Эбнет Дэн. Молоты Ульрика

   Над городом повисла жаркая, удушливая пелена вечернего воздуха, и угрюмые тени начали проникать в окна и двери казармы Храмовников. В длинной, душной трапезной Храма вокруг нескольких свечей сидели Волки Белого Отряда в их пестрых одеждах и четыре крепко побитых человека - Рыцари-Пантеры, повстречавшиеся с группой Моргенштерна. Ганс наклонился к лицу их вожака, который прикладывал к разбитой губе мокрую тряпицу.
   - Когда будешь готов, Пантера фон Фольк…
   - Я готов, Волк Ганс. - Человек взглянул на Ганса. Последний раз они обменивались такими ожесточенными взглядами у ворот Линца этой весной.
   Фон Фольк еще раз дотронулся до своей вздувшейся губы и бросил сердитый взгляд на Моргенштерна, который широко улыбался гостям.
   - Прошлой ночью, когда колокола звонили повечерие, святилище Рыцарей-Пантер во дворце было ограблено.
   - Что было взято? - спросил Ганс.
   - Имеет ли это значение? Мы были в городе и искали следы нашей пропажи, когда наткнулись на мошенников, которые задавали вопросы и собирали сведения. Это… это показалось нам подозрительным. Мы сочли, что они могут знать о нашей утрате, поэтому мы выследили их и перехватили их
   - Ах, вот что это было! Перехват! - захохотал Моргенштерн. - А я-то думал, кого-то как следует вздрючили!
   Двое Пантер вскочили с мест с горящими глазами и сжатыми кулаками, но Ганс приказал им сесть и успокоиться. Он смотрел на фон Фолька еще минуту, а потом сел на скамью рядом с ним.
   - Знаешь, Пантера, нас тоже обокрали. И, насколько мы можем быть уверены, так же поступили с каждым значительным учреждением в этом городе.
   Фон Фольк казался удивленным такой искренностью Ганса. Он отвел взгляд и задумался.
   - Неужели заговор? - промолвил он через несколько секунд.
   - Да, заговор, и мы имеем на него выход, - сказал Грубер, выходя вперед.
   Ганс и фон Фольк уставились на него.
   - Выход, конечно, не из лучших, - вынужденно признался Грубер под испепеляющими взглядами суровых Комтуров. - Но тем не менее…
   После вечерни, когда сумерки спустились на Мидденхейм, словно камчатый занавес в театре, они вышли в путь. Волки и Пантеры шли вместе, постепенно разделяясь на группы, чтобы обыскать город еще дотошнее, чем прежде Фон Фольк вызвал еще десяток Пантер из Королевских Казарм, и они прибыли, переодетые в гражданское, чтобы без труда присоединиться к поисковым группам.
   Арик был в третьей группе: Левенхерц, Грубер, Эйнхольт, фон Фольк и два высокомерных, молчаливых Рыцаря-Пантеры, которых их командир звал Мачаном и Хадриком. Они вышли на улицу в свете слегка покачивавшихся фонарей. Сейчас все были одеты в тяжелые плащи, скрывающие оружие и даже кое-какие доспехи.
   Грубер помедлил, взглянул на тяжелое небо, закрытое тонкой пеленой красноватых облаков. - Ночь без звезд… - проговорил он.
   - Звезды там есть! - отрезал Левенхерц. - Еще слишком рано, и сумеречная дымка вместе с дымом города мешают увидеть небо. Но ночь будет ясная. Это не будет ночь без звезд.
   - Может быть, - отвернулся Грубер, которого эти слова не убедили
   Они находились на Кожевенном Холме, взбираясь по мощеным переулкам к высшей точке города. По обе стороны от них в тавернах шло веселье, из окон вырывался смех, звучала музыка - люди отдыхали.
