Дункан Дэйв. Меченные проклятием

   Но ее страшно раздражал доставшийся ей в спутники Баслин, с которым было буквально не о чем перемолвиться словом. С другой стороны, в бою он может оказаться полезнее, чем корнет Сип. На нем был выцветший лиловый балахон, желтая зарданская шляпа и коричневые штаны. Поскольку сегодня был день Джооль, его дряблое лицо было покрыто седоватой щетиной. Он брил и лицо, и голову раз в неделю - в день Муоль.
   - Что, если на нас нападет банда разбойников? - прервала мучительное молчание Гвин. - Ты сможешь внушить им страх, чтобы они разбежались во все стороны?
   Баслин подумал, поджав губы, потом сказал:
   - Смогу. Но мое воздействие распространится на всех, кроме меня самого. И какой прок будет в том, что обе стороны превратятся в толпу верещащих идиотов?
   - Вот как? Да, задача.
   - Лучше внушить состояние полной апатии. Все проникнутся сонливым дружелюбием, и никто никого не захочет убивать.
   - Что ж, неплохая мысль.
   - Но тогда возникнет другое затруднение: как заставить наших ехать дальше, не возродив враждебности и алчности в нападающих?
   - Сделай им особое внушение, - слабым голосом проговорила Гвин.
   - Что это там за заминка впереди? Действительно, поднявшись на вершину холма, Сип и Булрион остановились. Корнет велел лучникам натянуть на луки тетиву. Гвин привстала на стременах. Навстречу ехала большая группа всадников.
   У нее замерло сердце. Кто это? Веснарцы? Едут им отомстить? Это не Череполикие, но в Веснаре есть и обычные войска. И вдруг она издала радостный вопль, от которого Утренняя Звезда шарахнулась в сторону:
   - Голубые с золотом флаги! Делегация из Мокта!
   Она опустилась в седло, чувствуя огромное облегчение. Значит, Квилм Урнит все же получил ее письма и делегация везла ответ. Ей не придется тащиться в Джаринфарку и уговаривать короля. Но почему Тибал Фрайнит не предупредил ее об этом, вместо того чтобы пугать своим мрачным видом?
   Наследный принц Куозо Урнит был плотный мужчина лет тридцати. Нос с горбинкой. Надменный взор. Поверх одежды - легкая броня. Когда подозрительная стража наконец допустила Гвин и Булриона до его персоны, оказалось, что принц даже не слез с коня и Гвин предлагается разговаривать с засунутым в стремя глянцевым сапогом.
   - Я еду на переговоры с его величеством Вунг Таном, королем Нурца, высокомерно сказал принц.
   - Старик... его величество, несомненно, будет рад принять тебя с подобающими почестями.
   - Несомненно. - Он окинул Гвин презрительным взглядом и небрежно спросил: - Так ты - новая Председательница Академии? Лабранца Ламит по крайней мере дама представительная.
   - Да уж, баба та еще, - неосторожно пошутила Гвин. Она чувствовала, что Булрион весь напрягся рядом с ней, но предполагала, что он скорей расхохочется, чем станет защищать ее достоинство от подковырок принца.
   А тому ее дерзость явно не понравилась.
   - Вот как? Что ж, ценю твои усилия по созданию коалиции, хотя мы, несомненно, обошлись бы и без них.
   - Несомненно. В Ом-Балке ходят слухи, что Гексцион Гараб мертв.
   Принц устремил взор к горизонту, переваривая это сообщение. У Гвин затекла шея - сколько можно стоять запрокинув голову?
   - Любопытно, - изрек принц. - Если, конечно, это правда.
   - У меня есть подтверждение достоверности этого сообщения.
   - Чье же?
   - Шуулграта.
   - Шуулграты не предсказывают будущее.
   - Мне предсказывают, - не удержалась от мелкой мести Гвин. - Ваше высочество, мы ехали к твоему почтенному отцу. Твой приезд делает эту поездку ненужной. Если ты не возражаешь, мы вернемся с тобой в Чан-Сан.
   Принц пожал плечами:
   - Как вам угодно.
   - Нам угодно.
