Страница:
Бородатый переводчик усмехнулся:
– Она говорит, что если американский пират хочет купить товар для своей леди, ему придется дорого заплатить.
Гидеон нахмурился:
– Скажи, что у меня нет никакой леди. И в ближайшем будущем не предвидится.
Не успел Сайлас открыть рот, как спутник перебил его вопросом:
– Кстати, как она узнала, кто я такой?
Несколько минут переводчик эмоционально беседовал с торговкой. Присутствие Гидеона ее явно беспокоило.
Когда Сайлас наконец-то повернулся к капитану, на лице его появилось задумчивое выражение. Он рассеянно пощипывал кудрявую каштановую бороду.
– На островах новости летают быстрее птиц, капитан. Похоже, здесь уже все знают о прибытии знаменитого лорда-пирата с командой. Почтенной матроне хватило одного лишь взгляда на твою саблю, чтобы понять, кто ты такой. – Повар секунду помолчал. – Может быть, именно поэтому нам и не удается найти у этих чертовых островитян то, что нужно. Узнав нас, они тотчас попрятали всех молодых женщин.
– Возможно. – Гидеон одарил торговку чарующей улыбкой, которая, впрочем, ничуть не смягчила ее воинственной решимости, – к черту эту бабу! Скажи ей, что эти тряпки мне вовсе ни к чему. Какой от них толк, если мы все равно не можем найти женщин?
Сайлас кивнул, а Гидеон резко повернулся на каблуках и стремительно пошел прочь по узкой улочке, круто спускавшейся к морю, в доки. Повар что-то пробормотал и последовал за капитаном. Деревянная нога не помешала великану развить завидную скорость.
– Что же нам делать, капитан?
– Понятия не имею. Попробуем поговорить с матросами. Возможно, кому-то из них сегодня повезло больше, чем нам.
– Как знать, – промямлил Сайлас с кислой миной.
Моряки молча шагали по узкой каменистой улочке. Гидеон погрузился в собственные мысли, едва сознавая присутствие недовольного хмурого повара. С самого начала было ясно, что план обречен на провал. Он просто не мог оказаться успешным.
Не успел капитан додумать мысль до какого-нибудь логического завершения, как вдруг увидел Барнаби Кента. Первый помощник почти бежал навстречу по крутой горной тропинке.
– Ни за что не угадаете, что за судно вошло в порт! – не в силах сдержать радость, возбужденно закричал он.
Барнаби был единственным англичанином, которого Гидеон пустил на борт своего корабля и ни разу не пожалел об этом. Парень оказался прирожденным морским волком, хоть и одевался как лондонский денди.
– И что же это за судно вошло в порт? – спокойно переспросил Гидеон, едва Кент остановился, чтобы перевести дух. Джентльмен не привык бегать; предпочитал передвигаться неторопливо, с достоинством.
Пытаясь отдышаться, первый помощник согнулся и уперся ладонями в колени.
– В порт... вошел корабль... как раз такой, как нам требуется...
Гидеон даже застонал от раздражения.
– Но мы уже покончили с этим, Барнаби. И так набрали столько драгоценностей, золота и серебра, что хватит, чтобы загрузить целый военный фрегат. Теперь нам нужны женщины, а вовсе не добыча.
– Конечно, сэр. – Барнаби выпрямился, вынул из кармана носовой платок и вытер вспотевшее лицо. – Корабль и везет женщин. Целую толпу. Как раз то, что нам надо.
Гидеон и Сайлас переглянулись.
– О чем ты? – недоверчиво переспросил капитан.
– Тюремный корабль из Англии, под названием «Добродетель». Везет в Австралию осужденных. На борту пятьдесят женщин, а может быть, и больше. Вполне возможно, они мечтают о спасении, если вы понимаете, что я имею в виду.
Взглянув вниз, в переполненную судами гавань, Гидеон задумчиво потер подбородок:
– Значит, осужденные женщины? К тому же еще англичанки?
– Понимаю, о чем ты думаешь, капитан, – подал голос Сайлас. – Не важно, что они англичанки. Англичанки подойдут точно так же, как и все остальные. Парни не питают к Англии такой ненависти, как ты. – Хватило одного лишь взгляда, чтобы повар торопливо добавил: – Понятно, за что ты ненавидишь и страну, и ее жителей. Очень даже понятно. Но ведь эти женщины... они вовсе не похожи на тех англичан, которых ты не любишь. Они из простых, как и большинство наших ребят. Вдобавок беднягам отчаянно не повезло. Так что они прекрасно нам подойдут – куда лучше, чем высокомерные островитянки. Те, видите ли, считают себя слишком благородными для грубых и неотесанных пиратов.
– У нас мало времени, – подал голос Барнаби, предпочитая держаться в стороне от обсуждения столь скользкого вопроса, как Англия и англичанки. – Утром «Добродетель» отчалит. Корабль вошел в порт лишь на одну ночь, чтобы пополнить продовольственные запасы.
Пропустив мимо ушей слова Барнаби, Гидеон снова повернулся к вечно угрюмому повару. Сайлас недолюбливал женщин и поклялся не иметь дела ни с одной из коварных дочерей Евы.
– Ты тоже считаешь, что это выход из положения?
– Еще какой! – воскликнул Сайлас.
Барнаби с важным видом поправил галстук.
– Меня такой вариант вполне устраивает.
Гидеон колебался. Выбора действительно не было. За несколько последних месяцев впервые представилась подобная возможность. К тому же захватить корабль с осужденными не представляло никакого труда: такие суда не вооружены по-настоящему.
– Что ж, решено.
На лицах друзей отразилось явное облегчение, и капитан перешел к делу:
– Барнаби, выясни о корабле все, что удастся: какое на нем оружие, что за команда... – одним словом, запоминай любую мелочь, в атаке все пригодится. Только действуй осторожно. К счастью, мы стоим в другой гавани, однако не спеши сообщать матросам «Добродетели», что в порту их дожидается пиратский корабле постарайся, чтобы ребята не успели протрезветь, даже если для этого тебе придется поить их за свой счет. Не хотелось бы вспугнуть пташек.
Барнаби торопливо зашагал к докам, а капитан повернулся к Сайласу:
– Собери команду. Скажи ребятам, что на рассвете уходим, а к ночи все должны быть на борту.
Сайлас молча кивнул и похромал по каменистой тропинке.
– Объясни, в чем дело и с какой стати спешка, не то парни разозлятся: глядишь, тебе же и достанется!
