Эддингс Дэвид. Повелитель демонов из Каранды (Маллореон - 3)

   - А ты можешь взбаламутить воду? - спросила Польгара, едва шевеля губами.
   - Попробую, госпожа Польгара, - ответила Бархотка, - но Брадор контролирует все, что происходит во дворце. Я поговорю с Хелдаром и Сади. Есть шанс, втроем нам удастся изобрести что-нибудь неожиданное.
   - Время не терпит, Лизелль, - сказала Польгара. - Если Зандрамас найдет то, что разыскивает в Ашабе, она вновь исчезнет, и мы снова будем гнаться за ней, как уже было в Хтол-Мургосе.
   - Посмотрю, что можно сделать, госпожа, - пообещала Бархотка.
   - Ты идешь в дом? - спросил Бельгарат. Она кивнула.
   - Я с тобой. - Он недовольно поморщился. - Много свежего воздуха и движения мне противопоказаны.
   - Пройдись еще немного со мной, Гарион, - попросила Польгара.
   Бархотка и Бельгарат направились к восточному крылу дворца, а Гарион и его тетушка - к аккуратно подстриженной лужайке, расположенной за цветущими деревьями. Крапивник, взобравшись на верхнюю веточку старого шишковатого дерева, пел так, что, казалось, сердце его сейчас разорвется.
   - О чем он поет? - спросил Гарион, что-то припоминая.
   - Он пытается привлечь внимание подруг, - ответила она, мягко улыбаясь. Сейчас весна. Он очень красноречив, дает кучу обещаний, которые нарушит еще до наступления осени.
   Он улыбнулся и нежно положил руку ей на плечо.
   - Как приятно, - сказала Польгара со счастливым вздохом. - Почему-то, когда я тебя долго не вижу, мне кажется, что ты все еще маленький мальчик. И всегда удивляюсь, какой ты стал высокий.
   - Как чувствует себя Дарник? - спросил он, смутившись. - Я почти не видел его в последнее время.
   - Ему, Тофу и Эрионду удалось обнаружить в южной части парка пруд, где полно форели. - Она возвела глаза к небу. - Кошмар, каждый день они приносят кучу рыбы, и на кухне уже начинают от них уставать.
   - Дарнику стоит только добраться до воды, - рассмеялся Гарион. - А Эрионд тоже ходит на рыбалку? Это, кажется, немного не в его характере.
   - По-моему, он не очень серьезно к этому относится. Ходит за компанию с Дарником и потому, что любит бывать на свежем воздухе. - Она остановилась и в упор посмотрела на него. И, как это уже часто бывало, его до глубины души поразила ее красота. - А как себя чувствует Сенедра? - спросила она его.
   - Ухитрилась окружить себя толпой юных дам, - ответил он. - Где бы мы ни были, она всегда находит себе компанию.
   - Женщины любят общество других женщин, мой дорогой. Мужчины это хорошо, но женщинам необходимо поболтать друг с дружкой. На свете есть столько важных вещей, в которых мужчины ничего не смыслят. - Ее лицо стало серьезным. - То, что произошло в Хтол-Мургосе, больше не повторялось?
   - Нет, насколько я знаю. Она выглядит совершенно нормально. Пожалуй, единственная перемена, которую я в ней заметил, - она больше не говорит о Гэране.
   - Возможно, это способ защиты, Гарион. Она, наверное, не может выразить это словами, но боится меланхолии, овладевшей ею в Пролгу, и понимает, что если поддастся этому чувству, то потеряет способность действовать. Я уверена, что она продолжает думать о Гэране - возможно, постоянно, - но не хочет о нем говорить. А как обстоит дело с физической стороной вашего брака? - спросила она напрямик.
   Гарион покраснел до ушей и закашлялся.
   - M-м... у нас для этого было мало возможностей, тетушка Пол, и, по-моему, голова у нее забита другими вещами.
   Она задумалась.
   - Не стоит это игнорировать, Гарион, - сказала Польгара. - Обычно, если супруги не поддерживают интимных отношений, это отчуждает их друг от друга.
   Он снова закашлялся.
