Страница:
— Как у бабочки, которая подлетела близко к свече и опалила крылышки?
— Я бы выбрала другое сравнение. — Шарлотта на секунду задумалась. — Просто ты всем своим видом показывала, что приняла трудное решение и сомневаешься в правильности выбора.
— Чепуха, — сказала Софи, снова встретившись в зеркале со взглядом Шарлотты.
Игнорируя вялые протесты Мари, Шарлотта развернулась на табурете к Софи. При этом одна из заколок упала на пол.
— Ты в этом уверена, Софи? Абсолютно уверена?
Софи спокойно выдержала взгляд Шарлотты и молча кивнула.
— Но… но… — Голос Шарлотты дрогнул. — Брэддон, конечно, приятный мужчина, но все же не очень…
— Красив? — предположила Софи, сдерживая улыбку. — Умен? Интересен как собеседник?
— И то, и другое, и третье. — Глаза Шарлотты вспыхнули. — Как можно выходить за него замуж! Разве ты не видишь, какой он? Тем более что есть…
— Шарлотта, с твоим деверем связываться у меня нет желания, — поспешно проговорила Софи. — И прошу тебя, позволь мне самой решать, кто лучше подходит. В любом случае за волокиту я выводить не собираюсь.
— Так ведь Брэддон и есть самый настоящий волокита, — удивилась Шарлотта. — Ты сама мне рассказывала, я это отчетливо помню, что у Брэддона любовниц больше, чем у иного судьи Дел.
В глазах Софи вновь вспыхнули веселые искорки.
— Ну и что? Брэддон мне нравится. Я считаю, что ему можно доверять. Понимаешь, он не испытывает никаких глубоких чувств и со своими любовницами тоже будет сдержан. Он заверил меня в этом.
— Ты хочешь сказать, что обсуждала с ним его любовниц? — Шарлотта одновременно ужасалась и восхищалась широтой взглядов подруги.
— Он сам заговорил об этом. Но должна признаться, это меня мало удивило. — Софи старалась говорить уверенно. — Понижаешь, Шарлотта, у нас с ним будет спокойный, разумный, дружеский союз. Именно такой брак мне и нужен. Без всякой там страсти. От нее один вред. Ведь так, как у тебя с Алексом, получается далеко не у всех. Да и у вас поначалу тоже все было не совсем гладко. — Софи на секунду замолкла. — Вспомни вашу поездку в Шотландию.
— Можешь не деликатничать, — насмешливо проговорила Шарлотта. — Алекс тогда вел себя ужасно, это правда. Но теперь все позади, и… — Она посмотрела на себя в зеркало. Половина волос была еще распущена, а другая уложена в прическу. Пальцы Мари аккуратно вплетали туда малиновую ленточку. При мысли о муже щеки Шарлотты приняли оттенок, близкий к цвету этой ленточки.
— Я знаю, на что ты намекаешь. — Софи по-прежнему пыталась оставаться бесстрастной, хотя сейчас ей это удавалось гораздо хуже. — Но grande amour[9] — это не для меня. Шарлотта, я знаю, ты желаешь, чтобы я была счастлива в браке, как и ты. И все-таки каждый человек понимает счастье по-своему. Что касается меня, то я твердо убеждена: выходить замуж за человека, которого страстно любишь, не следует ни в коем случае. Достаточно посмотреть на моих родителей.
Шарлотта открыла рот, чтобы возразить, но Софи ей не дала:
— Представь себе, редкий месяц проходит без того, чтобы мой отец хотя бы раз не стал героем одной из публикаций в «Морнинг пост». Если его не называют прямо, то указывают псевдоним, который очень легко расшифровывается. Страсть к француженкам у моего папаши настолько велика, что мама не держит в доме служанок-француженок моложе, кажется, семидесяти лет. Ну скажи, разве это нормальная жизнь!
Шарлотта вздохнула. Логика Софи была безупречной. Но все равно это полная чушь.
— Не понимаю, какое отношение имеют твои родители к тому, выйдешь ты замуж за Брэддона или за Патрика? Мне нравится Брэддон, вот и все, — упрямилась Софи. — Самое главное, я никогда его не полюблю, никакой страсти между нами не будет, и, следовательно, не ожесточусь, как моя мать, если Брэддон больше внимания станет уделять не мне, а любовнице. С Патриком… все иначе.
— Кстати, он сегодня придет. Ты это знаешь?
— Да. — Софи чуть вздернула голову, на мгновение встретившись с глазами Шарлотты, а затем продолжила внимательно рассматривать носок своей бледно-золотистой туфельки, поворачивая ее то в одну, то в другую сторону, легонько ударяя ею об украшенный кисточками край покрывала постели.
В глубине глаз Софи скрывался тайник, в котором Шарлотта разглядела нечто такое, что на уверенность вовсе не было похоже, скорее совсем наоборот. «Может быть, вся эта риторика ничего не значит, — с улыбкой подумала она. — Может быть, если я попытаюсь сегодня их как-нибудь свести…»
В дверь настойчиво постучали, а затем в спальню влетела служанка с золотистым платьем Софи на вытянутых руках, как будто это священная плащаница.
— Миледи, — произнесла она, заикаясь, а затем, присев в реверансе, застыла.
— Боже мой, Бесс, — недовольно пробормотала Мари (по рангу среди слуг она была равна личному камердинеру графа и ниже только самого дворецкого, поэтому вела себя совершенно свободно), — когда ты научишься приличным манерам? Без этого личной горничной леди тебе никогда не стать. Ладно, отправляйся вниз.
Бесс испуганно скрылась за дверью.
— Прошу вас, леди Софи.
Софи встала. Вначале Мари быстро увлажнила почти невидимую сорочку, чтобы тонкий батист прилип к ногам, а затем осторожно, чтобы не испортить прическу, надела платье через голову хозяйки.
Платье пахло цветками апельсинового дерева и еще чуть-чуть раскаленным железом утюга. Оно изящно скользнуло по телу Софи вниз, почти скрыв носки туфель.
— Ну вот, — удовлетворенно произнесла Мари, — совсем другое дело. Миледи, если бы вы изволили подождать минутку, пока я уберу последние локоны леди Шарлотты, я бы освежила вашу прическу.
— Что за милое платье, — сказала Шарлотта.
Мари в этот момент проворно закалывала ей несколько выбившихся локонов. Софи улыбнулась:
Еще бы не чувствовать, когда на голове целое сооружение. Вот они, минусы высокого роста — чтобы помочь госпоже надеть платье или застегнуть пуговицы, горничной приходится становиться на табурет.
В дверь негромко постучали.
— Миледи, это Китинг. Прибыла леди Хепплуорт. Шарлотта протянула Мари руку, чтобы та застегнула на запястье изящный рубиновый браслет. Софи подошла поближе.
