Джеф Рона. Закулисные игры

   — Сиди в Нью-Йорке и делай, что я тебе говорила. Скажи, что не будешь играть. Обещай мне.
   — Хорошо. Но он говорил, что я идеально подхожу для этой роли.
   — Да в кино миллион ролей для педиков! — взбесилась Джерри. — Ты хочешь работать по-настоящему?
   — Конечно, хочу.
   — Тогда жди. Может этой зимой все получится. И вышли мне фото.
   — О'кей. Завтра пошлю. Когда ты вернешься домой? Я так скучаю по тебе.
   — Давай лучше попрощаемся. Либре же придется оплачивать этот разговор. Спасибо что позвонил. Я напишу тебе.
   — Пока, — сказал Винсент грустно.
   — До свидания. Я тоже по тебе скучаю, глупый. Ты же сам знаешь. Будь хорошим. И пошли мне фотографии.
   Джерри повесила трубку. Пошел он… Она же не его мать. И вообще, она уже не занимается делами. Разбавив себе виски с содовой, она пошла в кинозал. Она хотела еще раз посмотреть один старый кинофильм. Главная роль в нем была будто специально написана для Винсента. Фильм был про мальчишку из колледжа, превратившегося в психопата-убийцу. Кто даже смог бы заподозрить в этом Винсента с его нежным лицом и нежным голоском? Но… Может быть, в следующем году. Но она все равно не будет работать в шоу-бизнесе. С этим покончено.
   Следующие несколько дней прошли в тоскливом полусне, лежании на солнце и писании стихов, которые были даже хуже, чем раньше. Голова была пустая, будто солнце высушило ее мозг. Думать ни о чем не хотелось. Книги наводили тоску. Журналы были не лучше. Все фильмы, которые хранились у Либры, она просмотрела по крайней мере дважды. Стояла смертельная жара, и Джерри спала, спала, спала, одурманенная таблетками. Потом она наконец решила отказаться и от снотворного и от транквилизаторов. Поговорить было абсолютно не с кем… Джерри решила поехать в супермаркет.
   На прилавке журнального киоска она увидела журнал «Верайети» и купила его. Газеты навевали на нее тоску — они писали только о предстоящих выборах. Неплохо бы для разнообразия почитать что-нибудь другое. Потом она зашла в парикмахерскую и подстриглась.
   — Ваши волосы в очень плохом состоянии, — сказал мастер.
   — Плохом?
   — Это от солнца. За волосами надо ухаживать. Не забывайте, что они часть вас.
   Джерри вспомнила о мистере Нельсоне. Интересно, что он сейчас делает? — Я раньше никогда вас здесь не видел, — не отставал парикмахер, втирая ей в волосы какое-то желе. — Вы здесь живете?
   «Где же я живу?»
   — Нет, приехала отдохнуть, — сказала она.
   — У вас очень запущенные волосы, постараюсь чем-нибудь помочь.
   Теперь его голос напомнил Джерри об Ингрид Леди Барбер. А она как? Наверное до сих пор колет своей гадостью бедного Либру.
   — О! «Верайети»! Вы из шоу-бизнеса?
   — Нет.
   — А ваш муж?
   — Это не обручальное кольцо, — выдавила Джерри. Сердце ее глухо забилось и она прикрыла кольцо с незабудками ладонью. О… Но где же острая боль, к которой Джерри уже привыкла, и которую испытывала всякий раз, стоило ей только посмотреть на кольцо? Она ушла. Эта ужасная боль ушла. Она открыла номер «Верайети», чтобы парикмахер не донимал ее со своими разговорами.
   Джерри попросила не делать ей укладку, а просто посушить. В результате получилась прическа в стиле «Я у мамы дурочка». Джерри горестно вздохнула. Но кто ее здесь увидит? Потом она направилась в винный отдел супермаркета. От виски она уже устала. Виски было лекарством. Им она пыталась унять боль. Его вкус ей уже осточертел. Джерри купила две бутылки шампанского.
   В ее отсутствие звонили из Нью-Йорка. «О, Господи, наверное, снова Винсент», — подумала Джерри. Но это оказался не Винсент. Звонила Силки.
   — Как дела? — спросила Джерри, когда Силки перезвонила снова.
   — Хорошо. А у тебя?
   — О'кей…
   — Я звоню потому что… — начала она. — Либра сказал, что ты все еще работаешь на него, хотя ты это отрицаешь. Я просто хотела тебе сказать, что ушла от него.
   — Когда? Почему? К кому?
   — За мной гонятся толпы агентов. Я пока не решила. Но сегодня я ушла от Либры. — Ее голос изменился, хотя и оставался мягким и нежным.