Оставшись в одиночестве, Гидеон устремил взгляд в гавань, туда, где бросил якорь корабль со скромно задрапированной женской фигурой на носу. «Добродетель». Женщин на палубе разглядеть не удалось. Видимо, во время стоянки их заперли в трюме.
Зато корабельная команда старалась вовсю, явно пытаясь как можно быстрее свернуть паруса, чтобы отправиться на берег – пить, играть в карты, веселиться с девочками. Отлично. Если повезет, то они попадут прямиком в лапы хитрого Барнаби Кента.
Гидеон постарался хорошенько рассмотреть корабль, насколько это возможно с такого расстояния. Прямое парусное вооружение, три мачты... посадка очень низкая. Пушек издалека не видно, матросов человек двадцать с небольшим. Против его шестидесяти трех жалкая горстка. О более легкой добыче трудно даже мечтать.
О да! Губы капитана тронула мечтательная улыбка. Такое прекрасное судно, а груз просто бесценен. Словно сладкий, истекающий соком перезревший виноград, мечтающий о том, чтобы его поскорее сняли с ветки.
Скорее бы настало утро!
Питер ловко, словно обезьяна, забрался на королевскую рею и начал четко отработанными движениями сворачивать главный парус. Однако действовал он машинально: мысли были полностью заняты решением загадки таинственной мисс Уиллис.
Со времени первого разговора с учительницей прошло уже две недели, а она все еще настаивала, чтобы он каждую ночь караулил заключенных. Больше того, ей даже удалось убедить капитана регулярно назначать Питера на дежурство в трюм. Он-то надеялся, что скоро можно будет расслабиться, однако мисс Уиллис, видимо, никому не доверяла и упорно требовала, чтобы из ночи в ночь вахта была одна и та же.
Тыльной стороной ладони Питер вытер со лба капли пота, перевел дух, перекинул канат через блок и начал осторожно продвигаться по королевской рее. По правде говоря, его сиятельство упредил, что мисс может доставить немалые неприятности, так что Питер имел возможность подготовиться и настроиться. Хорошо еще, что леди строго соблюдает условия договора и стычек между ней и матросами больше не происходило. Слава Богу, пока жизнь идет мирно. Душевное спокойствие почти компенсировало бессонные ночи, которые приходилось проводить на нижней палубе, сторожа заключенных.
На самом деле особых трудностей с дежурством не возникало – во всяком случае, начиная со второй ночи. В первую ночь женщины немного нервничали: присутствие постороннего мужчины их раздражало. Дети с любопытством таращили глазенки, пытаясь сквозь решетку рассмотреть странного матроса, который невозмутимо привязывал к железным прутьям гамак. Ночь выдалась не слишком спокойной. Люк то и дело открывался, и один за другим в тесноту и полумрак трюма заглядывали матросы. Любопытных не смог остановить даже приказ капитана не покидать верхнюю палубу без крайней необходимости. Однако едва ребята поняли, что Питер намерен строго следить за выполнением распоряжений начальства, как крышка люка перестала пользоваться повышенным вниманием.
Начиная со второй ночи заключенные молча терпели присутствие надзирателя. Больше того, некоторые пытались благодарить за заботу, а одна милая маленькая девушка даже предложила разделить с ней ужин. Питер решил, что женщины умеют лучше распоряжаться продуктами, чем корабельный повар, и не стал отказываться.
Разумеется, матросов возмущало бесцеремонное вмешательство в их личную жизнь, однако Питеру не было никакого дела до недовольства товарищей. Ведь хозяин, граф Блэкмор, заплатил за службу в три раза больше матросского жалованья. За такие деньги можно не только подежурить, но при необходимости даже проявить боевую сноровку.
К счастью, схватиться пришлось лишь с одним из любителей ночных приключений, да и тот оказался в сильном подпитии. Разумеется, матросы мстили как могли и изо всех сил пытались навредить предателю. Но они плохо себе представляли, что именно может оказаться для него тяжким наказанием. Первый помошник капитана то и дело посылал Питера на королевскую рею, считая задание трудным и опасным. С одной стороны, если принять во внимание маленький рост и обезьянью ловкость матроса Харгрейвза, выбор можно было бы считать вполне оправданным. Но в то же время сворачивать главный парус – задача сложная, коварная, опасная.
К сожалению, первый помощник понятия не имел, как нравилось Питеру карабкаться по корабельной оснастке, – чем выше, тем приятнее! Где еще можно с такой полнотой ощутить соленый морской воздух, почувствовать на лице свежесть сияющих всеми цветами радуги брызг, увидеть бескрайние океанские просторы, бездонную чистую воду, в которой отражается и голубое небо, и белые облака, и ослепительные солнечные лучи? К счастью, фрегат «Добродетель» уже покинул холодные, угрюмо-серые волны Британии и вошел в тропические воды, так что на недостаток тепла и света жаловаться не приходилось. К тому же лучше выполнять опасную, но красивую работу, чем нудную и грязную – например покрывать дегтем канаты.
Питер посмотрел вниз и увидел, как несколько женщин старательно моют палубу. Осужденных посылали на работу посменно. Они не возражали, поскольку это была единственная возможность оказаться наверху, на свежем воздухе. Но как изнурительна была сама по себе уборка! К счастью для Питера, он парил в воздухе словно птица.
Питер взглянул на товарищей. Они равнодушно поглядывали на женщин. Ночь мужчины провели в портовых кабаках и притонах, поэтому близость осужденных женщин их нисколько не волновала.
Беда в том, что спокойствие было недолговечно. Питер это хорошо понимал. Странно, но две недели регулярных ночных дежурств в женском отделении заставили Питера искренне сожалеть о том, что спокойствию корабельной команды скоро придет конец и осужденные женщины это почувствуют.
– Эй, приятель, – окликнул с марсовой площадки дозорный. – Мне бы на минуту спуститься по нужде. Не заменишь?
Питер кивнул и, цепляясь за канаты, быстро перебрался к мачте. Взяв из рук вахтенного подзорную трубу, он устроился на площадке. Обвел внимательным взглядом горизонт, затем перевел трубу на Сантьяго. «Добродетель» как раз огибала скалы. День выдался чудесный. Еще сутки-другие, и «Добродетель» попадет в мертвые воды экватора, однако сейчас паруса полнились игривым, веселым ветром и смело несли корабль вперед, вдоль африканского побережья.
