Страница:
Лорен онемела от ужаса, не зная, что же ей делать дальше — то ли бежать прочь и предупредить об этом замысле своих сородичей, то ли остаться и любым способом остановить это безумство.
— У тебя ничего не выйдет! — наконец выдавила она. Мердок насмешливо вскинул брови.
— О нет, все будет отлично. Граф Морган холост, у него нет наследников, которые захотели бы за него отомстить. Элгайр будет принадлежать нам с тобой.
Пускай это будет мой свадебный подарок. Когда-нибудь ты меня еще поблагодаришь.
Теперь на губах его играла откровенно злобная ухмылка — он даже и не пытался скрыть, какое удовольствие доставляет ему страх и растерянность Лорен. Овладев собой, девушка стремительно встала.
— Они были нашими союзниками! — гневно бросила она. — Они сражались бок о бок с нами, гибли, защищая нас!
— Я не давал тебе позволения встать, — почти ласково заметил Мердок.
И вдруг сам стремительно вскочил, отшвырнув кресло. Лорен должна была бы догадаться, что сейчас произойдет, и все же удар застал ее врасплох. Он был так силен, что Лорен отлетела в сторону и рухнула на пол. В ушах у нее зазвенело, перед глазами поплыли яркие круги. Мердок наклонился к ней и вкрадчиво прошептал на ухо:
— Вот тебе еще один подарок, женушка. Детей и женщин я, пожалуй, пощажу и отправлю их морем в Англию. Я убью только графа и всех мужчин, которые ему служат.
— Я этого не допущу! — воскликнула Лорен.
Мердок снова ударил ее по лицу, на сей раз куда сильнее. На миг все заволокла тьма, а потом Лорен снова увидела над собой его лицо.
— Этого, пожалуй, довольно, — задумчиво сказал он. — Мы ведь не хотим попортить тебе личико перед самой свадьбой, верно, Лорен? Что ж, тебе пора спать.
— Мой клан никогда на это не согласится! — бросила она.
Мердок рывком поднял ее на ноги.
— Еще как согласится! Когда я изложу свой план твоим сородичам и намекну, что король негласно благословил наши действия, они пойдут за мной с закрытыми глазами. Мы ведь оба хорошо знаем, как сильно шотландцы ненавидят англичан. Уверен, что у твоих сородичей хватит ума оценить мой замысел — особенно если я изложу его в самый подходящий момент. Например, сегодня вечером.
— Они сразу поймут, что ты спятил!
Мердок сильно, до боли сжал плечо Лорен. На лице его возникло выражение легкой озабоченности.
— Ты меня огорчаешь, женушка. Ты, оказывается, дерзка и склонна к неподчинению. Покойный отец, похоже, чрезмерно избаловал тебя. Впрочем, я всегда это подозревал.
— Пусти! — крикнула Лорен, отчаянно пытаясь вырваться.
Мердок обеими руками притянул ее к себе.
— Да ты, кажется, сама не своя. Должно быть, тебя пугает предстоящая свадьба.
С этими словами он толкнул Лорен. Она упала навзничь на его постель. Мердок, стоя над девушкой, окинул ее глубокомысленным взглядом.
— Заночуй-ка ты нынче здесь, дорогая моя невеста. Чего доброго, помчишься к своему двоюродному братцу и все ему выложишь, прежде чем я буду готов к разговору с ним. Здесь тебя никто не потревожит. Да и я буду чувствовать себя спокойно, зная, что за дверью твой сон будут охранять мои люди. Сам я буду спать в соседней комнате. Тем удобнее будет утром препроводить тебя в часовню.
Тяжело дыша, Лорен молча смотрела снизу вверх в лицо своего жениха, такое же любезное и бесстрастное, как обычно.
— После нашей свадьбы в историю Шота будет вписана совершенно новая страница.
— Неужели ты и впрямь считаешь, что мои сородичи допустят…
— Сонное зелье, — заключил Мердок таким тоном, словно размышлял вслух. — Чтобы успокоить тебя. Да, это, пожалуй, наилучший выход. — И снова ослепительно улыбнулся. — Если ты откажешься пить его, Лорен, тебе придется худо. Очень худо. Так что не вынуждай меня применять силу.
Он окинул испытующим взглядом распростертую на постели девушку. Лорен испытывала ужас и гнев одновременно. На ее глазах человек, который прежде казался лишь жестокосердым гордецом, превратился в настоящее чудовище.
— Неужто не заплачешь? — осведомился Мердок, все так же ослепительно улыбаясь. — Или ты боишься, что на меня не подействуют маленькие женские хитрости? Ну попытайся. Если ты припадешь к моим ногам, обливаясь горючими слезами, я, быть может, и передумаю.
— Я оплакивала людей, которые были в сто, в тысячу раз лучше тебя, — холодно ответила Лорен. — Я не заплачу.
Любезная улыбка Мердока застыла. Пожав плечами, он отвернулся.
— Какое мне, в конце концов, дело до твоего мнения? Ты — ничто. И завтра ты будешь ничем. Наш брак станет для меня еще одной ступенькой к Шоту и его богатствам. После того как я завоюю этот остров, мы с тобой уедем, и уж будь уверена, оказавшись на материке, ты быстро убедишься в том, что принадлежишь мне и душой и телом.
Он направился к двери, но обернулся.
— Пока что я тебя пощажу. Ты останешься здесь, смирная и тихая, и примешь питье, которое я пришлю. Если же откажешься — мне об этом сообщат. То, что за этим последует, тебе не понравится. Обещаю.
Лорен села, обхватив себя руками за плечи. Внешне обмякшая, покорная, она изо всех сил старалась не выдать чувств, бушевавших в ее груди. Мердок пристально оглядел ее и удовлетворенно кивнул. Он распахнул дверь, вполголоса переговорил со стоявшими в коридоре воинами и вышел, захлопнув за собой дверь. Ключа от этой спальни у него не было, да он и не нуждался в ключе. Снаружи дверь охраняли по меньшей мере трое.
В замке Кейр не было темницы. Зато здесь были комнаты, где когда-то держали заложников — до того как английский и шотландский короли единодушно запретили брать заложников и клану Макрай и Мердокам.
Комнаты эти располагались в крыле, которое считалось почти самостоятельным строением. Поскольку в замке вечно не хватало места для жилья, давно уже было решено превратить эти комнаты в жилые покои. Там с таким усердием наводили уют, что в конце концов всякий обитатель замка втайне мечтал поселиться именно здесь.
И само собой вышло, что именно здесь клан решил разместить своего почетного гостя и его личную стражу. Так что Лорен сейчас находилась в комнате, где прежде держали пленных англичан, далеко от жилой части донжона и от своих сородичей.
Станут ли они слушать безумного искусителя? Поддадутся ли старинной ненависти? Пойдут ли убивать тех, кто лишь неделю назад сражался за них с викингами?