   — Что случилось?
   — Джерри, я просто устала от того, как он со мной обращается. Он ни разу не поговорил со мной, как с человеком. Даже моя свадьба… Мы, конечно, ему благодарны. Но он все устроил так, будто я — его собственность, и он меня демонстрирует окружающим. Он думает, что у меня нет ни грамма своих мозгов; считает меня тупицей. Не будь у меня таланта, пусть бы он обращался со мной, как ему вздумается… но… Словом, мы с Бобби увлеклись политикой. Ведь это наша страна. Мы молоды и можем что-то сделать. Я пыталась объяснить Либре… Я хотела поддержать кандидатуру Маккарти, вот и все. Меня кто-то спросил, и я ответила. Я просто хотела дать концерт и собрать деньги на его предвыборную компанию. Так все делают. А Либра сошел с ума. Носился и орал, как обычно, но еще хуже, что я дура, чтобы иметь свое мнение, что у звезд вообще нет своего мнения, и у меня нет права… И что он меня кормит… Но я не боюсь его теперь. Я просто поняла, что он портит мне настроение и больше я не могу с ним работать. И я ушла. И что ты думаешь?
   — Я удивлена.
   — Нет. Я по поводу его слов?
   — Я думаю, что он не прав. — Я так и знала, что ты меня понимаешь, — сказала Силки. — Ты даже не представляешь, как мне теперь хорошо, что я от него наконец избавилась. Когда ты возвращаешься, Джерри?
   — Думаю, что скоро, — солгала Джерри.
   — Отлично. Как приедешь, сразу позвони мне. Пообедаем вместе. У меня. Я здесь кое-что переделала. Получилось очень хорошо. Я так скучаю по тебе. — И я по тебе. Спасибо, что позвонила.
   Джерри повесила трубку и прикурила сигарету. Впервые после приезда в Калифорнию она почувствовала, что у нее хоть к чему-то появился интерес. Как только Либра мог себя так по-идиотски вести? Он что, думает, что только он может менять людей? Ведь жизнь их тоже меняет. И они сами могут себя изменить. Он настолько в себе уверен, что даже не удосужился внимательно посмотреть на Силки и увидеть, что она превратилась в женщину, что она уже перестала быть маленькой девчонкой из трущоб.
   «Мне казалось, что я ненавижу эту жизнь, — думала Джерри. — Но виновата не она. Не жизнь в шоу-бизнесе, а просто жизнь. Дедди ведь мог просто попасть под машину или умереть от сердечного приступа. Но если бы не работа, то я никогда бы не встретила Дедди. И я никогда бы его не полюбила. Бизнес нечего винить за все, что со мной случилось. Я многому обязана своей работе. Нечего здесь больше торчать. Домик на пляже никогда не сможет заменить мне жизнь».
   Она пошла на кухню и открыла шампанское. Гулять так гулять! Потом она позвонила в аэропорт и заказала билеты на ближайший рейс в Нью-Йорк И начала собирать чемоданы.
   Она уже забыла как прекрасно выглядит Нью-Йорк ранним весенним утром. Деревья в центральном парке зазеленели, дни опять стали длинными, и воздух иногда даже казался свежим. Перед вылетом из Калифорнии она позвонила Винсенту, и он буквально вылизал всю квартиру к ее возвращению. На стенку он скотчем прилепил свой портрет и подписал внизу «ВИНСЕНТ СТОУН». В нем теперь не было и намека на девушку. Симпатичный молодой парень, совсем не похожий на своих бывших дружков, парочками слоняющихся по улицам. Она с удовольствием смотрела на него, пока он готовил завтрак.
   — Как я выгляжу? — спросил Винсент. — Что ты обо мне думаешь?
   — Я в восторге. Сама не знаю, кого благодарить: себя или природу.
   — И себя, и природу, — радостно заявил он и тихонько захихикал.
   — И не хихикай пожалуйста.
   — Ха-ха-ха, — изрек он раскатистым басом. И она оба расхохотались.
   Джерри вынула одежду из чемодана, приняла душ и позвонила в офис, пообещав быть в половину одиннадцатого.
   Ей понравилось новое здание. Это хорошо, что она еще ни разу не была здесь. Тут ничего не напоминало ей о прошлом. Просто начало новой жизни. Вокруг царила чистота и порядок, слегка пахло краской. На входных стеклянных дверях выгравированы знаки зодиака, и внизу табличка с золотой надписью: «Либра». Ей внезапно пришло в голову, что «Либра» не настоящее его имя, он придумал себе Сэма Лео Либру так же, как придумывал псевдонимы своим клиентам. Она еще многого не знала об этом человеке, даже спустя год работы с ним. Теперь она собиралась узнать его получше. Это будет интересно.
