Как там говорил коротышка в хаки? Давид и Голиаф?
Похоже, господин Голиаф нервничает. Господин Голиаф сомневается в абсолютности своего могущества. Господин Голиаф поджидает Давида в прихожей и с любезной улыбочкой просит отказаться от сражения. «Давид, силач ты наш ненаглядный, позволь мне подарить тебе самую прекрасную женщину, Далилу. А взамен я прошу пустяк — твои волосы. Зачем они тебе — через месяц новые отрастут!»
Конечно, Далила — это из другой легенды, да и Орлин не подходит на роль подлой соблазнительницы. Но суть остается той же. Сатана намерен вывести опасного противника из игры. Из чего следует вывод: из игры выходить ни в коем случае нельзя!
Странно все вышло: когда Нортон пребывал в полном отчаянии, именно враг влил в него новые силы — тем, что невольно признал в нем могучего и грозного противника.
А теперь, когда Нортон немного успокоился и воспрянул духом, до него вдруг дошло, что Сатана дал маху со своей взяткой и в другом отношении.
Подарок-то, оказывается, негоден к употреблению!
Ведь Хронос как жил вспять, так и будет жить вспять. Какое-то время он сможет встречаться с Орлин — мельком, разворачивая себя во времени с помощью Часов. А затем, очень скоро, она выйдет за пределы его срока в должности Хроноса — и конец. После этого он сможет посещать ее в образе невидимого бесплотного духа. Так что Сатана, по сути, торжественно вручал ему коробку с воздухом — в надежде, что Нортон не сразу развяжет пестрые бантики и еще долго будет оставаться в плену очередной дьявольской иллюзии.
Однако Нортон не мог не возгордиться тем, что свое страшное решение он принял до того, как осознал иллюзорность взятки. Хотя он грешен и порою удручающе глуп, но есть в нем твердая косточка…
Конечно, живая Орлин и живой ребенок — это замечательно. Но так ли уж это замечательно — при данных обстоятельствах, в данной реальности? Куда идет эта реальность? Под пяту Сатане. Где через несколько лет окажутся чудесно спасенные Орлим и Гавейн-младший? В земном Аду. Чем это лучше смерти? Нет, взятка Сатаны совсем гнилая! Любой дар Дьявола оказывается в итоге мерзостной кучей дряни!
Ах, если бы каждый человек на Земле мог увидеть, что именно предлагает им Сатана, сторонники которого скоро победят на выборах! Нортон на собственной шкуре убедился в хитрости и коварстве Сатаны, который никаких обещаний не держит. То-то было бы хорошо, имей и все люди такую же свежую и четкую память о сущности сатанинских посулов!
То-то было бы хорошо, помни все о том, что произойдет в будущем!
Тогда бы у этого будущего не было ни единого шанса наступить!
Увы, все это пустые мечтания…
Или нет?
Нортон поставил перед собой Песочные Часы и молча долго созерцал ток белого песка. Итак, он живет в обратную сторону — то есть из будущего назад. Но стоит приказать, и Часы сделают то же самое для любого другого. Его могучее орудие может перемещать кого угодно по времени, а если потребуется — способно весь мир заставить несколько часов жить вспять. Да, слабенькие магионы Часов, собранные в могучие армии, умеют творить дивные дела! Тут Марс совершенно прав.
Но как заставить обычных людей увидеть собственное будущее — то, что еще не произошло? Разве Часы способны на такое?
Жим.
— Жимчик! — радостно воскликнул Нортон. — Опять я совсем про тебя позабыл! Ведь твой совет нужен мне как никогда!
Он чуть было не пустил слезу, подумав о своей несчастной судьбе и о том, что были у него и друзья и любимая женщина, а в итоге вышло — главным и неизменным товарищем ему был и есть именно Жимчик, добрый демон в виде колечка-змейки… Тут тебе и горечь, тут тебе и радость… Да, Жимчик — самый верный друг, прошедший сквозь все испытания!
Жим.
— Так ты говоришь, что Песочные Часы могут показать людям их будущее?
Жим. Жим. Жим.
Гм-м. Значит, надо сузить вопрос и задать его точнее.
— Могут, да? Но только в определенных рамках? И эти рамки — время моего пребывания на посту Хроноса?
Жим.
Однако на своем посту он пробыл всего несколько дней. Значит, будущего люди увидят с гулькин нос — всего лишь на несколько дней вперед. Плохо. Ему нужно, чтобы они видели вперед по меньшей мере на восемнадцать лет — именно через восемнадцать лет Сатана не допустит Луну к политической жизни и начнется череда необратимых изменений.
Жим.
— Что обозначает твое «да»? Мы можем заполучить эти восемнадцать лет?
Жим.
— Погоди, дай подумать… Я могу вернуться в то время… в канун проигранных выборов… и… и показать миру, в какое дерьмо он ненароком вступает?
Жим.
Однако Нортон уже осознал недостаток такого решения. Никаких страшных зримых изменений не произошло за те восемнадцать лет, что протекли после того, как Луне закрыли путь в большую политику. Ужасы начнутся лишь с приходом Сатаны к власти, а это случится за пределами нортоновского срока в должности Хроноса. Стало быть, он не в силах показать людям грядущий кошмар, ибо Сатане хватит ума не повергать мир во мрак раньше времени. Начнется все крайне мило: больше порядка, больше справедливости. Опытный охотник никогда не спугнет дичь. Сперва он ее приманит и успокоит… Так что Нортону нечего предъявить людям с помощью своего чуда. Только обычный ход вещей — нормальное на любой взгляд будущее.
Жим.
— Что «жим»? Почему «жим»? — немного сердито спросил Нортон. — Ведь не сработает! Никаких ужасов. Какая мне от этого польза?
Жим-жим.
— Сработает?
Жим.
— Ты уверен?
Жим.
— Хорошо, Жимчик. Ты прежде никогда не ошибался. Будем надеяться, что и сейчас прав. Хотя я и не понимаю, на чем основан твой оптимизм. Так что мне делать? Повелеть песку приобрести какой-то особенный цвет?
Жим.
— Какой именно? Пурпурный? Золотой? Оранжевый? Фиолетовый? Серый? Серо-буро-малиновый? Коричневый?
Жимчик отозвался лишь на последний из цветов — тремя «жимами».
Нортон почесал затылок:
— Говоришь, что ни один из вышеперечисленных цветов? Но коричневый — уже «тепло».
Жим.
— Но я перебрал вроде бы все главные цвета и оттенки. А ты ведешь себя так, словно никакой цвет или комбинация…
Жим.
— Никакой цвет? Но ты же…
Жим.
— А-а! Дошло! Никакой цвет — это же прозрачный!
Жим.
— Значит, прозрачный цвет песка позволяет, не поживя в будущем, заглянуть в него и сохранить воспоминание об увиденном. Он делает завесу будущего прозрачной. Так?
