Энтони Пирс. Властью Песочных Часов

   — Сенатор должен был умереть глупой смертью — так было записано в Книге Судеб, — хладнокровно отозвался Нортон. — Я просто не позволил вам вторгнуться в прошлое и спутать нити, которыми распоряжается трехликая госпожа Судьба!
   — Я этого так не оставлю! — процедил Сатана. — Вы мне за это заплатите!
   Однако Нортон был сыт по горло общением с Врагом Человеческим.
   — Проваливайте-ка в свой Ад, любезный! — сказал он.
   Пламя полыхнуло из ушей Сатаны. Он поднял кулак с явным намерением напасть.
   Нортон, помня о своей неуязвимости благодаря чудесному плащу Хроноса, презрительно скривил губы:
   — Ну ударьте меня!
   — Нет, простак, я приложу тебя иначе! — в ярости прошипел Сатана и с боксерской сноровкой направил свой кулак в сторону подбородка врага. — Ты у меня окажешься в таком нокдауне, из которого не будет возврата!
   Нортон инстинктивно нырнул вниз, хотя и знал, что кулак Сатаны не может причинить ему вреда, ибо даже перед вроде бы незащищенным подбородком его рука упрется в магическую прозрачную стену.
   Однако Сатана и не имел в виду обычную мужскую разборку со сломанными носами. Из костяшек его кулака на Нортона прыснуло густым быстро растекшимся дымом — и на мгновение тот ослеп.
   Проворно выступив из клубов дыма, Нортон обнаружил, что стоит на знакомой поверхности зеленой планеты, а в сотне ярдов от него — космолет, тот самый, что они с Дарстеном умыкнули у бемов.
   Проклятье, он опять в галактике, состоящей из антивещества!
   — Чтоб ты провалился, гад хвостатый! — запричитал Нортон. — Как же он умудрился выпереть меня сюда? Он не мог это сделать без моего внутреннего согласия!
   Жим. Жим. Жим.
   Нортон печально усмехнулся:
   — Слава Богу, хотя ты со мной, мой верный дружок. Жимчик, ты в курсе, каким образом я могу сейчас же вернуться домой?
   Жим. Жим. Жим.
   — Ты не вполне уверен? Но я-то был убежден в том, что Сатана ничего не в силах мне сделать без моего явного или тайного согласия!
   Жим.
   — Я ни сном ни духом не виноват! И в мыслях не держал сюда вернуться!
   Жим-жим.
   Нортон был озадачен. Жимчик соглашается с ним или нет?
   — Ты хочешь сказать, что я таки дал согласие на путешествие сюда, только бессознательно?
   Жим.
   — На сей раз ты ошибаешься! Что именно могло притягивать меня сюда? Здесь нет ничего такого…
   Тут он увидел скачущего к нему по воздуху Аликорна с восхитительно красивой молодой женщиной на спине. Эксельсия! О, как она прекрасна!
   Жим.
   Нортон вздохнул. Ему стало стыдно.
   — Извини, Жимчик. Ты как всегда прав…
   Эксельсия была не только мила и хороша собой. Они жили в одном временном направлении, а значит, имели возможность встречаться как нормальные люди. Он устал гоняться за недоступным счастьем. А с этой женщиной у него могли завязаться прочные и долгие отношения.
   — Так, выходит, это не шаровая АВ-галактика, — пробормотал Нортон. — Это Туманность Волшебного Фонаря. Тоже неплохое место для душевного отдыха.
   Жим-жим.
   — Насчет отдыха ты не согласен? По-твоему, Сатана затеял очередную гадость?
   Жим.
   — И опять заслал меня куда подальше, чтобы я не вертелся под ногами и не мог разрушить его планы?
   Жим.
   — В таком случае я немедленно возвращаюсь!
   Жим. Жим. Жим.
