Бренда Джойс
Любить и помнить
Эта книга посвящается мужчинам, которые были частью моей жизни, — Алешу, Росу и Дэвиду.
Надеюсь, они поймут мораль этой повести — настоящая любовь преодолевает все преграды.
Также посвящаю книгу Эли и Адаму, которые еще слишком малы, чтобы раздумывать над такими проблемами. Я надеюсь, что судьба и дальше не заставит их делать это.
Пролог
Лето 1899 года
— А вы, миледи? Вы тоже выйдете замуж за герцога, как и ваша сестра?
На лице Регины мелькнуло слабое подобие улыбки.
— Не думаю, миссис Шронер. Моей сестре просто повезло. Я не могу рассчитывать на подобную удачу.
— Но ваш отец как-никак граф!
Регина бросила взгляд в окно, на степенно проплывающие мимо острые, словно вонзающиеся в небо, горные пики.
— Граф — птица невеликая, герцогу не чета.
В ее памяти всплыл день накануне отъезда родителей из Америки в Англию. Тогда Регина решительно отказалась отправиться вместе с ними, и ее отцу, графу Дрэгмоуру, пришлось разрешить ей погостить у техасских родственников еще немного. Регина была рада этому — ей все еще было тяжело вспоминать о Британии, в особенности о лорде Гортензе, некогда ее горячем поклоннике, который, посватавшись и получив от отца Регины отказ, как-то чересчур скоро объявил о своей помолвке с другой девушкой.
И вот теперь Регина и ее «дуэнья» ехали вместе с дюжиной пассажиров в вагоне первого класса поезда железнодорожной компании «Сазерн Пасифик рэйлроудз коуст лайн».
Их спутники, в основном мужчины, большей частью были заняты разговорами или погружены в изучение газет.
— Такая красавица, как ты, может выйти замуж за любого, — уверенно произнесла миссис Шронер.
— Отец, наверное, уже выбрал мне кого-нибудь, — ответила Регина негромко — она не хотела, чтобы ее слышали посторонние.
У миссис Шронер округлились глаза.
— Он выбрал… что?
Регина попыталась изобразить на лице беззаботную улыбку — ей не хотелось, чтобы миссис Шронер знала, как угнетает ее мысль о предстоящем замужестве. Она, несмотря ни на что, продолжала любить Рандолфа Гортенза. Однако вряд ли ей вообще будет суждено снова его увидеть. Регина никогда не шла против воли отца и никогда бы не осмелилась поступить так своевольно, как это сделала Николь. К тому же Регине было всего восемнадцать лет и лишь два года назад она впервые появилась в свете. Наверняка, как только она вернется домой, ее отец вручит ей список фамилий тех молодых людей, одного из которых он согласится принять в качестве зятя.
— Неужели в Британии до сих пор браки устраиваются родителями? Отец действительно ищет тебе жениха?
— Думаю, это не так плохо, — ответила Регина.
— Но посмотри на свою кузину Люси! Она сама познакомилась с Шозом Сэвиджем — и как она сейчас счастлива!
Знаешь, что писали в газетах после их венчания? Что это была свадьба столетия!
Регина улыбнулась:
— Да, это было очень впечатляюще. — Она вместе с семьей прибыла в Техас именно на это венчание и была тогда рада возможности оставить Англию и избавиться от необходимости видеть в обществе и лорда Гортенза, и его счастливую невесту.
— Скоро у тебя будет такая же свадьба, моя милая. Хотя нет, поскольку твое происхождение выше, твое венчание будет еще великолепнее!
— Без сомнения, — чуть слышно произнесла Регина; ее губы тронула печальная улыбка. Она мечтала не о пышной свадьбе, а о любви. Теперь воля отца ее этой любви лишила.
Из невеселых размышлений Регину вывел стук колес, раздававшийся все реже.
— Нам осталось уже совсем немного до Пасо-Роблес, — произнесла миссис Шронер, вглядываясь в пейзаж за окном. — Перед тем как отправиться обратно в Техас, я обязательно попробую здесь полечиться. В этом городе есть знаменитые грязевые ванны.
— Да, я о них слышала, — подтвердила Регина. — Отель «Эль-Пасо-де-Роблес» славится на всем побережье. Так по крайней мере говорил мне мой дядя.
Она намеревалась остаться в этом отеле на уик-энд, чтобы в понедельник отправиться на север, в Сан-Франциско, — Регине уже начала надоедать безжизненная, выжженная солнцем земля Техаса. А где-то в сентябре придется покинуть и Сан-Франциско — больше она не сможет оттягивать возвращение домой и встречу с человеком, которого выберет ей отец.
Регина приподняла тяжелую бархатную занавеску, чтобы еще раз взглянуть на проплывающие мимо горы, желтые от выгоревшей травы. Время от времени из-за холмов показывалось русло извивающейся, словно змея, высохшей реки Салинас. Регину подавляла безжизненность этой земли, и одновременно от высоты и величия гор у нее буквально захватывало дух.
— Такая красавица, как ты, заслуживает принца, — решительно объявила миссис Шронер, словно подводя итог раздумьям о своей подопечной.
Тем временем стук колес стал совсем редким.
— Почему мы замедлили ход? — Регина почувствовала безотчетную тревогу.
Достав из сумки порядком измятое расписание, она внимательно всмотрелась в колонку цифр. Двадцать минут назад поезд сделал остановку в Санта-Маргарите. До следующей станции было еще далеко.
— Мы должны остановиться в Темплтоне, а потом — в Пасо-Роблес. Но мы до них еще не доехали.
— По всей видимости, какой-то фермер попросил остановить поезд, — высказала предположение миссис Шронер. — Тебе нет нужды волноваться.
Регина решила, что ее опекунша скорее всего права. Она отвернулась от окна, намереваясь опуститься на сиденье, но тут воздух расколол звук выстрела.
И сразу за выстрелом откуда-то из соседнего вагона донесся полный страха женский крик. У Регины бешено заколотилось сердце. Резко обернувшись, она попыталась вслушаться в возгласы и шум борьбы в соседнем вагоне.
Миссис Шронер сжала ее руку, пытаясь успокоить, — и тут же следом за еще одним выстрелом из соседнего вагона донесся целый всплеск полных страха выкриков, среди которых были и детские.
«Боже! — пронеслось в голове Регины. — Это ограбление».
В вагоне поднялась суматоха. Мужчины повскакивали на ноги, не зная, что предпринять. Женщины оставались на своих местах, бледные как мел, некоторых трясло от страха.
Раздался еще один выстрел, а за ним долгий душераздирающий, полный ужаса вопль — Регина никогда не слышала ничего подобного.