— Какой красивый браслет, Шарлотта. — Бордовое сияние рубинов оттеняло черные волосы и прекрасно гармонировало с цветом платья.
— Подарок на день рождения от любящего мужа, — улыбнулась Шарлотта. — Ну что ж, — она внимательно посмотрела на Софи, — может быть, спустимся вниз и восхитим нарядами собравшихся мужчин… всех без исключения?
Софи бросила взгляд в зеркало, оправила платье, чуть приспустив корсаж так, что золотистый шелк едва прикрывал соски.
— Софи, сегодня ты даже соблазнительнее, чем обычно, — заметила Шарлотта с легкой усмешкой.
— Наверное. — Глаза Софи вспыхнули весельем, — Я ведь еще не умерла, а только помолвлена. И потому не вижу причин, почему мужчины должны оставаться ко мне равнодушными.
— О, Софи! Иногда ты такая француженка!
— А мне это нравится. Я имею в виду — быть француженкой по вечерам. — Софи еще раз оглядела себя в зеркале. — Весь день я англичанка, особенно во время прогулок верхом, но после шести неизменно становлюсь француженкой. И не вижу в этом ничего предосудительного.
Подруги вышли в коридор.
— Интересно, останешься ли ты француженкой, когда выйдешь замуж?
Софи рассмеялась:
— Ты имеешь в виду, буду ли я хранить верность мужу?
— Да.
— Буду. Потому что заводить связи на стороне себе дороже обойдется. Естественно, флиртовать я не перестану и обязательно заведу постоянного поклонника. Замужняя женщина должна иметь поклонников. Но входить в спальню не позволю никому. — Она очаровательно повела плечами. — А зачем, собственно?
«Типично французский жест, — подумала Шарлотта. — Но понятия о наслаждениях, которые можно получить в спальне, у нее чисто английские. — Шарлотта не смогла сдержать улыбку. — Если Патрик в постели такой же, как и его брат Алекс (а это наверняка так, ведь они близнецы), то ему бы следовало намекнуть Софи, от каких радостей она отказывается, позволяя Брэддону надеть на свой палец обручальное кольцо».
Спустившись вниз, Шарлотта повела Софи в сторону желтой гостиной, где собирались гости.
— Великолепно, — прошептала Софи. — Интерьер этой комнаты будет прекрасно гармонировать с цветом моего платья.
Шарлотта скосила глаза на Софи. Шторы и обивка мебели в желтой гостиной имели светло-янтарный оттенок, а роскошный персидский ковер был слегка темнее. Софи оказалась права. Когда она вплыла в гостиную, ее платье будто бы озарилось бледно-золотистым сиянием.
Патрик еще не приехал. Софи была в этом уверена. У нее обнаружилось вдруг шестое чувство. Даже не оглядываясь, она всегда точно знала, что он находится в комнате.
К ней немедленно ринулся Брэддон. Она церемонно остановилась. Кокетливо прикрыв глаза, сделала ему реверанс, на который, как и положено, он ответил глубоким поклоном, не переставая при этом широко улыбаться. Выпрямившись, Брэддон сразу же одернул низ сюртука — этот жест у него был почти автоматическим, — чтобы прикрыть заметно выпирающий живот.
Прежде чем взять руку Софи, он поклонился также и Шарлотте. Сегодня предстояло официальное знакомство невесты с ближайшими родственниками, и Брэддон тщательно продумал порядок Церемонии.
— Вначале идем к моей матери, — прошептал он, направляясь с Софи в дальний конец гостиной, — затем к сестрам и, наконец, к бабушке. Хочу заранее предупредить, она герцогиня и может оказаться чертовски несносной, так что…
Брэддон мог не уточнять. Его бабушку, мать и сестер знали все. «С ними трудно общаться» — это была самая мягкая и доброжелательная характеристика. Большей частью к ним применяли эпитеты пожестче. Относительно графини Слэслоу самым распространенным был «мегера». Но Софи этим не смутишь. Она почти двадцать лет прожила, выслушивая едкие замечания матери, так что вряд ли встретит в семействе Слэслоу что-нибудь новое.
Брэддон остановился перед матерью, слегка подавшись вперед. Со стороны могло показаться, что он собирался воспарить в воздух и вылететь из комнаты. Пруденс Четвин оказалась на удивление моложавой, внешне совсем не похожей на классическую мегеру. Лицо абсолютно без морщин, а ведь ей — Софи быстро прикинула — по меньшей мере лет пятьдесят.
Она присела в глубоком реверансе.
Графиня поднялась.
— Леди Софи, — произнесла она голосом приторно-сладким, как сироп, и достаточно громким, чтобы его слышали в противоположном конце гостиной, — мы несказанно благодарны, что вы избавили нашего бедного сына от мук холостяцкой жизни. — Она скосила змеиный взгляд на Брэддона, которого уже охватил ужас. Вы, наверное, не знаете, но до вас он делал предложения трем достойным леди, и все три ему отказали. Неразумные девицы. Видимо, еще молоды. Чтобы разглядеть добродетели нашего дорогого Брэддона, нужно иметь более зрелое восприятие.
«Все как положено, — подумала Софи, правильно понимая! значение сказанного. — Несколькими короткими фразами графиня представила Брэддона олухом царя небесного, а меня старой девой».
— Вы совершенно правы, — пробормотала Софи. Начинать препирательства с матерью Брэддона было бы сейчас крайне предосудительно.
— Как поживает ваша дражайшая матушка? — Вопрос сопроводила ядовитая улыбка.
— Спасибо, прекрасно. Мама должна появиться с минуты на минуту.
— Бедняжка, — вздохнула графиня. — Всем известно, как ей несладко. Еще бы, приходится нести такую ношу. Ваш отец… Ладно, ладно, об этом умолчим.
Софи прикусила губу и чуть наклонила голову.
— Теперь позвольте представить вас моим сестрам, — вмешался Брэддон. — Мэм, прошу нас извинить. — Он поспешно потянул Софи в другой конец гостиной.
Софи замедлила шаг. Для знакомства с сестрами Брэддона необходимо было собраться с духом.
— Ну не может моя мама удержаться, — посетовал Брэддон. — Говорит прямо в лицо все, что приходит в голову, и всегда получается так, что…
— …в голову ей приходят одни гадости, — закончила Софи.
— Верно, — признался Брэддон. Он попытался погладить руку Софи. Вышло довольно неловко. — Но это не означает, что она не рада, что вы выходите за меня. Рада, и даже очень. За одну последнюю неделю она не меньше ста раз повторила, что даже не ожидала, что у меня так все хорошо сложится. Дело в том, что мама не замечает, что говорит, и не понимает, какой эффект производят ее слова. В общем, что-то вроде этого. Кстати, должен заметить, — добавил он с некоторым возмущением, — отказали мне вовсе не три леди. До вас я делал предложение только двум. И поэтому… — Брэддон смущенно замолк.