   Аликорн опустился на землю. Эксельсия спрыгнула с единорога и помчалась к Нортону. На этот раз на ней было белое полупрозрачное платье с огромным вырезом. Он залюбовался бегущей полунагой красавицей. Да, сюда стоило вернуться…
   — Ах, сэр Нортон! — воскликнула Эксельсия, останавливаясь рядом. Казалось, ей стоило большого труда не броситься ему на шею. Она тяжело дышала — то ли запыхалась, то ли была в страшном волнении. Ее роскошная грудь аппетитно вздымалась. — Я не успела по-настоящему поблагодарить вас за доблестную помощь: вернувшись, я вас не застала. Я обыскала всю планету
   — тщетно.
   — Ну-у, я…
   Но тут она не выдержала и все-таки обняла его — порывисто и страстно.
   — И вот наконец я обрела вас!
   Красавица поцеловала его в губы — ощущение было таким сладостным, что у Нортона едва ноги не подкосились.
   — Спасибо вам, огромное спасибо! — прощебетала Эксельсия, продолжая его обнимать.
   — Не стоит благодарности, — сказал сияющий Нортон. Тем не менее он нашел в себе силы оторваться от девушки и добавил: — Увы, я должен опять покинуть вас, потому что…
   Тучка налетела на ее прелестное личико. Надув губки, она обиженно спросила:
   — Ты должен покинуть меня?
   — У меня неотложные дела на другой планете — на моей родной Земле…
   Из глаз Эксельсии немедленно полились слезы.
   — Но, сэр Нортон, я столько всего хотела показать вам на нашей прекрасной планете!
   Нортон был не прочь увидеть то, что она могла бы ему показать. Однако он на горьком опыте убедился в коварстве Сатаны. Времени терять нельзя.
   — Я с радостью принимаю ваше предложение все мне показать… но давайте отложим до другого раза.
   — «До другого раза»! — так и вскипела Эксельсия. Она вырвалась из его объятий и надменно заявила: — Никакого другого раза не будет, если какие-то глупые дела для вас важнее, чем мое общество!
   Девушка решительно зашагала прочь — обратно к Аликорну.
   Нортон был огорчен таким репримандом и засеменил за ней, приговаривая:
   — Погодите, Эксельсия. Я вовсе не хотел обидеть вас! Зачем нам расставаться в ссоре? У меня действительно важные дела…
   — Кто я такая, чтобы вы тратили время на извинения передо мной? — деланно униженным тоном сказала Эксельсия, останавливаясь возле единорога.
   — Ступайте на свою Землю — наверное, вас там ждет какая-нибудь зазноба. Вот пусть она и пытает свою удачу с вами!
   — Никакой другой женщины не существует! — запротестовал Нортон. Конечно, он любил Орлин. И у него была Клото. Но какой мужчина вспоминает о таких пустяках, когда в двух шагах от него красавица в полупрозрачном одеянии с декольте до самых сосков!
   — Значит, вы останетесь? — так и просияла Эксельсия.
   Сказать «нет» было выше его сил! Да и велика ли беда, если он останется… на часок-другой! Или даже на денек-другой…
   Жим-жим.
   — Заткнись, — тихо шепнул он Жимчику.
   Эксельсия удивленно вскинула брови.
   — Это я не вам, — поспешно сказал Нортон.
   — А-а, это вы со своим колечком разговариваете! — догадалась смекалистая Эксельсия. — Помню, помню вашего Жимчика. Странное существо. И хороший советчик. Он говорит, что я вам не пара? Ведь так?
   — Нет, что вы! — с энтузиазмом солгал Нортон. — Просто Жимчик напоминает мне, что на Земле случится великая катастрофа, если я немедленно не вернусь.
   Эксельсия внезапно смягчилась:
   — Сэр Нортон, простите меня, дурочку. Это все мой вздорный характер. Я не должна была так срываться. Если дома вас ждут серьезные дела — мне ничего не остается, кроме как скрепить сердечко и терпеливо ждать вашего возвращения.
   Едва ли я сюда вернусь, подумал Нортон. Если мне удастся сорвать планы Сатаны, он вряд ли возымеет желание организовать мне новое увеселительное путешествие в Туманность Волшебного Фонаря!