   Колокола начали бить восемь часов. В городе колокольный звон не регулировался никем, поэтому каждый день они заговаривали вразнобой. Арик прислушался к ним. "Колокола, - подумал он, - были одним из загадочных ключей, которые получил Грубер у старого алхимика". Первый, учтивый и деликатный колокол тихо звякнул восемь раз где-то у Альтмаркта. Вторым гулко ударил колокол с Храмовой Площади. Третьим вступил тройной перезвон, заглушаемый расстоянием и ветром, из Остмарка. Четвертой высказалась по поводу времени маленькая церквушка в Зюдгартене.
   После небольшой паузы одновременно, перекрывая друг Друга, зазвонили три колокола - пятый, шестой и седьмой. Последний донесся от Коллежской Часовни со склона дворцового района.
   Потом был долгий перерыв, после которого зазвонил колокол на изящной башне Шляпников к северу от них. В нескольких сотнях ярдов.
   - Это только мне?… - начал Арик, поворачиваясь к Груберу и Левенхерцу, которых осознание того, в какой последовательности ударил этот колокол, приковало к месту. Грубер огладил подбородок и поглядел на Левенхерца.
   - Ну, Сердце Льва?
   - Просто… простое совпадение. Какова вероятность? Да, случилось так, что мы стоим тут и слышим семь колоколов к югу и один к северу. Но аль-Азир не мог…
   Грубер развернулся к Левенхерцу всем телом. На его лице не было никакого выражения, но Арик слышал настоящую злость в его словах. Пантеры и Эйнхольт в беспокойстве наблюдали за новым поворотом событий.
   - Левенхерц, ты меня поражаешь. Ты вроде бы знаешь обо всей этой мистике и сокровенных учениях больше любого из нас, ты беспокоишься о том, чтобы добыть ключи к решению наших загадок у странных чужеземцев, которые пытают нас своими дикими обычаями, ты заставляешь нас искать тайны в строении земли… и ты отказываешься от этого? Почему? Ульрик меня побери, я рядом с тобой - темный старый язычник, но даже я могу представить, что твой аль-Азир, если он обладает навыками и знаниями, которыми ты наделял его в своих байках, мог предсказать нам такое знамение!
   - Ты прав, старик. Ты не понимаешь всей тонкости действий просвещенных умов, подобных аль-Азиру. Ульрик! Я даже не пытаюсь притворяться, что понимаю! В его словах заложено куда большее значение, чем это! Его разум и проницательность давно уже превзошли тот рубеж, которого можем достичь мы! Он…
   -… дал нам ключ, который мы бы смогли понять, будь мы достаточно сообразительны? - быстро ворвался в разговор Арик. - Как бы ты объяснял тактические сложности сражения конным строем человеку, который не знает ничего об основах ведения войны кавалерией? На пальцах, чтобы он смог понять. Так почему ты думаешь, что аль-Азир не сделал так же?
   - Арик прав, - подключился Эйнхольт. - Я тебя уважаю как воина и как брата, Левенхерц, но я думаю, что ты запутался в трех соснах. Будь проще!
   - Так его, Ягбальд, - усмехнулся Грубер. - Левенхерц, ты знаешь, что твой иноземный друг пытался помочь мне, а не тебе. Помощи-то просил я - тупой солдат, а не ученый человек вроде тебя. И если он действительно на нашей стороне, он не стал бы запутывать меня чересчур сложными речами. Неужели ты настолько сомневаешься в его силе, что не считаешь возможным признать простую вещь: он знал, где и когда мы, - вернее я, смогу увидеть некие знамения, по которым можно будет найти нашего врага. И аль-Азир рассказал мне об этих знамениях так, чтобы я не смог пройти мимо них!
   Левенхерц стоял безмолвной тенью в сгущающемся сумраке ночи.
   - К северу от семи колоколов, сказал он, - продолжал Грубер - Давай просто проверим. Разве трудно поверить в то, что старик действительно обладает даром предвидения? И не поэтому ли ты первым делом потащил меня на его чердак? Да еще заставил ходить босиком и пить ту мерзкую смолу?
   Левенхерц вздохнул, признавая поражение, кивнул Груберу, развернулся и зашагал вверх по склону. На север, к тонкому шпилю башни Шляпников.
