляющая катапультируемыми модулями, находится здесь – даже если все системы корабля выйдут из строя, из рубки все равно можно запустить спасательные шлюпки.
Мори заглянула внутрь.
Вектор Шейхид. Спиной к ней у одной из панелей управления.
Тринадцать минут.
Возбуждение Мори достигло крайних пределов. Главное – спокойствие! Нужно войти внутрь, незаметно проскочить мимо механика. Не хочется причинять ему вреда. Все-таки он хорошо к ней относился.
От мысли, что ей придется ударить Вектора ради спасения своего сына, Мори становилось дурно.
Спокойствие!
Сначала нужно сделать кое-что еще. Время есть. Может быть, Вектор, между тем, уйдет в машинное отделение или на командный модуль.
Мори проскользнула мимо механика и проникла на вспомогательный мостик.
Ни души.
Странно. Близость амнионского военного корабля предполагает нахождение всего экипажа в аварийной готовности. Впрочем, Ник, конечно, не намерен вступать в бой. На подходе второй амнионец, а с двумя кораблями Саккорсо не справиться – по крайней мере, при такой скорости и в пространстве, принадлежащем другой цивилизации. Зачем лишний раз утруждать людей, когда они и так изрядно устали? Кроме того, он уже договорился об «удовлетворении требований» с «Затишьем».
Мори прямиком направилась к пульту управления системой внешнего обеспечения и восстановила контроль командного модуля над электронным замком двери ее каюты. Теперь Сиб Макерн в безопасности. Ничто не выдаст факта его помощи ей.
Одиннадцать минут.
Выключив панель управления, Мори покинула вспомогательный мостик и вернулась во владения Вектора.
Плохо. Вектор все еще на месте. Работает у панели управления катапультируемыми модулями. Судя по информации на экране, проверяет программы жизнеобеспечения модуля и параметры траектории его полета.
Можно быть уверенной, что с модулем, на котором отправят ее сына, будет все в порядке.
Десять минут, если, конечно, Мори не потеряла счет времени.
Ждать больше нельзя. Надо как-то пробраться мимо Вектора.
Мори вошла в рубку и закрыла за собой дверь.
Отреагировав на шум, механик обернулся.
Казалось, он не удивился вторжению. Его вид был настолько флегматичным, насколько неожиданным было появление Мори.
– А, Мори! – Вектор вскинул брови скорее в приветствии, чем в смятении. Если он и испытал какое-то неприятное чувство, то оно отразилось лишь в нездоровом румянце, покрывшем его круглое лицо. – Думаю, мне следовало догадаться, что ты придешь. Ник никогда не мог определить границу твоих возможностей. – Механик улыбнулся, словно подтрунивая над Мори. Но его следующий вопрос прозвучал совершенно серьезно: – Ты пришла проводить Дэйвиса?
– Вектор, – твердо проговорила Мори, – отойди от панели.
Я не хочу причинять тебе вреда. Не заставляй меня это делать.
Девять минут.
– О, это вряд ли у тебя получится. – Вектор по-прежнему улыбался. – Ник особо подчеркнул, чтобы отправка прошла без задержек. На этом корабле неподчинение приказам, даже косвенным, не поощряется. Поскольку Саккорсо не предполагал, что ты освободишься от влияния своего имплантата, он, естественно, не приказывал мне тебя останавливать, хотя, конечно же, это подразумевалось. Я не могу позволить тебе дотронуться до приборов… В любом случае ты ничего не добьешься. Если ты остановишь запуск и освободишь Дэйвиса, Ник вас схватит и попросту начнет процедуру заново. Он извинится за задержку, а затем, возможно, отправит на амнионский корабль вас обоих, чтобы продемонстрировать свою лояльность. Все твои усилия – коту под хвост.
– Вектор, я не шучу. – Мори потребовались силы, чтобы себя сдержать. – Отойди от панели. – Она жаждала деятельности. Электрод работал вовсю. Кроме того, время истекало. – Я зашла слишком далеко, чтобы отступать. Я не остановлюсь ни перед чем.
Мори уже давно была готова пожертвовать всем ради сына – еще с тех пор, как только что родившегося Дэйвиса продали Амниону.
– Понимаю. – Теперь Вектор словно насмехался над ней. – К сожалению, у меня нет выбора. Если я не отойду, ты, возможно, меня убьешь. Одолеешь одной левой – по тебе это видно. Но если я отойду, меня убьет Ник.
Механик сложил на груди руки. Скованность его движений напомнила Мори о том, что он болен артритом, болен благодаря избиениям своего дружка Орна.
Восемь минут.