Жим.
— Отлично! Давай-ка попробуем! — возбужденно воскликнул Нортон.
Он сделал песок желтым и пропутешествовал над Землей к тому месту, где, согласно подсказке Жимчика, находилась Луна сразу после неудачных выборов.
Увидев, что они в Кильваро, возле особняка Луны, Нортон сказал Жимчику:
— Потерпи, дружок, мне кое-что надо сделать перед тем, как начнутся главные события.
Он повелел песку стать зеленым и протянул руку, чтобы позвонить в дверь особняка.
Но прежде чем он нажал кнопку, дверь распахнулась сама.
Его ждали!
И не одна Луна. За ее спиной были Танатос, а также Марс, Атропос и Гея.
Не иначе как Лахесис предупредила их о его визите и собрала здесь именно в этот день и час. Как все это удивительно! Как трудно к этому привыкнуть: он только что, десять секунд назад, решил зайти напоследок к Луне — а Лахесис это было известно давным-давно!
— Мои камни подсказали мне, что вы уже у двери, — сказала Луна. — Мы все желаем вам успеха в задуманном деле.
А он собирался рассказать ей о своем замысле. Оказывается, в этом нет никакой нужды!
— Но вы понимаете, что если я преуспею, то вас в том виде, в котором вы сейчас, больше не будет. Вы даже не будете помнить об этой жизни. Ни один из вас!
— Мы понимаем, Хронос, — ответила за всех Луна. — Да свершится воля твоя. Ты разбираешься во Времени лучше всех нас.
Она взяла его за руку и нежно поцеловала в щеку.
Нортон вздохнул. Господи, какая женщина!
Потом он помахал всем Песочными Часами и смущенно сказал:
— Ну так что… значит, прощайте…
Было грустно и больно смотреть, как эти мужественные люди ради общего блага вычеркивают восемнадцать вполне счастливых лет из своего прошлого — решаясь прожить их совершенно иначе и не ведая толком, какие повороты и колдобины ожидают их на новом пути…
Нортон сделал песок голубым и стал двигаться в глубь прошлого.
Жимчик подал сигнал, когда они пролетали мимо нужного дня и часа.
Теперь Нортон так набил руку, что попал в нужное место и в нужное время с точностью до минуты.
Он оказался внутри луновского особняка в Кильваро.
Поникшую Луну обнимал не менее расстроенный Танатос. Платочком женщина вытирала следы недавних слез. Сейчас она была на восемнадцать лет моложе, но в этот горестный момент выглядела сорокалетней. И все равно она хороша, подумалось Нортону, и все равно ее глаза — как окна в Рай.
— А-а, Хронос, — устало приветствовала его Луна. — Спасибо, что вы пришли разделить с нами этот тяжелый час.
— Сейчас Луне предстоит встретиться с прессой. Они набросятся, как шакалы.
— Но сперва перед прессой должен выступить я, — сказал Нортон. — У меня есть заявление к человечеству.
— Бросьте, Хронос, — возразил Танатос. — Они и вас сожрут и выплюнут. Не надо вступаться за Луну. Это не входит в ваши обязанности.
— Нет, это очень даже мое дело! Я чувствую себя ответственным за то, что она проиграла выборы и на нее вылито столько помоев! Я обязан исправить несправедливость!
Танатос удрученно покачал головой:
— Вы и не представляете, Хронос, в какой грязи вываляли Луну! Никакая защита не спасет ее доброе имя. Люди доверчивы, а слуги Сатаны хитры и подлы. Надо плюнуть на все и забыть. Иного выхода нет.
— Позвольте мне попробовать, — стоял на своем Нортон.
Луна ласково положила руку на плечо Танатосу и сказала:
— Ты только посмотри на камни правды!
Оба мужчины покосились на каминную доску, где крохотными звездочками светились два обычно серых и неприметных камушка.
— Камни правды говорят, что Хронос прав, — сказала Луна.
— Хорошо, я сдаюсь, — развел руками ее возлюбленный.
Втроем они вышли к журналистам, которые оккупировали поляну перед домом.
Провал Луны на выборах превратился в сенсацию по двум причинам: во-первых, хорошенькая женщина, а во-вторых, публику изумила и заинтересовала развернутая против нее невиданная кампания травли.
Поэтому телекамер было великое множество.
— Прежде чем я сделаю свое заявление, — сказала Луна, — к вам обратится мой друг Хронос.
— Это что еще за фокусы! — выкрикнул наглого вида журналисток, стеклянный взгляд которого выдавал в нем переодетого демона. — Мы пришли сюда послушать, что эта бабенка скажет после того, как ее так лихо прокатили. Нам всякие Хроносы-Хреносы не нужны!
Лицо Танатоса налилось кровью, и он рванулся вперед.
Хронос схватил его за рукав и оттеснил себе за спину. А наглеца он так двинул Песочными Часами в нос, что тот упал.
Остальная журналистская братия только захохотала. Побитому хаму никто не посочувствовал.
— Прислужники Сатаны самым подлым образом оболгали достойную женщину, — громко и твердо сказал Нортон. — Сейчас я покажу вам ваше собственное будущее — каким оно будет, если справедливость не восстановить.
Он сделал песок прозрачным и повелел Часам охватить своим действием всех людей планеты.
Этот приказ был необычным.
Необычной была и сила магической энергии, истекающей из Песочных Часов. Нортону казалось, что он каким-то шестым чувством ощущает концентрированное могущество слабейшей из сил.
Но в окружающем мире ничего не изменилось. Магионы проникли только в мозг каждого человека — и сделали свое невидимое дело.
А то, что они свое дело сделали, стало ясно по гробовой тишине, которая установилась на газоне перед особняком Луны. Добрая сотня журналистов застыла в молчании. Казалось, они вдруг задумались над чем-то очень важным:
И вдруг один оператор завизжал и бросил камеру на землю.
— Проклятье! — закричал он. — Я скоро умру! В будущем году я буду снимать террористов, взявших заложников… бомба взорвется — и мне кранты! Я помню! Пропадите вы все пропадом, я в ваши игры не играю. И секунды здесь больше не пробуду!
Он опрометью бросился прочь.
В следующий момент репортерша в первом ряду журналистов вдруг развернулась и залепила звонкую пощечину режиссеру выпуска новостей.
— Негодяй! — заорала она. — Ты променяешь меня на эту рыжую шлюху, свою секретаршу!
Режиссер и не пробовал отрицать, потому что и он помнил эту «рыжую шлюху», которую впервые увидит и наймет на работу лишь через пару месяцев. Его занимало совсем другое. Он испуганно бормотал:
— Матерь Божья, этого не может быть! Только не со мной! Почему со мной? У меня будет СПИД! Но я ведь не гомик и не наркоман! Почему?