   Решительно отмахнувшись от этой печальной мысли, Нортон сказал:
   — Спасибо за понимание, Эксельсия. Всей душой хочу остаться с вами, но
   — увы и ах! — не могу манкировать должностными обязанностями… До свидания.
   Он сосредоточился на желании вернуться домой.
   Но ничего не случилось.
   Он стоял все на той же зеленой планете.
   Эксельсия с любопытством наблюдала за ним. Очевидно, его попытка выглядела со стороны довольно комично.
   — Не иначе как обратной дороги найти не можете? — не без яда в голосе спросила капризная красавица.
   До Нортона наконец дошло, что сюда он прибыл не по своей воле, хоть и не против своего желания.
   Значит, и для возвращения необходима чужая воля.
   — Похоже, вы правы, — удрученно сказал Нортон и покраснел. — Я вроде как заблудился…
   За его спиной что-то щелкнуло. Это распахнулся люк стоящего неподалеку бемовского космолета, о присутствии которого Нортону до сих пор было некогда вспоминать.
   Из люка показался мужчина. Ба! Да это же Бат Дарстен!
   Знакомый голос произнес, смакуя каждое слово:
   — Как приятно выбраться на свет Божий и сразу же увидеть классную фемину!
   Вслед за пилотом из корабля вывалился бемчик — тот самый, которого Дарстен сперва осиротил, а потом усыновил. Бемчик немного подрос, но сохранял милый вид, присущий детенышам даже самых страшных монстров.
   Впрочем, оказавшись на земле, бемчик почти сразу же принял вид робоцикла — робота-мотоцикла. Дарстен оседлал робоцикл и покатил в сторону Нортона, Эксельсии и Аликорна.
   Единорог настороженно захлопал крыльями, а Эксельсия выхватила нож.
   — Успокойтесь, — поспешно сказал Нортон, — это мои друзья. Знакомьтесь. Бат Дарстен, бесстрашный пилот, космический рыцарь без страха и упрека. И маленький бем, которого он усыновил. Бат, разреши тебе представить Эксельсию и Аликорна.
   Дарстен спрыгнул с робоцикла и галантно поклонился в сторону Эксельсии:
   — Мамзель! Мое почтение! — Затем он повернулся к Нортону и солидно поправил его: — Не усыновил, а «удочерил». Найденыш женского пола. Это не бем, а Бема. Она прелесть, не правда ли?
   Как раз в этот момент Бема приобрела свой естественный вид: что-то вроде полуприкрытого темным панцирем продолговатого пузыря со щупальцами и с огромными глазами насекомого на коротких ножках.
   Аликорн при виде небывалого существа фыркнул и попятился. Эксельсия взвизгнула от страха.
   Нортон поспешил вмешаться:
   — Не пугайтесь. Бема хорошая. Хотя и выглядит несколько необычно. Они с Дарстеном — безобидные герои «космической оперы».
   Тут он осекся. За обилием впечатлений он только сейчас осознал всю несообразность присутствия Дарстена и Бемы в Туманности Волшебного Фонаря.
   — Погодите, здесь какое-то недоразумение! — воскликнул Нортон. — Ведь мы находимся внутри фэнтези! А вы — герои «космической оперы»!
   — Фэнтези-шмэнтези! — проворчал Дарстен. — Нас засосало в искривленное пространство и швырнуло черт знает куда. Вот мы и приземлились на первой попавшейся зеленой планете. Надо починить корабль. Что касается моей Бемы… Конечно, она немного похожа на тухлое яйцо, которое упало на асфальт с третьего этажа. Но это не мешает ей быть вполне симпатичным существом. Вообще, бемы, оказывается, не такие уж и плохие, если узнаешь их поближе. Ты к ним по-доброму — и они к тебе по-доброму. Словом, чем нам не жилось внутри одной галактики!.. Но ты-то что тут делаешь, артист? Ни с того ни с сего исчез из корабля… Я решил, что это гений телепортнул тебя куда подальше.
