Страница:
Сара не знала, что и думать. Леди Драйден вела себя совсем не так, как женщина, только что узнавшая, что презираемый ею сын стал пиратом. Да и с какой стати она так заволновалась, если долгие годы не желала его знать? И зачем торопится рассказать мужу о своем скандальном прошлом?
– Леди Драйден, – бормотала Сара, в то время как дама тянула ее в зал. – Вы уверены, что действительно хотите рассказать мужу о Гидеоне вот так... без подготовки?
– Да, конечно! Очень хочу! – В этот момент она поняла истинный смысл вопроса и взглянула печально, виновато. – О, но вы, должно быть, думаете... если так считает мой сын, то и вы тоже... Ну что ж, как есть, так есть. Это не имеет значения. Услышав мою историю, вы наверняка все поймете. Но прежде всего, мисс Уиллис, нам просто необходимо разыскать маркиза! Уверяю вас, он непременно захочет услышать все, что вы расскажете! Все!
– Разумеется, миледи, – ответила Сара.
А что еще она могла сказать?
По пути в блистающий огнями зал Сара приняла решение. После того как маркиз Драйден услышит ее рассказ, она, в свою очередь, должна получить ответы на кое-какие вопросы.
Гидеон нервно мерил шагами гостиную только что отстроенного дома Сайласа. Рядом, в спальне, надрывалась от крика Молли. К счастью, одна из женщин увела маленькую Джейн, едва та повидалась с матерью. Присутствовать при таких страшных мучениях девочке не следовало.
Видит Бог, он и не подозревал, что рождение ребенка связано с такими муками. Те несколько минут, которые Гидеон провел в спальне, едва не свели его с ума, а потом он так стремительно выскочил вместе с Джейн, что Луиза пробурчала что-то оскорбительное насчет слабости мужчин.
Капитан не обиделся. Молли охрипла от крика. Она мучилась уже много часов – и все ради того, чтобы произвести на свет ребенка, не имея мужа. В этот момент Гидеон преклонялся перед стойкостью женщин и испытывал искреннее презрение к мужчинам.
Из спальни, словно тень, выскользнула усталая, встревоженная Энн.
– Ребенок идет вперед ягодицами, капитан. Поэтому Молли и мучается.
– Ягодицами? А какая разница?
– Обычно дети приходят в мир головкой вперед. А этот вот решил начать с попки, и ничего не получается. У нас с Луизой нет опыта, мы просто не знаем, что надо делать в таких случаях. А повитухи среди наших женщин нет, мы уже узнавали.
– Но кто-то обязательно должен помочь, – возразил Гидеон. – На острове больше пятидесяти женщин.
– Что правда, то правда. Но все они знают не больше меня и едва ли способны оказать помощь даже при обычных, самых нормальных родах. А для такого случая нужна опытная акушерка, которой нет. Неужели на острове вообще нет врача?
Капитан виновато покачал головой. Ни доктора, ни повитухи. Разумеется, он планировал пригласить на Атлантис врача, но не сейчас. А вот об акушерке следовало подумать заранее.
Неожиданно в дверях раздался хриплый голос:
– Где она? Где роженица?
Гидеон и Энн обернулись и увидели Куини. Та стояла с засученными рукавами, обычно бесшабашное лицо сейчас выражало крайнюю сосредоточенность и решимость.
– Куини, – решительно отозвалась Энн. – Не мешай Молли. Дела обстоят совсем не просто. Ребенок идет ягодичками. Надо срочно решить, что делать.
– Ей нужна женщина, которая знает, как помочь, вот и все, – невозмутимо стояла на своем Куини.
В этот момент из спальни донесся душераздирающий крик, и красотка бросилась в комнату. Энн попыталась преградить ей путь.
– А ну-ка прочь с дороги, деревенщина! Как по-твоему, кто принимает роды в доме терпимости? Я, вот кто. Мы не могли рисковать и приглашать доктора – боялись, что он донесет в магистратуру, вот и приходилось обходиться собственными силами. Так что, милочка, я уже родила столько детей, сколько ты, наверное, и за всю жизнь не видела. И этого рожу, если ты не будешь путаться под ногами.
Энн никак не могла решиться и недоверчиво смотрела на хвастунью.
– Пропусти ее! – прорычал Гидеон. – Если она говорит, что может помочь, пусть попытается. Видит Бог, выбора у нас нет.
Энн отступила в сторону, и Куини, презрительно фыркнув, прошмыгнула в спальню, оставив дверь открытой.
– Куини! – раздался в глубине комнаты изумленный голос Луизы. – Что ты вытворяешь?
– Все в порядке, – заметила Энн, входя вслед за Куини. – Она говорит, что умеет принимать роды.
Луиза возмущенно выругалась.
– Да эта девка больше наблюдала за тем, что входит в женщину, а не за тем, что из нее выходит!
– Что ж, и это правда, слов нет, – на удивление мягко согласилась Куини. – И все же знаю, как встретить маленького человечка. А у тебя, мисс Злючка, сейчас выбора нет. Так что посторонись-ка, будь добра!
Гидеон подошел к двери и заглянул внутрь, однако увидел лишь столпившихся возле кровати Энн, Луизу и Куини. На долю секунды мелькнуло бледное, изможденное страданиями лицо Молли и спутанные, мокрые от пота, разметавшиеся по подушке волосы.
Куини присела на край постели с озабоченным, встревоженным видом и невнятно забормотала. Некоторое время она что-то делала, а потом тщательно вытерла руки о фартук.
– Да, действительно ягодички. Ну и ладно, сейчас перевернем.
– Перевернем? Неужели это можно сделать? – недоверчиво воскликнула Луиза.
– Конечно, можно. Правда, не всегда. Я сама делала это два раза. – Куини выглядела куда серьезнее, чем обычно. – Правда, получилось лишь один раз. К сожалению, иногда перевернуть ребенка не удается.
– Делай же то, что надо! – Отчаянный крик Молли сразу перекрыл все остальные голоса. – Достань из меня ребенка, черт возьми!
Энн и Луиза отошли от изножья кровати, чтобы успокоить Молли, и Гидеону впервые удалось увидеть, что же происходило между раздвинутыми ногами. От ужаса он едва не потерял самообладание. Женщина лежала в луже крови.
– Господи, сделайте же что-нибудь! – пробормотал он.
– Я позабочусь, капитан, – спокойно ответила Куини. – А вы пока лучше принесите горячей воды. И пусть Сайлас накипятит еще. Бедняжке понадобится немало.