— Значит, твоя рыжая — наркоманша или потаскуха, — хладнокровно заметил стоявший рядом шофер редакционного автомобиля. — Мой дядя тоже подцепит в будущем году СПИД и даст дубаря уже через пару лет.
Только произнеся это, он осознал свое новое знание. Лицо у него исказилось.
— Какой ужас! — возопил он. — Мой любимый дядя умрет — так скоро и так страшно!..
Кто-то справа от шофера громко причитал:
— Лейкемия? Через пять лет я скончаюсь от лейкемии? Как же я могу помнить то, что случится со мной через пять лет? Но я помню! Надо быстрей к врачам. Может, еще не все потеряно. Может, еще выкручусь…
Каждый теперь был занят собой и не обращал внимания на других. Все люди словно с ума сошли. Одни метались и рвали на себе волосы, другие погрузились в уныние и побрели прочь.
Хаос, который Хронос и его друзья наблюдали перед особняком Луны, на самом деле охватил всю планету.
Сотни миллионов людей узнали о том, что их ожидает смерть в ближайшие восемнадцать лет. Позабыв обо всем на свете, они пытались что-то предпринять для того, чтобы изменить свою судьбу. Суетливые попытки действительно меняли судьбу — не всегда к лучшему. И тогда они суетились снова, чтобы изменить уже новый вариант судьбы. А с учетом того, что изменения в жизни одних влекли за собой изменения в жизни других, а эти изменения в свою очередь влекли изменения в изменениях… Словом, на планете воцарился сущий бедлам.
Со стороны могло показаться, что Сатана уже победил и утвердил на Земле Ад.
Через некоторое время Князь Тьмы явился к Нортону собственной персоной. На сей раз он не был похож на милого дюжинного джентльмена с холеной бородкой. Теперь его глаза сверкали гневом, из ноздрей вырывалось пламя, язык раздвоился как у змеи, а из-под волос торчали рожки.
— Я не искал ссоры с тобой, — прошипел Сатана.
— Да, в этом году ты был со мной сама любезность, — спокойно ответил Нортон. Песок в его Часах по-прежнему оставался прозрачным. — Но в ближайшем будущем ты собирался вытереть об меня ноги.
— Ты создал хаос на Земле! — прогремел Сатана, еще больше бесясь от перемены, произошедшей с Хроносом. Теперь это был не робкий невежда, который мало-мало не заискивал перед многомудрым Отцом Лжи. Перед Сатаной стоял гордый и смелый Хронос, хорошо усвоивший полученные болезненные уроки.
Этот новый Хронос лукаво взглянул на Дьявола, потом обвел взглядом улицу города, где происходила их встреча, и насмешливо процедил:
— Какой хаос? Дома на месте. Люди заняты делом.
— Не придуривайся! Жизнь застопорилась. В этом бардаке никто не может работать.
— Как, даже ты, о могущественный Сатана? — ехидно удивился Нортон.
Постепенно он осознавал весь масштаб того, что сам сотворил.
Оказалось излишним показывать людям грядущие злые деяния Дьявола. Им достаточно было показать их обычное будущее — с будничными катастрофами, с гибелью самой надежной любви и с физической смертью. И это было почище наистрашнейшего фильма ужасов! Внезапно приобретенное знание всех деталей и точного времени своих несчастий и смерти повергло каждого человека в исступленное состояние, близкое к истерике утопающего. Воистину завеса над будущим — великое благо. А сорвать ее — жестокость необычайная!
— Я убежденнейший сторонник Порядка! — запричитал Сатана, меняя тактику. — Я вечность угробил на то, чтобы на Земле установился порядок. У меня были замечательные планы, грандиозные планы! А ты встал поперек!..
Нортон помалкивал. Только брови его несколько взметнулись вверх: дескать, ну и к чему же ты клонишь, чемпион среди врунов?
— Я ничего не смогу реализовать, если они будут помнить вперед!
Нортон и тут ни слова не проронил. Разумеется, трудно одурачить людей, если они видят свою жизнь на много-много лет вперед!
— Чего ты хочешь, изверг? — наконец спросил сквозь зубы Сатана.
— Будто ты сам не знаешь, коллега.
Рожки Сатаны уже давно раскалились добела — словно кусочки железа в печи. Теперь от них посыпались искры.
— Хорошо, Хронос! Твоя взяла. Эта сука победит на выборах. А потом и в сенат пролезет.
— Кто-кто?
Между рожками Сатаны проскочила молния.
— Эта в высшей степени достойная женщина, — выдавил он из себя.
— То-то!
Нортон позволил песку стать зеленым.
Довольно усмехнувшись, он смерил врага презрительным взглядом и сказал:
— Верю вам на слово, уважаемый.
— И напрасно, дурень, — отозвался Сатана и сделал едва заметный жест рукой.
В то же мгновение они оба оказались в Аду.
Желтоватый туман скрывал подробности пейзажа. Но у Нортона не возникло ни малейших сомнений насчет того, куда они попали. Ад и пахнет-то Адом!
— А теперь покажи свой фокус моим чертям, — расхохотался Сатана. — Надеюсь, им будет любопытно узнать свое будущее!
Нортон с грозным видом поднял чудо-Часы… но туман был так густ и так прилежно льнул к стеклу, что Повелитель Времени был не в силах различить цвет песка! Это был настоящий туман, а не сатанинская иллюзия, потому как он не пропал, когда Нортон вперился в него сосредоточенным взглядом и повелел ему рассеяться.
Он лихорадочно соображал, что же ему делать теперь. Сатана ни убить, ни удержать его в Аду не может. Значит, эта ловушка затеяна с единственной целью — отвлечь Хроноса и выиграть время. Если Князь Тьмы уладит свои делишки за время отсутствия противника, то Нортон опять окажется в тупике: закон о третьем лишнем не позволит ему вернуться в тот же момент и исправить то, что натворит Сатана. Следовательно, нанести решающий удар и закончить свою миссию необходимо сейчас и здесь.
Легко сказать «сейчас и здесь»! Но как?
Нортон был в бешенстве. Сатана его достал! Пора кончать этот балаган!
Несмотря на ярость, Нортон сохранил ясность мысли.
«Жимчик, — мысленно обратился он к своему кольцу, — можешь помочь мне раз и навсегда разделаться с Сатаной?»
Жим.
«Какой цвет? Прозрачный?»
Жим-жим.
— Что? — расхохотался Сатана. — Все еще тормошишься? Все еще трепыхаешься? Слабо тебе против меня! Слабо!
Из ноздрей Князя Тьмы вился серый сернистый дымок, который смешивался с желтым туманом.
Он вдруг выбросил руку вперед и быстрым движением сорвал Жимчика с пальца хозяина. Тот и ахнуть не успел!