Нет. Конечно же, нет. Квинн не пойдет на такую подлость, да и старейшины хотя и упрямы, но неглупы.
И все же сердце Лорен, неистово стуча, твердило ей — бежать, бежать, предостеречь и спасти Ариона!
Девушка метнулась к единственному окну и принялась возиться с засовами, то и дело лихорадочно оглядываясь на дверь. Сколько времени понадобится Мердоку, чтобы раздобыть для нее сонное зелье? Кто знает! Нужно торопиться.
Оконная створка приоткрылась, и Лорен со всей силы налегла на нее плечом. Протиснувшись в окно, она поглядела вниз. До земли еще два этажа.
Что же, выбора нет. Она будет цепляться за камень, покуда хватит ловкости и сил, а потом упадет. Она умеет правильно падать. Кто бы мог подумать, что озорное детство подготовит ее к такого рода испытаниям?
Но Лорен оказалась не готова к тому, что в каменной стене нет ни единой трещины, которая могла бы послужить опорой рукам или ногам.
Лорен разжала руки.
Она падала, и тартан хлопал в воздухе, точно крылья подстреленной птицы. Со всей силы она ударилась о твердую землю, успев лишь свернуться клубком, чтобы защитить голову.
Жгучая боль молнией пронзила ее, в глазах потемнело, и едва зажившие раны заныли с новой силой. Прошло немало времени, прежде чем Лорен сумела приподняться на локтях и, хватая ртом воздух, прислушалась к себе.
Кажется, ничего не сломано — хоть в этом повезло. Девушка медленно, с усилием встала и огляделась.
Она была, увы, все еще в стенах замка. Хуже того, у нее нет плаща, а значит, нельзя закутаться в него, опустить на лицо капюшон и стать неузнаваемой. Хорошо еще, что с этой стороны донжона лежит густая тень. Даже здесь, вдалеке от главных ворот, слышны были голоса людей, толпившихся в замковом дворе. На завтрашнюю свадьбу прибывали сородичи из дальних деревень. Виски и пиво будут сегодня литься рекой до самого утра.
Ближе всего оказалась ткацкая, и в ней, по счастью, не было ни души. Лорен поспешно нырнула внутрь помещения и, захлопнув за собой дверь, очутилась в полной темноте. Вряд ли кто-нибудь заметил ее. Платье на ней темное, тартаны у всех одинаковы, и никто пока не окликал ее по имени.
В стену у самой двери, поближе к единственному во всем помещении очагу, было вбито множество крюков — обычно здесь вешали для просушки мокрые плащи и тартаны. Судьба улыбнулась Лорен. В темноте она нашарила на крюках сразу несколько плащей. Сдернув тот, что висел ближе, Лорен завернулась в него и похлопала себя по бокам, желая убедиться, что случайно не вывернула плащ наизнанку. Добыча оказалась великовата: когда Лорен вошла во внутренний двор, капюшон съехал ей на глаза. Отлично!
Непривычно ссутулясь, Лорен пошла к воротам, лихорадочно размышляя, как же выскользнуть за замковые стены. Овец к этому времени уже загнали, остается лишь молить бога, чтобы именно сейчас в замок вернулись охотники либо прибыли гости из отдаленной деревни. А может быть, ворота сегодня останутся открытыми на всю ночь — вдруг да кто-нибудь запоздает…
Ее надежда не оправдалась. Подойдя ближе к воротам, Лорен увидела, что решетка опущена, а значит, не стоит и думать о том, чтобы выбраться наружу.
Вокруг нее шумели, смеялись, праздновали многочисленные Макраи. Один из них мимоходом глянул на Лорен, и девушка поспешно отвернулась, опустила голову, пытаясь унять бешеный стук сердца. Толпа между тем отнюдь не редела — люди сновали туда и сюда, заходили в конюшни, в донжон и возвращались с полными кувшинами пива, вина и виски. Кто-то впопыхах наткнулся на Лорен и на бегу извинился.
Нужно поскорей выбраться отсюда. Одинокая женщина среди шумных выпивох слишком заметна. Того и гляди кто-нибудь из сородичей признает ее, и тогда все пропало.
И тут Лорен услышала, как громко приказали поднять решетку. Она повернула к воротам, а с нею двинулась туда и вся развеселая толпа — всем не терпелось увидеть, кто это прибыл.
Гостей было много, человек пятьдесят, по большей части пешие и несколько всадников. Толпа приветствовала вновь прибывших радостными криками. Увлекаемая людским потоком, Лорен продвигалась все ближе и ближе к воротам — во что бы то ни стало ей нужно сейчас покинуть замок. Двое мужчин помогали спешиться женщине. Лорен едва не налетела на них, но вовремя успела увернуться. Она услышала лишь негромкий, радостный голос женщины:
— Погляди-ка, что за прелесть! Жду не дождусь, когда Лорен увидит мое дитятко!
Лорен оцепенела, узнав голос Кенны.
— Да, любовь моя, — отозвался мужчина, и все трое двинулись прочь.
Лорен обернулась, и сердце ее сжалось от безысходной боли. Кенна бережно несла на руках сверток — свое новорожденное дитя. Лорен и не знала, что младенец уже появился на свет, не знала даже, родилась ли у Кенны долгожданная девочка.
А теперь, скорее всего, уже и никогда не узнает. И не порадуется этому, как мечтала, вместе с сестрой. Лишь сейчас Лорен до конца поняла, чего она по доброй воле лишилась — безыскусной, доброжелательной любви своих сородичей, чьи надежды на будущее неизменно были связаны с нею.
Она принялась прокладывать себе путь в потоке идущих навстречу пеших гостей — так, словно искала впереди кого-то, кто еще не прибыл. Протолкаться через эту толпу оказалось куда труднее, чем представляла себе Лорен. Мужчина, закутанный в плащ до самых бровей, с размаху налетел на нее и так сильно толкнул, что отбросил на несколько шагов назад. Девушка разозлилась не на шутку. Ее обидчик между тем даже не глянул на нее, не кивнул, не извинился. Он так и шел себе дальше, едва заметно хромая на ходу… и Лорен вдруг застыла, пристально глядя ему в спину.
Эта легкая хромота была ей знакома, а верней сказать — просто врезалась в память. Именно так, прихрамывая, уходил от нее в ночь Арион.
«Да нет же, нет, — смятенно подумала Лорен. — Арион? Этого просто не может быть!»
У нее нет времени выяснять это. Нет времени, потому что в ворота, толкаясь, уже входят последние гости. Нет времени гнаться за хромым незнакомцем, рискуя застрять в Кейре и потерять все, к чему она так стремится. Но все же вдруг это он?! Только бы увидеть его лицо на одно мгновение.
Распахнутые ворота манили, звали ее.
