Крылатый, ничего не говоря, дал по мужику очередь из автомата. Тот оказался проворным, прыгнул и залег за холмом, продолжая голосить:
– Мужики, помогите, грабят!
Диана повернула голову и увидела, как через поле спешат несколько местных жителей. Все с допотопными винтовками. Первый припал на колено, прицелился. Девушка услышала хлопок выстрела. Пуля со звоном отрикошетила от одной из цистерн.
Татьяна бросила бочку, упала рядом с пребывающим без сознания Мокрым. Потрясла бандита, пытаясь привести в чувство. Но удар надолго лишил его возможности воспринимать окружающую действительность.
Несколько пуль, жужжа, разрезали воздух. Диана сочла, что в этой ситуации лучше всего спасать собственную жизнь. Пусть лемониец сам разбирается с новой проблемой. Она упала на землю, отползла за труп рангуна и только здесь ощутила себя в относительной безопасности. Одна из пуль подняла фонтан пыли всего в паре шагов от головы Борзо.
Двигаясь на четвереньках, Нос приполз к Диане.
– Сваливать надо, – дрожащим голосом проговорил он, – грохнут нас тут.
– Куда сваливать? На этой планете они хозяева. Мы вряд ли найдем с ними взаимопонимание после такого…
Крылатый выпорхнул в люк, стремительно работая крыльями, взвился в небо и понесся на стрелков, продолжая безостановочно палить из автомата. Те сразу же перевели огонь вверх. Лемониец двигался по неровной траектории, и все же в небе он представлял отличную мишень. Когда стрекозел резко пошел на снижение, Диана поначалу решила, что его подстрелили. Но потом увидела, что он затаился за одним из валунов. Стоило одному из местных показаться, Крылатый немедленно жал на сенсор, и лазерные лучи веером разлетались вокруг. Перестрелка затихла. Никто не решался даже голову высунуть. Над свекольным полем повисла тишина.
Через некоторое время движение возобновилось. На сей раз дальше расстояния выстрела лазерного автомата. Фигурки с ружьями рассыпались, забирая яхту в полукольцо. Несколько человек вытащили на поле многоствольную пушку с оптическим прицелом. Лемониец заметно забеспокоился, намереваясь отбить орудие. Он предпринял безуспешную атаку, но под шквальным огнем вынужден был отступить. Крылатый подлетел к туше рангуна, за которой прятались Нос и Диана.
– Вперед, солдаты! – попытался он отправить девушку и таргарийца в бой, но те замотали головами.
– У меня и оружия нет, – сказал Нос.
– Мы попасть в очень нехороший ситуация, – сказал лемониец. – Я думать, нам придется сдаваться. Или они начнут стрелять из пушка, попасть в яхта и взорвать ее. Я не мочь рисковать груз.
– Если они еще захотят брать нас живыми, – жалобно проговорил Нос.
– Они обязаны взять нас живые и передать властям, – неуверенно заявил Крылатый, – но что-то мне подсказывать, что они не хотеть этого делать. Нам нужен парламентер-переговорщик, – принял он решение. – Ты, – он ткнул пальцем в таргарийца. – Отправляться к ним и рассказать, что мы не хотеть красть их спирт, а хотеть покупать за очень хороший цена.
– Ага, так они меня и послушались. Пристрелят, и все.
– Как поступать трусливый солдат в бой, они вешать белый флаг, и враг понимать, что они сдаваться.
– И где же я возьму белый флаг?
Лемониец задумался.
– Ты иметь белый белье? – поинтересовался он у Дианы.
Девушка вспыхнула.
– Иметь, – сделал вывод лемониец. – Снимай лифчик, солдат. Он тебе больше не нужен.
– Эй, так дело не пойдет, – возразил Нос, – если я к ним поползу, размахивая лифчиком, они решат, что я издеваюсь. И пристрелят меня еще скорее.