   — Ты почти угадал, — согласился Нортон, не желая вдаваться в объяснения. — А теперь я… ну, словом, теперь меня телепортировали сюда. Тебя, Бат, занесло в мир, где действует магия — точно так же, как и у меня на родной Земле. У нас с Эксельсией было совместное приключение…
   Дарстен окинул красавицу с головы до ног жадным взглядом и присвистнул:
   — Да-а, артист, я бы сам не отказался поиметь такое приключение — и не один раз.
   — Чтоб у тебя язык отсох, кретин неотесанный! — сердито отозвалась Эксельсия.
   — Послушай, ты, потаскуха гологрудая… — не остался в долгу Дарстен.
   — Эй-эй, ребята, потише на поворотах! — вскричал Нортон.
   Однако его никто не слушал. Эксельсия, размахивая ножом, наступала на пилота. Тот выхватил бластер и готовился палить. Аликорн в свою очередь атаковал Бему, которая превратилась в огромную точилку для карандашей и норовила оседлать его рог.
   — Стоя-а-а-ть! — заорал не своим голосом Нортон, готовый уже прибегнуть к Песочным Часам и заморозить время.
   Все замерли.
   — Так, — уже спокойней сказал Нортон, — давайте усвоим, что мы из двух разных миров… — Взглянув на пучеглазую Бему, он поправился: — …из трех разных миров. Наши взгляды и понятия очень разнятся. И тем не менее давайте проявлять терпимость и жить дружно.
   Эксельсия грациозно передернула плечиками.
   — Вам, сэр Нортон, я ни в чем не могу отказать, — ответствовала она. — Если необходимо, я буду безропотно сносить присутствие этого межзвездного дебила.
   Пилот осклабился:
   — Я не против этой грубиянки. Только пусть сиськи поменьше вываливает, а то я зверею…
   — Хорошо, договорились. И оба следите за речью — чтоб больше никакого трам-тара-рама! Объясните Беме и Аликорну, что у нас пакт о ненападении.
   — Бемочка, — обратилась Эксельсия к пучеглазой малышке, — мы с тобой женщины и общий язык найдем. Я искренне сочувствую тебе: это тяжкая судьба
   — постоянно общаться с таким кре… с таким неразумным молодым человеком.
   — Аликорн, — сказал Дарстен единорогу, сердито поглядывая на Эксельсию,
   — если ты научился выносить эту сварливую гади… то есть эту непокладистую девицу, то уж со мной ты как-нибудь да поладишь.
   Когда недоразумение наконец было улажено, Нортон обратился к пилоту:
   — Может быть, ты поможешь мне, Бат? Я должен срочно вернуться на свою родную планету, но не знаю, как это сделать. Не пособит ли мне в этом кто-нибудь из гениев? Тебе не сложно переговорить со своим начальником?
   Пилот был полностью погружен в созерцание декольте Эксельсии, которая наклонилась, чтобы погладить Бему.
   — Да-а-арстен!
   — А? Что? Да плевое дело! Ты, значит, домой. А я тут с этой куколкой…
   Эксельсия уже открыла рот, чтобы достойно ответить, однако Нортон не дал ей высказаться.
   — Закончив необходимую работу, — строго отрезал он, — я сюда вернусь.
   — Ладно, дело хозяйское, — без особого энтузиазма согласился Дарстен. — Вернешься так вернешься.
   Пилот и Нортон направились к космолету, забрались в него и сели за пульт управления.
   — Мой друг Нортон сослужил вам в свое время большую службу, — сказал Дарстен появившемуся на экране гению. — Теперь он просит об ответной любезности. Он хочет…
   — Мы не обмениваемся любезностями, — скрипуче ответила конусообразная голова. — Мы заключаем сделки.
   — Что ж, — сказал Нортон, — я могу и сделку заключить. А пока что мне нужна консультация.
   Гений мрачно уставился на него. Нортон почувствовал жар в макушке. Он проворно прикрыл голову своим волшебным плащом — и ощутил приятную прохладу.
   Глаза гения сердито округлились.
   — Вы неуязвимы для моей силы! — почти обиженно сказал он.