Прошло всего мгновение, и в вагон ввалился высокий человек в маске. Подняв дуло огромного револьвера, он отрывисто выкрикнул:
— Всем оставаться на местах! Кто сделает хотя бы движение, станет покойником!
Регина и миссис Шронер оказались на противоположной от грабителя стороне вагона. Регина стояла неподвижно, словно оцепенев. Она никак не могла поверить в происходящее.
Другие пассажиры тоже словно застыли — только женщины по-прежнему не переставали рыдать.
Грубо схватив одну их них, стоящую ближе всех к нему, налетчик с силой рванул из ее ушей серьги. Женщина вскрикнула от боли и попыталась вырваться, но грабитель наотмашь ударил ее по лицу. Регина с ужасом наблюдала, как женщина, опершись о стену, медленно оседает на пол; пересекая бледную щеку тонкой струйкой, кровь капля за каплей падала на ее жакет.
Нисколько не смущенный видом крови, грабитель наклонился над женщиной и начал стаскивать у нее с шеи жемчужные бусы. Заметив слезы на глазах жертвы, он осклабился:
— Может, мы еще и тебя захватим с собой.
Женщина слабо вскрикнула. Довольный произведенным эффектом, налетчик выпрямился и, повернувшись к невысокому мужчине, выхватил из кармана его жилетки часы, а затем бумажник.
Регина вдруг почувствовала, что ее бьет дрожь. До нее наконец дошло, что все это не кошмарный сон — их грабят, грабят грубо и жестоко, а угроза бандита может относиться и к ней. Но она никак не могла стряхнуть с себя оцепенение и что-либо предпринять. Внезапно ей в голову пришла спасительная мысль, что дверь, ведущая в другой вагон, совсем рядом. Может, тот вагон тоже захвачен налетчиками? Вряд ли — оттуда не было слышно ни звука. Но даже если налетчиков там и нет, через несколько минут они там появятся.
Чувствуя отчаяние от этой безысходной мысли, Регина прижала руки к сердцу — оно колотилось как бешеное.
Когда грабитель начал выворачивать карманы следующего пассажира, с силой ударив его, чтобы тот не протестовал, Регину словно обдало волной ужаса. Холодный пот, катившийся со лба, на какое-то мгновение ослепил ее, но, моргнув, она увидела, что налетчик, сунув бумажник в карман, делает шаг вперед.
Регина с трудом проглотила ком в горле. Нет, она не будет больше ждать!
Повернувшись, она бросилась к двери и почувствовала спиной, что грабитель повернулся к ней.
— Стой! — выкрикнул он.
Схватив металлическую ручку, Регина рванула ее вниз и дернула на себя тяжелую дверь. Выскочив на заднюю платформу, она издала крик отчаяния — поезд все еще двигался слишком быстро, чтобы можно было спрыгнуть. Но она должна была сделать это.
Тут она услышала выстрел и удивилась, как громко он прозвучал. Только через мгновение Регина поняла — бандит стрелял в нее.
Вскрикнув от ужаса, она изо всех сил вцепилась в ограждение, глядя на стремительно несущуюся мимо землю. Затем, решившись, выкинула из головы все сомнения и прыгнула.
— А вы, миледи? Вы тоже выйдете замуж за герцога, как и ваша сестра?
На лице Регины мелькнуло слабое подобие улыбки.
— Не думаю, миссис Шронер. Моей сестре просто повезло. Я не могу рассчитывать на подобную удачу.
— Но ваш отец как-никак граф!
Регина бросила взгляд в окно, на степенно проплывающие мимо острые, словно вонзающиеся в небо, горные пики.
— Граф — птица невеликая, герцогу не чета.
В ее памяти всплыл день накануне отъезда родителей из Америки в Англию. Тогда Регина решительно отказалась отправиться вместе с ними, и ее отцу, графу Дрэгмоуру, пришлось разрешить ей погостить у техасских родственников еще немного. Регина была рада этому — ей все еще было тяжело вспоминать о Британии, в особенности о лорде Гортензе, некогда ее горячем поклоннике, который, посватавшись и получив от отца Регины отказ, как-то чересчур скоро объявил о своей помолвке с другой девушкой.
И вот теперь Регина и ее «дуэнья» ехали вместе с дюжиной пассажиров в вагоне первого класса поезда железнодорожной компании «Сазерн Пасифик рэйлроудз коуст лайн».
Их спутники, в основном мужчины, большей частью были заняты разговорами или погружены в изучение газет.
— Такая красавица, как ты, может выйти замуж за любого, — уверенно произнесла миссис Шронер.
— Отец, наверное, уже выбрал мне кого-нибудь, — ответила Регина негромко — она не хотела, чтобы ее слышали посторонние.
У миссис Шронер округлились глаза.
— Он выбрал… что?
Регина попыталась изобразить на лице беззаботную улыбку — ей не хотелось, чтобы миссис Шронер знала, как угнетает ее мысль о предстоящем замужестве. Она, несмотря ни на что, продолжала любить Рандолфа Гортенза. Однако вряд ли ей вообще будет суждено снова его увидеть. Регина никогда не шла против воли отца и никогда бы не осмелилась поступить так своевольно, как это сделала Николь. К тому же Регине было всего восемнадцать лет и лишь два года назад она впервые появилась в свете. Наверняка, как только она вернется домой, ее отец вручит ей список фамилий тех молодых людей, одного из которых он согласится принять в качестве зятя.
— Неужели в Британии до сих пор браки устраиваются родителями? Отец действительно ищет тебе жениха?
— Думаю, это не так плохо, — ответила Регина.
— Но посмотри на свою кузину Люси! Она сама познакомилась с Шозом Сэвиджем — и как она сейчас счастлива!
Знаешь, что писали в газетах после их венчания? Что это была свадьба столетия!
Регина улыбнулась:
— Да, это было очень впечатляюще. — Она вместе с семьей прибыла в Техас именно на это венчание и была тогда рада возможности оставить Англию и избавиться от необходимости видеть в обществе и лорда Гортенза, и его счастливую невесту.
— Скоро у тебя будет такая же свадьба, моя милая. Хотя нет, поскольку твое происхождение выше, твое венчание будет еще великолепнее!
— Без сомнения, — чуть слышно произнесла Регина; ее губы тронула печальная улыбка. Она мечтала не о пышной свадьбе, а о любви. Теперь воля отца ее этой любви лишила.
Из невеселых размышлений Регину вывел стук колес, раздававшийся все реже.
— Нам осталось уже совсем немного до Пасо-Роблес, — произнесла миссис Шронер, вглядываясь в пейзаж за окном. — Перед тем как отправиться обратно в Техас, я обязательно попробую здесь полечиться. В этом городе есть знаменитые грязевые ванны.
