Дункан Дэйв. Меченные проклятием

   - Тогда откуда тебе?.. Впрочем, не важно.
   Булрион почувствовал, что с Гвин опять произошло что-то загадочное. Если ему удастся благополучно привезти жену домой, в долину, впредь он не подпустит к ней ни одного меченого.
   - Извините, - пробормотал Тибал. Он попытался вытереть подбородок о плечо, потом высвободил руку, которую держал Тисвион, и вытер слюну тыльной стороной ладони.
   - Я сам виноват, - пробурчал он. - Пошли дальше. Он все еще с трудом держался на ногах, но быстро приходил в себя.
   - Понятно, - сказала Гвин. - Ты изменил будущее.
   Он кивнул, ни на кого не глядя.
   - Сейчас все пройдет.
   Возион наконец догнал их и расслышал последние слова.
   - Ты сказал, что мы зря спешим.
   - Верно. - Тибал высвободил и вторую руку. - Никак меня жизнь не научит. Сейчас мы идем туда, а потом будем возвращаться назад. - Он со смущенной улыбкой оглядел встревоженные лица. - Я хотел избавить вас от лишней ходьбы. Знал ведь, что нельзя... Ничего, все уже в порядке. Спасибо.
   Еще в долине он говорил, что маленькие изменения будущего могут разрастись как снежный ком и перевернуть ход истории. Но не может же жизнь измениться от того, что они пройдут по галерее сначала в одну сторону, а потом назад!
   - Это Гвин его спасла, - сказал Возион. - Так ведь?
   Никто не ответил.
   Булрион, разумеется, помнил хлесткие команды жены, но, поглядев на ее испуганное лицо, решил ни о чем ее не спрашивать.
   - Конечно, - ответил он. - Молодец девочка.
   Гвин жалась к нему, не говоря ни слова.
   Они почти дошли до конца галереи. Налево отходил коридор, конца которого им не было видно.
   - Где-то здесь, - уже почти нормальным голосом сказал Тибал.
   Позади них раздался возглас:
   - Фрайнит!
   - Вот он.
   Все оглянулись. У основания лестницы, которая вела из вестибюля, стоял человек и смотрел им вслед.
   - Не отвечайте, - сказал Тибал. - Пусть подойдет к нам. Все стояли.
   - Фрайнит! Веди их назад!
   Высокий голос каким-то странным и .пугающим эхом прокатился вдоль колоннады.
   - Они хотят помыться! - крикнул Тибал.
   - Ты не туда их ведешь!
   Тибал подмигнул своим спутникам.
   - Почему не туда? Я знаю дорогу.
   Человек издал звук, похожий на приглушенный рык, и направился к ним. Шел он медленно. Тарны, следуя совету шуулграта, ждали его, не двигаясь с места.
   Когда человек подошел ближе, Булрион с удивлением увидел, что это юноша. У него было загорелое лицо, хотя, может быть, это - естественный смуглый цвет кожи. Темно-русые волосы резко оттенялись зелено-голубым, украшенным вышивкой и аппликациями балахоном. Его наряд был даже роскошнее того, который они видели на толстом лакее. Казалось, что это - принц, каким-то чудом уцелевший со времен империи. Рукава с разрезами почти волочились по полу, а балахон, плотно прилегавший к груди и плоскому животу, был собран на талии и фонарем раздувался вокруг бедер. Молодой человек весь был усыпан драгоценностями - от золотых пряжек на башмаках до сверкающего изумрудами воротника.
   И у него была какая-то странная походка: казалось, что он хромает на обе ноги.
   Тибал с презрительным видом наблюдал за его приближением. Остальные недоуменно переглядывались.
   Юный гранд остановился, подойдя на расстояние, с которого можно было без напряжения разговаривать.
   - Ты ведешь их не туда.
   - Знаю, - дружелюбно отозвался Тибал. - Но это за ставило тебя вылезти из своей помойки, гадина.
   - Укороти язык! - негодующе сверкнул глазами юноша.