   - По-моему, ее это не очень интересует, тетушка Пол.
   - Ты сам в этом виноват, мой дорогой. Тебе нужно действовать с умом и быть внимательным к мелочам.
   - То есть быть расчетливым и хладнокровным?
   - Непосредственность - это очень мило, Гарион, но иногда следует продумать все детали.
   - Тетушка! - вскричал он, шокированный ее от
   кровенностью.
   - Ты уже взрослый, - напомнила она ему, - а это входит в обязанности взрослого мужчины. Подумай об этом. Ты можешь быть очень изобретательным. Я уверена, что ты что-нибудь придумаешь. - Она посмотрела в сторону дворца. - Ну что, пойдем обратно? - предложила она. - По-моему, уже пора обедать.
   После обеда Гариону пришлось еще раз погулять по парку, на этот раз вместе с Шелком и Сади.
   - Бельгарату нужен отвлекающий маневр, - объяснял он. - Мне кажется, у него есть план, как вывести нас из города, но он не может его осуществить, пока мы не избавимся от всех шпионов. - Произнося это, Сади постоянно теребил себя за нос, прикрывая ладонью рот.
   - У тебя сенная лихорадка? - спросил его Шелк.
   - Нет. Бархотка сказала, что у Брадора есть глуше шпионы, которые умеют читать по губам. Необыкновенный дар, - произнес Сади. - Интересно, может ли нормальный человек этому научиться?
   - Мне это умение было бы очень кстати, - согла-:ился Шелк, прикрывая рот и изображая кашель. - Он взглянул на Сади. - Ты ответишь честно на мой вопрос? спросил он.
   - Смотря на какой, Хелдар.
   - Ты знаешь о нашем секретном языке?
   - Разумеется.
   - И ты его понимаешь?
   - Боюсь, что нет. Ни один драсниец не доверял мне настолько, чтобы меня ему обучить.
   - Я думаю, что нам просто нужно прикрывать рот во время разговора, сказал Гарион.
   - Не станет ли это вскоре слишком очевидным? - возразил Шелк.
   - Так что прикажешь делать? Замолчать?
   - Нет, конечно, но нам может понадобиться передавать дезинформацию, а если они узнают, что нам известно об этом способе подслушивания, то ничего сделать не удастся. - Евнух вздохнул, сожалея об упущенной возможности.
   Гарион взглянул на Шелка.
   - Ты можешь что-то предложить, чтобы сбить со следа полицию?
   - Нет, ничего такого я не знаю, - ответил маленький человечек. - Сейчас мельсенский консорциум, по-видимому, больше всего озабочен одним: как сохранить в тайне цены этого года и убедить барона Васку ограничить нашу сферу деятельности западным побережьем. Но пока Васку можно подкупить, он будет на нашей стороне. Сейчас строятся бесчисленные козни и плетутся заговоры, но пока все это нераскрывшиеся бутоны. А если они раскроются и зацветут, то секретная полиция, привлеченная их ароматом, не оставит нас в покое.
   - Почему бы не начать с верхушки? - предложил Сади. - Я могу поговорить с Брадором и выяснить, можно ли его подкупить.
   - Не думаю, - сказал Гарион. - Его люди наблюдают за нами по особому распоряжению Закета. Сомневаюсь, чтобы он рисковал головой из-за денег, как бы ни была велика сумма.
   - Подкупить можно и по-другому, Бельгарион, - хитро улыбнулся Сади. - У меня в коробе есть нечто такое, от чего люди чувствуют себя на седьмом небе. А попробовав зелье пару раз, уже не остановишься. Иначе испытываешь непереносимую боль. Я мог бы овладеть сознанием Брадора в течение недели и заставить его делать все, что я ему прикажу.
   - Я бы не стал к этому прибегать, - сказал Гарион, - или только как к крайней мере.
   - У вас, алорийцев, интересное понятие о морали, - сказал евнух, почесывая бритый череп. - Вы без содрогания разрубаете людей пополам, но при одной мысли о яде или наркотиках вам становится дурно.
   - Это вопрос воспитания, Сади, - объяснил ему Шелк.
   Сади задумался.