   Навстречу ей вышел Либра в безупречном сером шелковом костюме, с блестящими волосами, благоухая одеколоном с запахом свежескошенной травы. Он широко улыбался (о, прекрасный, как Кинг-Конг, гениальный придурок!) и заявил:
   — Ты как раз вовремя.
   Он показал ей все помещения и ее собственный кабинет, пока без мебели, но с телефоном. А потом привел к себе.
   — Балбеска, которую я нанял в твое отсутствие, доводит меня до бешенства, — рассказывал он. — Тебе повезло. Но она слишком хороша на физиономию, поэтому я решил ее оставить. Пусть делает нудную секретарскую работу. А ты будешь иметь побольше свободного времени для важных дел. Джерри уже достаточно хорошо знала Либру и поняла: он что-то задумал.
   Он ничего не делал просто так. Она ждала и улыбалась.
   — Силки ушла, — сказал он.
   — Я знаю.
   — Да?
   — Она звонила мне прошлой ночью в Калифорнию.
   — Так вы все еще друзья? Кофе хочешь?
   — Да, пожалуйста.
   Он налил ей чашку. Джерри заметила, что новый офис очень похож на прежний: дорогая обстановка, цветы, на столе всегда кофе и бутерброды. Над черным кожаным диваном висел портрет Сильвии Полидор.
   — И когда ты собираешься встретиться с Силки? — спросил он.
   — На этой неделе видимо. Я позвоню ей.
   — Ты позвонишь ей сейчас и встретишься с ней сегодня. Я хочу, чтобы ты вернула ее обратно.
   — Не думаю, что смогу.
   — Конечно, сможешь, — заявил Либра. — Вы же закадычные подружки. Именно твоя дружба и поможет мне ее вернуть. Скажи ей, насколько тебе больно и плохо от того, что она ушла.
   — Я не могу сделать это, — сказала Джерри. — Мне жалко, что она ушла. Но мне кажется, что вы не имели права так с ней обращаться. Вы зря думаете, что можете обижать людей, а они будут спокойно терпеть.
   Либра мгновенно рассвирепел.
   — Я? Что ты имеешь против меня? Я обижаю людей? А мне не обидно? Мне очень больно из-за неблагодарности Силки. Без меня она была бы никем. Я сделал ее. Все эти звезды, когда прославятся, думают, что могут делать все, что пожелают. Они даже сами не понимают, как легко все потерять, если пренебречь полезным советом. Она поступает глупо, до крайности глупо.
   — Кому понравится, если ему прямо в глаза говорить, что он — дурак? мягко спросила Джерри.
   — Она просто пошла неверной дорожкой. Может она попала под влияние своего мужа-проститутки. В следующий раз он захочет стать ее личным менеджером. Он же уничтожит ее! Ты просто обязана пойти к ней и все объяснить… помягче, как ты умеешь.
   — И что же вы хотите, чтобы я ей сказала?
   — Уговори ее вернуться. Вернуться, потому что вы — друзья… Ты сама все прекрасно знаешь.
   — А вы извинитесь перед ней? — спросила Джерри.
   — Нет. Ты извинишься за меня. За это я тебе тоже плачу.
   — О'кей. Я попытаюсь.
   — Ты можешь сделать это. О, кстати.
   Она остановилась у дверей и улыбнулась.
   — Начинай подыскивать себе мебель и все необходимое, — сказал Либра. — Счета мне. Расходы — это понижение налогов. — Спасибо.
   «Интересно, за что я говорю „спасибо“? — спросила Джерри саму себя. Она прекрасно знала, что таким образом Либра дает ей своеобразную взятку. Она прошла к себе и набрала номер Силки. Они договорились встретиться в половину второго.
   «Как забавно, — думала Джерри, направляясь в квартиру Силки. — Мы считаем друг друга лучшими подругами, но ни разу не были друг у друга дома. В этом бизнесе люди становятся друзьями только потому, что работают рядом. Но никто не удосуживается узнать что-нибудь о личной жизни другого. Когда я верну Силки назад… Нет, если мне удастся ее уговорить вернуться… нужно будет узнать друг друга поближе…
   Силки и Бобби ждали ее. Это была настоящая квартира звезды с балконом. Они были несомненно впечатляющей парой. И так любили друг друга! Чтобы Либра не думал по этому поводу.
   — Кофе или шампанское? — спросила Силки.
   — То, что и вам.
   — Тогда шампанское. Ты вернулась.
