Энтони Марк. Мрак остаeтся

   — Потому, Грейс Беккет, — сказала она, и ее золотые глаза засверкали, — что тебе и Тревису Уайлдеру суждено поднять погибший город Мрак Моринду из песков Морингарта.

52

   В очередной раз Бельтан выплывал из темных волн беспамятства, прорывался сквозь вязкую поверхность и оказывался на холодной твердой плите нагим и обездвиженным.
   Он прилагал все силы, чтобы полностью осознать реальность. Видимо, это склеп под Кейлавером, где покоится его убитый отец. Но нет никакой уверенности, туман застилает ему глаза. Как он очутился здесь? Вспомнился огонь, бегущий по жилам. Яд! Да, она его отравила и принесла сюда, чтобы превратить в себе подобного. Кайрен.
   Не тронь мое сердце, ведьма!
   Но какая разница — вырежет она его сердце или нет? А зачем ему вообще нужно сердце?
   Ты любишь его.
   Нет, причина не в этом, а в его обычной глупости. Какой смысл в любви? Он любил отца, короля Бельдреаса, а чем это закончилось? И снова Бельтан увидел картину, однажды вторгшуюся в его сны, а теперь — из-за колдуна Дакаррета — в его пробуждающийся разум: нож, глубоко вонзающийся в широкую сильную мужскую спину, и рука, извлекающая этот окровавленный нож. Рука Бельтана. Он боготворил Бельдреаса, своего отца, и он же убил его — нанес удар, когда тот не ждал опасности. Не к такому ли концу всегда ведет любовь — боль, предательство, смерть?
   Нет, это не одно и то же. Я только хочу увидеть когда-нибудь Тревиса Уайлдера и все. Хочу лишь сказать ему, что я прошу прощения.
   Но у него не будет такого шанса. Леди Кайрен собирается вырвать у него сердце. Что ж, может быть, так будет лучше. Пусть удалит ему то, что не в силах вернуть потерянную любовь.
   Только что-то здесь не так. Он видел, как Кайрен умирала. И здесь слишком светло для отцовского склепа под замком. Серая пелена растворялась в жесткой, безжизненной белизне.
   Металлический щелчок, потом воздух прорезал женский голос, хотя странно резкий и гортанный.
 
   Объект Е-2, медицинский журнал. Седьмое октября, кассета вторая. Результаты тестов и дубликат образцов крови и тканей были направлены в центр для анализа и проверки, и мы ждем указаний для дальнейших действий.
   Со вчерашнего дня у меня появилось время, чтобы просмотреть видеозаписи системы безопасности, и я теперь уверена, что абориген не говорит по-английски. На аудиодорожке ленты речь объекта неразборчива. Логическое объяснение состоит в том, что его неожиданное пробуждение испугало меня, и я проецировала слова, которые могла понять, на звуки, издаваемые объектом. Я находилась на дежурстве в течение тридцати шести часов, но вчера у меня было добрых семь часов настоящего сна.
   И все же, по счастью, звуки, издаваемые объектом, представляют собой туземную речь. Я направила ленту в центр для Цифровой обработки и перекрестного сравнения с известной на текущий момент лексикой. Однако сомневаюсь, что они найдут какие-либо совпадения. Теперь я уверена, что объект ни на каком языке не говорил, а просто испускал крики боли и страха.
   Между тем из соображений безопасности мы держим объект Е-2 заторможенным на максимально безопасном уровне. После такого долгого состояния беспомощности, даже с учетом лечения альтернативной сывороткой крови, сила, которую он проявил, удивляет. Мы разбудим его, когда получим инструкции, скорее всего завтра. Конец записи.
 
   Свет становился ярче, облекаясь в формы.
   Но я не сплю, ведьма!
   Бельтан хотел крикнуть, но тело не повиновалось ему. Она думала, что ее яд заставит его проспать до завтрашнего утра, но не тут-то было. Когда-то одна ведьма тоже недооценила его. Кайрен. Поэтому он смог тогда подняться из каменного фоба, отшвырнуть ее и ткнуть в нее факелом.