— Да, я о них слышала, — подтвердила Регина. — Отель «Эль-Пасо-де-Роблес» славится на всем побережье. Так по крайней мере говорил мне мой дядя.
Она намеревалась остаться в этом отеле на уик-энд, чтобы в понедельник отправиться на север, в Сан-Франциско, — Регине уже начала надоедать безжизненная, выжженная солнцем земля Техаса. А где-то в сентябре придется покинуть и Сан-Франциско — больше она не сможет оттягивать возвращение домой и встречу с человеком, которого выберет ей отец.
Регина приподняла тяжелую бархатную занавеску, чтобы еще раз взглянуть на проплывающие мимо горы, желтые от выгоревшей травы. Время от времени из-за холмов показывалось русло извивающейся, словно змея, высохшей реки Салинас. Регину подавляла безжизненность этой земли, и одновременно от высоты и величия гор у нее буквально захватывало дух.
— Такая красавица, как ты, заслуживает принца, — решительно объявила миссис Шронер, словно подводя итог раздумьям о своей подопечной.
Тем временем стук колес стал совсем редким.
— Почему мы замедлили ход? — Регина почувствовала безотчетную тревогу.
Достав из сумки порядком измятое расписание, она внимательно всмотрелась в колонку цифр. Двадцать минут назад поезд сделал остановку в Санта-Маргарите. До следующей станции было еще далеко.
— Мы должны остановиться в Темплтоне, а потом — в Пасо-Роблес. Но мы до них еще не доехали.
— По всей видимости, какой-то фермер попросил остановить поезд, — высказала предположение миссис Шронер. — Тебе нет нужды волноваться.
Регина решила, что ее опекунша скорее всего права. Она отвернулась от окна, намереваясь опуститься на сиденье, но тут воздух расколол звук выстрела.
И сразу за выстрелом откуда-то из соседнего вагона донесся полный страха женский крик. У Регины бешено заколотилось сердце. Резко обернувшись, она попыталась вслушаться в возгласы и шум борьбы в соседнем вагоне.
Миссис Шронер сжала ее руку, пытаясь успокоить, — и тут же следом за еще одним выстрелом из соседнего вагона донесся целый всплеск полных страха выкриков, среди которых были и детские.
«Боже! — пронеслось в голове Регины. — Это ограбление».
В вагоне поднялась суматоха. Мужчины повскакивали на ноги, не зная, что предпринять. Женщины оставались на своих местах, бледные как мел, некоторых трясло от страха.
Раздался еще один выстрел, а за ним долгий душераздирающий, полный ужаса вопль — Регина никогда не слышала ничего подобного.
Прошло всего мгновение, и в вагон ввалился высокий человек в маске. Подняв дуло огромного револьвера, он отрывисто выкрикнул:
— Всем оставаться на местах! Кто сделает хотя бы движение, станет покойником!
Регина и миссис Шронер оказались на противоположной от грабителя стороне вагона. Регина стояла неподвижно, словно оцепенев. Она никак не могла поверить в происходящее.
Другие пассажиры тоже словно застыли — только женщины по-прежнему не переставали рыдать.
Грубо схватив одну их них, стоящую ближе всех к нему, налетчик с силой рванул из ее ушей серьги. Женщина вскрикнула от боли и попыталась вырваться, но грабитель наотмашь ударил ее по лицу. Регина с ужасом наблюдала, как женщина, опершись о стену, медленно оседает на пол; пересекая бледную щеку тонкой струйкой, кровь капля за каплей падала на ее жакет.
Нисколько не смущенный видом крови, грабитель наклонился над женщиной и начал стаскивать у нее с шеи жемчужные бусы. Заметив слезы на глазах жертвы, он осклабился:
— Может, мы еще и тебя захватим с собой.
Женщина слабо вскрикнула. Довольный произведенным эффектом, налетчик выпрямился и, повернувшись к невысокому мужчине, выхватил из кармана его жилетки часы, а затем бумажник.
Регина вдруг почувствовала, что ее бьет дрожь. До нее наконец дошло, что все это не кошмарный сон — их грабят, грабят грубо и жестоко, а угроза бандита может относиться и к ней. Но она никак не могла стряхнуть с себя оцепенение и что-либо предпринять. Внезапно ей в голову пришла спасительная мысль, что дверь, ведущая в другой вагон, совсем рядом. Может, тот вагон тоже захвачен налетчиками? Вряд ли — оттуда не было слышно ни звука. Но даже если налетчиков там и нет, через несколько минут они там появятся.
Чувствуя отчаяние от этой безысходной мысли, Регина прижала руки к сердцу — оно колотилось как бешеное.
Когда грабитель начал выворачивать карманы следующего пассажира, с силой ударив его, чтобы тот не протестовал, Регину словно обдало волной ужаса. Холодный пот, катившийся со лба, на какое-то мгновение ослепил ее, но, моргнув, она увидела, что налетчик, сунув бумажник в карман, делает шаг вперед.
Регина с трудом проглотила ком в горле. Нет, она не будет больше ждать!
Повернувшись, она бросилась к двери и почувствовала спиной, что грабитель повернулся к ней.
— Стой! — выкрикнул он.
Схватив металлическую ручку, Регина рванула ее вниз и дернула на себя тяжелую дверь. Выскочив на заднюю платформу, она издала крик отчаяния — поезд все еще двигался слишком быстро, чтобы можно было спрыгнуть. Но она должна была сделать это.
Тут она услышала выстрел и удивилась, как громко он прозвучал. Только через мгновение Регина поняла — бандит стрелял в нее.
Вскрикнув от ужаса, она изо всех сил вцепилась в ограждение, глядя на стремительно несущуюся мимо землю. Затем, решившись, выкинула из головы все сомнения и прыгнула.
Часть первая
ТАЙНЫ
Глава 1
— Вы меня слышите?
Первое, что она почувствовала, была нестерпимая жара.
Воздух казался столь душным, что она не могла дышать. Язык распух и онемел. Откуда-то издалека до нее донеслись слова:
— Как вы себя чувствуете?
Голос звучал участливо и тревожно, но Регина не хотела покидать свое полузабытье и позволила сознанию вновь погрузиться во мрак.
Затем ей показалось, что кто-то тронул ее за плечо. Ей захотелось запротестовать, и тут она обнаружила, что не в состоянии вымолвить ни звука. Чьи-то пальцы тронули ее голову, и это вызвало такую сильную боль, что Регина немедленно пришла в сознание.