Софи улыбнулась:
— Моя мама тоже особой терпимостью не отличается. — «Хотя она не такая отвратительная брюзга, как эта старая змея!» Эту фразу, разумеется, Софи вслух не произнесла.
Прибытие Патрика она почувствовала в тот момент, когда делала реверанс перед второй сестрой Брэддона. Стоящие неподалеку от двери молоденькие девушки возбужденно захихикали. Софи моментально окаменела. Она мило улыбнулась сухой веснушчатой Маргарет. Та, видимо, пыталась сделать на своей голове что-то вроде шиньона, но неудачно. Несколько прядей выбились и упали на уши.
— Леди Софи, — голос у Маргарет оказался на редкость скрипучим, — мне хотелось бы знать, сколько детей вы собираетесь выносить для главы нашей семьи?
Софи слегка встревожилась.
— Честно говоря, пока не знаю, — призналась она, а затем поспешно добавила: — Нам лучше положиться на волю Божию.
Глаза Маргарет потеплели.
— Вы совершенно правы, леди Софи. Дети — это дар Божий. И, как глава семьи, граф Слэслоу должен иметь пятерых или даже Шестерых отпрысков. Точно рассчитать тут трудно. — Она чуть отпрянула назад. — Конечно, я видела вас танцующей, но никогда — прежде не представляла в таком качестве, — Ее глаза внимательно шарили по фигуре будущей невестки.
Софи вопросительно посмотрела на жениха, но Брэддон отвел глаза.
— Бедра у вас широкие, — одобрила Маргарет. — Это хорошо. И вам бы следовало начать рожать как можно раньше. А ваша; матушка… что-нибудь известно по поводу того, имела ли она с этим какие-либо трудности? У нее только один ребенок. Может быть, кто-то из ваших сестер или братьев умер в младенчестве?
— Маргарет выжидающе замолкла.
— Об этом мне не известно.
Маргарет поджала губы. На несколько секунд ее лицо приобрело хмурый вид.
— Нам следует надеяться на лучшее. — Она сделала паузу. — Леди Софи, после смерти вашего батюшки его титул будет упразднен. Так что иметь детей — это очень важно.
Софи почувствовала потребность ответить:
— Вообще-то титул перейдет к моему кузену.
— Леди Софи, кузен — это не то же самое, что сын, — строго произнесла Маргарет, скривив губы. — Я уверена, ваш батюшка считает, что титул после его кончины будет утрачен. То есть умрет вместе с ним.
Сама Софи считала, что отец о своем титуле думал очень мало. Если бы он действительно хотел сына, наследника, он бы посещал! спальню матери не только в первые два месяца брака.
— Тут очень важно начать как можно раньше, — продолжала Маргарет. — Вы уже не так молоды, а в пожилом возрасте вынашивать детей очень нелегко.
Софи начала чувствовать небольшое жжение в позвоночнике.
— Мне еще нет двадцати, — произнесла она с едва скрываемой иронией. — И я чувствую, что вполне способна подарить его светлости восемь, а может быть, даже девять отпрысков. — Софи радостно улыбнулась Брэддону.
— Замечательно. — Маргарет слегка расслабилась, видя, что будущая жена брата вполне рассудительна, то есть совеем не такая, какой она ее представляла. — Лично я первого ребенка подарила супругу ровно через девять месяцев после свадьбы. И горжусь тем, что затем последовали еще семеро, почти каждый год.
— Слава Богу, — тихо отозвалась Софи.
— Я нахожу, миссис Уиндкасл, — весело произнес знакомый голос, — что для леди Софи самое лучшее — это последовать вашему примеру. Не сомневаюсь, старина Брэддон нашел весьма плодовитую супругу.
Брэддон недовольно посмотрел на приятеля.
— Тысяча извинений, — поспешно добавил Патрик с озорным блеском в глазах. — Слово «плодовитая» не совсем точно. Пожалуй, оно больше подходит к лошадям и конюшне.
— Вовсе нет. — Сворачивать столь дорогую ее сердцу тему Маргарет Уиндкасл не собиралась. — Да, плодовитая. Я не вижу, что здесь плохого. Проблему рождаемости следует обсуждать в каждой гостиной, потому что слишком много аристократок при одной только мысли иметь детей чуть ли не падают в обморок. И что же получается? А то, что пресекается род супруга. Титул теряет силу. — Она драматически понизила голос: — Только вообразите себе, что графы Слэслоу перестанут существовать!
— Но нам ничего не известно о намерениях леди Софи, — сказал Патрик медовым голосом. — Она вполне может быть похожа на этих несознательных аристократок, которых вы только что упомянули. Тогда будущее графов Слэслоу окажется в опасности.
Брэддон нервно одернул сюртук и бросил взгляд на Софи. Она же отчаянно пыталась сдержать смех.
— Пожалуй, нам пора представиться моей бабушке, — проговорил он.
— Вы ошибаетесь. — Маргарет широко улыбнулась. Слов Брэддона она как будто не слышала. — Леди Софи только что объявила о своем намерении иметь восьмерых или даже девятерых детей.
— Подумать только, восемь детей! — преувеличенно восхитился Патрик. — Или даже девять! — Глаза Софи на мгновение встретились с его глазами. — Боже, а я-то чуть было не подумал, что леди Софи пустая светская барышня.
У нее начали предательски подергиваться уголки губ.
— Вовсе нет, — произнесла она в тон Патрику, с трудом сдерживаясь, чтобы не захохотать. — Правда, я всегда мечтала родить десятерых — знаете, круглые цифры — это моя слабость, — но в последнее время осознала, что старость не за горами, а значит, придется удовлетвориться меньшим количеством.
— Превосходно, — воскликнул Патрик. — Женщины, которые не боятся стареть, — редкость. Верно, Брэддон?
Брэддон удивленно уставился на невесту. «Неужели она действительно так сказала? Десять детей? С ума сойти можно! То есть что же это получается? Выходит, я беру в жены такую же племенную кобылу, как моя сестра?»
— Ой, и не говорите, — весело проворковала Софи. — Я жду не дождусь, когда постарею. Внимание мужчин, оно такое… как бы вам сказать… ну, утомительное, что ли. Вы не считаете так, Маргарет? Я могу называть вас Маргарет? Мы ведь скоро станем сестрами.
Маргарет улыбнулась:
— Конечно, милейшая Софи.
— Знаете, — продолжала Софи в том же духе, — мужчины невероятно скучны. Однообразны. Все время то умоляют, то оправдываются.