   - Однако здешних бюрократов очень легко подкупить. И некоторые маллорейцы этим пользуются. Караваны часто подвергаются нападениям в Далазийских горах или на дороге из Мейг-Ренна. Караванам требуется разрешение от министерства торговли, и Васка часто пользуется случаем и продает информацию о времени их отправления и маршруте разбойничьим атаманам. Если ему достаточно заплатят, продает свое молчание мельсенским купцам. - Евнух хихикнул. - Однажды он продал информацию об одном и том же караване трем разным шайкам разбойников. Как мне доложили, на равнине в Дельчине была большая драчка.
   Гарион прикрыл глаза.
   - У меня такое чувство, - раздумчиво проговорил он, - что нам нужно уделить внимание этому барону Васке. Бархотка сообщила нам, что он, кроме всего прочего, хочет вывести отдел военных поставок из распоряжения армии.
   - Я этого не знал, - с удивлением произнес Шелк. - Маленькая Лизелль быстро делает успехи, правда?
   - Все дело в ямочках, принц Хелдар, - сказал Сади. - Я не поддаюсь никаким женским чарам, но должен признаться, когда она мне улыбается, у меня дрожат коленки. Она на редкость очаровательна и, разумеется, совершенно бесстыдна.
   Шелк кивнул.
   - Да, - произнес он. - Это наша гордость.
   - Тогда идите и разыщите ее, - предложил Гарион. - И распространите повсюду информацию о том, какой подлец барон Васка. Может быть, начнется большая шумиха. Открытая грызня в дворцовых коридорах - как раз то, что нам нужно, чтобы незаметно исчезнуть.
   - Из вас вышел бы гениальный политик, Бельгарион! - восхищенно воскликнул Сади.
   - Я хороший ученик, - согласился Гарион, - и к тому же поддерживаю дружбу с особами сомнительной репутации.
   - Благодарю, ваше величество, - с насмешкой ответил евнух.
   Вскоре после ужина Гарион отправился на ежедневную вечернюю беседу с императором. Как всегда, за ним на некотором расстоянии, бесшумно ступая, следовал соглядатай.
   Закет в тот вечер впал в задумчивость, граничащую с той леденящей меланхолией, в которой он пребывал, будучи в Рэк-Хагге.
   - Плохой день? - спросил его Гарион, убирая спящего котенка с покрытой ковром подставки для ног. Затем он уселся на стул, водрузив на нее ноги.
   Закет скорчил кислую мину.
   - Пытался разобраться с делами, которые накопились за время моего отсутствия, - ворчливо сообщил он, - но их становится все больше и больше.
   - Мне это знакомо, - сочувственно вздохнул Гарион. - Когда я вернусь в Риву, мне, возможно, понадобится год, чтобы расчистить ящики моего стола. Вы готовы выслушать предложение?
   - Давайте предлагайте, Гарион. Я готов выслушать все, что угодно. - Он укоризненно взглянул на черного котенка, терзающего зубами его пальцы. - Нельзя ли поосторожнее? - произнес он, щелкнув по носу разыгравшегося малыша.
   Котенок прижал уши к головке и тихонько мяукнул.
   - Я ни в коем случае не хочу вас обидеть, - осторожно начал Гарион, - но мне кажется, вы совершаете ту же ошибку, что и Ургит.
   - Интересно. Продолжайте.
   - Мне кажется, вам нужно реорганизовать правительство.
   Закет часто заморгал.
   - Да, глобальное предложение, - сказал он. - Хотя я и не вижу связи. Ургит был абсолютно некомпетентным - по крайней мере, пока не явились вы и не научили его основам правления. Так в чем же наша общая ошибка?
   - Ургит - трус, - сказал Гарион, - и скорее всего навсегда им останется. О вас же этого не скажешь. Вы разве что несколько эксцентричны. Но ваша общая ошибка в том, что вы пытаетесь все решения принимать сами - даже самые незначительные. Но время-то не резиновое, и если вы вовсе откажетесь от сна, вам все равно его не хватит.
   - Согласен. И в чем же выход?