Кто-то — по-видимому, тот, кому принадлежал голос, — начал неловко расстегивать высокий воротник ее английской блузки. — Но прохлада не принесла Регине облегчения. Руки незнакомца принялись скользить по ее ногам, проверяя, нет ли у нее переломов, и это зародило в ее сердце страх.
Теперь сознание полностью вернулось к ней.
Не понимая, что происходит, Регина затаила дыхание и непроизвольно напряглась.
— Хватит притворяться. Я знаю, что вы пришли в себя.
Сделав вдох, Регина медленно открыла глаза.
Незнакомец поднялся на ноги. Солнце светило прямо над его головой, и было трудно разглядеть черты его лица, поэтому он показался ей каким-то неясным призраком.
Регина в страхе огляделась. Где она, как очутилась здесь, в долине с желтой, выгоревшей под палящими лучами травой, один на один с этим незнакомцем? Регина резко села и тут же, почувствовав сильное головокружение, чуть не повалилась на землю, но незнакомец успел схватить ее за плечи и удержал от падения.
Подняв глаза, Регина увидела, что темные, почти черные в тени шляпы глаза незнакомца внимательно смотрят ей в лицо. Смутившись, она поспешила отвести взгляд. Но как только мужчина поднес фляжку к ее губам, Регина буквально накинулась на нее, жадно делая глоток за глотком и нисколько не заботясь о том, что большую часть воды проливает себе на платье.
— Не так быстро, — предупредил ее благодетель. — Вам станет плохо.
Он отвел фляжку от ее рта, затем поднялся. Солнце спряталось за облако, и на сей раз Регине удалось разглядеть незнакомца немного лучше. Ей сразу бросилась в глаза его гордая осанка. Широкие полотняные брюки не скрывали силу и мускулистость широко расставленных ног. На поясе висела порядочно поношенная кобура, из которой высовывалась тускло поблескивающая рукоять револьвера.
Итак, она оказалась неизвестно где, наедине с вооруженным человеком, которого видела первый раз в жизни.
Подняв глаза чуть выше, Регина заметила, что белая рубашка незнакомца, мокрая от пота и расстегнутая почти до пояса, обнажала волнистые черные волосы на груди и загорелую кожу на плоском животе. Сообразив, что ей не следует задерживать взгляд, Регина, зардевшись, поспешила перевести глаза на лицо незнакомца и сразу же отметила резкие, словно вырубленные черты его лица, идеально прямой нос и тяжелый, почти квадратный подбородок.
Тень от шляпы не давала Регине возможности рассмотреть, какого цвета были в действительности глаза незнакомца, и оценить их выражение, но этот человек определенно был похож на грабителя, я она была с ним совершенно одна. Что ему от нее нужно?
— Не бойтесь, — успокаивающе сказал мужчина. — Я — Слэйд Деланса.
Он произнес это таким тоном, словно его имя ей все объясняло.
— Что… что вы хотите?
Слэйд удивленно поднял брови.
— Я ищу вас весь день. И не только я. Вы знаете, что у вас на голове большая шишка?
Регина не расслышала вопроса, зато поняла главное: он прибыл ей помочь, и это вовсе не грабитель!
— Что со мной случилось?
Удивление незнакомца еще больше усилилось. Пару секунд он в недоумении поморгал глазами, прежде чем ответить:
— Мне говорили — вы спрыгнули с поезда. Посмотрите, как у вас расцарапаны руки.
Регина некоторое время молча разглядывала ссадины.
— Вы ничего себе не сломали?
Но она не ответила — голова ее внезапно закружилась, и все поплыло перед глазами.
Слэйд поспешно взял ее за плечи, и это, казалось, помогло ей прийти в себя. Солнце уже освободилось от облачного покрова, и на сей раз девушка смогла разглядеть глаза своего спутника. Они оказались на удивление красивыми, и Регина почувствовала непонятное волнение. Странно, но это волнение она испытывала и раньше, когда почти не могла рассмотреть этого человека и только слышала его голос.
— Вы ничего себе не сломали? — повторил он.
Регина почувствовала, что ее глаза застилают слезы, а по коже пробегает дрожь. Она поспешила перевести взгляд на убегающую вдаль насыпь железной дороги.
— Вам нужен доктор? — снова спросил Деланса, стараясь, чтобы это прозвучало как можно мягче.
— Не знаю, — выдавила из себя Регина. Потом, чуть улыбнувшись, добавила:
— Не думаю.
Слэйд внимательно всмотрелся в ее лицо, затем задал следующий вопрос:
— Не думаете? Вы сомневаетесь в этом?
Неожиданно для себя Регина выкрикнула:
— Хватит! Прекратите ваши расспросы!
— Вам все равно придется рассказать все — доктору и шерифу. Успокойтесь. Это Техас, а не пансион для юных леди, тут случается всякое. Итак, в город прибыл поезд, все пассажиры в ужасе, с полдюжины человек покалечены, в том числе и женщины. Кто-то видел, как вы выпрыгивали из поезда и после этого не поднялись. Я правильно рассказываю?
— Не знаю, — вырвалось у Регины, и в следующее мгновение она обмерла, поняв, что говорит правду.
Деланса в недоумении уставился на нее:
— Что вы сказали?
— Не знаю, — прошептала Регина, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Она действительно ничего не знала.
Не помнила, как очутилась здесь, не помнила ограбления и даже поезда.
— Вы что, ничего не помните?
Она не ответила. Не потому, что не хотела произносить это вслух, а потому, что боялась признаться самой себе. Это было слишком ужасно, чтобы произойти с ней в действительности.
— Черт побери, Элизабет, неужели совсем-совсем ничего?
Она была готова разрыдаться. Она возненавидела этого человека за его настойчивость.
— Ничего! Убирайтесь! Убирайтесь отсюда!
Он быстро поднялся на ноги, и ей показалось, что рядом внезапно выросла башня, закрывшая ее от солнца длинной тенью.
— Может, это даже и хорошо. Хорошо, что вы не помните случившегося.
— Я вообще ничего не помню, — в отчаянии произнесла Регина.
— Что?
— Вы назвали меня Элизабет? — с надеждой спросила она.
Деланса не ответил, глядя на нее с изумлением.
— Так я — Элизабет?
Он продолжал молчать.
— Я — Элизабет?
— Вы потеряли память?
По его лицу было видно, что он никак не может в это поверить. Обхватив руками голову, Регина попыталась переварить страшную правду. А правдой было то, что в ее памяти зиял огромный провал. Она не только не помнила, что с ней произошло, она даже не знала своего имени.
— Боже! — невольно сорвалось с губ Слэйда.
Она подняла глаза на его помрачневшее лицо. Вдруг он поможет ей?
— Так я… Элизабет?