Незнакомец, хромая, неспешно пробирался через толпу. Похоже, он не вполне был уверен, куда идти.
Проклиная себя, Лорен повернулась спиной к свободе и пошла за ним, стараясь не упускать хромого из виду.
«Дура, вот дура, — бранила она себя. — Сейчас ворота закроют, и все будет потеряно — только лишь потому, что тебе повсюду чудится Арион! Да неужто он осмелился бы вот так, запросто явиться в Кейр? Он же знает, что его здесь убьют. Поверни назад! Беги!»
И все же Лорен упрямо шла вперед. На миг она потеряла хромого из виду — его заслонила шайка подвыпивших гуляк, которые хохотали во все горло, расплескивая из кружек крепкое пиво. Лорен едва увернулась от них, а когда огляделась, незнакомец исчез из виду.
Девушка глубоко вздохнула, чтобы унять неистовый стук сердца, и остановилась посреди двора, озираясь по сторонам. Одной рукой она придерживала капюшон, надежно прикрывавший лицо.
Вот он! Остановился почти у самого входа в замок, огляделся. Лицо его тоже было скрыто капюшоном, но, когда он повернул голову, Лорен мельком увидела знакомый, твердый абрис подбородка и упрямо сжатые губы.
Она бросилась к Ариону, холодея от страха, и почти нагнала в тот самый миг, когда он уже собирался войти в донжон, но посторонился, пропуская вперед стайку весело щебечущих женщин.
Лорен прибавила шагу. Если Арион войдет в главный зал — всему конец. Ее там тотчас узнают. Она успела схватить его за край плаща и дернула с такой силой, что он, конечно, обернулся, чтобы узнать, в чем дело.
Лорен приподняла капюшон, и он увидел ее лицо.
Арион воззрился на нее, не веря собственным глазам.
Без единого слова девушка указала на распахнутые ворота. Тревога на ее лице была, как видно, красноречивей любых слов, потому что Арион молча, решительно взял ее за руку и повел прочь от донжона — назад, к воротам. Оба они низко надвинули капюшоны, оба шли чересчур быстро, выделяясь в развеселой толпе, но времени на такие тонкости уже не было. Скоро ворота закроются, а прибудут ли еще новые гости — кто знает?
Лорен услышала повелительный рык привратника, и тяжелая решетка медленно поползла вниз. Цепь разматывалась с ворота со зловещим металлическим лязгом, от которого у Лорен кровь застыла в жилах.
Они не успеют. Они застрянут во дворе замка, в толпе ее сородичей, среди которых к тому же хватает и солдат Мердока. Лорен знала, что ее исчезновение очень скоро обнаружат, если не Пэйтон Мердок, то кто-нибудь другой — та же Ханна — пожелает ее увидеть, и тогда все будет кончено. Вряд ли Лорен сумеет придумать достоверное объяснение тому, что пыталась тайком покинуть Кейр, да еще в компании графа Моргана.
Они разом остановились, глядя, как массивная, окованная железом решетка медленно опускается на землю, отсекая замок от внешнего мира.
Арион и Лорен переглянулись. На его лице застыла решимость, зеленые глаза блестели жестко и мрачно. Арион крепко держал Лорен за локоть. Прямо к ним направлялась буйная компания. Повсюду раздавали кувшины с пивом и виски. В отчаянии Лорен увлекла Ариона туда, где от угловой башенки падала на землю густая тень. Остановившись там, они смотрели, как разношерстный людской поток перетекает со двора в замок.
Из донжона вышел Пэйтон Мердок. Он шагал уверенно и твердо, направляясь прямо к ним, точнее, к своим людям, которые стояли кружком неподалеку от Ариона и Лорен. Сейчас он пройдет совсем близко… и, без сомнения, заметит парочку, затаившуюся в тени под стеной донжона.
Лорен повернулась к Ариону, обхватила ладонями его голову и подставила ему губы для поцелуя. На миг Арион опешил, а затем крепко обнял ее, привлек к себе, и губы их слились. Густая тень и капюшоны надежно скрыли их лица.
Он был такой сильный, живой, надежный, от него веяло уверенностью и теплом. Позабыв об опасности, Лорен приникла к нему и отбросила все свои тревоги, упиваясь минутой краденого счастья, сладким жаром его твердых губ.
Арион едва слышно вздохнул, не прерывая поцелуя, руки его скользнули ниже, к ее податливо округлым бедрам, и острое блаженство пронзило ее плоть. Это было так некстати, так не вовремя… и, о боже, так хорошо.
Арион оторвался от ее губ и шепотом спросил:
— Это он?
Лорен молча кивнула и наконец решилась украдкой поглядеть туда, где стояли люди Мердока.
Они ушли. Должно быть, дожидались своего лэрда, а теперь вместе с ним отправились творить какую-нибудь пакость.
Двор замка был уже почти пуст. Тут и там еще подкреплялись спиртным последние гуляки, от конюшен доносился громкий сочный смех, о чем-то весело толковали стражники у ворот.
Из донжона уже доносилась веселая музыка, вспышки смеха и смутный гул голосов.
Решетка ворот по-прежнему была опущена.
Лорен посмотрела на Ариона, ломая голову над тем, как же им теперь выбраться из замка или хотя бы вывести за стены Ариона, прежде чем обнаружат ее побег.
— Слушай, — почти беззвучно зашептала она, — нам нужно разделиться, но прежде я должна тебе кое-что сказать…
Арион оборвал ее речь властным поцелуем. Лорен все пыталась отстраниться, договорить, но он был неумолим. Тогда она сдалась, отвечая ему столь же страстно.
— Мы останемся вместе, — отдышавшись, еле слышно ответил ей Арион. — Скажи только, почему ты здесь.
— Об этом — после, — прошипела Лорен. — Тебе грозит опасность! Если только нас застанут вместе…
Из донжона вышли трое мужчин, постояли у входа и решительно двинулись к Ариону и Лорен. Арион наклонился и снова стал целовать Лорен. Звук шагов, недовольное ворчание мужчин — слов было не различить. Шаги удалялись и постепенно стихли.
— Ты должен вернуться в Элгайр! — прошептала Лорен ему на ухо, приподнявшись на цыпочки. — Мердок задумал напасть на вас. Готовьтесь к бою.
Арион отстранился, лицо его закаменело.
— Ты уверена?
Лорен молча кивнула, разом посерьезнев.
— Я хотела бежать, чтобы сообщить тебе об этом. Он вздохнул, закрыл глаза и стал вдруг в одну минуту таким усталым, каким Лорен его еще не видела.
— Мой побег скоро обнаружат, — торопливо продолжала она. — Нельзя, чтобы нас застали вместе. Уходи — и никто даже не заподозрит, что ты был здесь.