   Гвин повернулась к Булриону и поняла, что совершила непоправимую ошибку.
   Собственно говоря, все упиралось в Сип Нунга. Если бы он не стоял рядом, может быть, ей удалось бы все поправить.
   Делегация Мокта двинулась дальше, а нурцийцы остались стоять на дороге на своих разукрашенных лошадях. Корнет получил приказ проводить Тарнов через Петушью Арену. Эта миссия привлекала его уже тем, что позволяла спастись от скучной рутины бараков. Возможно, ему впервые поручили командовать отрядом, хотя Гвин не была настолько бестактна, чтобы его об этом спросить. Он хотел ехать дальше. Его люди хотели ехать дальше.
   Булрион хотел ехать дальше. Гвин отняла у него повод Грома и сунула ближайшему кавалеристу. Потом взяла мужа за руку и отвела на обочину дороги. Впереди до горизонта тянулись пастбища. Где-то там, за этой равниной, его дом - место, где живет его душа.
   - Булл-Бык, у нас все получилось, - сказала она. - Мокт не послал бы кронпринца, если бы не понимал, что находится в отчаянном положении. Тибал подтвердил, что Гексцион мертв. Это означает, что Зорг готов возглавить объединенные войска. Остались сущие пустяки - наша коалиция практически создана.
   Седой грустный человек ласково смотрел на нее.
   - Твоя коалиция, а не наша. Твое имя, может, еще не вошло в историю, потому что историки любят писать о суровых необузданных мужчинах. Но эта коалиция - твоих рук Дело. Если оно закончено - поедем домой.
   - Ну конечно! Но мне нужно еще несколько дней. Ты можешь подождать четыре дня? Три? Пока не станет ясно, что Зорг согласен возглавить войско, а другие согласны ему его доверить.
   Гвин жалобно смотрела на мужа. Она видела, что проиграла бой. Слабый человек не становится патриархом. Булрион долго ей уступал, но больше он не поддастся. Железный прут не согнешь.
   - Поехали сейчас! - сказал он. - Отряд проводит нас через Петушью Арену. Я еду домой сейчас, а не через три дня. Поехали со мной. Сейчас!
   - Ну что такое несколько дней? Разве ты уехал бы, не доведя дело до конца?
   Булрион был крупный мужчина. Сейчас он показался ей огромным. Или она сама съежилась? Он едет домой, к своей семье, к делу своей жизни.
   - Ниен, это дело ты никогда не доведешь до конца. Не сможешь ты соскочить с тигра.
   - Клянусь! Я прошу только несколько дней - до подписания договора.
   Булрион вздохнул:
   - Тогда приезжай потом, когда закончишь дела. Принц проводит тебя до Флугосса. Я буду рад тебя видеть, Ниен. И всегда буду тебя любить.
   "Голос! Помоги мне!"
   "Ты его переросла. Он был нужен тебе в самом начале. А теперь нужда в нем отпала".
   "Нет! Нет".
   - Булл-Бык, я без тебя не могу! Булрион покачал головой:
   - Теперь уже можешь. Я люблю тебя, я всегда буду тебя любить. Но боюсь, что твое Проклятие идет дальше этого тигра, родная.
   - Как это?
   - Судьба ударяет в голову, как вино. Человек превращается в игрушку в ее руках. Ты уже не та женщина, на которой я женился месяц назад.
   - Ну что ты говоришь! Какая чушь! Конечно, я та же самая женщина.
   - Гексцион Гараб мертв. Как он умер? Гвин прижалась к его груди, пряча глаза.
   - Я не знаю.
   - Ты удивлена?
   Кавалеристы начали садиться на лошадей.
   - Нет, - сказала Гвин. - Ты прав, может быть, я помогла ему умереть. Я даже не знаю, так ли это. Но я готова признаться, что пыталась. Ты меня осуждаешь? По крайней мере я отомстила за Полиона.
   - Ты сделала это не ради Полиона, - тихо сказал Булрион. - К тому же я не уверен, что Полиону так уж не повезло. Все равно мальчикам скоро придется отправляться в бой. У Полиона больше шансов выжить в этой войне, чем у других. И он продолжает традицию. Я вовсе не жалею, что у нас в семье опять есть зарданский воин.