– А если ты не идти, я пристрелить тебя, – рассердился лемониец. – Прямо сейчас. Пошел, пошел. Быстро, быстро…
Диана вздохнула, расстегнула блузку, сняла кружевной бюстгальтер и передала таргарийцу. У того был такой бледный вид, что он даже не обратил внимания на женские прелести. Трясясь от ужаса, пополз к позициям местных стрелков.
– Махать белый флаг! – выкрикнул ему вслед лемониец.
Нос вытянул руку и замахал бюстгальтером. К его удивлению, выстрелы с той стороны не последовали. Чтобы закрепить успех, таргариец закричал срывающимся голосом:
– Не стреляйте! Я иду с миром!
Метров через пятьдесят его сграбастал сразу десяток рук. Лифчик отобрали. Парламентера деловито обыскали. Все фермеры-свекловоды походили друг на дружку, как братья, – бородатые, нечесаные и мрачные.
– Ты кто такой?! – поинтересовался один из них, чье лицо даже на фоне остальных отличалось особенной угрюмостью.
– Я так… никто… – беспокойно оглядываясь вокруг, заговорил Нос, – меня этот… стрекозел прислал.
– Тот, что с рогами?! Первый раз такую тварь вижу. Он главарь банды?
– Да какой банды?! – заюлил Нос. – Авария у нас. Мы хотели спирта прикупить…
– Брешет, – вылез на первый план мужик со здоровенным бланшем под глазом. – Они как приземлились, так сразу давай канистры тягать. Да еще дохлую обезьянку из корабля выкинули.
– Это все он! – выдохнул таргариец. – Расскажу все, как на духу, братцы…
– Какие мы тебе братцы?! – буркнул один из колхозников и пнул таргарийца в живот, так что тот зашелся в кашле.
– Погоди-ка, – остановил его другой, – пусть скажет.
– Скажу, все скажу, – заскулил Нос. – В общем, этот самый стрекозел нас заставил. Он нас заставлял воровать, убивать. Это страшный монстр. Я только и мечтал, бра… – Нос осекся. – Только и мечтал от него сбежать.
– Ну, сбежал ты от него, положим. И что? – философски заметил бородач. – Мы ж тебя в живых все равно не оставим. Надо же что удумал, гаденыш, спирт воровать. Наш спирт… На самое дорогое покусился!
– Он предлагает его купить. За очень хорошую цену, – заверил колхозников таргариец. – А денег у нас много. Этот козлина грабежами промышлял.
– Денег, говоришь, много, – задумчиво проговорил самый угрюмый из бородачей, – это хорошо-о-о. Знаете что, ребяты. Раз уж этот крылатый козел решил нас кинуть, думаю, будет хорошо, если мы его тоже кинем.
– Это как? – поинтересовался фермер с бланшем.
– А так. Денежки заберем. И яхту тоже. Сделаем вид, что купились на его предложение. А потом козла в расход. Остальных тоже завалим.
На таргарийца надвинулся бородач с огромным ножом.
– Этого сейчас зарезать или чуть попозже? Очень мне его уши нравятся. Хочу такие для коллекции.
– Совсем вы тут одичали, – пискнул Нос.
– Сейчас не режь, – предупредил угрюмый, – мы должны принять их наглое предложение. Помнишь? Ты, ушастый, давай веди. И помни, если хоть один выстрел в нашу сторону, тебя первого пустим в расход. А так, может, только с ушами расстанешься.
Подгоняя впереди таргарийца, толпа бородачей двинулась следом через свекольное поле. Выглядели они колоритно. В грязной одежде, с ружьями наперевес, словно банда, перекочевавшая на планету Ренклод в созвездии Скорпиона с американского Дикого Запада. Пахли они отвратительно – застарелым потом, перегаром и звериной злобой. Нос спиной ощущал, как на нем перекрещиваются колючие взгляды, а их обладатели думают только о том, как бы всадить пулю между лопаток, а лохматые уши использовать в качестве боевого трофея.
Лемониец поднялся навстречу фермерам. Автомат он держал наперевес, отведенным в сторону, но в любой момент мог обратить его на врага – что было отлично видно по крепко сжатой на прикладе ладони.