   Почему уже дважды колдовские чары оказались слабее, чем сила Бельтана? Полной уверенности у него не было, но его родная мать Алира была в некотором роде колдуньей.
   Молодой Бельдреас, который тогда еще не был королем, отправился верхом в болота западного Кейлавера, чтобы поохотиться на кабанов, и встретил там Алиру в деревне Берент. Ее зеленые глаза очаровали его, поманили за собой. Однако когда на следующий день Бельдреас узнал, что жители деревни считали Алиру деревенской колдуньей, он впал в гнев. Никогда ни один из последователей Ватриса не влюблялся в колдуний, а уж Бельдреас был настоящим воином.
   Он встретился с ней на деревенском выгоне и, наверное, прибил бы в гневе, если бы девушка не сказала ему, что его незаконный сын уже живет в ней. Каким бы молодым и горячим ни был Бельдреас, он не причинил бы вреда женщине, носившей ребенка — его ребенка.
   И все-таки Алира была колдуньей, и Бельдреас не хотел иметь с ней никаких отношений. Он отправился обратно в Кейлавер, а Бельтан первые семь лет своей жизни провел с матерью. Она часто заставляла его пить горькие напитки из заваренных трав или просила пожевать какой-нибудь невкусный кусок корня, от которого тошнило. Бельтан так никогда и не узнал, зачем она это делала. Она только говорила ему: «Это сделает тебя сильным, мой маленький принц».
   Но он любил ее и всегда слушался, а когда мальчика тошнило от настоев, она клала его голову себе на колени, гладила его волосы и пела ему, пока он не засыпал.
   В то лето, когда ему исполнилось семь лет, Алира подхватила лихорадку, и хотя сама помогала любому больному жителю деревни своими лекарственными травами, никто из них не приготовил снадобья для нее. И похоронить ведьму тоже было некому. Тогда Бельтан вложил в окоченевшие руки Алиры ее любимый зеленый шарф, поцеловал в холодную щеку, а затем поджег маленький деревянный домик, в котором они жили, и смотрел, как он горит.
   Настолько высоки были понятия Бельдреаса о чести — если не говорить о его чувствах, — что он не хотел видеть, как его единственное дитя, законное или незаконное, живет бедняком в заброшенной деревушке. Он послал своего сенешаля лорда Алерейна привезти Бельтана в Кейлавер. Скоро Бельтан всей душой полюбил Бельдреаса и свой новый дом. Но не забыл мать и то, как в конце концов ее колдовское искусство предало ее — с тех пор Бельтан уверовал, что это искусство вероломное.
   И все-таки благодаря отварам трав, которые мать когда-то заставляла его пить, Бельтан приобрел способность сопротивляться снадобьям. Пока он вспоминал все это, в комнате становилось светлее. Рыцарь мог уже видеть ровный потолок и странное голубовато-белое освещение. В противоположной части комнаты он заметил тень: стройная женщина сидела за столом, склонив голову и рассматривая в руках какой-то предмет.
   Хорошо, что ему удалось не вскрикнуть. Так она не узнает, что он мог услышать и как-то понять ее слова — или по крайней мере некоторые из них, потому что многое из того, что она говорила, походило на колдовские заклинания.
   Снова щелчок. Теперь она говорила более мягким тоном.
 
   Персональное замечание. Мы знаем, что генетически объект относится к современным человеческим существам. Результаты филогенетического анализа, основанные на последовательностях ДНК, прибыли вчера, и даже самые приблизительные оценки подтверждают происхождение из популяции северной Европы давностью в пять тысяч лет с допуском ошибки в тысячу лет.
   Мои собственные предки родом из Норвегии. Полагаю, можно сказать, что мы в некотором роде родственники. Вместе с тем в нем есть что-то варварское, кажущееся мне чуждым и тревожным. Не такими ли были викинги, совершавшие набеги на Европу?