Он не ответил.
Регина поднялась с колен, все еще не веря в происшедшее и надеясь, что прошлое всплывет в ее памяти благодаря какой-нибудь зацепке.
— Почему вы молчите?
Чувствуя, что его лицо покрывается потом, Слэйд стянул с головы шляпу.
— Когда поезд прибыл в Темплтон, на нем отсутствовала лишь одна пассажирка — Элизабет Синклер.
— Элизабет Синклер? — Это имя ей совершенно ничего не говорило. Регина несколько раз повторила его про себя, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, но это было подобно зову в пустыне. Ее охватил ужас.
— Такое имя мне незнакомо.
— Но вы помните хоть что-нибудь?
Она отрицательно покачала головой.
— А вашу спутницу?
— Нет.
— Ну хотя бы как вы ехали в поезде?
— Нет.
Слэйд на мгновение замолчал. Потом нерешительно произнес:
— Но Джеймса-то вы помните?
— Нет! — в отчаянии выкрикнула Регина, лишаясь последних остатков самообладания. С силой вцепившись пальцами в волосы, она разразилась рыданиями.
Сделав шаг вперед, Слэйд обнял ее за плечи, и Регина уткнулась в его грудь, выплакивая переполнявшие ее страх и боль. Какой-то частью сознания она понимала, что не должна себя так вести и ей следует обуздать свои эмоции, но сделать это сейчас она была не в силах.
— Элизабет, — хрипло произнес Слэйд, — успокойтесь, Мы о вас позаботимся, а потом вы все вспомните.
Его уверенность подействовала на нее удивительно умиротворяюще. Регина стала успокаиваться и даже нашла в себе силы отстраниться. На ее лицо вернулось выражение холодной учтивости, которое при любых обстоятельствах положено иметь леди. Затем она подняла глаза — нерешительно и чуть смущенно.
Слэйд Деланса внимательно глядел ей в лицо. После того как голова девушки побывала на его груди, в его глазах появилось какое-то новое выражение.
— Спасибо. — Регина тут же подумала, что это прозвучало чересчур сердечно, но она действительно чувствовала благодарность к этому человеку.
— За что? — удивился Слэйд. — Меня не за что благодарить.
— Вы ошибаетесь.
Помолчав какое-то мгновение, Слэйд сделал шаг назад и отвернулся.
— Нам пора собираться в дорогу. Рик, по всей видимости, уже ждет нас в Темплтоне. Когда поезд прибыл без вас, Эдвард немедленно отправился за ним.
— Рик? Эдвард? — И эти имена ей ничего не говорили.
Неужели у нее действительно когда-нибудь были такие знакомые?
— Рик — это мой старик, — бросил Слэйд, пристально вглядываясь в ее лицо. — Отец Джеймса. Я — брат Джеймса, Слэйд. Эдвард — это другой брат Джеймса.
Регина удивленно раскрыла глаза.
— Неужели я их знаю? Разве я когда-либо встречала Джеймса?
Слэйд еле сдержал возглас изумления.
— Меня и Эдварда вы не встречали ни разу. Но вы были знакомы с Риком. И с Джеймсом. Вы — его невеста.
Его невеста. Регина почувствовала, что ее горло снова сжало отчаяние. Она не была способна вызвать в памяти даже имя человека, который станет ее мужем и которого, по всей вероятности, она любила. Боже, за что ты так караешь? Регина почувствовала, что у нее снова кружится голова и все словно погружается в туман…
Слэйд был начеку и успел подхватить девушку. И вновь по ее телу прошла волна благодарности к этому человеку, из могучих рук которого в нее словно вливались силы.
— Вы совсем плохи. Нам надо немедленно ехать в Темплтон. Чем раньше вас посмотрит врач, тем лучше.
Внезапная слабость не давала Регине возможности не только возражать, но даже думать. На нее нашло какое-то оцепенение, в котором пропадали и отчаяние, и боль, и страх за будущее.
Поэтому она безвольно последовала за Слэйдом, когда тот потянул ее за собой, но ей тут же пришлось остановиться.
— Вы хромаете? Ушибли колено? — спросил Слэйд.
— Да, немного. — Регина лихорадочно пыталась припомнить, при каких обстоятельствах это произошло, но попытка не дала результата.
Взгляд Слэйда наполнился сочувствием и тревогой. Девушку удивило, что его глаза вблизи оказались не черными и даже не карими, а темно-синими. В них светился острый, пытливый ум. Спустя всего мгновение лицо Слэйда снова приняло бесстрастное выражение, и Регина даже засомневалась, не почудилась ли ей эта тревога.
Не произнеся больше ни звука, Слэйд подвел Регину к лошади и помог подняться в седло. К ее удивлению, сам он, взяв в руку поводья, потянул покорное животное за собой.
Как бы Регине ни было страшно оказаться чересчур близко к постороннему человеку, она почувствовала себя неловко, когда ее спаситель, утопая в песке, медленно двинулся вперед.
Солнце пекло нещадно, и с ними вполне мог случиться солнечный удар, прежде чем они добрались бы до города.
— Сколько придется идти?
— Десять, может, двенадцать миль.
«Как много», — подумала Регина. Но ее спутника это расстояние, похоже, не пугало. Скинув с себя кожаную жилетку, Слэйд шел размеренным, привычным к долгим переходам шагом. Мускулы на его могучих руках при каждом движении играли под тонкой, мокрой от пота рубашкой.
— Мистер Деланса, — наконец не выдержала Регина.
Окликнуть малознакомого человека по имени она не решилась. — Не могу смотреть, как вы идете пешком. Нам предстоит очень долгая дорога.
Слэйд усмехнулся:
— Вы, леди, приглашаете меня сесть на лошадь? Вам будет неудобно.
— Но вы спасли мне жизнь.
— Вы не преувеличиваете мои заслуги?
— Нет. — Девушка решительно качнула головой. — Я вам очень благодарна. Пожалуйста. — Она почувствовала, что краснеет, но решила не отступать. В конце концов, все, что она сказала, было правдой. Он спас ее, в этом не могло быть никакого сомнения, и она не может отплатить своему спасителю неблагодарностью.
Обернувшись, Слэйд взглянул на нее — пожалуй, чересчур пристально, — а затем, видимо, приняв решение, вернулся к лошади и одним прыжком взлетел на ее спину. И тут же Регина почувствовала себя крайне неловко — его присутствие рядом показалось ей настолько интимным, что у нее буквально перехватило дыхание. Девушка поспешила уверить себя, что она находится в особых обстоятельствах, поведение в которых не предусмотрено никакими правилами, но тем не менее ее тело как-то напряглось и, что было еще хуже, она почти физически ощущала, как напрягся ее спутник. Что ж, она не может ни о чем жалеть — она сама настояла, чтобы Слэйд сел на лошадь.