– К этому все и шло. Я имею в виду, что был обречен с самого начала моего появления на борту этого корабля. Такая жизнь не для меня. Я выбрал ее лишь потому, что у меня не было альтернативы. Но такая судьба меня никогда не устраивала. Или я ее не устраивал. Поруганные идеалы кажутся хорошим оправданием для тех, кто не в ладах с законом. Но не надо обманывать себя. Здесь они тоже рано или поздно рушатся. С уверенностью могу сказать лишь одно: побывав здесь, я получил моральное право вернуться к тем, кого всегда ненавидел.
– Вектор, замолчи! У меня нет времени! – Мори едва себя сдерживала. Руки, казалось, гудели от избытка энергии. Легкие вибрировали от напряжения. – «Поруганные идеалы» – скверное оправдание торговли людьми. Ты это знаешь, но не хочешь понять логику собственных высказываний, поэтому и прячешься за самобичевание. Ты пытаешься доказать, что от полиции тебе досталось по заслугам. Разве пират вроде тебя решает судьбу вакцины? Разве можно уважать дружков Орна Ворбалда?… Но это еще не все. Знаешь, к чему ведет твоя логика? Она ведет к геноциду, Вектор, к гибели всего ближнего космоса… Выслушай меня. Если ты думаешь, что я здесь ради сына, то ты прав. Но то же самое я бы сделала и для тебя, сиди ты сейчас в модуле. И для Ника… У меня больше причин ненавидеть полицию, чем у тебя. У меня больше причин бояться Саккорсо. И прежде чем я допущу эту измену, я собственными руками удавлю каждого из вас.
Семь минут.
Мори решительно шагнула вперед.
– Прочь с дороги!!!
Вектор медленно убрал руки с груди. Его взгляд потух, на лице не отражалось ничего, кроме нездорового румянца.
– Ты по-прежнему полицейский, – пробормотал он. – Неважно, что ты натворила, в душе ты осталась копом. Одним из немногих настоящих копов. Ты говоришь, что сделала бы то же самое, если бы в модуле был я. Думаю, тебе можно верить. Эти слова чего-то да стоят… Конечно, ты права. Именно я виноват в том, что оказался в нынешней ситуации и теперь не хочу расхлебывать заварившуюся кашу. Но если ненавидишь полицию, надо быть выше обстоятельств.
Сделав шаг в сторону, Вектор жестом указал на панель управления катапультируемыми модулями.
Мори ринулась вперед так быстро, что не видела, как Вектор, развернувшись, замахнулся на нее рукой. Она едва заметила метнувшийся кулак, со всей силы обрушившийся ей на голову.
От удара Мори налетела на переборку, откуда сползла на пол.
Шесть минут.
– Извини. – Что-то мешало Вектору говорить внятно. Наверное, он облизывал сбитые в кровь костяшки пальцев. – Ты этого не заслужила, но мне необходимо обеспечить себе алиби. – По-видимому, он взглянул на корабельный хронометр. – У тебя осталось пять минут сорок восемь секунд.
Голова Мори гудела, как колокол. Какое-то время зонный имплантат не справлялся с болью. Сквозь звон в ушах она услышала, как дверь открылась и снова закрылась.
По-прежнему полицейский.
Алиби.
Пять минут…
К черту спокойствие, – услышала она отчетливый, перекрывавший все остальные шумы, голос. – У тебя кончается время.
Мори встала на четвереньки. Зонный имплантат ее спас. Его излучение подавило боль и слабость, прояснило сознание. Организму лишь не хватало кислорода. Тяжело дыша, Мори с трудом поднялась на ноги.
Панель управления поплыла перед глазами. Взгляд не фокусировался. Мори ощупью добралась до пульта управления дверью в рубку и заперла ее. По крайней мере, теперь Мори помешать не так просто.
Вскоре благодаря искусственному стимулированию нервы Мори успокоились, а взгляд сфокусировался на экране монитора.
Она сразу выяснила, какой подготовлен модуль, сколько времени осталось до его старта, по какой траектории будет совершаться полет, когда начнется торможение. По данным локации можно было определить взаиморасположение «Мечты капитана» и «Затишья», а также проложенный между ними курс. Модуль должен был зайти прямиком в один из трюмов амнионского военного корабля.
Поскольку Мори находилась не на вспомогательном мостике, у нее не было доступа ни к системе локатора, ни к рулевой системе. Приходилось полагаться на интуицию. В этом ей должны были помочь автоматически выводившиеся на экран показания скорости и направления движения «Мечты капитана», а также расстояние, оставшееся до Малого Танатоса, маячившего на заднем плане экрана.
Главное – успеть. Перепрограммирование модуля дело сложное. У Мори же оставалось всего четыре с половиной минуты, а она еще не приступила к делу. Чтобы парализовать командный пульт Ника, времени нет, да и такая операция возможна только со вспомогательного мостика. Более того, все действия, которые совершит Мори, могут быть блокированы, если Ник спохватится.