Арион открыл глаза — бездонные, темно-зеленые, словно морская пучина, и боль захлестнула Лорен при мысли, что больше никогда не увидит она этих глаз, что все ее усилия оказались напрасны. Что ж, по крайней мере, она предупредила Ариона об опасности. Это послужит ей утешением в ее горестях.
Из башни вышли еще несколько мужчин из клана Макрай и с ними люди Мердока. В невнятном гуле их голосов было что-то мрачное, зловещее.
Иисусе сладчайший, неужто случилось то, чего Лорен больше всего боялась, — Мердок вошел в спальню и обнаружил, что его невеста исчезла? Эти люди, должно быть, ищут ее и собираются наскоро прочесать замок. Вначале они постараются не беспокоить гостей. Мердок, лелея свой злобный замысел, наверняка не захочет поднимать шума. Не найдя Лорен, они потеряют терпение, и скоро к поискам присоединится весь Кейр.
Нужно вывести отсюда Ариона. Во что бы то ни стало нужно его спасти.
Привратник громко выкрикнул приказ, и Лорен замерла, молясь, чтобы ее надежда не оказалась напрасной. Так и есть — решетка вновь поднималась. Звяканье цепи теперь показалось Лорен сладчайшей музыкой. Прибыли новые гости.
Лорен схватила Ариона за руку, и вот они уже шагают, низко надвинув на лица капюшоны и запахнув плащи. Все мысли Лорен занимало сейчас одно — побег. Гости прошли мимо них, радостно окликая друзей и знакомых. Из дверей донжона, заслышав эти громкие приветствия, высыпали люди, смеясь и шумно перекликаясь. В этой веселой суматохе как-то сразу затерялись воины, высланные на поиски Лорен. Арион тащил ее за собой в этой людской толчее. Отчего-то сейчас он хромал сильнее прежнего.
Ночь была безлунная, темная, хотя на стенах Кейра ярко горели факелы, но тем легче было беглецам затеряться в их изменчивом свете. Никто не обратил на них внимания.
Под ногами у Лорен была уже привядшая трава — они сошли с дороги, так ни на миг и не сбившись с размеренного шага. Никто их не окликнул, никто не поглядел им вслед.
Теперь беглецов окружали высокие сосны и кряжистые дубы, смутно белели в темноте березы. Лорен перевела взгляд на Ариона. Потом они оглянулись.
Уже почти все гости скрылись за воротами. Никому не было дела до ушедшей в ночь парочки. Все предвкушали веселье в ярко освещенном, гостеприимном Кейре.
Арион взял Лорен за руку, и пальцы их сплелись. Так, рука об руку они побежали в ночную тьму, где ждал их вороной жеребец, где за сумрачным лесом лежал Элгайр.
15.
— У тебя ничего не выйдет! — наконец выдавила она. Мердок насмешливо вскинул брови.
— О нет, все будет отлично. Граф Морган холост, у него нет наследников, которые захотели бы за него отомстить. Элгайр будет принадлежать нам с тобой.
Пускай это будет мой свадебный подарок. Когда-нибудь ты меня еще поблагодаришь.
Теперь на губах его играла откровенно злобная ухмылка — он даже и не пытался скрыть, какое удовольствие доставляет ему страх и растерянность Лорен. Овладев собой, девушка стремительно встала.
— Они были нашими союзниками! — гневно бросила она. — Они сражались бок о бок с нами, гибли, защищая нас!
— Я не давал тебе позволения встать, — почти ласково заметил Мердок.
И вдруг сам стремительно вскочил, отшвырнув кресло. Лорен должна была бы догадаться, что сейчас произойдет, и все же удар застал ее врасплох. Он был так силен, что Лорен отлетела в сторону и рухнула на пол. В ушах у нее зазвенело, перед глазами поплыли яркие круги. Мердок наклонился к ней и вкрадчиво прошептал на ухо:
— Вот тебе еще один подарок, женушка. Детей и женщин я, пожалуй, пощажу и отправлю их морем в Англию. Я убью только графа и всех мужчин, которые ему служат.
— Я этого не допущу! — воскликнула Лорен.
Мердок снова ударил ее по лицу, на сей раз куда сильнее. На миг все заволокла тьма, а потом Лорен снова увидела над собой его лицо.
— Этого, пожалуй, довольно, — задумчиво сказал он. — Мы ведь не хотим попортить тебе личико перед самой свадьбой, верно, Лорен? Что ж, тебе пора спать.
— Мой клан никогда на это не согласится! — бросила она.
Мердок рывком поднял ее на ноги.
— Еще как согласится! Когда я изложу свой план твоим сородичам и намекну, что король негласно благословил наши действия, они пойдут за мной с закрытыми глазами. Мы ведь оба хорошо знаем, как сильно шотландцы ненавидят англичан. Уверен, что у твоих сородичей хватит ума оценить мой замысел — особенно если я изложу его в самый подходящий момент. Например, сегодня вечером.
— Они сразу поймут, что ты спятил!
Мердок сильно, до боли сжал плечо Лорен. На лице его возникло выражение легкой озабоченности.
— Ты меня огорчаешь, женушка. Ты, оказывается, дерзка и склонна к неподчинению. Покойный отец, похоже, чрезмерно избаловал тебя. Впрочем, я всегда это подозревал.
— Пусти! — крикнула Лорен, отчаянно пытаясь вырваться.
Мердок обеими руками притянул ее к себе.
— Да ты, кажется, сама не своя. Должно быть, тебя пугает предстоящая свадьба.
С этими словами он толкнул Лорен. Она упала навзничь на его постель. Мердок, стоя над девушкой, окинул ее глубокомысленным взглядом.
— Заночуй-ка ты нынче здесь, дорогая моя невеста. Чего доброго, помчишься к своему двоюродному братцу и все ему выложишь, прежде чем я буду готов к разговору с ним. Здесь тебя никто не потревожит. Да и я буду чувствовать себя спокойно, зная, что за дверью твой сон будут охранять мои люди. Сам я буду спать в соседней комнате. Тем удобнее будет утром препроводить тебя в часовню.
Тяжело дыша, Лорен молча смотрела снизу вверх в лицо своего жениха, такое же любезное и бесстрастное, как обычно.
— После нашей свадьбы в историю Шота будет вписана совершенно новая страница.
— Неужели ты и впрямь считаешь, что мои сородичи допустят…
— Сонное зелье, — заключил Мердок таким тоном, словно размышлял вслух. — Чтобы успокоить тебя. Да, это, пожалуй, наилучший выход. — И снова ослепительно улыбнулся. — Если ты откажешься пить его, Лорен, тебе придется худо. Очень худо. Так что не вынуждай меня применять силу.
Он окинул испытующим взглядом распростертую на постели девушку. Лорен испытывала ужас и гнев одновременно. На ее глазах человек, который прежде казался лишь жестокосердым гордецом, превратился в настоящее чудовище.