Дважды просить не пришлось. Проклиная собственную трусость, Гидеон пулей вылетел из дома. Молли такая маленькая, такая хрупкая. Как она сможет вынести это страшное испытание? И что будет с младенцем и маленькой Джейн, если она все-таки умрет?
Сайласа он нашел в общинной кухне и тут же передал приказ Куини. Чайник уже кипел. Повар снял его с огня и протянул Гидеону.
– Выглядишь неважно, капитан. Дело плохо, да?
– Она может умереть, – в ужасе прошептал Гидеон. – И ребенок может умереть. – Он с силой стукнул кулаком по столу. – И во всем виноват я, слышишь? Первым делом надо было позаботиться о докторе и акушерке. Но ведь я ничего не знаю о женских проблемах! Ровным счетом ничего! Сара была права: я даже ни разу не задумался об их нуждах! Так стоит ли удивляться, что она меня бросила?
Сайлас поставил чайник на стол и похлопал капитана по плечу. Затем подошел к буфету и налил в оловянную кружку виски.
– Присядь-ка лучше, выпей и успокойся. Возможно, все не так уж плохо. А мисс Сара уехала вовсе не потому, что ты не привез сюдадоктора. Ей просто надо уладить семейные дела. Она обязательно вернется. Сказала, что вернется, и я ей верю.
– Не вернется, – угрюмо буркнул Гидеон. – Она меня ненавидит, и поделом мне.
– Не говори так. Все это неправда. – Сайлас снова взял в руки чайник. – Посиди здесь, выпей не спеша, а я тем временем отнесу воду Луизе. И может быть, вернусь с хорошими новостями.
Хорошие новости? Какие могут быть хорошие новости? Даже если Молли выживет, что сомнительно, остров все равно останется для нее ловушкой. И устроил эту ловушку он.
А сам потерял Сару. Каждое утро должен просыпаться, двигаться, работать, есть, разговаривать, жить – и все это с мыслью о том, что Сара не любила его настолько, чтобы остаться. Если честно, он не знал наверняка, любила ли она его вообще. Она ни разу не говорила о любви. Он тоже упорно молчал, боясь воплотить в слова то чувство, которое делало его, всегда такого сильного и непогрешимого, уязвимым и неуверенным. И в конце концов потерял ее.
Что удивительного в том, что отец, потеряв жену, каждый вечер напивался до беспамятства? Только так и можно было пережить бесконечную череду одиноких ночей и пустых холодных дней.
Но сам он не встанет на этот опасный путь. Будет просто... просто существовать. Однако, как бы он ни старался, стереть из памяти дорогой образ все равно не удастся.
Капитан со стоном закрыл лицо руками. Если Сара хотела найти способ наказать его за все грехи, то ей это вполне удалось.
Гидеон встал и в гневе с такой силой отшвырнул табуретку, что та отлетела в противоположный угол.
Сейчас Гидеон оглядывался на проведенные вместе недели и особенно на два последних дня. Невозможно поверить, что Сара кривила душой; никто не заставлял ее давать согласие на брак. Больше того, если она знала, что брат приедет, и с нетерпением его ждала, то почему не попыталась противостоять искушению, почему не отвергла близость?
Капитан похолодел. А что, если все его обвинения и обиды поспешны и необоснованны? Попытался вспомнить, о чем говорили в тот страшный вечер Энн и Питер. Питер намекал, что Сару увезли силой, но Энн его остановила. А что рассказывала сама Энн о том, как Сара умоляла брата не нападать на остров? Быть может, ее волновала вовсе не безопасность графа?
Трудно было избавиться от чувства, что в тот злополучный день во время его отсутствия произошли какие-то важные события. Они-то и заставили Сару уехать так стремительно, не сказав ни слова.
– Ну вот, капитан, все в порядке. Молли родила очаровательную девочку!
Гидеон обернулся. У входа стояла радостная, сияющая белозубой улыбкой Энн. Чувство облегчения нахлынуло волной и, подобно волне, едва не опрокинуло.
– С ней все в порядке? И с ребенком тоже?
– Обе чувствуют себя прекрасно. Спасибо Куини: она всех поразила.
– Слава Богу, что нашелся хоть один опытный человек. – Капитан устало провел рукой по волосам.
Энн повернулась, собираясь уйти.
– Подожди, – попросил Гидеон.
– Да, капитан?
– Расскажи подробно, что случилось в день отъезда мисс Уиллис.
Энн опустила глаза.
– Но... но я уже все рассказала.
– Не все. Что-то утаила, так ведь?
Милая скромная валлийка несмело подняла голову.
– Совсем не важно, что именно произошло. Главное, что она вернется, как только сможет. Это точно.
– Но я больше не в силах ждать. – Гидеон грустно вздохнул. Сейчас он думал о Молли. Бедняга едва не потеряла и младенца, и собственную жизнь. – Снаряжаю корабль и отправляюсь в Англию. Возьму с собой тех женщин, которые хотят вернуться домой.
Капитан замолчал. Внезапно в душе воцарился давно утраченный мир.
– А еще обязательно найду Сару и постараюсь убедить в том, что ее настоящее место здесь, на острове. Я должен разыскать ее. Разыскать и объяснить, как она мне нужна, как безмерно я ее люблю.
Энн тревожно заглянула Гидеону в глаза.
– Но, капитан, этого ни в коем случае нельзя делать! Если вы поедете за мисс Уиллис, все ее старания окажутся напрасными! Она ни за что не простит мне мою слабость и то, что я не сумела вас удержать! Никогда!
Гидеон замер.
– О чем ты?
Энн в ужасе зажала рот рукой и молча смотрела на грозного повелителя морей.
– Говори правду. Почему, с какой стати она не простит тебя? Неужели... неужели она так меня ненавидит?
– О нет, что вы, капитан! Как она может вас ненавидеть? – Малышка изо всех сил сжала кулачки, словно пытаясь собраться с духом. Потом вздохнула и заговорила: – Ее брат... граф... сказал, что если она не вернется с ним в Англию, то он непременно разрушит остров до основания. Мисс очень испугалась. Он привез с собой людей, оружие – всерьез думал о нападении. Смягчился лишь после того, как она согласилась с ним уехать.
Значит, Сара все-таки не предала его. Она пожертвовала собой ради тех, кого любила. В душе капитана разгорался гнев. Виноваты оказались все: брат Сары, Питер и Энн, которые до сих пор скрывали правду. Ну а больше всех он сам – ведь он поверил, что Сара, его Сара, способна на предательство.
– Но почему ты не сказала мне правду? Почему пошла на обман, хотя знала о моих чувствах?
На лице Энн отразилось отчаяние.