   - Сам укороти. Научись, наконец, уважать старших! Булрион-садж, я тебе еще не показывал наши знаменитые грязевые ямы. Они широко известны и отвратительны до крайности. Они булькают, воняют и пердят без передышки, как чаны с кипящим дерьмом. И все же они гораздо приятнее этого подонка.
   Тарны изумленно таращились.
   Юноша залился краской, но Тибал только входил во вкус.
   - Его зовут Чинг Чилит. Чинг Чилит - это то, что вы с отвращением соскребаете с башмаков, ступив в кучу навоза. В Рарагаше Чинг Чилит всесилен. Официально он секретарь Лабранцы, но на самом деле это человек, которому она поручает всю грязную работу, который издает приказы от ее имени и вонзает нож в спины ее недоброжелателей. Чинг Чилит - также ее болонка и ее жиголо. Когда она велит, он ее трахает, и ни одна порядочная женщина не подпустит его к себе на милю. Заметили, как он ходит, друзья? Любой человек, которому нанесли травму в таком деликатном месте, поспешил бы в лазарет и попросил бы какого-нибудь ивилграта вылечить его. Но Чинг Чилит знает, что ни один ивилграт в Рарагаше не согласится не только его лечить, но даже до него дотронуться. К тому же он не хочет, чтобы кто-нибудь узнал, кто его так отделал. Его стукнула по...
   - Замолчи! - завизжал юноша.
   - Не замолчу, - продолжал Тибал тем же ровным тоном. - Меня тошнит от одного твоего вида.
   - Ты об этом пожалеешь, Фрайнит!
   - Ты решил предсказать будущее шуулграту? Так вот, гнусный слизняк, мне тебя бояться нечего. Заметьте, друзья, что ко всему этому в придачу Чинг Чилит - жалкий трус.
   Тибал шагнул вперед и размахнулся.
   Чинг отскочил назад и согнулся, заскулив от боли.
   - О Судьбы, до чего противно! - Тибал отвернулся. - Мне стыдно вам признаться, что в Рарагаше живет этот сгусток гноя. Он...
   - Ладно, мы тебя поняли, - перебил его Булрион. Он и не подозревал, что шуулграт способен на такую жестокость. Гвин был ошарашенный вид. Таким обвинениям было бы трудно поверить, если бы слова Тибала не подтверждались поведением его жертвы. Пусть бы кто-нибудь попытался осыпать подобной бранью Тарна! Получил бы в зубы, не успев произнести второй фразы.
   - К счастью, я не обязан нюхать эту вонь, - продолжал Тибал. - я лучше нанесу визит дорогой Лабранце. По сравнению с ним она чиста как стеклышко.
   И он зашагал своей размашистой поступью.
   Чинг всполошился.
   - Госпожа Председательница не велела ее беспокоить! - проблеял он вслед Тибалу.
   - А я побеспокою, - бросил тот через плечо, не замедляя шага.
   Юноша вытер лоб и попытался - с большим опозданием - утвердить свое поруганное достоинство:
   - Я личный секретарь Председателя Академии Лабранцы Ламит. Она просила меня позаботиться о вас. Добро пожаловать в Рарагаш!
   Булрион назвал себя, внимательно наблюдая за Чингом: как он отреагирует на его имя? Но Чинг остался невозмутим. Или он не знал о ложном пророчестве, или был готов к этой встрече. Затем Булрион представил ему Гвин и остальных членов своей семьи.
   Чинг надменно кивнул каждому. К нему возвращалась его спесь.
   - Следуйте за мной. Я поручу кому-нибудь из слуг проводить вас в ваши покои в Восточном крыле. Председательница сожалеет, что неотложные дела не позволяют ей принять вас сегодня, но она надеется найти для этого время завтра.
   - Я изнываю от нетерпения, - проворчал Булрион. Гвин бросила на него укоризненный взгляд. Кажется, он перенял манеру Тибала разговаривать с Чингом.