Рисковать нельзя.
Метнувшись к пульту управления тяговыми двигателями, Мори отключила главный мостик от управления ими и инициировала последовательность операций закрытия. Теперь «Мечта капитана» не могла ни тормозить, ни маневрировать – сама по себе ситуация для корабля не опасная, но она должна отвлечь Ника. Саккорсо теперь, наверное, искал Вектора по внутренней связи и клял почем зря.
Три с половиной минуты.
Пора. Времени на ошибки нет. Если Мори сумеет перепрограммировать катапультируемый модуль, то, отстыковавшись от корабля, он окажется вне зоны досягаемости.
Мори стала лихорадочно вводить коды Ника.
Она не собирается спасать сына прямо на борту. Вектор прав: так ничего не добьешься. Впрочем, ее план не намного лучше, но, по крайней мере, Дэйвис проживет еще некоторое время. А большего и желать нечего.
Блокировав индикаторы, которые могли сигнализировать на мостик о происходящих изменениях, Мори стерла старую программу полета модуля и стала вводить новые команды.
Две минуты.
Дышать становилось все труднее. Казалось, из-за недостатка кислорода организм Мори начал сжигать сам себя. Перед глазами поплыли круги, затрудняя чтение данных на экране. Пальцы переставали слушаться… Слишком интенсивно работает электрод. Когда-нибудь он уничтожит свою хозяйку.
Но Мори действовала решительно.
Сначала ее команды ничем не отличались от старых. Время катапультирования не изменилось. Траектория та же. Но эти данные – основа для дальнейшей работы, основанной на интуиции. Торможение отменить. Вместо него – полный вперед со сменой курса, подальше от «Затишья». Место назначения – Малый Танатос. Если амнионцы на корабле окажутся застигнутыми врасплох, то среагировать они не успеют – модуль проскочит мимо, и догнать его будет невозможно… Кроме того, после всего, что Амниону пришлось принести в жертву, чтобы заполучить Дэйвиса живым, стрелять они тоже не станут.
Одна минута.
Но на такой скорости модуль разобьется о планетоид, если, конечно, Купюра не собьет его раньше в целях самозащиты. Чтобы предотвратить гибель модуля, необходимо торможение, причем достаточное для того, чтобы не спровоцировать Купюру.
Мори предстояло определить, с какой интенсивностью и когда начинать торможение.
Но она не Ник и не может составлять алгоритмы в уме.
Если она ошибется, ее сын погибнет.
Неважно. Лучше убить его своими руками, чем отдать Амниону.
За пятнадцать секунд до катапультирования Мори завершила программирование и записала его в память бортового компьютера модуля.
Вот и все. Вряд ли она доживет до того времени, когда сможет узнать, насколько удачным оказался ее план.
Но все же…
К тому времени, когда модуль катапультировался и прошел точку невозвращения, Мори отперла дверь и покинула рубку.
Мори отрешенно, словно не узнавая, посмотрела на вошедшего.
– Мори. – Пот каплями выступил на бледном лице Макерна и стекал на скошенный подбородок. – Вставай. – Он тяжело дышал, но не от возбуждения, а от страха. – У тебя мало времени. – Его взгляд лихорадочно заметался по каюте и снова остановился на Мори. – О, Боже! Что он с тобой сделал?
Мори почувствовала смутное беспокойство. Что-то ей мешает. Но она не шелохнулась. Казалось, ее дыхание остановилось. Лицо приняло безумное выражение. Лишь пальцы задвигались быстрее, с силой выдергивая волосы.
– Послушай. – Макерн, словно подкошенный, упал перед Мори на колени. Теперь его лицо находилось напротив лица Мори. – У тебя мало времени.
Мори посмотрела на него невидящим взором.
Макерн неуверенно протянул руки и, дотронувшись до ее плеч, быстро отпрянул, словно боялся обжечься. Он опустил взгляд и нервно сжал губы. Затем, преодолевая себя, он вновь поднял глаза и взял Мори за руки.
– Он не знает, что я здесь. Сейчас не моя вахта. Я дождался, когда все будут заняты, и пришел, предварительно отключив канал управления дверным замком. Но индикатор на его панели управления показывает, что ты по-прежнему заперта. Он не заметит обмана, пока не попытается открыть дверь сам.
Мори тупо уставилась на оператора системы внешнего обеспечения. Она едва ли понимала его слова.
– Ты можешь выйти. – В голосе Макерна сквозило отчаяние. – Мори, ты должна меня послушать. Не знаю, что он с тобой сделал, но ты должна меня послушать. Ты можешь выйти.