Харгрейвз устроился поудобнее на марсовой площадке, для надежности прислонился спиной к страховочному ограждению и позволил себе немного расслабиться. Мысли почему-то сами собой вернулись к маленькой Энн. Манера речи ясно показывала что милая приветливая девушка – валлийка. Да и не только по выговору можно было сразу узнать уроженку Уэльса. Нежная, чуть смугловатая кожа, белоснежная широкая улыбка – черты типично валлийской красоты. Невольно хотелось спросить, что натворила очаровательная малышка, что привело ее за решетку. Не обошлась ли судьба с ней слишком несправедливо и даже жестоко?
Может быть, именно из-за таких девушек, как Энн, сестра графа рискует собой и всеми силами пытается помочь осужденным? Она замучила капитана постоянными претензиями и требованиями улучшить условия, с самого раннего утра и до темноты не выходит из трюма, посвящая подопечным все свое время. Корабль в пути всего две недели, а узницы уже говорят о мисс Уиллис как о святой.
Питер поднял трубу и снова обвел опытным взглядом профессионала воду, облака и линию горизонта. Всему свой черед: сначала океанская гладь, а уже потом береговая линия островов, которые остались за кормой. Внезапно глаз словно за что-то зацепился. Настроив трубу на значительное увеличение, Харгрейвз всмотрелся и едва не задохнулся.
С наветренной стороны острова Сантьяго показалось судно. Казалось, оно материализовалось из воздуха, и оттого выглядело еще более зловещим. Но самое неприятное заключалось в том, что корабль словно затаился в ожидании «Добродетели». Нет, все-таки он движется, идет навстречу! Сердце забилось стремительнее. Опытный моряк знает, что внезапная встреча в море не к добру, тем более если корабль неожиданно появляется из укрытия.
– По правому борту корабль! – оповестил Питер первого помощника капитана.
Тот не спеша прохаживался как раз под мачтой.
– Что за корабль?
Питер настроил трубу еще тщательнее. Всматривался долго. До тех пор, пока расплывчатое пятно не воплотилось в хорошо вооруженную, ощетинившуюся многочисленными пушками шхуну. Орудий явно слишком много – недобрый знак. Судно определенно не торговое, сомневаться не приходится. Да и флага не заметно.
– Ну что там, Питер? – нетерпеливо переспросил первый помощник.
– Да вот, пытаюсь рассмотреть. Быстроходная шхуна. Две мачты, много орудий.
Первый помощник нахмурился.
– А флаг? Флаг какой? – спросил капитан, которого боцман вызвал на палубу.
Питер снова настроил трубу и снова вгляделся. Через пару секунд уже можно было различить, как на мачте медленно поднимается флаг.
– Подождите минутку! Они разворачивают флаг!
То обстоятельство, что флаг поднимался прямо сейчас, в море, уже само по себе не сулило ничего хорошего. Цивилизованные суда не спускали флаги даже во время стоянки.
– Храни нас Господь! – шепотом взмолился Питер, вглядевшись в появившееся на мачте полотнище – черное, с устрашающим черепом и скрещенными костями. – Пираты! – закричал он. – Приближаются пираты!
– Всех наверх! – скомандовал капитан. Боцман бросился к колоколу. – Женщин в трюм. Команде – полная готовность!
Корабль мгновенно ожил. Матросы приступили к своим обязанностям. Двое стали загонять заключенных вниз через два люка. Капитан то и дело отдавал команды, смысл которых могли понять лишь посвященные. Некоторые из матросов бросились поднимать паруса; другие побежали к небольшим корабельным пушкам – их было раз-два и обчелся.
– Вперед на всех парусах! – крикнул капитан первому помощнику, и тот повторил приказ. – Необходимо уйти от преследования!
Питер не верил в возможность благополучного бегства. Чем дольше он рассматривал пиратский корабль, тем больше убеждался в его силе. Шхуна выглядела американской, а высокая посадка и небольшое водоизмещение позволяли ей обогнать любой из английских фрегатов. Во время войны 1812 года шхуны под командой отчаянных американских капитанов доставляли английскому торговому флоту немало неприятностей. Война давно закончилась, однако многие из этих капитанов переквалифицировались в пиратов. К сожалению, «Добродетель» явно привлекла внимание одного из этих неудержимых, не ведающих страха, не признающих правил и законов морских разбойников.
Может быть, поняв, что богатой добычи ожидать не приходится, шхуна оставит в покое плавучую тюрьму? Питеру доводилось слышать о подобных случаях.
–Догоняют! – крикнул Харгрейвз капитану. Тот, в свою очередь, отдал приказ выжать из корабля всю возможную скорость.
Питер еще раз настроил подзорную трубу. Шхуна приближалась, флаг уже можно было рассмотреть во всех подробностях. Матрос прищурился, вглядываясь в череп. Он явно отличался от тех, которыми обычно украшают пиратские флаги. Что-то в самой форме...
Рога. Да, череп оказался рогатым. На сердце похолодело. Один-единственный пиратский корабль имел флаг с рогатым черепом, и назывался этот неумолимый морской охотник «Сатир».
Чтобы удостовериться, Питер внимательно вгляделся в парившую над водорезом фигуру. Это действительно оказалось изображение мифического божества-полукозла-получеловека. Тюремным фрегатом «Добродетель» заинтересовался сам капитан Гидеон Хорн, пират-демон, владелец «Сатира».
– Сам лорд-пират! – в ужасе воскликнул Харгрейвз. Он поспешно сунул подзорную трубу под ремень и заскользил вниз по мачте. – «Сатир» и капитан Хорн! Нам ни за что не удастся от него уйти, ведь во всем свете нет судна быстрее его шхуны!
Едва дозорный спустился на палубу, как к нему поспешил капитан.
– Ты уверен, что это «Сатир», парень? Сам лорд-пират? Но с какой стати ему гнаться за нами? Наш хозяин вовсе не аристократ, его занятие – торговля.
Лорд-пират всегда выбирал особые цели для нападения. Из-за своей ненависти к аристократам он и получил такое прозвище. Первый корабль, на который напал Гидеон Хорн, принадлежал заносчивому и недалекому графу, который заявил, что он член палаты лордов и требует к себе уважения.
– В Америке все равны, и даже пират – лорд. Потому я не склоню головы ни перед кем, кроме Бога, сэр. И уж конечно, не испугаюсь франтоватого и хвастливого английского аристократа.
Капитан Хорн забрал все, что было на судне, вплоть до богатых нарядов самого графа. И уж конечно, не преминул насладиться поцелуем молодой графини.
С тех пор жертвами нападений «Сатира» неизменно становились корабли английской знати и богатеев. Поэтому некоторые аристократы предпочитали путешествовать инкогнито.