— Хм, то умоляют, то оправдываются? — Патрик сверкнул на нее своими пронзительными глазами.
— Именно так, — заверила его Софи. — Постоянно то оправдываются, то умоляют.
Брэддон тяжело вздохнул.
— Пора познакомиться с бабушкой, — выпалил он снова и потянул Софи, чтобы она взяла его под руку. — Пожалуйста, извини нас, Маргарет. Мое почтение, Фоукс.
Софи противиться не стала. Улыбнулась плодовитой миссис Уиндкасл, а затем скользнула взглядом по Патрику, своим коронным взглядом из-под ресниц, который бил наповал.
Ничего от мольбы или оправдания в глазах этого нахала не было. То, что она успела прочитать в его колдовских глазах, больше походило на приказ или скорее обещание. Скользнув взглядом вначале по лицу, затем по груди и дальше вниз, он заставил трепетать ее. Ей стало жарко, появилась слабость в коленях. Просто чудо какое-то!
Вся трепеща, Софи отошла на достаточное расстояние (разумеется, вместе с Брэддоном) и только тогда скосила глаза на свой корсаж. Ей показалось, что платье сползло и обнажились груди. Нет, все было в порядке. Умно сконструированные корсажи мадам Карэм, видно, защищали от самых что ни на есть нескромных взглядов.
Глава 6
— Я бы выбрала другое сравнение. — Шарлотта на секунду задумалась. — Просто ты всем своим видом показывала, что приняла трудное решение и сомневаешься в правильности выбора.
— Чепуха, — сказала Софи, снова встретившись в зеркале со взглядом Шарлотты.
Игнорируя вялые протесты Мари, Шарлотта развернулась на табурете к Софи. При этом одна из заколок упала на пол.
— Ты в этом уверена, Софи? Абсолютно уверена?
Софи спокойно выдержала взгляд Шарлотты и молча кивнула.
— Но… но… — Голос Шарлотты дрогнул. — Брэддон, конечно, приятный мужчина, но все же не очень…
— Красив? — предположила Софи, сдерживая улыбку. — Умен? Интересен как собеседник?
— И то, и другое, и третье. — Глаза Шарлотты вспыхнули. — Как можно выходить за него замуж! Разве ты не видишь, какой он? Тем более что есть…
— Шарлотта, с твоим деверем связываться у меня нет желания, — поспешно проговорила Софи. — И прошу тебя, позволь мне самой решать, кто лучше подходит. В любом случае за волокиту я выводить не собираюсь.
— Так ведь Брэддон и есть самый настоящий волокита, — удивилась Шарлотта. — Ты сама мне рассказывала, я это отчетливо помню, что у Брэддона любовниц больше, чем у иного судьи Дел.
В глазах Софи вновь вспыхнули веселые искорки.
— Ну и что? Брэддон мне нравится. Я считаю, что ему можно доверять. Понимаешь, он не испытывает никаких глубоких чувств и со своими любовницами тоже будет сдержан. Он заверил меня в этом.
— Ты хочешь сказать, что обсуждала с ним его любовниц? — Шарлотта одновременно ужасалась и восхищалась широтой взглядов подруги.
— Он сам заговорил об этом. Но должна признаться, это меня мало удивило. — Софи старалась говорить уверенно. — Понижаешь, Шарлотта, у нас с ним будет спокойный, разумный, дружеский союз. Именно такой брак мне и нужен. Без всякой там страсти. От нее один вред. Ведь так, как у тебя с Алексом, получается далеко не у всех. Да и у вас поначалу тоже все было не совсем гладко. — Софи на секунду замолкла. — Вспомни вашу поездку в Шотландию.
— Можешь не деликатничать, — насмешливо проговорила Шарлотта. — Алекс тогда вел себя ужасно, это правда. Но теперь все позади, и… — Она посмотрела на себя в зеркало. Половина волос была еще распущена, а другая уложена в прическу. Пальцы Мари аккуратно вплетали туда малиновую ленточку. При мысли о муже щеки Шарлотты приняли оттенок, близкий к цвету этой ленточки.
— Я знаю, на что ты намекаешь. — Софи по-прежнему пыталась оставаться бесстрастной, хотя сейчас ей это удавалось гораздо хуже. — Но grande amour[9] — это не для меня. Шарлотта, я знаю, ты желаешь, чтобы я была счастлива в браке, как и ты. И все-таки каждый человек понимает счастье по-своему. Что касается меня, то я твердо убеждена: выходить замуж за человека, которого страстно любишь, не следует ни в коем случае. Достаточно посмотреть на моих родителей.
Шарлотта открыла рот, чтобы возразить, но Софи ей не дала:
— Представь себе, редкий месяц проходит без того, чтобы мой отец хотя бы раз не стал героем одной из публикаций в «Морнинг пост». Если его не называют прямо, то указывают псевдоним, который очень легко расшифровывается. Страсть к француженкам у моего папаши настолько велика, что мама не держит в доме служанок-француженок моложе, кажется, семидесяти лет. Ну скажи, разве это нормальная жизнь!
Шарлотта вздохнула. Логика Софи была безупречной. Но все равно это полная чушь.
— Не понимаю, какое отношение имеют твои родители к тому, выйдешь ты замуж за Брэддона или за Патрика? Мне нравится Брэддон, вот и все, — упрямилась Софи. — Самое главное, я никогда его не полюблю, никакой страсти между нами не будет, и, следовательно, не ожесточусь, как моя мать, если Брэддон больше внимания станет уделять не мне, а любовнице. С Патриком… все иначе.
— Кстати, он сегодня придет. Ты это знаешь?
— Да. — Софи чуть вздернула голову, на мгновение встретившись с глазами Шарлотты, а затем продолжила внимательно рассматривать носок своей бледно-золотистой туфельки, поворачивая ее то в одну, то в другую сторону, легонько ударяя ею об украшенный кисточками край покрывала постели.
В глубине глаз Софи скрывался тайник, в котором Шарлотта разглядела нечто такое, что на уверенность вовсе не было похоже, скорее совсем наоборот. «Может быть, вся эта риторика ничего не значит, — с улыбкой подумала она. — Может быть, если я попытаюсь сегодня их как-нибудь свести…»
В дверь настойчиво постучали, а затем в спальню влетела служанка с золотистым платьем Софи на вытянутых руках, как будто это священная плащаница.
— Миледи, — произнесла она, заикаясь, а затем, присев в реверансе, застыла.
— Боже мой, Бесс, — недовольно пробормотала Мари (по рангу среди слуг она была равна личному камердинеру графа и ниже только самого дворецкого, поэтому вела себя совершенно свободно), — когда ты научишься приличным манерам? Без этого личной горничной леди тебе никогда не стать. Ладно, отправляйся вниз.