Последние слова, казалось, достигли сознания Мори. Что-то шевельнулось в окружающей ее тьме. Ты можешь выйти. «Выйти» – она узнала именно это слово.
Пальцы, наматывая и вырывая волосы, задвигались еще быстрее.
– Боже мой, Мори!
Пот на лице Макерна был похож на слезы. Он не был отважным человеком – по крайней мере, он не считал себя таковым, – но импульсивности ему было не занимать.
Поддавшись порыву, он вытянул руку и ударил Мори по лицу. Затем, вздрогнув – испугавшись, что причинил Мори боль, – закусил губу.
Мори отпустила волосы и дотронулась до покрасневшей щеки.
– Он может тебя услышать, – тише дуновения ветерка прошептала она. – По внутренней связи.
У Макерна перехватило дыхание. В ужасе он посмотрел на переговорное устройство.
– Связь отключена, – беспокойно прошептал он, вновь опустив глаза. – Он не подслушивает.
Мори с трудом вздохнула. Казалось, часть тревоги Макерна передалась и ей.
О чем он говорил? Уже не вспомнить. Кажется, о том, что она может выбраться из каюты?
Он сказал, что у нее мало времени?
Но как же его зовут?
Спазмы свели живот. Рот раскрылся сам собой. Казалось, Мори вот-вот разразится рыданиями.
– Пожалуйста, Мори! – взмолился Макерн. – Он убьет меня, когда узнает. Не упускай свой шанс, уходи!
Наконец, Мори его услышала. Тревога постепенно начала исчезать. Откуда-то из глубины медленно возвращался рассудок. Перед глазами забрезжил свет.
– «Время», – пробормотала она. – Ты сказал «время».
– Да! – воскликнул Макерн, вдохновленный ответом Мори. – Мы почти поравнялись с «Затишьем». До Малого Танатоса двенадцать часов. Командир обещал Амниону отправить катапультируемый модуль точно в срок. У тебя осталось, – Сиб взглянул на корабельный хронометр, – двадцать шесть минут.
И вновь слова Макерна показались Мори непонятными. «Малый Танатос»? «Затишье»? Впрочем, слова знакомы, но их значение постоянно ускользает… Почему он говорит об убийстве? У нее еще двадцать шесть минут.
Вдруг в мозгу всплыло имя.
– Сиб Макерн, что ты здесь делаешь? – Кажется, слова складываются в стройную цепочку. – Он тебя убьет.
– Я так больше не могу, – ответил Макерн, словно поняв Мори, осознав, что ей нужно, словно страх подвигнул его вырвать ее из пут отчаяния. Ей нужны слова, которые она может узнать, которые восстановят се рассудок. – Когда он продал твоего сына в первый раз, – продолжал Макерн, – я был готов взбунтоваться. Если бы только я не был один. Если бы я не был таким трусом… С тех пор, как я на корабле, я в ужасе от того, что здесь творится. По ночам я кричу от кошмаров. Но чтобы продать человека Амниону… Такого не было никогда… Я видел мутагены собственными глазами, Мори, – страстно заявил Макерн, словно был единственным обладателем страшной тайны. – Они – зло. То, что они делают, это… – Макерна передернуло. Казалось, он не мог найти слов, чтобы выразить свое отвращение. – Ты была права. Любой из нас может стать следующим… В тот раз я подумал, что не выдержу. Я должен был что-то сделать, пусть находясь в одиночестве, пусть рискуя погибнуть. Но ты меня спасла. Ты спасла мою жизнь, Мори. – Не было никаких сомнений, что Макерн говорит правду. Пот на лице и испуганный взгляд со всей очевидностью демонстрировали это. – Ты смогла сама позаботиться о Дэйвисе… Тогда я решил, что сделаю для тебя все. Выполню все, что бы ты ни попросила. Но не подворачивалось случая. Ник тебя освободил. Он играл… Вы оба делали вид, будто заодно, будто вся операция – хорошо разработанный план, чтобы улизнуть со Станции всех свобод. Я не знал, радоваться мне или хвататься за голову… Мне захотелось тебя отблагодарить за то, что ты помогла мне понять, что Саккорсо не всесилен и способен далеко не на всякое преступление. Я опасался лишь того, что ваши действия – совместно разработанный вами план против Амниона. Если это так, то получалось, что Саккорсо всесилен. А если нет, значит, ты заплатила ужасную цену за ваши с Дэйвисом жизни… Когда мы сблизились с амнионским кораблем, я узнал правду… Мне ее не вынести. Знай это. Мне просто ее не вынести… Я хочу тебе помочь, – закончил Макерн. – Это все, что я могу сделать.