   - Распределить ответственность. Да, ваши начальники отделов и генералы мздоимцы, но дело свое знают. Вот пусть и трудятся, а вы будете принимать только основные решения. Или же пригрозите, что в случае чего вы их сместите.
   - Так в Ангараке не принято, Гарион. Правитель - в данном случае император - всегда решал все сам. Так повелось со времени раскола мира. Раньше все решения принимал Торак, и императоры Маллореи следуют его примеру - независимо от того, что мы думаем о нем лично.
   - Вы оба забываете, что Торак был богом и возможности его ума и воли безграничны. Ни один смертный не может ему подражать, - возразил Гарион.
   - Но никому из моих начальников отделов нельзя доверить ничего серьезного, - произнес Закет, качая головой. - Их почти невозможно проконтролировать.
   - Они быстро научатся соблюдать меру, - заверил его Гарион. - Стоит только понизить в должности или уволить одного-двух, остальные все сообразят.
   Закет печально улыбнулся.
   - Так в Ангараке тоже не делают, Гарион. Если я хочу наказать кого-то в пример другим, в дело обычно вмешивается палач.
   - Я воспитывался в Сендарии, Закет, - продолжал Гарион. - Управлять королевством меня научил человек по имени Фалдор. На самом деле любое королевство очень похоже на ферму. Но если говорить серьезно, главная задача любого правителя - следить, чтобы все не разошлось по швам, поэтому талантливыми подчиненными нужно дорожить. Может быть, вы немного над этим подумаете?
   - Да, подумаю. - Закет выпрямился в своем кресле. - Кстати, - произнес он, - что касается мздоимства правительства...
   - Как? Разве мы об этом говорили?
   - Сейчас поговорим. Конечно, ни один из моих министров честностью не отличается, но трое ваших друзей поднимают их примитивный обман и козни на такой уровень, к которому мы здесь, во дворце, просто не готовы.
   - Как так?
   - Ваша очаровательная Лизелль ухитрилась убедить и короля Паллии, и принца-регента Дельчинского, что будет ходатайствовать за них перед вами.
   - Я поговорю с ней, - пообещал Гарион.
   - А принц Хелдар пролез в торговое ведомство и черпает оттуда больше информации, чем я сам. Мельсенские торговцы собираются каждый год, чтобы установить цены почти на все товары, продающиеся в Маллорее. Это один из наиболее тщательно охраняемых секретов в империи, а Хелдар просто взял и купил его. А теперь намеренно сбивает цены и подрывает тем самым всю нашу экономику.
   Гарион нахмурился.
   - Он об этом не говорил...
   - Я ничего не имею против того, чтобы он получал прибыль в разумных пределах - пусть только платит налоги, - но не могу же я допустить, чтобы он взял под свой контроль всю маллорейскую торговлю? Он, в конце концов, алориец, и мне не совсем ясны его политические пристрастия.
   - Я Предложу ему немного охладить свой пыл. Но вы должны понять Шелка. Ему ведь не деньги нужны. Его интересует сама игра.
   - Но больше всего меня беспокоит Сади.
   - Что же Сади?
   - Он слишком увлекся сельским хозяйством.
   - Сади? Сельским хозяйством?
   - На болотах Камата произрастает одна дикая культура. Сади заплатил огромные деньги, и один из разбойничьих атаманов бросил всех своих людей на выращивание этой культуры и, разумеется, на охрану урожая. Насколько я понимаю, из-за этого уже были стычки.
   - Разбойник, собирающий урожай, - это ведь неплохо. Он слишком занят, чтобы нападать на путешественников, - заметил Гарион.
   - Путешественники, возможно, действительно в выигрыше, но он завозит эту траву в город в огромных количествах и распространяет среди рабочих и в армии. Это недопустимо.
   - Я постараюсь что-нибудь сделать, - пообещал Гарион. - Но поймите, если я попытаюсь обуздать эту троицу, они займутся чем-нибудь другим, не менее вредным для вашего государства. Не лучше ли попросту выслать их из Мал-Зэта?
   Закет улыбнулся.
   - Неплохо придумано, Гарион, - сказал он, - но я не согласен. По-моему, нужно дождаться, пока из Хтол-Мургоса не вернется моя армия. Тогда мы все вместе покинем Мал-Зэт.