   В центре говорят, что уровень цивилизации аборигенов средневековый, примерно одиннадцатый век с погрешностью в плюс-минус два века. Мне все еще кажется удивительным, что развитие могло идти параллельно земному с запаздыванием в тысячу лет. Но как раз об этом говорят наши историки. Люди есть люди. Не воля индивида, а плотность населения и теория вероятности являются регулирующими факторами. Может быть, верховные правители правы. Может быть, проявления судьбы все же существуют.
   Как бы то ни было, а там, должно быть, сейчас жестокая эпоха. Объект не может говорить с нами, но шрамы, многочисленные повреждения костей свидетельствуют о жестокости. Я понимаю, эта теория не слишком научна, но я полагаю, проснись он и освободись от пут, он убил бы меня голыми руками.
   Тишина.
   Доктор Ананда М. Ларсен. Конец записи.
 
   Вздох, шарканье, потом звук отодвигаемого стула. Тень поднялась.
   Бельтан не поднимал век. Это первейшее правило военнопленного. Пусть враги думают, что ты беспомощен. Женщина — доктор по фамилии Ларсен — не так уж и ошибалась на его счет. Будь он свободен, он не стал бы убивать ее, но что-нибудь предпринял, лишь бы вырваться из этого места.
   Раздался какой-то непонятный звук, вроде перезвона. Потом скрежет, в любом мире означающий, что закрывается замок. Он заперт. И остался один.
   Послышалось потрескивание и чье-то тихое дыхание.
   Нет, все-таки не совсем один.
   Бельтан открыл глаза и повернул голову. Из небольшой клетки в углу на него смотрел умными темными глазами шин-паси.
   — Привет, — сказал Бельтан хрипло. — Так ты тоже здесь? Существо наклонило голову, пробежалось длинными темными пальцами по проволочным ячейкам клетки.
   Бельтан нахмурился:
   — Ты ведь понимаешь меня? Может быть, не слова, но интонацию? Ты для них — то же самое, что и я. Только ты знаешь больше, чем они думают.
   Шин-паси протянул длинные, покрытые рубцами руки к ярким картинкам с изображениями костей на стене: высокий хрупкий череп с огромными глазными впадинами.
   Бельтан попытался приподнять голову, обнаружил, что это возможно, и огляделся вокруг. Он был все еще обнажен, но его прикрыли тонкой простыней. Наверное, он для них все же не предмет, а человек. Множество проводов и трубок, увиденных им во время последнего пробуждения, исчезли; и теперь осталась только одна, что вела от укрепленного наверху прозрачного пузыря к игле, воткнутой в его руку. Он был еще связан, но путы, казалось, стали чуть слабее, чем раньше, как будто его связали небрежно. Видно, не подумали, что он мог проснуться так рано. Насколько можно понять, три ленты удерживают его на металлическом столе: одна проходит над предплечьями и грудной клеткой, другая прижимает руки к бедрам, а третья — стягивает ноги.
   Сжав зубы, Бельтан напрягся. Из чего бы ни были сделаны эти ленты, они оказались сильнее, чем он. Тогда рыцарь стал извиваться. Метод оказался более эффективным — почти удалось вытащить правую руку. Если бы побольше места.
   Он снова напрягся, но через несколько минут прекратил попытки — выбился из сил, а правое запястье горело.
   Думай, Бельтан. Твои мускулы обессилели, так используй мозги для разнообразия, если они не совсем усохли за эти годы. Вспомни, как седлаешь своего скакуна. Конь всегда задерживает дыхание, когда ты затягиваешь подпругу, поэтому, когда он делает выдох, подпруга ослабевает и седло соскальзывает. Выдыхая, ты ничего не добьешься: лента стягивает твои бедра. Но есть способ стать меньше в размерах.
   Он так и сделал.