Казалось, его слова достигли цели, создали ориентиры в кромешной тьме, окружавшей Мори. Постепенно она начала понимать, что происходит, но все же один вопрос оставался непонятен: зачем Макерн явился к ней в каюту.
– Но, – спросила она, – почему ты рискуешь ради меня жизнью?
– Мори. – Гримаса исказила лицо Макерна. – Неужели ты забыла? Неужели он лишил тебя памяти? Он собирается отдать им твоего сына, отправить его в катапультируемом модуле. – Макерн быстро взглянул на хронометр. – Осталась двадцать одна минута.
Вот они, столь необходимые слова. Услышав их, Мори возродилась.
Впервые она сфокусировала взгляд на своем спасителе.
Теперь главное не торопиться, чтобы не сделать ошибки. Времени достаточно.
– Где он? – спросила Мори совершенно спокойно, так, что не оставалось сомнений в том, кого она имеет в виду.
– Его отвели в модуль. – В отличие от Мори, Макерн нервничал. – Двадцать минут назад. Мне пришлось ждать. Пока Дэйвиса не перевели, этот коридор охранялся. Я не рискнул здесь появиться, пока Лит не доложила, что твой сын в модуле. Она сказала… – Макерн нервно откашлялся. – Она сказала, что Дэйвис не доставил ей никаких хлопот, что он, якобы, находился в шоке, словно зная, что ему уготовлено, но был слишком подавлен, чтобы сопротивляться.
Девятнадцать минут.
Мори не думала о Дэйвисе. Незачем. Решительности ей не занимать.
– Ник изменил свои коды? – спросила она у Макерна.
– У него не было времени, – покачал головой оператор системы внешнего обеспечения.
Конечно, не изменил. Зачем? Единственный человек, который может ими воспользоваться, находится в заточении, причем без сознания.
План, который подспудно зрел в Мори, возник в ее сознании со всей четкостью.
С усилием, причинившим боль всем ее суставам, она поднялась на ноги.
– Возвращайся к себе в каюту, – сказала она Сибу, вынимая пульт управления зонным имплантатом. – Ты храбрее, чем думаешь.
Кожа на ладонях саднила и кровоточила. Правда, теперь это не имело значения. Мори нажала несколько кнопок, и ее мышцы стали наливаться силой.
– Если кто-то из нас останется жив, то только благодаря тебе. – Еще несколько кнопок, и куда-то исчезла психологическая усталость, ускорились рефлексы. – Я постараюсь, чтобы о твоем приходе никто не узнал. – Очередные несколько кнопок вдохнули жизнь в ее суставы. – Только не забудь вновь запереть мою каюту.
Шестнадцать минут.
Мори ничего не могла сделать, чтобы выгородить Макерна. Его жизнь зависела от предосторожностей, которые тот принял. Кивнув Сибу, Мори выскочила из каюты.
– Удачи! – прошептал он ей вслед. – Обо мне не беспокойся!
В коридоре пусто. Хорошо.
Мори ощутила в себе силу, сравнимую с мощью корабельной артиллерии. Она убьет любого, кто окажется у нее на пути. По крайней мере, попытается, хотя и не хочет этого. Хватит крови на руках. Достаточно ее собственной.
Хорошо, что ноги босы. К лифту лучше подойти бесшумно.
Теперь нажать кнопку.
Спокойствие в каждом движении.
Мори сохраняла спокойствие и, в то же время, была готова обрушиться на любого, кто окажется в лифте.
Никого. Так же, как и в коридоре.
Лифт помчал Мори к основным отсекам корабля – машинному отделению и вспомогательному мостику.
Нику, конечно, не составит труда ее выследить. Вспомогательный компьютер скажет, какая дверь открылась и закрылась, какие используются лифты, сколько людей находится в том или ином отсеке или коридоре. Но компьютер выдаст эти данные, только если Ник сделает запрос, а он сделает запрос, только если что-то заподозрит.
Или если Сиб выдаст ее каким-либо образом…
Но Ник, должно быть, занят приготовлениями к отправке модуля…
Пятнадцать минут.
Лифт остановился. Дверь открылась.
За дверью стояла Мика Васак.
Первый помощник с удивлением посмотрела на Мори.
Нет, только не ее. Мори не может напасть на Мику. Да, та помогла Нику нейтрализовать Мори. Тем не менее, Мори у нее в долгу за человеческое отношение и молчание, если не за активную помощь. Не Мика, так другой бы оглушил Мори.
Но Дэйвису грозит опасность. Если Мори за него не вступится, его отдадут Амниону.
Сжавшись, как тугая пружина, Мори прыгнула на первого помощника как раз в тот момент, когда Мика с поднятыми руками сделала шаг назад. Очевидно, она была не вооружена.