— Этот демон принадлежит мне! — рявкнул Сатана.
Вот теперь Нортон действительно ощутил себя выброшенной на берег рыбой
— и внутренне затрепыхался!
Он утратил своего самого бесценного советчика!
Сатане не дано посягнуть на Песочные Часы; Жимчик, увы, защиты свыше не имеет.
Такой беспардонности Нортон не ожидал даже от Сатаны. Не мог он представить себе Князя Тьмы в роли жулика!
Мог не мог, а должен был ожидать худшего! Опять Нортон недоглядел, опять враг посрамил его…
В отчаянии он приказал песку стать коричневым — первое, что пришло в голову. Пусть он и не увидит результата глазами из-за густого адского тумана, но Часы обязательно подчинятся.
Сатана вдруг окаменел с округленными от удивления глазами. Сернистый дымок стал втягиваться обратно в его ноздри.
Нортон не менее обалдело наблюдал за своим врагом. «А что же я, собственно, сделал?»
Сатана дернул головой и всосал в рот столбик огня. Из воздуха в его рожки вскакивали искры.
— !аднуре аз отЧ — растерянно пробормотал он.
Сатана начал жить в обратную сторону!
Но только он один — потому что с чертями, которых Нортон различил в тумане, ничего особенного не произошло. Они с удивлением наблюдали за своим ошалелым хозяином. Коричневый цвет повернул время вспять только для их повелителя!
Нортон понимал, что из этой передряги Отец Лжи как-нибудь да вывернется. Дело не в том, чтобы оставить его в нелепом положении навсегда. Главное, показать ему, что и Хронос не лыком шит, что и он способен ответить ударом на удар и доставить Сатане массу неприятных моментов!
Нортон потянулся к руке врага, чтобы отнять у него Жимчика.
Сатана хотел отдернуть руку, но рефлекс в обратном времени дал обратный эффект: резким движением он протянул свою руку навстречу руке Нортона. Тот без колебаний отнял кольцо, и через мгновение Жимчик оказался на своем законном месте.
Жи-и-и-и-ммммм!!! Казалось, что Жимчик смеется.
Нортон решительно пошел прочь — и тут же сатанинская иллюзия рассеялась. Он был на улице перед особняком Луны.
Сама Луна и Танатос стояли чуть поодаль. У них были встревоженные лица.
— Мы видели желтый туман, — сказал Танатос. — Извини, что не вмешались. Мы решили, что ты сам разберешься с Сатаной. У каждой инкарнации рано или поздно лопается терпение, и она оказывается перед необходимостью прояснить до конца свои отношения с Князем Тьмы и по возможности поставить его на место.
— Спасибо, друзья, вы поступили правильно.
Он обернулся и увидел в нескольких шагах от себя Сатану. Тот все еще пребывал в клетке назад идущего времени.
— Надеюсь, теперь-то ты образумишься, Повелитель Мух, — сказал Нортон.
— Мне бы не хотелось снова показывать тебе силу. Или мои надежды опять беспочвенные — и ты готов опять обмануть?
Сатана от бешенства стал накаляться словно нить в электрической лампе. Через пару секунд он превратился в пылающую сферу — и вдруг взорвался и рассыпался как петарда.
Пусть проваливает! Теперь он нескоро придет в себя и нескоро возьмется за свои прежние козни!
Нортон испытал огромное облегчение. Наконец-то он был доволен собой по-настоящему! Он сразился с Сатаной напрямую — и вышел победителем. Марс дал мудрый совет: борись и не сдавайся! Вот он и боролся, пока не одержал верх!
Нортон повернулся к Луне:
— В ближайшем же выпуске новостей объявят о вашей победе на выборах. Ваша репутация будет полностью восстановлена. Вы начинаете блестящую политическую карьеру. Поздравляю.
— Спасибо вам, Хронос, — слабым голоском ответила Луна, еще не веря в свое счастье.
Танатос шагнул к нему и протянул руку скелета:
— Я знал о твоей силе, Хронос. Но не ведал, что она так велика!
— Да я и сам этого не ведал! — отозвался Нортон, пожимая протянутую руку.
Он понимал, что сейчас не время вспоминать и обсуждать ту первую, давнюю встречу с Танатосом, которая произошла восемнадцать лет назад.
— Прощайте, и всего вам доброго, — только и сказал он. После чего повелел песку принять красный цвет — и вернулся в свое настоящее.
Стоило Нортону очутиться на улице перед особняком Луны, как рядом с ним снова возник Сатана.
— Как ты посмел! — заорал взбешенный Князь Тьмы. — Как ты посмел!..
Нортон высоко поднял Часы и повелел песку стать коричневым. Сатану опять словно ветром сдуло.
Тогда Нортон перевел Часы в режим зеленого песка и оказался у парадных ворот, где находились все инкарнации — и Луна.
— Мои камни посоветовали мне непременно быть на этой встрече, невзирая на неотложные политические дела, — сказала она. — Теперь я вспомнила, Хронос. Я обязана вам не только жизнью, но и тем, что оказалась на своем высоком посту. Вы помогли мне победить сперва на выборах в палату представителей, а затем и в сенат. Я ваша вечная должница.
— А я — ваш вечный должник, — ответил Нортон. — Когда возникнут критические обстоятельства, вы просто сделайте то, что велит вам совесть. Противление Дьяволу — наш постоянный и неотменимый долг. Мы все должны неусыпно следить за тем, чтоб Сатана знал свое место, и в случае нужды прилагать максимум усилий, дабы вовремя окоротить его.
— Да, несомненно, — поддержал Танатос. — Но как бы мне хотелось, чтобы мы сумели вознаградить вас, мой друг Хронос, за ваши многосложные и благие труды…
— Спасибо за доброе слово, — сказал Нортон. — А награды — это все пустое.
Но про себя он с горечью подумал, что вот сейчас ему придется вернуться в унылые будни, которые потекут в направлении, противоположном мировому времени. И все здесь присутствующие «забудут» о том, что произошло, потому что это произойдет в их будущем. Его деяние окажется как бы в забвении, потому что он удаляется от него в прошлое. Это немного обидно.
— Я позабочусь о том, чтоб Хронос был вознагражден, — вдруг объявила Атропос — и превратилась в Клото, которая весело протараторила: — Хроносик, держи пока песок зелененьким, чтоб я ничего не позабыла до той поры, когда мы окажемся в твоем доме!
Нортон окинул ее восхищенным взглядом. По такому случаю она принарядилась еще эффектнее, чем обычно. Картинка! И главное, сияние в ее глазах говорило о том, что она читает в нем, как в открытой книге. И то, что она читает — ей нравится!
Если задуматься, то в его тяжком одиноком труде есть определенные прелести!