   Подался вверх под повязками. Между спиной и стальным столом получился зазор в один дюйм, но нужно было еще немного. Он сжал зубы и что было сил натянул путы. Ленты потрескивали, растягиваясь. Все-таки после всех тяжелых испытаний он был сильнее, чем думал.
   Теперь достаточно. Бельтан просунул руку за спину, потом опустился вниз всем телом. Задержал дыхание и резко выдохнул воздух из легких. Попробовал потянуть правую руку. Лента не пускала, но после вспышки боли руку удалось извлечь. Он содрал порядочный кусок кожи, рука кровоточила, но зато была свободна.
   Давай, давай работай.
   Путы на бедрах теперь ослабли, достаточно просто вытащить левую руку. Ослабить повязку вокруг предплечий и груди было труднее. Однако в результате предыдущих действий Бельтан смог положить правую руку поверх зажима, удерживающего повязку. Он не мог видеть, что делает, пальцы онемели; казалось, невозможно понять эту сложную застежку.
   Только не такая уж она и сложная. Во всем теле появилось странное покалывание, и Бельтан почувствовал, что мышцы тела слушаются его.
   Наконец путы были побеждены, и он сел.
   Простыня сдвинулась, и Бельтан бросил взгляд на свое тело. Ну что ж, не так страшно, как могло быть. Он все так же худощав, но не слишком. Не осталось и следа от выпиравшего живота, и можно было пересчитать все ребра. Розовой теплотой светилась кожа, под ней так и ходили жгуты мускулов. От раны, полученной на празднике Среднезимья, осталась белая полоска, змеившаяся по боку. Рыцарь с трудом согнул руки, но с удивлением почувствовал, что мог бы взмахнуть мечом, если бы понадобилось.
   Невероятно.
   Ладно, какой бы ни была разгадка этой тайны, она подождет. Бельтан отбросил простыню. Снять повязки с ног легко, но он не был уверен насчет трубки в руке. Сжав зубы, выдер-нул ее. Немного больно, но не так уж страшно, как ему казалось. Он осторожно свесил ноги и соскользнул на холодный пол. Оттолкнувшись от своего ложа, впервые за два месяца Бельтан стоял.
   Тут ему едва не пришел конец. В ушах зашумело, в глазах стало темно, комната закружилась. Он наверняка упал бы, раскроив голову о твердый пол, но в последний момент ухватился за стальной шест рядом с металлическим столом и повис на нем. Постепенно головокружение прошло. На этот раз Бельтан осторожно сделал несколько шагов. С каждым шагом кровь быстрее бежала по жилам, а уверенность наполняла сердце. Через некоторое время, весь в поту и тяжело дыша, он добрался до двери. На крючке висел тонкий белый халат, какой был на докторе. Он накинул халат на плечи и завернулся в него. Слишком маленький, но все же лучше, чем ничего.
   Послышался тихий гортанный звук. Шин-паси пристально смотрел на него сквозь ячейки клетки. Казалось, это существо беспокоилось о нем. Может быть, так оно и было. Приглядевшись, Бельтан заметил, что это самка.
   Усмехнувшись, он приложил палец к губам:
   — Со мной все в порядке, леди. Теперь сиди тихо. Мы ведь не хотим, чтобы кто-то понял, что мы встали.
   Существо продолжало смотреть сквозь сетку.
   Дверь была сделана из неизвестного Бельтану металла. Не имелось ни засова, ни щеколды, на которую полагается ее закрывать, как у большинства дверей, но была ручка, которая, очевидно, служила рычагом для открывания. Бельтан попробовал пошевелить ручку.
   Она не шевелилась.
   Всем телом он навалился на ручку, но безрезультатно. Что же это за запор?
   Шин-паси снова стала издавать звуки и, просунув пальцы сквозь ячейки сетки, пыталась привлечь его внимание.
   — Подождите, леди, — пробормотал Бельтан. — Я должен найти способ открыть эту дверь.