Это единственное и очень малое, что она может сделать для человека, который фактически вернул ее к жизни.
Некоторое время они ехали молча. Регина была полностью погружена в свои невеселые размышления. Чем больше она обдумывала свое положение, тем в больший ужас приходила. Слова «Элизабет Синклер», сколько бы она ни повторяла их про себя, продолжали оставаться чужим, даже враждебными, и как бы Регина ни пыталась уцепиться хоть за какое-то воспоминание, это ей не удавалось.
Но она обязательно должна восстановить память — должна! Как она будет жить, совершенно ничего о себе не зная?
Она обязана вспомнить, кто она, где ее семья и что произошло в этом проклятом поезде.
— Ты, похоже, слишком переживаешь, — прервал вдруг тишину Слэйд. — Забудь обо всем этом.
Регина вцепилась в луку седла, стараясь выбросить из головы невеселые мысли. Она почувствовала благодарность к своему спутнику за его сочувствие. Ей действительно следует взять себя в руки. Внезапно она повернулась и взглянула Слэйду прямо в лицо.
— Пожалуйста, расскажи мне обо всем. О нападении на поезд. Обо мне и Джеймсе.
Некоторое время Слэйд молчал, и Регина уже решила, что он не хочет отвечать, но ее спутник внезапно начал свое повествование удивительно спокойным тоном, словно рассказывал о чем-то совершенно постороннем.
— Ты ехала в Мирамар, наше поместье, на свою свадьбу.
Я и мой брат Эдвард были посланы Риком в Темплтон, чтобы встретить тебя на вокзале. Когда поезд прибыл на место, тебя в нем не оказалось. От пассажиров мы узнали, что ты спрыгнула с поезда во время нападения грабителей. Эдвард отправился обратно в Мирамар рассказать Рику, что случилось, а я решил разыскать тебя. К счастью, это оказалось нетрудно. Я просто ехал вдоль пути.
Регина слушала этот неторопливый рассказ с широко раскрытыми глазами. На мгновение ей показалось, что она начинает что-то смутно припоминать — испуганные лица, направленный на нее пистолет… Вот она куда-то бежит, потом прыгает… Но эти образы, мелькнув, исчезли раньше, чем она смогла их запомнить, чтобы попытаться, зацепившись за них, вытянуть другие воспоминания. Осталось только ощущение ужаса, пережитое во время ограбления; от этого ужаса все ее тело передернуло дрожью.
Слэйд заметил это и легонько дотронулся до нее ладонью.
— Не думай об этом. От страха пользы тебе не будет.
— Я совсем не испытываю страха, — резко ответила Регина и, повернувшись, взглянула в глаза Слэйду. Он не отвел глаз и спокойно продолжал:
— Все позади. В Мирамаре у тебя будет время вспомнить.
Выражение лица девушки нисколько не смягчилось.
Первое, что она почувствовала, была нестерпимая жара.
Воздух казался столь душным, что она не могла дышать. Язык распух и онемел. Откуда-то издалека до нее донеслись слова:
— Как вы себя чувствуете?
Голос звучал участливо и тревожно, но Регина не хотела покидать свое полузабытье и позволила сознанию вновь погрузиться во мрак.
Затем ей показалось, что кто-то тронул ее за плечо. Ей захотелось запротестовать, и тут она обнаружила, что не в состоянии вымолвить ни звука. Чьи-то пальцы тронули ее голову, и это вызвало такую сильную боль, что Регина немедленно пришла в сознание.
Кто-то — по-видимому, тот, кому принадлежал голос, — начал неловко расстегивать высокий воротник ее английской блузки. — Но прохлада не принесла Регине облегчения. Руки незнакомца принялись скользить по ее ногам, проверяя, нет ли у нее переломов, и это зародило в ее сердце страх.
Теперь сознание полностью вернулось к ней.
Не понимая, что происходит, Регина затаила дыхание и непроизвольно напряглась.
— Хватит притворяться. Я знаю, что вы пришли в себя.
Сделав вдох, Регина медленно открыла глаза.
Незнакомец поднялся на ноги. Солнце светило прямо над его головой, и было трудно разглядеть черты его лица, поэтому он показался ей каким-то неясным призраком.
Регина в страхе огляделась. Где она, как очутилась здесь, в долине с желтой, выгоревшей под палящими лучами травой, один на один с этим незнакомцем? Регина резко села и тут же, почувствовав сильное головокружение, чуть не повалилась на землю, но незнакомец успел схватить ее за плечи и удержал от падения.
Подняв глаза, Регина увидела, что темные, почти черные в тени шляпы глаза незнакомца внимательно смотрят ей в лицо. Смутившись, она поспешила отвести взгляд. Но как только мужчина поднес фляжку к ее губам, Регина буквально накинулась на нее, жадно делая глоток за глотком и нисколько не заботясь о том, что большую часть воды проливает себе на платье.
— Не так быстро, — предупредил ее благодетель. — Вам станет плохо.
Он отвел фляжку от ее рта, затем поднялся. Солнце спряталось за облако, и на сей раз Регине удалось разглядеть незнакомца немного лучше. Ей сразу бросилась в глаза его гордая осанка. Широкие полотняные брюки не скрывали силу и мускулистость широко расставленных ног. На поясе висела порядочно поношенная кобура, из которой высовывалась тускло поблескивающая рукоять револьвера.
Итак, она оказалась неизвестно где, наедине с вооруженным человеком, которого видела первый раз в жизни.
Подняв глаза чуть выше, Регина заметила, что белая рубашка незнакомца, мокрая от пота и расстегнутая почти до пояса, обнажала волнистые черные волосы на груди и загорелую кожу на плоском животе. Сообразив, что ей не следует задерживать взгляд, Регина, зардевшись, поспешила перевести глаза на лицо незнакомца и сразу же отметила резкие, словно вырубленные черты его лица, идеально прямой нос и тяжелый, почти квадратный подбородок.
Тень от шляпы не давала Регине возможности рассмотреть, какого цвета были в действительности глаза незнакомца, и оценить их выражение, но этот человек определенно был похож на грабителя, я она была с ним совершенно одна. Что ему от нее нужно?
— Не бойтесь, — успокаивающе сказал мужчина. — Я — Слэйд Деланса.
Он произнес это таким тоном, словно его имя ей все объясняло.
— Что… что вы хотите?
Слэйд удивленно поднял брови.
— Я ищу вас весь день. И не только я. Вы знаете, что у вас на голове большая шишка?