– Я не хотела вас обманывать, но мисс Уиллис заставила меня пообещать, что я ни за что не открою правду, поскольку опасалась, что вы поедете за ней в Англию и там попадете в руки властей. Она беспокоится за вашу жизнь и не хочет рисковать.
– Но я не мыслю себе жизни без нее, – с горечью заметил Гидеон. – Теперь я просто должен, обязан ехать! Не оставлять же Сару в лапах этого кровожадного зверя, сводного брата?
– Нет-нет, ни за что на свете! Вам нельзя показываться в Англии! Если вас схватят, мисс Уиллис не сможет пережить несчастье! Она обещала вернуться, чего бы ей это ни стоило, и я уверена...
– Неужели ты думаешь, что граф позволит ей вернуться? Человек, который шантажировал ее, угрожал разрушить все, что ей дорого, вынудив таким образом подчиниться своей воле? Он ее не отпустит. Я на его месте ни за что бы не отпустил.
– О, капитан! – заплакала Энн. – Ведь если англичане вас поймают, то непременно повесят!
– До сих пор им не удалось меня поймать, – едва сдерживая ярость, возразил капитан. – И никогда не удастся впредь.
– Но...
– Я отправляюсь в Англию. Все, решено. Скажи женщинам, чтобы все, кто хочет вернуться, собирались. Если они боятся показываться на родине, я довезу их до Сантьяго и оплачу дорогу туда, куда они захотят отправиться.
На лице Энн отразилось изумление.
– Несколько женщин, возможно, захотят вернуться, но остальные наверняка предпочтут остаться на острове.
Голос капитана смягчился.
– Если же они решат остаться, мы, конечно, будем счастливы – даже в том случае, если многие предпочтут не выходить замуж. Но я зарекаюсь впредь искать жен для своих моряков. Пусть ребята сами о себе заботятся и находят подруг, но никого не принуждают. Вот к какому выводу я пришел.
Энн подошла к нему, встала на цыпочки и чмокнула в щеку.
– Вы хороший человек, капитан Хорн. Будь на то воля мисс Уиллис, она осталась бы с вами здесь, на острове.
– Она обязательно будет здесь, со мной. Не сомневайся. Даже если для этого мне придется обыскать все ненавистные Британские острова.
Глава 26
Милый уху каждого моряка хлопок торжественно возвестил о том, что белоснежные паруса «Сатира» поймали ветер. Корабль отчалил от берегов Сан-Николау. Гидеон сам стоял у штурвала, твердо держа курс на далекие Британские острова. Нетерпение возрастало с каждой секундой. Чтобы добраться до Сан-Николау, потребовалось целых три недели. Корабль не был готов к длительному плаванию, а потому пришлось тратить драгоценное время на килевание и смоление. Добравшись до порта Сантьяго, бывшие пираты пополнили запасы продовольствия и взяли на борт груз, чтобы в британских водах выглядеть обычным торговым судном и не привлекать к себе внимания.
В суете обычных морских хлопот нельзя было забывать и о нуждах одиннадцати женщин с детьми – тех, которые предпочли покинуть Атлантис. Восемь из них не захотели возвращаться на родину и из Сантьяго должны были отправиться в иных направлениях. Капитану же предстояло найти им временное жилье и устроить на другие корабли. Все эти дела требовали времени.
Три женщины остались на борту «Сатира». Даже несмотря на опасность нового ареста, они все равно мечтали о возвращении домой. Среди них была Молли с Джейн и новорожденной малышкой. Капитан Хорн твердо решил сделать все возможное, чтобы Молли соединилась с мужем. Искренне радовало то обстоятельство, что она хотела вернуться на Атлантис всей семьей. Оставалось лишь заручиться согласием мужа.
Гидеону нравилось и другое: в конце концов вернуться в Англию решили лишь одиннадцать из пятидесяти с лишним женщин. Остальных жизнь на острове вполне устраивала, даже несмотря на не слишком удачное начало. Почти все, кто остался, нашли себе пару и благополучно вышли замуж.
Капитан прикинул расстояние до выступавшего в море мыса и слегка изменил курс. Несмотря на то что путь лежал навстречу пассатам, он надеялся войти в устье Темзы уже через пару недель. Чтобы ускорить движение, пришлось облегчить корабль и взять на борт лишь часть команды и минимальный груз. Кроме того, не хотелось рисковать безопасностью моряков в том случае, если в британских водах «Сатир» арестуют. В путь отправились лишь те, кто не боялся неприятных приключений и возможных осложнений. Все эти смельчаки по разным причинам стремились попасть в Англию. А двое даже планировали жениться и вернуться на Атлантис с молодыми супругами.
– Как приятно снова выйти в море, правда? – негромко заметил подошедший Барнаби Кент. Гидеон взглянул на первого помощника. Барнаби поманила в путь неуемная жажда приключений. Иногда Гидеону казалось, что бродяга так никогда и не угомонится.
– Да, действительно приятно, – согласился капитан, хотя в глубине души его не покидали сомнения. Как всякий моряк, он любил океан, но в последнее время душа прикипела к Атлантису. Вот и сейчас ему уже не хватало чистого крупного песка под ногами, щебета играющих у ручья детей, свежего влажного аромата леса.
Впрочем, вполне возможно, что тоска по ставшему родным острову на самом деле была тоской по Саре – с ней дивные красоты обретали новый смысл. Больше всего на свете он мечтал увидеть любимую.
– Как отнеслись парни к изменению правил в отношении женщин? – поинтересовался капитан. Никто из моряков не осмелился высказать собственное мнение. А уж после отъезда мисс Уиллис к Гидеону вообще страшно было приблизиться.
Барнаби задумчиво облокотился на перила.
– Судя по всему, наши ребята так же мягкосердечны, как и ты. Одобряют новые порядки. По-моему, они решили, что ты прав: ведь жизнь с той, которой не мил, вряд ли покажется раем.
– Жаль только, что я поздно до этого додумался.
Да, лучше бы эта мысль пришла ему в голову еще до отъезда Сары. И даже до того, как он влюбился в колючую, вспыльчивую сторонницу реформ, которая скорее готова была подвергнуть лорда-пирата экзекуции за похищение женщин, чем стать его женой.
Ничего, он смог бы выдержать любое наказание – если бы после этого она вышла за него замуж.
А если Сара все-таки отвергнет предложение? Если в конце концов окажется обманщицей? Если с презрительным смехом отвернется и объявит, что считает себя совершенно свободной? Что тогда?