Питер с тревогой подумал о мисс Уиллис. Не может быть, чтобы лорд-пират напал на «Добродетель» лишь из-за неустрашимой молодой леди. Конечно, она падчерица старого лорда и сводная сестра молодого графа Блэкмора, и все же настоящей аристократкой ее не назовешь. А главное, ни одна живая душа на корабле понятия не имеет о тесной связи скромной учительницы с благородным семейством.
– Вы уверены, что «Добродетель» принадлежит торговцу? – на всякий случай уточнил Харгрейвз у капитана. – Ошибки здесь быть не может?
– Вполне уверен. Хозяин – мой дальний родственник. На всем корабле не найдется ни капли голубой крови.
И все же судьба мисс Уиллис вызывала самые серьезные опасения. Питер решил немедленно разыскать учительницу и предупредить, чтобы, если их возьмут в плен, она ни словом не обмолвилась о своей семье, особенно о заседавшем в палате лордов брате. Спасение невозможно, думал Питер, избежать плена не удастся.
– Может быть, когда лорд-пират увидит, что никаких ценностей на борту нет, он нас отпустит? – неуверенно предположил Питер.
– Убьет, – зло бросил через плечо первый помощник капитана, стоявший у штурвала.
В этот момент, словно подтверждая слова опытного моряка, «Сатир» рванулся вперед, преследуя жертву с такой же отчаянной яростью, с какой, наверное, демон преследует грешника.
Капитан посмотрел на членов команды и вновь перевел взгляд на первого помощника и Харгрейвза.
– Перед нами два пути, ребята. Спастись бегством или пасть жертвой. Однако спастись можно только чудом.
Чуда не произошло, и через несколько минут пираты просигналили «Добродетели» и оповестили, что, если судно не остановится, они откроют огонь. Капитан Роджерс приказал подчиненным сдаться, а Питер с ужасом вспомнил, что так и не предупредил мисс Уиллис о грозящей опасности.
Глава 4
До этого момента морское путешествие казалось Саре спокойным и мирным. Да, конечно, ей с немалым трудом удалось прекратить азартные игры. Самые нахальные и ловкие видели в картах и костях верный способ отобрать у простых сельских девушек обед или ужин. Немало душевных сил ушло на попытки убедить заключенных в недопустимости бранных выражений. Зато можно было с гордостью признать, что уроки идут своим чередом, а с помощью верного Питера удавалось надежно защитить подопечных от назойливого внимания моряков.
Однако сейчас обстановка на «Добродетели» резко изменилась. Убиравших палубу заключенных срочно отправили вниз. Перепуганные женщины окружили учительницу. Из сбивчивых рассказов и невнятных восклицаний так и не удалось понять, что произошло. Приближается пиратский корабль? Не может быть! Пиратов с каждым годом становится все меньше – благо и британцы, и американцы бросили все силы на борьбу с морскими разбойниками. Да и зачем им плавучая тюрьма, которая не везет ровным счетом никаких ценностей? Разумеется, пираты не могут знать, что на борту «Добродетели» только женщины. Женщины. Внезапно пришло озарение, а вместе с ним леденящий душу страх. Ни для кого не секрет, что пираты делают с женщинами. Не найдя ценностей, они обратятся к плотским утехам.
– Они нас убьют! – закричала Энн Морис. В отчаянном, перекрывшем гул голосов восклицании слышался тот же страх, который так мучил Сару. – Изнасилуют, а потом убьют. О, мисс Уиллис, что же нам делать?
Мисс Уиллис с трудом сдерживалась, чтобы не закричать.
– Не стоит поддаваться панике. Команда сумеет выдержать атаку пиратов. Корабль вооружен и...
– Вооружен? – послышался скептический голос Куини. – Несколько жалких пушек не та сила, которая сможет нас защитить.
– Матросы не станут драться, – поддержала подругу Луиза. – Эти слабаки? С какой стати трусам лезть на рожон? Да они и пальцем не пошевелят – просто сбегут с «Добродетели», а нас бросят на произвол судьбы.
Хуже всего то, что Луиза сказала правду. Матросы и не подумают защитить корабль.
В этот момент раздался характерный звук: нетрудно было понять, что несколько человек спрыгнули на палубу. Судно немного накренилось, и женщины в страхе схватились за поручни.
– Они уже на борту, – догадалась Куини.
– Поскольку на корабле ничего нет, кроме женщин, – сказала Луиза, – капитан отдаст нас на растерзание хищникам.
Жестокие, но правдивые слова заставили вздрогнуть всех, в том числе и Сару.
– Хватит, Луиза! – сказала Сара. – Ты путаешь детей и сеешь панику.
Звук открываемого люка заставил всех замолчать. Охваченные страхом женщины, как по команде, повернулись к лестнице.
Однако они увидели вовсе не пирата, а проворного капитанского юнгу. Все вздохнули с облегчением и бросились к мальчику.
Ему даже не дали спуститься, забросав вопросами:
– Что происходит?
– Правда ли, что на нас напали пираты?
– Что теперь будет?
– Меня послали сказать, чтобы вы собрали вещи и поднялись на палубу, – произнес юнга. Чумазое лицо казалось бледным, руки и ноги дрожали.
– И кто же тебя послал? – сделав шаг вперед, спросила Сара.
– Капитан Хорн, мисс. Хозяин «Сатира», той самой шхуны, которая нас захватила.
«Сатир». Кажется, о судне с таким названием Сара что-то слышала. Но что именно, вспомнить никак не могла.
– Этот капитан Хорн – пират?
Мальчик взглянул на леди так, словно та сошла с ума.
– Да, мисс. Это всем известно.
Страхи подтвердились, и от этого на душе стало еще тяжелее.
– А зачем ему потребовалось, чтобы мы собрали вещи?
– Понятия не имею, мисс, но...
– Эй, парень, хватит нежничать! – донесся сверху грубый хриплый голос. – Скажи бабенкам, чтобы поднялись на палубу. Капитан Хорн хочет немедленно видеть всех до одной, иначе им придется испытать на себе силу его гнева!
И сам голос, и угрозы привели заключенных в ужас. Женщины заметались, поспешно собирая жалкие пожитки, успокаивая детей и обуваясь; ведь с тех пор как «Добродетель» вошла в теплые воды, многие предпочитали ходить босиком.
Вскоре к лестнице потянулась вереница узниц с грубыми полотняными свертками в руках. Многие даже захватили недошитые одеяла. Однако Сара опередила всех и встала во главе процессии. Нет, она ни за что не бросит своих подопечных на произвол судьбы. Ведь должен кто-то говорить от имени женщин.
– Она говорит, что если американский пират хочет купить товар для своей леди, ему придется дорого заплатить.