Похоже, господин Голиаф нервничает. Господин Голиаф сомневается в абсолютности своего могущества. Господин Голиаф поджидает Давида в прихожей и с любезной улыбочкой просит отказаться от сражения. «Давид, силач ты наш ненаглядный, позволь мне подарить тебе самую прекрасную женщину, Далилу. А взамен я прошу пустяк — твои волосы. Зачем они тебе — через месяц новые отрастут!»
Конечно, Далила — это из другой легенды, да и Орлин не подходит на роль подлой соблазнительницы. Но суть остается той же. Сатана намерен вывести опасного противника из игры. Из чего следует вывод: из игры выходить ни в коем случае нельзя!
Странно все вышло: когда Нортон пребывал в полном отчаянии, именно враг влил в него новые силы — тем, что невольно признал в нем могучего и грозного противника.
А теперь, когда Нортон немного успокоился и воспрянул духом, до него вдруг дошло, что Сатана дал маху со своей взяткой и в другом отношении.
Подарок-то, оказывается, негоден к употреблению!
Ведь Хронос как жил вспять, так и будет жить вспять. Какое-то время он сможет встречаться с Орлин — мельком, разворачивая себя во времени с помощью Часов. А затем, очень скоро, она выйдет за пределы его срока в должности Хроноса — и конец. После этого он сможет посещать ее в образе невидимого бесплотного духа. Так что Сатана, по сути, торжественно вручал ему коробку с воздухом — в надежде, что Нортон не сразу развяжет пестрые бантики и еще долго будет оставаться в плену очередной дьявольской иллюзии.
Однако Нортон не мог не возгордиться тем, что свое страшное решение он принял до того, как осознал иллюзорность взятки. Хотя он грешен и порою удручающе глуп, но есть в нем твердая косточка…
Конечно, живая Орлин и живой ребенок — это замечательно. Но так ли уж это замечательно — при данных обстоятельствах, в данной реальности? Куда идет эта реальность? Под пяту Сатане. Где через несколько лет окажутся чудесно спасенные Орлим и Гавейн-младший? В земном Аду. Чем это лучше смерти? Нет, взятка Сатаны совсем гнилая! Любой дар Дьявола оказывается в итоге мерзостной кучей дряни!
Ах, если бы каждый человек на Земле мог увидеть, что именно предлагает им Сатана, сторонники которого скоро победят на выборах! Нортон на собственной шкуре убедился в хитрости и коварстве Сатаны, который никаких обещаний не держит. То-то было бы хорошо, имей и все люди такую же свежую и четкую память о сущности сатанинских посулов!
То-то было бы хорошо, помни все о том, что произойдет в будущем!
Тогда бы у этого будущего не было ни единого шанса наступить!
Увы, все это пустые мечтания…
Или нет?
Нортон поставил перед собой Песочные Часы и молча долго созерцал ток белого песка. Итак, он живет в обратную сторону — то есть из будущего назад. Но стоит приказать, и Часы сделают то же самое для любого другого. Его могучее орудие может перемещать кого угодно по времени, а если потребуется — способно весь мир заставить несколько часов жить вспять. Да, слабенькие магионы Часов, собранные в могучие армии, умеют творить дивные дела! Тут Марс совершенно прав.
Но как заставить обычных людей увидеть собственное будущее — то, что еще не произошло? Разве Часы способны на такое?
Жим.
— Жимчик! — радостно воскликнул Нортон. — Опять я совсем про тебя позабыл! Ведь твой совет нужен мне как никогда!
Он чуть было не пустил слезу, подумав о своей несчастной судьбе и о том, что были у него и друзья и любимая женщина, а в итоге вышло — главным и неизменным товарищем ему был и есть именно Жимчик, добрый демон в виде колечка-змейки… Тут тебе и горечь, тут тебе и радость… Да, Жимчик — самый верный друг, прошедший сквозь все испытания!
Жим.
— Так ты говоришь, что Песочные Часы могут показать людям их будущее?
Жим. Жим. Жим.
Гм-м. Значит, надо сузить вопрос и задать его точнее.
— Могут, да? Но только в определенных рамках? И эти рамки — время моего пребывания на посту Хроноса?
Жим.
Однако на своем посту он пробыл всего несколько дней. Значит, будущего люди увидят с гулькин нос — всего лишь на несколько дней вперед. Плохо. Ему нужно, чтобы они видели вперед по меньшей мере на восемнадцать лет — именно через восемнадцать лет Сатана не допустит Луну к политической жизни и начнется череда необратимых изменений.
Жим.
— Что обозначает твое «да»? Мы можем заполучить эти восемнадцать лет?
Жим.
— Погоди, дай подумать… Я могу вернуться в то время… в канун проигранных выборов… и… и показать миру, в какое дерьмо он ненароком вступает?
Жим.
Однако Нортон уже осознал недостаток такого решения. Никаких страшных зримых изменений не произошло за те восемнадцать лет, что протекли после того, как Луне закрыли путь в большую политику. Ужасы начнутся лишь с приходом Сатаны к власти, а это случится за пределами нортоновского срока в должности Хроноса. Стало быть, он не в силах показать людям грядущий кошмар, ибо Сатане хватит ума не повергать мир во мрак раньше времени. Начнется все крайне мило: больше порядка, больше справедливости. Опытный охотник никогда не спугнет дичь. Сперва он ее приманит и успокоит… Так что Нортону нечего предъявить людям с помощью своего чуда. Только обычный ход вещей — нормальное на любой взгляд будущее.
Жим.
— Что «жим»? Почему «жим»? — немного сердито спросил Нортон. — Ведь не сработает! Никаких ужасов. Какая мне от этого польза?
Жим-жим.
— Сработает?
Жим.
— Ты уверен?
Жим.
— Хорошо, Жимчик. Ты прежде никогда не ошибался. Будем надеяться, что и сейчас прав. Хотя я и не понимаю, на чем основан твой оптимизм. Так что мне делать? Повелеть песку приобрести какой-то особенный цвет?
Жим.
— Какой именно? Пурпурный? Золотой? Оранжевый? Фиолетовый? Серый? Серо-буро-малиновый? Коричневый?
Жимчик отозвался лишь на последний из цветов — тремя «жимами».
Нортон почесал затылок:
— Говоришь, что ни один из вышеперечисленных цветов? Но коричневый — уже «тепло».
Жим.
— Но я перебрал вроде бы все главные цвета и оттенки. А ты ведешь себя так, словно никакой цвет или комбинация…
Жим.
— Никакой цвет? Но ты же…
Жим.
— А-а! Дошло! Никакой цвет — это же прозрачный!
Жим.
— Значит, прозрачный цвет песка позволяет, не поживя в будущем, заглянуть в него и сохранить воспоминание об увиденном. Он делает завесу будущего прозрачной. Так?
Жим.
— Отлично! Давай-ка попробуем! — возбужденно воскликнул Нортон.