Диана смотрела на местных жителей с удивлением. Они так не походили на колонистов с родной Пич-рич. Действительно, не колонисты, а банда. Они одаривали девушку недвусмысленными взглядами, а один даже показал неприличный жест.
– Здорово, рогатый, – хриплым голосом произнес один из бородачей. – Что, топливо кончилось?
– Авария в путь, – ответил лемониец, – я интересоваться покупкой немножко-немножко спирт для мой яхта.
– Чего ж сразу не сказал, что купить хочешь?
– Я думать, сначала грузить, потом расплатиться.
– Плохо ты, видать, думал, козел. Чем платить собирался?
– Наличные. Рубли.
– Признаться, я люблю валюту, люблю валюту почему-то. А что касается рублю, его я что-то не люблю, – не совсем грамотно продекламировал бородач. Остальные за его спиной дружно захохотали.
– Вы не любить такой твердый платежный средство, как рубль? – поразился лемониец. – Вы не есть прав. Рубль – самый стойкий валюта во весь космос.
– Ладно, пошутил я. Старую песенку вспомнил. Сколько платишь?
– Три рубль литр.
– Хорошо платишь. А девку отдашь? – поинтересовался бородач. Он подумал, что неплохо будет решить дело полюбовно.
– Этот девка – солдат народа Лемони, – твердо проговорил лемониец. В этот момент Диана прониклась к нему искренней благодарностью. – А тот девка, что сидеть возле тот тела, вы мочь забирать.
Бородачи уставились на Татьяну. Та вскрикнула и попятилась. Мокрый по-прежнему не подавал признаков жизни.
– Та старая, – скривился бородач. – Ладно, так и быть, продадим вам спирта. Тащи деньги. – Рука его дрогнула на винтовочном прикладе.
Лемониец стоял не двигаясь. Спиной к толпе он поворачиваться не стал.
– Нос, – скомандовал Крылатый. – Принести быстро-быстро деньги из яхта.
Таргариец кинулся к люку. Бородачи и лемониец сверлили друг дружку тяжелыми взглядами. Нос появился с сумкой, полной банкнот.
– Отсчитай им одна пачка за топливо, – сказал лемониец. – Остальное верни в яхта.
Нос расстегнул сумку, присутствующие охнули, увидев, что она набита деньгами под завязку. Одна из пачек перекочевала в руки угрюмого колхозника. Тот с треском ее пролистнул и поднял винтовку.
– Так, парень, стой на месте. И ты, рогатый, тоже. Бабки я забираю. И баб тож…
Договорить он не успел. Лемониец прыгнул в сторону, сдергивая с плеча автомат, и дал по бородачу длинную очередь. Тот тоже не сплоховал – отскочил влево, успев спустить курок. Допотопное ружье громыхнуло так, что Диана на мгновение оглохла – не сравнить со стрекотанием лазерного автомата. Фермеры кинулись врассыпную. Крылатый уходил вверх по наклонной дуге, продолжая поливать врагов из автомата. Ни один из выстрелов в него так и не попал.
Носа ударили прикладом в лицо, и он упал, обливаясь кровью. Брыкающуюся и орущую Татьяну несколько колхозников тащили прочь.
В этот самый момент пришел в себя Мокрый. Тряся головой, сел, не понимая, что происходит. Рядом грохотали выстрелы. Сверху доносилось стрекотание крыльев. Не своим голосом вопила Татьяна. Какой-то бородатый тип в двух шагах целился в небеса, где легко и грациозно порхал Крылатый.
Совсем одурев от увиденного, Мокрый пошарил вокруг, под руку ему попался крупный камень. Булыжником бандит приложил бородача по голове. Подхватил выпавшую из ослабевших рук винтовку и выстрелил пару раз. Тащившие Татьяну фермеры бросили добычу и попадали на землю.