Гидеон нахмурился:
– Скажи, что у меня нет никакой леди. И в ближайшем будущем не предвидится.
Не успел Сайлас открыть рот, как спутник перебил его вопросом:
– Кстати, как она узнала, кто я такой?
Несколько минут переводчик эмоционально беседовал с торговкой. Присутствие Гидеона ее явно беспокоило.
Когда Сайлас наконец-то повернулся к капитану, на лице его появилось задумчивое выражение. Он рассеянно пощипывал кудрявую каштановую бороду.
– На островах новости летают быстрее птиц, капитан. Похоже, здесь уже все знают о прибытии знаменитого лорда-пирата с командой. Почтенной матроне хватило одного лишь взгляда на твою саблю, чтобы понять, кто ты такой. – Повар секунду помолчал. – Может быть, именно поэтому нам и не удается найти у этих чертовых островитян то, что нужно. Узнав нас, они тотчас попрятали всех молодых женщин.
– Возможно. – Гидеон одарил торговку чарующей улыбкой, которая, впрочем, ничуть не смягчила ее воинственной решимости, – к черту эту бабу! Скажи ей, что эти тряпки мне вовсе ни к чему. Какой от них толк, если мы все равно не можем найти женщин?
Сайлас кивнул, а Гидеон резко повернулся на каблуках и стремительно пошел прочь по узкой улочке, круто спускавшейся к морю, в доки. Повар что-то пробормотал и последовал за капитаном. Деревянная нога не помешала великану развить завидную скорость.
– Что же нам делать, капитан?
– Понятия не имею. Попробуем поговорить с матросами. Возможно, кому-то из них сегодня повезло больше, чем нам.
– Как знать, – промямлил Сайлас с кислой миной.
Моряки молча шагали по узкой каменистой улочке. Гидеон погрузился в собственные мысли, едва сознавая присутствие недовольного хмурого повара. С самого начала было ясно, что план обречен на провал. Он просто не мог оказаться успешным.
Не успел капитан додумать мысль до какого-нибудь логического завершения, как вдруг увидел Барнаби Кента. Первый помощник почти бежал навстречу по крутой горной тропинке.
– Ни за что не угадаете, что за судно вошло в порт! – не в силах сдержать радость, возбужденно закричал он.
Барнаби был единственным англичанином, которого Гидеон пустил на борт своего корабля и ни разу не пожалел об этом. Парень оказался прирожденным морским волком, хоть и одевался как лондонский денди.
– И что же это за судно вошло в порт? – спокойно переспросил Гидеон, едва Кент остановился, чтобы перевести дух. Джентльмен не привык бегать; предпочитал передвигаться неторопливо, с достоинством.
Пытаясь отдышаться, первый помощник согнулся и уперся ладонями в колени.
– В порт... вошел корабль... как раз такой, как нам требуется...
Гидеон даже застонал от раздражения.
– Но мы уже покончили с этим, Барнаби. И так набрали столько драгоценностей, золота и серебра, что хватит, чтобы загрузить целый военный фрегат. Теперь нам нужны женщины, а вовсе не добыча.
– Конечно, сэр. – Барнаби выпрямился, вынул из кармана носовой платок и вытер вспотевшее лицо. – Корабль и везет женщин. Целую толпу. Как раз то, что нам надо.
Гидеон и Сайлас переглянулись.
– О чем ты? – недоверчиво переспросил капитан.
– Тюремный корабль из Англии, под названием «Добродетель». Везет в Австралию осужденных. На борту пятьдесят женщин, а может быть, и больше. Вполне возможно, они мечтают о спасении, если вы понимаете, что я имею в виду.
Взглянув вниз, в переполненную судами гавань, Гидеон задумчиво потер подбородок:
– Значит, осужденные женщины? К тому же еще англичанки?
– Понимаю, о чем ты думаешь, капитан, – подал голос Сайлас. – Не важно, что они англичанки. Англичанки подойдут точно так же, как и все остальные. Парни не питают к Англии такой ненависти, как ты. – Хватило одного лишь взгляда, чтобы повар торопливо добавил: – Понятно, за что ты ненавидишь и страну, и ее жителей. Очень даже понятно. Но ведь эти женщины... они вовсе не похожи на тех англичан, которых ты не любишь. Они из простых, как и большинство наших ребят. Вдобавок беднягам отчаянно не повезло. Так что они прекрасно нам подойдут – куда лучше, чем высокомерные островитянки. Те, видите ли, считают себя слишком благородными для грубых и неотесанных пиратов.
– У нас мало времени, – подал голос Барнаби, предпочитая держаться в стороне от обсуждения столь скользкого вопроса, как Англия и англичанки. – Утром «Добродетель» отчалит. Корабль вошел в порт лишь на одну ночь, чтобы пополнить продовольственные запасы.
Пропустив мимо ушей слова Барнаби, Гидеон снова повернулся к вечно угрюмому повару. Сайлас недолюбливал женщин и поклялся не иметь дела ни с одной из коварных дочерей Евы.
– Ты тоже считаешь, что это выход из положения?
– Еще какой! – воскликнул Сайлас.
Барнаби с важным видом поправил галстук.
– Меня такой вариант вполне устраивает.
Гидеон колебался. Выбора действительно не было. За несколько последних месяцев впервые представилась подобная возможность. К тому же захватить корабль с осужденными не представляло никакого труда: такие суда не вооружены по-настоящему.
– Что ж, решено.
На лицах друзей отразилось явное облегчение, и капитан перешел к делу:
– Барнаби, выясни о корабле все, что удастся: какое на нем оружие, что за команда... – одним словом, запоминай любую мелочь, в атаке все пригодится. Только действуй осторожно. К счастью, мы стоим в другой гавани, однако не спеши сообщать матросам «Добродетели», что в порту их дожидается пиратский корабле постарайся, чтобы ребята не успели протрезветь, даже если для этого тебе придется поить их за свой счет. Не хотелось бы вспугнуть пташек.
Барнаби торопливо зашагал к докам, а капитан повернулся к Сайласу:
– Собери команду. Скажи ребятам, что на рассвете уходим, а к ночи все должны быть на борту.
Сайлас молча кивнул и похромал по каменистой тропинке.
– Объясни, в чем дело и с какой стати спешка, не то парни разозлятся: глядишь, тебе же и достанется!
Оставшись в одиночестве, Гидеон устремил взгляд в гавань, туда, где бросил якорь корабль со скромно задрапированной женской фигурой на носу. «Добродетель». Женщин на палубе разглядеть не удалось. Видимо, во время стоянки их заперли в трюме.