Бесс испуганно скрылась за дверью.
— Прошу вас, леди Софи.
Софи встала. Вначале Мари быстро увлажнила почти невидимую сорочку, чтобы тонкий батист прилип к ногам, а затем осторожно, чтобы не испортить прическу, надела платье через голову хозяйки.
Платье пахло цветками апельсинового дерева и еще чуть-чуть раскаленным железом утюга. Оно изящно скользнуло по телу Софи вниз, почти скрыв носки туфель.
— Ну вот, — удовлетворенно произнесла Мари, — совсем другое дело. Миледи, если бы вы изволили подождать минутку, пока я уберу последние локоны леди Шарлотты, я бы освежила вашу прическу.
— Что за милое платье, — сказала Шарлотта.
Мари в этот момент проворно закалывала ей несколько выбившихся локонов. Софи улыбнулась:
Еще бы не чувствовать, когда на голове целое сооружение. Вот они, минусы высокого роста — чтобы помочь госпоже надеть платье или застегнуть пуговицы, горничной приходится становиться на табурет.
В дверь негромко постучали.
— Миледи, это Китинг. Прибыла леди Хепплуорт. Шарлотта протянула Мари руку, чтобы та застегнула на запястье изящный рубиновый браслет. Софи подошла поближе.
— Какой красивый браслет, Шарлотта. — Бордовое сияние рубинов оттеняло черные волосы и прекрасно гармонировало с цветом платья.
— Подарок на день рождения от любящего мужа, — улыбнулась Шарлотта. — Ну что ж, — она внимательно посмотрела на Софи, — может быть, спустимся вниз и восхитим нарядами собравшихся мужчин… всех без исключения?
Софи бросила взгляд в зеркало, оправила платье, чуть приспустив корсаж так, что золотистый шелк едва прикрывал соски.
— Софи, сегодня ты даже соблазнительнее, чем обычно, — заметила Шарлотта с легкой усмешкой.
— Наверное. — Глаза Софи вспыхнули весельем, — Я ведь еще не умерла, а только помолвлена. И потому не вижу причин, почему мужчины должны оставаться ко мне равнодушными.
— О, Софи! Иногда ты такая француженка!
— А мне это нравится. Я имею в виду — быть француженкой по вечерам. — Софи еще раз оглядела себя в зеркале. — Весь день я англичанка, особенно во время прогулок верхом, но после шести неизменно становлюсь француженкой. И не вижу в этом ничего предосудительного.
Подруги вышли в коридор.
— Интересно, останешься ли ты француженкой, когда выйдешь замуж?
Софи рассмеялась:
— Ты имеешь в виду, буду ли я хранить верность мужу?
— Да.
— Буду. Потому что заводить связи на стороне себе дороже обойдется. Естественно, флиртовать я не перестану и обязательно заведу постоянного поклонника. Замужняя женщина должна иметь поклонников. Но входить в спальню не позволю никому. — Она очаровательно повела плечами. — А зачем, собственно?
«Типично французский жест, — подумала Шарлотта. — Но понятия о наслаждениях, которые можно получить в спальне, у нее чисто английские. — Шарлотта не смогла сдержать улыбку. — Если Патрик в постели такой же, как и его брат Алекс (а это наверняка так, ведь они близнецы), то ему бы следовало намекнуть Софи, от каких радостей она отказывается, позволяя Брэддону надеть на свой палец обручальное кольцо».
Спустившись вниз, Шарлотта повела Софи в сторону желтой гостиной, где собирались гости.
— Великолепно, — прошептала Софи. — Интерьер этой комнаты будет прекрасно гармонировать с цветом моего платья.
Шарлотта скосила глаза на Софи. Шторы и обивка мебели в желтой гостиной имели светло-янтарный оттенок, а роскошный персидский ковер был слегка темнее. Софи оказалась права. Когда она вплыла в гостиную, ее платье будто бы озарилось бледно-золотистым сиянием.
Патрик еще не приехал. Софи была в этом уверена. У нее обнаружилось вдруг шестое чувство. Даже не оглядываясь, она всегда точно знала, что он находится в комнате.
К ней немедленно ринулся Брэддон. Она церемонно остановилась. Кокетливо прикрыв глаза, сделала ему реверанс, на который, как и положено, он ответил глубоким поклоном, не переставая при этом широко улыбаться. Выпрямившись, Брэддон сразу же одернул низ сюртука — этот жест у него был почти автоматическим, — чтобы прикрыть заметно выпирающий живот.
Прежде чем взять руку Софи, он поклонился также и Шарлотте. Сегодня предстояло официальное знакомство невесты с ближайшими родственниками, и Брэддон тщательно продумал порядок Церемонии.
— Вначале идем к моей матери, — прошептал он, направляясь с Софи в дальний конец гостиной, — затем к сестрам и, наконец, к бабушке. Хочу заранее предупредить, она герцогиня и может оказаться чертовски несносной, так что…
Брэддон мог не уточнять. Его бабушку, мать и сестер знали все. «С ними трудно общаться» — это была самая мягкая и доброжелательная характеристика. Большей частью к ним применяли эпитеты пожестче. Относительно графини Слэслоу самым распространенным был «мегера». Но Софи этим не смутишь. Она почти двадцать лет прожила, выслушивая едкие замечания матери, так что вряд ли встретит в семействе Слэслоу что-нибудь новое.
Брэддон остановился перед матерью, слегка подавшись вперед. Со стороны могло показаться, что он собирался воспарить в воздух и вылететь из комнаты. Пруденс Четвин оказалась на удивление моложавой, внешне совсем не похожей на классическую мегеру. Лицо абсолютно без морщин, а ведь ей — Софи быстро прикинула — по меньшей мере лет пятьдесят.
Она присела в глубоком реверансе.
Графиня поднялась.
— Леди Софи, — произнесла она голосом приторно-сладким, как сироп, и достаточно громким, чтобы его слышали в противоположном конце гостиной, — мы несказанно благодарны, что вы избавили нашего бедного сына от мук холостяцкой жизни. — Она скосила змеиный взгляд на Брэддона, которого уже охватил ужас. Вы, наверное, не знаете, но до вас он делал предложения трем достойным леди, и все три ему отказали. Неразумные девицы. Видимо, еще молоды. Чтобы разглядеть добродетели нашего дорогого Брэддона, нужно иметь более зрелое восприятие.
«Все как положено, — подумала Софи, правильно понимая! значение сказанного. — Несколькими короткими фразами графиня представила Брэддона олухом царя небесного, а меня старой девой».
— Вы совершенно правы, — пробормотала Софи. Начинать препирательства с матерью Брэддона было бы сейчас крайне предосудительно.