— Неужто не заплачешь? — осведомился Мердок, все так же ослепительно улыбаясь. — Или ты боишься, что на меня не подействуют маленькие женские хитрости? Ну попытайся. Если ты припадешь к моим ногам, обливаясь горючими слезами, я, быть может, и передумаю.
— Я оплакивала людей, которые были в сто, в тысячу раз лучше тебя, — холодно ответила Лорен. — Я не заплачу.
Любезная улыбка Мердока застыла. Пожав плечами, он отвернулся.
— Какое мне, в конце концов, дело до твоего мнения? Ты — ничто. И завтра ты будешь ничем. Наш брак станет для меня еще одной ступенькой к Шоту и его богатствам. После того как я завоюю этот остров, мы с тобой уедем, и уж будь уверена, оказавшись на материке, ты быстро убедишься в том, что принадлежишь мне и душой и телом.
Он направился к двери, но обернулся.
— Пока что я тебя пощажу. Ты останешься здесь, смирная и тихая, и примешь питье, которое я пришлю. Если же откажешься — мне об этом сообщат. То, что за этим последует, тебе не понравится. Обещаю.
Лорен села, обхватив себя руками за плечи. Внешне обмякшая, покорная, она изо всех сил старалась не выдать чувств, бушевавших в ее груди. Мердок пристально оглядел ее и удовлетворенно кивнул. Он распахнул дверь, вполголоса переговорил со стоявшими в коридоре воинами и вышел, захлопнув за собой дверь. Ключа от этой спальни у него не было, да он и не нуждался в ключе. Снаружи дверь охраняли по меньшей мере трое.
В замке Кейр не было темницы. Зато здесь были комнаты, где когда-то держали заложников — до того как английский и шотландский короли единодушно запретили брать заложников и клану Макрай и Мердокам.
Комнаты эти располагались в крыле, которое считалось почти самостоятельным строением. Поскольку в замке вечно не хватало места для жилья, давно уже было решено превратить эти комнаты в жилые покои. Там с таким усердием наводили уют, что в конце концов всякий обитатель замка втайне мечтал поселиться именно здесь.
И само собой вышло, что именно здесь клан решил разместить своего почетного гостя и его личную стражу. Так что Лорен сейчас находилась в комнате, где прежде держали пленных англичан, далеко от жилой части донжона и от своих сородичей.
Станут ли они слушать безумного искусителя? Поддадутся ли старинной ненависти? Пойдут ли убивать тех, кто лишь неделю назад сражался за них с викингами?
Нет. Конечно же, нет. Квинн не пойдет на такую подлость, да и старейшины хотя и упрямы, но неглупы.
И все же сердце Лорен, неистово стуча, твердило ей — бежать, бежать, предостеречь и спасти Ариона!
Девушка метнулась к единственному окну и принялась возиться с засовами, то и дело лихорадочно оглядываясь на дверь. Сколько времени понадобится Мердоку, чтобы раздобыть для нее сонное зелье? Кто знает! Нужно торопиться.
Оконная створка приоткрылась, и Лорен со всей силы налегла на нее плечом. Протиснувшись в окно, она поглядела вниз. До земли еще два этажа.
Что же, выбора нет. Она будет цепляться за камень, покуда хватит ловкости и сил, а потом упадет. Она умеет правильно падать. Кто бы мог подумать, что озорное детство подготовит ее к такого рода испытаниям?
Но Лорен оказалась не готова к тому, что в каменной стене нет ни единой трещины, которая могла бы послужить опорой рукам или ногам.
Лорен разжала руки.
Она падала, и тартан хлопал в воздухе, точно крылья подстреленной птицы. Со всей силы она ударилась о твердую землю, успев лишь свернуться клубком, чтобы защитить голову.
Жгучая боль молнией пронзила ее, в глазах потемнело, и едва зажившие раны заныли с новой силой. Прошло немало времени, прежде чем Лорен сумела приподняться на локтях и, хватая ртом воздух, прислушалась к себе.
Кажется, ничего не сломано — хоть в этом повезло. Девушка медленно, с усилием встала и огляделась.
Она была, увы, все еще в стенах замка. Хуже того, у нее нет плаща, а значит, нельзя закутаться в него, опустить на лицо капюшон и стать неузнаваемой. Хорошо еще, что с этой стороны донжона лежит густая тень. Даже здесь, вдалеке от главных ворот, слышны были голоса людей, толпившихся в замковом дворе. На завтрашнюю свадьбу прибывали сородичи из дальних деревень. Виски и пиво будут сегодня литься рекой до самого утра.
Ближе всего оказалась ткацкая, и в ней, по счастью, не было ни души. Лорен поспешно нырнула внутрь помещения и, захлопнув за собой дверь, очутилась в полной темноте. Вряд ли кто-нибудь заметил ее. Платье на ней темное, тартаны у всех одинаковы, и никто пока не окликал ее по имени.
В стену у самой двери, поближе к единственному во всем помещении очагу, было вбито множество крюков — обычно здесь вешали для просушки мокрые плащи и тартаны. Судьба улыбнулась Лорен. В темноте она нашарила на крюках сразу несколько плащей. Сдернув тот, что висел ближе, Лорен завернулась в него и похлопала себя по бокам, желая убедиться, что случайно не вывернула плащ наизнанку. Добыча оказалась великовата: когда Лорен вошла во внутренний двор, капюшон съехал ей на глаза. Отлично!
Непривычно ссутулясь, Лорен пошла к воротам, лихорадочно размышляя, как же выскользнуть за замковые стены. Овец к этому времени уже загнали, остается лишь молить бога, чтобы именно сейчас в замок вернулись охотники либо прибыли гости из отдаленной деревни. А может быть, ворота сегодня останутся открытыми на всю ночь — вдруг да кто-нибудь запоздает…
Ее надежда не оправдалась. Подойдя ближе к воротам, Лорен увидела, что решетка опущена, а значит, не стоит и думать о том, чтобы выбраться наружу.
Вокруг нее шумели, смеялись, праздновали многочисленные Макраи. Один из них мимоходом глянул на Лорен, и девушка поспешно отвернулась, опустила голову, пытаясь унять бешеный стук сердца. Толпа между тем отнюдь не редела — люди сновали туда и сюда, заходили в конюшни, в донжон и возвращались с полными кувшинами пива, вина и виски. Кто-то впопыхах наткнулся на Лорен и на бегу извинился.
Нужно поскорей выбраться отсюда. Одинокая женщина среди шумных выпивох слишком заметна. Того и гляди кто-нибудь из сородичей признает ее, и тогда все пропало.
И тут Лорен услышала, как громко приказали поднять решетку. Она повернула к воротам, а с нею двинулась туда и вся развеселая толпа — всем не терпелось увидеть, кто это прибыл.