   Бобби принес бутылку из холодильника и налил им бокалы. «Он, конечно, чересчур красив, — подумала Джерри. — Но в этом доме он ведет себя как мужчина». С чего начать разговор, ради которого она и пришла, Джерри не знала.
   — И что сказал Либра? — спросила Силки.
   — О тебе?
   — Да.
   — Ну, — начала Джерри. — Он очень сожалеет и извиняется.
   — Это твоя заслуга, что он сожалеет, — вмешался Бобби.
   — Я в смешном положении, — ответила Джерри. — Либра ужасно расстроился из-за твоего ухода и хочет, чтобы ты вернулась. И естественно, я тоже очень переживаю, что потеряла тебя, еще и потому, что ты — моя лучшая подруга. Я считаю, что ты абсолютно права. Либра не имел права так с тобой обращаться. Но с другой стороны, наша помощь будет наилучшей для твоей карьеры. Если ты надумаешь вернуться, я обещаю тебе, что стану буфером между тобой и Либрой, и не позволю ему никогда унижать тебя снова. Силки тряхнула головой и посмотрела на Бобби.
   — Я хочу рассказать тебе кое-что. Ты готова слушать? — обратился он к Джерри.
   — Конечно.
   — О'кей. Во-первых, если ты называешь себя лучшей подругой Силки, то друзьями вы и останетесь, вне зависимости от возвращения Силки к Либре, так?
   — Так.
   — Далее. Сейчас Силки нужен не друг, а менеджер. Если ты станешь ее менеджером, она подпишет договор, но с тобой, а не с Либрой. Именно с тобой. Ты знаешь, что делать. У тебя достаточно опыта. Она доверяет тебе. Но она хочет отдельный контракт именно с тобой. С Либрой отношения закончены навсегда.
   — Думаю, он убьет меня, если я сделаю что-нибудь подобное, — сказала Джерри и выпила свое шампанское. Бобби вновь наполнил ее бокал.
   — Это жестокий бизнес, — продолжил Бобби. — Это не дружеские отношения, а деловые. А жизнь — грубая штука. Приходится рвать кишки или ты — никто и нигде. Ты не можешь всю жизнь оставаться маленькой девочкой, и ждать, что люди будут с тобой милы просто потому, что ты им нравишься. Так еще может оказаться в обычной жизни, но не в бизнесе. Нужно расти. И тебе придется быть грубой и жестокой.
   — Это правда, — вступила Силки. Она протянула Бобби пустой бокал, и он его наполнил.
   — Я думаю, что у тебя получится, — сказал Бобби. — Ты уже привыкла заставлять других людей работать на себя, не давая им никаких гарантий. Если ты чувствуешь в себе силу и жесткость, чтобы обеспечить карьеру Силки, подписывай с ней контракт. Или она пойдет в другое агентство. Выбирай.
   «А он мне нравится, — вдруг подумала Джерри. — Он собирается пробиться сам, и знает, что делает. Я не могу потерять Силки. Я буду последней дурой, если сделаю это. Он прав. Я вполне могу вести дела Силки, Бобби и Винсента. И вполне могу открыть свое собственное агентство. О. Боже, что я делаю!»
   — И что ты скажешь? — спросила Силки.
   — Ты подпишешь контракт со мной?
   — Да.
   — Отлично. Я соглашаюсь. Ты подписываешь его со мной, не с Либрой.
   — Великолепно! — воскликнула Силки. Они пожали друг другу руки. Слабость, которую испытывала Джерри во время разговора прошла, на смену ей пришло волнение и радость.
   — Бобби, а как ты? У тебя же еще нет менеджера?
   — Еще нет.
   — А ты подписываешь договор со мной?
   — С удовольствием.
   — О'кей. Только предупреждаю: я не веду ваши дела вместе, у каждого свой отдельный контракт.
   — Ты быстро соображаешь, — одобрительно сказал Бобби, и пожал ей руку.
   — Я подготовлю бумаги после обеда, — продолжала Джерри. — Процент такой же, как брал Либра.
   — Ты очень быстро соображаешь, — повторил Бобби и улыбнулся. — Согласен.
   — А ты, Силки?
   — Совершенно согласна.
   Они снова обменялись рукопожатием, а потом прикончили бутылку шампанского. Джерри договорилась пообедать с ними в конце недели и направилась в офис.
   Либра ее ждал. Он вновь переоделся и вымыл волосы.
   — Похоже, ты довольна сама собой, — сказал он. — Полагаю, что она возвращается?
   — Не совсем так. Она возвращается, но подписывает контракт со мной. Простите, но это лучшее, что я могла сделать. Я также беру на себя карьеру Бобби ла Фонтейна.