   - В жизни не встречал такого упрямца! - воскликнул Гарион. - Время уходит - как вы этого не поймете? Промедление грозит катастрофой, не только вам и мне - всему миру.
   - Сказочка о том, как встретятся Дитя Света и Дитя Тьмы. Сожалею, Гарион, но Зандрамас придется вас подождать. Я не могу допустить, чтобы вы с Бельгаратом разгуливали по моей империи, как по своему кабинету. Вы мне нравитесь, Гарион, но я вам не доверяю.
   - Мое терпение истощается, Закет. - Гарион готов был вспылить. - Я сдерживаюсь, но всему есть предел. Я уже несколько месяцев ваш пленник. Хватит наконец!
   - Вот тут вы ошибаетесь, - распаляясь, ответил Закет и, отшвырнув крайне удивленного котенка, тоже вскочил на ноги.
   Гарион стиснул зубы, стараясь сдержать себя.
   - До сих пор я был вежлив, но теперь хочу напомнить вам о том, что произошло в Рэк-Хагге. Знайте же, мы можем уйти отсюда, когда пожелаем.
   - И за вами вслед немедленно бросится мое войско! - Закет перешел на крик.
   - Они далеко не уйдут, - угрожающе ответил Гарион.
   - И что же вы с ними сделаете? - насмешливо спросил Закет. - Превратите их всех в кротов или еще в кого-нибудь? Нет, Гарион, я вас достаточно хорошо знаю. - Вы на это не способны.
   - Какие глупости! Помните, Торак использовал Шар, чтобы устроить раскол мира? Я знаю, как он это сделал, и сам, если понадобится, могу повторить нечто подобное. Вашей армии не удастся преследовать нас, если у нее на пути возникнет пропасть в десять миль глубиной и пятьдесят - шириной, пролегающая через всю Маллорею.
   - Вы этого не сделаете! - в ужасе воскликнул Закет.
   - Это мы еще посмотрим! - Огромным усилием Гарион подавил свой гнев. По-моему, нам пора остановиться, - сказал он примирительно. - Мы ведем себя как школьники. Давайте остынем и перенесем наш разговор на другой раз.
   - Думаю, вы правы, - процедил сквозь зубы Закет. Лицо его все еще было белым от гнева. - Спокойной ночи, Гарион, - заставил он себя попрощаться с гостем.
   - И вам того же, - бросил Гарион, выходя из комнаты.
   Ее величество, принцесса Сенедра, королева Ривская и возлюбленная Бельгариона, Повелителя Запада, пребывала в растрепанных чувствах. "Растрепанные" - не совсем то слово, которое употребила бы сама Сенедра, описывая свое состояние. "Не в духе" или "безутешная" звучало бы куда аристократичнее, но наедине с собой Сенедра была достаточно откровенна. Да, она именно "в растрепанных чувствах". Раздраженно ходила она взад-вперед по роскошным комнатам дворца, и за ее босыми ногами волочился по полу подол ее любимого зеленого халата. Она очень сожалела о том, что бить посуду - занятие не для титулованной особы.
   Она уже приготовилась пнуть стул, возникший на ее пути, но в последний момент вспомнила, что необута. Тогда она взяла со стула подушку и аккуратно положила ее на пол. Хорошенько взбив ее, она выпрямилась. Подобрав до колен подол халата, она прищурилась, сделала несколько примеривающихся движений, а затем с размаху шарахнула по подушке - та полетела через всю комнату.
   - Вот! Получай! - взвизгнула она, и ей сразу же полегчало.
   Гариона в апартаментах не было; он, как всегда по вечерам, разговаривал с императором Закетом. Жаль, а то с ним можно было бы подраться, подумала Сенедра, и маленькая драчка, глядишь, улучшила бы её настроение.
   Открыв дверь, она взглянула на ванну с горячей водой. Может быть, это поможет? Она уже подняла ногу и опустила в воду пальчик, чтобы определить температуру, но передумала. Вздохнув, она двинулась дальше. На минуту задержалась в неосвещенной гостиной у окна, выходившего в зеленый внутренний дворик в центре восточного крыла дворца. Луна взошла рано и теперь стояла высоко в небе, наполняя дворик бледным безжизненным светом, отражаясь белым диском в воде маленького бассейна. Сенедра, задумавшись, застыла у окна.