Уже три недели эта мысль терзала капитана Хорна. Ну а он сам постоянно терзал Питера и Энн сомнениями и требованием рассказать, что же именно происходило между Сарой и ее братом. Но даже несмотря на постоянные заверения в невиновности мисс Уиллис, в том, что граф увез сестру силой, легче не становилось. За два месяца многое могло измениться. Вдали от острова, в привычном обществе, среди привычных занятий она наверняка решила, что жизнь на Атлантисе была лишь сном, мечтой, мимолетным видением. Вполне возможно, что гордячка вообще не пожелает его видеть.
И все же он должен попробовать, даже если попытка окажется неудачной и остаток жизни пройдет так же, как у отца, – в непрестанных сожалениях о потерянной любви.
Тяжкие мысли прервал удивленный свист Барнаби.
– Эй, смотри-ка, капитан! Жаль, что мы оставили пиратский промысел. Какая чудесная добыча! Английское торговое судно!
Гидеон внимательно взглянул в ту сторону, куда показывал Барнаби. К островам Зеленого Мыса направлялся большой корабль под английским флагом. Тяжело нагруженный, он сидел низко и, казалось, сам просился в руки тому, кто захочет его взять.
– Да, действительно лакомый кусочек! Но не настолько, чтобы соблазнить меня. С пиратством покончено, Барнаби. Навсегда.
– Ой ли? Не зарекайся. Думаю, этот корабль сможет изменить твое решение.
– Ни одно, даже самое богатое и доступное судно не сможет изменить моего решения, – заявил Гидеон и повернулся к штурвалу.
– А ты не спеши. Лучше взгляни на название и подумай, действительно ли совсем не хочешь подняться на борт.
Капитан нетерпеливо взглянул на большие золотые буквы. «Дерзкий». Резко выпрямился и потянулся к подзорной трубе.
– Разве не так назывался корабль лорда Блэкмора? Тот самый, который увез мисс Уиллис? – тихо произнес Барнаби, словно обращаясь к самому себе.
Гидеон поднес к глазам трубу, молча кивнул и принялся внимательно разглядывать сначала корпус, а потом и палубу. Почему-то хотелось верить, что именно на этом судне возвращается Сара. А вдруг...
Нет, еще слишком рано, одернул себя Гидеон. Тем более с таким братом, как граф Блэкмор.
– Вряд ли два корабля с одинаковым названием зачем-то плавают именно в этом районе. Скорее всего это действительно он. Думаю, чертов англичанин решил вернуться и закончить дела на Атлантисе. Теперь он запер ее дома, а сам отправился к нам. – На лице Гидеона появилась зловещая улыбка. – Ну что, удивим лорда? Пожалуй, стоит тряхнуть стариной.
– Собираешься захватить корабль? Но как? У нас ведь людей почти нет.
Гидеон продолжал внимательно рассматривать палубу. К его удивлению, там не было ни души. Судя по всему, «Дерзкий» тоже не мог похвастаться многочисленной командой.
– Зато у нас есть орудия. А это судно вовсе не выглядит густонаселенным. Думаю, можно смело его атаковать и захватить. Но сначала, как водится, предложим капитуляцию. Если же граф откажется сдаться и пустить нас на борт, клянусь, проделаю в корпусе полсотни дырок и заставлю труса выползти наружу. Потребую немедленно рассказать, где Сара. А если самого графа вдруг не окажется, захвачу корабль и потребую ее в качестве выкупа. В любом случае «Дерзкий» окажется у меня в руках.
– Ты, я смотрю, окончательно спятил, – скептически заметил Барнаби и, пожав плечами, добавил: – Впрочем, надо признаться, я очень соскучился по настоящему морскому бою.
Гидеон взглянул на развевающийся на мачте противника английский флаг и вздохнул:
– Как жаль, что мы уничтожили нашего «Веселого Роджера»!
Барнаби долго молчал, а потом неуверенно, запинаясь, признался:
– Вообще-то, если честно... мы его не уничтожили... то есть…
Гидеон оторвался от подзорной трубы и строго посмотрел на первого помощника:
– По-моему, я приказал уничтожить пиратский флаг еще в конце нашего последнего похода.
– Было дело. Но ведь ты мог и передумать, а потому я его не уничтожил, а припрятал у себя в каюте.
Капитан едва сдержал улыбку.
– Мистер Кент, в наказание за непокорность вас следовало бы заставить целую неделю драить палубу. Но на сей раз сделаю вид, будто не заметил нарушения дисциплины. – Он снова поднес к глазам подзорную трубу. – Скажи-ка лучше, нам раньше доводилось захватывать корабли лорда Блэкмора?
Барнаби усмехнулся:
– Что-то не припомню, чтобы это имя произносили матросы, которых мы... э-э... развлекали.
– В таком случае самое время исправить ошибку. Тебе не кажется?
– Разумеется, капитан. Не стоит позволять заносчивому графу считать себя хозяином водных просторов.
– Воистину. – Гидеон решительно отложил трубу в сторону и улыбнулся. – Очень полезно время от времени ставить самоуверенных, заносчивых аристократов на место. И сделать это можем только мы с тобой.
Сара, лорд и леди Драйден и Джордан завтракали в кают-компании парусника «Дерзкий». Сара, как обычно, ничего не ела, а лишь рассеянно смотрела в тарелку. Возбуждение и волнение окончательно отбили и без того плохой аппетит. Корабль приближался к островам Зеленого Мыса, а это означало, что до Атлантиса оставалось не больше двух дней пути. Все еще не верилось, что Джордан согласился отвезти ее на Атлантис. К счастью, у него просто не было выбора: не согласись он, маркиз Драйден и его супруга зафрахтовали бы корабль и взяли Сару с собой. А Джордан очень боялся потерять контроль над запутанной ситуацией.
Во время плавания Сара успела полюбить леди Драйден. Маркиз тоже оказался милым человеком. Он был на несколько лет старше жены, однако не проявлял той властной претенциозности, которая зачастую свойственна людям его положения и возраста. Благородные, сдержанные манеры, аристократичные черты лица, величественная осанка, дружелюбная теплая улыбка – все напоминало Саре покойного отчима.
Удивительно, но они действительно плыли на Атлантис вчетвером. Сейчас, за завтраком, спутники что-то увлеченно обсуждали, однако мысли Сары были настолько заняты Гидеоном, что она даже не понимала, о чем идет речь. Любимый казался совсем близко, почти рядом. Сара не могла дождаться встречи. Опасалась лишь, что он не пожелает ее видеть. Этого она не вынесет.
Внезапно дверь в кают-компанию распахнулась и показался встревоженный первый помощник капитана.
– Милорд, с правого борта к нам быстро приближается корабль. На мачте – «Веселый Роджер»!