   Гвин отшатнулась:
   - Что ты говоришь, Булрион?
   - Если бы я его сейчас увидел, то, наверное, гордился бы им.
   - Какой ужас!
   - Что в этом ужасного? Он так небось не считает. Наверняка ходит гоголем. Дня два назад ты грозилась пойти войной на Гамдиш, если они откажутся тебе подчиниться.
   - Какой вздор! Это же пустая угроза. Они и внимания на нее не обратят.
   - Вунг Тан ее не забудет. Если понадобится, он заставит тебя эту угрозу выполнить.
   - К тому времени меня там не будет. Мне надоело вершить судьбы. Я подтолкнула их к союзу и сейчас прошу тебя только подождать, пока будет подписан договор.
   Булрион улыбнулся и покачал головой:
   - Выполняй свое предназначение, Ниен, спасай мир. Имя Тарнов прославится в веках, и я горжусь этим. Судьбы призвали тебя вершить великие дела, но теперь твой путь - с королями и войсками, а не с простыми земледельцами. Я рад, что мы помогли тебе начать, но больше мы тебе не нужны.
   - Мне нужен мой муж, Булрион! Не бойся, что я сделаю из тебя марионетку. Если хочешь, можешь скрываться в тени, но будь рядом, когда мне понадобится друг, когда мне понадобится любовь. Я не могу одна...
   Ее слова, казалось, отскакивали от него. Гвин обняла мужа и положила голову ему на плечо.
   - Ты прав. Я должна сделать выбор. Ну так вот, я выбираю тебя. Честное слово! Я вернусь домой через неделю.
   Они стояли обнявшись, не в силах оторваться друг от друга. Когда Булрион заговорил, она не столько услышала его слова, сколько почувствовала, как они рокочут у него в горле.
   - Мне бы хотелось, чтобы у тебя были надежные телохранители. Если ты уверена, что задержишься только на неделю, я оставлю с тобой Джукиона и Возиона. С ними ты и вернешься домой.
   Молчание. За спиной фыркали нетерпеливо переступавшие с ноги на ногу лошади. "Ах, старый хитрец!" Гвин вздохнула:
   - Это будет несправедливо. Они рвутся домой к своим семьям.
   Булрион высвободился из ее объятий и грустно посмотрел на нее.
   - Они не откажутся задержаться на неделю.
   - А вдруг... получится две... У меня хорошая охрана, родной.
   - Они и на две недели согласятся, - упрямо сказал Булрион.
   "Он не верит!"
   - Ну что ж, если ты уверен, что они не будут возражать. - Лицо Булриона расцвело радостной улыбкой. - Я правда вернусь домой, милый. Обязательно!
   Булрион стиснул ее в объятиях. Джукион и Возион, когда он предложил им остаться недели на две в качестве телохранителей Гвин, охотно согласились. Самый сильный и самый умный из Тарнов - лучшего и желать было нельзя.
   Кавалеристы устали топтаться на месте. Булрион влез на коня, и кавалькада тронулась. Гвин смотрела им вслед. Впереди ехал Булрион с Занионом, Ульпионом и Тисвионом. Какое большое место сумел занять муж в ее жизни за один месяц! Она услышала, как он крикнул ей на прощанье:
   - Мы будем ставить на ночь свечу в окно!
   - Не трать воск понапрасну! - крикнул в ответ Джукион. - Тарны найдут путь домой и без свечи.
   66
   Тибал Фрайнит, очевидно, предвидел расставание Гвин с мужем, но почему это так расстроило его? Или он знает, что речь идет вовсе не о двух неделях? Спросить его Гвин не могла, потому что он, опять же вопреки обыкновению, ускакал вперед, бешено нахлестывая лошадь. Потом он ее придержал и поехал обычным шагом, держась примерно в миле впереди отряда. Так что никаких вопросов Гвин задать ему не могла.
   У моктийцев лошади были лучше, и ехали они быстрее. Поднявшись на холм, Гвин увидела их арьергард. Вдали уже появились башни Ом-Балка. Потом дорога спустилась в ложбину, и Гвин опять потеряла их из виду.