На полпути Мори остановилась.
Спокойно. Времени достаточно.
С поднятыми руками Мика отступила к переборке. Она, как всегда, хмурилась.
– Странно, – сурово проговорила первый помощник. – А Ник сказал, что ты беспомощна, как ягненок… Плохо, когда командир такого корабля, как этот, не умеет управлять обычным радиоэлектродом.
– Не стой у меня на нуги, – сквозь зубы процедила Мори. – Я не хочу причинять тебе вреда.
Мрачная усмешка коснулась губ Мики.
– Ты знаешь, что Салага – мой брат? – не менее мрачным тоном поинтересовалась она. – Когда наши родители умерли, ему некуда было податься. Я пристроила его сюда, чтобы присматривать за ним… Он, наверное, старше Дэйвиса всего на пару лет… Однажды ты сказала мне правду, когда мне это было нужно. Ты пошла на риск, несмотря на то, что я могла тебя выдать… Как жаль, что я тебя здесь не видела. Если бы видела, размозжила бы тебе голову.
Четырнадцать минут.
У Мори не было времени на изъявление благодарности. Сердце выскакивало из груди. Видимо, Мори настроила имплантат на чересчур сильное излучение. Легкие едва справлялись со своей работой: мышцам требовалось слишком много кислорода.
Мори повернулась и побежала по направлению к вспомогательному мостику.
Мостик находился недалеко: прямо и налево. Когда Мори повернула, коридор пошел круто вверх. Неважно. Она лишь следила за мелькавшими мимо дверями, за которыми могла таиться опасность.
Дверь в рубку управления двигателями и машинное отделение оказалась открыта. Именно эта дверь Мори и нужна. Электроника, управляющая катапультируемыми модулями, находится здесь – даже если все системы корабля выйдут из строя, из рубки все равно можно запустить спасательные шлюпки.
Мори заглянула внутрь.
Вектор Шейхид. Спиной к ней у одной из панелей управления.
Тринадцать минут.
Возбуждение Мори достигло крайних пределов. Главное – спокойствие! Нужно войти внутрь, незаметно проскочить мимо механика. Не хочется причинять ему вреда. Все-таки он хорошо к ней относился.
От мысли, что ей придется ударить Вектора ради спасения своего сына, Мори становилось дурно.
Спокойствие!
Сначала нужно сделать кое-что еще. Время есть. Может быть, Вектор, между тем, уйдет в машинное отделение или на командный модуль.
Мори проскользнула мимо механика и проникла на вспомогательный мостик.
Ни души.
Странно. Близость амнионского военного корабля предполагает нахождение всего экипажа в аварийной готовности. Впрочем, Ник, конечно, не намерен вступать в бой. На подходе второй амнионец, а с двумя кораблями Саккорсо не справиться – по крайней мере, при такой скорости и в пространстве, принадлежащем другой цивилизации. Зачем лишний раз утруждать людей, когда они и так изрядно устали? Кроме того, он уже договорился об «удовлетворении требований» с «Затишьем».
Мори прямиком направилась к пульту управления системой внешнего обеспечения и восстановила контроль командного модуля над электронным замком двери ее каюты. Теперь Сиб Макерн в безопасности. Ничто не выдаст факта его помощи ей.
Одиннадцать минут.
Выключив панель управления, Мори покинула вспомогательный мостик и вернулась во владения Вектора.
Плохо. Вектор все еще на месте. Работает у панели управления катапультируемыми модулями. Судя по информации на экране, проверяет программы жизнеобеспечения модуля и параметры траектории его полета.
Можно быть уверенной, что с модулем, на котором отправят ее сына, будет все в порядке.
Десять минут, если, конечно, Мори не потеряла счет времени.
Ждать больше нельзя. Надо как-то пробраться мимо Вектора.
Мори вошла в рубку и закрыла за собой дверь.
Отреагировав на шум, механик обернулся.
Казалось, он не удивился вторжению. Его вид был настолько флегматичным, насколько неожиданным было появление Мори.
– А, Мори! – Вектор вскинул брови скорее в приветствии, чем в смятении. Если он и испытал какое-то неприятное чувство, то оно отразилось лишь в нездоровом румянце, покрывшем его круглое лицо. – Думаю, мне следовало догадаться, что ты придешь. Ник никогда не мог определить границу твоих возможностей. – Механик улыбнулся, словно подтрунивая над Мори. Но его следующий вопрос прозвучал совершенно серьезно: – Ты пришла проводить Дэйвиса?
– Вектор, – твердо проговорила Мори, – отойди от панели.
Я не хочу причинять тебе вреда. Не заставляй меня это делать.
Девять минут.