   Почти час они бродили по окрестностям Дома Шляпников, осматривая улицы и переулки. Когда колокола зазвонили в очередной раз, на Фаушлаг спустилась настоящая тьма. Горячие закатные облака истаяли в темных небесах. Ночной купол небосвода, накрывший Мидденхейм, был черно-пурпурным и беззвездным.
   Фон Фольк неожиданно тронул Арика за рукав и указал вверх.
   - Ищи потерянный дым, Волк. Такая вроде у вас была следующая загадка?
   Арик подтвердил правоту Пантеры и посмотрел в ту сторону, куда указывал фон Фольк. Ночной воздух над улицей был местом столкновения клубов дыма из печных труб домов и таверн. Дым был почти невидим, и лишь легкая рябь, волнение холодной тьмы выдавали его присутствие.
   - Тогда откуда поднимается этот дым? - спросил фон Фольк.
   Арик проследил взгляд Пантеры и позавидовал его зоркости. Один столб еле различимой дымки, казалось, вовсе не имел источника - ни трубы, ни еще какого-либо дымохода. Он просто возникал в пространстве между скатами крыш и поднимался вверх, призрачно и медленно.
   - Ар-Ульрик, запечатай мои уста! - начал Арик. Он повернулся и чуть не обжег взглядом фон Фолька.
   - Дым потерянный? - спросил Пантера с хищной ухмылкой.
   - Еще бы! - воскликнул Арик и позвал остальных.
   Семь человек осторожно двинулись вниз по переулку с говорящим названием Крутой к нагромождению ветхих строений, среди которых и появлялся дым.
   - О, боги! Откуда же он берется? - проговорил Эйнхольт, не настаивая на ответе.
   - Ниоткуда… - настороженно произнес Мачан, который уже несколько минут держал руку на рукояти меча под плащом.
   Грубер вздернул руку и остановил отряд. Они стояли при входе в темный проулок, и им приходилось пригибаться, поскольку дома так нависали над улицей, что образовывали туннель из расшатанных законченных кирпичей. В проулке было полно мусора, грязи и застоявшихся луж. Крысы сновали и прыгали под ногами. Эйнхольт, Хадрик и фон Фольк наполнили ручные светильники маслом из фляжки и запалили их. Отряд двинулся вперед, разглядывая окрестности в неверном свете трех огоньков.
   Пройдя ярдов пятнадцать по слегка искривлявшемуся проулку, забравшись глубже, чем кто-либо за последние годы (исключая крыс и сматывающихся воров, разумеется), они увидели ее.
   - Разрази меня, Ульрик! - почти неслышно сказал Грубер.
   Дверь. Ниже человеческого роста, больше похожая на люк, но все же дверь. Ее крепкое дерево распирало кирпичную стену проулка. И она была черной от смолы.
   - Ищи черную дверь, - произнес Грубер.
   - Потерянный дым, к северу от семи колоколов… - добавил Арик.
   - В ночь без звезд, - закончил Левенхерц. Он вытащил из-под плаща молот и снес дверь с петель. Тьма поманила их…
   За порогом тесный проход уходил вниз. Они шли, не разгибаясь, в некоторых местах даже на корточках, и все равно они задевали макушками и локтями стены и свод прохода.
   - Гномья работа? - поинтересовался Арик.
   - Древняя, как сам Фаушлаг, - подтвердил Эйнхольт. Прозвучало это зловеще.
   Единственное, что они могли разглядеть вокруг в дрожащем огне глиняных светильников, так это ступени, вырубленные прямо в скале и чуть поворачивавшие вправо. Вначале шла известняковая кладка, а когда проход опустился ниже уровня фундаментов старых домов, стоявших в проулке, стенами и сводом стал служить гладкий отесанный камень скалы. Они спустились вниз больше чем на тридцать футов. Освещая дорогу фонарем, фон Фольк оступился на одной из ступенек и уперся свободной рукой в стену, чтобы не покатиться вниз Когда он отдернул руку, она была покрыта черной липкой смолой.
   - Ты гляди, и стены смолой промазаны, как и дверь. Словно лодку смолили.