Зато корабельная команда старалась вовсю, явно пытаясь как можно быстрее свернуть паруса, чтобы отправиться на берег – пить, играть в карты, веселиться с девочками. Отлично. Если повезет, то они попадут прямиком в лапы хитрого Барнаби Кента.
Гидеон постарался хорошенько рассмотреть корабль, насколько это возможно с такого расстояния. Прямое парусное вооружение, три мачты... посадка очень низкая. Пушек издалека не видно, матросов человек двадцать с небольшим. Против его шестидесяти трех жалкая горстка. О более легкой добыче трудно даже мечтать.
О да! Губы капитана тронула мечтательная улыбка. Такое прекрасное судно, а груз просто бесценен. Словно сладкий, истекающий соком перезревший виноград, мечтающий о том, чтобы его поскорее сняли с ветки.
Скорее бы настало утро!
Питер ловко, словно обезьяна, забрался на королевскую рею и начал четко отработанными движениями сворачивать главный парус. Однако действовал он машинально: мысли были полностью заняты решением загадки таинственной мисс Уиллис.
Со времени первого разговора с учительницей прошло уже две недели, а она все еще настаивала, чтобы он каждую ночь караулил заключенных. Больше того, ей даже удалось убедить капитана регулярно назначать Питера на дежурство в трюм. Он-то надеялся, что скоро можно будет расслабиться, однако мисс Уиллис, видимо, никому не доверяла и упорно требовала, чтобы из ночи в ночь вахта была одна и та же.
Тыльной стороной ладони Питер вытер со лба капли пота, перевел дух, перекинул канат через блок и начал осторожно продвигаться по королевской рее. По правде говоря, его сиятельство упредил, что мисс может доставить немалые неприятности, так что Питер имел возможность подготовиться и настроиться. Хорошо еще, что леди строго соблюдает условия договора и стычек между ней и матросами больше не происходило. Слава Богу, пока жизнь идет мирно. Душевное спокойствие почти компенсировало бессонные ночи, которые приходилось проводить на нижней палубе, сторожа заключенных.
На самом деле особых трудностей с дежурством не возникало – во всяком случае, начиная со второй ночи. В первую ночь женщины немного нервничали: присутствие постороннего мужчины их раздражало. Дети с любопытством таращили глазенки, пытаясь сквозь решетку рассмотреть странного матроса, который невозмутимо привязывал к железным прутьям гамак. Ночь выдалась не слишком спокойной. Люк то и дело открывался, и один за другим в тесноту и полумрак трюма заглядывали матросы. Любопытных не смог остановить даже приказ капитана не покидать верхнюю палубу без крайней необходимости. Однако едва ребята поняли, что Питер намерен строго следить за выполнением распоряжений начальства, как крышка люка перестала пользоваться повышенным вниманием.
Начиная со второй ночи заключенные молча терпели присутствие надзирателя. Больше того, некоторые пытались благодарить за заботу, а одна милая маленькая девушка даже предложила разделить с ней ужин. Питер решил, что женщины умеют лучше распоряжаться продуктами, чем корабельный повар, и не стал отказываться.
Разумеется, матросов возмущало бесцеремонное вмешательство в их личную жизнь, однако Питеру не было никакого дела до недовольства товарищей. Ведь хозяин, граф Блэкмор, заплатил за службу в три раза больше матросского жалованья. За такие деньги можно не только подежурить, но при необходимости даже проявить боевую сноровку.
К счастью, схватиться пришлось лишь с одним из любителей ночных приключений, да и тот оказался в сильном подпитии. Разумеется, матросы мстили как могли и изо всех сил пытались навредить предателю. Но они плохо себе представляли, что именно может оказаться для него тяжким наказанием. Первый помошник капитана то и дело посылал Питера на королевскую рею, считая задание трудным и опасным. С одной стороны, если принять во внимание маленький рост и обезьянью ловкость матроса Харгрейвза, выбор можно было бы считать вполне оправданным. Но в то же время сворачивать главный парус – задача сложная, коварная, опасная.
К сожалению, первый помощник понятия не имел, как нравилось Питеру карабкаться по корабельной оснастке, – чем выше, тем приятнее! Где еще можно с такой полнотой ощутить соленый морской воздух, почувствовать на лице свежесть сияющих всеми цветами радуги брызг, увидеть бескрайние океанские просторы, бездонную чистую воду, в которой отражается и голубое небо, и белые облака, и ослепительные солнечные лучи? К счастью, фрегат «Добродетель» уже покинул холодные, угрюмо-серые волны Британии и вошел в тропические воды, так что на недостаток тепла и света жаловаться не приходилось. К тому же лучше выполнять опасную, но красивую работу, чем нудную и грязную – например покрывать дегтем канаты.
Питер посмотрел вниз и увидел, как несколько женщин старательно моют палубу. Осужденных посылали на работу посменно. Они не возражали, поскольку это была единственная возможность оказаться наверху, на свежем воздухе. Но как изнурительна была сама по себе уборка! К счастью для Питера, он парил в воздухе словно птица.
Питер взглянул на товарищей. Они равнодушно поглядывали на женщин. Ночь мужчины провели в портовых кабаках и притонах, поэтому близость осужденных женщин их нисколько не волновала.
Беда в том, что спокойствие было недолговечно. Питер это хорошо понимал. Странно, но две недели регулярных ночных дежурств в женском отделении заставили Питера искренне сожалеть о том, что спокойствию корабельной команды скоро придет конец и осужденные женщины это почувствуют.
– Эй, приятель, – окликнул с марсовой площадки дозорный. – Мне бы на минуту спуститься по нужде. Не заменишь?
Питер кивнул и, цепляясь за канаты, быстро перебрался к мачте. Взяв из рук вахтенного подзорную трубу, он устроился на площадке. Обвел внимательным взглядом горизонт, затем перевел трубу на Сантьяго. «Добродетель» как раз огибала скалы. День выдался чудесный. Еще сутки-другие, и «Добродетель» попадет в мертвые воды экватора, однако сейчас паруса полнились игривым, веселым ветром и смело несли корабль вперед, вдоль африканского побережья.
Харгрейвз устроился поудобнее на марсовой площадке, для надежности прислонился спиной к страховочному ограждению и позволил себе немного расслабиться. Мысли почему-то сами собой вернулись к маленькой Энн. Манера речи ясно показывала что милая приветливая девушка – валлийка. Да и не только по выговору можно было сразу узнать уроженку Уэльса. Нежная, чуть смугловатая кожа, белоснежная широкая улыбка – черты типично валлийской красоты. Невольно хотелось спросить, что натворила очаровательная малышка, что привело ее за решетку. Не обошлась ли судьба с ней слишком несправедливо и даже жестоко?