   "Голос ?"
   "Ну еще что?"
   "Я ведь могу соскочить с тигра? И вернуться домой?"
   "Ты свободный человек. Я просто даю тебе возможность, а ты вольна сделать любой выбор".
   Вот и прекрасно.
   Отчего же ее гложет какое-то беспокойство? Потому что Тибал ведет себя так странно?
   "Я дала Булриону слово. Я еще никогда не нарушала обещания и собираюсь его сдержать".
   Вот тебе!
   - Тебя что-то беспокоит, Гвин-садж?
   Гвин очнулась: Судьбы, она опять едет рядом е этим пустоглазым Баслином!
   - Я люблю мужа. Тебе этого не понять.
   - Нет. А муж любит тебя?
   - Да, но у него много других обязанностей. Он поехал домой, а я последую за ним через несколько дней.
   Гвин думала, что на этом их разговор закончится, но через несколько минут муолграт задал новый вопрос:
   - Ты променяешь свою судьбу на этого человека?
   - Именно!
   - Разве это не опасно?
   - Почему опасно? По-моему, гораздо опаснее заниматься политикой. А если ты хочешь сказать, что я подвергаю опасности всю Куолию, я с этим не согласна. Я не полководец. Я ничего не смыслю в военном деле.
   - Я хочу сказать, что это опасно для твоего мужа. Ты собираешься предпочесть его своей судьбе, а судьба может с этим не согласиться.
   Эта мысль поразила Гвин. Она никогда не приходила ей в голову. Баслин чужд человеческим чувствам, и его лицо похоже на пудинг, но он вовсе не глуп. Она вспомнила другого муолграта - Раксала Раддаита. У того тоже отлично варит голова, хотя он и помечен Проклятием. Правда, у него с самого начала было, наверное, больше мозгов, чем у Баслина.
   "Голос? Неужели ты навредишь Булриону?"
   "Ты относишься ко мне, как к человеку. Я не человек, я только твой образ в истории".
   Солнце ослепительно сверкало в безоблачном небе. Дул знойный ветер. Но Гвин вдруг стало зябко.
   "Ты уходишь от ответа".
   "А точнее сказать, я твой руководящий гений", - задумчиво продолжал Голос.
   "Руководи кем-нибудь другим, - мысленно закричала Гвин. - А я еду домой в Долину, и ты меня не переубедишь! Навредив Булриону, ты только утвердишь меня в моем решении. Как только будет подписан договор, я умываю руки!"
   Тут раздался крик Ордура. Они были у основания пологого холма. Тибал, который уже было скрылся с другой стороны, возвращался назад. Он погонял лошадь, как-то странно скособочившись в седле. Гвин пришпорила Утреннюю Звезду. Лошадь галопом рванулась вперед. Мгновение спустя ее обогнал Ордур. Вот уж отменный наездник!
   Ордур едва успел удержать сползавшего с седла Тибала. Их лошади норовили встать на дыбы. Гвин натянула поводья и соскочила на землю. Но плохо рассчитала и упала, подвернув руку, разбив колени, ударившись грудью о плиты дороги. Подскакали остальные, помогли ей встать, подхватили Тибала. Все возбужденно кричали. Коротышка Панг Твоо с силой, которой в нем никто не подозревал, принял Тибала на руки и положил его на землю.
   - Тибал! Что случилось? - воскликнула Гвин, опустившись рядом с ним. Она все еще не могла как следует вздохнуть.
   Глаза Тибала выкатились из орбит, лицо посинело, губы дрожали.
   - Не могу, - с трудом пробормотал он. - Ну и пусть!
   - Что "ну и пусть"? Объясни же, в чем дело. Панг поддерживал голову Тибала.
   - Я не знаю, как ему помочь, садж. Не понимаю, что с ним.
   - Тибал! Ну объясни же, в чем дело!
   - Ну и пусть... Плевать... - бормотал Тибал. Гвин с трудом разбирала его слова. - Должен... тебя предупредить, Ниен... Я так не могу...
   Гвин похолодела.
   - Предупредить о чем, Тибал?
   Глаза Тибала закатились, потом он на миг сумел сосредоточить на ней взгляд.