   - А она еще и свежая, - сказал Левенхерц, тоже дотрагиваясь до стены. - Кто-то поддерживает это место в порядке.
   - Но почему смола? - спросил Мачан. - Чтобы сырость внутрь не пускать?
   - Или не выпускать что-то изнутри, - мрачно подытожил Левенхерц.
   Ступени становились все более пологими, пока не перешли в подземный туннель, достаточно высокий, чтобы воины могли встать во весь рост. Правда, ширины коридора хватало только для одного человека.
   - Куда теперь? - спросил Хадрик.
   - На север, - ответил Грубер с полной и жуткой уверенностью.
   Они двинулись на север. Через сотню ярдов отряд наткнулся на еще один лестничный пролет, похожий на тот, которым они уже воспользовались. В воздухе запахло сырой древностью… потом старой скалы, на которой был выстроен некогда Мидденхейм и которая окружала сейчас Волков и Пантер.
   Фонарь фон Фолька моргнул и погас. Эйнхольт залил в него масло, зажег и отбросил опустевшую флягу.
   - Ну, скоро совсем впотьмах останемся, - сказал Эйнхольт во всеуслышание.
   - У меня есть еще немного масла, - подал голос Арик, - но, может быть, оно нам не понадобится. - Он попытался проскользнуть мимо фон Фолька, но вляпался спиной в покрытую смолой стену. Отлепив себя от стены, Арик прошел чуть вперед, бесшумно ступая по гладкому, холодному, сырому камню. - Посмотрите! Мне это мерещится или как?
   Ему не померещилось. Свет. Холодный, колючий свет горел впереди них и чуть ниже. С Ариком во главе отряд двинулся на свет, затушив фонари, чтобы приберечь масло.
   Еще сто ярдов, еще один спуск по каменным ступеням - и они оказались в широком туннеле, стены которого были из грубого неровного камня, как в шахте. Вдоль каждой стены шла гирлянда маленьких серебряных светильников, уходившая в каждом направлении так далеко, как мог видеть глаз. Неровная поверхность стен искрилась множеством бликов от света ламп, и поэтому казалось, что отряд идет среди звезд.
   - Стеклянные вкрапления… кристаллы… - Грубер щелкнул ногтем по стене.
   - Или драгоценные камни, - откликнулся фон Фольк, посмотрев на стену более пристально. - Если это не ответвление старой гномьей шахты, то я бретонец! Ее, видать, выкопали еще до того, как был основан город.
   - Боюсь, ты прав, - буркнул Левенхерц. - Это древнее, заброшенное место.
   - Не заброшенное, Сердце Льва, - тихо сказал Грубер. - Кто-то же зажег светильники.
   Арик и Эйнхольт вдвоем принялись изучать серебряные лампы. Это были изящные металлические безделушки с крохотными стеклянными колбочками. Их фитили горели ярким белым светом, вытягивая топливо из резервуаров под ними.
   - Знаешь, они не от масла горят, - сказал Эйнхольт.
   - Точно. Никогда ничего подобного не видел! - пробормотал пораженный Арик. Левенхерц подошел к ним. Он посмотрел на лампу и вдруг испуганно отрывисто вдохнул.
   - Алхимия! - сказал он, оборачиваясь к остальным. - Эти светильники горят за счет алхимической смеси, контактная реакция… Боги! Лучшие алхимики, которых я знаю, включая аль-Азира, корпели бы целый месяц в своих мастерских, чтобы сделать всего одну такую лампу!
   - А здесь их сотни… куда ни глянь. - Голос Грубера, казалось, лишился былой силы при виде такого чуда.
   Они двинулись вниз по освещенному коридору. Теперь они могли идти парами, поскольку этот туннель был куда шире предыдущего. Грубер и фон Фольк шли впереди, Хадрик и Эйнхольт двигались за ними, потом - Арик и Мачен, и замыкающим был Левенхерц. Теперь все достали оружие: Волки достали молоты, Пантеры сжали в руках мечи. У Хадрика на кожаном ремне через плечо висел натянутый арбалет.