– Леди Драйден, – бормотала Сара, в то время как дама тянула ее в зал. – Вы уверены, что действительно хотите рассказать мужу о Гидеоне вот так... без подготовки?
– Да, конечно! Очень хочу! – В этот момент она поняла истинный смысл вопроса и взглянула печально, виновато. – О, но вы, должно быть, думаете... если так считает мой сын, то и вы тоже... Ну что ж, как есть, так есть. Это не имеет значения. Услышав мою историю, вы наверняка все поймете. Но прежде всего, мисс Уиллис, нам просто необходимо разыскать маркиза! Уверяю вас, он непременно захочет услышать все, что вы расскажете! Все!
– Разумеется, миледи, – ответила Сара.
А что еще она могла сказать?
По пути в блистающий огнями зал Сара приняла решение. После того как маркиз Драйден услышит ее рассказ, она, в свою очередь, должна получить ответы на кое-какие вопросы.
Гидеон нервно мерил шагами гостиную только что отстроенного дома Сайласа. Рядом, в спальне, надрывалась от крика Молли. К счастью, одна из женщин увела маленькую Джейн, едва та повидалась с матерью. Присутствовать при таких страшных мучениях девочке не следовало.
Видит Бог, он и не подозревал, что рождение ребенка связано с такими муками. Те несколько минут, которые Гидеон провел в спальне, едва не свели его с ума, а потом он так стремительно выскочил вместе с Джейн, что Луиза пробурчала что-то оскорбительное насчет слабости мужчин.
Капитан не обиделся. Молли охрипла от крика. Она мучилась уже много часов – и все ради того, чтобы произвести на свет ребенка, не имея мужа. В этот момент Гидеон преклонялся перед стойкостью женщин и испытывал искреннее презрение к мужчинам.
Из спальни, словно тень, выскользнула усталая, встревоженная Энн.
– Ребенок идет вперед ягодицами, капитан. Поэтому Молли и мучается.
– Ягодицами? А какая разница?
– Обычно дети приходят в мир головкой вперед. А этот вот решил начать с попки, и ничего не получается. У нас с Луизой нет опыта, мы просто не знаем, что надо делать в таких случаях. А повитухи среди наших женщин нет, мы уже узнавали.
– Но кто-то обязательно должен помочь, – возразил Гидеон. – На острове больше пятидесяти женщин.
– Что правда, то правда. Но все они знают не больше меня и едва ли способны оказать помощь даже при обычных, самых нормальных родах. А для такого случая нужна опытная акушерка, которой нет. Неужели на острове вообще нет врача?
Капитан виновато покачал головой. Ни доктора, ни повитухи. Разумеется, он планировал пригласить на Атлантис врача, но не сейчас. А вот об акушерке следовало подумать заранее.
Неожиданно в дверях раздался хриплый голос:
– Где она? Где роженица?
Гидеон и Энн обернулись и увидели Куини. Та стояла с засученными рукавами, обычно бесшабашное лицо сейчас выражало крайнюю сосредоточенность и решимость.
– Куини, – решительно отозвалась Энн. – Не мешай Молли. Дела обстоят совсем не просто. Ребенок идет ягодичками. Надо срочно решить, что делать.
– Ей нужна женщина, которая знает, как помочь, вот и все, – невозмутимо стояла на своем Куини.
В этот момент из спальни донесся душераздирающий крик, и красотка бросилась в комнату. Энн попыталась преградить ей путь.
– А ну-ка прочь с дороги, деревенщина! Как по-твоему, кто принимает роды в доме терпимости? Я, вот кто. Мы не могли рисковать и приглашать доктора – боялись, что он донесет в магистратуру, вот и приходилось обходиться собственными силами. Так что, милочка, я уже родила столько детей, сколько ты, наверное, и за всю жизнь не видела. И этого рожу, если ты не будешь путаться под ногами.
Энн никак не могла решиться и недоверчиво смотрела на хвастунью.
– Пропусти ее! – прорычал Гидеон. – Если она говорит, что может помочь, пусть попытается. Видит Бог, выбора у нас нет.
Энн отступила в сторону, и Куини, презрительно фыркнув, прошмыгнула в спальню, оставив дверь открытой.
– Куини! – раздался в глубине комнаты изумленный голос Луизы. – Что ты вытворяешь?
– Все в порядке, – заметила Энн, входя вслед за Куини. – Она говорит, что умеет принимать роды.
Луиза возмущенно выругалась.
– Да эта девка больше наблюдала за тем, что входит в женщину, а не за тем, что из нее выходит!
– Что ж, и это правда, слов нет, – на удивление мягко согласилась Куини. – И все же знаю, как встретить маленького человечка. А у тебя, мисс Злючка, сейчас выбора нет. Так что посторонись-ка, будь добра!
Гидеон подошел к двери и заглянул внутрь, однако увидел лишь столпившихся возле кровати Энн, Луизу и Куини. На долю секунды мелькнуло бледное, изможденное страданиями лицо Молли и спутанные, мокрые от пота, разметавшиеся по подушке волосы.
Куини присела на край постели с озабоченным, встревоженным видом и невнятно забормотала. Некоторое время она что-то делала, а потом тщательно вытерла руки о фартук.
– Да, действительно ягодички. Ну и ладно, сейчас перевернем.
– Перевернем? Неужели это можно сделать? – недоверчиво воскликнула Луиза.
– Конечно, можно. Правда, не всегда. Я сама делала это два раза. – Куини выглядела куда серьезнее, чем обычно. – Правда, получилось лишь один раз. К сожалению, иногда перевернуть ребенка не удается.
– Делай же то, что надо! – Отчаянный крик Молли сразу перекрыл все остальные голоса. – Достань из меня ребенка, черт возьми!
Энн и Луиза отошли от изножья кровати, чтобы успокоить Молли, и Гидеону впервые удалось увидеть, что же происходило между раздвинутыми ногами. От ужаса он едва не потерял самообладание. Женщина лежала в луже крови.
– Господи, сделайте же что-нибудь! – пробормотал он.
– Я позабочусь, капитан, – спокойно ответила Куини. – А вы пока лучше принесите горячей воды. И пусть Сайлас накипятит еще. Бедняжке понадобится немало.
Дважды просить не пришлось. Проклиная собственную трусость, Гидеон пулей вылетел из дома. Молли такая маленькая, такая хрупкая. Как она сможет вынести это страшное испытание? И что будет с младенцем и маленькой Джейн, если она все-таки умрет?
Сайласа он нашел в общинной кухне и тут же передал приказ Куини. Чайник уже кипел. Повар снял его с огня и протянул Гидеону.