   - Не могу причинить тебе такое горе... Должен предупредить... Там засада... Измена.
   - Засада?
   "Булрион попал в засаду!"
   - Судьбы! - проговорил Ордур. - Он предсказывает будущее! Пытается его изменить!
   - Булрион! - закричала Гвин, с трудом поднявшись на ноги. - Надо предупредить Булриона!
   Она оглянулась в поисках Утренней Звезды. Лошадей держала Джасбур. Гвин заковыляла к ней, ухватилась за седло больной рукой. Булрион в опасности!
   И вдруг ее, точно снежное одеяло, окутало спокойствие. Паника и ужас испарились. Если Булриона и его людей поджидает засада, надо их предупредить. Но она их предупредить не сможет: она сильно ушиблась, упав с лошади. Кроме того, засада, возможно, и затеяна-то против нее. Она повернула назад только по счастливой случайности, потому что встретила принца. Ехать туда, где ей грозит гибель, просто неразумно.
   Гвин понимала, что не способна так хладнокровно рассуждать: на нее воздействует муолграт Баслин. Это его работа. Безобразие! Надо приказать ему перестать. Он обязан ей повиноваться.
   Баслин был уже в седле.
   - Задержите ее здесь! - крикнул он. - Я поеду предупредить Булриона!
   Он развернул лошадь и пустил ее галопом.
   Остальные спокойно смотрели ему вслед, пока он не проскакал шагов сто. Тут все очнулись. Возион и Джукион вскочили на лошадей и поскакали вслед за Баслином.
   Ордур обхватил Гвин одной рукой, другой закрыл ей рот. Она сопротивлялась изо всех сил, брыкалась, пыталась его укусить.
   - Послушай, - сказал он ей на ухо. - Баслину там самое место. Ему никто не может причинить вреда. И он не хуже тебя сумеет предупредить Булриона. Если я тебя отпущу, обещаешь, что не станешь отдавать нам приказаний?
   Гвин дергалась у него в руках, но Ордур был невероятно силен. Потом она увидела Тибала, который без сознания лежал на земле. И заставила себя расслабиться.
   Ордур выпустил ее.
   - Он умирает, - сказал Панг. - Еще дышит, но я не могу привести его в сознание.
   Гвин подошла к Тибалу.
   - Тибал! Тибал Фрайнит!
   Глаза Тибала были приоткрыты, но он не видел ее. Изо рта шла слюна, губы и язык шевелились, но издавали только мычание.
   - Он ничего не понимает, - сказал Панг. - И не может говорить. Он попытался изменить будущее и потерял все свои воспоминания. Превратился в идиота. Это я вылечить не могу.
   "Тибал! Что ты наделал, Тибал!" "Голос! Что с ним?" Голос не отвечал.
   - Разве можно изменить будущее несколькими словами? Ивилграт пожал плечами:
   - Несколько слов могут много значить, госпожа Председательница. Я видел такое в Рарагаше. Видимо, он изменил всю свою жизнь. Поэтому он ничего не понимает. И ничего не знает. Его мозг умер.
   Гвин схватила Тибала за плечи и встряхнула его:
   - Тибал, дурак ты этакий! Почему ты ничего не сказал
   раньше? Зачем ждал до последней минуты, жалкий трус!
   - Садж! - одернул ее пораженный Панг.
   - Он позволил Булриону и другим уехать, зная, что их ждет засада! закричала Гвин. - Он обрек их всех на гибель!
   - Но он же шуулграт, госпожа! Изменить будущее для него равносильно самоубийству.
   - Ну и что? Одна жизнь за шестерых, да еще кавалеристы! Он должен был предупредить нас раньше! - Она озиралась в поисках помощи, но на всех лицах видела только такой же ужас и растерянность, какие переполняли ее самое.
   Панг протянул руку и схватил Гвин за поврежденную кисть. От его руки в нее потекла облегчающая прохлада. Но его глаза источали еще больший холод.
   - Полагаю, что все обойдется, - сказал он. - Раз Тибал так плох, значит, ему удалось изменить будущее. Баслин успеет предупредить Булриона.