– О, это вряд ли у тебя получится. – Вектор по-прежнему улыбался. – Ник особо подчеркнул, чтобы отправка прошла без задержек. На этом корабле неподчинение приказам, даже косвенным, не поощряется. Поскольку Саккорсо не предполагал, что ты освободишься от влияния своего имплантата, он, естественно, не приказывал мне тебя останавливать, хотя, конечно же, это подразумевалось. Я не могу позволить тебе дотронуться до приборов… В любом случае ты ничего не добьешься. Если ты остановишь запуск и освободишь Дэйвиса, Ник вас схватит и попросту начнет процедуру заново. Он извинится за задержку, а затем, возможно, отправит на амнионский корабль вас обоих, чтобы продемонстрировать свою лояльность. Все твои усилия – коту под хвост.
– Вектор, я не шучу. – Мори потребовались силы, чтобы себя сдержать. – Отойди от панели. – Она жаждала деятельности. Электрод работал вовсю. Кроме того, время истекало. – Я зашла слишком далеко, чтобы отступать. Я не остановлюсь ни перед чем.
Мори уже давно была готова пожертвовать всем ради сына – еще с тех пор, как только что родившегося Дэйвиса продали Амниону.
– Понимаю. – Теперь Вектор словно насмехался над ней. – К сожалению, у меня нет выбора. Если я не отойду, ты, возможно, меня убьешь. Одолеешь одной левой – по тебе это видно. Но если я отойду, меня убьет Ник.
Механик сложил на груди руки. Скованность его движений напомнила Мори о том, что он болен артритом, болен благодаря избиениям своего дружка Орна.
Восемь минут.
– К этому все и шло. Я имею в виду, что был обречен с самого начала моего появления на борту этого корабля. Такая жизнь не для меня. Я выбрал ее лишь потому, что у меня не было альтернативы. Но такая судьба меня никогда не устраивала. Или я ее не устраивал. Поруганные идеалы кажутся хорошим оправданием для тех, кто не в ладах с законом. Но не надо обманывать себя. Здесь они тоже рано или поздно рушатся. С уверенностью могу сказать лишь одно: побывав здесь, я получил моральное право вернуться к тем, кого всегда ненавидел.
– Вектор, замолчи! У меня нет времени! – Мори едва себя сдерживала. Руки, казалось, гудели от избытка энергии. Легкие вибрировали от напряжения. – «Поруганные идеалы» – скверное оправдание торговли людьми. Ты это знаешь, но не хочешь понять логику собственных высказываний, поэтому и прячешься за самобичевание. Ты пытаешься доказать, что от полиции тебе досталось по заслугам. Разве пират вроде тебя решает судьбу вакцины? Разве можно уважать дружков Орна Ворбалда?… Но это еще не все. Знаешь, к чему ведет твоя логика? Она ведет к геноциду, Вектор, к гибели всего ближнего космоса… Выслушай меня. Если ты думаешь, что я здесь ради сына, то ты прав. Но то же самое я бы сделала и для тебя, сиди ты сейчас в модуле. И для Ника… У меня больше причин ненавидеть полицию, чем у тебя. У меня больше причин бояться Саккорсо. И прежде чем я допущу эту измену, я собственными руками удавлю каждого из вас.
Семь минут.
Мори решительно шагнула вперед.
– Прочь с дороги!!!
Вектор медленно убрал руки с груди. Его взгляд потух, на лице не отражалось ничего, кроме нездорового румянца.
– Ты по-прежнему полицейский, – пробормотал он. – Неважно, что ты натворила, в душе ты осталась копом. Одним из немногих настоящих копов. Ты говоришь, что сделала бы то же самое, если бы в модуле был я. Думаю, тебе можно верить. Эти слова чего-то да стоят… Конечно, ты права. Именно я виноват в том, что оказался в нынешней ситуации и теперь не хочу расхлебывать заварившуюся кашу. Но если ненавидишь полицию, надо быть выше обстоятельств.
Сделав шаг в сторону, Вектор жестом указал на панель управления катапультируемыми модулями.
Мори ринулась вперед так быстро, что не видела, как Вектор, развернувшись, замахнулся на нее рукой. Она едва заметила метнувшийся кулак, со всей силы обрушившийся ей на голову.
От удара Мори налетела на переборку, откуда сползла на пол.
Шесть минут.
– Извини. – Что-то мешало Вектору говорить внятно. Наверное, он облизывал сбитые в кровь костяшки пальцев. – Ты этого не заслужила, но мне необходимо обеспечить себе алиби. – По-видимому, он взглянул на корабельный хронометр. – У тебя осталось пять минут сорок восемь секунд.
Голова Мори гудела, как колокол. Какое-то время зонный имплантат не справлялся с болью. Сквозь звон в ушах она услышала, как дверь открылась и снова закрылась.