   Он присмотрелся. На двери имелась небольшая коробочка со стеклянным окошком, в котором рдели красные знаки. Под окошком на коробочке было десять выпуклых металлических квадратиков. На каждом из квадратиков какой-то знак, но Бельтан не знал, что они означали. Хоть он и понимал каким-то чудом здешний язык, читать на нем явно не мог. С другой стороны, и на Зее его навыки в письме и чтении были невелики. Чтение — занятие для священников, высокородных дам и королей, а не для бастардов.
   Снова Бельтан ощупал дверь, но не нашлось ничего, чем можно было бы воспользоваться. С этой стороны двери не было даже петель. Только коробка с квадратиками и мерцающие знаки.
   Он выругался. Если они сейчас вернутся, его снова свяжут, на этот раз крепче. Или посадят в клетку, как шин-паси. Нужно выйти отсюда, пока не поздно.
   Снова раздалось дребезжание сетки и крики шин-паси, на этот раз более громкие и настойчивые. Бельтан посмотрел на клетку. Шин-паси сновала внутри вверх и вниз, потом присела на корточки, и стала тыкать в него своим длинным пальцем. Что это она?.
   Болван, обернись.
   Он обернулся, и его взгляд упал на коробочку со светящимися символами.
   — Это. — Бельтан подошел к коробочке на двери, потом снова глянул на существо в клетке. — Ты хочешь, чтобы я что-то сделал с этим, да?
   Шин-паси снова показала пальцем на его руку. Бельтан нахмурился, протянул руку к коробочке. Коснулся одного из квадратиков.
   Раздался громкий крик шин-паси. Бельтан оглянулся на клетку. Существо наблюдало. Он прикоснулся еще к одному квадратику коробочки. И снова существо издало крик, от которого он вздрогнул. Бельтан сжал челюсти и дотронулся до третьего квадратика.
   Тихое ворчание. Бельтан, поколебавшись, нажал на очередной квадратик. Окошко на коробочке потемнело, потом появился один красный символ и прозвучал щелчок. Как раз такой щелчок он слышал, когда доктор выходила из этой комнаты.
   Снова ободряющее ворчание. Бельтан похолодел. Он сошел с ума или это полоумное существо действительно руководит им?
   Умно, Бельтан. Может, даже слишком умно. Кто знает, что они с ним сделали. И кто знает, что они сделали с тобой. Тебе нужно выбраться отсюда. Ясно, как белый день, это существо наблюдало за ними, а они не замечали.
   Он нацелился на следующий квадратик, который поддался со второй попытки. В окошке появился еще один красный символ, также сопровождавшийся щелчком. Для следующего понадобилось несколько попыток и несколько резких окриков, но еще один символ он получил сразу. Шин-паси издала тихий возглас. Бельтан облизнул губы и нажал на кнопку.
   Щелчок.
   Появился четвертый красный символ. Потом на один ужасный момент окошко в коробочке потемнело. Бельтан начал было браниться в полной уверенности, что испортил эту штуку, но символы появились снова, только не красные, а изумрудно-зеленые. Внутри двери раздался металлический скрежет, будто повернулись задвижки.
   Бельтан в изумлении воззрился на существо в клетке. Оно наблюдало за тюремщиками и узнало их секрет. И вправду смышленое.
   — Спасибо, — прошептал он.
   Существо сидело на корточках, потеряв к Бельтану, казалось, всякий интерес. Он снова повернулся к двери, взялся за ручку и нажал на нее. Дверь открылась.

53

   — Вот это, — сказал Фарр, разворачивая ветхие листы бумаги на столе красного дерева в их гостиной, — схемы оперативной базы «Дюратек», в нескольких милях к северу от делового квартала Денвера.
   Вани осторожно подошла к столу.
   — У вас есть карты их крепости, Ищущие? Я могла наблюдать только снаружи и не знаю, что находится внутри.