   — Я просто не из вашей галактики, — примирительно ответил Нортон, не желая вдаваться в подробности. — Я принимал участие в экспедиции против бемов. Был помощником Дарстена. Можете проверить в своих архивах.
   — Архивы могут лгать. Вдруг вы бемовский шпион? По крайней мере сейчас вы говорите со мной из вражеского космолета.
   — Это трофейный корабль, — пояснил Дарстен.
   — Так чего вы хотите? — обратился гений к Нортону.
   — Мне нужно срочно на родную планету. Доставьте меня туда.
   — Вы чужак, поэтому я не могу читать ваши мысли. О какой планете идет речь?
   Нортон с грехом пополам объяснил, где находится Земля. Только гений и мог разобраться в его сбивчивых объяснениях.
   — Так, нашел, — наконец объявила коническая голова. — Отсюда до вашей Земли пятьдесят семь тысяч световых лет. Знаете, сколько психической энергии надо затратить на перемещение вас туда?
   — Я думаю, много.
   — «Много» — это слабо сказано! В обмен я потребую от вас равноценную услугу.
   — Что именно? — настороженно спросил Нортон.
   — В данный момент вы находитесь в мире трехзвездочной фэнтези, где обитает Злая Волшебница.
   — Уже нет, — сказал Нортон. — Мы уничтожили ее.
   — В волшебном царстве гибель не является перманентным событием.
   На всякий случай гений быстро просмотрел свои архивные файлы.
   — Все правильно, вы сумели вывести ее из строя на два часа. Затем она пришла в себя. Но за это время она кое-чего лишилась из своего состояния.
   — Да, Аликорна, — подтвердил Нортон.
   — А также амулета, с помощью которого мы были в курсе всех ее дел. Теперь этим амулетом владеет ее могучая сестра — Злейшая Волшебница.
   А Нортону — по простоте душевной — мнилось, что злее той Злой Волшебницы, что он встречал, на свете и быть не может!
   Оказывается, имеется сестричка с еще худшим нравом!
   — Добудьте мне этот амулет.
   Нортону требование не понравилось.
   — Вы меня втравляете в рискованное предприятие, — сказал он. — Эта мегера вряд ли по доброй воле отдаст свою добычу!
   — Потому я и посылаю вас. Отнимите амулет — и я тут же отправлю вас на Землю.
   — Но это может занять уйму времени, а времени у меня как раз и нет! К тому же по ходу дела меня могут убить или превратить в жабу…
   — Времени у вас будет еще меньше, если вы станете тратить его на-споры со мной. Быстрей начнете — быстрей закончите.
   Нортон вздохнул. Деваться некуда!
   — Хорошо, — сказал он. — Я попробую.
   Экран погас.
   Выйдя из космолета, Нортон обратился к Эксельсии:
   — Похоже, меня озадачили одним поручением, от которого мне не отвертеться. Вы, часом, не знаете, где обитает Злейшая Волшебница?
   — Да вы шутите! — воскликнула Эксельсия. — Кто же, будучи в здравом уме, отправится к ней в гости?
   — Мне нужно отнять у нее один амулет. И чем быстрее — тем лучше. Скажите, где находится ее замок, и я тут же отправлюсь в путь.
   — Только безрассудный герой или круглый дурак может сунуться в логово Злейшей Волшебницы! — вскричала Эксельсия, горестно заламывая руки.
   — Не знаю, кто я, герой или дурак, но идти-придется.
   — Одного я вас не пущу, сэр Нортон! — решительно заявила Эксельсия. — Я отправлюсь вместе с вами.
   — И я, — встрял Дарстен. — Ты был со мной в лихую годину, поэтому я не могу бросить тебя в беде.
   — Друзья, — сказал Нортон, — подумайте о том, какой страшной опасности вы себя подвергнете! Не хочу, чтобы вы рисковали жизнью из-за меня!
   — Ты помогал нам, — упорствовала Эксельсия, грудь которой живописно вздымалась от волнения, — и теперь пришел час нам помогать тебе.
   — Угу, — подтвердил Дарстен.