   Они вышли к перекрестку. Освещенный туннель, по которому двигался отряд, пересекал почти такой же, только темный. Сомнений по поводу того, каким путем идти, не возникло. Арик почувствовал, как его темя покрывается мелким бисером пота, невзирая на затхлый холод старых камней, окружавших семерых отчаянных людей. Арик заметил, что он потерял чувство времени, как только спустился в это подземелье.
   Проход расширился и вывел отряд в продолговатую пещеру с низко нависавшим сводом. Здесь тоже светились алхимические лампы. Стены казались сделанными из монолитной глыбы кварца, они блестели как лед в белом свете. Они пошли вперед по неровному полу.
   - На вашем месте я был бы осторожнее, - раздался голос из ниоткуда.
   Пантеры и Волки замерли, настороженно осматриваясь вокруг. Из боковой ниши, о существовании которой никто из отряда даже не подозревал, появились три фигуры. Воины развернулись в их сторону, угрожающе подняв оружие.
   - Немедленно назовитесь! - крикнул фон Фольк.
   Три фигуры вышли на свет: высокого человека в длинном зеленом плаще сопровождали два наемника - тилеанца в кожаных защитных колетах и стеганых штанах. Длинные мечи их были обнажены, а лица темны и суровы. Может быть, такими их делали тени, падающие от решетчатых забрал тилеанских шлемов. Зато у человека в зеленом плаще было длинное, чисто выбритые лицо. От его ослепительной улыбки почему-то кровь стыла в жилах. Он смотрел на семерых воинов из-под прикрытых век, и глаз его почти не было видно.
   - Я магистр Шорак. Мой полный титул куда длиннее и более обременителен, так что пока довольствуйтесь этим, Эту парочку зовут Гульдо и Лорча. Они не обзавелись более длинными и обременительными титулами, чем эти имена. Тем не менее они опытные убийцы. Теперь ваша очередь. Представьтесь-ка. И немедленно…
   Фон Фольк и Грубер рванулись было вперед, желая познакомить Магистра Шорака с их оружием, но Левенхерц ухватил их за плечи и остановил. Потом он подошел к человеку в зеленом плаще, и два тилеанца тут же направили острия своих мечей ему в горло.
   - Магистр Шорак, какая встреча, - спокойно и приветливо сказал Левенхерц, словно не у его глотки замерли в ожидании приказа два смертоносных стальных лезвия.
   - Неужели это Левенхерц, Волк великого Храма? - спросил человек в плаще, щурясь от света. Он сделал неуловимый жест, и тилеанские мечи скользнули в ножны, а сами наемники отошли за спину Шорака. Магистр шагнул вперед. - Ну-ну, Левенхерц. Кто это с тобой?
   - Стая из Волков и Пантер, магистр. Охотится за тем же, за чем и вы, насколько я могу судить.
   - Серьезно? Это очень впечатляет. В городе все носятся туда-сюда, чтобы найти потерянные сокровища, и только… Волки и Пантеры… подобрались так же близко, как и я.
   - Во имя Ульрика, Левенхерц, кто это? - возмущенно спросил Грубер.
   - Магистр Шорак, магистр магии Шорак из Магического Конклава, - сказал Арик из-за его спины. Он не был знаком лично с магом, но знал его имя.
   - Собственной персоной, - улыбнулся Шорак. - А теперь позабавьте меня, Храмовники: что привело вас сюда?
   - Чутье, - сказал Арик.
   - Предопределение… - сказал фон Фольк.
   - Левенхерц, - твердо сказал Грубер, выходя вперед.
   - А точнее, я. По тем запутанным следам, которые указал мне один из вашей братии, ибн аль-Азир. Шорак в голос рассмеялся.
   - Этот шарлатан? Мой дорогой, он алхимик, лудильщик, возящийся с элементарными материями, ребенок в области творения! Я, милостивый сударь, маг. И мастер своего дела! Никакого сравнения быть не может!
   - А мне понравился старик аль-Азир, если быть честным, - задумчиво сказал Грубер, понимая, что высказывает свои мысли. Он повернулся, чтобы заглянуть в глаза магу.