Регина не расслышала вопроса, зато поняла главное: он прибыл ей помочь, и это вовсе не грабитель!
— Что со мной случилось?
Удивление незнакомца еще больше усилилось. Пару секунд он в недоумении поморгал глазами, прежде чем ответить:
— Мне говорили — вы спрыгнули с поезда. Посмотрите, как у вас расцарапаны руки.
Регина некоторое время молча разглядывала ссадины.
— Вы ничего себе не сломали?
Но она не ответила — голова ее внезапно закружилась, и все поплыло перед глазами.
Слэйд поспешно взял ее за плечи, и это, казалось, помогло ей прийти в себя. Солнце уже освободилось от облачного покрова, и на сей раз девушка смогла разглядеть глаза своего спутника. Они оказались на удивление красивыми, и Регина почувствовала непонятное волнение. Странно, но это волнение она испытывала и раньше, когда почти не могла рассмотреть этого человека и только слышала его голос.
— Вы ничего себе не сломали? — повторил он.
Регина почувствовала, что ее глаза застилают слезы, а по коже пробегает дрожь. Она поспешила перевести взгляд на убегающую вдаль насыпь железной дороги.
— Вам нужен доктор? — снова спросил Деланса, стараясь, чтобы это прозвучало как можно мягче.
— Не знаю, — выдавила из себя Регина. Потом, чуть улыбнувшись, добавила:
— Не думаю.
Слэйд внимательно всмотрелся в ее лицо, затем задал следующий вопрос:
— Не думаете? Вы сомневаетесь в этом?
Неожиданно для себя Регина выкрикнула:
— Хватит! Прекратите ваши расспросы!
— Вам все равно придется рассказать все — доктору и шерифу. Успокойтесь. Это Техас, а не пансион для юных леди, тут случается всякое. Итак, в город прибыл поезд, все пассажиры в ужасе, с полдюжины человек покалечены, в том числе и женщины. Кто-то видел, как вы выпрыгивали из поезда и после этого не поднялись. Я правильно рассказываю?
— Не знаю, — вырвалось у Регины, и в следующее мгновение она обмерла, поняв, что говорит правду.
Деланса в недоумении уставился на нее:
— Что вы сказали?
— Не знаю, — прошептала Регина, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Она действительно ничего не знала.
Не помнила, как очутилась здесь, не помнила ограбления и даже поезда.
— Вы что, ничего не помните?
Она не ответила. Не потому, что не хотела произносить это вслух, а потому, что боялась признаться самой себе. Это было слишком ужасно, чтобы произойти с ней в действительности.
— Черт побери, Элизабет, неужели совсем-совсем ничего?
Она была готова разрыдаться. Она возненавидела этого человека за его настойчивость.
— Ничего! Убирайтесь! Убирайтесь отсюда!
Он быстро поднялся на ноги, и ей показалось, что рядом внезапно выросла башня, закрывшая ее от солнца длинной тенью.
— Может, это даже и хорошо. Хорошо, что вы не помните случившегося.
— Я вообще ничего не помню, — в отчаянии произнесла Регина.
— Что?
— Вы назвали меня Элизабет? — с надеждой спросила она.
Деланса не ответил, глядя на нее с изумлением.
— Так я — Элизабет?
Он продолжал молчать.
— Я — Элизабет?
— Вы потеряли память?
По его лицу было видно, что он никак не может в это поверить. Обхватив руками голову, Регина попыталась переварить страшную правду. А правдой было то, что в ее памяти зиял огромный провал. Она не только не помнила, что с ней произошло, она даже не знала своего имени.
— Боже! — невольно сорвалось с губ Слэйда.
Она подняла глаза на его помрачневшее лицо. Вдруг он поможет ей?
— Так я… Элизабет?
Он не ответил.
Регина поднялась с колен, все еще не веря в происшедшее и надеясь, что прошлое всплывет в ее памяти благодаря какой-нибудь зацепке.
— Почему вы молчите?
Чувствуя, что его лицо покрывается потом, Слэйд стянул с головы шляпу.
— Когда поезд прибыл в Темплтон, на нем отсутствовала лишь одна пассажирка — Элизабет Синклер.
— Элизабет Синклер? — Это имя ей совершенно ничего не говорило. Регина несколько раз повторила его про себя, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, но это было подобно зову в пустыне. Ее охватил ужас.
— Такое имя мне незнакомо.
— Но вы помните хоть что-нибудь?
Она отрицательно покачала головой.
— А вашу спутницу?
— Нет.
— Ну хотя бы как вы ехали в поезде?
— Нет.
Слэйд на мгновение замолчал. Потом нерешительно произнес:
— Но Джеймса-то вы помните?
— Нет! — в отчаянии выкрикнула Регина, лишаясь последних остатков самообладания. С силой вцепившись пальцами в волосы, она разразилась рыданиями.
Сделав шаг вперед, Слэйд обнял ее за плечи, и Регина уткнулась в его грудь, выплакивая переполнявшие ее страх и боль. Какой-то частью сознания она понимала, что не должна себя так вести и ей следует обуздать свои эмоции, но сделать это сейчас она была не в силах.
— Элизабет, — хрипло произнес Слэйд, — успокойтесь, Мы о вас позаботимся, а потом вы все вспомните.
Его уверенность подействовала на нее удивительно умиротворяюще. Регина стала успокаиваться и даже нашла в себе силы отстраниться. На ее лицо вернулось выражение холодной учтивости, которое при любых обстоятельствах положено иметь леди. Затем она подняла глаза — нерешительно и чуть смущенно.
Слэйд Деланса внимательно глядел ей в лицо. После того как голова девушки побывала на его груди, в его глазах появилось какое-то новое выражение.
— Спасибо. — Регина тут же подумала, что это прозвучало чересчур сердечно, но она действительно чувствовала благодарность к этому человеку.
— За что? — удивился Слэйд. — Меня не за что благодарить.
— Вы ошибаетесь.
Помолчав какое-то мгновение, Слэйд сделал шаг назад и отвернулся.
— Нам пора собираться в дорогу. Рик, по всей видимости, уже ждет нас в Темплтоне. Когда поезд прибыл без вас, Эдвард немедленно отправился за ним.
— Рик? Эдвард? — И эти имена ей ничего не говорили.
Неужели у нее действительно когда-нибудь были такие знакомые?
— Рик — это мой старик, — бросил Слэйд, пристально вглядываясь в ее лицо. — Отец Джеймса. Я — брат Джеймса, Слэйд. Эдвард — это другой брат Джеймса.
Регина удивленно раскрыла глаза.
— Неужели я их знаю? Разве я когда-либо встречала Джеймса?
Слэйд еле сдержал возглас изумления.