– Не потерял сноровки, – Мокрый даже крякнул от удовольствия. И тут на него налетели, повалили и стали ожесточенно бить. Ногами. Для обычного гражданина – чудовищное зверство. Для коска – дело привычное. Закрыв голову руками, Мокрый извивался на земле, пока тяжелые ботинки впечатывались в ребра, норовили отбить почки, такую нужную в жизни печень. Каким-то чудом ему удалось извернуться и вытащить пистолет. Мокрый распрямился, несколько раз выстрелил. Он бы и хотел попасть в ненавистные хари, да только позиция была неудачная. И противники, совсем недавно такие смелые, вновь рванули прочь. Избитый бандит вскочил, крутанулся, выискивая цель – фермеры бежали быстро, не разбирая дороги, один даже голосил от страха оперным сопрано. Щелкнул спускаемый курок. Один из бородачей вскинул руки и покатился по земле, ломая свекольную ботву. Затем шустро пополз между рядами… На мушке уже была другая цель. Выстрелить Мокрый не успел – послышался рокот двигателей, и в небе появились два катера. Притом один явно полицейский, характерной синей окраски с завывающей сиреной и проблесковым маячком на крыше…
Второй катер оказался машинкой, оснащенной самой совершенной полицейской техникой – в частности, парализатором широкого спектра действия. Зависнув над свекольным заводом, он врубил систему на полную. Мокрый ощутил удар, ноги у него тут же отнялись. Пистолет выпал из ослабевших рук, а сам он обессиленно опустился на свекольную грядку и ткнулся носом в громадный бордовый клубень. Захотелось укусить ароматный овощ, но челюсти не слушались.
С остальными участниками вооруженного конфликта вокруг завода по производству виски творилось то же самое. Кто-то просто падал на землю, кто-то опускался медленно, пытаясь сопротивляться накатившей слабости. Крылатый стал махать крыльями не так активно и медленно опустился на поле, как надышавшийся репеллента комар. Фермеры лежали вповалку, похожие на грязные мешки, набитые под завязку свекольной ботвой.
– Спецоперация полиции Ренклода! – заявил многократно усиленный громкоговорителями голос. Был он мужественный и преувеличенно бодрый. Такие голоса бывают или у специализированных андроидов, работающих дикторами стереовидения, или у очень бравых, но всегда недалеких вояк. – Всем оставаться на местах, мы не причиним никому вреда!
– Легавые, – прохрипел Мокрый. – И ногой не двинешь… Эх, глупо влипли… Вот же попадалово!
Полицейский катер приземлился на поле, и из него выпрыгнул высокий усатый мужчина в форме и двое его помощников – крепыши, очень похожие на боевых фермеров, только в чистой одежде. Второй катер висел в воздухе, контролируя ситуацию. При необходимости он мог открыть массированный огонь или снова ударить парализатором.
– Грамотно работают, – выдохнул Мокрый. – Кранты нам, ребята. Допрыгались. Долетались.
Офицер полиции повел себя довольно-таки странно. Вместе со своими подручными он вихрем пронесся по полю, собирая ружья и винтовки, которыми были вооружены фермеры, не забывая надевать на каждого наручники. Крылатого они, как ни странно, заковывать не стали – один из помощников поднял легкое тело и понес лемонийца к яхте. Там он посадил его в сравнительно удобную позу. Остальных грабителей тоже подтащили к яхте.
– Сразу шлепнут, – проговорил Нос. – Даже связывать не стали… Своих в тюрягу отправят или на каторгу, а нас расстреляют на месте.
– Не паниковать! – приказал лемониец. – Кто есть поддаться паника – буду убивать лично на место.
– Не напугаешь, козлище, – вздохнул Мокрый. – Эти сами нас в расход пустят.
У Дианы слезы навернулись на глаза:
– Они разрешат мне передать письмо отцу?
– На том свете свидитесь, – ободрил девушку Мокрый. – Я так понял, папаша у тебя попал по-крупному?