   Дейдра иронично улыбнулась:
   — Ну ты же понимаешь, членство в таинственной международной организации дает кое-какие преимущества.
   — Да-да, — Фарр подхватил ее тон, — безграничные. Просто эти синьки были сделаны для предыдущего владельца здания. «Дюратек» занял его два месяца тому назад. Боюсь, они уже перепланировали внутренние помещения.
   Вани провела пальцем по карте:
   — Нет, я так не думаю. Они сделали некоторые изменения снаружи для большей безопасности. Вряд ли дюратековцы надолго останутся здесь. Когда будут достигнуты определенные цели, они отсюда уйдут.
   Грейс взглянула на Вани. В чем же состоит цель оперативной базы «Дюратек»? Открыть Врата на Зею? Если так, то почему они удерживают у себя Бельтана?
   Может, он достался им просто по счастливой случайности, Грейс. Что-то вроде нежданной удачи, кгторую надо использовать, пока они считают, что не откроют Врата без части артефакта Вани.
   — Ладно, — сказал Тревис. В руке он держал серебряную кофейную чашку, а взгляд был красноречиво устремлен на кофейник. — Неужели все здесь кофеманы?
   Он наклонил кофейник над чашкой. Пусто. Тревису достались лишь четыре виноватых взгляда.
   Грейс выпрямилась в кресле, устав от сидения.
   — Я позвоню портье.
   Вряд ли она сможет быть полезна при планировании атаки на секретную базу многонациональной корпорации. Ее задача — вновь собрать друзей после неудачи.
   Она набрала номер, но при соединении в трубке раздалась приятная музыка — звонок поставили на ожидание. Грейс задумалась. Если бы Дар действовал здесь, на Земле, может быть, она все же могла бы помочь…
   Но оно не действует, Грейс. По крайней мере не очень хорошо. Ты только тогда почувствуешь, где именно они держат Бельтана, когда окажешься в нескольких футах от него. Найти его смогут лишь Вани и Ищущие.
   А что потом? Как они собираются получить артефакт и секрет его использования у скирати?
   Ты же видела ее в схватке, Грейс. Она делает невозможное с точки зрения законов физики. Вани говорит, что ей предопределено судьбой доставить тебя и Тревиса обратно на Зею. Может быть, судьба действительно существует.
   Нет, как ученый она не может в это поверить. Нет такого явления как судьба; никакое божественное провидение не управляет жизнями. Если Бог и существует, то он слепой идиот.
   Но боги существуют, Грейс. Ты видела, как родился один из них.
   Ну хорошо. Так, может, стоит извлечь эти старые идеи из ящика, куда засунула их много лет тому назад, стряхнуть с них пыль и пересмотреть, когда будет время?
   Но не мысль о богах беспокоила Грейс. Даже если судьба существует, разве она не покончила с нею в приюте «Беккет и Стрейндж»? Нет, лучше верить во вселенскую случайность и знать, что ужасные вещи случаются из-за глупого везения, а не потому, что кто-то заслужил это.
   Наконец в трубке раздался голос. Она попросила принести кофе, положила трубку и повернулась к остальным.
   — Вани, — спросил Фарр, — где находится комплекс, в котором ты заметила наибольшее скопление охраны?
   Вани показала на верхнюю часть чертежа:
   — Я думаю, они держат его здесь. Но охранников не так уж и много. Должно быть, в обеспечении безопасности комплекса они полагаются на другие средства.
   — Конечно, — с горькой усмешкой заметил Тревис. — Их проклятая технология. На это они и рассчитывают, чтобы держать нас подальше. Думают, что могут все с помощью своих штучек.
   Дейдра бросила на него суровый взгляд:
   — Успокойся, Тревис. «Дюратек» действительно сконструировал много такого, о чем Ищущие даже не знают.
   — Но Тревис прав в одном, — заметил Фарр. — «Дюратек» утратил бдительность, они всегда были самонадеянными нахалами. Их слабое место — гордыня, и мы можем использовать это к нашей выгоде.