   - Сенедра, где ты? - Голос Гариона звучал несколько раздраженно.
   - Я здесь, дорогой.
   - Почему ты стоишь в темноте? - спросил он, входя в комнату.
   - Я смотрела на луну. Представляешь, ведь это же та самая луна, которая сейчас светит над Тол-Хонетом и над Ривой тоже.
   - Я никогда об этом не думал. Прости, Сенедра. Просто я опять поспорил с Закетом.
   - У тебя это начинает входить в привычку.
   - Что я могу поделать, если он упрям, как осел?
   - Это присуще королям и императорам, мой дорогой.
   - Что ты этим хочешь сказать?
   - Ничего.
   - Хочешь чего-нибудь выпить? У нас, кажется, осталось немного вина.
   - Нет. Не хочу... Не сейчас.
   - Просто после разговора с этим ослом мне нужно как-то успокоить нервы. Он вышел из комнаты, и она услышала звяканье графина о краешек бокала.
   Из густой тени высоких деревьев кто-то вышел на середину дорожки. Это был Шелк. В руке он держал купальное полотенце и что-то насвистывал. Остановившись на краю бассейна, он наклонился к воде и потрогал ее рукой. Затем выпрямился и стал расстегивать рубашку.
   Сенедра, улыбнувшись, спряталась за занавеской и продолжала наблюдать за тем, как маленький человечек скидывает с себя одежду. Затем он вошел в воду, разбив лунное отражение на тысячу мелких осколков. Сенедра стояла и смотрела, как он неторопливо плавает туда-сюда по покрытой лунной рябью воде.
   От деревьев отделилась еще одна тень, и в лунный свет вышла Лизелль. На ней было свободное платье, а в волосах - цветок. Цветок, несомненно, красного цвета, но тусклый свет полной весенней луны высосал из него всю краску, и на фоне светлых волос девушки лепестки казались черными.
   - Как водичка? - спросила Лизелль, и голосок ее прозвучал так близко, словно она стояла рядом с Сенедрой, за занавеской.
   Шелк вскрикнул от удивления и закашлялся, захлебнувшись. Пробормотав что-то невнятное, он, видимо, успокоился и ответил как ни в чем не бывало:
   - Ничего водичка.
   - Ну и прекрасно. - Лизелль подошла к краю бассейна. - Хелдар, мне кажется, нам пора поговорить.
   - Да? О чем же?
   - Вот об этом. - Она медленно расстегнула пояс, и платье упало к ее ногам.
   Под платьем на ней ничего не было.
   - По-моему, дорогой, тебе трудно свыкнуться с мыслью, что со временем некоторые вещи меняются, - продолжала она, окуная в воду одну ступню. - Я изменилась, а ты?
   - Что касается тебя, я это заметил, - с восхищением произнес Шелк.
   - Я очень рада. А то начала опасаться, что глаза тебе изменяют. - Она вошла в бассейн и остановилась, когда вода дошла ей до талии. - Ну? - сказала она.
   - Что "ну"?
   - Что ты собираешься делать? - Вынув цветок из своих волос, она аккуратно положила его на воду. Сенедра неслышно метнулась к двери. - Гарион! - прозвучал ее взволнованный шепот. - Иди сюда!
   - Что случилось?
   - Закрой рот и иди сюда. Поворчав, он вошел в темную комнату.
   - Ну, что там?
   Приглушив смешок, она показала на окно.
   - Посмотри, - произнесла королева возбужденным шепотом.
   Гарион подошел к окну и, выглянув в него, тут же отвел глаза.
   - Ну и ну, - прошептал он. Сенедра снова хихикнула, подошла к нему и просунула голову ему под локоть.
   - Здорово, правда?
   - Да, конечно, - шепотом ответил он, - но мне кажется, мы не должны на это смотреть.
   - Почему?