– Откуда?.. Ах, да. Я же сама рассказывала…
Офицер между тем вытянулся перед пленниками во фрунт, словно они были членами высокой комиссии, прибывшей на планету для проверки полицейского управления, и отрапортовал:
– Рад приветствовать гостей свободной планеты Ренклод на нашей земле! Я – начальник полиции человеческого поселения планеты Иван Коновалов.
– Глумится еще, – пробормотал Мокрый едва слышно. – Сволочь какая. Расстреливал бы сразу…
– Ты есть начальник полиция? Тогда объяснять мне, что здесь происходить? – визгливо заявил Крылатый. – Почему нас задержать? Почему на нас нападать?! Кто весь это вооруженный сброд?!
– Извините, дорогие гости, никто вас не задерживал… Мы постарались обезопасить вас. Сожалею, пришлось применить парализатор, иначе кто-то из вас мог пострадать.
К офицеру подбежал один из его помощников и с ощутимым волнением отрапортовал:
– Там мертвый рангун. Дырка в спине.
Коновалов изменился в лице и заискивающе проговорил:
– Значит, спасти удалось не всех… Приношу свои соболезнования. – Он попытался улыбнуться, но улыбка получилась натянутой. – Отбросы общества, дикие фермеры, воры, бродяги, которые все время отираются возле спиртного завода, бывает – нападают и на местных жителей. Профилактическая зачистка проводилась всего месяц назад, но у нас гуманные законы… Эти бродяги никому не мешали – роботам они не помеха, местные жители летают сюда только под охраной полиции и с оружием… А такая богатая яхта, конечно, привлекла внимание мерзавцев. Но, скажите, почему вы решили сесть прямо здесь, а не на государственном космодроме? Если бы вы поступили согласно правилам, ничего ужасного не произошло бы…
– Нештатный ситуация, – не терпящим возражений тоном заявил Крылатый. – Авария. Мы терпеть бедствие, садиться куда придется, уже в воздух ориентироваться на ближайший деревня.
– Это не деревня, это спиртной завод, – пророкотал басом один из полицейских. На гостей планеты оба они смотрели с таким подобострастием, словно те были звездами стереовидения.
– Молчать! – процедил Коновалов, одарив помощника уничтожающим взглядом. – Действительно, поселения у нас тут небольшие… Людей совсем мало. Даже тюрьмы нет. А еще эти отбросы все время баламутят воду…
– Значит, мы немного-немного перепутать деревня и спиртовой завод.
Мокрый начал понимать что к чему:
– Эх, начальник, жалко вас тут с самого начала не было! Это ж какой беспредел устроили. Видят, значит, гады – богатая тачка к ним залетела. Вот и решили нас пощипать… Не успели мы высунуться наружу, воздуха вашего свекольного понюхать, как налетела кодла и давай шмалять: из излучателей, винтовок, пистолетов. Мы оружием кое-каким разжились, у них отобрали и давай отстреливаться. Одного нашего эти подонки, правда, укокошили. Рангуна-то видали? Борзо звали… Он мне как брат был…
– Это есть так, – подтвердил лемониец. – И мне как брат.
– Нам всем он как брат был, – решил внести свою лепту таргариец.
– А теперь его больше нет, – Мокрый делано всхлипнул и пошевелил пальцами на левой руке, ноги он тоже уже мог чувствовать, хотя уверенности, что сможет встать, не испытывал. – Отодвиньте от меня этот фрукт, – попросил бандит, указывая на свеклу.
Полицейские поспешили выполнить просьбу.
– Кто же хозяин такой замечательной яхты? – почтительно поинтересовался офицер. – Это же надо – «ВАЗ» последней модели…
– Я! – в один голос заявили Мокрый и Крылатый.
– Нет-нет, – вмешалась Диана, – яхта моя. – Она решила, что корабль, принадлежащий красивой девушке, не вызовет подозрений.
Полицейский уставился на гостей с удивлением.
– На паях покупали, что ли?
– Ну дык… Это дочурка моя, – Мокрый кивнул на Диану. – А это – брат названый. Что мое – то его. Что его – то мое… Е-мое.