Он сделал песок желтым и пропутешествовал над Землей к тому месту, где, согласно подсказке Жимчика, находилась Луна сразу после неудачных выборов.
Увидев, что они в Кильваро, возле особняка Луны, Нортон сказал Жимчику:
— Потерпи, дружок, мне кое-что надо сделать перед тем, как начнутся главные события.
Он повелел песку стать зеленым и протянул руку, чтобы позвонить в дверь особняка.
Но прежде чем он нажал кнопку, дверь распахнулась сама.
Его ждали!
И не одна Луна. За ее спиной были Танатос, а также Марс, Атропос и Гея.
Не иначе как Лахесис предупредила их о его визите и собрала здесь именно в этот день и час. Как все это удивительно! Как трудно к этому привыкнуть: он только что, десять секунд назад, решил зайти напоследок к Луне — а Лахесис это было известно давным-давно!
— Мои камни подсказали мне, что вы уже у двери, — сказала Луна. — Мы все желаем вам успеха в задуманном деле.
А он собирался рассказать ей о своем замысле. Оказывается, в этом нет никакой нужды!
— Но вы понимаете, что если я преуспею, то вас в том виде, в котором вы сейчас, больше не будет. Вы даже не будете помнить об этой жизни. Ни один из вас!
— Мы понимаем, Хронос, — ответила за всех Луна. — Да свершится воля твоя. Ты разбираешься во Времени лучше всех нас.
Она взяла его за руку и нежно поцеловала в щеку.
Нортон вздохнул. Господи, какая женщина!
Потом он помахал всем Песочными Часами и смущенно сказал:
— Ну так что… значит, прощайте…
Было грустно и больно смотреть, как эти мужественные люди ради общего блага вычеркивают восемнадцать вполне счастливых лет из своего прошлого — решаясь прожить их совершенно иначе и не ведая толком, какие повороты и колдобины ожидают их на новом пути…
Нортон сделал песок голубым и стал двигаться в глубь прошлого.
Жимчик подал сигнал, когда они пролетали мимо нужного дня и часа.
Теперь Нортон так набил руку, что попал в нужное место и в нужное время с точностью до минуты.
Он оказался внутри луновского особняка в Кильваро.
Поникшую Луну обнимал не менее расстроенный Танатос. Платочком женщина вытирала следы недавних слез. Сейчас она была на восемнадцать лет моложе, но в этот горестный момент выглядела сорокалетней. И все равно она хороша, подумалось Нортону, и все равно ее глаза — как окна в Рай.
— А-а, Хронос, — устало приветствовала его Луна. — Спасибо, что вы пришли разделить с нами этот тяжелый час.
— Сейчас Луне предстоит встретиться с прессой. Они набросятся, как шакалы.
— Но сперва перед прессой должен выступить я, — сказал Нортон. — У меня есть заявление к человечеству.
— Бросьте, Хронос, — возразил Танатос. — Они и вас сожрут и выплюнут. Не надо вступаться за Луну. Это не входит в ваши обязанности.
— Нет, это очень даже мое дело! Я чувствую себя ответственным за то, что она проиграла выборы и на нее вылито столько помоев! Я обязан исправить несправедливость!
Танатос удрученно покачал головой:
— Вы и не представляете, Хронос, в какой грязи вываляли Луну! Никакая защита не спасет ее доброе имя. Люди доверчивы, а слуги Сатаны хитры и подлы. Надо плюнуть на все и забыть. Иного выхода нет.
— Позвольте мне попробовать, — стоял на своем Нортон.
Луна ласково положила руку на плечо Танатосу и сказала:
— Ты только посмотри на камни правды!
Оба мужчины покосились на каминную доску, где крохотными звездочками светились два обычно серых и неприметных камушка.
— Камни правды говорят, что Хронос прав, — сказала Луна.
— Хорошо, я сдаюсь, — развел руками ее возлюбленный.
Втроем они вышли к журналистам, которые оккупировали поляну перед домом.
Провал Луны на выборах превратился в сенсацию по двум причинам: во-первых, хорошенькая женщина, а во-вторых, публику изумила и заинтересовала развернутая против нее невиданная кампания травли.
Поэтому телекамер было великое множество.
— Прежде чем я сделаю свое заявление, — сказала Луна, — к вам обратится мой друг Хронос.
— Это что еще за фокусы! — выкрикнул наглого вида журналисток, стеклянный взгляд которого выдавал в нем переодетого демона. — Мы пришли сюда послушать, что эта бабенка скажет после того, как ее так лихо прокатили. Нам всякие Хроносы-Хреносы не нужны!
Лицо Танатоса налилось кровью, и он рванулся вперед.
Хронос схватил его за рукав и оттеснил себе за спину. А наглеца он так двинул Песочными Часами в нос, что тот упал.
Остальная журналистская братия только захохотала. Побитому хаму никто не посочувствовал.
— Прислужники Сатаны самым подлым образом оболгали достойную женщину, — громко и твердо сказал Нортон. — Сейчас я покажу вам ваше собственное будущее — каким оно будет, если справедливость не восстановить.
Он сделал песок прозрачным и повелел Часам охватить своим действием всех людей планеты.
Этот приказ был необычным.
Необычной была и сила магической энергии, истекающей из Песочных Часов. Нортону казалось, что он каким-то шестым чувством ощущает концентрированное могущество слабейшей из сил.
Но в окружающем мире ничего не изменилось. Магионы проникли только в мозг каждого человека — и сделали свое невидимое дело.
А то, что они свое дело сделали, стало ясно по гробовой тишине, которая установилась на газоне перед особняком Луны. Добрая сотня журналистов застыла в молчании. Казалось, они вдруг задумались над чем-то очень важным:
И вдруг один оператор завизжал и бросил камеру на землю.
— Проклятье! — закричал он. — Я скоро умру! В будущем году я буду снимать террористов, взявших заложников… бомба взорвется — и мне кранты! Я помню! Пропадите вы все пропадом, я в ваши игры не играю. И секунды здесь больше не пробуду!
Он опрометью бросился прочь.
В следующий момент репортерша в первом ряду журналистов вдруг развернулась и залепила звонкую пощечину режиссеру выпуска новостей.
— Негодяй! — заорала она. — Ты променяешь меня на эту рыжую шлюху, свою секретаршу!
Режиссер и не пробовал отрицать, потому что и он помнил эту «рыжую шлюху», которую впервые увидит и наймет на работу лишь через пару месяцев. Его занимало совсем другое. Он испуганно бормотал:
— Матерь Божья, этого не может быть! Только не со мной! Почему со мной? У меня будет СПИД! Но я ведь не гомик и не наркоман! Почему?