— Меня и Эдварда вы не встречали ни разу. Но вы были знакомы с Риком. И с Джеймсом. Вы — его невеста.
Его невеста. Регина почувствовала, что ее горло снова сжало отчаяние. Она не была способна вызвать в памяти даже имя человека, который станет ее мужем и которого, по всей вероятности, она любила. Боже, за что ты так караешь? Регина почувствовала, что у нее снова кружится голова и все словно погружается в туман…
Слэйд был начеку и успел подхватить девушку. И вновь по ее телу прошла волна благодарности к этому человеку, из могучих рук которого в нее словно вливались силы.
— Вы совсем плохи. Нам надо немедленно ехать в Темплтон. Чем раньше вас посмотрит врач, тем лучше.
Внезапная слабость не давала Регине возможности не только возражать, но даже думать. На нее нашло какое-то оцепенение, в котором пропадали и отчаяние, и боль, и страх за будущее.
Поэтому она безвольно последовала за Слэйдом, когда тот потянул ее за собой, но ей тут же пришлось остановиться.
— Вы хромаете? Ушибли колено? — спросил Слэйд.
— Да, немного. — Регина лихорадочно пыталась припомнить, при каких обстоятельствах это произошло, но попытка не дала результата.
Взгляд Слэйда наполнился сочувствием и тревогой. Девушку удивило, что его глаза вблизи оказались не черными и даже не карими, а темно-синими. В них светился острый, пытливый ум. Спустя всего мгновение лицо Слэйда снова приняло бесстрастное выражение, и Регина даже засомневалась, не почудилась ли ей эта тревога.
Не произнеся больше ни звука, Слэйд подвел Регину к лошади и помог подняться в седло. К ее удивлению, сам он, взяв в руку поводья, потянул покорное животное за собой.
Как бы Регине ни было страшно оказаться чересчур близко к постороннему человеку, она почувствовала себя неловко, когда ее спаситель, утопая в песке, медленно двинулся вперед.
Солнце пекло нещадно, и с ними вполне мог случиться солнечный удар, прежде чем они добрались бы до города.
— Сколько придется идти?
— Десять, может, двенадцать миль.
«Как много», — подумала Регина. Но ее спутника это расстояние, похоже, не пугало. Скинув с себя кожаную жилетку, Слэйд шел размеренным, привычным к долгим переходам шагом. Мускулы на его могучих руках при каждом движении играли под тонкой, мокрой от пота рубашкой.
— Мистер Деланса, — наконец не выдержала Регина.
Окликнуть малознакомого человека по имени она не решилась. — Не могу смотреть, как вы идете пешком. Нам предстоит очень долгая дорога.
Слэйд усмехнулся:
— Вы, леди, приглашаете меня сесть на лошадь? Вам будет неудобно.
— Но вы спасли мне жизнь.
— Вы не преувеличиваете мои заслуги?
— Нет. — Девушка решительно качнула головой. — Я вам очень благодарна. Пожалуйста. — Она почувствовала, что краснеет, но решила не отступать. В конце концов, все, что она сказала, было правдой. Он спас ее, в этом не могло быть никакого сомнения, и она не может отплатить своему спасителю неблагодарностью.
Обернувшись, Слэйд взглянул на нее — пожалуй, чересчур пристально, — а затем, видимо, приняв решение, вернулся к лошади и одним прыжком взлетел на ее спину. И тут же Регина почувствовала себя крайне неловко — его присутствие рядом показалось ей настолько интимным, что у нее буквально перехватило дыхание. Девушка поспешила уверить себя, что она находится в особых обстоятельствах, поведение в которых не предусмотрено никакими правилами, но тем не менее ее тело как-то напряглось и, что было еще хуже, она почти физически ощущала, как напрягся ее спутник. Что ж, она не может ни о чем жалеть — она сама настояла, чтобы Слэйд сел на лошадь.
Это единственное и очень малое, что она может сделать для человека, который фактически вернул ее к жизни.
Некоторое время они ехали молча. Регина была полностью погружена в свои невеселые размышления. Чем больше она обдумывала свое положение, тем в больший ужас приходила. Слова «Элизабет Синклер», сколько бы она ни повторяла их про себя, продолжали оставаться чужим, даже враждебными, и как бы Регина ни пыталась уцепиться хоть за какое-то воспоминание, это ей не удавалось.
Но она обязательно должна восстановить память — должна! Как она будет жить, совершенно ничего о себе не зная?
Она обязана вспомнить, кто она, где ее семья и что произошло в этом проклятом поезде.
— Ты, похоже, слишком переживаешь, — прервал вдруг тишину Слэйд. — Забудь обо всем этом.
Регина вцепилась в луку седла, стараясь выбросить из головы невеселые мысли. Она почувствовала благодарность к своему спутнику за его сочувствие. Ей действительно следует взять себя в руки. Внезапно она повернулась и взглянула Слэйду прямо в лицо.
— Пожалуйста, расскажи мне обо всем. О нападении на поезд. Обо мне и Джеймсе.
Некоторое время Слэйд молчал, и Регина уже решила, что он не хочет отвечать, но ее спутник внезапно начал свое повествование удивительно спокойным тоном, словно рассказывал о чем-то совершенно постороннем.
— Ты ехала в Мирамар, наше поместье, на свою свадьбу.
Я и мой брат Эдвард были посланы Риком в Темплтон, чтобы встретить тебя на вокзале. Когда поезд прибыл на место, тебя в нем не оказалось. От пассажиров мы узнали, что ты спрыгнула с поезда во время нападения грабителей. Эдвард отправился обратно в Мирамар рассказать Рику, что случилось, а я решил разыскать тебя. К счастью, это оказалось нетрудно. Я просто ехал вдоль пути.
Регина слушала этот неторопливый рассказ с широко раскрытыми глазами. На мгновение ей показалось, что она начинает что-то смутно припоминать — испуганные лица, направленный на нее пистолет… Вот она куда-то бежит, потом прыгает… Но эти образы, мелькнув, исчезли раньше, чем она смогла их запомнить, чтобы попытаться, зацепившись за них, вытянуть другие воспоминания. Осталось только ощущение ужаса, пережитое во время ограбления; от этого ужаса все ее тело передернуло дрожью.
Слэйд заметил это и легонько дотронулся до нее ладонью.
— Не думай об этом. От страха пользы тебе не будет.
— Я совсем не испытываю страха, — резко ответила Регина и, повернувшись, взглянула в глаза Слэйду. Он не отвел глаз и спокойно продолжал:
— Все позади. В Мирамаре у тебя будет время вспомнить.
Выражение лица девушки нисколько не смягчилось.