Может быть, именно из-за таких девушек, как Энн, сестра графа рискует собой и всеми силами пытается помочь осужденным? Она замучила капитана постоянными претензиями и требованиями улучшить условия, с самого раннего утра и до темноты не выходит из трюма, посвящая подопечным все свое время. Корабль в пути всего две недели, а узницы уже говорят о мисс Уиллис как о святой.
Питер поднял трубу и снова обвел опытным взглядом профессионала воду, облака и линию горизонта. Всему свой черед: сначала океанская гладь, а уже потом береговая линия островов, которые остались за кормой. Внезапно глаз словно за что-то зацепился. Настроив трубу на значительное увеличение, Харгрейвз всмотрелся и едва не задохнулся.
С наветренной стороны острова Сантьяго показалось судно. Казалось, оно материализовалось из воздуха, и оттого выглядело еще более зловещим. Но самое неприятное заключалось в том, что корабль словно затаился в ожидании «Добродетели». Нет, все-таки он движется, идет навстречу! Сердце забилось стремительнее. Опытный моряк знает, что внезапная встреча в море не к добру, тем более если корабль неожиданно появляется из укрытия.
– По правому борту корабль! – оповестил Питер первого помощника капитана.
Тот не спеша прохаживался как раз под мачтой.
– Что за корабль?
Питер настроил трубу еще тщательнее. Всматривался долго. До тех пор, пока расплывчатое пятно не воплотилось в хорошо вооруженную, ощетинившуюся многочисленными пушками шхуну. Орудий явно слишком много – недобрый знак. Судно определенно не торговое, сомневаться не приходится. Да и флага не заметно.
– Ну что там, Питер? – нетерпеливо переспросил первый помощник.
– Да вот, пытаюсь рассмотреть. Быстроходная шхуна. Две мачты, много орудий.
Первый помощник нахмурился.
– А флаг? Флаг какой? – спросил капитан, которого боцман вызвал на палубу.
Питер снова настроил трубу и снова вгляделся. Через пару секунд уже можно было различить, как на мачте медленно поднимается флаг.
– Подождите минутку! Они разворачивают флаг!
То обстоятельство, что флаг поднимался прямо сейчас, в море, уже само по себе не сулило ничего хорошего. Цивилизованные суда не спускали флаги даже во время стоянки.
– Храни нас Господь! – шепотом взмолился Питер, вглядевшись в появившееся на мачте полотнище – черное, с устрашающим черепом и скрещенными костями. – Пираты! – закричал он. – Приближаются пираты!
– Всех наверх! – скомандовал капитан. Боцман бросился к колоколу. – Женщин в трюм. Команде – полная готовность!
Корабль мгновенно ожил. Матросы приступили к своим обязанностям. Двое стали загонять заключенных вниз через два люка. Капитан то и дело отдавал команды, смысл которых могли понять лишь посвященные. Некоторые из матросов бросились поднимать паруса; другие побежали к небольшим корабельным пушкам – их было раз-два и обчелся.
– Вперед на всех парусах! – крикнул капитан первому помощнику, и тот повторил приказ. – Необходимо уйти от преследования!
Питер не верил в возможность благополучного бегства. Чем дольше он рассматривал пиратский корабль, тем больше убеждался в его силе. Шхуна выглядела американской, а высокая посадка и небольшое водоизмещение позволяли ей обогнать любой из английских фрегатов. Во время войны 1812 года шхуны под командой отчаянных американских капитанов доставляли английскому торговому флоту немало неприятностей. Война давно закончилась, однако многие из этих капитанов переквалифицировались в пиратов. К сожалению, «Добродетель» явно привлекла внимание одного из этих неудержимых, не ведающих страха, не признающих правил и законов морских разбойников.
Может быть, поняв, что богатой добычи ожидать не приходится, шхуна оставит в покое плавучую тюрьму? Питеру доводилось слышать о подобных случаях.
–Догоняют! – крикнул Харгрейвз капитану. Тот, в свою очередь, отдал приказ выжать из корабля всю возможную скорость.
Питер еще раз настроил подзорную трубу. Шхуна приближалась, флаг уже можно было рассмотреть во всех подробностях. Матрос прищурился, вглядываясь в череп. Он явно отличался от тех, которыми обычно украшают пиратские флаги. Что-то в самой форме...
Рога. Да, череп оказался рогатым. На сердце похолодело. Один-единственный пиратский корабль имел флаг с рогатым черепом, и назывался этот неумолимый морской охотник «Сатир».
Чтобы удостовериться, Питер внимательно вгляделся в парившую над водорезом фигуру. Это действительно оказалось изображение мифического божества-полукозла-получеловека. Тюремным фрегатом «Добродетель» заинтересовался сам капитан Гидеон Хорн, пират-демон, владелец «Сатира».
– Сам лорд-пират! – в ужасе воскликнул Харгрейвз. Он поспешно сунул подзорную трубу под ремень и заскользил вниз по мачте. – «Сатир» и капитан Хорн! Нам ни за что не удастся от него уйти, ведь во всем свете нет судна быстрее его шхуны!
Едва дозорный спустился на палубу, как к нему поспешил капитан.
– Ты уверен, что это «Сатир», парень? Сам лорд-пират? Но с какой стати ему гнаться за нами? Наш хозяин вовсе не аристократ, его занятие – торговля.
Лорд-пират всегда выбирал особые цели для нападения. Из-за своей ненависти к аристократам он и получил такое прозвище. Первый корабль, на который напал Гидеон Хорн, принадлежал заносчивому и недалекому графу, который заявил, что он член палаты лордов и требует к себе уважения.
– В Америке все равны, и даже пират – лорд. Потому я не склоню головы ни перед кем, кроме Бога, сэр. И уж конечно, не испугаюсь франтоватого и хвастливого английского аристократа.
Капитан Хорн забрал все, что было на судне, вплоть до богатых нарядов самого графа. И уж конечно, не преминул насладиться поцелуем молодой графини.
С тех пор жертвами нападений «Сатира» неизменно становились корабли английской знати и богатеев. Поэтому некоторые аристократы предпочитали путешествовать инкогнито.
Питер с тревогой подумал о мисс Уиллис. Не может быть, чтобы лорд-пират напал на «Добродетель» лишь из-за неустрашимой молодой леди. Конечно, она падчерица старого лорда и сводная сестра молодого графа Блэкмора, и все же настоящей аристократкой ее не назовешь. А главное, ни одна живая душа на корабле понятия не имеет о тесной связи скромной учительницы с благородным семейством.