По-прежнему полицейский.
Алиби.
Пять минут…
К черту спокойствие, – услышала она отчетливый, перекрывавший все остальные шумы, голос. – У тебя кончается время.
Мори встала на четвереньки. Зонный имплантат ее спас. Его излучение подавило боль и слабость, прояснило сознание. Организму лишь не хватало кислорода. Тяжело дыша, Мори с трудом поднялась на ноги.
Панель управления поплыла перед глазами. Взгляд не фокусировался. Мори ощупью добралась до пульта управления дверью в рубку и заперла ее. По крайней мере, теперь Мори помешать не так просто.
Вскоре благодаря искусственному стимулированию нервы Мори успокоились, а взгляд сфокусировался на экране монитора.
Она сразу выяснила, какой подготовлен модуль, сколько времени осталось до его старта, по какой траектории будет совершаться полет, когда начнется торможение. По данным локации можно было определить взаиморасположение «Мечты капитана» и «Затишья», а также проложенный между ними курс. Модуль должен был зайти прямиком в один из трюмов амнионского военного корабля.
Поскольку Мори находилась не на вспомогательном мостике, у нее не было доступа ни к системе локатора, ни к рулевой системе. Приходилось полагаться на интуицию. В этом ей должны были помочь автоматически выводившиеся на экран показания скорости и направления движения «Мечты капитана», а также расстояние, оставшееся до Малого Танатоса, маячившего на заднем плане экрана.
Главное – успеть. Перепрограммирование модуля дело сложное. У Мори же оставалось всего четыре с половиной минуты, а она еще не приступила к делу. Чтобы парализовать командный пульт Ника, времени нет, да и такая операция возможна только со вспомогательного мостика. Более того, все действия, которые совершит Мори, могут быть блокированы, если Ник спохватится.
Рисковать нельзя.
Метнувшись к пульту управления тяговыми двигателями, Мори отключила главный мостик от управления ими и инициировала последовательность операций закрытия. Теперь «Мечта капитана» не могла ни тормозить, ни маневрировать – сама по себе ситуация для корабля не опасная, но она должна отвлечь Ника. Саккорсо теперь, наверное, искал Вектора по внутренней связи и клял почем зря.
Три с половиной минуты.
Пора. Времени на ошибки нет. Если Мори сумеет перепрограммировать катапультируемый модуль, то, отстыковавшись от корабля, он окажется вне зоны досягаемости.
Мори стала лихорадочно вводить коды Ника.
Она не собирается спасать сына прямо на борту. Вектор прав: так ничего не добьешься. Впрочем, ее план не намного лучше, но, по крайней мере, Дэйвис проживет еще некоторое время. А большего и желать нечего.
Блокировав индикаторы, которые могли сигнализировать на мостик о происходящих изменениях, Мори стерла старую программу полета модуля и стала вводить новые команды.
Две минуты.
Дышать становилось все труднее. Казалось, из-за недостатка кислорода организм Мори начал сжигать сам себя. Перед глазами поплыли круги, затрудняя чтение данных на экране. Пальцы переставали слушаться… Слишком интенсивно работает электрод. Когда-нибудь он уничтожит свою хозяйку.
Но Мори действовала решительно.
Сначала ее команды ничем не отличались от старых. Время катапультирования не изменилось. Траектория та же. Но эти данные – основа для дальнейшей работы, основанной на интуиции. Торможение отменить. Вместо него – полный вперед со сменой курса, подальше от «Затишья». Место назначения – Малый Танатос. Если амнионцы на корабле окажутся застигнутыми врасплох, то среагировать они не успеют – модуль проскочит мимо, и догнать его будет невозможно… Кроме того, после всего, что Амниону пришлось принести в жертву, чтобы заполучить Дэйвиса живым, стрелять они тоже не станут.
Одна минута.
Но на такой скорости модуль разобьется о планетоид, если, конечно, Купюра не собьет его раньше в целях самозащиты. Чтобы предотвратить гибель модуля, необходимо торможение, причем достаточное для того, чтобы не спровоцировать Купюру.
Мори предстояло определить, с какой интенсивностью и когда начинать торможение.
Но она не Ник и не может составлять алгоритмы в уме.
Если она ошибется, ее сын погибнет.
Неважно. Лучше убить его своими руками, чем отдать Амниону.
За пятнадцать секунд до катапультирования Мори завершила программирование и записала его в память бортового компьютера модуля.
Вот и все. Вряд ли она доживет до того времени, когда сможет узнать, насколько удачным оказался ее план.
Но все же…
К тому времени, когда модуль катапультировался и прошел точку невозвращения, Мори отперла дверь и покинула рубку.