– Выглядишь неважно, капитан. Дело плохо, да?
– Она может умереть, – в ужасе прошептал Гидеон. – И ребенок может умереть. – Он с силой стукнул кулаком по столу. – И во всем виноват я, слышишь? Первым делом надо было позаботиться о докторе и акушерке. Но ведь я ничего не знаю о женских проблемах! Ровным счетом ничего! Сара была права: я даже ни разу не задумался об их нуждах! Так стоит ли удивляться, что она меня бросила?
Сайлас поставил чайник на стол и похлопал капитана по плечу. Затем подошел к буфету и налил в оловянную кружку виски.
– Присядь-ка лучше, выпей и успокойся. Возможно, все не так уж плохо. А мисс Сара уехала вовсе не потому, что ты не привез сюдадоктора. Ей просто надо уладить семейные дела. Она обязательно вернется. Сказала, что вернется, и я ей верю.
– Не вернется, – угрюмо буркнул Гидеон. – Она меня ненавидит, и поделом мне.
– Не говори так. Все это неправда. – Сайлас снова взял в руки чайник. – Посиди здесь, выпей не спеша, а я тем временем отнесу воду Луизе. И может быть, вернусь с хорошими новостями.
Хорошие новости? Какие могут быть хорошие новости? Даже если Молли выживет, что сомнительно, остров все равно останется для нее ловушкой. И устроил эту ловушку он.
А сам потерял Сару. Каждое утро должен просыпаться, двигаться, работать, есть, разговаривать, жить – и все это с мыслью о том, что Сара не любила его настолько, чтобы остаться. Если честно, он не знал наверняка, любила ли она его вообще. Она ни разу не говорила о любви. Он тоже упорно молчал, боясь воплотить в слова то чувство, которое делало его, всегда такого сильного и непогрешимого, уязвимым и неуверенным. И в конце концов потерял ее.
Что удивительного в том, что отец, потеряв жену, каждый вечер напивался до беспамятства? Только так и можно было пережить бесконечную череду одиноких ночей и пустых холодных дней.
Но сам он не встанет на этот опасный путь. Будет просто... просто существовать. Однако, как бы он ни старался, стереть из памяти дорогой образ все равно не удастся.
Капитан со стоном закрыл лицо руками. Если Сара хотела найти способ наказать его за все грехи, то ей это вполне удалось.
Гидеон встал и в гневе с такой силой отшвырнул табуретку, что та отлетела в противоположный угол.
Сейчас Гидеон оглядывался на проведенные вместе недели и особенно на два последних дня. Невозможно поверить, что Сара кривила душой; никто не заставлял ее давать согласие на брак. Больше того, если она знала, что брат приедет, и с нетерпением его ждала, то почему не попыталась противостоять искушению, почему не отвергла близость?
Капитан похолодел. А что, если все его обвинения и обиды поспешны и необоснованны? Попытался вспомнить, о чем говорили в тот страшный вечер Энн и Питер. Питер намекал, что Сару увезли силой, но Энн его остановила. А что рассказывала сама Энн о том, как Сара умоляла брата не нападать на остров? Быть может, ее волновала вовсе не безопасность графа?
Трудно было избавиться от чувства, что в тот злополучный день во время его отсутствия произошли какие-то важные события. Они-то и заставили Сару уехать так стремительно, не сказав ни слова.
– Ну вот, капитан, все в порядке. Молли родила очаровательную девочку!
Гидеон обернулся. У входа стояла радостная, сияющая белозубой улыбкой Энн. Чувство облегчения нахлынуло волной и, подобно волне, едва не опрокинуло.
– С ней все в порядке? И с ребенком тоже?
– Обе чувствуют себя прекрасно. Спасибо Куини: она всех поразила.
– Слава Богу, что нашелся хоть один опытный человек. – Капитан устало провел рукой по волосам.
Энн повернулась, собираясь уйти.
– Подожди, – попросил Гидеон.
– Да, капитан?
– Расскажи подробно, что случилось в день отъезда мисс Уиллис.
Энн опустила глаза.
– Но... но я уже все рассказала.
– Не все. Что-то утаила, так ведь?
Милая скромная валлийка несмело подняла голову.
– Совсем не важно, что именно произошло. Главное, что она вернется, как только сможет. Это точно.
– Но я больше не в силах ждать. – Гидеон грустно вздохнул. Сейчас он думал о Молли. Бедняга едва не потеряла и младенца, и собственную жизнь. – Снаряжаю корабль и отправляюсь в Англию. Возьму с собой тех женщин, которые хотят вернуться домой.
Капитан замолчал. Внезапно в душе воцарился давно утраченный мир.
– А еще обязательно найду Сару и постараюсь убедить в том, что ее настоящее место здесь, на острове. Я должен разыскать ее. Разыскать и объяснить, как она мне нужна, как безмерно я ее люблю.
Энн тревожно заглянула Гидеону в глаза.
– Но, капитан, этого ни в коем случае нельзя делать! Если вы поедете за мисс Уиллис, все ее старания окажутся напрасными! Она ни за что не простит мне мою слабость и то, что я не сумела вас удержать! Никогда!
Гидеон замер.
– О чем ты?
Энн в ужасе зажала рот рукой и молча смотрела на грозного повелителя морей.
– Говори правду. Почему, с какой стати она не простит тебя? Неужели... неужели она так меня ненавидит?
– О нет, что вы, капитан! Как она может вас ненавидеть? – Малышка изо всех сил сжала кулачки, словно пытаясь собраться с духом. Потом вздохнула и заговорила: – Ее брат... граф... сказал, что если она не вернется с ним в Англию, то он непременно разрушит остров до основания. Мисс очень испугалась. Он привез с собой людей, оружие – всерьез думал о нападении. Смягчился лишь после того, как она согласилась с ним уехать.
Значит, Сара все-таки не предала его. Она пожертвовала собой ради тех, кого любила. В душе капитана разгорался гнев. Виноваты оказались все: брат Сары, Питер и Энн, которые до сих пор скрывали правду. Ну а больше всех он сам – ведь он поверил, что Сара, его Сара, способна на предательство.
– Но почему ты не сказала мне правду? Почему пошла на обман, хотя знала о моих чувствах?
На лице Энн отразилось отчаяние.
– Я не хотела вас обманывать, но мисс Уиллис заставила меня пообещать, что я ни за что не открою правду, поскольку опасалась, что вы поедете за ней в Англию и там попадете в руки властей. Она беспокоится за вашу жизнь и не хочет рисковать.