   49
   Гвин нисколько не удивилась, увидев, что Восточное крыло сильно напоминает гостиницу на улице Феникса. Дом имперских времен всегда имел внутренний двор. Конечно, здесь были три этажа вместо двух, мраморные, а не деревянные балконы и лестницы. И повсюду колонны. Гостям отвели комнаты на верхнем этаже - просторные, прохладные, с высоким потолком. Прямо королевские покои.
   Но...
   Но Гвин было не по себе. Для беспокойства не требовалось фатальных сил. Для этого было достаточно зрения и разума, которыми ее наделила природа.
   Булрион бросил шляпу на огромную кровать и сам присел на ее краешек, чтобы отдышаться от подъема на третий этаж. Задумчиво поглядев на жену и почесав бороду, он сказал:
   - У меня к тебе вопрос.
   Само собой, у него к ней вопрос, но сейчас перед ними стоят целых два, причем один из них - вопрос жизни или смерти.
   - Да, милый, я и сама хочу с тобой это обсудить - но не сейчас.
   Тревога не давала ей сесть и расслабиться, и она подошла к окну. За ним открывался поразительный по красоте пейзаж кратера. Она мельком глянула на потрескавшиеся фрески на стене. Провела пальцем по резной крышке одного из четырех огромных сундуков, в которых, как предполагалось, гости будут держать одежду. Одежды у них была пропасть - на каждого две переметных сумы. Затем Гвин прошла через комнату к двери, внимательно разглядывая полированный дубовый пол - вроде чувствуется наклон в сторону балкона. Вышла опять на балкон, осторожно перегнулась через балюстраду и посмотрела вниз во внутренний двор. Он вполне мог бы служить рыночной площадью в городе средней величины. Двор зарос деревьями и кустарником, из которого там и сям торчали одинокие покосившиеся статуи, похожие на купальщиков в зеленом прибое. В центре был большой давно пересохший фонтан.
   Груда камней в дальнем конце двора когда-то, по-видимому, была лестницей и двумя балконами. Груда пока не заросла сорняками, значит, балконы и лестница упали недавно. Многих колонн в аркаде не хватало, некоторые покосились. Стены во многих местах накренились, крыши просели. Да это же все в любую минуту может рухнуть!
   Ее отвлекли голоса. По балкону шли Джукион и Ульпион. Они были явно поражены великолепием своих покоев.
   - А, вот вы где! - сказал им Занион, выходя из соседней Двери. И бегло улыбнулся Гвин и братьям - словно его сверлила какая-то мысль.
   - Зайдите все ко мне, - сказала им Гвин и пошла обратно в комнату. Ваше величество, не изволите ли приподнять на минуту свой императорский зад?
   - Отрубить оскорбительнице голову! - рыкнул Булрион, но встал с постели - Что ты еще придумала?
   - Какой смысл обзаводиться дюжими родственниками, если нельзя воспользоваться силой их мышц? Ну-ка, ребятки, сдвиньте кровать вон туда. Только не толкайте ее, а тяните.
   Кровать заскрипела и вонзила ножки, сделанные в виде птичьей лапы, в пол. Но куда ей было тягаться с тройкой Тарнов! Они сдвинули ее, куда показала Гвин.
   - Так и есть, - удовлетворенно сказала она. - Пыль. И следы ног. Как странно - следы под кроватью! Какие-то коротышки там, видно, разгуливали.
   На лицах Тарнов не было удивления, что ее немного разозлило.
   - И какой ты из этого делаешь вывод? - спросил Занион. - Что комнаты стояли пустыми до...
   - Скорей всего до сегодняшнего утра.
   Булрион усмехнулся. Он не был глуп и не был слеп. Он заметил то же, что и жена, но предоставил беспокоиться по этому поводу ей.
   - Тибал Фрайнит хотел нам сказать что-то важное.
   - Он три раза упомянул землетрясения.
   - Но если он предвидит, что мы погибнем во время землетрясения, он не может нас предупредить, не изменив будущее.
   - Вот именно. - До этого Гвин уже сама додумалась. - Но он вроде как предупредил нас и этим показал, что он на нашей стороне. Хотя я и без него пришла бы к тому же выводу.
   В дверях возник Возион.