   Грейс хотела было заговорить, но раздался стук в дверь. Все, кроме Вани, подскочили. Грейс перевела дыхание.
   — Это прислуга, — пояснила она, направляясь к двери. — Надеюсь.
   Действительно, принесли кофе. Грейс закрыла дверь на ключ и отнесла поднос к столу.
   Дейдра постучала пальцем по одной из карт.
   — Итак, вы о за думаете, что Бельтан и артефакт находятся в этом крыле?
   Вани кивнула.
   — И там есть еще что-то.
   — Еще что-то? — с тревогой переспросил Фарр. — Что ты имеешь в виду?
   — Не знаю, — сказала Вани. — Но что бы это ни было, оно имеет для них очень большое значение. Такое же большое, как артефакт и Бельтан.
   Дейдра задумчиво крутила серебряный браслет на правой руке.
   — Хорошо, — подала голос Грейс. Она решила наконец озвучить витавший в воздухе вопрос. — Как мы предполагаем попасть туда?
   — У меня есть идея, — сказал Фарр.
   Как оказалось, идея Фарра немного недотягивала до настоящего плана, но могла представлять собой интригующий лабораторный эксперимент.
   Грейс скептично посмотрела на Фарра:
   — Ты уверен, что хоть что-то получится?
   — Это довольно просто. Мы с Дейдрой заставим полицию поверить, что ты и Тревис находитесь в одном месте севернее Денвера. Разумеется, «Дюратек» никогда не доверит полиции всю работу, поэтому они тоже пошлют туда своих агентов, оставив комплекс почти без охраны.
   — Остается надеяться, что ее на самом деле будет поменьше, — заметила Дейдра. — Вани должна будет провести Грейс и Тревиса через периметр, найти Бельтана и забрать артефакт.
   Грейс нахмурилась:
   — Ты не ответил на мой вопрос, Фарр. Он встретился с ней глазами.
   — Никогда ни в чем нельзя быть уверенным до конца, Грейс Беккет.
   — А что ваши Философы? — обратилась Вани к Фарру. — Разве Ищущие не дают клятвы не вмешиваться напрямую?
   Тревис фыркнул:
   — В таком случае они уже два-три раза нарушили свою клятву.
   Фарр, ко всеобщему удивлению, вдруг стал что-то насвистывать.
   — На такой случай у нас есть освобождение, — пояснил он. Что-то здесь было не так.
   — Тогда почему вы идете на неприятности, связанные с клятвой, если позволяете себе нарушить ее, когда вам это нужно?
   Дейдра и Фарр обменялись красноречивыми взглядами, но ничего не ответили.
   — Пойду приму душ. — Тревис встал. — Дело надо делать с горячим сердцем и чистыми руками, не так ли?
   Он исчез в одной из комнат, а Дейдра и Фарр ушли в другую: Дейдра, чтобы позвонить, а Фарр — подготовить кое-какое снаряжение.
   Фарр задержался у двери.
   — Ничего, если ты побудешь здесь, Грейс? Та взглянула на Вани, которая стояла у окна.
   — Все нормально.
   Фарр коротко кивнул и вышел вслед за Дейдрой. Послышался шорох, и Вани уселась на диван рядом с Грейс. Грейс не заметила, как она пересекла комнату.
   — Как это у тебя получается? — удивилась она. — То есть как ты передвигаешься?
   Вани улыбнулась:
   — Извини, Грейс Беккет. Я не хотела тебя пугать. Все еще забываю, что я не в Голгору. Там все знают, что можно перемещаться таким образом.
   Грейс чуть придвинулась к таинственной женщине. От ее облика веяло опасностью, вне всякого сомнения. Цепкие и мускулистые руки, глубоко посаженые глаза и жесткие темные волосы придавали ей воинственность. И все-таки в чертах лица, в линии губ проступала мягкость, которую ничто не могло скрыть.