– Но я не мыслю себе жизни без нее, – с горечью заметил Гидеон. – Теперь я просто должен, обязан ехать! Не оставлять же Сару в лапах этого кровожадного зверя, сводного брата?
– Нет-нет, ни за что на свете! Вам нельзя показываться в Англии! Если вас схватят, мисс Уиллис не сможет пережить несчастье! Она обещала вернуться, чего бы ей это ни стоило, и я уверена...
– Неужели ты думаешь, что граф позволит ей вернуться? Человек, который шантажировал ее, угрожал разрушить все, что ей дорого, вынудив таким образом подчиниться своей воле? Он ее не отпустит. Я на его месте ни за что бы не отпустил.
– О, капитан! – заплакала Энн. – Ведь если англичане вас поймают, то непременно повесят!
– До сих пор им не удалось меня поймать, – едва сдерживая ярость, возразил капитан. – И никогда не удастся впредь.
– Но...
– Я отправляюсь в Англию. Все, решено. Скажи женщинам, чтобы все, кто хочет вернуться, собирались. Если они боятся показываться на родине, я довезу их до Сантьяго и оплачу дорогу туда, куда они захотят отправиться.
На лице Энн отразилось изумление.
– Несколько женщин, возможно, захотят вернуться, но остальные наверняка предпочтут остаться на острове.
Голос капитана смягчился.
– Если же они решат остаться, мы, конечно, будем счастливы – даже в том случае, если многие предпочтут не выходить замуж. Но я зарекаюсь впредь искать жен для своих моряков. Пусть ребята сами о себе заботятся и находят подруг, но никого не принуждают. Вот к какому выводу я пришел.
Энн подошла к нему, встала на цыпочки и чмокнула в щеку.
– Вы хороший человек, капитан Хорн. Будь на то воля мисс Уиллис, она осталась бы с вами здесь, на острове.
– Она обязательно будет здесь, со мной. Не сомневайся. Даже если для этого мне придется обыскать все ненавистные Британские острова.
Глава 26
Нет ничего прекраснее святой любви твоей,
Жизнь, счастье, радости заключены лишь в ней.
Пока не выйду в море, не разомкнем мы рук,
Ведь преданность и верность не тают от разлук.
Неизвестный автор. Гардемарин Билли возвращается домой
Милый уху каждого моряка хлопок торжественно возвестил о том, что белоснежные паруса «Сатира» поймали ветер. Корабль отчалил от берегов Сан-Николау. Гидеон сам стоял у штурвала, твердо держа курс на далекие Британские острова. Нетерпение возрастало с каждой секундой. Чтобы добраться до Сан-Николау, потребовалось целых три недели. Корабль не был готов к длительному плаванию, а потому пришлось тратить драгоценное время на килевание и смоление. Добравшись до порта Сантьяго, бывшие пираты пополнили запасы продовольствия и взяли на борт груз, чтобы в британских водах выглядеть обычным торговым судном и не привлекать к себе внимания.
В суете обычных морских хлопот нельзя было забывать и о нуждах одиннадцати женщин с детьми – тех, которые предпочли покинуть Атлантис. Восемь из них не захотели возвращаться на родину и из Сантьяго должны были отправиться в иных направлениях. Капитану же предстояло найти им временное жилье и устроить на другие корабли. Все эти дела требовали времени.
Три женщины остались на борту «Сатира». Даже несмотря на опасность нового ареста, они все равно мечтали о возвращении домой. Среди них была Молли с Джейн и новорожденной малышкой. Капитан Хорн твердо решил сделать все возможное, чтобы Молли соединилась с мужем. Искренне радовало то обстоятельство, что она хотела вернуться на Атлантис всей семьей. Оставалось лишь заручиться согласием мужа.
Гидеону нравилось и другое: в конце концов вернуться в Англию решили лишь одиннадцать из пятидесяти с лишним женщин. Остальных жизнь на острове вполне устраивала, даже несмотря на не слишком удачное начало. Почти все, кто остался, нашли себе пару и благополучно вышли замуж.
Капитан прикинул расстояние до выступавшего в море мыса и слегка изменил курс. Несмотря на то что путь лежал навстречу пассатам, он надеялся войти в устье Темзы уже через пару недель. Чтобы ускорить движение, пришлось облегчить корабль и взять на борт лишь часть команды и минимальный груз. Кроме того, не хотелось рисковать безопасностью моряков в том случае, если в британских водах «Сатир» арестуют. В путь отправились лишь те, кто не боялся неприятных приключений и возможных осложнений. Все эти смельчаки по разным причинам стремились попасть в Англию. А двое даже планировали жениться и вернуться на Атлантис с молодыми супругами.
– Как приятно снова выйти в море, правда? – негромко заметил подошедший Барнаби Кент. Гидеон взглянул на первого помощника. Барнаби поманила в путь неуемная жажда приключений. Иногда Гидеону казалось, что бродяга так никогда и не угомонится.
– Да, действительно приятно, – согласился капитан, хотя в глубине души его не покидали сомнения. Как всякий моряк, он любил океан, но в последнее время душа прикипела к Атлантису. Вот и сейчас ему уже не хватало чистого крупного песка под ногами, щебета играющих у ручья детей, свежего влажного аромата леса.
Впрочем, вполне возможно, что тоска по ставшему родным острову на самом деле была тоской по Саре – с ней дивные красоты обретали новый смысл. Больше всего на свете он мечтал увидеть любимую.
– Как отнеслись парни к изменению правил в отношении женщин? – поинтересовался капитан. Никто из моряков не осмелился высказать собственное мнение. А уж после отъезда мисс Уиллис к Гидеону вообще страшно было приблизиться.
Барнаби задумчиво облокотился на перила.
– Судя по всему, наши ребята так же мягкосердечны, как и ты. Одобряют новые порядки. По-моему, они решили, что ты прав: ведь жизнь с той, которой не мил, вряд ли покажется раем.
– Жаль только, что я поздно до этого додумался.
Да, лучше бы эта мысль пришла ему в голову еще до отъезда Сары. И даже до того, как он влюбился в колючую, вспыльчивую сторонницу реформ, которая скорее готова была подвергнуть лорда-пирата экзекуции за похищение женщин, чем стать его женой.
Ничего, он смог бы выдержать любое наказание – если бы после этого она вышла за него замуж.
А если Сара все-таки отвергнет предложение? Если в конце концов окажется обманщицей? Если с презрительным смехом отвернется и объявит, что считает себя совершенно свободной? Что тогда?