   — Спасибо вам обоим, — сказал растроганный Нортон.
 
   Эксельсия дала примерное направление, и бемовский космолет под управлением Дарстена, облетев полпланеты, приземлился возле замка. На хозяйку Аликорна, которая знала лишь магические приспособления и с техникой знакома не была, странный летательный аппарат произвел большое впечатление. Что касается единорога, то он лишь презрительно фыркал — не исключено, что от зависти.
   Неприступное логово Злейшей Волшебницы было мрачным, малоприветливым замком средневекового типа — темные массивные башни, наполненный водой ров и подъемный мост. По стене прогуливался в качестве стража волк и время от времени заунывно выл — то ли от скуки, то ли для острастки нежеланных гостей. Впрочем, путников поблизости не наблюдалось.
   Нортон с друзьями вышел из космолета и приблизился к подъемному мосту.
   Над воротами он увидел табличку с крупными черными буквами: «ОСТАВЬ НАДЕЖДУ».
   Нортон нервно сглотнул и сказал своим спутникам:
   — Ну, друзья, дальше я пойду один.
   Эксельсия исподлобья посмотрела на замок. Побледнела она еще тогда, когда увидела эту черную грозную громаду из иллюминатора космолета. Теперь она стояла зеленая.
   — Я… я пойду с вами, — выдавила из себя красавица.
   — И я с тобой, артист, — с деланной бодростью сказал Дарстен. Но глаза у него как-то странно бегали. Возможно, раньше он надеялся, что Эксельсия отпустит Нортона одного. Теперь же отступать было неловко. — Мне что фэнтези-шмэнтези, что магия-фигагия — я их всех перебабахаю! Я их всех пережучу, перештучу и перебьючу!
   — Он их всех пере-ере! — передразнила его Эксельсия. — Гляди, как бы тебя самого не пере-ере!
   Все рассмеялись, даже Дарстен.
   Затем все как-то разом замолчали.
   Нортон хотел было еще раз повторить, что пойдет один. Но шестое чувство подсказало ему, что его спутники уже перекатывают на языке «ну ладно, если ты так настаиваешь…» Поэтому он поспешно воскликнул:
   — Спасибо, друзья! Огромное вам спасибо. Вместе — оно веселей.
   — Ну конечно! — сказала Эксельсия и громко вздохнула.
   — А как же! — сказал Дарстен и вздохнул чуточку потише.
   — Правильно, — сказала Бема с очень-очень маленьким вздохом.
   Аликорн ничего не сказал, только повел своими большими мокрыми губами и жалобно заржал.
   Пятерка друзей двинулась вперед.
   Во главе группы шел Нортон, чуть слева и сзади — Эксельсия, сразу за ее спиной — насупленный Дарстен, а затем, чуть поотстав, двигались Бема в форме робота на колесиках и Аликорн — эти двое, похоже, неплохо сдружились.
   Ворота были открыты, мост спущен. Заходи кто хочет!
   Похоже, обе сестры были уверены в себе и не боялись пришельцев. Не выручи его в последний момент Жимчик, Злая Волшебница так бы и прикончила Нортона. Воспоминание об этом не придавало бодрости. Если так солоно пришлось со злой колдуньей — каково будет со злейшей?
   Нортон остановился на мосту, а с ним и вся компания.
   — Жимчик, правильно ли я сейчас поступаю?
   Жим. Жим. Жим.
   Такой ответ Нортону совсем не понравился. Жимчик как бы говорил: можешь идти, а можешь и не идти. Но зазря проходить через ворота, над которыми написано «ОСТАВЬ НАДЕЖДУ», совсем не хотелось…
   — А правильно ли то, что я взялся добыть амулет?
   Жим. Жим. Жим.
   Эх, какая морока возникает из-за того, что Жимчик не умеет разговаривать!
   Нортон почесал затылок, никаких хороших вопросов не придумал, досадливо крякнул и сказал:
   — По крайней мере предупреди, когда я стану делать что-то не так.
   Жим.
   Нортон решительными шагами преодолел последние несколько ярдов до ворот.