– Вы уверены, что «Добродетель» принадлежит торговцу? – на всякий случай уточнил Харгрейвз у капитана. – Ошибки здесь быть не может?
– Вполне уверен. Хозяин – мой дальний родственник. На всем корабле не найдется ни капли голубой крови.
И все же судьба мисс Уиллис вызывала самые серьезные опасения. Питер решил немедленно разыскать учительницу и предупредить, чтобы, если их возьмут в плен, она ни словом не обмолвилась о своей семье, особенно о заседавшем в палате лордов брате. Спасение невозможно, думал Питер, избежать плена не удастся.
– Может быть, когда лорд-пират увидит, что никаких ценностей на борту нет, он нас отпустит? – неуверенно предположил Питер.
– Убьет, – зло бросил через плечо первый помощник капитана, стоявший у штурвала.
В этот момент, словно подтверждая слова опытного моряка, «Сатир» рванулся вперед, преследуя жертву с такой же отчаянной яростью, с какой, наверное, демон преследует грешника.
Капитан посмотрел на членов команды и вновь перевел взгляд на первого помощника и Харгрейвза.
– Перед нами два пути, ребята. Спастись бегством или пасть жертвой. Однако спастись можно только чудом.
Чуда не произошло, и через несколько минут пираты просигналили «Добродетели» и оповестили, что, если судно не остановится, они откроют огонь. Капитан Роджерс приказал подчиненным сдаться, а Питер с ужасом вспомнил, что так и не предупредил мисс Уиллис о грозящей опасности.
Глава 4
Мачты жалобно скрипели,
Корабли вперед летели.
Да, немало славных дней
Выпало пирату...
Неизвестный автор. Баллада о капитане Кидде
До этого момента морское путешествие казалось Саре спокойным и мирным. Да, конечно, ей с немалым трудом удалось прекратить азартные игры. Самые нахальные и ловкие видели в картах и костях верный способ отобрать у простых сельских девушек обед или ужин. Немало душевных сил ушло на попытки убедить заключенных в недопустимости бранных выражений. Зато можно было с гордостью признать, что уроки идут своим чередом, а с помощью верного Питера удавалось надежно защитить подопечных от назойливого внимания моряков.
Однако сейчас обстановка на «Добродетели» резко изменилась. Убиравших палубу заключенных срочно отправили вниз. Перепуганные женщины окружили учительницу. Из сбивчивых рассказов и невнятных восклицаний так и не удалось понять, что произошло. Приближается пиратский корабль? Не может быть! Пиратов с каждым годом становится все меньше – благо и британцы, и американцы бросили все силы на борьбу с морскими разбойниками. Да и зачем им плавучая тюрьма, которая не везет ровным счетом никаких ценностей? Разумеется, пираты не могут знать, что на борту «Добродетели» только женщины. Женщины. Внезапно пришло озарение, а вместе с ним леденящий душу страх. Ни для кого не секрет, что пираты делают с женщинами. Не найдя ценностей, они обратятся к плотским утехам.
– Они нас убьют! – закричала Энн Морис. В отчаянном, перекрывшем гул голосов восклицании слышался тот же страх, который так мучил Сару. – Изнасилуют, а потом убьют. О, мисс Уиллис, что же нам делать?
Мисс Уиллис с трудом сдерживалась, чтобы не закричать.
– Не стоит поддаваться панике. Команда сумеет выдержать атаку пиратов. Корабль вооружен и...
– Вооружен? – послышался скептический голос Куини. – Несколько жалких пушек не та сила, которая сможет нас защитить.
– Матросы не станут драться, – поддержала подругу Луиза. – Эти слабаки? С какой стати трусам лезть на рожон? Да они и пальцем не пошевелят – просто сбегут с «Добродетели», а нас бросят на произвол судьбы.
Хуже всего то, что Луиза сказала правду. Матросы и не подумают защитить корабль.
В этот момент раздался характерный звук: нетрудно было понять, что несколько человек спрыгнули на палубу. Судно немного накренилось, и женщины в страхе схватились за поручни.
– Они уже на борту, – догадалась Куини.
– Поскольку на корабле ничего нет, кроме женщин, – сказала Луиза, – капитан отдаст нас на растерзание хищникам.
Жестокие, но правдивые слова заставили вздрогнуть всех, в том числе и Сару.
– Хватит, Луиза! – сказала Сара. – Ты путаешь детей и сеешь панику.
Звук открываемого люка заставил всех замолчать. Охваченные страхом женщины, как по команде, повернулись к лестнице.
Однако они увидели вовсе не пирата, а проворного капитанского юнгу. Все вздохнули с облегчением и бросились к мальчику.
Ему даже не дали спуститься, забросав вопросами:
– Что происходит?
– Правда ли, что на нас напали пираты?
– Что теперь будет?
– Меня послали сказать, чтобы вы собрали вещи и поднялись на палубу, – произнес юнга. Чумазое лицо казалось бледным, руки и ноги дрожали.
– И кто же тебя послал? – сделав шаг вперед, спросила Сара.
– Капитан Хорн, мисс. Хозяин «Сатира», той самой шхуны, которая нас захватила.
«Сатир». Кажется, о судне с таким названием Сара что-то слышала. Но что именно, вспомнить никак не могла.
– Этот капитан Хорн – пират?
Мальчик взглянул на леди так, словно та сошла с ума.
– Да, мисс. Это всем известно.
Страхи подтвердились, и от этого на душе стало еще тяжелее.
– А зачем ему потребовалось, чтобы мы собрали вещи?
– Понятия не имею, мисс, но...
– Эй, парень, хватит нежничать! – донесся сверху грубый хриплый голос. – Скажи бабенкам, чтобы поднялись на палубу. Капитан Хорн хочет немедленно видеть всех до одной, иначе им придется испытать на себе силу его гнева!
И сам голос, и угрозы привели заключенных в ужас. Женщины заметались, поспешно собирая жалкие пожитки, успокаивая детей и обуваясь; ведь с тех пор как «Добродетель» вошла в теплые воды, многие предпочитали ходить босиком.
Вскоре к лестнице потянулась вереница узниц с грубыми полотняными свертками в руках. Многие даже захватили недошитые одеяла. Однако Сара опередила всех и встала во главе процессии. Нет, она ни за что не бросит своих подопечных на произвол судьбы. Ведь должен кто-то говорить от имени женщин.