   - Это редкость. Обычно я стараюсь не ходить одной улицей с такими людьми. На моей памяти были люди, которые смело шли в свете добра, и существа, обитавшие во мраке и заигрывавшие с магией. И… никакого сравнения быть не может
   Шорак прокашлялся, пристально взглянув на Грубера.
   - Это какая-то угроза, воин? Или оскорбление?
   - Просто констатация факта.
   - Учитывая, что мы здесь преследуем одну цель, - мягко сказал Арик со своей теневой позиции, - может, мы забудем об оскорблениях и начнем работать вместе?
   - Если только магистр Шорак не стоит за теми преступлениями, по следу которых мы идем, - холодно промолвил фон Фольк. Грубер одобрительно что-то проворчал. Он был первым, кто связал преступление и магию, и пока ничто не разубедило его в этом мнении. И вот теперь настоящий, действующий маг, будь он проклят, попадается на их пути…
   - Господа, господа, - взял слово Шорак. - Будь я вашим врагом, вы бы не прошли живыми через эту комнату! - Его зубы блеснули в дружелюбной улыбке. - Так что вы должны поблагодарить меня за своевременное предупреждение!
   - Предупреждение? - переспросил Левенхерц, которому все эти препирательства явно были не по душе. - О чем?
   - Примите это как жест моей доброй воли. Тот коридор, в который вы намеревались войти, загражден. - Волки и Пантеры как по команде обернулись к дальнему краю кварцевого зала.
   - Магия поджидает беспечных невежд. Охранная магия. Простенькое заклинание, мое могущество давно превзошло этот уровень. А вот вас бы оно наверняка задержало.
   - И что бы сделало? - поинтересовался фон Фольк.
   - А ты бывал пьяным, солдат?
   - Было дело, - пожал плечами фон Фольк. - По праздникам. Что с того?
   - Представь себе, каково быть пьяным, - негромко рассмеялся Шорак, - если ты - пивная кружка.
   Маг развернулся и двинулся по бугристому полу, широко раскинув руки. Он произнес несколько слов пронзительным голосом; Арику показалось, будто кто-то скребет ногтем по стеклу, и у него перехватило дыхание. В воздухе появился запах разложения, словно кто-то наверху выкопал чересчур глубокую выгребную яму и отходы начали просачиваться в подземелье.
   - Вот теперь все в порядке, - сказал Шорак, разворачиваясь к аудитории. - Я развеял охранное заклинание. Можем идти.
   - Ваши действия повергают меня в благоговейный трепет, магистр Шорак, - сказал Грубер, стараясь, чтобы в его голосе за показным смирением прозвучало как можно меньше почтения. - Набормотали какого-то детского лепета, подняли ветер своими рукавами, а теперь твердите нам, что ваша незримая магия спасла нас от чародейской ловушки, которую мы не видели.
   Шорак медленно подошел вплотную к Груберу и вперился в него взглядом Маг улыбался.
   - Ваше презрение поистине восхитительно. Когда тебя не уважают, это дает некоторый заряд бодрости. Как вас зовут?
   - Грубер, Волк Ульрика.
   Шорак наклонился вперед, нос к носу со старым Волком. Его улыбка исчезла, а на ее месте появилось холодное и жесткое выражение, в котором было не меньше угрозы, чем в обнаженных тилеанских мечах. Грубер даже не моргнул.
   - Благодари бога, Грубер, Волк Ульрика, что ты не видел моей магии. Благодари бога, что магия невидима для тебя, ибо ты бы выцарапал свои глаза и сдох в мучениях, узри ты хоть толику ее.
   - Я постараюсь вспомнить о вас в моей молитве к Ульрику, - бесстрастно сказал Грубер.
   - Хватит! - рявкнул Арик, теряя терпение. - Если мы идем дальше вместе, так давайте действовать! Почему вы Не скажете нам, зачем пришли сюда, магистр?
   - Вы уже знаете, - Шорак церемонно повернулся к
   Арику.