   Под глубокой темной аркой стояла могильная тишина. К тому же и пахло свежеразрытой землей — как на кладбище.
   — Эге-гей! — крикнул Дарстен. — Есть тут кто?
   Ответом был то ли свист ветра за углом, то ли далекий слабый хрип кого-то в агонии.
   Эксельсия вся дрожала. Одежки на ней было не то чтоб очень много, да и под аркой было нежарко. Но девушку трясло явно не от холода.
   Друзья прошли сквозь толщу огромной надвратной башни и попали не во двор замка, а в длинный коридор. Здесь было совсем темно — как говорится, хоть глаз выколи.
   — Хотя бы свечку иметь! — жалобно сказала Эксельсия.
   — Вот и сотвори свечку, — отозвался Нортон. — Насколько я помню, ты можешь делать по одному волшебству в день.
   В темноте раздалось радостное сопение — и через пару секунд в руках Эксельсии появилась длинная уже зажженная свеча.
   — Ух ты! — сказал Дарстен. — Прямо как в сказке! Но лучше бы вы соорудили из ничего лазерный флюороскоп — чтоб видеть сквозь стены. Мы бы в миг нашли эту проклятую амулетину.
   Эксельсия презрительно передернула плечиками: «Лазерный флюороскоп»! Эту заумь она не понимает и понимать не хочет!
   Однако Нортон уже пожалел о своем поспешном совете. Свеча в этих условиях была ненадежным другом. Какой-нибудь монстр начнет с того, что задует ее, и тогда… Ему было не так страшно за себя, сколько за Эксельсию. Визга не оберешься!
   Но дело было сделано — Эксельсия может творить чудеса лишь по одному в день. К тому же как бы он ей объяснил, что такое фонарик на батарейках? В ее мире понятия не имеют об электричестве.
   Теперь группу возглавлял Аликорн. Во-первых, будучи животным волшебным, он был неуязвим для большинства опасностей, которые могла наслать Злейшая Волшебница; и, во-вторых, у него имелось отменное оружие — рог во лбу, которым он умел пользоваться и как рапирой и как дубинкой.
   Вслед за Аликорном шла Эксельсия со свечой в руке. Временами тонкое платье красавицы просвечивало, и идущий сзади Нортон мог наслаждаться отчетливыми контурами ее изящных ножек. Это было очень некстати, потому что приятное зрелище отвлекало его от главного.
   За Нортоном следовали Дарстен и Бема. Инопланетянка, похоже, очень хорошо видела в темноте. В ее фасеточных глазищах свет от свечи рассыпался на тысячу огоньков. Эти глазищи ничего не должны проглядеть, думалось Нортону, и на душе у него становилось спокойнее.
   Сырой и узкий коридор вел куда-то в самое сердце замка. От главного коридора направо и налево ответвлялось множество боковых галерей. Настоящий лабиринт!
   И вот коридор закончился — развилкой.
   — Куда нам идти дальше? Направо или налево? — наконец спросил Нортон у Жимчика.
   Жим. Жим. Жим.
   Это начинало раздражать!
   — У тебя теперь что — больше нет собственного мнения?
   Жим.
   — Хочешь сказать, что я неправильно задаю вопрос?
   Жим.
   Нортон вздохнул. Кто знает, возможно, в другой день и при других обстоятельствах он бы и придумал верные вопросы. Но сейчас, в мрачном лабиринте, когда он утомлен всем, что происходило до этого… нет, ничего умного в голову не приходит!
   — А может, нам разделиться? — спросил Дарстен.
   — Нет! — разом воскликнули Нортон и Эксельсия. Они помнили, как их когда-то разлучили в замке Злой Волшебницы. Это был страшный опыт.
   Дарстен пожал плечами:
   — Как вам будет угодно. Тогда надо выбрать направление.
   Нортон наобум ткнул рукой влево.
   Жимчик не возразил, поэтому они двинулись налево и через сотню ярдов оказались в огромном темном зале, в дальнем конце которого свеча выхватила на стене черный прямоугольник — следующий коридор.