   "Голос, это правда?" Ответа не было. "Голос!" Молчание.
   - Может быть, и так, - сказала Гвин. - Но может быть, повернув назад, он изменил только свое будущее. Но не наше.
   "Не Булриона".
   Неужели, решив отказаться от своей судьбы, она погубила мужа?
   Тибал что-то пробормотал.
   - Что ни говори, а это был мужественный поступок, - упрямо сказал Паинг Твоо.
   Гвин увидела в кармане Тибала тетрадь. Это, конечно, его дневник. Он всегда носит его с собой. Она раскрыла ее. Тетрадь была почти полностью исписана мелким аккуратным почерком. Только в конце осталось несколько незаполненных страниц. Гвин стала читать то, что было написано на первой странице.
   Тибал Ал6ор Фрайнит
   Рарагаш.
   Просьба посторонним не читать!
   28 день Поуль, год 96.
   Я начинаю третью тетрадь. Остальное две находятся на верхней полке в кладовке у меня дома. Я начинаю в сбой любимый день. Через пять лет я встречусь с Ниен. Как мне прожить целых пять лет? Что ж, с тех пор, как я был отмечен Проклятием, прошло уже пятнадцать лет. Так что три четверти назначенного мне испытания уже позади. Интересно, я всегда знал, что моя жизнь по-настоящему начнется, только когда я встречу ее? Или ждать становится все тяжелее по мере приближения срока?
   Гвин захлопнула тетрадь. Взглянула на хмурое лицо Панга, на неодобрительно смотревшего на нее Орта. Потом раскрыла тетрадь в конце и увидела, что за последние два дня записей не было.
   Почему? Тибал обычно не пропускал ни одного дня. Что случилось такого ужасного, что он не стал этого записывать? Шуулграты обычно не могут предвидеть, что изменят будущее... но, может быть, они знают, что у них появится такое искушение? Неужели его пугали собственные мысли?
   Гвин перелистала тетрадь назад и нашла интересующую ее дату.
   27 день Поуль, год 101
   Ну вот, этот день наступил! Меньше чем через час я пойду в гостиницу на улице Феникса и наконец-то встречу ее. Она будет подметать двор метлой, как я и предвспоминал всю свою жизнь. Мои дневники полны ею. Теперь они с каждым днем будут все драгоценнее для меня, потому что с сегодняшнего дня я начну забывать то, что будет происходить между нами. Мне жаль каждую забытую секунду. Я дрожу, как мальчик. Наверное, я наделаю страшных глупостей...
   Гвин захлопнула тетрадь.
   - Дурак! - Она наклонилась и сунула тетрадь в карман Тибала, который все еще был без сознания. - Идиот!
   Меченые смотрели на нее, не понимая, почему она ругается.
   - Садж? - вопросительно проговорил юный Орт.
   - Он думал, что я... - Тибал думал, что сможет занять место Булриона! Собственно, он на это несколько раз намекал. Он сказал ей, что их ждет долгое совместное будущее. Разумеется, он не мог сказать это прямо. Нет! Зная, что Булриону сегодня суждено погибнуть, Тибал молчал, надеясь, что впоследствии женится на его вдове.
   - Болван! - сказала она. - Полоумный дурак! Проклятый меченый! Думаешь, я тебе это когда-нибудь прощу?
   Но ведь Тибал нашел в себе мужество - только, может быть, слишком поздно? Хотя бы не так!
   Но если бы у него ничего не вышло, он бы не лежал здесь в беспамятстве.
   Что сказал Голос о Булрионе?
   "Ты его переросла".
   - Голос! - закричала она, подняв лицо к небу. - Я согласна! Пусть только Булрион благополучно вернется в долину. Я не поеду за ним. Я от него откажусь.
   Стоявшие вокруг испуганно переглядывались. Голос молчал. Трава, дорога, небо.
   - Голос! Я сдаюсь! - закричала Гвин ветру. - Я буду служить своей судьбе! Только пощади Булриона! Я поеду на тигре, куда бы он меня ни повез!
   Панг поднялся на ноги и подошел к ней.
   - Гвин-садж...