– Документы на кого оформлены?
– По документам это есть мой корабль, – заявил Крылатый, протягивая полицейскому пластиковую карточку с кристалломагнитными метками.
Коновалов провел сканером по документу и вытянулся в струнку:
– Рад засвидетельствовать свое почтение, генерал Чох Дун Хван! – во весь голос гаркнул он.
Нос хихикнул и упал в обморок. То ли от потери крови из разбитого носа, то ли от напряжения, то ли удар парализатора не прошел для него бесследно.
– Ты есть хороший солдат, – похвалил полицейского лемониец. – Мы сейчас очень спешить по важный дело. В созвездие Гидра. Твой помощник быстро-быстро грузить бочка со спирт на яхта. Грузить туда же наши тела. И мы стартовать. Очень большой спешка. За спирт я платить тебе, ты передавать деньги владелец завод.
– Никак нельзя, – вздохнул полицейский. – Документы на покупку спирта надо оформить, пошлины заплатить. Яхту проверить на предмет контрабанды. Я сильно извиняюсь, господин генерал, только придется таможенников вызвать. Мое дело – мелких уголовников разогнать. Порядок такой…
– Никакой порядок, когда дело идет о галактический безопасность! Подойди ко мне, солдат! Помочь подняться старый генерал!
Коновалов едва ли не вприпрыжку кинулся к лемонийцу, и тот, опираясь на плечо полицейского, поднялся. От действия парализатора он оправился быстрее остальных, но пока еще чувствовал слабость.
Из кармана плаща Крылатый извлек пачку сторублевок и сунул ее полицейскому:
– За спирт. Это хватит, чтобы оплатить любой таможенный пошлина!
– Но здесь ведь… Здесь ведь…
– Да, здесь десять тысяч рубль! Платить за спирт, оплачивать весь пошлин – остальное есть награда за наш спасение!
– Господин генерал! Не могу принять! – Коновалов начал совать деньги обратно лемонийцу. На лице его отразилась настоящая паника. – Коллеги могут посчитать – взятка. Да и как я могу брать деньги у такого заслуженного человека…
– Я не есть человек!
– Простите великодушно, у такого заслуженного… Гм… Солдата! То есть генерала!
– Ты молча делать свое дело и брать деньги! Или я приказать расстрелять тебя по закон военный время! Война надвигается на Галактика!
Коновалов схватил пачку денег и замахал руками на помощников:
– Быстро, быстро перенесите всех на борт! Бочки грузите… Господин генерал, сколько вам надо спирта?
– Десять бочка. Они пригодится нам…
Помощники полицейского занесли всех парализованных в яхту – Диану они несли с особенным удовольствием и не спешили класть на пол, долго таскали по салону. Хотя девушка умоляла положить ее на первое попавшееся место. Профессор Кольцов наблюдал за ними из-за кресла дикими глазами. Седая шевелюра растрепалась – обнажилась блестящая от пота лысина.
Когда Диану наконец уложили в заляпанное пожарной пеной кресло, взялись за Борзо.
– Мертвый рангун нам не есть нужен! – запротестовал лемониец. – Вы мочь похоронить его здесь с воинский почести…
– Так труп ведь, – удивился Коновалов. – На моей территории. Нет, я так не могу. Труп надо оформлять официально.
– Ты не собираться предъявлять обвинений нападавшим на нас?
– Обязательно!
– Тогда оставить его в качестве вещественный доказательство!
– Разумно, – согласился полицейский. – Хорошее вещественное доказательство.
– А потом передать тело в музей воинской слава.
– Но у нас нет такого музея.
– Значит, сделать. Что это за планета без музей воинский слава…
Полицейский настолько обалдел от этой идеи, что даже рот открыл. Тем временем его помощники вкатили в салон яхты последние бочки со спиртом. Крылатый с автоматом в руках выглянул в открытый люк. Он с удовольствием пристрелил бы и гостеприимного полицейского, и его помощников, и фермеров-бродяг, которые их видели… Но в небе висел боевой катер полиции, поэтому следовало оставаться в рамках закона. Небрежно махнув Коновалову рукой, он захлопнул люк и дал компьютеру команду на старт. Яхта взревела и пошла вверх.