Уже три недели эта мысль терзала капитана Хорна. Ну а он сам постоянно терзал Питера и Энн сомнениями и требованием рассказать, что же именно происходило между Сарой и ее братом. Но даже несмотря на постоянные заверения в невиновности мисс Уиллис, в том, что граф увез сестру силой, легче не становилось. За два месяца многое могло измениться. Вдали от острова, в привычном обществе, среди привычных занятий она наверняка решила, что жизнь на Атлантисе была лишь сном, мечтой, мимолетным видением. Вполне возможно, что гордячка вообще не пожелает его видеть.
И все же он должен попробовать, даже если попытка окажется неудачной и остаток жизни пройдет так же, как у отца, – в непрестанных сожалениях о потерянной любви.
Тяжкие мысли прервал удивленный свист Барнаби.
– Эй, смотри-ка, капитан! Жаль, что мы оставили пиратский промысел. Какая чудесная добыча! Английское торговое судно!
Гидеон внимательно взглянул в ту сторону, куда показывал Барнаби. К островам Зеленого Мыса направлялся большой корабль под английским флагом. Тяжело нагруженный, он сидел низко и, казалось, сам просился в руки тому, кто захочет его взять.
– Да, действительно лакомый кусочек! Но не настолько, чтобы соблазнить меня. С пиратством покончено, Барнаби. Навсегда.
– Ой ли? Не зарекайся. Думаю, этот корабль сможет изменить твое решение.
– Ни одно, даже самое богатое и доступное судно не сможет изменить моего решения, – заявил Гидеон и повернулся к штурвалу.
– А ты не спеши. Лучше взгляни на название и подумай, действительно ли совсем не хочешь подняться на борт.
Капитан нетерпеливо взглянул на большие золотые буквы. «Дерзкий». Резко выпрямился и потянулся к подзорной трубе.
– Разве не так назывался корабль лорда Блэкмора? Тот самый, который увез мисс Уиллис? – тихо произнес Барнаби, словно обращаясь к самому себе.
Гидеон поднес к глазам трубу, молча кивнул и принялся внимательно разглядывать сначала корпус, а потом и палубу. Почему-то хотелось верить, что именно на этом судне возвращается Сара. А вдруг...
Нет, еще слишком рано, одернул себя Гидеон. Тем более с таким братом, как граф Блэкмор.
– Вряд ли два корабля с одинаковым названием зачем-то плавают именно в этом районе. Скорее всего это действительно он. Думаю, чертов англичанин решил вернуться и закончить дела на Атлантисе. Теперь он запер ее дома, а сам отправился к нам. – На лице Гидеона появилась зловещая улыбка. – Ну что, удивим лорда? Пожалуй, стоит тряхнуть стариной.
– Собираешься захватить корабль? Но как? У нас ведь людей почти нет.
Гидеон продолжал внимательно рассматривать палубу. К его удивлению, там не было ни души. Судя по всему, «Дерзкий» тоже не мог похвастаться многочисленной командой.
– Зато у нас есть орудия. А это судно вовсе не выглядит густонаселенным. Думаю, можно смело его атаковать и захватить. Но сначала, как водится, предложим капитуляцию. Если же граф откажется сдаться и пустить нас на борт, клянусь, проделаю в корпусе полсотни дырок и заставлю труса выползти наружу. Потребую немедленно рассказать, где Сара. А если самого графа вдруг не окажется, захвачу корабль и потребую ее в качестве выкупа. В любом случае «Дерзкий» окажется у меня в руках.
– Ты, я смотрю, окончательно спятил, – скептически заметил Барнаби и, пожав плечами, добавил: – Впрочем, надо признаться, я очень соскучился по настоящему морскому бою.
Гидеон взглянул на развевающийся на мачте противника английский флаг и вздохнул:
– Как жаль, что мы уничтожили нашего «Веселого Роджера»!
Барнаби долго молчал, а потом неуверенно, запинаясь, признался:
– Вообще-то, если честно... мы его не уничтожили... то есть…
Гидеон оторвался от подзорной трубы и строго посмотрел на первого помощника:
– По-моему, я приказал уничтожить пиратский флаг еще в конце нашего последнего похода.
– Было дело. Но ведь ты мог и передумать, а потому я его не уничтожил, а припрятал у себя в каюте.
Капитан едва сдержал улыбку.
– Мистер Кент, в наказание за непокорность вас следовало бы заставить целую неделю драить палубу. Но на сей раз сделаю вид, будто не заметил нарушения дисциплины. – Он снова поднес к глазам подзорную трубу. – Скажи-ка лучше, нам раньше доводилось захватывать корабли лорда Блэкмора?
Барнаби усмехнулся:
– Что-то не припомню, чтобы это имя произносили матросы, которых мы... э-э... развлекали.
– В таком случае самое время исправить ошибку. Тебе не кажется?
– Разумеется, капитан. Не стоит позволять заносчивому графу считать себя хозяином водных просторов.
– Воистину. – Гидеон решительно отложил трубу в сторону и улыбнулся. – Очень полезно время от времени ставить самоуверенных, заносчивых аристократов на место. И сделать это можем только мы с тобой.
Сара, лорд и леди Драйден и Джордан завтракали в кают-компании парусника «Дерзкий». Сара, как обычно, ничего не ела, а лишь рассеянно смотрела в тарелку. Возбуждение и волнение окончательно отбили и без того плохой аппетит. Корабль приближался к островам Зеленого Мыса, а это означало, что до Атлантиса оставалось не больше двух дней пути. Все еще не верилось, что Джордан согласился отвезти ее на Атлантис. К счастью, у него просто не было выбора: не согласись он, маркиз Драйден и его супруга зафрахтовали бы корабль и взяли Сару с собой. А Джордан очень боялся потерять контроль над запутанной ситуацией.
Во время плавания Сара успела полюбить леди Драйден. Маркиз тоже оказался милым человеком. Он был на несколько лет старше жены, однако не проявлял той властной претенциозности, которая зачастую свойственна людям его положения и возраста. Благородные, сдержанные манеры, аристократичные черты лица, величественная осанка, дружелюбная теплая улыбка – все напоминало Саре покойного отчима.
Удивительно, но они действительно плыли на Атлантис вчетвером. Сейчас, за завтраком, спутники что-то увлеченно обсуждали, однако мысли Сары были настолько заняты Гидеоном, что она даже не понимала, о чем идет речь. Любимый казался совсем близко, почти рядом. Сара не могла дождаться встречи. Опасалась лишь, что он не пожелает ее видеть. Этого она не вынесет.
Внезапно дверь в кают-компанию распахнулась и показался встревоженный первый помощник капитана.
– Милорд, с правого борта к нам быстро приближается корабль. На мачте – «Веселый Роджер»!