   - Я его не слышал, но я тоже пришел к этому выводу.
   - Извините, - сказал Джукион, - но мне что-то захотелось пойти погулять - и подольше.
   Булрион опять сел на кровать.
   - Это здание простояло сотни лет. Через несколько дней мы отсюда уедем.
   - А я из него уйду через несколько минут, - отрезала Гвин. Ее нервы были напряжены до предела. - Вы забыли, что Лабранца - огоулграт? Ей не нужно землетрясения. Она может свалить это здание, скорчив ему гримасу.
   Что решит Булрион? Он гордый человек, человек земли. Он не склонен бежать от теней. Ее муж мрачно чесал бороду.
   - Они обещали скоро принести ужин. Страшно хочется есть.
   - Давайте заберем еду с собой и спустимся во двор. Посередине двора есть открытое место. Я буду себя чувствовать спокойнее, если мы поужинаем там.
   - И спать там будем?
   - Да!
   Булрион нахмурился.
   - Слуги об этом будут болтать, - вмешался Возион, - и наша хозяйка, возможно, почувствует себя оскорбленной. Но во всем, что касается сил судьбы, отец, я склонен довериться чутью своей дорогой матушки.
   Гвин благодарно ему улыбнулась. Как говорил Кэрп, калеку Возиона не следует судить по внешности. Теперь он ей уже нравится, и, кажется, он к ней тоже относится неплохо.
   Булрион пожал плечами, как будто признавая поражение, хотя, по существу, он с Гвин и не спорил.
   - Ну ладно! Разобьем лагерь во дворе. Только не жалуйтесь, если пойдет дождь. Топайте, ребята!
   Он встал.
   Тарны направились к двери. Булрион вопросительно посмотрел на жену. Они молча глядели друг на друга, пока Тарны не вышли из комнаты. Настало время для обсуждения второго вопроса. Захочет ли Булрион иметь женой меченую? У патриарха был суровый вид.
   - Тибал? - Гвин прошла к окну. Она была не в силах стоять на месте. Ты хочешь поговорить о Тибале? Я знаю немногим больше тебя.
   "Голос! Помоги мне! Дай мне совет!" Ответа не было.
   - Почему ты велела тащить его дальше? Откуда ты знала? Вот он - момент истины!
   - Я не знала. Это говорила не я. Это говорил Голос. Я не произнесла ни слова.
   Гвин повернулась к мужу. Поверит ли он ей? А если поверит, откажется ли от нее? Он имеет на это полное право, и это будет мудрым решением. Кому нужны неприятности, которые она может на них навлечь? Он сделает правильно, если оставит ее в Рарагаше - так же, как они оставили Ниад остальных меченых, - а сам вернется в Долину. В кратере явится новая колония меченых - деревня, где сама по себе т жить одна поулгратка. О Булрион! За прошедший год Гвин убедилась, что не может жить одна. Ей нужна пара. Булрион!
   Он кивнул с непроницаемым видом:
   - Я так и подозревал. Голос был как будто твой, но не совсем твой.
   Облегчение! Надежда! По крайней мере, он не считает ее полоумной, хотя, может быть, это был бы наилучший выход.
   - Джукион тоже однажды это слышал, - проговорила Гвин.
   - А сегодня мы все это слышали. - В гуще бороды мелькнула кривая улыбка. - Значит, ты меченая? Но от этого я не перестану тебя любить.
   И он протянул к ней руки. Гвин бросилась к нему в объятия.
   - Тебя это не пугает?
   Он крепко обнял жену.
   - Конечно, пугает. Что бы ты почувствовала, если бы человек, которого ты любишь больше всех на свете, обнаружил, что он меченый? Но могло бы быть и хуже, гораздо хуже. Твоя хворь, Ниен, легче, чем у других меченых, правда? Ты не наводишь на людей порчу, не сокрушаешь эту развалину, не...
   - И не превращаюсь в мужчину.
   Она поцеловала его, прежде чем он успел рассмеяться. Но откуда им знать - может быть, поулграт еще опаснее остальных меченых?