— Значит, твоя рыжая — наркоманша или потаскуха, — хладнокровно заметил стоявший рядом шофер редакционного автомобиля. — Мой дядя тоже подцепит в будущем году СПИД и даст дубаря уже через пару лет.
Только произнеся это, он осознал свое новое знание. Лицо у него исказилось.
— Какой ужас! — возопил он. — Мой любимый дядя умрет — так скоро и так страшно!..
Кто-то справа от шофера громко причитал:
— Лейкемия? Через пять лет я скончаюсь от лейкемии? Как же я могу помнить то, что случится со мной через пять лет? Но я помню! Надо быстрей к врачам. Может, еще не все потеряно. Может, еще выкручусь…
Каждый теперь был занят собой и не обращал внимания на других. Все люди словно с ума сошли. Одни метались и рвали на себе волосы, другие погрузились в уныние и побрели прочь.
Хаос, который Хронос и его друзья наблюдали перед особняком Луны, на самом деле охватил всю планету.
Сотни миллионов людей узнали о том, что их ожидает смерть в ближайшие восемнадцать лет. Позабыв обо всем на свете, они пытались что-то предпринять для того, чтобы изменить свою судьбу. Суетливые попытки действительно меняли судьбу — не всегда к лучшему. И тогда они суетились снова, чтобы изменить уже новый вариант судьбы. А с учетом того, что изменения в жизни одних влекли за собой изменения в жизни других, а эти изменения в свою очередь влекли изменения в изменениях… Словом, на планете воцарился сущий бедлам.
Со стороны могло показаться, что Сатана уже победил и утвердил на Земле Ад.
Через некоторое время Князь Тьмы явился к Нортону собственной персоной. На сей раз он не был похож на милого дюжинного джентльмена с холеной бородкой. Теперь его глаза сверкали гневом, из ноздрей вырывалось пламя, язык раздвоился как у змеи, а из-под волос торчали рожки.
— Я не искал ссоры с тобой, — прошипел Сатана.
— Да, в этом году ты был со мной сама любезность, — спокойно ответил Нортон. Песок в его Часах по-прежнему оставался прозрачным. — Но в ближайшем будущем ты собирался вытереть об меня ноги.
— Ты создал хаос на Земле! — прогремел Сатана, еще больше бесясь от перемены, произошедшей с Хроносом. Теперь это был не робкий невежда, который мало-мало не заискивал перед многомудрым Отцом Лжи. Перед Сатаной стоял гордый и смелый Хронос, хорошо усвоивший полученные болезненные уроки.
Этот новый Хронос лукаво взглянул на Дьявола, потом обвел взглядом улицу города, где происходила их встреча, и насмешливо процедил:
— Какой хаос? Дома на месте. Люди заняты делом.
— Не придуривайся! Жизнь застопорилась. В этом бардаке никто не может работать.
— Как, даже ты, о могущественный Сатана? — ехидно удивился Нортон.
Постепенно он осознавал весь масштаб того, что сам сотворил.
Оказалось излишним показывать людям грядущие злые деяния Дьявола. Им достаточно было показать их обычное будущее — с будничными катастрофами, с гибелью самой надежной любви и с физической смертью. И это было почище наистрашнейшего фильма ужасов! Внезапно приобретенное знание всех деталей и точного времени своих несчастий и смерти повергло каждого человека в исступленное состояние, близкое к истерике утопающего. Воистину завеса над будущим — великое благо. А сорвать ее — жестокость необычайная!
— Я убежденнейший сторонник Порядка! — запричитал Сатана, меняя тактику. — Я вечность угробил на то, чтобы на Земле установился порядок. У меня были замечательные планы, грандиозные планы! А ты встал поперек!..
Нортон помалкивал. Только брови его несколько взметнулись вверх: дескать, ну и к чему же ты клонишь, чемпион среди врунов?
— Я ничего не смогу реализовать, если они будут помнить вперед!
Нортон и тут ни слова не проронил. Разумеется, трудно одурачить людей, если они видят свою жизнь на много-много лет вперед!
— Чего ты хочешь, изверг? — наконец спросил сквозь зубы Сатана.
— Будто ты сам не знаешь, коллега.
Рожки Сатаны уже давно раскалились добела — словно кусочки железа в печи. Теперь от них посыпались искры.
— Хорошо, Хронос! Твоя взяла. Эта сука победит на выборах. А потом и в сенат пролезет.
— Кто-кто?
Между рожками Сатаны проскочила молния.
— Эта в высшей степени достойная женщина, — выдавил он из себя.
— То-то!
Нортон позволил песку стать зеленым.
Довольно усмехнувшись, он смерил врага презрительным взглядом и сказал:
— Верю вам на слово, уважаемый.
— И напрасно, дурень, — отозвался Сатана и сделал едва заметный жест рукой.
В то же мгновение они оба оказались в Аду.
Желтоватый туман скрывал подробности пейзажа. Но у Нортона не возникло ни малейших сомнений насчет того, куда они попали. Ад и пахнет-то Адом!
— А теперь покажи свой фокус моим чертям, — расхохотался Сатана. — Надеюсь, им будет любопытно узнать свое будущее!
Нортон с грозным видом поднял чудо-Часы… но туман был так густ и так прилежно льнул к стеклу, что Повелитель Времени был не в силах различить цвет песка! Это был настоящий туман, а не сатанинская иллюзия, потому как он не пропал, когда Нортон вперился в него сосредоточенным взглядом и повелел ему рассеяться.
Он лихорадочно соображал, что же ему делать теперь. Сатана ни убить, ни удержать его в Аду не может. Значит, эта ловушка затеяна с единственной целью — отвлечь Хроноса и выиграть время. Если Князь Тьмы уладит свои делишки за время отсутствия противника, то Нортон опять окажется в тупике: закон о третьем лишнем не позволит ему вернуться в тот же момент и исправить то, что натворит Сатана. Следовательно, нанести решающий удар и закончить свою миссию необходимо сейчас и здесь.
Легко сказать «сейчас и здесь»! Но как?
Нортон был в бешенстве. Сатана его достал! Пора кончать этот балаган!
Несмотря на ярость, Нортон сохранил ясность мысли.
«Жимчик, — мысленно обратился он к своему кольцу, — можешь помочь мне раз и навсегда разделаться с Сатаной?»
Жим.
«Какой цвет? Прозрачный?»
Жим-жим.
— Что? — расхохотался Сатана. — Все еще тормошишься? Все еще трепыхаешься? Слабо тебе против меня! Слабо!
Из ноздрей Князя Тьмы вился серый сернистый дымок, который смешивался с желтым туманом.
— Ну хватит, хватит баловаться! — раздраженно сказал Сатана. — Все равно зря!
«Черный?»
Жим-жим.
В отчаянии Нортон пытался вспомнить цвет, который он еще не использовал.
«Коричневый?»