   - Не вмешивайся! Извини, я не в себе. Булрион ведь останется жив, правда? Шуулграты предсказали, что он станет императором. Значит, с ним все будет в порядке. Если с ним что-нибудь случится, меня замучает совесть. А Возион, а остальные? А Тибал? Пощади их, Голос! Я сдаюсь. Я согласна. Я на все согласна. Я поеду дальше верхом на тигре!
   67
   Солнце невыносимо пекло спину Устрашителя Озиона. От болота поднималась гнилостная вонь, которая с каждым часом будет становиться все отвратительнее. По коже ползали какие-то твари. Озион радовался тому, что ему так скверно. Это означало, что он все еще жив и что он настоящий мужчина. Слабые не способны терпеть.
   Он лежал на животе, положив подбородок на скрещенные руки. Край мощеной дороги был от него всего в шести шагах. Он мог наблюдать дорогу в обоих направлениях, почти не поворачивая головы. Скрывавший лицо Заниона пучок травы слегка колыхался от его дыхания, но этого не видели даже терпеливые стервятники, парившие над ним в небе. Секрет невидимости в полной неподвижности. Все Череполикие умеют часами лежать неподвижно. Они тренировались этому на муравейниках.
   Проезжающих было очень мало. Недавно проехал большой отряд из Мокта недочеловеки ничего толком не умеют. Проехали мимо пятидесяти Череполиких, даже не заподозрив их присутствия. Если бы Озиону приказали убить моктийцев, они умерли бы, не успев сообразить, что происходит. Однако надо доложить про эту делегацию в штаб. "Ночью пошлю гонца", - решил он. Людей у него хватает. Семи семерок достаточно, чтобы перебить тридцать пять нурцийцев. Даже если бы их было двести, внезапность нападения обеспечит полное их истребление. Вот если бы триста, тогда бы Озион задумался.
   Он вспомнил, что совсем рядом с ним лежит убийца, и стал очень медленно поворачивать к нему лицо. От полной неподвижности у человека затекает тело, и он теряет способность сражаться. Поэтому он приказал убийцам делать обычные упражнения. Каждый должен раз в день докладывать своему непосредственному командиру, и еще раз - самому Устрашителю. Они все знают, что их ждет в лагере, если он заметит движение хотя бы одной былинки.
   Озион вгляделся в лицо-череп лежащего рядом с ним. А, это новобранец. У него еще не зажила кожа, хотя он старше многих убийц на два-три года. Из парня должен выйти толк. Переносит испытания с честью. Можно и похвалить.
   - Молодец, - прошептал он. - Справился. Я ничего не услышал.
   Парень, конечно, не издал в ответ ни звука - это было категорически запрещено. Только зажмурился от счастья.
   Но тут же открыл глаза. Озион тоже услышал стук копыт. Он скосил глаза налево. С запада приближались всадники, ехавшие по двое.
   Синие флаги!
   - Они! - прошептал он. - Это наша добыча. Тебе доверена честь. Повтори, что ты должен сделать.
   Озион рассердился на свое тело: сердце учащенно стучало в груди.
   Красный кончик языка облизал бледные губы.
   - При команде "Смерть!" я вскакиваю и бросаю копье в первого с моей стороны.
   - Правильно. Расслабься. Успокой дыхание.
   Он завидовал парню. Первое убийство не забывается. Такого наслаждения больше не испытываешь никогда. А этому к тому же доверена честь начать атаку. Застывший ужас на лицах жертв при виде выросшей точно из-под земли смерти. Они знают, что там, где появился один, сейчас возникнут многие... Сладостные воспоминания...
   Копье - прекрасное оружие. Его можно бросать. Им можно колоть. Оно опережает меч и дубину. По сравнению с копьем меч - детская игрушка.
   Всадники ехали рысью и из лежачего положения казались огромными. Нурцийская кавалерия, лошади разукрашены, солдаты наряжены, как бабы. Даже тетиву на луки не натянули! Всего человек двадцать - его ребятам это на один зуб. Озион надеялся, что будет больше. Спереди слева ехал щеголь в сине-красной форме с огромным султаном на шляпе. Если бы было время, Озион заставил бы этого попугая перед смертью съесть свой султан.