Лемониец оглядел едва шевелящиеся тела, вытащил пистолет из руки Мокрого – бандит все еще сжимал его как последнее средство спасения.
* * *
Задав курс, Крылатый вернулся и приставил к голове Мокрого автомат.
– Что, уголовный сволочь, думать, убийство мой соратник и покушение на меня сойти тебе с рука?
– Надеялся, – ответил Мокрый.
– Почему ты так надеяться?! – опешил лемониец.
– Потому что мы нужны друг другу.
– Я так не думать. Я убивать тебя прямо сейчас.
– Погоди, послушай сначала, что я скажу. Я решил присоединиться к великой лемонийской армии, стать ее преданным солдатом. Ты что-то там говорил о передовой. Меня вполне устроит, да.
– Это есть ложь во спасение.
– Да чтоб я сдох! Людей в Галактике почти не останется после того, как ты осуществишь свой коварный план. Так?
– Это есть так. Люди – вымирающий вид.
– Вот ты сам и ответил на свой вопрос. Разве такая подлая уголовная сволочь, как я, захочет оставаться с теми, кого скоро ждет гибель? Нет, я куда смекалистее, чем остальные!
Лемониец задумался на мгновение.
– Ты говорить разумные вещи, – решил он. – Мне будут нужны верный помощник на первый время. Мой самый лучший помощник погиб, значит, теперь ты стать мой помощник. Ты не бояться убивать и будешь делать для меня самый грязный работа.
– Согласен, – поспешил заверить Мокрый. – Грязной работой меня не напугаешь.
– Чтобы доказать своя верность, ты должен пристрелить один из своих друзей, – лемониец обернулся. Взгляд его уткнулся в маленького таргарийца. – Этот бесполезный лохмоухий воришка. Ты согласен убить его?!
– Конечно, согласен. Он мне самому уже вот где. Вова из-за него чалится. Только пакши, то есть руки по-нашему, начнут шевелиться – сразу его пристрелю.
– Не надо! – закричал Нос. – Я тоже хочу быть солдатом лемонийской армии. Да что там хочу, мечтаю.
– Как ты быстро переменить свой мнение. Такой солдат нам не нужен. – Крылатый приблизился и ткнул таргарийца в бок. Тот охнул.
Лемониец презрительно скривился и ушел в кают-компанию. Оттуда послышалось верещание информационного блока. Вернувшись в основное помещение, Крылатый долго изучал голографическую карту Галактики. К тому моменту, как он пришел к какому-то решению, ушибленные парализатором пассажиры яхты худо-бедно начали приходить в себя. Мокрый, кряхтя, попытался подняться с пола, но тут же рухнул.
– Я подумать. Нам не надо лишний трупы на борт яхта, – сказал Крылатый, – они портить воздух. Мы расстреливать всех лишний члены команда на один пустая планета.
– Может быть, мы не будем их убивать? – вмешалась Диана. – Помнишь, ты собирался проявить благородство?
– Хм, – лемониец задумался. – Ну хорошо, мы высадить их всех на пустая планета. Дать им запас вода и пища. Пусть знают о мой добрый нрав.
– Ура! – слабым голосом выкрикнул Нос. – Да здравствует великая лемонийская раса!
– К тебе это не относиться, – заметил Крылатый, и таргариец сник.
– А Татьяна полетит с нами? – уточнил Мокрый.
– Нет, – решительно возразил лемониец. – Ты же решил стать солдат Лемони и мой верный помощник. Ты мочь стать солдат. Ты жестокий убийца. Ты выполнять любой мой приказ. Но она мне не нужен. Если ты думать о ней в такой серьезный для весь Галактика момент, я понимать, что ты не годиться в солдат. И наказывать тебя за убийство мой соратник.