Он вдруг выбросил руку вперед и быстрым движением сорвал Жимчика с пальца хозяина. Тот и ахнуть не успел!
— Этот демон принадлежит мне! — рявкнул Сатана.
Вот теперь Нортон действительно ощутил себя выброшенной на берег рыбой
— и внутренне затрепыхался!
Он утратил своего самого бесценного советчика!
Сатане не дано посягнуть на Песочные Часы; Жимчик, увы, защиты свыше не имеет.
Такой беспардонности Нортон не ожидал даже от Сатаны. Не мог он представить себе Князя Тьмы в роли жулика!
Мог не мог, а должен был ожидать худшего! Опять Нортон недоглядел, опять враг посрамил его…
В отчаянии он приказал песку стать коричневым — первое, что пришло в голову. Пусть он и не увидит результата глазами из-за густого адского тумана, но Часы обязательно подчинятся.
Сатана вдруг окаменел с округленными от удивления глазами. Сернистый дымок стал втягиваться обратно в его ноздри.
Нортон не менее обалдело наблюдал за своим врагом. «А что же я, собственно, сделал?»
Сатана дернул головой и всосал в рот столбик огня. Из воздуха в его рожки вскакивали искры.
— !аднуре аз отЧ — растерянно пробормотал он.
Сатана начал жить в обратную сторону!
Но только он один — потому что с чертями, которых Нортон различил в тумане, ничего особенного не произошло. Они с удивлением наблюдали за своим ошалелым хозяином. Коричневый цвет повернул время вспять только для их повелителя!
Нортон понимал, что из этой передряги Отец Лжи как-нибудь да вывернется. Дело не в том, чтобы оставить его в нелепом положении навсегда. Главное, показать ему, что и Хронос не лыком шит, что и он способен ответить ударом на удар и доставить Сатане массу неприятных моментов!
Нортон потянулся к руке врага, чтобы отнять у него Жимчика.
Сатана хотел отдернуть руку, но рефлекс в обратном времени дал обратный эффект: резким движением он протянул свою руку навстречу руке Нортона. Тот без колебаний отнял кольцо, и через мгновение Жимчик оказался на своем законном месте.
Жи-и-и-и-ммммм!!! Казалось, что Жимчик смеется.
Нортон решительно пошел прочь — и тут же сатанинская иллюзия рассеялась. Он был на улице перед особняком Луны.
Сама Луна и Танатос стояли чуть поодаль. У них были встревоженные лица.
— Мы видели желтый туман, — сказал Танатос. — Извини, что не вмешались. Мы решили, что ты сам разберешься с Сатаной. У каждой инкарнации рано или поздно лопается терпение, и она оказывается перед необходимостью прояснить до конца свои отношения с Князем Тьмы и по возможности поставить его на место.
— Спасибо, друзья, вы поступили правильно.
Он обернулся и увидел в нескольких шагах от себя Сатану. Тот все еще пребывал в клетке назад идущего времени.
— Надеюсь, теперь-то ты образумишься, Повелитель Мух, — сказал Нортон.
— Мне бы не хотелось снова показывать тебе силу. Или мои надежды опять беспочвенные — и ты готов опять обмануть?
Сатана от бешенства стал накаляться словно нить в электрической лампе. Через пару секунд он превратился в пылающую сферу — и вдруг взорвался и рассыпался как петарда.
Пусть проваливает! Теперь он нескоро придет в себя и нескоро возьмется за свои прежние козни!
Нортон испытал огромное облегчение. Наконец-то он был доволен собой по-настоящему! Он сразился с Сатаной напрямую — и вышел победителем. Марс дал мудрый совет: борись и не сдавайся! Вот он и боролся, пока не одержал верх!
Нортон повернулся к Луне:
— В ближайшем же выпуске новостей объявят о вашей победе на выборах. Ваша репутация будет полностью восстановлена. Вы начинаете блестящую политическую карьеру. Поздравляю.
— Спасибо вам, Хронос, — слабым голоском ответила Луна, еще не веря в свое счастье.
Танатос шагнул к нему и протянул руку скелета:
— Я знал о твоей силе, Хронос. Но не ведал, что она так велика!
— Да я и сам этого не ведал! — отозвался Нортон, пожимая протянутую руку.
Он понимал, что сейчас не время вспоминать и обсуждать ту первую, давнюю встречу с Танатосом, которая произошла восемнадцать лет назад.
— Прощайте, и всего вам доброго, — только и сказал он. После чего повелел песку принять красный цвет — и вернулся в свое настоящее.
Стоило Нортону очутиться на улице перед особняком Луны, как рядом с ним снова возник Сатана.
— Как ты посмел! — заорал взбешенный Князь Тьмы. — Как ты посмел!..
Нортон высоко поднял Часы и повелел песку стать коричневым. Сатану опять словно ветром сдуло.
Тогда Нортон перевел Часы в режим зеленого песка и оказался у парадных ворот, где находились все инкарнации — и Луна.
— Мои камни посоветовали мне непременно быть на этой встрече, невзирая на неотложные политические дела, — сказала она. — Теперь я вспомнила, Хронос. Я обязана вам не только жизнью, но и тем, что оказалась на своем высоком посту. Вы помогли мне победить сперва на выборах в палату представителей, а затем и в сенат. Я ваша вечная должница.
— А я — ваш вечный должник, — ответил Нортон. — Когда возникнут критические обстоятельства, вы просто сделайте то, что велит вам совесть. Противление Дьяволу — наш постоянный и неотменимый долг. Мы все должны неусыпно следить за тем, чтоб Сатана знал свое место, и в случае нужды прилагать максимум усилий, дабы вовремя окоротить его.
— Да, несомненно, — поддержал Танатос. — Но как бы мне хотелось, чтобы мы сумели вознаградить вас, мой друг Хронос, за ваши многосложные и благие труды…
— Спасибо за доброе слово, — сказал Нортон. — А награды — это все пустое.
Но про себя он с горечью подумал, что вот сейчас ему придется вернуться в унылые будни, которые потекут в направлении, противоположном мировому времени. И все здесь присутствующие «забудут» о том, что произошло, потому что это произойдет в их будущем. Его деяние окажется как бы в забвении, потому что он удаляется от него в прошлое. Это немного обидно.
— Я позабочусь о том, чтоб Хронос был вознагражден, — вдруг объявила Атропос — и превратилась в Клото, которая весело протараторила: — Хроносик, держи пока песок зелененьким, чтоб я ничего не позабыла до той поры, когда мы окажемся в твоем доме!
Нортон окинул ее восхищенным взглядом. По такому случаю она принарядилась еще эффектнее, чем обычно. Картинка! И главное, сияние в ее глазах говорило о том, что она читает в нем, как в открытой книге. И то, что она читает — ей нравится!
Если задуматься, то в его тяжком одиноком труде есть определенные прелести!