— Как поживает ваша дражайшая матушка? — Вопрос сопроводила ядовитая улыбка.
— Спасибо, прекрасно. Мама должна появиться с минуты на минуту.
— Бедняжка, — вздохнула графиня. — Всем известно, как ей несладко. Еще бы, приходится нести такую ношу. Ваш отец… Ладно, ладно, об этом умолчим.
Софи прикусила губу и чуть наклонила голову.
— Теперь позвольте представить вас моим сестрам, — вмешался Брэддон. — Мэм, прошу нас извинить. — Он поспешно потянул Софи в другой конец гостиной.
Софи замедлила шаг. Для знакомства с сестрами Брэддона необходимо было собраться с духом.
— Ну не может моя мама удержаться, — посетовал Брэддон. — Говорит прямо в лицо все, что приходит в голову, и всегда получается так, что…
— …в голову ей приходят одни гадости, — закончила Софи.
— Верно, — признался Брэддон. Он попытался погладить руку Софи. Вышло довольно неловко. — Но это не означает, что она не рада, что вы выходите за меня. Рада, и даже очень. За одну последнюю неделю она не меньше ста раз повторила, что даже не ожидала, что у меня так все хорошо сложится. Дело в том, что мама не замечает, что говорит, и не понимает, какой эффект производят ее слова. В общем, что-то вроде этого. Кстати, должен заметить, — добавил он с некоторым возмущением, — отказали мне вовсе не три леди. До вас я делал предложение только двум. И поэтому… — Брэддон смущенно замолк.
Софи улыбнулась:
— Моя мама тоже особой терпимостью не отличается. — «Хотя она не такая отвратительная брюзга, как эта старая змея!» Эту фразу, разумеется, Софи вслух не произнесла.
Прибытие Патрика она почувствовала в тот момент, когда делала реверанс перед второй сестрой Брэддона. Стоящие неподалеку от двери молоденькие девушки возбужденно захихикали. Софи моментально окаменела. Она мило улыбнулась сухой веснушчатой Маргарет. Та, видимо, пыталась сделать на своей голове что-то вроде шиньона, но неудачно. Несколько прядей выбились и упали на уши.
— Леди Софи, — голос у Маргарет оказался на редкость скрипучим, — мне хотелось бы знать, сколько детей вы собираетесь выносить для главы нашей семьи?
Софи слегка встревожилась.
— Честно говоря, пока не знаю, — призналась она, а затем поспешно добавила: — Нам лучше положиться на волю Божию.
Глаза Маргарет потеплели.
— Вы совершенно правы, леди Софи. Дети — это дар Божий. И, как глава семьи, граф Слэслоу должен иметь пятерых или даже Шестерых отпрысков. Точно рассчитать тут трудно. — Она чуть отпрянула назад. — Конечно, я видела вас танцующей, но никогда — прежде не представляла в таком качестве, — Ее глаза внимательно шарили по фигуре будущей невестки.
Софи вопросительно посмотрела на жениха, но Брэддон отвел глаза.
— Бедра у вас широкие, — одобрила Маргарет. — Это хорошо. И вам бы следовало начать рожать как можно раньше. А ваша; матушка… что-нибудь известно по поводу того, имела ли она с этим какие-либо трудности? У нее только один ребенок. Может быть, кто-то из ваших сестер или братьев умер в младенчестве?
— Маргарет выжидающе замолкла.
— Об этом мне не известно.
Маргарет поджала губы. На несколько секунд ее лицо приобрело хмурый вид.
— Нам следует надеяться на лучшее. — Она сделала паузу. — Леди Софи, после смерти вашего батюшки его титул будет упразднен. Так что иметь детей — это очень важно.
Софи почувствовала потребность ответить:
— Вообще-то титул перейдет к моему кузену.
— Леди Софи, кузен — это не то же самое, что сын, — строго произнесла Маргарет, скривив губы. — Я уверена, ваш батюшка считает, что титул после его кончины будет утрачен. То есть умрет вместе с ним.
Сама Софи считала, что отец о своем титуле думал очень мало. Если бы он действительно хотел сына, наследника, он бы посещал! спальню матери не только в первые два месяца брака.
— Тут очень важно начать как можно раньше, — продолжала Маргарет. — Вы уже не так молоды, а в пожилом возрасте вынашивать детей очень нелегко.
Софи начала чувствовать небольшое жжение в позвоночнике.
— Мне еще нет двадцати, — произнесла она с едва скрываемой иронией. — И я чувствую, что вполне способна подарить его светлости восемь, а может быть, даже девять отпрысков. — Софи радостно улыбнулась Брэддону.
— Замечательно. — Маргарет слегка расслабилась, видя, что будущая жена брата вполне рассудительна, то есть совеем не такая, какой она ее представляла. — Лично я первого ребенка подарила супругу ровно через девять месяцев после свадьбы. И горжусь тем, что затем последовали еще семеро, почти каждый год.
— Слава Богу, — тихо отозвалась Софи.
— Я нахожу, миссис Уиндкасл, — весело произнес знакомый голос, — что для леди Софи самое лучшее — это последовать вашему примеру. Не сомневаюсь, старина Брэддон нашел весьма плодовитую супругу.
Брэддон недовольно посмотрел на приятеля.
— Тысяча извинений, — поспешно добавил Патрик с озорным блеском в глазах. — Слово «плодовитая» не совсем точно. Пожалуй, оно больше подходит к лошадям и конюшне.
— Вовсе нет. — Сворачивать столь дорогую ее сердцу тему Маргарет Уиндкасл не собиралась. — Да, плодовитая. Я не вижу, что здесь плохого. Проблему рождаемости следует обсуждать в каждой гостиной, потому что слишком много аристократок при одной только мысли иметь детей чуть ли не падают в обморок. И что же получается? А то, что пресекается род супруга. Титул теряет силу. — Она драматически понизила голос: — Только вообразите себе, что графы Слэслоу перестанут существовать!
— Но нам ничего не известно о намерениях леди Софи, — сказал Патрик медовым голосом. — Она вполне может быть похожа на этих несознательных аристократок, которых вы только что упомянули. Тогда будущее графов Слэслоу окажется в опасности.
Брэддон нервно одернул сюртук и бросил взгляд на Софи. Она же отчаянно пыталась сдержать смех.
— Пожалуй, нам пора представиться моей бабушке, — проговорил он.
— Вы ошибаетесь. — Маргарет широко улыбнулась. Слов Брэддона она как будто не слышала. — Леди Софи только что объявила о своем намерении иметь восьмерых или даже девятерых детей.
— Подумать только, восемь детей! — преувеличенно восхитился Патрик. — Или даже девять! — Глаза Софи на мгновение встретились с его глазами. — Боже, а я-то чуть было не подумал, что леди Софи пустая светская барышня.