Гостей было много, человек пятьдесят, по большей части пешие и несколько всадников. Толпа приветствовала вновь прибывших радостными криками. Увлекаемая людским потоком, Лорен продвигалась все ближе и ближе к воротам — во что бы то ни стало ей нужно сейчас покинуть замок. Двое мужчин помогали спешиться женщине. Лорен едва не налетела на них, но вовремя успела увернуться. Она услышала лишь негромкий, радостный голос женщины:
— Погляди-ка, что за прелесть! Жду не дождусь, когда Лорен увидит мое дитятко!
Лорен оцепенела, узнав голос Кенны.
— Да, любовь моя, — отозвался мужчина, и все трое двинулись прочь.
Лорен обернулась, и сердце ее сжалось от безысходной боли. Кенна бережно несла на руках сверток — свое новорожденное дитя. Лорен и не знала, что младенец уже появился на свет, не знала даже, родилась ли у Кенны долгожданная девочка.
А теперь, скорее всего, уже и никогда не узнает. И не порадуется этому, как мечтала, вместе с сестрой. Лишь сейчас Лорен до конца поняла, чего она по доброй воле лишилась — безыскусной, доброжелательной любви своих сородичей, чьи надежды на будущее неизменно были связаны с нею.
Она принялась прокладывать себе путь в потоке идущих навстречу пеших гостей — так, словно искала впереди кого-то, кто еще не прибыл. Протолкаться через эту толпу оказалось куда труднее, чем представляла себе Лорен. Мужчина, закутанный в плащ до самых бровей, с размаху налетел на нее и так сильно толкнул, что отбросил на несколько шагов назад. Девушка разозлилась не на шутку. Ее обидчик между тем даже не глянул на нее, не кивнул, не извинился. Он так и шел себе дальше, едва заметно хромая на ходу… и Лорен вдруг застыла, пристально глядя ему в спину.
Эта легкая хромота была ей знакома, а верней сказать — просто врезалась в память. Именно так, прихрамывая, уходил от нее в ночь Арион.
«Да нет же, нет, — смятенно подумала Лорен. — Арион? Этого просто не может быть!»
У нее нет времени выяснять это. Нет времени, потому что в ворота, толкаясь, уже входят последние гости. Нет времени гнаться за хромым незнакомцем, рискуя застрять в Кейре и потерять все, к чему она так стремится. Но все же вдруг это он?! Только бы увидеть его лицо на одно мгновение.
Распахнутые ворота манили, звали ее.
Незнакомец, хромая, неспешно пробирался через толпу. Похоже, он не вполне был уверен, куда идти.
Проклиная себя, Лорен повернулась спиной к свободе и пошла за ним, стараясь не упускать хромого из виду.
«Дура, вот дура, — бранила она себя. — Сейчас ворота закроют, и все будет потеряно — только лишь потому, что тебе повсюду чудится Арион! Да неужто он осмелился бы вот так, запросто явиться в Кейр? Он же знает, что его здесь убьют. Поверни назад! Беги!»
И все же Лорен упрямо шла вперед. На миг она потеряла хромого из виду — его заслонила шайка подвыпивших гуляк, которые хохотали во все горло, расплескивая из кружек крепкое пиво. Лорен едва увернулась от них, а когда огляделась, незнакомец исчез из виду.
Девушка глубоко вздохнула, чтобы унять неистовый стук сердца, и остановилась посреди двора, озираясь по сторонам. Одной рукой она придерживала капюшон, надежно прикрывавший лицо.
Вот он! Остановился почти у самого входа в замок, огляделся. Лицо его тоже было скрыто капюшоном, но, когда он повернул голову, Лорен мельком увидела знакомый, твердый абрис подбородка и упрямо сжатые губы.
Она бросилась к Ариону, холодея от страха, и почти нагнала в тот самый миг, когда он уже собирался войти в донжон, но посторонился, пропуская вперед стайку весело щебечущих женщин.
Лорен прибавила шагу. Если Арион войдет в главный зал — всему конец. Ее там тотчас узнают. Она успела схватить его за край плаща и дернула с такой силой, что он, конечно, обернулся, чтобы узнать, в чем дело.
Лорен приподняла капюшон, и он увидел ее лицо.
Арион воззрился на нее, не веря собственным глазам.
Без единого слова девушка указала на распахнутые ворота. Тревога на ее лице была, как видно, красноречивей любых слов, потому что Арион молча, решительно взял ее за руку и повел прочь от донжона — назад, к воротам. Оба они низко надвинули капюшоны, оба шли чересчур быстро, выделяясь в развеселой толпе, но времени на такие тонкости уже не было. Скоро ворота закроются, а прибудут ли еще новые гости — кто знает?
Лорен услышала повелительный рык привратника, и тяжелая решетка медленно поползла вниз. Цепь разматывалась с ворота со зловещим металлическим лязгом, от которого у Лорен кровь застыла в жилах.
Они не успеют. Они застрянут во дворе замка, в толпе ее сородичей, среди которых к тому же хватает и солдат Мердока. Лорен знала, что ее исчезновение очень скоро обнаружат, если не Пэйтон Мердок, то кто-нибудь другой — та же Ханна — пожелает ее увидеть, и тогда все будет кончено. Вряд ли Лорен сумеет придумать достоверное объяснение тому, что пыталась тайком покинуть Кейр, да еще в компании графа Моргана.
Они разом остановились, глядя, как массивная, окованная железом решетка медленно опускается на землю, отсекая замок от внешнего мира.
Арион и Лорен переглянулись. На его лице застыла решимость, зеленые глаза блестели жестко и мрачно. Арион крепко держал Лорен за локоть. Прямо к ним направлялась буйная компания. Повсюду раздавали кувшины с пивом и виски. В отчаянии Лорен увлекла Ариона туда, где от угловой башенки падала на землю густая тень. Остановившись там, они смотрели, как разношерстный людской поток перетекает со двора в замок.
Из донжона вышел Пэйтон Мердок. Он шагал уверенно и твердо, направляясь прямо к ним, точнее, к своим людям, которые стояли кружком неподалеку от Ариона и Лорен. Сейчас он пройдет совсем близко… и, без сомнения, заметит парочку, затаившуюся в тени под стеной донжона.
Лорен повернулась к Ариону, обхватила ладонями его голову и подставила ему губы для поцелуя. На миг Арион опешил, а затем крепко обнял ее, привлек к себе, и губы их слились. Густая тень и капюшоны надежно скрыли их лица.
Он был такой сильный, живой, надежный, от него веяло уверенностью и теплом. Позабыв об опасности, Лорен приникла к нему и отбросила все свои тревоги, упиваясь минутой краденого счастья, сладким жаром его твердых губ.
Арион едва слышно вздохнул, не прерывая поцелуя, руки его скользнули ниже, к ее податливо округлым бедрам, и острое блаженство пронзило ее плоть. Это было так некстати, так не вовремя… и, о боже, так хорошо.