   - Мы знаем только то, что Магический Конклав, видимо, потерял нечто ценное, как и мы, какое-то сокровище. Но что?
   - Это нельзя назвать именем. Это особые чары. Бесценные. И если я расскажу вам об их свойствах и предназначении, немногие сохранят рассудок.
   Все обернулись на звук смеха Эйнхольта.
   - Это нельзя увидеть, то нельзя назвать - что за бред! Грубер прав! Почему мы принимаем на веру слова этого парня, а он все щадит наши чувствительные уши от настоящей правды. Вам бы в балагане работать, магистр Шорак! У вас драматический талант!
   Шорак посмотрел на Эйнхольта. Арик видел, как черты мага застилает странная пелена. Потом из-под нее проступило узнавание и… жалость.
   - Эйнхольт, - ровно произнес Шорак.
   - Вы меня знаете?
   - Твое имя только что пришло ко мне. Незримый мир, над которым ты насмехаешься, дал мне твое имя. Эйнхольт. Ты отважный человек. Не заходи в тень.
   - Не заходить куда?
   Шорак отвернулся, словно ему внезапно стало горячо смотреть в лицо Эйнхольта. "Невыносимо, - подумал Арик. - Словно его ужаснуло то, что он увидел".
   - Может быть, теперь, Волки и Пантеры, мы продолжим наше дело? - непринужденно спросил маг - чересчур непринужденно, по мнению Арика, Шорак повел отряд через кварцевый зал, тилеанские наемники следовали за ним по пятам.
   - Что он хотел сказать? - шепотом спросил Эйнхольт у Левенхерца. - В чем тут подвох, парень?
   - Я не знаю, - пожал плечами Левенхерц. - Но вот что я тебе скажу: делай, как он сказал, брат. Не заходи в тень.
   На дальней стороне зала их встретили очередные ступени. Насколько Грубер мог судить, по этой извивающейся широкой лестнице они спустились еще на сотню футов в недра скалы. И еще трижды Шорак останавливал их, чтобы разыграть очередное представление и спасти "беспечных невежд" от незримых опасностей.
   "Как весь этот балаган мне надоел!" - подумал Грубер. Но как бы ему ни противно было смотреть на горделивого мага и его фокусы, Грубер не мог отрицать, что от непонятных слов, которыми Шорак сопровождал свои телодвижения, веяло холодом, не имевшим никакого отношения к их пребыванию в глубине скалы. Грубер видел, как сосредоточенно и внимательно наблюдает за магом Арик, какое темное беспокойство пеленой легло на напряженное лицо Эйнхольта.
   Грубер начал пробираться по краю лестницы мимо шедших впереди воинов, пока не оказался за спиной Шорака.
   - Магистр Шорак, вот вы многое знаете о сокровенных учениях, так, может быть, у вас есть объяснение всем нашим бедам? Почему эти кражи случились? Зачем были похищены самые ценные вещи города?
   - А знаете ли вы, Грубер, как наложить на человека магические чары? Сделать любовный приворот, приманить удачу, наслать проклятие?
   - Откуда? Я же простой воин, как вам известно.
   - Так вот, каждый раз, когда вы собираетесь кого-то зачаровать, вам необходим символ. Для любых чар - от простейших до самых абстрактных - требуется воспользоваться чем-то принадлежащим тому человеку, жизнь которого вы хотите изменить. Для любовного зелья идеально подойдет локон волос, для чар удачи - монетка из кошелька или любимое кольцо, для проклятия… тут нет ничего более действенного, чем капля крови. Эти символы становятся основой чар, сердцем ритуала, который насылает магию на человека.
   Лестница повернула влево и снова круто пошла вниз. Воздух стал более холодным, влажным, и в нем различался запах дыма.
   - Теперь представьте, что вам надо наложить чары не на человека, а на нечто большее - скажем, на город. Клок волос не подойдет. Вам нужен символ другого порядка. - Шорак посмотрел на Грубера, приподняв одну бровь, пытаясь понять, имеют ли смысл его слова для старого вояки.