   Цветок, который Лизелль положила на воду, подплыл к Шелку, и тот с озадаченным выражением на лице поднял его и понюхал.
   - По-моему, он твой, - сказал он, протягивая его стоящей теперь рядом с ним белокожей девушке.
   - Спасибо, - прошептала она. - Но ты не ответил на мой вопрос.
   Гарион протянул руку к занавеске и решительным жестом задернул ее.
   - Ну вот, все испортил, - надулась Сенедра.
   - Прекрати и отойди от окна. - Он потащил ее из комнаты. - Не могу понять, чего она добивается? - протянул он.
   - Я думаю, что это совершенно ясно.
   - Сенедра!
   - Она соблазняет его, Гарион. Она влюбилась в него еще девчонкой и наконец решила начать действовать. Я так рада за нее!
   Он покачал головой.
   - Никогда не смогу понять женщин, - произнес он. - Как раз когда я решил, что все наконец-то утряслось, вы, словно сговорившись, меняете все правила игры. Ты не поверишь, что мне сказала сегодня утром тетушка Пол.
   - Что же она сказала?
   - Она сказала, что мне следует... - Он внезапно замолчал, покраснев как рак. - Да нет, не важно, - добавил он, запинаясь.
   - Ну, так что же?
   - Скажу в другой раз. - Он окинул ее странным взглядом, который был ей знаком. - Ты уже приняла ванну? - спросил он, стараясь, чтобы голос его звучал непринужденно.
   - Нет. А что?
   - Я хотел бы к тебе присоединиться. Если ты не возражаешь.
   Сенедра лукаво опустила ресницы.
   - Если ты и в самом деле этого хочешь, - ответила она.
   - Я зажгу свечи, - сказал он. - Ты не находишь, что лампа слишком яркая?
   - Как хочешь, дорогой.
   - И принесу вина. Это поможет нам расслабиться.
   Сенедра почувствовала, как ее захлестывает волна восторга. От ее раздраженности не осталось и следа.
   - По-моему, будет просто здорово, дорогой.
   - Ладно, - сказал он, протягивая к ней дрогнувшую руку, - ну что, пошли?
   - Пошли, дорогой.
   Глава 10
   Когда они на следующее утро собрались за завтраком, Шелк выглядел слегка рассеянно. Маленький человечек упорно избегал смотреть на Бархотку, которая, изображая застенчивость, не отрывала взгляда от своей чашки с клубникой со сливками.
   - Ты сегодня, кажется, немного не в себе, принц Хелдар, - небрежно бросила Сенедра, хотя в глазах ее прыгали чертики. - Что-нибудь случилось?
   Он метнул на нее быстрый взгляд.
   - Ну ладно, ладно, - сказала она, нежно погладив его по руке. - После завтрака ты наверняка почувствуешь себя гораздо лучше.
   - Я не голоден, - буркнул он и вскочил из-за стола. - Пойду прогуляюсь.
   - Но, милый мой, - возразила она, - ты же не съел свою клубнику. Она просто восхитительна, правда, Лизелль?
   - Бесподобна, - согласилась девушка, и на лице ее обозначились милые ямочки. - Можно мне съесть твою клубнику, Хелдар? - крикнула Бархотка ему вдогонку.
   Когда Шелк вышел, хлопнув дверью, Сенедра и Бархотка залились звонким смехом.
   - В чем дело? - спросила их Польгара.
   - Нет, ничего, - ответила Сенедра, продолжая смеяться. - Этой ночью, госпожа Польгара, у нашего принца Хелдара было небольшое приключение, которое закончилось не совсем так, как он предполагал.
   Бархотка быстро взглянула на Сенедру и залилась румянцем. Потом обе снова засмеялись.
   - Так, понятно, - нахмурилась Польгара. Щеки Бархотки еще больше покраснели, хотя она и продолжала смеяться. Польгара вздохнула.
   - Что у них, Пол? - спросил Дарник.
   Она пристально посмотрела на этого честного, нет, святого человека с твердыми сендарийскими принципами.
   - Так, небольшое затруднение, Дарник, - сказала она. - Ничего страшного.
   - Хорошо. Я нужен тебе сегодня утром?