   — Зачем? Я не собираюсь брать его двенадцатым клиентом.
   — Речь не об этом. Он будет моим вторым клиентом, а Силки — первым.
   Либра в бешенстве вскочил на ноги.
   — Твоим клиентом? Что это значит «твой» клиент?
   — Силки сказала, что либо так, либо она уходит совсем.
   Он задумался и вновь опустился на диван.
   — Наверное, ты права. Голова у тебя работает. Я не возражаю, веди ее дела. Она противная клиентка, она мне надоела.
   — Пункт второй. Я хочу тридцать процентов от всех контрактов Силки. Она согласна.
   — Ты бредишь, — заявил Либра.
   — Нет.
   — Тогда мне все это снится. Ты этого не говорила.
   — Я говорила. Силки и Бобби согласны.
   — Бобби — пожалуйста, бери с него тридцать процентов. Он ничто и никто. Но комиссионные Силки! Я обращался с тобой, как с родной дочерью. Я сделал тебя такой, какая ты сейчас. Кем ты была, пока я не дал тебе шанс? Девчонкой на побегушках?
   — Я занималась паблисити, — спокойно сказала Джерри. — Тридцать процентов. — Посмотри, сколько я дал тебе!
   — Вы не мой отец, а я не ваша дочь. Это моя заработная плата, а не моя дотация. Я беру на себя дела Силки и делаю свою работу, и поэтому хочу комиссионные.
   — Подарки, машины, ты жила в моем доме…
   — Я работала по двенадцать часов в сутки. Иногда больше. Тридцать процентов. — Пятнадцать. Остальные пятнадцать за использование моего офиса и моего имени.
   — Ваше имя — последнее, что хочет Силки.
   — Без моего имени вам всем придется туго. Пятнадцать процентов. — Двадцать.
   Они смотрели друг другу в глаза. Она не чувствовала ни страха, ни слабости, ни дрожи: просто ощущение борьбы, соревнования. Они — два деловых человека, сидят и обсуждают деловые вопросы. Либра теперь для нее не Строгий Начальник и никогда уже им не будет.
   — О'кей. Двадцать, — согласился Либра.
   — Договорились, — сказала Джерри. — На сегодня.
   Либра тряхнул головой.
   — Я породил чудовище Франкенштейна.
   — Да, вот еще, — сказала Джерри, игнорируя его последнее замечание, пока я была в Калифорнии, у меня возникла идея одного совместного проекта — сделать ремейк, который я видела в вашей фильмотеке. Я займусь правами на него. У меня есть мальчик. Я хотела бы, чтобы вы на него посмотрели. Думаю, он идеально соответствует роли.
   — И кто же он?
   — Мой клиент. Его зовут Винсент Стоун.
   — Хорошо. Тащи его сюда. Посмотрю на него. Винсент кто?
   — Винсент Стоун.
   — Не набирай себе клиентов с улицы, — заявил Либра. — Так бизнесом не занимаются.
   — Но вы же говорили мне, что именно так и начинали. — Джерри улыбалась. Она встала и пошла к себе в кабинет печатать контракты.
   Она вызвала новую секретаршу и попросила принести стандартные бланки, внесла свои изменения и отпечатала три контракта. В ящике стола она нашла штамп — надо будет заказать новый. Джерри Томпсон — личный менеджер. Контракты были составлены гораздо профессиональнее, чем те, что готовил Либра. Ее первые настоящие клиенты! Силки, Бобби и Винсент.
   Она вдруг поняла, что изменилась. Изменились все, кроме Либры. Либра никогда не менялся. Теперь она не просто опытная помощница, она делает настоящее дело. Она никогда этого не планировала, не мечтала и даже не думала, но так уж случилось в жизни, и это было неплохо. Это не конец, а только начало. Все это время она работала, чтобы сделать знаменитыми других, но оказывается она боролась и за свою судьбу.
   Джерри вдруг поняла, что улыбается. Она отделает кабинет в бело-голубых тонах. Немного антиквариата из магазинчика, который показал ей Дик в прошлом году. Никаких портретов Силки маслом и в рамках над диваном, как у Либры. Но ее фотографию крупными планом Джерри все-таки повесит. И фотографию Бобби. А уж у Винсента — целый архив. Будет из чего выбрать. Когда он заработает денег, то снимет себе отдельную квартиру. Сплетни ей не нужны. Винсент станет секс-символом, домыслы о его шашнях с личным менеджером абсолютно ни к чему. Все подумают, что она сделала из него звезду только потому, что он — ее любовник. А ее клиенты так не будут делать свою карьеру!