Арион оторвался от ее губ и шепотом спросил:
— Это он?
Лорен молча кивнула и наконец решилась украдкой поглядеть туда, где стояли люди Мердока.
Они ушли. Должно быть, дожидались своего лэрда, а теперь вместе с ним отправились творить какую-нибудь пакость.
Двор замка был уже почти пуст. Тут и там еще подкреплялись спиртным последние гуляки, от конюшен доносился громкий сочный смех, о чем-то весело толковали стражники у ворот.
Из донжона уже доносилась веселая музыка, вспышки смеха и смутный гул голосов.
Решетка ворот по-прежнему была опущена.
Лорен посмотрела на Ариона, ломая голову над тем, как же им теперь выбраться из замка или хотя бы вывести за стены Ариона, прежде чем обнаружат ее побег.
— Слушай, — почти беззвучно зашептала она, — нам нужно разделиться, но прежде я должна тебе кое-что сказать…
Арион оборвал ее речь властным поцелуем. Лорен все пыталась отстраниться, договорить, но он был неумолим. Тогда она сдалась, отвечая ему столь же страстно.
— Мы останемся вместе, — отдышавшись, еле слышно ответил ей Арион. — Скажи только, почему ты здесь.
— Об этом — после, — прошипела Лорен. — Тебе грозит опасность! Если только нас застанут вместе…
Из донжона вышли трое мужчин, постояли у входа и решительно двинулись к Ариону и Лорен. Арион наклонился и снова стал целовать Лорен. Звук шагов, недовольное ворчание мужчин — слов было не различить. Шаги удалялись и постепенно стихли.
— Ты должен вернуться в Элгайр! — прошептала Лорен ему на ухо, приподнявшись на цыпочки. — Мердок задумал напасть на вас. Готовьтесь к бою.
Арион отстранился, лицо его закаменело.
— Ты уверена?
Лорен молча кивнула, разом посерьезнев.
— Я хотела бежать, чтобы сообщить тебе об этом. Он вздохнул, закрыл глаза и стал вдруг в одну минуту таким усталым, каким Лорен его еще не видела.
— Мой побег скоро обнаружат, — торопливо продолжала она. — Нельзя, чтобы нас застали вместе. Уходи — и никто даже не заподозрит, что ты был здесь.
Арион открыл глаза — бездонные, темно-зеленые, словно морская пучина, и боль захлестнула Лорен при мысли, что больше никогда не увидит она этих глаз, что все ее усилия оказались напрасны. Что ж, по крайней мере, она предупредила Ариона об опасности. Это послужит ей утешением в ее горестях.
Из башни вышли еще несколько мужчин из клана Макрай и с ними люди Мердока. В невнятном гуле их голосов было что-то мрачное, зловещее.
Иисусе сладчайший, неужто случилось то, чего Лорен больше всего боялась, — Мердок вошел в спальню и обнаружил, что его невеста исчезла? Эти люди, должно быть, ищут ее и собираются наскоро прочесать замок. Вначале они постараются не беспокоить гостей. Мердок, лелея свой злобный замысел, наверняка не захочет поднимать шума. Не найдя Лорен, они потеряют терпение, и скоро к поискам присоединится весь Кейр.
Нужно вывести отсюда Ариона. Во что бы то ни стало нужно его спасти.
Привратник громко выкрикнул приказ, и Лорен замерла, молясь, чтобы ее надежда не оказалась напрасной. Так и есть — решетка вновь поднималась. Звяканье цепи теперь показалось Лорен сладчайшей музыкой. Прибыли новые гости.
Лорен схватила Ариона за руку, и вот они уже шагают, низко надвинув на лица капюшоны и запахнув плащи. Все мысли Лорен занимало сейчас одно — побег. Гости прошли мимо них, радостно окликая друзей и знакомых. Из дверей донжона, заслышав эти громкие приветствия, высыпали люди, смеясь и шумно перекликаясь. В этой веселой суматохе как-то сразу затерялись воины, высланные на поиски Лорен. Арион тащил ее за собой в этой людской толчее. Отчего-то сейчас он хромал сильнее прежнего.
Ночь была безлунная, темная, хотя на стенах Кейра ярко горели факелы, но тем легче было беглецам затеряться в их изменчивом свете. Никто не обратил на них внимания.
Под ногами у Лорен была уже привядшая трава — они сошли с дороги, так ни на миг и не сбившись с размеренного шага. Никто их не окликнул, никто не поглядел им вслед.
Теперь беглецов окружали высокие сосны и кряжистые дубы, смутно белели в темноте березы. Лорен перевела взгляд на Ариона. Потом они оглянулись.
Уже почти все гости скрылись за воротами. Никому не было дела до ушедшей в ночь парочки. Все предвкушали веселье в ярко освещенном, гостеприимном Кейре.
Арион взял Лорен за руку, и пальцы их сплелись. Так, рука об руку они побежали в ночную тьму, где ждал их вороной жеребец, где за сумрачным лесом лежал Элгайр.
15.
Арион привел Лорен в другую, совсем незнакомую комнату. Она была меньше, чем его спальня, и обставлена иначе, немного женственней, что ли. Кровать — из светлого ясеня. Балдахин ниспадал мягкими белоснежно-голубыми складками.
Элгайр так и остался для Лорен загадочным лабиринтом со множеством коридоров, поворотов, развилок и смежных комнат. Их окружили люди, смотревшие изумленно на Лорен и на своего предводителя.
Арион ничего не сказал им, только велел послать за своим наместником. Все так же крепко сжимая руку Лорен, он привел девушку в эту комнату.
Здесь была еще одна дверь — Лорен и без подсказки догадалась, что ведет она в личные покои Ариона.
Здесь он ее оставил и велел как следует отдохнуть. Говорил он отрывисто и кратко — видно было, что мысли его заняты совсем другим. Лорен понимала, что Арион должен немедленно поговорить с Фуллером, сообщить ему и всем своим людям о предательском замысле Мердока. Она понимала, что сделать это нужно немедленно. Лорен постаралась не огорчиться, когда Арион отрешенно поцеловал ей руку и ушел, явно думая уже только о предстоящем разговоре со своими людьми и о битве, которая ждет их с рассветом.
По дороге в Элгайр Лорен пересказала Ариону все, что говорил ей Пэйтон Мердок: как, когда и какими силами он намерен напасть на англичан. Арион слушал внимательно, иногда задавал вопросы. Лорен промолчала лишь о том, как обращался с ней бывший жених; поглощенный иными мыслями, Арион и не спрашивал ее об этом. Что ж, тем лучше.
Когда он ушел, оставив ее одну, Лорен постаралась заглушить в себе горький голос раскаяния. Она твердила себе, что поступила правильно, что должна была предостеречь Ариона, что точно так же на ее месте поступил бы отец — да и любой человек, в ком осталась хоть капля чести.