У нее начали предательски подергиваться уголки губ.
— Вовсе нет, — произнесла она в тон Патрику, с трудом сдерживаясь, чтобы не захохотать. — Правда, я всегда мечтала родить десятерых — знаете, круглые цифры — это моя слабость, — но в последнее время осознала, что старость не за горами, а значит, придется удовлетвориться меньшим количеством.
— Превосходно, — воскликнул Патрик. — Женщины, которые не боятся стареть, — редкость. Верно, Брэддон?
Брэддон удивленно уставился на невесту. «Неужели она действительно так сказала? Десять детей? С ума сойти можно! То есть что же это получается? Выходит, я беру в жены такую же племенную кобылу, как моя сестра?»
— Ой, и не говорите, — весело проворковала Софи. — Я жду не дождусь, когда постарею. Внимание мужчин, оно такое… как бы вам сказать… ну, утомительное, что ли. Вы не считаете так, Маргарет? Я могу называть вас Маргарет? Мы ведь скоро станем сестрами.
Маргарет улыбнулась:
— Конечно, милейшая Софи.
— Знаете, — продолжала Софи в том же духе, — мужчины невероятно скучны. Однообразны. Все время то умоляют, то оправдываются.
— Хм, то умоляют, то оправдываются? — Патрик сверкнул на нее своими пронзительными глазами.
— Именно так, — заверила его Софи. — Постоянно то оправдываются, то умоляют.
Брэддон тяжело вздохнул.
— Пора познакомиться с бабушкой, — выпалил он снова и потянул Софи, чтобы она взяла его под руку. — Пожалуйста, извини нас, Маргарет. Мое почтение, Фоукс.
Софи противиться не стала. Улыбнулась плодовитой миссис Уиндкасл, а затем скользнула взглядом по Патрику, своим коронным взглядом из-под ресниц, который бил наповал.
Ничего от мольбы или оправдания в глазах этого нахала не было. То, что она успела прочитать в его колдовских глазах, больше походило на приказ или скорее обещание. Скользнув взглядом вначале по лицу, затем по груди и дальше вниз, он заставил трепетать ее. Ей стало жарко, появилась слабость в коленях. Просто чудо какое-то!
Вся трепеща, Софи отошла на достаточное расстояние (разумеется, вместе с Брэддоном) и только тогда скосила глаза на свой корсаж. Ей показалось, что платье сползло и обнажились груди. Нет, все было в порядке. Умно сконструированные корсажи мадам Карэм, видно, защищали от самых что ни на есть нескромных взглядов.
Глава 6
За ужином Софи наслаждалась едой, смеялась и непринужденно болтала с Брэддоном и его другом Дэвидом Марло, при этом решительно игнорируя Патрика Фоукса, который сидел довольно далеко от нее. Разумеется, его можно было увидеть, если бросить взгляд из-под ресниц, но она это себе позволила лишь несколько раз. Дэвид ей очень понравился. Он служил в деревне младшим приходским священником и специально приехал познакомиться с будущей женой Брэддона.
— Приняв предложение Брэддона, вы проявили храбрость, — сказал он.
— Неужели? — Софи глотнула еще немного шампанского. Оно ударило в голову. «Ну и пусть, — думала она. — Я могу себе это позволить». И она позволяла беззвучно лопающимся пузырькам слегка затуманивать рассудок, постоянно поддерживая состояние напряженной радости.
— В школе с Брэддоном всегда была морока. — Дэвид рассмеялся коротким сдавленным смехом. — Мы — это я, Алекс, Патрик и Квилл — много усилий прилагали, чтобы помочь Брэддону сдать экзамены. Право, это было нелегко. Знания накануне экзамена приходилось вбивать ему в голову чуть ли не молотком. — Дэвид спохватился. Умственные способности будущего супруга Софи обсуждать, пожалуй, не следует. — Но это все мелочи. Дело в том, что Брэддон был большой фантазер и выдумщик. За озорство его несколько раз чуть не выгнали из школы.
— Озорство? — задумчиво произнесла Софи. Рассказ Дэвида она слушала вполуха. На том конце стола кокетка-француженка Дафна Бош увлеченно флиртовала с Патриком. Когда же дошло до того, что Дафна наклонилась к Патрику, прикасаясь плечом к его руке, носок туфли Софй под столом начал выбивать мелкую дробь.
Продолжая рассказ, Дэвид вынуждал Софи отвлечься от наблюдения.
— Взять, например, случай, когда Брэддон решил одурачить очень строгого учителя, мастера Вултона, выдав себя за своего дядю. Представляете? Дело в том, что дядя Брэддона был знаменитый путешественник, а Вултон однажды в разговоре с Брэддоном упомянул, что очень хотел бы с ним познакомиться.
Брэддон вообразил, что если ему удастся найти подходящий наряд, то он вполне может прикинуться собственным дядей, и в беседе с Вултоном как бы невзначай обронит, что считает своего племянника, то есть Брэддона, очень способным, даже талантливым. Все это для того, чтобы Вултон относился к Брэддону снисходительнее.
Софи удивленно посмотрела на Дэвида:
— Какой абсурд! Даже не верится. Сколько же ему было лет?
— Где-то тринадцать-четырнадцать. — Дэвид снова коротко рассмеялся. — Поверьте, мы делали все возможное, чтобы отговорить его от этой затеи, но Брэддон ничего не хотел слушать.
— Понимаете, у Брэддона с детства большая тяга к актерству. Вот почему… — Он снова спохватился и замолк. Вряд ли леди стоит знать, что любовницы ее будущего мужа большей частью были актрисами.
— Вы не закончили, — напомнила Софи. — Так что же «почему»?
— Да-да, — заторопился Дэвид. — Вот почему почти во все свои прожекты он вводил элементы театральности. Надев широкий плащ и приклеив фальшивые усы, Брэддон испытывает настоящее счастье.
— И чем же тогда закончилась эта история с Вултоном?
Дэвид пожал плечами:
— Брэддон раздобыл где-то нелепый плащ. Представить не могу, для чего он на самом деле предназначался. Черный, отороченный снизу красной атласной каймой — весьма экстравагантная вещица. Однако Брэддон заявил, что именно так и должен быть одет путешественник. Напялив его, он приклеил фальшивую бороду и усы.
— В самом деле?
— Разумеется, это с самого начала был сущий бред. Вултон моментально его узнал, хотя Брэддон утверждал, что учитель угостил его кофе и они некоторое время вели беседу. Его замысел окончательно провалился только после того, как Вултон поинтересовался, откуда у Брэддона этот плащ. Тот, как и полагается знаменитому путешественнику, заявил, что это подарок вождя племени трингеллу. Племя это живет высоко в Альпах.