   Они оторвались друг от друга. И Гвин задала главный вопрос:
   - По имперскому закону наш брак считается недействительным. Так что...
   Булрион послал имперский закон в совершенно неприличное место.
   - Но Возион говорит, что по зарданскому закону тоже.
   - Он ошибается. Если один из состоящих в браке оказывался меченым, другой имел право расторгнуть брак. Но этого не происходило автоматически. И этого не произойдет с нами. Меченая ты или нет, я тебя не отпущу.
   Дождь в пустыне! Опять Булрион Тарн с честью выдержал проверку на прочность. Если он будет рядом, она вынесет любые испытания, которые ей пошлют Судьбы.
   - И меченые способны рожать детей.
   Булрион улыбался, но Гвин знала, что больше всего на свете Булрион Тарн хочет, чтобы она родила ему ребенка. Если бы судьбы даровали ему одно последнее желание перед смертью, он попросил бы об этом. Желательно сына, но и дочка сойдет. Вот чего он хочет - а вовсе не империи.
   Гвин ахнула и засмеялась одновременно:
   - Мне нужно, по крайней мере, еще восемь месяцев! Я готова постараться - но не в этих стенах. От твоих усилий здание рухнет быстрей, чем от воздействия Лабранцы.
   50
   Лабранца Ламит никогда в жизни никого не убивала. Люди погибали в результате ее действий, но их смерть никогда не была преднамеренной. То же самое можно сказать о любом человеке, обладавшем властью в течение более или менее длительного времени, о королях или военачальниках. Случалось, что лазутчики, которых она засылала, зная, что их жизни угрожает опасность, не возвращались; она оказывала услуги таким людям, как Гексцион Гараб, отправляя к ним советников-джоолгратов для того, чтобы он мог предавать мучительной смерти своих противников; при помощи целителей-ивилгратов она спасала от смерти людей, которые впоследствии совершали чудовищные зверства. Можно было с полным правом сказать, что она косвенно повинна в гибели многих, но это все-таки не то же самое, что умышленное убийство. Без сомнения, ее собственное фатальное воздействие порой имело неожиданные последствия и вело к смерти людей, но такое можно сказать о любом огоулграте. Даже наиболее искусные из них не всегда могли полностью себя контролировать. В конце концов, она стала меченой не по своей воле. Она ни разу не совершила Умышленного убийства.
   И не собиралась делать этого впредь.
   Тогда зачем она среди ночи бродит по саду?
   Ноуль давно опустилась за темную стену кратера. Вскоре за ней последовал тонкий полумесяц Авайль и крошечная лампочка Огоуль. Теперь звезды поклонялись Муоль, Джооль и Шууль. А подзвездный мир спал. Только летучие мыши насвистывали свои жуткие песенки.
   Лабранца долго крутилась в постели под крышей своего безопасного во время землетрясений дома, но, наконец, поняла, что заснуть не сможет. От бессонницы страдают многие, но Лабранца Ламит всегда засыпала без труда. Может быть, раз в году случалось, что сон не шел к ней, и в таких случаях она посылала за Чингом. Но сейчас Чинг не способен оказать ей эту услугу. Она почти пожалела, что так жестоко с ним обошлась, но он это заслужил.
   Лабранца встала, оделась и сейчас бродила по территории Академии. В тень деревьев она не заходила, а на открытых местах было достаточно светло. Ее огоулгратское воздействие должно защитить ее от беды, а может быть, из-за него она попадет в беду. Кто знает. Лабранца давно уже научилась мириться с такой возможностью. Из всех меченых огоулграты были самыми убежденными фаталистами.
   Ночь была спокойной и теплой. Но ответа на вопросы она не давала.
   На Лабранцу катилось слишком много волн. Взять хотя бы эту дурацкую перепалку с Тибалом Фрайнитом. Он потребовал, чтобы она созвала Совет, приведя лишь один довод - войну, которая не имеет к Академии ни малейшего отношения. Он практически обвинил ее в намерении убить Тарнов - якобы для этого она и поместила их в Восточном крыле, - но, разумеется, не сказал, что из этого выйдет. Нет, с шуулгратами невозможно иметь дело. Понять их нельзя. В их действиях полностью отсутствует логика. Они способны поступать вопреки собственным интересам - просто потому, что обязаны притворяться. Фрайнит не сумел ее убедить, и она отослала его, отказавшись собрать Совет. Но кто знает, может быть, именно этого он и хотел.
   Слишком много волн. Поступило плохое известие: карпанцы повернули на юг. Скорей всего они поняли, что гораздо больше добычи им достанется в западной Куолии, тогда как Рурк - просто тупик. Самый короткий путь к наживе лежал через Мокт, Нурц и Гемдиш. Они пронесутся всесокрушающей лавиной, как сто лет тому назад зарданцы, оставляя позади себя пустыню, которую заселят следующие поколения. Возникнут новые королевства - как выросшие на гари молодые побеги.
   Лабранца решила, что по поводу карпанцев волноваться не стоит. Если они вздумают напасть на Рарагаш, ни она, ни кто другой не смогут им помешать. Случится так случится. Академия и сама Лабранца перестанут существовать. Но нельзя же жить, непрерывно мучаясь мыслью о смерти.
   Ну ладно, о карпанцах она думать не будет. Но что делать с Булрионом Тарном, с Обновителем? Долг Лабранцы Ламит - защитить Академию. Новая империя существенно ограничит ее независимость и даже может угрожать самому ее существованию. Булрион Тарн представляет собой серьезную угрозу. И хотя ему предсказано стать Обновителем, это предсказание вовсе не обязательно должно сбыться. Те, которые предвидят будущее, знают, что его можно изменить. Судьбы отдали Булриона ей в руки, и будет просто глупо упустить такую возможность.
   Поэтому она, наверно, и поместила Тарнов в шатком Восточном крыле.
   Собственно говоря, она просто бросает вызов Судьбам: вот он - он вам нужен? Слабые землетрясения случаются в Рарагаше примерно раз в полгода. В жизни почти каждого рарагашца происходило одно или два сильных землетрясения, и следующее такое землетрясение превратит Восточное крыло в груду развалин. Даже сильная буря может повалить его стены. Если в ближайшее время ничего такого не случится, можно будет задержать отъезд Булриона лет на пять-десять. И тогда он будет уже слишком стар, чтобы мечтать об империи. Дальше этого планы Лабранцы не простирались.
   Так почему ей сегодня не спится?
   Соблазн?
   От того, что она прогуляется в парке, никому вреда не будет. Ноги сами привели ее к Восточному крылу, и почему-то это ее совсем не удивило. Его темные очертания загораживали кусок звездного неба. От здания Лабранцу отделяла поляна - но дальше она не пойдет, ни в коем случае. Вряд ли крыша обрушится, если она не приложит сознательного усилия - хотя сама она ни разу не заходила в Восточное крыло после прошлого землетрясения, от которого там растрескались все стены. Пожалуй, если она постарается, ей удастся обрушить крышу, да и стены тоже. Но она не будет стараться. Не будет!
   Если она разрушит Восточное крыло, об этом узнают все. По долгу службы ей приходится встречаться с джоолгратами - не очень часто, но иногда. Когда какой-нибудь король просит ее прислать советника-джоолграта, надо, чтобы кто-то решил, кого послать. Обычно она делала это через Зиберору, которая умела держать язык за зубами и была верной союзницей Лабранцы, зная, что та печется не о своей личной выгоде, а о пользе Академии. Разумеется, Председателю Совета иногда приходится принимать решения, которые не всем нравятся. Зиберора это понимает и строго хранит тайны Лабранцы. Но даже Зиберора не станет покрывать умышленное убийство. Ведь когда оказываешься в обществе джоолграта, невольно начинаешь думать именно о том, что хочешь от него скрыть. Так что на умышленное убийство Лабранца не пойдет.
   Ну что бы Судьбам послать основательное землетрясение, которое встряхнуло бы весь кратер! Тогда вины Лабранцы в этом не было бы. Но у нее самой на такое землетрясение не хватит воздействия.
   Если бы у нее нашелся очень хороший предлог оказаться вблизи от Восточного крыла и очень хороший повод использовать свои фатальные силы для какой-либо другой цели... Нет, Зиберору так просто не проведешь. А если Лабранца разозлится? Когда огоулграт впадает в бешенство, может случиться все, что угодно. Но с какой стати ей вдруг впадать в бешенство, находясь рядом с Восточным крылом? Нет, ничего не получится.
   Она не смеет совершить убийство.
   В Восточном крыле не видно ни одного огонька. Тарны, конечно, завалились спать с темнотой, как всегда делают тупые крестьяне. Надо идти домой и ложиться спать. Но спать Лабранце не хотелось.
   Тишину нарушил какой-то слабый звук. Сначала Лабранца даже не поняла, что это такое, - просто звук был почему-то ей знаком. Потом у нее возникло ощущение неладного. И, наконец, она узнала стук копыт. Едут сюда? Кого это несет посреди ночи? Срочные вести утром передали бы флагами. Преступников в Рарагаше нет - их всех выловили джоулграты. Если какие и остались, они никогда не посмеют приблизиться к Академии.
   Через несколько минут из тени деревьев показались три всадника, которые не спеша ехали к воротам Восточного крыла Кто это приехал среди ночи сговариваться с Булрионом Тарном? Другой причины для того, чтобы подъехать к Дворцу с этой стороны, просто не может быть. А против кого можно затеять сговор, кроме как против Председателя Совета? Да как они смеют?!
   Дураки! Небось думают, что им ничто не угрожает. Разве им может прийти в голову, что сама Председательница бродит в парке без фонаря и видит их приезд? А тем более что она подкрадется к ним в темноте и подслушает их разговор.
   Но когда Председательница - огоулграт, всякое может случиться. Лабранца Ламит подождала, пока всадники слезут с лошадей и зайдут внутрь, затем торопливо пошла через поляну.
   51
   В свои славные годы двор, наверно, был прекрасен. Но за истекшие сто лет он пришел в состояние полной запущенности: лужайки и клумбы превратились в джунгли, которые пересекали похожие на туннели мощеные дорожки, населенные каменными людьми. В центре двора помещался круглый бассейн с тремя дельфинами, изо ртов которых когда-то били фонтаны. Теперь это была круглая яма шириной в средний зарданский дом, дно которой было покрыто слоем перегноя. Три дельфина превратились в двух плюс кое-какие обломки.
   "В бывшем бассейне на мягкой подстилке из мха и перегноя нам будет вполне удобно", - заявила Гвин.
   Булрион поинтересовался, не населен ли, случайно, бассейн сороконожками, пауками и скорпионами.
   - Подумаешь, какая ерунда! - пренебрежительно отозвалась Гвин.
   - А что, если будет землетрясение? - спросил Тисвион. Здания ведь не валятся набок, объяснила Гвин, они просто падают вниз. Двор большой, и обломки не долетят до его середины. Она рассказала о своей бабушке, которая осталась живой во время катастрофического землетрясения шестьдесят второго года, хотя находилась на улице, по обе стороны которой упали дома. В худшем случае на них посыплются обломки черепицы, да и те примут на себя окружающие деревья. Джукион попытался оторвать бронзовых дельфинов. Оба держались очень прочно.
   После ужина, на закате солнца Гвин объяснила Тарнам, что она, оказывается, меченая, что это надо ото всех скрывать и что она пока не знает, на что способны поулграты и чего от них можно ожидать. Джукион, Ульпион и Тисвион готовы были положиться на мнение Заниона, который считался у них самым умным, Возиона, которому следовало в этом разбираться, и Старика, который принимал решения. Поскольку ни одного из них это сообщение вроде бы особенно не обеспокоило, молодые Тарны пожали плечами и пробурчали, что новость, конечно, не из приятных. Видимо, они уже считали Гвин членом семьи, а семья в тяжелую минуту должна держаться вместе. Гвин была так этим тронута, что едва сдержала слезы.