И все же сейчас, в чужой изысканной комнате, среди иноземной роскоши, Лорен охватило отчаяние. Она села прямо на каменный пол перед очагом и стянула с ног насквозь промокшие сапоги. Здравый смысл требовал просушить их, а Лорен цеплялась сейчас за всякое проявление здравого смысла, как утопающий за соломинку. Отставив сапоги, она протянула к огню босые закоченевшие ноги и грелась до тех пор, пока жар не стал нестерпимым. Тогда Лорен подтянула колени к груди и крепко обхватила их руками.
Так она сидела, бездумно глядя на огонь. Тепло очага омывало ее благодатной волной, но в сердце у нее царил лютый холод.
Она все же сделала это. Она покинула Кейр и своего жениха, отказалась от брака, который ей суждено было заключить, презрела все надежды и чаяния своего клана. Она бежала из дома с заклятым врагом шотландцев.
Лорен медленно опустила голову, уткнувшись подбородком в колени. Веки отяжелели, точно налились свинцом.
Как она могла? Как решилась на подобное безумие?
Из-за нее завтра погибнут люди. Но войны все равно было не избежать. Она хотя бы предотвратила подлый удар исподтишка, сделала все, чтобы бой велся открыто и честно.
Должно быть, Лорен заснула, потому что, подняв голову, она вдруг увидела Ариона. Сама она лежала, свернувшись клубком, спиной к огню.
Арион опустился перед ней на колени. Лицо у него было серьезное, почти строгое. Он протянул руку, медленно и нежно провел ладонью по щеке Лорен. Девушка не шевельнулась, лишь молча смотрела на него. Арион провел пальцами по ее бровям, очертил, словно запоминая, тонкую линию носа, прихотливый изгиб полных губ. Движения его были легки, почти невесомы.
— Все в порядке? — спросил он, и в гулкой пустоте комнаты его голос прозвучал глухо, почти незнакомо.
Лорен чуть заметно кивнула, и Арион отнял руку. Со странным сожалением она ощутила, как быстро уходит тепло его прикосновения. Девушка села.
— Что случилось? — спросила она. — Что сказали твои люди?
— Элгайр готов отразить нападение, — ответил Арион. — На самом деле мы уже давно готовились к чему-то подобному. И все же я не хочу, чтобы дело дошло до осады. Не хочу рисковать жизнью наших детей и женщин. У нас по всему острову расставлены тайные посты. В случае чего они по цепочке сообщат, где враг собирает силы и откуда нанесет удар. Уж лучше мы встретим треклятых шотландцев в чистом поле. Дорого придется им заплатить за победу!
Элгайр так и остался для Лорен загадочным лабиринтом со множеством коридоров, поворотов, развилок и смежных комнат. Их окружили люди, смотревшие изумленно на Лорен и на своего предводителя.
Арион ничего не сказал им, только велел послать за своим наместником. Все так же крепко сжимая руку Лорен, он привел девушку в эту комнату.
Здесь была еще одна дверь — Лорен и без подсказки догадалась, что ведет она в личные покои Ариона.
Здесь он ее оставил и велел как следует отдохнуть. Говорил он отрывисто и кратко — видно было, что мысли его заняты совсем другим. Лорен понимала, что Арион должен немедленно поговорить с Фуллером, сообщить ему и всем своим людям о предательском замысле Мердока. Она понимала, что сделать это нужно немедленно. Лорен постаралась не огорчиться, когда Арион отрешенно поцеловал ей руку и ушел, явно думая уже только о предстоящем разговоре со своими людьми и о битве, которая ждет их с рассветом.
По дороге в Элгайр Лорен пересказала Ариону все, что говорил ей Пэйтон Мердок: как, когда и какими силами он намерен напасть на англичан. Арион слушал внимательно, иногда задавал вопросы. Лорен промолчала лишь о том, как обращался с ней бывший жених; поглощенный иными мыслями, Арион и не спрашивал ее об этом. Что ж, тем лучше.
Когда он ушел, оставив ее одну, Лорен постаралась заглушить в себе горький голос раскаяния. Она твердила себе, что поступила правильно, что должна была предостеречь Ариона, что точно так же на ее месте поступил бы отец — да и любой человек, в ком осталась хоть капля чести.
И все же сейчас, в чужой изысканной комнате, среди иноземной роскоши, Лорен охватило отчаяние. Она села прямо на каменный пол перед очагом и стянула с ног насквозь промокшие сапоги. Здравый смысл требовал просушить их, а Лорен цеплялась сейчас за всякое проявление здравого смысла, как утопающий за соломинку. Отставив сапоги, она протянула к огню босые закоченевшие ноги и грелась до тех пор, пока жар не стал нестерпимым. Тогда Лорен подтянула колени к груди и крепко обхватила их руками.
Так она сидела, бездумно глядя на огонь. Тепло очага омывало ее благодатной волной, но в сердце у нее царил лютый холод.
Она все же сделала это. Она покинула Кейр и своего жениха, отказалась от брака, который ей суждено было заключить, презрела все надежды и чаяния своего клана. Она бежала из дома с заклятым врагом шотландцев.
Лорен медленно опустила голову, уткнувшись подбородком в колени. Веки отяжелели, точно налились свинцом.
Как она могла? Как решилась на подобное безумие?
Из-за нее завтра погибнут люди. Но войны все равно было не избежать. Она хотя бы предотвратила подлый удар исподтишка, сделала все, чтобы бой велся открыто и честно.
Должно быть, Лорен заснула, потому что, подняв голову, она вдруг увидела Ариона. Сама она лежала, свернувшись клубком, спиной к огню.
Арион опустился перед ней на колени. Лицо у него было серьезное, почти строгое. Он протянул руку, медленно и нежно провел ладонью по щеке Лорен. Девушка не шевельнулась, лишь молча смотрела на него. Арион провел пальцами по ее бровям, очертил, словно запоминая, тонкую линию носа, прихотливый изгиб полных губ. Движения его были легки, почти невесомы.
— Все в порядке? — спросил он, и в гулкой пустоте комнаты его голос прозвучал глухо, почти незнакомо.
Лорен чуть заметно кивнула, и Арион отнял руку. Со странным сожалением она ощутила, как быстро уходит тепло его прикосновения. Девушка села.
— Что случилось? — спросила она. — Что сказали твои люди?
— Элгайр готов отразить нападение, — ответил Арион. — На самом деле мы уже давно готовились к чему-то подобному. И все же я не хочу, чтобы дело дошло до осады. Не хочу рисковать жизнью наших детей и женщин. У нас по всему острову расставлены тайные посты. В случае чего они по цепочке сообщат, где враг собирает силы и откуда нанесет удар. Уж лучше мы встретим треклятых шотландцев в чистом поле. Дорого придется им заплатить за победу!