Софи повернула голову и некоторое время разглядывала Брэддона. Он деловито жевал, размахивая вилкой, что-то объясняя сидящей от него справа мисс Барбаре Льюистон.
— В это трудно поверить, — наконец произнесла Софи, повернувшись снова к Дэвиду. — Честно говоря, мне бы в голову никогда не пришло, что у Брэддона есть какое-то воображение.
— Вы правы, — заметил Дэвид. — Деталями его снабдил Патрик. Вот у кого воображение! Он придумал целую кучу приключений, какие случились с дядей в Альпах и дебрях Африки. Брэддон должен был рассказать их Вултону, но не успел. Оказалось, что сестра этого учителя владеет магазином, в котором Брэддон купил этот плащ. Вултон видел его там. Наверное, самому хотелось пофрантить, не иначе. В общем, он разоблачил Брэддона. В результате того исключили на целых три недели из школы.
— Как интересно, — сказала Софи. — Я вижу, в вашей школе было много веселее, чем в моей.
— Вряд ли. Итон есть Итон. — Дэвид задумался на пару секунд. — Там было невероятно скучно. А развлекали нас своими задумками Брэддон и Патрик. Собственно, Фоукс подстрекал Брэддона на самые рискованные проделки. Вот так мы и веселились.
Софи рискнула бросить еще один взгляд. К ее ужасу, оказалось, что Патрик в этот момент смотрел на нее. Глаза веселые и одновременно какие-то теплые. Она порозовела и резко повернулась к Дэвиду:
— Приняв предложение Брэддона, вы проявили храбрость, — сказал он.
— Неужели? — Софи глотнула еще немного шампанского. Оно ударило в голову. «Ну и пусть, — думала она. — Я могу себе это позволить». И она позволяла беззвучно лопающимся пузырькам слегка затуманивать рассудок, постоянно поддерживая состояние напряженной радости.
— В школе с Брэддоном всегда была морока. — Дэвид рассмеялся коротким сдавленным смехом. — Мы — это я, Алекс, Патрик и Квилл — много усилий прилагали, чтобы помочь Брэддону сдать экзамены. Право, это было нелегко. Знания накануне экзамена приходилось вбивать ему в голову чуть ли не молотком. — Дэвид спохватился. Умственные способности будущего супруга Софи обсуждать, пожалуй, не следует. — Но это все мелочи. Дело в том, что Брэддон был большой фантазер и выдумщик. За озорство его несколько раз чуть не выгнали из школы.
— Озорство? — задумчиво произнесла Софи. Рассказ Дэвида она слушала вполуха. На том конце стола кокетка-француженка Дафна Бош увлеченно флиртовала с Патриком. Когда же дошло до того, что Дафна наклонилась к Патрику, прикасаясь плечом к его руке, носок туфли Софй под столом начал выбивать мелкую дробь.
Продолжая рассказ, Дэвид вынуждал Софи отвлечься от наблюдения.
— Взять, например, случай, когда Брэддон решил одурачить очень строгого учителя, мастера Вултона, выдав себя за своего дядю. Представляете? Дело в том, что дядя Брэддона был знаменитый путешественник, а Вултон однажды в разговоре с Брэддоном упомянул, что очень хотел бы с ним познакомиться.
Брэддон вообразил, что если ему удастся найти подходящий наряд, то он вполне может прикинуться собственным дядей, и в беседе с Вултоном как бы невзначай обронит, что считает своего племянника, то есть Брэддона, очень способным, даже талантливым. Все это для того, чтобы Вултон относился к Брэддону снисходительнее.
Софи удивленно посмотрела на Дэвида:
— Какой абсурд! Даже не верится. Сколько же ему было лет?
— Где-то тринадцать-четырнадцать. — Дэвид снова коротко рассмеялся. — Поверьте, мы делали все возможное, чтобы отговорить его от этой затеи, но Брэддон ничего не хотел слушать.
— Понимаете, у Брэддона с детства большая тяга к актерству. Вот почему… — Он снова спохватился и замолк. Вряд ли леди стоит знать, что любовницы ее будущего мужа большей частью были актрисами.
— Вы не закончили, — напомнила Софи. — Так что же «почему»?
— Да-да, — заторопился Дэвид. — Вот почему почти во все свои прожекты он вводил элементы театральности. Надев широкий плащ и приклеив фальшивые усы, Брэддон испытывает настоящее счастье.
— И чем же тогда закончилась эта история с Вултоном?
Дэвид пожал плечами:
— Брэддон раздобыл где-то нелепый плащ. Представить не могу, для чего он на самом деле предназначался. Черный, отороченный снизу красной атласной каймой — весьма экстравагантная вещица. Однако Брэддон заявил, что именно так и должен быть одет путешественник. Напялив его, он приклеил фальшивую бороду и усы.
— В самом деле?
— Разумеется, это с самого начала был сущий бред. Вултон моментально его узнал, хотя Брэддон утверждал, что учитель угостил его кофе и они некоторое время вели беседу. Его замысел окончательно провалился только после того, как Вултон поинтересовался, откуда у Брэддона этот плащ. Тот, как и полагается знаменитому путешественнику, заявил, что это подарок вождя племени трингеллу. Племя это живет высоко в Альпах.
Софи повернула голову и некоторое время разглядывала Брэддона. Он деловито жевал, размахивая вилкой, что-то объясняя сидящей от него справа мисс Барбаре Льюистон.
— В это трудно поверить, — наконец произнесла Софи, повернувшись снова к Дэвиду. — Честно говоря, мне бы в голову никогда не пришло, что у Брэддона есть какое-то воображение.
— Вы правы, — заметил Дэвид. — Деталями его снабдил Патрик. Вот у кого воображение! Он придумал целую кучу приключений, какие случились с дядей в Альпах и дебрях Африки. Брэддон должен был рассказать их Вултону, но не успел. Оказалось, что сестра этого учителя владеет магазином, в котором Брэддон купил этот плащ. Вултон видел его там. Наверное, самому хотелось пофрантить, не иначе. В общем, он разоблачил Брэддона. В результате того исключили на целых три недели из школы.
— Как интересно, — сказала Софи. — Я вижу, в вашей школе было много веселее, чем в моей.
— Вряд ли. Итон есть Итон. — Дэвид задумался на пару секунд. — Там было невероятно скучно. А развлекали нас своими задумками Брэддон и Патрик. Собственно, Фоукс подстрекал Брэддона на самые рискованные проделки. Вот так мы и веселились.
Софи рискнула бросить еще один взгляд. К ее ужасу, оказалось, что Патрик в этот момент смотрел на нее. Глаза веселые и одновременно какие-то теплые. Она порозовела и резко повернулась к Дэвиду: